Нерви, пьер луиджи. Пьер луиджи пицци

Режиссер, художник-постановщик и художник по костюмам

Пьер Луиджи Пицци начал свой творческий путь в качестве сценографа в 1951 году. В течение 20 лет он работал в известном «Товариществе молодых» вместе с Де Лулло, Валли и Росселлой Фальк, создавая сценографию и костюмы почти для всех спектаклей творческого объединения. В 1960-х годах «Товарищество молодых» посещало с гастролями Москву и Ленинград.

В 1977 году Пицци дебютировал в качестве режиссера с оперой «Дон Жуан» Моцарта в туринском Театре Реджио (в заглавной роли выступил Руджеро Раймонди). Уже более 60 лет режиссер работает в самых крупных театрах и на самых известных фестивалях. Он является обладателем ряда престижных международных наград, среди которых Орден Почетного легиона, Орден искусств и изящной словесности (степень офицера), Орден Большого креста Итальянской республики (степень кавалера), в 2006 году получил Орден за заслуги в области культуры Княжества Монако (степень командора), Орден Святой Агаты Республики Сан-Марино, миланский орден «Золотой Амвросий» и флорентийский орден «Золотой флорин». Также Пицци имеет звание Почетного доктора Университета Мачераты, является членом Академий изящных искусств Вероны и Пармы и лауреатом Премии «Жизнь во имя музыки».

В 1987 году постановка оперы «Аида» Пьера Луиджи Пицци открыла первый сезон в Уортам-центре в Хьюстоне, а в 1990 году с его «Троянцев» начался сезон в парижской Опера Бастиль.

С 1982 года Пицци постоянно участвует в Россиниевском фестивале в Пезаро. Именно благодаря его усилиям вновь начали исполняться многие оперы Россини, в том числе такие, как «Танкред», «Вильгельм Телль» и «Пробный камень».

В 2000 году режиссер получил седьмую Премию Аббиати в номинации «За лучший оперный спектакль года» за «Смерть в Венеции» Бриттена (Театр Карло Феличе в Генуе). На открытии Театра муз в Анконе исполнялась постановка Пицци «Идоменей», а впоследствии на сцене этого театра он поставил «Элегию для юных любовников» Хенце и «Новости дня» Хиндемита.

Во многих театрах мира идет осуществленная Пицци постановка генделевского «Ринальдо»: спектакль исполняется в Реджо-Эмилии, Париже, Мадриде, Лиссабоне, Женеве, Венеции (Ла Фениче) и Милане (Ла Скала). Также режиссер поставил «Травиату», «Сон в летнюю ночь» и три оперы Монтеверди в Театре Реал в Мадриде и предложил новую революционную версию «Бала-маскарада» Верди в выставочном центре «Пьяченца-экспо». Затем этот спектакль шел в Театре Массимо в Палермо и на сцене Арены Сферистерио в Мачерате.

В Мачерате Пицци основал оперный фестиваль, художественным руководителем которого был с 2006-го по 2011 годы. За время его руководства репертуар фестиваля обогатился многими барочными и современными операми. На сцене Оперы Монте-Карло идет спектакль Пицци «Путешествие в Реймс», поставленный в честь коронации принца Альберта II. В декабре 2004 года на открытии сезона реконструированного театра Ла Скала исполнялась опера Сальери «Признанная Европа» в постановке Пицци. Эта опера ни разу не ставилась со времени мировой премьеры и до 2004 года.

Пицци внес огромный вклад в восстановление театрального музея театра Ла Скала. Много времени Пицци тратит на организацию различных выставок. Одна из них – «Версаль и античность» в Париже.

В 2004 году Пицци поставил оперу «Сказки Гофмана» на сцене Арены Сферистерио и оперы «Груди Тиресия» Пуленка и «Прекрасный незнакомец» Тутино в Театре Лауро Росси в Мачерате.

Среди постановок режиссера последних лет – «Мария Стюарт» Доницетти, «Веселая вдова» Легара и «Вампир» Маршнера в Театре Комунале в Болонье и в Театре Массимо в Палермо, «Принц юности» Ритца Ортолани в венецианском Ла Фениче и в Театре Арчимбольди в Милане, «Моцарт» Рейнальдо Ана (режиссер Саша Гитри) на «Фестивале двух миров» в Сполето, «Поворот винта» Бриттена в театре Ла Фениче в Вецеции, «Припудри ей личико» Адеса в Болонье, «Король на час», «Сицилийская вечерня» и «Битва при Леньяно» Верди на фестивале Верди в Парме. Недавно Пицци закончил работу над трилогией Моцарта и Да Понте.

С 1968 года режиссер активно сотрудничает с Римской оперой. Его первой постановкой на сцене этого театра стала опера Верди «Двое Фоскари». Затем он поставил в театре оперы «Макбет», «Альцеста» «Фауст», «Моисей в Египте», «Парижская жизнь», «Дьяволы из Лудена», «Битва при Леньяно», «Волшебная флейта» и «Аттила». Среди его последних постановок на сцене Римской оперы – «Джоконда» Понкьелли.

Пицци редко обращается к драматическому театру, но его последняя постановка «Один из последних вечеров карнавала» по пьесе Гольдони была отмечена критиками как один из лучших спектаклей 2007 года, а также получила множество наград. Этот спектакль был показан в Москве.

Недавно Пицци дебютировал в московском Большом театре с оперой «Сомнамбула» Беллини и поставил «Джоконду» в парижской Опера Бастиль.

В октябре 2013 года Пицци принимал участие в открытии Оперы Астаны (Казахстан). В этом театре он представил спектакль «Аттила» (дирижер Валерий Гергиев).

Выдающийся итальянский инженер. Одаренный экспериментатор в области применения железобетона, разворачивал свои архитектурные исследования в поиске соединения художественного творчества с конструктивными новшествами.

«Хорошей архитектуре должен соответствовать единый, слаженный организм инженерных систем».

После получения диплома инженера в Болонье в 1913 поступил на работу как инженер-проектировщик на одно из лучших предприятий по железобетонному строительству. В 1923 открыл свою мастерскую в Риме. Несмотря на то что Нерви держался на расстоянии от споров о Современном движении, разворачивающихся в 30-е годы в Италии, критика приветствовала его первое важное изобретение - стадион «Берта» во Флоренции (1930–1932) - как произведение новаторское за его чистые и функциональные формы, такие как спиралевидные выступающие лестницы и навесная крыша-козырек длиной около двадцати метров.

После успеха первой работы Нерви вместе со своим двоюродным братом Бартоли основал проектное и строительное предприятие с целью реализовать свои смелые проекты. На конкурс, объявленный в 1935 военно-воздушными силами, он спроектировал легкие ангары. Выиграв конкурс, получил заказ на строительство. Им были возведены ангары итальянских военно-воздушных сил в Орвието (1935–1938, разрушены) и в Орбетелло (1941, разрушены). С помощью тонких железобетонных балок, расположенных диагонально и образующих жесткий каркас, впервые создал легкие и обширные перекрытия с минимальным использованием железа.

Тему перекрытия больших пространств, с которой с тех пор часто сталкивался, решал, обращаясь к изучению принципов готической архитектуры, где линии напряжения также пластически, архитектурно выявлены. Оттуда Нерви взял свое типичное решение крыши с системой нервюр, как, например, крыша в салоне » В» в Турине (1948,) где благодаря применению железобетона он создал свод пролетом более 100 метров.

В 1947–1961 посвятил себя преподаванию доцент кафедры строительной технологии и техники в Университете архитектуры в Риме. Здесь Нерви смог теоретически обосновать в серии своих трудов цели и методы работы.

50-е годы - расцвет творчества Нерви. В этот период он проектирует особенно много: табачную фабрик в Болонье (1952), здание шерстяной фабрики «Гатти» в Риме (1953) и, наконец, свой шедевр Башню Пирелли в Милане (1958, совм. с Джо Понти). В 50-е гг. он утвердился как один из наиболее уважаемых консультантов международного масштаба на крупных строительствах, возрождая миф о наследственном итальянском таланте к строительству, идущему от Древнего Рима. Как ведущий конструктор привлечен к проектированию здания для ЮНЕСКО в Париже вместе с Марселем Брёйером и Б. Зерфусом (1957).

В то же время в Италии, несмотря на популярность мастера, завоеванную благодаря постройкам для Олимпиады 1960 в Римё, в том числе стадиона «Фламиньо» (1957–1959, совм. с А. Нерви), Малого дворца спорта в Риме (1956–1957, совм. с А. Вителлоцци), дворца спорта (1959–60, совм. с М. Пьячентини), начинается критический пересмотр его творчества. Произведения Нерви остаются произведениями инженера, хотя и исключительно талантливого, поскольку конструктивные новшества не отражают новизны пространственной концепции.

В 60-е годы Нерви приглашен для строительства в США. Здесь он спроектировал Автовокзал в Нью-Йорке (1960–62) и Башню фондовой биржи в Монреале (1966, совм. с Л. Моретти).

Последней постройкой зодчего был Зал аудиенций в Ватикане (1966–1971).

ПЬЕР ЛУИДЖИ НЕРВИ

Пьер Луиджи Нерви сочетал в себе глубокие знания инженера-конструктора с творческой фантазией архитектора. Большепролетные покрытия из армоцемента – материала, им исследованного и разработанного, получили всеобщее признание и принесли ему всемирную известность.

Пьер Луиджи Нерви родился 21 июня 1891 года в маленьком городке Сондрио на севере Италии. В 1913 году он окончил инженерный факультет Болонского университета, получив звание гражданского инженера. Сразу же после окончания университета Нерви поступил на работу в одно из наиболее известных в то время в Италии конструкторских бюро «Общество железобетонных конструкций», имевшее отделения в Болонье и во Флоренции.

Эта работа была прервана с 1915 по 1919 год службой в военно-инженерных войсках. После войны Нерви возобновил свою деятельность во Флорентийском отделении общества уже не только в качестве проектировщика, но и руководителя работ.

Экономический кризис и фашистская диктатура обусловили особенности развития итальянской архитектуры в этот период. Причиненные Первой мировой войной разрушения поставили перед Италией, как и перед другими воевавшими странами, задачу восстановительного строительства. Однако эта задача оказалась не под силу правящей буржуазии и осталась невыполненной.

В то время как во многих западноевропейских странах шло интенсивное строительство на базе новой техники, в Италии сооружались лишь отдельные жилые дома по заказам частных владельцев. Это незначительное по масштабам строительство осуществлялось главным образом по проектам представителей Итальянской академической школы, творчество которых сводилось к модернизации архаических форм прошлого.

Условия работы для молодых строителей были в то время чрезвычайно сложны. В этой обстановке и начал свою работу молодой инженер Нерви.

Уже тогда он сочетал свободное владение математическим расчетом с интуицией талантливого строителя. Нерви скоро стал хорошим проектировщиком железобетонных конструкций и увидел, что возможности этого материала допускают новый подход к их проектированию. Он понял, что железобетон вследствие своих пластических свойств открывает возможности особенно широкого его использования в статически неопределимых системах, что может привести к созданию новых конструктивных и архитектурных форм.

Ко времени начала работы Нерви в области железобетонных конструкций было уже немало сделано и в теории расчета, и в практике применения железобетона. И архитекторы, и инженеры знали, что этот быстро развивающийся строительный материал, способный принимать любую заданную форму, еще содержит нераскрытые возможности. Тот факт, что Нерви, как он сам признается, узнал о конструкциях эллингов в Орли, как и о деятельности Перре, Майара и Фрейсине лишь в конце 1930-х годов, можно объяснить только крайней политической и культурной изоляцией фашистской Италии. Это обстоятельство, а также слабость материально-технической строительной базы в этой стране были, видимо, причиной того, что новые идеи в архитектуре распространились здесь значительно позднее, чем в других европейских странах. Только в середине 1920-х годов в Италии возникло организованное движение в поисках так называемой новой архитектуры, среди сторонников которого оказался и Нерви.

К этому времени Нерви уже понимал что осуществление его творческих замыслов затрудняется из-за его положения рядового проектировщика в конструкторском бюро. Ему нужна была не только полная свобода в проектировании сооружений, но и возможность участия в осуществлении проектов в натуре, а также освобождение от необходимости подчиняться требованиям подрядчика.

В 1928 году Нерви расстается со своей службой в «Обществе железобетонных конструкций» и создает фирму железобетонных конструкций «Инженеры Нерви и Неббиози» в Риме, просуществовавшую до 1932 года. Здесь он осуществлял свои творческие замыслы, которые по мере роста его известности становились все более и более смелыми. Теперь Нерви проектировал и возводил свои новые конструкции независимо от подрядчика, так как эта фирма не только проектировала, но и осуществляла строительство. Он получил возможность тщательно изучать свойства железобетона в процессе производства работ.

При непосредственном участии Нерви строятся крупные сооружения, как, например, кинотеатр и фуникулер на улице Рима в Неаполе, здания банков в Бари и других городах, фабрика и туберкулезный санаторий в Лечче, заводы в Риме и др. В этот период формируются и теоретические взгляды Нерви, совершенствуется его творческий метод. После строительства во Флоренции спортивного стадиона на 35 тысяч человек в 1929-1932 годах имя Нерви становится широко известным среди архитектурной и инженерной общественности многих стран.

Строительство флорентийского стадиона заканчивала уже новая фирма «Общество инженеров Нерви и Бартоли» в Риме. Эта фирма, существующая и поныне, возвела множество объектов с участием самого Нерви. С этого времени Нерви патентует каждое свое предложение, проект, нововведение и, получив патент, стремится максимально использовать предоставляемые им преимущества. Он применяет патент даже тогда, когда целесообразность этого вызывает сомнение.

Середина 1930-х – начало 1940-х годов в итальянской архитектуре характеризуется призывом фашистского правительства к строительству помпезных сооружений преувеличенных размеров, к возрождению древних традиций императорского Рима, к созданию «средиземноморской» архитектуры.

Как и многие строители Италии того периода, Нерви не избежал увлечения гипертрофированными формами, излишней парадностью зданий. Так, в его проекте башни «Монумента знамени» на холме Марио в Риме (1932) намечалась высота сооружения триста метров. Низ башни должен был быть облицован белым каррарским мрамором, верх башни предполагалось сделать из стали.

Не избежал он и модного тогда увлечения круглыми формами. В 1934 году он спроектировал круглый в плане вращающийся жилой дом-особняк. Его проект павильона итальянской культуры для выставки 1942 года в Риме представлял собой огромный круглый зал диаметром 252 метра с перекрытием на одной центральной опоре (1940). В 1942 году Нерви, стремясь показать возможности армоцемента, рассчитал сводчатое покрытие пролетом триста метров из волнистых армоцементных плит. В конце 1944 года он получил патент на эту конструкцию.

Тенденция к преувеличенным размерам у Нерви сохранилась и в дальнейшем; ее можно проследить во многих его сооружениях послевоенного периода.

В 1943-1945 годы активность практической деятельности Нерви несколько снижается, так как он работает в основном над книгой «Строительство – искусство или наука?». В этой книге Нерви суммирует опыт предыдущей работы, определяет свои взгляды на искусство и на строительство в целом, делает попытку определить место математических расчетов в создании сооружения, отстаивает свою точку зрения на роль интуиции в проектировании и т п.

После Второй мировой войны перед Италией вновь встала проблема восстановительного строительства. Свержение фашизма и усилившиеся связи и с другими странами содействовали проникновению в Италию тех направлений «новой архитектуры», которые пропагандировали решающее значение новой строительной техники и функциональных потребностей. Будучи новатором в области создания пространственных покрытий, Нерви не только оказался в числе сторонников «новой архитектуры», но и во многом способствовал ее распространению и развитию в Италии. Сразу же после окончания войны вновь развернулась его активная деятельность. Теперь он, работая все в той же строительной фирме «Инженеры Нерви и Бартоли», принял участие в восстановительном строительстве.

Началу работы Нерви по изучению армоцемента предшествовала многолетняя практика возведения железобетонных сооружений, осуществленных фирмой «Нерви и Бартоли». Наблюдение за работой железобетона под нагрузкой позволило Нерви хорошо изучить себе его положительные и отрицательные свойства.

В 1946 году армоцемент был впервые применен в строительстве. Фирма «Нерви и Бартоли» построила экспериментальное здание – небольшой склад из листов армоцемента толщиной всего три сантиметра.

В 1948 году Нерви приступил к проектированию и строительству ряда выставочных залов для Дворца выставки в Турине. Он получил возможность всесторонне показать новые конструкции, созданные им из сборных армоцементных элементов.

Система опор и покрытия главного выставочного зала – новое и смелое по своему замыслу конструктивно-пространственное решение. Когда Нерви представил свой проект на утверждение, заказчики спросили его, на какое сооружение он мог бы сослаться как на пример того, что подобная идея осуществима. Сослаться было не на что, но заказчик, оказавшийся в данном случае достаточно решительным, пошел на риск и не прогадал. Перекрытие получилось изящным и легким, а его опорная часть конструктивно логична и ясна, несмотря на мощные сечения ее элементов. С этого времени к славе Нерви как конструктора прибавилась еще слава архитектора.

Строительство этого покрытия блестяще доказало высокие строительные качества армоцемента. Легкий и красивый интерьер, вызванный самой конструкцией, и рациональность решения в целом обусловили высокие художественные качества сооружения. Возведение комплекса Туринской промышленной выставки дало большой опыт для дальнейшего применения армоцемента и принесло Нерви всемирное признание.

В 1949 году, вскоре после сооружения Туринской выставки, Нерви построил плавательный бассейн Морской академии в Ливорно. Здесь сводчатое покрытие образовано сборными армоцементными волнообразными элементами такого же типа, как и в зале в Турине, только они изогнуты по длине для образования сводчатой поверхности.

Нерви прославился и как талантливый педагог. Уже в 1947 году он руководил кафедрой конструкций на архитектурном факультете университета в Риме. В 1950-1952 годах он много работал в Латинской Америке, вел курс архитектурных конструкций на архитектурном факультете университета в Буэнос-Айресе, читал лекции в Монтевидео, в Сан-Паулу. В 1950 году в Сан-Паулу ему присудили ученую степень доктора архитектуры. Он избирался членом различных архитектурных объединений и обществ: CIAM, объединения инженеров и техников Италии, совета крупнейшей жилищно-строительной монополии ИНА-Каза и многих других.

В 1954 году Нерви принимал участие в строительстве здания ЮНЕСКО и в проектировании одного из вариантов здания Выставки науки и техники в Париже. В 1956 году фирма «Нерви и Бартоли» спроектировала тринадцатиэтажное здание фирмы «Гальбани» в Милане. Выбранное Нерви соотношение между высотой и шагом волны и армирование верхних и нижних участков балочного покрытия дополнительными стержнями позволили ему применять толщину армоцементных сборных элементов, равную лишь трем сантиметрам при пролетах до пятнадцати метров.

В комплексе спортивных сооружений, осуществленных в Риме для Олимпиады 1960 года, наиболее ярко выявлены технические, пространственные и художественные возможности тонкостенных конструкций из сборных армоцементных элементов. Удачное сочетание мощных несущих опор из монолитного железобетона с куполами из тончайших сборных армоцементных скорлуп, органическое слияние конструктивных и функциональных требований и блестящая техника выполнения определили успех этих зданий. Нерви считал, что архитектор – это мастер-строитель, который может найти в конструкции необходимые средства, для того чтобы создать настоящее произведение искусства.

В комплексе спортивных зданий Римской олимпиады наиболее удачен Малый дворец спорта – Палаццетто, рассчитанный на четыре тысячи зрителей. Действительно, архитектор Аннибале Вителлоцци – автор архитектурного замысла здания – и Нерви – автор его конструкций – достигли здесь органического слияния конструктивных, функциональных и эстетических требований. В этом здании архитектурно выявлена роль каждого конструктивного элемента.

Эстетика железобетонных конструкций – существенное звено в творчестве Нерви. Образная выразительность здания ЮНЕСКО в Париже и небоскреба Пирелли в Милане в большой степени зависят от примененных им конструкций.

В 1961 году в своем докладе на VI Международном конгрессе архитекторов в Лондоне Нерви говорил: «Если бы в начале века кто-нибудь захотел воздвигнуть лишенную облицовки бетонную стену, такую, как внешние стены здания ЮНЕСКО в Париже, то, кроме враждебного отношения к своему революционному замыслу со стороны заказчиков, местных властей и общественного мнения, он должен был бы преодолеть еще многие мелкие технические затруднения в практическом осуществлении проекта. Постепенное устранение этих затруднений в процессе совершенствования строительной техники позволяет нам теперь получить удовлетворительные результаты».

Одно из интереснейших сооружений, занимающих значительное место в современном зарубежном зодчестве, – тридцатидвухэтажное административное здание фирмы «Пирелли», построенное Нерви в 1955-1959 годах в содружестве с группой архитекторов в Милане. Высота здания – сто двадцать четыре метра. Главные конструктивные сложности при выборе несущей схемы данного здания определялись не только его большой высотой. Они еще усугублялись крайне невыгодным планом площадки – узким и вытянутым.

В плане здание представляет собой длинный прямоугольник со скошенными углами. Несущая конструкция его состоит из четырех массивных по сечению и постепенно утончающихся кверху колонн, размещенных попарно поперек здания и делящих его на три отсека. Перекрытие – монолитная плита по железобетонным предварительно напряженным двутавровым балкам.

Наружные стены небоскреба почти полностью остеклены. Необычная форма здания, избранная авторами, не только оказалась удобной в функциональном смысле, но и обладает отличными художественными качествами. Огромный небоскреб выглядит утонченно пропорциональным, и его очертания очень изящны.

В эти годы Нерви приглашают и в другие страны Фирма «Инженеры Нерви и Бартоли» получает огромное количество заказов, ведет большое строительство. Все чаще Нерви работает вместе со своим сыном – архитектором Антонио Нерви. Почти одновременно он проектирует для США и для Австралии. В 1961 году он совместно с Антонио проектирует клуб ипподрома Либерти в Белл-парке в Филадельфии.

Первое построенное в Нью-Йорке по проекту Нерви здание – автобусная станция на двести машин. Она вступила в строй в январе 1963 года. Принятое Нерви конструктивное решение соответствует техническим и функциональным требованиям и придает зданию весьма оригинальный внешний облик.

В начале 1960-х годов Нерви спроектировал вместе с сыном здание церкви для Австралии в Нью-Норсиа. Их соавторами были инженер Франческо Вакхини и архитектор Карло Ванноно. Это большое сооружение представляет собой в плане равносторонний треугольник с длиной стороны девяносто метров. Конструкция купола близка к неосуществленному проекту покрытия, представленному Нерви на конкурс «Национального центра промышленности и техники» в Париже. Это сборно-монолитный купол системы Нерви. Огромные остекленные поверхности боковых стен церкви должны были быть украшены витражами.

Одно из блестящих сооружений Нерви, представляющее большой интерес, – созданное им в 1961 году в соавторстве с Антонио Нерви здание Дворца труда в Турине. Оно строилось по проекту, который получил первое место на конкурсе.

Другая работа Нерви, выполненная им в содружестве со специалистом в области металлических конструкций – Джино Ковре, – покрытие фабрики бумаги Бурго в Мантуе, законченное в 1962 году.

Совместно с другим итальянским архитектором Луиджи Моретти Нерви проектировал финансовый центр в Монреале (Канада). Здание это состоит из трех органически связанных между собой пятидесятиэтажных башен. Конструктивное решение, как всегда у Нерви, совершенно ново и оригинально. Основная несущая конструкция башен состоит из четырех мощных угловых колонн и четырех колонн, образующих жесткий крестообразный железобетонный сердечник в центре башни.

В 1966 году в центре Сиднея на площади Австралия-сквер началось строительство другого высотного конторского здания, в проектировании конструкций которого принял участие Нерви. Это круглая в плане пятидесятиэтажная башня диаметром чуть больше сорока метров и высотой сто восемьдесят три метра. В здании нашли применение сборно-монолитные конструкции системы Нерви. Наружные колонны монтируются из сборных тонкостенных элементов, являющихся одновременно опалубкой для монолитного железобетона. Совместная работа сборной и монолитной частей достигается, как обычно у Нерви, выпусками арматуры. Подоконные панели, по идее Нерви, составлены из двух частей по высоте, перекрытия над двумя этажами выполнены по его системе.

Нерви – мастер конструкций, большинство которых выполнено им из армоцемента. При этом особенность его творчества заключается в том, что, используя этот метод, он достиг большого совершенства в разнообразии форм, создаваемых путем сборки отдельных элементов. Он доказал своими работами, что армоцементные, преимущественно сборно-монолитные, конструкции не только экономичны, но могут быть и художественно полноценными.

Постройки Нерви сыграли значительную роль в развитии конструктивных и архитектурных форм нашего времени. Они и сейчас продолжают оказывать влияние на архитекторов и конструкторов разных стран.

• Стадион Артемио Франки во Флоренции (1932)
• Здание ЮНЕСКО в Париже (1957)
• Олимпийский стадион в Риме (1959)
• Башня Пирелли в Милане (1960)
• Финансовый центр в Монреале (1961)
• Небоскрёб на площади Австралии в Сиднее (1969)
• Собор Девы Марии в Сан-Франциско (1970)

Биография

Учился на инженерном факультете Болонского университета (1908-1913). По окончании учёбы два года работал проектировщиком в конструкторском бюро «Общество железобетонных конструкций». В ходе Первой мировой войны с 1915 по 1919 год служил в военно-инженерных войсках. После окончания службы вернулся во флорентийское отделение «Общества железобетонных конструкций».

В 1928 году Нерви создает фирму железобетонных конструкций «Инженеры Нерви и Неббиози» в Риме , просуществовавшую до 1932 года . В период с 1928 по 1932 год при непосредственном участии Нерви создаётся ряд объектов в Риме, Неаполе, Бари, Лечче. Самым важным проектом этого периода жизни Нерви стал стадион Артемио Франки во Флоренции (1930-32, аналитический функционализм). Строительство этого спортивного сооружения вместительностью 35 тысяч человек принесло Нерви широкую известность в архитектурных и инженерных кругах Европы.

Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

Собор в Сан-Франциско

В 1932 году Пьер Луиджи Нерви вместе с двоюродным братом основал новую фирму «Общество инженеров Нерви и Бартоли» в Риме. С 1935 года исполнял заказы военно-морского министерства, проектируя ангары для самолётов в разных районах Италии. К концу войны все они были разрушены, однако именно в этом русле окончательно определился главный творческий дар Нерви - умение перекрывать огромные пролёты сводами из сборных бетонных элементов (никогда ранее не применявшихся с таким размахом), придавая итоговой композиции безупречное монументальное изящество. Изобрёл для этого особо прочный армоцемент .

Выступил с предложением строительства из бетона, укреплённого стальными сетками, морских судов и даже авианосцев (созданы опытные образцы). В последние годы работал в соавторстве с другими архитекторами, включая своих сыновей. Автор книги «Строить правильно» (1955, рус. перевод 1956).

Крупные проекты

• 1948-50 Выставочный зал в Турине
• 1953-57 Здание ЮНЕСКО в Париже
• 1956-60 Башня Пирелли в Милане
• 1957-59 Олимпийский стадион в Риме
• 1959-61 Финансовый центр в Монреале
• 1961-62 Автобусный вокзал им. Джорджа Вашингтона в Нью-Йорке
• 1962-69 Небоскрёб на площади Австралии в Сиднее
• 1970 Собор Девы Марии в Сан-Франциско
• 1971 Зрительный зал Павла VI в Ватикане

Напишите отзыв о статье "Нерви, Пьер Луиджи"

Ссылки

• Пьер Луиджи Нерви - статья из Большой советской энциклопедии .

Ошибка Lua в Модуль:External_links на строке 245: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Отрывок, характеризующий Нерви, Пьер Луиджи

Настроения гулять у меня, честно говоря, слишком большого не было, так как после всего случившегося, состояние было, скажем так, очень и очень «удовлетворительное... Но оставлять Стеллу одну я тоже никак не могла, поэтому, чтобы обоим было хорошо хотя бы «посерединушке», мы решили далеко не ходить, а просто чуточку расслабить свои, почти уже закипающие, мозги, и дать отдохнуть измордованным болью сердцам, наслаждаясь тишиной и покоем ментального этажа...
Мы медленно плыли в ласковой серебристой дымке, полностью расслабив свою издёрганную нервную систему, и погружаясь в потрясающий, ни с чем не сравнимый здешний покой... Как вдруг Стелла восторженно крикнула:
– Вот это да! Ты посмотри только, что же это там за красота такая!..
Я огляделась вокруг и сразу же поняла, о чём она говорила...
Это и правда было необычайно красиво!.. Будто кто-то, играясь, сотворил настоящее небесно-голубое «хрустальное» царство!.. Мы удивлённо рассматривали невероятно огромные, ажурные ледяные цветы, припорошенные светло-голубыми снежинками; и переплёты сверкающих ледяных деревьев, вспыхивающих синими бликами при малейшем движении «хрустальной» листвы и высотой достигавших с наш трёхэтажный дом... А среди всей этой невероятной красоты, окружённый вспышками настоящего «северного сияния», гордо возвышался захватывающий дух величавый ледяной дворец, весь блиставший переливами невиданных серебристо голубых оттенков...
Что это было?! Кому так нравился этот холодный цвет?..
Пока почему-то никто нигде не показывался, и никто не высказывал большого желания нас встречать... Это было чуточку странно, так как обычно хозяева всех этих дивных миров были очень гостеприимны и доброжелательны, за исключением лишь тех, которые только что появились на «этаже» (то есть – только что умерли) и ещё не были готовы к общению с остальными, или просто предпочитали переживать что-то сугубо личное и тяжёлое в одиночку.
– Как ты думаешь, кто живёт в этом странном мире?.. – почему-то шёпотом спросила Стелла.
– Хочешь – посмотрим? – неожиданно для себя, предложила я.
Я не поняла, куда девалась вся моя усталость, и почему это я вдруг совершенно забыла данное себе минуту назад обещание не вмешиваться ни в какие, даже самые невероятные происшествия до завтрашнего дня, или хотя бы уж, пока хоть чуточку не отдохну. Но, конечно же, это снова срабатывало моё ненасытное любопытство, которое я так и не научилась пока ещё усмирять, даже и тогда, когда в этом появлялась настоящая необходимость...