Вся его жизнь – музыка. Сегодня день рождения у художественного руководителя Мариинского театра Валерия Гергиева. Виртуозный музыкант, гражданин с большой буквы, настоящий трудоголик – он и в свой праздник даже не думает об отдыхе. В самом разгаре – Пасхальный фестиваль, и каждый раз, выходя на сцену, он отдает себя любимому делу полностью, без остатка.
«Мне повезло возглавить Мариинский театр. Мир жаждал знакомства с неизвестными шедеврами», – говорит Валерий Гергиев.
Неизвестные шедевры – это Чайковский, Прокофьев, Шостакович… Некоторые сочинения известнейших композиторов не исполнялись никогда. До Гергиева. Они казались технически сложными или непонятными. Оркестр Мариинского театра играет десятки авторов едва ли не наизусть: например, все симфонии Бетховена, Малера, Сибелиуса... Сегодня маэстро достаточно десять минут постоять в незнакомом зале, чтобы объявить: акустика позволяет играть Штрауса. И музыканты играют! Виртуозно.
Они играли в лучших залах мира – от Нью-Йорка до Токио. И с таким же энтузиазмом дают концерты в Омске и Кирове. Своим гражданским долгом считают выступление в разрушенном Цхинвале, и в траурном Кемерове, и в только что освобожденной от террористов Пальмире.
Гергиеву, сыну фронтовика, прочили военную карьеру. Даже назвали в честь Валерия Чкалова. Потом карьеру футболиста – играл вполне профессионально. А вот в музыкальной школе решили, что у парня нет слуха: он смотрел в окно, там друзья гоняли в футбол, и вместо заданного ритма выбил ладошками какие-то синкопы в такт ударам мяча.
Когда будущему дирижеру исполнилось 13 лет, неожиданно умер отец.
«Мой отец ушел из жизни в 49 лет, слишком рано, слишком молодым. Моя мама, будучи уже в преклонном возрасте, она каким-то образом сохранила меня для музыкальной школы. Ей было непросто, очень непросто, она одна поднимала троих детей», – рассказывает он.
В Ленинградскую консерваторию на дирижерский факультет он поступил в 19 лет. Обычно в эту профессию таких юных не берут. Но через два года Гергиев стал лауреатом международного конкурса Герберта фон Караяна, обойдя 70 лучших дирижеров мира, исполнив 18 симфонических произведений! Играть композиторов циклами, целиком все сочинения подряд – эта грандиозная идея родилась под влиянием выдающихся ленинградских педагогов.
«Это были профессора с большой репутацией, это были петербуржцы, знатоки, интеллектуалы, но и еще аристократы души. Могли найти время прогуляться со студентом после спектакля, поговорить о Шуберте, о Бахе», – вспоминает дирижер.
В 1988 году Кировский (теперь Мариинский) театр избрал Гергиева своим главным дирижером. Темп, в котором с тех пор работают, кажется сумасшедшим. Сейчас в самом разгаре Пасхальный фестиваль. Под него заказан отельный поезд. Утром, например, концерт в Череповце, вечером – в Вологде, а завтра в полдень ждет уже Архангельск.
«Мы иногда проходим более 1000 километров в день. Надо просто идти на пределе У нас даже локомотив не выдержал недавно» – говорит Валерий Гергиев.
Многие из нынешних оркестрантов еще и не родились, когда Гергиев возглавил коллектив. Средний возраст – 25 лет. Для этих молодых людей и такой темп жизни, и такие объемы репертуара – уже норма. Стремительно молодеет и слушатель Гергиева – на концерты приходят с родителями пяти- и даже трехлетние зрители.
В свой 65-й день рождения маэстро особых церемоний не устраивает. Друзья придут на московский концерт, а уже на следующий день – снова за дирижерский пульт. Утром – в Смоленске, вечером – в Брянске.
Театры заняли важную ступень в истории формирования культуры и традиций России. Среди значимых и выдающихся театров и, уникальной исторической и архитектурной достопримечательностью страны стал Мариинский театр. Ценители искусства всегда относили его к числу лучших. Многих историков, архитекторов, да и обычных граждан интересует история создания Мариинского театра.
Она богата событиями и заслуживает внимания. Датой основания и началом существования Мариинского театра считается 1783 год, когда по непосредственному приказу Екатерины было принято решение об открытии Большого Каменного театра на Театральной площади, в те времена она носила название Карусельной площади.
В середине девятнадцатого столетия в 1859 году построенный сразу напротив известного Большого театра Театр-цирк был, к сожалению, полностью разрушен, причиной стал сильнейший пожар. Вместо сгоревшего строения было возведено новое здание – здание известного ныне Мариинского театра. Название он получил не случайно, его было принято назвать Мариинским. Такое название было ему присвоено недаром — в честь императрицы Марии Александровны (супруги Александра II).
В этом театре первый театральный сезон открылся немного позднее только в 1860 году. Чуть позже было решено его перестроить, а весь репертуар перенесли уже на сцену Мариинского театра.
Каждая эпоха в истории оставила свой исторический отпечаток. В революционный период театр сменил свое название на Государственный, а начиная с 1920 года был переименован в Государственный академический театр оперы и балета. Но и на этом не закончилось переименование театра — в середине тридцатых (1935 г) годов ему присвоили имя известного революционера Сергея Кирова.
Современный Мариинский театр
На данный момент он включает в себя три действующие площадки:
— основная площадка – само здание театра на Театральной;
— вторая сцена была открыта в 2013 году;
— третья сцена – Концертный зал, открытый на ул. Декабристов.
За все годы существования на сцене Мариинского театра было поставлено огромное множество уникальных произведений. Можно было купить билеты на балет «Щелкунчик», насладиться великолепной постановкой «Спящая красавица», «Питер Граймс» и др.
Всего за годы двадцатого века на его сцене прошли свыше тридцати опер и 29 балетов. Это очень высокий показатель. Здесь нашли свое вдохновение лучшие композиторы и художественные руководители страны. Сегодня здесь трудится огромное количество профессиональных актеров – настоящих асов театрального искусства.
Нельзя не отметить, что Великая Отечественная война оставила огромный неприятный отпечаток в истории самого театра. Помимо материального ущерба, коллектив театра потерял около трехсот деятелей искусства, которые, к сожалению, погибли на фронте.
Чтобы увидеть уникальную игру талантливых актеров в страну съезжалось немало гостей из других государств. Ежегодно театр принимал множество людей, желающих попасть на известные «Мариинские» постановки.
Многие артисты, участвующие в популярных и известных даже сегодня постановках, были отмечены особой благодарностью и наградами.
Будем надеяться, что таким строениям, как Мариинский театр, больше не грозят кардинальные изменения. Из-за небольшого финансирования со стороны государства, актерам приходится подключаться к развитию репертуара. Мы каждый год можем наблюдать, что старания наших предков не прошли даром – сцена Мариинского театра подарили довольно большое число выдающихся актеров и оперных исполнителей.
Первой премьерой сезона в Мариинском театре стал «Директор театра»
Громко запустив под занавес сезона 2016/17 с и Юсифом Эйвазовым и открыв этой же оперой (уже без такого звездного состава) сезон нынешний, Мариинский театр тут же дает дорогу начинающим. Моцартовский поставлен силами Академии молодых оперных певцов и режиссера Глеба Черепанова.
Для спектакля отвели сцену старого здания на Театральной площади, хотя в ожидании реконструкции, которая никак не может начаться, премьеры в основном проходят на более новых площадках театра – в Мариинском-2 с его камерными залами и Концертном зале. Именно в КЗ идут предыдущие спектакли Черепанова – «История солдата» и .
Буфф – Денис Беганский, госпожа Зильберкланг – Антонина Весенина
Нет нужды в очередной раз вдаваться в подробности истории о соревновании и Сальери, в ходе которого был создан «Директор театра». Но Моцарт и либреттист Готлиб Штефани действительно написали произведение, которое можно использовать как ликбез по основам театрального искусства и театрального менеджмента: исходный сюжет столь же незамысловат, сколь и актуален во все времена, а разговорные диалоги можно и нужно переписывать на злобу дня.
Солисты Академии молодых певцов в основном выступают в концертных исполнениях или в совсем камерных постановках каких-нибудь советских моноопер. Получить в свое распоряжение полновесную сцену для них – случай практически уникальный. Глеб Черепанов, впрочем, не стал использовать пространство и повесил глухой задник во весь портал, выгородив для артистов только авансцену. Судя по отсутствию имени художника-постановщика в выходных данных, Черепанов снова сам оформлял свой спектакль. В таком случае следует отдать ему должное – канделябры, старинная мебель и имитация драпированного занавеса на заднике хорошо вписываются в интерьер старой Мариинки и подходят ей по духу. Особенно хороши три старинных пюпитра, на которых стоят счеты. Новые технологии не забыты тоже: во время увертюры проецируется ускоренный монтаж и демонтаж декораций разных спектаклей театра, от оперы Щедрина в Концертном зале до «Кольца нибелунга» на новой сцене.
Лицензия на изменение диалогов использована хуже: Черепанов следует сценарию Штефани, не пытаясь ни обострить соперничество набираемых в труппу певцов, ни даже заменить немецкие имена на более говорящие для отечественного слушателя, как делается во многих постановках «Директора». Единственной попыткой актуализации стало приглашение труппы на фестиваль в придуманный режиссером город За… Румбург – и сейчас была процитирована одна из двух удачных шуток из черепановских диалогов. Вторая смешнее, но санкт-петербургской публике менее понятна: директор Франк (роль без пения, исполненная драматическим актером Андреем Горбуновым) уточняет, не на фестиваль ли меда или варенья пригласили его театр. Москвичи, которым регулярно предлагают празднества такого рода с доставкой прямо к ступеням Большого театра, юмор бы оценили.
Директор Франк – Андрей Горбунов, госпожа Херц – Ольга Пудова
Вообще весь спектакль заявлен как несерьезный. Персонажи ходульны и одномерны, что подчеркивают их манерная игра, строго однотонные костюмы и заштукатуренные лица-маски. Так, директор весь в белом, а его главный менеджер и по совместительству комический бас Буфф (бас-баритон Денис Беганский) весь в красном. Мизансцены арий, в которых соревнуются две сопрано – примадонна и инженю – пародируют вампуку, о которой оперному театру, надо полагать, никогда не суждено забыть. Главная мораль спектакля в том и состоит, что вампуку следует принимать как часть оперного театра и любить оперу вопреки ей. А ведь ее в современных постановках осталось куда меньше, чем собственно пародии на нее.
Пропеваемый текст в спектакле роли не играет: мизансценирование идет от аффектов, звучащих в музыке, и это нужно засчитать Черепанову с его драматическим бэкграундом в большой плюс. Второй плюс – это ввод второго раунда соперничества между певицами, для которого им выдали по дополнительной арии, благо формат «Директора театра» позволяет не только добавлять к примерно двадцати минутам написанной Моцартом оригинальной музыки любые подходящие номера, но и, например, включить внутрь еще какую-нибудь оперу целиком, как это было сделано в 2006 году в Зальцбурге в рамках проекта М22. Этот проект включал постановку, запись и выпуск на видео всех 22 опер Моцарта к 250-летнему юбилею композитора. Тогда «Директор театра» был поставлен Томасом Райхертом, режиссером Зальцбургского театра марионеток, в виде кастинга на роли в ранней опере Моцарта с последующим исполнением этой оперы целиком.
Сцена из спектакля
Черепанов и музыкальный руководитель постановки Лариса Гергиева ограничились двумя вставными ариями – причем действительно написанными Моцартом как вставные: предполагалось, что Алоизия Вебер, свояченица Моцарта (и первая исполнительница госпожи Херц в «Директоре театра»), будет петь их в операх других композиторов, блистая своей фантастической техникой. Поэтому соперничество в спектакле Мариинского идет по нарастающей: положенные по партитуре арии поются без лишних украшений, зато во вставных волей-неволей приходится исполнять сложные колоратуры.
По нарастающей идет и игра с оперными штампами в мизансценах, сопровождающих эти арии. Поэтому в первой арии примадонна госпожа Херц (Ольга Пудова) просто помахивает приставным русалочьим хвостом, а во время второй изображает Клеопатру, принимающую смерть от укуса толстой плюшевой змеи над телами скончавшихся прислужников. Инженю госпожа Зильберкланг (Антонина Весенина) сперва играет режиссерски переосмысленную Красную Шапочку, которая подчиняет волка себе и убивает его, а во время ее второй арии на сцене разворачивается комически серьезная дуэль на бутафорских мечах, переходящая в трагический финал со смертью всех участников.
Ближе к концу к артистам Академии молодых певцов присоединился тенор из оперной труппы Мариинского Дмитрий Воропаев в роли господина Фогельзанга. Он исполняет в театре партии от моцартовского Идоменея до Зигфрида, и не очень понятно, почему именно он выбран на такую нетребовательную роль в «Директоре» – с партией Фогельзанга в свое время без труда справился баритон Томас Хэмпсон на записи Николауса Арнонкура 1987 года.
Самый последний номер оперы, где по очереди поют все персонажи-артисты, включая только говорившего доныне Буффа, сделан в виде оммажа проекту М22: директор вооружается крестовинами и водит своих певцов как марионеток. Но затем все оживают и под занавес дружно взрывают хлопушки – театр все же остается праздником. К сожалению, в музыке (дирижер – Антон Гаккель) никакого праздника слышно не было; механическое исполнение уничтожило искрящуюся моцартовскую увертюру, а исполнение соло и ансамблей никак не желало приблизиться по яркости эмоций к гипертрофированной театральности мизансцен – и у оркестра, и у вокалистов, которые, впрочем, не грешили с точки зрения техники.
Сцена из спектакля
«Директор театра» – часовая «комедия с музыкой в одном действии» с рейтингом 6+ – войдет в репертуар в качестве дневного семейного спектакля: на осень запланированы еще минимум два показа. Будем надеяться, что, когда артистов отпустит премьерное напряжение, спектакль оживет и наполнится юмором уже не через силу.
Все права защищены. Копирование запрещено
Валерий Гергиев, художественный руководитель Мариинского театра. Фото – Варвара Гранкова
Художественный руководитель и директор Мариинского театра о том, чем ежевечерне привлекать пять тысяч зрителей.
Перед открытием нового здания Мариинского театра (оно будет отмечено 2 мая гала-концертом) его художественный руководитель и директор Валерий Гергиев провел акустический тест. Программа 40-минутного концерта была составлена из вещей, призванных продемонстрировать все свойства акустики: от громоподобного тутти-оркестра в сто музыкантов и грандиозных хоров Верди и Мусоргского до тончайшего пианиссимо Адажиетто из Пятой симфонии Малера. Выйдя из-за пульта, маэстро устроил для слушателей импровизированную экскурсию по театру, по завершении которой и поговорил c обозревателем «Пятницы».
Я специально сегодня играл что-то очень тихое, практически молитву, и максимально мощную симфоническую партитуру, где оркестр просто разрывается, а я его еще пришпорил - попробовал все крайности. Уже ясно, что жесткость меди не нужна, ребята сами поняли. Но это первый раз, надо почувствовать, что принимает акустическая шкала зала, а что нет, надо ее двигать…
Если говорить обо всем комплексе параметров - акустических, технических: свет, машинерия и т.д., - Метрополитен-опера осваивает их уже почти 60 лет. Ковент-Гарден - 13 лет, Ла Скала - 9, оба после капитальных реконструкций. Что касается новых зданий - хорошо знаю театры Баден-Бадена, Торонто, несколько японских, гигантский комплекс в Пекине - я его открывал.
Совершенно понятно, что акустика здесь одна из лучших среди всех названных. Метрополитен считается лидером по оснащению, но у нас технических возможностей будет даже больше, чем в Мет. И простор внутри здания громадный. Однако важно научиться оперировать всем этим с большой свободой, с естественной легкостью. Это дело времени, мы, безусловно, будем стараться. Так что я бы сейчас не занимался неблагодарным делом составления рейтингов, давайте отложим этот вопрос хотя бы на год.
- У вас уже появилось в новом здании какое-то любимое место? Кроме дирижерского пульта, конечно.
За пультом - моя работа. Но мне очень нравятся маленькие залы и уголки в фойе - пространства для камерных концертов. Мне кажется, они должны стать яркими акцентами внутри этого огромного комплекса. Потому что они открывают колоссальные возможности для привлечения новой публики - прежде всего школьников и студентов.
У нас сейчас десятки музыкантов играют в камерных ансамблях: великолепный струнный (и не один), замечательный брасс-ансамбль. Думаю, они будут рады встрече с новой аудиторией, в первую очередь детской. Если придет какой-нибудь 3 «Б» класс, допустим, какой-нибудь 136-й школы и услышит Маленькую ночную серенаду или Серенаду для струнного оркестра, да еще им расскажут, что Моцарт и Чайковский в детстве занялись музыкой такими же малышами, как они, а потом стали писать великую музыку, и сейчас весь мир ее слушает, - начиная с такого элементарного уровня можно приохотить детей к дальнейшему длительному вдумчивому восприятию.
В свое время вы провозгласили просветительство одной из главных стратегий Концертного зала Мариинского театра: оперы по-русски, популяризаторские концерты. Можно оценить ее эффективность?
У нас едва ли не лучшая в мире статистика продаж, причем детские абонементы уходят влет, сколько их ни сделай. Когда я разговариваю с людьми из Метрополитен, они не верят, что могут быть такие продажи. Пожалуйста, можете кликнуть на нашем сайте - посмотреть, как заполняется зал на этих программах.
То есть вы не сомневаетесь, что три площадки Мариинского театра ежевечерне соберут примерно пять тысяч зрителей, притом что и остальные театры Петербурга не закрываются?
Только наш очень серьезный труд в конце концов сделает этот проект успешным. К нему мы готовы.
- Какова репертуарная политика новой сцены?
Каждый месяц мы будем переводить сюда из исторического здания четыре-пять спектаклей и показывать их два-три раза. В новых условиях спектакль предстоит смонтировать, осветить, нужно освоиться всем, кто двигает декорации, одевает артистов и т.д. Уж не говоря о том, что в старом здании совершенно другая фокусировка звука и здесь ее надо заново тщательно выверять.
Как быстро пойдет этот процесс, зависит от того, сколько времени понадобится команде каждого спектакля на адаптацию к новой сцене. Мы рассчитываем к концу июля - началу августа набрать 18-20 названий. Это не так мало, учитывая, что всего в нашем репертуаре их чуть ли не сто. Есть спектакли, которые особенно хочется увидеть на этой сцене, есть те, которые могут и подождать. В каждом спектакле есть несколько составляющих успеха. Первая - мощь самого произведения. Вторая, если это исторические постановки, - сценография, потому что с точки зрения сегодняшней режиссуры их уже трудно анализировать.
- Могу поспорить: «Хованщина» 1960 года - один из лучших спектаклей Мариинки.
Знаю, поэтому я его и дирижирую постоянно. «Хованщину» ставил Леонид Баратов, потом к ней прикасалась рука разных других режиссеров - нам нужно было вводить новых артистов хора, почистить массовые сцены. Но в основе всего - неизменные декорации Федора Федоровского.
Вообще основа основ - могучее творчество великих художников, работавших в Мариинском театре: Коровина, Головина. Чего стоит одно коровинское «Подводное царство» в «Садко» - я хочу его здесь видеть! Но его нужно правильно осветить, тогда это будет не раскрашенный холст, а волшебная сказка. Только ни в коем случае нельзя, наполняя репертуар, что-то форсировать, подталкивать в спину. Я категорически не хочу отмен по техническим причинам. Мы знаем, что и парижская Опера Бастий, и Королевская опера в Лондонепоначалу имели огромные проблемы такого рода - вот этого я боюсь.
- А постановки специально для новой сцены?
Конечно. Родион Константинович Щедрин по нашему заказу написал оперу «Левша», это будет мировая премьера. Еще одна премьера - балет Саши Вальц «Весна священная», его впервые покажем здесь, а затем в Париже. «Русалка» Даргомыжского. Даже презентация здания 2 мая будет не просто гала-концертом в костюмах, а своего рода спектаклем со сценарием на тему некоего превращения, перехода Мариинского театра из одного состояния в другое.
- Почему значительная часть горожан не приняла новое здание?
То, что происходит в этом театре, и в историческом здании, и в Концертном зале, - предмет моего постоянного внимания и размышлений. Так что у меня не остается времени размышлять еще и о разных высказываниях, тем более малолитературных, насчет проекта, который для нас очень важен.
Я задумался о другом - ведь первоначальное отношение может измениться. Вспомните, как отнеслись к акции Pussy Riot в храме Христа Спасителя: очень многим она показалась святотатством, вызвала возмущение. Я, кстати, примерно так же отношусь. Но потом уже другая часть общества возмутилась мерами, которые были приняты, посчитала приговор слишком жестким, сострадала тому, что девушкам предстоит провести годы в тюрьме. Вот видите, я уже поделил наше огромное общество на две части, а их значительно больше.
В ситуации с появлением нового театра единственно для меня важная реакция и Петербурга, и всей российской общественности, к которой я буду предельно внимателен, - то, как через год будут реагировать на этот громадный сплав творчества архитектора, композиторов, художников, режиссеров, дирижеров, артистов.
Сейчас кое-кто скоропалительно назвал это чуть ли не градостроительной ошибкой. А что, Дворец культуры им. Первой пятилетки, который стоял на этом месте, был громадным градостроительным и художественным завоеванием? Не уверен. И Петербург в целом меняется, и Мариинский театр тоже - он ведь не был таким еще в 1960-х годах, а 150 лет назад был вообще другим.
В 1960-е стало понятно, что коллектив задыхается в исторических стенах, тогда пристроили огромную часть здания. И многие выдающиеся артисты, в том числе Михаил Барышников, выросли в балетных классах в этой пристройке. Можно ли в принципе строить в исторической части города - или надо все, как башню «Газпрома», выносить на окраину в Лахту? Не думаю, что появление нового оперного театра в Лахте стало бы естественным гармоничным сценарием и для города, и для истории Мариинского театра.
Повторю: у нас есть возможность за год-два добиться того, чтобы это здание воспринималось как часть единого богатого культурного пространства Петербурга. И я во многом уверен в успехе, просто потому, что мы больше других работаем.
Кстати, когда мы задумали Концертный зал - не спрашивали ничьего мнения, просто построили, причем очень быстро. Впрочем, никаких дебатов вокруг этого проекта тогда, кажется, и не возникло. Я, конечно, верю в высшие силы, мной что-то двигало, что-то вело к цели, и я к ней шел. В результате наш Концертный зал очень быстро завоевал признание - записи, сделанные в нем, сегодня имеют огромный успех во всем мире, и они скажут о достоинствах зала гораздо больше, чем любые слова, которые я могу произнести.
Опера - искусство элитарное, о нем не каждый прохожий рискнет высказываться. В отличие от архитектуры, о которой судят все. Может быть, в отношении искусства идея демократизма ложная?
У меня сильнейшее подозрение, и оно было все эти годы, когда мы занимались новым зданием, что архитектор все-таки лучше разбирается в архитектуре, чем все, кто о ней говорят. Не абсолютно все, но почти. Вот мы сейчас находимся в комнате, где я был уже месяцев восемь назад, и тут уже тогда внутри все было сделано. И снаружи, кроме самых верхних точек крыши, все было завершено.
Но тогда - когда театр был в основном практически готов, главные контуры видны, - не только не возникло никакой полемики, не было в принципе никакого разговора. Может быть, просто лень было его заводить? А весь шум начался именно сейчас, когда еще не убрали заборы и не включили подсветку. Давайте поговорим, когда театр предстанет в полноте архитектурного замысла.
Что касается демократизма - есть ведь известный анекдот: какой-то офицер, увидев в Дворянском собрании Сергея Прокофьева, подошел к нему: «Вы Прокофьев?» - «Да». - «А мне ваша музыка не нравится!» Сергей Сергеевич ответил: «Ну, мало ли кого пускают в концерты…»
Вы не раз говорили, что культура - единственное, что может сейчас создать положительный имидж России в мире. Но никакой последовательной политики в этой сфере как не было, так и нет. Вы, как авторитетный член общества, вхожий к первым лицам государства, можете на это повлиять?
Мне не кажется, что России следует принять какой-то «план дьявола», который поможет ей вдруг резко взять и экспортировать всю свою культуру. Думаю, этот процесс должен идти естественным путем. Но какая-то более умная программа не помешала бы и мастерам, которых знает весь мир, и особенно - тут хочется сделать акцент - тем, кто стоит на пороге стремительной и яркой карьеры в национальном и мировом масштабе. Но этот процесс все равно будет не столько определяться сверху, сколько естественно возникать снизу.
Вот сейчас в рамках фестиваля «Лики современного пианизма» мы показываем не только знаменитых пианистов высокого класса, но и молодых. Но эти ребята - будущие победители Конкурса Чайковского. Или конкурсов Шопена, Рубинштейна, Клиберна, это такой уровень.
Им по 15-16 лет - но ведь и Григорию Соколову было 16, когда он выиграл Конкурс Чайковского, для него даже переписали правила. И я тоже, кстати, сделал это для 17-летнего корейца Сенг Чжин Чо, который взял бронзу, но мог и выиграть. Я намерен годы, которые смогу продолжать руководить Мариинским театром, значительную часть своего времени, усилий, энергии отдать юному поколению, помогать молодежи найти себя.
2 мая вам исполняется 60 лет - в советские времена в этом возрасте провожали на «заслуженный отдых». Понятно, что в вашем случае об этом речи нет, но все-таки у вас есть еще глобальные планы - или вы будете развивать то, что уже наработано?
Есть два-три немаловажных в моей жизни проекта, участие в которых, возможно, примут многие. Но сейчас, мне кажется, об этом даже грешно говорить. Мы открываем новый театр, и главное - думать не про мой юбилей или возраст, а про то, чтобы он зажил нормальной интересной жизнью.
скандал балет
Вчера "Ъ" стало известно, что заведующий балетной труппой Мариинского театра Махар Вазиев еще 12 марта написал заявление об уходе по собственному желанию в дирекцию театра. Освободиться от должности он желает 24 марта, по окончании международного фестиваля балета "Мариинский".
За день до начала 8-го международного фестиваля балета "Мариинский" Махар Вазиев — бессменный заведующий балетной труппой Мариинского театра на протяжении 12 лет — подал в отставку. Никаких внешних толчков к этому шагу замечено не было, заявление до сих пор не подписано.
Между тем атмосфера в балетной труппе напряженная. "Ъ" стало известно, что группа ведущих танцовщиков предприняла попытку написать коллективное письмо на имя Валерия Гергиева в поддержку Махара Вазиева, однако письмо это так и не было закончено.
Напряжение между балетным руководством и худруком-директором Мариинки росло на протяжении последнего сезона, в частности, вследствие участившихся разговоров о том, что господин Гергиев ищет художественного руководителя балетной труппы (без которого она обходилась весь срок службы господина Вазиева).
Среди претендентов на это место упоминают 35-летнюю солистку балета Ульяну Лопаткину, танцевальная карьера которой клонится к закату; 39-летнего Игоря Зеленского, который в прошлом сезоне стал артистическим директором балета Новосибирского театра оперы и балета; 49-летнюю руководительницу Вагановской школы Алтынай Асылмуратову и, наконец, 70-летнюю Елену Чернышеву, бывшую танцовщицу кордебалета Кировского театра, эмигрировавшую в 1970-е в США, запомнившуюся как своим репетиторством в American Ballet Theatre при Михаиле Барышникове, так и громким увольнением с должности директора балета Венской оперы.
Махар Вазиев, назначенный завтруппой еще в 1995 году при тогдашнем руководителе Мариинского театра главном балетмейстере Олеге Виноградове, фактически исполнял все эти годы обязанности худрука. Завтруппой в большинстве театров — должность техническая, а не художественно-политическая. Завтруппой регулирует балетные составы, назначает репетиции и следит за текущим состоянием труппы. Художественный руководитель — фигура другого масштаба, определяющая и тактику, и художественную стратегию театра. Однако официального назначения господин Вазиев так и не дождался и явно был обижен тем, что эта должность достанется другому человеку, который и будет отныне определять художественную политику мариинского балета. Тем более что именно под руководством Махара Вазиева мариинская труппа добилась лидирующего положения на мировом балетном рынке. При нем балет цивилизовался, преуспел в реконструкции классики вроде "Спящей красавицы" и освоил мировой балетный репертуар XX века.
"Вазиев был необыкновенно дальновиден в своих решениях, которые принимал в качестве директора Мариинского балета. Он обладал даром предвидения и в том, что касалось выбора балетов для представления, и в выборе хореографов, которых он приглашал для создания новых работ для своих танцоров. Махар Вазиев буквально ввел Мариинский балет в XX век",— прокомментировал известие об отставке Вазиева знаменитый американский хореограф Уильям Форсайт.
Сравнительно либеральная репертуарная политика и умелое выстраивание системы сдержек и противовесов, без которой немыслима работа такого сложного коллектива, как балетная труппа, возможно, скоро останутся для Мариинки в прошлом. Этого, по-видимому, и страшатся танцовщики, которые пытаются — пока что безуспешно — сочинять коллективные письма. Мариинский театр никак не комментировал известие. Отказался пока от комментария и сам Махар Вазиев, который надеется в ближайшее время лично объясниться с директором театра. Не исключено, что увольнение господина Вазиева представляется Валерию Гергиеву возможностью распространить свою власть на балетную труппу. Однако функции худрука балета он самостоятельно выполнять не сможет. С уходом Махара Вазиева встанет вопрос о назначении нового главы Мариинского балета — теперь уже в ранге художественного руководителя. Это будет выбор Валерия Гергиева, его креатура, с которой ему придется делить художественную власть в театре, и его ответственность.