Основные этапы творчества м е салтыкова щедрина. Другие варианты биографии. Лучший на курсе

Биография и эпизоды жизни Михаила Салтыкова-Щедрина. Когда родился и умер Салтыков-Щедрин, памятные места и даты важных событий его жизни. Цитаты писателя, изображения и видео.

Годы жизни Михаила Салтыкова-Щедрина:

родился 15 января 1826, умер 28 апреля 1889

Эпитафия

«В наш странный век все грустью поражает
Не мудрено: привыкли мы встречать
Работой каждый день; все налагает
Нам на душу особую печать.
Мы жить спешим. Без цели, без значенья
Жизнь тянется, проходит день за днем -
Куда, к чему? не знаем мы о том».
Из стихотворения «Наш век» М. Е. Салтыкова-Щедрина

«Да! тяжело нам с жизнью расставаться…
Но близок он, наш грозный смертный час;
Сомненья тяжкие нам на душу ложатся
Бог весть, что ждет за гробом нас…»
Из стихотворения «Зимняя элегия» М. Е. Салтыкова-Щедрина

Биография

Михаил Салтыков-Щедрин стал одним из наиболее известных писателей-обличителей, которые живописали провинциальные порядки в России, насмехались над косностью и реакционностью, хищничеством и подхалимством, стремлением побольше говорить и поменьше делать. Салтыков-Щедрин стал яркой фигурой ещё и потому, что, несмотря на резкий тон и иногда очень неприятную откровенность, ему позволяли печататься, выселили не куда-нибудь на край света, а всего лишь в Вятку и ненадолго, а впоследствии позволяли даже занимать значительные посты на государственной службе. Критические высказывания Салтыкова-Щедрина о российской действительности и сегодня более чем актуальны: кажется, что многие из них напрямую относятся к нашим дням.

Настоящая фамилия писателя была Салтыков, «Щедрин» первоначально была взята им как псевдоним. Михаил Салтыков был родом из дворянской семьи и в возрасте десяти лет поступил в Московский дворянский институт. Уже через два года его признали одним из лучших учеников и перевели в Царскосельский лицей. Там будущий писатель и начал пробовать себя в литературе.

Его «Губернские очерки» стали справедливой и детальной картиной провинциального устройства жизни. Причём картиной настолько неблаговидной, что было невероятно, как это к автору не применяется никаких штрафных санкций. Напротив, Салтыков продвигается по службе: он становится вице-губернатором Рязани, впоследствии переходит на ту же должность в Тверь, позже становится управляющим казённой палаты — сначала пензенской, а впоследствии тульской и рязанской.

Но истинным своим призванием Михаил Салтыков всё-таки считает литературу. Причём ему нужно не просто писательство, как таковое, а активный двусторонний диалог с читателем. После того, как главным редактором журнала «Отечественные записки» стал Некрасов, Салтыков-Щедрин направил всю свою энергию на работу в журнале. После смерти Некрасова он занял его пост, на котором провёл 6 лет — вплоть до запрещения журнала. Последнее тяжело сказалось на настроении и здоровье писателя.

В последние годы жизни Салтыков-Щедрин страдал от ревматизма и частых простуд, ездил на лечение за границу. Умер писатель в возрасте 63 лет.

Линия жизни

15 января (27 января по старому стилю) 1826 г. Дата рождения Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина.
1836 г. Поступление в Московский дворянский институт.
1838 г. Перевод в Царскосельский лицей.
1844 г. Зачисление на службу в канцелярию военного министерства.
1847 г. Написание первой повести «Противоречия» и публикация её в «Отечественных записках».
1848 г. Высылка в Вятку.
1850 г. Назначение советником губернского правления.
1856 г. Женитьба на Елизавете Апполоновне Болтиной, возвращение из ссылки, начало публикаций «Губернских очерков».
1858 г. Назначение вице-губернатором Рязани.
1860 г. Назначение вице-губернатором Твери.
1862 г. Начало работы в журнале «Современник».
1863 г. Первое издание сборников «Невинные рассказы» и «Сатиры в прозе».
1864 г. Уход из «Современника».
1865 г. Назначение главой пензенской казённой палаты, затем перевод в тульскую и рязанскую.
1868 г. Уход со службы для работы в журнале «Отечественные записки».
1869 г. Создание «Истории одного города».
1875-1876 гг. Путешествие за границу, в том числе в Париж.
1878 г. Назначение редактором «Отечественных записок».
1880 г. Создание «Господ Головлёвых».
1889 г. Создание частично биографического романа «Пошехонская старина».
28 апреля (10 мая по старому стилю) 1889 г. Дата смерти Михаила Салтыкова-Щедрина.
2 мая (14 мая по старому стилю) 1889 г. Похороны Салтыкова-Щедрина на Волковском кладбище.
1936 г. Перенос останков Салтыкова-Щедрина на Литераторские мостки на Волковском кладбище.

Памятные места

1. Село Спас-Угол Московской области (ранее — Тверская губерния), где родился Салтыков-Щедрин.
2. Царскосельский лицей в Пушкине, где учился писатель.
3. Дом № 19 по улице Декабристов (ранее — Офицерской улице) в Санкт-Петербурге, где писатель жил в 1844 г.
4. Дом № 8 по набережной Мойки (дом Жадимировского) в Санкт-Петербурге, где писатель жил в 1845-1848 гг.
5. Дом № 93 по ул. Ленина в Кирове (ранее — ул. Сознесенская в Вятке), где жил Салтыков-Щедрин во время ссылки в 1848-1855 гг.
6. Дом № 42 по ул. Ленина (дом № 24 по ул. Николодворянской) в Рязани, где Салтыков-Щедрин жил в 1858-1860 гг.
7. Дом № 49 по ул. Свободы в Рязани, где Салтыков-Щедрин жил в 1867-1868 гг.
8. Дом № 41 по Фурштатской улице (дом Страхова) в Санкт-Петербурге, где писатель жил в 1968-1873 гг.
9. Дом № 60 по Литейному проспекту (дом Скребицкой) в Санкт-Петербурге, где писатель жил в 1876-1889 гг.
10. Волковское кладбище в Санкт-Петербурге, где похоронен Салтыков-Щедрин.

Эпизоды жизни

Литературная деятельность Салтыкова-Щедрина началась со стихов, будущий писатель считался поэтом своего курса в лицее. Но вскоре Салтыков сам понял, что не обладает поэтическим дарованием и впоследствии не любил вспоминать свои юношеские поэтические опыты.

Особое место в творческом наследии Салтыкова-Щедрина занимают сказки. Вряд ли можно назвать их предназначенными для детей: скорее это сатирические притчи с «говорящими» названиями — «Баран-непомнящий», «Здравомысленный заяц», «Карась-идеалист».

За «Губернские очерки» Салтыкова-Щедрина называли вторым Гоголем. В то же время беспощадная сатира писателя вызывала бурное негодование у власть имеющих, и окончательно с государственной службы он был отозван по жалобе губернатора Рязани.

Заветы

«Российская власть должна держать свой народ в состоянии постоянного изумления».

«Страшно, когда человек говорит и не знаешь, зачем он говорит, что говорит и кончит ли когда-нибудь».

«Если я усну и проснусь через сто лет и меня спросят, что сейчас происходит в России, я отвечу: пьют и воруют».

«Что такое свобода без участия в благах жизни? Что такое развитие без ясно намеченной конечной цели? Что такое справедливость, лишённая огня самоотверженности и любви?»

«Салтыков-Щедрин. Биография и творчество», лекция Дмитрия Бака в рамках проекта «Русская литература»

Соболезнования

«Мне жаль Салтыкова. Это была крепкая сильная голова. Тот сволочной дух, который живет в мелком, измошенничавшемся душевно русском интеллигенте среднего пошиба, потерял в нем своего самого упрямого и назойливого врага».
Антон Чехов, писатель

«В каждом порядочном человеке русской земли Щедрин имеет глубокого почитателя. Честно имя его между лучшими, и полезнейшими, и даровитейшими детьми нашей родины. Он найдёт себе многих панегиристов, и всех панегириков достоин он».
Николай Чернышевский, философ, литературный критик

«С появлением каждой новой вещи Щедрина валился целый угол старой жизни. Кто помнит впечатление от его «Помпадуров и помпадурш», его «глуповцев» и его «Балалайкина», знает это. Явление, за которое он брался, не могло выжить после его удара. Оно становилось смешно и позорно. Никто не мог отнестись к нему с уважением. И ему оставалось только умереть».
Поэт и переводчик Михаил Соловьёв

«Это огромный писатель, гораздо более поучительный и ценный, чем о нём говорят».
Максим Горький, писатель

Щедрин, подлинная фамилия – Салтыков, был рожден в 1826г., в селе Спас-Угол Тверской губернии, сейчас Московская область, в фамильном имении.

Строжайшая экономия, родительские скандалы и ругань, жестокое обращение с крепостными – таков мир его детства, запечатленный в романе «Пошехонская старина».

Получив начальное образование в семье, учился писатель в Царскосельском Лицее, где готовили высших государственных чиновников. Там и проявились его литературные и поэтические способности.

По окончании учебы – служба, продолжавшаяся с небольшим перерывом до 1868г.

В 1848г. молодого чиновника, уже принимающего участие в литературно – общественной жизни столицы, едва не постигла участь Достоевского: Салтыков арестован за повести «Противоречия» (1847) и «Запутанное дело» (1848). Он продолжает службу в Вятке, откуда возвращается после смерти Николая I, в 1855г.

В 1856 - 1857 годах сатирик, положив в основу впечатления от провинции и впервые используя излюбленную форму – цикл тесно связанных между собой рассказов и сцен, воплощает свой замысел – «Губернские очерки».

1858г. Салтыков – вице - губернатор Рязани, позже – Твери, а в 1865 - 1868 годах несет службу на серьезных постах в Пензе, Туле, той же Рязани. По свидетельствам современников, должностным лицом он был добропорядочным, неподкупным, ревностным. Но непримиримость, жесткость и негибкость, некоторый цинизм и колкость нрава, нежелание приспосабливаться к руководителям и сложившейся ситуации, стали причиной ухода с госслужбы.

Щедрин посвящает всего себя литературному ремеслу. Подлинный опыт жизни в глубинке и осведомленность об устройстве государственного аппарата изнутри, сделали писателя знатоком национальных устоев того времени. Появляются «Невинные рассказы», «Сатиры в прозе», «Помпадуры и помпадурши», гениальная «История одного города», по жанру ставшая сатирической пародией на исторический труд.

В 1863 - 1864 годах, временно отойдя от службы, Салтыков сотрудничает с Некрасовым в журнале «Современник». В 1868г. – становится соредактором «Отечественных записок», связав с этим журналом свою дальнейшую литературно – социальную деятельность. В 1880г. закончен социопсихологический роман «Господа Головлевы».

В 1884г. по решению правительства, популярные и демократические «Отечественные записки» закрывают. Писатель воспринимает это как личную жизненную катастрофу. Душевная рана, нанесенная запрещением издания, в которое было вложено столько сил и сердца, не зажила до его смерти в 1889г.

Несмотря на мучительную болезнь и угнетенное душевное состояние Салтыков продолжает сочинять. К этому времени относятся: «Пошехонская старина», «Мелочи жизни». Яркие, выразительные, острые по своей тематике сказки, образы которых стали нарицательными. Автор начинает «Забытые слова», в жанре стихотворной прозы, но смерть обрывает его работу.

Все труды классика объединены не жанровой принадлежностью, не тематикой и даже не особенным, саркастическим методом описания происходящего, а тем, что они являются своеобразными частями и фрагментами одного большого произведения, отобразившего русскую жизнь конца XIX века.

М. Е. Салтыков, благодаря силе и глубине разительного таланта – редкое, удивительное явление. Он по праву занимает особую нишу в литературе.

Очень краткая биография Салтыкова-Щедрина

М. Е. Салтыков-Щедрин был рожден в Тверской губернии в 1826 году. В возрасте 10 лет он начал обучение в Московском дворянском институте. Показав себя как отличного ученика, вскоре получил перевод в Царскосельский лицей.

В 19 лет Михаил поступил на военную службу, в канцелярию. В это время впервые начали публиковаться его произведения.

Был выслан на Вятку в 1848 году, поскольку его образ мыслей был многими не принят. Там он работал в должности старшего чиновника при губернаторе, а затем стал советником правления губернатора.

Только в 1856 году его ограничение на проживание было отменено. В это время Михаил возвратился в Петербург. Там он начал снова заниматься писательской деятельностью. Кроме этого, писатель работал в Министерстве внутренних дел и принимал участие в реформировании. В 1858 году Салтыков-Щедрин стал вице-губернатором в Рязани, а после – в Твери. В 36 лет он ушел в отставку, снова вернулся в Петербург и стал работать редактором журнала «Современник».

В течении нескольких лет он пытался вернуться на государственную службу, но попытки были неудачными.

Почти до самой смерти Михаил работал в журнале «Отечественные записки», сначала один из редакторов, а потом ответственным редактором журнала. В это время он создает свое известное произведение – «История одного города».

Родился 15 января (27 н.с.)1826 года в селе Спас-Угол Тверской губернии в старинной дворянской семье. Настоящая фамилия Салтыков, псевдоним Н. Щедрин. Детские годы прошли в родовом имении отца в "...годы... самого разгара крепостного права", в одном из глухих углов "Пошехонья". Наблюдения за этой жизнью найдут впоследствии отражение в книгах писателя.

Отец Салтыкова, Евграф Васильевич, столбовой дворянин, служил коллежским советником. Происходил из старинного дворянского рода. Мать, Ольга Михайловна, урожденная Забелина, москвичка, купеческая дочь. Михаил был шестым из девяти ее детей.

Первые 10 лет своей жизни Салтыков живет в родовом имении отца, где получает начальное домашнее образование. Первыми учителями будущего писателя были старшая сестра и крепостной живописец Павел.

В 10 лет Сатлыков был принят пансионером в Московский дворянский институт, где провел два года. В 1838, как один из отличнейших учеников, был переведен казеннокоштным воспитанником в Царскосельский лицей. В лицее начал писать стихи, но позднее понял, что не обладает поэтическим даром и оставил поэзию. В 1844 окончил курс в лицее по второму разряду (с чином X класса) и поступил на службу в канцелярию Военного министерства. Первое штатное место, помощника секретаря, получил только через два года.

Литература уже тогда занимала его гораздо больше, чем служба: он не только много читал, увлекаясь в особенности Жорж Санд и французскими социалистами (блестящая картина этого увлечения нарисована им тридцать лет спустя в четвёртой главе сборника «За рубежом»), но и писал - сначала небольшие библиографические заметки (в «Отечественных записках» 1847), потом повести «Противоречия» (там же, ноябрь 1847) и «Запутанное дело» (март 1848).

За вольнодумие в 1848 году в биографии Салтыкова-Щедрина состоялась ссылка в Вятку. Там он служил канцелярским чиновником, там же во время следствий и командировок собирал информацию для своих произведений.

В 1855 году Салтыкову-Щедрину наконец разрешили покинуть Вятку, в феврале 1856 он был причислен к Министерству внутренних дел, а затем назначен чиновником особых поручений при министре. Возвратившись из ссылки, Салтыков-Щедрин возобновляет литературную деятельность. Написанные по материалам, собранным за время пребывания в Вятке, «Губернские очерки» быстро завоевывают популярность у читателей, имя Щедрина становится известным. В марте 1858 Салтыков-Щедрин был назначен рязанским вице-губернатором, в апреле 1860 переведён на ту же должность в Тверь. В это время писатель много работает, сотрудничая с различными журналами, но в основном – с «Современником».

В 1862 писатель вышел в отставку, переехал в Петербург и по приглашению Некрасова вошел в редакцию журнала "Современник", который в это время испытывал огромные трудности (Добролюбов скончался, Чернышевский заключен в Петропавловскую крепость). Салтыков взял на себя огромную писательскую и редакторскую работу. Но главное внимание уделял ежемесячному обозрению "Наша общественная жизнь", которое стало памятником русской публицистики эпохи 1860-х.

Весьма вероятно, что стеснения, которые "Современник" на каждом шагу встречал со стороны цензуры, в связи с отсутствием надежды на скорую перемену к лучшему, побудили Салтыкова опять вступить на службу, но по другому ведомству, менее прикосновенному к злобе дня. В ноябри 1864 г. он был назначен управляющим пензенской казенной палатой, два года спустя переведен на ту же должность в Тулу, а в октябре 1867 г. - в Рязань. Эти годы были временем его наименьшей литературной деятельности: в продолжение трех лет (1865, 1866, 1867) в печати появилась только одна его статья.

В 1884 правительство запретило издание «Отечественных записок». Закрытие журнала Салтыков-Щедрин пережил тяжело. Он вынужден был печататься в чуждых ему по направлению органах либералов - в журнале «Вестник Европы» и газете «Русские ведомости». Несмотря на свирепую реакцию и тяжёлую болезнь, Салтыков-Щедрин создал в последние годы такие шедевры, как «Сказки» (1882-86), в которых сжато отражены почти все главные темы его творчества; исполненные глубокого философского историзма «Мелочи жизни» (1886-87) и, наконец, широкое эпическое полотно крепостной России - «Пошехонскую старину» (1887-1889).

10 мая (28 апреля) 1889 года – Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин умирает. По собственному завещанию похоронен на Волковом кладбище в Петербурге рядом с И.С. Тургеневым.

Михаил Евграфович Салтыков (присоединивший впоследствии псевдоним «Щедрин») родился 15(27) января 1826 года в Калязинском уезде Тверской губернии, в селе Спас-Угол. Село это существует и поныне, но относится уже к Талдомскому району Московской области.

Время учёбы

Отцом Михаила был коллежский советник и потомственный дворянин Евграф Васильевич Салтыков, матерью - урождённая Забелина Ольга Михайловна из семьи московских купцов, получивших дворянство за большие пожертвования на армию во время войны 1812 года.

Евграф Васильевич после выхода в отставку старался из села никуда не выезжать. Главным его занятием было чтение религиозной и полумистической литературы. Он считал возможным вмешиваться в церковные службы и позволял себе называть священника Ванькой.

Супруга была младше отца на 25 лет и держала всё хозяйство в своих руках. Она была строгой, рачительной и даже в каких-то случаях жестокой.

Михаил, шестой ребёнок в семье, родился, когда ей не было и двадцати пяти лет. Почему-то именно его она любила больше всех остальных детей.

Мальчик хорошо схватывал знания и то, что другим детям давалось со слезами и битьём линейкой, он иногда запоминал просто на слух. С четырёх лет его учили дома. В 10 лет будущего писателя отправили в Москву для поступления в дворянский институт. В 1836 году Салтыков был зачислен в учебное заведение, в котором за 10 лет до него учился Лермонтов. По своим знаниям был он зачислен сразу в третий класс дворянского института, но по невозможности досрочного выпуска из учебного заведения - вынужден был учиться в нём два года. В 1838 году Михаил, как один из лучших учеников, был переведён в Царскосельский лицей.

Именно к этому времени относятся его первые литературные опыты. Салтыков стал первым поэтом на курсе, хотя и тогда, и впоследствии понимал, что поэзия - это не его удел. Во время учёбы он сблизился с М.Буташевичем-Петрашевским, который оказал серьёзное влияние на взгляды Михаила. После переезда лицея в Петербург (после которого он стал называться уже Александровским), Салтыков стал посещать собрание писателей у Михаила Языкова, где познакомился с В.Г.Белинским, взгляды которого были ему близки больше других.

В 1844 году Александровский лицей был окончен. Будущему писателю присвоили чин X класса - коллежский секретарь.

Канцелярия военного министерства. Первые повести

В начале сентября этого же года Салтыков подписал обязательство о том, что он не является членом какого-либо тайного общества и ни при каких обстоятельствах не будет вступать в какое-либо из них.

После этого он был принят на службу в канцелярию военного министерства, где обязан был прослужить после лицея 6 лет.

Салтыкова тяготила бюрократическая служба, он мечтал заниматься только литературой. «Отдушиной» в его жизни становится театр и в особенности итальянская опера. Литературные и политические порывы он «выплёскивает» на вечерах, которые организует в своём доме Михаил Петрашевский. Душою он примыкает к западникам, но тем, которые проповедуют идеи французских социалистов-утопистов.

Недовольство своей жизнью, идеи петрашевцев и мечты о всеобщем равенстве приводят к тому, что Михаил Евграфович пишет две повести, которые круто изменят его жизнь и возможно - именно они повернут творчество писателя в том направлении, в котором он остался известен и поныне. В 1847 году он напишет «Противоречия», в следующем году - «Запутанное дело». И хотя приятели не советовали писателю их публиковать, они, одна за другой, появились в журнале «Отечественные записки».

Салтыков не мог знать, что в дни подготовки к печати второй повести, шеф жандармов граф А.Ф.Орлов представил царю доклад именно о журналах «Современник» и «Отечественные записки», где говорил о том, что они имеют вредное направление, на что монарх повелел создать особый комитет для строгого надзора именно за этими журналами.

Обычно медленная бюрократическая машина самодержавной власти сработала на этот раз очень быстро. Не прошло и трёх недель (28 апреля 1848 года), как молодой чиновник канцелярии Военного министерства, мыслитель, полный радостных надежд Салтыков был отправлен сначала на петербургскую гауптвахту, а затем - в ссылку в далёкий город Вятку.

Вятская ссылка

За 9 дней на лошадях Салтыков проделал более полутора тысяч километров. Почти весь путь писатель был в каком-то оцепенении, совершенно не понимая - куда и зачем он едет. 7 мая 1848 года тройка почтовых лошадей въехала в Вятку, и Салтыков понял, что нет никакой случайности или ошибки и в этом городе он будет находиться до тех пор, пока пожелает того государь.

Службу он начинает простым писцом. Писатель категорически не может смириться со своим положением. Он просит мать и брата похлопотать за него, пишет письма влиятельным друзьям в столицу. Все прошения родственников Николай I отклоняет. Но благодаря письмам влиятельных людей из Петербурга губернатор Вятки более пристально и доброжелательно приглядывается к ссыльному писателю. В ноябре того же года ему дают должность старшего чиновника особых поручений при губернаторе.

Салтыков проводит огромную работу, помогая губернатору. Приводит в порядок многие запутанные дела, требовательно относится к чиновникам.

В 1849 году составляет отчёт по губернии, который предоставляется не только министру, но и царю. Пишет прошение на отпуск в родные места. Снова отправляют прошение царю его родители. Но всё оказывается безуспешным. Может быть, даже и к лучшему. Потому что именно в это время проходят суды над петрашевцами, некоторые из которых закончились казнью. А Салтыков в конце мая по представлению губернатора становится правителем его канцелярии.

К началу 1850 года писатель получает поручение от самого министра внутренних дел - провести инвентаризацию недвижимого имущества городов Вятской губернии и подготовить свои соображения к улучшению общественных и хозяйственных дел. Салтыков сделал всё, что возможно. С августа 1850 года его назначают советником губернского правления.

В последующие годы сам Салтыков, его родные и друзья, вятские губернаторы (А.И.Середа и следующий за ним Н.Н.Семёнов), оренбургский генерал-губернатор В.А.Перовский и даже генерал-губернатор Восточной Сибири Н.Н.Муравьёв обращались к царю с ходатайствами о смягчении участи Салтыкова, но Николай I был непреклонен.

За время вятской ссылки Михаил Евграфович подготовил и провёл сельскохозяйственную выставку, написал несколько годовых отчётов для губернаторов, провёл ряд серьёзных расследований по нарушениям законов. Он старался работать как можно больше, чтобы забывать окружающую его действительность и сплетни провинциальных чиновников. С 1852 года жить стало несколько легче, он влюбился в 15-летнию дочь вице-губернатора, которая позже станет его женой. Жизнь перестала представляться в сплошном чёрном цвете. Салтыков даже занялся переводами из Вивьена, Токвиля и Шерюеля. В апреле этого же года он получил звание коллежского асессора.

В 1853 году писателю удалось добиться небольшого отпуска в родные места. Приехав домой, он понимает, что родственные и дружеские связи во многом нарушены, и возвращения его из ссылки почти никто не ждёт.

18 февраля 1855 года умер Николай I. Но о Михаиле Евграфовиче никто не вспоминает. И только случай помогает ему получить разрешение на выезд из Вятки. В город по государственным делам прибывает семейство Ланских, глава которого был братом нового министра внутренних дел. Познакомившись с Салтыковым и, проникнувшись горячим сочувствием к его судьбе, Пётр Петрович пишет брату письмо с просьбой о заступничестве за писателя.

12 ноября Салтыков едет в очередную командировку по губернии. В этот же день министр внутренних дел выходит с докладом к императору о судьбе Салтыкова.

Александр II даёт высочайшее разрешение - Салтыкову жить и служить, где пожелает.

Работа в МВД. «Губернские очерки»

В феврале следующего года писателя принимают на службу в Министерство внутренних дел, в июне - назначают при министре чиновником по особым поручениям и через месяц посылают в Тверскую и Владимирскую губернии для проверки работы комитетов ополчения. В министерстве в это время (1856-1858 года) также проводится большая работа по подготовке крестьянской реформы.

Впечатления о работе чиновников в провинции, часто не просто неэффективной, но и откровенно преступной, о неэффективности законов, регулирующих экономику деревни и откровенной невежественности местных «вершителей судеб» нашли своё блестящее отражения в «Губернских очерках» Салтыкова, опубликованных им в журнале «Русский вестник» в 1856-1857 годах под псевдонимом Щедрин. Имя его стало широко известным.

«Губернские очерки» выдержали несколько изданий и положили начало особому виду литературы, получившей название «обличительной». Но главным в них было не столько показ злоупотреблений на службе, сколько «обрисовка» особой психологии чиновников, как на службе, так и в быту.

Салтыков-Щедрин писал очерки в эпоху реформ Александра II, когда возродилась надежда интеллигенции на возможность глубинных преобразований в обществе и духовном мире человека. Писатель надеялся, что его обличительное произведение послужит борьбе с отсталостью и пороками общества, а значит поможет изменить жизнь к лучшему.

Губернаторские назначения. Сотрудничество с журналами

Весной 1858 года Салтыкова-Щедрина назначают вице-губернатором в Рязань, в апреле 1860 переводят на ту же должность в Тверь. Столь частая смена места службы была обусловлена тем, что писатель начинал свою работу всегда с увольнения воров и взяточников. Местное чиновничье жульё, лишённое привычной «кормушки», использовало все связи, чтобы отправлять на Салтыкова кляузы царю. В результате неугодный вице-губернатор назначался на новое место службы.

Работа на благо государства не мешала писателю заниматься творческой деятельностью. В этот период он много пишет и печатается. Сначала во многих журналах («Русский вестник», «Современник», «Московский вестник», «Библиотека для чтения» и др.), затем только в «Современнике» (за небольшими исключениями).

Из написанного Салтыковым-Щедриным в этот период было составлено два сборника - «Невинные рассказы» и «Сатиры в прозе», которые были изданы отдельными изданиями три раза. В этих произведениях писателя впервые появляется новый «город» Глупов, как собирательный образ типичного русского провинциального городка. Историю его Михаил Евграфович напишет несколько позже.

В феврале 1862 года Салтыков-Щедрин выходит в отставку. Главная мечта его - основать двухнедельный журнал в Москве. Когда это сделать не удаётся, писатель переезжает в Петербург и по приглашению Некрасова становится одним из редакторов «Современника», который испытывает в это время большие кадровые и финансовые трудности. Салтыков-Щедрин берёт на себя огромную работу и выполняет её с блеском. Тиражи журнала резко поднимаются. В это же время писатель организует издание ежемесячного обозрения «Наша общественная жизнь», которое становится в ряд лучших публицистических изданий того времени.

В 1864 году по причине внутрижурнальных разногласий на политические темы Салтыков-Щедрин вынужденно уходит из редакции «Современника».

Он снова поступает на службу, но уже в менее «зависимое» от политики ведомство.

Во главе Казённых палат

С ноября 1864 года писатель назначен управляющим в Пензенскую Казённую палату, через два года - на ту же должность в Тулу, а осенью 1867 года - в Рязань. Частая смена мест службы обусловлена, как и ранее, пристрастием Михаила Евграфович к честности. После того, как он начинал конфликтовать с начальниками губерний, писателя переводили в другой город.

В эти годы он работает над «глуповскими» образами, но практически нечего не публикует. За три года выходит только одна его статья «Завещание моим детям», изданная в 1866 году в «Современнике». После жалобы Рязанского губернатора Салтыкову предлагают уйти в отставку, и в 1868 году он заканчивает службу в чине действительного статского советника.

В следующем году писатель напишет «Письма о провинции», в основу которых положит свои наблюдения за жизнью в тех городах, где он служил в Казённых палатах.

«Отечественные записки». Лучшие творческие шедевры

После выхода в отставку Салтыков-Щедрин принимает приглашение Некрасова и приходит работать в журнал «Отечественные записки». До 1884 года он пишет исключительно для них.

В 1869-70 годах написано лучшее сатирическое произведение Михаила Евграфовича - «История одного города». В «Отечественных записках» были опубликованы также: «Помпадуры и Помпадурши»(1873), «Господа Ташкентцы»(1873),«Культурные люди»(1876),«Господа Головлёвы»(1880), «За рубежом»(1880-81) и множество других известных произведений.

В 1875-76 годах писатель проводит в Европе на лечении.

После смерти Некрасова в 1878 году Салтыков-Щедрин становится главным редактором журнала и остаётся им до закрытия издания в 1884 году.

После закрытия «Отечественных записок» писатель начинает печататься в «Вестнике Европы». Здесь выходят последние шедевры его творчества: «Сказки» (последние из написанных,1886), «Пёстрые письма»(1886), «Мелочи жизни»(1887) и «Пошехонская старина» - законченная им в 1889 году, но изданная уже после смерти писателя.

Последнее напоминание

За несколько дней до смерти Михаил Евграфович начал писать новое произведение «Забытые слова». Одному из своих друзей он сказал о том, что хочет напомнить людям о забытых ими словах «совесть», «отечество» и подобных им.

К сожалению, замысел его не удался. В мае 1889 года писатель в очередной раз заболел простудой. Ослабленный организм сопротивлялся недолго. 28 апреля(10мая) 1889 года Михаил Евграфович умер.

Останки великого писателя и ныне покоятся на Волковском кладбище в Петербурге.

Интересные факты из жизни писателя:

Писатель был ярым борцом с взяточниками. Где бы он ни служил - они изгонялись беспощадно.

Творчество великого русского сатирика Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина - явление знаменательное, порожденное особыми историческими условиями в России 50-60 годов XIX века. Писатель, революционный демократ, Щедрин яркий представитель социологического течения в русском реализме и вместе с тем глубокий психолог, по характеру своего творческого метода отличный от современных ему великих писателей-психологов.
Продолжив и революционно углубив традиции гоголевской сатиры, Щедрин создал высокохудожественные сатирические хроники и романы, в которых подверг уничтожающей критике не только государственное устройство России второй половины XIX века, но и основы эксплуататорского общества в целом. Ни один писатель России и Западной Европы второй половины XIX века не нарисовал таких страшных картин крепостнического и буржуазного хищничества, как Салтыков-Щедрин.
От первых повестей «Противоречия» и «Запутанное дело» до сатирических романов «История одного города», «Современная идиллия» и последних романов-хроник «Господа Головлевы» и «Пошехонская старина» идейное развитие Салтыкова-Щедрина шло по восходящей линии - от утопического социализма к социализму научному. Он стал одним из предшественников русской социал-демократии, одним из тех великих художников-мыслителей, которые подготовили пролетарский этап революционной борьбы в России. Роль Щедрина в деле пробуждения политического сознания народных масс огромна.
И не случайно В. И. Ленин так часто обращался к его творчеству, видя в нем единомышленника в борьбе с эксплуататорским социальным строем.
Велико значение Щедрина и для развития демократической литературы 70-80-х годов XIX века. Это отмечали и современники великого сатирика. «Знаете, что мне иногда кажется: что на его плечах вся наша литература теперь лежит. Конечно, есть и кроме него хорошие, даровитые люди, но держит литературу он»,- писал И. С. Тургенев.
«Прокурором русской общественной жизни и защитником России от врагов внутренних» называла его революционно-демократическая печать еще при жизни («Искра», 1873).
И это определение, пожалуй, точнее других характеризует жизненный и творческий путь М. Е. Салтыкова-Щедрина.
Существует аллегорический портрет писателя, созданный малоизвестным художником Д. Брызгаловым. Щедрин изображен на нем выходящим из леса, кишащего ядовитыми гадами и хищными зверями, одетыми в форму царских жандармов и чиновников. В 1883 году Щедрин писал издателю Н. П. Орлову, что портрет этот «так сходственно и с обстоятельством дела согласно изображает существо веществ». Аллегория художника была глубоко правдивой, ибо вся жизнь Щедрина - это ожесточенное сражение за счастье народа России со злыми силами его угнетателей. В конце своей жизни писатель имел полное право заявить, что «погибает на службе обществу».

КРЕПОСТНИЧЕСКОЕ ГНЕЗДО
Личная биография Щедрина, в сущности, кончается его юностью. Далее идут годы самоотверженного служения обществу. Об этом хорошо сказал В. Короленко: «Был он писатель в большей мере, чем все другие писатели. У всех, кроме писательства, есть еще личная жизнь, и, более или менее, мы о ней знаем. О жизни Щедрина за последние годы мы знаем лишь то, что он писал. Да едва ли и было что узнавать: он жил в «Отечественных записках»... Болело у него то, что болело у русской печати и общества».
Щедрин много лет был редактором революционно-демократического журнала «Отечественные записки», закрытого правительством в 1884 году за революционную пропаганду. В конце своей жизни, задумав написать автобиографическое произведение, Щедрин признавался в том, что его личная жизнь, не связанная с общественной борьбой, малоинтересна: «...автобиографический материал очень скуден и неинтересен, так что необходимо большое участие воображения, чтоб сообщить ему ценность». Взяв за основу свое трудное и горькое детство, обобщив жизненные факты и события, свойственные социальному строю России 30-40-х годов XIX века, Щедрин создал роман-хронику «Пошехонская старина». В ней не только раскрываются условия формирования реакционеров и человеконенавистников, но и звучит призыв к воспитанию человека будущего.
Родился Михаил Евграфович Салтыков 27 января 1826 года в селе Спас-Угол Тверской губернии в семье богатых помещиков. «Детство и молодые годы мои были свидетелями самого разгара крепостного права. Оно проникало не только в отношения между поместным дворянством и подневольною массою - к ним, в тесном смысле, и прилагается этот термин,- но и во все вообще формы общежития... С недоумением спрашиваешь себя: как могли жить люди, не имея ни в настоящем, ни в будущем иных воспоминаний и перспектив, кроме мучительного бесправия, бесконечных терзаний поруганного и ни откуда не защищенного существования?»
Огромный неуютный дом, похожий на серую коробку, стоял почти на голом месте. К нему лепились многочисленные строения для дворовых, для скота, погреба и клетушки для многолетних хозяйственных припасов. За барским имением на многие версты тянулась болотистая равнина, покрытая хвойным лесом. Местность эта, по словам писателя, «самой природой предназначена была для мистерий крепостного права».
В доме полновластно господствовала мать - Ольга Михайловна, вышедшая из богатой купеческой семьи, «кулак-баба», по выражению Щедрина. Она не только поставила на ноги оскудевшее, разорившееся поместье мужа, но и в короткий срок удесятерила состояние семьи. Жестокость помещицы-крепостницы сочеталась в ее характере с умелой хваткой буржуа-накопителя. Щедрин так характеризовал своих родителей: «Отец был по тогдашнему времени порядочно образован; мать - круглая невежда; отец вовсе не имел практического смысла и любил разводить на бобах, мать, напротив того, необыкновенно цепко хваталась за деловую сторону жизни, никогда вслух не загадывала и действовала молча и наверняка... В семействе нашем царствовала не то чтобы скупость, а какое-то упорное скопидомство».
Мать, как и отец - Евграф Васильевич, воспитанием детей не утруждала себя, все ее силы были направлены на приобретательство. «Она являлась между нами только тогда, когда, по жалобе гувернанток, ей приходилось карать. Являлась гневная, неумолимая, с закушенною нижнею губою, решительная на руку, злая».
Дети в семье Салтыковых делились на «постылых» и «любимчиков». Маленький Михаил в раннем возрасте был «любимчиком», но это не мешало матери применять к нему те же методы воспитания, что и к «постылым». Когда он стал взрослым, рассказывал: «Помню, что меня секут, кто именно, не помню, но секут как следует, розгою, а немка, гувернантка старших моих братьев и сестер, заступается за меня, закрывает ладонью от ударов и говорит, что я слишком мал для этого. Было мне тогда, должно быть, года два, не больше».
Внешне Салтыков был похож на мать: неуклюжий высокий мальчик со строгим лицом, на котором выделялись большие, выпуклые, не по-детски суровые глаза под густыми бровями. Он то замыкался в себе, то поражал всех необычайной живостью и бесшабашным озорством. В такие минуты даже угрозы матери не могли остановить его. Братья и сестры не очень любили маленького Мишу за прямоту и резкость суждений о них, за смелость и независимость характера.
Крепостническое «гнездо» Салтыковых было как бы прообразом крепостнической России в миниатюре. Здесь были угнетатели и угнетаемые, здесь шла жестокая борьба за собственность и за привилегии. Рабская психология складывалась не только у крепостных, но и у членов семьи.
Позднее родные - мать, братья, сестры,- а также знакомые помещики послужили Салтыкову-пи-сателю прототипами многочисленных сатирических персонажей. Так, братья Дмитрий и Илья явились прототипами Иудушки Головлева, брат Николай - прототипом Степана. Многие образы жестоких по-мещиц-накопительниц навеяны его матерью и знакомыми. В произведениях Салтыкова изображены также те крепостные, в окружении которых проходило его детство.
Из архивных материалов видно, что трагедии живописца Павла, Мавруши-Новоторки, Бессчастной Матренки, Ваньки-Каина разыгрывались в поместье Салтыковых на глазах маленького Михаила.
Еще более страшный произвол наблюдал он в имении своей тетки Елизаветы Васильевны, выведенной в «Пошехонской старине» под именем Анфисы Порфирьевны, в имениях родственницы Бурнашевой и соседей - помещиков Барановых.
Салтыкову незачем было придумывать факты истязания крепостных, примеры беззакония и самодурства помещиков - сама жизнь поставляла их во множестве. Недаром он придавал огромное значение впечатлениям, вынесенным из родного «крепостнического гнезда». «Крепостное право, тяжелое и грубое в своих формах, сближало меня с подневольною массою. Это может показаться странным, но я и теперь сознаю, что крепостное право играло громадную роль в моей жизни, и только пережив все его фазисы, я мог прийти к полному, сознательному и страстному отрицанию его». Эти условия способствовали зарождению революционно-демократического мировоззрения писателя.
Домашнее воспитание Салтыкова было весьма скудным. Шестилетнего Мишу обучал грамоте крепостной художник Павел, трагическую судьбу которого Салтыков впоследствии изобразил в «Пошехонской старине». Мальчик очень любил своего учителя, но, когда он научился читать и писать, для продолжения «образования» пригласили священника. А вскоре мать и вовсе отказалась от мысли нанимать учителей: воспитание Миши и младших детей она возложила на дочь.
Предоставленный дома самому себе, Миша рано пристрастился к чтению и рос довольно развитым мальчиком. Когда ему исполнилось десять лет, мать отдала его в Московский дворянский институт, где он сдал экзамены сразу в третий класс. Этот институт возник на основе знаменитого в то время Университетского благородного пансиона. В начале XIX века пансион считался одним из лучших прогрессивных учебных заведений, в нем учились многие будущие поэты и писатели. «Над дворянским институтом незримо как бы веяло знамя русской литературы... Жуковский, Грибоедов, Лермонтов - каким восторгом бились наши сердца при упоминании только этих трех былых воспитанников института, в котором хранились и повторялись предания о них... Всего почти Лермонтова мы знали наизусть»,- вспоминал учившийся в одно время со Щедриным писатель Г. П. Данилевский.
Поэзию Лермонтова Салтыков любил страстно. Влияние ее определило раннее творчество Салтыкова: и стихи, и прозу.

В КРУГУ БУДУЩИХ ПОМПАДУРОВ
Салтыков мечтал окончить институт и поступить в Московский университет, но по выбору начальства и по настоянию матери его как одного из лучших учеников направляют в 1838 году в Царскосельский лицей казеннокоштным пансионером. Лицей теперь был далеко не тот, что при Пушкине. Он находился под пристальным полицейским надзором - в стране царила жестокая политическая реакция.
Вспоминая «годы ранней юности, тяжелые годы, проведенные под сению «заведения»... в котором почти исключительно воспитывались генеральские, шталмейстерские и егермейстерские дети, вполне сознававшие высокое положение, которое занимают в обществе их отцы», Салтыков говорит о своем глубоком духовном одиночестве в лицее. Двенадцатилетний лицеист Салтыков знал жизнь гораздо лучше своих избалованных, богатых сотоварищей, знал всю гадкую и страшную «механику», при помощи которой создаются богатства и привилегии.
Программа образования в лицее была широкой, но ни одна наука не изучалась глубоко. Щедрин пишет: «Вральманы пичкали нас коротенькими знаниями (был один год, например, когда я одновременно обучался одиннадцати «наукам»), а холоп высшей школы внушал, что цель знания есть исполнение начальственных предначертаний. Сведения доходили до нас коротенькие, бессвязные, почти бессмысленные... Это было не знание, а составная часть привилегии, которая проводила в жизни резкую черту: над чертою значились мы с вами, люди досужие, правящие, под чертою стояло одно только слово: мужик. Вот, чтоб не очутиться на одном уровне с мужиком, и нужно было знать, что Париж стоит на реке Сене и что Калигула однажды велел привести в сенат своего коня».
Вполне понятно, что лицейские науки не смогли увлечь Салтыкова, и он не только «пристрастился к чтению», но и, по его собственным словам, «почувствовал решительное влечение к литературе, что и выразилось усиленною стихотворною деятельностью».
Товарищи называли Салтыкова насмешливо «умником», но это не мешало им признавать его бесспорные способности. Они даже провозгласили его «Пушкиным своего курса». Стихи Салтыкова печатались в 1841 -1854 годах в крупных журналах того времени: «Библиотеке для чтения» и «Современнике».
Первое стихотворение Салтыкова - «Лирика» - наполнено глубокой любовью к Пушкину. Стихотворение «Наш век» проникнуто чувством острой неудовлетворенности, жаждой деятельности. В нем сильно влияние Лермонтова, которое сказывалось и на других стихах Салтыкова. В эти же годы Салтыков переводит из Байрона, Гюго, Гейне. Выбор поэтов свидетельствует не только о большой начитанности лицеиста, но и о серьезности его интересов. Однако строгий к себе Салтыков вскоре критически пересматривает свое поэтическое творчество и по выходе из лицея стихов больше не пишет.
Жизнь многому научила Салтыкова. Годы, проведенные в семье, обогатили его знанием помещичье-крепостнической России, а шестилетнее пребывание в лицее открыло глаза на то, как воспитываются будущие столпы самодержавия, будущие министры, губернаторы, дипломаты и прочие сановники. Обо всем увиденном он потом расскажет в блестящих сатирах: «Господа ташкентцы», «Круглый год», «Письма к тетеньке» и др.
В лицее Салтыков встретился не только со своими будущими идейными врагами, но и с единомышленниками. Он познакомился и сдружился с социалистом-утопистом Петрашевским, лицеистом старшего курса, посещал собрания его кружка. В лицее же он горячо полюбил проникнутое демократическими идеями творчество раннего Герцена, великого Белинского и до конца жизни считал себя их учеником.
С Белинским Салтыков был знаком не только по его статьям - они встречались в домах известных литераторов. Позднее, вступая на тернистый путь сатирика - борца с социальной несправедливостью, Салтыков не раз вспомнит своего учителя: «С иной, более широкой кафедры лилось к вам полное страсти слово Белинского, волнуя и утешая вас, и наполняя сердца ваши скорбью и негодованием, и вместе с тем указывая цель ваших стремлений».
Не верноподданного чиновника, а непримиримого врага самодержавия получило царское правительство в лице Михаила Салтыкова, окончившего лицей в 1844 году.

НАЧАЛО БОРЬБЫ
Салтыкова зачисляют чиновником в канцелярию военного министерства, но интересы его совсем иные. По выходе из лицея он еще теснее сближается с кружком Петрашевского.
Это были прогрессивно настроенные молодые люди, большей частью бывшие лицеисты, страстно желавшие освобождения крестьян от крепостной зависимости, мечтающие видеть Россию преобразованной экономически и политически. Петрашевцы отстаивали идеи социализма, почерпнутые из книг социалистов-утопистов: Фурье, Сен-Симона, Кабэ и других. Понимали они необходимость общественной борьбы, допуская при этом и путь революционного восстания. Близость к кружку не могла не отразиться на мировоззрении Салтыкова-Щедрина. Он тоже увлекся идеями социализма, проявлял живой интерес к революционным событиям в Западной Европе и всей душой стремился способствовать улучшению положения народа в собственном государстве. Уже в первых его литературных опытах отразились мировоззрения автора этого времени. Через три года Салтыков начинает всерьез заниматься литературным трудом.
Под влиянием Белинского в 1847-1848 годах Салтыков пишет рецензии на книги для детей и книги, посвященные вопросам воспитания. Книги эти были очень слабы и в идейном и в художественном отношении, но Салтыкова прельщал не столько разбор содержания, сколько повод, который они давали для размышлений о воспитании нового поколения. В рецензиях он говорит о порочности официальной педагогики, ее стремлении воспитывать покорных рабов самодержавия, людей безвольных, не смеющих мыслить самостоятельно.
В своей повести «Противоречия», напечатанной в 1847 году в журнале «Отечественные записки» под псевдонимом М. Непанов, Салтыков как раз и показывает плоды такого воспитания. В образе героя повести Нагибина предстает человек, бессильный в разрешении жизненных противоречий. А противоречия эти весьма серьезны: они обусловлены несправедливым общественным строем, где правящее меньшинство присваивает себе труд угнетенного большинства. И по проблемам и по образам повесть «Противоречия» очень близка к «Герою нашего времени» Лермонтова, хотя в ней явственно видно и влияние гоголевской натуральной школы.
Резкую оценку непримиримых классовых противоречий самодержавной России конца 40-х годов Салтыков дает в повести «Запутанное дело».
Юноша из бедной семьи приезжает в Петербург искать счастья, а находит нужду и смерть. Для Мичулина, бредущего в свой жалкий угол по холодному, туманному Петербургу, «сытый господин», едущий в карете, «самодовольно развалившись на мягких подушках»,- олицетворение не просто баловня судьбы, а «благополучного человечества», противоположного человечеству, «странствующему во мраке грязи и невежества». И несправедливость эта исторически обусловленная, всероссийская.
«Россия - государство обширное, обильное и богатое - да человек-то иной глуп, мрет себе с голоду в этом обильном государстве!» - насмешливо замечает автор.
Мичулина, как и Печорина, одолевает вопрос: «Какая же моя роль, какое мое назначение?.. Ведь годен же я на что-нибудь, есть же где-нибудь для меня место! где ж это место, где оно?» Но понятие о «роли» и «месте» у них разное: для Печорина это возможность овладевать душами людей, вести их за собой, для Мичулина - роль и место в самом обычном житейском смысле. Он как великого блага добивается места в канцелярии, обивает пороги учреждений, согласен на любую работу. Лишь бы был кусок хлеба и крыша над головой. Но и это для него недостижимая мечта. Отсюда и протест Мичулина против всей общественной системы угнетения, представление о классовом обществе как социальной пирамиде (по Сен-Симону), на верху которой - богатые, а внизу - бедные. Отсюда и жажда краха этого общества, призыв к восстанию. И если у Нагибина есть какие-то моменты романтических порывов и мечтаний, то Мичулин лишен их начисто. Это человек, раздавленный и морально, и физически. В душе его есть «только боль и ненависть».
«Запутанное дело» вышло в свет в марте 1848 года. Это были дни революционных событий во Франции, напугавшие Николая I. Повесть немедленно за-м_етила царская охранка, рассмотрела ее вместе с повестью «Противоречия», и 27 апреля царь лично подписал приказ о ссылке Салтыкова в Вятку.
Начальник департамента, где служил Салтыков, военный министр Чернышев, оправдываясь перед министром внутренних дел, писал, что повести Салтыков печатал «без ведома и дозволения начальства» и «по рассмотрению оказалось, что как самое содержание, так и все изложение сих повестей обнаруживают вредный образ мыслей и пагубное стремление к распространению идей, потрясших уже всю Западную Европу и ниспровергших власти и общественное спокойствие».

ЛИЦОМ К НАРОДУ
Двадцатидвухлетнего юношу Салтыкова отправляют в Вятку в сопровождении жандарма на обязательную службу. Ссылка его отличалась от того традиционного представления, которое обычно возникает: тяжелая физическая работа, полуголодное существование и т. д. Нет, в жизни писателя таких тягот не было. Жил он в центре города, имел экипаж, участвовал в балах, позволял себе франтовскую одежду. Но за внешним благополучием стояло глубокое чувство одиночества, постоянного желания вырваться из чуждого ему окружения. Но на все свои запросы получал один ответ: «Рано». Образованного, деятельного молодого человека вскоре назначают чиновником особых поручений при губернаторе. Теперь ему приходится много ездить по губернии, ревизовать уездные учреждения, разбирать тяжбы помещиков и крестьян, преступления религиозных фанатиков-раскольников - жителей глухих мест Вятской губернии. Неподкупный, смелый, он безоговорочно встает на сторону обиженных крестьян, защищает тех, кого силой сгоняли с земли местные богачи.
За восемь лет ссылки Салтыков повидал многое, столкнулся со множеством безобразий. «Провинциальная жизнь великая школа, но школа очень грязная»,- писал Салтыков 22 декабря 1852 года брату Дмитрию. И эту школу он с честью прошел, не запятнав своей совести, познав всю глубину народных страданий, произвол и беззаконие царских властей.
Салтыков развернул невиданный доселе обывателями фронт борьбы со взяточничеством, злоупотреблениями властью. Он лично сам ревизует уездные учреждения, отдает под суд чиновников, не считаясь с их рангом, тем более что губернатор полностью доверял ему. Салтыкова до глубины души возмущали не только злоупотребления властей, но и равнодушие и терпимость к ним обывателей. Отчеты и доклады Салтыкова своему начальству полны гнева и протеста против увиденного, фактов и умозаключений, которые затем послужили основой первой сатирической книги - «Губернские очерки». Материал этой книг» собирался в Вятке, потому так быстро, сразу после возвращения из ссылки, стала она печататься. Многие факты легли и в основу рассказов Щедрин 50-60-х годов.
Уже в Вятке Салтыков открыто выступил защитником крепостного крестьянства и остался и~ в течение всей службы на высоких чиновничьих постах. Но возможности одинокого борца с произволе были весьма ограниченны. В одной из записок к министру после возвращения из ссылки Салтыков так характеризовал суть государственной системы самодержавия: «В провинции существует не действие, а произвол полицейской власти, совершенно убежденной, что не она существует для народа, а народ для нее».
В Вятке познакомился Салтыков и с его будущей женой - Елизаветой Аполлоновной Болтиной, дочерью вятского вице-губернатора. Женился он на ней в 1856 году. Любил ее всю жизнь, но счастья и взаимопонимания между ними не было. Красивая, но не разделяющая его интересов светская женщина не стала единомышленником и другом великого сатирика.
Разрешение о возвращении из ссылки Салтыков получил только после смерти Николая I. В начале января 1856 года он вернулся в Петербург, и уже через несколько месяцев прогрессивная Россия узнала имя «нового» писателя - бесстрашного обличителя самодержавно-крепостнического государства. «Н. Щедрин» - впервые подписал Салтыков свое произведение таким псевдонимом. Это были «Губернские очерки», напечатанные в журнале «Русский вестник».
«Губернские очерки» открыли новый этап в творчестве Салтыкова. На смену отвлеченным, утопическим мечтам о справедливости, юношеским порывам к протесту теперь пришло суровое изображение правды жизни, резкая критика бюрократического аппарата самодержавия. Герои очерков были взяты Щедриным из жизни, изображены обстоятельства, в которых творится «произвол полицейской власти, совершенно убежденной, что не она существует для народа, а народ для нее».
В «Губернских очерках» он создал широкую галерею типов дореформенного царского чиновничества, дворянства, нарождающейся буржуазии. Живоглоты, чиновники-грабители фейеры, купцы хреп-тюгины, крепостники-помещики, полоумные аристократы чебылкины, пошлые мещане - обыватели города Крутогорска - все они порождение самодержавно-крепостнической системы. Город Крутогорск, вокруг которого развертываются события, воплощает в себе типические черты царской России. И хотя Щедрин не указывает еще путей борьбы со злом, хотя простые люди изображены не в тяжком труде, а на богомолье, в странствиях и остроге, вся книга звучит гимном порабощенному народу, протестом против его долготерпения.
Уже в этом первом сатирическом произведении Щедрин начинает борьбу с дворянским либерализмом, высмеивает пустословие дворянских «талантливых натур».
«Губернские очерки» вызвали большие споры в различных литературных лагерях. Подлинный политический смысл этого произведения по-настоящему оценили Чернышевский и Добролюбов. Их статьи имели решающее значение и для дальнейшего творческого развития писателя. Чернышевский так сказал об особенностях таланта Щедрина: «Он писатель по преимуществу скорбный и негодующий».
Щедрин продолжал традиции гоголевской сатиры, но уже в «Губернских очерках» он в социальных выводах идет дальше Гоголя. «Никто,- пишет Чернышевский,- не карал наших общественных пороков словом более горьким, не выставлял наших обще ственных язв с большей беспощадностью».
Добролюбов в своей статье разбирает, главны» образом, метод, которым Щедрин пользуется, изо бражая либералов и народ, и приходит к заключению что Щедрин «любит этот народ» и «защищает его О" разного рода талантливых натур», то есть либераль ных болтунов.
Чернышевский и Добролюбов провели резкун грань между либеральным «обличительством», ко торое было модным в литературе тех лет, и подлинно! сатирой «Губернских очерков» Щедрина.
В этом произведении определилась не толью идейная, но и жанровая особенность творчества Сал тыкова-Щедрина. Он первым в русской литератур создал цикл сатирических очерков.

В ГОРОДЕ ГЛУПОВЕ
Почти десять лет (с 1858 по 1868 год небольшим перерывом) Салтыков-Щедрин провел на государственной службе. Был виш губернатором в Твери и Рязани, председателем Кг зенной палаты в Пензе, Туле и Рязани.
По натуре своей Салтыков не мог стоять в сторон от политической деятельности, на каждое новое мест он ехал с желанием активно действовать. Приня дела в Рязани, Салтыков сразу же заявил чинш никам: «Я не дам в обиду мужика! Будет с него господа! Очень слишком даже будет!» Началась непримиримая борьба со злоупотреблениями чинш ников и помещиков. Это восстановило против н подкупного вице-губернатора и все «высшее обществе губернии. В Петербург полетели жалобы, доносы.
Решительный и требовательный, не терпящий ни какого подхалимства, Салтыков был прям и резок вышестоящим начальством. Вскоре в губернии вице-губернатора Салтыкова стали называть «вице-Робеспьером».
Люди, близко знавшие Салтыкова, с уважение говорили, что в службу, как и в литературу, с вкладывал всю свою страстную душу. Этот внешне суровый человек горел, волновался, бушевал по поводу всякой, даже самой малой несправедливости: «Он и там вносил в дело ту же прямоту, ту искренность, страстность и ничем не подкупную честность, какими отличался в литературе...» - писал позже сотрудник Отечественных записок Н. С. Кривенко. Некоторые бумаги Салтыкова случалось прочитывать царю при рассмотрении разных дел, царь обратил на них внимание и выразил недовольство их «слишком мрачным тоном».
То обстоятельство, что Салтыков оставался на службе в канун крестьянской реформы и в первые годы после отмены крепостного права, сыграло для его творчества не меньшую роль, чем вятская ссылка, обогатившая его глубоким знанием народной жизни.
В начале 1862 года Салтыков вошел в состав редакции журнала «Современник», как раз в то время, когда Н. Г. Чернышевский был заключен в Петропавловскую крепость. Вместе с редактором журнала Н. А. Некрасовым он преодолевает гонения цензуры, борется против либеральной группировки внутри редакции, продолжая отстаивать революционно-демократические взгляды Чернышевского и Добролюбова.
В 1868 году Салтыков-Щедрин окончательно оставляет службу, убедившись в безнадежности своих усилий облегчить жизнь народа. Он снова вместе с Некрасовым, который после закрытия правительством «Современника» стал редактором журнала «Отечественные записки». Щедрин связывает свою судьбу с этим журналом почти до конца жизни.

В 60-е годы большое место занимает в творчестве Щедрина борьба с крепостничеством, являвшаяся главным мотивом всей натуральной школы. Но Щедрин поднял эту борьбу на новый идейный и художественный уровень. Этому способствовала и сама обстановка предреформенного времени.
Для Щедрина уже в 60-е годы вопрос о крепостничестве был значительно шире экономических и правовых взаимоотношений между помещиками и крестьянами. Крепостническими были самые основы Российского государства, крепостничество вошло в плоть и кровь всех классов и сословий России, сформировав характеры, тормозящие развитие общества. Щедрин поставил вопрос не только о необходимости отмены крепостного права - это было очевидно уже предшествующему поколению,- но, что труднее, об исцелении народа от болезни рабства и общественной инертности, выработанной вековым угнетением. В циклах сатирических очерков «Сатиры в прозе» (1859-1862) и книге «Невинные рассказы» (1857-1863) Щедрин показал Россию в период подготовки и осуществления крестьянской реформы.
Строго реалистические картины народной жизни, судеб конкретных людей совмещаются здесь с образами, нарисованными в тонах едкой сатирической иронии и даже сарказма. Причем, как и в «Губернских очерках», народ здесь представлен не как многоликая масса, а через глубокое психологическое раскрытие горестной жизни ряда ее представителей.
В «Сатирах в прозе» впервые возникает у Щедрина тема города Глупова, развившаяся из близкой для натуральной школы темы «Брюхова». Об этом в середине 60-х годов Щедрин сообщал в письме к П. А. Анненкову (2 марта 1865 года).
Город Крутогорск, возникший в «Губернских очерках» как обобщение провинциальной крепостнической России, в сатирах 60-х годов «Наши глу-повские дела», «Глупов и глуповцы», «Глуповское распутство» перерастает постепенно во всеохватывающий символ самодержавного государства, и не только Российского. С конца 60-х годов в творчестве Щедрина осуществляется поворот в самом видении действительности: на первый план выходит социальное зло, отрицательные явления и отрицательные типы, типы же положительные теряют свою бытовую почву и наполняются новым, гораздо более глубоким содержанием. Они становятся носителями черт человека будущего, активного деятеля новой общественной формации.
Перед литературой Щедрин-критик и Щедрин-писатель ставит новую задачу, соответствующую изменившейся политической обстановке. Его статьи «Напрасные опасения» (1868) и «Насущные потребности литературы» (1869) -литературный манифест русской революционной демократии. «Взятая в общем фокусе, литература есть тот очаг общественной мысли, который служит представителем не только насущной физиономии и насущных потребностей общества, но и тех стремлений, которые в данную минуту хотя и не вошли еще в сознание общества, но тем не менее существуют бесспорно и должны определить будущую его физиономию. Она приводит эти стремления в ясность. Она отыскивает для них надлежащие формы».
Исходя из новых задач литературы, Щедрин теоретически наметил и основные черты нового человека - борца с социальным злом, и новые задачи сатиры, коренным образом отличающиеся от задач, стоявших перед сатирой натуральной школы.
В сатирах, предваряющих «Историю одного города», Щедрин говорит о том, что, осмысливая глуповскую историю и «возрождение глуповское», он сталкивается с тем, что материалы «оказываются только отрицательные». Иначе говоря, общество такого рода не имеет будущего. Обращаясь к политической позиции правящих групп России, Щедрин рисует сатирическую картину их отношения к крестьянству. Впервые начинает он сатирически переосмысливать типы русской литературы 40-50-х годов (в частности, «лишних людей» и представителей патриархально-помещичьей среды).
Во введении «К читателю» «Сатир в прозе» III.pi-рин определяет политическую суть основных проблем, поставленных в книге. В дальнейшем подобные введения будут предпосланы ко всем щедринским сатирическим хроникам и циклам.
Все компоненты стиля здесь служат яркой и точной характеристике общественной роли типа и явления. Возникает сатирический диалог, сатирический пейзаж, саркастическое авторское размышление, сатирические формулы и фамилии-клички. Антинародные и народные силы объединяются в обособленные лагери, противостоящие друг другу. Зубатовым, по-лугаровым, удар-ерыгиным под общим именем си-дорычи противостоит народ - Иванушка. Здесь намечаются типы многих последующих произведений Щедрина (вплоть до 80-х годов). И наконец, в «Сатирах в прозе» впервые провозглашается непримиримая идейная борьба как с реакцией, так и с либерализмом, звучит призыв к единению всех прогрессивных сил, к переходу от слов к делу.
Повторяя мысли о литературе как пропаганде идей, Щедрин говорит в сатирах о великом значении освободительного идеала: «Мысль, сделавшаяся
страстною, мысль, доведенная до энтузиазма,- вот та вулканическая сила, которая из сокровенных недр толпы выбрасывает исторических деятелей, вот та неистощимая струя, которая капля по капле, неотступно долбит камни невежества и предрассудков... Да, только доведенная до героизма мысль может породить и героизм в действиях».
Как и в юности, Щедрин отвергает «обличитель-ство» литераторов-обывателей, считая маяком Белинского. И конечно, он полностью разделял резко отрицательное отношение Добролюбова к либеральному «обличительству», высказанное критиком также и в рецензии по поводу ранних произведений Щедрина.
Таким образом, как мы видим, процесс выработки идейных и художественных принципов щедринской сатиры сформировался уже в произведениях начала 60-х годов. Выработаны основные свойства щедринского сатирического стиля, средства сатирической типизации и глубочайших сатирических обобщений, намечены типы - социальные символы.
От изображения судьбы личности, событий и явлений локального характера сатирик переходит к изображению судьбы классов, судьбы русского народа и его государства. Тип человека и общественного явления приобретает глобальные масштабы, переходит от национального к интернациональному.
Образы угнетенных русских людей, конкретных по своей сословности и быту, изображенные писателями натуральной школы, в том числе и Салтыковым, теряют в его сатирах эти определяющие свойства, становясь силой, способствующей или задерживающей развитие человеческого общества к более совершенным формам. Главное в человеке, к какому бы классу он ни принадлежал, считает Щедрин-са-тирик,- это острое чувство социальной справедливости. Не умение сострадать, как для писателей натуральной школы, а умение противостоять системе, несущей страдание. Этого качества в 60-70-е годы народ в массе своей еще не выработал. Поэтому сатирический город Глупов составляют не только градоначальники и их свита, но и народная масса глуповцев, миросозерцание которых состоит «в отсутствии всякого миросозерцания». Такой народ не может быть опорой истории, силой ее движения вперед, ибо «возможна ли такая история, которой содержанием был бы непрерывный, бесконечный испуг»? Отсюда и беспощадность сатирика в раскрытии отрицательных черт глуповцев, осмеяние их безволия и пассивности.

ОТ РЕАЛИЗМА ГОГОЛЯ К ПОЛИТИЧЕСКИМ СИМВОЛАМ
след за Гоголем Щедрин переходит к утверждению положительного идеала средствами отрицания всех политических и моральных норм несправедливого социального строя, показом их античеловечности и антинародности.
Разница между положительным героем Гоголя и Щедрина весьма существенна. Один пытался изменить среду, его взрастившую,- другой мечтал о полном ее уничтожении. И тем не менее представление о писателе-сатирике как гражданине и борце за ясно понятый прогрессивный идеал у Гоголя н Щедрина было общим.
Говоря в конце 60-х годов о расширении «арены сатиры», об отходе от психологического анализа к анализу социологическому и политическому, в котором главное - «сила вещей и разнообразнейшие отношения к ней человеческой личности», Щедрин, как и Гоголь, основным ориентиром писателя считал идеал. «...Для того, чтобы сатира была действительно сатирою и достигала своей цели, надобно, во-первых, чтобы она давала почувствовать читателю тот идеал, из которого отправляется творец ее».
Создавая типы людей мертвых, исчерпавших возможности своего развития, Щедрин, несомненно, шел от типов гоголевских, которые он считал эталоном по концентрации антидуховного.
По мнению Щедрина, Гоголь «выставил в настоящем свете то так называемое цельное миросозерцание, представителями которого служили Соба-кевичи и Ноздревы, и положил ему предел. Далее он идти не мог, потому что дальше уже почувствовалась потребность в правде, в той живой правде, к которой некогда стремился Гоголь, безуспешно отыскивая положительные стороны русской жизни и русского человека».
Ставя своей целью, как и Гоголь, «напомнить человеку, что он человек», Щедрин рисует гиперболическую картину существующей действительности, не совместимой ни с какими нормами подлинно человеческого общежития. Глобальные обобщения и типы, рисующие античеловеческий, гротескный мир. живущий по своим фантастически-гротескным законам, у Щедрина 70-80-х годов тем не менее неразрывно связаны с реальной политической действительностью России. Идейно выросший писатель «проводит» законы социального зла и предостерегает человечество, показывая ему вполне возможный и реальный результат его исторического развития. Именно поэтому наряду с художественными сатирическими типами Щедрин дает авторские вполне реалистические комментарии к ним. Это новое качество творческого метода зрелого Щедрина, которое могло возникнуть только в эпоху напряженной классовой борьбы.
Особенно ярко оно проявилось в цикле «Помпадуры и помпадурши», в сатирическом романе «История одного города». Оба произведения наполнены типами - политическими символами. «Литературному исследованию подлежат не только те поступки, которые человек беспрепятственно совершает, но и те, которые он, несомненно, совершил бы, если б умел или смел... Но это будет не преувеличение и не искажение действительности, а только разоблачение той другой действительности, которая любит прятаться за обыденным фактом и доступна лишь очень пристальному наблюдению. Без этого невозможно воспроизвести всего человека,- невозможен правдивый суд над ним...»
Гротесковый тип - это не фотография жизни, не ее всеми видимое явление и даже не тип с установившейся психологией. Это тип, познанный до конца во всех своих проявлениях, это обнажение характера, его осмысление как общественного явления. То же самое можно сказать и о гротесковом изображении общества в целом. Писатель-психолог имеет дело с естественным процессом мыслей и чувств человека - писатель-сатирик, писатель-социолог берет в качестве творческого материала в основном те черты типа, которые важны для становления общества и общественного строя в целом, определяют направление его развития. Писатель-сатирик «пользуется всяким темным намеком, всяким минутным явлением и с помощью ряда усилий вступает твердой ногой в храмину той, другой, не обыденной, а скрытой действительности, которая одна и представляет верное мерило для всесторонней оценки человека», пишет Щедрин.
Чтобы обнажить эту «скрытую действительность», правильно понять ее, надо обладать не только прекрасным знанием законов общественного развития, но и верным чувством исторического провидения. Это качество Щедрин считал одним из главных для демократической литературы и вообще для человека-гражданина. «Не останавливайтесь на настоящей минуте, но прозревайте в будущее. Тогда вы получите целую картину волшебств, которых, может быть, еще нет в действительности, но которые придут»,- взывал сатирик к своим согражданам. Гротесковая картина, смещающая представление человека в необычный фокус, выдвигающая на первый план скрытое, непознанное, но лишь предполагаемое делает это скрытое главным. Конечно, прежде всего прием гротеска направлен на обличение, но ведь с его помощью можно «прозревать» и положительный ход истории. Можно рисовать город Глупое, а можно и «Город Солнца» Кампанеллы. Краски, разумеется, противоположны, как противоположно темное и светлое. И жизнь этих городов, как сказал бы Щедрин, жизнь примерная, а не подлинно реальная. И не случайно учение социалистов-утопистов так привлекало Щедрина именно своим провидение будущего, своей идеей.
Становление революционно-демократического мировоззрения Щедрина неразрывно со становлением художественных средств его сатиры. Путь Щедрина-писателя от «Губернских очерков» к «Истории одного города» и «Современной идиллии» - это пу от конкретного к общему, от изображения социал ных явлений к изображению исторических закон мерностей развития несправедливой социальной с стемы, вплоть до ее конечных стадий. «История о ного города» - вершина этого пути, крайняя степе: исторического обобщения, высшая стадия сатир ческого гротеска. Конкретная история России, о мысленная с точки зрения революционного демокра-70-х годов XIX века, приобрела не только черты жгучей современности, но и черты исторической всеобщности, лишенной географических пределов. Гор» Глупов в сущности своей интернационален, это т пичное явление собственнического мира, его симво «Понять известное явление - значит уже обобщи его»,- говорил Щедрин.

Щедрин не случайно по жанру и по глубине обобщений сближал сатирический роман «Современная идиллия» (1877-1883) с романом-хроникой «Господа Головлевы» (1880). В романе-обозрении «Современная идиллия» показан разгул политической реакции, взращенной на почве угнетения и эксплуатации, нарисованы в действии идеологи и защитники политических основ реакционного государства. Все они духовные дети Иудушки Головлева, жестокие лицемеры и человеконенавистники.
Политическую сущность «Современной идиллии» Щедрин охарактеризовал в письме Пыпину от 1 ноября 1883 года. Возражая против наименования этого произведения «Сборником», Щедрин писал: «Это вещь совершенно связная, проникнутая с начала до конца одною мыслию, которую проводят одни и те же «герои». Герои эти, под влиянием шкурного сохранения, пришли к убеждению, что только уголовная неблагонадежность может прикрыть и защитить человека от неблагонадежности политической, и согласно с этим поступают, т. е. заводят подлые связи и совершают пошлые дела... Путешествие в Проплеванную совсем не водевиль, а самая сущая истина».
В «Современной идиллии» сатира Щедрина блещет всей многоцветностью красок. Здесь и гротеск, и гипербола, и злая насмешка, и веселый юмор. События сконцентрированы вокруг полицейского участка, который символизирует современную Щедрину самодержавную Россию. Основная сюжетная линия романа раскрывает процесс морального распада либеральной дворянской и буржуазной интеллигенции, действующей «применительно к подлости». Образы, представляющие темные силы эксплуататорского общества, в «Современной идиллии» чрезвычайно разнообразны. Они намеренно снижены сатириком в рангах. Взяв за основу полицейский участок, Щедрин берет и героев соответствующих чинов. Здесь квартальный Иван Тимофеевич, шпион Кшепшецюльский, брандмейстер Молодкин, купец Парамонов, заводчик Кубышкин, банкир и железнодорожный воротила Ошмянский Вооз, хищник, разоритель крестьян Ошмянский Лазарь, преступник и лжец адвокат Балалайкин, проститутка Фаинушка и другие. Подобный аллегорический прием давал большой простор сатирику и был понятен для читателя.
Это распространенные типы. Они даны с заострением, нарочитым сатирическим подчеркиванием определенных черт, которые не только характеризуют их содержание на данном этапе, но как бы намечают и тенденцию дальнейшего исторического развития.
Тип квартального Ивана Тимофеевича олицетворяет тупость, беззаконие и произвол самодержавия. Он близок к образам градоначальников из «Истории одного города». В его облике нет фантастических черт, и все же он не менее зловещ, чем Органчик. Заявляя нагло о том, что «внутренняя политика вся теперь на наших плечах лежит», квартальный распоряжается жизнью обывателей, казнит и милует, назначает в шпионы «благонамеренных», арестовывает без суда и следствия «неблагонамеренных».
Мысль о том, что политическая благонамеренность в буржуазном обществе совпадает с продажностью, последовательно раскрывается Сатириком на протяжении всего романа.
Все «благонамеренные» персонажи - преступники, морально растленные, продажные люди.
Адвокат Балалайкин - жулик, лжец, предатель родины, двоеженец, многократно сидевший в тюрьме. Он связан не только с преступными элементами внутри страны, но и с разведкой иностранных государств.
Редактор «ассенизационно-любострастной газеты» «Краса Демидрона» Очищенный служил прежде тапером в доме терпимости, женат на проститутке Щедрин использует здесь блестящий фантастические прием: стоит ударить по лицу Очищенного, как нг нем проступает такса за побои и оскорбления.
Купец Парамонов живет с продажной Фаинушкой. Вся его жизнь с самого рождения заполнена темными финансовыми операциями. Либерал Глумов выдвигается квартальным на должность участкового шпиона, он же и любовник Фаинушки.
В лице всемогущего фабриканта Кубышкина Щедрин показал новую экономическую и политическую силу капитализирующейся России. Это Дерунов на новом историческом этапе. Он ситцевый король, в его руках фактическая власть, он опора реакции и самодержавия. Его рупором является газета «Словесное удобрение», и за его интересы ведет войны полководец Редедя, пробивая ситцам Кубышкина дорогу за границу. Великий сатирик гениально разгадал на самом раннем этапе деятельности русской буржуазии ее империалистические устремления Внешне Кубышкин показан мельком, но дано ясное представление о том, что все нити общественной жизни находятся в его руках. Он опора самодержавия и вдохновитель существующей политической реакции.
В «Современной идиллии» есть образ, представляющий собой символ самодержавия, произвола, всякой политической реакции. В нем сатирик, как в Иудушке Головлеве, обобщил типические черты отрицательных персонажей романа, в частности черты, выражающие сущность системы государственного управления, зиждущегося на эксплуатации. Таков тип ретивого начальника из вставной «Сказке о ретивом начальнике». Эта сказка - гениальный образец политической революционной сатиры. Ретивый начальник, живущий «в некотором государстве», ставил своей целью, по примеру своих предшественников, «как можно больше вреда делать». Он твердо знал, что «обывателя надо сначала скрутить, потом в бараний рог согнуть, а, наконец, в отделк. ежовой рукавицей пригладить. И когда он вышколится, тогда уж сам собой постепенно отдышится и процветет». Проведя эту программу в жизнь, начальник вскоре достиг желаемого результата: край «остепенился» и наступила... каторга. «Каторга, то есть общежитие, в котором обыватели не в свое дел не суются, пороху не выдумывают, передовых стат не пишут, а живут и степенно блаженствуют. В будни работу работают, в праздники - за начальство богу молят». Именно таким мечтали видет народ эксплуататоры всех мастей. Через речь ретивого начальника, через раскрытие его мыслей и поступков Щедрин беспощадно обличает произвол, беззаконие и политический террор царизма.
Такой же глубокий революционный смысл зал жен и во вставных рассказах и сценах «Современн идиллии»: «Властитель дум», «Злополучный пискар или Драма в Кашинском окружном суде» и другн В фельетоне «Властитель дум» говорится о Негодяе, стремящемся «воспитать общество в ненависти к жизни, к развитию, к движению» при помощи «бараньего рога» и «ежовых рукавиц». Негодяй - олицетворение преступности,- поставивший «себе задачей наполнить вселенную гноем измены, подкупа, вероломства, предательства». В мировой сатирической литературе мало страниц, которые могли бы сравниться со сценой «Злополучный пискарь, или Драма в Кашинском окружном суде», где аллегорически показана судебная расправа самодержавия с угнетенным народом. Продажные царские судьи и прокуроры строят свои обвинения против умирающего пискаря Ивана Хворова на лжесвидетельствах. Основной обвинительницей пискаря в бун-товстве выступает лягушка - «охранительница» существующих устоев. За обвиняемого отвечает жандарм. Подобные судебные процессы над революционерами Щедрин многократно наблюдал в жизни.
С глубоким сочувствием рисует Щедрин в «Современной идиллии» народные типы. Путешествуя по деревням, компания, предводительствуемая Глумовым, заходит посмотреть древнего старика крестьянина. На вопрос, чем они кормятся, крестьянка отвечает: «Так кое-чем. Тальки пряду: продам - хлеба куплю. Мыкаемся тоже... Строго ноне... Все одно что в гробу живем... Урядники ноне...» Далее Щедрин показывает безысходную жизнь талантливого самоучки - мещанина Презентова, изобретающего перпетуум-мобиле. Этот человек, страстно рвущийся к науке, изнывающий «от жгучих стремлений к чему-то безмерному, необъятному», вынужден влачить нищенскую жизнь.
В «Современной идиллии» только семейство этого древнего старичка крестьянина да талантливый самоучка-изобретатель Презентов выглядят подлинно разумными людьми...
Блестящее сатирическое мастерство и политическая острота «Современной идиллии» были высоко оценены крупнейшими писателями - современниками Щедрина. И. С. Тургенев восхищался «полетом сумасшедше-юмористической фантазии» Щедрина и считал, что сила его комизма «нигде не проявлялась с большим блеском», чем в этом произведении.

Щедрин понимал неизбежность процесса капитализации России и в то же время глубоко верил в крушение капитализма, в его историческую обреченность.
Этот глубокий прогноз Щедрин дает в самом обширном для всего своего творчества сатирическом полотне «Благонамеренные речи».
Здесь он намечает ряд основных вопросов, которые подробно раскрывает затем в последующих своих произведениях: «Убежище Монрепо», «Дворянская хандра», «Письма к тетеньке», «Пошехонские рассказы», «Мелочи жизни» и др. Щедрин нарисовал предельно яркую, многокрасочную картину действий капиталистических хищников, не упустив из поля своего зрения ни один класс, ни одну общественную группу. Широта этого изображения сочетается у него с глубиной раскрытия нравственного облика представителей эксплуататорских классов.
Вопрос об исторической роли, о внутренней гнилости и обреченности эксплуататорских групп, об отчаянной безысходности всего мыслящего в рамках этого озверелого грабительства впервые с такой глубиной и трагичностью ставится Щедриным в сатирической хронике «Благонамеренные речи».
В «Истории одного города» говорилось больше о темных силах реакции, пришедших как бы со стороны в тупой и ошеломленный город Глупов. В «Благонамеренных речах» дается развернутая, наглядная картина возникновения и действия эксплуататоров всех мастей внутри этого города Глупова, эксплуататоров, порожденных самой почвой города Глупова. Этим произведением Щедрин открывает как бы начало нового - третьего и самого обширного периода своего творчества.
В хронике «Благонамеренные речи» Щедрин рисует галерею портретов «теоретиков обуздания». Здесь и так называемые новые люди, они же краеугольные камни нового времени: маклаки, кулам сводчики, кабатчики, закладчики и пр.; и разорившиеся крепостники-помещики: утробины, терпибедявы, гололобовы, голозадовы; и продажные дворянские либералы. Все это полчище эксплуататоров нещадно грабит народ и прикрывает свое хищничеси нутро «благонамеренными речами» о святости со ственности, семьи, государства.
Продолжая в «Благонамеренных речах» обличение либерализма, экономически и морально деградирующего поместного дворянства, Щедрин основно огонь сатиры направляет на нарождающуюся буржуазию.
Идейный замысел этой хроники чрезвычайно глубок и обширен. Щедрин писал, что он ставил своей целью показать глубочайший распад современных «основ»: «Я обратился к семье, к собственности, к государству и дал понять, что в наличности ничего этого уже нет. Что, стало быть, принципы, во имя которых стесняется свобода, уже не суть принция даже для тех, которые ими пользуются».
Композиция хроники строго соответствует этоа замыслу. В центре хроники стоит капиталист-хищник Дерунов, все остальные герои в той или иной мере связаны с ним или объективно испытывают его в.я яние, зависят от него. Дерунов - знамение эпоя плод новой ступени развития эксплуататорского общества. В нем воплотились многие отрицательны черты уходящего класса эксплуататоров-крепостников, но он несет в себе и новые, еще более разрушительные начала.
Вместе с Деруновым в «Благонамеренных речах представлен целый лагерь людей, подобных ему: Антон Стрелов, Полушкин и другие. «Во множестве появились неведомые люди, с пронзительными, колючими взорами, с острым и развитым обоняние и с непоколебимой решимостью в Тетюшах открыл Америку»,- пишет сатирик. Как и Дерунов, Антоша Стрелов одержим алчностью, неразборчив в срея ствах, боек на язык. Он лицемер и грабитель.
Сатирик показывает в «Благонамеренных речаи и новую демократическую интеллигенцию. Непочтительный Коронат - нелюбимый сын кузины Машеньки - уже с юных лет считает себя слугой народа человеком, который обязан быть там, где он нужна всего. Он до глубины души презирает хищническую деятельность своей матери. Современный ему общественный строй Коронат сравнивает с домом терпимости и предпочитает «жить в нужде и не имел постоянного ночлега», чем вести постыдный образ жизни своих родных. Став взрослым, Коронат готовит себя к работе на благо народа и в конце конце «ныряет» туда, «откуда одна дорога: в то место, где Макар телят не гонял!». Образ Короната был взи Щедриным из живой действительности. В его лиц показана юность многих деятелей революционной демократии.

ПРИЗЫВ К ОБРЕТЕНИЮ ИДЕАЛА
Раскрытие темы мелочей жизни Щедрин начал уже в «Губернских очерках», вплотную к их философскому осмыслению подош в 80-е годы, начав вскрывать самые основы собственнического «мелочного» строя. Постепенно г нятие о сущности мелочей, о бытовизме, при заземленности человеческой души расширяется включения в систему мелочей всей общественной системы, построенной на эксплуатации, всей деятельности личности и общества, не преследуют идеала освобождения. Защитниками мелочей жизни предстают и верные слуги царизма, и помещики крепостники, и буржуа-мироеды Деруновы. Они ввергают в тину мелочей и угнетенную массу народа. «Ах, эти мелочи! Как чесоточный зудень, впиваются они в организм человека, и точат, и жгут его. Сколь всевозможных «союзов» опутало человека со всех сторон; сколько каждый индивидуум ухитряется придумать лично для себя всяких стеснений!.. Нет места для работы здоровой мысли, нет свободной мину для плодотворного труда. Мелочи, мелочи, мелочи - заполнили всю жизнь...» «Одолели нас эти пустяки. Плывут со всех сторон, впиваются, рвут сердце на части»,- пишет Щедрин во введении к циклу рассказов «Мелочи жизни» (1886).
Чтобы очистить живые души для борьбы, надо внушить им ненависть к «мелочам», уяснить их тлетворную и античеловеческую суть. «Я не раз задавался вопросом: как смотрели народные массы на опутывающие их со всех сторон бедствия? - и должен сознаться, что пришел к убеждению, что и в их глазах это были не более как «мелочи», как искони установившийся обиход... Шли в Сибирь, шли в солдаты, шли в работы на заводы и фабрики; лили слезы, но шли... Разве такая солидарность с злосчастием мыслима, ежели последнее не представляется обыденною мелочью жизни?.. Мелочи управляют и будут управлять миром до тех пор, пока человеческое сознание не вступит в свои права». Нужно революционное обновление общества; всякие разговоры - лишь умножение «мелочей».
Именно такое понимание «мелочей жизни» дано в одноименном цикле рассказов Щедрина. Герои рассказов - люди всех сословий России: крестьяне, ремесленники, помещики, буржуа, интеллигенция. И среди них нет счастливых, ибо все их физические и душевные силы поглощены мелочами, не подлинной жизнью, а ее призраками. И они отдают себя им на растерзание.
Реалистические картины жизни, сопровождаемые авторскими комментариями, погружают читателя в гущу российской действительности 80-х годов XIX века. Щедрин демонстрирует великолепное мастерство и бытописателя, и тонкого психолога, и глубокого мыслителя - революционного демократа.
Его выводы и обобщения строятся здесь, как и в «Господах Головлевых», на основе психологического анализа человеческих душ, взаимоотношений людей, лишенных каких-либо сатирических черт. Его повествование о них не содержит ни иронии, ни даже легкого юмора. В нем горечь, трагизм или прямое обличение помещиков, мироедов, земских «сеятелей». Но обличение не посредством морализирования, столкновения добра и зла, нравоучительных сентенций или сатирической гиперболы и фантастики, а прямое, философски обоснованное. Обличение с точки зрения угнетенного народа, с публицистическими экскурсами в историю экономического и политического развития страны. Поэтому многие рассказы являются, в сущности, социологическими очерками, по жанру своему связанными с очерками натуральной школы, но, как видим, глубоко отличающимися от них.
Щедрин правильно понимал мелкобуржуазную сущность крестьянина-собственника, которого народники считали уже готовым к восприятию социалистических идей. В «Мелочах жизни» он создает тип крестьянина - «хозяйственного мужичка», чья цель жизни сводится к мелочной заботе о своем нехитром хозяйстве, и, несмотря на все ухищрения, обреченного на нищету или «кровопийство».
Рисуя с разной степенью сочувствия и обличения типы «ухичивающих» и накопляющих - хозяйственного мужика, мироеда, помещика, попа,- Щедрин приходит к одному и тому же выводу: «Подобно хозяйственному мужику, сельскому священнику и помещику, мироед всю жизнь колотится около не чувствуя под ногами иной почвы и не усматривая впереди ничего, кроме крох. Всех одинаково копили мелочи, все одинаково в них одних видят печение против угроз завтрашнего дня. Но кому-то именно мелочи на общепризнанном язы называются «делом», а все остальное - мечтами и угрозою».
Мелочи объединяют людей разных сослов роднят их духовно. В рассказах «Сережа Растов и «Евгений Люберцев» описана карьера мол чиновников, достигших значительных высот. Все силы их души ушли на это. Они потеряли способность любить, делать добро, думать о жизни, превратившись в людей-автоматов. У них «идея государственности заменилась идеей бюрократии, а интерес сударства превратился в интерес казны». Представитель «золотой молодежи» - Геничка Люберцев «оставил при себе только государственную скл а труд предоставил подчиненным».
Во «Введении» к циклу «Мелочи жизни» Щедрин приходит к выводу о неизбежности решител социальных катастроф в России, о назревании революционного процесса, пока что скрытого.
«Ясно, что идет какая-то знаменательная уверенняя работа, что народились новые подземные ключи, которые кипят и клокочут с очевидной решимостью пробиться наружу. Исконное течение ни все больше и больше заглушается этим подземным гудением; трудная пора еще не наступила, но близость ее признается уже всеми».
Это утверждение Щедрин относит и к России особенно, к Европе, где шли уже открытые класс битвы.
Глубина идейного осмысления Щедриным о ственных процессов, происходящих в 80-е го; России и Европе, поразительна. Он предвидев ступление третьего, решающего этапа революционого движения.

ИСТОКИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ РЕАКЦИИ
позволю себе думать, что в ряду прочих материалов, которыми воспользуются будущие историки русской общественности, моя хроника не окажется лишнею»,- писал Щедрин в предсмертной «Пошехонской старине». Семейная хроника-роман «Пошехонская старина» вышла через девять лет после «Господ Головлевых», но проблемы, поставленные в ней, те же: обнажение крепостнической основы самодержавной России, призыв к воспитанию нового, революционного поколения. «Господа Головлевы» и «Пошехонская старина» - это, в сущности, одно художественное полотно, две друг друга поясняющие и продолжающие книги. «Господа Головлевы» могли быть написаны только тогда, когда у автора было уже четкое представление о прошлом «Пошехонья», то есть рабской консервативной России помещиков и крестьян. Щедрин сознательно исключил из «Господ Головлевых» подробности крепостнического быта, воспитания нового поколения крепостников, их взаимоотношения с крестьянами, как бы предполагая рассказать об этом в особом произведении. И вот в «Пошехонской старине» - лебединой песне великого сатирика - раскрываются самые основы российского «Пошехонья», этой колыбели реакции и человеконенавистничества.
«Пошехонская старина» - поразительно яркая картина формирования психологии крепостников-реакционеров. В ней нарисовано становление принципов эксплуататорского общества в сознании не только господствующего класса, но и класса угнетенного. Этим она интересна и для нас, и для будущих поколений человечества. Отвергая упреки в бесцельном воскрешении картин прошлого, Щедрин писал в «Пошехонской старине»: «Фабула этой были действительно поросла быльем... Фабула исчезла, но в характерах образовалась известная складка, в жизнь проникли известные привычки. Спрашивается: исчезли ли вместе с фабулой эти привычки, эта складка?»
«Пошехонская старина» - подлинная историческая эпопея крепостничества. Это произведение, как и роман-хроника «Господа Головлевы», направлено также против семейных хроник, рисующих идиллические картины детства, пусть даже в усадьбе либерального помещика. Щедрин открыто полемизирует с Аксаковым, Гончаровым. Семья Затрапезных в щедринской хронике - это, в сущности, семья Головлевых на более раннем историческом
этапе. Это детство Иудушки, его братьев и сестер. Совпадают даже имена многих из них, черты характера, семейные сцены, разговоры. И что очень важно - дана перспектива развития характеров детей в типических условиях крепостнической действительности. Объяснено, как и почему из них выросли иудушки, Степаны, павлы и прочие головлевы. Показано также гибельное влияние рабства на психологию угнетенного народа, формирование того мужицкого «Пошехонья», за пробуждение сознания которого потом долгие десятилетия боролись передовые силы России.
Но в «Пошехонской старине» Щедрин изобразил также и народ протестующий: крепостных, восстающих против рабства. В Мавруше-Новоторке, Вань-ке-Каине, Сережке-портном, Матренке-Бессчастной, Сатире-скительце и других крестьянах из «Пошехонской старины» живет вольнолюбивая, гордая душа русского народа, которую не смогли убить ни рабство, ни кабала. И для Щедрина, глубоко верившего в силы своего народа, это было залогом грядущей победы. Щедрин знал, что «борьба настоящего неизбежно откликнется в тех глубинах, в которых таятся будущие судьбы человечества, и заронит в них плодотворное семя».

ДО КОНЦА НА ПОСТУ
Последнее десятилетие жизни Щедрина - 80-е годы - было необычайно тяжелым для него. Затянувшаяся тяжба с родственниками доставляла писателю массу неприятностей. Он вынужден был часто отлучаться по этим делам из дома, нервничал, отвлекался от литературной работы. Зимой 1874 года умерла мать Щедрина, и он сильно простудился, отправившись на ее похороны. С этого времени Михаил Евграфович стал чувствовать себя все хуже. Физические страдания не оставляли его ни на один день. Постоянно давало себя знать больное сердце, страшный изнуряющий кашель доносился из комнаты, где он работал. Лечащие врачи удивлялись, откуда у этого насквозь больного человека берутся силы. Усугубляла его состояние и атмосфера равнодушия к его труду в семье. Жена и дети, воспитанные ею по законам светского общества, раздражали его. Взаимное непонимание доводило до нервных приступов, после чего чувство одиночества усиливалось.
Понимание и поддержку Щедрин находил только среди единомышленников - сотрудников журнала «Отечественные записки». Не случайно поэтому редакция стала для него родным домом, где проходила большая часть его жизни. Близко знавший его С. Н. Кривенко писал о редакторской работе Салтыкова-Щедрина: «Он читал рукописи по беллетристике, правил их, готовил к печати, просматривал корректуры всех отделов журнала, вел переписку с некоторыми из иногородних сотрудников, сам писал статьи... имел объяснения с цензурой и т. д. и т. д., словом, он весь был в журнале, всего себя в него вкладывал и жил в нем душою... Весь досуг, все передышки между приступами болезни и ночные бессонницы, все печали и радости, мечты и помыслы,- все отдавалось литературе. Жить для него значило писать или что-нибудь делать для литературы...»
С 1878 по 1884 год (после смерти Некрасова) Щедрин становится во главе журнала. Трудно было вести этот журнал вместе с Некрасовым, но еще труднее стало работать одному. В 80-е годы - в период наступления политической реакции в России - издание его было чрезвычайно рискованным. Щедрину приходилось отстаивать с боями почти каждое произведение, печатаемое в журнале. Особенно свирепствовала цензура в отношении его сатир. Сатиры Щедрина запрещали в рукописях, вырывали из журнала, сжигали тираж номера.
Щедрин-редактор воспитал целую плеяду демократических писателей. И для всей демократической русской литературы Щедрин был духовным отцом и наставником. Он с честью продолжал и развивал традиции Чернышевского, Добролюбова, Некрасова. «Публика читающая... знает, что я не наемный редактор, а кровный»,- говорил Щедрин.
Редактором, как и человеком, Щедрин был строгим и нелицеприятным. Он прямо в глаза высказывал свое мнение, часто резко. «Любезность не моя специальность»,- отвечал он обижающимся.
Известный критик - революционный народник Н. К. Михайловский, работавший в «Отечественных записках», так описывает Щедрина 80-х годов: «Внешность Щедрина еще усиливала впечатление его грубоватой манеры: резкая перпендикулярная складка между бровей на прекрасном открытом и высоком лбу, сильно выпуклые, как бы выпяченные глаза, сурово и как-то непреклонно смотревшие прямо в глаза собеседнику, грубый голос, угрюмый вид. Но иногда это суровое лицо все освещалось такой почти детски-добродушной улыбкой, что даже люди, мало знавшие Щедрина, но попадавшие под свет этой улыбки, понимали, какая наивная и добрая душа кроется за его угрюмой внешностью».
В 1884 году царское правительство закрыло «Отечественные записки». Это было страшным ударом для Щедрина и его друзей. В правительственном постановлении говорилось: «В редакцйи «Отечественных записок» группировались лица, состоящие в близкой связи с революционной организацией... Нет ничего странного, что при такой обстановке статьи самого ответственного редактора, которые по цензурным соображениям не могли быть напечатаны в журнале, появились в подпольных изданиях и у нас и в изданиях, принадлежащих эмиграции».
«Закрытие «Отечественных записок» произвело во всем моем существе нестерпимую боль. Вижу, что связь моя с читателем порвана, а я, признаться, только и любил, что этуполуотвлеченную персону, которая называется читателем»,- писал Щедрин.
Своему врачу и другу Н. А. Белоголовому признавался: «Я глубоко несчастлив. Не одна болезнь, но и вся вообще обстановка до такой степени поддерживает во мне раздражительность, что я ни одной минуты льготной не знаю».
И этот человек, ежедневно ждущий смерти, за последние семь лет смог создать ряд художественных шедевров, разнообразных по жанрам. Какая великая сила духа жила в его истерзанном болезнью теле!
28 апреля (10 мая) 1889 года перестало биться сердце великого писателя-демократа. И сразу же на имя вдовы Щедрина стали приходить телеграммы и письма из разных концов необъятной России, от людей разных профессий и званий. Одно письмо особенно замечательно. Его прислали рабочие из Тифлиса. «Смерть Михаила Евграфовича,- писали они,- опечалила всех, искренне желающих добра и счастья своей родине. В лице его Россия лишилась лучшего, справедливого и энергичного защитника правды и свободы, борца против зла, которое он своим сильным умом и словом разил в самом корне. И мы, рабочие, присоединяемся к общей скорби о великом человеке... За его любовь к нам и ко всему честному и справедливому мы посылаем ему свое сочувственное прощальное слово и, как человека с благородной, любящей душой, друга угнетенных, борца за свободу, провожаем глубокой грустью. Не услышать нам больше его доброе, смелое слово, но дух его всегда будет жить между нами, в его бессмертных рассказах, будет ободрять нас на хорошее, общее дело, на борьбу против зла, угнетения и на поиски правды и света...»
Творчество Щедрина отразило все важнейшие общественно-политические процессы второй половины XIX века. Его сатира, несущая в себе революционно-освободительные идеи, провидела далеко вперед. Прошло столетие после его смерти, а мы убеждаемся, что проблемы и образы щедринской сатиры по-прежнему актуальны не только для капиталистического мира, но и мира социалистического. На долгом пути социального и духовного обновления человечества Щедрин неизменно будет нашим соратником.

|||||||||||||||||||||||||||||||||
Распознавание текста книги с изображений (OCR) - творческая студия БК-МТГК.