Сочинение Толстой Л.Н. - Война и мир
Тема: - Смотр под Браунау. (Анализ эпизода из романа Л.Н.Толстого "Война и мир",
К созданию «Войны и мира» Толстой пришел от замысла повести «декабристы» начатой в 1860 году декабристская тема определяла на раннем этапе работы композицию задуманного монументального произведения об истории русского общества. В начале 60-х годов в мировоззрении Толстого происходят очень важные и значительные сдвиги. Он признает за народом решающую роль в историческом процессе. Именно народ является главным героем романа-эпопеи «Война и мир».Раскрыть характер целого народа, характер с одинаковой силой проявляющийся в мирной, повседневной жизни и в больших, этапных исторических событиях, во время военных неудач и поражений и в моменты наивысшей славы – такова важнейшая художественная задача «Войны и мира».
Эпическое начало романа связывает в единое целое картины войны и мира. Война означает не только военные действия враждующих армий, но и воинственную враждебность людей. Мир – это жизнь народа, не находящегося в состоянии войны, мир – это братство людей, независимо от национальных и классовых различий. Мир и война идут рядом, переплетаются, взаимопроникают и обуславливают друг друга.
Первый том – это повествование и о «мире», и о начальном этапе войны России с бонапартистской Францией. Первая картина войны, которую рисует Толстой, – не сражение, не наступления, не обороны. Первая военная картина – смотр, который мог бы происходить в мирное время. И с первых же строк, повествующих о войне, Толстой дает понять, что война эта не нужна народу, ни русскому, ни австрийскому: «В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России, отягощая постоям жителей, располагались у крепости Браунау».
Браунау – маленький австрийский городок, где находится главная квартира Кутузова, и куда собираются русские войска среди них – пехотный полк. Солдаты прошли тысячу верст из России. Их сапоги разбиты, новую обувь должно было доставить австрийское ведомство, и не доставило: полкового командира это заботит мало. Полк не готов к боевым действиям, потому что нельзя воевать босяком, но полковой командир хочет показать главнокомандующему как раз обратное: все в порядке, полк готов к войне.
Только Кутузов как раз «намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России». Он то знает, какое значение имеет обувь.
Все что делает и говорит Кутузов обратно тому, что делает и говорит полковой командир. Кутузов стар, Толстой подчеркивает, что он, «тяжело ступая… опуская ногу с подножки» что голос у него слабый, что шел он «медленно и вяло». Полковой командир тоже не молод, но старается выглядеть молодым, он неестественен – Кутузов прост в каждом движении, прост в обращении с солдатами.
Во время прохождения по рядам войск Кутузов вдруг остановился. Он узнал «Капитана с красным носом» Тимохина – своего измайловского товарища. Кутузов умел видеть других людей, понимать подчиненных, поэтому еще с турецкой войны он запомнил Тимохина. Там, в битве под Измаилом, Кутузов потерял глаз, и Тимохину памятна эта битва. Кутузов был рад этой встрече, но когда увидел, что Тимохин «вытянулся так, что казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы», он отвернулся, желая облегчить положение старого товарища.
Кутузов не только очень много знает о людях, он понимает их и жалеет, насколько это возможно. Жизненное поведение Кутузова – это, прежде всего поведение простого русского человека. Толстой утверждал, что не одна историческая личность не может по своему желанию повернуть ход исторических или военных событий. Поэтому истинными героями истории он считает только тех людей, которые в своей деятельности тесно связаны с движениями народных масс. В соответствии с этим образ полководца Кутузова сочетает в себе историческое величие и народную простоту.
Первая картина войны, которую рисует Толстой, - не сражение, не наступление, не взятие крепости, не оборона даже; первая военная картина - смотр, какой мог бы происходить в мирное время. И с первых же строк, повествующих о войне, даже с первой фразы, Толстой дает понять, что война эта не нужна народу, ни русскому, ни австрийскому:
ʼʼВ октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунауʼʼ.
Кто мог тогда предполагать, что почти через сто лет в данном самом Браунау родится мальчик, чье имя проклянет человечество в двадцатом веке, - Адольф Шикльгрубер.
Размещено на реф.рф
Став взрослым, он возьмет себе фамилию Гитлер и, забыв уроки Наполеона, поведет свои войска в Россию...
А пока Браунау - маленький австрийский городок, где находится главная квартира Кутузова и куда собираются русские войска, среди них - пехотный полк, в котором служит разжалованный в солдаты Долохов.
У генерала, командира полка, одна забота: ʼʼлучше перекланяться, чем недокланятьсяʼʼ. По этой причине усталые солдаты после тридцативерстного перехода ʼʼне смыкали глаз, всю ночь чинились, чистилисьʼʼ; в связи с этим такую ярость вызывает у генерала неположенный цвет шинели Долохова; в связи с этим ʼʼзвуки усердных голосов, перевираяʼʼ, повторяют приказ:
ʼʼКомандир третьей роты к генералу! командира к генералу, третьей роты к командиру!..ʼʼ И, наконец: ʼʼГенерала в третью роту!ʼʼ
По этой причине генерал кричит на командира третьей роты Тимохина, пожилого заслуженного офицера; называет злосчастную шинель Долохова то сарафаном, то казакином; не без юмора замечает: ʼʼЧто, он в фельдмаршалы разжалован, что ли, или в солдаты?..ʼʼ - и, распаляясь, утверждаясь в своем гневе, который уже ему самому понравился, останавливается только перед наглым взглядом Долохова и его гордым звучным голосом: ʼʼНе обязан переносить оскорбленияʼʼ.
Роман Толстого принято называть ʼʼВойна и мирʼʼ, - уже в данном названии контраст, резкое противопоставление будней войны и будней мира; казалось бы, на войне все иначе, все по-другому, чем в мирной жизни, и люди проявят себя здесь не так, как в светских гостиных; выступит иная, лучшая их сущность...
Оказывается, ничего подобного. Отчаянный и наглый Долохов остается самим собой; в солдатском строю он тот же, что в разгульной компании Анатоля Курагина. Полковой командир, ʼʼплотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другомуʼʼ, не был нам знаком раньше, но ʼʼа его месте мы легко можем представить себе знакомого нам князя Василия, - он вел бы себя точно так же, и девиз ʼʼлучше перекланяться, чем недокланятьсяʼʼ вполне бы ему подошел. Мы еще не видели на войне князя Андрея, но не можем себе представить, чтобы он испугался генерала, как Тимохин, или был озабочен переодеванием солдат, как генерал. Зато очень легко представить себе Бориса Друбецкого адъютантом командира полка, выполняющим все его бессмысленные требования...
Оказывается, на войне люди проявляют себя аналогично тому, как в мирной жизни, - должна быть, только ярче выступают их характеры; нет контраста между войной и миром; есть другой контраст: как в мирной жизни, так и на войне одни люди честны, другие - бесчестны и думают не о деле, а о своей выгоде.
Полк прошел тысячу верст из России. Солдатские сапоги разбиты; новую обувь должно было доставить австрийское ведомство и не доставило: полкового командира это заботит мало. Полк не готов к боевым действиям, потому что нельзя воевать босиком, но полковой командир хочет показать главнокомандующему как раз обратное: все в порядке, полк готов к войне.
Только вот в чем беда: главнокомандующему не этого нужно. Кутузов ʼʼнамеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из Россииʼʼ. Он-то знает, какое значение имеет обувь; после смотра солдаты скажут о нем: ʼʼНе... брат, глазастей тебя, и сапоги и подвертки все оглядел...ʼʼ
Все, что делает и говорит Кутузов, обратно тому, что делает и говорит молодцеватый, несмотря на свою тучность, полковой командир.
Размещено на реф.рф
Кутузов стар; Толстой подчеркивает, что он, ʼʼтяжело ступая... опускал ногу с подножкиʼʼ, что голос у него слабый, что шел он ʼʼмедленно и вялоʼʼ. Полковой командир тоже немолод, но старается выглядеть молодым; он неестествен - Кутузов прост в каждом движении, ʼʼточно как будто и не было этих двух тысяч людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командираʼʼ.
Тот самый капитан Тимохин, который вызвал гнев полкового командира из-за синей шинели Долохова, привлекает внимание Кутузова:
ʼʼ- А, Тимохин! - сказал главнокомандующий...
В эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.
Еще измаильский товарищ, - сказал он. - Храбрый офицер! Ты доволен им? - спросил Кутузов у полкового командира.
И полковой командир... вздрогнул, подошел вперед и отвечал:
Очень доволен, ваше высокопревосходительствоʼʼ. (Курсив мой. - Н. Д.)
Полковой командир озабочен только одним - всегда одним: не упустить случая выдвинуться, понравиться начальству, ʼʼперекланятьсяʼʼ. Недаром ʼʼвидно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного с еще большим наслаждением, чем обязанности начальникаʼʼ. Что бы ни происходило, он прежде всего думает о том, как он будет выглядеть в глазах начальства. Где уж ему замечать других людей, где ему понять, что капитан Тимохин - храбрый офицер...
Кутузов ведь тоже не всегда был главнокомандующим - но и раньше, когда он был моложе, он умел видеть других людей, понимать подчиненных, в связи с этим еще с турецкой войны он запомнил Тимохина. Там, в битве под Измаилом, Кутузов потерял глаз. И Тимохину памятна эта битва: после смотра он ответит полковому командиру, ʼʼулыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаиломʼʼ. (Курсив мой. - Н. Д.)
Что же сказал ему полковой командир и что ответил Тимохин?
ʼʼ- Вы на меня не претендуйте, Прохор Игнатьич!.. Служба царская... нельзя... другой раз во фронте оборвешь... Сам извинюсь первый, вы меня знаете...
Помилуйте, генерал, да смею ли я! - отвечал капитан...ʼʼ
Теперь, после милостивого обращения Кутузова с капитаном, генерал обращается к нему по имени и отчеству, почти лебезит перед ним. А Тимохин? ʼʼДа смею ли я!..ʼʼ Он маленький человек, такой же маленький, как капитан Тушин, с которым мы скоро познакомимся; как Максим Максимыч у Лермонтова. Но на этих маленьких людях держится русская армия - в битве под Шенграбеном Тушин и Тимохин определят успех сражения; оба они не боятся неприятеля, но боятся начальства; это понимает Кутузов, в связи с этим он отвернулся, чтобы не заставлять Тимохина вытягиваться сверх меры. Кутузов не только очень, очень много знает о людях - он понимает их и жалеет, сколько это возможно; он живет не по законам света͵ и в нашем восприятии он сразу оказывается своим, как Пьер, как Наташа, как князь Андрей, потому что главное разделение людей в романе, ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ подсказывает нам Толстой, - главное разделение такое: близки и дороги люди искренние и естественные, ненавистны и чужды те, кто фальшивы. Это разделение пройдет через весь роман, и на войне, и в мире оно будет главным в нашем отношении к людям, с которыми познакомит нас Толстой.
Смотром под Браунау Толстой начинает изображение войны 1805 года. Война эта была России не нужна, молодой император Александр Первый и австрийский император Франц просто демонстрировали свои амбиции, из-за чего проливалась кровь русских солдат. В сцене смотра ярко проявляются основные проблемы войны 1805 года, которые будут впоследствии более подробно изображены I олстым
Еще до самого смотра в лагере русских царит суматоха: никто не знает, в какой форме главнокомандующий хочет видеть солдат. По принципу: «Лучше перекланяться, чем недокланяться» - солдатам велят надеть парадную форму. Затем поступает приказ, что Кутузов хочет видеть на солдатах походную форму. В результате солдаты, вместо того чтобы отдыхать, всю ночь занимаются своим обмундированием. Наконец приезжает Кутузов. Все взволнованы: и солдаты, и командиры: «Полковой командир, покраснев, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и со счастливым, решительным лицом...приготовился крикнуть». Полковой командир «исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника». Благодаря его стараниям в полку было все хорошо, кроме обуви, которую поставляло австрийское правительство. Вот именно это плачевное состояние обуви русских солдат и хочет показать Кутузов австрийскому генералу, который тоже принимает смотр наравне с Кутузовым.
Кутузов - главное лицо этого эпизода. Уже в этой небольшой сцене автор показывает отношение Кутузова к солдатам и боевым офицерам: «Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу». Проходя мимо строя, главнокомандующий замечает капитана Тимохина, которого помнит еще по турецкой кампании, и хвалит его за храбрость: «...В минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо, поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся». Солдаты, чувствуя отношение к ним Кутузова, тоже платят ему любовью и уважением. Они рады воевать с таким главнокомандующим, который понимает все их нужды и чаяния.
Но отнюдь не все разделяют это чувство. Толстой противопоставляет отношение к Кутузову простых солдат и офицеров свиты: свитские офицеры разговаривают друг с другом во время смотра, один из гусарских офицеров, Жсрков, передразнивает полкового командира, который совсем этого не заслужил. Разжалованный Долохов подходит к Кутузову, чтобы напомнить о себе, говорит, что он загладит свою вину и докажет преданность императору и России. Кутузов «отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что все, что ему сказал Долохов, и все, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что все это прискучило ему и что все это совсем не то, что нужно». Кутузов прекрасно может различить молчаливую преданность Тимохина, которого в дальнейшем автор сделает одним из героев Шенграбенского сражения, и стремление Долохова любой ценой вернуть себе офицерский чин, потерянный им за свои пьяные выходки и бесчинства. Подлинную цену отношениям между свитскими офицерами можно увидеть в разговоре Жеркова и Долохова. Жерков когда-то принадлежал к буйному обществу, которым руководил Долохов, но, встретив его за границей разжалованного, сделал вид, что не замечает, а после того, как Долохов поговорил с Кутузовым, «вошел в милость», Жерков сам подъезжает к нему и начинает разговор. Никаких искренних чувств у них быть не может, искренне лишь желание возвыситься любой ценой и у одного, и у другого.
Толстой впервые в сцене смотра под Браунау показывает нам солдатский мир, единение всех солдат, которые получили от Кутузова заряд бодрости, веру в победу. Замечательно изображает автор песенников, ложечника, который, «несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому-то ложками». Проезжающему Кутузову передается эта радость солдат, их связывает единое чувство: «Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали идти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты». Но Толстой не забывает напомнить нам, что эти замечательные люди идут воевать, отдавать свои жизни, что сейчас, в данный момент, они веселы и счастливы, но вскоре могут быть искалечены и убиты.
Главная идея Толстого в описании войны 1805 года - это ненужность насилия, смерти, автор показывает единение людей, у которых должна быть другая цель, чем уничтожение себе подобных, и сцена смотра под Браунау подтверждает эту мысль.
Роман-эпопея Льва Николаевича Толстого «Война и мир» охватывает значительное временное пространство. Все герои связаны с историческими событиями таким образом, что практически в каждом отражаются события, ставшими для отечества судьбоносными. Именно их глазами мы видим смотры войск, военные советы, подвиги солдат на полях сражений, слышим распоряжения главнокомандующих, видим раненых и убитых, муки и страдания людей, победы и поражения. Одним из таких моментов является Аустерлицкое сражение, по мнению автора, абсолютно бессмысленное для российской армии и русского народа.
В октябре 1805 года Россия двинула свои полки на запад, на территорию Австрии, чтобы вместе с союзниками выступить против армии Наполеона.
Описывая события 1805–1807 годов, Толстой показывает, что народам эта война была навязана. Русские солдаты, находясь вдали от родины, не понимают цели этой войны, не хотят бессмысленно класть свои жизни.
Эпизод смотра войск в Браунау показал полное расслоение войска на солдат и командиров. Среди рядовых мы видим полное безразличие к предстоящему походу. Кутузов является воплощение мысли народной, он лучше других понимает ненужность этой кампании для России. Он видит равнодушие союзников к его армии, желание Австрии воевать чужими руками, не жертвуя ничем. «С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе… И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкая глаз, всю ночь чинились, чистились… каждый знал свое место, свое дело… на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой». Только с обувью была катастрофа: «Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст».
Полковой командир был доволен подготовкой к смотру. Кутузов напротив хотел показать, насколько не готова русская армия к предстоящему сражению, добивался, чтобы наши войска не принимали участие в этой битве «трёх императоров». Накануне к Кутузову прибыли союзники, требующие соединения с русской армией. Но Михаил Илларионович считал такое соединение ни в интересах русского войска, свое мнение хотел обосновать плачевным состоянием войск. Для этого создал невыполнимую ситуацию: смотр войска на марше, желая показать плачевное их состояние. Адъютанты приехали подготовить полк к приезду Кутузова с союзниками и привезли распоряжение - не приводить всё в надлежащий вид, иначе Кутузов будет недоволен.
Полковое начальство было обескуражено, ведь люди уже имели парадный вид, а надо было предстать в шинелях. За полчаса полк опять переоделся в серые шинели, лишь на Долохове, разжалованном в солдаты, была синяя, офицерская, разрешенная ему на марше. Вскоре подъехавший Кутузов с австрийцами ходил по рядам, ласково разговаривал с офицерами, которых знал с турецкой войны, узнавая простых солдат, приветствуя их по именам.
– А, Тимохин! - сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на неё австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Господа свиты разговаривали между собой и смеялись. Ближе всех к главнокомандующему шли князь Андрей и Несвицкий. Несвицкий едва держался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер передразнивал каждое движение полкового командира, идя за его спиной.
После смотра полк двинулся на квартиры, где надеялся отдохнуть и переобуться. Солдаты хвалили Кутузова, который и «кривой», а увидел их разбитую обувь лучше зрячих на оба глаза. И они двинулись вперёд, затянув весёлую строевую песню. «Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали идти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты». Атмосфера общей радости от такого внимательного отношения Кутузова отразилась в поведении солдат.
В разговоре с союзниками Кутузов старается отстоять интересы русского войска, оттягивая их вступление в бой, объясняя неподготовленностью и усталостью после марша. Автору близка такая позиция главнокомандующего, жалеющего солдат. Кутузов не хочет бессмысленной гибели своих солдат за чужие амбициозные интересы, на чужой земле, но он не волен менять политику, определяемую государем.
Арендный блок
В 1926 году вышло в свет первое прозаическое произведение Набокова - роман «Машенька». По этому поводу журнал «Нива» написал: «Себя и свою судьбу в разных вариациях Набоков, развлекаясь, неустанно вышивает по канве своих произведений. Но не только свою, хотя едва ли кто-то интересовал Набокова больше, чем он сам. Это ещё и судьба целого человеческого типа - русского интеллигента-эмигранта». Действительно, для Набокова жизнь на чужбине оказалась всё же довольно тяжёлой. Утешением становилось прошлое, в котором были светлые чувства, любовь, совсем другой мир. Поэтому роман основан на воспоминаниях. Фабулы как таковой нет, содержание разворачивается как поток сознания: диалоги действующих лиц, внутренние монологи главного героя, описания места действия перемежаются.Главный герой романа, Лев Глебович Ганин, оказавшись в эмиграции, утратил какие-то важнейшие свойства личности. Он живёт в пансионе, который ему не нужен и не интересен, его обитатели представляются Ганину жалкими, да и сам он, как и прочие эмигранты, никому не нужен. Ганин тоскует, иногда он не может решить, что делать: «переменить ли положение тела, встать ли, чтобы пойти и вымыть руки, отворить ли окно...». «Сумеречное наважденье» - вот определение, которое даёт автор состоянию своего героя. Хотя роман относится к раннему периоду творчества Набокова и является, пожалуй, самым «классическим» из всех созданных им произведений, но характерная для писателя игра с читателем присутствует и здесь. Неясно, что же служит первопричиной: то ли душевные переживания деформируют внешний мир, то ли, напротив, уродливая действительность омертвляет душу. Возникает ощущение, что писатель поставил друг перед другом два кривых зеркала, изображения в которых уродливо преломляются, удваиваясь и утраиваясь.Роман «Машенька» выстроен как воспоминание героя о прежней жизни в России, оборванной революцией и Гражданской войной; повествование ведётся от третьего лица. В жизни Ганина до эмиграции было одно важное событие - его любовь к Машеньке, которая осталась на родине и утрачена вместе с ней. Но совершенно неожиданно Ганин узнаёт в изображённой на фотографии женщине, жене соседа по берлинскому пансиону Алфёрова, свою Машеньку. Она должна приехать в Берлин, и этот ожидаемый приезд оживляет героя. Тяжкая тоска Ганина проходит, его душа заполняется воспоминаниями о прежнем: комнате в петербургском доме, загородной усадьбе, трёх тополях, амбаре с расписным окном, даже о мелькании спиц велосипедного колеса. Ганин вновь словно погружается в мир России, сохраняющий поэзию «дворянских гнёзд» и теплоту родственных отношений. Событий происходило много, и автор отбирает наиболее значимые из них. Ганин воспринимает образ Машеньки как «знак, зов, вопрос, брошенный в небо», и на этот вопрос он вдруг получает «самоцветный, восхитительный ответ». Встреча с Машенькой должна стать чудом, возвращением в тот мир, в котором Ганин только и мог быть счастлив. Сделав всё, чтобы помешать соседу встретить жену, Ганин оказывается на вокзале. В момент остановки поезда, на котором приехала она, он чувствует, что эта встреча невозможна. И уезжает на другой вокзал, чтобы покинуть город.Казалось бы, в романе предполагается ситуация любовного треугольника, и развитие сюжета подталкивает к этому. Но Набоков отбрасывает традиционный финал. Глубинные переживания Ганина для него намного важнее, чем нюансы отношений героев. Отказ Ганина от встречи с любимой имеет не психологическую, а скорее философскую мотивировку. Он понимает, что встреча не нужна, даже невозможна, не потому, что она влечёт за собой неизбежные психологические проблемы, а потому, что нельзя повернуть время назад. Это могло бы привести к подчинению прошлому и, следовательно, отказу от самого себя, что вообще невозможно для героев Набокова.В романе «Машенька» Набоков впервые обращается к темам, которые затем будут неоднократно появляться в его творчестве. Это тема утраченной России, выступающей как образ потерянного рая и счастья юности, тема воспоминания, одновременно противостоящего всё уничтожающему времени и терпящего неудачу в этой тщетной борьбе.Образ главного героя, Ганина, очень типичен для творчества В. Набокова. В его произведениях всё время появляются неустроенные, «потерявшиеся» эмигранты. Пыльный пансион неприятен Ганину, потому что он никогда не заменит родину. Проживающих в пансионе - Ганина, учителя математики Алфёрова, старого русского поэта Подтягина, Клары, смешливых танцовщиков - объединяет ненужность, какая-то выключенность из жизни. Возникает вопрос: а зачем они живут? Ганин снимается в кинематографе, продавая свою тень. Стоит ли жить ради того, чтобы «вставать и ездить в типографию каждое утро», как это делает Клара? Или «искать ангажемент», как ищут его танцовщики? Унижаться, клянчить визу, объясняясь на плохом немецком языке, как вынужден это делать Подтягин? Цели, которая оправдывала бы это жалкое существование, ни у кого из них нет. Все они не думают о будущем, не стремятся устроиться, наладить жизнь, живя оним днём. И прошлое, и предполагаемое будущее осталось в России. Но признаться себе в этом - значит сказать себе правду о себе самом. После этого нужно делать какие-то выводы, но как тогда жить, как заполнять скучные дни? И жизнь заполняется мелкими страстями, романчиками, суетой. «Подтягин заходил в комнату хозяйки пансиона, поглаживая чёрную ласковую таксу, пощипывал её уши, бородавку на серой мордочке и рассказывал о своей стариковской, мучительной болезни и о том, что он уже давно хлопочет о визе в Париж, где очень дёшевы булавки и красное вино».Связь Ганина с Людмилой ни на секунду не оставляет ощущения, что речь идёт о любви. Но это не любовь: «И тоскуя и стыдясь, он чувствовал, как бессмысленная нежность, - печальная теплота, оставшаяся там, где очень мимолетно скользнула когда-то любовь, - заставляет его прижиматься без страсти к пурпурной резине её поддающихся губ...» Была ли у Ганина настоящая любовь? Когда совсем мальчиком встретил он Машеньку, то полюбил не её, а свою мечту, придуманный им идеал женщины. Машенька оказалась недостойной его. Он любил тишину, уединение, красоту, искал гармонию. Она же была легкомысленна, тянула его в толпу. А «он чувствовал, что от этих встреч мельчает истинная любовь». В мире Набокова счастливая любовь невозможна. Она или связана с изменой, или же герои вообще не знают, что такое любовь. Индивидуалистический пафос, страх подчинения другому человеку, страх возможности его суда заставляют героев Набокова забыть о ней. Часто в основе сюжета произведений писателя любовный треугольник. Но накала страстей, благородства чувств в его произведениях найти невозможно, история выглядит пошлой и скучной.Для романа «Машенька» характерны черты, проявившиеся и в дальнейшем творчестве Набокова. Это игра литературными цитатами и построение текста на ускользающих и вновь проявляющихся лейтмотивах и образах. Здесь становятся самостоятельными и значимыми звуки (от соловьиного пения, означающего природное начало и прошлое, до шума поезда и трамвая, олицетворяющих мир техники и настоящее), запахи, повторяющиеся образы - поезда, трамваи, свет, тени, сравнения героев с птицами. Набоков, говоря о встречах и расставаниях героев, несомненно, намекал читателю на сюжет «Евгения Онегина». Также внимательный читатель может найти в романе образы, характерные для лирики А.А. Фета (соловей и роза), А.А. Блока (свидания в метель, героиня в снегу). При этом героиня, чьё имя вынесено в заглавие романа, на его страницах не появилась ни разу, и реальность её существования иногда кажется сомнительной. Игра с иллюзиями и реминисценциями ведётся постоянно.Набоков активно использует традиционные для русской литературы приёмы. Автор обращается к свойственным Чехову приёмам детализации, насыщает мир запахами и красками, как Бунин. В первую очередь это связано с призрачным образом главной героини. Современные Набокову критики называли «Машеньку» «нарциссистским романом», предполагали, что автор постоянно «самоотражается» в своих героях, помещая в центр повествования личность, наделённую недюжинным интеллектом и способную на сильную страсть. Развития характера нет, сюжет превращается в поток сознания. Многие современники не приняли роман, так как в нём не было динамично развивающегося сюжета и счастливого разрешения конфликта. Набоков писал о том «меблированном» пространстве эмиграции, в котором отныне предстояло жить ему и его героям. Россия осталась в воспоминаниях и снах, и с этой реальностью следовало считаться.
У нас самая большая информационная база в рунете, поэтому Вы всегда можете найти походите запросы
Эта тема принадлежит разделу:
Русская литература
Русский язык и литература, русский фольклор. Художественная система и литературное направление. Основные темы лирики. Проблематика романа. Религиозная светская философия рубежа веков. Ответы на Гос.экзамен.