Веласкес менины анализ. История одной картины: «Менины» Веласкеса. Веласкес «Менины». Описание картины

В центре картины находится инфанта Маргарита Тереза, которая через 10 лет после написания "Менин" будет провозглашена императрицей, супругой Леопольда 1, императора Священной Римской империи, короля Чехии и Венгрии. Ее правление продолжалось с 1666 по 1673 годы, а умерла Маргарита в возрасте всего 21 года. Хотя она была изображена на многих портретах, но "Менины" является самым известной картиной.

Традиционно на портретах изображают человека "изолированно" от остального мира. В данном же случае изображены также служанки, которые постоянно окружали молодую принцессу. "Менины" - это повседневная жизнь при испанском дворе.

Над головой принцессы несложно заметить картину в темной деревянной рамке, на которой изображены два человека. Это отец и мать Маргатиты, король Испании Филипп IV и его жена Марианна Австрийская.

Несмотря на то, что Веласкес был придворным художником короля, это был очень смелый шаг - нарисовать самого себя в "Менинах". Слева с кистью в руке изображен сам художник.

В центре картины изображены король, королева, принцесса, и художник. Слева от принцессы (подает ей сосуд с напитком) изображена фрейлина принцессы донья Мария Агустина де Сармьенто Сотомайор, а справа (в реверансе) донья Изабель де Веласко. Над ее правым плечом видно наставницу принцессы, донью Марселу де Уллоа и неизвестного гвардадамаса, который был обязан повсюду сопровождать инфанту (его имя было утеряно в истории, но некоторые современные ученые считают, это мог быть Диего Руис де Аскона). Справа находятся постоянные члены свиты Маргариты - карлица Мария Барбола, карлик Николас Пертусато и любимый мастиф принцессы (его кличка также неизвестна).

Некоторые ученые считают, что образы короля и королевы, которые как бы фигурируют на фоне, на самом деле отображаются в зеркале, а родители инфанты смотрели за процессом написания картины. Другая теория утверждает, что королевская чета не находится в поле зрения Веласкеса, поэтому он не мог целенаправленно рисовать их, а на самом деле принцесса и художник смотрят в большое зеркало, отражение в котором и позволило запечатлеть Маргариту в один из повседневных моментов.

7. "Менины" — взгляд монаршей четы

Неизвестно, было ли так на самом деле, но Веласкес изобразил картину так, как бы она смотрелась с ракурса короля и королевы.

Филипп IV повесил "Менины" в своем личном кабинете, где видел эту картину каждый день.

Король отдал дань талантливому художнику после его смерти. В 1660 году, почти через год после смерти, Веласкесу был присвоен титул рыцаря ордена Сант-Яго. На картине символика этого ордена изображена к него на груди, но история ее появления необычна (изначально этого символа не было). Появился этот символ посмертно по приказу короля. Некоторые историки даже утверждают, что Леопольд 1 собственноручно нарисовал символ ордена.

"Менины" просто огромны - их размер примерно 3,20 х 2,74 метра.

11. "Менины" были переданы королем музею

Музей Прадо в Мадриде открылся в 1819 году, чтобы "показать миру значение и славу искусства испанского народа". "Менины" являются одним из самых известных произведений в коллекции музея.

Впервые в музее Прадо картина упоминается под названием "Менины" в каталоге 1843 года. В 1666 во время инвентаризации картина была названа "Портрет императрицы с ее фрейлинами и карликами". Затем, после пожара в 1734 году, она называлась "Семья короля".

13. "Менины" сделали Веласкеса знаменитым через 150 лет после его смерти

Инвестиции в Прадо окупились и сделали испанское искусство популярным в Европе в 19 веке. Именно благодаря "Менинам" Веласкес стал известным вне пределов испанского королевского двора, среди обычной публики. Впоследствии Веласкес стал вдохновением для нового поколения художников, включая французского живописца-реалиста Гюстава Курбе, Эдуара Мане, а также американского основателя тонализма Джеймса Эббота Уистлера.

В особняке Кингстон-Лейси в Дорсете есть уменьшенная версия картины, которая покрыта почти такой же аурой таинственности, как и знаменитое полотно. Неизвестно, кто написал эту реплику, и когда это было сделано. Некоторые ученые утверждают, что картина в Дорсете принадлежит кисти самого Веласкеса. Другие утверждают, что полотно, скорее всего, было позже скопировано неизвестным художником.

Мадрид

Диего Веласкес (1599-1660 гг.) – один из величайших художников всех времён.

Самое удивительное, как ему вообще удалось это доказать потомкам.

Он был придворным художником испанского короля. Написав бесчисленное количество его портретов, а также портретов его семейства и придворных.

Как правило, талант в таких условиях чахнет. Ведь нужно писать то, что понравится узкому кругу людей.

Шедевры же создаются по-другому. Гораздо чаще вопреки вкусам окружающих.

Но Веласкесу удалось невозможное. И яркое тому подтверждение – его главный шедевр «Менины».

«Менины» – портал в другой мир

Сюжет «Менин» Веласкеса сложный. Но он поддаётся расшифровке.

5-летняя инфанта (испанская принцесса) пришла в мастерскую художника в сопровождении своей свиты. Она захотела посмотреть, как создаётся портрет её родителей, королевской четы.

Сложность сюжета в том, что Веласкес изобразил эту сцену очень неординарно.

Половина персонажей смотрят на нас. Но на самом деле они смотрят на короля с королевой, которых рисует Веласкес. Поэтому он и стоит рядом с холстом.

О том, что это именно так, мы понимаем благодаря зеркалу за спиной художника.

В зеркале отражается пара. Это Король Филипп IV и его жена Марианна Австрийская.

Для меня эта задумка художника очевидна по одной простой причине.

В верхнем правом углу зеркала отражается красный занавес. Такой же оттенок красной краски мы видим и на палитре художника.

Несмотря на размытость изображения, нам нетрудно определить, что изображены именно Филипп IV и Марианна Австрийская. Слишком уж у них характерные черты. Достаточно посмотреть на другие их портреты.

Портреты Диего Веласкеса. Слева: Марианна Австрийская, Королева Испании. 1655-1657 гг. Музей Тиссен-Борнемисы, Мадрид. Справа: Филипп IV, Король Испании. 1644 г. Коллекция Фрика, Нью-Йорк

Веласкес сделал невообразимое. Он показал не тех, кого рисуют. А то, что видят те, кого рисуют. А видят они это нашими глазами. Ведь мы стоим на их месте.

Тем самым художник максимально вовлекает зрителя в пространство картины. И значительно это пространство расширяя. За счёт того, что мир картины виртуозно соединен с нашим миром.

Можно даже выразиться в фантастическом ключе. Два мира: тот, что за дверью и наш мир, соединены происходящим в картине. «Менины» – это портал между двумя мирами.

Невообразимый эксперимент Веласкеса

Сразу возникает вопрос, как Веласкесу удалось осуществить такой эксперимент?

На картине он изобразил испанскую принцессу. Это, конечно, одобрялось.

Но ещё и её свиту. В том числе карликов. Никому до Веласкеса не позволялась такая дерзость.

Задача придворного художника – прославлять короля и его подданных. Изображать доблесть, отвагу и иные качества его Величества. Которых вовсе могло не быть.

Настоящему мастеру это было скучно. К коим Веласкес и относился. И он пытался самовыражаться по мере возможности. А так как Филипп IV ему очень доверял, то художнику это позволялось.

Поэтому Веласкесу удалось создать серию портретов карликов, служивших шутами при дворе. На этих портретах – это не шуты, а обычные люди. Художник не делал различий между ними и людьми из высших сословий.

Другому художнику это бы не сошло с рук. Ведь карлики были по сути рабы, люди без прав. Часто их покупали за деньги, чтобы они служили в господском доме.

Проверьте себя: пройдите онлайн-тест

Автопортрет Веласкеса, «вшитый» в «Менины»

Ещё одну дерзость себе позволил Веласкес. Рядом с семьей короля он изобразил себя.

Известно, что Веласкес был честолюбив. Он выходец из небогатой еврейской семьи, мог позволить себе написать самого себя рядом с принцессой. Для того времени это было величайшим достижением.

Такого себе не мог позволить ни один придворный художник. До Веласкеса.

А после него это сделал лишь . Ему тоже было можно. Вот он стоит у холста позади семьи Карла IV. 150 лет спустя.

О том, что Веласкес честолюбив, нам говорит ещё пару деталей. На момент написания картины мастеру было 57 лет. Но он явно написал себя моложе, лет на 15. Конечно, чтобы соответствовать окружению.

А ещё мы видим на его груди красный крест – это орден Сант-Яго, высшая награда в Испании в 17 веке. Но Веласкес получил его после написания картины.

Считается, что дорисовал орден другой художник по приказу короля уже после смерти Веласкеса. Но я больше склоняюсь к версии о том, что художник сделал это сам.

Слишком уж оттенок креста гармонирует с другими красными оттенками на картине. Особенно сочетается с украшениями на платьях инфанты и фрейлин.

Кто же главный герой картины

Кто главный герой картины, сразу понятно. Инфанта Маргарита.

Именно ее Веласкес выделяет светом. Вернее более светлыми красками, создающими у нас иллюзию того, что девочка больше всех освещена.

Видно, что Веласкес рисует ее с особой нежностью. Розовые щечки, губки. Белокурые, по-детски жиденькие волосы.

Мы знаем, что художник искренне любил девочку. Она не могла не нравится. Несмотря на близкородственный брак ее родителей (ее мать была племянницей ее отцу), каким-то чудом девочка родилась здоровой и миловидной. К тому же имела необременительный для окружающих характер.

Также освещены светом фрейлины инфанты (по испански – менины). Они тоже миловидны. Картина называется в их честь. Но я не думаю, что так Веласкес назвал картину.

Долгое время она числилась в каталогах под названием «Семья Филлипа IV”. Видимо, название «Менины» закрепилось позднее, с лёгкой руки одного из хранителей картины.

В более приглушенном свете мы видим карлицу, няню инфанты. К ней относились при дворе благосклонно. Ведь она ухаживала за Маргаритой с рождения. Которая была на тот момент единственным выжившим ребёнком королевской четы.

Возможно, карлице ставили это в заслугу. Поэтому и наградили орденом. На картине она трогает его рукой и как бы демонстрирует нам.

А рядом с ней ещё один карлик-ребёнок. Он играюче поставил ногу на придворного пса. Дело в том, что лишь карлики могли вести себя раскованно при дворе. Обычный придворный себе такого позволить не мог, обижать пса инфанты.

Интересный факт. Того портрета Филиппа IV и королевы Марианны, который якобы Веласкес пишет в «Менинах», в реальности не существовало. Веласкес его выдумал.

А вот отдельный портрет инфанты Маргариты в этом же платье есть. На фоне того самого красного занавеса.Вопрос, почему? И вот мы приблизились к главной загадке картины…

Главная загадка «Менин»

Почему главные люди, влияющие на жизнь Веласкеса, на картине играют явно второстепенные роли?

Король с королевой лишь отражаются в дальнем зеркале. Маршал стоит в самой дали на лестнице, его черты еле различимы. Ещё один придворный и вовсе в тени.

На этот счёт мне очень импонирует гипотеза замечательного искусствоведа Паолы Волковой.

Все дело в положении Веласкеса при дворе. Со стороны может показаться, что оно было завидным.

Король назначил художника главным постельничим. Его мастерская примыкала к покоям короля. И он не только писал портреты, но и следил за порядком вещей и чистотой ночных горшков.

Для нас это кажется унизительным. Но тогда – нет. Ведь люди искренне верили, что Король – посланник божий. И мытьё за ним горшка – это привилегия, а не унижение.

Может Веласкес в это тоже хотел верить, но подсознательно догадывался о своём унизительном положении.

Да и другие придворные его не жаловали. Как раз за его приближенность к королю. Против него плели интриги.

«Менины» – это скрытый протест. И стремление задвинуть на второй план тех, кто его унижает.

А вот девочка-инфанта была ему близка и мила. Она в силу возраста и характера не желала ему зла. Более искренними были и карлики. И фрейлины. Поэтому они на первом плане.

Придворный живописец короля Филиппа IV – Диего Веласкес закончил работу над картиной «Менины» в 1656 году. Что за сцену изобразил художник, искусствоведы спорят до сих пор. Так, Поль Лефорт считает, что полотно вообще лишено сюжета и представляет собой что-то вроде моментальной фотографии. Куда больше распространены две другие точки зрения. Согласно первой, Веласкес изобразил момент работы над портретом испанского короля и королевы, когда в мастерскую вошла их дочь – инфанта Маргарита. По другой – инфанта сама была моделью художника, а ее августейшие родители пришли проведать дочку. Есть и философские интерпретации. Так, Вальтер фон Лога отмечает во взгляде художника преданное уважение к своему венценосному господину.

Прямо противоположна версия Александра Якимовича, полагающего, что полотно – манифест свободы художника от всяких дворцовых условностей и ограничений. Но самое интересное объяснение сюжета «Менин» принадлежит Владимиру Кеменеву, который полагал, что Веласкес изобразил картину в картине. Он пишет «Менины» как он пишет «Менины», по отражению в зеркале. И для этого есть некоторые основания.

1. Инфанта Маргарита – пятилетняя дочь испанского короля Филиппа IV и королевы Марии Австрийской. Вряд ли Веласкес сейчас занят ее портретом – огромный холст, за которым работает художник, никак не подходит для изображения маленькой девочки. Такой размер (примерно 3 х 3 м) имеет только одна его картина – «Менины».

2. Зеркало. В нем отражаются родители инфанты Маргариты. Версия, что они позируют художнику, тоже может быть поставлена под сомнение – нет ни одного свидетельства, чтобы подобный парный портрет существовал. Короля и королеву всегда писали отдельно. Да опять же размер холста на картине не подходит для такой работы.

3. Диего Веласкес – это единственный дошедший до нас автопортрет художника.

4. Ключи на ремне Веласкеса – знак того, что он занимает дворцовую должность: художник отвечал за открывание и закрывание дверей.

5. Крест рыцарского ордена Сантьяго украшает грудь Веласкеса. Известно, что Веласкес страстно желал быть посвященным в рыцари. Его мечта исполнилась через три года после окончания «Менин», и художник специально подрисовал красный крест на своем камзоле. Как ключи на поясе, так и орденский знак ставят под сомнение версии о том, что Веласкес бунтовал против дворцовых нравов.

6. Менины. Менинами назывались молоденькие девушки-фрейлины. Справа – донья Исабель де Веласко, слева – донья Мария Агустина де Сармьенто.

7. Картины на дальней стене зала. Справа – «Аполлон, сдирающий кожу с Марсия», слева – «Афина и Арахна». В обоих мифологических сюжетах повествуется о том, как олимпийские боги наказали дерзновенных смертных, решивших соперничать с ними в изящных искусствах. Веласкес изображает себя на фоне этих картин в момент вдохновенной работы. По мнению сторонников Якимовича, так он противопоставляет себя героям мифологии и подчеркивает право художника на полную свободу вне любых ограничений – и небесных, и земных. Согласимся, что это мало вяжется со взглядом на Веласкеса как на подобострастного подданного.

8. Кувшин. Если королевский ребенок хотел пить, то согласно этикету сосуд с водой ему подносил паж. В нашем случае это донья Мария. Она стоит на одном колене и протягивает Маргарите серебряный поднос, на котором маленький кувшинчик из красной глины букаро.

9. Дуэнья (наставница) инфанты донья Марсела де Ульоа. На ней полумонашеская одежда в знак траура по умершему мужу.

10. Гвардадамас – придворный, исполняющий роль почетного эскорта дам.

11. Дон Хосе Ньето Веласкес – возможно, родственник художника, гофмаршал – старший дворецкий дворца.

12. Мария Барбола – любимая карлица инфанты.

13. Николасито Пертусато – шут-карлик.

Павел Воробьёв. Страница книги отражений. «Вокруг света» №5 2012 год.

«Менины» Диего Веласкеса (Diego Rodríguez de Silva y Velázquez, 1599-1660) чудом избежали печальной судьбы. В этом есть какая-то мистика. В 1734 году в старом дворце, где была выставлена картина, вспыхнул небывалый пожар. В адской жаровне погибло около 500 шедевров мировой живописи. Создаётся впечатление, будто полотно Веласкеса выжило лишь благодаря этой очистительной жертве, принесённой всепожирающему пламени.

Картины, что люди: у каждого своя судьба. Во время гражданской войны в Испании над полотном вновь нависла смертельная угроза, но и на этот раз всё обошлось, и пламень гражданской войны не испепелил этот шедевр. Какая завидная живучесть, какое устойчивое желание донести несмотря ни на что великое послание художника своим потомкам!

Ещё одним важным испытанием для этого шедевра стала его изолированность. Картина приобрела широкую известность лишь тогда, когда она, наконец, в 1819 году оказалась в музее Прадо, а до этого её могли созерцать только члены королевской семьи и их гости. В это трудно поверить, но факт остаётся фактом: на протяжении 200 лет о существовании картины знало считанное количество людей. Она словно была на долгие годы заточена в золотой клетке королевской резиденции. И вот вырвалась наружу! По своему воздействию на зрителя полотно производит эффект тихо разорвавшейся бомбы. Именно тихо. Здесь этот оксюморон вполне уместен. В отличие от полотен , например его «Ночного дозора», (напомним, кстати, что эти художники были современниками и оба написали великие групповые портреты), в картине Веласкеса звук отсутствует. У Рембрандта, наоборот, он изображён настолько убедительно пластическими средствами, что вы словно слышите неумолкающую барабанную дробь и визг испуганной собаки. Под эту какофонию, условно говоря, и спускается в ад знаменитый Ночной дозор. У Веласкеса всё тихо, как и положено в королевских покоях, всё размеренно и степенно. Но это спокойствие весьма обманчиво.

Мы находимся во внушительном по своим размерам зале королевского дворца, отличающегося строгостью обстановки, чьи стены увешаны картинами, наверное, одними из тех, которые и погибнут в страшном пожаре несколько десятилетий спустя. Свет проникает в этот зал из двух раскрытых окон справа, причём, два других закрыты наглухо ставнями, а также через дверь на заднем плане, которая распахнута настежь.
На первый взгляд, перед нами автопортрет художника, находящегося в процессе работы над одним из своих шедевров. Он трудится над каким-то неизвестным полотном, но неожиданно его уединение нарушает маленькая принцесса, которая врывается в этот ярко бьющий из окна солнечный свет со своей свитой - фрейлинами, шутами, дуэньями и огромной собакой.

И, действительно, нас, зрителей, встречают напряжённые взгляды некоторых участников этой сцены, включая самого художника. И эти взгляды устремлены куда-то за пределы художественного пространства картины. Так, Веласкес изображает себя в обычной позе художника, который отступил на шаг от холста и, вроде бы, смотрит на модель, словно сравнивая её с тем, что уже получилось на полотне.

Всё правильно. Но что всё-таки на этом самом загадочном холсте изображено? Может быть, мы тоже попали туда каким-то чудом? Ведь наша позиция - именно позиция модели. Кажется, что взоры участников этой композиции устремлены к нам. А, может быть, художник лишь изучает саму инфанту, и ему нет никакого дела до нас? Если так, то Веласкес может видеть лишь спину девочки, хотя она явно позирует и приняла благородную осанку, а фрейлины почтительно склонились перед ней. Они позируют все, включая и старую шутиху, но лиц их Веласкес явно не видит.

Остаётся только предположить, что на том месте, куда устремлён взор художника и где должны находиться мы сами, расположено большое зеркало, в котором и отразилась вся сцена картины. Тогда получается, что то, что мы видим перед собой - отражается в зеркале, а художник фиксирует это отражение у себя на холсте. И всё бы так и было, но есть ещё одно зеркало в глубине картины, где мы видим слабое отражение королевской четы. Так это их изображает Веласкес? Но мы уже знаем, что никакого двойного королевского портрета никогда не существовало.

Так, может быть, зеркальное отражение королевской четы на заднем плане картины - это всего лишь рефлексия самого художника, вспышка его сознания как память о своих высоких покровителях и вместе с тем сентиментальное движение души по поводу родителей маленькой девочки, буквально излучающей свет в самом центре этой непростой композиции? Ведь у этой королевской четы, как и у каждого другого участника композиции, есть своя неповторимая судьба, свой разыгранный жизненный сценарий, своя личная драма, свой счёт в непрерывной борьбе с судьбой. Так, мы узнаём, что у короля - это второй брак. Король Филипп на 30 лет старше своей второй жены и приходится ей дядей. Инфанта Маргарита на момент написания картины была их единственной дочерью. Ей всего пять лет.

Филипп IV представляет собою пятое поколение Габсбургов на испанском престоле, и всегда они женились или выходили замуж за кого-нибудь из своей династии. Это привело к инцесту внутри семьи. Его единственный сын Карл II родился инвалидом и был не в состоянии произвести на свет жизнеспособное потомство. Он стал последним из Габсбургов на испанском престоле, после его смерти разразилась война за наследство, к власти в стране пришли Бурбоны. Тот факт, что инфанта есть, что она здорова, вызывает надежду о будущем наследнике. Эту надежду подчеркивает свет, падающий на принцессу. Эту надежду разделяет и сам Веласкес. Он видит маленькую девочку, которую зашнуровали в жёсткий корсет и фижмы. Ей физически очень неудобно держать эту благородную позу, но она - послушная дочь своих родителей и будет делать всё, что от неё потребует этикет. Это ребёнок, лишённый детства.

Взгляд девочки, как, впрочем, почти всех находящихся в ателье, прикован к королевской чете, сидящей перед картиной. Хотя и это обман. Там никто не стоит и не сидит, потому что если провести прямую линию от изображения родителей в зеркале и свести её к точке, на которой застыл взгляд инфанты, то станет ясно, что изображение смещено. А если эти фигуры и есть там, то они никак не могли бы отразиться в зеркале. Так кому же инфанта показывает, как она может неподвижно стоять, как она может себя держать, если не родителям?

Перед нами не ребёнок в нашем современном понимании, а маленькая взрослая. Если хотите, то в этой картине заключён реквием по никогда не случившемуся детству. Веласкес немало потрудился над изображением различных инфант, бледных, болезненных девочек, затянутых в фижмы, в недетских, чопорных позах. Инфанту лишили детства, и именно поэтому она так похожа на старую карлицу. Уродство карлицы - это зеркальное отражение искорёженной детской души маленькой девочки, которой так не посчастливилось родиться в королевской семье да ещё в греховном браке королевского инцеста. Мы знаем, что проживёт инфанта очень недолго.

Получается, что картины нет - и картина есть. Почему? Да потому, что она обречена на вечную незавершённость. И ещё потому, что мы сами являемся частью её композиции. Наши собственные судьбы вплетены в этот холст наподобие нитей, и наш собственный жизненный путь здесь начался и здесь готов и закончится, когда карлик-пройдоха ударит по крупу большого пса, не то Цербера, не то ещё какого-нибудь представителя загробного мира.

1656 год (Музей Прадо, Мадрид). С испанского название картины переводится как «фрейлины», а изображает она ателье художника в королевском дворце Алькасар, в Испании. Пятилетняя инфанта Маргарита со своей свитой зашла посмотреть, как Веласкес пишет портрет ее отца, Филиппа IV, и матери, королевы Марианны (их фигуры видны в зеркале). Инфанту окружают фрейлины, карлица, карлик, монашка, придворный и пес. Размер работы 318×276 см, что дало Веласкесу возможность написать фигуры в рост человека.

«Мы не зрители, мы участники действия»

Марина Хайкина, искусствовед: «Веласкес придумал трюк: он перенес фигуры королевской четы из иллюзорного в реальное пространство, а зрителей – наоборот. В самом деле, где король с королевой и где мы, зрители? За пределами холста или внутри него? Именно на нас направлен взгляд карлицы, да и сам Веласкес смотрит в нашу сторону. Собака принюхалась, как будто почувствовала присутствие чужих, – а значит, нас заметили, знают о нашем присутствии, знают, что за ними наблюдают. Вот эта ценность зрителя для художника, разговор с ним – и есть самое главное в этой картине. Веласкес «пустил» зрителя в живопись, и это открытие поменяло всю концепцию искусства. Не было бы «Менин», не было бы ни Гойи, ни Сезанна, ни Магритта, ни искусства XIX и XX века вообще.

Веласкес привнес в живопись и новое измерение – время. Все, что происходит на картине, происходит только здесь и сейчас и закончится секунду спустя. Инфанта примет напиток из рук фрейлины, гофмаршал, который замер, обернувшись, в проходе, исчезнет, а вслед за ним немедленно выйдут и король с королевой… Художник позволил нам, зрителям, поймать этот момент, уловить движение времени. Мы смотрим на то, что происходит в мастерской. Но смотрит и художник. Он здесь и объект наблюдения, и его субъект. Для меня «Менины» – картина об искусстве живописи и оптической иллюзии, а еще о значимости искусства. Можете представить, как высоко оценивал Веласкес свое ремесло, чтобы осмелиться поместить автопортрет на картине вместе с членами королевской семьи? И это – в условиях жесткого этикета и строгой иерархии испанского двора! В глазах зрителей того времени это означало высшее признание».

«Творчество побеждает инцест»

Андрей Россохин, психоаналитик: «Прежде всего, картина вызывает у меня тревогу из-за темного фона, который занимает очень много пространства. Я чувствую даже безысходность. Казалось бы, отчего, ведь Веласкес предлагает нам такой светлый, умиротворяющий образ милого семейства с юной, расцветающей инфантой в центре. Художник рисует портрет короля Филиппа IV с женой, а девочка смотрит на своих родителей. Почему Веласкес решил изобразить их таким образом?

Понять тревогу трудно, не зная подробностей истории. Дело в том, что Филипп женился на своей 15-летней племяннице, которая к тому же была невестой его внезапно умершего сына. То есть король вступил в инцестуозные отношения. Дети, которые рождались в этом браке, быстро умирали, и инфанта Маргарита была на тот момент их единственным ребенком. И как бы гордо она ни стояла, мы понимаем, что отцу-то нужна не она, а сын, наследник. Веласкес, чье ателье находилось в королевском дворце, прекрасно чувствовал эту связанную с инцестом и наказанием за него атмосферу ужаса и безысходности. И, может быть, поэтому неосознанно изобразил королевскую чету не вместе со всеми, а отраженными в зеркале.

Перед нами семья, на которую нельзя смотреть впрямую. Инцест настолько ужасен, что мы можем остаться живыми, только если будем видеть супругов через зеркало. Это ощущение усиливает присутствие собаки, которая как сфинкс лежит неподвижно и с закрытыми глазами, несмотря на то что карлик пихает ее ножкой, – как будто она и в самом деле окаменела.

Отражение этого скрытого ужаса я вижу и в девочке, которая начинает чувствовать свое взросление, свою значимость, но обречена пасть жертвой инцеста, как ее мать (что и случилось: позже она вышла замуж за дядю). И в этом смысле очень важна связка между девочкой и гофмаршалом доном Хосе Нието, который стоит в дверном проеме. Они единственные на картине показаны в ярком свете, и это подчеркивает их связь. Мужчина как бы нависает, властвует над девочкой. Не он будет ее мужем, но его вид и поза намекают о ее участи.

Наконец, мое внимание привлекает сам художник, Веласкес. Его фигура во многом доминирует на картине, у него очень гордый, живой вид. Своим участием он словно преодолевает атмосферу инцеста, внося творческое (здоровое) начало в эту картину. Не сразу понятно, что на двух картинах, которые висят на заднем плане, изображены древнегреческие боги, Афина и Аполлон, которые наказывают тех, кто дерзнул соревноваться с ними в искусствах. Получается, что Веласкес настолько уверен в себе, что бросает вызов богам Олимпа. То есть, с одной стороны, художник рассказывает о судьбе династии, которая погибает, потому что бросила вызов природе человека и ее запретам общества. А с другой – сам бросает вызов богам. И творчество побеждает. Потому что оно рождает истинно живое, в отличие от инцестуозных отношений».

Диего Веласкес (1599–1660), выдающийся испанский портретист, представитель Золотого века испанской живописи.