Год издания мертвые души. История создания романа "мертвые души". Почему «Мёртвые души» называются поэмой

«Мертвые души» — поэма на века. Пластика изображаемой действительности, комичность ситуаций и художественное мастерство Н.В. Гоголя рисуют образ России не только прошлого, но и будущего. Гротескная сатирическая реальность в созвучии с патриотическими нотками создают незабываемую мелодию жизни, которая звучит сквозь столетия.

Коллежский советник Павел Иванович Чичиков отправляется в дальние губернии, чтобы купить крепостных. Однако его интересуют не люди, а только фамилии умерших. Это необходимо для подачи списка в опекунский совет, что «обещает» большие деньги. Дворянину с таким количеством крестьян были все двери открыты. Для реализации задуманного он наносит визиты помещикам и чиновникам города NN. Все они обнаруживают свой корыстный нрав, поэтому герою удается заполучить желаемое. Также он планирует выгодную женитьбу. Однако итог плачевен: герой вынужден бежать, так как его планы становятся общеизвестными благодаря помещице Коробочке.

История создания

Н.В. Гоголь считал А.С. Пушкина своим учителем, «подарившем» благодарному ученику сюжет о похождениях Чичикова. Поэт был уверен, что только Николаю Васильевичу, обладающему от бога неповторимым талантом, подвластно реализовать эту «задумку».

Писатель любил Италию, Рим. На земле великого Данте он приступил к работе над книгой, предполагающей трёхчастную композицию, в 1835 году. Поэма должна была быть похожей на «Божественную комедию» Данте, изображать погружение героя в ад, его странствия в чистилище и воскрешение его души в раю.

Творческий процесс продолжался в течение шести лет. Замысел грандиозной картины, изображающей не только «всю Русь» настоящую, но и будущую, раскрывал «несметные богатства русского духа». В феврале 1837 года умирает Пушкин, «священным завещанием» которого для Гоголя становятся «Мертвые души»: «Ни одна строка не писалась без того, чтобы я не воображал его перед собою». Первый том был завершён летом 1841 года, однако не сразу нашёл своего читателя. У цензуры вызвала возмущение «Повесть о капитане Копейкине», а название привело в недоумение. Пришлось пойти на уступки, начав заголовок с интригующей фразы «Похождения Чичикова». Поэтому книга была опубликована лишь в 1842 году.

Спустя некоторое время, Гоголь пишет второй том, но, недовольный получившимся результатом, сжигает его.

Смысл названия

Название произведения вызывает противоречивые толкования. Использованный приём оксюморона рождает многочисленные вопросы, на которые хочется поскорее получить ответы. Заголовок символичен и многозначен, поэтому «тайна» открывается не каждому.

В прямом значении, «мертвые души» — это представители простого народа, ушедшие в мир иной, но ещё числящиеся за своими хозяевами. Постепенно происходит переосмысление понятия. «Форма» как бы «оживает»: реальные крепостные, со своими привычками и недостатками, предстают перед читательским взором.

Характеристика главных героев

1. Павел Иванович Чичиков – «господин средней руки». Несколько приторные в обращении с людьми манеры не лишены изысканности. Воспитан, опрятен и деликатен. «Не красавец, но и не дурной наружности, не … толст, ни …. тонок…». Расчетлив и осторожен. Коллекционирует ненужные безделушки в своем ларчике: авось, пригодится! Во всем ищет выгоду. Порождение худших сторон предприимчивого и энергичного человека нового типа, противопоставленного помещикам и чиновникам. О нем мы написали подробнее в сочинении «».
2. Манилов — «рыцарь пустоты». Белокурый «сладенький» болтун «с голубыми глазами». Скудость мысли, уход от реальных трудностей он прикрывает прекраснодушной фразой. В нём отсутствуют живые стремления и какие-либо интересы. Его верные спутники — бесплодное фантазерство и бездумная болтовня.
3. Коробочка — «дубинноголовая». Пошлая, глупая, скупая и прижимистая натура. Отгородилась от всего окружающего, замкнувшись в своем имении – «коробке». Превратилась в тупую и жадную женщину. Ограниченна, упряма и бездуховна.
4. Ноздрев — «исторический человек». Запросто может приврать, что ему заблагорассудится, и обмануть кого угодно. Пустой, вздорный. Мнит себя широкой натурой. Однако поступки обличают безалаберного, сумбурно – безвольного и одновременно наглого, беспардонного «самодура». Рекордсмен по попаданию в каверзные и нелепые ситуации.
5. Собакевич — «патриот русского желудка». Внешне напоминает медведя: неповоротливого и неуемного. Совершенно неспособен понять самых элементарных вещей. Особый тип «накопителя», умеющего быстро приспосабливаться к новым требованиям современности. Ничем не интересуется, кроме ведения хозяйства. мы охарактеризовали в одноименном эссе.
6. Плюшкин — «прореха на человечестве». Существо непонятного пола. Яркий образец нравственного падения, полностью утратившего свой естественный облик. Единственный персонаж (кроме Чичикова), имеющий биографию, «отражающую» постепенный процесс деградации личности. Полнейшее ничтожество. Маниакальное накопительство Плюшкина «выливается» в «космические» масштабы. И чем больше им овладевает эта страсть, тем меньше в нем остается от человека. Его образ мы подробно разобрали в сочинении .

Жанр и композиция

Изначально произведение зарождалось как авантюрно — плутовской роман. Но широта описываемых событий и историческая правдивость, будто «спрессованные» между собой, дали повод «заговорить» о реалистическом методе. Делая точные замечания, вставляя философские рассуждения, обращаясь к разным поколениям, Гоголь насыщал «своё детище» лирическими отступлениями. Нельзя не согласиться с тем мнением, что творение Николая Васильевича — комедия, так как в ней активно используются приемы иронии, юмора и сатиры, наиболее полно отражающие абсурд и произвол «эскадрона мух, господствующего на Руси».

Композиция кольцевая: бричка, въехавшая в город NN в начале повествования, покидает его после всех перипетий, произошедших с героем. В это «кольцо» вплетаются эпизоды, без которых целостность поэмы нарушается. В первой главе даётся описание губернского города NN и местного чиновничества. Со второй по шестую главы автор знакомит читателей с помещичьими усадьбами Манилова, Коробочки, Ноздрева, Собакевича и Плюшкина. Седьмая – десятая главы — сатирическое изображение чиновников, оформление состоявшихся сделок. Вереница перечисленных событий завершается балом, где Ноздрев «повествует» об афёре Чичикова. Реакция общества на его заявление однозначна — сплетни, которые, как снежный ком, обрастают небылицами, нашедшими преломление, в том числе, в новелле («Повесть о капитане Копейкине») и притче (о Кифе Мокиевиче и Мокии Кифовиче). Ввод этих эпизодов позволяет подчеркнуть, что судьба отчизны напрямую зависит от людей, в ней проживающих. Нельзя равнодушно взирать на творящиеся вокруг безобразия. Определённые формы протеста в стране зреют. Одиннадцатая глава — биография образующего сюжет героя, разъясняющая, чем он руководствовался, совершая то или иное деяние.

Связующей композиционной нитью является образ дороги (вы можете больше узнать об этом, прочитав сочинение « » ), символизирующий собой путь, который проходит в своём развитии государство «под скромным названием Русь».

Зачем Чичикову мертвые души?

Чичиков не просто хитрый, но и прагматичный. Его изощрённый ум готов из ничего «слепить конфетку». Не имея достаточного капитала, он, будучи неплохим психологом, пройдя хорошую жизненную школу, владея искусством «польстить каждому» и выполняя завет отца «беречь копейку», затевает великую спекуляцию. Она заключается в простом обмане «власть имущих», чтобы «нагреть руки», иначе говоря, выручить огромную сумму денег, обеспечив тем самым себя и свою будущую семью, о которой Павел Иванович мечтал.

Имена купленных за бесценок мертвых крестьян заносились в документ, который Чичиков мог отвести в казенную палату под видом залога в целях получения кредита. Он заложил бы крепостных, как брошь в ломбарде, и мог перезакладывать их всю жизнь, благо никто из чиновников не проверял физического состояния людей. За эти деньги делец купил бы и настоящих работников, и имение, и зажил бы на широкую ногу, пользуясь благосклонностью вельмож, ведь богатство помещика представители знати измеряли в количестве душ (крестьян тогда на дворянском сленге именовали «душами»). Кроме того, герой Гоголя рассчитывал снискать доверие в обществе и выгодно жениться на богатой наследнице.

Основная идея

Гимн родине и народу, отличительная черта которого трудолюбие, звучит на страницах поэмы. Золотых рук мастера прославились своими изобретениями, своим творчеством. Русский мужик всегда «на выдумку богат». Но есть и те граждане, которые тормозят развитие страны. Это порочные чиновники, невежественные и бездеятельные помещики и аферисты вроде Чичикова. Для своего же блага, блага России и мира они должны встать на путь исправления, поняв уродство своего внутреннего мира. Для этого Гоголь безжалостно высмеивает их весь первый том, однако в последующих частях произведения автор намеревался показать воскрешение духа этих людей на примере главного героя. Возможно, он почувствовал фальшь последующих глав, разуверился в том, что его мечта осуществима, поэтому сжег ее вместе со второй частью «Мертвых душ».

Тем не менее, автор показал, что главное богатство страны — широкая душа народа. Не случайно это слово вынесено в название. Писатель верил, что возрождение России начнётся с возрождения человеческих душ, чистых, незапятнанных никакими грехами, самоотверженных. Не просто верящих в свободное будущее страны, но прилагающих немало усилий на этой стремительной дороге к счастью. «Русь, куда ж несёшься ты?». Этот вопрос рефреном проходит через всю книгу и подчёркивает главное: страна должна жить в постоянном движении к лучшему, передовому, прогрессивному. Лишь на этом пути «дают ей дорогу другие народы и государства». О пути России мы написали отдельное сочинение: ?

Почему Гоголь сжег второй том «Мертвых душ»?

В какой-то момент в сознании писателя начинает преобладать мысль о мессии, позволяющая «предвидеть» возрождение Чичикова и даже Плюшкина. Прогрессирующее «превращение» человека в «мертвеца» Гоголь надеется повернуть вспять. Но, столкнувшись с реальностью, автор переживает глубокое разочарование: герои и их судьбы выходят из-под пера надуманными, безжизненными. Не получилось. Надвигающийся кризис в мировосприятии и стал причиной уничтожения второй книги.

В сохранившихся отрывках из второго тома отчетливо видно, что писатель изображает Чичикова не в процессе раскаяния, а в полете к пропасти. Он все-таки преуспевает в авантюрах, облачается в дьявольски-красный фрак и преступает закон. Его разоблачение не предвещает ничего хорошего, ведь в его реакции читатель не увидит внезапного прозрения или краски стыда. Ему даже не верится в возможность существования таких фрагментов хоть когда-либо. Гоголь не хотел жертвовать художественной правдой даже ради воплощения собственного замысла.

Проблематика

1. Тернии на пути развития Родины — основная проблема в поэме «Мертвые души», о которой беспокоился автор. К ним относятся взяточничество и казнокрадство чиновников, инфантильность и бездеятельность дворянства, невежество и нищета крестьян. Писатель стремился внести свой посильный вклад в процветание России, осуждая и высмеивая пороки, воспитывая новые поколения людей. Например, Гоголь презирал славословие как прикрытие пустоты и праздности существования. Жизнь гражданина должна быть полезной для общества, а большинство героев поэмы откровенно вредны.
2. Нравственные проблемы. Отсутствие норм нравственности у представителей господствующего класса он рассматривает как результат их уродливой страсти к накопительству. Помещики готовы душу вытрясти из крестьянина ради выгоды. Также на первый план выходит проблема эгоизма: дворяне, как и чиновники, думают только о своих интересах, родина для них – пустое невесомое слово. Высшее общество не заботится о простом народе, просто использует его в своих целях.
3. Кризис гуманизма. Людей продают, как животных, проигрывают в карты, как вещи, закладывают, как украшения. Рабство узаконено и не считается чем-то безнравственным или противоестественным. Гоголь осветил проблему крепостного права в России глобально, показав обе стороны медали: менталитет холопа, присущий крепостному, и самодурство хозяина, уверенного в своем превосходстве. Все это последствия тирании, пронизывающей взаимоотношения во всех слоях общества. Она разлагает людей и губит страну.
4. Гуманизм автора проявляется во внимании к «маленькому человеку», критическом разоблачении пороков государственного устройства. Политические проблемы Гоголь даже не старался обходить. Он описал бюрократический аппарат, функционирующий только на основе взяточничества, кумовства, казнокрадства и лицемерия.
5. Гоголевским персонажам присуща проблема невежества, нравственной слепоты. Из-за нее они не видят своего морального убожества и не способны самостоятельно выбраться из затягивающей их трясины пошлости.

В чём своеобразие произведения?

Авантюрность, реалистическая действительность, ощущение присутствия иррационального, философские рассуждения о земном благе – всё это тесно переплетается, создавая «энциклопедическую» картину первой половины XIX столетия.

Гоголь добивается этого использованием различных приёмов сатиры, юмора, изобразительных средств, многочисленными деталями, богатством словарного запаса, особенностями композиции.

• Важную роль играет символика. Падение в грязь «предсказывает» будущее разоблачение главного персонажа. Паук плетёт свои сети, чтобы захватить очередную жертву. Подобно «неприятному» насекомому, Чичиков искусно ведёт своё «дельце», «оплетая» помещиков и чиновников благородной ложью. «звучит» как пафос движения вперёд Руси и утверждает человеческое самосовершенствование.
• Мы наблюдаем за героями через призму «комических» ситуаций, метких авторских выражений и характеристик, данных другими персонажами, порою построенных на антитезе: «он был человек видный» — но только «на взгляд».
• Пороки героев «Мертвых душ» становятся продолжением положительных свойств характера. Например, чудовищная скупость Плюшкина – искажение былой бережливости и хозяйственности.
• В небольших по объёму лирических «вставках» — мысли писателя, нелёгкие думы, тревожное «я». В них мы чувствуем высший творческий посыл: помочь человечеству измениться к лучшему.
• Судьба людей, создающих произведения для народа или не в угоду «власть имущим», не оставляет Гоголя равнодушным, ведь в литературе он видел силу, способную «перевоспитать» общество и способствовать его цивилизованному развитию. Социальные слои социума, их позиция в отношении ко всему национальному: культуре, языку, традициям – занимают серьёзное место в авторских отступлениях. Когда же речь заходит о Руси и её будущем, сквозь века мы слышим уверенный голос «пророка», предсказывающего нелёгкую, но устремлённую в светлую мечту будущность Отечества.
• Навевают грусть философские размышления о бренности бытия, об ушедшей молодости и надвигающейся старости. Поэтому так закономерно нежное «отцовское» обращение к юношеству, от энергии, трудолюбия и образованности которого зависит, по какому «пути» пойдёт развитие России.
• Язык подлинно народен. Формы разговорной, книжной и письменно–деловой речи гармонично вплетаются в ткань поэмы. Риторические вопросы и восклицания, ритмическое построение отдельных фраз, употребление славянизмов, архаизмов, звучных эпитетов создают определённый строй речи, которая звучит торжественно, взволнованно и задушевно, без тени иронии. При описании помещичьих усадеб и их хозяев используется лексика, характерная для бытовой речи. Изображение чиновничьего мира насыщается лексикой изображаемой среды. мы описали в одноименном сочинении.
• Торжественность сравнений, высокий стиль в сочетании с самобытной речью создают возвышенно–ироническую манеру повествования, служащую развенчанию низменного, пошлого мира хозяев.

Сюжет поэмы был подсказан Гоголю Александром Пушкиным предположительно в сентябре 1831 года. Сведения об этом всходят к «Авторской исповеди», написанной в 1847 году и размещенной посмертно 1855 году, и подтверждаются надёжными, хотя и косвенными свидетельствами.

Документированная история сотворения произведения начинается 7 октября 1835 года: в письме Пушкину, датированном этим днём, Гоголь в первый раз упоминает «Мёртвые души»: "Начал писать Мёртвых душ. Сюжет растянулся на предлинный роман и, кажется, будет очень смешон."

1-ые главы Гоголь читал Пушкину перед своим отъездом за границу. Работа продолжилась осенью 1836 года в Швейцарии, потом в Париже и позже в Италии. К этому времени у создателя сложилось отношение к собственному произведению как к «священному завещанию поэта» и к литературному подвигу, имеющему вместе с этим значение патриотического, долженствующего открыть судьбы Рф и мира. В Баден-Бадене в августе 1837 года Гоголь читал незаконченную поэму в присутствии фрейлины правительского двора Александры Смирновой (урождённой Россет) и отпрыска Николая Карамзина Андрея Карамзина, в октябре 1838 года читал часть рукописи Александру Тургеневу. Работа над первым томом проходила в Риме в конце 1837 года - начале 1839 года.

По возвращении в Россию Гоголь читал главы из «Мёртвых душ» в доме Аксаковых в Москве в сентябре 1839 года, потом в Санкт-Петербурге у Василия Жуковского, Николая Прокоповича и других близких знакомых. Конечной отделкой первого тома писатель занимался в Риме с конца сентября 1840 года по август 1841 года.

Возвратившись в Россию, Гоголь читал главы романа в доме Аксаковых и готовил рукопись к изданию. На заседании Столичного цензурного комитета 12 декабря 1841 года выяснились препятствия к публикации рукописи, переданной на рассмотрение цензору Ивану Снегирёву, который, по всей вероятности, ознакомил создателя с способными появиться отягощениями. Боясь цензурного запрета, в январе 1842 года Гоголь через Белинского переправил рукопись в Санкт-Петербург и просил друзей А. О. Смирнову, Владимира Одоевского, Петра Плетнёва, Миши Виельгорского посодействовать с прохождением цензуры.

9 марта 1842 года книжка была разрешена цензором Александром Никитенко, но с изменённым заглавием и в отсутствие «Повести о капитане Копейкине». Ещё до получения цензурного экземпляра рукопись начали набирать в типографии Столичного института. Гоголь сам взялся оформить обложку романа, написал маленькими буквами «Похождения Чичикова или» и большими «Мертвые души». В мае 1842 года книжка вышла под заглавием «Похождения Чичикова, либо Мёртвые души, поэма Н. Гоголя». В СССР и современной Рф название «Похождения Чичикова» не употребляется.

Гоголь, подобно Данте Алигьери, подразумевал сделать поэму трёхтомной, и писал 2-ой том, где выводились положительные образы и делалась попытка изобразить нравственное перерождение Чичикова. Работу над вторым томом Гоголь начал предположительно в 1840 году. Работа над ним длилась в Германии, Франции и приемущественно в Италии в 1842-1843 годах. В конце июня либо сначала июля 1845 года писатель сжёг рукопись второго тома. При работе над вторым томом значение произведения в представлении писателя вырастало за границы фактически литературных текстов, что делало план фактически не реализуемым. В ночь с 11 на 12 февраля 1852 года Гоголь сжёг беловую рукопись второго тома (единственным очевидцем был слуга Семён) и спустя 10 дней погиб. Предварительные рукописи четырёх глав второго тома (в неполном виде) были обнаружены при вскрытии бумаг писателя, опечатанных после его погибели. Вскрытие произвели 28 апреля 1852 года С. П. Шевырёв, граф А. П. Толстой и столичный штатский губернатор Иван Капнист (отпрыск поэта и драматурга В. В. Капниста). Перебеливанием рукописей занимался Шевырёв, который также заботился об её издании. Списки второго тома распространились ещё до его издания. В первый раз сохранившиеся главы второго тома «Мёртвых душ» были изданы в составе Полного собрания сочинений Гоголя летом 1855 года. Печатаемая сейчас совместно с первыми 4-мя главами второго тома одна из последних глав принадлежит к более ранешней, чем другие главы, редакции.

Источник материала: ru.wikipedia.org

В интернете прочесть поэму "Мертвые души" есть возможность на последующих веб-сайтах:

Замысел и начало работы

«…изъездить вместе с героем всю Россию и вывести множество самых разнообразных характеров».

Работа начинается в 1835 году в Петербурге. Сюжет сразу начинает растягиваться на длинный роман. Автор подчеркивает – «предлинный». Первые 2 тома – это показ мрачной и безнравственной жизни провинциальной России. Главный персонаж – порождение эпохи цинизма и бездушия. Третий том – возрождение Руси. Классик понимает, что сможет показать Русь только с одного боку. Он ищет среди горожан «ябедника». В 1836 году Николай Васильевич уезжает за границу. Над текстом книги он работает в Париже, в Риме. В письмах к друзьям Гоголь сообщает, что текст пришлось переделать, появился в голове план огромного оригинального сюжета. Классик уверен, что из-под его пера выходит первая порядочная вещь. Черновик поэмы готов к 1839 году.

Первые чтения поэмы и доработка

Восторг был на лицах всех слушателей, автор остался собой доволен. Еще неопубликованная книга вызвала удивление и противоположность мнений. Одни не приняли критику писателя, пытаясь доказать вымышленность героев, другие стали находить схожие черты в знакомых помещиках. Общее мнение – книга поднимает острые темы. Гоголь доказал свой талант и силу слова, выходившего из-под его пера. Есть точные данные, что Пушкин, давший идею и поделившийся набросками текста, слушал первые главы «Мертвых душ». Поэт во время чтения становился все печальнее, он сказал, что

«Россия грустна».

Цензура текста

Цензура дала разрешение на печать «Мертвых душ» 9 марта 1842 года. Изменения проверяющих были незначительными для общего содержания поэмы, но важными для автора. Что поправила цензура:

• Название стало звучать по-другому: «Похождения Чичикова, или Мертвые души». Цензорам казалось, что, если уделить внимание одному герою, типичность персонажей уменьшится.
• Не допустили к печати «Повесть о капитане Копейкине».

«… и сено было бы цело, и козы сыты…».

Работа над продолжением

«Мертвые души» — главное произведение Гоголя не только по глубине и масштабу художественных обобщений. Работа над поэмой превратилась в длительный процесс человеческого и писательского самопознания автора, устремленного в мир высоких духовных истин. «Вовсе не губерния и не несколько уродливых помещиков, и не то, что им приписывают, есть предмет «Мертвых душ», — заметил Гоголь после публикации первого тома. — Это пока еще тайна, которая должна была вдруг, к изумлению всех... раскрыться в следующих томах».

Изменения замысла главного гоголевского труда, поиски жанра, работа над текстом глав первого и второго томов, обдумывание третьего— все, что называют творческой историей произведения, — фрагменты грандиозной «постройки», задуманной, но не осуществленной Гоголем. Первый том «Мертвых душ» — только часть, в которой угадываются очертания целого. По определению писателя, «это бледное начало того труда, который светлой милостью Небес будет много не бесполезен». Недаром автор сравнивал первый том поэмы с крыльцом, наскоро приделанным губернским архитектором к «дворцу, который задуман строиться в колоссальных размерах». Изучение первого тома — первый шаг к постижению общего плана поэмы. В свою очередь, смысл единственного завершенного тома раскрывается только в сопоставлении с тем гипотетическим произведением, которое так и не было создано.

Своеобразие жанра, особенности сюжета и композиции «Мертвых душ» связаны с развитием и углублением первоначального замысла произведения. У истоков «Мертвых душ» стоял Пушкин. По словам Гоголя, поэт посоветовал ему взяться за большое сочинение и даже отдал сюжет, из которого сам хотел сделать «нечто вроде поэмы». «Пушкин находил, что сюжет Мертвых душ хорош для меня тем, что дает полную свободу изъездить имеете с героем всю Россию и вывести множество самых разнообразных характеров» («Авторская исповедь»). Подчеркнем, что не столько сам сюжет, сколько «мысль» — ядро художественной концепции произведения — была пушкинской «подсказкой» Гоголю. Ведь будущему автору поэмы были хорошо известны житейские сюжеты, основанные на аферах с «мертвыми душами». Один из таких случаев произошел в Миргороде в юношеские годы Гоголя.

«Мертвые души» — это умершие крепостные крестьяне, продолжавшие оставаться «живой» собственностью помещиков до очередной «ревизской сказки», после которой они официально считались умершими. Только тогда помещики переставали платить за них налог — подушную подать. Крестьяне, существовавшие на бумаге, могли быть проданы, подарены или заложены, чем иногда и пользовались мошенники, соблазнявшие помещиков возможностью не только избавиться от крепостных, не приносивших дохода, но и получить за них деньги. Сам же покупатель «мертвых душ» становился обладателем вполне реального состояния. Авантюра Чичикова — следствие осенившей его «вдохновеннейшей мысли»: «Да накупи я всех этих, которые вымерли, пока еще не подавали новых ревизских сказок, приобрети их, положим, тысячу, да, положим, опекунский совет даст по двести рублей на душу: вот уже двести тысяч капиталу! А теперь же время удобное, недавно была эпидемия, народу вымерло, слава богу, немало».

«Анекдот» с мертвыми душами давал основу для авантюрно-плутовского романа. Эта разновидность жанра романа отличается занимательностью и всегда была очень популярной. Плутовские романы создавали старшие современники Гоголя: В.Т.Нарежный («Российский Жильблаз, или Похождения князя Гаврилы Симоновича Чистякова ») и Ф.В.Булгарин (« Иван Выжигин »). Несмотря на невысокий художественный уровень, их романы имели шумный успех.

Авантюрно-плутовской роман — исходная жанровая модель «Мертвых душ», но в процессе работы над произведением она сильно видоизменилась. Об этом свидетельствует, в частности, авторское обозначение жанра — поэма, появившееся после корректировки главной идеи и общего плана произведения. Тезис Гоголя «вся Русь явится в нем» не только подчеркнул масштабность нового замысла по сравнению с прежним намерением показать Россию «хотя с одного боку», то есть сатирически, но и означал решительный пересмотр избранной ранее жанровой модели. Рамки авантюрно-плутовского романа стали тесными: традиционный жанр не мог вместить всего богатства нового замысла. «Одиссея» Чичикова превратилась лишь в один из способов художественного воплощения авторского видения России.

Утратив в «Мертвых душах» свое ведущее значение, авантюрно-плутовской роман остался жанровой оболочкой для двух других основных жанровых тенденций поэмы — нравоописательной и эпической. Раскрывая жанровое своеобразие произведения, необходимо выяснить, какие особенности жанра романа сохранились, а какие были решительно отброшены, как взаимодействуют в поэме романическая, нравоописательная и эпическая жанровые тенденции.

Один из приемов, использовавшихся в авантюрно-плутовских романах, — тайна происхождения героя, который в первых главах романа был либо подкидышем, либо человеком из простонародья, а «при конце последней части», говоря словами Пушкина, преодолев множество жизненных препятствий, вдруг оказывался сыном «благородных» родителей и получал богатое наследство. Гоголь решительно отказался от этого романного шаблона.

Чичиков — человек «середины»: «не красавец, но и недурной наружности, ни слишком толст, ни слишком тонок; нельзя сказать, чтобы стар, однако ж и не так, чтобы слишком молод». История жизни авантюриста скрыта от читателя вплоть до одиннадцатой, заключительной, главы. Решившись «припрячь подлеца», то есть рассказать предысторию Чичикова, писатель начинает с того, что подчеркивает заурядность, «пошлость» героя:

«Темно и скромно происхождение нашего героя». А завершая его подробное жизнеописание, резюмирует: «Итак, вот весь налицо герой наш, каков он есть! Но потребуют, может быть, заключительного определения одной чертою: кто же он относительно качеств нравственных? Что он не герой, исполненный совершенств и добродетелей, это видно. Кто же он? стало быть, подлец? Почему ж подлец, зачем же быть так строгу к другим?» Отвергнув крайности в определении Чичикова (не герой, но и не подлец), Гоголь останавливается на его главном, бросающемся в глаза качестве: «Справедливее всего назвать его: хозяин, приобретатель».

Таким образом, в Чичикове нет ничего необычного: это «средний» человек, в котором автор усилил черту, свойственную многим людям. В его страсти к наживе, заменившей все остальное, в погоне за призраком красивой и легкой жизни, Гоголь видит проявление обычной «человеческой бедности», скудости духовных интересов и жизненных целей, — все, что тщательно скрывается многими людьми. Жизнеописание героя понадобилось автору не столько для того, чтобы раскрыть «тайну» его жизни, сколько затем, чтобы напомнить читателям, что Чичиков — не исключительное, а вполне заурядное явление: каждый может обнаружить в себе «какую-нибудь часть Чичикова».

Традиционная сюжетная «пружина» в нравоописательных авантюрно-плутовских романах — преследование главного героя людьми порочными, алчными и злонамеренными. На их фоне герой-плут, боровшийся за свои права, мог казаться чуть ли не «совершенства образцом». Ему, как правило, помогали люди добродетельные и сердобольные, наивно выражавшие авторские идеалы. В первом томе «Мертвых душ» Чичикова никто не преследует, нет и персонажей, которые хоть в какой-то степени могли бы стать выразителями авторской точки зрения. Только во втором томе появились «положительные» герои: откупщик Муразов, помещик Костанжогло, губернатор, непримиримый к злоупотреблениям чиновников, однако и эти необычные для Гоголя персонален далеки от романных трафаретов.

Сюжеты многих авантюрно-плутовских романов были искусственными, надуманными. Акцент ставился на «похождениях», приключениях героев-плутов. Гоголя интересуют не «похождения Чичикова» сами по себе и даже не их «материальный» результат (м конце концов герой добыл-таки мошенническим путем состояние), а их социальное и нравственное содержание, позволившее писателю сделать плутовство Чичикова «зеркалом», в котором отразилась современная Россия. Это Россия помещиков, продающих «воздух» — «мертвые души», и чиновников, оказывающих содействие мошеннику, вместо того чтобы схватить его за руку. Кроме того, сюжет, основанный на странствиях Чичикова, обладает огромным смысловым потенциалом: на реальную основу накладываются слои других значений — философских и символических.

Автор сознательно замедляет движение сюжета, сопровождая каждое событие подробными описаниями внешности героев, материального мира, в котором они живут, размышлениями об их человеческих качествах. Авантюрно-плутовской сюжет теряет не только динамику, но и значимость: каждое событие вызывает сход «лавины» фактов, подробностей, авторских суждений и оценок. Вопреки требованиям жанра авантюрно-плутовского романа, сюжет «Мертвых душ» в последних главах почти полностью останавливается. Из событий, происходящих в седьмой-одиннадцатой главах, только два -— оформление купчей крепости и отъезд Чичикова из города — имеют значение для развития действия. Суматоха в губернском городе, вызванная желанием раскрыть «тайну» Чичикова, не только не приближает общество к разоблачению мошенника, но и усиливает ощущение, что в городе «безвластие»: неразбериха, бестолковое топтание на месте, «запой пустословия».

Одиннадцатая глава первого тома с точки зрения сюжета — самая статичная, перегруженная внесюжетными компонентами: в ней три лирических отступления, предыстория Чичикова и притча о Кифе Мокиевиче и Мокии Кифовиче. Однако именно в заключительной главе проясняется характер авантюриста (автор подробно излагает свой взгляд на него, после того как точки зрения других персонажей были уже представлены). Здесь дорисован «портрет» губернского города, а самое главное — определен масштаб всего, что изображено в первом томе: величественный образ «необгонимой» «Руси-тройки», несущейся в историческом пространстве, противопоставлен сонной жизни губернского города и бегу чичиковской тройки. Автор словно убеждает читателей, что сюжет, основанный на «похождениях» Чичикова, — только один из всего многообразия жизненных сюжетов, которые дает жизнь России. Губернский город оказывается всего лишь неприметной точкой на ее карте, а участники описанных событий — только малой, ничтожной частью Руси — «могучего пространства», «сверкающей, чудной, незнакомой земле дали».

Фигура мошенника, пройдохи и авантюриста Чичикова по-могла выстроить разнообразный жизненный материал в сюжетное повествование. Какими бы разнохарактерными ни были ситуации и эпизоды, мошенник, благодаря своим жизненным целям и моральным качествам, придает им стройность и целостность, обеспечивает сквозное действие. Мотивировка событий, как и в любом авантюрно-плутовском романе, сравнительно проста, но «срабатывает» безотказно.

Жажда выигрыша, удачи заставляет героя-авантюриста быстро менять положение, легко передвигаться, искать знакомств с «нужными» людьми, добиваться их расположения. Приехав в губернский город NN, Чичиков не был знаком ни с кем. Знакомства Чичикова — с чиновниками губернского города и с окрестными помещиками — позволили автору подробно рассказать о каждом новом лице, охарактеризовать его внешность, быт, привычки и предрассудки, манеру общения с людьми. Приезд героя, его интерес к месту, куда он приехал, к людям, которых он там встретил, — вполне достаточная сюжетная мотивировка для включение в произведение все новых и новых эпизодов. Каждый эпизод просто присоединяется к предыдущему, образуя хроникальный сюжет — хронику чичиковского путешествия за «мертвыми душами».

Монотонность и «запрограммированность» путешествия Чичикова нарушается только в двух случаях: незапланированная встреча с Коробочкой произошла по милости пьяного Селифана, сбившегося с дороги, вслед за этим в трактире на «большой дороге» Чичиков встретил Ноздрева, к которому вовсе не собирался ехать. Но, как всегда у Гоголя, небольшие отступления от общего правила только подтверждают его. Случайные встречи с Коробочкой и Ноздревым, выбивая Чичикова на некоторое время из привычной «колеи», не нарушают общего замысла. Эхом этих встреч стали последующие события в губернском городе: Коробочка приезжает выяснить, «почем ходят мертвые души», а Ноздрев рассказывает всем о мошенничестве «херсонского помещика». Самая большая удача Чичикова — визит к Плюшкину, у которого крестьяне мрут как мухи, — тоже случайна: о существовании этого помещика ему рассказал Собакевич.

«Проникая» вместе с героем в самые различные сословия, Гоголь создает широкую картину нравов. Нравоописательность — один из второстепенных жанровых признаков авантюрно плутовского романа. Гоголь, используя нравоописательный потенциал жанра, сделал быто- и нравоописание важнейшей жанровой тенденцией «Мертвых душ». За каждым перемещением Чичикова следует очерк быта и нравов. Самый обширный из этих очерков — рассказ о жизни губернского города, начатый в первой главе и продолженный в седьмой-одиннадцатой главах. Во второй-шестой главах приезд Чичикова к очередному помещику сопровождается подробнейшим нравоописательным очерком.

Гоголь прекрасно понимал, что психология авантюриста дает ему дополнительные возможности для проникновения в глубину изображаемых характеров. Чтобы достичь своей цели, авантюрист не может ограничиваться поверхностным взглядом на людей: ему надо знать тщательно скрываемые, предосудительные их стороны. Чичиков уже на первом этапе работы над « Мертвыми душами» стал как бы «помощником» писателя, увлеченного идеей создания сатирического произведения. Эта функция героя полностью сохранилась и тогда, когда замысел произведения расширился.

Скупая «мертвые души», то есть совершая преступление, мошенник обязан быть прекрасным физиономистом и тонким психологом, разумеется, на свой особый лад. Ведь, предлагая продать мертвые души, Чичиков склоняет помещиков к тому, чтобы они вступили с ним в преступный сговор, стали соучастниками его преступления. Он убежден, что выгода и расчет — самые сильные мотивы любого поступка, даже противозаконного и безнравственного. Однако, как и всякий плут, Чичиков не может быть беспечным, а должен «взять предосторожность», так как каждый раз рискует: а вдруг помещик окажется честным и законопослушным и не только откажется продать «мертвые души», но и сдаст его в руки правосудия? Чичиков не просто аферист, его роль важнее: он необходим писателю-сатирику как мощный инструмент для того, чтобы, испытать других персонажей, показать их скрытую от посторонних глаз, приватную жизнь.

В основе изображения всех помещиков — один и тот же микросюжет. Его «пружина» — действия покупателя «мертвых душ». Непременными участниками пяти микросюжетов являются два персонажа: Чичиков и помещик, которого он посещает. Автор строит рассказ о помещиках как последовательную смену эпизодов: въезд в усадьбу, встреча, угощение, предложение Чичикова продать «мертвые души», отъезд. Это не обычные сюжетные эпизоды: не сами события представляют интерес для автора, а возможность подробно показать предметный мир, окружающий помещиков, создать их портреты. В предметно-бытовых деталях отражается личность того или иного помещика: ведь каждая усадьба — словно замкнутый мир, созданный по образу и подобию ее хозяина. Вся масса деталей усиливает впечатление о помещике, подчеркивает наиболее важные стороны его личности.

Приезжая в усадьбу, Чичиков всякий раз как бы попадает в новое «государство», живущее по своим неписаным правилам. Зоркий взгляд авантюриста фиксирует мельчайшие детали. Автор использует чичиковские впечатления, но не ограничивается ими. Картина увиденного Чичиковым дополняется авторскими описаниями усадьбы, помещичьего дома, самого помещика. И в «помещичьих», и в «губернских» главах поэмы используется сходный принцип изображения: автор, ориентируясь на точку зрения героя-авантюриста, легко заменяет ее своей собственной, «подхватывая» и обобщая увиденное Чичиковым.

Чичиков видит и понимает частности — автор открывает в героях и в различных жизненных ситуациях их более общее социальное и общечеловеческое содержание. Чичиков способен увидеть только поверхность явлений — автор проникает в глубину. Мели для героя-мошенника важно понять, какой человек встретился ему и чего от него можно ожидать, то для автора каждый новый сюжетный партнер Чичикова — человек, представляющий вполне определенный общественный и человеческий тип. Индивидуальное, частное Гоголь стремится возвести к родовому, общему для многих людей. Например, характеризуя Манилова, он замечает: «Есть род людей, известных под именем: люди так себе, ни то ни се, ни в городе Бог дан ни в селе Селифан, по словам пословицы. Может быть, к ним следует примкнуть и Манилова». Тот же принцип использован в авторской характеристике Коробочки: « Минуту спустя вошла хозяйка, женщина пожилых лет, в каком-то спальном чепце, надетом наскоро, с фланелью на шее, одна из тех матушек, небольших помещиц, которые плачутся на неурожаи, убытки и держат голову несколько набок, а между тем набирают понемногу деньжонок в пестрядевые мешочки, размещенные по ящикам комодов». «Лицо Ноздрева, верно, уже сколько-нибудь знакомо читателю. Таких людей приходилось всякому встречать немало. ... Они всегда говоруны, кутилы, лихачи, народ видный» — так представлен читателю Ноздрев.

Гоголь не только показывает, как индивидуальность каждого помещика проявляется в сходных ситуациях, но и подчеркивает, что именно помещик несет ответственность за все, что происходит в этом «государстве». Мир вещей, окружающих помещиков, их усадьбы и деревни, в которой живут крепостные крестьяне, — всегда точное подобие личности помещика, его «зеркало». Ключевой эпизод во встречах с помещиками — предложение Чичикова продать «мертвые души» и реакция помещиков на это предложение. Поведение каждого из них индивидуально, но итог всегда один и тот же: ни один из помещиков, в том числе и скандальный Ноздрев, не ответил отказом. Этот эпизод хорошо показывает, что в каждом помещике Гоголь обнаруживает лишь вариацию одного социального типа — помещика, готового удовлетворить «фантастическое желание» Чичикова.

Во встречах с помещиками проявляется и личность самого авантюриста: ведь он вынужден приспосабливаться к каждому из них. Словно хамелеон, Чичиков меняет свой облик и манеру поведения: с Маниловым он ведет себя как «Манилов», с Коробочкой грубоват и прямолинеен, как и она сама, и т. д. Пожалуй, только с Собакевичем ему не удается сразу «попасть в тон» — слишком причудлива мысль этого человека, похожего на «средней величины медведя», у которого все чиновники в губернском городе мошенники и христопродавцы, «один там только и есть порядочный человек: прокурор; да и тот, если сказать правду, свинья».

Сугубо материальная причина перемещений героя — только сюжетный «каркас», поддерживающий все «здание» поэмы. Перефразируя гоголевское сравнение «Мертвых душ» с «дворцом» , задуманным «строиться в огромных размерах», можно сказать, что в этом здании множество «комнат»: просторных, светлых и тесных, мрачных, в нем немало широких коридоров и темных закоулков, непонятно куда ведущих. Автор поэмы — непременный спутник Чичикова, ни на минуту не оставляющий его в одиночестве. Он становится чем-то вроде гида: подсказывает читателю очередной поворот сюжетного действия, подробно описывает очередную «комнату», в которую приводит своего героя. Буквально на каждой странице поэмы мы слышим голос автора — комментатора происходящих событий, который любит обстоятельно и подробно рассказать об их участниках, показать обстановку действия, не упустив ни одной мелочи. Они необходимы для максимально полного изображения конкретного человека или предмета, попадающего в поле его зрения, а самое главное — для того, чтобы воссоздать полно и детально «портрет» России и русского человека.

Образ автора — важнейший образ поэмы. Он создается и в сюжетном повествовании, и в авторских отступлениях. Автор необычайно активен: его присутствие ощущается в каждом эпизоде, в каждом описании. Этим обусловлена субъективность повествования в «Мертвых душах». Главная функция автора-повествователя — обобщение: в частном и, казалось бы, малозначительным он всегда стремится выявить характерное, типическое, всем людям свойственное. Автор предстает не как бытописатель, а как знаток человеческой души, внимательно изучивший ее светлые и темные стороны, странности и «фантастические желания». По существу для автора в жизни героев нет ничего загадочного или случайного. В любом человеке, с которым встречается Чичиков, да и в нем самом, автор стремится показать тайные «пружины», скрытые от посторонних мотивы поведения. По замечанию автора, «мудр тот, кто не гнушается никаким характером, но, вперя в него испытующий взгляд, изведывает его до первоначальных причин».

В авторских отступлениях автор раскрывается как глубоко чувствующий, эмоциональный человек, способный отвлечься от частностей, отбросив «всю страшную, потрясающую тину мелочей, опутавших нашу жизнь», о которых рассказывает в повествовании. Он смотрит на Россию взором эпического писателя, понимающего призрачность, эфемерность пошлой жизни изображенных им людей. За пустотой и неподвижностью «небокоптителей» автор способен рассмотреть «всю громадно несущуюся жизнь», будущее вихревое движение России.

В лирических отступлениях выражен широчайший диапазон настроений автора. Восхищение меткостью русского слова и бойкостью русского ума (конец пятой главы) сменяется грустно-элегическим размышлением о юности и зрелости, об утрате «живого движенья» (начало шестой главы). Сложная гамма чувств выражена в лирическом отступлении в начале седьмой главы. Сопоставляя судьбы двух писателей, автор с горечью пишет о нравственной и эстетической глухоте «современного суда», который не признает, что «равно чудны стекла, озирающие солнцы и передающие движенья незамеченных насекомых», что « высокий восторженный смех достоин стать рядом с высоким лирическим движеньем». Себя автор относит к тому типу писателя, которого не признает «современный суд»: «Сурово его поприще, и горько почувствует он свое одиночество». Но в финале лирического отступления настроение автора резко меняется: он становится возвышенным пророком, его взору открывается будущая «грозная вьюга вдохновения », которая « подымется из облеченной в святый ужас и в блистанье главы» и тогда его читатели «почуют в смущенном трепете величавый гром других речей...»

В одиннадцатой главе лирико-философское раздумье о России и призвании писателя, чью «главу осенило грозное облако, тяжелое грядущими дождями» («Русь! Русь! вижу тебя, из моего чудного, прекрасного далека тебя вижу...»), сменяет панегирик дороге, гимн движению — источнику «чудных замыслов, поэтических грез», «дивных впечатлений» («Какое странное, и манящее, и несущее, и чудесное в слове: дорога!..»). Две важнейших темы размышлений автора — тема России и тема дороги — сливаются в лирическом отступлении, которое завершает первый том. «Русь-тройка», «вся вдохновенная Богом», предстает в нем как видение автора, который стремится понять смысл ее движения: «Русь, куда ж несешься ты? дай ответ. Не дает ответа».

Образ России, созданный в этом отступлении, и риторический вопрос автора, обращенный к ней, перекликаются с пушкинским образом России — «гордого коня», созданным в «Медном всаднике» , и с риторическим вопросом: «А в сем коне какой огонь! Куда ты скачешь, гордый конь, / И где опустишь ты копыта?». И Пушкин, и Гоголь страстно желали понять смысл и цель исторического движения России. И в «Медном всаднике», и в «Мертвых душах» художественным итогом размышлений писателей стал образ неудержимо мчащейся страны, устремленной в будущее, не повинующейся своим «седокам»: грозному Петру, который «Россию поднял на дыбы», остановив ее стихийное движение, и «небокоптителям» , чья неподвижность резко контрастирует с «наводящим ужас движением» страны.

В высоком лирическом пафосе автора, устремленном в будущее, выразилась одна из основных жанровых тенденций поэмы — эпическая, которая в первом томе «Мертвых душ» не является господствующей. Эта тенденция должна была полностью раскрыться в следующих томах. Размышляя о России, автор напоминает о том, что скрывается за изображенной им «тиной мелочей, опутавших нашу жизнь», за «холодными, раздробленными, повседневными характерами, которыми кишит наша земная, подчас горькая и скучная дорога». Он недаром говорит о «чудном, прекрасном далеке», из которого смотрит на Россию. Это эпическая даль, притягивающая его своей «тайной силой»: даль «могучего пространства» Руси («у! какая сверкающая, чудная, незнакомая земле даль! Русь!..») и даль исторического времени: «Что пророчит сей необъятный простор? Здесь ли, в тебе ли не родиться беспредельной мысли, когда ты сама без конца? Здесь ли не быть богатырю, когда есть место, где развернуться и пройтись ему?». Герои, изображенные в повествовании о «похождениях» Чичикова, лишены эпических качеств, это не богатыри, а обычные люди с их слабостями и пороками. В эпическом образе России, созданном автором, для них не находится места: они словно умаляются, исчезают, подобно тому, «как точки, значки, неприметно торчат среди равнин невысокие... города». Только сам автор, наделенный знанием России, «страшною силою» и «неестественной властью», полученной им от русской земли, становится единственным эпическим героем « Мертвых душ », пророчеством о том гипотетическом богатыре, который, по убеждению Гоголя, должен появиться на Руси.

Одна из важных особенностей поэмы, не позволяющая воспринимать произведение только как рассказ о «похождениях Чичикова» за золотыми россыпями «мертвых душ», — символизации изображаемого. «Мертвые души» — самый емкий символ поэмы: ведь Чичиков покупает умерших крепостных у живых «мертвых душ». Это помещики, утратившие духовность, превратившиеся в «материальную скотину». Гоголя интересует любой человек, способный «подать собою верную идею о том сословии, к которому он принадлежит», а также об общечеловеческих слабостях. Частное, индивидуальное, случайное становится выражением типического, всем людям свойственного. Персонажи поэмы, обстоятельства, в которых они оказываются, окружающий их предметный мир многозначны. Автор не только постоянно напоминает читателям об «обыкновенности» всего, о чем пишет, но и приглашает их поразмышлять над своими наблюдениями, припомнить то, что они сами могут видеть на каждом шагу, пристальнее присмотреться к себе, к своим поступкам и привычным вещам. Гоголь как бы «просвечивает» каждый предмет, о котором заходит речь, раскрывая его символическое значение. Чичиков и его губернские знакомые, окрестные помещики оказываются по воле автора в мире символов, которые при этом остаются вполне реальными вещами и событиями.

В самом деле, что необычного, например, в памятной всем читателям «Мертвых душ» «какой-то книжке», которая «всегда лежала» в кабинете Манилова, «заложенная закладкою на четырнадцатой странице, которую он постоянно читал уже два года»? Кажется, что это одна из многих деталей, свидетельствующих о никчемной, пустой жизни мечтателя, помещика «без задора». Но если вдуматься, за этой информацией любящего обстоятельность автора угадывается глубокий смысл: книжка Манилова — магический предмет, символ его остановившейся жизни. Жизнь этого помещика словно «споткнулась» на полном скаку и замерла в господском доме, который стоял «одиночкой на юру, то есть на возвышении, открытый всем ветрам». Существование Манилова напоминает болотце с застоявшейся водой. Что «постоянно читал» этот человек «так себе, ни в городе Богдан ни в селе Сели-фан» вот уже два года? Важно даже не это, а сам факт застывшего движения: четырнадцатая страница не отпускает Манилова, не дает ему двинуться вперед. Его жизнь, которую видит Чичиков, — тоже «четырнадцатая страница», дальше которой «роман жизни» этого помещика продвинуться не может.

Любая гоголевская деталь становится деталью-символом, ведь писатель показывает людей и вещи не как «мертвые», а как «покоящиеся», «окаменевшие». Но «окаменение» у Гоголя — это только уподобление мертвому камню. Движение застывает, но не исчезает — оно остается как возможное и желательное, как авторский идеал. Книга, пусть недочитанная, «всегда лежала» на маниловском столе. Стоит этому человеку преодолеть свою лень и неповоротливость, стоит вернуться из того «бог знает куда», одурманивающего людей, превращающего их в «бог знает что такое» , — и чтение «книги жизни» возобновится. Движение, замедлившее свой ход или замершее, продолжится. Остановка и покой для Гоголя — не окончание движения, не омертвение. Они таят в себе возможность движения, которое может и вывести на «столбовую дорогу», и заставить блуждать по бездорожью.

Приведем еще один пример. Уезжая от Коробочки, Чичиков просит ее рассказать ему, «как добраться до большой дороги». «Как же бы это сделать? — сказала хозяйка. — Рассказать-то мудрено, поворотов много; разве я тебе дам девчонку, чтобы проводила. Ведь у тебя, чай, место есть на козлах, где бы присесть ей». Вполне обычный, казалось бы, ничем не примечательный разговор. Но в нем заключен не только житейский, но и символический смысл: он выясняется, если соотнести этот разговор с важнейшей темой поэмы — темой дороги, пути, движения и с одним из основных образов-символов, созданных Гоголем, — образом-символом дороги, непосредственно связанным с другим символическим образом — образом России.

«Как добраться до большой дороги»? — это не только вопрос, заданный Чичиковым, проехавшим по милости пьяного Селифана по бездорожью («тащились по взбороненному полю», пока «бричка не ударилася оглоблями в забор и когда решительно уже некуда было ехать»). Это и вопрос автора, обращенный к читателю поэмы: вместе с писателем он должен задуматься над тем, как выехать на «большую дорогу» жизни. За ответом Коробочки, «крепколобой» и «дубинноголовой», как определил ее раздраженный Чичиков, скрывается иной, символический смысл. Действительно, трудно рассказать о том, как «добраться до большой дороги»: ведь «поворотов много», всегда рискуешь свернуть не туда, куда следовало бы. Поэтому не обойтись без провожатого. В житейском смысле им может стать крестьянская девчонка, которой находится место на козлах чичиковской брички. Плата ей, знающей все повороты, — медный грош.

Но рядом с Чичиковым всегда есть место и для автора. Он, движущийся по жизни вместе с ним, тоже знает все «повороты» судьбы своих героев. Через несколько глав, в лирическом отступлении в начале седьмой главы, автор прямо скажет о своем пути: «И долго еще определено мне чудной властью идти об руку с моими странными героями, озирать всю громадно несущуюся жизнь, озирать ее сквозь видный миру смех и незримые, неведомые ему слезы!» «Плата» писателю, рискнувшему «вызвать наружу все, что ежеминутно пред очами и чего не зрят равнодушные очи», одиночество, «упрек и поношенье» пристрастного «современного суда». В «Мертвых душах» то и дело возникают «странные сближенья», смысловые переклички ситуаций, предметом, высказываний героев и лирически-взволнованных монологов автора. Житейский, предметно-бытовой пласт повествования - только первый уровень смысла, которым Гоголь не ограничивается. Смысловые параллели, возникающие в тексте, указывают на сложность «постройки», многозначность текста поэмы.

Гоголь очень требователен к читателям: он хочет, чтобы они не скользили по поверхности явлений, а проникали к их ядру, вдумывались в скрытый смысл прочитанного. Для этого необходимо увидеть за информативным или «предметным» значением слов писателя их неявное, но самое важное — символически-обобщенное — значение. Сотворчество читателей столь же необходимо создателю «Мертвых душ», как и Пушкину — автору романа «Евгений Онегин». Важно помнить, что художественный эффект прозы Гоголя создается не тем, что он изображает, о чем рассказывает, а тем, как изображает, как рассказывает. Слово — тонкий инструмент писателя, которым Гоголь владел в совершенстве.

Был ли написан и сожжен второй том «Мертвых душ» — сложный вопрос, не имеющий однозначного ответа, хотя в исследовательской и учебной литературе обычно утверждается, что рукопись второго тома была сожжена Гоголем за десять дней до смерти. Это главная тайна писателя, унесенная им в могилу. В бумагах, оставшихся после его смерти, были обнаружены несколько черновых вариантов отдельных глав второго тома. Между друзьями Гоголя С.Т.Аксаковым и С.П.Шевыревым возник принципиальный спор о том, стоит ли публиковать эти главы. Копии рукописей, снятые Шевыревым — сторонником публикации, — разошлись среди читателей еще до выхода из печати того, что осталось от второго тома, в сентябре 1855 г. Таким образом, только по фрагментам рукописи, «смонтированными» хорошо знавшими писателя людьми, можно судить о результате драматической работы над вторым томом, длившейся десять лет.

С 1840 г. и до конца жизни Гоголь создавал новую эстетику, в основе которой — задача духовного влияния писателя на современников. Первые подступы к реализации этой эстетической программы были сделаны на завершающем этапе работы над первым томом «Мертвых душ», но полностью реализовать свои идеи Гоголь попытался, работая над вторым томом. Он уже не был удовлетворен тем, что ранее, выставляя на всеобщее обозрение общественные и человеческие пороки, косвенно указывал на необходимость их преодоления. В 1840-е гг. писатель искал реальные пути избавления от них. Второй том должен был представить позитивную программу Гоголя. Из этого неизбежно следовало, что равновесие его художественной системы должно было нарушиться: ведь позитивное требует зримого воплощения, появления близких автору, «положительных» персонажей. Недаром еще в первом томе Гоголь патетически анонсировал новизну содержания и новых, необычных героев, которые появятся в его поэме. В ней, по уверению автора, «предстанет несметное богатство русского духа, пройдет муж, одаренный божескими доблестями», и «чудная русская девица» — словом, явятся не только характеры «холодные, раздробленные, повседневные», «скучные, противные, поражающие и печальною своею действительностью», но и характеры, в которых читатели наконец смогут увидеть «высокое достоинство человека».

Действительно, во втором томе появились новые персонажи, нарушившие однородность комического мира Гоголя: помещик Костанжогло, близкий к идеалу « русского помещика», откупщик Муразов, наставляющий Чичикова, как ему следует жить, «чудная девица» Улинька Бетрищева, умный и честный губернатор. Лирическая стихия, в которой утверждался авторский идеал подлинной жизни (движения, дороги, пути) в первом томе поэмы, объективировалась. Вместе с тем во втором томе есть и персонажи, близкие персонажам первого тома: помещики Тентетников, Петр Петрович Петух, Хлобуев, полковник Кошкарев. Весь материал, как и в первом томе, связан фигурой «путешествующего» плута Чичикова: он выполняет поручение генерала Бетрищева, но не забывает и о собственной выгоде. В одной из глав Гоголь хотел сосредоточиться на изображении судьбы Чичикова, показав крушение очередной его аферы и моральное возрождение под влиянием добродетельного откупщика Муразова.

В ходе работы над вторым томом Гоголь пришел к мысли о том, что «сатира теперь не подействует и не будет метка, но высокий упрек лирического поэта, уже опирающегося на вечный закон, попираемый от слепоты людьми, будет много значить». По убеждению писателя, сатирический смех не может дать людям истинного понимания жизни, так как не указывает путь к должному, к идеалу человека, поэтому его необходимо заменить «высоким упреком лирического поэта». Таким образом, в 1840-е гг. не «высокий смех» комического писателя, видящего «все дурное», как в «Ревизоре» и отчасти в первом томе «Мертвых душ», а «высокий упрек», исходящий от лирического поэта, взволнованного открывшимися ему нравственными истинами, стал основой искусства Гоголя.

Гоголь подчеркивал, что, обращаясь к людям, писатель должен принимать во внимание неуверенность и страх, живущие в тех, кто совершает неправедные поступки. Слово «лирического поэта» должно нести и упрек, и ободрение. Необходимо, писал Гоголь, чтобы « в самом ободрении был слышен упрек, и в упреке ободрение». Размышления о двойственной природе любого явления жизни, которое заключает в себе возможность двойственного отношения к нему писателя (и упрек, и ободрение) — излюбленная тема автора «Мертвых душ».

Неверно, однако, было бы связывать тему упрека-ободрения только с периодом работы над вторым томом. Уже в первом томе Гоголь не уставал повторять, что не только в его героях, как и в окружающей их жизни, нет чистоты и яркости контрастных цветов: только белого или только черного. Даже в худших из них, например в Плюшкине, которого автор в сердцах назвал «прорехой на человечестве», краски смешиваются. По убеждению писателя, чаще всего в людях преобладает серый цвет — результат смешения белого и черного. Нет реальных людей, которые остались бы «беленькими», смогли бы не вываляться в грязи и пошлости окружающей жизни. К самому чистенькому господину обязательно пристанут комья грязи, он чем-нибудь да «засалится». Как многозначительное иносказание воспринимается следующий диалог между Чичиковым и Коробочкой:

«... — Эх, отец мой, да у тебя-то, как у борова, вся спина и бок в грязи! где так изволил засалиться?

— Еще слава богу, что только засалился, нужно благодарить, что не отломал совсем боков».

Гоголь, автор первого тома, уже прекрасно представлял себе, что в одном и том же человеке живет и «Прометей, решительный Прометей» («высматривает орлом, выступает плавно, мерно»), и существо особенное: «муха, меньше даже мухи». Все зависит от самосознания человека и обстоятельств: ведь человек не добродетелен или порочен, он — причудливая смесь и добродетели и порока, которые живут в нем в самых фантастических сочетаниях. Потому-то, как замечает Гоголь в третьей главе первого тома, с одним и тем же правителем канцелярии «в тридевятом государстве» происходит такое превращение, «какого и Овидий не выдумает»: то этот человек — образец «гордости и благородства», то «черт знает что: пищит птицей и все смеется».

Одна из основных тем второго тома «Мертвых душ» — тема воспитания, наставничества — была поставлена уже в первом томе. Круг «педагогических» идей Гоголя расширился. Во втором томе создан образ «идеального наставника» Александра Петровича, подробно рассказано о его системе воспитания, основанной на доверии к воспитанникам, поощрении их способностей. Корень жизненных неудач помещика Тентетникова, весьма напоминающего Манилова, автор увидел в том, что в юности рядом с ним не было человека, который преподал бы ему «науку жизни». Александр Петрович, умевший благотворно влиять на воспитанников, умер, а сменивший его Федор Иванович, требуя от детей полного подчинения, был столь недоверчив к ним и злопамятен, что развитие в них «благородных чувств» остановилось, сделав многих неприспособленными для жизни.

В одиннадцатой главе первого тома автор начал жизнеописание Чичикова с рассказа о воспитании героя, об «уроках» приспособленчества и стяжательства, преподанных ему отцом. Это был «мостик» ко второму тому: ведь в нем по контрасту с отцом, сделавшим из Павлуши мошенника и приобретателя, у Чичикова появился по-настоящему мудрый наставник — богатый откупщик Муразов. Он советует Чичикову поселиться в тихом уголке, поближе к церкви, к простым, добрым людям, жениться на небогатой доброй девушке. Мирская суета только губит людей, убежден Муразов, наставляя героя обзавестись потомством и прожить оставшуюся жизнь в покое и мире с окружающими. Муразов высказывает некоторые заветные мысли самого Гоголя: в последние годы он склонен был считать идеалом человеческой жизни монашество. С «высоким упреком» к чиновникам во втором томе обращается и генерал-губернатор, призывая их вспомнить об обязанностях своей земной должности и о нравственном долге. Образ помещика-хозяина Костанжогло — воплощение гоголевского идеала русского помещика.

Наряду с действительно плодотворными идеями положительная программа государственного и человеческого «устроения», начертанная Гоголем во втором томе, содержит немало утопического и консервативного. Писатель не сомневался в самой возможности моральной перестройки людей в условиях самодержавно-крепостнической России. Он был убежден в том, что именно сильная монархия и ее незыблемая общественно-правовая опора — крепостничество — и есть почва, на которой в людях взойдут ростки нового. Обращаясь к дворянству, Гоголь-моралист призывал высшее сословие осознать свои обязанности перед государством и народом. В образной форме во втором томе поэмы должны были быть претворены идеи, высказанные в публицистически-заостренной книге «Выбранные места из переписки с друзьями».

Гоголя-художника вдохновляла идея действенности слова. За словом писателя, по его мнению, должен следовать результат: изменения в самой жизни. Поэтому драма Гоголя не столько в том, что в самой жизни не было материала для создания положительных образов, сколько в его высочайшей требовательности к себе: ведь он никогда не был простым «фотографом» действительности, который довольствуется тем, что уже есть в жизни. Гоголь не уставал повторять, что высокие истины, открывшиеся ему, должны быть художественно претворены в его главной книге. Они должны вызвать переворот в душах читателей и быть восприняты ими как руководство к действию. Именно неуверенность в том, что его художественное слово может стать «учебником жизни», и обусловила незавершенность величественного здания гоголевского эпоса.

Решительно нельзя согласиться с теми исследователями, которые считают, что Гоголь-художник был вытеснен во втором томе Гоголем-моралистом. Гоголь не был только художником и в «Ревизоре», и в «Шинели», и в первом томе «Мертвых душ». Он не перестал быть художником и в период работы над вторым томом. Книга «Выбранные места из переписки с друзьями» — «пробный шар», пущенный Гоголем с целью проверить, как будет воспринято продолжение поэмы, — не должен заслонять главного. Даже по сохранившимся фрагментам второго тома можно сделать вывод: в последнее десятилетие Гоголь раскрылся как писатель нового типа, который стал характерным именно для русской литературы. Это писатель с высоким накалом религиозно-нравственных чувств, считающий духовное обновление России главным делом своей жизни, прямо обращающийся к современникам со словами «высокого упрека» и оптимистического ободрения. Гоголь был первым писателем, «собиравшим» русского человека, внушавшим ему свою веру в грядущее величие России. Последователями Гоголя стали Ф.М.Достоевский и Л.Н.Толстой.

Работа над вторым томом была для Гоголя познанием России и русского человека: «Не будут живы мои образы, если я не сострою их из нашего материала, из нашей земли, так что всяк почувствует, что это из его же тела взято». Отметим еще одну важную особенность нового подхода Гоголя к изображению человека. «Упрекая» и «ободряя» людей, он адресуется и к самому себе. Строгий и назидательный по отношению к героям, Гоголь не менее придирчив к самому себе. «Для меня мерзости не в диковинку: я сам довольно мерзок», — признавался Гоголь в 1846 г. (письмо Л.О. Смирновой). Несовершенства и заблуждения героев писатель воспринимает как свои собственные, как бы «разветвляясь» в тех, кого изображает. «Выставляя» их на всеобщее обозрение, он «выставляет себя». Второй том — это своеобразный дневник самопознания. Гоголь предстает в нем как аналитик собственной души, ее идеальных порывов и тончайших чувств. И для себя, и для своих героев автор жаждет одного: чтобы наконец кто-то подтолкнул к действию, указал направление движения и его конечную цель. «Познание настоящего» его не страшило, ведь «пути и дороги к... светлому будущему сокрыты именно в этом темном и запутанном настоящем, которого никто не хочет узнавать...».

Идея движения, ничем не скованного развития — самая плодотворная идея «Мертвых душ». Во втором томе Гоголь конкретизирует свое представление о развитии. Его содержание он понимает теперь как обновление человека — двуединый процесс разрушения старого и рождения нового. Крушение Чичикова, стяжателя и мошенника, составило сюжетную канву второго тома, но его душа разрушается во имя созидания, нового строительства. Заветная идея второго тома — идея переустройства духовного мира людей, без которого, по убеждению Гоголя, невозможно нормальное развитие общества. Только духовное возрождение русского человека придаст силы «Руси-тройке» для ее полета в историческом времени.

Смех Гоголя во втором томе «Мертвых душ» стал еще более горьким и жестким. Некоторые сатирические образы (например, образ полковника Кошкарева, устроившего в своей деревне что-то вроде бюрократического государства в миниатюре) и сатирическое изображение губернского города предвосхитили появление беспощадной общественно-политической сатиры М.Е.Салтыкова-Щедрина. Все персонажи второго тома не просто «старые знакомые», в которых немало общего с комическими персонажами первого тома поэмы. Это новые лица, выразившие все дурное и хорошее, что писатель увидел в России.

Гоголь создал как бы очерки-эскизы литературных героев, «дорисованных» писателями второй половины XIX в. Во втором томе есть и будущие Обломов и Штольц (Тентетников, искалеченный дурным воспитанием и неспособностью к делу, и предприимчивый, деятельный Костанжогло). В схимнике угадывается знаменитый персонаж романа Достоевского «Братья Карамазовы» старец Зосима. Улинька Бетрищева, «чудная русская девица», — прообраз героинь Тургенева и Толстого. Есть во втором томе и кающийся грешник — Чичиков. Он и в самом деле склонился было к тому, чтобы изменить свою жизнь, но нравственное возрождение героя пока не состоялось. Кающийся грешник станет центральной фигурой в романах Достоевского. Образ и беззащитного русского Дон-Кихота, единственным оружием которого стало слово, также создан Гоголем: это образ Тентетникова.

Темы и образы второго тома поэмы подхватили и прояснили писатели второй половины XIX в. Даже неудача писателя, не удовлетворенного своими «положительными» персонажами, была симптоматичной: это начало нелегких, порой драматичных, поисков активных, деятельных, «положительно прекрасных» людей, который продолжили последователи «высокого» реализма Гоголя.

В поэме «Мертвые души» Николай Васильевич Гоголь сумел изобразить многочисленные пороки современного ему . Он поднял вопросы, которые сохранили актуальность до сих пор. Ознакомившись с кратким содержанием поэмы, главным героем, читатель сможет узнать сюжет и главную мысль, а также сколько томов автор успел написать.

Вконтакте

Авторский замысел

В 1835 году Гоголь начинает работу над поэмой «Мертвые души». В аннотации к поэме автор сообщает, что сюжетная линия будущего шедевра была подарена А.С. Пушкиным. Замысел Николая Васильевича был огромен, планировалось создание трехчастной поэмы.

1. Первый том предполагалось сделать преимущественно обличительным, чтобы вскрыть болезненные места русской жизни, изучить их, объяснить причины возникновения. Иными словами, Гоголь изображает души героев и называет причину их духовной смерти.
2. Во втором томе автор собирался продолжить создавать галерею «мертвых душ» и, в первую очередь, обратить внимание на проблемы сознания героев, которые начинают понимать всю степень своего падения и нащупывать пути выхода из состояния омертвения.
3. Третий том решено было посвятить изображению трудного процесса духовного воскресения.

Замысел первого тома поэмы был реализован полностью.

Третий том даже не был начат, но о его содержании исследователи могут судить по книге «Выбранные места из переписки с друзьями», посвященной сокровенными мыслями о путях преобразования России и воскресении человеческих душ.

Традиционно первый том «Мертвых душ» изучается в школе как самостоятельное произведение.

Жанр произведения

Гоголь, как известно, в аннотации к книге назвал «Мертвые души» поэмой, хотя в процессе работы жанр произведения им определялся по-разному. Для гениального писателя следование жанровым канонам не является самоцелью, творческую мысль автора не должна сковываться никакими рамкам и, а парить свободно.

Более того, художественный гений всегда выходит за рамки жанра и создает нечто оригинальное. Сохранилось письмо, где в одном предложении Гоголь трижды определяет жанр произведения, над которыми работает, называя его поочередно романом, повестью и, наконец, поэмой.

Специфика жанра связана с лирическими отступлениями автора и стремлением показать национальную стихию русской жизни. Современники неоднократно сравнивали произведение Гоголя с «Илиадой» Гомера.

Сюжет поэмы

Предлагаем краткое содержание по главам . Сначала следует аннотация к поэме, где с некоторой иронией автор написал призыв к читателям: как можно внимательнее вчитываться в произведение, а затем присылать свои замечания и вопросы.

Глава 1

Действие поэмы развивается в небольшом уездном городе , куда приезжает главный герой по имени Чичиков Павел Иванович.

Он путешествует в сопровождении своих слуг Петрушки и Селифана, которым предстоит сыграть не последнюю роль в повествовании.

По приезде в гостиницу, Чичиков направился в трактир, чтобы выведать информацию о самых важных людях в городе, сводит здесь знакомство с Маниловым и Собакевичем.

После обеда Павел Иванович гуляет по городу и совершает несколько важных визитов: знакомится с губернатором, вице-губернатором, прокурором, полицмейстером. Новый знакомый всех располагает к себе, потому получает множество приглашений на светские мероприятия и домашние вечера.

Глава 2

Во второй главе подробно рассказывается о слугах Чичикова . Петрушка отличается молчаливым нравом, своеобразным запахом и страстью к поверхностному чтению. Книги он просматривал, не вникая особо в их содержание. Кучер Чичикова Селифан, по мнению автора, не заслужил отдельной истории, так как обладал очень низким происхождением.

Далее события развиваются следующим образом. Чичиков отправляется за город, чтобы проведать помещика Манилова. С трудом находит его имение. Первое впечатление, которое складывалось при взгляде на хозяина Маниловки, почти у всех было положительным . Поначалу казалось, что это был славный и добрый человек, но потом становилось очевидным отсутствие у него какого-либо характера, собственных вкусов и интересов. Это, несомненно, действовало отталкивающе на окружающих. Возникало чувство, что в доме Манилова время остановилось, текло вяло и медленно. Жена была под стать своему супругу: не интересовалась хозяйством, считая это дело не обязательным.

Гость объявляет истинную цель своего визита, просит нового знакомого продать ему крестьян, которые умерли, но по бумагам числятся живыми. Манилов обескуражен его просьбой, но соглашается на сделку.

Глава 3

По пути к Собакевичу карета главного героя сбивается с пути. Чтобы переждать ненасть е, Чичиков просится на ночь к помещице Коробочке, которая отворила дверь лишь после того, как услышала, что гость имеет дворянский титул. Настасья Филипповна была очень запасливой и бережливой, из тех, кто не сделает ничего просто так. Нашему герою пришлось вести с ней долгую беседу о продаже мертвых душ. Хозяйка долго не соглашалась, но в итоге сдалась. Павел Иванович испытал огромное облегчение от того, что беседа с Коробочкой была закончена, и продолжил свой путь.

Глава 4

По пути попадается трактир, и Чичиков решает там отобедать, герой славится отменным аппетитом. Здесь состоялась встреча со старым знакомым Ноздревым. Это был человек шумный и скандальный, постоянно попадающий в неприятные истории из-за особенностей своего характера : постоянно врал и жульничал. Но так как Ноздрев представляет большой интерес для дела, Павел Иванович принимает приглашение посетить имение.

В гостях у своего шумного товарища Чичиков заводит беседу о мертвых душах. Ноздрев упрямится, но соглашается продать бумаги на умерших крестьян вместе с собакой или лошадью.

Наутро Ноздрев предлагает сыграть в шашки на мертвые души, но оба героя стараются обмануть друг друга, так что игра заканчивается скандалом. В этот момент к Ноздреву приход исправник, чтобы сообщить о том, что на него заведено дело за избиение. Чичиков, пользуясь моментом, скрывается из поместья.

Глава 5

По пути к Собакевичу карета Павла Ивановича попадает в небольшое дорожное происшествие , образ девушки из двигавшейся навстречу кареты западает ему в сердце.

Дом Собакевича поражает своим сходством с хозяином. Все предметы интерьера огромны и нелепы.

Образ хозяина в поэме очень интересен. Помещик начинает торговаться, пытаясь выручить побольше за умерших крестьян. После этого визита у Чичикова остается неприятный осадок. Эта глава характеризует образ Собакевича в поэме.

Глава 6

Из этой главы читатель узнает, как звали помещика Плюшкина, так как следующим, кого посещает Павел Иванович, был именно он. Деревня помещика вполне могла бы жить богато , если бы не огромная скупость хозяина. Он производил странное впечатление: на первый взгляд сложно было определить даже пол этого существа в лохмотьях. Плюшкин продает большое количество душ предприимчивому гостю, и тот довольный возвращается в гостиницу.

Глава 7

Имея уже около четырехсот душ , Павел Иванович находится в приподнятом настроении и стремится поскорее закончить дела в этом городе. Идет вместе с Маниловым в судебную палату, чтобы окончательно заверить свои приобретения. В суде рассмотрение дела тянется очень медленно, у Чичикова вымогают взятку, чтобы ускорить процесс. Появляется Собакевича, который помогает убедить всех в правомерности истца.

Глава 8

Большое количество душ, приобретенных у помещиков, дают главному герою огромный вес в обществе. Все начинают ему угождать, некоторые дамы воображают себя влюбленными в него, одна отправляет ему любовное послание.

На приеме у губернатора Чичиков представлен его дочери, в которой узнает ту самую девушку, пленившую его во время аварии. На балу присутствует и Ноздрев, который всем рассказывает о продаже мертвых душ. Павел Иванович начинает беспокоиться и быстро уходит, чем вызывает подозрения у гостей. Добавляет проблем и помещица Коробочка, которая приезжает в город, чтобы разузнать о стоимости умерших крестьян.

Главы 9-10

По городу ползут слухи, что Чичиков не чист на руку и, якобы, готовит похищение дочки губернатора.

Слухи обрастают новыми домыслами. В результате Павла Ивановича перестают принимать в приличных домах.

Высший свет города обсуждает вопрос, кто же такой Чичиков. Все собираются у полицмейстера. Всплывает история о капитане Копейкине, который лишился руки и ноги на поле военных действий 1812 года, но так и не дождался пенсии от государства.

Копейкин стал предводителем разбойников. Ноздрев подтверждает опасения горожан, называя недавнего всеобщего любимца фальшивомонетчиком и шпионом. Эта новость настолько шокирует прокурора, что он умирает.

Главный герой спешно собирается скрыться из города.

Глава 11

Эта глава дает краткий ответ на вопрос, зачем Чичиков покупал мертвые души. Здесь автор рассказывает о жизни Павла Ивановича. Дворянское происхождение было единственной привилегией героя. Понимая, что в этом мире богатство само по себе не приходит, с малых лет тот упорно трудился, учился лгать и мошенничать. После очередного падения начинает все сначала и решает подать сведения об умерших крепостных, как о живых, чтобы получить финансовые выплаты. Именно поэтому Павел Иванович так старательно скупал бумаги у помещиков. Чем закончились похождения Чичикова, до конца не понятно, потому что герой скрывается из города.

Завершается поэма прекрасным лирическим отступлением о птице-тройке, которая символизирует образ России в поэме Н.В. Гоголя «Мертвые души». Постараемся кратко изложить ее содержание. Автор задается вопросом, куда летит Русь, куда она спешит , оставляя все и всех позади.

Мертвые души — краткое содержание, пересказ, анализ поэмы

Вывод

Многочисленные отзывы современников Гоголя определяют жанр произведения, как поэма, благодаря лирическим отступлениям.

Творение Гоголя стало бессмертным и прекрасным вкладом в копилку великих произведений русской литературы. И многие вопросы, связанные с ним, до сих пор ждут ответов.