Эротический роман британской писательницы Эрики Леонард "50 оттенков серого" основательно взбудоражил мировой книжный рынок, став самой обсуждаемой книгой в США и вызвав . История отношений таинственного миллионера Кристиана Грея и молоденькой студентки Анастейши Стил мгновенно разошлась по всему миру, всколыхнув общественное мнение и вызвав яростные дебаты в интернете. В России книга , а пока РИА Новости публикует отрывок из нее, дабы читатели сами смогли судить о достоинствах и недостатках произведения Леонард.
Тихо. Шторы задернуты. В кровати тепло и удобно. М-да... я открываю глаза и в первый момент безмятежно наслаждаюсь обстановкой. Интересно, где я? Позади меня изголовье кровати в форме восходящего солнца. Что-то смутно знакомое. Большая просторная комната роскошно обставлена в коричневых, бежевых и золотых тонах. Я вроде уже видела нечто подобное. Вот только где? Мой сонный ум пытается разобраться в зрительных образах недавнего прошлого. И вдруг до меня доходит: я в отеле "Хитман"... в люксе. Мы с Кейт были в похожем. Только этот больше. Черт! Я в номере у Кристиана Грея. Как я сюда попала?
Постепенно возвращаются обрывочные воспоминания о предыдущем вечере. Я напилась, позвонила Грею, меня тошнило. Потом Хосе, а потом опять Кристиан. Какой ужас! Я внутренне сжимаюсь. Я не помню, как сюда попала. На мне футболка, лифчик и трусики. Носков нет. Джинсов тоже. Черт!
На столике рядом с кроватью - стакан апельсинового сока и две таблетки. Адвил. Кристиан и об этом позаботился! Я сажусь на кровати и глотаю таблетки. Вообще-то я чувствую себя совсем неплохо, прямо скажем, гораздо лучше, чем заслуживаю. Апельсиновый сок просто божественный! Утоляет жажду и освежает. Ничто так не помогает от сухости во рту, как свежевыжатый апельсиновый сок.
Раздается стук в дверь. Сердце подскакивает к горлу, и я не могу произнести ни слова. Грей все равно открывает дверь и заходит в комнату.
Ничего себе! Он только что с тренировки. На нем свободные серые трикотажные штаны и потемневшая от пота фуфайка. Мысль о потном Кристиане Грее меня странно волнует. Я глубоко вздыхаю и смеживаю веки, словно мне два годика и, если я закрою глаза, меня никто не найдет.
Доброе утро, Анастейша. Как ты себя чувствуешь?
Лучше, чем заслуживаю, - бормочу я.
Кристиан ставит большую спортивную сумку на кресло и берется руками за концы полотенца, которое висит у него на шее. Он смотрит на меня, серые глаза непроницаемы, и, как обычно, я совершенно не представляю, о чем он думает. Он очень хорошо умеет прятать свои мысли и чувства.
Грей подходит и садится на край кровати. Он так близко, что я могу к нему прикоснуться, чувствую его запах. О господи... запах тела и геля для душа - пьянящий коктейль, гораздо сильней, чем маргарита, теперь я это знаю на собственном опыте.
Когда ты потеряла сознание, я не стал рисковать кожаной обивкой салона и отвозить тебя домой. Пришлось оставить тебя здесь, - отвечает он равнодушно.
Кто укладывал меня в постель?
Я. - Его лицо непроницаемо.
Меня снова тошнило?
Раздевал меня тоже ты? - Я почти шепчу.
Тоже я. - Он выгибает бровь, а я отчаянно краснею.
Мы не... - еле-еле выговариваю я, помертвев от ужаса. Закончить фразу у меня не получается, и я замолкаю, уставившись на свои руки.
Анастейша, ты была в коматозном состоянии. Некрофилия - это не мое. Я предпочитаю, чтобы женщина была жива и реагировала, - поясняет он сухо.
Мне очень стыдно.
Его губы немного приподнимаются в кривой усмешке.
Да, весело провели время. Вечер надолго запомнится.
Мне тоже...
Но он смеется надо мной, негодяй! Он сам приехал, его никто не просил, а в результате меня назначили главным злодеем.
Нечестно использовать всякие шпионские технологии, которые вы там у себя разрабатываете, чтобы следить за девушкой, - огрызаюсь я.
Кристиан смотрит на меня удивленно и, кажется, обиженно.
Во-первых, отследить мобильный телефон можно по Интернету. Во-вторых, моя компания не занимается производством аппаратуры для слежки и скрытого наблюдения, и в-третьих, если бы я за тобой не приехал, ты бы проснулась в постели фотографа, а насколько я помню, ты была не в восторге от такого ухажера, - произносит он язвительно.
Ухажера!.. Кристиан Грей сердится, его серые глаза оскорбленно сверкают.
Да ты просто рыцарь из средневековой хроники, - ехидно замечаю я.
Он немного оттаивает. Выражение лица смягчается, и на красиво очерченных губах мелькает тень улыбки.
Нет, Анастейша, совсем не похож. Разве что на темного рыцаря. - Кристиан насмешливо улыбается. - Ты вчера ела? - строго спрашивает он.
Я мотаю головой. Какое еще преступление я совершила? Хотя его губы сжимаются, лицо остается бесстрастным.
Обязательно надо есть. А ты пила на голодный желудок, и потому тебе было так плохо. Если честно, Анастейша, это самое первое правило, когда пьешь.
Он ерошит волосы рукой, а значит, все еще сердится.
А это так называется?
По-моему, да.
Ты еще легко отделалась.
В каком смысле?
Если бы ты была моей, тебе бы еще неделю было больно сидеть, после того что ты вчера устроила. Пила на голодный желудок, напилась пьяная, чуть не влипла в историю... - Грей закрывает глаза, на его красивом лице ясно проявляется отвращение, и он слегка содрогается. Затем открывает глаза и строго смотрит на меня. - Страшно подумать, что могло с тобой случиться.
Ему-то какое дело? Если бы я была его... но я не его. Хотя, возможно, в глубине души я не против. Эта мысль пробивается сквозь негодование, вызванное его высокомерием. Я краснею: мое своенравное подсознание танцует радостный танец хула-хула при одной мысли, что я могла бы быть его.
Ничего бы со мной не случилось. Я была с Кейт.
А как насчет фотографа? - фыркает он.
Гм... Хосе-младший. Придется сказать ему пару ласковых.
Хосе просто занесло. - Я пожимаю плечами.
Думаю, кто-то должен научить этого фотографа хорошим манерам, чтобы его больше не заносило.
Какой ты строгий, - фыркаю я.
Ах, Анастейша, ты даже не представляешь. - Глаза Кристиана сужаются, и на лицо ложится озорная ухмылка.
Улыбка Грея действует на меня совершенно обезоруживающе. Только что я злилась - и вот уже не могу отвести взгляда от его лица. Ох!.. За эту улыбку можно все простить. Наверное, потому, что он так редко улыбается. Я даже забыла, о чем мы говорили.
Я иду в душ. Или ты первая? - Он наклоняет голову набок, по-прежнему улыбаясь. Мое сердце колотится, мозг перестал посылать импульсы нейронам, отвечающим за дыхание. Улыбка Грея становится шире, он проводит большим пальцем мне по щеке и нижней губе.
Дыши, Анастейша, - шепчет Грей и встает. - Через пятнадцать минут подадут завтрак. Ты, наверное, голодная. - Он идет в ванную и закрывает дверь.
Я наконец-то могу выдохнуть. Почему он так дьявольски красив? Мне хочется встать и войти к нему в душ. Никогда раньше я не испытывала ничего подобного. Гормоны бушуют. Я все еще чувствую на щеке и верхней губе прикосновение его руки. По телу разливается ощущение тягостного, болезненного дискомфорта. Что со мной? Хмм... Вожделение. Вот как, оказывается, это бывает.
Я снова ложусь на пуховые подушки. "Если бы ты была моей". О господи... Чего бы я только ни отдала, чтобы быть его! Кристиан Грей - единственный мужчина, который заставляет мое сердце ускоренно биться, а кровь - бежать по жилам. Хоть мне и не все в нем нравится: он очень замкнутый и противоречивый. Он то отталкивает меня, то присылает книги за четырнадцать тысяч долларов, да еще потом преследует, как будто я какая-нибудь знаменитость, а он - настырный поклонник. И при всем при том я провела ночь в его номере и чувствую себя в полной безопасности. Под его защитой. Он примчался спасать меня от выдуманной им самим опасности. Нет, он не темный, а самый настоящий белый рыцарь в сверкающих доспехах, классический романтический герой - сэр Гавейн или Ланселот.
Я вылезаю из постели и отчаянно пытаюсь отыскать свои джинсы. Грей выходит из душа мокрый, блестящий от воды и по-прежнему небритый. На нем ничего нет, кроме обернутого вокруг талии полотенца. И конечно, я стою с голыми ногами и изнываю от смущения. Он удивлен, что я уже встала.
Предоставлено издательством "Эксмо"
Британская писательница Эрика Леонард Джеймс возглавила список самых высокооплачиваемых писателей, по версии журнала Forbes. Автор нашумевшей книги «50 оттенков серого» за последний год заработала без малого 100 миллионов долларов. Вероятно, секрет успеха в том, что книгу часто скачивают на электронные носители, чтобы можно было читать эротический роман в общественных местах, не боясь косых взглядов. Ну и конечно в большом количестве откровенных сцен! Художественная ценность романа не раз ставилась под вопрос, зато пикантных моментов, способных ввести в краску любого, там хоть отбавляй! Мы выбрали самые смелые «оттенки серого».
1.
«А знаешь ли ты, что я сейчас с тобой буду делать?» – добавляет он, гладя меня по подбородку. Где-то внутри, в темной глубине, мои мышцы сжимаются от сладостного томления.
2.
«Так приятно», – шепчет он и, крепко обхватив мои пальцы, начинает двигать мою руку вверх и вниз. Его дыхание становится неровным, а когда он снова смотрит на меня, в его взгляде я вижу расплавленный свинец. – Умница, девочка.
3.
Я кладу в рот кусочек омлета, но вкуса не чувствую. «Продолжить обучение!» «Я хочу @@@ тебя в рот!» Это тоже входит в программу?
4.
Опустившись вниз, я заглатываю его глубже. Ха! Моя внутренняя богиня ликует. Я это сделаю.
Его дыхание становится неровным, а когда он снова смотрит на меня, в его взгляде я вижу расплавленный свинец.
5.
Он целует меня в шею. Я склоняю голову набок, чтобы дать ему больший простор. Присев, Кристиан медленно стягивает с моих ног джинсы и трусики.
6.
Со стоном я выгибаю спину. Кристиан сжимает и нежно тянет соски, заставляя их набухнуть. Я с изумлением наблюдаю в зеркале за охваченной вожделением распутницей. О, как хорошо!
7.
Просунув руку у меня между ног, он дергает за синюю нитку… О нет! Кристиан аккуратно извлекает тампон и швыряет в ближайший унитаз. О матерь божья…
8.
Кристиан наклоняется и медленно проводит наконечником стека по моему лбу, носу – пахнет дорогой, хорошо выделанной кожей - и по приоткрытым губам, из которых вырывается тяжелое дыхание. Он сует хлыст мне в рот, и я чувствую его вкус.
9.
Я хватаю ртом воздух и слегка сжимаю пальцы. Кристиан ухмыляется: «Хочу быть в тебе. Сними мои джинсы. Ты командуешь».
10.
«Пожалуйста, не бей меня», – умоляюще шепчу я. Он хмурит брови, распахивает глаза, пару раз моргает.
11.
Платье едва прикрывает мой голый зад. Стремительным движением Кристиан просовывает руку между моих ног, его палец медленно входит в меня. Другой рукой он крепко удерживает меня за талию. Я едва сдерживаю стон.
12.
Его язык не знает пощады, настойчивый и властный. Он движется по кругу, снова и снова, без остановки. Наслаждение граничит с болью.
13.
Удары вдоль бедер, короткие хлесткие удары по лобку, по ногам, и снова по туловищу, снова вдоль бедер. Удары не прекращаются, пока музыка не достигает кульминации. Неожиданно она обрывается. Замирает и плетка.
Насколько известно, то в фильме под названием 5О оттенков серого нет вырезанных сцен, а то, что не вошло в фильм, это просто ненужный материал, а не эротические сцены, как надеятся многие зрители этого фильма.
Сериал вроде бы показывали без купюр, то есть все, что было снято, все вошло в полный метр.
В истории двух героев все любовные сцены были показаны, фильм ведь уже вышел и вышла рецензия на фильм и рассказ режиссера, как снимался и были ли вырезанные сцены, так вот нигде не было сказано, что где-то есть вырезанные сцены.
Это очень откровенный фильм и наверняка на стадии съемок какие - то были кадры, которые не стоит показывать зрителям в кинотеатрах.
Но как ни удивительно, ни одну сцену из фильма 50 оттенков серого вырезать не будут, так как в таком виде приняли почти все квалификационные советы по фильмам.
Единственное, что фильму 50 оттенков серого присвоили статус фильма для взрослых и за рубежом его будут показывать в специальных кинотеатрах для взрослых.
А у нас таких кинотеатров нет, поэтому фильм 50 оттенков серого будут показывать в обычных кинотеатрах, только ограничение 16 лет.
В интернете имеется один сайт clipiki/Fifty-Shades-of-Grey-2015 , где данный фильм представлен в хорошем качестве и с дублированным переводом (только субтитры нерусские). Продолжительность фильма составляет 2 часа и 3 секунды. Не могу точно сказать, сколько по времени идет режиссерская версия (и сколько, которая в российских кинотеатрах), но в этой версии более 5 эротических сцен разного характера (не только постельных).
По крайней мере лучше пока вы ничто нигде не найдете. Просмотр и скачивание бесплатно. Возможно, что если появится авторская версия 50 оттенков серого без купюр, то на этом сайте она также может быть.
Фильм уже вышел и его без проблем можно посмотреть в интернете. В фильме вроде как нет вырезанных сцен. Фильм предназначен для возраста от 16 лет.Порнографических сцен видимо не было. Ремейк фильма скорее всего будет для взрослых.
Нигде. Их там нету. Фильм, который выйдет сейчас, он выйдет с цензурой, там ничего не будет из порнографии, так что искать бесполезно. Но, потом снимут ремейк и будет он жанра R, что означает без цензуры, фильм с порнографией, думаю будет лучше дождаться его.
В фильме отсутствуют вырезанные сцены, но зрители которые моложе 16 лет не могут посещать кинозал.
Хотя, как показывает практика пройти в наш кинозал, в России, Белоруссии, Украине пройти совсем легко даже в 13)
В интернете есть полно сообщений на тему того, что в фильме 50 оттенков серого было много чего зацензурено. Поговаривают, что есть режиссерская версия с этими сценами. Думаю, если таковая и существует, то мы ее увидим не ранее, чем закончится показ данного фильма в кинотеатрах.
Была уже похожая ситуация с фильмом Сумерки. Много вырезали сцен, но потом выпустили собрание всех частей с дополнением. Дополнением было видео с комментариями режиссера и этими самыми вырезанными сценами.
Так что ждем. Возможно, и у 50 оттенков серого подобное издание будет.
Я например качала 2 варианта этого фильма. Первый был ужасного качества - и там были вырезанные сцены - ну то есть не те,которые вырезаны на съемке а те которые просто не заснял человек,выложивший фильм. Руки у снимавшего двигались,диалоги обрываясь пропадали - но в этом плохом качестве было недолгое продолжение сцены со льдом - та которая была в книге .
А вот та версия которую я скачала позже там уже не было продолжения этой сцены со льдом (то есть в кино наверное ее так и не показали) - но качество было намного лучше первой версии и диалоги не обрывались.
Немного поискав в сети, я вс-таки нашл информацию о том, что наиболее откровенные сцены, анонс которых был показан в ряде трейлеров, действительно не вошли в окончательную версию фильма 50 оттенков серого.
Именно поэтому, в России, картине снятой режиссром Сэмом Тейлором-Джонсоном по роману британской писательницы Эрики Леонард Джеймс присвоен всего лишь возрастной рейтинг 16+, то есть ответственные работники из Министерства культуры России, НИИ киноискуства и т.д., считают, что нравственный ущерб для 17-ти летних данное кино нанести никак не может.
Что же, наверное они правы. Но вот ажиотаж вокруг вырезанных сцен будет продолжаться ещ долго, и может быть в скором времени часть из них и просочится в Интернет. Пока же, всем любителям красивой и доброй истории любви стоит посмотреть существующую версию, а лучше перечитать непосредственно книгу вместе со своей половинкой.
Я нервно оглядываю бар. Его нигде нет.
Ана, что случилось? Ты словно увидела призрак.
Кристиан, он здесь.
Мама тоже начинает озираться.
Мне не хочется рассказывать ей об одержимости Кристиана слежкой.
Я вижу его. Пока он идет к нам, сердце буквально выскакивает из груди. Он здесь - из-за меня. Моя внутренняя богиня с радостными воплями вскакивает с кушетки. Кристиан пробирается сквозь толпу, в свете галогеновых ламп его волосы отливают красноватой полированной медью. Яркие серые глаза сверкают… гневом? Губы сжаты, нижняя челюсть напряжена. Боже правый… Только что я готова была убить его, и вот он здесь. Как я буду ссориться с ним на глазах у мамы?
Кристиан подходит к столику, с опаской заглядывает мне в глаза. На нем простая льняная рубашка и джинсы.
Привет, - пищу я, не в силах скрыть потрясения и восторга.
Привет, - отвечает он, наклоняется и неожиданно целует меня в щеку.
Кристиан, это моя мама, Карла, - говорю я. Воспитание берет верх.
Он оборачивается.
Миссис Адамс, рад познакомиться.
Откуда он узнал ее фамилию? Кристиан одаривает Карлу своей фирменной обезоруживающей улыбкой, устоять перед которой невозможно. Она и не пытается. Мамина нижняя челюсть едва не стукается о столешницу. О господи, мам, возьми себя в руки! Она молча жмет его протянутую ладонь. Неужели терять дар речи в минуты потрясения - наше семейное?
Кристиан, - наконец выдыхает она.
Он понимающе улыбается ей, в серых глазах пляшут искорки. Я хмурюсь, разглядывая их обоих.
Что ты здесь делаешь?
Возможно, я спрашиваю резче, чем намеревалась, и его улыбка гаснет, а на лице появляется тревожное выражение. Сердце ликует, но я потрясена, а при воспоминании о миссис Робинсон кровь вскипает. Я не знаю, чего мне хочется больше: накричать на него или заключить в объятия, и не представляю, чего хочется Кристиану. Интересно, кстати, как долго он за нами наблюдает? А еще меня беспокоит мое последнее письмо.
Решил с тобой поздороваться, - безмятежно сообщает Кристиан. О чем он только думает? - Я живу в этой гостинице.
В гостинице? - Я блею, словно второкурсник на амфетаминах.
Вчера ты написала, что хочешь меня видеть. - Он замолкает, оценивая произведенное впечатление. - Наша цель - угодить клиенту, мисс Стил.
Он что, совсем чокнулся? Возможно, мне не стоило так высказываться о миссис Робинсон? Или все дело в моем третьем (а на подходе четвертый) «Космо»?
Мама смотрит на нас с беспокойством.
Выпьете с нами, Кристиан? - Она машет официанту, который через наносекунду возникает у столика.
Джин-тоник, - говорит Кристиан. - «Хендрикс», а если нет, то «Бомбейский сапфир». В первом случае с огурцом, во втором - с лаймом.
Вот черт… он умудряется устроить шоу, просто заказывая коктейль.
И еще два «Космо», - добавляю я, украдкой взглянув на Кристиана. Неужели я не имею права выпить с собственной матерью?
Садитесь, Кристиан.
Спасибо, миссис Адамс.
Он изящным движением подтягивает кресло и садится рядом со мной.
Итак, ты случайно оказался в баре той гостиницы, куда мы зашли? - Я изо всех сил изображаю безмятежность.
Нет, это вы случайно зашли в бар той гостиницы, где я живу, - не моргнув глазом, отвечает Кристиан. - Я только что пообедал, сошел вниз, а тут вы. Бывают же совпадения! - Он склоняет голову набок, и я замечаю в его глазах тень улыбки. Слава богу, возможно, еще не все потеряно.
Сегодня утром мы ходили по магазинам, после обеда загорали на пляже, а вечером решили зайти в бар, - бормочу я, понимая, что со стороны может показаться, будто я оправдываюсь.
Этот топ вы тоже купили утром? - Он кивает на новую фирменную блузку из зеленого шелка. - Цвет тебе к лицу. И ты успела загореть. Выглядишь потрясающе.
Я вспыхиваю, не зная, как ответить на комплимент.
Кристиан берет мою ладонь, мягко сжимает и проводит туда-сюда большим пальцем. Я ощущаю знакомое стеснение. Электрический разряд проникает под кожу, воспламеняет кровь, которая разносит жар во все уголки тела. Мы не виделись больше двух дней. О боже… я хочу его. Дыхание учащается. Я моргаю, смущенно улыбаюсь Кристиану и вижу, как его безупречные скульптурные губы раздвигаются в улыбке.
Я-то думал, что удивлю тебя, Анастейша, но, как обычно, это ты удивила меня, оказавшись здесь.
Скосив глаза на маму, я замечаю, что она не сводит взгляда с Кристиана. Хватит, мам! Кристиан не экзотическая зверушка. Я понимаю, у меня никогда не было бойфренда, а назвать Кристиана бойфрендом можно лишь условно - но неужели так трудно осознать, что я сумела привлечь такого мужчину? «Этого мужчину? Еще бы не трудно, ты только посмотри на него», - огрызается подсознание. Заткнись, тебя не спрашивают!
Не хочу вам мешать. Сейчас допью и убегаю. У меня дела, - твердо заявляет Кристиан.
Кристиан, я очень рада, что мы познакомились, - обретает голос мама. - Ана говорила о вас с такой любовью.
Кристиан поднимает бровь, на лице довольное выражение, а я снова заливаюсь краской.
Подходит официант с напитками.
- «Хендрикс», сэр, - провозглашает он с нажимом.
Спасибо, - бросает Кристиан.
Я нервно прихлебываю «Космо».
Как давно вы в Джорджии? - спрашивает мама.
С пятницы, миссис Адамс.
Хотите поужинать с нами завтра? И, пожалуйста, зовите меня Карла.
С удовольствием, Карла.
Вот и хорошо. Простите, я отлучусь ненадолго, нужно попудрить нос.
Мама, ты же только что оттуда! Я с отчаянием смотрю ей вслед.
Итак, ты злишься, что я поужинал со старым другом. - Кристиан обращает ко мне горящий взгляд, берет мою руку и нежно целует каждый пальчик.
Боже, не здесь!
Да, злюсь, - шепчу я, а кровь грохочет в висках.
Наши с ней близкие отношения в далеком прошлом, Анастейша, - говорит он тихо. - Мне нужна только ты. Когда ты это поймешь?
Я моргаю.
Она растлительница. - В ожидании его ответа я перестаю дышать.
Кристиан бледнеет.
Ты слишком субъективна, на самом деле все не так, - шепчет он, выпуская мою руку.
Это я субъективна?
Тогда объясни. - «Космо» придает мне храбрости.
Он сдвигает брови.
Я продолжаю:
Она затащила в постель пятнадцатилетнего подростка. Если бы ты был невинной девочкой, а она - взрослым мужчиной, который вовлек бы тебя в садомазохистские игры, как бы ты на это посмотрел? Если бы на твоем месте оказалась Миа?
Кристиан хмурится.
Ана, все не так.
Я пристально смотрю на него.
Пойми, для меня все было иначе, - спокойно говорит он. - В наших отношениях не было насилия.
Не понимаю. - Приходит мой черед удивляться.
Анастейша, твоя мать сейчас вернется. Вряд ли стоит обсуждать эту тему при ней. Возможно, потом. Если хочешь, чтобы я ушел, я уйду, мой самолет ждет на Хилтон-Хед.
Он разозлился… о, нет!
Не уходи, пожалуйста! Я так счастлива, что ты прилетел. Пойми, я злюсь, что ты ужинаешь с ней, когда меня нет рядом. Вспомни, как ты выходишь из себя, когда на горизонте появляется Хосе! А ведь он всего лишь друг, и мы никогда не были любовниками, тогда как вы с ней… - Я умолкаю, не желая развивать эту мысль дальше.
Ты ревнуешь? - Он изумленно смотрит на меня, глаза теплеют.
Да, и ненавижу ее за то, что она с тобой сделала.
Анастейша, она помогла мне, больше я ничего не скажу. А что касается ревности, встань на мое место. Последние семь лет я никому не позволял обсуждать свои поступки. Никому на свете. Я привык поступать так, как считаю нужным. Я ценю свою независимость. Я пригласил миссис Робинсон на ужин не для того, чтобы расстроить тебя. Время от времени мы ужинаем вместе. Она мой друг и деловой партнер.
Деловой партнер? Это что-то новенькое.
Кристиан наблюдает, какое впечатление произвели на меня его слова.
Да, деловой партнер. Наши близкие отношения в прошлом.
Почему вы расстались?
Кристиан поджимает губы, глаза сверкают.
Ее муж узнал.
Вот черт!
Давай обсудим это в другое время, в более подходящем месте, - раздраженно бросает он.
Вряд ли тебе удастся убедить меня, что она не склонна к педофилии.
Я не считаю и никогда не считал ее извращенкой. И хватит об этом! - рявкает Кристиан.
Ты любил ее?
Соскучились?
Приход мамы застает нас врасплох.
Мы оба вымученно улыбаемся, и я резко откидываюсь на спинку кресла. Я чувствую себя виноватой.
Мама пристально смотрит на меня.
Кристиан молча потягивает коктейль, не сводя с меня глаз. Выражение лица тревожное. О чем он думает? Любил ли он ее? Если любил, я этого не вынесу.
Что ж, дамы, мне пора. Приятного вечера.
Нет… нет… ты не оставишь меня в подвешенном состоянии!
Пожалуйста, запишите напитки на мой счет, номер шестьсот двенадцать. Я позвоню утром, Анастейша. До завтра, Карла.
Как приятно, когда тебя называют полным именем.
Прекрасное имя для прекрасной дамы, - тихо говорит Кристиан, пожимая ее протянутую руку, и она расплывается от удовольствия.
Ах, мама, и ты, Брут?
Я встаю, взглядом умоляя его ответить на мой вопрос. Кристиан чмокает меня в щечку.
Пока, детка, - шепчет он и уходит.
Вот негодяй! Привык всеми командовать! Плюхнувшись в кресло, я поворачиваюсь к маме.
Что ж, должна признать, он сразил меня наповал, Ана. Вот это партия! Однако мне показалось, вы ссорились. Не пора ли вам обсудить разногласия? Вас обоих распирает от желания, того и гляди сама воспламенишься ненароком. - Она начинает картинно обмахиваться.
Ступай к нему.
Не могу. Я прилетела, чтобы побыть с тобой.
Ана, ты прилетела, потому что запуталась, пыталась убежать от себя! Я же вижу, вы без ума друг от друга. Поговори с ним. Бог мой, он пролетел три тысячи миль, чтобы с тобой увидеться! Ты забыла, как тяжело тебе дался перелет?
Я краснею. Она ничего не знает про его личный самолет.
Ну что там еще?
У него свой самолет, - смущенно бормочу я, - и не три, а две с половиной.
Почему я смущаюсь?
Ее брови взлетают.
Ничего себе! - шепчет Карла. - Послушай, Ана, с тех пор как ты прилетела, я пытаюсь понять, что вы не поделили. И единственный способ разобраться с трудностями - обсудить их вместе. Про себя можешь думать что угодно, но пока ты не выскажешь ему своих сомнений, ты так и будешь топтаться на месте.
Я смотрю на нее исподлобья.
Ана, милая, ты слишком любишь копаться в себе. Прислушайся к своему сердцу. Что ты чувствуешь?
Я рассматриваю ладони.
Мне кажется, я люблю его, - отвечаю я тихо.
Я знаю, милая. И он тебя любит.
А я говорю, любит! Чего тебе нужно? Чтобы он написал это на лбу неоновыми буквами?
Я изумленно смотрю на нее, от слез щиплет глаза.
Ана, милая, не плачь.
Я не верю, что он любит меня.
Не всякий способен бросить все и перелететь через континент, чтобы заглянуть на чай. Ступай к нему! Вам не найти лучшего места. Сплошная романтика, и к тому же нейтральная территория.
Под ее взглядом я робею. Я хочу пойти к нему - и не хочу.
Милая, тебе необязательно возвращаться со мной. Будь счастлива! И ключ от твоего счастья в шестьсот двенадцатом номере. А ключ от дома - если вернешься поздно - под юккой во внутреннем дворике. А если не вернешься… что ж, ты уже большая девочка.
Я вспыхиваю до корней волос. О господи, мама!
Только сначала допьем коктейли.
Узнаю свою дочурку, - усмехается она.
Я робко стучусь в дверь шестьсот двенадцатого номера. На пороге Кристиан, говорит по телефону. Удивленно моргая, он широко распахивает створки и машет мне, чтобы я входила.
Включая компенсации? А издержки? - Кристиан свистит сквозь зубы. - Да уж, эта ошибка дорого обойдется. А что Лукас?
Я осматриваюсь. Кристиан живет в люксе из нескольких комнат, похожем на номер в «Хитмане». Новехонькая ультрасовременная мебель, все в приглушенной темно-фиолетовой с золотом гамме, стены с бронзовыми узорами. Кристиан подходит к ящику темного дерева и открывает дверцу мини-бара. Он знаками велит мне налить себе чего-нибудь, а сам удаляется в спальню. Наверное, не хочет, чтобы я слышала его разговор. Я пожимаю плечами. В тот раз, когда я вошла в кабинет, он тоже не прервал звонка. Я слышу шум воды, он наполняет ванну. Наливаю себе апельсиновый сок.
Кристиан возвращается.
Пусть Андреа пришлет мне эскиз. Барни уверяет, что решил проблему… - Он смеется. - Нет, пятница… Есть участок земли, который меня заинтересовал… Да, пусть Билл перезвонит… нет, завтра… Посмотрим, что предложит нам Джорджия, если мы будем настойчивы. - Кристиан не отрывает от меня глаз. Протянув стакан, он показывает на ведерко со льдом.
Если их мотивы нас устроят… мы подумаем, хотя эта чертова жара… У Детройта свои преимущества, и там гораздо прохладнее… - Внезапно его лицо мрачнеет. Что случилось? - Пусть Билл перезвонит. Завтра, только не слишком рано.
Итак, моя очередь.
Ты не ответил на мой вопрос, - бормочу я.
Нет, - произносит он ровно, в серых глазах настороженность.
Твое «нет» означает, что не ответил или не любил?
Кристиан скрещивает руки и облокачивается на стену.
Зачем ты пришла, Анастейша?
Я уже сказала.
Он глубоко вздыхает.
- «Нет» означает, что не любил.
Кристиан хмуро смотрит на меня, но, кажется, приятно удивлен моей настойчивостью.
Странно, что я все еще дышу. Когда наконец я выпускаю воздух из груди, то оседаю, словно старый мешок. Слава богу. Что бы со мной было, если бы он сказал, что любил эту ведьму?
Ты и в самом деле богиня, зеленоглазая богиня, Анастейша.
Вы смеетесь надо мной, мистер Грей?
Я не смею.
Он торжественно качает головой, но в глазах играют озорные искорки.
Смеете. И нередко.
Кристиан ухмыляется, когда я повторяю его собственные слова. Серые глаза темнеют.
Хватит кусать губы. Ты в моем номере, тебя не было со мной три дня, и я проделал долгий путь, чтобы тебя увидеть.
Его «блэкберри» гудит, однако он выключает его, не взглянув на экран. Мое дыхание учащается. Я вижу, к чему он клонит… но ведь мы собирались поговорить! Кристиан делает шаг ко мне, взгляд хищный и чувственный.
Я хочу тебя, Анастейша. И ты меня хочешь. Поэтому ты здесь.
Мне действительно хотелось знать правду, - шепчу я, защищаясь.
Теперь, когда ты ее знаешь, останешься? Или уйдешь?
Он подходит ко мне вплотную, и я вспыхиваю.
Останусь, - шепчу я, поднимая глаза.
О, хотелось бы верить, - произносит Кристиан, глядя на меня сверху вниз. - Признайся, ты страшно разозлилась на меня.
Не помню, чтобы кто-нибудь, кроме родных, на меня злился. Мне это нравится.
Подушечками пальцев он проводит вниз по моей щеке. О боже, его близость, его волнующий запах! Мы собирались поговорить, но сердце стучит как бешеное, кровь вскипает, страстное желание охватывает все тело. Кристиан наклоняется и проводит кончиком носа от плеча к уху, а его пальцы зарываются в мои волосы.
Мы собирались поговорить, - шепчу я.
Мне так много нужно сказать тебе.
Он нежно целует мою мочку. Потянув за волосы, запрокидывает голову назад, открывая доступ губам к моему горлу. Нежно покусывая кожу, Кристиан впивается в горло поцелуем.
Я хочу тебя, - шепчет он.
Застонав, я сжимаю его в объятиях.
У тебя месячные? - спрашивает Кристиан, не прерывая поцелуя.
О черт. Он видит меня насквозь!
Да, - смущенно отвечаю я.
Болезненные?
Нет. - Я краснею. «Боже…»
Он отрывается от моих губ и смотрит на меня сверху вниз.
Ты пьешь таблетки?
Почему я чувствую себя так униженно?
Идем, примем ванну.
Кристиан берет меня за руку и ведет в спальню, большую часть которой занимает огромная кровать с изысканными драпировками, но мы проходим дальше. Ванная комната - мрамор и аквамарин - состоит из двух помещений. Во втором ванна с каменными ступенями, в которой легко поместились бы четверо. Пар поднимается над пеной, вокруг установлены каменные сиденья. Мерцают свечи. Ох… выходит, он зажег их, пока разговаривал по телефону.
У тебя есть заколка?
Я недоуменно смотрю на него, шарю в кармане джинсов и вынимаю оттуда резинку для волос.
Подними волосы, - говорит он мягко.
Я повинуюсь.
От тепла и влаги блузка липнет к телу. Кристиан наклоняется и закрывает вентиль, затем ведет меня в первое помещение и ставит перед зеркалом в пол напротив раковин, а сам становится за спиной.
Подними руки, - шепчет он сзади. Я послушно поднимаю руки, и он стягивает блузку через голову, оставляя меня обнаженной до пояса. Не отрывая от меня глаз, Кристиан расстегивает пуговицу моих джинсов и дергает молнию.
Я собираюсь трахнуть тебя в ванной, Анастейша.
Он целует меня в шею. Я склоняю голову набок, чтобы дать ему больший простор. Присев, Кристиан медленно стягивает с моих ног джинсы и трусики.
Подними ногу, теперь другую.
Вцепившись в край раковины, я делаю, как он велит. Теперь я полностью обнажена, а он стоит на коленях позади меня, целуя и слегка покусывая мои ягодицы. Дыхание перехватывает.
Затем Кристиан встает и смотрит на меня в зеркало. Мне очень хочется прикрыться, но я преодолеваю искушение. Он накрывает мой живот своей ладонью.
Не отводи глаз. Ты прекрасна… А теперь смотри, как ты чувственна.
Он берет мои ладони в свои, продевает пальцы, и кладет обе ладони на живот.
Смотри, какая пышная грудь.
Он накрывает груди моими ладонями, а его большие пальцы нежно теребят соски.
Со стоном я выгибаю спину. Кристиан сжимает и нежно тянет соски, заставляя их набухнуть. Я с изумлением наблюдаю в зеркале за охваченной вожделением распутницей. О, как хорошо! Со стоном закрываю глаза, не в силах смотреть, как похотливая женщина передо мной изнемогает от страсти, возбуждая себя своими ладонями… его ладонями. Я глажу свою кожу, словно я - это он, теряя разум от его прикосновений и тихих, мягких приказов.
Хорошо, детка, - шепчет Кристиан.
Он опускает мои руки ниже, от пояса к бедрам и лобку. Раздвинув сзади бедра коленом, он гладит моими пальцами мою киску, то одной ладонью, то другой, выдерживая ритм. Я едва сдерживаюсь, марионетка в руках опытного кукловода.
Посмотри, как ты светишься, Анастейша, - шепчет он, целуя и покусывая мои плечи. Я издаю стон.
Внезапно он отпускает мои руки.
Теперь сама, - командует Кристиан, делая шаг назад.
Я пытаюсь продолжать, но, увы, это невозможно сравнить с прежними ощущениями. Мне нужен он, только он! Без него я погибаю.
Кристиан через голову снимает рубашку, быстро стягивает джинсы.
Что, я справляюсь лучше?
Его глаза в зеркале сжигают меня огнем.
Да, о, да, прошу тебя, - выдыхаю я.
Он снова накрывает мои руки своими и продолжает ласкать мой клитор. Спиной я ощущаю жесткие волосы у него на груди и его возбужденный член. Скорее, ну пожалуйста. Кристиан покусывает мой затылок, я закрываю глаза, испытывая бесчисленное количество ощущений: на шее, в паху, сзади.
Внезапно Кристиан останавливается и резко поворачивает меня к себе лицом. Одной рукой он перехватывает мои запястья и заводит руки за спину. Другой тянет меня за волосы, собранные в хвост, запрокидывая голову назад, а губами страстно, яростно впивается в мои губы.
Его прерывистое дыхание сливается с моим.
Когда у тебя начались месячные, Анастейша?
Вопрос застает меня врасплох.
Э… вчера.
Кристиан отпускает меня и снова поворачивает спиной к себе.
Упрись в раковину, - командует он и тянет на себя мои бедра, заставляя меня согнуться, как уже делал в игровой комнате.
Просунув руку у меня между ног, он дергает за синюю нитку… О нет! Кристиан аккуратно извлекает тампон и швыряет в ближайший унитаз. О матерь божья… И вот он уже во мне!.. Кожа к коже… поначалу он двигается медленно, без усилия… прислушиваясь к моим реакциям… о! Я упираюсь в край раковины, тяжело дыша, выгнув спину, ощущая Кристиана внутри. О, сладкая мука… его руки сжимают мои бедра. Движения становятся резкими, темп ускоряется, Кристиан наклоняется и рукой ласкает мой клитор… О боже. Я близка к оргазму.
Так-так, детка, хорошо, - хрипло бормочет он, бешено вращая бедрами, не щадя меня - и в это мгновение земля уходит из-под ног.
О!.. я громко кричу, отчаянно цепляясь за раковину. Меня сотрясает оргазм, внутри все сжимается и разжимается. Кристиан не отстает. Припав ко мне, на последнем издыхании он выкрикивает мое имя, словно молитву.
О Ана! - Его хриплое дыхание вторит моему. - О детка, тобой невозможно пресытиться!
Неужели так будет всегда? Так восхитительно, страстно, так сокрушительно, так волшебно. Слова рвутся с губ, но я слишком ошеломлена и могу думать лишь об одном: неужели когда-нибудь я испытаю пресыщение?
Мы опускаемся на пол, и руки Кристиана заключают меня в ласковый плен. Я прячу лицо у него на груди. Смакуя, вдыхаю его неповторимый запах. Не прижимайся. Я повторяю эту фразу, словно мантру. Мне хочется водить пальцами по его груди, рисуя узоры, но я одергиваю себя, зная, что он ненавидит прикосновения. Мы лежим тихо, уйдя в себя. Я растворяюсь в Кристиане, растворяюсь без остатка.
У меня идет кровь, - шепчу я, вспомнив про месячные.
Мне все равно, - бормочет он.
Я вижу, - замечаю я суховато.
Тебя это беспокоит?
Беспокоит ли это меня? Наверное, должно, но мне нет дела. Я откидываюсь на спину и смотрю снизу вверх в дымчато-серые глаза.
Ни капельки.
Кристиан усмехается.
Давай примем ванну.
Он разжимает объятия, намереваясь встать с пола. Внезапно я замечаю маленькие круглые шрамы у него на груди. Это не ветрянка, машинально думаю я. Грейс сказала, он не болел. О черт… шрамы похожи на ожоги. Но от чего? Неожиданная догадка заставляет меня побледнеть от ужаса и отвращения. Сигареты. Но кто это сделал: миссис Робинсон, его настоящая мать, кто? Возможно, есть другое объяснение, а я надумала лишнего - в груди вспыхивает безумная надежда.
Что случилось? - Кристиан смотрит с тревогой.
Твои шрамы, это ведь не ветрянка?
В одно мгновение Кристиан замыкается, уходит в себя: спокойствие и безмятежность сменяет настороженность, даже злость. Лицо мрачнеет, губы сжимаются в тонкую непреклонную линию.
Нет, не ветрянка, - отрывисто бросает он, очевидно, не собираясь углубляться в предмет, затем встает, протягивает руку и поднимает меня с пола.
И нечего так смотреть на меня, - сварливо добавляет он, убирая руки.
Я вспыхиваю и опускаю глаза, но теперь я уверена, совершенно уверена, что кто-то тушил сигареты о Кристиана. Мне становится дурно.
Это она? - спрашиваю я, не успев подумать о последствиях.
Кристиан молчит. Я поднимаю глаза, наталкиваясь на сердитый взгляд.
Она? Миссис Робинсон? Нет! Незачем делать из нее чудовище, Анастейша. Не понимаю, тебе что, нравится обвинять ее во всех грехах?
Кристиан стоит передо мной, ослепительный в своей наготе, на нем моя кровь, и мы наконец-то добрались до разговора. Я тоже обнажена, нам обоим нечем прикрыться, разве что спрятаться под водой. Глубоко вдохнув, я так и делаю, забираюсь в восхитительно теплую жидкость. Уже сидя в глубокой ванне и тая в ароматной пене, я осмеливаюсь поднять глаза на Кристиана.
Я просто подумала, каким бы ты был, если бы не встретил ее. Если бы она не приобщила тебя к своему… своему образу жизни.
Кристиан вздыхает, забирается в ванну с другой стороны, стараясь не касаться меня под водой. Челюсти сжаты, в глазах - лютый холод. Черт, неужели он так рассвирепел от моих слов?
Его взгляд невозмутим, по лицу невозможно прочесть, о чем он думает. Молчание вновь разделяет нас, но я усвоила мамин совет. Твоя очередь, Грей, на этот раз я не стану допытываться. Мое подсознание нервно грызет ногти - неизвестно, чем все закончится. Мы с Кристианом пожираем друг друга глазами, но я не намерена уступать. Проходит вечность… наконец он качает головой и усмехается:
Если бы не миссис Робинсон, возможно, я пошел бы по стопам матери.
Я потрясенно моргаю. Стал бы наркоманом? Занялся проституцией? Совмещал бы оба занятия?
Меня устраивали ее любовные причуды.
Что, черт подери, он имеет в виду?
Что значит устраивали?
Она не позволила мне свернуть на кривую дорожку. - Кристиан твердо смотрит на меня. - Трудно расти в идеальной семье, если ты не идеален.
О нет. У меня пересыхает во рту. Он не отрывает от меня глаз, на лице загадочное выражение, однако он явно не намерен делиться со мной своими секретами. Мои надежды обмануты, меня бьет дрожь. Кристиана переполняет ненависть к самому себе. Выходит, когда-то миссис Робинсон любила его. Вот черт… неужели любит до сих пор? Я судорожно вздыхаю, словно в живот заехали ногой.
Она все еще любит тебя?
Вряд ли. - Кристиан хмурится, словно никогда об этом не задумывался. - Сколько можно повторять, это было давно. Я не могу изменить прошлое, даже если захочу. А я не хочу. Она спасла меня от меня самого. - Он раздраженно проводит мокрой рукой по волосам. - Я ни с кем этого не обсуждал. За исключением доктора Флинна. И единственная причина, по которой я рассказал это тебе: я хочу, чтобы ты мне верила.
Я верю, но хочу знать больше! Всякий раз, когда я пытаюсь разговорить тебя, ты меня отталкиваешь.
О, бога ради, Анастейша, что ты хочешь знать? Что я должен сделать? - Его глаза горят, и, хотя он не повышает голоса, я вижу, что Кристиан с трудом сдерживает гнев.
Я быстро опускаю глаза на свои руки под водой - пузырьки начинают лопаться.
Я просто пытаюсь понять тебя, ты для меня - загадка. И я счастлива, что ты отвечаешь на мои вопросы.
Возможно, виноват «Космополитен», толкающий меня на безрассудства, но внезапно расстояние между нами кажется мне невыносимым. Я придвигаюсь нему и припадаю к груди, кожа к коже. Кристиан подбирается и с тревогой смотрит на меня, словно я собираюсь его укусить. Вот, так гораздо лучше! Моя внутренняя богиня разглядывает Кристиана со спокойным любопытством.
Пожалуйста, не злись на меня, - шепчу я.
Я не злюсь, Анастейша. Просто я не привык к таким допросам. До сих пор только доктор Флинн и… - Он запинается и хмурит брови.
Миссис Робинсон? Только с ней ты бываешь откровенен? - Теперь я пытаюсь унять гнев.
О чем вы говорите?
Расплескивая воду на пол, Кристиан приподнимается, обнимает меня за плечи и опирается о бортик ванны.
Никак не уймешься? - бормочет он раздраженно. - О жизни, тайнах вселенной, бизнесе. Мы с миссис Робинсон знакомы сто лет, нам есть о чем поболтать.
Например, обо мне?
И о тебе.
Серые глаза внимательно наблюдают.
Я закусываю нижнюю губу, пытаясь не поддаться эмоциям.
Почему вы говорите обо мне?
Мне не нравится ныть и капризничать, но я ничего не могу с собой поделать. Давно пора остановиться, я слишком давлю на него. Мое подсознание снова корчит физиономию в духе Эдварда Мунка.
Я никогда не встречал никого на тебя похожего, Анастейша.
То есть? Все прочие с ходу подписывали контракт, не задав ни единого вопроса?
Кристиан качает головой.
Я нуждался в совете.
И миссис Педофилка дала тебе хороший совет?
Оказывается, я совсем не умею управлять собственным темпераментом.
Анастейша, прекрати.
Я очертя голову несусь по тонкому льду навстречу опасности.
Или я выпорю тебя. Нас с миссис Робинсон не связывают ни любовные, ни сексуальные отношения. Она старый добрый друг и деловой партнер. У нас есть общее прошлое, которое я необычайно ценю, хотя наша связь и разрушила ее брак, но все давно позади.
Как так? Ведь она по-прежнему замужем. И как им удавалось так долго выходить сухими из воды?
А твои родители? Они не знали?
Нет, - рычит он, - сколько можно повторять?
Пожалуй, я и впрямь зашла слишком далеко.
Больше из него и слова не вытянешь.
Ты закончила?
На сегодня.
Кристиан делает глубокий вдох, словно с плеч упала огромная тяжесть.
Хорошо, теперь моя очередь, - тихо говорит он, взгляд твердеет. - Ты не ответила на мое письмо.
Я вспыхиваю. Ненавижу расспросы. К тому же всякий раз, когда мы решаем что-то обсудить, Кристиан выходит из себя. Я мотаю головой. Наверняка мое любопытство вызывает у него такие же чувства - Кристиан не привык оправдываться. Эта мысль лишает меня покоя, рождает чувство вины.
Я собиралась, но ты прилетел так внезапно.
Ты расстроилась? - спрашивает он бесстрастно.
Нет, обрадовалась, - шепчу я.
Хорошо. - Кристиан расплывается в улыбке. - И я рад, что прилетел. Несмотря на твои допросы с пристрастием. Думаешь отделаться легким испугом только потому, что я примчался сюда ради тебя? И не надейтесь, мисс Стил. Я желаю знать больше.
Я же говорю, что обрадовалась. И благодарна тебе, - бормочу я.
Не стоит благодарности, мисс Стил.
Его глаза сияют. Кристиан наклоняется и целует меня. Я мгновенно возгораюсь. Над водой еще поднимается пар. Он отстраняется и смотрит на меня сверху вниз.
Нет, сначала я хочу кое-что узнать, ну а потом надеюсь на большее.
«На большее?» - опять это слово. Но что его интересует? В моем прошлом нет тайн, трудное Детство - это не про меня. Что ему нужно знать обо мне, чего он еще не знает?
Я покорно вздыхаю.
Что ты хочешь знать?
Для начала скажи, что ты думаешь о нашем контракте?
Я моргаю. Правда или фант? Подсознание и внутренняя богиня нервно переглядываются. «Черт, пусть будет правда».
Не уверена, что сумею долго притворяться. Играть роль на протяжении выходных.
Я вспыхиваю и опускаю глаза.
Кристиан поднимает мой подбородок и довольно улыбается.
Я тоже не думаю, что ты справишься.
Я чувствую себя слегка задетой.
Ты надо мной смеешься?
Смеюсь, но по-доброму.
Затем наклоняется и коротко целует меня.
Плохая из тебя саба, - шепчет он, держа меня за подбородок, а глаза хитрые.
Я изумленно смотрю на него, затем начинаю смеяться. Кристиан смеется вместе со мной.
Возможно, у меня был плохой учитель.
Возможно, - фыркает он. - Мне следовало не давать тебе спуску.
Кристиан с коварной ухмылкой склоняет голову набок.
Я нервно сглатываю. О боже, нет. И в то же мгновение мышцы внутри сладко сжимаются. Это его способ выразить свои чувства. Возможно, единственный ему доступный, внезапно понимаю я. Кристиан наблюдает за моей реакцией.
Было ужасно, когда я в первый раз тебя отшлепал?
Я моргаю и пристально смотрю на него. Ужасно? Я вспоминаю, смущенная собственной реакцией. Было больно, но теперь боль не кажется нестерпимой. Кристиан все время повторял, что главное происходит в голове. А во второй раз… скорее, сладко.
Нет, не ужасно, - шепотом отвечаю я.
Главное в голове? - настаивает он.
Пожалуй. Испытать наслаждение, когда не ждешь.
Со мной было так же. Некоторые вещи понимаешь не сразу.
Вот черт. С ним это произошло, когда он был ребенком.
Есть особые стоп-слова, не забывай о них, Анастейша. Если ты готова следовать правилам, отражающим мою потребность контролировать и защищать тебя, у нас все получится.
Тебе необходимо меня контролировать?
Я не мог удовлетворить эту потребность в юности.
А сейчас это своего рода терапия?
Можно сказать и так.
Это я могу понять, это мне поможет.
Есть одно противоречие: ты велишь мне не сопротивляться, а потом говоришь, что тебе нравится моя непокорность. Слишком узкая грань для меня.
Мгновение он смотрит на меня, затем хмурится.
Я понимаю, но до сих пор ты справлялась.
Но чего мне это стоило? Я все время как на иголках!
На иголках? А что, хорошая мысль, - ухмыляется он.
Я не это имела в виду! - В сердцах я ударяю по воде, обрызгивая его.
Ты специально меня обрызгала?
О черт… не смотри так!
Мисс Стил, - Кристиан подтягивает меня к себе, расплескивая воду, - вам не кажется, что мы заболтались?
Он берет мое лицо в ладони и с силой овладевает моим ртом. Запрокидывает голову назад. Я издаю сдавленный стон. Кристиан полностью контролирует ситуацию, это он умеет. Внутри вспыхивает пламя, я запускаю пальцы в его волосы и отвечаю на поцелуй. Застонав, Кристиан поднимает меня и сажает верхом. Я ощущаю под собой его возбужденный член. Отпрянув, он окидывает меня похотливым взглядом. Я опускаю руки, собираясь упереться в края ванны, но он перехватывает мои запястья и заводит руки за спину, удерживая их одной ладонью.
А теперь я возьму тебя, - шепчет он, поднимая меня высоко над собой. - Готова?
Да, - шепчу я, и тогда он опускает меня на свой член, медленно, нарочито медленно, смакуя каждое мгновение.
Я со стоном закрываю глаза и наслаждаюсь длящимся ощущением. Кристиан выгибается, я судорожно вздыхаю, подаюсь вперед и лбом упираюсь в его лоб.
Пожалуйста, разреши мне дотронуться до тебя, - шепчу я.
Нет, не смей ко мне прикасаться! - умоляет он и, отпустив мои запястья, кладет ладони на бедра.
Вцепившись в бортики ванны, я медленно двигаюсь, не сводя с него глаз. Кристиан наблюдает за мной. Его рот полуоткрыт, он дышит прерывисто и шумно, язык блестит между зубами. Кристиан выглядит таким… чувственным. Наши влажные тела скользят. Я наклоняюсь и целую его. Он закрывает глаза. Тогда я запускаю руку ему в волосы и тяну, запрокидывая голову назад, но не отнимая губ. Это разрешено, нам обоим это по душе. Мы движемся вместе. Мой поцелуй все глубже, я скачу во весь опор, убыстряя ритм. Кристиан приподнимает меня, быстрее, еще быстрее. Влажные рты, спутанные волосы, мокрые бедра. Я близка к оргазму… я уже начинаю узнавать это сладкое сжатие. И вода, вода плещется вокруг, воронка затягивает нас внутрь, наши движения становятся яростнее и неистовее, брызги летят во все стороны, и такой же водоворот бушует внутри меня… и мне все равно, что будет дальше.
Я люблю его! За чувства, которые в нем возбуждаю, за его страсть и горячность. Люблю за то, что он прилетел ко мне с другого конца континента. За то, что он любит меня. Это так неожиданно, так ошеломляюще. Он - мой, а я принадлежу ему.
Давай же, - шепчет Кристиан.
И я взрываюсь, оргазм сотрясает меня, бурный, неистовый, сокрушающий. Неожиданно Кристиан стискивает меня в объятиях - и кончает вслед за мной.
Ана, детка! - восклицает он, и его страстный возглас проникает в самые глубины моей души.
Мы лежим на животе, укрытые простынями. На громадной кровати, обнимая подушки, глаза в глаза, серые в голубые. Мы обнажены, но не касаемся друг друга.
Хочешь спать? - мягко спрашивает Кристиан. Он невероятно красив, белые египетские простыни оттеняют цвет волос и выразительные серые глаза. Кристиан кажется задумчивым.
Нет, я не устала.
Я ощущаю прилив сил. Это так здорово - просто разговаривать, что я не могу остановиться.
Чего тебе хочется? - спрашивает он.
Болтать.
Он улыбается.
О пустяках.
Пустяках?
Обо мне?
Какой твой любимый фильм?
Он усмехается.
Сейчас «Пианино».
Его улыбка заразительна.
Ну конечно, я должна была догадаться! Печальная, волнующая мелодия, которую ты наверняка умеешь играть. Ваши достижения неисчислимы, мистер Грей.
И лучшее из них - вы, мисс Стил.
Значит, мой номер семнадцать.
Он хмурится, не понимая.
Семнадцать?
Я о женщинах, с которыми вы… занимались сексом.
Кристиан кривит губы, скептически ухмыляясь.
Не совсем так.
Ты сказал, их было пятнадцать!
Мое смущение очевидно.
Я имел в виду тех, кого приводил в игровую комнату. Я неправильно тебя понял. Ты не спрашивала, сколько всего женщин у меня было.
Вот черт… больше… насколько больше?
Ты говоришь про ванильный секс?
Нет, ванильный секс у меня был только с тобой. - Он качает головой, все еще улыбаясь.
Ему смешно? И почему я, идиотка такая, улыбаюсь в ответ?
Не знаю, сколько их было, у меня нет привычки делать зарубки на столбике кровати.
Я о порядке цифр. Десятки? Сотни?.. Тысячи?
С каждым вопросом мои глаза расширяются.
Господи помилуй! Десятки, остановимся на десятках.
Все сабы?
Хватит ухмыляться, - говорю я грозно, безуспешно пытаясь нахмуриться.
Не могу, ты такая странная.
Странная означает особенная? Или с придурью?
И то, и другое.
Он повторяет мои слова.
Кажется, вы мне дерзите.
Кристиан целует меня в кончик носа.
Приготовься, Анастейша. То, что я скажу, потрясет тебя. Готова?
Я киваю, сохраняя на лице глуповатое выражение.
Все сабы профессионалки. В Сиэтле и окрестностях есть места, где этому учат.
Увы, я платил за секс, Анастейша.
Нашли чем гордиться, - бормочу я надменно. - Вы были правы, я потрясена. И злюсь, что мне нечем потрясти вас в отместку.
Ты надевала мое белье.
Неужели это вас шокировало?
Моя внутренняя богиня в прыжке с шестом берет отметку в пятнадцать футов.
А знакомиться с моими родителями пришла без трусов.
Чем привела вас в шок?
О боже, отметка повышается до шестнадцати футов.
Выходит, все мои достижения в этой области связаны с нижним бельем.
Но самый большой шок я пережил, когда ты призналась, что девственница.
Да уж, на вашу физиономию в этот момент стоило посмотреть, - хихикаю я.
Ты позволила мне отходить тебя стеком.
Как, и это было шоком?
Я усмехаюсь.
Можем повторить.
Я очень на это надеюсь, мисс Стил. Как насчет ближайших выходных?
Хорошо, - смущенно соглашаюсь я.
Да, я снова войду в Красную комнату.
Ты называешь меня по имени.
Шокирует?
Шокирует то, что мне это нравится.
Кристиан.
Он усмехается.
На завтра у меня кое-какие планы.
Его глаза возбужденно горят.
Какие планы?
Пусть это будет сюрпризом, - мягко говорит он.
Я поднимаю брови и одновременно зеваю.
Я утомил вас, мисс Стил? - насмешливо интересуется Кристиан.
Ничего подобного.
Кристиан наклоняется надо мной и нежно целует в губы.
Спи, - приказывает он и выключает свет.
Я закрываю глаза, усталая и пресыщенная, ощущая себя в самом центре циклона. Однако, несмотря на все, что он сказал и что утаил, я никогда еще не была так счастлива.
Перевод с английского: Татьяны Китаиной, Инессы Метлицкой, Марины Клеветенко
Первое, что я замечаю, - это запах. Пахнет кожей и полиролью со слабым цитрусовым ароматом. Свет мягкий, приглушенный. Источника не видно, рассеянное сияние исходит откуда-то из-под потолочного карниза. Выкрашенные в темно-бордовый цвет стены и потолок зрительно уменьшают достаточно просторную комнату, пол сделан из старого дерева, покрытого лаком. Прямо напротив двери к стене крест-накрест прибиты две широкие планки из полированного красного дерева с ремнями для фиксации. Под потолком подвешена большая железная решетка, площадью не меньше восьми квадратных футов, с нее свисают веревки, цепи и блестящие наручники. Рядом с дверью из стены торчат два длинных резных шеста, похожие на балясины лестницы, только длиннее. На них болтается удивительное множество всяких лопаток, кнутов, стеков и каких-то странных орудий из перьев.
С другой стороны стоит огромный комод красного дерева: ящики узкие, как в старых музейных шкафах. Интересно, что в них может быть? Но действительно ли я хочу это знать? В дальнем углу - скамья, обтянутая темно-красной кожей, и рядом с ней прибитая к стене деревянная стойка, похожая на подставку для бильярдных киев; если присмотреться, на ней стоят трости различной длины и толщины. В противоположном углу - стол из полированного дерева с резными ножками и две такие же табуретки.
Однако большую часть комнаты занимает кровать. Она крупнее обычной двуспальной, с четырьмя резными колоннами в стиле рококо по углам и плоской крышей балдахина. Похоже на девятнадцатый век. Под пологом видны еще какие-то блестящие цепи и наручники. На кровати нет постельных принадлежностей - только матрас, обтянутый красной кожей, и красные шелковые подушки, сваленные грудой на одном конце.
У изножья кровати, на расстоянии нескольких футов, большой темно-бордовый диван, просто поставленный посередине комнаты, лицом к кровати. Как странно… Ставить диван лицом к кровати. И тут мне приходит в голову, что на самом деле, диван - самая заурядная вещь из всей мебели в комнате, и я улыбаюсь этой мысли. Подняв голову, я вижу, что к потолку в случайном порядке прикреплены карабины. Остается только гадать, зачем они нужны. Как ни странно, все это резное дерево, темные стены, приглушенный свет и темно-бордовая кожа придают комнате спокойный и романтичный вид… Наверное, это и есть романтика по версии Кристиана Грея.
Как я и ожидала, он внимательно следит за мной, но по его виду ничего нельзя понять. Я обхожу комнату, и он идет следом за мной. Меня заинтересовала эта штука с перьями, и я нерешительно прикасаюсь к ней рукой. Она сделана из мягкой кожи и похожа на плетку девятихвостку, только толще. На конце каждого хвоста прикреплена маленькая пластмассовая бусинка.
Флоггер… гм-м. По-моему, я в шоке. Мое подсознание в ужасе сбежало, или валяется в нокауте, или перевернулось кверху килем и затонуло. Я оцепенела. Я могу видеть и воспринимать, но не в силах высказать, что чувствую. Да и что можно сказать в ситуации, когда обнаруживаешь, что потенциальный любовник - абсолютно чокнутый садист или мазохист? Страшно… да. Это самое сильное чувство. Однако, как ни странно, я боюсь не его, думаю, он меня и пальцем не тронет без моего согласия. В голове крутится множество вопросов. Почему? Как? Когда? Как часто? Проходя мимо кровати, я провожу пальцем по искусной деревянной резьбе одной из колонн. Это просто произведение искусства.
Скажи что-нибудь, - приказывает Кристиан обманчиво спокойно.
Ты делаешь это с людьми, или они делают это с тобой?
Его рот кривится, то ли от смеха, то ли от облегчения.
С людьми? - Он медлит пару секунд, обдумывая ответ. - Я делаю это с женщинами, которые сами того хотят.
Как-то непонятно.
Если у тебя есть добровольцы, зачем ты привел сюда меня?
Я очень хочу делать это с тобой.
Ой. - Я ловлю ртом воздух. Почему?
Я бреду в дальний конец комнаты и задумчиво провожу рукой по высокой, достающей мне до талии кожаной скамье. Ему нравится мучить женщин. От этой мысли мне становится тошно.
Ты садист?
Я - Доминант. - Его взгляд прожигает меня насквозь.
Что это значит? - спрашиваю я тихо.
Это значит, что ты добровольно признаешь мою власть над собой. Во всем.
Я стараюсь осмыслить услышанное.
Почему я должна это делать?
Чтобы доставить мне удовольствие, - шепчет он, наклоняя голову набок, и я вижу тень улыбки.
Доставить ему удовольствие! Ишь чего захотел! У меня отваливается челюсть. Доставить удовольствие Кристиану Грею. И вдруг я понимаю, что именно этого и хочу. Я хочу, чтобы он, черт возьми, был от меня в восторге. Какое открытие!
Иными словами, я хочу, чтобы ты хотела доставить мне удовольствие, - говорит он мягко. Его голос действует на меня гипнотически.
Каким образом? - Во рту пересохло. Хорошо, про «удовольствие» я понимаю, но какое это имеет отношение к пыточной комнате времен королевы Елизаветы? И надо ли мне знать ответ?
У меня есть правила, и я хочу, чтобы ты их выполняла - для твоей пользы и для моего удовольствия. Если я буду тобой доволен, ты получишь награду. А если нет - накажу тебя, и ты запомнишь, - шепчет он.
Я оглядываюсь на подставку для тростей.
А это что? - Я обвожу рукой вокруг себя.
Стимулирующие средства. Награда и наказание.
Значит, тебе приятно навязывать мне свою волю?
Ты должна доверять мне и подчиняться добровольно. Чем ты послушнее, тем больше удовольствия я получаю - все очень просто.
Хорошо, а что с этого буду иметь я?
Он пожимает плечами с почти виноватым видом.
О, господи. Кристиан проводит рукой по волосам.
По твоей реакции ничего не поймешь, Анастейша, - произносит он сердито. - Давай пойдем вниз, чтобы я собрался с мыслями. Здесь я не могу смотреть на тебя спокойно.
Он протягивает мне руку, но теперь я не решаюсь ее взять.
Кейт сказала, что он опасен, и была совершенно права. Как она догадалась? Он опасен для моей жизни, потому что я собираюсь сказать «да». Но часть меня этого не хочет. Часть меня хочет с криком бежать от этой комнаты и того, что она представляет. Я в полной растерянности.
Я не причиню тебе вреда, Анастейша. - Его серые глаза умоляют, и я понимаю, что Кристиан говорит правду. Я протягиваю руку, и он ведет меня из комнаты.
Давай я покажу тебе кое-что еще. - Вместо того чтобы вернуться вниз, Кристиан, выйдя из игровой комнаты, как он ее называет, поворачивает направо и идет по коридору. Мы проходим несколько дверей и наконец достигаем последней. За ней оказывается спальня с большой двуспальной кроватью посередине, где нет ни одного цветового пятна. Все: стены, мебель, постель - абсолютно белое. Обстановка холодная и стерильная, но за стеклянной стеной открывается потрясающая панорама Сиэтла.
Твоя комната. Ты можешь украсить ее по своему вкусу.
Моя комната? Ты хочешь, чтобы я сюда переселилась? - Я не могу скрыть ужаса.
Не на все время. Скажем, с вечера пятницы до воскресенья. Мы можем это обсудить. Если ты захочешь, конечно, - добавляет он неуверенно.
Я буду спать здесь?
Да. Я же говорил тебе, что всегда сплю один. Ну, если не считать того случая, когда ты напилась до бесчувствия. - Похоже, он мне выговаривает.
Я поджимаю губы. Просто не укладывается в голове: добрый, заботливый Кристиан, который спас меня, совершенно беспомощную, и мягко поддерживал, когда меня рвало в азалии, оказался чудовищем, любителем цепей и хлыстов.
А ты где спишь?
Моя комната внизу. Пойдем, ты, наверное, проголодалась.
Что-то у меня аппетит пропал, - отвечаю я раздраженно.
Ты должна поесть, Анастейша, - втолковывает он мне и, взяв за руку, ведет прочь.
Снова оказавшись в огромной зале, я изнываю от тревоги и тоски, словно стою на краю обрыва, и мне надо решить: прыгнуть вниз или нет.
Я понимаю, что подталкиваю тебя на темный путь, Анастейша. Хорошенько подумай. Может, ты хочешь, что-то спросить? - говорит он и, отпустив мою руку, уходит на кухню.
Хочу. Но с чего начать?
Ты подписала договор о неразглашении, поэтому спрашивай все, что угодно, я отвечу.
Я стою у бара и смотрю, как Кристиан достает из холодильника тарелки с разными сырами и две крупных грозди зеленого и красного винограда. Он ставит тарелки на стол и принимается резать французский багет.
Он указывает на одну из барных табуреток, и я подчиняюсь его команде. Если я соглашусь, придется к этому привыкать. И вдруг я понимаю, что Кристиан вел себя так с первой минуты нашего знакомства.
Ты говорил о каких-то бумагах?
Что за бумаги?
Кроме договора о неразглашении, существует контракт, в котором говорится, что мы будем делать, а что нет. Я должен знать твои пределы допустимого, а ты - мои. Все будет по взаимному согласию.
А если я не соглашусь?
Ну, что поделать, - говорит он осторожно.
Но у нас не будет отношений? - спрашиваю я.
Потому что это единственные отношения, которые меня интересуют.
Он пожимает плечами.
Так я устроен.
А почему ты стал таким?
Почему люди такие, а не иные? На это трудно ответить. Почему кто-то любит сыр, а кто-то нет? Ты любишь сыр? Миссис Джонс, моя домработница, оставила на ужин…
Кристиан достает из буфета большие белые тарелки и ставит одну передо мной.
Мы говорим о сыре… Бред.
И какие правила я должна выполнять?
Они у меня записаны. Обсудим, когда поедим.
Еда. Я не смогу проглотить не кусочка.
Я в самом деле не голодная.
Все равно поешь, - говорит Кристиан. Теперь понятно, откуда у него эта диктаторская манера. - Налить тебе еще вина?
Да, пожалуйста.
Он наполняет мой бокал и садится рядом со мной. Я торопливо отпиваю глоток.
А закуску?
Я беру маленькую кисточку винограда.
И давно это у тебя?
А легко ли найти женщин, которые согласны?..
Кристиан кривит бровь.
Ты не поверишь, - отвечает он сухо.
Тогда почему я? Я правда не понимаю.
Анастейша, повторяю, в тебе что-то есть. Я не могу просто оставить тебя в покое. - Он иронически улыбается. - Я лечу к тебе, как мотылек на пламя. - Его голос мрачнеет. - Я очень хочу тебя, особенно сейчас, когда ты снова кусаешь губу. - Кристиан глубоко вздыхает и сглатывает.
У меня внутри что-то переворачивается - он хочет меня… несколько странно, правда, но все равно: этот красивый, необыкновенный, безнравственный мужчина хочет меня.
По-моему, все наоборот, - ворчу я. Это я мотылек, а он - пламя. И это я обожгусь.
Нет. Я еще пока ничего не подписывала и буду делать, что хочу, если ты не возражаешь.
Его глаза смягчаются, на губах появляется улыбка.
Как угодно, мисс Стил.
И сколько было этих женщин? - Я ляпнула, не подумав, но мне очень интересно.
Пятнадцать.
О… не так много, как я ожидала.
И долго это тянулось?
С некоторыми - долго.
Кто-нибудь серьезно пострадал?
Ох, ну ни фига себе!
Ты будешь делать мне больно?
Что ты имеешь в виду?
Физически. Ты будешь меня бить?
Я буду наказывать тебя, когда потребуется, и это болезненно.
Я чувствую, что вот-вот упаду в обморок. Делаю еще глоток вина в надежде, что алкоголь прибавит мне храбрости.
А тебя когда-нибудь били?
Ого… Прежде чем я успеваю расспросить его поподробнее, он прерывает ход моих мыслей.
Пойдем в кабинет. Я тебе кое-что покажу.
Я-то думала, что меня ждет ночь неземной страсти, а вместо этого мы обсуждаем какие-то соглашения.
Я иду за ним в кабинет - просторную комнату с еще одним окном от пола до потолка. Кристиан садится за стол, указывает мне на кожаное кресло перед собой и протягивает листок бумаги.
Это правила. Их можно менять. Они входят в контракт, который мы заключим. Прочти их, и давай обсудим.