Глава «Крестьянка» создавалась Некрасовым в канун второго демократического подъема, когда истинное знание народной среды, сущности народного характера становилось особенно необходимым. К каким же выводам привело многолетнее изучение народной жизни Некрасова?
Еще ни в одной из глав эпопеи «Кому на Руси...» автор не утверждал так вдохновенно мысли, что в народной среде таятся неисчерпаемые источники нравственной красоты, стойкости, богатырской мощи и свободолюбия. Последнее с особенной силой раскрывается в центральном эпизоде главы «Крестьянка», рассказе о Савелии, богатыре святорусском. Совершенно закономерно, что именно в главе, характеризующей жизнь крестьянства, рассказанной женщиной-крестьянкой и тесно связанной с народным творчеством, появляется полубылинный (и такой конкретно-реальный!) образ «богатыря сермяжного», Савелия — одно из лучших и наиболее драматических созданий некрасовского гения.
С первых же слов Матрены о Савелии рождается ощущение богатырской его мощи. Огромный, «С большущей сивой гривою, / С большущей бородой» столетний старик не только «на медведя смахивал», но силой своей казался «страшней сохатого». Эпический, широко обобщающий смысл образа Савелия подчеркнут и в названии главы — «Савелий, богатырь святорусский». Каковы же истоки рождения этого образа и какое место он занимает в развитии идейного замысла поэмы?
Импульсы, стимулировавшие работу творческой фантазии Некрасова, очень разнообразны. Возможно, что мысль о введении в главу «Крестьянка» образа крестьянина-богатыря подсказана федосовскими плачами. Так, в плаче «Об убитом громом-молвией» нарисован образ Ильи-пророка, который спрашивает у бога разрешения спустить стрелу огненную в белу грудь крестьянина могучего. Слова поэмы:
А грудь? Илья пророк
По ней гремит-катается
На колеснице огненной...
Все терпит богатырь! —
несомненный отзвук федосовского плача.
Но не столько от книги, сколько от жизни шел Некрасов. Как выяснено в одном из интереснейших исследований, замысел главы о Савелии остро публицистичен. События, о которых рассказывается в главе «Савелий, богатырь святорусский», развертываются в северо-западной части Костромского края, о чем свидетельствуют названия: Корежина, Буй, Песочный монастырь, Кострома. Оказывается, что выбор места действия, так сказать, «костромская топография» не случайны в поэме. Придя в город («Губернаторша»), Матрена с удивлением останавливается перед памятником Сусанину:
Стоит из меди кованный,
Точь-в-точь Савелий дедушка,
Мужик на площади.
— Чей памятник? — «Сусанина».
То, что Савелий сравнивается с Сусаниным, — многократно отмечалось в литературе, но научные изыскания показали, что внутренняя связь образа Савелия с Сусаниным гораздо глубже и сложнее, чем это казалось. Именно в ней скрыта тайна рождения образа.
Костромские «приметы» главы имеют под собою особый смысл. Дело в том, что Иван Сусанин родился в тех же местах, в деревне Деревеньки Буйского уезда. Погиб он, судя по преданию, километрах в сорока от Буя, в болотах под селом Юсуповым.
Как известно, патриотический подвиг Сусанина был истолкован в монархическом духе, любовь к царю и готовность отдать за него жизнь объявлялись чертами, выражающими самую сущность русского крестьянства. В 1851 году в Костроме был поставлен памятник Сусанину (скульптор В. И. Демут-Малиновский). У подножия шестиметровой колонны, увенчанной бюстом Михаила Романова, коленопреклоненная фигура Ивана Сусанина. Бывая в Костроме, Некрасов не раз видел этот памятник.
Сюжетом главы «Савелий, богатырь святорусский», действие которой сосредоточено в глухом медвежьем углу, гуще костромских лесов и болот, поэт заявляет, что даже в самой глухой стороне просыпается мужик. Об этом говорит и образ Савелия — эпически обобщенный образ подымающегося на борьбу русского крестьянства.
Некрасов дает в поэме необычайно глубокий анализ особенностей крестьянского движения своей эпохи, крестьянской Руси в ее силе и слабости. Автор эпопеи обращает внимание на богатырскую мощь «богатыря сермяжного» (русского крестьянина), казалось бы, трудно совместимое с ней долготерпение и стихийный характер его бунтарства. Русский мужик терпелив. Молчаливо терпит Корежина дранье Шалашникова. О внутренней силе, гордости («Вот были люди гордые!») свидетельствует это умение сдержать нарастающий гнев, встать выше побоев и истязаний:
Как ни дери, собачий сын,
А всей души не вышибешь...
В этом терпении — не покорность и рабская кровь, а здравый смысл и сила духа.
Между корежинцами и Шалашниковым происходит своеобразное состязание в силе и стойкости, и грубая сила Шалашникова не в состоянии победить внутреннего упорства мужиков, силы их духа: «Дурак же ты, Шалашников!» — насмешливо заявляют корежинцы, потешаясь над барином. Однако
Крестьянское терпение
Выносливо, а временем
Есть и ему конец,
крестьянские «топоры лежат до поры». Заурядные натуры покоряются злу, но народная среда постоянно выдвигает людей, которые встают на борьбу с ним. Эти люди начинают понимать, что излишнее терпение зачастую перерастает в привычку, рождает психологию раба. «Перетерпеть-пропасть...» — формулирует эту мысль Савелий, вставший на путь протеста.
Русский мужик терпелив, но, однажды решившись, уже не страшится препятствий. Доведенные до предела издевательствами «немца-управителя» терпеливые корежинцы, безмолвно согласившись рассчитаться с ненавистным Фогелем, проявляют удивительную решимость и единодушие в действиях. Инициатива принадлежит Савелию. Это он первый легонько толкнул плечом Христьяна Християныча к яме. И достаточно этого легкого толчка, искры, чтоб разгорелось пламя народного гнева, дружно заработали под реплику «Наддай!» девять лопат...
Утверждая нравственное право народа на борьбу, на расправу с угнетателями, восхищаясь силой и решимостью корежинцев, Некрасов, однако, показывает и обреченность подобных вспышек крестьянского гнева. Савелий с товарищами
В землю немца Фогеля
Христьяна Християныча
Живого закопал.
Кабак... острог в Буй-городе,
...Лет двадцать строгой каторги,
Лет двадцать поселения».
Убив Фогеля, корежинцы возбудили против себя действие силы, стоящей за спиной Фогеля, страшной силы самодержавно-помещичьего государства, с которой не могут справиться даже богатыри, если они одиночки. Старик Савелий размышляет:
Куда ты, сила, делася?
На что ты пригодилася?
— Под розгами, под палками
По мелочам ушла!
Поэтому богатырь святорусский и любит повторять: «Недотерпеть — пропасть...» Да, стихийные и разрозненные крестьянские бунты не приведут к Избыткову селу. Это знает Некрасов и все-таки с громадным поэтическим вдохновением говорит о мощи и свободолюбии, о громадной потенциальной силе гнева русского мужика.
В рассказе Савелия есть слова:
Потом... бежал я с каторги...
Образ крестьянина — бунтаря, народного мстителя за вековые обиды первоначально был задуман еще резче. В рукописях остался эпизод, в котором рассказывается, как Савелий, третий раз бежав с каторги, «порядочно на воле погулял». Скитаясь зимой в тайге, он наталкивается на избу, в которой остановились какие-то ненавистные ему чиновники, и, осуществляя свою месть, Савелий сжигает своих врагов.
Принято считать, что отказаться от введения этого эпизода в поэму Некрасова заставила оглядка на цензуру. Но хочется заметить и другое. Есть в нарисованной картине что-то жуткое, бросающее зловещие блики, зловещую тень на облик Савелия, противоречащее некрасовской концепции народного характера. Русский мужик скорее благодушен, чем жесток, продуманная и преднамеренная жестокость не характерна для него. Да, доведенные до предела, в порыве праведного гнева корежинцы закапывают в землю Фогеля. Но психологический рисунок тут иной. Лопаты корежинцев работают под действием стихийного порыва, они выполняют волю коллектива, хотя каждый из участников расправы внутренне смущен жестокостью этой справедливой (ведь «осьмнадцать» лет терпели!) воли:
Друг другу не глядели мы
В глаза...
Опомнились и «переглянулись» они лишь тогда, когда дело было сделано. Думается, что не оглядка на цензуру, а художественное чутье заставило поэта отказаться от введения в окончательный текст поэмы фрагмента «А двери-то каменьями...», противоречащего гуманным основам натуры героя.
Нет силы, способной сломить Савелия. «Лет двадцать строгой каторги, / Лет двадцать поселения» лишь укрепили в нем природное свободолюбие, выразившееся в словах: «Клейменый, да не раб!» Став и столетним стариком, он всеми мыслями прикован к прошлому, размышляет о судьбе крестьянства, «о горькой доле пахаря», о путях борьбы и даже в монастыре, куда ушел, виня себя в смерти Демушки, молится «за все страдное русское крестьянство». Правда, в конце жизни Савелий приходит подчас к горьким и безотрадным выводам.
Терпи, многострадальная!
Нам правды не найти, —
говорит он Матрене, а к крестьянам мысленно обращается со словами:
Как вы ни бейтесь, глупые,
Что на роду написано,
Того не миновать!
Но столь характерные для идеологии патриархального русского крестьянства фатализм и религиозность живут в Савелии рядом с не утихшим за долгую жизнь гневом и презрением к тем, кто не способен на борьбу:
Эх вы, Аники-воины!
Со стариками, с бабами
Вам только воевать!
Образ Савелия соотнесен в поэме не только с Иваном Сусаниным, но и с образами русского былевого эпоса. Он — богатырь святорусский. Этой поэтической параллелью утверждается богатырство народа и вера в его неизбывные силы. Давно установлено, что в характеристике Савелием мужика (Ты думаешь, Матренушка, Мужик — не богатырь?...) слышится отзвук былины о Святогоре и тяге земной. Святогор-богатырь чувствует в себе силы необъятные.
Кабы я тяги нашел,
Так всю бы землю поднял! —
говорит он. Но, попытавшись поднять суму переметную с тягой земной,
И по колена Святогор в землю угряз,
А по белу лицу не слезы, а кровь течет...
В поэме:
Покамест тягу страшную
Поднять-то поднял он,
Да в землю сам ушел по грудь
С натуги! По лицу его
Не слезы — кровь течет.
Образ Святогора помогает выразить мысль о силе и слабости русского крестьянства, о его могучих, но еще дремлющих силах и неразбуженности, несформированности его социального сознания. К наблюдению Сравнение русского мужика со Святогором присутствует в поэме как рассуждение Савелия. Савелия, сознание которого характеризуется не дремотностью, а напряженной многолетней мучительной работой мысли, результатом которой стало презрение к Аникам-воинам, не способным на борьбу, сознание, что лучше каторжное клеймо, чем духовное рабство. А потому образная параллель Святогор — русский мужик никак не может быть распространена на самого Савелия, тоже богатыря святорусского, но иной, не дремотной, а действенной силы.
Следующая написанная Некрасовым глава - «Крестьянка» - также кажется явным отступлением от намеченной в «Прологе» схемы: странники вновь пытаются найти счастливого среди крестьян. Как и в других главах, важную роль играет зачин. Он, как и в «Последыше», становится антитезой дальнейшему повествованию, позволяет обнаружить все новые противоречия «загадочной Руси». Глава начинается описанием разоряемой помещичьей усадьбы: после реформы хозяева бросили усадьбу и дворовых на произвол судьбы, и дворовые разоряют и ломают красивый дом, некогда ухоженный сад и парк. Смешные и трагические стороны жизни брошенной дворни тесно переплетены в описании. Дворовые - особый крестьянский тип. Вырванные из привычной среды, они утрачивают навыки крестьянской жизни и главную среди них - «привычку к труду благородную». Забытые помещиком и не способные прокормить себя трудом, они живут тем, что разворовывают и продают вещи хозяина, обогревают дом, ломая беседки и точеные балконные столбики. Но есть и подлинно драматические моменты в этом описании: например, история певца с редкостно красивым голосом. Помещики вывезли его из Малороссии, собирались отправить в Италию, да позабыли, занятые своими бедами.
На фоне трагикомической толпы оборванных и голодных дворовых, «дворни ноющей», еще более «красивой» кажется «здоровая, поющая толпа жнецов и жниц», возвращающихся с поля. Но даже среди этих статных и красивых людей выделяется Матрена Тимофеевна , «ославленная» «губернаторшей» и «счастливицей». История ее жизни, рассказанная ею самой, и занимает центральное место в повествовании. Посвящая эту главу женщине-крестьянке, Некрасов, думается, не только хотел открыть читателю душу и сердце русской женщины. Мир женщины - семья, и рассказывая о себе, Матрена Тимофеевна повествует о тех сторонах народной жизни, что пока только косвенно затрагивались в поэме. Но именно они и определяют счастье и несчастье женщины: любовь, семья, быт.
Матрена Тимофеевна не признает себя счастливой, как не признает счастливой ни одну из женщин. Но недолгое счастье она знала в своей жизни. Счастье Матрены Тимофеевны - это девичья воля, родительская любовь и забота. Ее девичья жизнь не была беззаботной и легкой: с детства, уже с семи лет она исполняла крестьянскую работу:
Мне счастье в девках выпало:
У нас была хорошая,
Непьющая семья.
За батюшкой, за матушкой,
Как у Христа за пазухой,
Жила я, молодцы. <...>
А на седьмом за бурушкой
Сама я в стадо бегала,
Отцу носила завтракать,
Утяточек пасла.
Потом грибы да ягоды,
Потом: «Бери-ка грабельки
Да сено вороши!»
Так к делу приобвыкла я...
И добрая работница,
И петь-плясать охотница
Я смолоду была.
«Счастьем» она называет и последние дни девичьей жизни, когда решалась ее судьба, когда она «торговалась» с будущим мужем - спорила с ним, «выторговывала» себе волю и в замужней жизни:
- Ты стань-ка, добрый молодец,
Против меня прямехонько <...>
Подумывай, смекай:
Чтоб жить со мной - не каяться,
А мне с тобой не плакаться... <...>
Пока мы торговалися,
Должно быть, так я думаю,
Тогда и было счастьице.
А больше вряд когда!
Ее замужняя жизнь, действительно, исполнена трагических событий: смерть ребенка, жестокая порка, добровольно ею принятое наказание, чтобы спасти сына, угроза остаться солдаткой. При этом Некрасов показывает, что источник несчастий Матрены Тимофеевны не только «крепь», бесправное положение крепостной женщины, но и бесправное положение младшей снохи в большой крестьянской семье. Несправедливость, торжествующая в больших крестьянских семьях, восприятие человека прежде всего как работника, непризнание его желаний, его «воли» - все эти проблемы открывает рассказ-исповедь Матрены Тимофеевны. Любящая жена и мать, она обречена на жизнь несчастливую и бесправную: на угождение семье мужа и несправедливые попреки старших в семье. Вот почему, даже освободившись от крепостной зависимости, став свободной, она будет горевать об отсутствии «волюшки», а значит - и счастья: «Ключи от счастья женского, / От нашей вольной волюшки / Заброшены, потеряны / У Бога самого». И говорит она при этом не только о себе, но о всех женщинах.
Это неверие в возможность счастья женщины разделяет и автор. Не случайно Некрасов исключает из окончательного текста главы строки о том, как счастливо изменилось тяжелое положение Матрены Тимофеевны в семье мужа после возвращения от губернаторши: в тексте нет рассказа ни о том, что она стала «большухой» в доме, ни о том, что она «покорила» «сварливую, бранчивую» семью мужа. Остались лишь строки о том, что семья мужа, признав ее участие в спасении Филиппа от солдатчины, «поклонилась» ей и «повинилась» перед ней. Но заканчивается глава «Бабьей притчей», утверждающей неизбежность неволи-несчастья для женщины и после отмены крепостного права: «А к нашей женской волюшке / Все нет и нет ключей! <...> /Да вряд они и сыщутся...»
Исследователи отметили замысел Некрасова: создавая образ Матрены Тимофеевн ы, он стремился к широчайшему обобщению : ее судьба становится символом судьбы каждой русской женщины. Тщательно, продуманно выбирает эпизоды ее жизни автор, «проводя» свою героиню по пути, по которому проходит любая русская женщина: недолгое беззаботное детство, привитые с детства трудовые навыки, девичья воля и долгое бесправное положение замужней женщины, работницы в поле и в доме. Матрена Тимофеевна переживает все возможные драматические и трагические ситуации, выпадающие на долю крестьянки: унижения в семье мужа, побои мужа, смерть ребенка, приставания управляющего, порку и даже - пусть и ненадолго - долю солдатки. «Образ Матрены Тимофеевны создан так, - пишет Н.Н. Скатов, - что она как бы все испытала и побывала во всех состояниях, в каких могла побывать русская женщина». Включенные в рассказ Матрены Тимофеевны народные песни, плачи, чаще всего «замещающие» ее собственные слова, ее собственный рассказ, - еще более расширяют повествование, позволяя осмыслить и счастье, и несчастье одной крестьянки как рассказ о судьбе крепостной женщины.
В целом история этой женщины рисует жизнь по Божьим законам, «по-божески», как говорят некрасовские герои:
<...> Терплю и не ропщу!
Всю силу, Богом данную,
В работу полагаю я,
Всю в деточек любовь!
И тем страшнее и несправедливее представляются несчастья и унижения, выпавшие на ее долю. «<...> Во мне / Нет косточки неломаной, / Нет жилочки нетянутой, / Кровинки нет непорченой <...>» - это не жалоба, а подлинный итог пережитого Матреной Тимофеевной. Глубокий смысл этой жизни - любовь к детям - Некрасовым утверждается и с помощью параллелей из природного мира: рассказу о смерти Дёмушки предшествует плач о соловьихе, чьи птенчики сгорели на дереве, зажженном грозой. Глава, повествующая о наказании, принятом во спасение другого сына - Филиппа от порки, называется «Волчица». И здесь голодная волчиха, готовая жизнью пожертвовать ради волчат, предстает как параллель к судьбе крестьянской женщины, легшей под розги, чтобы освободить от наказания сына.
Центральное место в главе «Крестьянка» занимает рассказ о Савелии, богатыре святорусском . Почему Матрене Тимофеевне доверен рассказ о судьбе русского мужика, «богатыря святорусского», его жизни и смерти? Думается, во многом потому, что Некрасову важно показать «богатыря» Савелия Корчагина не только в его противостоянии Шалашникову и управляющему Фогелю, но и в семье, в быту. Своей большой семье «дедушка» Савелий - чистый и святой человек, нужен был, пока у него были деньги: «Покуда были денежки, / Любили деда, холили, / Теперь в глаза плюют!» Внутреннее одиночество Савелия в семье усиливает драматизм его судьбы и одновременно, как и судьба Матрены Тимофеевны, дает возможность читателю узнать о бытовой жизни народа.
Но не менее важно, что «рассказ в рассказе», соединяя две судьбы, показывает взаимоотношения двух незаурядных людей, для самого автора явившихся воплощением идеального народного типа. Именно рассказ Матрены Тимофеевны о Савелии позволяет подчеркнуть то, что сблизило в общем-то разных людей: не только бесправное положение в семье Корчагиных, но и общность характеров. Матрена Тимофеевна, вся жизнь которой исполнена только любви, и Савелий Корчагин, кого тяжелая жизнь сделала «каменным», «лютее зверя», - похожи в главном: своим «гневным сердцем», своим пониманием счастья как «волюшки», как духовной независимости.
Матрена Тимофеевна не случайно считает Савелия счастливцем. Ее слова о «дедушке»: «Счастливец тоже был...» - не горькая ирония, ибо в жизни Савелия, полной страданий и испытаний, было то, что сама Матрена Тимофеевна ценит выше всего, - нравственное достоинство, духовная свобода. Будучи «рабом» помещика по закону, Савелий не знал духовного рабства.
Свою молодость Савелий, по словам Матрены Тимофеевны, называл «благоденствием», хотя пережил он немало и обид, и унижений, и наказаний. Почему же прошлое он считает «благодатными временами»? Да потому, что, огражденные «топкими болотами» и «лесами дремучими» от своего помещика Шалашникова, жители Корежины чувствовали себя свободными:
Нас только и тревожили
Медведи...да с медведями
Справлялись мы легко.
С ножищем да с рогатиной
Я сам страшней сохатого,
По заповедным тропочкам
Иду: «Мой лес!» - кричу.
«Благоденствие» не омрачала и ежегодная порка, которую устраивал своим крестьянам Шалашников, выколачивающий розгами оброк. Но крестьяне - «люди гордые», вытерпев порку и притворяясь нищими, они умели сохранить свои деньги и, в свою очередь, «тешились» над барином, не сумевшим отнять деньги:
Сдавались люди слабые,
А сильные за вотчину
Стояли хорошо.
Я тоже перетерпливал,
Помалчивал, подумывал:
«Как ни дери, собачий сын,
А всей души не вышибешь,
Оставишь что-нибудь» <...>
Зато купцами жили мы...
«Счастье», о котором говорит Савелий, - конечно, иллюзорное, - это год вольной жизни без помещика и умение «дотерпеть», выстоять во время порки и сохранить заработанные деньги. Но иного «счастья» крестьянину и не могло быть отпущено. И все же даже такого «счастья» скоро лишилась Корёжина: началась для мужиков «каторга», когда управляющим был назначен Фогель: «До нитки разорил! / А драл... как сам Шалашников!/ <...> / У немца - хватка мертвая: / Пока не пустит по миру, / Не отойдя, сосет!»
Савелий прославляет не терпение как таковое. Не все может и должен вытерпеть крестьянин. Савелий четко разделяет способность «недотерпеть» и «перетерпеть». Недотерпеть - значит поддаться боли, не вынести боль и нравственно подчиниться помещику. Перетерпеть - значит потерять достоинство и согласиться с унижением и несправедливостью. И то и другое - делает человека «рабом».
Но Савелию Корчагину, как никому другому, ясен и весь трагизм вековечного терпения. С ним в повествование входит чрезвычайно важная мысль: о напрасно потраченной силе крестьянина-богатыря. Савелий не только прославляет богатырство русское, но и скорбит об этом богатыре, униженном и изувеченном:
А потому терпели мы,
Что мы - богатыри.
В том богатырство русское.
Ты думаешь, Матренушка,
Мужик - не богатырь?
И жизнь его не ратная,
И смерть ему не писана
В бою - а богатырь!
Крестьянство в его размышлениях предстает как сказочный богатырь, скованный и униженный. Этот богатырь - больше неба и земли. Поистине космический образ предстает в его словах:
Цепями руки кручены,
Железом ноги кованы,
Спина... леса дремучие
Прошли по ней - сломалися.
А грудь? Илья пророк
По ней гремит-катается
На колеснице огненной...
Все терпит богатырь!
Небо держит богатырь, но великих мук ему стоит этот труд: «Покамест тягу страшную / Поднять-то поднял он, / Да в землю сам ушел по грудь / С натуги! По лицу его / Не слезы - кровь течет!» Однако есть ли смысл в этом великом терпении? Не случайно Савелия тревожит мысль о напрасно ушедшей жизни, даром растраченной силе: «Лежал я на печи; / Полеживал, подумывал: / Куда ты, сила, делася? / На что ты пригодилася? / - Под розгами, под палками / По мелочам ушла!» И эти горькие слова - не только итог собственной жизни: это скорбь по загубленной народной силе.
Но авторская задача - не только показать трагедию русского богатыря, чья сила и гордость «по мелочам ушла». Не случайно в завершении рассказа о Савелии появляется имя Сусанина - героя-крестьянина: памятник Сусанину в центре Костромы напомнил Матрене Тимофеевне «дедушку». Умение Савелия и в рабстве сохранить свободу духа, духовную независимость, не покориться душой - это тоже героизм. Важно подчеркнуть такую особенность сравнения. Как отмечает Н.Н. Скатов, памятник Сусанину в рассказе Матрены Тимофеевны не похож на реальный. «Реальный памятник, созданный скульптором В.М. Демут-Малиновским, - пишет исследователь, - оказался скорее памятником царю, чем Ивану Сусанину, который был изображен коленопреклоненным возле колонны с бюстом царя. Некрасов не только умолчал, что стоит-то мужик на коленях. В сравнении с бунтарем Савелием образ костромского мужика Сусанина получал впервые в русском искусстве своеобразное, по сути антимонархическое осмысление. В то же время сравнение с героем русской истории Иваном Сусаниным наложило последний штрих на монументальную фигуру корежского богатыря, святорусского крестьянина Савелия».
Произведение:
Кому на Руси жить хорошо
Савелий – «богатырь святорусский», «С большущей сивой гривою, Чай двадцать лет не стриженной, С большущей бородой, Дед на медведя смахивал». По силе он точно был схож с медведем, в молодости охотился на него голыми руками.
Почти всю свою жизнь С. провел в Сибири на каторге за то, что живьем закопал в землю жестокого немца-управляющего. Родная деревня С. находилась в лесной глуши. Поэтому крестьяне в ней жили относительно свободно: «К нам земская полиция Не попадала по году». Но они безропотно терпели зверства своего помещика. Именно в терпении, по мысли автора, и заключается богатырство русского народа, но и этому терпению есть предел. С. присудили 20 лет, а после попытки побега добавили еще 20. Но все это не сломило русского богатыря. Он считал, что «Клейменый, да не раб!» Возвратившись домой и живя в семье сына, С. вел себя самостоятельно и независимо: «Семейки недолюбливал, В свой угол не пускал». Но зато С. хорошо относился к жене внука, Матрене, и ее сыну Демушке. Несчастный случай сделал его виновником гибели любимого правнука (по недогляду С. Демушку загрызли свиньи). В безутешном горе С. уходит на покаяние в монастырь, где и остается молиться за весь обездоленный русский народ. В конце жизни он произносит страшный приговор русскому крестьянству: «Мужчинам три дороженьки: Кабак, острог да каторга, А бабам на Руси Три петли…В любую полезай».
Одного из главных героев поэмы Некрасова “Кому на Руси жить хорошо” - Савелия - читатель узнает тогда, когда тот уже является стариком, прожившим долгую и трудную жизнь. Поэт рисует колоритный портрет этого удивительного старика:
С большущей сивой гривою,
Чай, двадцать лет нестриженной,
С большущей бородой,
Дед на медведя смахивал,
Особенно, как из лесу,
Согнувшись, выходил.
Жизнь Савелия оказалась очень непростой, судьба не баловала его. В старости Савелий жил в семье своего сына, свекра Матрены Тимофеевны. Примечательно, что дедушка Савелий недолюбливает свою семью. Очевидно, все домочадцы обладают далеко не самыми лучшими качествами, а честный и искренний старик это прекрасно чувствует. В своей родной семье Савелия называют “клейменым, каторжным”. А он сам, ничуть не обижаясь на это, говорит: “Клейменый, да не раб.
Интересно понаблюдать, как Савелий не прочь подшутить над членами своей семьи:
А крепко досадят ему -
Подшутит: “Поглядите-тко
К нам сваты!” Незамужняя
Золовушка - к окну:
Ан вместо сватов - нищие!
Из оловянной пуговки
Дед вылепил двугривенный,
Подбросил на полу -
Попался свекор-батюшка!
Не пьяный из питейного -
Побитый приплелся!
О чем свидетельствует такое отношение между стариком и его семейством? Прежде всего в глаза бросается, что Савелий отличается как от своего сына, так и от всех родственников. Сын его не обладает никакими исключительными качествами, не гнушается пьянства, почти напрочь лишен доброты и благородства. А Савелий, наоборот, добр, умен, незауряден. Он сторонится своих домочадцев, по-видимому, ему претят мелочность, зависть, злоба, характерные для его родственников. Старик Савелий - единственный, кто в семье мужа был добр с Матреной. Старик не скрывает всех тягот, которые выпали на его долю:
“Эх, доля святорусского
Богатыря сермяжного!
Всю жизнь его дерут.
Раздумается временем
О смерти - муки адские
В ту-светной жизни ждут”.
Старик Савелий очень свободолюбив. В нем сочетаются такие качества, как сила физическая и душевная. Савелий - настоящий русский богатырь, не признающий над собой никакого давления. В молодости Савелий обладал недюжинной силой, никто не мог с ним соперничать. К тому же жизнь раньше была иной, крестьяне не были обременены тяжелейшей обязанностью платить оброки и отрабатывать барщину. Как говорит сам Савелий:
Не правили мы барщины,
Оброков не платили мы,
А так, когда рассудится,
В три года раз пошлем.
В таких обстоятельствах и закалился характер молодого Савелия. Никто не давил на нею, никто не заставлял чувствовать себя рабом. К тому же сама природа была на стороне крестьян:
Кругом леса дремучие,
Кругом болота топкие,
Ни конному проехать к нам,
Ни пешему пройти!
Сама природа защищала крестьян от вторжения барина, полиции и прочих нарушителей спокойствия. Поэтому крестьяне могли спокойно жить и работать, не чувствуя над собой чужой власти.
При чтении этих строк вспоминаются сказочные мотивы, потому что в сказках и легендах люди были абсолютно свободными, сами распоряжались своей жизнью.
Старик рассказывает о том, как справлялись крестьяне с медведями:
Нас только и тревожили
Медведи... да с медведями
Справлялись мы легко.
С ножищем да с рогатиной
Я сам страшней сохатого,
По заповедным тропочкам
Иду: “Мой лес!” - кричу.
Савелий, словно настоящий сказочный богатырь, предъявляет свои права на окружающий его лес Именно лес - с его нехожеными тропами, могучими деревьями - является настоящей стихией богатыря Савелия. В лесу богатырь ничего не боится, он настоящий хозяин безмолвного царства вокруг себя. Именно поэтому в старости он оставляет семью и уходит в лес.
Единство богатыря Савелия и окружающей его природы представляется несомненным. Природа помогает Савелию стать сильнее. Даже в старости, когда годы и невзгоды согнули спину старика, все равно в нем чувствуется недюжинная сила.
Савелий рассказывает, как в молодости его односельчанам удавалось обманывать барина, скрывать от него имеющиеся богатства. И пусть за это приходилось немало вытерпеть, зато никто не мог упрекнуть людей в трусости и безволии. Крестьяне смогли уверить помещиков в своей абсолютной бедности, поэтому им удавалось избегать полного разорения и порабощения.
Савелий - очень гордый человек. Это ощущается во всем: в его отношении к жизни, в его стойкости и мужестве, с которыми он отстаивает свое. Когда он рассказывает о своей молодости, то вспоминает, как сдавались барину только слабые духом люди. Конечно, он сам к таким людям не относился:
Отменно драл Шалашников,
А не ахти великие Доходы получал:
Сдавались люди слабые,
А сильные за вотчину
Стояли хорошо.
Я тоже перетерпливал,
Помалчивал, подумывал:
“Как ни дери, собачий сын,
А всей души не вышибешь,
Оставишь что-нибудь!”
Старик Савелий с горечью говорит о том, что теперь уже в людях практически не осталось самоуважения. Теперь преобладают трусость, животный страх за себя и свое благополучие и отсутствие желания бороться:
Вот были люди гордые!
А нынче дай затрещину -
Исправнику, помещику
Тащат последний грош!
Молодые годы Савелия прошли в атмосфере свободы. Но крестьянская свобода не была долгой. Барин умер, а его наследник прислал немца, который сначала вел себя тихо и незаметно. Немец постепенно сдружился со всем местным населением, понемногу наблюдал за крестьянской жизнью.
Постепенно он втерся в доверие к крестьянам и велел им осушить болото, затем вырубить лес. Одним словом, крестьяне опомнились только тогда, когда появилась великолепная дорога, по которой до их богом забытого места можно было легко добраться.
И тут настала каторга
Корежскому крестьянину -
Нитки разорил
Вольная жизнь кончилась, теперь крестьяне сполна ощутили все тяготы подневольного существования. Старик Савелий говорит о народном долготерпении, объясняя его мужеством и душевной силой людей. Только по-настоящему сильные и мужественные люди могут быть столь терпеливыми, чтобы вытерпеть над собой подобные издевательства, и столь великодушными, чтобы не прощать подобное отношение к себе.
А потому терпели мы,
Что мы - богатыри.
В том богатырство русское.
Ты думаешь, Матренушка,
Мужик - не богатырь"?
И жизнь его не ратная,
И смерть ему не писана
В бою - а богатырь!
Некрасов находит удивительные сравнения, говоря о народном долготерпении и мужестве. Он использует народный эпос, говоря о богатырях:
Цепями руки кручены,
Железом ноги кованы,
Спина... леса дремучие
Прошли по ней - сломалися.
А грудь? Илья-пророк
По ней гремит-катается
На колеснице огненной...
Все терпит богатырь!
Старик Савелий рассказываете том, как целых восемнадцать лет терпели крестьяне произвол немца-управляющего. Вся жизнь их теперь оказалась во власти этого жестокого человека. Людям приходилось работать не покладая рук. А управляющий всякий раз был недоволен результатами работы, требовал большего. Постоянные издевательства со стороны немца вызывают сильнейшее возмущение в душе крестьян. И однажды очередная порция издевательств заставила людей пойти на преступление. Они убивают немца-управляющего. При чтении этих строк приходит мысль о высшей справедливости. Крестьяне уже успели почувствовать себя абсолютно бесправными и безвольными. У них было отнято все, чем они дорожили. Но ведь над человеком нельзя издеваться совершенно безнаказанно. Рано или поздно придется расплачиваться за свои действия.
Но, разумеется, убийство управляющего не осталось безнаказанным:
Буй-городе, Там я учился грамоте,
Пока решили нас.
Решенье вышло: каторга
И плети предварительно...
Жизнь Савелия, богатыря святорусского, после каторги была очень нелегкой. Двадцать лет он провел в неволе, только уже ближе к старости оказался на свободе. Вся жизнь Савелия очень трагична, и в старости он оказывается невольным виновником гибели маленького внука. Этот случай еще раз доказывает, что, несмотря на всю свою силу, Савелий не может противостоять враждебным обстоятельствам. Он - всего лишь игрушка в руках судьбы.
Сочинение на тему: Савелий. Произведение: Кому на Руси жить хорошо
Савелий – «богатырь святорусский», «С большущей сивой гривою, Чай двадцать лет не стриженной, С большущей бородой, Дед на медведя смахивал». По силе он точно был схож с медведем, в молодости охотился на него голыми руками.
Почти всю свою жизнь С. провел в Сибири на каторге за то, что живьем закопал в землю жестокого немца-управляющего. Родная деревня С. находилась в лесной глуши. Поэтому крестьяне в ней жили относительно свободно: «К нам земская полиция Не попадала по году». Но они безропотно терпели зверства своего помещика. Именно в терпении, по мысли автора, и заключается богатырство русского народа, но и этому терпению есть предел. С. присудили 20 лет, а после попытки побега добавили еще 20. Но все это не сломило русского богатыря. Он считал, что «Клейменый, да не раб!» Возвратившись домой и живя в семье сына, С. вел себя самостоятельно и независимо: «Семейки недолюбливал, В свой угол не пускал». Но зато С. хорошо относился к жене внука, Матрене, и ее сыну Демушке. Несчастный случай сделал его виновником гибели любимого правнука (по недогляду С. Демушку загрызли свиньи). В безутешном горе С. уходит на покаяние в монастырь, где и остается молиться за весь обездоленный русский народ. В конце жизни он произносит страшный приговор русскому крестьянству: «Мужчинам три дороженьки: Кабак, острог да каторга, А бабам на Руси Три петли…В любую полезай».
Одного из главных героев поэмы Некрасова “Кому на Руси жить хорошо” - Савелия - читатель узнает тогда, когда тот уже является стариком, прожившим долгую и трудную жизнь. Поэт рисует колоритный портрет этого удивительного старика:
С большущей сивой гривою,
Чай, двадцать лет нестриженной,
С большущей бородой,
Дед на медведя смахивал,
Особенно, как из лесу,
Согнувшись, выходил.
Жизнь Савелия оказалась очень непростой, судьба не баловала его. В старости Савелий жил в семье своего сына, свекра Матрены Тимофеевны. Примечательно, что дедушка Савелий недолюбливает свою семью. Очевидно, все домочадцы обладают далеко не самыми лучшими качествами, а честный и искренний старик это прекрасно чувствует. В своей родной семье Савелия называют “клейменым, каторжным”. А он сам, ничуть не обижаясь на это, говорит: “Клейменый, да не раб.
Интересно понаблюдать, как Савелий не прочь подшутить над членами своей семьи:
А крепко досадят ему -
Подшутит: “Поглядите-тко
К нам сваты!” Незамужняя
Золовушка - к окну:
ан вместо сватов - нищие!
Из оловянной пуговки
Дед вылепил двугривенный,
Подбросил на полу -
Попался свекор-батюшка!
Не пьяный из питейного -
Побитый приплелся!
О чем свидетельствует такое отношение между стариком и его семейством? Прежде всего в глаза бросается, что Савелий отличается как от своего сына, так и от всех родственников. Сын его не обладает никакими исключительными качествами, не гнушается пьянства, почти напрочь лишен доброты и благородства. А Савелий, наоборот, добр, умен, незауряден. Он сторонится своих домочадцев, по-видимому, ему претят мелочность, зависть, злоба, характерные для его родственников. Старик Савелий - единственный, кто в семье мужа был добр с Матреной. Старик не скрывает всех тягот, которые выпали на его долю:
“Эх, доля святорусского
Богатыря сермяжного!
Всю жизнь его дерут.
Раздумается временем
О смерти - муки адские
В ту-светной жизни ждут”.
Старик Савелий очень свободолюбив. В нем сочетаются такие качества, как сила физическая и душевная. Савелий - настоящий русский богатырь, не признающий над собой никакого давления. В молодости Савелий обладал недюжинной силой, никто не мог с ним соперничать. К тому же жизнь раньше была иной, крестьяне не были обременены тяжелейшей обязанностью платить оброки и отрабатывать барщину. Как говорит сам Савелий:
Не правили мы барщины,
Оброков не платили мы,
А так, когда рассудится,
В три года раз пошлем.
В таких обстоятельствах и закалился характер молодого Савелия. Никто не давил на нею, никто не заставлял чувствовать себя рабом. К тому же сама природа была на стороне крестьян:
Кругом леса дремучие,
Кругом болота топкие,
Ни конному проехать к нам,
Ни пешему пройти!
Сама природа защищала крестьян от вторжения барина, полиции и прочих нарушителей спокойствия. Поэтому крестьяне могли спокойно жить и работать, не чувствуя над собой чужой власти.
При чтении этих строк вспоминаются сказочные мотивы, потому что в сказках и легендах люди были абсолютно свободными, сами распоряжались своей жизнью.
Старик рассказывает о том, как справлялись крестьяне с медведями:
Нас только и тревожили
Медведи... да с медведями
Справлялись мы легко.
С ножищем да с рогатиной
Я сам страшней сохатого,
По заповедным тропочкам
Иду: “Мой лес!” - кричу.
Савелий, словно настоящий сказочный богатырь, предъявляет свои права на окружающий его лес Именно лес - с его нехожеными тропами, могучими деревьями - является настоящей стихией богатыря Савелия. В лесу богатырь ничего не боится, он настоящий хозяин безмолвного царства вокруг себя. Именно поэтому в старости он оставляет семью и уходит в лес.
Единство богатыря Савелия и окружающей его природы представляется несомненным. Природа помогает Савелию стать сильнее. Даже в старости, когда годы и невзгоды согнули спину старика, все равно в нем чувствуется недюжинная сила.
Савелий рассказывает, как в молодости его односельчанам удавалось обманывать барина, скрывать от него имеющиеся богатства. И пусть за это приходилось немало вытерпеть, зато никто не мог упрекнуть людей в трусости и безволии. Крестьяне смогли уверить помещиков в своей абсолютной бедности, поэтому им удавалось избегать полного разорения и порабощения.
Савелий - очень гордый человек. Это ощущается во всем: в его отношении к жизни, в его стойкости и мужестве, с которыми он отстаивает свое. Когда он рассказывает о своей молодости, то вспоминает, как сдавались барину только слабые духом люди. Конечно, он сам к таким людям не относился:
Отменно драл Шалашников,
А не ахти великие Доходы получал:
Сдавались люди слабые,
А сильные за вотчину
Стояли хорошо.
Я тоже перетерпливал,
Помалчивал, подумывал:
“Как ни дери, собачий сын,
А всей души не вышибешь,
Оставишь что-нибудь!”
Старик Савелий с горечью говорит о том, что теперь уже в людях практически не осталось самоуважения. Теперь преобладают трусость, животный страх за себя и свое благополучие и отсутствие желания бороться:
Вот были люди гордые!
А нынче дай затрещину -
Исправнику, помещику
Тащат последний грош!
Молодые годы Савелия прошли в атмосфере свободы. Но крестьянская свобода не была долгой. Барин умер, а его наследник прислал немца, который сначала вел себя тихо и незаметно. Немец постепенно сдружился со всем местным населением, понемногу наблюдал за крестьянской жизнью.
Постепенно он втерся в доверие к крестьянам и велел им осушить болото, затем вырубить лес. Одним словом, крестьяне опомнились только тогда, когда появилась великолепная дорога, по которой до их богом забытого места можно было легко добраться.
И тут настала каторга
Корежскому крестьянину -
нитки разорил
Вольная жизнь кончилась, теперь крестьяне сполна ощутили все тяготы подневольного существования. Старик Савелий говорит о народном долготерпении, объясняя его мужеством и душевной силой людей. Только по-настоящему сильные и мужественные люди могут быть столь терпеливыми, чтобы вытерпеть над собой подобные издевательства, и столь великодушными, чтобы не прощать подобное отношение к себе.
А потому терпели мы,
Что мы - богатыри.
В том богатырство русское.
Ты думаешь, Матренушка,
Мужик - не богатырь"?
И жизнь его не ратная,
И смерть ему не писана
В бою - а богатырь!
Некрасов находит удивительные сравнения, говоря о народном долготерпении и мужестве. Он использует народный эпос, говоря о богатырях:
Цепями руки кручены,
Железом ноги кованы,
Спина... леса дремучие
Прошли по ней - сломалися.
А грудь? Илья-пророк
По ней гремит-катается
На колеснице огненной...
Все терпит богатырь!
Старик Савелий рассказываете том, как целых восемнадцать лет терпели крестьяне произвол немца-управляющего. Вся жизнь их теперь оказалась во власти этого жестокого человека. Людям приходилось работать не покладая рук. А управляющий всякий раз был недоволен результатами работы, требовал большего. Постоянные издевательства со стороны немца вызывают сильнейшее возмущение в душе крестьян. И однажды очередная порция издевательств заставила людей пойти на преступление. Они убивают немца-управляющего. При чтении этих строк приходит мысль о высшей справедливости. Крестьяне уже успели почувствовать себя абсолютно бесправными и безвольными. У них было отнято все, чем они дорожили. Но ведь над человеком нельзя издеваться совершенно безнаказанно. Рано или поздно придется расплачиваться за свои действия.
Но, разумеется, убийство управляющего не осталось безнаказанным:
Буй-городе, Там я учился грамоте,
Пока решили нас.
Решенье вышло: каторга
И плети предварительно...
Жизнь Савелия, богатыря святорусского, после каторги была очень нелегкой. Двадцать лет он провел в неволе, только уже ближе к старости оказался на свободе. Вся жизнь Савелия очень трагична, и в старости он оказывается невольным виновником гибели маленького внука. Этот случай еще раз доказывает, что, несмотря на всю свою силу, Савелий не может противостоять враждебным обстоятельствам. Он - всего лишь игрушка в руках судьбы.
Поделиться в социальных сетях!
Тайна прозвища Савелия, богатыря святорусского
О Савелии, дедушке мужа Матрёны, читатель узнаёт из её рассказа. В образе Савелия соединяются сразу два героических типа русского народа. С одной стороны, он богатырь – человек необыкновенной силы, защитник своей земли и своего народа, хоть и не воин: «И жизнь его не ратная, и смерть ему не писана в бою – а богатырь!»
С другой стороны, Савелий - богатырь Святой Руси, христианского наследия, человек верующий, мученик. У него множество примет святости: он претерпел телесные истязания, имеет увечье, совершил не один смертный грех (убив управляющего и став невольной причиной смерти Дёмушки), перед смертью пророчествует, обещая мужчинам три дороженьки (кабак, острог да каторга), а бабам три петли (шёлку белого, красного и чёрного). Савелий обучен грамоте, много молится и читает святцы.
Святая Русь для православного – та сильная страна времён Киевской Руси, когда народ боролся с врагом «за веру православную, за землю Русскую». Савелий подобен одновременно и богатырям, и святым древности, рождённым в вольной земле, живущим по законам православным, истинным законам совести.
Портрет Савелия
Савелий очень стар. Всего он прожил 107 лет, а с Матрёной познакомился в возрасте 100 лет. Он огромного роста, так что Матрёне кажется, что, распрямившись, он пробьёт потолок. Матрёна сравнивает его с медведем. Его большущая, 20 лет не стриженная грива называется сивой, борода тоже большущая (повторяющиеся эпитеты усиливают качество).
Согнутая спина Савелия - это символ русского человека, который гнётся, но не ломится и не валится. В молодости в лесу Савелий наступил на сонную медведицу, и, испугавшись однажды в жизни, всадил в неё рогатину, при этом повредив спину.
Объясняя Матрёне свою богатырскую природу, Савелий даёт обобщённый портрет богатыря, совпадающий с его собственным: руки кручены цепями, ноги кованы железом, на спине сломались целые леса, на груди катается Илья-пророк и гремит колесницей (гиперболы).
Характер Савелия и обстоятельства, сформировавшие его
В момент знакомства с Матрёной Савелий жил в особой горнице и никого не пускал в неё, несмотря на протесты семьи. Эту горницу он пристроил, вернувшись с каторги. Позже он сделал исключение для своего маленького правнука и Матрёны, спасавшейся от гнева свёкра.
Семья не жаловала Савелия, когда у него закончились скопленные на каторге деньги. С домашними он не спорил, хотя мог подшутить над сыном, который обзывал его каторжным и клеймёным. Улыбка дедушки сравнивается с радугой.
У старика была привычка иногда говорить слова-афоризмы, связанные с его прошлой жизнью и каторгой: «Недотерпеть – пропасть, перетерпеть – пропасть».
В своём преступлении, за которое Савелий попал на каторгу, он не раскаивается. С его точки зрения, терпеть было нельзя, хотя терпение - это свойство русского богатыря. Зато Савелий раскаивается в том, что стал причиной смерти правнука. Он приползает к Матрёне на коленях, уходит в леса, а затем на покаяние в монастырь. При этом Савелий способен поддержать Матрёну, сочувствовать ей.
История отношений Корёжинских мужиков и их господ – это история порабощения Святой Руси. Савелий как будто родом из тех древнерусских «благодатных» времён, когда крестьяне были свободными. Деревня его была в таких глухих болотах, что барин не мог доехать: «Нашей-то сторонушки три года чёрт искал». Жизнь в глуши была сопряжена с жестокой охотой, так что Савелий «окаменел , лютее зверя был», и только любовь к Дёмушке смягчила его.
Оброк барину Шалашникову мужики отдавали только тогда, когда он их драл. Для них это было то же самое, что военный подвиг: они стояли за вотчину, они побеждали Шалашникова.
Савелий – человек простой и прямой , под стать барину Шалашникову. Он не смог справиться с хитростью немца Фогеля, управляющего наследника, который незаметно поработил крестьян, до нитки разорил. Такое состояние Савелий и называет каторгой.
Мужики терпели восемнадцать лет: «Наши топоры лежали – до поры». А потом живьём закопали немца Фогеля, которого Некрасов назвал Христьяном Христианычем (сарказм). Именно Савелий первым толкнул немца в яму, именно он приговаривал: «Наддай». Савелий обладает качествами бунтаря .
Савелий умел использовать любые обстоятельства себе во благо . В остроге он выучил грамоту. Через 20 лет каторги и 20 лет поселения Савелий вернулся на родину, скопив денег. Начиная рассказ о Савелии, Матрёна иронично называет его счастливцем . Принимая удары судьбы, Савелий не унывал и не боялся.
- Образы помещиков в поэме Некрасова «Кому на Руси жить хорошо»
- Образ Гриши Добросклонова в поэме Некрасова «Кому на Руси жить хорошо»
- Образ Матрёны в поэме «Кому на Руси жить хорошо»