«Сон Обломова» и реальность Штольца. Предыстория «гордого» персонажа. В истолковании образа Обломова критики до сих пор не могут сойтись во мнениях. Зато в оценках второго героя сразу после появления романа воцарилось единодушие. Он был истолкован как неудачный: «Образ Штольца бледен, не реален. Не живой, а просто идея…» Рецензенты указывали, что этот персонаж вводится лишь из идейно-композиционных причин. Чтобы углубить черты Обломова, необходимо было противопоставить ему контрастный характер современного деятеля. Ну а в русской жизни таких пока было мало: «…Выставив рядом русского же как образец энергии, знания, труда <…> впал бы в противоречие с самим собою». Как персонаж и характер, Штольц остался русскому читателю далек и непонятен. Непонятна его активность, любовь к труду, стремление учиться.
Рассуждения критиков как-то удивительно совпадают с обличениями Тарантьева. Сей колоритный персонаж, как мы помним, возмущался: «Вдруг из отцовских сорока сделал тысяч триста капиталу, и в службе за надворного перевалился, и ученый… теперь вон еще путешествует! <…> Русский человек выберет что-нибудь одно, да и то еще не спеша, потихоньку да полегоньку <…>. И то, что Штольца отрицательно оценивает подобный Тарантьеву ничтожный персонаж, заставляет в Андрея Иваныча всмотреться. Как на Руси не перевелись Обломовы, в Европе никогда не исчезнут Штольцы. Второй раз в своем романе Гончаров создает героя национального масштаба.
Патриархальному взлелеиванию Илюши контрастно противопоставлена система европейского воспитания, которое получил Андрей Штольц в доме немца-управляющего. В чем задача такого воспитания? «Когда сын его воротился из университета, - рассказывает Гончаров о юности Андрея, - и прожил месяца три дома, отец сказал, что делать ему в Верхлеве больше нечего <…>. А отчего нужно ему в Петербург, почему не мог он остаться в Верхлеве и помогать управлять имением, - об этом старик не спрашивал себя; он только помнил, что когда он сам кончил курс ученья, то отец отослал его от себя. И он отослал сына - таков обычай в Германии». Таков обычай вообще в Европе, где подросший человек сразу выпархивает из семейного гнезда и знает, что дальше в жизни может надеяться только на себя.
Знают об этом и родители, и потому так строится воспитание: создать самостоятельную самодостаточную личность, способную преодолеть любые житейские невзгоды. Этим занимается Иван Богданыч под непрестанные вздохи и стоны супруги, урожденной русской дворянки. Главная же добродетель русского ребенка - послушание, и «добрая мать» искренне переживает, что сын ее растет сорванцом: «Помилуй, Иван Богданыч, - жаловалась она, - не проходит дня, чтоб он (Андрюша ) без синего пятна воротился, а намедни нос до крови разбил». «Что за ребенок, если ни разу носу себе или другому не разбил? - говорил отец со смехом». Драки подготавливают к миру, где силой предстоит занять свое место.
По той же причине отец не осуждает внезапные отлучки сына. «…Мать выплакала глаза, а отец ничего - ходит по саду да курит». Хотя, надо полагать, переживает в душе не менее своей слезливой супруги - об этом говорят движения, в которых угадывается тревога. Даже отец не смеет связывать самостоятельность растущего человека. Зато он вправе требовать, чтобы за личными занятиями не забывалось дело . Поэтому после долгожданного возвращения отпрыска, отец прежде всего интересуется, «готов ли у него перевод …на немецкий язык». Безделье одно может сделаться причиной родительских репрессий: «Отец взял его одной рукой за воротник, вывел за ворота, надел ему на голову фуражку и ногой толкнул сзади так, что сшиб с ног. «Ступай, откуда пришел, - прибавил он, - и приходи опять с переводом, вместо одной, двух глав, а матери выучи роль из французской комедии, что она задала: без этого не показывайся!»
В западном мире царит непонятный для русского культ знания, стремление открыть тайны наук и ремесел: «Когда он подрос, отец сажал его с собой на рессорную тележку, давал вожжи и велел везти на фабрику, потом в поля, потом в город <…>, потом посмотреть какую-нибудь глину, которую возьмет на палец, и сыну даст понюхать, и объяснит, какая она, на что годится». Мать верно угадывает, что после этого надеждам сделать из Андрюши «барина» придет конец, ибо барство гордится возможностью ничего не делать: «И вдруг он будет чуть не сам ворочать жернова на мельнице, возвращаться домой с фабрик и полей, как отец его: в сале, в навозе, с красно-грязными, загрубевшими руками <…>!» Русского человека особенно потрясает, что в деле нет места родственным привязанностям : «Ну, пусть бы так; но он положил ему жалованье, как мастеровому, совершенно по-немецки: по десяти рублей в месяц, и заставлял его расписываться…» Подобное воспитание противоречит всему окружающему быту. Писатель с иронией восклицает: «Утешься, добрая мать: твой сын вырос на русской почве <…>. Вблизи была Обломовка: там вечный праздник!»
Нигде контраст мировосприятия, традиций и идеалов европейского и русского мира не проявляют себя так отчетливо, как в эпизоде последнего прощания Штольцев. Сдержанность, скупость в выражении чувств отца и сына истолковывается русскими крестьянами как черствая жестокость. Но вдруг в толпе раздался громкий плач: какая-то женщина не выдержала: «Батюшка ты, светик! - приговаривала она <…>. - Сиротка бедный! Нет у тебя родимой матушки, некому благословить-то тебя <…>. Дай я хоть перекрещу тебя, красавец мой!..» Меж тем отец с тайной гордостью прощается с сыном. Он полностью, по понятиям европейца, выполнил свой родительский долг: «…Образован ты хорошо: перед тобой все карьеры открыты; можешь служить, торговать, хоть сочинять, пожалуй, - не знаю, что ты изберешь, к чему чувствуешь больше охоты». «“Да я посмотрю, нельзя ли вдруг по всем”, - сказал Андрей. Отец захохотал изо всей мочи и начал трепать сына по плечу…»
Широта интересов молодого Штольца только внешне походит на простодушную наивность романтика Адуева, желавшего одновременно сделаться начальником департамента и модным поэтом. Она зиждется на убеждении, что всего можно добиться трудом и знанием. А трудиться сын управляющего умеет и учиться любит. Отсюда снисходительная гордость отца, который, очевидно, и не ждал иного ответа.
Ну а если не станет уменья, не сумеешь сам отыскать <…> свою дорогу, - продолжает старик Штольц, - понадобится посоветоваться, спросить - зайди к Рейнгольду: он научит <…>. Я тебе адрес скажу.
Не надо, не говори, - возразил Андрей, - я пойду к нему, когда у меня будет четырехэтажный дом, а теперь обойдусь без него…
Сын с честью выдержал и эту небольшую проверку. Ведь это русскому не зазорно добиться жизненного успеха благодаря протекции и помощи старших. Для европейца - это унижение. К тому же принять помощь не позволяет самолюбие. По мысли Гончарова, стремление всего добиться самому и посрамить старших, «самолюбие» - главная причина успеха европейца. И наоборот. Об этом разговор Обломова и Ольги: «Но ведь самолюбие везде есть <…>. Андрей Иваныч говорит, что это почти единственный двигатель, который управляет волей». Недаром имя героя переводится с немецкого как «гордый».
Образ Андрея Штольца в романе Гончарова Обломов
В романе Гончарова главный герой Илья Ильич Обломов последовательно противопоставлен в личной и общественной жизни своему другу-антиподу Андрею Штольцу: у них разная сила характера, деловые качества, происхождение, воспитание, образование, убеждения и все остальное, у них фактически нет ничего общего. В своей статье «Что такое обломовщина?» («Отечественные записки», 1859 год) критик Н. А. Добролюбов даже называет Штольца «противоядие Обломову».
Описывая в первой главе второй части романа характер Штольца, Гончаров будто специально стремился увеличить контраст между героями и подчеркнуть их непохожесть. Например, Обломов очень остро чувствует всю неестественность петербургской жизни. Он пробовал служить, но не смог объяснить себе, зачем это нужно, пробовал всячески отлынивать от работы и в конце концов подал в отставку. Штольц же считает жизнь буржуазно-делового Петербурга нормой, он так же некритично к ней относится, как Обломов некритично относится к жизни в Обломовке. Штольц - делец, далекий и от дворянской лени, и от служебного карьеризма. Гончаров особо ценил в своем герое то, что в нем деловая хватка сочетается с культурой.
Планы Штольца весьма прогрессивны для своего времени: он предлагает отмену крепостного права, организацию хозяйства нового типа на месте прежнего поместья, устройство школ, пристаней, шоссейных дорог, ярмарок. Тогда Обломовка превратится в благоустроенное, культурное имение, обогащающее не только владельца, но и работника, а в конечном счете все государство.
Штольц не говорит о высоких общественных интересах, которые так любят обсуждать патриоты, зато он успешно решает свои коммерческие житейские проблемы. Он воплощает образ деятельного человека, в котором так нуждается Россия, стоящая на пороге новых исторических условий. В этом герое писатель видит удачно найденный баланс. Гончаров писал: «Как в организме нет у него ничего лишнего, так и в нравственных отправлениях своей жизни он искал равновесия практических сторон с тонкими потребностями духа».
У Штольца есть желание получить доступ в высший социальный слой, но также у него есть и желание трудиться. Гончаров подчеркивал, что Штольц имеет два начала - немецкое и русское, в нем автор показывал идеальное соединение душевной тонкости русской матери и прогрессивных, рациональных качеств от отца-немца. Вопрос о смысле жизни не встает перед ним, так как труд на пользу общества органично сочетается у Штольца с желанием блага для себя. Для Гончарова не важно, чем занимается Штольц, а важно то, что в нем сочетается любовь к труду с любовью к личной пользе, то есть он исповедует философию труда.
Именно Штольц в IV главе произнес слово «обломовщина», которое, по мнению Н. А. Добролюбова, «служит ключом к разгадке многих явлений русской жизни, и оно придает роману Гончарова гораздо более общественного значения, нежели сколько имеют его все наши обличительные повести» (статья «Что такое обломовщина?»).
Получается, что Штольц - полная противоположность Обломову. Если Обломов воплощает Россию уходящую, которая не может приспособиться к новым историческим обстоятельствам, то Штольц - Россию новую, какой ее хотел видеть Гончаров. При этом жизненные принципы Штольца, по свидетельству Добролюбова и других современников писателя, не свойственны русским деловым людям 50-х годов XIX века. Гончаров очень хорошо это понимал и поэтому сделал Штольца полунемцем, воспитанным в бюргерской семье, но выросшим и сформировавшимся как личность в России. Добролюбов не спорил с этим, но отмечал, что «штольцев, людей с цельным, деятельным характером, при котором всякая мысль тотчас же является стремлением и переходит в дело, еще нет в жизни нашего общества».
Добролюбов отмечает трудолюбие и жажду деятельности Штольца, но он не понимает, «как он ухитряется делать что-нибудь порядочное там, где другие ничего не могут сделать». Также критик задавался вопросом о том, как Штольц может «успокоиться на своем одиноком, отдельном, исключительном счастье.», когда «под ним болото», а недалеко от него - Обломовка.
Андрей Иванович Штольц общается с Обломовым с детства и стал тому близким другом. По характеру это человек действия, практик, а по происхождению - наполовину немец. Мать Штольца - русская дворянка. При всем своем рационализме, Штольц обладает добрым нравом. Герой честен, разбирается в людях, при этом склонен просчитывать каждое действие и ко всему в жизни подходить со стороны практической пользы. Штольц был выписан как антипод Обломову и должен, по замыслу автора, восприниматься как образец для подражания.
Штольц женат на , дворянке, женщине, в которую влюблен Обломов. Ольга любила Обломова поначалу, но рассталась с тем. Обломов вял и мечтателен, прежде чем сделать Ольге предложение, много раздумывал, отступал.
Штольц временами выводит Обломова из апатии и заставляет вспомнить о жизни, призывает того заняться делом, вложиться в учреждение школ, строительство дорог, однако Обломов отмахивается от подобных идей.
Илью Обломова берут в оборот мошенники, дела и хозяйство героя переходят в их руки, а сам он погружается в еще большую бездеятельность, чем обыкновенно. Когда до Обломова доходят слухи о его собственной близящейся свадьбе, герой приходит в ужас, потому что для него еще ничего не решено. В этот период героя посещает Ольга и, видя того в таком безвольном и жалком состоянии, прерывает эти отношения. На этом история любви Ольги и Обломова себя исчерпывает.
Героиня не собирается ввязываться в новые отношения, но Штольц убеждает Ольгу, что первые отношения оказались ошибкой и только заложили основу для новой любви - к нему, Штольцу. Ольга ценит в Штольце трудолюбие и решительность - то, чего не видела в Обломове. И безгранично, «как матери», доверяет мужу.
Штольц держится прогрессивных (для того времени) взглядов на роль женщины в обществе. По мысли героя, женщина призвана делать вклад в общественную жизнь, занимаясь воспитанием достойных граждан, а для этого сама должна быть хорошо образована. Штольц занимается с женой, обучает ту наукам, и эти занятия еще больше сближают супругов. Штольц жарко спорит с женой и удивляется уму Ольги.
Штольц спасает Обломова из лап мошенников, которые в противном случае обобрали бы того до нитки. Позже Обломов называет в честь Штольца сына, который рождается у него от , женщины из чиновничьей среды, квартирной хозяйки, к которой Обломов переезжает жить. Из-за малоподвижного образа жизни у Обломова случается ранний инсульт, и Штольц посещает больного друга. Во время этого посещения Обломов просит Штольца во имя дружбы приглядеть за его маленьким сыном Андреем. Когда через два года Обломов умирает, Штольцы забирают его сына на воспитание.
Образ
Штольцу слегка за тридцать. Внешность героя подчеркивает нрав - он крепок, худ, мускулист, скуласт, на теле нет лишнего жира. Гончаров сравнивает героя с «кровной английской лошадью». У Штольца зеленоватые глаза, герой смугловат, спокоен в движениях так же, как и по характеру. Герою не свойственны ни избыточная мимика, ни резкие жесты и суетливость.
Отец Штольца, немец, вышел из бюргеров и не был дворянином. Мальчика воспитывал в традициях бюргерства - приучал к труду и практической деятельности, что не нравилось матери Андрея, русской дворянке. Отец занимался с Андреем географией. Герой учился чтению по текстам немецких писателей и библейским стихам, с юного возраста помогал отцу в делах, подводя итоги счетам. Позже стал подрабатывать репетитором в маленьком пансионе, устроенном отцом, и получал за это жалованье, как обыкновенный мастеровой.
К четырнадцати годам герой уже один ездил в город с поручениями отца и выполнял порученное в точности, без промашек, ошибок или приступов забывчивости. Отец Андрея запрещал матери препятствовать активности мальчика и держать того при себе, Штольц рос деятельным и часто надолго отлучался из дома. Юноша получил хорошее университетское образование, одинаково хорошо говорит по-русски и по-немецки. При этом герой продолжает учиться всю жизнь и постоянно стремится узнавать новое.
Портрет Андрея Штольца Штольц не получил дворянства при рождении, но скоро дослужился до чина надворного советника, который дал герою право на личное дворянство. Дальше по карьерной лестнице он не продвигается, а уходит со службы, чтобы заняться торговлей. Компания, в которую вложился Штольц, занимается экспортом товаров. Андрей смог во много раз увеличить состояние отца, превратив сорок тысяч капитала в триста, и прикупил дом.
Штольц много разъезжает и редко надолго остается дома. Герой вдоль и поперек изъездил Россию, бывал за границей, учился в заграничных университетах и изучил Европу «как свое имение». При этом Штольц не чужд светского общения, бывает на вечерах, умеет играть на фортепиано; интересуется наукой, новостями и «всей жизнью».
Характеристика Штольца
Герой неусидчив, бодр, тверд и даже упрям. Всегда занимает активную позицию: «понадобится обществу послать в Бельгию или Англию агента - посылают его; нужно написать какой-нибудь проект или приспособить новую идею к делу - выбирают его». Время Штольца четко распланировано, тот ни минуты не тратит понапрасну.
При этом герой умеет сдерживать нежелательные порывы и оставаться в границах естественного, рационального поведения, хорошо контролирует собственные чувства и не кидается в крайности. Штольц не склонен винить других в собственных неудачах и легко берет на себя ответственность за приключившиеся страдания и неприятности.
Олег Табаков и Юрий Богатырев в образе Ильи Обломова и Андрея Штольца В противоположность Обломову, герой не любит мечтать, избегает фантазий и всего того, что не может быть подвергнуто анализу или применено на практике. Штольц умеет жить по средствам, расчетлив, не склонен к неоправданному риску и при этом легко ориентируется в сложных или незнакомых обстоятельствах. Эти качества вкупе с целеустремленностью делают героя хорошим дельцом. Штольц любит порядок в делах и вещах, и ориентируется в делах Обломова лучше, чем тот сам.
Актеры
Роман «Обломов» экранизировали в 1979 году. Режиссером фильма под названием «Несколько дней из жизни И. И. Обломова» стал , а роль Андрея Штольца исполнил актер . Штольц в фильме изображен жизнерадостным и активным человеком, каким и представлен в романе Гончарова.
При этом актер признавался, что скорее видел себя в образе Обломова, а Штольц, роль которого Богатыреву пришлось играть, по характеру полная противоположность самому актеру.
Слово «обломовщина», которое после выхода романа стало нарицательным, впервые прозвучало из уст Штольца как характеристика образа жизни Обломова. Этим словом обозначалась склонность к лени, апатии, застою в делах. Словом, то, что мы бы сейчас назвали «прокрастинация».
Цитаты
«Труд - образ, содержание, стихия и цель жизни. По крайней мере, моей».
«Сама жизнь и труд есть цель жизни, а не женщина».
«Человек создан сам устраивать себя и даже менять свою природу».
ОБЛОМОВ
(Роман. 1859)
Штольц Андрей Иванович - один из главных героев, друг Ильи Ильича Обломова, сын Ивана Богдановича Штольца, обрусевшего немца, управляющего имением в селе Верхлеве, что в пяти верстах от Обломовки. «Штольц был немец только вполовину, по отцу: мать его была русская; веру он исповедовал православную; природная речь его была русская: он учился ей у матери и из книг, в университетской аудитории и в играх с деревенскими мальчишками, в толках с их отцами и на московских базарах. Немецкий же язык он наследовал от отца да из книг».
Образование Ш. получил специфическое: «С восьми лет он сидел с отцом за географической картой, разбирал по складам Гердера, Виланда, библейские стихи и подводил итоги безграмотным счетам крестьян, мещан и фабричных, а с матерью читал священную историю, учил басни Крылова, разбирал по складам же Телемака». Воспитание, как и образование, было двойственным: мечтая о том, чтобы из сына вырос «добрый бурш», отец всячески поощрял мальчишеские драки, без которых ни дня не мог обходиться сын, исчезновения ребенка на полдня и больше с неизвестными целями в неизвестные места; Если же Андрей появлялся без подготовленного «назубок» урока, Иван Богданович отправлял сына туда, откуда пришел, - и всякий раз юный Ш. возвращался с выученными уроками.
Мать III., наоборот, стремилась воспитать истинного джентльмена, порядочного, чистенького мальчика с завитыми кудрями - «в сыне ей мерещился идеал барина, хотя выскочки, из черного тела, от отца бюргера, но все-таки сына русской дворянки». Из этого причудливого сочетания и сформировался характер Ш., о котором много и по-разному говорят не только персонажи романа - о нем составилась целая литература. Сам Гончаров в статье «Лучше поздно, чем никогда» писал: «...Я молча слушал тогда порицания, соглашаясь вполне с тем, что образ бледен, не реален, не живой, а просто идея».
Н. А. Добролюбов увидел в образе Ш. тип буржуазного дельца-предпринимателя, сосредоточенного лишь на устройстве личного счастья и благополучия: «...как мог Ш. в своей деятельности успокоиться от всех стремлений и потребностей, которые одолевали даже Обломова, как мог он удовлетвориться своим положением, успокоиться на своем одиноком, отдельном, исключительном счастье...» («Что такое обломовщина?»)
Несколько десятилетий спустя А. П. Чехов в письме к А. С. Суворину выразился более определенно, чем прежние критики, потому что оценка его не сводилась лишь к социальным критериям: «Штольц не внушает мне никакого доверия. Автор говорит, что это великолепный малый, а я не верю. Это продувная бестия, думающая о себе очень хорошо и собою довольная. Наполовину он сочинен, на три четверти ходулен».
О Ш. было много споров: вскоре после выхода романа он оценивался критиками и современниками Гончарова как фигура почти безусловно положительная, призванная разбудить сонное царство обломовых и воззвать его обитателей к полезной деятельности. Смущало то, что героем был избран не русский, а немец. «Инородство» Ш. вызывает неприятие его личности и некоторыми персонажами романа, в частности Тарантьевым, который говорит о нем откровенно враждебно не только потому, что Ш. развенчивает все его махинации. «Хорош мальчик! Вдруг из отцовских сорока тысяч сделал тысяч триста капиталу, и в службе за надворного перевалил, и ученый... теперь вот еще путешествует! Пострел везде поспел! Разве настоящий-то хороший русский человек станет все это делать? Русский человек выберет что-нибудь одно, да и то еще не спеша, потихоньку да полегоньку, кое-как, а то на-ко, поди! Нечисто! Я бы под суд таких!»
Иначе воспринимает своего друга Обломов: с ранних лет «юношеский жар Ш. заражал Обломова, и он сгорал от жажды труда, далекой, но обаятельной цели». Обломов привык жить по указке Ш. в самых мелких делах ему необходим совет друга. Без Ш. Илья Ильич не может ни на что решиться, впрочем, и следовать советам Ш. Обломов не торопится: слишком разное у них понятие о жизни, о труде, о приложении сил.
Не умеющий обходиться без посторонней помощи, Обломов именно в этой черте своего характера представляет полную противоположность Ш., который с раннего возраста был приучен отцом ни на кого ни в чем не рассчитывать. Он хочет заниматься одновременно всем: в равной степени интересуют Ш. коммерция, путешествия, сочинительство, государственная служба. Расставаясь с отцом, отправляющим его из Верхлева в Петербург, Ш. говорит, что непременно выполнит отцовский совет и зайдет к старинному приятелю Ивана Богдановича Рейнгольду - но только тогда, когда у него, Ш., будет, как у Рейнгольда, четырехэтажный дом. Подобная самостоятельность и независимость, а также уверенность в своих силах. - основа характера и мировосприятия младшего Ш., которую так горячо поддерживает его отец и которой так недостает Обломову.
Стихия Ш. - постоянное движение. В свои тридцать с небольшим лет он чувствует себя хорошо и привольно только тогда, когда ощущает свою нужность сразу во всех концах света. «Он весь составлен из костей, мускулов и нервов, как кровная английская лошадь. Он худощав; щек у него почти вовсе нет, то есть есть кость да мускул, но ни признака жирной округлости; цвет лица ровный, смуглый и никакого румянца; глаза хотя немного зеленоватые, но выразительные». Самое же главное в характере Ш. - «как в организме нет у него ничего лишнего, так и в нравственных отправлениях своей жизни он искал равновесия практических сторон с тонкими потребностями духа. Две стороны шли параллельно, перекрещиваясь и перевиваясь на пути, но никогда не запутывались в тяжелые, неразрешимые узлы».
Этот образ мог иметь частично своими истоками и старшего Берестова из пушкинской «Барышни-крестьянки», и «русского аристократа» из повести Н. Ф. Павлова «Миллион». Отголоски его слышатся в произведениях писателей - современников Гончарова: Щетинин из. «Трудного времени» В. А. Слепцова, Сипя-гин из «Нови» И. А. Тургенева, Беркутов из «Волков и овец»
Паратов из «Бесприданницы», Великатов из «Талантов и.поклонников» А. Н. Островского. Значительно важнее представляется то, что у самого Гончарова этот тип явился во всех трех романах: Петр Иванович Адуев в «Обыкновенной истории» предшествовал Ш., а Тушин в «Обрыве» во многом наследовал Андрею Ивановичу.
Ш. относится к тем героям, что, по словам Гончарова, распускают зонтик, пока идет дождь, «то есть страдал, пока длилась скорбь, да и страдал без особой покорности, а больше с досадой, с гордостью, и переносил терпеливо только потому, что причину всякого страдания приписывал самому себе, а не вешал, как кафтан, на чужой гвоздь... Мечте, загадочному, таинственному не было места в его душе... У него не было идолов, зато он сохранил силу души, крепость тела, зато он был целомудренно-горд, от него веяло какой-то свежестью и силой, перед которой невольно смущались и незастенчивые женщины».
Подобный человеческий тип, как в реальной жизни, так и в литературном воплощении, всегда несет в себе нечто двойственное: его положительность вроде бы несомненна, однако многое заставляет сопротивляться возникающим симпатиям, тем более что одной из важных составляющих философии Ш. является достижение цели любым путем, невзирая на преграды («выше всего он ставил настойчивость в достижении целей»). Именно эта черта скорее всего и заставила Гончарова сделать своего героя немцем, правда, с надеждой на то, что не сегодня завтра под русскими именами явятся новые Ш.
Из самых добрых побуждений Ш. знакомит Ильинскую и Обломова, чтобы, «привив» им, как оспу, любовь, пробудить 06-ломова к разумной деятельности. Когда этот эксперимент успехом не увенчивается, Ш. позволяет проявиться собственному чувству: он женится на Ольге, воспринимая ее не только как любимую женщину, жену, но и как ученицу. На ней Ш. словно проверяет свои собственные теории и философию отношения к жизни.
Здесь возможно одно биографическое сближение. Известно, что еще до своего путешествия на фрегате «Паллада» Гончаров познакомился с юной девушкой Елизаветой Толстой. Ее красота и душевные качества не произвели на писателя особенно сильного впечатления, но после возвращения в Петербург Гончаров словно новым взглядом увидел и оценил Толстую. Ей довелось стать единственной и безответной любовью Гончарова на всю жизнь. И хотя у Ш. с Ольгой роман завершается счастливо, линия развития их отношений напоминает эпизод биографии писателя.
ТТТ. страдает, насколько ему это доступно, но не в силах осознать происшедшей с Ольгой перемены. Он постепенно погружается в любовь, становясь для читателя все более и более человечным: «Все теперь заслонилось в его глазах счастьем... В его памяти воскресла только благоухающая комната его матери, ва-рьяции Герца... - Ольга - моя жена! - страстно вздрогнув, прошептал он». Полностью раскрывается характер HL, когда спустя годы он объяснит Ольге в ответ на ее беспричинные тоску и грусть: «Мы не Титаны с тобой... мы не пойдем, с Манф-редами и Фаустами, на дерзкую борьбу с мятежными вопросами, не примем их вызова, склоним головы и смиренно переживем трудную минуту, и опять потом улыбнется жизнь...»
Именно Ш. произносит слово, ставшее впоследствии одновременно оценкой и явлением: «обломовщина». Неизлечимость подобной болезни Ш. вряд ли осознает в полной мере. Он вынужден смириться после целого ряда попыток вытащить Обло-мова из той трясины, в которую тот почти добровольно попал. («Началось с неуменья надевать чулки и кончилось неуменьем жить», - произносит Ш. свой приговор.) Единственное, что остается Ш., - это взять после смерти Ильи Ильича на воспитание названного в его честь сына Обломова, Андрюшу.
Таким образом, иллюзорной оказывается мысль Обломова о том, что «Штольц - ум, сила, уменье управлять собой, другими, судьбой. Куда ни придет, с кем ни сойдется - смотришь, уж овладел, играет, как будто на инструменте...». Ш. с его попытками преодолеть привычный уклад жизни представляет, в частности, интерес расхождением между поставленной автором задачей и явленным результатом. Именно в силу сложности этого образа он столь широко и разнообразно толковался и толкуется до сих пор в русском литературоведении.
/Дмитрий Иванович Писарев (1840-1868). Обломов. Роман И. А. Гончарова/
Андрей Иванович Штольц , друг Обломова, является вполне мужчиною, таким человеком, каких еще очень мало в современном обществе. Он не избалован домашним воспитанием, он с молодых лет начал пользоваться разумною свободою, рано узнал жизнь и умел внести в практическую деятельность прочные теоретические знания. Выработанность убеждений, твердость воли, критический взгляд на людей и на жизнь и рядом с этим критическим взглядом вера в истину и в добро, уважение ко всему прекрасному и возвышенному — вот главные черты характера Штольца. Он не дает воли страстям, отличая их от чувства; он наблюдает за собою и сознает, что человек есть существо мыслящее и что рассудок должен управлять его действиями. Господство разума не исключает чувства, но осмысливает его и предохраняет от увлечений.
Штольц не принадлежит к числу тех холодных, флегматических людей, которые подчиняют свои поступки расчету, потому что в них нет жизненной теплоты, потому что они не способны ни горячо любить, ни жертвовать собою во имя идеи. Штольц не мечтатель, потому что мечтательность составляет свойство людей, больных телом или душою, не умевших устроить себе жизнь по своему вкусу;у Штольца здоровая и крепкая природа; он сознает свои силы, не слабеет перед неблагоприятными обстоятельствами и, не напрашиваясь насильно на борьбу, никогда не отступает от нее, когда того требуют убеждения; жизненные силы бьют в нем живым ключом, и он употребляет их на полезную деятельность, живет умом, сдерживая порывы воображения, но воспитывая в себе правильное эстетическое чувство.
Характер его может с первого взгляда показаться жестоким и холодным. Спокойный, часто шутливый тон, с которым он говорит и о своих и о чужих интересах, может быть принят за неспособность глубоко чувствовать, за нежелание вдуматься, вникнуть в дело; но это спокойствие происходит не от холодности: в нем должно видеть доказательство самостоятельности, привычки думать про себя и делиться с другими своими впечатлениями только тогда, когда это может доставить им пользу или удовольствие.
Штольц — вполне европеец по развитию и по взгляду на жизнь; это — тип будущий, который теперь редок, но к которому ведет современное движение идей, обнаружившееся с такою силою в нашем обществе. "Вот, — говорит г. Гончаров, — глаза очнулись от дремоты, послышались бойкие, широкие шаги, живые голоса... Сколько Штольцев должно явиться под русскими именами!"
Личности, подобные Штольцу, редки в наше время: условия нашей общественной и частной жизни не могут содействовать развитию таких характеров; в наше время еще трудно согласить личные интересы с чистотою убеждений, трудно не увлечься, с одной стороны, в сферу отвлеченной мысли, не имеющей связи с жизнию, с другой — в область копеечного, бездушного расчета. Г. Гончаров сознает исключительность характера Штольца и объясняет его происхождение теми особенными условиями, под влиянием которых он рос и развивался.
Отец его, немец, приучил его к деятельности и с малых лет предоставил ему такую свободу, которая принудила его самого обсуживать поступки и заботиться об его детских интересах; мать его, русская дворянка, не сочувствовала реальному направлению, которое давал отец воспитанию Андрюши, и старалась развить в нем эстетическое чувство, заботилась даже о внешнем изяществе его манер и туалета. Отец старался сделать из Андрея немецкого бюргера, деятельного, расчетливого и расторопного; мать желала видеть в нем человека с нежною душою и русского барина, образованного, способного блистать в обществе и проживать честным образом деньги, зарабатываемые отцом. Отец воспитывал мальчика на римских классиках, водил его по фабрикам, давал ему разные коммерческие поручения и предоставлял его наклонностям возможно полную свободу; мать учила его прислушиваться к задумчивым звукам Герца 2 , пела ему о цветах, о поэзии жизни и проч. Влияния обоих родителей были, таким образом, почти диаметрально противоположны; сверх того, на Андрея действовала окружавшая его обстановка русской жизни, широкая, беспечная, располагавшая к лени и покою, действовала, наконец, и школа труда, которую он принужден был пройти, чтобы составить себе карьеру и состояние. Все эти разнородные влияния, умеряя друг друга, формировали сильный, недюжинный характер. Отец дал Андрею практическую мудрость, любовь к труду и точность в занятиях; мать воспитала в нем чувство и внушила ему стремление к высшим духовным наслаждениям; русское деревенское общество положило на его личность печать добродушия и откровенности. Наконец, жизнь закалила этот характер и придала строгую определенность тем нравственным свойствам, которые не успели вполне выработаться в молодости, при воспитании. Характер Штольца вполне объяснен автором и, таким образом, несмотря на свою редкость, является характером понятным и законным.