Льюис кэрролл и алиса лидделл. Анализ произведения "алиса в стране чудес" льюиса кэролла. Безумный Шляпник мог бы вовсе не существовать без настойчивости детей

На фото слева Alica"s Shop — магазинчик овцы, описанный в «Алисе в Зазеркалье ». Настоящая Алиса Лидделл покупала здесь леденцы. Ее папа Генри Лидделл и Льюис Кэрролл (АКА Чарльз Лютвидж Доджсон) работали в Колледже Церкви Христа (Christ Church), крыши которого видно на фотографии по центру.

• — Что толку в книжке, — подумала Алиса, — если в ней нет ни картинок, ни разговоров?
• Нора сначала шла прямо, ровная, как туннель, а потом вдруг круто обрывалась вниз. Не успела Алиса и глазом моргнуть, как она начала падать, словно в глубокий колодец.
  То ли колодец был очень глубок, то ли падала она очень медленно, только времени у нее было достаточно, чтобы прийти в себя и подумать, что же будет дальше. Сначала она попыталась разглядеть, что ждет ее внизу, но там было темно, и она ничего не увидела. Тогда она принялась смотреть по сторонам. Стены колодца были уставлены шкафами и книжными полками; кое-где висели на гвоздиках картины и карты. Пролетая мимо одной из полок, она прихватила с нее банку с вареньем. На банке написано «АПЕЛЬСИНОВОЕ», но увы! она оказалась пустой. Алиса побоялась бросить банку вниз — как бы не убить кого-нибудь! На лету она умудрилась засунуть ее в какой-то шкаф.
• — Ах, мои усики! Ах, мои ушки! Как я опаздываю!
• Напиток был очень приятен на вкус — он чем-то напоминал вишневый пирог с кремом, ананас, жареную индейку, сливочную помадку и горячие гренки с маслом.
• «СЪЕШЬ МЕНЯ!»
• — Все страньше и страньше!
• — Нет, вы только подумайте! — говорила она. — Какой сегодня день странный! А вчера все шло, как обычно! Может это я изменилась за ночь? Дайте-ка вспомнить: сегодня утром, когда я встала, я это была или не я? Кажется, уже не совсем я! Но если это так, то кто же я в таком случае? Это так сложно …
• Попробую географию! Лондон — столица Парижа, а Париж — столица Рима, а Рим…
• — Почему за мной никто не приходит? Как мне надоело сидеть здесь одной!
• — Ты … кто… такая? — спросила Синяя Гусеница.
  Начало не очень-то располагало к беседе.
  — Сейчас, право, не знаю, сударыня, — отвечала Алиса робко. — Я знаю, кем я была сегодня утром, когда проснулась, но с тех пор я уже несколько раз менялась.
  — Что это ты выдумываешь? — строго спросила Гусеница. — Да ты в своем уме?
  — Не знаю, — отвечала Алиса. — Должно быть, в чужом. Видите ли…
• — Если вы не возражаете, сударыня, — отвечала Алиса, — мне бы хотелось хоть капельку подрасти. Три дюйма — такой ужасный рост!
  — Это прекрасный рост! — сердито закричала Гусеница и вытянулась во всю длину. (В ней было ровно три дюйма.)
• — Откусишь с одной стороны — подрастешь, с другой — уменьшишься!
  — С одной стороны чего? — подумала Алиса. — С другой стороны чего?
  — Гриба, — ответила Гусеница, словно услышав вопрос, и исчезла из виду.
  С минуту Алиса задумчиво смотрела на гриб, пытаясь определить, где у него одна сторона, а где — другая; гриб был круглый, и это совсем сбило ее с толку. Наконец, она решилась: обхватила гриб руками и отломила с каждой стороны по кусочку.
• — Не к чему стучать, — сказал Лакей. — По двум причинам не к чему. Во-первых, я с той же стороны двери, что и ты. А во-вторых, они там так шумят, что никто тебя все равно не услышит.
• — Скажите, пожалуйста, почему ваш кот так улыбается? — спросила Алиса робко. Она не знала, хорошо ли ей заговорить первой, но не могла удержаться.
  — Потому, — сказала Герцогиня. — Это чеширский кот — вот почему!..
  — Я и не знала, что чеширские коты всегда улыбаются. По правде говоря, я вообще не знала, что коты умеютулыбаться.
  — Умеют, — отвечала Герцогиня. — И почти все улыбаются.
  — Я ни одного такого кота не видала, — учтиво заметила Алиса, очень довольная, что беседа идет так хорошо.
  — Ты многого не видала, — отрезала Герцогиня. — Это уж точно!
• — Если бы он немного подрос, — подумала она, — из него бы вышел весьма неприятный ребенок. A как поросенок он очень мил!
  И она принялась вспоминать других детей, из которых вышли бы отличные поросята.
• В нескольких шагах от нее на ветке сидел Чеширский Кот.
  Завидев Алису, Кот только улыбнулся. Вид у него был добродушный, но когти длинные, а зубов так много, что Алиса сразу поняла, что с ним шутки плохи.
  — Котик! Чешик! — робко начала Алиса. Она не знала, понравится ли ему это имя, но он только шире улыбнулся в ответ.
  — Ничего, — подумала Алиса, — кажется, доволен.
  Вслух же она спросила:
  — Скажите, пожалуйста, куда мне отсюда идти?
  — А куда ты хочешь попасть? — ответил Кот.
  — Мне все равно… — сказала Алиса.
  — Тогда все равно, куда и идти, — заметил Кот.
  — … только бы попасть куда-нибудь, — пояснила Алиса.
  — Куда-нибудь ты обязательно попадешь, — сказал Кот. — Нужно только достаточно долго идти.
  С этим нельзя было не согласиться. Алиса решила переменить тему.
  — А что здесь за люди живут? — спросила она.
  — Вон там, — сказал Кот и махнул правой лапой, — живет Болванщик. А там, — и он махнул левой, — Мартовский заяц. Все равно, к кому ты пойдешь. Оба не в своем уме.
  — На что мне безумцы? — сказала Алиса.
  — Ничего не поделаешь, — возразил Кот. — Все мы здесь не в своем уме — и ты, и я.
  — Откуда вы знаете, что я не в своем уме? — спросила Алиса.
  — Конечно, не в своем, — ответил Кот. — Иначе как бы ты здесь оказалась?
  Довод этот, показался Алисе совсем не убедительным, но она не стала спорить, а только спросила:
  — А откуда вы знаете, что вы не в своем уме?
  — Начнем с того, что пес в своем уме. Согласна?
  — Допустим, — согласилась Алиса.
  — Дальше, — сказал Кот. — Пес ворчит, когда сердится, а когда доволен, виляет хвостом. Ну, а я ворчу, когда я доволен, и виляю хвостом, когда сержусь. Следовательно, я не в своем уме.
  — По-моему, вы не ворчите, а мурлыкаете, — возразила Алиса. — Во всяком случае, я это так называю.
  — Называй как хочешь, — ответил Кот. — Суть от этого не меняется.
• — Видала я котов без улыбок, но улыбка без кота!
• — Чем ворон похож на конторку?
• — Нужно всегда говорить то, что думаешь.
  — Я так и делаю, — поспешила объяснить Алиса. — По крайней мере… По крайней мере я всегда думаю то, что говорю… а это одно и то же…
  — Совсем не одно и то же, — возразил Болванщик. — Так ты еще чего доброго скажешь, будто «Я вижу то, что ем» и «Я ем то, что вижу», — одно и то же!
  — Так ты еще скажешь, будто «Что имею, то люблю» и «Что люблю, то имею», — одно и то же! — подхватил Мартовский Заяц.
  — Так ты еще скажешь, — проговорила, не открывая глаз, Соня, — будто «Я дышу, пока сплю» и «Я сплю, пока дышу», — одно и то же!
  — Для тебя-то это, во всяком случае, одно и то же! — сказал Болванщик, и на этом разговор оборвался.
• — Масло было самое свежее, — робко возразил Заяц.
• — А еще они рисовали… всякую всячину… все, что начинается на М, — продолжала она. — Они рисовали мышеловки, месяц, математику, множество… Ты когда-нибудь видела, как рисуют множество?
  — Множество чего? — спросила Алиса.
  — Ничего, — отвечала Соня. — Просто множество!
• — И вообще, к чему устраивать шествия, если все будут падать ниц? Никто тогда ничего не увидит…
• — Котам на королей смотреть не возбраняется, — сказала Алиса. — Я это где-то читала, не помню только — где.
• — От уксуса — куксятся, — продолжала она задумчиво, — от горчицы — огорчаются, от лука — лукавят, от вина — винятся, а от сдобы — добреют. Как жалко, что никто об этом не знает… Все было бы так просто. Ели бы сдобу — и добрели!
• никогда не думай, что ты иная, чем могла бы быть иначе, чем будучи иной в тех случаях, когда иначе нельзя не быть.
• Тут одна из морских свинок громко зааплодировала и была подавлена. (Так как это слово нелегкое, я объясню тебе, что оно значит. Служители взяли большой мешок, сунули туда свинку вниз головой, завязали мешок и сели на него.)
  — Я очень рада, что увидела, как это делается, — подумала Алиса. — А то я так часто читала в газетах: «Попытки к сопротивлению были подавлены…» Теперь-то я знаю, что это такое!
• — И отрубите ему там на улице голову
• — Что ты знаешь об этом деле? — спросил Король.
  — Ничего, — ответила Алиса.
  — Совсем ничего? — настойчиво допытывался Король.
  — Совсем ничего, — повторила Алиса.
  — Это очень важно, — произнес Король, поворачиваясь к присяжным.
  Они кинулись писать, но тут вмешался Белый Кролик.
  — Ваше Величество хочет, конечно, сказать: не важно, — произнес он почтительно. Однако при этом он хмурился и подавал Королю знаки.
  — Ну да, — поспешно сказал Король. — Я именно это и хотел сказать. Неважно! Конечно, неважно!
  И забормотал вполголоса, словно примериваясь, что лучше звучит:
  — Важно — неважно… неважно — важно…
  Некоторые присяжные записали: «Важно!», а другие — «Неважно!». Алиса стояла так близко, что ей все было отлично видно.
  — Это не имеет никакого значения, — подумала она.
• Белый Кролик поспешно вскочил со своего места.
  — С позволения Вашего Величества, — сказал он, — тут есть еще улики. Только что был найден один документ.
  — А что в нем? — спросила Королева.
  — Я его еще не читал, — ответил Белый Кролик, — но, по-моему, это письмо от обвиняемого… кому-то…
  — Конечно, кому-то, — сказал Король. — Вряд ли он писал письмо никому. Такое обычно не делается.
  — Кому оно адресовано? — спросил кто-то из присяжных.
  — Никому, — ответил Белый Кролик. — Во всяком случае, на обороте ничего не написано.
  С этими словами он развернул письмо и прибавил:
  — Это даже и не письмо, а стихи.
  — Почерк обвиняемого? — спросил другой присяжный.
  — Нет, — отвечал Белый Кролик. — И это всего подозрительней.
  (Присяжные растерялись.)
  — Значит, подделал почерк, — заметил Король.
  (Присяжные просветлели.)
  — С позволения Вашего Величества, — сказал Валет, — я этого письма не писал, и они этого не докажут. Там нет подписи.
  — Тем хуже, — сказал Король. — Значит, ты что-то дурное задумал, а не то подписался бы, как все честные люди.
  Все зааплодировали: впервые за весь день Король сказал что-то действительно умное.
  — Вина доказана, — произнесла Королева. — Рубите ему…
  — Ничего подобного! — возразила Алиса. — Вы даже не знаете, о чем стихи.
• — «Рубить сплеча…» — прочитал Король и снова взглянул на Королеву. — Разве ты когда-нибудь рубишь сплеча, душечка?
  — Никогда, — сказала Королева.
  И, отвернувшись, закричала, указывая пальцем на бедного Билля:
  — Рубите ему голову! Голову с плеч!
  — А-а, понимаю, — произнес Король. — Ты у нас рубишь с плеч, я не сплеча!

Структурное изучение литературного произведения может основываться и на других критериях: международный указатель сказочных сюжетов финского ученого Анти Арне построен на сюжетах; В. Я. Пропп выделил в народной сказке последовательность мелких единиц, постоянных для всех сказок и названных им функциями. Однако и Аарне, и Пропп, и многие другие исследователи занимались народной сказкой. Именно в этой области достигнуты наибольшие результаты, поскольку в народной сказке яснее всего прослеживаются повторяющиеся, общие для разных сказок элементы.

Литературная сказка значительно отличается от народной, постоянные элементы структуры выделить здесь сложнее, хотя такие попытки также предпринимались. Вероятно, для литературной сказки мотив является той единицей, на которой корректнее всего строить исследование.

О мотивах в детской литературе пишут американские литературоведы Уильям Андерсон и Патрик Грофф. В их трактовке мотивы - это повторяющиеся образы, персонажи, темы, ситуации и структуры. Схожее определение мотива предлагает шведский исследователь Гете Клингберг: «Мотив-это схема действия или ситуация, в отличие от материала, представляющего собой конкретное содержание литературного произведения». Таким образом, мотив есть некий инвариант, абстрактная литературная модель, которая в каждом конкретном произведении может облекаться в разную форму в зависимости от материала, тематики, цели автора и других условий.

Поскольку элементы реального есть в любом фантастическом произведении - вопрос лишь в том, как они сочетаются с элементами сказочного, мы будем называть литературной сказкой такое произведение, в котором изображены события, персонажи или ситуации, с помощью определенных приемов выходящие за пределы наблюдаемого мира в волшебный, сказочный мир.

Мир, как его называет Д. Толкин, знаменитый английский сказочник и филолог. Эти приемы и будут волшебными мотивами. В целом ряде работ по детской литературе перечисляются волшебные мотивы, их число и состав разнообразны, иногда они не называются мотивами, а представляются в виде типа книг, например, книги о живых куклах.

Но попытки классификации волшебных мотивов в литературной сказке еще ни разу не предпринимались. Критерием такой классификации может стать соотношение реального и сказочного в произведении. Переходя от более сказочного к менее сказочному, рассмотрим основные мотивы и их варианты. Каждая последующая группа мотивов представляет собой новую ступень, новую схему соотношения волшебного и не волшебного. При этом реалистическая повесть будет как бы пределом, к которому стремиться сказка, но никогда его не достигнет.

Противоположным полюсом является народная сказка и литературная сказка, написанная по канонам народной, с использованием ее традиционных персонажей, ситуаций и мотивов. Таковы сказки Пушкина, волшебные сказки Андерсена, некоторые сказки англичанки Элеонор Фарджон, шведки Эльсы Бесков. Нас же интересуют такие мотивы, которые отличаются от традиционных.

Цель данной работы – раскрытие своеобразия волшебных мотивов в литературной сказке Л. Кэрролла «Алиса в Стране Чудес».

В работе предлагается решить следующие задачи:

Дать общее понятие мотиву.

Классифицировать волшебные мотивы в сказке.

Определить роль и значение мотивов для композиционного построения сказки.

II. Волшебные мотивы.

1. НЕОБЫКНОВЕННАЯ СТРАНА.

В отличие от традиционного сказочного Тридесятого государства, где живут короли и принцессы, драконы и отважные юноши, в сказке появляется совершенно особенный мир: «. это было низкое, длинное подземелье; своды его слабо освещались рядами висячих ламп. Правда, по всей длине стен шли двери, но, к большому сожалению, все они оказались заперты. Алиса довольно скоро удостоверилась в этом, дважды обойдя все подземелье и по нескольку раз подергав каждую дверь. Она уныло расхаживала взад и вперед, пытаясь придумать, как ей отсюда выбраться. Алиса очень хотела выбраться из этого мрачного подземелья на волю».

В этом мире живут необыкновенные жители: Дронт, Додо, Чеширский Кот, да и кого там только не было. Мир этот замкнут, он никак не соотноситься с миром реальности. Исходя из сказанного, можно сделать вывод, что сказочная страна Подземелье- это страна говорящих животных: «-Ну, как успехи?- спросил Чеширский Кот, как только рот его достаточно проявился, чтобы говорить.

Никак не нравиться сказала Алиса. - Она так ужасно. ».

2. ГЕРОЙ ПОПАДАЕТ В НЕОБЫКНОВЕННУЮ СТРАНУ.

В необыкновенную страну - Подземелье попадает Алиса, живущая с мамой и папой в обыкновенном доме, обыкновенного города. Но нас интересует один волшебный мотив: Алиса попадает в нереальный мир. А в этой стране живут добрые и злые герои, звери разговаривают, и вообще случаются всякие чудеса.

Способ попадания в Сказочную Страну представляет собой немаловажный компонент основного мотива и насчитывает массу вариантов:

Случайное попадание в Сказочную Страну: Алиса провалилась в колодец и очутилась в Подземелье: « Нора сперва шла ровно, как тоннель, а потом сразу обрывалась так круто и неожиданно,что Алиса ахнуть не успела, как полетела - полетела вниз, в какой-то очень глубокий колодец». Как ей попасть в одну из дверей? Это ей удается при помощи бутылочки с лекарством, на которой написано: « ВЫПЕЙ МЕНЯ!. она сама не заметила, как пузырек опустел.

Ой, что же это со мной делается! - сказала Алиса. - Я, наверное, и правда складываюсь, как подзорная труба!

Спорить с этим было трудно: к этому времени в ней осталось всего лишь четверть метра»

Чтобы более подробно узнать, что происходит в Подземелье Алиса через дверь - символическую: кроличью нору решает попасть в Сказочную Страну: «А перед ней уже стоял хорошенький маленький домик, на двери которого красовалась начищенная до блеска медная табличка с выгравированным именем владельца

Б. КРОЛИК

Алиса вошла в дом, не постучав, и бегом пробежала наверх, в парадные комнаты».

В конце сказки оказывается, что чудесные приключения Алисе приснились:

Просыпайся, просыпайся, дорогая, - сказала сестра. - Что-то ты очень разоспалась!

Ой, а какой я забавный сон видела! - сказала Алиса.

И она принялась рассказывать сестре все, что сумела запомнить про свои странные приключения.

Сон для Льюиса Кэрролла оказывается очень удобным способом разрешить сложный и запутанный конфликт: в ответственный момент героиня просыпается.

3. ПРЕВРАЩЕНИЯ.

Мотив превращения один из самых древних в литературе, он широко распространен в мифологии и фольклоре. Нас будут интересовать такие превращения, которые происходят в Сказочной Стране, то есть в Подземелье. Мотив превращения можно рассматривать с нескольких сторон. Начнем с характера превращения. Самый распространенный тип изменение роста. Алиса, став крошечной, знакомится с миром насекомых, она становиться маленькой - премаленькой, выпив при этом уменьшительную жидкость, а потом снова становиться большой в самый неподходящий момент. Вторым важным фактором является причина превращения.

Третий фактор - источник или способ превращения.

Иногда превращение происходит по воле чародея, волшебника, ведьмы.

Но в сказке Льюиса Кэрролла «Алиса в Стране Чудес» превращения происходят по воле Алисы: «И тут Алиса с удивлением заметила, что камешки на полу все превратились в печенье, и ее осенила блестящая мысль. «Если я съем хоть одну штучку, - подумала она, - я, наверное, сразу или вырасту, или наоборот. Попробую!» Она сначала попробовала, а потом просто проглотила печеньице. И пришла в восторг особенно когда заметила, что сразу начала уменьшаться!»

4. ГЕРОЙ - НЕОБЫКНОВЕННОЕ СУЩЕСТВО.

Сказочную Страну могут населять самые разнообразные существа: и говорящие животные, и ведьмы, и новейшие, выдуманные автором создания. Но если же эти необыкновенные существа живут в реальной обстановке - это особый мотив. Он чрезвычайно распространен в современной детской литературе и имеет множество вариантов:

1. В книге Льюиса Кэрролла Животные живут в Подземелье и питаются как люди: пьют чай, едят печенье с вареньем, торты, мармелад « Возле дома под деревом был накрыт к чаю стол; Шляпа и Заяц пили чай, а между ними помещалась на стуле Садовая Соня – хорошенький маленький зверек вроде белочки».

Или: « - Не хочешь ли торта? - любезно предложил Заяц.

Какого торта? Что-то я его не вижу, - сказала Алиса».

Все персонажи разговаривают и дружат с людьми: Чеширский Кот поясняет Алисе, что здесь происходит, и вообще он ее лучший друг.

2. Живые карты: Пиковая и Червовая дамы, Короли, Вальты, придворные, дворники, садовники играют в крокет: « Действительно, площадка была вся в буграх и рытвинах, кочках и ямках, вместо шаров были живые ежи, вместо молотков - живые фламинго, а солдаты, встав на четвереньки и изогнувшись дугой, выполняли обязанности крокетных ворот», спорят: «Кажется, Палач утверждал, что нельзя отрубить голову, если не имеется тела. Король утверждал, что лишь бы была голова, а отрубить ее можно, и нечего болтать чепуху! А Королева утверждала, что если все не будет исполнено сию секунду и даже значительно раньше, она велит отрубить головы всем без исключения», заседают в суде: « Король и Королева уже сидели на троне, а кругом собралась огромная полпа: пичужки, зверюшки всех видов и пород, не говоря уже о картах всех мастей. Перед судейским троном стоял в цепях под охраной двух солдат - один справа, другой слева - Червонный Валет».

Маленькие человечки. Ими являются живые карты.

5. ГЕРОЙ НАДЕЛЕН НЕОБЫКНОВЕННЫМ СВОЙСТВОМ.

Еще меньшим выходом в сказочный мир является мотив героя, отличающегося от обычных людей только одним, пусть даже совершенно сверхъестественным качеством. Алиса чудесным образом прилетает из другого мира, она разговаривает с животными: с Чеширским Котом, мышью, Дрондом. Особо следует выделить способность разговаривать с животными.

Становясь крошечной, Алиса получает способность понимать язык животных, а снова превратившись в большую, теряет ее.

6. ВЫДУМАННЫЕ ДРУЗЬЯ.

Интересен мотив выдуманного друга. Этот друг - животное - существует только в воображении героини, но все же Алиса с ним разговаривает:

Ну, как успехи? - сказал Чеширский Кот.

По-моему, они вообще неправильно играют, - начала Алиса жалобным голосом.

Для Алисы кот реален и представляет собой элемент сказочного мира. Чеширский Кот является путеводителем Алисы в Стране Чудес, снабжает ее информацией об этой стране, знакомит ее с жителями, предостерегает об опасности, которые ждут героиню.

III. Заключение.

В каждой литературной сказке может быть использован один или несколько волшебных мотивов, а кроме того, как уже говорилось, волшебные мотивы сочетаются с другими мотивами.

Из всего сказанного следует, что волшебные мотивы играют важную роль в раскрытии особенного мира и необыкновенных жителей, населяющих сказочную страну.

В литературной сказке Льюиса Кэрролла «Алиса в Стране Чудес» было рассмотрено 6 волшебных мотивов:

Необыкновенная страна.

Герой попадает в необыкновенную страну.

Превращения.

Герой - необыкновенное существо.

Герой наделен необыкновенным свойством.

Выдуманные друзья.

Конечно, рассмотренные мотивы не претендуют на исчерпывающую полноту. И все же, как представляется, такая классификация дает достаточное представление о встречающихся в литературных сказках волшебных мотивах.

В августе 1865 года впервые была опубликована "Алиса в Стране чудес", книга, которая принесла своему автору мировую славу. Почему же тогда мать Алисы Лидделл, послужившей прототипом главной героини, сожгла все письма Льюиса Кэрролла к ее дочери? Наша традиционная публикация в четверг будет посвящена разгадке этой тайны.

Доджсон

Льюисом Кэрроллом он стал уже взрослым, а на свет появился как Чарльз Лютвидж Доджсон. Это случилось 27 января 1832 года в деревушке Дэрсбери в графстве Чешир. Никто из его окружения не смог бы точно сказать, чем должен заниматься маленький Доджсон или кем стать, несомненным для всех было одно: этот мальчишка был просто гением. И страсть к анализу, которой он отличался, вскоре нашла применение: юный Чарльз Доджсон поступил в Оксфорд на математический факультет.

Чарльз Доджсон второй справа

Жизнь в Оксфорде была пропитана одиночеством, как промокашка чернилами. Душевные привязанности вообще обходили его стороной. Ни комнатного растения, ни кошки, ни канарейки, только бесконечные арифметические подсчеты, геометрические графики, логические игры, шахматные задачи, прописанные от первого до последнего хода. Он стал профессором. Его кабинет был заставлен почти до потолка книгами по естествознанию, философии, магии, оккультизму...

Женщинам так и не довелось переступить порог этого странного дома. Нельзя сказать, что его владелец их не любил. Просто в общении он был крайне застенчив и сильно заикался. Этот речевой порок Доджсона странным образом исчезал в присутствии маленьких девочек. В его сознании поселилась идея фикс – существа женского пола хороши только до определенного момента, а точнее, примерно до 18 лет. Когда девочки становятся женщинами, несуразность повседневности и традиции общества превращают их в скучных жен и матрон.

А тех, что до 18 лет, профессор просто обожал. Любил приглашать к себе в гости и рассказывать разные истории. А иногда фотографировать. Порой – обнаженными. При этом никто не сомневался, что до конца жизни он так и оставался девственником. Одно время молва приписывала ему роман с актрисой Эллен Терри, которую он впервые увидел на театральной сцене, когда ей было 8 лет, а ему – 24. Но о характере их отношений Эллен в своей автобиографии высказалась уклончиво: «Он ко мне относился точно так же, как и к любому другому человеку женского пола старше 10 лет».

Мало кто знал, что писатель Кэрролл был еще и хорошим фотографом

Понятное дело, что почти всю жизнь Доджсона преследовали довольно неприятные слухи касательно его любви к маленьким девочкам. Говоря откровенно, многие считали Доджсона грязным человеком. Однако... В письме к одному из оксфордских друзей он писал: «Что касается слухов, могу лишь сказать, что по отношению к этим прелестным существам я всегда остаюсь джентльменом...» И действительно, он никогда не переходил опасную грань, за которой простое восхищение юной красотой перерастает в педофилию. Более того, всегда спрашивал у родителей дозволения поцеловать их дочь или посадить на колени.

Тем не менее, при всей его галантности и соблюдении приличий, от некоторых семейств он был отлучен; к примеру, мать его любимицы – Алисы Лидделл – сожгла все письма профессора к ее дочери и отказала ему от дома. Тогда же поговаривали, что Алиса Лидделл была единственной, кому он сделал предложение руки и сердца. Однако очень не хотелось бы, чтобы читатель воспринял любовь Чарльза Доджсона к «юным чаровницам» как непростительный порок. Скорее, это был источник вдохновения, нежели преступная страсть.

Алиса

Когда профессору только исполнилось тридцать лет, он уже был магистром, автором нескольких книг по алгебраической геометрии и тригонометрии, преподавателем математики в прославленном Оксфордском университете. К тому же совсем недавно он принял церковный сан. Однако все эти серьезности ничуть не отпугивали от него дочерей ректора Лидделла. Напротив, профессор был частым гостем в их доме, любил маленьких дочек ректора, особенно десятилетнюю Алису. Вовсе не в духе Гумберта из набоковской «Лолиты», но по-британски чинно и благопристойно.

Итак, в июле 1862 года профессор Доджсон вместе с сестрами Лидделл и молодым коллегой, преподавателем математики Робином Даквортом, отправился на пикник в окрестности Оксфорда. Сначала они спустились на лодке вниз по реке Чарвелл, а когда немного проголодались, причалили к берегу и устроили привал с чаепитием. Погода была прекрасная... А так как девочки Лидделл знали о замечательной способности профессора математики на лету придумывать волшебные истории, то и на этот раз ему не удалось отвертеться.

С семьей Лидделлов. Позднее ему откажут от дома

Доджсону не пришлось долго мучиться – благодатный материал был под рукой. У своей любимицы – Алисы Лидделл – он позаимствовал имя и отправил ее в подземную Страну Чудес, где познакомил с Белым Кроликом и другими очень странными жителями. Девочки застыли от восторга. А профессор сам не понимал, откуда в его голове появились все эти чудовищные, совершенно нелогичные существа. Вечером, когда история была рассказана до конца, Алиса реальная попросила записать ее, что профессор и сделал – не мог же он отказать своей любимице. Он подарил ей эту рукопись с собственными рисунками спустя месяц, озаглавив «Приключения Алисы под землей».

Тогда, в 1862 году ее создатель даже и не помышлял о том, чтобы отнести рукопись в издательство. «У меня и мысли не было об издании, когда я писал эту историю», – вспоминал он в предисловии к факсимильному изданию 1886 года. Есть две версии происходящего. По одной из них идею опубликовать «Приключения Алисы под землей» Доджсону подал его друг – детский писатель Джордж Макдоналд. По другой – «виновником» оказался писатель Генри Кингсли. Однажды он зашел в гости к ректору Лидделлу и на столе в кабинете случайно узрел рукописную книжку, которую Доджсон подарил Алисе. Открыв ее наугад, он был поражен и затем, не отрываясь, прочитал от начала до конца.

Уже позже совершенно потрясенный Кингсли на пару с Лидделлом долго уговаривали Доджсона опубликовать «Алису...». Что и свершилось летом в 1865 году спустя ровно три года после знаменательного чаепития на берегу реки Чарвелл. Трансформация произошла и с ее автором: после долгих лингвистических опытов профессор Доджсон превратился в Льюиса Кэрролла.

Льюис Кэрролл побеждает Доджсона

А в жизни писателя Льюиса Кэрролла все было непросто. Подобно тому, как Владимир Набоков был одержим своей бедной Лолитой, так же и Льюис Кэрролл не мыслил себя без девочки Алисы. Но если Набоков испытывал к Лолите чувство мучительной отцовской нежности, то для Кэрролла Алиса была «бутоном жизни», воплощением самой чудесной и быстротечной поры человеческого бытия. Потому что девочка Алиса взрослела, сохранить ее такой, какой она впервые предстала перед ним, было невозможно, она уходила из его жизни, он терял ее... и вместе с ней терял опору...

Алиса Лиддел справа, фотография Кэрролла

И в этой странной любви взрослого мужчины к неспелой красоте таился страх не столько смерти, сколько старости – постепенного умирания тела и духа. Не зря же на полках в доме профессора теснились книги, далекие от богословских доктрин. Эти книги сулили своим читателям священные секреты долголетия, а самые смелые из них – вечную молодость...

Спустя шесть лет после чудесного летнего утра 1862 года на берегу реки Чарвелл Льюис Кэрролл, уже махнувший на себя рукой, отправился к своему дяде в Лондон. Среди веселой ватаги детишек он узрел маленькую девочку, которую, о чудо, тоже звали Алисой, только фамилия у нее была Рейке. Кэрролл подозвал ее к себе. Сначала, как полагается английскому джентльмену, он признался ей в любви, а затем загадал загадку: дав девочке апельсин, подвел ее к высокому зеркалу в гостиной и спросил: «В какой руке у тебя апельсин?»

– В правой, – ответила девочка.

– А у девочки в зеркале, так похожей на тебя, в какой руке апельсин?

– В левой.

– Как ты это понимаешь? – спросил Кэрролл, который очень любил загадки.

– Если бы я стояла по ту сторону зеркала, он был бы у меня в правой руке, – нашлась сметливая Алиса.

Кэрролл и "первая" Алиса

Семилетняя девочка вернула ему все, что он так стремительно терял. И родилась вторая книга-ребус о приключениях Алисы в Зазеркалье. В этой последней книге об Алисе писатель предстает в образе Белого Рыцаря – пожалуй, единственно доброго существа во всей «алисиане». «Из всех чудес, которые видела Алиса в своих странствиях по Зазеркалью, яснее всего она запомнила это. Многие годы спустя эта сцена так и стояла перед ней, словно все это случилось только вчера: кроткие голубые глаза и мягкая улыбка Рыцаря, заходящее солнце, запутавшееся у него в волосах, ослепительный блеск доспехов... Она запомнила все, все до мельчайших подробностей».

Писатель в облике Белого Рыцаря ведет свою любимицу Алису к победе – заветному ручейку, преодолев который, она становится Королевой. В жизни же – наоборот – Алиса привела своего «отца-создателя» к славе и примирению с самим собой...

Слава профессора

Когда в период с 1865-го по 1889 год первая часть «Алисы...» выдержала 30 переизданий, Доджсон постоянно слышал поздравления в свой адрес, в ответ на которые невозмутимо отвечал, что не имеет к этой «писанине» никакого отношения. Поклонники пожимали плечами в недоумении, а профессор Доджсон пытался вести прежний образ жизни.

Фотографии Кэрролла

В конце концов Чарльз Лютвидж Доджсон смирился с существующим положением вещей. Алиса книжная уже давно принадлежала не только ему одному, ее обожали дети и взрослые всего мира. Ее прототип, Алиса Лидделл, к его великому сожалению выросла, вышла замуж, стала хорошей женой и матерью. «Двойник» профессора Доджсона – Льюис Кэрролл – в сущности оказался не таким уж и плохим человеком, хоть и вел более привольный образ жизни.

Детей у него не было, зато были многочисленные братья и сестры, которые и поделили между собой его литературное наследие. Математик, фотограф, логик, богослов, писатель, многогранный, мудрый, талантливый, но не самый счастливый человек Чарльз Льюис Доджсон-Кэрролл отошел в мир иной 14 ноября 1898 года...

Кристина Французова-Януш, журнал Story

Образ Алисы

Прообразом героини Кэрролла стала его юная знакомая - Алиса Плэзнс Лиддел , с которой он познакомился около г (ей было приблизительно три-четыре года). Позднее она станет его любимицей; через много лет, уже после её замужества, он писал ей: «После Вас у меня было множество маленьких друзей, но все это было совсем не то…». Именно по её просьбе им была записана сказка , сочиненная для сестер Лиддел 4 июля г. во время лодочной прогулки. Что же касается её продолжения (Through the Looking-Glass ), то, как считают некоторые авторы, в нём речь идет уже не о Лиддел - героиней «Зазеркалья» представляют некую Алису Рэйкс: «Тема Зазеркалья, очевидно, возникла позже основного замысла второй сказки, в основу которой, как вспоминала Алиса Лидделл, легли экспромты, которые сочинял Кэрролл, обучая девочек Лидделл игре в шахматы. Лишь в 1868 г. появилась мысль о стране, лежащей по ту сторону зеркала, подсказанная разговором с другой Алисой, дальней родственницей писателя Алисой Рейкс» (Мартин Гарднер). Однако некоторые факты с этой теорией не согласуются; в частности, в финале «Зазеркалья» размещено стихотворение-акростих , посвященное именно Алисе Плэзнс.

Алиса из мультфильма Уолта Диснея

В предисловии к своему переводу сказки Кэрролла Б. Заходер приводит отрывок из «письма Льюиса Кэрролла театральному режиссёру, который решил поставить сказку про Алису на сцене»:

…Какой же я видел тебя, Алиса, в своем воображении? Какая ты? Любящая - это прежде всего: любящая и нежная; нежная, как лань, и любящая, как собака (простите мне прозаическое сравнение, но я не знаю на земле любви чище и совершенней); и ещё - учтивая: вежливая и приветливая со всеми, с великими и малыми, с могучими и смешными, с королями и червяками, словно ты сама - королевская дочь в шитом золотом наряде. И ещё - доверчивая, готовая поверить в самую невозможную небыль и принять её с безграничным доверием мечтательницы; и, наконец,- любопытная, отчаянно любопытная и жизнерадостная той жизнерадостностью, какая дается лишь в детстве, когда весь мир нов и прекрасен и когда горе и грех - всего лишь слова, пустые звуки, не означающие ничего!

Физическая и философская интерпретация

По профессии Кэрролл был преподавателем математики; неудивительно потому, что в его повестях появляется множество физических и математических парадоксов . Особенно их много в сказке о Зазеркалье - там всё, в том числе и законы физики, предстает перед нами в зеркальном отражении: чтобы приблизиться к Чёрной Королеве, Алиса должна шагать не к ней, а от неё, время по ту сторону зеркала течет «задом наперед» (Королевский Гонец арестован за преступление, которое он должен совершить в следующий вторник), чем быстрее ты бежишь, тем дольше остаешься на месте (по мысли Алекзандера Тейлора, если в нашем мире v = s/t , то есть скорость равна расстоянию , деленному на время , в Зазеркалье эта формула зеркально преобразуется: v = t/s - «при большой скорости время велико, а расстояние мало»). Над некоторыми из подобных парадоксов издавна бились философы - таков, скажем, спор между Алисой и Траляля:

Ему [Черному Королю] снится сон! - сказал Траляля. - И как, по-твоему, кто ему снится?
- Не знаю, - ответила Алиса. - Этого никто сказать не может.
- Ему снишься ты! - закричал Траляля и радостно захлопал в ладоши. - Если б он не видел тебя во сне, где бы, интересно, ты была?
- Там, где я и есть, конечно, - сказала Алиса.
- А вот и ошибаешься! - возразил с презрением Траляля. - Тебя бы тогда вообще нигде не было! Ты просто снишься ему во сне.
- Если этот вот Король вдруг проснется, - подтвердил Труляля, - ты сразу же - фьють! - потухнешь, как свеча!
- Ну нет, - вознегодовала Алиса. - И вовсе я не потухну! К тому же если я только сон, то кто же тогда вы, хотела бы я знать?
- То же самое, - сказал Труляля.
- Самое, самое, - подтвердил Траляля
Он так громко прокричал эти слова, что Алиса испугалась.
- Ш-ш-ш, - прошептала она. - Не кричите, а то вы его разбудите!
- Тебе-то что об этом думать? - сказал Труляля. - Все равно ты ему только снишься. Ты ведь не настоящая!
- Нет, настоящая! - крикнула Алиса и залилась слезами.

«Очень поучительный разговор с философской точки зрения, - замечал Бертран Рассел . - Но если б он не был написан так смешно, он был бы слишком печален…»

Траляля, пишет Гарднер, отстаивает точку зрения «епископа Беркли, считавшего, что все материальные предметы, включая нас самих, „просто снятся“ Господу. Алиса принимает позицию здравого смысла Сэмюэла Джонсона, полагавшего, что он опровергнул Беркли, пнув ногой большой камень. (…) Берклианская тема беспокоила Кэрролла, как беспокоит она всех платоников». У Платона тема сна и яви поднимается, в частности, в диалоге «Теэтет».

Существует огромное количество исследований, посвященных всевозможным аллегорическим прочтениям сказок Кэрролла. Так, Шэйн Лесли объяснял их как «зашифрованную историю религиозных баталий викторианской Англии» (Гарднер): «При таком прочтении Алиса - наивный первокурсник, оказавшийся в гуще богословских споров той поры; Белый Кролик - скромный англиканский священник, пуще всего боящийся своего епископа (Герцогиня). Двери в зале символизируют английскую Высокую и Низкую церковь; золотой ключик - ключ Священного писания ; пирожок, от которого откусывает Алиса, - святую догму. Кошка Дина, которой так боится церковная Мышь, - конечно, католичка , а Алисин скотч-терьер, будучи шотландцем , - пресвитерианец , что также весьма неприятно Мыши… Всевозможные пертурбации, связанные с желанием Алисы подрасти и уменьшиться ростом, Ш. Лесли связывает с колебаниями английского верующего между Высокой и Низкой церковью», - пишет Демурова. У. Эмпсон толковал «Алису…» как скрытую пародию на теорию эволюции : «море слез» из 2-й главы - это праокеан, в котором зарождается жизнь; «бег по кругy», в котором участвуют вышедшие из «моря» странные существа и в которой выигрывают одновременно и все, и никто, есть теория естественного отбора ; драка Герцогини и Кухарки из главы «Поросенок и перец» - спор между Томасом Гексли и епископом Сэмюэлом Уилберфорсом о теории эволюции, воплощенной в образе ребёнка, преображающегося в поросенка.

Приблизительно в 20-30х гг. становится модным психоанализ , и, естественно, появляется множество научных работ, посвященных трактовке сказок Кэрролла именно с этой точки зрения: «Уже в краткой „Заметке о Шалтае-Болтае “, вышедшей в 1921 году в связи с новым переводом „Алисы в Стране чудес “ на немецкий язык, Дж. Б. Пристли высказывал провидческие опасения относительно того, что этой книгой вскоре займется добрая тысяча важных тевтонцев, что на сцену неизбежно явятся Фрейд и Юнг со своими последователями, и нам предложат чудовищные тома о Sexualtheorie в „Алисe в Стране чудес“, об Assoziationsstudien Бармаглота и о сокровенном смысле конфликта между Труляля и Траляля с психоаналитической и психопатологической точки зрения… Тони Голдсмит, который, собственно, и положил начало психоаналитическим толкованиям „Алисы…“ - именно в его писаниях любовь Кэрролла к детям впервые приобрела зловещий оттенок, - пространно теоретизирует о символике дверей и ключей, отмечая, что объектом особого интереса становится именно маленькая дверка (то есть девочка, а не взрослая женщина). Дальше - больше. В книгах Кэрролла каждый смог найти то, что искал: неврозы, психозы, оральную агрессию, эдипов комплекс … Ну и конечно, излишне объяснять, что такое на самом деле кроличья нора» . Однако современные исследователи творчества Кэрролла нередко относятся к подобным изысканиям с долей иронии: «Вулкотт как-то выразил удовлетворение по поводу того, что психоаналитики не трогают „Алису…“. С тех пор прошло двадцать лет, и все мы - увы! - стали фрейдистами . Нам не надо объяснять, что значит упасть в заячью нору или свернуться клубком в маленьком домике, выставив одну ногу в трубу. К несчастью, в любом нонсенсе столько удобных для интерпретаций символов, что, сделав относительно автора любое допущение, можно без труда подобрать к нему множество примеров», - пишет Мартин Гарднер (ссылающийся, однако, в своей «Аннотированной Алисе» на психоаналитика Филлис Гринейкер).

Он замечает также, что образы из сказок Кэрролла неоднократно использовались учеными в качестве иллюстраций к некоторым физическим и математическим понятиям, законам и парадоксам: «эпизод, когда Алиса так сильно увеличилась в размерах, нередко приводится космологами для иллюстрации тех или иных аспектов теорий, рассматривающих расширение вселенной…»; «выражение „улыбка без кота“ представляет собой неплохое описание чистой математики »; «популяризаторы квантовой теории сравнивали трудности, с которыми столкнулась Алиса, желая взглянуть повнимательнее на то, что было в лавке, с невозможностью определить точное положение электрона в его движении вокруг атомного ядра » и т. д.

Книги

Алиса как персонаж появляется также в следующих книгах:

• Гилберт Адэр . «Алиса в Заиголье»

Сказки про Алису — одни из самых известных книг, написанных на английском языке: по цитируемости они уступают только Библии и пьесам Шекспира. Вре-мя идет, эпоха, описанная Кэрроллом, все глубже уходит в прошлое, но инте-рес к «Алисе» не уменьшается, а, напротив, растет. Что же такое «Алиса в Стране чудес»? Сказка для детей, сборник логических парадоксов для взрос-лых, алле-гория английской истории или богословских споров? Чем больше проходит вре-мени, тем большим количеством самых невероятных интерпре-таций обра-стают эти тексты.

Кто такой Льюис Кэрролл

Писательская судьба Кэрролла — это история человека, попавшего в литерату-ру по случайности. Чарльз Доджсон (а именно так на самом деле звали автора «Алисы») рос среди многочисленных сестер и братьев: он был третьим из 11 де-тей. Младших надо было уметь занять, а у Чарльза был приро-жденный дар изобретать самые разнообразные игры. Сохранился сделан-ный им в 11-летнем возрасте кукольный театр, а в семейных бумагах можно найти рассказы, сказки и стихотворные пародии, сочиненные им в 12 и 13 лет. В юности Доджсон лю-бил изобретать слова и словесные игры — спустя годы он будет вести еже-недельную колонку, посвященную играм, в Vanity Fair. Слова galumph  Согласно определению Оксфордского сло-варя английского языка, глагол to galumph ранее трактовался как «двигаться беспоря-дочными скач-ками», а в современном языке стал означать шумное и неуклюжее дви-жение. и chortle  To chortle — «громко и радостно смеяться». , придуманные им для стихотворения «Бармаглот», вошли в словари английского языка.

Доджсон был личностью парадоксальной и загадочной. С одной стороны, за-стен-чивый, педантичный, страдающий заиканием преподаватель математики в оксфордском колледже Крайст-Чёрч и исследователь евклидовой геометрии и символической логики, чопорный джентльмен и священнослужитель Доджсон принял сан дьякона, но стать свя-щенником, как было положено членам кол-леджа, так и не решился. ; с другой — человек, водивший компанию со всеми знаменитыми писателями, поэтами и художниками своего времени, автор романтических стихов, люби-тель театра и общества — в том числе детского. Он умел рассказывать детям истории; его многочисленные child-friends  Кэрролловское определение детей, с кото-рыми он дружил и переписывался. вспоминали, что он всегда готов был развернуть перед ними какой-нибудь сюжет, хранившийся в его па-мяти, снабдив его новыми деталями и изменив действие. То, что одна из этих исто-рий (сказка-импровизация, рассказанная 4 июля 1862 года), в отличие от мно-гих других, была записана, а потом отдана в печать, — удивительное стечение обстоятельств.

Как возникла сказка про Алису

Алиса Лидделл. Фотография Льюиса Кэрролла. Лето 1858 года National Media Museum

Алиса Лидделл. Фотография Льюиса Кэрролла. Май-июнь 1860 года The Morgan Library & Museum

Летом 1862 года Чарльз Доджсон рассказал дочерям ректора Лидделла Генри Лидделл известен не только как отец Алисы: вместе с Робертом Скоттом он со-ставил знаменитый словарь древнегрече-ского языка — так называемый «Лидделл — Скотт». Филологи-классики по всему миру пользуются им и сегодня. сказку-импровизацию. Девочки настойчиво просили ее записать. Зимой сле-дую-щего года Доджсон закончил рукопись под названием «Приключения Алисы под землей» и подарил ее одной из сестер Лидделл, Алисе. Среди других читате-лей «Приключений» были дети писателя Джорджа Макдональда, с кото-рым Додж-сон познакомился, когда лечился от заикания. Макдональд убедил его задуматься о публикации, Доджсон серьезно переработал текст, и вдекабре 1865 года Издательство датировало тираж 1866 годом. вышли «Приключения Алисы в Стране чудес», подписанные псев-до-нимом Льюис Кэрролл. «Алиса» неожиданно получила невероятный успех, и в 1867 году ее автор начал работу над продолжением. В декабре 1871 года вышла книга «Сквозь зеркало и что там увидела Алиса».

The British Library

Страница рукописной книги Льюиса Кэрролла «Приключения Алисы под землей». 1862–1864 годы The British Library

Страница рукописной книги Льюиса Кэрролла «Приключения Алисы под землей». 1862–1864 годы The British Library

Страница рукописной книги Льюиса Кэрролла «Приключения Алисы под землей». 1862–1864 годы The British Library

Страница рукописной книги Льюиса Кэрролла «Приключения Алисы под землей». 1862–1864 годы The British Library

Страница рукописной книги Льюиса Кэрролла «Приключения Алисы под землей». 1862–1864 годы The British Library

В 1928 году Алиса Харгривз, урожденная Лидделл, оказавшись после смерти мужа стесненной в средствах, выставила рукопись на аукционе Sotheby’s и продала ее за невероятные для того времени 15 400 фунтов. Через 20 лет ру-копись снова попала на аукцион, где уже за 100 тысяч долларов ее по инициа-ти-ве главы Библиотеки Конгресса США купила группа американских благотво-ри-те-лей, чтобы подарить Британскому музею — в знак благодарности британ-скому народу, который удерживал Гитлера, пока США готовились к войне. Позже рукопись была передана в Британскую библиотеку, на сайте которой ее теперь может полистать любой желающий.

На сегодняшний день вышло более ста английских изданий «Алисы», она пере-ведена на 174 языка, на основе сказок созданы десятки экранизаций и тысячи театральных постановок.---

Что такое «Алиса в Стране чудес»

Иллюстрация Джона Тенниела к «Алисе в Стране чудес». Лондон, 1867 год Thomas Fisher Rare Book Library

Library of Congress

Льюис Кэрролл с семьей писателя Джорджа Макдональда. 1863 год George MacDonald Society

Иллюстрация Джона Тенниела к «Алисе в Стране чудес». Лондон, 1867 год Thomas Fisher Rare Book Library

Чтобы верно понимать «Алису в Стране чудес», важно иметь в виду, что эта книга появилась на свет случайно. Автор двигался туда, куда его вела фантазия, ничего не желая этим сказать читателю и не подразумевая никаких разгадок. Возможно, именно поэтому текст стал идеальным полем для поиска смыс-лов. Вот далеко не полный список истолкований книг об Алисе, предложенных читателями и исследователями.

История Англии

Младенец-герцог, превращающийся в поросенка, — это Ричард III, на гербе которого был изображен белый кабан, а требование Королевы перекрасить белые розы в красный цвет, конечно же, отсылка к противостоянию Алой и Белой розы — Ланкастеров и Йорков. По другой версии, в книге изображен двор королевы Виктории: по легенде, королева сама написала «Алису», а потом попросила неизвестного оксфордского профессора подписать сказки своим именем.

История Оксфордского движения Оксфордское движение — движение за при-ближение англиканского богослу-жения и дог-матики к католической традиции, раз-вивавшееся в Оксфорде в 1830-40-х годах.

Высокие и низкие двери, в которые пытается войти Алиса, меняющая рост, — это Высокая и Низкая церкви (тяготеющие, соот-ветственно, к католической и протестантской традиции) и колеблющийся между этими течениями верую-щий. Кошка Дина и скотчтерьер, упоминания которых так боится Мышь (про-стой прихожанин), — это католичество и пресвитерианство, Белая и Чер-ная королевы — кардиналы Ньюмен и Мэннинг, а Бармаглот — папство.

Шахматная задача

Чтобы ее решить, нужно использо-вать, в отличие от обычных задач, не только шахматную технику, но и «шахматную мораль», выводящую чита-теля на широ-кие морально-этические обобщения.

Энциклопедия психозов и сексуальности

В 1920-50-х годах стали особенно популярны психоаналитические толкования «Алисы», а дружбу Кэрролла с детьми стали пытаться представить как свиде-тельство его противоестественных наклонностей.

Энциклопедия употребления «веществ»

В 1960-х, на волне интереса к различным способам «расширения сознания», в сказках об Алисе, которая все время меняется, отпивая из склянок и откусы-вая от гриба, и ведет философские беседы с Гусеницей, курящей огромную трубку, стали видеть энциклопедию употребления «веществ». Манифест этой традиции — написанная в 1967 году песня «White Rabbit » группы Jefferson Airplane:

One pill makes you larger
And one pill makes you small
And the ones that mother gives you
Don’t do anything at all «Одна таблетка — и ты вырастаешь, // Другая — и ты уменьшаешься. // А от тех, что дает тебе мама, // Нет никакого толку». .

Откуда что взялось

Кэрролловская фантазия удивительна тем, что в «Стране чудес» и «Зазеркалье» нет ничего выдуманного. Метод Кэрролла напоминает аппликацию: элементы реальной жизни причудливо перемешаны между собой, поэтому в героях сказ-ки ее первые слушатели легко угадывали себя, рассказчика, общих знакомых, привычные места и ситуации.

4 июля 1862 года

«Июльский полдень золотой» из стихотворного посвящения, предваряющего текст книги, — это вполне конкретная пятница, 4 июля 1862 года. По словам Уистена Хью Одена, день «столь же памятный в истории литературы, сколь в истории американского государства». Именно 4 июля Чарльз Доджсон, а так-же его друг, преподаватель Тринити-колледжа А позже — воспитатель принца Леопольда и каноник Вестминстерского аббатства. Робинсон Дакворт, и три доче--ри ректора — 13-летняя Лорина Шарлотта, 10-летняя Алиса Плезенс и Эдит Мэри восьми -- лет — отправились на лодочную прогулку по Айсису (так называется проте-каю-щая по Оксфорду Темза).

Строго говоря, это была уже вторая попытка отправиться на летнюю речную прогулку. Семнадцатого июня та же компания, а также две сестры и тетушка Доджсона сели в лодку, но вскоре пошел дождь, и гуляющим пришлось изме-нить свои планы Этот эпизод лег в основу глав «Море слез» и «Бег по кругу». . Но 4 июля погода была прекрасная, и компания устроила пикник в Годстоу, у развалин древнего аббатства. Именно там Доджсон расска-зал девочкам Лидделл первую версию сказки про Алису. Это был экспромт: на недоуменные вопросы друга о том, где он услышал эту сказку, автор отве-чал, что «сочиняет на ходу». Прогулки продолжались до середины августа, и девочки просили рассказывать дальше и дальше.

Алиса, Додо, Орленок Эд, Черная Королева и другие

Прототипом главной героини была средняя сестра, Алиса, любимица Додж-сона. Лорина стала прототипом попугайчика Лори, а Эдит — Орленка Эда. Отсылка к сестрам Лидделл есть также в главе «Безумное чаепитие»: «кисель-ных барышень» из рассказа Сони зовут Элси, Лэси и Тилли. «Элси» — воспро-изведение инициалов Лорины Шарлотты (L. C., то есть Lorina Charlotte); «Тил-ли» — сокращение от Матильды, домашнего имени Эдит, а «Лэси» (Lacie) — анаграмма имени Алисы (Alice). Сам Доджсон — это Додо. Представляясь, он выговаривал свою фамилию с характерным заиканием: «До-до-доджсон». Дакворт был изображен в виде Селезня (Робин Гусь в переводе Нины Дему-ровой), а мисс Прикетт, гувернантка сестер Лидделл (они звали ее Колючкой — Pricks), стала прообразом Мыши и Черной Королевы.

Дверь, сад удивительной красоты и безумное чаепитие

Сад ректора. Фотография Льюиса Кэрролла. 1856–1857 годы Harry Ransom Center, The University of Texas at Austin

Калитка в саду ректора в наши дни Фотография Николая Эппле

«Кошачье дерево» в саду ректора в наши дни Фотография Николая Эппле

Вид на сад ректора из кабинета Доджсона в библиотеке в наши дни Фотография Николая Эппле

Колодец Фридесвиды в наши дни Фотография Николая Эппле

Заглядывая в дверцу, Алиса видит «сад удивительной красоты» — это дверь, ве-ду-щая из сада дома ректора в сад при соборе (детям было запрещено заходить в церковный сад, и они могли видеть его только через калитку). Здесь Доджсон и девочки играли в крокет, а на раскидистом дереве, растущем в саду, сидели кошки. Нынешние жильцы ректорского дома считают, что среди них был и Чеширский Кот.

Даже безумное чаепитие, для участников которого всегда шесть часов и время пить чай, имеет реальный прообраз: когда бы сестры Лидделл ни пришли к Додж-сону, у него всегда был готов для них чай. «Патоковый колодец» из сказ------ки, которую во время чаепития рассказывает Соня, превращается в «ки--сель», а живущие на дне сестрицы — в «кисельных барышень». Это це-леб-ный источник в местечке Бинзи, которое находилось по дороге из Оксфорда в Годстоу.

Первая версия «Алисы в Стране чудес» представляла собой именно собрание таких отсылок, тогда как нонсенсы и словесные игры всем известной «Алисы» появи-лись лишь при переработке сказки для публикации.

Шахматы, говорящие цветы и Зазеркалье

В «Алисе в Зазеркалье» тоже содержится огромное количество отсылок к реаль---ным людям и ситуациям. Доджсон любил играть с сестрами Лидделл в шахматы — отсюда шахматная основа сказки. Снежинкой звали котенка Мэри Макдональд, дочери Джорджа Макдональда, а в образе белой пешки Доджсон вывел его старшую дочь Лили. Роза и фиалка из главы «Сад, где цветы гово-рили» — младшие сестры Лидделл Рода и Вайолет Violet (англ.) — фиалка. . Сам сад и последующий бег на месте были, очевидно, навеяны прогулкой автора с Алисой и мисс При-кетт 4 апреля 1863 года. Кэрролл приехал навестить детей, гостивших у бабуш-ки с дедушкой в Чарлтон-Кингс (в их доме находилось то самое зеркало, через которое проходит Алиса). Эпизод с путешествием на поезде (глава «Зазеркаль-ные насекомые») — отзвук путешествия обратно в Оксфорд 16 апреля 1863 го-да. Возможно, именно во время этой поездки Доджсон придумал топогра-фию Зазеркалья: железнодорожная линия между Глостером и Дидкотом пере-секает шесть ручьев — это очень похоже на шесть ручейков-горизонталей, которые в «Зазеркалье» преодолевает Алиса-пешка, чтобы стать королевой.

Из чего состоит книга

Слова, пословицы, народные стихи и песни

Элементы реальности, из которых сконструирован ирреальный мир Страны чудес и Зазеркалья, не ограничиваются людьми, местами и ситуациями. В го-раз-до большей степени этот мир создан из элементов языка. Впрочем, эти пла-сты тесно переплетаются. Например, на роль прототипа Шляпника В переводе Демуровой — Болванщик. претен-дуют как минимум два реальных человека: оксфордский изобретатель и ком-мерсант Теофил Картер Считается, что Джон Тенниел, иллюстриро-вавший «Алису», специально приезжал в Оксфорд, чтобы делать с него наброски. и Роджер Крэб, шляпник, живший в XVII веке. Но в пер-вую очередь своим происхождением этот персонаж обязан языку. Шляпник — это визуализация английской пословицы «Mad as a hatter» — «Бе-зу-мен как шляпник». В Англии XIX века при производстве фетра, из которого делали шляпы, использовалась ртуть. Шляпники вдыхали ее пары, а симпто-мами ртутного отравления являются спутанная речь, потеря памяти, тики и искажение зрения.

Персонаж, созданный из языкового образа, — очень характерный прием для Кэрролла. Мартовский Заяц — тоже из поговорки: «Mad as a March hare» в переводе означает «Безумен как мартовский заяц»: в Англии считается, что зайцы в период размножения, то есть с февраля по сентябрь, сходят с ума.

Чеширский Кот появился из выражения «To grin like a Cheshire cat» «Ухмыляться как Чеширский Кот». . Проис-хождение этой фразы не вполне очевидно. Возможно, оно возникло потому, что в графстве Чешир было много молочных ферм и коты чувствовали себя там особенно вольготно, или потому, что на этих фермах изготавливали сыр в форме котов с улыбающимися мордами (причем есть их полагалось с хвоста, так что последнее, что от них оставалось, — это морда без туловища). Или потому, что местный художник рисовал над входами в пабы львов с рази-нутой пастью, но получались у него улыбающиеся коты. Реплика Алисы «Ко-там на ко-ролей смотреть не возбраняется» в ответ на недовольство Короля при-стальным взглядом Чеширского Кота тоже отсылка к старой пословице «A cat may look at a king», означающей, что даже у стоящих в самом низу иерархиче-ской лестницы есть права.

Но лучше всего этот прием виден на примере Черепахи Квази, с которой Алиса встречается в девятой главе. В оригинале ее зовут Mock Turtle. И на недоумен-ный вопрос Алисы, что же она такое, Королева сообщает ей: «It’s the thing Mock Turtle Soup is made from» — то есть то, из чего делают «как бы черепаший суп». Mock turtle soup — имитация традиционного деликатесного супа из зеленой черепахи, готовившаяся из телятины Именно поэтому на иллюстрации Тенниела Mock Turtle — это существо с головой телен-ка, задними копытами и телячьим хвостом. . Такое создание персонажей из игры слов очень типично для Кэрролла В первоначальной редакции перевода Нины Демуровой Mock Turtle называется Под-Котиком, то есть существом, из шкуры кото-рого изготавливаются шубы «под котика». .

Язык у Кэрролла управляет и развитием сюжета. Так, Бубновый Валет похи-щает крендели, за что его судят в 11-й и 12-й главах «Страны чудес». Это «дра-ма-тизация» английской народной песенки «The Queen of Hearts, she made some tarts…» («Король Червей, пожелав кренделей…»). Из народных песен выросли также эпизоды о Шалтае-Болтае, Льве и Единороге.

Теннисон, Шекспир и английская народная поэзия

В книгах Кэрролла можно найти множество отсылок к литературным произ-ве-де-ниям. Самое очевидное — это откровенные пародии, прежде всего пере-ина-ченные известные стихотворения, главным образом нравоучительные («Папа Вильям», «Малютка крокодил», «Еда вечерняя» и так далее). Пародии не огра-ничиваются стихами: Кэрролл иронически обыгрывает пассажи из учеб-ников (в главе «Бег по кругу») и даже стихи поэтов, к которым отно-сился с большим уважением (эпизод в начале главы «Сад, где цветы говорили» обыгрывает стро-ки из поэмы Теннисона «Мод»). Сказки об Алисе настолько наполнены литера-турными реминисценциями, цитатами и полуцитатами, что одно их перечис-ле-ние составляет увесистые тома. Среди цитируемых Кэррол-лом авторов — Вергилий, Данте, Мильтон, Грей, Кольридж, Скотт, Китс, Дик-кенс, Макдональд и многие другие. Особенно часто в «Алисе» цитируется Шекспир: так, реплика «Голову ему (ей) долой», которую постоянно повторяет Королева, — прямая цитата из «Ричарда III».

Как логика и математика повлияли на «Алису»

Специальностью Чарльза Доджсона были евклидова геометрия, математиче-ский анализ и математическая логика. Кроме того, он увлекался фотографией, изобретением логических и математических игр и головоломок. Этот логик и математик становится одним из создателей литературы нонсенса, в которой абсурд представляет собой строгую систему.

Пример нонсенса — часы Шляпника, которые показывают не час, а число. Алисе это кажется странным — ведь в часах, не показывающих время, нет смысла. Но в них нет смысла в ее системе координат, тогда как в мире Шляп-ни-ка, в котором всегда шесть часов и время пить чай, смысл часов именно в указании дня. Внутри каждого из миров логика не нарушена — она сбивается при их встрече. Точно так же идея смазывать часы сливочным маслом — не бред, а понятный сбой логики: и механизм, и хлеб полагается чем-то сма-зывать, главное — не перепутать, чем именно.

Инверсия — еще одна черта писательского метода Кэрролла. В изобретенном им графическом методе умножения множитель записывался задом наперед и над множимым. По воспоминаниям Доджсона, задом наперед была сочинена «Охота на Снарка»: сначала последняя строчка, потом последняя строфа, а по-том все остальное. Изобретенная им игра «Дуплеты» состояла в перестановке местами букв в слове. Его псевдоним Lewis Carroll — тоже инверсия: сначала он перевел свое полное имя — Чарльз Латвидж — на латынь, получилось Carolus Ludovicus. А потом обратно на английский — имена при этом поменя-лись местами.

Инверсия в «Алисе» встречается на самых разных уровнях — от сюжетного (на суде над Валетом Королева требует сначала вынести приговор, а потом установить виновность подсудимого) до структурного (встречая Алису, Едино-рог говорит, что всегда считал детей сказочными существами). Принцип зер-кального отражения, которому подчинена логика существования Зазеркалья, — тоже разновидность инверсии (и «отраженное» расположение фигур на шах-мат-ной доске делает шахматную игру идеальным продолжением темы игры карточной из первой книги). Чтобы утолить жажду, здесь нужно отведать сухого печенья; чтобы стоять на месте, нужно бежать; из пальца сначала идет кровь, а уже потом его колют булавкой.

Кто создал первые иллюстрации к «Алисе»

Одна из важнейших составляющих сказок об Алисе — иллюстрации, с которы-ми ее увидели первые читатели и которых нет в большинстве переизданий. Речь об иллюстрациях Джона Тенниела (1820-1914), которые важны не меньше реальных прообразов героев и ситуаций, описанных в книге.

Сначала Кэрролл собирался опубликовать книгу с собственными иллюстра-ция-ми и даже перенес некоторые из рисунков на самшитовые дощечки, испо-льзо-вав-шиеся типографами для изготовления гравюр. Но друзья из круга прерафа-эли-тов убедили его пригласить профессионального иллюстратора. Кэрролл остановил свой выбор на самом известном и востребованном: Тен-ниел тогда был главным иллюстратором влиятельного сатирического журнала «Панч» и одним из самых занятых художников.

Работа над иллюстрациями под дотошным и часто навязчивым контролем Кэрролла (70 % иллюстраций отталкиваются от авторских рисунков) надолго затормозила выпуск книги. Тенниел был недоволен качеством- тиража, поэтому Кэрролл потребовал у издателей изъять его из продажи Интересно, что сейчас именно он дороже всего ценится у коллекционеров. и напечатать новый. И все же, готовясь к публикации «Алисы в Зазеркалье», Кэрролл вновь пригла-сил Тенниела. Сначала тот наотрез отказался (работа с Кэрроллом требовала слишком много сил и времени), но автор был настойчив и в конце концов уговорил художника взяться за работу.

Иллюстрации Тенниела — не дополнение к тексту, но его полноправный парт-нер, и именно поэтому Кэрролл так требовательно к ним относился. Даже на уров-не сюжета многое можно понять только благодаря иллюстрациям — например, что Королевский Гонец из пятой и седьмой глав «Зазеркалья» — это Шляп-ник из «Страны чудес». Некоторые оксфордские реалии стали связыва-ть-ся с «Алисой» из-за того, что послужили прообразами не для Кэрролла, а для Тен--ниела: например, на рисунке из главы «Вода и вязание» изображен «ове-чий» магазин на Сент-Олдейтc, 83. Сегодня это магазин сувениров, посвя-щен--ный книгам Льюиса Кэрролла.

Где мораль

Одна из причин успеха «Алисы» — отсутствие привычной для детских книжек того времени нравоучительности. Назидательные детские истории были мейн-стримом тогдашней детской литературы (их публиковали в огромных количе-ствах в изданиях вроде «Журнал тетушки Джуди»). Сказки про Алису выбива-ются из этого ряда: их героиня ведет себя естественно, как живой ребенок, а не образец добродетели. Она путается в датах и словах, плохо помнит хресто-матийные стихи и исторические примеры. Да и сам пародийный подход Кэр-ролла, делающий хрестоматийные стихотворения предметом легкомысленной игры, не слишком способствует морализаторству. Более того, морализаторство и назидательность в «Алисе» — прямой объект насмешек: достаточно вспом-нить абсурдные замечания Герцогини («А мораль отсюда такова…») и крово-жад-ность Черной Королевы, образ которой сам Кэрролл называл «квинтэссен-цией всех гувернанток». Успех «Алисы» показал, что именно такой детской литературы больше всего не хватало как детям, так и взрослым.

Дальнейшая литературная судьба Кэрролла подтвердила уникальность «Али-сы» как результата невероятного стечения обстоятельств. Мало кто знает, что, помимо «Алисы в Стране чудес», он написал «Сильвию и Бруно» — назидате-льный роман о волшебной стране, сознательно (но совершенно безрезультатно) разрабатывающий темы, присутствующие в «Алисе». В общей сложности Кэр-ролл работал над этим романом 20 лет и считал его делом своей жизни.

Как переводить «Алису»

Главный герой «Приключений Алисы в Стране чудес» и «Алисы в Зазерка-лье» — язык, что делает перевод этих книг невероятно сложным, а подчас невозможным. Вот только один из многочисленных примеров непереводимос-ти «Алисы»: варенье, которое по «твердому правилу» Королевы горничная получает только «на завтра», в русском переводе не более чем очередной слу-чай странной зазеркальной логики «Тебя я взяла бы [в горничные] с удоволь-ствием, — откликнулась Королева. — Два
пен-са в неделю и варенье на завтра!
Алиса рассмеялась.
— Нет, я в горничные не пойду, — сказала она. — К тому же варенье я не люблю!
— Варенье отличное, — настаивала Коро-лева.
— Спасибо, но сегодня мне, право, не хо-чется!
— Сегодня ты бы его все равно не получи-ла, даже если б очень захотела, — ответила Коро-лева. — Правило у меня твер-дое: ва-ренье на завтра! И только на завтра!
— Но ведь завтра когда-нибудь будет сегодня!
— Нет, никогда! Завтра никогда не бывает сегодня! Разве можно проснуться поутру и сказать: „Ну, вот, сейчас, наконец, завтра?“» (пер. Нины Демуровой). . Но в оригинале фраза «The rule is, jam to-morrow and jam yesterday — but never jam to-day» не просто странная. Как обыч-но это бывает у Кэрролла, у этой странности есть система, которая строится из элементов реальности. Слово jam, по-английски означающее «варенье», в латыни используется для передачи значения «сейчас», «теперь», но только в прошлом и будущем временах. В настоящем же времени для этого использу-ется слово nunc. Вложенная Кэрроллом в уста Королевы фраза -использова-лась на уроках латыни в качестве мнемонического правила. Таким образом, «варе-нье на завтра» — не только зазеркальная странность, но и изящная языко-вая игра и еще один пример обыгрывания Кэрроллом школьной рутины.-

«Алису в Стране чудес» невозможно перевести, но можно пересоздать на мате-риале другого языка. Именно такие переводы Кэрролла оказываются удачны-ми. Так произошло с русским переводом, сделанным Ниной Михайловной Демуровой. Подготовленное Демуровой издание «Алисы» в серии «Литератур-ные памятники» (1979) — образец книгоиздания, соединяющий талант и глубо-чайшую компетентность редактора-переводчика с лучшими традициями совет-ской академической науки. Помимо перевода, издание включает класси-ческий комментарий Мартина Гарднера из его «Аннотированной Алисы» (в свою очередь, откомментированный для русского читателя), статьи о Кэр-ролле Гилберта Честертона, Вирджинии Вулф, Уолтера де ла Мара и другие материалы — и, конечно, воспроизводит иллюстрации Тенниела.

Демурова не просто перевела Алису, а совершила чудо, сделав эту книгу до-стоя-нием русскоязычной культуры. Свидетельств тому довольно много; одно из самых красноречивых — сделанный Олегом Герасимовым на основе этого перевода музыкальный спектакль , который вышел на пластинках студии «Ме-ло-дия» в 1976 году. Песни к спектаклю написал Владимир Высоцкий — и вы-ход пластинок стал первой его официальной публикацией в СССР в качестве поэта и композитора. Спектакль оказался настолько живым, что слушатели находили в нем политические подтексты («Много неясного в странной стране», «Нет-нет, у народа не трудная роль: // Упасть на колени — какая проблема?»), а худ-совет даже пытался запретить выход пластинок. Но пластинки все же вышли и пере-издавались вплоть до 1990-х годов миллионными тиражами.