Аниме Ликбез: Что такое «додзинси»

Приветствую вас, уважаемые гости и незваные путешественники!

Термин «додзинси» уже был упомянут в этом цикле, а также других статьях, его сущности я уже касался неоднократно в прошлом, поэтому повторяться не буду, а если кому-то хочется или просто лень читать дополнительно, даю ссылку на википедию . Ищите и будьте благодарны. Я хочу объяснить некоторые малоизвестные факты и попроще интерпретировать знакомые истины.

Додзинси по-нашему — любительские произведения, но в Японии они поставлены на коммерческую основу. Желающих попасть в аниме индустрию множество, но мест под солнцем мало. Тем, кому повезло меньше, имеют выбор: или найти нормальную работу, или работать в любительском амплуа, рассчитывая на милость покупателя на выставках и или интернет-площадках, торгующих самиздатом. Додзинси-авторы, неважно рисует ли они мангу, пишут новеллы или разрабатывают игры, полностью зависит от благосклонности фанатов.

Нигде в мире нет столь сильной и всесторонней связи между творцом и потребителем, как в Японии. И это не просто слова. Половина всей отаку индустрии — это продукты додзинси-авторов и кружков, в которые они входят. В денежном эквиваленте это около полмиллиарда долларов США. В перерасчете на иены — в сто раз больше. Конечно, львиную долю имеют прославленные команды, например кудесники из «Type-moon», который год доящие бренд «FSN», но главное, что на этом рынке каждый получает шанс, если работает до кровавого пота и предлагает оригинальный подход.

Додзинси-авторы в массе своей не боятся суровых редакторов и не платят налоги в привычном понимании. Есть только взносы за участие в грандиозных многотысячных выставках, известных как «Комикет», а также оплата расходов на печать дисков, манги, книг в типографии.

Стоит заметить, что немало профессиональных авторов не гнушаются рисовать или писать додзинси в свободное время. Причем не ради дополнительной прибыли, а в шутку или пробуя себя в других жанрах, не столь популярных у мейнстрим аудитории. Весомая часть художников вообще начинает с любительских рисунков, размещенных в бесплатных стоковых галереях.

Довольно интересная ситуация с интеллектуальными правами в это сфере. Большое количество додзинси материалов использует популярных персонажей аниме, манги, видеоигр. Преимущественно в эротической форме. Но большинство владельцев IP закрывают на это глаза, потому что любители придерживаются трех важных правил:

1) они продают свои произведения ограниченным тиражом, что делает их еще более ценными для поклонников и снимает опасения крупных компаний;
2) вместо настоящих имен — всегда псевдонимы, чтобы не иметь проблем с законом;
3) любители обычно ждут конца публикации манги или выпуска сериала, перед тем как начать делать додзинси.

Сегодня кроме непосредственной продажи додзинси работ из рук в руки, растет популярность специализированных сайтов. Фанаты любят общаться со своими кумирами в чате и узнавать там время и место автограф-сессии или концерта по заявках. Очередь надо занимать заранее, потому что на некоторые слеты приходят тысячи поклонников.

Интересно, что пиратские копии фактически пиратских додзинси популярны не меньше легальной продукции, однако жаловаться в таком случае не на кого. Вор ворует у вора, не так ли?

Несмотря на всю радужность мира самиздата, я бы не спешил менять гражданство. Работа эта очень тяжелая и неблагодарная. Большинство авторов страдают от недосыпа, зарабатывают копейки и торгуют порно, потому что мирные сюжеты не так легко донести до читателей или геймеров, еще труднее убедить их покупать снова и снова.

Формат додзинси книг или игр вряд понравится тому, кто хочет иметь солидный вид и хорошую пенсию на старость. Конкуренция высока, единицы становятся успешными, единицы зарабатывают достаточно для достойной жизни. Однако ощущение творческой свободы и самореализации имеют не меньшую ценность. Поэт должен быть бедным, художник голодным, а писатель отчаянным. Тогда все умрут счастливыми людьми…

На такой лучистой жизнерадостной ноте я прощаюсь с вами и напоминаю, что я открыт для связи. Хотите знать больше — пишите письма.

Сегодня меня вдохновляла Артурия.

Додзинси (яп. 同人誌 до:дзинси) - японский термин для обозначения некоммерческих литературных журналов, самостоятельно издаваемых их авторами. Сокращение от додзиндзасси (яп. 同人雑誌 до:дзин дзасси). Сам термин додзинси происходит от слов до:дзин (同人, «единомышленники») и си (誌, «журнал»). Изначально использовался по отношению к литературе дзюнбунгаку. В последние десятилетия распространился на мангу и другие проявления японской массовой молодёжной культуры.

Художественная литература

Первопроходцем среди додзинси принято считать общественный журнал «Утренний колокол» (明六雑誌), выпускавшийся в начале эпохи Мэйдзи (с 1874 года). Собственно литературным журналом не являясь, он сыграл тем не менее важную роль в распространении самой модели додзинси. Первым додзинси, начавшим публиковать художественные произведения, стала «Библиотечка всякой всячины» (我楽多文庫, позднее просто «Библиотечка»), созданная в 1885 году писателями Одзаки Коё и Ямада Биё. Существенное влияние на ход развития японской литературы XX века оказал додзинси «Белая берёза» (1910-1923), у истоков которого стояли Санэацу Мусянокодзи, Наоя Сига, Такэо Арисима и другие видные писатели. Свой расцвет литературные додзинси пережили в начале эпохи Сёва, став фактически трибунами для всей творчески ориентированной молодёжи того времени. Додзинси, создаваемые и распространяемые, как правило, в тесном кругу близких друг другу авторов, способствовали зарождению и развитию основополагающего для современной японской литературной традиции (псевдо)исповедального жанра сисёсэцу. В послевоенные годы додзинси как журналы, представлявшие те или иные литературные школы и открывавшие самобытных авторов, постепенно пришли в упадок, оказавшись вытесненными толстыми литературными журналами («Гундзо», «Бунгакукай» и др.). В числе немногих важных исключений додзинси «Литературная столица» (文芸首都), выпускавшийся в 1933-1969 гг. Некоторые додзинси сохранили своё существование, примкнув к крупным литературным журналам и выпускаясь при их поддержке. По-прежнему активно выпускаются поэтические додзинси авторов хайку и танка, однако подавляющее большинство из них остаётся на периферии современной литературной жизни Японии.

Додзинси как любительская манга чаще всего создаётся новичками, но бывает, что и профессиональные авторы издают отдельные работы за пределами своей профессиональной деятельности. Группы авторов додзинси в манге обычно называются английским термином circle (кружок). Часто такие кружки состоят всего из одного человека.

Кружки, конечно, могут делать не только комиксы-додзинси, в последнее время набирает обороты додзин-софт (同人ソフト) - компьютерные программы, почти всегда игры, также создаваемые любителями и издаваемые ими самостоятельно. В последнее время в Японии термином «додзинси» обозначают не только мангу и софт, но и всё остальное творчество отаку - от до фанарта.

Тематика

Жанровые направления и сюжеты любительских комиксов весьма разнообразны. Преобладают традиционная для манги научная фантастика, фэнтези, истории ужасов и детективы - но встречаются и повествования из жизни офисных работников, эпические саги о сопровождении в турне любимой рок-группы, дотошные автобиографические хроники воспитания детей и даже многостраничные жизнеописания любимых домашних животных.

Однако чаще всего авторы додзинси используют в своих произведениях уже существующих персонажей известных аниме-сериалов или видеоигр, рисуя на них фан-арт, зачастую порнографический. Авторами подобных додзинси движет желание расширить рамки оригинального произведения, особенно когда среди героев немало хорошеньких девушек, которых так и хочется увидеть в пикантных ситуациях.

На этой почве возникло явление , означающее сильную привязанность к конкретному типу персонажей - допустим, героиням в очках или с кроличьими ушками и хвостиками. Можно встретить художника-любителя, который специализируется, к примеру, на тематике : все персонажи его додзинси будут щеголять кошачьими ушками, причём сами герои могут быть взяты откуда угодно, хоть из « », хоть из «Фауста» Гёте. Порой от оригинальной манги или остаются разве что имена героев, а всё остальное - стиль, жанр, сюжет и способы его подачи - меняются до диаметрально противоположных.

Массовость явления

Додзинси уже давно перестали быть чем-то незаметным. Если раньше они рисовались вручную, а копии делались через копирку, то с пришествием в начале девяностых годов в дом цифровой техники, появились электронные додзинси, частично или полностью нарисованные на компьютере с помощью графических программ и выходившие на гибких дисках и CD-ROM. Стало актуальным распространение контента через Интернет.

Существует немало магазинов, торгующих исключительно додзинси. Это не какие-нибудь подвальчики - самая крупная из сетей «Toranoana» насчитывает 11 магазинов по всей Японии, из которых два находятся в Акихабаре; главный из них в августе 2005 расширился вдвое.

С конца семидесятых годов в Японии стала проводиться ярмарка додзинси Comiket. Ныне она проводится дважды в год: в августе и декабре, на территории Tokyo Big Sight, огромного современного выставочного центра на острове Одайба. «Комикет-69», прошедший в декабре 2005 года, в первый день посетило 160 000, а во второй - 190 000 человек. В ярмарке приняло участие 23 000 кружков, представлявших публике свои работы.

Став частью культуры, додзинси нашло отражение в аниме-сериалах. Например, «Клуб любителей современной японской культуры» в выпускал своё додзинсиси и несколько раз принимал участие в Comiket. Главная героиня Doujin Work также занимается рисованием додзинси.

В России

В России комиксный самиздат только начинает набирать обороты. В 2005 году гости фестиваля «КомМиссия» смогли приобрести сборники додзинси, изданные художниками из и .

0 Японская культура принесла миру не только Хиросиму с Фукусимой (шутка-юмора), имеются у неё явления и позабористей. Да, я говорю о японской мультипликации, которая не даёт спокойно спать каждому второму школоло во всём мире. Однако, стать анимешником не просто, ведь необходимо изучить огромное количество всяческих терминов и жаргонизмов, смысл которых довольно сложен для подрастающего поколения. Наш сайт сайт буквально разжёвывает каждое словечко, и кладёт в рот, остаётся только проглотить удобно поданную информацию. Поэтому, крайне рекомендую, добавить наш ресурс в закладки, чтобы периодически наведываться на огонёк. Сегодня будем разбирать, не особо популярное, но от этого не менее важное слово Додзинси , что значит вы можете прочесть немного ниже.
Впрочем, перед тем, как вы продолжите, мне бы хотелось порекомендовать вам ещё несколько популярных новостей по теме анимешного сленга . Например, что значит Яре Яре Дазе , что такое Кинк , что означает Хокаге , как понять слово Сугой и т. п.
Итак, продолжим, что значит Додзинси ? Этот термин был заимствован из японского языка 同人誌, и является сокращением от 同人雑誌, "додзиндзасси", дословно переводится, как "единомышленник" и "журнал", что обозначает "независимый японский журнал".

Додзинси - это манга нарисованная любителем, которую он посвящает понравившимся ему фильмам, книгам, играм, аниме, манге , да собственно чему угодно, хоть резне китайцев в Нанкине

Doujinshi - это любительские публикации манги , в которых представлены либо оригинальные персонажи / сюжет, либо персонажи из другой манги или аниме («фан манга »). Там представлены все виды додзинси, хотя они не так широко распространены, как более популярные манги , такие как CLAMP

По сути , дондзинси можно назвать неким аналогом фанфика . Обычно дондзинси издаются авторами самостоятельно, которые решают попробовать свои силы в новом деле. Зачастую её создают начинающие таланты, но иногда за этот жанр берутся маститые авторы , публикующий подобный материал помимо основной серии.

Обычно создатели Додзинси основывают свои работы на чьих-то других произведениях, поэтому их издают небольшими тиражами, чтобы избежать судебных исков.

Doujinshi часто делают "кружками" или группами авторов , и продаются на таких мероприятиях, как двухгодичный Comic Market (Comiket) в Токио, через веб-сайты поклонников или в магазинах манги . Многие доджинши создаются в ограниченных коротких печатных тиражах. Поэтому додзинси созданные популярными авторами часто становятся желанными коллекционными предметами.

Прочтя эту публикацию, вы узнали, что значит Додзинси , и вы больше не попадёте впросак , когда опять обнаружите данный термин.

В Японии додзинси достаточно распространены. Это связано с тем, что японские законы об авторском праве позволяют создание произведения на основе уже опубликованной работы .

Художественная литература

Первопроходцем среди додзинси принято считать общественный журнал «Утренний колокол» (яп. 明六雑誌 ) , выпускавшийся в начале периода Мэйдзи (с 1874 года) . Собственно литературным журналом не являясь, он сыграл тем не менее важную роль в распространении самой модели додзинси. Первым додзинси, начавшим публиковать художественные произведения, стала «Библиотечка всякой всячины» (яп. 我楽多文庫 ) , позднее просто «Библиотечка»), созданная в 1885 году писателями Одзаки Коё и Ямада Биё . Существенное влияние на ход развития японской литературы XX века оказал додзинси «Белая берёза » (яп. 1910-1923 ) , у истоков которого стояли Санэацу Мусянокодзи , Наоя Сига , Такэо Арисима и другие видные писатели. Свой расцвет литературные додзинси пережили в начале периода Сёва , став фактически трибунами для всей творчески ориентированной молодёжи того времени. Додзинси, создаваемые и распространяемые, как правило, в тесном кругу близких друг другу авторов, способствовали зарождению и развитию основополагающего для современной японской литературной традиции (псевдо)исповедального жанра сисёсэцу . В послевоенные годы додзинси как журналы, представлявшие те или иные литературные школы и открывавшие самобытных авторов, постепенно пришли в упадок, оказавшись вытесненными толстыми литературными журналами («Гундзо », «Бунгакукай » и др.). В числе немногих важных исключений додзинси «Литературная столица » (яп. 文芸首都 ) , выпускавшийся с 1933 по 1969 год. Некоторые додзинси сохранили своё существование, примкнув к крупным литературным журналам и выпускаясь при их поддержке. По-прежнему активно выпускаются поэтические додзинси авторов хайку и танка , однако подавляющее большинство из них остаётся на периферии современной литературной жизни Японии.

Манга

Напишите отзыв о статье "Додзинси"

Примечания

См. также

• Doujin Work - аниме про додзинси

Ссылки

• (рус.)
• (рус.)
• (рус.)

Отрывок, характеризующий Додзинси

Ночь была темная, теплая, осенняя. Шел дождик уже четвертый день. Два раза переменив лошадей и в полтора часа проскакав тридцать верст по грязной вязкой дороге, Болховитинов во втором часу ночи был в Леташевке. Слезши у избы, на плетневом заборе которой была вывеска: «Главный штаб», и бросив лошадь, он вошел в темные сени.
– Дежурного генерала скорее! Очень важное! – проговорил он кому то, поднимавшемуся и сопевшему в темноте сеней.
– С вечера нездоровы очень были, третью ночь не спят, – заступнически прошептал денщицкий голос. – Уж вы капитана разбудите сначала.
– Очень важное, от генерала Дохтурова, – сказал Болховитинов, входя в ощупанную им растворенную дверь. Денщик прошел вперед его и стал будить кого то:
– Ваше благородие, ваше благородие – кульер.
– Что, что? от кого? – проговорил чей то сонный голос.
– От Дохтурова и от Алексея Петровича. Наполеон в Фоминском, – сказал Болховитинов, не видя в темноте того, кто спрашивал его, но по звуку голоса предполагая, что это был не Коновницын.
Разбуженный человек зевал и тянулся.
– Будить то мне его не хочется, – сказал он, ощупывая что то. – Больнёшенек! Может, так, слухи.
– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.

Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.