Зеленые помидоры в кафе. Фэнни Флэгг. Жареные зелёные помидоры в кафе «Полустанок. Приют для престарелых «розовая терраса»

Флэгг Фэнни

Жареные зеленые помидоры в кафе "Полустанок"

Перевод с английского Дины Крупской

БЛАГОДАРНОСТЬ

Я бы очень хотела выразить признательность тем людям, которые оказали мне неоценимую помощь и поддержку, когда я писала эту книгу. Прежде всего, это относится к моему литературному агенту Венди Уэйл, которая никогда не теряла веры в меня, редактору Сэму Вогену - за его заботу и внимание и за минуты хохота в процессе работы над текстом, и Марте Левин из "Рэндом хаус", ставшей моей ближайшей подругой. Я благодарю также Глорию Сейфер, Лиз Нок, Маргарет Кафарелли, Анну Бейли, Джулию Флоренс, Джеймса Хэтчера, доктора Джона Никсона, Джерри Ханна, Джея Сойера и Фрэнка Селфа. Компания "Де Томас, Бобо энд ассошиейтс" помогла мне в нелегкие времена нужды. Я благодарна Барнаби и Мэри Конрад из Ассоциации писателей Санта-Барбары, Джо Рой из Бирмингемской публичной библиотеки. Джеффу Нореллу из Бирмингемского южного колледжа, Энн Харви и Джону Локу из издательства "Оксмур хаус паблишинг". Огромное спасибо моей помощнице и машинистке Лизе Макдональд и её дочери Джесси, которая спокойно сидела и смотрела сериал "На улице Сезам", пока мы с её мамой работали. И особую благодарность я шлю всем милым моей душе жителям Алабамы - сердца моего, дома моего.

Томми Томпсону

"Плоть моя обитает в приюте для престарелых "Розовая терраса", но сердце мое и мысли никогда не покидали кафе "Полустанок", где на обед подают жареные зеленые помидоры..."

Из размышлений миссис Вирджинии Тредгуд в приюте "Розовая терраса", июнь, 1986 г.

ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК МИССИС УИМС

"Бюллетень Полустанка"

НОВОЕ КАФЕ

На прошлой неделе по соседству со мной, рядом с почтой, открылось кафе "Полустанок". Его хозяйки - Иджи Тредгуд и Руфь Джемисон - кажется, довольны: дело потихоньку налаживается. Иджи просит знакомых не беспокоиться, что здесь их отравят: сама она не готовит, на кухне заправляют две негритянки, Сипси и Онзелла, а за барбекю персонально отвечает муж Онзеллы, Большой Джордж.

Тем, кто ещё не успел заглянуть в кафе, Иджи сообщает: завтрак здесь подают с 5.30 до 7.30. Вы можете заказать яйца, овсянку, сухарики, бекон, колбасу, ветчину под острым томатным соусом и кофе - все это обойдется вам в 25 центов.

На обед и ужин вас ждут свиная отбивная с подливкой, жареный цыпленок, зубатка, курица с клецками или барбекю. Кроме того, можно взять овощи, сухарики или кукурузный хлеб плюс десерт и кофе - за все про все 35 центов.

Иджи говорит, что из овощных блюд вам предложат кукурузу под белым соусом, жареные зеленые помидоры, жареную окру, капусту или репу, коровий горох, сладкий батат, каролинские бобы или лимскую фасоль. А на сладкое пирог.

Мы с моей дражайшей половиной, Уилбуром, вчера там обедали, и было так вкусно, что он заявил: "Все, дома больше не ем". Ха-ха! Хорошо, коли так. А то я не вылезаю из кухни, стряпая для этого проглота, и все никак не могу накормить его досыта.

Кстати, Иджи уверяет, что одна из её кур снесла яйцо с десятидолларовой бумажкой внутри.

ПРИЮТ ДЛЯ ПРЕСТАРЕЛЫХ "РОЗОВАЯ ТЕРРАСА"

Старое шоссе Монтгомери, Бирмингем, штат Алабама

Сегодня Эвелин Коуч снова потащилась с мужем в "Розовую террасу" навещать Большую Маму - его мать. Свекровь её терпеть не могла, и Эвелин быстренько удрала от них в зал для посетителей, чтобы в тишине и покое полакомиться припасенными сладостями. Но как только она устроилась поудобнее, старушка в соседнем кресле ни с того ни с сего заговорила:

Если вы меня спросите, в каком году такой-то или такой-то женился, на ком женился и в чем была мать невесты, я в девяти случаях из десяти отвечу правильно. Но хоть убей, никак не могу вспомнить, когда же я успела так состариться. Как-то неожиданно все получилось: раз - и уже старуха.

Знаете, в первый раз я обнаружила это в июне, когда попала в больницу с желчным пузырем. Они, наверно, до сих пор его хранят, а может, и выкинули уже, кто знает. Медсестра - толстуха такая, аж страшно - как раз собиралась ставить мне вторую клизму, они там просто обожают делать клизмы. И тут смотрю, на руке у меня бумажка вроде бирочки. Пригляделась, а на ней написано: "Миссис Вирджиния Тредгуд, 86 лет". Представляете!

Вернулась я домой и говорю миссис Отис, приятельнице своей: мол, нам только и осталось теперь что сидеть сложа руки да ждать, пока сдохнешь. А она: "Предпочитаю выражение "отойти в мир иной". Бедняжка! У меня как-то язык не повернулся сказать ей, что разницы-то, собственно, никакой: как ни назови - все одно помрем.

А все же забавно: пока ты маленькая, время на одном месте топчется, а как двадцать стукнет, так и понеслось, словно скорый до Мемфиса. Мне иногда кажется, что жизнь как-то мимо нас проскальзывает, её и не чувствуешь даже. Я, конечно, по себе сужу, не знаю, как у других бывает. Вроде вчера ещё маленькая девочка, а нынче - хоп, и взрослая женщина, с грудью и волосами на укромных местах. И как это я все умудрилась пропустить, ума не приложу. Впрочем, особого ума у меня никогда не было, ни в школе, ни потом...

Я и миссис Отис из маленького городка, Полустанок называется. Это в десяти милях от "Розовой террасы", там, где железнодорожная сортировочная, - слышали, может? Отсюда и название Полустанок. Мы с ней последние тридцать лет жили на одной улице. Когда муж миссис Отис умер, сын и невестка уговорили её переехать сюда, в приют. А меня вот попросили пожить с ней хотя бы первое время, пока она тут не пообвыкнет. Потом-то я домой вернусь, только это секрет, понимаете?

А здесь не так уж и плохо. На Рождество мы все надевали праздничные колпачки. На моем были вышиты сверкающие елочные шары, а у миссис Отис рожица Санта Клауса. А вот кошечку пришлось оставить дома. Жалко ужасно! Скучаю я по ней очень. Я ведь всю жизнь кошку держала, а то и двух. Пришлось отдать её соседской девочке, которая поливает мои герани. У меня, знаете, четыре кадки с геранями перед домом, и герань такая чудесная, просто глаз не отвести.

Моей миссис Отис всего семьдесят восемь Она славная женщина, правда, славная, только немного нервная. Я хранила под кроватью камни из желчного пузыря в банке, так она заставила меня убрать их подальше. Сказала, что от их вида у неё депрессия начинается. Как маленькая. Впрочем, она ведь и росточка маленького, а я, сами видите, дама крупная. Кость у меня широкая, да и все остальное.

А вот машину я никогда не водила. Такое неудобство. Вечно привязана к дому, сиди и жди, пока кто-нибудь заскочит и подбросит в магазин, или там к врачу, или в церковь. Раньше до Бирмингема можно было добраться на дрезине с ремонтниками, но дрезины эти давным-давно не ходят. Вернусь домой обязательно получу водительские права.

Знаете, забавно получается: начинаешь ценить радости жизни только когда оказываешься вдали от дома. Мне, например, не хватает запаха кофе и жареного бекона по утрам. Здешняя стряпня вообще ничем не пахнет, а о жареном даже не мечтай. Все вареное, и ни грамма соли. Мне эти паровые котлеты и даром не нужны, а вам? - Она тараторила, не дожидаясь ответа. - Я просто обожаю пахту с крекерами или кукурузным хлебом вместо второго завтрака. Размочишь все в чашке и хлебаешь ложечкой. Но нельзя же есть на людях как дома себе позволяешь, правда?

И ещё скучаю по дереву. Мой домишко - старая развалюха: гостиная, спальня и кухонька. Но весь из дерева, и стены изнутри обиты сосной. За это и люблю его. Терпеть не могу штукатурку. Стены какие-то холодные получаются, окостеневшие, что ли.

У меня была с собой фотография, я там маленькая качаюсь на качелях на заднем дворе, а в руке у меня голубые воздушные шары. Хотела повесить у себя над кроватью, так сиделка не позволила: мол, девочка здесь по пояс голая, а это неприлично. Представляете? У меня эта карточка лет пятьдесят провисела, а мне и в голову не приходило, что я там голая. Неужто кто-то из здешних старичков разглядит голую грудку, с их-то зрением! Но раз уж тут все такие нравственные собрались, ладно, убрала я фотографию в шкаф, пускай полежит вместе с моими желчными камнями.

Хорошо бы сейчас очутиться дома. Там, правда, беспорядок жуткий: я и забыла, когда подметала последний раз. И знаете почему? Вышла я как-то на крыльцо, а на дереве сойки дерутся. Ну я и запустила в них веником, а он застрял между ветками. Надо будет попросить кого-нибудь снять мой веничек, когда вернусь.

А недавно сын миссис Отис забрал нас домой с чаепития, которое устраивали в здешней церкви по случаю Рождества. Так вот, он повез нас вдоль железной дороги по Первой улице, там ещё когда-то было кафе, мимо старого дома Тредгудов. Конечно, многие дома на этой улице теперь заколочены, иные разрушены, но, знаете, когда мы подъезжали, фары осветили окна, и мне показалось, что дом совсем не изменился. Стоит вроде такой же, как и семьдесят лет назад, везде свет горит, веселье, суматоха. Могу поклясться, я слышала чей-то смех, а в маленькой гостиной Эсси Ру бренчала на пианино "Эй, девушки из Буффало, погуляем вечерком" и "Огромны горы сладостей", или что там ещё было тогда в моде. Смотрю - а может, все же показалось? - Иджи Тредгуд опять спряталась в ветвях иранской мелии и воет собакой каждый раз, когда Эсси заводит песню. Она всегда говорила, что Эсси Ру умеет петь хуже, чем корова танцевать. Сдается мне, из-за этих видений да ещё моей тоски по дому я теперь только о прошлом и могу думать.

Флэгг Фэнни

Жареные зеленые помидоры в кафе «Полустанок»

БЛАГОДАРНОСТЬ

Я бы очень хотела выразить признательность тем людям, которые оказали мне неоценимую помощь и поддержку, когда я писала эту книгу. Прежде всего, это относится к моему литературному агенту Венди Уэйл, которая никогда не теряла веры в меня, редактору Сэму Вогену - за его заботу и внимание и за минуты хохота в процессе работы над текстом, и Марте Левин из «Рэндом хаус», ставшей моей ближайшей подругой. Я благодарю также Глорию Сейфер, Лиз Нок, Маргарет Кафарелли, Анну Бейли, Джулию Флоренс, Джеймса Хэтчера, доктора Джона Никсона, Джерри Ханна, Джея Сойера и Фрэнка Селфа. Компания «Де Томас, Бобо энд ассошиейтс» помогла мне в нелегкие времена нужды. Я благодарна Барнаби и Мэри Конрад из Ассоциации писателей Санта‑Барбары, Джо Рой из Бирмингемской публичной библиотеки. Джеффу Нореллу из Бирмингемского южного колледжа, Энн Харви и Джону Локу из издательства «Оксмур хаус паблишинг». Огромное спасибо моей помощнице и машинистке Лизе Макдональд и её дочери Джесси, которая спокойно сидела и смотрела сериал «На улице Сезам», пока мы с её мамой работали. И особую благодарность я шлю всем милым моей душе жителям Алабамы - сердца моего, дома моего.

Томми Томпсону

«Плоть моя обитает в приюте для престарелых „Розовая терраса“, но сердце мое и мысли никогда не покидали кафе „Полустанок“, где на обед подают жареные зеленые помидоры…»

Из размышлений миссис Вирджинии Тредгуд в приюте «Розовая терраса», июнь, 1986 г.

ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК МИССИС УИМС

«Бюллетень Полустанка»

НОВОЕ КАФЕ

На прошлой неделе по соседству со мной, рядом с почтой, открылось кафе «Полустанок». Его хозяйки - Иджи Тредгуд и Руфь Джемисон - кажется, довольны: дело потихоньку налаживается. Иджи просит знакомых не беспокоиться, что здесь их отравят: сама она не готовит, на кухне заправляют две негритянки, Сипси и Онзелла, а за барбекю персонально отвечает муж Онзеллы, Большой Джордж.

Мы с моей дражайшей половиной, Уилбуром, вчера там обедали, и было так вкусно, что он заявил: «Все, дома больше не ем». Ха-ха! Хорошо, коли так. А то я не вылезаю из кухни, стряпая для этого проглота, и все никак не могу накормить его досыта.

Кстати, Иджи уверяет, что одна из её кур снесла яйцо с десятидолларовой бумажкой внутри.

Дот Уимс

ПРИЮТ ДЛЯ ПРЕСТАРЕЛЫХ «РОЗОВАЯ ТЕРРАСА»

Старое шоссе Монтгомери, Бирмингем, штат Алабама

Сегодня Эвелин Коуч снова потащилась с мужем в «Розовую террасу» навещать Большую Маму - его мать. Свекровь её терпеть не могла, и Эвелин быстренько удрала от них в зал для посетителей, чтобы в тишине и покое полакомиться припасенными сладостями. Но как только она устроилась поудобнее, старушка в соседнем кресле ни с того ни с сего заговорила:

Если вы меня спросите, в каком году такой-то или такой‑то женился, на ком женился и в чем была мать невесты, я в девяти случаях из десяти отвечу правильно. Но хоть убей, никак не могу вспомнить, когда же я успела так состариться. Как‑то неожиданно все получилось: раз - и уже старуха.

Знаете, в первый раз я обнаружила это в июне, когда попала в больницу с желчным пузырем. Они, наверно, до сих пор его хранят, а может, и выкинули уже, кто знает. Медсестра - толстуха такая, аж страшно - как раз собиралась ставить мне вторую клизму, они там просто обожают делать клизмы. И тут смотрю, на руке у меня бумажка вроде бирочки. Пригляделась, а на ней написано: «Миссис Вирджиния Тредгуд, 86 лет». Представляете!

Вернулась я домой и говорю миссис Отис, приятельнице своей: мол, нам только и осталось теперь что сидеть сложа руки да ждать, пока сдохнешь. А она: "Предпочитаю выражение «отойти в мир иной». Бедняжка! У меня как‑то язык не повернулся сказать ей, что разницы-то, собственно, никакой: как ни назови - все одно помрем.

Я и миссис Отис из маленького городка, Полустанок называется. Это в десяти милях от «Розовой террасы», там, где железнодорожная сортировочная, - слышали, может? Отсюда и название Полустанок. Мы с ней последние тридцать лет жили на одной улице. Когда муж миссис Отис умер, сын и невестка уговорили её переехать сюда, в приют. А меня вот попросили пожить с ней хотя бы первое время, пока она тут не пообвыкнет. Потом-то я домой вернусь, только это секрет, понимаете?

А здесь не так уж и плохо. На Рождество мы все надевали праздничные колпачки. На моем были вышиты сверкающие елочные шары, а у миссис Отис - рожица Санта Клауса. А вот кошечку пришлось оставить дома. Жалко ужасно! Скучаю я по ней очень. Я ведь всю жизнь кошку держала, а то и двух. Пришлось отдать её соседской девочке, которая поливает мои герани. У меня, знаете, четыре кадки с геранями перед домом, и герань такая чудесная, просто глаз не отвести.

А вот машину я никогда не водила. Такое неудобство. Вечно привязана к дому, сиди и жди, пока кто-нибудь заскочит и подбросит в магазин, или там к врачу, или в церковь. Раньше до Бирмингема можно было добраться на дрезине с ремонтниками, но дрезины эти давным-давно не ходят. Вернусь домой - обязательно получу водительские права.

А недавно сын миссис Отис забрал нас домой с чаепития, которое устраивали в здешней церкви по случаю Рождества. Так вот, он повез нас вдоль железной дороги по Первой улице, там ещё когда-то было кафе, мимо старого дома Тредгудов. Конечно, многие дома на этой улице теперь заколочены, иные разрушены, но, знаете, когда мы подъезжали, фары осветили окна, и мне показалось, что дом совсем не изменился. Стоит вроде такой же, как и семьдесят лет назад, везде свет горит, веселье, суматоха. Могу поклясться, я слышала чей-то смех, а в маленькой гостиной Эсси Ру бренчала на пианино «Эй, девушки из Буффало, погуляем вечерком» и «Огромны горы сладостей», или что там ещё было тогда в моде. Смотрю - а может, все же показалось? - Иджи Тредгуд опять спряталась в ветвях иранской мелии и воет собакой каждый раз, когда Эсси заводит песню. Она всегда говорила, что Эсси Ру умеет петь хуже, чем корова танцевать. Сдается мне, из-за этих видений да ещё моей тоски по дому я теперь только о прошлом и могу думать.

Есть книги, после прочтения которых возникает чувство утраты. Как будто тебя насильно выставили из дома, захлопнув перед лицом дверь и не дав опомниться. Ты делаешь несколько шагов, оборачиваешься, но занавеси задернуты, тебя там больше никто не ждет. И тогда ты, наконец, понимаешь, что эта история для тебя оборвалась. Щемящая тоска зарождается в твоей душе. Ты складываешь переполняющие чувства в крохотную шкатулку, закрываешь ее на замок и прячешь в глубине своего сердца среди других, бережно хранимых тобой в течение всей жизни. «Когда-нибудь, - думаешь ты, - я открою тебя и окунусь в это бездонное море ощущений, мыслей и эмоций с головой, разгадаю заново твои тайны и впитаю в себя твой свет».

Случается, что на последних страницах книги, когда ты ощущаешь стремительную близость расставания, внутри рождается непреодолимое желание перечитать всю историю с самого начала. Ты просто не допускаешь мысли, что все, к чему ты так привык, может быть разрушено, испепелено пламенем времени.

Сегодня меня будто облила холодной водой реальность, вышвырнув за пределы горячо полюбившегося мне Полустанка. Светлый роман с таким, на первый взгляд, странным названием нестираемыми чернилами вывел свое имя в книге моей жизни сразу под восхитительными произведениями «Убить пересмешника» и «Книжный вор». «Мне непременно нужно, чтобы он хранился у меня в бумажном виде!» - эта мысль глубоко засела в моем сознании, потому как нет ничего лучше книги напечатанной, а это произведение Фэнни Флэгг абсолютно меня покорило.

Мне кажется, редкому писателю удается погружать читателя в свой мир, не задушив его излишней трагичностью, тяжестью бытия, пошлостью и непременной тягой к занудству. Здесь же сочетание легкости повествования, абсолютно не запятнанного юмора и светлых образов не дают утянуть тебя в пучину затрагиваемых проблем. История семьи Тредгудов и окружающих их персонажей полна горестей и боли, время не пощадило ни одного из них, что, к сожалению, ему всегда было свойственно. И будь автором этого романа кто-либо другой, он бы не преминул воспользоваться случаем, дабы выбить из читателя слезу, показать во всех красках жестокость мира и заглушить любые светлые чувства. Но Фэнни Флэгг каким-то известным только ей способом заставляет забыть обо всех жизненных невзгодах героев книги. У читателя отступает страх перед старостью и смертью, как и у Эвелин Коуч. И хотя дочитывала произведение я в слезах, ни тяжести, ни травящего комка в горле у меня не было. Это была грусть, грусть от того, что эта история закончилась, что я больше не открою книгу в радостном предвкушении очередной забавы Иджи и клуба «Маринованный огурец»; бюллетеней Дот Уимс, полных рассказов о ее дражайшей половине, веселивших всех обитателей Полустанка; замечательной болтовни Нинни и историй перевоплощения забитой проблемами и неуверенностью в себе Эвелин в успешную, любящую жизнь, дышащую полной грудью женщину.

Неудивительно, что во время прочтения возникает ощущение, что ты сам – один из членов семьи Тредгудов: сидишь с ними за большим обеденным столом, смеешься над надменностью красавицы Леоны, помогаешь Сипси готовить, стоишь с Руфью за стойкой в кафе, беспокоясь о вновь исчезнувшем Смоки Одиночке, пытаешься вместе со всеми жителями Полустанка разгадать личность Железнодорожного Билли и оплакиваешь каждого героя, будто родного тебе человека. Я восхищаюсь теми писателями, которые умеют так рассказать о каждом персонаже, при этом не описывая его детально, что создается впечатление, будто ты столкнулся с ним только что лицом к лицу. Мне кажется, что я и сама пробовала и не раз вкуснейшие блюда из меню кафе «Полустанок», слышала вживую, как играет Эсси Ру, и принимала участие в сборищах «Глупости из морозилки» плечом к плечу с неподражаемыми Иджи, Уилбуром, Грэди и остальными.

На фоне жизни маленького городка Фэнни Флэгг поведала о целой эпохе, о великих событиях, об ужасном отношении к людям другой расы, о необоснованной жестокости равных по рождению, но далеких по статусу, определяемому цветом кожи, людей. И сразу в голове мелькают кадры из прекрасного фильма «Прислуга».

У каждого персонажа есть своя маленькая трагедия, которой он не дает права овладеть своей жизнью. И несмотря на все личные драмы и беды герои светятся изнутри, делятся друг с другом переполняющей их любовью. Я до сих пор нахожусь под впечатлением от сцены в зале суда, когда Иджи была спасена ее заклятым врагом, преподобным Скроггинсом. Узы, связывающие всех обитателей Полустанка воедино, настолько прочны, что разрушить их невозможно. Книгу будто окунули в чан с добром, и, хотя в ней довольно много жестких моментов, воспринимается она исключительно как произведение, преображающее каждую частицу твоей души.

Есть книги, прочитав которые, будто становишься лучше.

Спасибо Фэнни Флэг и каждому жителю Полустанка за оздоровление души. С вами жизнь стала на несколько тонов ярче. Мне вас будет очень не хватать.

Fried Green Tomatoes at the Whistle Stop Café

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

«Жареные зеленые помидоры» – настоящая классика, один из лучших американских романов XX века. Исключительно добрая, тонкая книга, пропитанная любовью к людям, юмором и легкой грустью. Несомненный шедевр.

Озон

Фэнни Флэгг – из тех немногих писателей, чьи мудрые и поэтичные книги оставляют долгое и изумительно приятное послевкусие. Обаятельная, смешная и щемяще-проникновенная проза Фэнни Флэгг – универсальное средство от хандры. С наслаждением вживаясь в уютный мир ее романов, сводя короткое знакомство с живыми и узнаваемыми персонажами, мы получаем отличный шанс на время забыть о тревогах и трудностях, окружающих нас в реальной жизни.

Psychology

«Жареные зеленые помидоры» заслуженно вошли в список главных женских книг XX века.

Коммерсант

Благодарность

Я хочу выразить огромную признательность тем людям, которые оказали мне неоценимую помощь и поддержку, когда я писала эту книгу Прежде всего это относится к моему литературному агенту Венди Уэйл, которая никогда не теряла веры в меня, редактору Сэму Вогену – за его заботу и внимание и за минуты хохота в процессе работы над текстом – и Марте Левин из «Рэндом хаус», ставшей моей ближайшей подругой. Я благодарю также Глорию Сейфер, Лиз Нок, Маргарет Кафарелли, Анну Бейли, Джулию Флоренс, Джеймса Хэтчера, доктора Джона Никсона, Джерри Ханна, Джея Сойера и Фрэнка Селфа. Компания «Де Томас, Бобо энд ассошиейтс» помогла мне в нелегкие времена нужды. Я благодарна Барнаби и Мэри Конрад из Ассоциации писателей Санта-Барбары, Джо Рой из Бирмингемской публичной библиотеки. Джеффу Нореллу из Бирмингемского южного колледжа, Энн Харви и Джону Локу из издательства «Оксмур хаус паблишинг». Огромное спасибо моей помощнице и машинистке Лизе Макдональд и ее дочери Джесси, которая спокойно сидела и смотрела сериал «На улице Сезам», пока мы с ее мамой работали. И особую благодарность я шлю всем милым моей душе жителям Алабамы – сердца моего, дома моего.

Томми Томпсону

«Плоть моя обитает в приюте для престарелых “Розовая терраса’’ но сердце и мысли так и остались в кафе “Полустанок’’ где на обед подают жареные зеленые помидоры…»

Из размышлений миссис Вирджинии Тредгуд в приюте «Розовая терраса», июнь 1986 г.

Еженедельник миссис Уимс

«Бюллетень Полустанка»

НОВОЕ КАФЕ

На прошлой неделе по соседству со мной, рядом с почтой, открылось кафе «Полустанок». Его хозяйки – Иджи Тредгуд и Руфь Джемисон, – кажется, довольны: дело потихоньку налаживается. Иджи просит знакомых не беспокоиться, что здесь их отравят: сама она не готовит, на кухне заправляют две негритянки, Сипси и Онзелла, а за барбекю персонально отвечает муж Онзеллы, Большой Джордж.

Тем, кто еще не успел заглянуть в кафе, Иджи сообщает: завтрак здесь подают с 5.30 до 7.30. Вы можете заказать яйца, овсянку, сухарики, бекон, колбасу, ветчину под острым томатным соусом и кофе – все это обойдется вам в 25 центов.

Кстати, Иджи уверяет, что одна из ее кур снесла яйцо с десятидолларовой бумажкой внутри.

Дот Уимс

Приют для престарелых «Розовая терраса»

Старое шоссе Монтгомери, Бирмингем, штат Алабама

Сегодня Эвелин Коуч снова пришлось ехать с мужем в «Розовую террасу» навещать Большую Маму – его мать. Свекровь ее терпеть не могла, и Эвелин быстренько удрала от них в зал для посетителей, чтобы в тишине и покое полакомиться припасенными сладостями. Но как только она устроилась поудобнее, старушка в соседнем кресле ни с того ни с сего заговорила:

– Если вы меня спросите, в каком году такой-то или такой-то женился, на ком женился и в чем была мать невесты, я в девяти случаях из десяти отвечу правильно. Но хоть убей, никак не могу вспомнить, когда же я успела так состариться. Как-то неожиданно все получилось: раз – и уже старуха.

Знаете, в первый раз я обнаружила это в июне, когда попала в больницу с желчным пузырем. Они, наверно, до сих пор его хранят, а может, и выкинули уже, кто знает. Медсестра – толстуха такая, аж страшно, – как раз собиралась ставить мне вторую клизму, они там просто обожают делать клизмы. И тут смотрю, на руке у меня бумажка вроде бирочки. Пригляделась, а на ней написано: «Миссис Вирджиния Тред гуд, 86 лет». Представляете?

Вернулась я домой и говорю миссис Отис, приятельнице своей: мол, нам только и осталось теперь, что сидеть сложа руки да ждать, пока сдохнешь. А она: «Предпочитаю выражение “отойти в мир иной”». Бедняжка! У меня язык не повернулся сказать ей, что разницы-то, собственно, никакой: как ни назови – все одно помрем.

Все же забавно: пока ты маленькая, время на одном месте топчется, а как двадцать стукнет, так оно понеслось, словно скорый до Мемфиса. Мне иногда кажется, что жизнь как-то мимо нас проскальзывает, и почувствовать ее не успеешь. Я, конечно, по себе сужу, не знаю, как у других бывает. Вроде вчера еще маленькая девочка, а нынче – хоп, и взрослая женщина, с грудью и волосами на укромных местах. И как это я все умудрилась пропустить, ума не приложу. Впрочем, особого ума у меня никогда не было, ни в школе, ни потом…

Я и миссис Отис из маленького городка, Полустанок называется. Это в десяти милях от «Розовой террасы», там, где железнодорожная сортировочная, – слышали, может? Отсюда и название Полустанок. Мы с ней последние тридцать лет жили на одной улице. Когда муж миссис Отис умер, сын и невестка уговорили ее переехать сюда, в приют. А меня попросили пожить с ней хотя бы первое время, пока она тут не пообвыкнет. Потом-то я домой вернусь, только от нее это секрет, понимаете?

Книгу Фэнни Флэгг “Жареные зеленые помидоры в кафе “Полустанок” я прочёл не сразу. Сначала я оставил чтение из-за того, что она мне показалась скучной и напоминала “ “. Но потом вернулся и увлёкся на столько, что прочёл её до конца. Для ленивых, мой видеобзор книги:

Книга в целом, достойная получилась. Рекомендую! Я читал её в электронном виде. Думаю, что скачать Флэгг в любом формате можно запросто. Если не найдёте, то вот вам ссылка с Litres:

Краткое содержание романа “Жареные зеленые помидоры”

В 1985 году в Бирмингеме, штат Алабама, домохозяйка Эвелин Коуч (англ. Evelyn Couch) вынуждена навещать свою свекровь в доме престарелых. У них напряжённые отношения, и Эвелин, стараясь избежать её, встречается с ещё одной обитательницей дома престарелых, которую зовут Нинни Тредгуд (англ. Ninny Threadgoode). Та начинает рассказывать Эвелин истории из своей жизни в городке Полустанке (англ. Whistle Stop) в глубинке Алабамы, начиная с 1920-х.

Эвелин тяжело переносит кризис среднего возраста, её дети выросли и завели свои семьи, с мужем отношения не самые лучшие, её терзают мысли об одиночестве и смерти. Жизнь её, когда-то ровная и безупречная, потеряла всякий смысл, Эвелин Коуч в свои 48 лет перестала следить за собой, поедание шоколадных батончиков стало единственным лекарством от депрессии. Нинни прожила непростую жизнь, она рано лишилась родителей, рано овдовела, её единственный сын родился неполноценным и тоже не дожил до старости. Несмотря на это, Нинни в свои 86 лет не потеряла любви к жизни, она так полна ею, что навещающая её Эвелин начинает видеть свои горести и печали в другом свете. Постепенно целью визитов в дом престарелых становится не свекровь, а рассказы Нинни и её общество. Женщины, сами того не замечая, становятся подругами. Люди, о которых рассказывает Нинни, начинают много значить для Эвелин, она часто думает о них, они заполняют образовавшуюся пустоту в её жизни. Эвелин Коуч меняет своё отношение к будущему, ведь её старшая подруга напомнила ей, что впереди еще половина жизни.

Книга написана весьма своеобразно, читателю предлагается наблюдать за событиями с разных ракурсов. Автор не придерживается хронологической последовательности, о событиях повествует так, как это обычно бывает в беседе, когда излагают тот эпизод, о котором вспомнилось в данный момент. Некоторую документальность в описании жизни Полустанка придают выдержки из «Бюллетеня Полустанка». В конце книги читателю предлагают несколько рецептов блюд, которые давным-давно подавали в кафе «Полустанок», среди которых два рецепта приготовления жареных зеленых помидоров.

Отзывы о романе Флэгг:

Если приблизить этот томик к уху, то наверняка можно услышать чей-то смех, плач, разговоры, шум поезда, шорох листвы, звяканье вилок и ложек. Прислушайтесь к звукам, пробивающимся через обложку, и вы узнаете историю одного маленького американского городка, в котором, как и везде в мире, переплелись любовь и боль, страхи и надежды, дружба и ненависть. История эта будет рассказана с такой искренностью, что запомнится на долгие годы, и роман Фэнни Флэгг станет одной из самых любимых книг – как стал он для очень многих во всем мире.

Иджи всегда была сорванцом с обостренным чувством справедливости. Такой она и осталась, когда выросла и вместе с любимой подругой открыла кафе «Полустанок», в котором привечает всех, бедных и зажиточных, черных и белых, веселых и печальных. Истории,что происходят с Иджи и ее близкими, иногда до боли реалистичны, а порой они совершенно невероятны, но всегда затягивают, заставляя переживать так, будто все это происходит в реальной жизни. Ибо великий роман Фэнни Флэгг и есть сама жизнь.

«Жареные зеленые помидоры» – настоящая классика, один из лучших американских романов XX века. Исключительно добрая, тонкая книга, пропитанная любовью к людям, юмором и легкой грустью. Несомненный шедевр.

Хорошая книга, согласен 🙂

С книгой я познакомилась давно, привлекло ее название, да и несколько знакомых настоятельно рекомендовало к прочтению, в итоге перечитала уже 3 раза и через пару-тройку лет прочитаю еще раз).

Сюжет в двух словах не описать, но все же. Небольшой городок около Бирмингема, живущий в основном за счет железной дороги, действие разворачивается в течение нескольких десятилетий, начиная с 20-х годов прошлого века. Основные события связаны с двумя подругами Иджи и Руфь, владеющими кафе “Полустанок”. Вообще героев в книге очень много – почти весь городок. Повествование по большей части ведется от лица Нинни Тредгуд, которая уже будучи в доме престарелых в 1985 году рассказывает удивительные истории из жизни Полустанка навещающей ее женщине средних лет Эвелин Коуч. Кроме Нинни Тредгут рассказчиками выступают и другие жители Полустанка, Эвелин Коуч (жизнь которой Полустанок кардинально изменил, хотя раньше она о нем и не слышала) и непосредственно автор произведения.

Жизнь в Полустанке размеренная, но при этом постоянно что-то происходит. Учитывая временной период и то, что местом действия является юг США, здесь есть и Ку-клукс-клан, и Депрессия, и война. Но все крутится вокруг жителей, которые всегда готовы друг друга поддержать, а двери в городке на протяжении долгого времени никто и не думал запирать, хотя времена были разные. Событий очень много – и грустных, и смешных, но во главе всего Фэнни Флэгг ставит доброту и человечность, от чего книгу читать еще приятнее, настолько она позитивная и жизнеутверждающая.

Не буду слишком лить воду, скажу лишь, что книгу стоит почитать тогда, когда хочется чего-то доброго, веселого, немного грустного, но в то же время настраивающего на позитивную волну. Как и и в случае с другими книгами Фэнни Флэгг (например, “Стоя под радугой”) с главными героями даже грустно расставаться, возможно, поэтому книгу я периодически перечитываю).