Вдова замечательного композитора, автора знаменитой музыки из кинофильмов "Семнадцать мгновений весны" и "Иронии судьбы, или С лёгким паром", Микаэла Таривердиева, сейчас является президентом благотворительного фонда имени своего мужа, но и сама Вера Таривердиева - известный высокопрофессиональный музыковед, лауреат многих премий, журналист, а как радиожурналист явилась создателем лучшей программы отечественного радио в 2011 году и стала лауреатом "Радиомании". О творчестве Микаэла Таривердиева ею была написана и издана книга, пользующаяся большой популярностью, - "Биография музыки". Кроме того, ежегодно Вера Таривердиева проводит фестиваль органной музыки в Калининграде - в Кафедральном соборе (1333 год постройки), являясь директором этой исторической концертной площадки.
Память о композиторе
Вера Таривердиева каждым своим шагом, каждым своим новым занятием и каждой минутой своей жизни продлевает то необыкновенное счастье так редко встречающейся на земле настоящей взаимной любви, которую ей посчастливилось найти и которую теперь так тяжело нести в одиночестве. Она не рассталась со своим мужем даже после его смерти, он всё ещё рядом с нею неотступно - в своих сочинениях, о которых узнают всё подробнее даже далёкие от серьёзной музыки люди. И всё благодаря тому, что делает для этого узнавания Вера Таривердиева. Конечно, песни его сочинения из кинофильмов сможет спеть каждый россиянин - от мала до велика, в любой час суток и в любом состоянии. Но Микаэл Леонович написал не только песни!
Творчество его обширно и прекрасно, и знакомство с ним настолько же интересно. Его мелодии сопровождают человека всю жизнь. Именно наследием великолепного музыканта и занимается Вера Таривердиева. Биография композитора пунктуальнейшим образом и в исключительно поэтическом ключе донесена ею в книге (а сколько статей написано, сколько интервью дано самым разным изданиям, сколько настоящих музыковедческих исследований проведено ею!), но главное - это деятельность, направленная на популяризацию творческого наследия Микаэла Таривердиева. Директорство в калининградском Кафедральном соборе - событие из того же ряда, открывшее новые и долгожданные возможности для переведения дела всей оставшейся жизни на более высокий уровень. И об этом нужно обязательно рассказывать отдельно.
Кафедральный собор
Место, где расположен этот памятник архитектуры, в народе именуют А называется Кнайпхофе. Именно здесь и директорствует Вера Таривердиева. Биография собора богаче не только любой человеческой, но и, пожалуй, не каждый народ пережил столько событий. С 1333 года начался отсчёт его времени. В алтарной части собора испокон века хоронили самых выдающихся жителей Кёнигсберга. В 1588-м на стороне северного нефа был сооружён "профессорский" склеп, именно там похоронен Иммануил Кант. В 1944-м авиация союзников оставила от величественного собора почти руины, но его удалось воссоздать практически в первозданном виде. Здесь работают несколько музеев, в том числе Канта, и два великолепных концертных зала с органом Alexander Schuke - самым большим в России: четыре мануала, восемь с половиной тысяч труб, девяносто регистров! Более ста тысяч туристов в год принимают эти стены, около семисот концертов в год проводится здесь, множество фестивалей и два самых крупных органных конкурса: Первый Всероссийский и имени Таривердиева.
Вера Гориславовна Таривердиева была выбрана на эту ответственную должность администрацией губернатора, поскольку уже зарекомендовала себя отличным организатором. Вакансия появилась неожиданно, когда и композитор Аркадий Фельдман, возглавлявший Кафедральный собор, почувствовал необходимость с головой окунуться в творчество и написал заявление об уходе с этого чисто административного поста. Оставил себе только работу главного дирижёра симфонического оркестра Калининграда. Но из штата Кафедрального собора его всё-таки не отпустили, и он продолжает работу под началом Веры Гориславовны Таривердиевой как дирижёр. В свою очередь Вера Гориславовна решила не брать себе ни квартиры, ни заработной платы. Живёт во всё время пребывания в Калининграде прямо на работе, а свои деньги направляет на нужды этого учреждения культуры. Есть ли у нас в стране чиновники, которые поступают как Вера Таривердиева?
Биография
С самого начала восьмидесятых музыканты России читали статьи и рецензии явно молоденького, но уже острого на язык музыковеда - выпускницы "Гнесинки". Особенно хорошо запомнились строки о музыке Альфреда Шнитке (даже в восьмидесятые его не очень-то было принято хвалить, а Вера хвалила). Ей нравилось писать о современной музыке, хотя диплом защищала по французской полифонии тринадцатого века. И у неё получалось глубоко чувствовать и понимать новые формы, новый музыкальный язык, новую структуру с необычным наполнением. Биография Веры Таривердиевой (личная жизнь - тоже) по-настоящему началась именно тогда, ведь благодаря свежести её воззрений на современную музыку и заметил её тот самый Мастер.
Он судил по строкам газеты "Советская культура" и представлял себе даму средних лет с причёской и маникюром, с большим жизненным и профессиональным опытом, который и помогал ей проникать в суть музыки, овладеть свободой слога, накопить сентенции. Как теперь говорят, матчасть музыкальной критики авторесса смолоду знала замечательно. Разве мог предполагать известный композитор, что можно так ошибаться. Когда они всё-таки познакомились, оказалось, что это девушка, молоденькая, красивая, стеснительная, чистая, замечательная. О которой скоро станут говорить: "Смотри, что пишет жена Таривердиева Вера!". Возраст у них слишком уж разный. Ей - двадцать шесть. Ему - пятьдесят два... Влюбился он наверняка сразу, но слишком много причин было это чувство скрывать. До поры до времени, разумеется.
1983 год
Этот год был началом счастья длиной в тринадцать лет. Тринадцать лет исключительной нежности, взаимопонимания, настоящего содружества и ослепительной любви. Однако обращения друг к другу "на ты" так и не случилось. Как объясняет сама Вера Таривердиева, возраст здесь ни при чём. Это бесконечное уважение невидимых простому глазу границ, которое по большей части утеряно современниками, и называется оно - такт. Микаэл Леонович был женат перед этим дважды официально, и ещё несколько раз "приходящими" браками. Женщин он всегда любил, и они не могли не любить его. Но по-настоящему единственной, действительно неповторимой стала последняя - неугасимая в своей молодости Вера Таривердиева. Год рождения 1957. Скоро наступит момент, когда она "перегонит" своего любимого. Он покинул этот мир в шестьдесят пять.
Сколько лет Вере Таривердиевой понадобится, чтобы увековечить всё, что её муж создал за свою не очень длинную жизнь? Её читатели и поклонники творчества Микаэла Таривердиева знают, что ей предстоит очень много. Длинный список произведений Мастера занял бы все буквы в этой статье, и размера статьи не хватило бы. Он более всех романов на свете любил именно булгаковский - "Мастера и Маргатиту". Поэтому и не было у него свободной жизни - всегда работал. А Вера ему помогала всем, чем могла. Даже просто своим присутствием. И так же, как Маргарита, задолго до встречи с Мастером Вера вышла замуж. Рановато это произошло - в девятнадцать лет, когда хочется поскорее сделать выбор и отделиться от родителей. Итоги - в статистике. Сын Веры Таривердиевой до наступления переходного возраста жил в семье Таривердиева, затем воссоединился с родным отцом. Прошли десятилетия, но воспоминания об этом детстве и отрочестве у него до сих пор светлы. Это было, как оказалось, неизмеримое счастье. Но не все люди умеют его вовремя оценить.
Предназначение и долг
В этой женщине Таривердиев не ошибся. Это оказался действительно тот самый человек, которого называют "близким". Который не воспользуется, который не предаст. Не бросит. Творчество для Мастера - это весь мир, это он сам, весь - с руками, ногами, мозгами и всем остальным организмом, где главное - сердце. Микаэл Леонович всю жизнь был доверчив, наивен, благороден и прост. Защитой при этих качествах может быть только одно - одиночество. Так и было, пока не повилась у Таривердиева Вера Гориславовна. Дата рождения этой осенней связи хорошо известна тем, кто прочитал книги, написанные впервые по-настоящему влюбившимися людьми.
Одиночество кончилось, и главное - у Мастера ушёл страх. Он понял, что с ним не произойдёт того, что случилось с его знакомым - известным фотохудожником. Весь огромнейший архив после его смерти просто выбросили на помойку. Таривердиев понимал, что с его многочисленными рукописями может случиться то же самое. И этот страх всё усиливался год от года. Хорошо, что работать не помешал. После того как в его жизнь вошла Вера, все без исключения страхи просто улетучились. И лучшего пропагандиста собственного творчества он бы найти не смог, даже если бы обыскал весь мир.
"Вокзал для двоих"
Таривердиев написал в своей книге "Я просто живу" об этом мгновенно возникшем чувстве неслучайной близости, которую нужно беречь, ибо - редкость она неимоверная. Его предавали много и часто. Он, как человек благородный, разборок не устраивал, просто прекращал неудавшийся роман. Некоторые случаи из его жизни будут уроком всенародным и на все времена. Вера Таривердиева снова в своём интервью вспомнила эту историю, ставшую канвой всем известного и многими любимого фильма "Вокзал для двоих". Это Микаэл Леонович разрешил покататься на своей машине женщине, с которой в тот момент встречался. А она насмерть сбила человека. И он взял всю вину на себя, чтобы заслонить от преследования эту актрису.
Был суд - страшное испытание. Ему грозил довольно внушительный срок. А дама его сердца в этот самый драматический час вообще прекратила с ним общение и даже уехала из города. Тюрьма не случилась по разным причинам, главная из которых - амнистия. Но пережить композитору всё-таки пришлось так много, что он не забыл об этом до конца жизни. Напоминали постоянные сердечные боли, едва ноги не отнялись в такой момент. Предательство близкого - всегда огромная боль. Эти события и Эльдар Рязанов и описали в сценарии к фильму. Микаэл Леонович переживал потому, что некрасивая история - его личная драма - вдруг стала ещё и публичной. На премьеру его пригласили. Словно незаживающие раны солью посыпали.
"Ирония судьбы"
А с Рязановым Таривердиев дружил долго и крепко. Познакомились в Доме творчества Пицунды, когда Рязанов напевал песенку, которую считал народной: "На Тихорецкую состав отправится". Сказал, что непременно войдёт она в новый его фильм. Таривердиев долго и негодующе смеялся: "Эта песня не народная, я её автор!". Написана она была за много лет до этого случая, даже Высоцкий её успел спеть. Тогда Рязанов предложил Таривердиеву сценарий фильма, похожего на рождественскую сказку, которая практически никогда не сбывается.
И Таривердиев написал к этой картине все остальные песни. Их сразу запели повсюду - и на сценах всех уровней, и в любом застолье. И теперь их поют. И будут петь так долго, что скорее всего - всегда. Таривердиев, повстречавшись с Верой, почему-то сразу понял, что теперь ему можно быть спокойным за своё творчество. Никто его рукописи на помойку не выбросит, и в народные песни будут превращаться, не теряя авторства.
"Семнадцать мгновений..." на всю жизнь
Они были одинаковы в своём отношении к жизни, оба любили мир и людей в нём, таких разных, таких странных, таких непредсказуемых. Однажды по просьбе Микаэла Леоновича Вера написала статью о симфониях Никиты Богословского. Давалась статья очень тяжело, но не потому, что симфонии Никиты Владимировича были недостаточно хороши. Они были замечательны. Но даже поставить собственное имя под строками Вера Гориславовна не могла себя заставить.
Статья вышла под псевдонимом. Это потому, что Вера очень хорошо знала о той поистине трагедии, которая произошла в 1974 году, когда вышел и стал исключительно популярен сериал "Семнадцать мгновений весны". Музыка из этого кинофильма звучала буквально из каждого окна. Города становились безлюдными, когда транслировалась очередная серия по телевидению. И решил слегка подшутить над этой популярностью. От такой шутки Таривердиев слёг в предынфарктном состоянии, так дорого она ему обошлась. Будучи в Париже, Никита Богословский в шутку, "от чистого сердца", послал телеграмму с подписью Фрэнсиса Лея в Союз композиторов СССР, что Таривердиев допустил плагиат, украв у него мелодию из фильма "Мужчина и женщина".
Остаться человеком
Любой музыкант скажет, что плагиата там нет, как нет композитора, не использовавшего этот ход нисходящих (или восходящих) сект. Сороковая симфония Моцарта тому пример. Может, и Лей тоже сплагиатил? Но как, как можно было оправдаться от такого поклёпа, как объяснить правду всем, особенно далёким от музыки людям? Словом, Таривердиев заболел.
Но общаться с Богословским не прекратил, простив его совершенно непростительную шутку. И Вера Гориславовна хорошо понимала это. Она сама до сих пор остаётся таким же человеком, несмотря на возраст и жизненный опыт, - доверчивым, слегка наивным и прекраснодушным.
Прощание
Вера Гориславовна, конечно же, почувствовала это прощание задолго до того, как любимый муж покинул этот мир. Она не верила ни сердцем, ни умом, что любимый может её покинуть, но прощание уже звучало в его музыке. А Вера - музыкант, даже более того. Её основная профессия - музыковедение, и в этом она высококлассный специалист. Операция на сердце, которую перенёс Таривердиев в Лондоне, не могла её настолько убедить, как написанный за три года до смерти альтовый концерт (1993).
Там настолько достоверно звучала музыка сфер, так ясно ощущалось прощание души с телом - как хроника событий прощального путешествия души. И последнее произведение Микаэла Таривердиева - Трио, ещё более явно подсказывало, как душа прорывается туда, в небытие, с какой болью, и как эта боль кончается, когда душа уже ТАМ. Он написал свою прекрасную музыку и умер. А Вера Гориславовна делает всё, чтобы мы все об этой музыке узнали. Только тогда будет понятно, что музыка - вечна, а смерти нет.
27-08-2011
№ 640, 27 августа 2011 г. Зоя Мастер говорит, Верой Таривердиевой
"Тот, кто любит, должен владеть искусством терять и находить."
(Пауло Коэльо)
В августе этого года почитатели творчества Микаэла Таривердиева отмечали его юбилей - 80 лет со дня рождения композитора, ушедшего из жизни 15 лет назад. Имя Таривердиева ассоциируется прежде всего с музыкой для кинофильмов "Ирония судьбы", "Семнадцать мгновений весны", "Король-олень" - всего он написал музыку к 132 фильмам. Очень часто век песен из этих фильмов оказывался намного длиннее творческой жизни самих кинолент. Так, например, случилось с песней "Маленький принц" - мало кто помнит о существовании фильма "Человек с "Экватора", но песня любима до сих пор. Всё новые поколения исполнителей и слушателей находят в ней то, чего так не хватает современным песням - искренности, профессионализма, той светлой ностальгии, от которой и слёзы на глазах, и ощущение счастья от соприкосновения с истинным талантом. К сожалению, значительная часть творчества Таривердиева менее или совсем не знакома широкому слушателю. Эта "подводная часть айсберга" - вокальные циклы, балеты, оперы, концерты для органа, - во многом благодаря самоотверженной работе его вдовы Веры, постепенно занимает заслуженное место в репертуаре российских и зарубежных музыкантов.
Вера Гориславовна, согласилась поговорить о человеке, ставшем её единственной любовью, мужем и учителем (Таривердиев был старше Веры на 26 лет), о судьбе его некоторых сочинений, и о том, как память о муже, работа с его наследием помогает ей жить.
На фото Микаэл и Вера Таривердиевы
- Вера, расскажите о себе. Из какой Вы семьи?
Я родилась в Алма-Ате. Мой дед в своё время окончил Киевский Политехнический институт, владел шестью языками. В Казахстане стал одним из основателей республиканского издательства. Его жена, моя бабушка, полька, дочь православного священника, никогда не работавшая до смерти мужа (он умер при странных обстоятельствах в 1934 году), начала преподавать математику, стала завучем школы, награждена орденом Ленина. Отец - журналист, первый доктор наук в этой профессии в Казахстане. Мама - профессор филологии. По её книгам до сих пор учатся студенты.
Стало быть, музыкантов в Вашей семье не было, а Вы - музыковед по профессии. Музыка выбрала Вас или Вы - музыку?
Надеюсь, это был взаимный выбор. В нашем доме было старое пианино "Беккер", с подсвечниками и клавишами слоновой кости. Иногда отец садился за инструмент, играл какие-то пьесы. Мне трудно сказать, что больше притянуло моё внимание к музыке - игра отца или это пианино само по себе. Но с раннего детства я требовала отдать меня учиться музыке. Сначала меня водили к частному педагогу, затем определили в музыкальную школу, потом я поступила в музучилище. Выбор профессии состоялся именно в те годы. Причём, уже тогда во мне возникла даже не мысль, а стремление и уверенность в том, что я должна жить в Москве.
В музучилище я занималась с фанатизмом, который несколько беспокоил моих родителей. Например, в течение четырёх лет, ежедневно, я приходила за два часа до начала занятий и самостоятельно занималась развитием абсолютного слуха.
- Разве можно развить абсолютный слух? Я всегда считала, что это качество - врождённое?
Да, музыкальный слух можно развить, я в этом убедилась на собственном примере.
- По себе знаю, что для поступления на музыковедческое отделение надо сдать 11 вступительных экзаменов.
Да, правильно. И я поступила в Институт им. Гнесиных (нынешняя Академия Музыки им. Гнесиных), который окончила с дипломной работой "Ранние формы полифонии в музыке 13-14 веков во Франции".
То есть, Вы собирались в дальнейшем заниматься исследовательской работой, но пришли в журналистику. Кто-то посоветовал?
Скорее, повлиял своей увлечённостью и профессионализмом. Образование и атмосфера в те годы в Гнесинке были потрясающие. Среди прочих предметов была и музыкальная критика, - предмет, который вела главный редактор журнала "Музыкальная жизнь" Екатерина Добрынина. Именно благодаря ей мне захотелось попробовать себя в этой профессии. Ученик моего отца, профессор МГУ Владимир Горохов отвёл меня в газету "Советская культура", где я на 4 курсе уже проходила практику, и меня взяли на работу. Причём, сразу корреспондентом. В газету ЦК КПСС сразу так не брали людей. А мне отдали место, которое готовили для Ирины Андроповой (дочери Ю. Андропова - прим. автора). Её отец позвонил главному редактору и сказал, что одного члена их семьи газете достаточно.
- Он имел в виду свою невестку, жену сына Игоря?
Да. Мне просто повезло. Я стала журналистом и довольно быстро освоила навыки этой работы. Писала о современной музыке, рецензии на концерты, заказывала и редактировала статьи, при этом наивно спорила с начальством. В 26 лет стала заместителем редактора отдела музыки и хореографии. В одной из командировок, в Вильнюсе, я встретила Микаэла Леоновича.
-Вам было 26, ему - 52. На полжизни старше. Вы были замужем за своим однокурсником, и у вас уже был сын. Я прочитала, что Вы быстро разочаровались в том браке и называли его "абсолютным злом". Это Ваши слова или журналистская гипербола?
Разочарование - да. А "абсолютное зло" - гипербола. Как может быть абсолютным злом то, от чего появился мой ребенок.
- Ваш сын остался со своим отцом. Какие у Вас в дальнейшем сложились отношения? Простил ли сын то, что главным человеком для Вас стал не он?
Неправильным было бы сказать, что с появлением в моей жизни Микаэла Леоновича для меня перестал существовать мой сын или мама. Таривердиев стал моим любимым человеком, моим учителем - человеком, определившим мою судьбу. Что касается моего сына, то когда мне надо было принимать решение уходить или нет, Вася согласился переехать со мной. Микаэл Леонович принял его как собственного сына. Даже в анкете он указывал, что у него два сына. Вообще он потрясающе умел общаться с детьми, мальчики чувствовали в нём то, что в жизни редко встречается. Несколько лет мы жили вмести, и эти годы были очень важными для нас всех. Вася был с нами в тот период, когда Микаэлу Леоновичу делали операцию на сердце, и он был очень хорошим товарищем, помогал нам. Сейчас Васе 31 год, и он считает, что главным воспитателем в его жизни был именно Микаэл Леонович. Отец, которому он и сейчас не нужен, тогда из ревности, из мести всячески настраивал его против нас. В результате, Вася вернулся к отцу, (правда, потом жил у бабушки), а теперь сожалеет о своём тогдашнем решении.
- Общается ли Вася с Кареном, сыном Микаэла Леоновича?
В последнее время - нет. Вася два года жил в Индии, сейчас - в Камбодже. У Карена тоже своя жизнь, своя работа. Он воевал в Афганистане, дважды был ранен, сейчас пишет рассказы, повести. У нас был период частого, близкого общения. Но сейчас я больше общаюсь с его дочерьми.
- Как окружающие отнеслись к Вашему роману с Микаэлом Леоновичем?
Окружающие долго не знали о наших отношениях. К счастью, какое-то время они были тайными. Это были отношения двоих, которым никто не мешал, не влиял. В тайных отношениях есть тот интим, который совершенно необходим для того, чтобы люди поняли друг друга, увидели друг друга собственными глазами. К тому же тайна - всегда романтична.
- Вы "совпали или Вам пришлось многое менять в собственных привычках, вкусах, образе жизни?
Мне ничего не пришлось менять в себе. Потому что я встретила человека, в котором мне было все дорого, все совпадало с моим пониманием и представлением о том, каким должен быть человек. Словом, это был МОЙ человек. В какой-то момент я поменяла место жительства - переехала к Микаэлу Леоновичу, а потом - поменяла фамилию. Вообще мне уже не нужны были по большому счету близкие отношения ни с кем. Как-то отпали мои подруги, друзья. У нас все стало общим, в том числе и близкие люди. Мне и сегодня трудно общаться (да я и не общаюсь близко) с теми, кому Микаэл Леонович не близок, непонятен или не трогает. А наши друзья - они были друзьями и остались. На то они и есть друзья. Я очень рада, что мы иногда собираемся, они бывают у нас на концертах. Очень хорошо ко мне относятся. Даже появляются друзья из прошлого Микаэла Леоновича, с которыми он много лет не общался. И я с ними знакомлюсь уже сейчас.
- Как Ваши родители восприняли этот брак?
Мои родители отнеслись к Микаэлу Леоновичу очень хорошо. Они его очень полюбили, как и он - их. Мой отец советовался с ним, мама его обожала. Он был для них как старший товарищ, хотя он моложе. Возникло какое-то моментальное понимание, моментальная симпатия. Наверное, именно так и должно быть - когда ты воспринимаешь человека целиком, вместе с его миром.
В каком-то смысле в наших биографиях есть общее. Микаэл Леонович родом из Тбилиси, он армянин из Тбилиси. Мама преподавала в школе, отец был банковским служащим, был посажен в 1949 году. Он, также как и я, стремился в Москву. В Тбилиси я очутилась уже после его ухода и полюбила этот город, как свой родной. Я никогда не скучаю по Алма-Ате. Но очень скучаю по Тбилиси… Оба города - многонациональные, пестрые, окружены горами…
Было равенство в Ваших отношениях? К примеру, прислушивался ли Микаэл Леонович к Вашему мнению по поводу своих сочинений? Могли ли Вы всегда честно высказать своё мнение?
Знаете, у меня не возникало повода спорить с Микаэлом Леоновичем. Возможно, звучит странно, но с ним вообще никто не спорил, если соприкасался. Видимо, наше понимание с ним было связано в том числе с пониманием его музыки. Он рассчитывал на меня в этом смысле. Когда я практически заставила работать над автобиографической книгой (я ее записывала под его диктовку), он сердился и говорил, что лучше бы я написала о нем музыковедческую книгу. Я это и сделала, когда время пришло. Это самые счастливые моменты моей внутренней жизни после его ухода. Потому что когда я изучала его партитуры, его рукописи, ноты, я была счастлива от общения с ним, от еще более глубокого понимания его как человека и музыканта.
- Tantum cognoscitur, quantum diligitur. (Познаём настолько, насколько любим.)
Видимо, так. Ему нравилось показывать мне то, что он только-только сочинил. Не было случая, чтобы это мне не понравилось. Потому что Микаэл Леонович в жизни не написал ни одной лишней ноты или неталантливой ноты. Это правда. Во всяком случае, я так его воспринимаю.
И он очень хорошо отдавал себе отчет в том, что он делал. Ему было очень важно, что я понимаю его музыку, и музыку вообще. Он очень гордился тем, что я делаю. Как я пишу, как я ощущаю то, о чем пишу.
В программе "Оркестровая партия" Вы сказали: "Первыми лицами музыки сегодня являются не композиторы, а исполнители". Давайте поговорим и о тех, и о других. Кому из исполнителей М. Л. отдавал предпочтение и почему?
Микаэл Леонович создал не только свой композиторский стиль, но и стиль исполнения. Ему нужны были исполнители его манеры. Он писал только ту музыку, которую внутри себя слышал. Я всегда это говорю. Но это не повторение одной мысли. Это констатация факта, мое свидетельство того, как он писал музыку. Он ее писал, а потом ему нужен был исполнитель. Он его искал, иногда воспитывал, как было с дуэтом Бесединой - Тараненко, с Камбуровой, трио "Меридиан". Он создавал их манеру, вернее, учил их своей манере. А когда не находил исполнителя, пел сам, как это было с монологами на стихи Григория Поженяна, Андрея Вознесенского, Людвига Ашкенази, Шекспира. И никто ТАК исполнить его монологи на эти стихи не может. Близка к этой манере только Ольга Дзусова.
После фильма "Ирония судьбы" Таривердиев попросил Аллу Пугачёву больше не исполнять его песен. Что именно не понравилось автору в "послефильмовой" манере исполнения примадонны?
Он долго работал с Аллой Борисовной - и в "Короле-олене", когда ей было 19 лет и она только-только окончила училище Ипполитова-Иванова, и потом в "Иронии судьбы". Они долго с Рязановым искали нужную, подходящую исполнительницу. Ведь в "Иронии" не песни, это романсы, весьма сложные и мелодически, и гармонически, и ритмически. Их исполнять непросто (исключение "Если у Вас нету тети" и "На Тихорецкую). А романсы на стихи Цветаевой, Пастернака, Ахмадулиной - это очень сложные вещи. Тогда Микаэл Леонович вспомнил о Пугачевой. Ее нашли и привели на картину. Были репетиции, было много дублей во время записей. В результате получилось то, что все знают и с трудом в этом узнают Пугачеву. А когда делалась запись, ее еще никто не знал. Осенью 1975 года она победила на "Золотом Орфее", стала очень популярной. А картина вышла 1 января 1976 года. После успеха фильма Микаэла Леоновича пригласили на "Кинопанораму". И Аллу Борисовну - тоже. Микаэл Леонович полагал, что она споет вживую, а он будет ей аккомпанировать. Когда они попробовали, от ее манеры, в которой она пела и которую от нее требовал Таривердиев, ничего не осталось. И тогда он попросил ее больше не петь его песен. Это была другая Пугачева и ее манера для Микаэла Леоновича была чужда и неприемлема. Вот и вся история.
- А почему Таривердиев, в отличие от Пахмутовой, Бабаджаняна, не писал песен для Магомаева?
Микаэл Леонович, за редким исключением, вообще ни для кого не писал произведений. Он иногда посвящал произведения - например, Заре Долухановой или Башмету. Кстати, Концерт для альта и струнных не только посвящен Башмету, но и написан с учетом его необыкновенного звука. То есть в этом произведении очень важную роль играет тембр альта, определенный тембр.
А Магомаев исполнил две песни Микаэла Леоновича - "Не думай о секундах" и "Я прошу хоть ненадолго" для фильма "17 мгновений весны". Но его не утвердили. Пригласили Кобзона, с ним Таривердиев тоже занимался. И он вошел в стилистику картины безупречно.
- А мне, честно говоря, больше понравилось исполнение "Я прошу..." Леонидом Агутиным. Песня, вроде бы, совершенно не в его стиле, но спел он её необыкновенно лирично, даже пронзительно, но без пафоса. Ну, а кого сегодня Вы считаете лучшими исполнителями песен Таривердиева и почему?
У Таривердиева песен немного. По большей части это то, что я называю музыкальной поэзией - монологи, речитативы, вокальные новеллы, романсы, мадригалы. То, что делает трио "Меридиан" - я называю мадригалами. Это почти никто не поет или поет даже близко не подходя к нужной манере. Извините, только ансамбль старинной музыки из Новосибирска. Монологи, в том числе мужские - Ольга Дзусова.
Сонеты Шекспира - Дмитрий Певцов, у которого ощущение материала, смысла - замечательное. Тамара Гвердцители хорошо поет "Музыку" и "Не исчезай".
- Вы лично участвуете в утверждении участников юбилейных концертов? Как происходит их "отбор"?
Для участия в концертах я приглашаю людей, с которыми работаю, дружу. Это и все уже перечисленные исполнители (трио Меридиан, Иосиф Кобзон, Тамара Гвердцители, Беседина-Тараненко, Дзусова), инструментальный дуэт из Токио Хиде-Хиде, японский дуэт White classical Band, Дмитрий Певцов, Алексей Козлов, театральные и кино актеры). Но осуществляет отбор телеканал, который снимает концерт. А наши отборы часто не совпадают. Или совпадают не во всем.
- Ну вот, скажем, Вам понравилось исполнение Ваенгой "На Тихорецкую"?
Ну, почему было не доверить ей эту песню? Спеть "На Тихорецкую" совсем не сложно.
- Но мне показалось, что временами ей было сложно попадать в ноты. Вообще, позволительно ли менять гармонию, как это сделала ГлюкОза в "Маленьком принце" или мелодию - как Ани Лорак в "Балладе Анжелы" из фильма "Король-олень"?
Как поет ГлюкОза - в этой версии мне больше нравится работа Макса Фадеева. Можно спорить о его некоторых вольностях, но он это сделал нарочно и в этом есть его диалог с автором. Вообще когда есть диалог, уважительный диалог - пусть даже в чем-то необычный, непривычный, - мне нравится. Пример: мы просили некоторых очень известных исполнителей для концерта в Кремлевском Дворце спеть несколько песен - они не смогли, не справились с материалом. Даже "Никого не будет в доме" никто не смог исполнить. А ведь речь идёт о звездах, которых предлагал Первый канал. Это, по-моему, весьма выразительный факт.
И всё же, чем оправданы такие "вольности"? Я понимаю, можно изменить трактовку, нюансы, аранжировку, но непопадание в ноты мне кажется элементарной музыкальной неграмотностью. И как правило, нарушается слияние с текстом, а значит, и смысл, который композитор вложил в каждую музыкальную фразу.
Ничем, конечно, подобные вольности не оправдываются. И вы очень правы насчёт текстов. Вообще песни Таривердиева не предназначены для привычного эстрадного исполнения. Там ведь поэзия, глубокая, настоящая и требует она понимания и бережного отношения. Как и музыка, где каждая нота осмыслена. Если этого нет, возникает ощущение фальши, нарушения гармонического ряда.
- А у меня возникает ощущение, что некоторые звёздные исполнители вообще не дают себя труда заглянуть в ноты и разучивают произведения на слух. Но слух у них оставляет желать лучшего. И отсюда - результат…
Совершенно верно, это результат элементарного несчитывания музыкального текста. К сожалению, такие исполнители вообще не понимают, о чём идёт речь и даже обижаются, когда им указывают на ритмические или гармонические погрешности.
Даже не знаю, смешно это или грустно. Если уж мы затронули тему эстрады, хочу спросить вот о чём - не странно ли, что "Достояние республики" до сих не сделало передачу о Таривердиеве. Неужели опусы Игоря Матвиенко или Гарика Сукачёва большее достояние, чем музыка Таривердиева? Поступало ли Вам предложение от Первого канала?
Пока нет.
В августе этого года Таривердиеву исполнилось бы 80 лет. Знаете, очень сложно представить его в сегодняшней атмосфере шоу бизнеса. Возможно потому, что именно бизнес пришёл на смену творчеству. Композиторы, "тусующиеся" на разного рода ток шоу, к музыке отношения не имеющим, без конца мелькающие в глянцевых журналах, выставляющие напоказ свою личную жизнь, рассуждающие о "крутых" брендах часов и модных диетах. Иногда хочется спросить: когда же вы успеваете творить???
Да, тусоваться Микаэл Леонович не просто терпеть не мог, - он категорически этого избегал. Ему нравилось ездить на "Кинотавр", потому что там было много людей, с которыми он работал, его товарищей. Но сегодняшние тусовки он и вовсе бы не выдержал. Он даже обижался, когда его называли светским человеком. Хотя он именно светский человек в правильном смысле этого слова. То есть тот, человек, который своими манерами, поведением не может и не хочет оскорбить другого.
- Когда я слушаю музыку Таривердиева, особенно его вокальные циклы, мне кажется, это записанная импровизация. Расскажите, как он работал?
Как работал? Отчасти я уже говорила, что М.Л. писал только ту музыку, которую слышал. Она на него снисходила. Он был как приёмник. У него была волшебная своя волна. Для ее сохранения нужно было оставаться чистым и внутренне сосредоточенным человеком - чтобы не потерять ее. Он ее не терял никогда. Впечатления, переживания, люди, жизнь - это было для него важно. Путешествия, помощь другим - все это было топливом. Фотография, которой он увлекался всю жизнь, с детства. Если вдруг у него наступал период внутреннего напряжения, даже немного раздражительности - значит что-то вынашивалось, что-то рождалось в нем. Но как правило люди, события становились толчком к созданию произведения. Вот, например, в Пицунде он услышал как играет Людмила Гамбрия, красавица, очень хорошая органистка. Он через несколько дней написал концерт для органа "Кассандра".
Или же был у Башмета на программе "Вокзал мечты", говорил с ним о романтизме. Башмет задал вопрос: "Почему бы Вам не написать для меня концерт?" Через два дня, внезапно М.Л. сел за свои семплерные инструменты в студии и сыграл концерт для альта и струнных в романтическом стиле. Сразу себя записал. А потом летом, в Ялте, на море, которое он очень любил, записал партитуру. В эти моменты ему нужен был чистый стол (непременно чистый, без каких-либо предметов), точилка (у него была электрическая точилка, которой он гордился) и карандаши ТМ-2. Очень люблю его карандашные рукописи. Они очень красивые.
- Как Микаэл Леонович относился к талантливым людям? Помогал ли пробиться?
Микаэл Леонович очень любил любые проявления таланта. Он мог не знать человека, но если ему понравилось его произведение или фильм, он звонил, говорил об этом. У него никогда не было ревности ни к одному талантливому человеку. Он обожал эту отмеченность Богом. Наверное, потому что был уверен, что талант - от Бога. А как можно не любить проявление Божественного в человеке?
Однажды он услышал "Скоморохи" Валерия Гаврилина по телевидению. Он был в восторге, позвонил Валерию Александровичу. Он был счастлив, как ребенок и так с ним и говорил. В ответ Гаврилин прислал ему письмо, которое Таривердиев хранил как драгоценность. Гаврилин писал о том, какой Микаэл Леонович музыкант и человек, что сформировался под его влиянием - музыкальным и этическим. И еще - цитирую дословно. "Вы добрый человек, несмотря на то, что ВЫ музыкант".
- Да, подтекст довольно грустный и, к сожалению, может быть отнесён не только к взаимоотношениям в мире музыки, но и творческой среде - в целом. А были ли у Микаэла Леоновича ученики?
Микаэл Леонович никогда не преподавал ни в одном заведении, хотя мог бы и хотел. К нему приходили люди, часто просто звонили, как мы говорим, с улицы. Он смотрел их рукописи, давал советы. Некоторые из таких людей стали профессиональными композиторами и считают Таривердиева своим учителем. Это хорошие люди. Очень трогательные. Есть среди них и хорошие музыканты.
- Андрей Вознесенский образно назвал Таривердиева "изящной нотой в наши бетонные дни". Люди, знакомые с Таривердиевым, называют его рыцарем и в то же время часто вспоминают о его неуживчивости.. В чём проявлялось это старомодное в наш расчётливый век "рыцарство", а в чём - неуживчивость?
Он вовсе не был неуживчивым; просто человек со своими принципами, своим взглядом на жизнь и определенными ценностями. Он не мог, да и не должен был ронять свои ценности для того, чтобы кому-то было удобно.
А рыцарство, то есть благородство, он проявлял и в отношении к женщине - в принципе, к понятию дружбы, к музыке, к своей профессии.
- Вера, расскажите о возглавляемом Вами фонде. Кого он поддерживает?
Наш Фонд называется Фонд поддержки творческого наследия Микаэла Таривердиева. Это вынужденная формальная мера для того, чтобы можно было заниматься Международным конкурсом органистов имени Микаэла Таривердиева, участвовать в организации концертов - хотя я например, кроме самого конкурса, ничего не организую. Скорее, я "соучаствую" концертным организациям или залам. Я могу дать идею, концепцию. Я составляю программу, сижу на репетициях, приглашаю исполнителей. Когда есть возможность, мы поддерживаем талантливых людей. Вот два года у нас живет замечательная и исключительно талантливая Термине Егиазарян. Два года назад она была выпускницей Ереванской консерватории, сегодня - уже дебютировала на фестивале в Экс Провансе, будет петь в Лионской опере. Думаю, ее ждет большая оперная карьера. Поддерживаем наших лауреатов и органистов - если считать поддержкой творческое сотрудничество. А содержим наш фонд мы сами - наш друг Овсеп Торосян, председатель совета учредителей фонда. С ним вместе мы получили наше помещение и его содержим. А конкурс, концерты - поддерживают спонсоры. Их немного, и мы им благодарны.
Как возникла идея организации конкурса органистов? Как вообще Вам удалось осуществить такой масштабный проект? Были ли трудности? Кто помогает?
Когда я осталась наедине с огромным творческим наследием Микаэла Леоновича, часть из которого была неизвестна, невостребована, я упорно думала, что сделать, чтобы другую музыку Микаэла Леоновича узнали. Ведь это не просто вопрос исполненности или неисполненности сочинений. Это еще и вопрос масштаба личности, масштаба этого наследия. Я глубоко уверена в его ценности не только для меня, но для людей. Разных людей. Масштаб Таривердиева пока виден совсем немногим, хотя его исполняют сегодня больше. Любые большие величины разворачиваются во времени. И есть закон: чем больше величина, тем больше нужно времени для ее постижения. Я искала короткий путь. Именно идея конкурса мне показалась тем началом пути, по которому я иду сегодня. Это было в 1996 году, когды мы собрались в Союзе кинематографистов, назвали наше собрание Комиссией по творческому наследию Микаэла Таривердиева и составили план действий. В нем было и издание книги, и мемориальные доски в Тбилиси и Москве, и концерты, и что-то еще. И был Международный конкурс органистов. Тогда все было принято с пониманием. А идею конкурса приняли из уважения ко мне, хотя на первый взгляд она казалась странной и непонятной.
Знаете, теперь в Калининграде, где конкурс проводится, считают, что Таривердиев чуть ли не там родился. Идея оказалась плодотворной, место проведения - очень удачным. Конкурс развивается. В нем за время его существования приняли участие (не считая членов жюри), более 200 органистов. И каждый из них в качестве обязательного произведения исполняет каждые два года произведения для органа Микаэла Таривердиева. Кто-то исполняет только на конкурсе. Но многие оставляют эту музыку в своем репертуаре как драгоценное приобретение.
В рамках конкурса мы иногда исполняем и другие произведения Микаэла Леоновича. Например, мировая премьера Альтового концерта прошла именно там, на церемонии открытия Второго конкурса. А с Четвертого конкурса первый тур мы вынесли за пределы Калининграда и проводим в Гамбурге и Москве. С Пятого присоединился Северо-Американский тур, сначала в Вустере (Массачусетс), а с этого года конкурс прописался в Университете Канзаса, в одном из лучших органных центров США. В этом году мы впервые проводим Азиатский тур в Астане. Конкурс сопровождается концертами. Например, в Канзасе это был небольшой фестиваль с концертом лауреата первой премии 2007 года Роберта Хортона (США), лекциями о русской музыке, показом фильма. В Астане конкурс завершится концертом "Аз и Я", который мы посвящаем памяти нашего друга Чингиза Айтматова. Будет звучать разная музыка, в том числе и Таривердиева. Конкурс - это еще и способ общения, объяснения с миром, поиск близких людей, формирования, установления своих критериев, в чем я всегда ориентируюсь на Микаэла Леоновича.
Нет. Если я появляюсь на телевидении или радио, это значит, что кто-то проявил интерес прежде всего к творчеству Микаэла Леоновича. Я со своей стороны не стремлюсь привлечь внимание к собственной персоне. Участвовать в разных телепередачах от своего лица или делать свою (а мне это предлагали) - мне некогда. У меня есть дела поважнее.
Судьба песен (не поворачивается язык назвать это эстрадой) и киномузыки М. Л. складывалась удачнее судьбы его опер и балетов. Один из примеров - снятый за неделю до премьеры в Большом балет "Девушка и смерть". Чем можно объяснить незаинтересованность театров в балете, который в своё время репетировали звёзды Большого - Нина Ананиашвили, Андрис Лиепа, Людмила Семеняка?
Балет был действительно поставлен. Есть даже любительская видеозапись с одного из предгенеральных прогонов. А сняли его решением худсовета Большого театра после острого конфликта. На самом деле возражали не против этого балета как такового. Борьба шла между солистами Большого и Григоровичем. Балет стал жертвой этой борьбы.
- То есть, до сих пор этот балет так и не был представлен публике?
- Идут ли сегодня (и где?) оперы "Граф Калиостро", "Кто ты?" (по сюжету Аксёнова, "Ожидание"?
- "Ожидание" исполняется в концертах, идет в "Новой опере" (свежая постановка, ужасная!), и в Камерном театре имени Покровского, где ее поет Мария Лемешева, наш друг и замечательная певица, в расчете на голос которой и была написана эта опера, как и "Граф Калиостро". "Граф Калиостро" сегодня нигде не идет. Я этому очень удивляюсь. Это блестящая, веселая комическая опера, в своё время шикарно поставленная Борисом Александровичем Покровским. Это то, на что люди бы с удовольствием ходили. И не только в России. Вообще современную оперу ставят крайне мало. А в отношении опер Таривердиева, должна появиться актуальность той проблематики, которую он затрагивал. Она для многих очевидна и сейчас, но сама среда, которая воспроизводит культурный продукт, пока живёт в условиях поп-культуры и тотального постмодернизма. Так что ничьего злого умысла тут нет, просто должно прийти время. Говорят, рукописи не горят. Но не горят именно те, что не поддаются коррозии и тлению. Я вижу, что отношение к музыке Таривердиева меняется, и теперь, во многом, благодаря конкурсу, уже не ассоциируется только со ставшей классикой, музыкой из кинофильмов. Во всяком случае, я буду для этого делать всё, что в моих силах.
- Напоследок, мне хотелось бы задать Вам очень личный вопрос. Недавно, в одном то ли очерке, то ли рассказе я прочитала мысль о том, что жена, посвятившая себя мужу-гению, жившая его интересами, с его уходом испытывает облегчение, освобождение. Вы согласны с этим утверждением?
Чтобы утверждать подобное, надо быть или глупым или безнравственным человеком. То, что со мной случилось, я компенсирую своей жизнью. Страдания бывают разными. Одни ничего, кроме разочарования и боли не приносят. Другие, не снимая боли утраты, многое открывают. Своим уходом Микаэл Леонович не заставил меня страдать бессмысленно - он открыл мне новое, и я точно знаю, что живу своей жизнью.
Вела беседу Зоя Мастер
Микаэл Леонович Таривердиев родился 15 августа 1931 года в Тифлисе, в армянской семье Леона Навосардовича Таривердиева, который происходил из семьи крупных землевладельцев в Нагорном Карабахе. Его мама, Сато Григорьевна Акопова, до революции принадлежала к очень богатому тифлисско-армянскому семейству. Оба родителя Микаэла горячо поддержали Советскую власть, папа, финансист по образованию, сделал успешную карьеру руководителя, мама целиком посвятила себя семье. Микаэл был одаренным спортсменом (бокс, мотоциклетный спорт, входил в юношескую сборную Грузии по плаванью на дальние дистанции, гребля и морские походы, конный спорт), профессионально занимался фотографией, увлекался литературой. Мама же настаивала на развитии музыкальных способностей сына: Микаэл имел прекрасный слух, исполнительский дар, изумительная память, но увлекся музыкой только когда открыл для себя композицию. Первым его известным музыкальным сочинением стал гимн школы, которую он позже покинул со скандалом: юноша резко выступил против директора, который сильно избил его одноклассника. Аттестат он получил в вечерней школе. В это же время он закончил музыкальную школу-десятилетку при Тбилисской консерватории по классу фортепиано. Затем поступил в Тбилисское музыкальное училище в класс композиции Народного артиста Грузии, двукратного лауреата Сталинской премии Шалвы Михайловича Мшвелидзе и окончил курс за 1 год.
В 1949 году отца Микаэла, директора Центрального банка Грузии, репрессировали, мать и сын были вынуждены скрываться, Микаэл начал зарабатывать на жизнь, давая частные уроки музыки. Тогда же он написал на заказ два одноактных балета, которые были поставлены на сцене Грузинского театра оперы и балета им. З. Палиашвили. Профессиональный успех утвердил юношу в желании стать профессиональным композитором, и он поступил на композиторское отделение Ереванской государственной консерватории им. Комитаса, а затем в 1953 году переехал в Москву и блестяще прошел вступительные экзамены по композиции в класс выдающегося композитора Арама Ильича Хачатуряна (Государственный музыкально-педагогический институт имени Гнесиных). Уже студентом Таривердиев стал известен, его романсы исполнила в Большом зале консерватории З.А. Долуханова, тогда же состоялся и его успешный дебют в кино – он написал музыку для картины студентов ВГИКа Эльдара Шенгелаи, Эдуарда Абалова и Михаила Калика (в гл. роли – студентка ВГИКа Людмила Гурченко).
В 1957 году молодой композитор заканчивает обучение и погружается в бурную культурную, общественную и светскую жизнь «шестидесятнической» Москвы. К сер. 1970-х Таривердиев – один из самых популярных советских композиторов. Его огромным увлечением и основной работой стало кино: он практически профессионально разбирался во всех аспектах производства фильмов, ездил в экспедиции со съемочной группой, окончил курсы звукорежиссеров и участвовал в озвучивании. Таривердиев работал над музыкой к кино около 40 лет, его музыка звучит в 137 картинах (кино и телефильмы всех жанров, документальные фильмы, передачи). Среди этих фильмов – классика советского и российского кинематографа: «Человек идет за солнцем» (реж. М. Калик, 1961), «Мой младший брат» (реж. А.Зархи, 1962), «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен» (реж. Э. Климов, 1964), «До свидания, мальчики!» (реж. М. Калик1964), «Любить» (реж.М. Калик, И. Туманян, 1968); «Ошибка резидента», «Судьба резидента», «Возвращение резидента», «Конец операции «Резидент» (реж. В. Дорман, 1968, 1970, 1982, 1986); «Король-олень» (реж. П. Арсенов, 1969), «Пропавшая экспедиция» (реж. В. Дорман, 1975), «Ольга Сергеевна» (реж.А. Прошкин, мини-сериал, 1975), «Мы, нижеподписавшиеся» (реж.Т. Лиознова, ТВ, 1980), «Аэлита, не приставай к мужчинам» (реж. Г. Натансон, 1988), «Ночные забавы» (реж. Вл. Краснопольский, В. Усков, ТВ, 1991) и мн. др. Огромную популярность на родине и международную известность получила киномузыка Таривердиева к телесериалу Татьяны Лиозновой «Семнадцать мгновений весны» (основная тема, песни «Мгновения» и «Песня о далекой родине» на стихи Р. Рождественского в исполнении И. Кобзона, 1973) и лирическая комедия Эльдара Рязанова «Ирония судьбы, или С легким паром!» (ТВ, 1975 – песни «Если у вас нету тети» (М. Львовский) в исполнении С. Никитина; «По улице моей» (Б. Ахмадулина), «Мне нравится», «У зеркала» (М. Цветаева) в исполнении Аллы Пугачевой).
Таривердиев – композитор, плодотворно работавший во многих музыкальных жанрах. Он автор 4 опер («Кто ты?» по повести В. Аксенова,1666; опера-буфф «Мандарины из Марокко» на стихи А. А. Вознесенского, Е. А. Евтушенко, Г. Поженяна, Р. И. Рождественского и др.; «Женитьба Фигаренко» (сатирическая опера по мотивам Бомарше, моноопера «Ожидание», 1985) и популярного мюзикла «Граф Калиостро» (по повести А. Н. Толстого), сочинил десятки вокальных циклов (романсы и песни на стихи советских поэтов, на сонеты Шекспира, на стихи Маяковского, Б. Ахмадуллиной, М. Цветаевой), сочинил 4 балета – «Герника» (1984), «Девушка и смерть», (1986) и др. Он является автором музыки к спектаклям Театра на Таганке, Театра имени Ермоловой, Театра имени Моссовета, театров «Ленком» и «Современник». Более всего, конечно, были популярны его песни из кинофильмов, особенно лирические – «Я спросил у ясеня», «Маленький принц», «Баллада Анджелы» и др..
Таривердиев стал одним из первых композиторов т.н. «третьего направления» в 1960-1980-х гг. (Г.Гладков, А.Рыбников, В.Дашкевич и др.), которые выступали за сближение популярной и академической музыки.
С нач. 1980-х композитор большое внимание уделяет инструментальным жанрам, сочиняет Концерт для скрипки с оркестром (1982-1992, Цикл из 24 пьес для фортепиано «Настроения» (1986), Концерт для альта и струнных в романтическом стиле (1994, по заказу Ю. Башмета). Во вт. пол. 1980-х Таривердиев увлекся органом, стал пропагандировать этот инструмент как инструмент современной музыки (Концерт для органа «Кассандра», 1985; Концерт для органа «Полифоническая тетрадь», 1988; Десять хоралов для органа «Подражание старым мастерам»,1995 и др.). Большой резонанс вызвала премьера его трагической Симфонии для органа «Чернобыль» (1988), сочиненной Таривердиевым под впечатлением от поездки в зону катастрофы на Чернобыльской АЭС (1986).
Популярному композитору не раз предлагали работу за рубежом, но он отказывался уехать из страны, переживал вместе с ней непростую «эпоху перестройки». В последние годы он обратился к христианству, был крещен в вере Армянской Апостольской церкви. В мае 1990 года в Лондоне Таривердиеву сделали операцию на сердце, искусственный клапан прослужил 6 лет. Ушел из жизни Таривердиев 25 июля 1996 года в сочинском санатории «Актёр», похоронен на Армянском кладбище Москвы.
В честь композитора названы музыкальные школы в Москве и г.Гвардейске (Калининградская обл.), учреждена Премия за лучшую музыку имени Микаэла Таривердиева в рамках основного конкурса Открытого российского фестиваля «Кинотавр», ежегодно проводится Международный конкурс органистов им. Таривердиева (с 1999, финал в Калининграде).
В 1997 году в свет вышла книга «Я просто живу. Микаэл Таривердиев. Автобиография», В. Г.Таривердиевой также написана книга «Биография музыки» о жизни и музыке композитора. О композиторе сняты документальные фильмы и передачи «Пестрая лента. Микаэл Таривердиев» («Шестой канал», реж.М. Визитей, 2002), «Микаэл Таривердиев. По волне моей памяти» (канал «Время», авторская передача О. Нестерова, 2008), «Семнадцать мгновений судьбы Микаэла Таривердиева» (Первый канал, 2006), «Больше, чем любовь. Микаэл и Вера Таривердиевы» (канал «Культура», 2013) и др. Считается, что события жизни М.Л. Таривердиева (ДТП 1960 года) положены в основу сценария знаменитой мелодрамы Э. Рязанова «Вокзал для двоих» (1982).
Годы жизни:15.08.1931 - 25.07.1996
Место смерти: г. Сочи, Россия
Звания
▪ Заслуженный деятель искусств РСФСР
▪ Народный артист РСФСР (1986)
Награды
▪ Государственная премия СССР (1977, за музыку к фильму «Ирония судьбы, или С лёгким паром!»)
▪ Премия Ленинского комсомола (1977, за патриотические песни и вокальный цикл «Вспомним, товарищ!»)
▪ Премия компании звукозаписи « Victor Entertainment», Япония (1978)
▪ Премия Американской академии музыки (1975, музыка к фильму «Ольга Сергеевна»)
▪ Орден Трудового Красного Знамени «за заслуги в производстве советских телевизионных фильмов и активное участие в создании фильма «Семнадцать мгновений весны» (1982)
▪ 3-кратный лауреат Национальной кинематографической премии «НИКА» в номинации «Лучшая музыка к фильму» (1990, «Загадка Эндхауза»; 1993, «Русский регтайм»; 1996, «Летние люди»)
▪ Книга рекордов Гиннеса (Россия), внесен как обладатель самого большого количества высших национальных наград в области кино (2002) и мн.др.
Семья
Первая супруга – Елена Васильевна Андреева, певица (брак с конца 1950-х, развод в перв. пол. 1960-х)
Вторая супруга – Вера Гориславовна Таривердиева (Колосова), музыковед, журналистка (знакомы с 1983, брак с 1990; Президент Благотворительного фонда поддержки творческого наследия композитора Микаэла Таривердиева, арт-директор Международного конкурса органистов имени Микаэла Таривердиева, автор книги о жизни и творчестве мужа, редактор и руководитель издания сочинений композитора)
Сын – Карен Микаэлович Таривердиев (28.05.1960), выпускник Рязанского высшего воздушно-десантного командного училища, майор спецназа ГРУ, ветеран Афганистана, награжден боевыми орденами и памятными медалями.
Приемный сын – Василий (сын В. Колосовой от первого брака, до 13 лет жил в семье Таривердиевых)
Внучка - Анна Таривердиева (дочь Карена Таривердиева), редактор, переводчик.
Сегодня исполняется 85 лет со дня рождения композитора Микаэла Таривердиева, без музыки которого невозможно представить себе многие знаменитые советские фильмы – "До свидания, мальчики!", "Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен", "Семнадцать мгновений весны", "Ирония судьбы, или С легким паром!"...
Музыка Таривердиева – это музыка людей, которые радовались гагаринской улыбке, иронизировали над начальством, читали Стругацких и "Архипелаг ГУЛАГ", а также жили в ощущении, что самое страшное уже позади. Этих людей называют шестидесятниками. Об этой музыке и композиторе, о времени – том и нынешнем – вдова Микаэла Таривердиева, президент Благотворительного фонда его имени, музыковед рассказала в интервью РС.
– У Вознесенского есть стихотворение, посвященное Микаэлу Леоновичу – "Серебряннейший композитор". И там такие строки:
"какой непоправимою бравадой
смыкается со строчками моими
паническое пианино.
И плачем мы. И светит воск с огарка
на профиль гениального сайгака".
Вот откуда это ощущение – "паническое пианино"? Почему "паническое"?
– Да, гениальное стихотворение Андрея Андреевича, посвященное Микаэлу Леоновичу. Очень точно воссоздающее его облик и облик музыки. Но поэзию же нельзя разложить по полкам. Вот почему вы не спрашиваете, про "профиль гениального сайгака". Микаэл Леонович и правда похож на оленя, сайгака. Но не буквально же. У него, скажем, не было больших и торчащих ушей. Но что-то от сайгака точно было. Вот так и паническое пианино. Просто рояль был многие, многие годы, с детства самого для Микаэла Леоновича таким его органом чувств, что ли. Таким его "я". Его игра всегда была невероятно выразительной. Он потрясающий импровизатор. Вот и появился такой же выразительный поэтический образ у Вознесенского.
– Считается, что один из главных секретов его музыки к фильмам – контрапункт. Там, где, как кажется, должно звучать что-то бравурное, пафосное, – вдруг щемящая тоска… Все ли режиссеры понимали и принимали этот ход сразу же?
– На самом деле секретов у Микаэла Леоновича никаких не было. Был удивительный талант. И талант композитора, и талант кинематографиста. С его мелодическим даром, а также даром драматурга (ведь именно музыка часто делает драматургию фильма) он вписался в кинематограф и стал просто подарком для кинематографа. Кино – искусство молодое. Оно только искало свою поэтику, свои способы выражения и формирования смысла, тогда как музыка имела уже тысячелетний опыт. Таривердиев пришел в кинематограф как раз в тот момент, когда кинематограф уже не просто решал сюжетные задачи. А искал свою собственную поэтику. Вот если вспомнить фильм "До свидания, мальчики" Михаила Калика. Вот его начало и конец. Первые кадры – мальчики и море. Картина детства на фоне моцартианской прелюдии. Это начало жизни, это ощущение надежды, еще ничем не омраченной. Первая любовь. Мальчики уезжают учиться в военное училище. Мы уже понимаем, что они едут на войну. Война в фильме не показана. В финале звучит эта же моцартианская прелюдия. На ней идут кадры хроники, страшные кадры хроники, Второй мировой войны. Сильнее рассказа-показа этой войны я не видела. У меня на глаза слезы наворачиваются только при одном воспоминании этой картины. Вот это и есть поэтика кино, это и есть контрапункт, которые удивительно чувствовал и умел создать Микаэл Таривердиев.
– Я недавно пересматривала со своей младшей дочерью другой их совместный с Каликом фильм – "Человек идет за солнцем". Мало кому удалось в кино так вот рассказать о том, что такое детство. Что главное объединяло Таривердиева с Каликом, как вам кажется? Что помогало им говорить на одном языке в кино?
Он не был инакомыслящим. Он был просто мыслящим
– Их очень многое объединяло. Главное – ощущение себя в жизни. Человеческие принципы. Камерная интонация. Интерес, как Борис Александрович Покровский выразился о Таривердиеве: "Он показывал интим объекта. В самом глубоком смысле этого слова". Я его буквально цитирую. Так вот этот интим объекта, вот этот интерес, эта способность его передать и объединяет Калика и Таривердиева. Честность, принципиальность, свобода. Внутренняя свобода. Независимость. Несоветскость. Судьба. Миша провел четыре с половиной года в лагерях. Отец Микаэла Леоновича сидел.
– Он был сильно травмирован арестом отца в 49-м и тем, что ему с матерью, как я читала, пришлось после этого скитаться по каким-то квартирам, голодать?
– Что касается истории с отцом. Это сделало его мужчиной. Ответственным, понимающим, что происходит, взрослым. Как он написал в своей книге "Кончилось детство".
– Тяжело Микаэл Леонович переживал гонения на Калика, его отъезд?
– Тяжело. Для него это была потеря возможности работать с любимым режиссером. Так, как они понимали, чувствовали друг друга, ни с кем такого не было. Это как потеря возможности общения с братом.
– Был ли Таривердиев при этом инакомыслящим? Думал ли сам когда-то о том, что стоит уехать из страны?
– Микаэл Леонович не был инакомыслящим. Он был просто мыслящим, Свободным и независимым. Он не был советским. И не был антисоветским. Он настолько "такое дерево, другое дерево". Знаете этот его монолог?
– Конечно.
Он никогда не был любимцем властей. Напротив, он всегда был "нелюбимцем"
– Ну, так вот это абсолютно он. Другое дерево. В одном из последних интервью его спросили, почему он не уехал из страны. Он ответил на это с присущим ему чувством юмора: "Я люблю свой диван". Когда меня спрашивают об этом, я отвечаю, повторяя его ответ. Но добавляю: "Чтобы написать симфонию для органа "Чернобыль". Микаэл Леонович – художник предначертанного ему пути. Он это очень чувствовал всегда. Свою избранность. Не в смысле снобистской элитарности, а в смысле того, что он пришел в этот мир с четко поставленной задачей. Заданием. Как шпион далекой родины. И он ее выполнял. Честно и бескомпромиссно.
– Кажется, что Таривердиев был любимцем тогдашних властей, всяческие премии, звания. Но сам он где-то писал, что всегда чувствовал себя "чужим". Почему так?
– Извините, это не так. Он никогда не был любимцем властей. Напротив, он всегда был "нелюбимцем". 12 лет он был невыездным! Это после того, как он отказался поехать на кинофестиваль в Париж, куда их пригласили с Каликом после успеха фильма "Человек идет за солнцем", Калика службы не выпустили, а он без него не поехал. Его предупреждали, что будут неприятности. Но он не поехал. Первое звание он получил в пятьдесят лет, когда фильму "Семнадцать мгновений весны" было уже девять лет. А фильму "Ирония судьбы" – шесть. И так далее. Это просто он производил впечатление благополучного человека, потому что никогда не ныл и не жаловался. Он – человек аристократического духа и манеры поведения. Вот и все.
– Есть такое понятие – шестидесятники. Уже совсем мало остается, к сожалению, людей из того поколения. Недавно ушел от нас Что самое главное объединяло этих людей, как вам кажется?
Ностальгия Таривердиева – по той неизвестной родине, откуда мы все пришли и куда уходим
– А сам Микаэл Леонович об этом в свое время все сказал. Он писал, что ничего объединяющего в этом понятии нет, кроме того, что это было поколение, родившееся, не буквально, а заявившее себя – в шестидесятые годы. Вот я процитирую просто: "И то, что у нас было общее, это компании. Веселые компании и романтизм, полный надежд. Мы не доверяли власти. И все же у нас было ощущение, что кончилось что-то страшное. И наступили новые времена. И что-то обязательно произойдет хорошее. Нас любили, нас знали. Конечно, в нас была доля эпатажа – это был тоже своего рода протест против общепризнанной прилизанности. Но мы не эпатировали своих сверстников, мы эпатировали партийных дедуль. И мы были очень разными. Просто тогда нам все еще казалось, что впереди нас ждет одна только радость". Это были очень разные люди и судьбы этих "растиньяков шестидесятых" сложились очень по-разному.
– Про самый культовый советский фильм, который во многом стал таковым благодаря музыке Таривердиева. Кажется, главная тема его музыки к фильму "Семнадцать мгновений весны" – тоска человека, оказавшегося далеко от Родины. Никакой идеологии, никакого подвига разведчика, а вот именно тоска. Да и, кажется, вообще главная тема музыки Таривердиева – ностальгия. Это так?
– В каком-то смысле – да. Точно – да. Только какая ностальгия, какая тоска? Вот очень точно про такого рода тоску сказал Мераб Мамардашвили: "Вообще-то я должен признаться, что всякая личность в той мере, в какой она выполняет акт, называемый философствованием, конечно, имеет черты шпиона. Всякий философ есть шпион (я, во всяком случае, так себя ощущаю) – только неизвестно чей". Вот ностальгия Таривердиева – по этой неизвестной родине. Хотя мне, например, понятно, что это за родина. И Мамардашвили понятно. Это та родина, откуда мы все пришли и куда уходим.
– Известная история про то, как в юности ему хотелось приехать в родной свой Тбилиси на "мерседесе", в котором сидела бы Лолита Торрес. Он был немного пижоном?
– Ну, кто из тбилисцев не пижон? Это уже не тбилисец! Хотя пижонство, пожалуй, осталось в юности. Просто Микаэл Леонович очень элегантный человек. Не в пижонском, а стильном смысле этого слова.
– Еще про "Семнадцать мгновений". Как Таривердиеву работалось с Лиозновой?
– Работалось Микаэлу Леоновичу с Лиозновой легко, хотя работа была каторжная. Три года. Около трех часов музыки. И музыка в картине создает не только атмосферу, запоминается, но создает образы, создает многомерность смысла, что и делает картину такой многомерной и привлекательной. Не просто шпионской, сюжетной, а человеческой. О человеке и его чувстве.
– Знаменитая сцена встречи Штирлица с женой по кинематографическим меркам вроде бы бесконечная. Почти двести пятьдесят метров, около восьми минут, без единого слова... Как он решился на это?
– А что ему было решаться? Это Лиознова решилась. И не прогадала. Это стало одной из самых выразительных, пронзительных сцен в фильме. Она, кстати, длится 4 минуты 12 секунд. Если говорить о прелюдии, а не о сцене в кафе "Элефант".
– Чем, кстати, закончилась история с использованием музыки из фильма нашими синхронистами на чемпионате мира в Казани?
– Ничем не закончилась. Только в прессе какие-то глупости написали. Перевели стрелки на спортсменов. А что с ними спорить? Да и времени на такого рода споры просто нет. Есть дела поважнее.
– С кем из великих вы сравнили бы музыку Таривердиева – Нино Рота, Эннио Морриконе?
– У нас недавно англичане шикарно издали музыку Микаэла Леоновича в Лондоне. Был широкий отклик по всей Европе, Америке и даже в Австралии откликнулись. Сравнивали Таривердиева и с Морриконе, и с Нино Рота. Я бы не стала его ни с кем сравнивать. Он – Таривердиев. А кто ему близок? В его музыкальных жилах течет кровь Баха, Моцарта, Чайковского, Прокофьева. Из современных ему композиторов ему был близок очень Валерий Гаврилин. Он очень дружил с Родионом Щедриным. Многие годы.
– Не могу все-таки не спросить про ту историю с обвинениями в плагиате – будто музыку к "Семнадцати мгновениям" он заимствовал у француза Франсиса Лея? Как он пережил эту историю? И правда ли, что какую-то роль в том, как эта история развивалась, сыграл КГБ или это миф?
– Вы знаете, как мне надоело отвечать на этот вопрос? Об этом подробно и с документами написано в книге Микаэла Леоновича "Я просто живу" и в моей "Биография музыки". Телеграмму послал Никита Богословский, он в этом признался в одном из своих последних интервью ("Поздравляю успехом моей музыки в Вашем фильме" от имени Лея). Френсис Лей прислал телеграмму – опровержения (что он не посылал никакой телеграммы). В этой истории КГБ не играл никакой роли. С выходом на Лея помог Отар Тенеишвили, который возглавлял тогда "Совэкспортфильм". Вот и все. Стоила эта история многих сил и здоровья.
– Фильм "Ирония судьбы". Весь разобран и на музыкальные, в том числе, цитаты. Таривердиев умел просчитывать такой успех или это все-таки всегда было не совсем предсказуемо?
– Художник, если он художник, он не думает об успехе, когда работает. Об успехе думает недохудожник. Художник – это творец. Он занимается творчеством. И это никогда невозможно предсказать. Хотя когда Микаэл Леонович соединился с Эльдаром Александровичем в работе, за плечами у каждого было много успешных работ.
– В середине шестидесятых Таривердиев провозгласил так называемое "третье направление". Почему ему так важно было найти это новое направление?
– Микаэл Леонович работал только с высококлассными стихами. Поэзию он знал, любил, чувствовал как мало кто в истории музыки вообще. Ему была интересна современная поэзия. Хотя и не только, но современная – особенно. Ему была интересна поэзия не квадратная, а сложная. Он первым обратился к поэзии Вознесенского, Ахмадулиной, Евтушенко, Цветаевой, Поженяна, Мартынова, Винокурова, Кирсанова, Хемингуэя, Ашкенази. Что-то укладывалось в привычную манеру пения поставленными голосами. Что-то нет. Как, например, поэзия Поженяна, Ашкенази, Вознесенского, Хемингуэя. Эта поэзия требовала особого произношения, особой манеры. И ее, вместе со стилем, создал Микаэл Леонович. И вместе с некоторыми исполнителями, которых тоже "отформатировал" он. Камбурова, Беседина-Тараненко, трио "Меридиан". Среди них была одно время и Алла Пугачева. Именно в этой манере требовалось произносить музыкальный текст, в том числе и в "Иронии судьбы". Кто-то остался в этой и с этой манерой, как трио "Меридиан", кто-то сместился в другой репертуар, как Камбурова. Кто-то, как Пугачева, стал произносить этот текст в другой манере (в результате чего и получил просьбу не исполнять больше). Любой стиль требует точной интерпретации. Нужных для него красок. Он тоже есть часть созданной музыки. Баха нельзя играть как Шопена.
– Сегодняшнее наше кино. Таривердиев был бы востребован в нем?
Ощущение надежды, очень важное ощущение местоимения "нас" покинули его. И тогда он ушел
– А он востребован. Много фильмов, где не просто используется его музыка. Она становится частью смысла картины. Я не говорю уже о таких фильмах, как "Сочинение ко дню Победы" и "Исаев" Урсуляка или "Тихие омуты" Эльдара Рязанова. Вот самый свежий пример: фильм Виталия Манского "Родня". Фильм этого года. Был показан на нескольких фестивалях. Тема Микаэла Леоновича "Двое в кафе" стала сквозной темой фильма. Она появляется в совершенно новом контексте. Другого времени, других людей и обстоятельств. И даже другой войны. Виталий написал мне недавно о том, что в рецензиях на фильм отмечают, как удачно вошла в смысл картины эта, казалось бы, уже такая заигранная тема.
– А как, на ваш взгляд, он вообще воспринимал бы нынешнее время? Чувствовал бы его своим?
– Когда-то в одном из интервью я сказала, наверное, точную мысль. Надежда – одна из несущих конструкции мировосприятия, мироощущения Микаэла Таривердиева. В фильме "До свидания, мальчики" фраза из повести Балтера "Впереди, нам казалось, нас ждет только радость" – вот это ощущение надежды, очень важное ощущение местоимения "нас" покинули его. И тогда он ушел. Он не мог жить без надежды. Все его поздние произведения – Симфония для органа "Чернобыль", Концерт для органа "Кассандра", Концерт для альта и струнных в романтическом стиле – это произведения ухода. И ощущение, звукописание художника-визионера картины мира. Которую мы еще не видели тогда. А он видел.
«Умерла вместе с ним»
Это случилось летом 1996 года. Таривердиев, известный своей музыкой к «Семнадцати мгновениям весны» и «Иронии судьбы», вышел на балкон, закурил сигарету – и всё...
– Микаэл Леонович тяжело болел, но мы всячески сопротивлялись, – вспоминает хрупкая женщина, супруга композитора Вера Гориславовна. – Я не была к этому готова. Никто никогда не бывает готов к смерти. Трудно передать словами, что чувствуешь, когда у тебя на руках уходит близкий... Мне кажется, я умерла вместе с ним. Это такая боль... это даже уже не боль – это такое ощущение, будто тебя пополам разрезали и ты тут одной половиной живешь. А другой половиной – там...
Рядом были близкие, сын композитора от первого брака Карен. На 41-й день она села за окончание книги «Я просто живу», дописать которую муж не успел.
– Мира Салганик, названая сестра Микаэла Леоновича, очень помогла мне в тот период, – вспоминает Вера. – Мы жили вместе 8 месяцев. Мире невозможно было быть одной. Мне, наверное, тоже.
Когда книга была закончена, решение о том, как жить дальше, пришло само собой.
– Поскольку жизни без Микаэла Леоновича я не представляла, единственным способом выжить было оставаться с ним и заниматься его музыкой, – объясняет Вера Гориславовна.
Первый Международный конкурс органистов, в программу которого обязательно входит исполнение произведений Микаэла Таривердиева, прошел в Калининграде в 1999 году. Сегодня он разросся, стал хорошо известен в мире, победить в нем считается очень престижно. А тогда подобных конкурсов, да и вообще органных конкурсов, в России не было.
– В случае с судьбой Микаэла Леоновича есть одна сложность, – рассказывает Вера. – Многие годы он был известен как автор музыки к фильмам. Но дело в том, что кинематограф – «верхушка» его жизни. В его деятельности была и скрытая сторона. Он писал балеты, оперы (часть из них была поставлена), инструментальные концерты, органную музыку, вокальные циклы. Это то, что было мало известно людям, но составляло главный смысл его жизни. И этот главный смысл его жизни мне нужно было обязательно заявить. Ведь многое из написанного сам он не слышал.
Это сейчас все знают: мало сочинить что бы то ни было. «Продукт» еще надо как следует раскрутить. В ход идут любые средства: большие бюджеты, широкомасштабный пиар... Советские люди мыслили другими категориями и действовали по наитию. Одних выручали влиятельные друзья, других – изворотливость. У Таривердиева не было ни того ни другого.
– Микаэл Леонович работал вне пространства заказов, – говорит Вера. – Писал в стол и не продвигал себя. Это претило его человеческим принципам. Передо мной, когда мы были вместе, тоже стояли другие задачи. Мне нужно было заботиться о Микаэле Леоновиче, любить его, быть частью его жизни.
Сегодня Вера старается дать жизнь тому, что лежит на полках. Микаэл Таривердиев оставил весомое наследие. В буквальном смысле. Один балет «Девушка и смерть», хранящийся в чемодане, своеобразном символе композиторского труда, тянет на 17 кг!
Музыку к «Семнадцати мгновениям» назвали плагиатом
Это было одно из самых тяжелых его переживаний. После «Семнадцати мгновений весны» Таривердиева обвинили в плагиате – будто тему прелюдии, ставшей визитной карточкой картины, он позаимствовал у французского композитора Френсиса Лея. Началось все с анонимной телеграммы на имя главы Союза композиторов СССР Тихона Хренникова: «Поздравляю с успехом моей музыки в советском фильме. Френсис Лей». Люди, знающие творческие нравы, догадывались, что за кампанией травли стоял Никита Богословский, но доказательств тому не было.
– В конце жизни Никита Владимирович признался, что это он отправил телеграмму, – комментирует Вера. – Френсис Лей до сих пор удивляется, почему его об этом спрашивают.
Если что, гараж выручит
…Кажущееся совсем невинным слово «продюсер», нечаянно слетевшее с языка, вдруг заставляет Веру встрепенуться.
– Я не продюсер! – решительно заявляет она. – Я антипродюсер. Продюсер – тот, кто зарабатывает деньги, я же умею их только тратить. И трачу. Вот только за последний год мне сделали оркестровку оперы «Женитьба Фигаренко» (это последняя опера Микаэла Леоновича). Мы восстановили по черновикам и по записи украденную из оркестра кинематографии партитуру «Короля-Оленя».
– Слава Богу, я могу позволить себе ту жизнь, которую веду. И не думать о хлебе насущном. На сегодняшний день это так. А в случае чего у меня есть гараж, который всегда можно продать.
Ольга Сабурова.