«Свои люди – сочтемся»
Вопросы для повторения.
1. Рассказать об истории создания комедии « Свои люди – сочтемся».
2. Раскройте смысл названия комедии «Свои люди – сочтемся».
3. Найдите в тексте комедии сцену, где содержатся слова, подкрепляющие ее название.
3. Дайте характеристику Большову.
4. Объясните жестокость Большова.
5. Как созрел план Самсона Силыча объявить себя банкротом?
6. Какие обстоятельства способствовали тому, что Большов решился на преступление?
7. Самсон Силыч – типичный самодур, докажите это.
8. Чем занимался Самсон Силыч в молодости?
9. Как он относился к своим близким, приведите примеры из текста комедии
10. Чему научился у Большова Лазарь Елизарыч Подхалюзин?
11. Расскажите о герое комедии Тишке, он страдает от деспотизма людей, окружающих его, но его почему-то не очень жаль, объясните, почему?
12. Главное в этой комедии слово – это ДЕНЬГИ
Что дают деньги людям?
14. Что, по мнению А. Островского, деньги уничтожают в людях?
15. Чем заканчивается пьеса « Свои люди – сочтемся»?
16. Почему самые близкие люди отказались помочь Большову, оказавшемуся в долговой «яме».
17. Представьте гостиную Самсона Большова, опишите ее интерьер.
18. Как характеризует главных героев пьесы «Свои люди – сочтемся» их речь?
19. Почему комедия «Свои люди – сочтемся» была поставлена на сцене только после смерти царя Николая – I ?
«Свои люди - сочтемся» - комедия А.Н. Островского. Свое первое крупное произведение Островский создавал около четырех лет. Отрывок будущей комедии «Несостоятельный должник», обработанный совместно с провинциальным актером Д.А. Горевым-Тарасенковым, был опубликован 9 января 1847 г. в «Московском городском листке» — за подписью «А.О. и Д.Г.». Полуслучайный соавтор драматурга в дальнейшей работе над пьесой участия не принимал, Островский продолжал трудиться над нею один и по новому плану. К середине 1849 г. комедия была окончена и под названием «Банкрут, или Свои люди — сочтемся!» отправлена на цензуру. Цензура запретила комедию для сцены под предлогом того, что все действующие лица — «отъявленные мерзавцы», а их «разговоры грязны».
Цензурный запрет не помешал устройству авторских чтений пьесы в различных литературных кружках и салонах (зачастую — совместно с близким другом и единомышленником драматурга, артистом Малого театра П.М. Садовским). На одном из таких чтений (3 декабря 1849 г., в доме М.П. Погодина) присутствовал Н.В. Гоголь, благосклонно отозвавшийся о пьесе. В 1850 г. Островский создал вторую редакцию пьесы, соответствующую цензурным требованиям: острые места были убраны или смягчены, в заключительную сцену введен квартальный, уводивший Подхалюзина «к следственному приставу по делу о сокрытии имущества несостоятельного купца Большова». Первая публикация: журнал «Москвитянин», 1850, №6, март. В этой редакции пьеса была опубликована в первом собрании сочинений Островского и дозволена к представлению.
Комедия «Свои люди - сочтемся» Островского вызвала единодушное одобрение русского общества, в авторе увидели продолжателя традиций национальной комедиографии. В.Ф. Одоевский выразил общее мнение, написав: «Я считаю на Руси три трагедии: «Недоросль», «Горе от ума», «Ревизор». На «Банкруте» я поставил нумер четвертый». Зачисление лучших оригинальных русских комедий в разряд «трагедий» нельзя счесть случайной оговоркой. Речь шла о глубоко национальной форме комического, не признающей стихии «чистого комизма» и тяготеющей к сложному сплаву комического с драматическим, трогательным или патетическим освещением событий. И.А. Гончаров указал на знание Островским «сердца русского человека и на искусное введение в комедию драматического элемента». Л.Н. Толстой писал о «мрачной глубине», которая слышится в «Банкруте» и «Доходном месте». А.А. Григорьев подчеркивал, что на дне комедий Островского скрывается «горькое и трагическое» содержание русской жизни. В русле этой традиции критика рассматривала главного героя комедии как «замоскворецкого короля Лира».
Шекспировскую тему отца, все отдавшего детям и прогнанного ими без малейшего сострадания, Островский разрешил в пределах национального, конкретно-исторического, характерного типа. Искания европейского духа драматург перевел в плоскость душевной жизни героя русской современности. Образ купца Большова он раскрыл как человека, в котором сквозь коросту социального «амплуа» прозвучал голос живой души.
Источником драматизма комедии «Свои люди - сочтемся» стала самобытная, самодостаточная, самовластная, самодержавная «самость» Большова, проявляющаяся в самодурстве, не знающем ни границ, ни пределов, ни меры. «Зерно» личности Большова — в словах приказчика Подхалюзина: «Коли им что попало в голову, уж ничем не выбьешь оттедова». В картинах семейной жизни раскрываются последствия его самодурного влияния на характеры и поведение домочадцев. В нежелании платить кредиторам — та же широта натуры героя: «Да я лучше все огнем сожгу, а уж им ни копейки не дам».
Задумав ложное банкротство, Большов измаялся в поисках оправдания своему мошенничеству: «Положим, что мы не немцы, а христиане православные, да тоже пироги-то с начинкой едим. Так ли, а?». Появление стряпчего Рисположенского, готового за гроши любую «механику подсмолить», чтение «Ведомостей» с сообщениями о расплодившихся банкротах, мягкое подталкивание Подхалюзина, — так развивается в пьесе мотив соблазна, «дьявольского наущения», помрачившего совесть Большова. Найдя «своего» человека в приказчике Подхалюзине, Большов решается на обман: «Там после суди, Владыко, на втором пришествии».
Подхалюзин потому легко завоевал доверие Большова, что в разговоре использовал понятные тому категории («душа», «совесть», «чувство», «сердце») и смог заверить, что всего этого у него в избытке. Любопытно, что Подхалюзину, собравшемуся в деле ложного банкротства «попользоваться чем-нибудь лишним», тоже пришлось себя уговаривать. И только уговорив себя, что в этом «греха нет никакого», он смог заполучить все, что хотел: и дом, и лавки, и хозяйскую дочь Липочку.
«Сговорчивость» персонажей с собственной совестью — следствие усвоенной с детства «торговой науки». В семейной жизни, в делах сватовства, в любовных устремлениях Липочки и Подхалюзина — тот же въевшийся отпечаток торгового дела, дающий комическую подсветку действию пьесы. Обрядовое родительское благословение молодых, искаженное «экономической подкладкой», оборачивается фарсом. Серьезность родительского проклятия (в последнем действии) сходит на нет в смехотворной семейной сваре: драматическое напряжение разряжается в «ничто». И только для Большова, обманутого Подхалюзиным, прошедшего через «страм» и унижение долговой ямы, потрясенного бесчувственностью дочери, кончилось время «торгов». Пробуждение личности в образе связано с пробуждением совести — сознания и чувства греха. Выпрямление искаженной торгашеством человеческой личности — в осознании того, что «Иуда — ведь он тоже Христа за деньги продал, как мы совесть за деньги продаем...».
Менее всего в этот момент купец Большов напоминает гневного Лира, бросающего вызов миропорядку. В отличие от своего шекспировского «прототипа», Большов не возвышается до осознания законов бытия, а смиряется со своей участью. Даже Подхалюзина «пробило» смирение неукротимого Большова: «Жаль тятеньку, ей-Богу, жаль-с!». Надев «старый сюртук, которого хуже нет», он едет «поторговаться с кредиторами». Жизнь купеческого сословия предстает в комедии как «торжище», искажающее естественную человечность героев. Позднее Островский писал, что взгляд на жизнь кажется ему в этой комедии «молодым и слишком жестоким». В этой «жесткости» взгляда нет приговора человеку, но есть строгая справедливость его моральной оценки.
Расцвечивая своих персонажей пестрым узором «характера» и «характерности» (принадлежности к сословию, времени, роду занятий), драматург показывает купца и приказчика, мальчика на побегушках и спившегося подьячего, купеческую дочку на выданье и хлопотливую маменьку, замоскворецкую сваху и нелепую ключницу — в их типичности. Но вместе с тем за грубой оболочкой социальности он выявляет, делает зримой — индивидуальную душевную жизнь своих персонажей. Найденный склад и тон «цветной» старомосковской речи, полнота и богатство речевых характеристик персонажей — рекомендуют Островского как «драматурга слова», воссоздающего объемный и красочный замоскворецкий быт. «Пословичное» название и «говорящие» фамилии войдут в арсенал излюбленных приемов Островского. Постоянным приемом Островского станет показ определенного художественного типа в перспективе роста, в динамике его становления: мальчик Тишка — приказчик Подхалюзин — купец Большов (ср.: Бородкин — Русаков в «Не в свои сани не садись», Белогубов — Юсов в «Доходном месте», Вожеватов — Кнуров в «Бесприданнице» и пр.). Способом разрешения конфликта навсегда останется торжество художественной правды над «голой обыденной действительностью». В первой комедии Островского «Свои люди - сочтемся» заявлены многие темы, идеи и образы, развитые в его дальнейшем творчестве: «самодурство» и «закон домостроя», «торги» и «торговая психология», «свое» и «чужое», «закон совести», «душа» и «характер» в человеке.
В связи с цензурным запретом на сценическое исполнение «Своих людей...», первые постановки комедии были осуществлены любительскими силами. В некоторых из них участвовал автор, исполняя роль Подхалюзина (в домашнем спектакле в доме С.А. Пановой, в театре у Красных ворот). Первый публичный спектакль состоялся в Иркутске в ноябре 1857 г., но, попав под запрещение, был снят со сцены. В Александрийском театре (Петербург) премьера состоялась 16 января 1861 г., в Малом театре (Москва) — 31 января 1861 г. (пьеса шла во второй редакции). В спектакле Малого театра П.М. Садовский создал образ Подхалюзина, ставший классическим. Без цензурных искажений пьеса впервые была сыграна 30 апреля 1881 г. в театре А.А. Бренко «Близ памятника Пушкину» (Москва). Наиболее значительной постановкой в сценической истории комедии явился спектакль А.А. Гончарова в театре имени Маяковского (1974 г., Москва).
Коллекция сочинений: "Отцы» и "дети» в пьесе А. Н. Островского "Свои люди - сочтемся»
Пьеса Островского "Свои люди - сочтемся» очень интересна современному читателю. В пьесе автор с присущим ему юмором описывает купеческую среду со своими привычками и стремлениями. Главные герои произведения одновременно недалеки и самонадеянны, упрямы и недальновидны. Каждый из персонажей пьесы заслуживает пристального внимания.
Самсон Силыч большов, купец, глава семьи, превыше всего озабочен своими денежными делами. Он невежествен и корыстен, именно эти его качества и сыграли с ним злую шутку. Его жена, Аграфена Кондратьевна, представляет собой типичную купеческую жену. Не получившая никакого образования, она, тем не менее, весьма высокого мнения о себе. Аграфена Кондратьевна ведет на удивление примитивную жизнь. Она ни о чем не заботится, не стремится хоть как-то разнообразить повседневную действительность. Она живет только насущными, бытовыми проблемами.
Дочь Олимпиада Самсоновна, или Липочка, на редкость забавна. Она дурно воспитана, необразованна, даже не умеет как следует танцевать. Но вместе с тем она твердо уверена, что заслуживает самого выгодного жениха. Особенно смешны и нелепы рассуждения Липочки о желании выйти замуж за благородного. Приказчик Лазарь Елизарыч Подхалюзин, за которого в результате и выходит замуж Липочка, корыстен, эгоистичен, у него нет ни малейшей благодарности к купцу Вольтову, которому Подхалюзин, можно сказать, обязан всем. Подхалюзин превыше всего ценит свою собственную персону. И в результате добивается того, что для него так важно.
Остальные персонажи дополняют нарисованную автором картину купеческого быта. Среди персонажей есть и бойкая сваха устинья Наумовна, и стряпчий Сысой Псоич Рисположенский, и ключница Фоминишна, и мальчик Тишка, который служил в доме Большовых. Все герои пьесы одинаково примитивны, в них нет ни малейшего намека на благородство, стремление к прекрасному и возвышенному. Пределом мечтаний для них является обеспечение будничных, повседневных нужд.
Интересны отношения "отцов» и "детей» в данной пьесе. В самом начале произведения читатель получает возможность понаблюдать за ссорой между Липочкой и ее матерью. В дочери не заметно ни малейшего почтения. Липочка просто и откровенно заявляет: "Вас на то и бог создал, чтобы жаловаться. Сами-то вы не очень для меня значительны!»
Липочка твердо уверена, что она намного воспитаннее и образованнее, чем мать. Конечно, такие заявления со стороны кажутся особенно смешными. Липочка высокомерно говорит: "...вы и сами-то, признаться сказать, ничему не воспитаны». И тут же она с гордостью хвастается: "А выросла да посмотрела на светский тон, так и вижу, что я гораздо других образованнее. Что ж мне, потакать вашим глупостям!»
Во время ссоры Липочки с матерью они обмениваются нелестными друг для друга характеристиками. Потом, правда, мирятся. В результате Аг-рафена Кондратьевна обещает купить браслеты с изумрудами. И на этом между ними воцаряется полное согласие. О чем может свидетельствовать такая сцена? Липочка совершенно лишена такого качества, как уважение к старшим. Она равнодушна к своим матери и отцу. Липочка думает только о себе. Она мелочна и глупа Липочка полностью соответствует семейной атмосфере, которая изображена в данной пьесе.
"Отцы» относятся к своим "детям» также с полнейшим равнодушием. Для купца Большова дочь - только средство для увеличения капитала. Первоначально он намеревается выдать дочь замуж за богатого человека. А потом, когда на ум купцу приходит денежная авантюра, которая позволит ему выглядеть в глазах всех вокруг банкротом, оставаясь при этом на самом деле состоятельным человеком, женихом Липочки становится Подхалюзин.
По отношению к дочери купец большое кажется настоящим самодуром. Он держит Липочку взаперти, затем выдает ее замуж исключительно по своему усмотрению. большое уверенно заявляет относительно своей дочери: "За кого велю, за того и пойдет, мое детище: хочу с кашей ем, хочу масло пахтаю». Такое отношение к дочери впоследствии дает свои результаты. Липочка становится женой Подха-люзина, благодаря этому вырывается из-под власти своего отца. И уже не желает проявлять к пожилому отцу ни жалости, ни сострадания. большое обращается к Подхалюзину и к Липочке: "Выручайте, детушки, выручайте!». И в ответ слышит уверения: "Что ж, тятенька, нельзя же нам самим ни при чем остаться. Ведь мы не мещане какие-нибудь». При этом Липочка упрекает отца: "Я у вас, тятенька, до двадцати лет жила - света не видала. Что ж, мне прикажете отдать вам деньги, да самой опять в ситцевых платьях ходить?»
Такие высказывания "детей» говорят сами за себя. Подхалюзин и его жена не желают выручить своего отца из долговой ямы, они совершенно равнодушны к тому факту, что пожилой человек находится в столь плачевном положении.
В пьесе "Свои люди - сочтемся» показан мир бездуховных людей, в котором каждый живет по собственным законам. И "дети», взрослея, перенимают отношение "отцов» к жизни, поэтому у них не возникает ни малейшего сомнения в том, как поступить в дальнейшем.
Известный русский драматург Александр Николаевич Островский , получивший юридическое образование, некоторое время работал в Московском коммерческом суде, где разбирались имущественные споры между ближайшими родственниками. Этот жизненный опыт, наблюдения, знание быта и психологии мещанско-купеческого сословия и были положены в основу творчества будущего драматурга.
Первым крупным произведением Островского стала пьеса «Банкрот» (1849), позже получившая название «Свои люди – сочтемся» , под которым она и ставится сейчас во всех театрах страны и мира. Однако тогда, в 1850 году, после опубликования в журнале «Москвитянин», пьеса была запрещена к постановке на сцене; более того, за написание этого произведения Островского взяли под негласный надзор полиции.
Именно это обстоятельство позже дало основание В. Ф. Одоевскому, писателю и общественному деятелю, отнести пьесу Островского к разряду русских трагедий: «Я считаю на Руси три трагедии: «Недоросль» , «Горе от ума» , «Ревизор» . На «Банкруте» я поставил нумер четвертый». Читатели «Москвитянина» ставили пьесу Островского в один ряд с гоголевскими произведениями и даже называли купеческими «Мертвыми душами» .
Что же трагического происходит в произведении, которое сам автор отнес к жанру комедии? Уже эта первая комедия демонстрирует черты поэтики, которая будет присуща всем пьесам Островского, составившим репертуар новой русской драмы: сосредоточенность на нравственной проблематике помогает не только анализировать социальные стороны жизни, но и понимать семейно-бытовые конфликты, в которых и проявляются яркие черты характера героев.
В пьесе «Банкрот» сложная композиционная структура, объединяющая описание быта наподобие очерка с напряженной интригой. Замедленная экспозиция включает нравоописательные эпизоды, помогающие читателю понять «жестокие нравы» семьи купца Большова. Небольшие стычки Липочки (дочери купца) с матерью, визиты свахи, встречи Самсона Силыча Большова с потенциальными женихами дочери – все эти сцены почти не приводят к действиям, но дают возможность проникнуть в замкнутый купеческий мир, отражающий на самом деле процессы во всем русском обществе.
Драматург выбрал сюжет, в основу которого положен распространенный в то время случай мошенничества среди купцов. Самсон Силыч занимает у своих собратьев-купцов большую сумму. А вот возвращать теперь долги ему не хочется, и он не придумывает ничего лучше, чем объявить себя банкротом – несостоявшимся должником. Свое приличное состояние (об этом говорит и фамилия Большов, и отчество Силыч) он переводит на имя своего приказчика Лазаря Подхалюзина, а для упрочения сделки отдает за него единственную дочь Олимпиаду. Большова отправляют в долговую тюрьму, но он спокоен, так как верит, что Лазарь внесет за него нужную сумму долга из полученных им денег. Да вот только «свои люди» , Подхалюзин и родная дочь Липочка, не дают ему ни копейки.
В комедии молодого драматурга идет война всех против всех. Традиционный для литературы XIX века конфликт «отцов» и «детей» приобретает истинный размах: автор изображает пошлую и достойную только осмеяния купеческую среду. Поначалу ни один из героев пьесы не вызывает положительного отношения. Липочка мечтает только о женихе «из благородных» и по любому поводу спорит с матерью. Отец-самодур, сам определивший жениха дочери, оправдывает свой поступок следующими словами: «За кого велю, за того и пойдет. Мое детище: хочу с кашей ем, хочу масло пахтаю… Даром что ли я ее кормил!»
Однако поколение «отцов» в лице Самсона Силыча вызывает больше симпатий, нежели «дети». Фамилия героя от слова «большак» - то есть глава семьи. Это показательно, ведь сам он в прошлом мужик, а купец лишь в первом поколении. Став купцом, он усвоил торгашеский закон: «Не обманешь – не продашь» . Большов решается на махинацию ради будущего своей дочери и искренне верит, что со стороны Липочки и ее жениха не может быть никакого подвоха, ведь они «свои люди – сочтутся» . Но жизнь готовит ему жестокий урок.
Молодое поколение в пьесе представлено не в лучшем свете. Липочка говорит со свахой о просвещении и эмансипации, но даже не знает значения этих слов. Она не мечтает о равноправии или свободе личного чувства – ее идеал сводится к стремлению разбогатеть и «зажить по своей воле» . Образованность для нее – всего лишь дань моде и презрение к обычаям, поэтому она предпочитает «бородастым» женихам «благородных» кавалеров.
Автор комедии, показывая «отцов» и «детей», сталкивает два купеческих поколения. Но симпатии остаются на стороне старшего – Большова. Ведь он еще верит в искренность родственных чувств и семейных отношений: свои люди сочтутся, то есть не подведут друг друга. Прозрение приходит в финале: самодур с говорящим именем Самсон становится жертвой своей же аферы. Замыслив подлог, он считает, что обмануть чужого можно, ведь не обманешь – не проживешь. Но он даже не представляет, что к нему такая философия тоже может быть применима. Доверив деньги Подхалюзину, наивный и простоватый купец остается обманутым.
Но если в Большове еще живет наивная, простодушная вера в людей, то для бывшего приказчика нет ничего святого, и он с легким сердцем разрушает последний нравственный оплот – крепость семейных уз. В нем остается лишь изворотливость и гибкость дельца-прощелыги. Прежде ему приходилось только поддакивать и угождать своему хозяину, то теперь тихий приказчик превращается в наглого и жестокого тирана. Ученик превзошел своего учителя - справедливость восстанавливается, но не по отношению к купцу.
Родная дочь в ответ на просьбу отца заплатить долги упрекает отца в том, что у него до 20 лет жила и света не видела. А потом возмущается: дескать, что ж теперь все деньги отдавать и в ситцевых платьях опять ходить? Новоиспеченный зять вообще рассуждает так: «Нельзя же нам самим ни при чем остаться. Ведь мы не мещане какие-нибудь» .
Когда единственная дочь жалеет десять копеек кредиторам и с легким сердцем отправляет отца в тюрьму, происходит прозрение Большова. В нем просыпается страдающий человек, и комедия превращается в трагедию. Не случайно многие исполнители роли Большова (М. Щепкин, Ф. Бурдин) видели в образе купца поруганного детьми, обманутого и изгнанного
С какой стороны ни станем мы глядеть на деятельность г. Островского, мы должны будем признать ее самою блистательною, самою завидною деятельностью в современной нам русской литературе. Г. Островский, один из всех ныне живущих литераторов, подарил России два произведения, которые, если их поставить рядом с сокровищами, оставшимися от предшествовавшего нам литературного поколения, не померкнут и не уступят первенства ни знаменитой комедии Грибоедова, ни драматическим трудам самого Гоголя. Имя Островского знакомо и дорого тысячам простых людей, не читавших русских поэтов и никогда не раскрывавших ни одного русского журнала. <...>
Первое произведение г. Островского, комедия "Свои люди - сочтемся" , появилась в 1849 году, в журнале "Москвитянин" 1 . Успех ее был огромный, небывалый. Самые робкие и холодные из ценителей открыто сознавались, что молодой московский писатель, до той поры ничего не печатавший, с первого шага обогнал всех в то время трудившихся русских литераторов, за исключением Гоголя. Но и самое исключение это еще ничего не доказывало. Между "Ревизором" Гоголя и новой комедиею не было той непроходимой бездны, которая, например, отделяла "Мертвые души" от лучшего из литературных произведений, написанных на Руси после поэмы Гоголя. Ни один из русских писателей, самых знаменитейших, не начинал своего поприща так, как Островский его начал. <...> С какой стороны ни станем смотреть мы на комедию "Свои люди - сочтемся", она оказывается капитальным, образцовым произведением, лучшим вкладом нашего литературного поколения в сокровищницу отечественного искусства.
Комедия "Свои люди - сочтемся" удовлетворяет самым строжайшим требованиям во всех трех отношениях, но главная и несравненная ее красота заключается в ее постройке. С этой точки зрения ей уступают и "Ревизор", которого интрига не нова и отчасти грешит противу правдоподобия, и "Горе от ума", где она раздроблена и не довольно энергична. Интрига комедии г. Островского - совершенство по замыслу и по блеску исполнения. Она истинна, проста, всеми сторонами соприкасается действительной жизни, без усилия принимает в себя несколько комических и характерных эпизодов, обнимает собою значительнейшие моменты в быте русского торгового класса, ни на один миг не замедляется в своем течении, вполне захватывает собой внимание читателя и, наконец, на последних страницах произведения, как громовым ударом, разражается катастрофой, в которой не знаешь, чему более удивляться - потрясающему ли драматизму положений, или простоте средств, каким этот драматизм достигнут. Оттого вся драма, взятая в целости, производит впечатление, какое только могут производить первоклассные творения. Читатель, окончив чтение, почти говорит себе: "Это так просто, что, кажется, я сам мог бы написать такую комедию!" Всякий год на Руси да и за границей происходят сотни историй в роде истории Большова с Подхалюзиным, всякий купец, банкир и негоциант знает и может рассказать тысячу подобных случаев. Отчего же ни в России, ни за границею до сей поры не было драмы, основанной на одном из таких случаев? <...>
Неразрывно с совершенством постройки идет совершенство в создании действующих лиц, и связь эта совершенно понятна: ошибись автор хотя в одном из персонажей, увлекись он преувеличением комизма или ослабей он при создании подробностей, частная ошибка отразилась бы на целом и, как темное пятно, легла бы на всю интригу. Лица комедии живы, объективно художественны, верны действительности в сфере, в которой они действуют. В отношении типическом, отчасти от некоторой исключительности самой сферы, но еще более от склада авторского таланта, они стоят ниже лиц грибоедовских и гоголевских. Как ни новы и ни правдивы Подхалюзин, Большов и Ризположенский, их нельзя равнять с Хлестаковым, Скалозубом, Молчалиным, Подколесиным. Диапазон наших умерших драматургов чище, их лица более общие и, следовательно, более типичны. <...>
Переходя... к языку комедии, мы, при всей нашей неохоте к восторженным отзывам, не можем начать дело спокойною речью. Язык, которым говорят действующие лица комедии г. Островского, не уступает языку Гоголя и Грибоедова. С языком наших новых писателей (кроме двух или трех) мы и равнять его не смеем. <...> Мы очень знаем, что у писателя, подобного г. Островскому, мужик не заговорит речью купца, купец - речью чиновника, а чиновник - речью дьячка, недавно покинувшего семинарию. <...> Не за такие будничные заслуги мы отдаем дань похвалы нашему автору, а под словом язык Островского не понимаем мы простую гладкость или верность диалогов. Язык, на каком говорят действующие лица комедии "Свои люди - сочтемся" (и всех других произведений г. Островского), есть сила и несомненная принадлежность первоклассного писателя, вековой штемпель, который он кладет на свои произведения, квинтэссенция его могущественного таланта. О таком языке стоит говорить и думать не одним защитникам чистоты русского слога . Это колорит живописца. <...> Этот язык не тем удивителен, что исполнен метких выходок и выражений, успевших сделаться поговорками, он удивителен тем, что в нем каждое слово стоит на своем месте и ни под каким видом, ни в каком случае не может быть заменено другим словом . <...> Язык господина Островского не только меток, верен, энергичен, поражает комическими особенностями - всех этих достоинств недостаточно, чтоб поставить его наряду с языком Гоголя и Грибоедова. Автору комедии "Свои люди - сочтемся" с первого разу далась высшая наука. Его действующие лица говорят так, что каждою своей фразою высказывают себя самих, весь свой характер, все свое воспитание, все свое прошлое и настоящее. Язык, доведенный до такой художественной степени, есть сильнейшее орудие в руках писателя, он дается только писателям образцовым, первоклассным. <...>
Благодаря художественному языку художественного произведения оно никогда не стареется и не пресыщает читателя: чем здесь внимательнее изучение, тем обширнее горизонты, при нем открывающиеся. Когда вещь сильно задумана и сильно высказана - в ее языке является своего рода магия, не подлежащая холодному анализу. Лучшим доказательством того, что "Свои люди - сочтемся" богаты такою магиею, служит то, что не один из внимательных людей, читавших комедии Островского, наверное, читал ее не один раз, а два, три раза, десять раз и так далее. Что до нас, то мы счет потеряли тому, сколько раз она нами читана. Вернее этого мерила трудно сыскать что-либо. Роман, поэма, драма и стихотворения, которые не выдерживают второго или третьего чтения, могут быть произведениями очень почтенными, важными в ряду других таких же произведений, но драгоценным камнем в венке родной славы их никто не признает. <...>
/Александр Васильевич Дружинин (1824-1864).
Сочинения А. Островского. Два тома (СПб., 1859)/