Страхи и фетиш гения — символика Дали. Кого Дали поместил на телефонную трубку на одной из своих скульптур, варианты? Образование Сальвадора Дали

Будучи большим поклонником абстракционизма и сюрреализма в целом и творчества Сальвадора Дали в частности, много лет мечтал посетить этот музей. И вот это случилось.
Немного о самом музее:
В 1960 году мэр Фигереса Р.Г. Ровира обратился к Дали с просьбой подарить музею родного города свою картину. Художник, не раздумывая, воскликнул: "Да не картину, а целый музей!". Идея создания театра-музея, как и основная концепция его наполнения, безраздельно принадлежит самому Дали. Музейный комплекс состоит из здания старого муниципального театра, а так-же части средневековых городских стен и башни "Галатея" (последняя резиденция художника, названная так в честь его жены Гала), которые украшенны гигантскими "Шалтай-Болтаями". Строился Музей 14 лет. На все необходимые работы ушла большая часть состояния Дали, немалого к тому времени, а также выделенные испанским правительством субсидии и пожертвования многих его друзей. Так как отчетность составлялась только по расходам государственных денег, общая сумма затраченного осталась неизвестной. Открытие музея состоялось 28 сентября 1974 года.
Вот как отзывался об этом месте сам художник:
"...Вся моя жизнь была театром, поэтому лучшего места для музея не найти..."
"...Где же еще, как не в моем городе, должны сохраниться и жить в веках самые экстравагантные и фундаментальные из моих работ? То, что осталось от Муниципального театра, кажется мне очень подходящим по трем причинам: во-первых, потому что я, прежде всего, театральный художник; во-вторых, потому что Театр находится напротив церкви, в которой я был крещен; а в-третьих, именно в этом театре, в его фойе, в 1918 году в возрасте 14 лет я впервые выставил свои живописные работы..."
"...Я хочу, чтобы мой музей был монолитом, лабиринтом, огромным сюрреалистическим объектом. Это будет абсолютно театральный музей. Приходящие сюда будут уходить с ощущением, будто им привиделся театральный сон..."

Над сценой театра - музея возвышается геодезический купол , ставший со временем символом и Фигераса, и музея. Его строительство было поручено в январе 1973 года Эмилио Пересу Пиньейро. Для этого архитектор использовал конструкцию из стекла и стали, вдохновившись работами американского дизайнера Ричерда Фуллера . Кстати, тело Дали замуровано в пол прямо под куполом, недалеко от входа в женский туалет, как он и завещал. Художник хотел чтобы после его смерти по могиле могли ходить люди.

В течение 1984 года стены здания были постепенно покрыты Дали буханками крестьянского хлеба.

И не случайно. Хлеб часто использовался художником в его работах. Сам Дали говорил так:
"...Хлеб стал одним из давних предметов фетишизма и навязчивых идей в моих произведениях, это номер один, которому я был более всего верен..."

Железная вывеска возле входа в музей.

Вход в музей находится на площади Гала и Сальвадора Дали.

Напротив главного фасада стоит памятник гению каталонской мысли Франсеску Пужольсу, другу семейства Дали, к его философии художник испытывал особый интерес. На пьедестале памятника начертано высказывание философа: "Каталонская мысль всегда рождается заново и живет в своих простодушных могильщиках". Интересна и композиция монумента: корневище столетнего оливкового дерева, в нем фигура в белой римской тоге, увенчанная золотым яйцом-головой, опирающейся на руку, в позе, подобной "Мыслителю" Родена. Над фигурой - атом водорода. В скульптурную группу также включен мраморный бюст римского патриция с небольшой бронзовой головкой самого Франсеска Пужольса, напоминающей еще одного друга семьи - Пепито Пичота.

Воины с (опять же) хлебными батонами под крышей здания.

Женская фигура с батоном хлеба и костылем (ещё одним часто используемым и значимы предметом образного мира художника). Сквозные отверстия в солнечном сплетении иллюстрируют идею Дали о том, что информация содержится в пустом пространстве.

"Водолаз символизирующий погружение в подсознание" над входом - намек на облачение Дали, в котором он выступал на открытии Всемирной выставки сюрреализма в Лондоне в июне 1936 года и чуть было не задохнулся.

Сразу после входа подадаем во нутренний двор с его главной композицией - "Дождливым такси".

Как описывает легенда, своему появлению композиция обязана случаю. Дали шел однажды по городу. Было холодно и дождливо. Промок до нитки. А мимо в теплых сухих такси проезжали довольные люди. И тогда у него возникла мысль восстановить справедливость и изменить этот мир, изменить так, чтобы дождь шел на тех, кто был в такси, а вокруг было бы тепло и уютно. Так возник замысел шедевра великого каталонца - "дождливое такси". Если бросить монетку в слот, то зонт закрывается, а в салоне автомобиля начинается дождь, который поливает пару манекенов на заднем сиденье, шофера и ползающих по ним виноградных улиток. Когда бросают вторую монетку, зонт раскрывается, а дождь прекращается.

На капоте кадиллака Дали поместил скульптуру мифологической царицы Эсфири (символа справедливости и мести) работы австрийского скульптора Эрнста Фукса.

"Эсфирь" тянет цепями колонну Траяна из автомобильных шин - отсыл к знаменитой римской колонне Траяна и дань римскому императору из династии Антонинов (лат. Marcus Ulpius Nerva Traianus), к которому художник испытывал сильнейший интерес.

Всё время, пока я рассматривал скульптуру, в голове крутился куплет из песни Лаэртского "Химфак МГУ", а именно: "Здоровенные бабищи на траве в хоккей играют..."
Да, творчество Дали вызывает интересные ассоциации. За что его и люблю.

Все сооружение венчает лодка, принадлежавшая Гала, и черный зонт.

Под лодкой можно увидеть выкрашенного в черный цвет "Раба" Микеланджело, далинизированного с помощью автомобильной шины.

Капли воды под днищем лодки - наполненные краской презервативы - не случайная деталь. Pо словам Дали, на этой лодке Гала охотилась на молодых мужчин, скрывающихся от уже немолодой музы художника.

По обе стороны от входа - фонари парижского метро в стиле модерн по проекту Эктора Гимара.

В углублениях оконных проемов партера расположились манекены, стилизированные под жрецов Древнего Египта, чередующиеся с обугленными балками, оставшимися от сгоревшего здания старого театра.

Гротескные (как их называл сам художник) чудища между центральными окнами двора, созданные Дали при содействии Антони Пичота из скелетов животных, умывальников, улиток, камней с мыса Креус, срубленных веток платанов с бульвара Рамбла в Фигерасе, обломков горгулий с сгоревшей соседней церкви Святого Петра, старого блюда, найденного в муниципальном парке и выдвижных ящиков старой мебели из мэрии Фигераса, которые, по мнению Дали, всегда хранят в себе информацию.

"Венера Велата" Оливье Бриса.

Архитектурные мистификации начинаются уже на первом этаже музея: входя в здание, снаружи кажущееся трехэтажным, посетитель оказывается в пятиэтажном строении. Этот эффект удалось создать, сделав первый этаж музея разноуровневым.

Эскиз декорации для балета "Лабиринт".

Руки из "Сотворения мира" - часть инсталляции, посвященной Сикстинской Капелле Микеланджело.

О дна из величайших иллюзий Сальвадора - "Обнаженная Гала, смотрящая на море". При создании этой картины впервые в изобразительном искусстве применялся цифровой метод.

Немного удаляемся от картины...

и ещё ... Что мы видим? На расстоянии 20 метров картина "трансформируется" в портрет Авраама Линкольна.

Амадеу Торрес и Тереза Марек - "Эль Поль и Ла Пуса" (Вошь и Блоха) . Скульптура посвящена двум уличным музыкантам из детства художника, играющим на шарманке. Дали превратил их фисгармонию в такой сюрреалистический предмет.

Не знаю как называется эта композиция, но в голову приходит осьмирог.

Старый электрический столб.

"Галарина". На этой картине, как и на многих других работах художника, изображена жена, муза и модель Дали - русская эмигрантка Елена Ивановн а Дьяконова, известная всему миру как Гала (с ударением на второе А).

Крокодил с фонарём и одноногий манекен с костылём.

Предыдущая инсталляция с крокодилом вызвала у меня такую ассоциацию:-)

Скульптура "Стул-мане кен".

Придуманная Дали маска со шляпой, в тулью которой встроены ящики. В таком наряде он появился на балу-маскараде семейства Ротшильдов. У маски четыре лица: два - вариации портрета "Моны Лизы", одна - с усами, другая - с бородкой, третье лицо - с портретом Хелен Ротшильд, а четвертое - пустое место, предназначенное для лица обладателя маски.

"Оторинологическая голова Венеры" - то ли чудище, то ли божество, с ухом вместо носа и носом вместо уха.

Портрет скандальной голливудской звезды Мэй Уэст. Чтобы его увидеть нужно забраться по летнице и посмотреть на стоящие отдельно друг от друга диван-губы, камин-ноздри и картины-глаза в специальную линзу с париком по краям, подвешенную между ног верблюда.

"Ретроспективный женский бюст на фоне тушек фазанов". Батон на голове, муравьи на лице и початки кукурузы как ожерелье.

Aнтропоморфное лицо со зрачками-пупсами, безголовой куклой вместо носа, волосами из кукурузных початков и увесистым живописным камнем на макушке.

Не люблю фотографировать картины, но тут, пожалуй, можно и нужно сделать исключение из правил. Малоизвестная сторона творчества Дали - тема евреев и Израиля представленна на втором этаже музея сериями из 25 литографий, названых "Алия" (1968) , "Песня песней" (1971), "Двенадцать колен Израиля" (1973), и "Наши пророки" (1975).

"Алия" - Рисунок юноши с откинутой курчавой головой, торс которого обвит знаменем Израиля с голубой звездой Давида.

"Сцены Холокоста" - свастика над погибшими и звезда Давида как символ надежды в небесах.

Видимо, что то связанное с 40-а годами в пустыне...

Корабль под флагом с шестиконечной звездой, прибывающий к палестинскому берегу.

Провозглашение декларации создания Израиля в 1948 году.

"Бен-Гурион провозглашает декларацию независимости".

"Менора".

"Обрезание"

Своеобразная лампа в модернистском стиле с головой богини Фортуны с завязанными глазами, возвышающейся на подвешенной к потолку спирали из чайных ложек.

Инсталляция с двумя футлярами подарочного издания книги Дали "Десять рецептов бессмертия". Бессмертие, как считал художник, является конечной целью любого алхимического поиска.

Глядя на тень на стене от "Ньютона с продырявленной головой", вспомнил фильм "Район № 9 "

"Постоянство памяти " или "Текучесть времени", как её ещё иногда называют, является одной из самых любимых мной работ Дали. Репродукция этой картины много лет висит у меня дома. В Фигейрасе представлен гобелен с всемирно известными стекающими часами, а оригинал находится в Музее современного искусства в Нью-Йорке. Кстати, идея написать мягкие, текучие часы появилась у Дали однажды, когда будучи дома, он положил кусочек сыра "Камамбер" под лампу и увидел через некоторое время как сыр расплавился, растекся...

Золоченый скелет гориллы в спальне вместо прикроватной тумбочки.

Кровать привезена из Франции, а точнее - из легендарного парижского борделя "Ле Шабанэ" и возможно, принадлежала Кастильони, одной из фавориток Наполеона III.

Фигура с вмонтированными посередине головой Христа и печатной микросхемой.

Венера Милосская Дали. От оригинала ее отличает "коллекция" ящиков вмонтированных художником в тело статуи.

Потолочное панно "Дворец ветра".

Выходим из здания музея и сразу видим возвышающийся на покрышках один из трёх памятников французскому живописцу Жан-Луи Эрнесту Мейсонье (художнику, которым Дали восхищался). Скульптуры были созданы Антоненом Мерсье в 1895 году и "подправлены" Дали.

Тема яиц раскрыта не только на стенах и башне музея. Вот такая интересная композиция в одном из окон. Подарок от художника Рафаэля Дурана - "картонная голова великана" с кукольными головками вместо зрачков, зубами из игрушек и вмонтированным в лоб телевизором стоит на опорах из яиц.

"Телевизионный обелиск" работы Вольфа Фостеля - одного из крупнейших немецких скульпторов второй половины 20-го века. Эта скульптура представляет собой некий монолит из четырнадцати телевизоров, завершенный женской головой. В 1978 году Дали и Фостель подписали договор об обмене произведениями между своими музеями.

И напоследок - ещё один "Ньютон с продырявленной головой и свисающим с маятника яблоком-шаром" , провожающий посетителей этого замечательного театра-музея Сальвадора Дали в Фигерасе.

11 мая 1904 года в семье дона Сальвадора Дали-и-Куси и доньи Фелипы Доменеч родился мальчик, которому было суждено стать в будущем одним из величайших гениев эпохи сюрреализма. Звали его Сальвадор Фелипе Хасинто Дали.

Его отец был государственным нотариусом в Фигерасе. Он знал свое место в обществе и, как многие каталонцы, был антимадридским республиканцем и к тому же атеистом. Мать Сальвадора также была типичным представителем своего класса. Она была любящей женой и непоколебимой католичкой, которая, вне всякого сомнения, настояла на том, чтобы ее семья регулярно посещала церковь.

У Сальвадора сложилось устойчивое мнение о том, что родители любили вовсе не его, а старшего брата, которого тоже звали Сальвадор, умершего за два года до его рождения. Это откровение появилось в «Невысказанных откровениях Сальвадора Дали», книге, опубликованной в 1976 году, после издания трех предыдущих его автобиографий. Было ли это изгнанием последствий травмы или плодом живого воображения художника, всю свою жизнь создававшего скрытые и двусмысленные образы, автора так называемого процесса параноидально-критического мышления, мы можем лишь догадываться. Несмотря на это мнение Дали, оба родителя, по всей видимости, любили Сальвадора и его младшую сестру Анну-Марию и обеспечили им самое лучшее для того времени образование, которое было доступно им.

Дали утверждал, что начал думать, еще когда находился во чреве матери, в семь месяцев. "Было тепло, мягко и тихо, - говорил он. - Это был рай".

Уже в раннем детстве по поведению и пристрастиям маленького Сальвадора можно было отметить его неудержимую энергию и эксцентричность характера. Частые капризы и истерики приводили отца Дали в гнев, но мать, напротив всячески старалась угодить любимому сыну. Она прощала ему даже самые отвратительные выходки. В итоге отец стал неким воплощением зла, а мать напротив - символом добра.

Талант к живописи проявился у Дали достаточно в юном возрасте. В четыре года он с удивительным для столь маленького ребенка старанием пытался рисовать.

В шестилетнем возрасте Дали привлек образ Наполеона и как бы отождествляя себя с ним, он почувствовал потребность в некой власти. Одев на себя маскарадный костюм короля он получал огромное удовольствие от своего вида.

Детство и большая часть юности Дали прошло семейном домике возле моря в Кадакесе. в Каталонии, на северо-востоке Испании, красивейшем уголке земного шара. Здесь мальчик с богатым воображением общался с местными рыбаками и рабочими, вбирая в себя мифологию низших слоев общества и изучая суеверия своего народа. Возможно, это повлияло на его талант и стало предпосылкой вплетения мистических тем в его искусство.

Первую свою картину Сальвадор Дали нарисовал, когда ему было десять лет. Это был небольшой импрессионистский пейзаж, написанный на деревянной доске масляными красками. Талант гения рвался наружу. Дали целыми днями просиживал в маленькой, специально выделенной ему комнате, рисуя картины.

Поиск новых решений, форм в искусстве Дали искал уже в детстве. Однажды, решив употребить для своих упражнений старую дверь (по причине отсутствия холста) всего тремя красками и без использования кисти нарисовал натюрморт, изумивший друзей и родственников, увидевших его тогда. Это было изображение пригоршни вишен, лежащих на солнце. Кто-то из зрителей заметил, что у вишен нет хвостиков, о которых юный художник действительно забыл. Быстро сориентировавшись, Дали начал есть вишни, которые служили ему натурой, а настоящие хвостики прикреплять к ягодам на картине. Древоточцев, изъевших же деревянную дверь и вылезавших теперь наружу сквозь слой краски поменял местами с червячками из натуральных вишен. Восторгу зрителей не было предела.

В Фигерасе Дали брал уроки рисунка у профессора Жоана Нуньеса. Можно сказать, что под опытным руководством профессора талант юного Сальвадора Дали принял свои реальные формы. Уже в 14 лет нельзя было усомниться в способности Дали к рисованию.

Когда Дали было почти 15 лет его выгнали из монашеской школы за непотребное поведение. Но он смог успешно сдать все экзамены и поступить в институт (так в Испании называли школу, дающую законченное среднее образование). Институт в 1921 году ему удалось закончить с блестящими оценками. Дали в то время исполнилось семнадцать и он уже начал завоевывать признание в художественных кругах Фигераса. Он покинул дом, уговорив отца помочь основать свою художественную студию в Мадриде при Академии изящных искусств Сан-Фернандо, одним из самых известных директоров которой был Франсиско Гойя. Сальвадор Дали отправился в Мадрид в 1922 году. Он был полон самоуверенности молодого человека, ищущего приключений, но знающего, что дома его ждет тихая пристань. Однако впоследствии это убеждение было сильно поколеблено.

В шестнадцать лет Дали стал излагать свои мысли на бумаге. С этого времени живопись и литература оказались в равной мере частями его творческой жизни. В 1919 году в самодельном издании "Студиум" он публикует очерки о Веласкесе, Гойе, Эль Греко, Микеланджело и Леонардо. Участвует в студенческих волнениях, за что на сутки попадает в тюрьму.

В начале 20-х годов Дали был восхищен работами футуристов, но все же он был полон решимости создать собственный стиль в живописи. В это время у него появились новые друзья и знакомства. В Мадриде Дали познакомился с людьми, которые оказали большое влияние на его жизнь. Одним из них был Луис Бюнюэль, который впоследствии стал одним из самых уважаемых в Европе киноавангардистов на следующие полвека. Другим большим другом Дали, оказавшим на него огромное влияние, был Федерико Гарсия Лорка, поэт, ставший вскоре одним из самых популярных драматургов Испании. Во время гражданской войны он был застрелен солдатами диктатора генерала Франсиско Франке. Отношения между Дали и Лоркой были очень близкими. В 1926 году было опубликовано стихотворение Лорки "Ода Сальвадору Дали", а в 1927 году Дали разработал декорации и костюмы для постановки "Марианы Пинеды" Лорки. Как Бюнюэль, так и Лорка являлись частью новой интеллектуальной жизни в Испании. Они бросали вызов консервативным и догматическим доктринам политической верхушки и католической церкви, которые, в основном, формировали испанское общество того времени.

В Мадриде Дали впервые оказался предоставлен самому себе. Экстравагантный вид художника изумлял и шокировал обывателей. Это приводило самого Дали в неописуемый восторг.

В 1921 году от рака умирает мать Дали. Ее смерть явилась огромным эмоциональным потрясением и тяжелым ударом для семьи.

В 1923 году талантливый юноша ухитрился одновременно получить несколько призов за лучшие работы и быть отстраненным от занятий в академии на год за подстрекательство студентов на бунт против неправильного, как он считал, назначения нового профессора.

В этот период интерес Дали был прикован к творениям великого гения кубизма Пабло Пикассо. В картинах Дали того времени можно заметить влияние кубизма ("Молодые девушки" (1923)).

Даже до поездки Дали в Париж в его работах проявлялись сюрреалистические качества. На картине "Фигура женщины у окна", написанной в 1925 году, художник изобразил свою сестру Анну-Марию смотрящую из окна на залив в Кадакесе. Полотно пропитано духом нереальности сна, хотя написано в дотошном реалистическом стиле. В нем присутствует аура пустоты и одновременно чего-то невидимого, что притаилось за пространством картины. Кроме того, картина создает ощущение тишины. Если бы это была работа импрессионистов, зритель чувствовал бы ее атмосферу: слышал бы море или шептание бриза, но здесь кажется, что вся жизнь замерла.

В 1925 году с 14 по 27 ноября проходит первая персональная выставка его работ в галерее Далмау. На этой выставке были 27 картин и 5 рисунков начинающего великого гения. Большинство его работ в то время было сделано в духе исследования новых течений, преобладавших тогда в художественном мире Парижа. Он попробовал себя в качестве импрессиониста в "Автопортрете с шеей в стиле Рафаэля" (1921-22). Горы в Кадакесе на втором плане картины стали типичным пейзажным мотивом работ Дали. Затем была попытка создания картины в стиле кубизма. Подражая его основателям Жоржу Браку и Пабло Пикассо, Дали написал еще один автопортрет: "Автопортрет с "Ла Публичитат"" (одна из барселонских газет). В 1925 году Дали написал еще одну картину в стиле Пикассо: "Венера и моряк". Она вошла в число семнадцати картин, экспонировавшихся на первой персональной выставке Дали.

Влияние идей Лорки и Бюнюэля стимулировало и без того радикальное мышление Дали. Это привело его к несогласию с методами Академии изящных искусств Мадрида, где он учился. Дали надеялся найти здесь достойных учителей, которые бы смогли научить святому ремеслу, но быстро разочаровался. Публично заявив, что не намерен сдавать экзамены «тем, кто знает неизмеримо меньше, почти ничего не смыслит и вовсе ничего не умеет», Дали был исключен из Академии в 1926 году за подстрекательство к беспорядкам среди студентов.

В том же 1926 году Сальвадор Дали вместе с семьей уехал в Париж, мировой центр искусства, пытаясь найти там для себя что-то по душе. Дали пока не видел оригиналы современных картин, хотя в Барселоне в 1920 году прошла выставка современного искусства. В то время на художника оказали большое влияние журнальные репродукции. В Париже Дали побывал в мастерской Пикассо. Однако Дали не спешил в следующую поездку в Париж. Возможно, он хотел понять, что он там ищет. Но кроме того, как это выяснилось позже, когда ему пришлось часто переезжать, чтобы поддержать свой растущий мировой статус, он не любил менять привычную обстановку Кадакеса и Коста Брава в Каталонии.

Другим фактором, влиявшим на образ мышления Дали в тот период, было отсутствие у него настоящего интереса к развитию новых эстетических подходов в технике письма. Совершенство техники, достигнутое художниками Ренессанса, как вскоре он признается сам себе в глубине души, нельзя улучшить. Это предположение подтвердилось после поездки в Брюссель, которую он совершил во время визита в Париж. Искусство фламандских мастеров с их удивительным вниманием, уделяемым деталям, произвело на Дали огромное впечатление.

Когда Дали вернулся в Кадакес после изгнания из Академии искусств, он продолжал писать в своем стиле. На картине, "Фигура девушки на скале" (1926) он изобразил свою сестру лежащей на камнях. Внешне казалось, что полотно написано в стиле Пикассо, однако оно не походило по духу на его работы и было просто реалистическим изучением перспективы.

Вторая выставка работ Дали, состоявшаяся в Барселоне в галерее Делмо в конце 1926 года, была встречена с еще большим энтузиазмом, чем первая. Возможно, благодаря этому отец Дали несколько смирился с шокирующим исключением своего сына из Академии после которого исчезла любая возможность сделать официальную карьеру.

В 1928 году в Париже Дали сблизился с сюрреалистами и, при поддержке каталонского художника и сюрреалиста Хоана Миро, он влился в новое движение, которое начало все больше влиять на художественные и литературные круги Европы, и был принят в ряды сюрреалистов в 1929 году, сразу же после его приезда в Париж. Вступив в группу, объединившуюся вокруг Андре Бретона, Дали начал создавать свои первые сюрреалистические работы ("Мёд слаще крови", 1928; "Светлые радости", 1929). А. Бретон относился к этому выряженному щеголю - испанцу, который писал картины - ребусы, с изрядной долей недоверия. Он не увидел пользу, которую Дали мог принести их общему делу. Интерес Дали к деятельности группы сюрреалистов под руководством Бретона бысторо угас. Дали с удовольствием вернулся к восхищению мастерами Ренессанса и на время забыл о Париже. Но в 1929 г. пришло приглашение от друга Бюнюэля, которое художник не мог не принять. Его пригласили в Париж для работы над сюрреалистическим фильмом с использованием образов, выловленных из подсознания человека.

В начале 1929 года состоялась премьера фильма "Андалузский пес" по сценарию Сальвадора Дали и Луиса Бунюэля. Сам сценарий был написан за шесть дней! Теперь этот фильм является классикой сюрреализма. Это был короткий фильм, созданный для того, чтобы шокировать и задеть за живое буржуазию и высмеять крайности авангарда. Среди самых шокирующих кадров есть и по сей день знаменитая сцена, которую, как известно, придумал Дали, где глаз человека разрезается пополам при помощи лезвия. Разлагающиеся ослы, которые мелькали в других сценах, тоже являлись частью вклада Дали в работу по созданию фильма.

После первой публичной демонстрации фильма в октябре 1929 года в Театр дез Урсулин в Париже, Бюнюэль и Дали сразу же стали известными и прославленными.

После скандальной премьеры этого фильма был задуман еще один фильм под названием "Золотой век".

Дали много работал. Сюжет большого числа картин основывался на его сложных проблемах сексуальности и отношений с родителями.

В 1929 году Дали написал картину "Великий мастурбатор", одну из наиболее значительных работ того периода. В этой картине художник выразил свою постоянную озабоченность сексом, насилием и чувством вины.

На картине изображена большая, похожая на восковую голова с темно-красными щеками и полуприкрытыми глазами с очень длинными ресницами. Огромный нос упирается в землю, а вместо рта нарисована гниющая саранча. По брюшку насекомого ползают муравьи. На картине также присутствует нагромождение скал, которые будут сопровождать художника на протяжении всего творчества, и такой типичный для Дали образ, как саранча - одно из насекомых, населяющих его кошмары. Подобные темы были характерны для работ Дали 30-х годов: он питал необыкновенную слабость к образам кузнечиков, муравьев, телефонов, ключей, костылей, хлеба, волос. Дали сам называл свою технику ручной фотографией бетонной иррациональности. Эта глубоко личная картина имеет очень большое значение. Она навеяна Дали его собственным подсознанием.

К 1929 году сюрреализм стал спорным, для многих неприемлемым течением в живописи.

Личная жизнь Сальвадора Дали до 1929 года не имела ярких моментов (если только не считать его многочисленные увлечения нереальными девочками, девушками и женщинами). Но именно 1929 год стал для Дали судьбоносным. Закончив работу над "Андалузским псом", которого он создавал вместе с Бюнюэлем, художник вернулся в Кадакес, чтобы поработать над выставкой своих картин, которую согласился устроить осенью парижский торговец произведениями искусства Камиль Гоэманс. Среди многочисленных гостей Дали в то лето посетил поэт Поль Элюар, который приехал со своей дочерью Сесиль и женой Галой (урожденной русской Еленой Делувиной-Дьяконовой). Отношения Галы с ее мужем к тому времени уже были прохладными.

Ее встреча с Сальвадором Дали летом 1929 года стала роковой для обоих. Гала, которая была почти на десять лет старше его, казалась Дали утонченной самоуверенной женщиной, вращавшейся долгое время в высших художественных кругах Парижа, в то время как он был всего - навсего простым молодым человеком из маленького провинциального городка на севере Испании. Сначала Дали был поражен красотой Галы и разражался смущенным истерическим хихиканьем, когда они разговаривали. Он не знал, как вести себя при ней. Она вскоре стала любовницей, а затем и женой Дали. Гала - чьей реакцией на неистовую страстную любовь Дали были, как утверждают, слова: "Мой мальчик, мы никогда не расстанемся" - стала для него не просто удовлетворяющей его страсть любовницей. Именно Гала станет на всю оставшуюся жизнь музой, вдохновением гения Дали. Когда она в конце концов бросила своего мужа и переехала к Дали в 1930 году, то проявила себя как отличный организатор, деловой менеджер и патронесса.

Чтобы выразить свои чувства к этой удивительной женщине, Дали изобразил ее в виде Градивы, героини популярного романа Уильяма Дженсена, где Градива предстает, как ожившая статуя из Помпей, в которую влюбился молодой человек, что в конечном итоге изменило его жизнь. На картине "Градива вновь открывает для себя антропоморфные развалины" на фоне скал, написать которые художника вдохновил скалистый пейзаж Коста Брава, на переднем плане изображена Градива, моделью для которой послужила Гала, окутанная скалой, на которой стоит чернильница, возможно, как намек на ее бывшего мужа-поэта.

Дали наслаждался шоком, вызванным в обществе как "Андалузским псом", так и своими картинами. Но вместе с тем его картина "Святое сердце" вызвала нежелательные личные последствия. В центре картины был изображен силуэт Мадонны со Святым Сердцем, Вокруг силуэта было грубо нацарапано: "Иногда мне нравится плевать на портрет моей матери". То, что, возможно, задумывалось Дали как небольшая рекламная шутка, показалось его отцу осквернением святой памяти его первой жены и матери семейства. К его недовольству картинами сына примешивалось и неодобрение связи Дали с Галой Элюар. В результате отец запретил Дали когда-либо посещать дом семьи. Согласно его последующим рассказам, художник, мучимый угрызениями совести, обстриг все волосы и похоронил их в своем любимом Кадакесе.

В 1930 году картины Сальвадора Дали стали приносить ему известность ("Расплывшееся время"; "Постоянство памяти"). Неизменными темами его творений были разрушение, тление, смерть, а так же мир сексуальных переживаний человека (влияние книг Зигмунда Фрейда).

В то время образ пустынного берега прочно засел в сознании Дали. Художник писал пустынный пляж и скалы в Кадакесе без какой-либо определенной тематической направленности. Как он утверждал позже, пустота для него заполнилась, когда он увидел кусок сыра камембер. Сыр становился мягким и стал таять на тарелке. Это зрелище вызвало в подсознании художника определенный образ, и он начал заполнять пейзаж тающими часами, создавая таким образом один из самых сильных образов нашего времени. Дали назвал картину "Постоянство памяти".

"Постоянство памяти" была завершена в 1931 году и стала символом современной концепции относительности времени. Кроме того, картина вызывает у зрителя другие глубоко запрятанные чувства, которые трудно определить. Спустя год после экспозиции в парижской галерее Пьера Коле самая известная картина Дали была куплена нью-йоркским Музеем современного искусства.

В начале 30 -х годов Сальвадор Дали вступил в некий конфликт на политической почве с сюрреалистами. Его восхищение Адольфом Гитлером и монархические наклонности шли в разрез с идеями Бретона. Дали порвал с сюрреалистами после того, как те обвинили его в контрреволюционной деятельности.

В январе 1931 года в Лондоне состоялась премьера второго фильма - "Золотой век". Критики приняли новый фильм с восторгом. Но потом он стал яблоком раздора между Бюнюэлем и Дали: каждый утверждал, что он сделал для фильма больше, чем другой. Однако несмотря на споры, их сотрудничество оставило глубокий след в жизни обоих художников и направило Дали на путь сюрреализма.

К 1934 году Гала уже развелась со своим мужем, и Дали мог жениться на ней. Удивительная особенность этой семейной пары была в том, что они чувствовали и понимали друг друга. Гала, в прямом смысле, жила жизнью Дали, а он в свою очередь обожествлял ее, восхищался ей. Женитьба на Гале пробудила в Дали неистощимую фантазию и новую неисчерпаемую энергию. В его творчестве начался плодотворный период. В это время его личный сюрреализм полностью превозобладал над нормами и установками остальной группы и привел к полному разрыву с Бретоном и другими сюрреалистами, которые в 1934 году исключили уже известного живописца из своего движения, объявив, что "он проявляет нездоровый интерес к деньгам и повинен в вульгаризаторстве и академизме".

Теперь Дали никому не принадлежал и утверждал: "Сюрреализм - се муа" ("Сюрреализм- это я").

Между 1936 и 1937 годом Сальвадор Дали пишет одну из самых известных картин "Метаморфоза Нарцисса". Это была его самая удачная картина того периода с двоякими образами. На первый взгляд кажется, что на ней изображены конечности двух фигур на обычном фоне. Но затем можно заметить, что конечности в левой части картины принадлежат фигуре человека, частично скрытого в тени и смотрящегося в воду, которая отражает его изображение, - изображение Нарцисса. Справа - набор похожих форм, но теперь конечности - это пальцы, держащие яйцо, из трещин которого вырастает цветок нарцисса.

Одновременно выходит его литературная работа под названием "Метаморфозы Нарцисса. Параноидная тема. "Кстати ранее (1935 г.) в работе "Покорение иррационального" Дали сформулировал теорию параноидально-критического метода. Этот метод - единственная возможность получить то, что он называл иррациональным знанием, и пояснить его. Художник был твердо убежден, что для того, чтобы освободить глубоко запрятанные мысли, был необходим разум сумасшедшего или кого-нибудь, кто из-за своего так называемого сумасшествия не был бы ограничен стражем рационального мышления, то есть сознательной частью разума с ее моральными и рациональными установками. Человек, находящийся в таком бреду, утверждал Дали, не был ничем ограничен или скован и потому просто был вынужден быть сумасшедшим. Однако, как уверял Дали своих зрителей, разница между ним и сумасшедшим была в том, что он не сошел с ума, следовательно, его паранойя была связана с критической способностью. Ключом к миру Дали был Зигмунд Фрейд, чьи исследования подсознательных сексуальных травм у своих пациентов с помощью психоанализа широко раскрыли двери человеческой души. Это было таким же шокирующим и невероятным событием, как и открытие Чарльза Дарвина полвека тому назад. Для Дали открытие подсознания имело три плюса: это порождало новые темы для картин, позволяло исследовать и объяснить некоторые свои личные проблемы и было той взрывчаткой, которая могла уничтожить старый порядок. Кроме того, это было отличным средством рекламы творчества.

Дали был ярым поклонником идей Фрейда, еще в юности проштудировав его «Толкования сновидений» и возлагал большие надежды на освобождающую силу сна, поэтому принимался за холст сразу же после утреннего пробуждения, когда мозг еще полностью не освободился от образов бессознательного. Иногда он вставал среди ночи, чтобы работать. По сути дела, метод Дали соответствует одному из фрейдовских приемов психоанализа: записывание сновидений как можно скорее после пробуждения (считается, что промедление приносит с собой искажение образов сна под воздействием сознания).

Доверие к иррациональному, преклонение перед ним как перед источником творчества было у Дали абсолютным, не допускающим никаких компромиссов. «Все мои притязания в области живописи состоят в том, чтобы материализовать с самой воинственной повелительностью и точностью деталей образы конкретной иррациональности». Это, по сути дела, клятва верности фрейдизму. Считается и не без оснований, что именно Сальвадор Дали был чуть ли не главным проводником фрейдистских взглядов в искусстве ХХ века. Не случайно он был единственным из современных художников, кто сумел встретится с престарелым, больным и замкнутым Фрейдом в его лондонском доме в 1936 году. В то же самое время Дали удостоился одобрительного упоминания Фрейда в его письме к Стефану Цвейгу - тоже случай уникальный, поскольку Фрейд совершенно не интересовался современными ему течениями живописи.

Дали часто цитирует, перефразирует, пересказывает мысли Фрейда в своем "Дневнике". К примеру, Дали пишет: "Ошибки всегда имеют в себе нечто священное. Никогда не пытайтесь исправлять их. Наоборот: их следует рационализировать и обобщать. После того станет возможным обобщать их". Это одна из самых общеизвестных идей фрейдизма, согласно которой ошибки, обмолвки, остроты - суть неконтролируемые выбросы кипящей, бродящей материи подсознания, которая таким образом прорывает застывшую корку "Эго". Не удивительно поэтому, что "Дневник" открывается цитатой Фрейда. Дали относился к Фрейду, по сути дела, как к духовному отцу и никогда ни в чем не проявил непослушания, не усомнился ни в одном слове.

По признанию Дали, для него мир идей Фрейда означал столько же, сколько мир Священного Писания означал для средневековых художников или мир античной мифологии - для художников Возрождения.

Дали заложил идею существования целого мира подсознания в 1936 году в своей картине "Предместья параноидально-критического города: полдень на окраинах европейской истории". На этой картине, на первый взгляд, изображен типичный город. Раздражающие детали сразу не вызывают чувство удивления и шока. Однако вскоре зритель начинает понимать, что перспективы отдельных частей картины не связаны друг с другом, что, впрочем, не нарушает единства композиции. Изображенный город кажется вышедшим из подсознательного сновидения и имеет определенный смысл до тех пор, пока зритель не начинает критически рассматривать его. Кроме деталей, присущих только снам, в разных частях города происходят события, никак не связанные между собой, но являющиеся настоящими плодами памяти Дали. Гала держит гроздь винограда, который перекликается с частичной фигурой лошади и классическим зданием на втором плане, что, в свою очередь, отражается в игрушечном доме, помещенном в открытый ящик комода. В общем законченный, но разобщенный сюжет объясняется в подзаголовке названия картины: это действительно история Европы, прошедшей полпути, дышащая ностальгией, сожалением.

Желание Дали быть признанным в обществе, которое, в сущности, было равнодушным к искусству, особенно современному, вызвало в нем его естественную склонность к привлечению к себе внимания. Именно в это время, около середины 1930-х, художник начал создавать сюрреалистические объекты, ставшие его самыми известными произведениями. Из парикмахерского манекена он сделал бюст, положив на него французский батон и чернильницу. Затем последовал шокирующий и вызывающий смокинг - афродизиак, увешанный бокалами для вина. Другими его памятными работами были "Телефон - омар", созданная в 1936 году композиция, и шокирующий "Диван-губы Маэ Уэст" (1936-37): деревянная рама, обтянутая розовым атласом.

Но больше всего внимания к Дали привлекли не эти странные предметы, а его лекция в Лондон Групп Румз, Бэрлингтон Гардэнз в июле 1936 года. Она проводилась в рамках Международной выставки сюрреалистов. Художник появился в костюме водолаза - глубоководника. "Так будет удобнее опускаться в глубины подсознания", - сохраняя полную серьезность, сказал художник и был встречен шумными аплодисментами. К сожалению, он забыл прихватить с собой дыхательную трубку и во время лекции стал задыхаться, начал отчаянно жестикулировать, вызвав страх и растерянность у аудитории. Это было не совсем то, что задумывал Дали, однако внимание широкой публики было привлечено к первой выставке сюрреалистических работ, проводимой в Лондоне, в галерее на Корк-стрит. Выставка, пользующаяся огромной популярностью, проводилась американским коллекционером Пегги Гуггенхайм. Кроме рекламы выставки, инцидент с костюмом водолаза привлек к Дали внимание издателей журнала "Тайм": на обложке последнего номера 1936 года была помещена его фотография. Под фотографией, сделанной Маном Рэем, был следующий комментарий: "Горящая сосна, архиепископ, жираф и облако перьев вылетели из окна".

Мисс Гуггенхайм стала вторым меценатом Дали из богатых нью-йоркских покровителей художников (до этого он читал лекции о сюрреализме в Музее современного искусства Нью-Йорка в 1935 году). Вскоре эти меценаты стали его самыми горячими сторонниками.

Возвращению Дали в Испанию после лондонской выставки сюрреалистов в 1936 году помешала гражданская война, начавшаяся с восстания генерала Франке и верных ему войск против народного правительства. Правительство было вынуждено бежать в Валенсию, а затем,

Страх Дали за судьбу своей страны и ее народа отразился в его картинах, написанных во время войны. Среди них - трагическая и ужасающая "Мягкая конструкция с вареными бобами: предчувствие гражданской войны" (1936). Чувства, выраженные Дали в этой картине, сравнимы с ошеломляющей "Герникой" Пикассо.

Хотя Дали часто выражал мысль о том, что события мировой жизни, такие как войны, мало касались мира искусства, его сильно волновали события в Испании. Свои непреходящие страхи он выразил в "Осеннем каннибализме" (1936), где переплетенные пальцы едят друг друга. Ужас художника смягчен здесь привычным пейзажем Кадакеса на втором плане как выражение мысли о том, что такие события, даже гражданская война, преходящи, а жизнь все равно продолжается.

Комментарий Дали гражданской войны в Испании был назван просто "Испания". Картина была написана в 1938 году, когда война достигла кульминационного момента. На этой двусмысленной, параноидально - критической работе изображена фигура женщины, опирающейся локтем на комод с одним открытым ящиком, из которого висит кусок красной ткани. Верхняя часть тела женщины соткана из маленьких фигурок, большая часть которых - в воинственных позах, напоминая о группах Леонардо да Винчи. На втором плане изображена пустынная песчаная равнина. Многие друзья Дали стали жертвами гражданской войны на его родине. По привычке он старался не думать о плохом. Одним из способов забыть была анестезия разума, для которой идеально подходил сон. Это отражено в картине "Сон" (1937), где художник создал один из самых сильных образов. Голова без туловища покоится на непрочных подпорках, которые могут обломиться в любой момент. В левом углу картины изображена собака, которую тоже поддерживает подпорка. Справа вырастает деревня, похожая на одну из деревень побережья Коста Брава. Остальное пространство картины, кроме далекой маленькой рыбацкой лодки, пусто, символизируя беспокойство художника.

Во время гражданской войны в Испании в 1937 году Дали и Гала посетили Италию, чтобы посмотреть работы художников эпохи Возрождения, которыми Дали больше всего восхищался. Они также побывали на Сицилии. Это путешествие вдохновило художника написать "Африканские впечатления" (1938). Семейная пара вернулась во Францию, где ходили слухи о скорой войне в Европе, и нашла время, чтобы еще раз побывать в Соединенных Штатах в первой половине 1939 года.

В другой группе картин, где проявилась тревога Дали по поводу явно приближающейся мировой войны, использовалась телефонная тема. В "Загадке Гитлера" (около 1939) изображены телефон и зонтик на пустынном пляже. Картина намекает на неудачную встречу премьер-министра Великобритании Невилла Чемберлена с Адольфом Гитлером. Как в "Возвышенном моменте", так и в "Горном озере", написанных в 1938 году, художник использовал (кроме телефона) изображение костыля, типичный для Дали символ дурных предчувствий.

Сразу же после начала войны в сентябре 1939 Дали оставил Париж и отправился в Аркашон, что на морском побережье южнее Бордо. Отсюда Гала и он перебрались в Лиссабон, где среди бегущих от войны они встретили знаменитого дизайнера Эльзу Скьяпарелли, для которой он уже разрабатывал платья и шляпы, и кинорежиссера Рене Клера. После оккупации во Франции в 1940 году Дали уезжает в США, где открывает новую мастерскую.

Тем временем за картины Дали выкладывали крупные суммы. Анаграмма "Авида Долларз" была сделана в 1941 году из имени Сальвадора Дали Андре Бретоном как насмешка над суетой Дали по поводу зарабатывания денег. Но в ней скрывалось что-то, гораздо большее, чем укол зависти, вызванной растущим успехом Дали, взлет которого начался в 1936 году, и удивительно теплым приемом, оказанным художнику в Соединенных Штатах как богатыми меценатами, так и простыми зрителями.

Популярность картин Дали объяснялась отчасти тем, что они выглядели как работы старых мастеров, старательно и на совесть сделанные. Важно было и то, что их написал человек, хоть иногда и эксцентричный во время своего появления на публике, но симпатичный, воспитанный, хорошо одетый и, скорее всего, не революционер и не коммунист.

Но главная причина популярности Дали в Америке была в другом. В художественных кругах Европы Дали не считали серьезным претендентом на корону эстета, так как он был погружен в экзотерические теории искусства. Но в США, где искусство еще руководствовалось традиционными установками и за традиционным европейским искусством охотились миллионеры и короли бизнеса, Дали встречали с энтузиазмом. Его картины, хоть и с загадочным содержанием, были доступны для визуального восприятия, так как на них были изображены понятные предметы, поэтому эта импульсивная личность, всюду отталкиваемая и всех раздражающая в Европе, была принята в Соединенных Штатах, которые гордились своими откровенными, твердохарактерными, всеобъемлющими персоналиями и шоуменами.

Дали и Гала нехотя покинули Европу, но вскоре удобно устроились в Фридриксбурге, штат Вирджиния, в Хэмтон Мэнор, в доме Карее Кросби, авангардного издателя. Здесь Гала начала вить для Дали уютное гнездышко, реквизировав библиотеку и заказав необходимые для живописи принадлежности из близлежащего города Ричмонда.

Спустя год Дали и Гала переехали с миссис Кросби через Соединенные Штаты в Монтерей, неподалеку от Сан-Франциско, штат Калифорния. Дом в этом городе стал их основным прибежищем, хоть они и жили подолгу в Нью-Йорке, купаясь в роскоши. За восемь лет, проведенных Галой и Дали в Америке, Дали нажил состояние. При этом, как утверждают некоторые критики, он поплатился своей репутацией художника.

В мире художественной интеллигенции репутация Дали всегда была невысокой. Он не только вел себя вызывающе, что приносило ему какие-то рекламные дивиденды, но рассматривалось любителями искусства как простое кривляние для привлечения внимания к своим работам. Во время поездки в Америку Сальвадор Дали показал встречавшим его репортерам картину, где была изображена его обнаженная подруга Гала с бараньими отбивными на плечах. Когда его спросили, при чем здесь отбивные, он ответил: "Все очень просто. Я люблю Гала и люблю бараньи отбивные. Здесь они вместе. Отличная гармония!"

Большинство художников и любителей видели искусство того времени как поиск нового языка, при помощи которого нашли бы свое выражение современное общество и все новые идеи, которые в нем рождаются. Старая техника, как в литературе, так и в музыке или пластических видах искусства, по их мнению, не подходила для двадцатого века.

Многим казалось, что традиционный стиль письма Дали не сочетался с работой по поиску нового языка живописи, отразившейся на картинах таких мастеров двадцатого века как Пикассо и Матисс. Однако у Дали были последователи из числа европейских любителей искусства, особенно тех, кто интересовался движением сюрреалистов, кто видел в его работах уникальный способ выражения скрытых частей духа человека.

Дали во время своего пребывания в Америке участвовал в многочисленных коммерческих проектах: в театре, балете, в области ювелирных украшений, моде и даже издавал газету в целях саморекламы (вышло всего два номера). Так как со временем число проектов росло, он казался скорее массовиком-затейником, чем серьезным художником, занятым исследованием выразительных средств. Хоть популярность его и росла, Дали начал терять, по крайней мере в Европе, поддержку художественных критиков и историков, от которых зависела репутация художника на протяжении его жизни.

Из своей тихой гавани в Вирджинии, а затем в Калифорнии, Дали начал триумфальное покорение мира искусства нового континента. Американские друзья были готовы и дальше помогать художнику в его карьере. Одним из первых его заказов стало оформление павильона "Мечта Венеры" на Международной нью-йоркской выставке в 1939 году. Дали планировал построить бассейн внутри павильона, в который он намеревался поместить русалок. На фасаде же он хотел изобразить фигуру Венеры в стиле Боттичелли, но с головой трески или подобной рыбы. Дирекция выставки не утвердила эти планы, и павильон не был сооружен, но у Дали появилась возможность опубликовать свой первый американский манифест: "Декларация независимости воображения и прав человека на собственное сумасшествие".

Случай с Бонуитом Тэллером произошел до инцидента с Международной выставкой. Дали заказали оформление витрин универмага Бонуита Тэллера в Нью-Йорке. Дали выполнил этот заказ в своем неподражаемом экстравагантном стиле, выставив черную атласную ванну и навес из головы буйвола с окровавленным голубем в зубах. Эта композиция привлекла столько публики, что было невозможно пройти по тротуарам Пятой авеню. Администрация закрыла композицию. Это так расстроило Дали, что он перевернул ванну, разбив при этом зеркальное стекло окна, и вышел через него на улицу, где его арестовала нью-йоркская полиция.

Дали вынесли приговор с отсрочкой исполнения. Это привлекло столько внимания к его личности, что следующая его выставка в нью-йоркской галерее пользовалась безумным успехом. Такие случаи, иногда шокирующие, создали хорошую рекламу Дали среди обычной публики, которая видела в художнике воплощение свободы личности, которой так гордились Соединенные Штаты и которую, как он заявлял, можно найти только в Америке (то есть не в Европе).

Когда некоторые журналисты усомнились во вменяемости Дали и целесообразности его кривляний, он принял вызов. Отвечая на статью в "Арт Дайджест", интересующуюся, просто ли он сумасшедший или обычный удачливый бизнесмен, художник ответил, что не знает сам, где начинается глубокий, философствующий Дали и где заканчивается сумасшедший и абсурдный Дали.

Все это было частью духа Нового Света того времени и сделало из Дали пользующийся спросом товар вне поля деятельности дилеров и художественных галерей. Он уже разрабатывал модели для Эльзы Скьяпарелли. Теперь же он начал изобретать более фантастические предметы моды, которые попадали на страницы "Вог" и "Харперз базар" и завоевывали ему популярность среди богатой и изысканной публики. Маркиз де Куэвас, основатель балета Монте-Карло, тоже ввел Дали в свой мир, заказав оформление сцены для "Вакханалии" с костюмами от Коко Шанель. Другими заказами на оформление сцены для балета от Маркиза де Куэваса были "Лабиринт" (1941) с постановкой хореографии Леонидом Массином, "Сентиментальный разговор, Китайское кафе" и "Разрушенный мост" (1944).

Именно в Америке великий гений пишет, наверно одну из самых лучших своих книг "Тайная жизнь Сальвадора Дали, написанная им самим. Когда эта книга в 1942 году была издана, она немедленно навлекла на себя серьезную критику со стороны прессы и сторонников пуританского общества. В Нью-Йорке пристанищем Дали и Галы стал отель Санкт-Реджис, где художник создал свою мастерскую. Там он трудился над портретами миссис Джордж Тейт Второй, Елены Рубинштейн, королевы косметики (Дали также работал над дизайном ее квартиры), миссис Лютер Грин.

К тому же Дали снова был вовлечен в работу над фильмами. Он с энтузиазмом приветствовал этот способ самовыражения, в котором видел царство творчества будущего, несмотря на то, что потом умалил вклад кинематографа в искусство. Именно он создал знаменитую сюрреалистическую последовательность сна в фильме Альфреда Хичкока "Зачарованный" в 1945 году. Хичкок хотел создать первый фильм про психоанализ в то время, как учение Фрейда начало оказывать глубокое влияние на мышление американцев, поэтому сам Бог велел ему обратиться к Дали. В следующем году художник начал работать над проектом Уолта Диснея "Дестино", который, к сожалению, не был доведен до конца. Был создан лишь еще один полнометражный фильм по сценарию Дали "Дон Жуан Тенорио", сделанный в Испании в 1951 году.

Дали, как правило, нравилась активная деятельность, и вместе с Галой, постоянно находящейся рядом с ним, он стал известен всем Соединенным Штатам Америки как король современного искусства. Он даже нашел время, чтобы написать роман "Скрытые лица" о группе аристократов на пороге второй мировой войны.

Новое видение мира, как утверждал Дали, родилось во вспышке просветления, явившейся еще одним последствием, кроме грохота и радиоактивного свечения, взрыва атомной бомбы над Хиросимой 6 августа 1945 года. Дали искал мистический ответ в черных тучах, поднятых взрывом. Абсолютное видение значения всего этого должно быть даровано, как он считал, Божьей милостью и милостью правды. Идея Божьей милости была взращена в нем еще в детстве во время религиозного воспитания. Что же касается милости правды, то художник рассчитывал найти ее в открытиях современной физики.

Хоть представления Дали о жизни, Боге и современной науке начали созревать в мозгу художника еще в Соединенных Штатах и стали проявляться в его работах того периода, они окончательно созрели и стали приносить плоды лишь после возвращения на родину в Испанию в 1948 году.

Дали был настолько потрясен атомной бомбой, что написал целую серию картин, посвященных атому. Первой из этой серии была "Три сфинкса атолла Бикини", созданная в 1947 г. "Сфинксы" - это три грибовидных тела, похожих на грибовидное облако, образующееся после взрыва этого оружия массового уничтожения. Первый гриб на переднем плане вырастает из шеи женщины, как облако волос, второй -появляется в центре и похож на листву дерева, третье, самое отдаленное, облако встает из-за пейзажа Кадакеса.

Это была первая работа из серии картин и рисунков, с ними Дали обратился к разрушительному послевоенному миру, на который художник смотрел с беспокойством и который подтолкнул его к мистическому подходу в работе.

После окончания войны в 1945 году Дали решил остаться в Соединенных Штатах, где он готовился к своему художественному возрождению. Теперь он был как никогда уверен, что художники периода Возрождения были правы, рисуя на религиозные темы, причем так, как они это делали. Он объявил войну академическому стилю письма, предпочитаемому традиционными салонами, африканскому искусству, которое оказало глубокое влияние на такие важные фигуры в европейском искусстве, как Модильяни, Пикассо и Матисс, и декоративному плагиату художников, ставших абстракционистами потому, что им на самом деле нечего было сказать. Дали заявил, что собирается возродить испанский мистицизм и показать единство Вселенной, изобразив духовность материи.

Одной из первых картин, несущих его новое видение мира, стала "Дематериализация возле носа Нерона" (1947). На ней изображен рассеченный куб под аркой, в изгибе которой плавает бюст Нерона. Рассечение символизирует расщепление атома. Дали стал постоянно пользоваться этим приемом.

В то же время Дали работал и над несколькими другими проектами, среди которых декорации и костюмы к постановке балете Мануэля дэ Фалла "Эль сомбреро де трес пикос" ("Треугольная шляпа"). Дали поместил на сцене мешки с мукой и деревья, парящие в пространстве, в то время как сам домик мельника разлетается с косыми дверями и окнами, одно из которых улетает в небо.

Дали писал и много портретов, среди которых портрет художественного коллекционера Джеймса Дана, сделанный в 1949 году. В 1950-х годах Дали написал ряд прекрасных портретов артистов театра, в том числе Катерины Корнел (1951) и Лоренса Оливера в роли Ричарда III (1951). Портреты, как источник больших доходов, были на первом месте у Дали до 1970-х. Портрет дочери Франсиско Франке Кармен Бордью - Франко был подарен испанскому лидеру в 1974 году на специальной церемонии. Самой значительной картиной Дали 1951 года была "Распятие Христа от святого Иоанна" с распятием, висящим в небе над Порт Лигат. Эта безукоризненная и ненавязчивая картина без каких-либо сюрреалистических обертонов, была продана Художественной галерее Глазго.

Однако сразу же после того, как ее повесили, она была порезана вандалом, протестующим против суммы в 8200 фунтов стерлингов, заплаченной за картину галереей. (За пять лет галерея вернула эти деньги от процентов, продажи входных билетов и прав на производство репродукций.) Еще одна картина с таким же упрощенным визуальным подходом называется "Евхаристический натюрморт".

На ней изображен покрытый скатертью стол с лежащими на нем хлебом и рыбой. Обе эти картины дышат необычной для Дали простотой. Возможно, в них отразились радость и благодарность Дали по поводу его возвращения на родную землю в Порт Лигат.

Вскоре после возвращения в Испанию Дали начал работу над двумя заказами. Для Питэра Брука, английского театрального режиссера, который ставил "Саломею" Штрауса, и для Лукино Висконти, итальянского кинорежиссера, делающего новую версию шекспировского "Как вам это нравится". Находясь в Порт-Льигате Дали обращается в своих творениях к религиозно-фантастической тематике. Религиозные мотивы, классицистическая композиция, подражание технике старых мастеров характерны для таких его картин 1950-х гг., как «Мадонна порта Льигат» (1949), где Гала изображалась в виде Мадонны, «Христос св. Ионна на кресте» (1951), «Тайная вечеря» (1955), «Открытие Америки, или Мечта Христофора Колумба» (1958-1959).

В 1953 году проходит большая ретроспективная выставка Сальвадора Дали в Риме. На ней представлены 24 картины,27 рисунков,102 акварели!

Ранее в 1951 году, накануне холодной войны, Дали разрабатывает теорию "атомарного искусства" опубликованную в этом же году в "Мистическом манифесте". Дали ставит перед собой цель, донести до зрителя идею о постоянстве духовного бытия даже после исчезновения материи (Взрывающаяся голова Рафаэля.1951).

В 1959 году Дали и Гала обустроили по настоящему свой дом в Порт-Льигате. К тому времени уже никто не мог усомниться в гениальности великого художника. Его картины покупались за огромные деньги поклонниками и любителями роскоши. Громадные холсты написанные Дали в 60-е годы оценивались огромными суммами. У многих миллионеров считалось шиком иметь в коллекции картины Сальвадора Дали.

Реализовывая новые идеи со своей обычной неистощимой энергией, Дали создал еще несколько балетов, среди которых "Собиратели винограда" и "Балет для Галы", для которого он разработал либретто и декорации, а Морис Бежар - хореографию. Премьера состоялась в 1961 году в венецианском театре "Феникс". Он продолжал удивлять публику своими экстравагантными появлениями. Например, в Риме он предстал в "Метафизическом кубе" (простой белый ящик, покрытый научными значками). Большая часть зрителей, приходивших посмотреть на спектакли Дали, была попросту привлечена эксцентричной знаменитостью. Однако его настоящим поклонникам не нравились эти кривляния. Они считали, что шоумен бросает тень на работы художника. На это Дали отвечал, что он не клоун, а ужасно циничное общество по своей наивности не подозревает, что играет серьезную пьесу, чтобы скрыть свое безумие. Критикуя современное искусство за то, что оно завело публику в тупик, Дали благосклонно высказывался о таких когда-то любимых, а теперь непопулярных французских художниках исторического жанра как Жан-Луи-Эрнест Месонье и Мариано Фортуни, которые писали великие и благородные эпические сцены для зданий, где размещались структуры власти.

Эти художники, которых любители современного искусства обозвали "помпъерс" ("пожарные"), по мнению Дали, писали в хорошей реалистичной манере. Свое умение писать в том же духе он продемонстрировал в большой картине "Битва при Тетюан" (1962), которая была помещена рядом с работой Фортуни в Паласьо дэль Тинел в Барселоне. В этой картине Дали чувствовалось сильное влияние стиля Эжэна Делакруа с его многочисленными сценами боя. Кроме того, художник хорошо проработал детали, сделал сюжет активным и действенным и, конечно же, поместил на второй план Галу.

В конце 60-х отношения между Дали и Галой стали сходить на нет. И по просьбе Галы, Дали был вынужден купить ей свой замок, где она много времени проводила в обществе молодых людей. Остаток их совместной жизни представлял собой тлеющие головешки бывшие когда-то ярким костром страсти.

Начиная примерно с 1970 года здоровье Дали стало ухудшаться. Хоть его творческая энергия и не уменьшилась, стали беспокоить мысли о смерти и бессмертии. Он верил в возможность бессмертия, включая бессмертие тела, и исследовал пути сохранения тела через замораживание и пересадку ДНК, чтобы вновь родиться. Однако более важным было сохранение работ, что стало его основным проектом. Он направил на это всю свою энергию.

Художнику пришла идея построить для своих работ музей. Вскоре он взялся за перестройку театра в Фигерасе, своей родине, сильно разрушенного во время гражданской войны в Испании. Над сценой был воздвигнут гигантский геодезический купол. Зрительный зал был расчищен и разделен на сектора, в которых могли быть представлены его работы разных жанров, включая спальню Маэ Уэст и большие картины, такие как "Галлюциногенный тореадор".

Дали сам расписал входное фойе, изобразив себя и Галу, моющих золото в Фигерасе, со свисающими с потолка ногами. Салон был назван Дворец Ветров, по одноименной поэме, в которой рассказывается легенда о восточном ветре, чья любовь женилась и живет на западе, поэтому всегда, когда приближается к ней, он вынужден повернуть, при этом на землю падают его слезы. Эта легенда очень понравилась Дали, великому мистику, который посвятил другую часть своего музея эротике.

В Театре-музее Дали было выставлено много других работ и прочих безделушек. Салон открылся в сентябре 1974 года и был похож не столько на музей, сколько на базар. Там, среди прочего, были результаты экспериментов Дали с голографией, из которой он надеялся создать глобальные трехмерные образы. (Его голограммы сначала выставлялись в галерее Кнедлер в Нью-Йорке в 1972 году. Он перестал экспериментировать в 1975 году.) Кроме того, в Театре - музее Дали выставлены двойные спектроскопические картины с изображением обнаженной Галы на фоне картины Клода Лорэна и другие предметы искусства, созданные Дали.

"Музей Дали" - это бесподобное сюрреалистическое творение и по сей день приводит в восторг посетителей. Музей представляет собой ретроспективу жизни великого художника.

Спрос на работы Дали стал сумасшедшим. Издатели книг, журналы, дома мод и режиссеры театров боролись за него. Он уже создал иллюстрации ко многим шедеврам мировой литературы, таким как Библия, "Божественная комедия" Данте, "Потерянный рай" Милтона, "Бог и монотеизм" Фрейда, "Искусство любви" Овидия. Он также создавал сюрреалистические композиции, такие как "Посмертная маска Наполеона на носороге", "Галлюциногенный тореадор" с барабанами, ножницами, ложками, мягкими часами, увенчанный короной, или "Видение де л"Андж с большим пальцем Бога и двенадцатью апостолами". Многие десятилетия своей жизни Сальвадор Дали отдал бизнесу и коммерции. На протяжении нескольких лет он писал одну картину в год - обычно за огромную плату, а сам занимался чем угодно - от продажи литографий до разработки рисунков костюмов и рекламы авиакомпаний. "Дали лучше спится после получения чеков на большие суммы", - любил говорить он. Наверно, Дали и впрямь спал как ребенок, потому что его имя красовалось на упаковках косметики, на бутылках бренди, на мебельных гарнитурах. Одно из самых несерьезных его занятий - расписанные Дали в 1973 году панели пассажирских самолетов испанской авиакомпании. Работы художника в рекламе заставили большинство критиков согласиться с тем, что по крайней мере два последних десятилетия творчества Дали были примечательны больше его чудачествами, чем какими-либо настоящими художественными достижениями.

Культ Дали, обилие его работ в разных жанрах и стилях привели к появлению многочисленных подделок, что вызвало большие проблемы на мировом рынке искусства. Сам Дали был замешан в скандале в 1960 году, когда подписал много чистых листов бумаги, предназначаемых для создания оттисков с литографических камней, хранимых у дилеров в Париже. Было выдвинуто обвинение в незаконном использовании этих чистых листов. Однако Дали этот скандал оставил равнодушным. "Люди так не волновались бы, если б я был посредственным художником, фыркнул он. - Всех великих художников подделывали" и в 1970-х художник продолжал вести свою беспорядочную и активную жизнь, как всегда продолжая поиск новых пластичных путей исследования своего удивительного мира искусства.

В 1974 году Дали подписал с американским рекламным агентством договор на телерекламу, в которой он расписывал красками надетые на модель колготки. Позднее, когда он уезжал из Америки во Францию, его видели с огромной куклой Баггс Банни, прощальным подарком фирмы. "Это самое уродливое и ужасное создание в мире, - сказал Дали. - Я ее покрашу майонезом и сделаю предметом искусства".

В последние годы Дали часто обращается к фотографии. Он читает лекции, выпускает книги, посвященные себе и своему искусству, в которых безудержно восхваляет свой талант («Дневник одного гения», «Дали по Дали», «Золотая книга Дали», «Секретная жизнь Сальвадора Дали»). Он всегда отличался причудливой манерой поведения, постоянно меняя экстравагантные костюмы и фасон усов.

В 1976 году была опубликована биография Дали "Необыкновенные признания Сальвадора Дали". В ней художник утверждал, что он - единственный в мире здравомыслящий человек: "Клоун на самом деле не я, а наше страшно циничное и бесчувственное общество, так наивно играющее в серьезность, что это помогает ему наилучшим способом скрывать собственное безумие. А я не устану это повторять! - я не сумасшедший".

У Сальвадора Дали было две мечты: одна родилась из идей, кишащих у него в голове, другая была результатом юношеских мечтаний прожить полноценную жизнь с необходимыми удобствами. Первая, полностью его собственная, иногда слегка приоткрывалась и позволяла внешнему миру, никогда до конца не понимавшему загадку ума художника, уловить свой отблеск. Вторая была взлелеяна Галой и друзьями, которые помогли ему получить признание и достичь мировой славы. Признание важной роли Галы в своей жизни Дали постоянно выражал в своих работах. Ее влияние, как музы и натурщицы, было очень важным для большинства его картин. В конце 1960-х благодарность Дали приняла более ощутимую форму: он купил для нее замок в Пубол, неподалеку от Фигераса, украсив его своими картинами и снабдив всеми удобствами и сделав роскошным. Остается неясным, хотела ли Гала иметь замок. Многие считали, что она хотела бы жить в Тоскании. Неясно также, означал ли подарок жене замка начало раздельной жизни. Жизнь и деловое партнерство Гала - Дали были настолько нераздельными, что невозможно было представить их полный разрыв.

Всю жизнь с Дали Гала играла роль серого кардинала, предпочитая оставаться на втором плане. Некоторые считали ее движущей силой Дали, другие - ведьмой, плетущей интриги. Когда английский тележурналист Рассел Харти брал у Дали интервью для телепрограммы Би-Би-Си в 1973 году, Гала нехотя согласилась появиться в дверях на несколько секунд. Но когда съемочная группа собралась последовать за Дали в бассейн, она вообще исчезла. Возможно, теперь она устала от кривляния и трюков, рассчитанных на публику.

Гала и Дали всегда управляли своими делами и его постоянно растущим богатством с расторопной деловитостью. Именно она настояла на том, чтобы брать деньги за его выступления перед публикой, и внимательно следила за частными сделками по покупке его картин. Она была необходима физически и морально, поэтому когда она умерла 10 июня 1982 года, Дали воспринял ее смерть как страшный удар. Детей у них не было. Художник всегда говорил, что ни в коем случае и не хотел их иметь. "Великие гении всегда производят на свет посредственных детей, и я не хочу быть подтверждением этого правила, - сказал он. - Я хочу оставить в наследство лишь самого себя".

Подталкиваемый сильным желанием быть рядом с ее духом, Дали переехал в замок Пубол, почти прекратив появляться в обществе. Несмотря на это, его репутация росла. В 1982 году Музей Сальвадора Дали, открытый в Кливленде, штат Огайо, и содержавший большую часть его работ, собранных Е. и А. Рейнолдз Морз, переехал во внушительное здание в Санкт-Петербурге, штат Флорида. Центр Жоржа Помпиду в Париже устроил большую ретроспективу работ Дали в 1979 году, которая позже была послана через Ла-Манш в галерею "Тейт" в Лондоне. Двойной показ ретроспективы позволил широким слоям населения Европы ознакомиться с работами Дали и принес ему огромную популярность.

Среди наград, посыпавшихся на Дали как из рога изобилия, было членство в Академии изящных искусств Франции. Испания удостоила его наивысшей чести, наградив Большим крестом Изабеллы-католички, врученным ему королем Хуаном Карлосом. Дали был объявлен Маркизом дэ Пубол в 1982 году. Несмотря на все это, Дали был несчастен и чувствовал себя плохо. Ближе к 80-м годам у него начались проблемы со здоровьем. Смерть Франко потрясла и испугала Дали. Являясь патриотом, он не мог спокойно переживать перемены в судьбе Испании. Врачи подозревали у Дали болезнь Паркинсона. Эта болезнь когда - то стала смертельной для его отца.

Дали с головой ушел в работу. Всю свою жизнь он восхищался итальянскими художниками эпохи Возрождения, поэтому начал рисовать картины, навеянные головами Джульяно дэ Медичи, Моисея и Адама (находятся в Сикстинской капелле) кисти Микеланджело и его "Снятием с креста" в церкви святого Петра в Риме. Он также начал рисовать в свободном стиле. Линейный, экспрессионистский стиль письма, напоминающий манеру Винсента ван Гога, проявился в такой его картине, как "Кровать и прикроватный столик яростно атакуют виолончель" (1983), где четкие классические линии ранних работ Дали уступают более свободному, более романтичному стилю.

К концу 1983 года настроение Дали, как казалось, несколько поднялось. Он стал иногда гулять по саду, начал писать картины. Но это продолжалось, увы, не долго. Старость брала верх над гениальным разумом. 30 августа 1984 года в доме Дали произошел пожар. Художник чуть было не лишился жизни. Он уже несколько дней был прикован к постели, когда каким-то образом загорелась кровать. Возможно, причиной была неисправная лампа при кровати. Запылала вся комната. Ему удалось доползти до дверей. Роберт Дэшарне, управляющий делами Дали на протяжении многих лет, спас его от смерти, вытащив из горящей комнаты.

Дали получил тяжелые ожоги, и с тех пор о нем было мало слышно, хоть в 1984 Дэшарне и опубликовал монографию "Сальвадор Дали: человек и его работа". Вскоре поползли неизбежные слухи о том, что Дали был полностью парализован, что он болен болезнью Паркинсона, что его насильно держат взаперти. И даже о том, что он на протяжении нескольких лет физически не мог делать те работы, которые продолжали появляться под его именем.

Профессиональная деятельность Дали пришла в полный упадок. Секретари и агенты вымогали у него деньги как только могли, продавали его авторские права, права на репродукции по всему миру. Большая часть дохода оседала в их глубоких карманах.

К февралю 1985 года самочувствие Дали несколько наладилось и он смог дать интервью крупнейшей испанской газете "Паис".

Но в ноябре 1988 года Дали положили в клинику с диагнозом "сердечная недостаточность".

Сердце Сальвадора Дали остановилось 23 января 1989 года, спустя шесть лет после завершения своей последней работы "Ласточкин хвост", простой каллиграфической композиции на белом листе. Простота картины напоминает работы Поля Кли и трогательна, как музыка скрипки.

Работая над своей последней картиной, Дали однажды признался редкому гостю, что собирается написать серию картин, основанную не на чистом воображении, настроении или снах, а на реальности его болезни, существования и важных воспоминаниях. При этом нельзя иногда не подумать, что Дали представлял свою жизнь как какую-то катастрофу. Благословленный титанической энергией и живым творческим умом, он был одновременно проклят естественным талантом заводилы и балагура, который бросал тень на его репутацию художника. Как большинство художников, включая таких современных мастеров, как Поль Сезанн и Клод Моне, Дали скорее всего чувствовал, что не выразил всего виденного, что жгло его душу. Но его бесспорное мастерство, которое он развил, и сила его самых выразительных образов затронули струны души многих людей, принадлежащих к самым разнообразным культурным слоям. Его запоминающиеся образы находятся среди символов духовного пантеона искусства и, скорее всего, останутся стойкими вехами искусства двадцатого века.

Его тело забальзамировали, как он просил, и на протяжении недели он лежал в своем музее в Фигерасе. Тысячи людей приезжали, что бы простится с великим гением.

Сальвадор Дали, со свойственной ему при жизни странностью, лежит не похороненный, как он и завещал, в склепе в своем Театре-музее Дали в Фигерасе. Он оставил свое состояние и свои работы Испании.

дали творчество сюрреализм искусство

Текст: Игорь Репкин

Восхищение политикой Франко и Гитлера. Вербальная апологетика фашизма. «Мягкая конструкция с варёными бобами (предчувствие гражданской войны)», 1936 год. Визуальная демонстрация пацифизма. Где Дали настоящий – не увлечённый творец, но подлинная личность? Жан Энгр утверждал: «Рисунок – честность искусства». Проверим.

ДУЭЛЬ С ДВОЙНИКОМ

Сальвадор Доменек Фелип Жасинт Дали и Доменеч. Его полное имя. Длинно, путано, сложно. Сальвадор Дали. Его творческий псевдоним. Ярко, напористо, мемориально. Фотографическая точность изображения вкупе с неумелыми, словно детскими мазками. Примета академического, но скромного живописного дара. Реалистичные пейзажи, наполненные нереальными существами. Наглядное подтверждение, что гениальность и сумасшествие всегда идут рядом, а Дали – бесспорно гений и, возможно, сумасшедший. Фигерас. Маленький торговый городок в долине Ампурдана на севере Каталонии. Здесь 110 лет назад, 11 мая 1904 года родился Сальвадор Дали. Ребёнком он был долгожданным. Правда, не сам по себе. За девять месяцев, девять дней и 16 часов до рождения сюрреалистического гения в семье уважаемого нотариуса Сальвадора Дали-и-Куси и его жены Фелипы Доменеч произошла трагедия – в 22 месяца умер их первенец Сальвадор Гал Ансельм. Безутешные родители тем же именем – в честь Спасителя – назвали следующего ребёнка.

И вся его жизнь будет отмечена присутствием двойника. Незримого, но Дали-художником более чем ощутимого.

«Все эксцентричные поступки, которые я имею обыкновение совершать, все эти абсурдные выходки являются трагической константой моей жизни. Я хочу доказать себе, что я не умерший брат, я живой. Как в мифе о Касторе и Поллуксе: лишь убивая брата, я обретаю бессмертие».

Это признание в «Невысказанных откровениях Сальвадора Дали», опубликованных в 1976 году, – порождение очередного посещения кладбища, после которого пятилетний Сальвадор сформировал собственное мнение о родительской любви, решив, что она предназначена не ему, а умершему брату.

Впрочем, сам же Дали, поведав о вечной дуэли с братом-тёзкой (если это не плод всего лишь живого воображения), приводит красноречивые доказательства, что вся роскошь родительских подарков и вседозволенность поведения доставалась как раз ему.

«В родительском доме я установил абсолютную монархию. Все готовы были служить мне. Родители боготворили меня. Однажды на праздник Поклонения Волхвов в куче подарков я обнаружил королевское облачение: сияющую золотом корону с большими топазами и горностаевую мантию».

В итоге ребенок рос заносчивым и неуправляемым. Он добивался своего капризами и симуляцией, всегда стремился выделиться и привлечь к себе внимание. Однажды затеял скандал на торговой площади. Кондитерская лавка была закрыта. Для Сальвадора это ничего не значило. Ему нужна была сладость. Здесь и сейчас. Собралась толпа. Уладили дело полицейские – уговорили торговца открыть лавку во время сиесты и подарить-таки мальчику сладость.

Плюс букет фобий и комплексов. Боязнь кузнечиков, например. Насекомое за шиворотом доводило мальчика до иступленной истерики. Одноклассников такая реакция весьма веселила…

«Мне 37 лет, а страх, который внушает мне эта тварь, не уменьшился. Мало того, мне кажется, что он растёт, хотя дальше некуда. Если я встану на краю пропасти и на меня прыгнет кузнечик, я кинусь вниз, только бы не длить эту пытку!»

В чём причина этой фобии: латентный садомазохизм или символика боязни сексуальных отношений с женщиной, как объясняют это нередко биографы, – не суть важно. Период детства и юности определяет всю дальнейшую жизнь. У Дали это особенно показательно. Во многих переживаниях, поступках, впечатлениях и стрессах детства и юности коренятся эгоцентризм и жажда богатства, желание выделиться пусть и путём шокирующего поведения, малопонятные без знания контекста сюжеты картин. Здесь истоки двойственности: Дали-человек и Дали-художник. Здесь сокрыт старт к сюрреализму.

ОТ ЛОХАНИ ДО БУНЮЭЛЯ

Небольшой импрессионистский пейзаж масляными красками на деревянной доске. Первую картину Сальвадор Дали написал в 10 лет. И вскоре целые дни просиживал в бывшей прачечной комнате на чердаке. Первой своей мастерской. Где и обстановка шокировала, и, зачастую, поведение хозяина.

«Она была такой тесной, что цементная лохань занимала её почти целиком. <…> Внутри цементной лохани я поставил стул, на него, вместо рабочего стола, горизонтально положил доску. Когда было очень жарко, я раздевался и открывал кран, наполняя лохань до пояса. Вода шла из резервуара по соседству и всегда была тёплой от солнца».

В 14 лет состоялась его первая персональная выставка в муниципальном театре Фигераса. Способности Дали к рисованию несомненны. Он упорно ищет свой собственный почерк, осваивая все нравившиеся ему стили: импрессионизм, кубизм, пуантилизм… Итог вполне объясним – в 1922 году Дали − студент Королевской академии изящных искусств Сан-Фернандо в Мадриде.

Сначала в столице Дали вёл жизнь отшельника, и свободное от занятий время проводил у себя в комнате, экспериментируя с разными стилями живописи и шлифуя академический стиль письма. Но вот он сблизился с Федерико Гарсия Лоркой и Луисом Бунюэлем. Первый вскоре станет одним из самых популярных драматургов Испании. Второй впоследствии будет одним из самых уважаемых в Европе киноавангардистов.

И Лорка, и Бунюэль – часть новой интеллектуальной жизни Испании. Они бросали вызов консервативным и догматическим доктринам политической верхушки и католической церкви, формировавшим основу испанского общества того времени. Шаг за шагом Дали, уверенный во всемогуществе Разума, погружался в «поэтическую Вселенную» Лорки, провозглашавшего присутствие в мире неподвластной определению Тайны.

В юности Дали без устали копировал Веласкеса, Вермеера Дельфтского, Леонардо да Винчи, изучал античные образцы, учился рисунку у Рафаэля и Энгра, боготворил Дюрера. В работах раннего периода (1914–1927) можно увидеть влияние Рембрандта, Караваджо, Сезанна.

«Только в прошлом я вижу гениев, подобных Рафаэлю, – они представляются мне богами... Я знаю, что сделанное мною рядом с ними – крах чистой воды». В 60-х годах прошлого века он скажет также, что всегда был и остаётся сторонником академического совершенства техники и традиционности манеры письма. «...Я жадно расспрашивал их о живописных приёмах, о том, сколько брать краски и сколько масла, мне надо было знать, как делается тончайший красочный слой…» – из воспоминаний об Академии Сан-Фернандо.

В 1928 году на Международной выставке Карнеги в Питтсбурге (Пенсильвания, США) была представлена «Корзинка с хлебом» (1925 г.). Картина почти фотореалистична.

Затем начинают проступать качества, отображающие не столько реальный мир, сколько его внутренний, личный.

На картине «Женская фигура у окна» (1925 г.) Дали изобразил сестру Анну-Марию, смотрящую из окна на залив в Кадакесе. Полотно пропитано духом нереальности сна, хотя написано в дотошном реалистическом стиле. В нём присутствует аура пустоты и одновременно чего-то невидимого, что притаилось за пространством картины. Кроме того, создаётся ощущение тишины. Если бы это была работа импрессионистов, зритель чувствовал бы её атмосферу: слышал бы море или шептание бриза, но здесь, кажется, что вся жизнь замерла. Фигура Анны-Марии изолирована, она находится в другом мире, лишена чувственности женских образов Ренуара или Дега.

В 1929-м Бунюэль пригласит Дали работать над фильмом «Андалузский пёс». Среди самых шокирующих кадров – разрезание глаза человека лезвием. Сцена считается одной из самых жестоких в истории мирового кино.

Придумал её Дали. Разлагающиеся ослы в других сценах – тоже его креатив. Сегодня фильм, в котором использованы образы, выловленные из подсознания человека, – классика сюрреализма, королём которого Дали предстояло стать.

И вновь парадокс. Он примерный и усердный ученик. Сверхпочтителен к предшественникам по искусству. «Когда меня спрашивают: «Что нового? – Я отвечаю: «Веласкес! И ныне, и присно».

Одновременно бунтует против всех и всего. Раздвоенность психики, раздвоение жизненной цели – ради стремления выделиться во что бы то ни стало.

МЕШАНИНА БРЕДА И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ

«Но вот случилось то, чему суждено было случиться, – явился Дали. Сюрреалист до мозга костей, движимый ницшеанской «волей к власти», он провозгласил неограниченную свободу от какого-либо эстетического или морального принуждения и заявил, что можно идти до конца, до самых крайних, экстремальных пределов в любом творческом эксперименте, не заботясь ни о какой последовательности или преемственности».

Так пишет Дали о себе в «Дневнике одного гения».

Действительно, его картины и его признания не обошли ни сексуальной революции и гражданской войны, ни атомной бомбы и нацизма с фашизмом, ни католической веры и науки, ни классического искусства и даже приготовления еды. И буквально со всеми идеями, принципами, понятиями, ценностями, явлениями, людьми, с которыми имел дело, Дали взаимодействует как динамит, разрушающий всё на своём пути, расшатывающий любую истину, любой принцип, если этот принцип опирается на основы разума, порядка, веры, добродетели, логики, гармонии, идеальной красоты.

Всегда в той или иной степени дерзко, скандально, колко, провокационно, парадоксально, непредсказуемо или непочтительно.

Для него есть только сюрреалистическое творчество, которое превращает в нечто новое всё то, к чему прикасается. Но! Большинство сюрреалистов исследовали подсознательное, освободив свой разум от сознательного контроля и позволив мыслям всплывать к поверхности, как мыльным пузырям, без какой-либо сознательно установленной последовательности. Это назвали «автоматизмом», и при письме он отразился в создании абстрактных форм, которые представляли собой образы из подсознания.

Дали, по его словам, избрал «параноидально-критический метод». Рисовал образы, знакомые разуму: людей, животных, здания, пейзажи, но позволял им соединяться под диктовку сознания. Он часто сливал их в гротескной манере так, что, например, конечности превращались в рыб, а туловища женщин – в лошадей.

На одном из самых известных полотен ХХ века – «Постоянство памяти» (1931 г.) – мягкие, словно расплавленные циферблаты часов свисают с голой ветки оливы, с непонятного происхождения кубической плиты, с некоего существа, похожего и на лицо, и на улитку без раковины. Каждую деталь можно рассматривать самостоятельно.

Вместе они создают магически загадочную картину. При этом и здесь, и в «Частичном помрачении. Шесть явлений Ленина на рояле» (1931 г.), и в «Мягкой конструкции с варёными бобами (предчувствие гражданской войны)» (1936 г.), и во «Сне, навеянном полётом пчелы вокруг граната, за миг до пробуждения» (1944 г.) прочитывается чёткая и абсолютная продуманность композиционного и колористического строя. Совмещение реальности и бредовой фантазии конструировалось, а не рождалось по воле случая.

ФАШИСТ ИЛИ ПАЦИФИСТ

Основная личностная установка Дали – интенсифицировать поток иррациональных сюрреалистических образов – резко и решительно проявляется в политической сфере. Настолько, что послужила одной из причин скандального разрыва с группой писателя и теоретика искусства Андре Бретона – автора «Первого манифеста сюрреализма».

В 30-е годы прошлого столетия Сальвадор Дали неоднократно изобразил в своих картинах Владимира Ленина и, по крайней мере, однажды запечатлел Адольфа Гитлера. Изображение вождя пролетариата так и осталось неразгаданным. Рассуждать о его личности Дали предоставил зрителям. А вот интерес к персоне фюрера прокомментировал дерзко и вызывающе:

«Я был совершенно зачарован мягкой, пухлой спиной Гитлера, которую так ладно облегал неизменный тугой мундир. Всякий раз, когда я начинал рисовать кожаную портупею, которая шла от ремня и, словно бретелька, обнимала противоположное плечо, мягкая податливость проступавшей под военным кителем гитлеровской плоти приводила меня в настоящий экстаз, вызывая вкусовые ощущения чего-то молочного, питательного, вагнеровского и заставляя сердце бешено колотиться от редкостного возбуждения, которое я не испытываю даже в минуты любовной близости.

Пухлое тело Гитлера, которое представлялось мне божественнейшей женской плотью, обтянутой безукоризненно белоснежной кожей, оказывало на меня какое-то гипнотическое действие».

Друзья по сюрреализму не могли, однако, вообразить, что поглощённость образом Гитлера не имеет ничего общего с политикой, а шокирующе двусмысленный портрет феминизированного фюрера проникнут тем же чёрным юмором, что и изображение Вильгельма Телля с лицом Ленина («Загадка Вильгельма Телля», 1933 г.).

Дали записали в апологеты фашизма. Благо пронёсся слух, будто Гитлеру пришлись бы весьма по душе отдельные сюжеты полотен Сальвадора, где есть лебеди, веет одиночеством и манией величия, чувствуется дух Рихарда Вагнера и Иеронимуса Босха. Позднее Бретон расскажет, что в феврале 1939 года Дали публично заявил: все несчастья современного мира имеют расовые корни и решение, которое необходимо в первую очередь принять, совместными усилиями всех народов белой расы обратить в рабство все цветные народы. Андре утверждал, что в этом призыве не было ни доли юмора...

«Мой фанатизм, ещё усилившийся после того, как Гитлер вынудил Фрейда и Эйнштейна бежать из рейха, доказывает – этот человек занимает меня исключительно как точка приложения моей собственной мании, а еще потому, что он поражает меня своей беспримерной катастрофичностью», – утверждал в ответ Дали.

Пояснял он, что не может быть нацистом хотя бы потому, что, если Гитлер завоюет Европу, он уморит всех истериков вроде Дали, как это сделали в Германии, где к ним относятся как к дегенератам. К тому же женственность и неотразимая порочность, с которыми ассоциируется у Дали образ Гитлера, послужат нацистам вполне достаточным основанием, чтобы обвинить художника в кощунстве.

В 1937-м Дали пишет «Загадку Гитлера». Фюрер предстаёт оборванной и замусоленной фотографией, валяющейся на огромном блюде под сенью гигантской и чудовищной телефонной трубки, напоминающей отвратительное насекомое. Было, рассказывал художник, и более простое визуальное проявление антифашизма: попросили автограф для Гитлера, и Сальвадор поставил прямой крест – полную противоположность ломаной свастике.

«Гитлер воплощал для меня совершенный образ великого мазохиста, который развязал мировую войну единственно ради наслаждения проиграть её и быть похороненным под обломками империи».

Назвать его позицию профашистской никак нельзя. Герой-мазохист, развязавший мировую войну ради наслаждения проиграть её, – это не то знамя, под которым можно объединять политические силы.

Обычно этой декларации не верят: как же он мог говорить о своей аполитичности, прикасаясь так вызывающе к самым острым аспектам политической жизни XX века…

НЕ ПОЛИТИКИ РАДИ

Но почему бы не допустить, исходя из биографии и особенностей личности, что его эпатаж был фиговым листком для стеснявшегося собственной нестандартности ранимого человека, защищавшим её нападением на общепринятые нормы. Ведь оказывалось же, когда кто-то из сюрреалистов вдруг объявлял себя коммунистом, что Дали – ярый испанский роялист. Когда другие художники утверждали, что единственный путь к успеху – через бедность и богемную простоту, он не скрывал, что стремится к успеху ради денег и удобств. Когда современники считали, что правды в искусстве можно достичь лишь через авангардистский эксперимент, Дали объявил, что он сам весьма старомоден.

За шесть месяцев до начала гражданской войны в Испании он завершил «Мягкую конструкцию с варёными бобами (предчувствие гражданской войны)» (1936 г.). Два огромных существа, напоминающие деформированные, случайно сросшиеся части человеческого тела, устрашают возможными последствиями своих мутаций. Одно существо образовано из искажённого болью лица, человеческой груди и ноги; другое – из двух рук, исковерканных как бы самой природой, и уподобленной тазобедренной части формы. Они сцеплены между собой в жуткой схватке, отчаянно борющиеся друг с другом, эти существа-мутанты вызывают отвращение как тело, разорвавшее само себя. Квадратная фигура, формируемая конечностями, напоминает географические очертания Испании.

Низкая линия горизонта гиперболизирует действие существ на первом плане, подчёркивает необъятность небосвода, заслоняемого огромными облаками. И сами облака своим тревожным движением ещё больше усиливают трагический накал нечеловеческих страстей. Кроме того, Дали удалось найти сильный образ, выражающий ужасы войны, символизируемые простыми варёными бобами, – едой бедных.

«Лицо войны» (1940 г.). Дали с женой приехали в США из Франции, войска которой капитулировали перед германским вторжением. На картине нет крови, нет огня, нет убитых. Просто уродливая голова с длинными шипящими змеями вместо волос, словно у Медузы горгоны. Но как точно передана мысль, какой страх и ужас охватывает зрителя! Рот и изогнутые брови придают голове страдальческий вид. Вместо глаз и во рту – черепа, внутри которых точно так же расположены другие черепа. Кажется, что голова начинена бесконечной смертью.

ЗАГАДКА ОСТАЁТСЯ

«В любой ошибке почти всегда есть что-то от Бога. Так что не спеши поскорей её исправить. Напротив, постарайся постигнуть её разумом, докопаться до самой сути. И тебе откроется её сокровенный смысл».

Один журналист поинтересовался: просто ли Сальвадор Дали сумасшедший или обычный удачливый бизнесмен. Художник ответил, что не знает сам, где начинается Дали глубокий, философствующий и где заканчивается Дали сумасшедший и абсурдный.

Но в этой двуликости Сальвадора Дали и заключается ценность его двойного феномена. Дали-человека и Дали-художника.

«Сам я, когда пишу, не понимаю, какой смысл заключен в моей картине. Не подумайте, однако, что она лишена смысла! Просто он так глубок, так сложен, не нарочит и прихотлив, что ускользает от обычного логического восприятия» — сказал как-то художник …

Целая цепочка философских рассуждений отразилась и в самом творчестве Сальвадора Дали. Или, как еще говорят: «Творчество- это отображение жизни!»

Творчество и эпатаж, в котором жил и творил художник, дают возможность людям помнить его всегда.

Дорогостоящие картины не смущают ценителей искусства и коллекционеров, по сей день множество людей готовы выложить огромные суммы за творения каталонского художника.

Пожалуй, самый яркий и известный представитель сюрреализма , как в живописи, так и в жизни. Другими словами, жизнь была пропитана сюрреализмом не меньше, чем его работы!

Разнообразные сюжеты, те или иные стили и манера написания картин делают творчество Дали многообразным, интересным и уникальным. Каждая творческая натура стремится к развитию,всему новому, неизведанному и интересному, Сальвадор Дали не являлся исключением.

Искушение святого Антония, 1946 год, масло, холст

Родился будущий мистификатор в 1904 году в городе Фигерас, в Каталонии. Мать была глубоко верующим человеком, а отец – атеистом. Это сформировало некую многозначность в его характере. В детстве Дали был неуправляемым, заносчивым и нередко затевал драки без причин. Будущий гений сюрреализма имел фобии, например, панически боялся кузнечиков..

Неусидчивость, стремление всегда и во всех случаях высказать свое мнение, а также бурное воображение не позволило Сальвадору быть прилежным учеником, что в принципе свойственно многим творческим личностям. Этакий эмоциональный бунтарь…

Позже он скажет: «Еще в раннем детстве я приобрел порочную привычку считать себя не таким, как все, и вести себя иначе, чем прочие смертные. Как оказалось, это золотая жила!»

В Королевской академии изящных искусств, в которую его приняли, Дали продержался 5 лет, после чего его отчислили, якобы за высокомерное отношение к учителям. Вера в свою исключительность и уникальность была разрушительной на многих этапах жизни творца. Даже попытавшись восстановиться на учебе, продолжить обучение не получилось. Но познакомился и экспериментировал художник с такими техниками как дадаизм и кубизм , именно в академии

Изгнание из академии и непризнание его таланта никак не повлияло на самооценку Сальвадора Дали, он самостоятельно организовывал выставки, на которых вниманию зрителей представлял свои работы. Уехав в 1926 году в Париж, молодой художник знакомиться с Пабло Пикассо. Творчество Сальвадора Дали в 20-х годах имеет сильное влияния Пикассо, это было время для поиска собственного стиля написания картин.

«Плоть на камнях» 1926 год. Дерево, масло

Вдохновением для творческих людей обычно служат взаимодействия с любимыми людьми, ведь именно так можно получить многогранные эмоции, которые помогают создавать разнообразные шедевры. Гала (Елена Дьяконова ) стала Музой и объектом обожания Сальвадора Дали. Необузданная страсть руководила поступками женщины, которая ушла от мужа и полностью отдавшись в руки талантливого и не похожего на всех молодого человека.

Гала была старше своего избранника на целых 10 лет. Но для Дали она была всем — любимой женой и другом, матерью и кухаркой, менеджером и Музой. Он боготворил Гала и неустанно ее изображал то в образе Богоматери, то Еленой Прекрасной. Чтобы эпатажный художник мог спокойно творить, она отгородила его от бытовых забот, а также от поиска покупателей.

«Я люблю Гала больше, чем отца, больше, чем мать, больше, чем Пикассо. И даже больше, чем деньги!» — так художник выразил свои чувства к своей любимой Музе

Гала приложила не мало усилий, чтобы картины лучше продавались и Дали смог стать известным. Масштабы славы постепенно приобрели совершенно другой уровень, работы художника начали узнавать.

Гала пережила с художником самые тяжелые годы, когда, например, были финансово критические дни в жизни супругов. Было даже так, что для того чтобы согреться и растопить камин, Дали использовал для топлива… собственные картины! Сжигал картины, во имя спасения…

Говорят, что после кончины Гала, не стало и прежнего Дали, он потускнел и потерял, как будто бы свою мистичность. Гала была ярким смыслом в его жизни

«Гала - единственная моя муза, мой гений и моя жизнь, без Гала я никто»

Постоянное стремление к совершенству и жажда славы

Самосовершенствование, развитие своего таланта и преобразование техники всегда были свойственны! Дали. Ничего не могло остановить художника, даже когда его исключили из списка сюрреалистов в 1936 году. Реакцией на исключение стала фраза: « Сюрреализм- это я!»
Смело и дерзко…

« Сюрреализм- это я!»

Выставки собирали миллионы людей, творчество художника признавал зритель, искренне восхищаясь холстами. Автобиография Дали, которую опубликовали на всеобщее обозрение, придала художнику величия и популярности. Он стал коммерчески успешен

Умер художник в 1989 году, в возрасте 84 года! Сальвадор Дали хотел, чтобы после смерти его тело заморозили, однако вместо этого его, согласно завещанию, забальзамировали и замуровали в пол театра-музея, где тело находится и по сей день. Дали завещал, чтобы посетители могли ходить прямо по нем, разглядывая его картины, весящие на стенах

Нестандартное решение по поводу своего захоронения, как впрочем и сама его эпатажная жизнь, Вы знали, что сам Дали был атеистом? Дали как то высказался о смерти так: «Смерть завораживает меня вечностью.»

Кстати, мало кто знает, что помимо картин, книг и короткометражных фильмов, Дали создал свою коллекцию ювелирных украшений . А началась ювелирная история еще в Америке в 1941 году. По разработанным эскизам Дали было создано 37 украшений. Он сам прорабатывал все до мелочей: выбор материала, формы, цвета. Все украшение, конечно же, сюрреалистические, но утонченные и завораживающие!

И упаковка для конфеты на палочке Chupa chups тоже его детище, расположение желтого цветка не сбоку, а прямо сверху.

Жизнь и творчество Сальвадора Дали удивляет по сей день не меньше людей. Всем своим поведением в кадре и за кадром, в картинах и в книгах, он явно хотел, чтобы нестандартность поведения и странноватые картины остались в памяти навсегда. Ну что же, ему это удалось!

«Когда я пишу картины, я чувствую себя сумасшедшим. Единственное различие между мною и сумасшедшим в том, что я не сумасшедший! »

А кто сказал, что разглядывая картину, нужно испытывать только положительные эмоции? Или дарить только радость в пределах маленького комфортного несуразного мирка?! И почему люди считают дурным всё то, чего не понимают? А как думаете вы? Всему есть место в этом мире, понятному и не очень >>> <<<

Видео- бонус: мое посещение Выставки Сальвадора Дали в музее в США/ штат Флорида

Друзья, чтобы статья не затерялась среди множества других статей в паутине интернета, сохраните ее в закладках. Так вы сможете вернуться к прочтению в любой момент.

Задавайтеваши вопросы внизу в комментариях, обычно, я отвечаюбыстро на все вопросы

Энди Уорхол как культурное явление: нелогичный успех или феномен поп-арта

Страхи и фетиш гения - символика Дали

Создав свой собственный, сюрреалистичный мир, Дали наполнил его фантасмагоричными существами и мистическими символами. Эти символы, отражающие навязчивые идеи, страхи и объекты фетиша мастера, «переезжают» из одной его работы в другую на протяжении всей творческой жизни.

Символика Дали не случайна (как не случайно все в жизни, по мнению маэстро): интересуясь идеями Фрейда, сюрреалист придумал и использовал символы для того, чтобы подчеркнуть скрытый смысл своих работ. Чаще всего - для обозначения конфликта между «твердой» телесной оболочкой человека и его мягким «текучим» эмоционально-ментальным наполнением.

Символизм Сальвадора Дали в скульптуре

Способность этих созданий общаться с Богом волновала Дали. Ангелы для него - символ мистического, возвышенного союза. Чаще всего на картинах мастера они появляются рядом с Гала, которая была для Дали воплощением благородства, чистоты и связи, дарованной небесами.

АНГЕЛ


единственная в мире картина, в которой есть неподвижное присутствие, долгожданная встреча двух существ на фоне пустынного, мрачного, мертвого пейзажа

Во всяком творении гения мы узнаем собственные отвергнутые мысли (Ральф Эмерсон)

Сальвадор Дали "Падший ангел" 1951

МУРАВЬИ

Страх перед тленностью жизни возник у Дали еще в детстве, когда он со смесью ужаса и отвращения наблюдал, как муравьи пожирают останки умерших мелких животных. С тех пор и на всю жизнь муравьи стали для художника символом разложения и гнили. Хотя некоторые исследователи связывают муравьев в работах Дали с сильным выражением сексуального желания.

Сальвадор Дали «на языке аллюзий и символов обозначил сознательную и активную память в виде механических часов и суетящихся в них муравьев, а бессознательную - в виде мягких часов, которые показывают неопределенное время. ПОСТОЯНСТВО ПАМЯТИ изображает, таким образом, колебания между взлетами и падениями в состоянии бодрствования и сна». Его утверждение, что « мягкие часы становятся метафорой гибкости времени» насыщено неопределенностью и отсутствием интриги.Время может двигаться по-разному: либо плавно течь, либо разъедаться коррупцией, которая, по мнению Дали, означала разложение, символизируемое здесь суетой ненасытных муравьев».

ХЛЕБ

Возможно, тот факт, что Сальвадор Дали изображал хлеб на многих работах и использовал для создания сюрреалистических предметов, свидетельствовал о его страхе нищеты и голода.

Дали всегда был большим «поклонником» хлеба. Не случайно он использовал булочки для украшения стен театра-музея в Фигерасе. Хлеб объединил в себе сразу несколько символов. Облик батона напоминает Сальвадору твердый фаллический объект, противопоставляемый «мягкому» времени и уму.

«Ретроспективный бюст женщины»

В 1933 г. С. Дали создал бронзовый бюст с батоном хлеба на голове, муравьями на лице и початками кукурузы в качестве ожерелья. Продан он был за 300 000 евро.

Корзина с хлебом

1926-м году Дали пишет "Хлебную корзинку" - скромный натюрморт, исполненный трепетного почтения к малым голландцам, Вермееру и Веласкесу. На черном фоне белая скомканная салфетка, плетеная соломенная корзинка, пара кусков хлеба. Прописано тонкой кисточкой, никаких новаций, лютая школьная премудрость с примесью маниакальной старательности.

КОСТЫЛИ

Однажды маленький Сальвадор нашел на чердаке старые костыли, и их предназначение произвело на юного гения сильное впечатление. Надолго костыли стали для него воплощением уверенности и невиданного до сих пор высокомерия. Участвуя в создании «Краткого словаря сюрреализма» в 1938 году, Сальвадор Дали писал, что костыли - символ поддержки, без которой некие мягкие структуры не в состоянии держать форму или вертикальное положение.

Одно из откровенных издевательств Дали над коммунистической любовью Андре Бретона и его левыми взглядами. Главный герой по словам самого Дали - это Ленин в кепке с огромным козырьком. В «Дневнике гения» Сальвадор пишет, что младенец - это он сам, орущий «Он хочет меня съесть!». Здесь же имеются и костыли - непременный атрибут творчества Дали, сохранивший свою актуальность на протяжении всей жизни художника. Этими двумя костылями художник подпирает козырёк и одну из ляжек вождя. Это не единственная известная работа на данную тему. Ещё в 1931 году Дали написал «Частичная галлюцинация. Шесть явлений Ленина на рояле».

ВЫДВИЖНЫЕ ЯЩИКИ

Человеческие тела на многих картинах и объектах Сальвадора Дали имеют открывающиеся ящики, символизирующие память, а также мысли, которые часто хочется спрятать. «Тайники мысли» - понятие, позаимствованное у Фрейда и означающее тайну скрытых желаний.

САЛЬВАДОР ДАЛИ
ВЕНЕРА Де МИЛО С ВЫДВИЖНЫМИ ЯЩИКАМИ

Венера Милосская с ящиками ,1936 Venus de Milo with Drawers Гипс. Высота: 98 см Частная коллекция

ЯЙЦО

Этот символ Дали «нашел» у христиан и немного «доработал». В понимании Дали, яйцо не столько символизирует чистоту и совершенство (как учит христианство), сколько дает намек на прежнюю жизнь и возрождение, символизирует внутриматочное развитие.

“Рождение нового человека” (“Geopoliticus Child Watching the Birth of the New Man”

Метаморфозы Нарцисса 1937


Знаешь, Гала (а впрочем, конечно знаешь) это - я. Да, Нарцисс - это я.
Суть метаморфозы -в превращении фигуры нарцисса в огромную каменную руку, а головы - в яйцо (или луковицу). Дали использует испанскую поговорку «Луковица в голове проросла», которая обозначала навязчивые идеи и комплексы. Самовлюблённость юноши - и есть подобный комплекс. Золотистая кожа Нарцисса - отсылка из изречению Овидия (чьей поэмой «Метаморфозы», рассказывавшей в том числе о Нарциссе, и была навеяна идея картины): «золотой воск медленно тает и утекает от огня… так тает и утекает любовь».

СЛОНЫ

Огромные и величественные слоны, символизирующие доминирование и власть, у Дали всегда опираются на длинные тонкие ноги с большим количеством коленных чашечек. Так художник показывает неустойчивость и ненадежность того, что кажется незыблемым.

В «Искушении святого Антония» (1946) Дали поместил святого в нижний угол. Над ним плывет цепочка слонов, возглавляемая лошадью. Слоны несут на спинах храмы с обнаженными телами. Художник хочет сказать, что искушения находятся между небом и землей. Для Дали секс был сродни мистике.
Еще один ключ к пониманию картины лежит в благочинном появлении на облаке испанского Эль Эскориаля, здания, которое для Дали символизировало закон и порядок, достигаемый через слияние духовного и светского.

Лебеди, отражающиеся в виде слонов

ПЕЙЗАЖИ

Чаще всего пейзажи Дали выполнены в реалистичной манере, а их сюжеты напоминают картины эпохи Возрождения. Художник использует пейзажи в качестве фона для своих сюрреалистических коллажей. Это одна из «фирменных» черт Дали - умение совмещать на одном холсте реальные и сюрреальные объекты.

МЯГКИЕ РАСПЛАВЛЕННЫЕ ЧАСЫ

Дали говорил, что жидкость - это материальное отражение неделимости пространства и гибкости времени. Однажды после еды, рассматривая кусочек мягкого сыра камамбер, художник нашел идеальный способ выразить изменчивое восприятие человеком времени - мягкие часы. Этот символ сочетает в себе психологический аспект с необыкновенной смысловой выразительностью.

Постоянство памяти (мягкие часы) 1931


Одна из самых известных картин художника. Гала совершенно правильно предсказала, что никто, раз увидев «Постоянство памяти», уже его не забудет. Картина была написана в результате ассоциаций, возникших у Дали при виде плавленого сыра.

МОРСКОЙ ЕЖ

По мнению Дали, морской еж символизирует контраст, который можно наблюдать в человеческом общении и поведении, когда после первого неприятного контакта (подобному контакту с колючей поверхностью ежа) люди начинают узнавать друг в друге приятные черты. В морском еже этому соответствует мягкое тело с нежным мясом, которым так любил лакомиться Дали.

Улитка

Подобно морскому ежу, улитка символизирует контраст между внешней суровостью и жесткостью и мягким внутренним содержимым. Но в дополнение к этому Дали был восхищен очертаниями улитки, изысканной геометрией ее раковины. Во время одной из велосипедных вылазок из дома, Дали увидел на багажнике своего велосипеда улитку и надолго запомнил очарование этого зрелища. Будучи уверенным, что улитка оказалась на велосипеде не случайно, художник сделал ее одним из ключевых символов своего творчества.