Прерафаэлиты. Прерафаэлиты и их натурщицы

Прерафаэлитизм – чисто английское явление. Оно проявилось и развивалось в английской поэзии и живописи во второй половине XIX в.

Прерафаэлиты считали, что в современной английской живописи наступило время спада. Чтобы предотвратить её полное умирание и возродить, надо возвратиться к той простоте и искренности, которыми отличалось раннее итальянское искусство.

Смысл термина

Термин «прерафаэлиты» буквально означает «до Рафаэля», а это эпоха Раннего Возрождения. Представителями эпохи «до Рафаэля» (XV-XVI вв.) в живописи были Перуджино, Фра Анжелико, Джованни Беллини. Но сами-то прерафаэлиты жили намного позже, в XIX в. Дело в том, что название «прерафаэлиты» обозначало духовное родство с флорентийскими художниками эпохи Раннего Возрождения, они этого желали и стремились к этому.

Цели прерафаэлитов

Главной целью прерафаэлитов было: порвать с академической традицией и слепым подражаниям классике . Это напоминает цель наших передвижников , которых не удовлетворяли консервативные взгляды и подходы к творчеству, действовавшие в Императорской Академии художеств. Сходство с передвижниками, которых называли «бунтарями», состоит и в том, что картину Джона Эверетта Милле «Христос в родительском доме» (1850) также назвали «бунтом в искусстве» за излишний реализм.
Давайте рассмотрим эту картину.

Джон Эверетт Милле «Христос в родительском доме» (1850). Холст, масло. 83,3 х 139,7 см. Галерея Тейт (Лондон)
На картине изображён эпизод из детства Иисуса Христа: на переднем плане картины стоит на коленях Богородица, с состраданием и болью глядя на Сына. Мальчик, жалуясь, показывает Ей рану на руке. Наверно, Он поранился гвоздём, который святая Анна щипцами выдергивает из стола. За столом Иосиф со своими помощниками занят работой. Юный Иоанн Креститель подносит Христу чашу с водой. На полу мастерской валяются свежие стружки, за дверью видны в загоне овцы.
Эта картина не только проста и реалистична, но и полна символов. Рана на ладони маленького Иисуса, капля крови на его стопе и гвозди символизируют Распятие, чаша воды – Крещение Христа, голубь на лестнице – Святой Дух, треугольник на стене – Троицу, овцы – жертву невинную.
Почему же эту картину назвали «бунтом в искусстве»? Во-первых, библейский сюжет изображён здесь как сцена из реальной жизни. Во-вторых, Святое семейство изображено простыми людьми, без возвышенного ореола, во время обычного земного труда. В-третьих, Иисус был изображён как обычный деревенский мальчик.
Критика резко отрицательно отозвалась об этом произведении, а Чарльз Диккенс даже назвал картину «низкой, гнусной, омерзительной и отталкивающей».

И лишь только Джон Рёскин (английский писатель, художник, теоретик искусства, литературный критик и поэт) положительно отозвался о ней и вообще о творчестве прерафаэлитов. С этого времени и началось сотрудничество между критиком и прерафаэлитами.
Развитие британского искусства определялось деятельностью Королевской академии художеств (как и в России Императорской Академией художеств). Традиции академизма в ней сохранялись с большой тщательностью. Художники-прерафаэлиты заявляли, что не желают изображать людей и природу отвлеченно красивыми, а события – далёкими от действительности, что им надоело изображать в своих картинах мифологические, исторические и религиозные сюжеты. Прерафаэлиты считали, что всё необходимо писать с натуры. Они выбирали в качестве моделей друзей или родственников. Например, на картине «Юность Девы Марии» Россетти изобразил своих мать и сестру Кристину.

Д. Россетти «Юность Девы Марии» (1848-1849). Галерея Тейт (Лондон)
Россетти мог рисовать королеву с продавщицы, богиню – с дочери конюха. Модели художников стали равноправными партнёрами.
Прерафаэлиты хотели вернуться к высокой детализации и глубоким цветам живописцев эпохи Кватроченто (обозначение эпохи итальянского искусства XV в., соотносимой с периодом Раннего Возрождения). Они оставили «кабинетную» живопись и начали рисовать на природе, внесли изменения в традиционную технику живописи – писали поверх белил, служивших грунтовкой, полупрозрачными красками, убирая промокательной бумагой масло. Эта техника позволила добиться ярких тонов и оказалась очень долговечной – их работы сохранились в первозданном виде до наших дней.
Но современники этого не понимали и продолжали критиковать работы прерафаэлитов. Нападкам подверглась и картина Д. Россетти «Благовещение».

Д. Россетти «Благовещение» (1850). Холст, масло. 73 х 41,9 см. Галерея Тейт (Лондон)
На картине изображена известная евангельская сцена: «В шестой же месяц послан был Ангел Гавриил от Бога в город Галилейский, называемый Назарет, к Деве, обрученной мужу, именем Иосифу, из дома Давидова; имя же Деве: Мария. Ангел, войдя к Ней, сказал: радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами. Она же, увидев его, смутилась от слов его и размышляла, что бы это было за приветствие. И сказал Ей Ангел: не бойся, Мария, ибо Ты обрела благодать у Бога; и вот, зачнешь во чреве, и родишь Сына, и наречешь Ему имя: Иисус» (Евангелие от Луки; 1:26-31).
Россетти отступил от христианского канона и тем навлёк на себя сильнейшую критику. Богородица на его полотне выглядит испуганной, она как будто отпрянула от ангела с белой лилией в руках (символ девства Марии). На картине преобладает белый цвет, а цветом Богородицы считается голубой.

«Братство прерафаэлитов»

«Братство прерафаэлитов» было секретным обществом. Сначала общество состояло из 7 «братьев»: Джона Эверетта Милле, Холмана Ханта, Данте Габриэля Россетти, его младшего брата Майкла Россетти, Томаса Вулнера, Фредерика Стивенса и Джеймса Коллинсона. Все они находились в оппозиции по отношению к официальным художественным течениям.
В 1853 г. «Братство» фактически распадается, но в 1856 г. начинается новый этап в развитии движения прерафаэлитов. Но основной их идеей становится эстетизм, стилизация форм, эротизм, культ красоты и художественного гения. Поначалу лидером движения был всё тот же Россетти, который, как писал один из художников, «был планетой, вокруг которой мы вращались. Мы копировали даже его манеру разговора». Постепенно лидерство перешло к Эдварду Бёрн-Джонсу, чьи работы выполнены в стиле ранних прерафаэлитов. В 1889 г. на Всемирной выставке в Париже он получил Орден Почетного легиона за картину «Король Кофетуа и нищенка».

Эдвард Бёрн-Джонс «Король Кофетуа и нищенка» (1884). Холст, масло. 293,4 х 135,9 см. Галерея Тейт (Лондон)
Сюжет картины основан на предании. Король Кофетуа не интересовался женщинами, пока однажды не встретил бледную босую девушку-нищенку. Она оказалась очень красивой, а главное – добродетельной. Король влюбился в неё, и нищенка стала королевой.
Эта легенда упоминается и в других произведениях, в том числе и в пьесах Шекспира.
По существу, сюжет этой картины является одним из «вечных тем» – восхищение прекрасной дамой, поиск красоты и совершенной любви.
В это время прерафаэлизм уже перестали критиковать, он проник во все аспекты жизни: мебель, декоративное искусство, архитектуру, убранство интерьера, дизайн книг, иллюстрации.
Особо следует отметить создание прерафаэлитами нового женского образа в искусстве.

Новый тип женской красоты

У прерафаэлитов это отрешённый, спокойный, таинственный образ, который позже разовьют художники стиля модерн . Женщины на полотнах прерафаэлитов напоминают средневековый образ идеальной красоты и женственности, которой восхищаются и которой поклоняются. Но показана также и мистическая, губительная красота. Например, картина Джона Уильяма Уотерхауса «Леди из Шалот» (1888).

Джон Уильям Уотерхаус «Леди из Шалот» (1888). Холст, масло. 200 х 153 см. Галерея Тейт (Лондон)
Картина посвящена одноимённой поэме Альфреда Теннисона «Волшебница Шалот» (перевод К. Бальмонта).
В поэме рассказывается история девушки по имени Элейн, на которой лежит проклятье: она обязана оставаться в башне на острове Шалот и вечно ткать длинное полотно. Шалот расположен на реке, текущей в Камелот. Никто не знает про существование Элейн, потому что проклятье запрещает ей покидать башню и даже смотреть из окна. У неё в комнате висит огромное зеркало, в котором отражается окружающий мир, и девушка занимается тем, что ткет гобелен, изображая на нём чудеса окружающего мира, которые ей удалось увидеть. Постепенно мир все больше захватывает её, а одинокое сидение в башне становится невыносимым. Однажды она видит в зеркале, как сэр Ланселот скачет в Камелот, и покидает комнату, чтобы поглядеть на него из окна. В ту же секунду исполняется проклятье, гобелен распутывается, а зеркало трескается. Элейн бежит из башни, находит лодку и записывает на ней свое имя. Она плывет по реке и поёт печальную песню, но умирает, не доплыв до Камелота. Её находят жители, Ланселот поражён её красотой.
Уотерхаус изображает Леди из Шалот в тот момент, когда она уже сидит в лодке и держит в руках цепь, которая крепит лодку к берегу. Рядом лежит гобелен, который она ткала. Он теперь забыт, частично погружён в воду. Свечи и распятие делают лодку похожей на погребальную ладью. Девушка поёт прощальную песню.
Прерафаэлитов привлекали душевная чистота и трагическая любовь, безответная любовь, недостижимая девушка, женщина, погибающая ради любви, отмеченная позором или проклятьем, а также мёртвая женщина необыкновенной красоты. Август Эгг создал серию картин «Прошлое и настоящее», в которой показано, как разрушается семейный очаг в результате супружеской неверности матери. Женщина лежит на полу, уткнув лицо в ковёр, в позе отчаяния, а браслеты на её руках напоминают наручники. Старшая девочка настороженно прислушивается к тому, что происходит в комнате – она уже понимает, что в семье случилось несчастье. Мужчина в отчаянии.

Первая картина из серии «Прошлое и настоящее» Августа Эгга (1837). Лондон
Пейзаж прерафаэлиты старались выписывать с максимальной достоверностью.

Д. Милле «Осенние листья» (1856)
Об этой картине Д. Рёскин говорил: «Впервые сумерки изображены настолько совершенно».
Живописцы делали этюды тонов с натуры, воспроизводя их насколько возможно ярко и отчетливо, поэтому прерафаэлитский пейзаж не получил широкого распространения, а затем ему на смену пришёл импрессионизм .

Поэзия прерафаэлитов

Многие из художников-прерафаэлитов были также и поэтами. Данте Габриэль Россетти, его сестра Кристина Россетти, Джордж Мередит, Уильям Моррис и Алджернон Суинберн оставили значимый след в английской литературе. Россетти был увлечён поэзией итальянского Возрождения, особенно произведениями Данте. Россетти создал цикл сонетов «Дом Жизни», который является вершиной его творчества.
Именно под влиянием поэзии прерафаэлитов развивалось британское декадентство 1880-х годов. Самым известным его представителем является Оскар Уайльд.
Поэт Алджернон Суинберн экспериментировал в стихосложении, был драматургом и литературным критиком.

Значение творчества прерафаэлитов

Это художественное направление известно и популярно в Великобритании. Но оно отличалось утонченным аристократизмом, ретроспектизмом (обращением к искусству прошлого) и созерцательностью, поэтому его воздействие на широкие массы было незначительным. Хотя прерафаэлиты обращались к прошлому, они содействовали утверждению стиля модерн в изобразительном искусстве, их даже считают предшественниками символистов . Особенно поэзия прерафаэлитов повлияла на творчество французских символистов Верлена и Малларме. Считается, что живопись Бёрн-Джонса сильно повлияла на молодого Толкина.
В России первая выставка работ прерафаэлитов проходила 14-18 мая 2008 г. в Третьяковской галерее.

Прерафаэлиты это английские художники Уильям Холман Хант (1827-1910), Джон Эврет Милле (1829-96), поэт и художник Данте Габриэль Россетти (1828-82), объединившиеся в 1848 в Прерафаэлитское братство.

В него вошли также искусствоведы - брат Данте Габриэля - Уильям Майкл Россетти (1829-1919) и Фредерик Джордж Стивене (1828-1907), поэт и скульптор Томас Увулнер (1825-92), художник Джеймс Коллинсон (18257-81).

Эстетические принципы прерафаэлиты

Инициалы «ПБ» (Прерафаэлитское братство) впервые появились на картине Ханта на выставке Королевской Академии искусств в 1849.

Эстетические принципы прерафаэлиты - романтический протест против холодного академизма, господствовавшего в английской живописи того времени.

Их идеал искусства - творчество мастеров средних веков и раннего Возрождения (т.е. «дорафаэлевского» периода) - Джотто, Фра-Анжелико, С.Боттичелли, привлекавшее их как образец наивного, непосредственного отношения человека к природе.

Прерафаэлиты призывали изображать природу в ее разнообразии, используя весь спектр красок, в отличие от бледно-зеленых и коричневых тонов академических художников, никогда не покидавших студии. Религиозный дух дорафаэлевской живописи прерафаэлит противопоставляли индивидуализму, безбожию художников высокого Возрождения и современному материализму. В этой связи на них оказало воздействие «Оксфордское движение». Утверждаемое прерафаэлитами нравственное начало находило выражение в религиозных темах, в символико-мистической иконографии.

Вдохновлявшие прерафаэлиты авторы

Любимые, вдохновлявшие прерафаэлиты авторы - Данте, Т.Мэлори, У.Шекспир, поэты-романтики У.Блейк, Дж.Китс, П.Б.Шелли, воспринимаемые как эстеты и мистики, А.Теннисон с его средневековыми сюжетами и темой борьбы духовного и чувственного начал и особенно Р.Браунинг с его интересом к Италии, возвеличиванием дорафаэлевского искусства, с острыми психологическими сюжетами.

Прерафаэлиты восприняли в 1848-49 как опасных, наглых революционеров и подвергли резкой критике. В их защиту выступил теоретик искусства Джон Рёскин (1819-1900), ставший другом Д.Г.Россетти. В открытых письмах, опубликованных в 1851 и 1854 в газете «Тайме», он защищал их от упреков в искусственном воскрешении примитивной средневековой живописи, пристрастии к абстрактной символике и безразличии ко всему, выходящему за рамки «прекрасного».

С Рёскиным прерафаэлиты объединило осуждение прозы и прагматики буржуазных отношений, идеализация ремесленного уклада средних веков. Позднее он осудил их «эстетство» и отошел от них. В январе-апреле 1850 прерафаэлиты издавали журнал (четыре номера) «The Germ» с подзаголовком «Размышления о природе поэзии, литературы и искусства»; последние два номера переименованы: «Искусство и поэзия как размышления о Природе»; его редактором был У.М.Россетти, являвшийся также секретарем прерафаэлит. К прерафаэлитам примыкали (но не были членами братства) художники Форд Мэдокс Браун (1821-93), Эдвард Коули Берн-Джонс (1833-98), Артур Хьюз (1830-1915), писатель, художник, идеолог английского социализма Уильям Моррис (1834-96), сестра Д.Г. и У.М.Россетти - поэтесса Кристина Россетти (1830-94), печатавшая свои стихи в их журнале.

Центральная фигура прерафаэлит

Центральная фигура прерафаэлит - Д.Г.Россетти. В его поэзии, сфокусированной на поединке духовного и чувственного как извечно противостоящих друг другу начал в человеке, наиболее ярко воплотилось характерное для прерафаэлит колебание между мистицизмом и прославлением чувственности, попытка примирить мистику и эротику на основе обожествления плоти. У Д.Г.Россетти чувственное зачастую побеждает спиритуалистическое. Он любил обращаться к Данте, его любви к Беатриче. Увлечение Данте очевидно в изданной им книге переводов «Ранние итальянские поэты» (1861). Религиозно-мистическое начало католицизма нередко заслонялось в восприятии прерафаэлит чисто живописным.

Пышность католического церковного ритуала, причудливые формы готической архитектуры увлекали их порой вне зависимости от воплощенных в ней идей. Наиболее последовательны в выражении религиозно-католических воззрений-Хант в живописи и К.Россетти в поэзии. В 1853 Прерафаэлитское братство распадается. Милле уехал в Шотландию, а вернувшись, стал коммерческим художником, писавшим заказные портреты и сентиментальные картины. Хант в 1854 уехал в Палестину в поисках более реального фона для своих религиозных картин и на протяжении всей жизни оставался наиболее последовательным. Увулнер уехал в Австралию, Коллинсон в 1852 принял католицизм и примкнул к религиозной общине.

Прерафаэлиты были связаны личной дружбой и эстетической близостью с А.Суинберном, У.Пейтером, О.Бёрдсли, О.Уайлдом и оказали существенное влияние на «эстетизм» как направление в литературе и живописи 1880-х.

Слово прерафаэлиты произошло от английского Pre-Raphaelite brotherhood.

Что делать тому, для кого их бунт так много значит? Ехать в Москву. А если он (вернее она) не в форме? Видеть отражение их работ в своей душе…

Коронационный потрет королевы Виктории (1837 — 1901) — последней представительницы Ганноверской династии на троне Великобритании. Родилась в 1819 году. Первое имя - Александрина - дано ей в честь русского императора Александра I, который был её крестным.

Для социального облика эпохи характерен строгий моральный кодекс (джентльменство), закрепивший консервативные ценности и классовые различия.

В обществе преобладали ценности, исповедуемые средним классом и поддерживаемые как англиканской церковью, так и мнением буржуазирующейся верхушки общества.
Трезвость, пунктуальность, трудолюбие, экономность и хозяйственность ценились и до правления Виктории, но именно в её эпоху эти качества стали доминирующей нормой. Пример подала сама королева: её жизнь, до конца подчиненная долгу и семье, разительно отличалась от жизни двух её предшественников. Большая часть аристократии последовала её примеру, отказавшись от броского образа жизни предыдущего поколения. Так же поступила и квалифицированная часть рабочего класса. Представители среднего класса обладали уверенностью в том, что процветание - это вознаграждение за добродетель, и следовательно, неудачники не достойны лучшей участи. Доведенное до крайности пуританство семейной жизни порождало чувство вины и лицемерие.

Занимая до самой смерти пост президента Королевской Академии художеств, Рейнолдс исполнял исторические и мифологические композиции, много сил отдавал педагогической и общественной деятельности. Как теоретик искусства Рейнолдс призывал изучать художественное наследие прошлого, в частности искусство античности и Возрождения. Придерживаясь взглядов, близких классицизму, Рейнолдс в то же время подчеркивал особое значение воображения и чувства, предвосхищая этим эстетику романтизма.

В 1749 году Рейнольдс отправился в Италию, где изучал произведения великих мастеров, преимущественно Тициана, Корреджо, Рафаэля и Микеланджело. По возвращении в Лондон, в 1752 году, он вскоре составил себе громкую известность, как необычайно искусный портретист, и занял высокое положение среди английских художников.

Многие из произведений Рейнольдса потеряли первоначальный блеск красок и потрескались вследствие того, что, исполняя их, он пробовал употреблять, вместо масла, другие вещества, например — битум.

Общество прерафаэлитов было основано в 1848 году тремя молодыми художниками: Уильямом Холманом Хантом, Данте Габриэлем Россетти, Джоном Эверетом Миллесом. Вызов заключался уже в самом названии группы: «прерафаэлиты» означает «до Рафаэля». «Ваше академическое искусство, господа профессора, со слащавым Рафаэлем в качестве ориентира, - устарелое и неискреннее. Мы берем пример с тех живописцев, которые жили до него», - как будто заявляли прерафаэлиты своим названием.

Бунт молодежи против академической живописи - дело нередкое. В России точно так же возникло общество передвижников. Впрочем, русские художники в знак протеста против официального искусства обычно писали меланхоличные жанровые картины, пропитанные обличительным пафосом. Британцы же возвели в культ простоту, красоту, Ренессанс.

В написанных Липпи фигурах так много искренности, увлечения жизнью, гуманности и тонкого понимания красоты, что они производят неотразимое впечатление, хотя порой прямо противоречат требованиям церковной живописи. Его мадонны - очаровательные невинные девушки или нежно любящие молодые матери; его младенцы-Христы и ангелы - прелестные реальные дети, пышущие здоровьем и весельем. Достоинство его живописи возвышается сильным, блестящим, жизненным колоритом и веселым пейзажем или нарядными архитектурными мотивами, составляющими обстановку сцены.

Одушевлённость ландшафта, хрупкая красота фигур, музыкальность лёгких, трепетных линий, прозрачность холодных, изысканных, словно сотканных из рефлексов, красок создают атмосферу мечтательности, светлой лирической грусти.

Композиция, приобретшая классическую стройность, обогащается прихотливой игрой линейных ритмов. В ряде работ Боттичелли 1480-х годов проскальзывает оттенок тревоги, смутного беспокойства.

Действие происходит под портиком, открытым в сад. Колонны портика зрительно делят центральную панель на три части. Справа изображена Дева Мария. Перед ней — склонившийся Архангел Гавриил. В глубине виден вход в комнату Марии. В скульптурном медальоне над центральной колонной изображен Бог-Отец. Слева — вид Эдема с изображением библейского эпизода: Архангел Михаил изгоняет из рая Адама и Еву после их грехопадения.

Соединение ветхозаветного эпизода с новозаветным превращает Марию в «новую Еву», лишенную недостатков прародительницы.

Отец будущего художника — бывший хранитель Бурбонского музея в Неаполе — принадлежал к обществу карбонариев, принимавших участие в восстании 1820 года, которое после предательства короля Фердинанда было подавлено австрийскими войсками. В Лондоне Габриэле Россетти (отец) был профессором в Королевском колледже. В свободное время он занимался составлением «Аналитического комментария к «Божественной комедии» Данте. Мать — урожденная Мэри Полидори — была дочерью известного переводчика Мильтона. Свои литературные пристрастия они передали детям.

В честь Данте было дано имя сыну. Старшая дочь — Мария Франческа — написала книгу «Тень Данте». Младшая — Кристина — стала известной английской поэтессой. Младший сын — Уильям Майкл — литературным критиком и биографом брата.

Мастера итальянского Возрождения изображали Мадонну как святую, не имеющую ничего общего с обыденной жизнью. Представив Благовещение реалистично, Россетти нарушил все традиции. Его Мадонна — обычная девушка, смущенная и испуганная вестью, принесенной ей архангелом Гавриилом. Такой необычный подход, ввергнувший в ярость многих любителей искусства, соответствовал намерению прерафаэлитов писать картины правдиво.

Картина «Благовещение» не понравилась публике: художника обвинили в подражании старым итальянским мастерам. Реалистичность изображения вызвала бурное неодобрение, Россетти заподозрили в симпатиях к папству.

Мария работает над пурпурной пряжей для храмовой завесы. То — символ предстоящего «прядения» младенческого тела Иисуса Христа из «пурпура» материнской крови в утробе Марии. Как видели, работа над пряжей продолжается, когда происходит Благовещение.

В религиозных и символических мотивах молодых художников-прерафаэлитов знаменитый литературный и художественный критик и поэт, историк и теоретик искусства, художник и социальный реформатор Джон Рёскин увидел важное открытие. Он предложил свод незыблемых правил с призывом изучать природу, использовать достижения науки и подражать мастерам треченто.

Благодаря его поддержке, «Братство прерафаэлитов» быстро получило признание. Прерафаэлиты подняли планку качества живописи, перешагнули через академические традиции викторианской эпохи, вернувшись к природе, истинному и простому критерию прекрасного.

Джон Эверетт Миллес был самым младшим из блестящей троицы и лучше других владел различной живописной техникой. Увлекшись поэтическими фантазиями Россетти и теоретическими рассуждениями Ханта, он первый применил на практике «прерафаэлитский» метод письма, напоминающий фресковую живопись.

Миллес пишет яркими красками по сырому белому грунту, не использует профессиональных натурщиков и старается быть предельно достоверным в изображении материального мира.

Это рассказ о любви, вспыхнувший между Изабеллой и Лоренцо — слугой в доме, где Изабелла жила со своими богатыми и заносчивыми братьями. Когда те узнали об их отношениях, то решили тайно убить юношу, чтобы избавить сестру от позора. Изабелла ничего не знала о судьбе Лоренцо и сильно тосковала.

Однажды ночью дух Лоренцо явился девушке и указал, где братья зарыли его тело. Изабелла отправилась туда, выкопала голову возлюбленного и спрятала в горшок с базиликом. Когда братья узнали, что именно хранится в горшке, они, боясь наказания, похитили его у сестры и сбежали. А Изабелла умерла от горя и тоски.

Сюжет пользовался большой популярностью в живописи. Особую любовь питали к нему прерафаэлиты.

Вассал любви — Лоренцо молодой,
Прекрасна, простодушна Изабелла!
Возможно ль, чтоб под кровлею одной
Любовь сердцами их не овладела;
Возможно ль, чтоб за трапезой дневной
Их взгляды не встречались то и дело;
Чтобы они средь ночи, в тишине,
Друг другу не пригрезились во сне!

***
Так братья, догадавшись по всему,
Что к их сестре Лоренцо полон страсти
И что она не холодна к нему,
Поведали друг другу о напасти,
От злобы задыхаясь, — потому,
Что Изабелла с ним находит счастье,
А для нее им нужен муж иной:
С оливковыми рощами, с казной.

Говорят, что сюжет для этой картинны Миллес придумал летом 1848 года во время церковной проповеди. На полотне изображен маленький Иисус в мастерской своего отца Иосифа (у картины есть второе название – «Христос в плотницкой мастерской»). Иисус только что поранил руку гвоздем, что можно понять как предчувствие будущего распятия. Первые наброски Милесс сделал в ноябре 1849 года, в декабре приступил к холсту, а в апреле 1850 года закончил картину. Через месяц художник представил ее летней выставке Королевской академии – и на него обрушились недовольные критики.

Необычно представленную Миллесом религиозную сцену многие сочли слишком грубой и почти кощунственной. Между тем эту картину до сих пор считают одним из самых значительных произведений Миллеса.

В статье Диккенс писал о том, что Иисус выглядит «отталкивающим, непоседливым, рыжеволосым мальчишкой — плаксой в ночной рубашке, который, кажется, только что вылез из соседней канавы». О Марии Диккенс сказал, что она написана «до ужаса уродливой».

В подобных выражениях отозвалась о картине Миллеса и газета «Тайме», назвавшая ее «омерзительной». По мнению критика, «удручающие до тошноты подробности столярной мастерской заслоняют собой действительно важные элементы картины».

Художник следовал прерафаэлитским принципам строгого реализма и непосредственной эмоциональной привлекательности, когда изобразил Святое семейство как семью бедных английских тружеников за работой в мастерской плотника Иосифа. Особое возмущение вызывала изможденная Дева Мария еще и потому, что обычно она изображалась в виде привлекательной молодой блондинки.

На Миллеса, долгие дни проводившего в плотницкой мастерской в попытке уловить все детали работы мастеров, критика произвела оглушающее впечатление. Он растерялся…

Видно стремление к реализму, отсутствует «красивость», Мариана стоит в неудобной, некрасивой позе, которая передает ее томительное, долгое ожидание. Все убранство комнаты с витражами и стенами, обитыми бархатом, во вкусе викторианской эпохи. Превосходно проработанные детали, а также сюжет картины — отражают основные особенности движения прерафаэлитов. Девушка ведёт одинокую жизнь, до сих пор тоскуя о своём возлюбленном..

Ах, возьми и губы те,
Что так сладко мне клялись,
И глаза, что в темноте
Ложным солнцем мне зажглись;
Но верни печать любви, печать любви,
Поцелуи все мои, все мои!

Когда полотно Миллеса впервые появилось на выставке в Королевской Академии художеств, оно сопровождалось строчкой из стихотворения Альфреда Теннисона «Мариана»: „Он не придёт“, — говорила она.

Миллес начал писать эту картину в 22 года, как многие молодые люди его возраста, он буквально бредил бессмертной пьесой Шекспира. И на холсте старался как можно точнее передать все нюансы, описанные драматургом.

Самым сложным для Миллеса в создании этой картины было изобразить наполовину погруженную в воду женскую фигуру. Писать ее с натуры было довольно опасно, но техническое мастерство художника позволило ему совершить ловкий трюк: написать воду на пленэре (работа на природе постепенно входила в практику живописцев с 1840-х годов, когда впервые появились масляные краски в металлических тюбиках), а фигуру — в своей мастерской.

Милле воспроизвёл сцену, которая описана Королевой, матерью Гамлета. Она рассказывает о произошедшеем, как о несчастном случае:

Где ива над водой растет, купая
В воде листву сребристую, она
Пришла туда в причудливых гирляндах
Из лютика, крапивы и ромашки,
И тех цветов, что грубо называет
Народ, а девушки зовут перстами
Покойников. Она свои венки
Повесить думала на ветках ивы,
Но ветвь сломилась. В плачущий поток
С цветами бедная упала. Платье,
Широко распустившись по воде,
Ее держало, как русалку.

Известно также, что Миллес специально купил в антикварной лавке старинное платье для Элизабет Сиддал, чтобы она позировала в нем. Платье обошлось Милле в четыре фунта. В марте 1852 года он писал: «Сегодня я приобрёл по-настоящему роскошное старинное женское платье, украшенное цветочной вышивкой - и я собираюсь использовать его в „Офелии“»

Согласно языку цветов, лютики - символ неблагодарности или инфантилизма, плачущая ива, склонившаяся над девушкой, - символ отвергнутой любви, крапива обозначает боль, цветы маргариток около правой руки символизируют невинность. Плакун-трава в правом верхнем углу картины - «персты покойников». Розы традиционно являются символом любви и красоты, кроме того, один из героев называет Офелию «роза мая»; таволга в левом углу может выражать бессмысленность смерти Офелии; растущие на берегу незабудки - символ верности; алый и похожий на мак адонис, плавающий около правой руки, символизирует горе.

Критик Джон Рёскин отмечал, что «это прекраснейший английский пейзаж; пронизанный скорбью».

Мои ассоциации для меня неизбежны… В «Солярисе» вечно любимый мною Андрей Тарковский с помощью застывших водорослей в текущей воде передавал ощущение «размытого в реалиях времени» — не принадлежащего ни к Прошлому, ни к Будущему, ни, тем более, к Настоящему, только к Вечности, что видима лишь в воображении.

«Офелия» потрясла зрителей и принесла автору заслуженную славу. После «Офелии» Королевская академия художеств, чьи каноны он опровергал предыдущими работами, принимает Миллеса в свои члены. Братство прерафаэлитов распадается, а художник возвращается к академической манере живописи, в которой не остается ничего от прежних прерафаэлитских исканий.

Хант был единственным, кто до конца остался верен доктрине Братства прерафаэлитов и сохранил их живописные идеалы до самой смерти. Хант также является автором автобиографий «Прерафаэлитизм» (англ. Pre-Raphaelitism) и «Братство прерафаэлитов» (англ. Pre-Raphaelite Brotherhood), цель которых - оставить точные сведения о происхождении Братства и его членах.

Это, пожалуй, самое «средневековое» произведение Ханта, где композиция, позы и деление на планы напоминают работы художников раннего итальянского Возрождения, да и сама изображенная эпоха – британская древность – близка к области интересов остальных прерафаэлитов.

Уже следующая известная картина Ханта показывает нам не отдаленную эпоху, а вполне современных людей, точнее, людей в современных костюмах. Эта картина отсылает зрителя к Евангелию, где Христос, добрый Пастырь, говорит: «А наемник, не пастырь, которому овцы не свои, видит приходящего волка, и оставляет овец, и бежит; и волк расхищает овец, и разгоняет их. А наемник бежит, потому что наемник, и не радит об овцах.» (Ин. 10:12-13) Здесь наемник как раз и занят тем, что «не радит об овцах», совершенно не обращая на них внимания, пока они разбредаются кто куда и заходят в поле, где им явно не место. Пастушка, с которой заигрывает пастух, тоже не верна своему долгу, потому что кормит ягненка зелеными яблоками. С точки зрения техники и детальной проработки картина не менее реалистична, чем, например, «Офелия»: пейзаж Хант полностью написал на пленэре, оставив пустые места для фигур.

Пейзажи Ханта мне кажутся восхитительными: в них все живо — дальние планы и ближние, кустарник и животные…

Верный прерафаэлитскому духу реалистичности и близости к природе, в 1854 г. Хант отправился в Палестину, чтобы там с натуры писать пейзажи и типажи для своих библейских картин. В том же году он начинает свою, наверное, самую потрясающую картину — «Козел отпущения». Здесь мы вообще не видим людей: перед нами только зловещая, ослепительно яркая, похожая на страшный сон соляная пустыня (в ее роли выступило Мертвое море, т.е., то место, где стояли Содом и Гоморра, — его Хант, естественно, писал с натуры, как и самого козла), и посреди нее измученный белый козел. Согласно Ветхому Завету, козел отпущения – это животное, которое выбирали для ритуала очищения общины: на него возлагались грехи всех людей общины, а потом его выгоняли в пустыню. Для Ханта это был символ Христа, понесшего грехи всех людей и умершего за них, и в выражении лица бессловесного козла просвечивают такие глубины трагического страдания, которых Ханту так и не удалось достичь в тех своих картинах, где собственно присутствует сам Христос и другие евангельские персонажи

Основанное в 1848 году "Братство прерафаэлитов" по праву можно считать первым авангардным движением в Европе. Таинственные буквы "Р.К.В.", появившиеся на картинах молодых и никому не известных художников, привели в смятение английскую общественность - студенты лондонской Королевской Академии художеств хотели изменить не только принципы современного искусства, но и его роль в социальной жизни общества.

В эпоху промышленной революции возвышенные сюжеты и строгая академическая живопись в духе Рафаэля не пользовались успехом у представителей викторианского среднего класса, уступив место художественному китчу и сентиментальным сценам. Осознав кризис идеалов Высокого Возрождения, члены "Братства прерафаэлитов" обратились к итальянскому искусству XV столетия. Образцами послужили произведения выдающихся живописцев кватроченто - яркая, насыщенная палитра, подчеркнутая декоративность их работ сочетались с жизненной правдивостью и чувством природы.

Лидерами "Братства прерафаэлитов" были художники Д.Э. Миллес (1829-1896), Д.Г Россетти (1828-1882), У.Х. Хант, а также Ф.М. Браун. В конце 1850-х годов вокруг Россетти сложилась новая группа, куда входили У. Моррис, Э. Бёрн-Джонс (1833-1898), Э. Сиддал и С. Соломон.

Художники круга Россетти занимались живописью и графикой, писали стихи и оформляли книги, разрабатывали декор интерьеров и мебельный дизайн. Еще в середине XIX столетия прерафаэлиты начали работать на пленэре, актуализировали вопрос о правах женщины в обществе и способствовали формированию важнейшего стиля конца столетия - искусства Ар Нуво.

Задачи прерафаэлитов

Молодые художники, основавшие "Братство прерафаэлитов", осознавали, что принадлежат культуре, в которой отсутствуют традиции религиозной живописи, уничтоженной еще в XVI веке, в эпоху Реформации. Перед прерафаэлитами стояла непростая задача - воскресить религиозное искусство, не обращаясь при этом к идеально-условным образам католической алтарной картины.

В отличие от мастеров Ренессанса основой для композиции прерафаэлитских картин служило не воображение, а наблюдения и лица, взятые из повседневной жизни. Члены "Братства" отвергали мягкие идеализированные формы, характерные для художников Высокого Возрождения, предпочитая динамичные линии и яркий, насыщенный колорит.

Никто из прерафаэлитов особенно не стремился подчеркнуть теологические истины в содержании своих полотен. Они скорее подходили к Библий как к источнику человеческих драм и искали в ней литературный и поэтический смысл. К тому же эти произведения не предназначались для оформления церквей.

Самым ревностным христианином в группе был Хант, эксцентричный религиозный интеллектуал. Остальные художники-прерафаэлиты пытались изобразить жизнь самых обыкновенных людей, одновременно выявляя острые социальные и морально-этические темы современного общества. Картины на религиозную тематику соседствуют с образами актуальными и животрепещущими. Сюжеты, посвященные социальной проблематике, в трактовке прерафаэлитов принимают форму современных притч.

Картины на исторические темы

Ключевую роль в творчестве прерафаэлитов играют картины на исторические темы. Традиционно британцев не интересовали захватывающие героические сцены и идеализированные классические композиции, заполненные апатичными обнаженными моделями. Они предпочитали изучать историю по пьесам Уильяма Шекспира и романам Вальтера Скотта, узнавать биографию великих деятелей прошлого в театральных образах выдающихся актеров, таких как Гаррик и Сара Сиддонс.

Прерафаэлиты отвергали классическую историю с присущими ей идеями образцовой добродетели, военной мощи и монархических достижений. Обратившись к литературным и историческим сюжетам, они в точности изображали костюмы и интерьер избранной эпохи, но одновременно усиливали жанровый аспект, сделав человеческие отношения основным мотивом композиции. Прежде чем наполнить картину людьми, художники тщательно выписывали все детали интерьера или пейзажа на дальнем плане, чтобы подчеркнуть непринужденную и реалистическую атмосферу вокруг центральной сцены. Стремясь создать правдоподобную композицию, они находили образцы костюмов и орнамента в иллюминированных манускриптах и исторических справочниках. Черты каждого персонажа - это педантично выписанное лицо модели, избранной из среды членов "Братства". Такой подход отрицал принятые условности высокого жанра, но усиливал эффект подлинности.

Отношение прерафаэлитов к природе

Отношение прерафаэлитов к природе составляет один из важнейших аспектов этого движения с точки зрения как художественной теории, так и стиля. Призыв Джона Рёскина "обратиться к природе всем сердцем и идти рука об руку с ней доверчиво и трудолюбиво, памятуя ее наставления и думая лишь о том, чтобы постичь ее смысл, ничего не отвергая, не избирая, не осмеивая" оказал на прерафаэлитов несомненное влияние. Молодые члены "Братства прерафаэлитов" жадно изучали труды Рёскина, посвященные наследию Тернера, однако их собственный стиль представляет собой неповторимый синтез пленэрной живописи, захватывающих шекспировских сюжетов и злободневных тем современного труда. В наиболее удачных произведениях детализированная композиция сочетается с мастерским изображением фигур и сложным замыслом, объединяющим все элементы в связное целое.

Джон Эверетт Миллес. Долина вечного покоя ("Усталый обретет покой")

Вместе с тем прерафаэлиты были увлечены новейшими открытиями в сфере естественных наук, за которыми в середине столетия с большим интересом следило все британское общество. Художники продолжали соперничать с фотографией, которая одновременно дополняла созданные ими образы природы и побуждала их писать еще эмоциональнее, используя яркую, насыщенную палитру. Объединив фигуры и пейзаж в затейливую композицию, прерафаэлиты подчеркивали повествовательный элемент, взывая к чувствам зрителя и создавая настроение в картине. Так живопись охраняла свои границы.

Движение эстетизма, цель искусства

В начале 1860-х годов в творчестве Россетти и его соратников начался новый этап. Молодые живописцы, примкнувшие к кружку бывших прерафаэлитов, стремились реализовать свой талант в разных областях искусства. Однако же произведения, созданные новой группой художников и литераторов, оказались не менее новаторскими. К середине 1860-х годов прерафаэлизм трансформировался в движение эстетизма. Произведения этого раздела посвящены красоте как таковой.

Устремленность к ней, эта "единственная абсолютная цель" искусства, по словам Россетти, характеризует второе десятилетие прерафаэлитской живописи.

Россетти тоже стремился к красоте, но его целью было создание нового эстетического идеала. В этот период художник исполнил серию произведений, которые прославляют полнокровную, пышущую здоровьем, подчеркнуто чувственную женскую красоту.

Вычурная манера письма, широкие мазки краски, нанесенные с помощью жестких кистей, сознательно имитируют венецианскую живопись XVI века и, в частности, технику Тициана и Веронезе.

Глубокие и сочные зеленые, синие и темно-красные оттенки пришли на смену готической витражной прозрачности ранней прерафаэлитской палитры.

Невзирая на родство с полотнами старых мастеров, картины шокировали современников, которые яростно обвиняли Россетти в безнравственности. В то же время художественная трактовка образов и семантическая наполненность этих произведений оказали значительное влияние на формирование стилистики искусства Ар Нуво.

Поэтическая живопись прерафаэлитов

В середине 1850-х годов Россетти временно перестал писать картины и, обратившись к технике акварели, создал серию красочных и сложных композиций. В этих работах особенно ярко проявилось увлечение художника эпохой Средневековья - многие акварели были созданы под впечатлением от иллюминированных рукописей.

В облике высоких, бледных и стройных героинь акварелей Данте Габриэля Россетти часто угадывается фигура и черты Элизабет Сиддал.

Акварели представителя нового поколения художников круга Россетти, Эдварда Бёрн-Джонса, напоминают перегородчатую эмаль, отражая интерес их автора к разным техникам и видам искусства.

Практически все акварели были вдохновлены рыцарскими поэтическими романами, балладами или творчеством поэтов-романтиков. В то же время самостоятельный характер этих работ не позволяет усматривать в них лишь иллюстрацию к литературному произведению. В конце 1850-х - начале 1860-х годов Россетти создал ряд произведений на религиозные сюжеты. Богатая цветовая палитра и общая компоновка фигур отражают влияние венецианского искусства, которое в этот период пришло на смену раннему увлечению художника живописью флорентийского кватроченто.

Утопия прерафаэлитов, дизайн

Благодаря Уильяму Моррису и фирме "Моррис, Маршалл, Фолкнер и Ко", основанной им совместно с Э. Бёрн-Джонсом, Д.Г Россетти и Ф.М. Брауном, произведения прикладного искусства оказали заметное воздействие на развитие европейского дизайна во второй половине XIX века, повлияли на развитие британского эстетизма и вызвали к жизни "Движение искусств и ремёсел".

Моррис и его компаньоны стремились поднять статус дизайна на один уровень с другими видами изобразительного искусства. Изначально они делали акцент на коллективном и цеховом характере труда, взяв за образец идеализированные представления о средневековых ремесленниках. Фирма производила предметы обстановки и украшения для домашнего и церковного интерьера: изразцы, витражи, мебель, набивные ткани, ковры, обои и гобелены. Бёрн-Джонс считался главным художником, а Моррис занимался разработкой орнаментов. Герои поздних произведений Бёрн-Джонса не выказывают никаких эмоций, их фигуры застыли в недвижной бесстрастности, так что смысл сюжета неясен и как бы сокрыт в плотных слоях краски.

Эдвард Бёрн-Джонс. Сидония фон Борк, 1560. 1860

Мечтательные образы и отвлеченные композиции этого художника представляют собой образную альтернативу крайнему материализму викторианской Британии. В этом его искусство, несомненно, представлялось утопией, но - утопией совершенно абстрактной. Как говорил он сам: "Я - прирожденный бунтарь, но мои политические взгляды устарели на тысячу лет: это взгляды первого тысячелетия и, следовательно, не имеют никакого значения".