Отрывок из поэмы 12. Анализ поэмы "Двенадцать" (Александр Блок)

Действие происходит в революционном Петрограде зимой 1917/18 г. Петроград, однако, выступает и как конкретный город, и как средоточие Вселенной, место космических катаклизмов.

Первая из двенадцати глав поэмы описывает холодные, заснеженные улицы Петрограда, терзаемого войнами и революциями. Люди пробираются по скользким дорожкам, рассматривая лозунги, кляня большевиков. На стихийных митингах кто-то - «должно быть, писатель - вития» - говорит о преданной России. Среди прохожих - «невесёлый товарищ поп», буржуй, барыня в каракуле, запуганные старухи. Доносятся обрывочные крики с каких-то соседних собраний. Темнеет, ветер усиливается. Состояние самого поэта или кого-то из прохожих описывается как «злоба», «грустная злоба», «чёрная злоба, святая злоба».

Вторая глава: по ночному городу идёт отряд из двенадцати человек. Холод сопровождается ощущением полной свободы; люди готовы на все, чтобы защитить мир новый от старого - «пальнём-ка пулей в Святую Русь - в кондовую, в избяную, в толстозадую». По дороге бойцы обсуждают своего приятеля - Ваньку, сошедшегося с «богатой» девкой Катькой, ругают его «буржуем»: вместо того чтобы защищать революцию, Ванька проводит время в кабаках.

Глава третья - лихая песня, исполняемая, очевидно, отрядом из двенадцати. Песня о том, как после войны, в рваных пальтишках и с австрийскими ружьями, «ребята» служат в Красной гвардии. Последний куплет песни - обещание мирового пожара, в котором сгинут все «буржуи». Благословение на пожар и спрашивается, однако, у Бога.

Четвёртая глава описывает того самого Ваньку: с Катькой на лихаче они несутся по Петрограду. Красивый солдат обнимает свою подругу, что-то говорит ей; та, довольная, весело смеётся.

Следующая глава - слова Ваньки, обращённые к Катьке. Он напоминает ей ее прошлое - проститутки, перешедшей от офицеров и юнкеров к солдатам. Разгульная жизнь Катьки отразилась на ее красивом теле - шрамами и царапинами от ножевых ударов покинутых любовников. В довольно грубых выражениях («Аль, не вспомнила, холера?») солдат напоминает гулящей барышне об убийстве какого-то офицера, к которому та явно имела отношение. Теперь солдат требует своего - «попляши!», «поблуди!», «спать с собою положи!», «согреши!»

Шестая глава: лихач, везущий любовников, сталкивается с отрядом двенадцати. Вооружённые люди нападают на сани, стреляют по сидящим там, грозя Ваньке расправой за присвоение «чужой девочки». Лихач извозчик, однако, вывозит Ваньку из-под выстрелов; Катька с простреленной головой остаётся лежать на снегу.

Отряд из двенадцати человек идёт дальше, столь же бодро, как перед стычкой с извозчиком, «революцьонным шагом». Лишь убийца - Петруха - грустит по Катьке, бывшей когда-то его любовницей. Товарищи осуждают его - «не такое нынче время, чтобы нянчиться с тобой». Петруха, действительно повеселевший, готов идти дальше. Настроение в отряде самое боевое: «Запирайте етажи, нынче будут грабежи. Отмыкайте погреба - гуляет нынче голытьба!»

Восьмая глава - путаные мысли Петрухи, сильно печалящегося о застреленной подруге; он молится за упокоение души ее; тоску свою он собирается разогнать новыми убийствами - «ты лети, буржуй, воробышком! Выпью кровушку за зазнобушку, за чернобровушку...».

Глава девятая - романс, посвящённый гибели старого мира. Вместо городового на перекрёстке стоит мёрзнущий буржуй, за ним - очень хорошо сочетающийся с этой сгорбленной фигурой - паршивый пёс.

Двенадцать идут дальше - сквозь вьюжную ночь. Петька поминает Господа, удивляясь силе пурги. Товарищи пеняют ему за бессознательность, напоминают, что Петька уже замаран Катькиной кровью, - это значит, что от Бога помощи не будет.

Так, «без имени святого», двенадцать человек под красным флагом твёрдо идут дальше, готовые в любой момент ответить врагу на удар. Их шествие становится вечным - «и вьюга пылит им в очи дни и ночи напролет...».

Глава двенадцатая, последняя. За отрядом увязывается шелудивый пёс - старый мир. Бойцы грозят ему штыками, пытаясь отогнать от себя. Впереди, во тьме, они видят кого-то; пытаясь разобраться, люди начинают стрелять. Фигура тем не менее не исчезает, она упрямо идёт впереди. «Так идут державным шагом - позади - голодный пёс, впереди - с кровавым флагом Исус Христос».

Ц е л и у р о к а: Проанализировать поэму А.А.Блока “Двенадцать”; раскрыть её художественные особенности, показать её полемический характер, психологизм художественного произведения; развивать умение учащихся анализировать, систематизировать прочитанное, делать выводы, обобщать, строить собственные высказывания; развивать наблюдательность, понимать роль художественной детали; содействовать формированию чувства гражданского долга перед страной, понимания общественных процессов, происходящих в наше неспокойное время; прививать интерес к настоящему будущему страны, родного края.

Т и п у р о к а: урок-исследование

М е т о д и ч е с к и е п р и ё м ы: аналитическое чтение поэмы, исследование отдельных её глав.

О б о р у д о в а н и е: портрет писателя, высказывания о поэме “Двенадцать”, план анализа художественного произведения, выставка книг поэта.

Написав поэму “Двенадцать”, Блок воскликнул: “Сегодня я – гений!” “Двенадцать” – какие они бы ни были – это лучшее, что я написал. Потому что тогда я жил современностью”, – утверждал поэт. Однако первое прочтение поэмы обычно вызывает даже недоумение, ставит много вопросов (сл. 5)

– Почему поэма названа “Двенадцать”?

– Каков смысл её названия?

– Кто герои произведения?

– Почему Христос? Что значит этот образ в поэме?

– Какие символы присутствуют в произведении?

На эти вопросы мы постараемся ответить, читая и анализируя поэму А.А. Блока, которая и в год создания, и сейчас, спустя 93 года со дня написания, вызвала и вызывает столько разных диаметрально противоположных мнений.

Вообще, “Двенадцать” – парадоксальное произведение. Оно написано в январе 1918 года, то есть по горячим следам. Через два месяца после Октябрьской революции. Осознать значение события современнику было очень сложно – “большое видится на расстоянье”. Поэма удивляла ещё современников Блока. По утверждению В.Маяковского, “одни прочли в этой поэме сатиру на революцию, другие – славу ей”.

“Поэма эта есть, бесспорно, высшее достижение Блока. В основе – крик отчаяния за гибнущее прошлое, но крик отчаяния, который возвышается до надежды на будущее”,– так отозвался о произведении Л.Д.Троцкий.

Сегодня мы, анализируя отдельные главы и строфы, побываем в роли исследователей, ознакомимся с трактованием двух критиков, с двумя взглядами на идейное содержание поэмы А.Блока, на изображение революции в ней. Для этого разделимся на две группы. Одна группа будет представлять взгляды исследователя А.В.Терновского, а другая – С.В.Ломтева. В полемическом споре мы, надеюсь, правильно поймём идейное содержание произведения, уловим суть вопросов, волнующих критиков столь долгое время.

Казалось бы, мы рассматриваем события давно минувших дней, но с тем далёким временем в нашем третьем тысячелетии есть много схожего, общего. Как и в 1917-18 годах, так и сегодня решается судьба великого государства, ведь четвёртого декабря ваши родители должны будут исполнить свой гражданский долг – принять участие в выборах, проголосовать за лучших представителей народа. Перед каждым гражданином в то далёкое время тоже стоял вопрос: с кем идти в будущее, остаться в России или покинуть Родину, сейчас мы также должны сделать правильный выбор, который повлияет на будущее страны и, безусловно, на ваше будущее.

А.А.Блок в 1918 году выполнил свой гражданский долг: он рассказал о том, что волновало, переполняло его, что звучало и жило в нём.

Анализ произведения мы будем проводить по плану, который лежит у вас на партах (сл.6)

1. Творческая история создания поэмы.

А начнём мы с творческой истории поэмы. Интересно узнать, как сам автор отметил этот период в своей записной книжке. (Сообщение ученика)(сл.7)

Из 56-ой записной книжки А.А. Блока

“3 января… К вечеру – ураган (неизменный спутник переворотов)”.
“8 января. Весь день “Двенадцать””.
“11 января… Нет уж, не то время, не та музыка.– Музыка какая (если жёлтое)?”
“15 января… – Мои “Двенадцать” не двигаются. Мне холодно. Неужели дело в
Луначарском или, даже в Ленине? Это же – “конец исторического процесса”…”
“22 января… Звонил Есенин, рассказывал о вчерашнем “утре России” в Тенишевском зале. Газеты и толпа кричали по адресу его, А.Белого и моему: “изменники”. Кадеты и Мережковские злятся на меня страшно. Статья “искренняя”, но “нельзя” “простить”. Господа, вы никогда не знали России и никогда её не любили! Правда глаза колет”.
“25 января… Думы, думы – и планы, столько, что мешают приняться за что-либо прочно. А своё бы писать (Иисус)”.
“27 января… Пишу о “Праматери” в издательстве Сабашниковых. “Двенадцать””.
“28 января… “Двенадцать””.
“29 января… Сегодня я – гений!”
“18 февраля… Что Христос идёт перед ними – несомненно. Дело не в том “достойны ли они Его”, а страшно то, что Он с ними, и другого пока нет, а надо Другого – ? – Я как-то измучен”.

Вывод: (сл.8). Из творческой истории мы узнали о том, что для самого Блока в период её создания очень многое было неясным, во многом поэт не мог разобраться. Однако сомнения всё же не прервали работу над поэмой, более того, создаётся впечатление, что именно в ответ на свои собственные сомнения в том, всё ли так понимает, как того требует время, Блок создал “Двенадцать”.

2. Жанр и стиль композиция поэмы “Двенадцать”.

Прежде чем приступить к анализу, разберёмся сначала в вопросах жанра, стиля и композиции поэмы. (Сообщение ученика)

Вывод: (сл.9) “Двенадцать” – эпическая поэма, она как будто составлена из отдельных зарисовок, картинок с натуры, быстро меняющих одна другую. Динамичность и хаотичность сюжета, выразительность эпизодов, из которых складывается поэма, передают неразбериху, которая царила и на улицах, и в умах. Есть в поэме и лирические мотивы. Автор не является героем поэмы, его позиция проявляется косвенно в том, что и как он изображает; в начальной картине-пейзаже, в конце поэмы. Композиция, отражающая стихию революции, определяет стилевое разнообразие поэмы. “Слушайте музыку революции”, – призывал Блок. В поэме и звучит эта музыка.

Учитель : Музыка у Блока – метафора, выражение “духа”, звучание жизни. Музыка эта выражена в ритмическом, лексическом, жанровом своеобразии поэмы. Традиционные ямб и хорей сочетаются с разностопными размерами, иногда с нерифмованными стихами.

3. Почему поэма названа “Двенадцать”? Каков смысл названия поэмы?

Вполне закономерно возникает вопрос, каков смысл названия поэмы? (Сообщение ученика). (сл.10)

Символичным в поэме “Двенадцать” является её название. Это число подобно различным агрегатным состояниям одного и того же вещества, предстаёт перед читателем в самых разнообразных ипостасях. Первое, что бросается в глаза в связи с числом “двенадцать”,– это двенадцать частей поэмы, каждая из которых отличается по ритму, стилистике и содержанию от всех предыдущих и последующих, и, хотя поэма есть последовательное изложение событий, каждая из частей несёт вполне самостоятельную смысловую и эмоциональную нагрузку. Также число “двенадцать” – это полночь, некая граница, рубеж завершённости и начала, смерти старого и рождения нового. Символ цикличности всех процессов и неизбежности перемен содержится и в количестве месяцев в году, которых тоже двенадцать. Однако самым главным символом в поэме, непосредственно связанным с её названием, являются двенадцать красногвардейцев. Первое же упоминание об их количестве заставляет читателя задуматься над смыслом этого числа. Нечто миссионерское царит во всех их действиях, словах, в самом их существовании:

… И идут без имени святого
Все двенадцать вдаль.
Ко всему готовы,
Ничего не жаль.

Эти двенадцать идущих подчинены единой цели. Они верят в праведность идеи, которой они служат. Они, словно крестоносцы, насаждают веру в светлое будущее “огнём и мечом”.

Аналитическое чтение глав поэмы.

– Кто же, кроме двенадцати красногвардейцев, герои поэмы? Давайте прочитаем, какую характеристику даёт им автор, обратим внимание при чтении, какие изобразительные средства помогают автору их ярче описать.

Герои обрисованы лаконично и выразительно.

1. Это образное сравнение:

Старушка, как курица,
Кой-как перемотнулась через сугроб.

(Вития – оратор, красноречивый человек)

4. Двенадцать героев составляют один отряд:

В зубах – цигарка, примят картуз.
На спину б надо бубновый туз!

Коротко и ясно – тюрьма по ним плачет, ведь ромб нашивали на одежду каторжникам.

5. Среди них – Петька, “бедный убийца”, повеселевший при напоминании товарищей: “Над собой держи контроль!” (гл.7)

5. Особенности сюжета поэмы “Двенадцать”. (сл.12)

Сюжет можно определить как двухслойный – внешний, житейский: зарисовки с петроградских улиц, и внутренний: побуждение, обоснование поступков “двенадцати”. Один из центров поэмы – конец 6 – й главы: мотив мести, убийства сливается с мотивом лозунгов революции:

Что, Катька, рада? – Ни гу-гу!
Лежи ты, падаль на снегу!
Революционный держите шаг!
Неугомонный не дремлет враг!

Мотив ненависти наблюдается в семи главах поэмы. Ненависть проявляется и как святое чувство:

(гл.1) Злоба, грустная злоба
Кипит в груди…
Чёрная злоба, святая злоба…
И как святотатство звучит в строках: (гл. 2)
Товарищ, винтовку держи, не трусь!
Пальнём-ка пулей в Святую Русь –
В кондовую
В избяную,
В толстозадую!
Эх, эх, без креста!

Второй кульминационный центр поэмы – 11 глава:

…Идут без имени святого
Все двенадцать вдаль.
Ко всему готовы,
Ничего не жаль…

6. Образы-символы поэмы “Двенадцать”. (Коллективная работа) (сл.13)

Аналитическое чтение поэмы.

Передать всю зыбкость, напряженность душевного состояния героев, все переживания, описать сложившуюся ситуацию помогают образы-символы. Давайте вместе найдём их в тексте.

а) – Ветер, вьюга, снег – постоянные блоковские мотивы – 1 глава;

б) – Символы цвета:

в) – Число “двенадцать”

г) – Пёс безродный – символ старого, отжившего мира.

д) – “Христос в поэме – антитеза “псу” как воплощению зла, центральному “знаку” старого мира. Это самая светлая нота поэмы, традиционный образ добра и справедливости”, – так сказал об этом образе-символе критик Долгополов. А другой исследователь утверждал, что “Блок ввёл Христа не как образ церковной традиции, а народного незамутнённого церковью и государством представления о бесхитростной божьей правде. Блок вовсе не “благословлял” революцию этим заимствованным атрибутом народной веры, а лишь утверждал историческую преемственность. Революция принимала в наследство этическую веру народа!”

7. Как Блок передаёт “музыку революции”? (Работа в группах). (сл.14)

В статье “Интеллигенция и революция”, которую мы изучали, А.Блок призывал всех “слушать музыку революции”. Какие ритмы слышатся в поэме? Это мы должны исследовать прямо сейчас. Задание для трёх групп: определить, какие ритмы слышатся в определённых главах:

8. Полемика вокруг поэмы “Двенадцать”. (сл.15)

Полемика (из французского воинственный, враждебный) – спор, объяснение, разъяснение по какому-либо вопросу.

А теперь, имея представление о сюжете, идейном содержании, героях, символах поэмы, ознакомимся с двумя точками зрения на это действительно талантливое произведение.

1. Поэма “Двенадцать” как венец “трилогии вочеловечения” (сл. 16-17):

Выступление I группы учеников (выступления прилагаются):

2. Поэма “Двенадцать” как изображение гибельного пути России (сл. 18-19).

Выступление II группы учеников (выступления прилагаются).

9. Учитель (сл.20):

Объяснить такой ответ Александра Александровича можно словами К.И.Чуковского: “Он умер сейчас же после написания “Двенадцати” и “Скифов”, потому что именно тогда с ним случилось такое, что, в сущности, равносильно смерти. Он онемел и оглох, То есть он слышал и говорил, как обыкновенные люди, но тот изумительный слух, которым он умел вслушиваться в музыку эпох, как никто, покинул его навсегда. “Музыка ушла”, – написал он в своём дневнике уже в 1918 году. Всё для него стало беззвучно, как в могиле. “И поэт умирает, потому что дышать ему нечем”. Эти строки из воспоминаний дают нам возможность понять, как сложно, а порой трагично складывается жизнь творца – поэта, художника, писателя – так тонко чувствующего и понимающего окружающий его мир.

10. Поведение итога урока, выставление оценок.

Итак, на сегодняшнем уроке мы рассмотрели вопросы жанрового, стилевого своеобразия поэмы, анализировали отдельные эпизоды, полемизировали о содержании произведения, в результате которого каждый сделал какой-то выводу для себя, но согласимся, наверное, все с тем, что поэма “Двенадцать” помогает понять сложное положение в стране в первые недели после революции 1917 года.

В течение урока хорошо работали все. Полученные знания, умение анализировать, сопоставлять – всё вам пригодится во время итоговой аттестации.

Черный вечер.
Белый снег.
Ветер, ветер!
На ногах не стоит человек.
Ветер, ветер -
На всем божьем свете!

Завивает ветер
Белый снежок.
Под снежком - ледок.
Скользко, тяжко,
Всякий ходок
Скользит - ах, бедняжка!

От здания к зданию
Протянут канат.
На канате - плакат:

Старушка убивается - плачет,
Никак не поймет, что значит,
На что такой плакат,
Такой огромный лоскут?
Сколько бы вышло портянок для ребят,
А всякий - раздет, разут...

Старушка, как курица,
Кой-как перемотнулась через сугроб.
- Ох, Матушка-Заступница!
- Ох, большевики загонят в гроб!

Ветер хлесткий!
Не отстает и мороз!
И буржуй на перекрестке
В воротник упрятал нос.

А это кто?- Длинные волосы
И говорит в полголоса:
- Предатели!
- Погибла Россия!
Должно быть, писатель -
Вития...

А вон и долгополый -
Стороночкой и за сугроб...
Что нынче не веселый,
Товарищ поп?

Помнишь, как бывало
Брюхом шел вперед,
И крестом сияло
Брюхо на народ?

Вон барыня в каракуле
К другой подвернулась:
- Уж мы плакали, плакали...
Поскользнулась
И - бац - растянулась!

Ай, ай!
Тяни, подымай!

Ветер весёлый.
И зол и рад.

Крутит подолы,
Прохожих косит.
Рвет, мнет и носит
Большой плакат:
«Вся власть Учредительному Собранию!»
И слова доносит:

И у нас было собрание...
...Вот в этом здании...
...Обсудили -
Постановили:
На время - десять, на ночь - двадцать пять...
...И меньше ни с кого не брать...
...Пойдем спать...

Поздний вечер.
Пустеет улица.
Один бродяга
Сутулится,
Да свищет ветер...

Эй, бедняга!
Подходи -
Поцелуемся...

Хлеба!
Что впереди?
Проходи!

Черное, черное небо.

Злоба, грустная злоба
Кипит в груди...
Черная злоба, святая злоба...

Товарищ! Гляди
В оба!

Гуляет ветер, порхает снег.
Идут двенадцать человек.

Винтовок черные ремни
Кругом - огни, огни, огни...

В зубах цигарка, примят картуз,
На спину надо бубновый туз!

Свобода, свобода,
Эх, эх, без креста!

Тра-та-та!

Холодно, товарищи, холодно!

А Ванька с Катькой в кабаке...
- У ей керенки есть в чулке!

Ванюшка сам теперь богат...
- Был Ванька наш, а стал солдат!

Ну, Ванька, сукин сын, буржуй,
Мою, попробуй, поцелуй!

Свобода, свобода,
Эх, эх, без креста!
Катька с Ванькой занята -
Чем, чем занята?..

Тра-та-та!

Кругом - огни, огни, огни...
Оплечь - ружейные ремни...

Революционный держите шаг!
Неугомонный не дремлет враг!
Товарищ, винтовку держи, не трусь!
Пальнём-ка пулей в Святую Русь -

В кондовую,
В избяную,
В толстозадую!
Эх, эх, без креста!

Как пошли наши ребята
В Красной Армии служить -
В Красной Армии служить -
Буйну голову сложить!

Эх ты, горе-горькое,
Сладкое житьё!
Рваное пальтишко,
Австрийское ружьё!

Мы на горе всем буржуям
Мировой пожар раздуем,
Мировой пожар в крови -
Господи благослови!

Снег крутит, лихач кричит,
Ванька с Катькою летит -
Елекстрический фонарик
На оглобельках...
Ах, ах, пади!

н в шинелишке солдатской
С физиономией дурацкой
Крутит, крутит черный ус,
Да покручивает,
Да пошучивает...

Вот так Ванька - он плечист!
Вот так Ванька - он речист!
Катьку-дуру обнимает,
Заговаривает...

Запрокинулась лицом,
Зубки блещут жемчугом...
Ах ты, Катя, моя Катя,
Толстоморденькая...

У тебя на шее, Катя,
Шрам не зажил от ножа.
У тебя под грудью, Катя,
Та царапина свежа!

Эх, эх, попляши!
Больно ножки хороши!

В кружевном белье ходила -
Походи-ка, походи!
С офицерами блудила -
Поблуди-ка, поблуди!

Эх, эх, поблуди!
Сердце ёкнуло в груди!

Помнишь, Катя, офицера -
Не ушел он от ножа...
Аль не вспомнила, холера?
Али память не свежа?

Эх, эх, освежи,
Спать с собою положи!

Гетры серые носила,
Шоколад Миньон жрала.
С юнкерьем гулять ходила -
С солдатьем теперь пошла?

Эх, эх, согреши!
Будет легче для души!

Опять навстречу несётся вскач,
Летит, вопит, орет лихач...

Стой, стой! Андрюха, помогай!
Петруха, сзаду забегай!..

Трах-тарарах-тах-тах-тах-тах!
Вскрутился к небу снежный прах!..

Лихач - и с Ванькой - наутёк...
Ещё разок! Взводи курок!..

Трах-тарарах! Ты будешь знать,
. . . . . . . . . . . . . . .
Как с девочкой чужой гулять!..

Утек, подлец! Ужо, постой,
Расправлюсь завтра я с тобой!

А Катька где?- Мертва, мертва!
Простреленная голова!

Что, Катька, рада?- Ни гу-гу...
Лежи ты, падаль, на снегу!

Революционный держите шаг!
Неугомонный не дремлет враг!

И опять идут двенадцать,
За плечами - ружьеца.
Лишь у бедного убийцы
Не видать совсем лица...

Всё быстрее и быстрее
Уторапливает шаг.
Замотал платок на шее -
Не оправится никак...

Что, товарищ, ты не весел?
- Что, дружок, оторопел?
- Что, Петруха, нос повесил,
Или Катьку пожалел?

Ох, товарищи, родные,
Эту девку я любил...
Ночки черные, хмельные
С этой девкой проводил...

Из-за удали бедовой
В огневых её очах,
Из-за родинки пунцовой
Возле правого плеча,
Загубил я, бестолковый,
Загубил я сгоряча... ах!

Ишь, стервец, завел шарманку,
Что ты, Петька, баба, что ль?
- Верно душу наизнанку
Вздумал вывернуть? Изволь!
- Поддержи свою осанку!
- Над собой держи контроль!

Не такое нынче время,
Что бы нянчиться с тобой!
Потяжеле будет бремя
Нам, товарищ дорогой!

И Петруха замедляет
Торопливые шаги...

Он головку вскидавает,
Он опять повеселел...

Эх, эх!
Позабавиться не грех!

Запирайти етажи,
Нынче будут грабежи!

Отмыкайте погреба -
Гуляет нынче голытьба!

Ох ты горе-горькое!
Скука скучная,
Смертная!

Ужь я времячко
Проведу, проведу...

Ужь я темячко
Почешу, почешу...

Ужь я семячки
Полущу, полущу...

Ужь я ножичком
Полосну, полосну!..

Ты лети, буржуй, воронышком!
Выпью кровушку
За зазнобушку,
Чернобровушку...

Упокойся, господи, душу рабы твоея...

Не слышно шуму городского,
Над невской башней тишина,
И больше нет городового -
Гуляй, ребята, без вина!

Стоит буржуй на перекрестке
И в воротник упрятал нос.
А рядом жмется шерстью жесткой
Поджавший хвост паршивый пес.

Стоит буржуй, как пес голодный,
Стоит безмолвный, как вопрос.
И старый мир, как пес безродный,
Стоит за ним, поджавши хвост.

Разыгралась чтой-то вьюга,
Ой, вьюга, ой, вьюга!
Не видать совсем друг друга
За четыре за шага!

Снег воронкой завился,
Снег столбушкой поднялся...

Ох, пурга какая, спасе!
- Петька! Эй, не завирайся!
От чего тебя упас
Золотой иконостас?
Бессознательный ты, право,
Рассуди, подумай здраво -
Али руки не в крови
Из-за Катькиной любви?
- Шаг держи революционный!
Близок враг неугомонный!

Вперед, вперед, вперед,
Рабочий народ!

И идут без имени святого
Все двенадцать - вдаль.
Ко всему готовы,
Ничего не жаль...

Их винтовочки стальные
На незримого врага...
В переулочки глухие,
Где одна пылит пурга...
Да в сугробы пуховые -
Не утянешь сапога...

В очи бьется
Красный флаг.

Раздается
Мерный шаг.

Вот - проснётся
Лютый враг...

И вьюга пылит им в очи
Дни и ночи
Напролет!...

Вперёд, вперёд,
Рабочий народ!

Вдаль идут державным шагом...
- Кто ещё там? Выходи!
Это - ветер с красным флагом
Разыгрался впереди...

Впереди - сугроб холодный.
- Кто в сугробе - выходи!
Только нищий пёс голодный
Ковыляет позади...

Отвяжись ты, шелудивый,
Я штыком пощекочу!
Старый мир, как пёс паршивый,
Провались - поколочу!

Скалит зубы - волк голодный -
Хвост поджал - не отстаёт -
Пёс холодный - пёс безродный...
- Эй, откликнись, кто идет?

Кто там машет красным флагом?
- Приглядись-ка, эка тьма!
- Кто там ходит беглым шагом,
Хоронясь за все дома?

Всё равно, тебя добуду,
Лучше сдайся мне живьем!
- Эй, товарищ, будет худо,
Выходи, стрелять начнем!

Трах-тах-тах!- И только эхо
Откликается в домах...
Только вьюга долгим смехом
Заливается в снегах...

Трах-тах-тах!
Трах-тах-тах!
...Так идут державным шагом -
Позади - голодный пёс.
Впереди - с кровавым флагом,
И за вьюгой неведим,
И от пули невредим,
Нежной поступью надвьюжной,
Снежной россыпью жемчужной,
В белом венчике из роз -
Впереди - Исус Христос.

Черный вечер.
Белый снег.
Ветер, ветер!
На ногах не стоит человек.
Ветер, ветер -
На всем божьем свете!

Завивает ветер
Белый снежок.
Под снежком - ледок.
Скользко, тяжко,
Всякий ходок
Скользит - ах, бедняжка!

От здания к зданию
Протянут канат.
На канате - плакат:
Старушка убивается - плачет,
Никак не поймет, что значит,
На что такой плакат,
Такой огромный лоскут?
Сколько бы вышло портянок для ребят,
А всякий - раздет, разут…

Старушка, как курица,
Кой-как перемотнулась через сугроб.
- Ох, Матушка-Заступница!
- Ох, большевики загонят в гроб!

Ветер хлесткий!
Не отстает и мороз!
И буржуй на перекрестке
В воротник упрятал нос.

А это кто?- Длинные волосы
И говорит в полголоса:
- Предатели!
- Погибла Россия!
Должно быть, писатель -
Вития…

А вон и долгополый -
Стороночкой и за сугроб…
Что нынче не веселый,
Товарищ поп?

Помнишь, как бывало
Брюхом шел вперед,
И крестом сияло
Брюхо на народ?

Вон барыня в каракуле
К другой подвернулась:
- Уж мы плакали, плакали…
Поскользнулась
И - бац - растянулась!

Ай, ай!
Тяни, подымай!

Ветер весёлый.
И зол и рад.

Крутит подолы,
Прохожих косит.
Рвет, мнет и носит
Большой плакат:
«Вся власть Учредительному Собранию!»
И слова доносит:

…И у нас было собрание…
…Вот в этом здании…
…Обсудили -
Постановили:
На время - десять, на ночь - двадцать пять…
…И меньше ни с кого не брать…
…Пойдем спать…

Поздний вечер.
Пустеет улица.
Один бродяга
Сутулится,
Да свищет ветер…

Эй, бедняга!
Подходи -
Поцелуемся…

Хлеба!
Что впереди?
Проходи!

Черное, черное небо.

Злоба, грустная злоба
Кипит в груди…
Черная злоба, святая злоба…

Товарищ! Гляди
В оба!

Гуляет ветер, порхает снег.
Идут двенадцать человек.

Винтовок черные ремни
Кругом - огни, огни, огни…

В зубах цигарка, примят картуз,
На спину надо бубновый туз!

Свобода, свобода,
Эх, эх, без креста!

Тра-та-та!

Холодно, товарищи, холодно!

А Ванька с Катькой в кабаке…
- У ей керенки есть в чулке!

Ванюшка сам теперь богат…
- Был Ванька наш, а стал солдат!

Ну, Ванька, сукин сын, буржуй,
Мою, попробуй, поцелуй!

Свобода, свобода,
Эх, эх, без креста!
Катька с Ванькой занята -
Чем, чем занята?..

Тра-та-та!

Кругом - огни, огни, огни…
Оплечь - ружейные ремни…

Революционный держите шаг!
Неугомонный не дремлет враг!
Товарищ, винтовку держи, не трусь!
Пальнём-ка пулей в Святую Русь -

В кондовую,
В избяную,
В толстозадую!
Эх, эх, без креста!

Как пошли наши ребята
В Красной Армии служить -
В Красной Армии служить -
Буйну голову сложить!

Эх ты, горе-горькое,
Сладкое житьё!
Рваное пальтишко,
Австрийское ружьё!

Мы на горе всем буржуям
Мировой пожар раздуем,
Мировой пожар в крови -
Господи благослови!

Снег крутит, лихач кричит,
Ванька с Катькою летит -
Елекстрический фонарик
На оглобельках…
Ах, ах, пади!

н в шинелишке солдатской
С физиономией дурацкой
Крутит, крутит черный ус,
Да покручивает,
Да пошучивает…

Вот так Ванька - он плечист!
Вот так Ванька - он речист!
Катьку-дуру обнимает,
Заговаривает…

Запрокинулась лицом,
Зубки блещут жемчугом…
Ах ты, Катя, моя Катя,
Толстоморденькая…

У тебя на шее, Катя,
Шрам не зажил от ножа.
У тебя под грудью, Катя,
Та царапина свежа!

Эх, эх, попляши!
Больно ножки хороши!

В кружевном белье ходила -
Походи-ка, походи!
С офицерами блудила -
Поблуди-ка, поблуди!

Эх, эх, поблуди!
Сердце ёкнуло в груди!

Помнишь, Катя, офицера -
Не ушел он от ножа…
Аль не вспомнила, холера?
Али память не свежа?

Эх, эх, освежи,
Спать с собою положи!

Гетры серые носила,
Шоколад Миньон жрала.
С юнкерьем гулять ходила -
С солдатьем теперь пошла?

Эх, эх, согреши!
Будет легче для души!

…Опять навстречу несётся вскач,
Летит, вопит, орет лихач…

Стой, стой! Андрюха, помогай!
Петруха, сзаду забегай!..

Трах-тарарах-тах-тах-тах-тах!
Вскрутился к небу снежный прах!..

Лихач - и с Ванькой - наутёк…
Ещё разок! Взводи курок!..

Трах-тарарах! Ты будешь знать,
. . . . . . . . . . . . . . .
Как с девочкой чужой гулять!..

Утек, подлец! Ужо, постой,
Расправлюсь завтра я с тобой!

А Катька где?- Мертва, мертва!
Простреленная голова!

Что, Катька, рада?- Ни гу-гу…
Лежи ты, падаль, на снегу!

Революционный держите шаг!
Неугомонный не дремлет враг!

И опять идут двенадцать,
За плечами - ружьеца.
Лишь у бедного убийцы
Не видать совсем лица…

Всё быстрее и быстрее
Уторапливает шаг.
Замотал платок на шее -
Не оправится никак…

Что, товарищ, ты не весел?
- Что, дружок, оторопел?
- Что, Петруха, нос повесил,
Или Катьку пожалел?

Ох, товарищи, родные,
Эту девку я любил…
Ночки черные, хмельные
С этой девкой проводил…

Из-за удали бедовой
В огневых её очах,
Из-за родинки пунцовой
Возле правого плеча,
Загубил я, бестолковый,
Загубил я сгоряча… ах!

Ишь, стервец, завел шарманку,
Что ты, Петька, баба, что ль?
- Верно душу наизнанку
Вздумал вывернуть? Изволь!
- Поддержи свою осанку!
- Над собой держи контроль!

Не такое нынче время,
Что бы нянчиться с тобой!
Потяжеле будет бремя
Нам, товарищ дорогой!

И Петруха замедляет
Торопливые шаги…

Он головку вскидавает,
Он опять повеселел…

Эх, эх!
Позабавиться не грех!

Запирайти етажи,
Нынче будут грабежи!

Отмыкайте погреба -
Гуляет нынче голытьба!

Ох ты горе-горькое!
Скука скучная,
Смертная!

Ужь я времячко
Проведу, проведу…

Ужь я темячко
Почешу, почешу…

Ужь я семячки
Полущу, полущу…

Ужь я ножичком
Полосну, полосну!..

Ты лети, буржуй, воронышком!
Выпью кровушку
За зазнобушку,
Чернобровушку…

Упокойся, господи, душу рабы твоея…

Не слышно шуму городского,
Над невской башней тишина,
И больше нет городового -
Гуляй, ребята, без вина!

Стоит буржуй на перекрестке
И в воротник упрятал нос.
А рядом жмется шерстью жесткой
Поджавший хвост паршивый пес.

Стоит буржуй, как пес голодный,
Стоит безмолвный, как вопрос.
И старый мир, как пес безродный,
Стоит за ним, поджавши хвост.

Разыгралась чтой-то вьюга,
Ой, вьюга, ой, вьюга!
Не видать совсем друг друга
За четыре за шага!

Снег воронкой завился,
Снег столбушкой поднялся…

Ох, пурга какая, спасе!
- Петька! Эй, не завирайся!
От чего тебя упас
Золотой иконостас?
Бессознательный ты, право,
Рассуди, подумай здраво -
Али руки не в крови
Из-за Катькиной любви?
- Шаг держи революционный!
Близок враг неугомонный!

Вперед, вперед, вперед,
Рабочий народ!

…И идут без имени святого
Все двенадцать - вдаль.
Ко всему готовы,
Ничего не жаль…

Их винтовочки стальные
На незримого врага…
В переулочки глухие,
Где одна пылит пурга…
Да в сугробы пуховые -
Не утянешь сапога…

В очи бьется
Красный флаг.

Раздается
Мерный шаг.

Вот - проснётся
Лютый враг…

И вьюга пылит им в очи
Дни и ночи
Напролет!…

Вперёд, вперёд,
Рабочий народ!

…Вдаль идут державным шагом…
- Кто ещё там? Выходи!
Это - ветер с красным флагом
Разыгрался впереди…

Впереди - сугроб холодный.
- Кто в сугробе - выходи!
Только нищий пёс голодный
Ковыляет позади…

Отвяжись ты, шелудивый,
Я штыком пощекочу!
Старый мир, как пёс паршивый,
Провались - поколочу!

…Скалит зубы - волк голодный -
Хвост поджал - не отстаёт -
Пёс холодный - пёс безродный…
- Эй, откликнись, кто идет?

Кто там машет красным флагом?
- Приглядись-ка, эка тьма!
- Кто там ходит беглым шагом,
Хоронясь за все дома?

Всё равно, тебя добуду,
Лучше сдайся мне живьем!
- Эй, товарищ, будет худо,
Выходи, стрелять начнем!

Трах-тах-тах!- И только эхо
Откликается в домах…
Только вьюга долгим смехом
Заливается в снегах…

Трах-тах-тах!
Трах-тах-тах!
…Так идут державным шагом -
Позади - голодный пёс.
Впереди - с кровавым флагом,
И за вьюгой неведим,
И от пули невредим,
Нежной поступью надвьюжной,
Снежной россыпью жемчужной,
В белом венчике из роз -
Впереди - Исус Христос.

Анализ поэмы «Двенадцать» Блока

Многие считают поэму «Двенадцать» главным произведением в творчестве Блока. Она была написана поэтом в начале 1918 г. и отражает его взгляд на российскую революцию.

Поэма 12 – оригинальное стихотворение. Она написана в новаторском стиле. Язык поэмы максимально приближен к малограмотному «солдату революции». Высокообразованного человека приводят в недоумение некоторые фрагменты стихотворения. Крайний цинизм и откровенность «двенадцати апостолов революции» - характерная особенность стиха.

Сюжет основан на обходе красноармейского патруля, состоящего из двенадцати человек. Люди, представляющие собой рождение нового мира, - хладнокровные преступники и убийцы, для которых нет ничего святого. Ими движет крайняя ненависть ко всему, что символизирует собой старое общество. До сих пор до конца не ясно подлинное отношение Блока к созданным персонажам. В воспоминаниях и произведениях советских писателей главные герои подвергались излишней идеализации. Борьба за строительство коммунизма ассоциировалась только со светлыми и справедливыми идеями. Для персонажей Блока одна из главных целей – «пальнуть пулей в Святую Русь».

Стихотворение перенасыщено кровожадными садистскими лозунгами и фразами: «мировой пожар в крови», «простреленная голова», «выпью кровушку» и мн. др. Речь главных героев изобилует грубостью и ругательствами.

Сам патрульный обход выглядит совершенно бессмысленным действием. У красноармейцев нет какой-нибудь определенной цели. Они, как стервятники, хотят найти любой предлог для грабежа или убийства.

С каким-то нездоровым упорством Блок постоянно вводит в текст своего произведения христианские образы. Число «героев» равно количеству апостолов. «Черная злоба» приравнивается к «святой злобе». Все чудовищные деяния революционеров сопровождаются пожеланием «Господи, благослови!». Наконец, предводителем опьяненной кровью шайки убийц и головорезов становится главный символ христианства – Иисус Христос. Сам Блок утверждал, что просто не смог подобрать более значимой фигуры на эту роль.

Поэма «Двенадцать» оставляет после себя неоднозначные чувства. Считать ее произведением, прославляющим рождение нового мира, может только неисправимый борец за всеобщую революцию или психически ненормальный человек. Не подпадает она и под категорию «суровой правды жизни» хотя бы потому, что «ножичком полосну, полосну» как-то не сочетается с «упокой, Господи, душу рабы Твоея». Есть мнения, что Блок попросту издевался над новым строем, но сам он этого не подтверждал. Известно, что у поэта возникало желание сжечь свою поэму.

С момента создания поэмы «Двенадцать» – завещания А. Блока прошло девяносто лет: она была написана в январе – феврале 1918 года. В 1920 году была поставлена последняя точка – написана «Заметка о «Двенадцати»».
Но и в 1918, и в 1920, да и сейчас, отношение к поэме несколько однозначно. Мы так привыкли определять ту или иную сторону баррикады, что вольно или не вольно все равно решаем один и тот же вопрос: одобряет Блок революцию или осуждает ее. Блок никак не оценивает революцию. А. Блок отнесся к ней с историческим фатализмом Л. Толстова. Поэма не случайное явление в поэзии Блока, а естественное и закономерное ее завершение.
К ней стягивается все нити его поэзии.
Он был готов создать ее.

В статье «Интеллигенция и народ» (1908 г.) он пишет: «Гоголь и многие русские писатели любили представлять Россию как воплощение тишины и сна; но этот сон кончается; тишина сменяется отдаленным и возрастающим гулом, непохожим на смешанный городской гул.… Тот гул, что с каждым годом мы слышим его ясней и ясней… Что если гоголевская тройка, вокруг которой «гремит и становится ветром разорванный воздух», летит прямо на нас? Бросаясь к народу, мы бросаемся прямо под ноги бешеной тройки, на верную гибель».

Рожденные в года глухие
Пути не помнят своего.
Мы – дети старших лет России –
Забыть не в силах ничего.
Испепеляющие годы!
Безумья ль в вас, надежды ль весть?
От дней войны, от дней свободы –
Кровавый отсвет в лицах есть.
Есть немота – то гул набата
Заставил заградить уста.
В сердцах восторженных когда-то
Есть роковая пустота.
И пусть над нашим смертным ложем
Взовьется с криком воронья, –
Те, кто достойней, Боже, Боже,
Да узрят царствие Твое!
И еще раньше – в 1911:
И черная, земная кровь
Сулит нам, раздувая вены,
Всё разрушая рубежи,
Неслыханные перемены,
Невиданные мятежи.

И когда это настало, когда – помните три ключевые слова: круг, тайна, стихия, с которыми Блок обращался к России? – круг разомкнулся, тайна оказалась открытой, явной, стихия, которая, по Блоку, всегда права, порвалась, изверглась и именно он написал поэму «Двенадцать» через два месяца после октября. Этот эпос, суровый и строгий.
Название, как и полагается названию хорошему, многозначно: двенадцать глав, двенадцать красногвардейцев в патруле, двенадцать учеников у Иисуса Христа. А ещё – трижды совершенное число по пифагорейской школе, смутный час между сутками, наконец, время, когда появляется нечистая сила…

Первая глава. Гигантская сфера. Определяется время –

Чёрный вечер
Белый снег.

Место – «божий свет». Персонажи – не герои. Хор, как в греческой трагедии. Цвета – чёрный, белый, красный (плакат).

Ветер, ветер:
На ногах не стоит человек.
Ветер, ветер –
На всём Божьем свете!

Какая-то гигантская покатость, как будто, действие происходит на сфере всего земного шара, потому и трудно удержаться на ногах.

Завивает ветер
Белый снежок.
Под снежком – ледок.
Скользко, тяжко,
Всякий ходок
Скользит – ах, бедняжка!
От здания к зданию протянут канат.
На канате – плакат:
«Вся власть Учредительному Собранию!»
Старушка убивается – плачет,
Никак не поймёт, что значит.
На что такой плакат,
Такой огромный лоскут?
Сколько бы вышло портянок для ребят,
А всякий – раздет, разут.

Это точка зрения масс. Воздержимся сейчас от оценки – хорошо это или дурно – будем следовать в этом Блоку, но одно очевидно: говорят массы. Почти одновременно с поэмой была написана Блоком статья «Катилина», в которой есть такие примечательные строки: «Представьте себе теперь тёмные улицы большого города (дальше он скажет: «Революция, как все великие события, всегда подчёркивает черноту»), в котором часть жителей развратничает, половина спит, немногие мужи совета бодрствуют, верные своим полицейским обязанностям, и большая часть обывателей, как всегда и везде, не подозревает о том, что в мире что-нибудь происходит. Большая часть людей всегда ведь просто не может себе представить, что бывают события. В этом заключается один из важнейших соблазнов нашего здешнего существования. Мы можем спорить и расходиться друг с другом во взглядах до ярой ненависти, но нас всё же объединяет одно: мы знаем, что существует религия, наука, искусство; что происходят события в жизни человечества: бывают мировые войны, бывают революции; рождается Христос. Всё это, или хоть часть этого, для нас – аксиома; вопрос лишь в том, как относиться к этим событиям. Но те, кто так думает, всегда – меньшинство. Думает меньшинство и переживает меньшинство, а людская масса – вне всего этого; для неё нет такой аксиомы; для неё событий не происходит».

Ветер хлёсткий!
Не отстаёт и мороз!
И буржуй на перекрёстке
В воротник упрятал нос.

Пока просто обратим на это внимание и отметим резкую и безаппеляционную точность – Буржуй. Единственный, кто стоит. Ждёт своего часа.

А это кто? – Длинные волосы
И говорит вполголоса:
– Предатели!
Погибла Россия!
Должно быть писатель –
Вития…

О, это очень знакомая фигура! Это он писал листовки, наверное, гордился своей оппозицией правительству и никому не позволял это забывать! Но вот революция (которую он же по мере сил готовил!) произошла. И что же? Он рассердился на неё и на народ, страсти которого он же сам помог развязать, потому что, оказывается, кто бы мог подумать, – во время революции – убивают. И – как всегда бывает с такими – быстро находит виновных, как та самая старушка: «Ох, большевики загонят в гроб!» Блок напишет в 1918 году статью «Интеллигенция и революция»: «Что же вы думали? Что революция – идиллия? Что творчество ничего не разрушает на своём пути? (Здесь сквозит воспоминание об известных словах Радищева – «Революция есть творчество народа»). Что народ – паинька? Что сотни жуликов, провокаторов, черносотенцев, людей, любящих погреть руки, не постараются ухватить то, что плохо лежит? И, наконец, что так «бескровно» и так «безболезненно» и разрешится вековая распря между «чёрной» и «белой» костью, между образованными и «необразованными», между интеллигенцией и народом?» Закон революции: сначала – фанатики, потом функционеры, потом клопы.

Появляется ещё один персонаж.
А вон и долгополы, –
Сторонкой – за сугроб…
Что нынче невесёлый
Товарищ поп?
Помнишь, как бывало
Брюхом шёл вперёд,
И крестом сияло
Брюхо на народ?

Блок был человеком верующим, хотя не ортодоксально. Впрочем, есть и другая точка зрения. В тезисах отца Павла Флоренского о Блоке утверждается демоническая природа поэзии Блока, даже кощунственно-пародийная: «Генетическая зависимость культуры от культа заставляет искать тем культуры в тематике культа, то есть в богослужении.

В нём – все начала и концы, исчерпывающие совокупность общечеловеческих тем в их чистоте и отчётливости.

Культура же, от культа оторвавшись, обречённо их варьирует, обречённо искажая. Так, служанка, оставшись одна, повторяет, как своё, фразы и жесты госпожи. Творчество культуры, от культа оторвавшегося по существу, – ПАРОДИЙНО.

Пародийность предполагает перемену знака при тождестве тем.

Пародийный характер поэмы «Двенадцать» непосредственно очевиден. Поставлены под знак отрицания священник и иконостас, то есть тот и то, без кого и без чего не может быть совершена литургия.

Но мне кажется, что Блок мучился не сомнениями, не тем, что было так очевидно для Л.Толстого и не только для него: противоположностью заветов Христа и казённой русской церкви.

В 1927 году он. Конечно, не написал бы таких строк (когда громили церковь). Но в этой главе определены причины революции. Революции происходят тогда, когда силы Добра, предназначенные для того, чтобы творить это самое Добро, бездействуют. Дворянство русское, то самое, которое было предназначено самой судьбой «хранить народа честь и просвещение», о народе забыло. Церковь, по существу, предала свою паству.

Недовольство организовывалось и направлялось. И – мировой сквозняк.

Если бы царь осуществлял свою обязанность – блюсти законы! Но на смену государственной пустоте и ничтожности придёт другая историческая фигура.

Главное действующее лицо первой главы – ветер.

Вон барыня в каракуле
К другой подвернулась:
– Уж мы плакали, плакали…
Поскользнулась!
И – бац – растянулась!
Ай, ай!
Тяни, подымай!
Ветер весёлый
И зол и рад.

(В процитированном стихотворении богатый – «зол и рад»). Теперь они поменялись местами. Они верх и низ. В этом трагическая ограниченность революции: кто был ничем, тот станет всем. Перевернулись. А середина?

Ветер весёлый
И зол и рад.
Крутит подолы,
Прохожих косит,
Рвёт, мнёт и носит
Большой плакат:
«Вся власть Учредительному Собранию…»
И слова доносит:
…И у нас было собрание…
…Вот в этом здании…
…Обсудили –
Постановили,
На время – десять, на ночь – двадцать пять…
И меньше – ни с кого не брать…
…Пойдём спать…

Это немного комично – профсоюз проституток, но вполне понятно: а почему бы нет. Но самое главное – заявлена среда, откуда выйдет героиня поэмы, Катька. Она пока – голос из хора.

Поздний вечер.
Пустеет улица
Один бродяга
Сутулится,
Да свищет ветер…
Эй, бедняга!
Подходи –
Поцелуемся…
Хлеба!
Что впереди?
Проходи!

Вопрос задан – что впереди? Откроем последнюю двенадцатую главу, и посмотрим на последнюю строчку. Вот и ответ. Но до него ещё одиннадцать глав. Первая заканчивается:

Чёрное, чёрное небо.
Злоба, грустная злоба
Кипит в груди…
Чёрная, злоба, святая злоба…
Товарищ! Гляди
В оба!

Композиция поэмы – древесный срез, составленный из полукружий. Первая глава смыкается с двенадцатой, вторая с одиннадцатой, третья – с десятой и так далее. Шестая с седьмой. Сердцевина – преодоление тоски по Катьке. Во второй глава появляются герои. Идут обыкновенные люди, может быть, даже слишком обыкновенные. Нет в них ничего от твёрдокаменных героев будущих революционных произведений: ни кожаных курток, ни каменных скул с играющими желваками. Всё обыденно. И разговоры обыденные.

– Ванька с Катькой – в кабаке…
Ванька просто не с ними, а потому – против них.
Свобода, свобода,
Эх, эх, без креста!

Сначала отказ от запретов. Заявлена цель их движения: «Неугомонный не дремлет враг».

Товарищ, винтовку держи, не трусь!
Пальнём-ка пулей в Святую Русь –
В кондовую,
В избяную,
В толстозадую!
Эх, эх, без креста!

Вот и сущность нового, революционного времени: без креста. Достоевский считал, что сущность социализма ни в коем случае не экономическое учение, а атеистическое: Бога нет – и всё дозволено. Вот они и вышли в великий поход – антикрестовый.

Глава третья – чудо! Состоит из двенадцати строк, трех четверостиший. Диапазон – от солдатской песни до молитвы. Частушка и марш. Неожиданно Тютчевское: Боже мой, приди на помощь моему неверью. Цель огромна – «Мировой пожар в крови». Именно в крови, а не на всей земле только. Новое кровообращение, новая природа человека. Но для этого нужно отрешиться от старого. И вдруг – «Господи, благослови!» Сейчас он и переступит, как все герои русской литературы, через главное: «Не убий!».

Четвертая и пятая главы

Дважды вспоминается героиня толстовского «Воскресенья» Катюша Маслова в поэзии Блока. Один раз – «Под насыпью, в рву некошеном», а второй раз – здесь.

Вечные Сонечки Мармеладовы, жаль вас, – скажет Раскольников. А тишайший Паша Антипов из романа Б.Л. Пастернака «Доктор Живаго» именно из-за того, что женщина в этом обществе оскорблена изначально, пойдет в революцию и станет комиссаром Стрельниковым, а потом – Расстрельниковым. Для таких, как Катенька, и делалась революция. Но что изменилось в ее жизни? Да только клиенты: «С юнкерьем гулять ходила, с солдатьем теперь пошла», в шестой главе – середине поэмы о социальной революции – она просто гибнет.

Что, Катенька, рада? – Ни гу-гу….
Лежи ты, падаль, на снегу…

И бестрепетно перешагивают через нее, устремляясь вперед, на встречу с таинственным и неугомонным врагом, ибо Катька – не враг, она случайная жертва, предусмотренная теорией уличных жертв и теорией больших чисел. Через нее перешагнули и забыли.

Глава седьмая – горчайшее и высочайшее прощание. Воспоминание Петрухи о Катьке живо и телесно, его слова – одни из самых проникновенных в блоковской любовной лирике вообще:

Ох, товарищи родные,
Эту девку я любил…

Но в этой главе убивается любовь к Катьке и тоска. «Не такое нынче время». Полное пренебрежение к личности.

Глава восемь. Выжженное пространство. Отъединение от всех. Надо привыкнуть к своей богооставленности.

Ужь я времячко проведу…

Выходит плебс – это те, для кого нет ничего святого. Лицо пренебрежительно-хамское у солдата. Не логично и вполне иррационально. Молитва произносится вполне механически.

Глава девятая. Романс. Ничего нет. Безначалие и унылость.

Глава десятая. «Снег воронкой завился». Оказывается, они шли на это сознательно. Катька – средство. Теперь эти люди, повязанные кровью, – единомышленники.

Глава одиннадцатая. Все преодолели. Рыцари – антикрестоносцы. Уже никто не заговорит про керенки в чулке. Цель определена. Эта цель страшная и зловещая – неизбежность встречи с лютым и неугомонным врагом.

Глава двенадцатая. Встреча произошла. Смысл в этой самой встрече. Отношения между двенадцатью и Христом до элементарности просты. Эти двенадцать стреляют в него. Они от Христа отказались. А он «с кровавым флагом». Принял на себя все – и всю будущую кровь. Страшное блоковское пророчество. Предвидел бесконечные жертвы. Христос от нас не отказывается.

Вот почему так и заканчивается поэма, заканчивается призраком, увиденным Блоком в революционную бурю, в метель. Он занял самую трудную позицию – показал революцию во всей круглоте и антиномичности. Может быть, поэтому она во многом непостижима для нас.