Фонтанка, 34
Как ни чту я Ахматову, как ни люблю Гумилева, но к сыну этих великих россиян – Льву Николаевичу – у меня отношение особое, ничего общего не имеющее с поклонением отблеску славы. Он не только преодолел силу притяжения имени родителей, но и совершил главное: осуществился, исполнился.
Этот великий евразиец – целая глава русской историографии. Можно принимать или не принимать его учение о пассионарности и ее носителях – он и не претендовал на абсолютность, – но нельзя не признать в его уникальной личности живого, яркого воплощения «неприслоненной», несломленной России.
Я видел его только один раз.
Июнь 1989 года. Во дворе знаменитого дома на набережной Фонтанки яблоку негде упасть: в разгаре торжество по случаю открытия долгожданного музея Ахматовой. На легкой импровизированной трибунке, среди отцов города и литературной элиты, – старец с ахматовским профилем и бесстрашным лицом мудреца.
– Гумилев? – спрашиваю приятеля, петербургского историка Муратова.
– Да, Гумилев.
Только часа через три сподобились мы попасть в музей и, потрясенные, утомленные виденным, слышанным, не спеша шли но набережной. У меня не выходил из памяти старик с орлиным взором.
– Ты знаком с ним?
– Знаком. Но шапочное знакомство.
– Ну, все равно рассказывай.
Я уточнил просьбу: меня интересовал не историк Гумилев (все, что можно прочесть, я прочел) – интересовал Гумилев-человек, хотя и то и другое нерасторжимо и слитно.
Муратов задумался, потом закурил, неспешно начал:
– Я знаю его по университету, но однажды дела пригнали меня в его дом. Обычная коммуналка. Пять или шесть звонков и неслышные старушки в коридоре. Приняли меня радушно: они обедали и меня пригласили. За столом, кроме Льва Николаевича и его жены, сидел небритый, подшофе старик. Нас познакомили. «Козырев», – отрекомендовался он, пожав мне руку, и отчужденно отодвинул свой стул. Но после второго захода «по маленькой» подобрел и уже не обращал на меня внимания. А после третьей рюмки неожиданно спросил хозяина: «А что ты тогда сказал?» Лев Николаевич смутился и, глянув на меня, слегка грассируя, ответил: «А я сказал, что ты поступил правильно». Козырев хмыкнул, посидел еще минуты две и ушел.
Я не задавал вопросов, но Гумилев, с высоты пережитого, философски относится и к себе, и клюдям и сам объяснил козыревский вопрос: «Судьба одной веревочкой связала меня с Николаем Козыревым и его младшим братом, с которым вы имели честь только что познакомиться. Старшего
Козырева взяли за то, что он был астроном не такой, как все, а младшего – за компанию, или, точнее, за генеалогическое преступление – за родство. И вот мы оказались вместе в одном лагере, на одном лесоповале. В бригаде, как водится, был стукач, погубивший немало душ. Решили убрать. Жребий вытянул младший Козырев. Вот и все. Но с тех пор душа его болит, и при каждой встрече он задает один и тот же сакраментальный вопрос».
В 1712 году Санкт-Петербург стал столицей России. Петром I сюда стали переселяться знатные люди, среди которых был генерал-фельдмаршал граф Борис Петрович Шереметев. Именно ради такого переселения ему был пожалован участок дома №34 на набережной реки Фонтанки. Пётр дарил здесь землю для того, чтобы новые владельцы её обустраивали, таким образом облагораживая этот район Санкт-Петербурга. Кроме того, государь женил графа на своей родственнице А. П. Нарышкиной.
Участок Шереметева простирался прямо от берега Фонтанки вплоть до трассы будущего Литейного проспекта . При Борисе Петровиче здесь был построен деревянный дом и различные служебные постройки, семья жила в своём доме на Дворцовой набережной (на его месте впоследствии был построен Ново-Михайловский дворец). В конце 1730-х - начале 1740-х годов для сына Бориса Петровича Шереметева Петра на месте старых деревянных корпусов был построен новый одноэтажный дворец. Его проектировал архитектор Земцов .
В начале 1750-х годов по проекту С. И. Чевакинского и Ф. С. Аргунова это здание было надстроено вторым этажом. С Чевакинским граф Шереметев расплачивался за эту работу в 1751 году парой гнедых лошадей, а через ещё два года - 100 рублями .
Шереметевский дворец расположился в глубине участка, а парадный двор от набережной отделила металлическая ограда. По краю крыши первоначально шла деревянная балюстрада со статуями на тумбах. В центре здания располагалось высокое двухпролётное крыльцо с двумя входами, по которому можно было попасть сразу на второй этаж. У подъезда в 1759 году были установлены на пьедесталах две деревянные позолоченные фигуры коней авторства Иоганна Франца Дункера.
После смерти жены и дочери граф Пётр Борисович в 1768 году переехал в Москву. Несмотря на отсутствие хозяев, усадьба продолжала перестраиваться. В 1788-1792 годах она сдавалась в наём португальскому посланнику, а затем князю В. Б. Голицыну.
После смерти Петра Борисовича усадьба перешла к его сыну Николаю. Долгое время Николай Петрович проводил в Москве, однако в конце 1790-х годов он стал регулярно жить в столице. Для обновления интерьеров своего дворца он нанимал архитектора И. Е. Старова . В 1796 году граф поселился в Фонтанном доме. У Шереметевых здесь был свой театр, оркестр. Исполнителями были наиболее талантливые люди из крепостных. В 1801 году Николай Петрович женился на одной из таких крепостных, Прасковье Ивановне Ковалёвой. После Старова помещения во дворце перестраивались Д. Кваренги и А. Н. Воронихиным . На территории усадьбы были построены Летний дом, Каретные сараи, Садовый павильон, перестраивались служебные флигели.
После смерти Николая Петровича 2 января 1809 года усадьба перешла его шестилетнему сыну Дмитрию Николаевичу. По инициативе императрицы Марии Фёдоровны над имуществом Шереметевых был создан Опекунский совет. Главным попечителем был назначен М. И. Донауров, чья семья поселилась во дворце. В 1811-1813 годах по проекту Х. Мейера на месте Оранжереи выходящей на Литейный проспект был построен Канцелярский флигель и примыкавший к нему Больничный флигель. В 1821 году архитектором Д. Квадри построен трёхэтажный с главным фасадом на Фонтанку Фонтанный флигель. Между ним и Больничным флигелем был построен Певческий флигель. Здесь были поселены хористы шереметевской капеллы.
В период службы Дмитрия Николаевича в Кавалергардском полку во дворце часто гостили его сослуживцы. Офицеры часто пользовались гостеприимством графа, в полку даже появилось выражение "жить на шереметевский счёт". Среди гостей здесь часто бывал художник О. А. Кипренский. Летом 1827 года сюда приходил Александр Сергеевич Пушкин, в мастерской дворца Кипренский написал его самый известный портрет. 18 апреля 1837 года в Шереметевском дворце состоялась свадьба графа с фрейлиной императрицы Александры Фёдоровны Анной Сергеевной. В 1844 году у них родился сын - Сергей.
Почти двадцать лет на Шереметевых работал архитектор И. Д. Корсини. 16 мая 1838 года состоялось торжественное открытие чугунной ограды с воротами, украшенными гербом графов Шереметевых. Корсини были полностью перестроены дворцовые помещения, в 1845 году построен Садовый флигель. В Фонтанном доме устраивались музыкальные вечера. Здесь выступали Глинка, Берлиоз, Лист, Вильегорский, Шуберт.
В 1849 году умерла графиня Анна Сергеевна. В 1857 году Дмитрий Николаевич вступил в новый брак, в 1859 году в котором родился сын Александр. Началась новая перестройка усадьбы. В 1867 году ко дворцу по проекту Н. Л. Бенуа был пристроен Северный флигель.
После смерти графа Дмитрия Николаевича в 1871 году произошёл раздел имущества между его сыновьями Сергеем и Александром. Фонтанный дом достался Сергею Дмитриевичу. В 1874 году в имении Шереметевых работал архитектор А. К. Серебряков, построивший здесь новые пятиэтажные корпуса. В результате участок был поделён на две части. Со стороны Литейного проспекта были построены доходные дома (№51), парадная часть осталась со стороны Фонтанки (дом №34). В начале ХХ века закончены работы по переустройству доходной части участка. Были уничтожены Садовые ворота, Грот, Эрмитаж, Оранжерея, Китайская беседка и другие садовые постройки. В 1908 году Манеж и Конюшни перестроили в Театральный зал (ныне Драматический театр на Литейном). В 1914 году по проекту М. В. Красовского здесь были построены двухэтажные торговые павильоны.
В 1917 году семья Шереметевых передала дом во владение Советской власти. С середины 1924 до 1952 года в одном из флигелей дворца жила А. А. Ахматова. Здесь в 1989 году, в честь столетия поэтессы открылся её музей. Именно Ахматова в своих стихах дала второе название дворцу - "Фонтанный дом".
В советское время во дворце находился Арктический и Антарктический научно-исследовательский институт. С 1990 года здесь расположен филиал музея театрального и музыкального искусства. В 1999 году после реставрации во дворце был открыт Белый концертный зал, где проводятся концерты классической музыки.
5 марта 2006 года, в сороковую годовщину смерти А. А. Ахматовой у дворца Шереметевых открыли её памятник.
Российские железные дороги намерены спихнуть на Ладожский вокзал последствия растущего грузопотока - это позволит сэкономить и не строить дорогостоящий мост.
Валерий Титиевский/Коммерсантъ
Сегодня все грузы в сторону портов северного побережья Финского залива проходят через Петербург. Количество товарняков растет, говорят в РЖД и, внезапно отказавшись от планов строить обходной путь, предлагают справляться с этим единственному транзитному вокзалу города. Пусть даже ценой снижения пассажирского потока. Смольному идея показалась сомнительной: профильный вице-губернатор Игорь Албин готовит обращение к федеральному правительству, а городской комитет по транспорту прописывает техзадание на предпроектные работы по сооружению обхода.
Северо-восточный железнодорожный обход Петербурга предполагает строительство ветки, предположительно от станции Павлово-на-Неве до Лосево. Оттуда грузовые составы могут доставлять товар в порты северного побережья Финского залива. Это прежде всего российский Высоцк, который в основном специализируется на перевалке угля и нефтепродуктов, и финские порты.
Сегодня грузопоток идет через Петербург – он захватывает станции Заневский Пост, Ржевка и Ручьи и выходит на север в сторону Лосево. На одном из последних заседаний межведомственной рабочей группы по развитию железнодорожного узла Санкт-Петербурга и Ленинградской области представители РЖД заявили о желании его увеличить. Сначала это негатива не вызвало: железнодорожники предложили список перспективных проектов, в котором транзит в сторону портов северного побережья Финского залива расписали весьма дипломатично:
– «Строительство северо-восточного железнодорожного обхода Санкт-Петербурга на участке Манушкино – Токсово»;
– «Комплекс мероприятий по развитию железнодорожной инфраструктуры на участке Павлово-на-Неве – Заневский Пост – Ржевка – Ручьи – Лосево»;
– «Строительство второго мостового перехода через Неву на перегоне Павлово-на-Неве – Манушкино».
Сначала обсуждалась разработка предпроектной документации по первому и третьему пунктам, потом железнодорожники съездили в Москву и дали понять: в верховной ставке РЖД предпочитают пункт №2. То есть реконструкцию нынешнего маршрута, что планам Смольного категорически не соответствует. Потому что любая реконструкция сулит увеличение грузопотока через город, а городу это совершенно ни к чему. Сегодняшний тренд направлен на вывод за его пределы промышленных и инфраструктурных объектов.
Действующий маршрут грузовых поездов в сторону северных портов Финского залива через Ржевку и Ручьи захватывает Ладожский вокзал. Увеличение нагрузки означает сокращение пассажирских перевозок, и это в Петербурге никому не может нравиться. Конфиденциальный источник в Октябрьской железной дороге рассказал «Фонтанке», что в комитете по транспорту предложили его коллегам повременить с принятием окончательного решения: мол, давайте сделаем предпроект, определим, где именно может проходить северо-восточный обход, какие деньги для его строительства потребуются, сравним с предполагаемыми затратами на реконструкцию нынешней инфраструктуры, – а там видно будет.
Но железнодорожники качают головами: самый гениальный предпроект не позволит новой железнодорожной ветке перепрыгнуть через Неву – новый мост придется строить по-всякому, потому что расположенный на перегоне Павлово-на-Неве – Манушкино с увеличением грузопотока не справится. Реконструкция петербургской части сегодняшнего маршрута окажется наверняка дешевле – и уж, во всяком случае, быстрее.
Вице-губернатор Петербурга Игорь Албин понял, что пора жаловаться в Кремль.
Лучше один, чем три
Петербургские чиновники предложили ответный дипломатический ход: заменить три пункта, которые теперь кажутся им лукавыми, на один с более «глобальной» формулировкой: «Строительство северо-восточного железнодорожного обхода Санкт-Петербурга в целях пропуска транзитного грузового движения в адрес морских портов северного побережья Финского залива и государственной границы Российской Федерации».
В Смольном полагают, что такой заход поспособствует признанию оптимальным такого маршрута северо-восточного обхода, который окажется вне зоны городской застройки. Как рассказали «Фонтанке» в Дирекции по развитию транспортной системы Санкт-Петербурга и Ленинградской области, именно об этом глава комитета по транспорту Александр Головин написал вице-губернатору Игорю Албину. В комитете по транспорту готовят техническое задание для соответствующих предпроектных работ: ведомству предложили обратиться в Дирекцию – мол, там могут сделать эту работу. Смольный обратился с формулировкой «за счет сэкономленных в 2018 году средств», но глава Дирекции Кирилл Поляков предсказуемо парировал: в 2018 году ему сэкономить средства не удалось.
Дирекция предложила комитету по транспорту подготовить ТЗ, чтобы попробовать изыскать деньги на разработку предпроекта в 2019 году. Новый год стремительно приближается, поэтому в комитете взялись за работу в режиме аврала.
Дирекция по развитию транспортной системы учреждена правительствами Петербурга, Ленобласти и российским Минтрансом. В последнее время она выступает заказчиком нескольких мелких проектов (ТЭО трамвайной линии в Кудрово за или проект за 34 миллиона рублей), поэтому ничего большего, чем разработка предпроектной документации, никто от нее не ждет. При самом удачном развитии событий по северо-восточному обходу она будет готова к концу 2019 года – после чего все заинтересованные стороны вновь окажутся перед необходимостью искать деньги.
И никто не сможет помешать «Российским железным дорогам» начать, тем временем, реконструкцию петербургской части этого транзитного маршрута. Кроме, наверное, правительства России – не случайно Игорь Албин потребовал от председателей комитетов по транспорту и транспортно-транзитной политике Александра Головина и Сергея Харлашкина подготовить проект обращения губернатора Петербурга в адрес правительства РФ «с приложением необходимых информационных материалов» к 24 сентября 2018 года.
Предполагается, что стремление железнодорожников заработать на увеличении грузопотоков в порты северного побережья Финского залива за счет Петербурга обуздает петербуржец премьер-министр.
Фонтанный дом — одна из самых интересных достопримечательностей Санкт-Петербурга, практически ровесник города. Название «Фонтанный дом» еще с XVIII в. закрепилось за усадьбой графов Шереметевых, построенной на обширном участке между набережной реки Фонтанки и Литейным проспектом. Архитектором главного усадебного дома стал С. И. Чевакинский. Возможно, в проекте были использованы чертежи Ф.-Б. Растрелли. В создании интерьеров дворца и усадебных построек на протяжении нескольких веков участвовали именитейшие архитекторы разных эпох: Ф. С. Аргунов, И. Д. Старов, А. Н. Воронихин, Д. Кваренги, Х. Мейер, Д. Квадри, И. Д. Корсини, Н. Л. Бенуа, А. К. Серебряков и др. При графах Шереметевых Фонтанный дом был одним из великосветских центров Петербурга, местом встреч выдающихся музыкантов, деятелей культуры и науки. Шереметевская хоровая капелла, созданная для сопровождения богослужений в домовой церкви Фонтанного дома, была хорошо известна не только в России, но и в Европе. Дворец являлся практически музеем истории рода Шереметевых, в течение многих столетий игравших важную роль в российском государстве. С 1990 г. Шереметевский дворец — один из филиалов Санкт-Петербургского государственного музея театрального и музыкального искусства. В стенах дворца создается Музей музыки, в основе которого лежит . Ныне в залах Шереметевского дворца можно увидеть предметы шереметевских коллекций, а также произведения живописи и декоративно-прикладного искусства XVIII-XIX столетий, поступившие в музей за последнюю четверть века.
Контакты
Адрес: набережная реки Фонтанки, 34
Справки, заявки на экскурсии и концерты: тел. 272-44-41, 272-45-24 (диспетчер, касса)
Концертно-экскурсионный отдел: тел. 272-32-73, 272-40-74
Режим работы
Экспозиции "Анфилада парадных залов дворца" (2 этаж) :
четверг-понедельник 11.00-19.00 среда 13.00-21.00
Выходные: вторник и последняя пятница месяца
со среды (13.00-21.00) по воскресенье (чт, пт, сб, вс; 11.00-19.00),
Касса закрывается на час раньше
Выходные дни: понедельник, вторник и последняя пятница месяца
- Экспозиция "Анфилада парадных залов дворца" (2 этаж):
взрослый - 300 руб., студенты и школьники - 100 руб., пенсионеры - 200 руб.,
- Экспозиция музыкальных инструментов "Открытые фонды" (1 этаж):
взрослый - 300 руб., студенты и школьники - 100 руб., пенсионеры - 200 руб.,
дети до 7 лет - бесплатно, льготные категории граждан - 70 руб.
Бесплатно :
- посетителям до 18 лет третий четверг каждого месяца
- посетителям с Картой Гостя Санкт-Петербурга , в течение срока действия карты
- посетителям с St. Petersburg CityPass бесплатно в течение срока действия карты
Стоимость билетов с экскурсионным обслуживанием:
- Для одиночныхпосетителей: - 400 руб.
- Для групп: от 2500 до 5000 руб. на группу, входные билеты оплачиваются дополнительно
Аудиогид по экспозиции «Открытые фонды» - 50 руб.
Постановочная фотосессия в интерьерах дворца (юбилей, свадьба) 1 час - 5000 руб. запись по тел. 272-44-41 или 272-45-24
Обращаем ваше внимание, что льготы действительны при предъявлении соответствующих документов
Экскурсии
Музей театрального музыкального искусства и проект Санкт-Петербурга «Единая карта петербуржца» с 1 июля 2019 года объявляют программу лояльности для держателей карт - скидки студентам и пенсионерам на посещение всех филиалов музея!
(наб. реки Фонтанки, 34)
Входной студенческий билет - 80 рублей (скидка составляет 20%)
Входной билет для пенсионера - 150 рублей (скидка составляет 25%)
Держатель электронной карты - гражданин Российской Федерации, на имя которого выпущена электронная карта «Единая карта петербуржца».
Более подробная информация о карте на сайте
*** ДЗН («Дом чудес»). Дом занимательной науки.
/Продолжение/.
* Экспонаты.
(Успенский: Первое время экскурсии проводили сами авторы экспонатов. И лишь после того как форма рассказа оттачивалась окончательно, её перенимали рядовые экскурсоводы).
(Успенский: ... Камский предупреждает меня: из кассы ему сообщили, что в Дом пришёл профессор ЛГУ, известный физик. Точнее, его привёл внук, уже побывавший у нас со школьной экскурсией. Внук настроен восторженно, дедушка - скептически. И вот Камский просит "посадить профессора несколько раз в лужу").
Чудеса начинались уже в фойе: на льду стояла бутылка с кипящей водой (сосуд Дьюара), а ложка в стакане с чаем растворялась раньше сахара.
(Мишкевич (1986): «оперельманенная» посуда. ... ложечка сделана из сплава Вуда, тающего при 68 градусах).
(Яковлев: ... Вот, например, небольшой ящик. За стеклом на брусьях безустали раскачивается паяц. ... Неожиданно он останавливается. Следуя указанию надписи, вы ставите ящик вверх ногами, и паяц снова на несколько минут оживляется. ... Поверните ящик, поглядите на него сзади - и всё станет ясно. Там за стеклом обыкновенные песочные часы...).
(Мишкевич (1986): ... старинная индийская геометрическая задача:
Над озером тихим, с полфута над водой.
Высился лотоса цвет.
Он рос одиноко, и ветер волной
Нагнул его в сторону, - и уж нет
Цветка над водой.
Его нашла рыбака рука
В двух футах от места, где рос.
Сколь озера здесь вода глубока?
Тебе предложу я вопрос...
... «Кто еще из ученых излагал задачи в стихах?» (Оказывается, к «поэзо-задачам» прибегали Лукреций, Шекспир, греческий геометр Арат, итальянские ученые Александр Галлус и Александр де Вилла Дей, М.В. Ломоносов, Омар Хайям, русский педагог Е.Д. Войтяховский и другие)).
"Техника - молодежи" 1941 № 4. стр. 58
(Мишкевич (1986): На полу лежали расчерченные в клетку квадратные листы картона. Школьники с завидным упорством бросали на них короткие иголки, совершая эту процедуру десятки раз. Потом подсчитывали количество пересечений иголок с линиями на картоне и делили на него число бросков, получая в частном число «пи»).
(Мишкевич (1986): Потолком зала был «миллионник» - тот самый, из павильона занимательной науки).
На потолке «цифирной палаты» было изображено множество светящихся кружков. Делая попытку подсчитать их, экскурсанты могли получить наглядное представление о числе - миллион.
(Мишкевич (1986): ... По его /Перельмана/ совету заказали обои - синие в золотистый горошек. В заказе говорилось: обоями нужно оклеить 250 квадратных метров поверхности потолка. На каждом квадратном метре должно быть ровно 4 000 горошин. Отпечатать на фабрике с помощью клише нужное количество обоев не составило труда.
Так был осуществлен необычный замысел Перельмана - показать воочию, что такое один миллион.
Большая часть посетителей сравнивала множество желтых кружочков на темно-синем фоне потолка с «бесчисленным множеством» звезд на небе. Чтобы поразить воображение людей, вступавших в павильон, подлинное число видимых простым глазом звезд на одном полушарии неба обвели белой окружностью. Еженощно над головами мы видим всего лишь около 2 500 звезд до 6-й величины включительно. Такое же число кружочков - одна четырехсотая часть их общего количества на потолке - и выделяла обрисованная на нем окружность).
(По Успенскому: Позже, когда на Фонтанке, 34 открылся Дом занимательной науки, миллион превратился в аппарат, ручку которого могли крутить все желающие. Прибор был сделан так, что до финиша удалось бы добраться лишь за 35 дней неустанной работы).
(Мишкевич (1973): Это был один из самых "коварных" экспонатов во всем ДЗН... Его назначение - внушить посетителям глубочайшее и трепетное уважение к числу "миллион". На арочной стойке было закреnлено 6 циферблатов, шестеренки которых подобраны так, что получалея своеобразный редуктор с передаточным отношением 1 000 000: 1. Иными словами, чтобы стрелка на крайнем правом циферблате совершила один полный оборот, крайнюю левую шестеренку необходимо было повернуть миллион раз. Перед экспонатом лежала ехидная этикетка (ее сочинил директор ДЗН В. А. Камский): "Если у вас есть немного свободного времени, можете вертеть рукоятку. Пока вы совершите всего-навсего один миллион поворотов, пройдет каких-нибудь сорок суток. Предупреждаем: сорок суток взяты из расчета, что вы будете вертеть рукоятку безостановочно днем и ночью, без перерывов на еду, отдых и сон. Желаем успеха!")
На одном из стендов были расположены «вечные двигатели». На двери своего кабинета Перельман вывесил объявление: «По вопросам «вечных двигателей» просьба не обращаться».
Предлагалось заочно пройти пешеходным маршрутом, не пересекая дважды один и тот же из 17 мостов, соединяющих острова Ленинграда (всего тогда в Ленинграде было около 300 мостов) (Мишкевич (1986): ... к 1 января 1984 года их было 310).
В звездолёте, выполненном по эскизу К.Э. Циолковского, можно было отправиться в воображаемое путешествие за пределы Земли.
(Мишкевич (1986): ... двухметровая модель звездолета, сделанная по собственноручному эскизу К.Э. Циолковского, присланному по просьбе Перельмана. В звездолет можно было войти. На пульте управления светились приборы...)
Наука и жизнь 1973, № 7, стр. 44
//Аванзал Танцевального (Белого) зала//.
(Мишкевич (1968): С потолка свешивался огромный вращающийся шар, освещённый лучом прожектора, словно Солнцем. Такой видится Земля из мирового пространства, примерно с высоты 45-47 тысяч километров. Стрелки над шаром показывали время на шести меридианах. Отойдя от шара на некоторое расстояние, можно было наблюдать смену дня и ночи, восходы и закаты...)
(Пинхенсон: Макет Земли расположен северным полюсом вниз... относительность понятий "верх" и "низ" в мировом пространстве).
(У Успенского: ... вместо московского оптически совершенного купола в круглом зале отдела астрономии под потолком появилось воситину цельнофанерное небо, усыпанное если не бесчисленными, то весьма многочисленными проколами. Свет скрытых за фанерой ламп зажигал наши звёзды. Небосвод был укреплён на солидной оси и вращался мотором. Когда мотор пускали в ход, тотчас раздавался "тяжкий грохот". И хотя вдобавок свет проникал между потолком и бордюром, реакция ленинградцев была ничуть не слабее, чем реакция москвичей).
(Мишкевич (1968): ... отдел астрономии. Экскурсии здесь проводились почти в полной темноте. Это, во-первых, давало возможность освещать поочерёдно экспонат за экспонатом, концентрируя на них внимание и не раскрывая сразу всех "секретов" экспозиции, а во-вторых, дисциплинировало экскурсантов - все разговоры умолкали... экскурсанты сразу же попадали в "тенета перельмановщины").
(Мишкевич (1973):
Наука и жизнь 1973, № 7, стр. 45
В летнее время деятельность ДЗН проходила и в саду при Доме. На снимке (сделан 17 сентября 1939 г.): экскурсовод Л. Никитин и ученики 8-го класса 7-й средней школы Смольнинекого района Н. Д ушин (слева) и В. Благовестов у 130-миллиметрового телескопа-рефрактора).
(Успенский: /Сергей Иванович Вавилов/. Заглянув к нам однажды, он сразу же стал высоким покровителем и горячим энтузиастом ДЗН. Он мобилизовал нам на помощь весь свой Оптический институт. В результате у нас появился отдел "Свет и цвет", поражавший не только непосвящённых, но и специалистов других отраслей наук).
(Мишкевич (1968): ... На столе "пламенный экспонат". Струя воздуха, вытекая из воронки, почему-то была не в состоянии погасить свечу. Но вот воронку убирают и на её место ставят... обыкновенный кирпич. Открыт кран, и струя воздуха, проходя сквозь толщу кирпича, легко задувает свечку.
В разных концах зала /физики/ стояли два громадных параболических зеркала. Скажешь перед одним из них шепотом фразу, а у другого она прозвучит раскатисто и громко. Или зажжёшь у одного спичку - у другого можно прикуривать...).
/Мишкевич (1973):
Наука и жизнь 1973, № 7, стр. 45
//Танцевальный (Белый) зал. Где-то через 2 помещения от него располагалась 2-я по времени комната Ахматовой. Физика и лирика//.
В этой аэродинамической трубе, стоявшей в зале физики, продувались модели самолетов, автомобилей, кораблей, вагонов, тел с различным nоnеречным сечением. Скорость воздушного потока в рабочем пространстве трубы превышала 30 метров в секунду. Эксперименты выясняли не только наличие сопротивления движению тел, но и позволяли измерить его силу, показывали технические преимущества каплеобразных, "зализанных" форм/.
(Мишкевич (1986): Рядом стояла другая машина, позволявшая получать восходящий поток воздуха, вертикальную струю. Это была «катапульта Гроховского». В поток вводили деревянную куклу с парашютом, она мгновенно взмывала к потолку и висела там, поддерживаемая восходящим воздушным потоком.
На столе стояла стеклянная ступка с хорошо пригнанным пестиком-поршнем. В ступку наливали воду, и экскурсовод приглашал: «Попробуйте толочь воду в ступе». Однако толочь ее вопреки известной поговорке никому не удавалось. Текст под ступой гласил: «Итак, вы сами имели возможность убедиться в практической несжимаемости воды»).
"Техника - молодежи" 1941 № 4. стр. 59
(Мишкевич (1986): ... «Ревущий медвежонок» (плюшевый Мишка с железным стержнем внутри начинал «реветь», как только его подносили к трансформатору; ревел, разумеется, не медвежонок, а трансформатор, демонстрировавший проявление токов Фуко)).
(Мишкевич (1986): Особенное впечатление производил экспонат, предоставленный Дому директором Института токов высокой частоты профессором В.П. Вологдиным. Назывался он так: «Волшебная сковородка». Отталкиваемая мощным электромагнитом, в воздухе парила над плиткой обыкновенная железная сковорода. Экскурсовод осторожно трогал ее рукой, показывая, что она холодная, затем клал па нее кусочек масла, разбивал два яйца. Через несколько секунд на сковородке, разогретой токами высокой частоты (их генератором была плитка), шипела и пузырилась отменная глазунья).
(Успенский: Одно время наибольший восторг вызывали небольшие диорамы, изображавшие, что происходит в момент ленинградского полдня на других меридианах Земли. Потом внимание и любовью публики овладел тайно фосфоресцирующий белый экран, на котором удивлённый посетитель мог оставить свою тень: он отходил, а его профиль или очертание руки оставалось... Потом слава перешла к большой, тоже написанной фосфорересцирующими красками картине. В зависимости от того, лучом какого цвета она освещалась, на ней выступали два совершенно непохожих изображения).
Восторг посетителей вызывала большая книга отзывов о ДЗН, которая сама открывалась и закрывалась.
(Успенский: ... книга отзывов и предложений сама с помощью фотоэлементов открывалась, как только к ней приближался человек).