Поддержка творческой молодежи на повестке дня. Молодым художникам, музыкантам, писателям сегодня проще заявить о себе, чем когда-либо раньше. По нескольким причинам. Во-первых, существует система грантов, серьезная президентская программа. Во-вторых, есть личные инициативы деятелей культуры. Денис Мацуев, Валерий Гергиев реально помогают начинающим музыкантам из самых удаленных регионов.
В Вагановской академии мой коллега и друг Николай Цискаридзе души не чает в талантливых студентах. Мы в Санкт-Петербургской Академии художеств привлекаем их к международным проектам: например, недавно открыли в московском Новом Манеже выставку с японскими университетами Масашино и Тама - «Преодоление» (ранее она была в Санкт-Петербурге). Ребята благодаря выставке получили не только общественное признание, но и первые заказы.
Еще одно преимущество нашего времени: нет никаких ограничений, всё зависит от таланта. Конечно, если мы говорим о вузах, то педагоги по-разному видят будущее выпускников. Но такого, чтобы откуда-то сверху нам диктовали, какое искусство поддерживать, давно нет. Кроме того, раньше успешная карьера в сфере искусства была невозможна без членства в творческих союзах - художников, композиторов, писателей. А чтобы вступить туда, опять-таки требовалось обладать связями и пройти жернова цензуры.
Современная молодежь имеет абсолютную свободу, вольна выстраивать свою карьеру так, как считает нужным. Конечно, это не значит, что у них нет проблем. В Москве и Санкт-Петербурге дорогая жизнь. Ребята в процессе обучения должны постоянно думать о том, как себя содержать. Другая проблема - в художественных школах и училищах учат ремеслу, но не всегда учат думать, размышлять. Вот человек, он сидит, стоит. Вот натюрморт, яблоко, самовар. Вот природа, там деревья, птички. Преподаватели тараторят про «мир человека» и «дыхание природы». А ученики смотрят и не видят - их кругозор ограничен некрасивыми натурщиками, муляжами фруктов и унылым пейзажем за окном.
Это в известном смысле ограничивает кругозор талантливого человека. Если он живет в отдаленном месте, у него формируется ограниченное представление о мире и об искусстве. И преодолевать это можно, только развивая общую культуру. Дело даже не в современном или не современном искусстве, а в методах образования.
Совсем недавно мы обсуждали с министром культуры вопрос присоединения к институту имени Репина художественной школы (он настаивает на том, что это должна быть именно школа, а не лицей). Идея понятная, и, надеюсь, объединение поможет талантливым мальчикам и девочкам. Хотя есть риск, что вместе со школой мы получим нерешенные и нерешаемые проблемы. Реформировать художественное образование можно и нужно, но делать это надо с учетом всех обстоятельств. Надеюсь, в данном случае этот шаг будет всем на пользу.
Что касается академической традиции, то в ней есть свои плюсы. Те, кто обвиняет Академию художеств в консерватизме, не задумываются, что академическая система не только востребована, но экономически оправдана. У нас учатся студенты из 33 стран мира, они платят за обучение. Они приезжают к нам, потому что мы сохранили традиции академической художественной школы. Если бы мы были периферийной школой современного искусства, вряд ли оказались бы столь востребованы.
Но и Санкт-Петербургская Академия художеств неоднородна. У нас есть разные факультеты, в них царят разные настроения. Например, скульпторы - консервативные донельзя, хотя это молодые энергичные ребята. И хорошо, пусть будут такими. А есть факультет графики - они, наоборот, открытые к современному искусству, у них связи с Парижской академией, кумир - Нео Раух (немецкий художник-экспериментатор. - «Известия»), они интегрированы в европейский контекст. Но главное - мы никого не «гнобим». Наоборот - поддерживаем. Теперь дело за молодыми - показать, на что они способны, и воспользоваться возможностями, которые дает им сегодня государство. И не только государство.
Автор - искусствовед, куратор, ректор Санкт-Петербургского государственного академического института живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е. Репина, член президиума Совета при президенте РФ по культуре и искусству, комиссар павильона России на Венецианской биеннале
Семен Михайловский. Courtesy ИЖСА им. И.Е. Репина
Ректор Санкт-Петербургского государственного академического института живописи, скульптуры и архитектуры имени И.Е. Репина (ИЖСА) Семен Михайловский приказом Министра культуры РФ назначен комиссаром павильона России на Венецианской биеннале современного искусства до 2021 года. Он сменил на этом посту основателя Stella Art Foundation , являвшуюся комиссаром российского павильона на биеннале 2011, 2013 и 2015 годов и организовавшую в Венеции экспозиции , и . Семен Ильич Михайловский родился в Ленинграде в 1961 году, окончил с отличием ИЖСА в 1984 году. Почетный профессор Московского архитектурного института и Шэньчжэньского университета, член Совета по культуре и искусству при Президенте РФ. ИЖСА он возглавляет с декабря 2009 года. Он был организатором и куратором выставок российского искусства в Стокгольме (Академия художеств), Венеции (Российский павильон на Венецианской биеннале), Тайбэе (Тайвань), Майами (в рамках Art Basel Miami Beach), Равенне (Пинакотека), Болонье (Академия художеств), Риме (Академия художеств). В 2014 году Семен Михайловский был назначен комиссаром Павильона России на Венецианской архитектурной биеннале, — тогда российский павильон, экспозиция которого была подготовлена Институтом медиа, архитектуры и дизайна «Стрелка», был отмечен
Комиссар павильона России на Венецианской биеннале современного искусства Семен Михайловский рассказал, каким будет российский павильон на 15-й Архитектурной биеннале, почему темой проекта была выбрана ВДНХ и какие задачи он ставит перед собой в качестве комиссара
После истечения срока полномочий основателя и руководителя Stella Art Foundation Стеллы Кесаевой в должности комиссара павильона России на Венецианской биеннале современного искусства этот пост занял ректор Санкт-Петербургского государственного академического института живописи, скульптуры и архитектуры имени И.Е.Репина Семен Михайловский . Таким образом, теперь он займется организацией российских выставок и на арт-биеннале, и на биеннале архитектуры вплоть до 2021 года. На 15-й Архитектурной биеннале, которая откроется 28 мая и продолжит свою работу до 27 ноября, Россия представит проект о ВДНХ. Куратором павильона назначен главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов , который и предложил тему, а сокуратором — Екатерина Проничева , директор ВДНХ. При подготовке проекта к прошлой, 14-й Архитектурной биеннале Михайловский досрочно сменил на посту комиссара Григория Ревзина , отставку которого в Министерстве культуры объяснили занятостью творческой и публицистической деятельностью.
Семен Михайловский
Историк архитектуры
1961 родился в Ленинграде
1984 окончил Институт живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е.Репина
Санкт-Петербургского государственного академического
2002 старший преподаватель Института живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е.Репина
2007 член-корреспондент Российской академии художеств, доцент, проректор по внешним связям Института живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е.Репина
2010 ректор Института живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е.Репина
2014 комиссар российского павильона на 14-й Архитектурной биеннале в Венеции
2015 назначен комиссаром павильона России на Венецианской биеннале современного искусства до 2021 года
Почетный профессор Московского архитектурного института, Шэньчжэньского университета
Есть ли у вас уже сейчас понимание, в каком ключе будет развиваться экспозиционная линия в павильоне России вплоть до 2021 года?
Григорию Ревзину в бытность комиссаром удавалось находить сюжеты, консолидировать под них ресурсы. Последняя выставка (она имитировала ярмарку), которую он делал со «Стрелкой», получила специальную награду биеннале. Рем Колхас , куратор основного проекта на той Архитектурной биеннале, разработал для «Стрелки» образовательную программу и не мог не поддержать своих воспитанников.
На художественных выставках Стелла Кесаева (комиссар павильона России на 54-й — 56-й Венецианской биеннале. — TANR ) последовательно представляла московских концептуалистов — Андрея Монастырского , Вадима Захарова , Ирину Нахову — и ориентировалась на кураторов, интегрированных в мировой процесс.
Мне, в свою очередь, интересно рассказать историю, которая трогает сердце, историю интригующую и визуально интересную, обязательно связанную с Россией. Непростая задача. Кстати, в следующем году 100 лет социалистической революции. Чем не повод рассказать о нереализованных идеалах? И название на поверхности. Коммунизм . Это не утверждение, а размышление человека, стоящего перед выбором.
То есть вы не только занимаетесь администрированием, но и участвуете в творческом процессе?
Раньше комиссар брал на себя ответственность в первую очередь за обеспечение финансирования, решение организационных вопросов. Сейчас эти вопросы тоже надо решать. Но я не вижу себя только администратором или продюсером. Я не комиссар, который бренчит ключом от павильона и с маузером отгоняет волков. У меня сложились товарищеские отношения с кураторами выставки о ВДНХ Сергеем Кузнецовым и Екатериной Проничевой. Мы вместе работаем.
Кого из художников вы думаете показывать в павильоне России в следующем году?
Сегодня не могу определенно ответить. Для меня важно, чтобы участвовали молодые. Вне зависимости от того, кто будет куратором художественной выставки и каков будет контент, они там обязательно будут.
У нас есть художники с именами, известные не только в пределах страны. Они правильно образованные, приятные в общении, остроумные люди. Но для меня важно, даже вне зависимости от того, что будет внутри павильона, использовать свое положение для того, чтобы помочь талантливым ребятам. Мне повезло в жизни: мне помогали, меня поддерживали. Теперь я могу помочь другим. Придет другой человек, не из сферы образования — будет другая история.
Я помню, как приехал в Венецию в первый раз. Мы ходили просто с открытыми ртами. Сейчас, конечно, все по-другому, есть возможность путешествовать, общаться. И в этом году у нас будут студенты из Петербурга и Москвы.
Уже как участники?
Есть парень, талантливый, одаренный, он делает прекрасные аналитические рисунки, которые мы хотим показать в павильоне. С ним поедут и другие студенты. Мы даем им возможность быть сопричастными к этой большой истории — биеннале.
Почему вы выбрали ВДНХ как основную тему?
Промоутировать архитектурные бюро не очень интересно. Можно было бы подстроиться под какую-то обсуждаемую, политкорректную тему… Но я родился, вырос в стране, где было создано много необычных вещей. История с ВДНХ мне кажется интригующей, потому что мы настолько отдалились от того времени и оказались на достаточной дистанции, чтобы заняться советской археологией.
Парень, которого я упомянул, родился после распада советской империи, для него ВДНХ — нечто вроде форума, где стоят языческие храмы, переделанные в базилики. Но если на заброшенных римских форумах пасли коров, то здесь жарили шашлыки. У меня возникает аналогия между юношами, открывавшими в середине XVIII века древности, и молодежью, фиксирующей архитектурные формы в неожиданных сочетаниях, в эффектных ракурсах. Пиранези стремился придать архитектуре драматизм. Сегодня возможны подобные подходы к советскому маньеризму.
Конечно, такая презентация не единственная на нашей выставке. Внизу будет крипта с артефактами, наверху будет мощное видео. Благодаря тому, что мы соединяем нижнее и верхнее пространства павильона, выстраивается некая осмысленная траектория. Мы долго спорили о том, как двигаться — снизу вверх или сверху вниз. Коллеги предложили идти от тьмы к свету.
Сейчас опять стал звучать термин «холодная война», а вы везете на биеннале проект, связанный с СССР. Не может ли это быть расценено как агрессивная демонстрация величия?
В искусстве должен быть выбор. Чтобы привлечь внимание, нужен жест, нужно высказывание, нужна история. Вообще ты в павильоне должен сделать что-то неожиданное. Аравена (Алехандро Аравена, куратор 15-й Архитектурной биеннале в Венеции. — TANR ), кстати, не чужд определенной риторике, он ведь придумал эту тему — Репортаж с линии фронта , ему нравится быть героем, ему хорошо на передовой.
Я уверен, что проблемы возникают, когда людей подкручивают. Да, существуют разногласия в политике, но не стоит зацикливаться. Культура объединяет, это территория, где мы можем существовать в нормальном режиме.
Все заметнее становится тенденция ренессанса соцреализма, открывается множество выставок на эту тему. Не получится ли так, что мы вернемся в ситуацию времен СССР, когда в павильоне показывали только признанных властью художников, в то время как неофициальные течения демонстрировались в основном кураторском проекте?
Когда это много обсуждают и горячо осуждают, у меня появляется желание показать именно соцреализм. Теперь серьезно, по существу. Со стороны Минкультуры я не получал никаких указаний и делаю то, что считаю нужным. На меня, во всяком случае, никакого давления нет, и я благодарен, что там поддержали мою идею с ВДНХ. Суровые люди с гаечными ключами — если вы про закручивание гаек — к нам не приходили.
Каким сейчас будет павильон?
На предыдущей Архитектурной биеннале Сергей Кузнецов — он по природе перфекционист — делал минималистичную выставку, а эта будет более насыщенной. Мы много обсуждали то, чтобы все сочеталось, сходилось, чтобы не было избыточности. Название выставки — В.Д.Н.Х: urban phenomenon . В нем мне нравится аббревиатура, только оставил бы кириллицу. Пусть буквы шагают через точки. В.Д.Н.Х., и потом это дежурное urban phenomenon . Без него, говорят, никак нельзя. Не поймут. Аббревиатуру надо знать, понимать. Это правда. Но в странности может быть притягательность.
А благоустроить выход к лагуне не думали, сделать там как бы продолжение аллей ВДНХ?
В Венеции все-таки трудно работать. Сложно и дорого с точки зрения менеджмента, логистики, организации. Аллей и лужаек не получится, все будет ограничено стенами павильона, которые уже вернулись к первоначальном желтому цвету (для проекта Ирины Наховой в 2015 году их закрыли и выкрасили в зеленый свет. — TANR ).
Минкультуры выделило на проект 9 млн руб., а в каком объеме помогает правительство Москвы?
Я могу прямо сказать: если бы не правительство Москвы, не было бы этого проекта.
А кто мог бы финансировать выставки в павильоне России дальше?
Пока не знаю. Может, изменилось время и проекты должны стать разумными по бюджету. Я считаю, мы не можем действовать по принципу «у кого есть возможности, тому и отдаем павильон». Это неправильно. Но сказать, что нас вообще не интересует вопрос финансирования, будет лукавством.
Не сложно вам совмещать такой широкий круг обязанностей: вы и ректор, и комиссар?
Непросто, особенно в наше время. Но это не в тягость. Помню, как в один из первых приездов в Венецию мы думали, кто придет на выставку (тогда Архитектурная биеннале была не так популярна, как сейчас). Помимо выставки, мы готовим еще несколько мероприятий, в том числе концерт в Театре Гольдони накануне торжественного открытия 26 мая. Дирижировать будет Фабио Мастранджело . Нам нужна синергия событий.
Вы ректор Академии художеств, комиссар национального павильона обеих Венецианских биеннале, художественной и архитектурной, и глава попечительского совета «Манежа». Как распределяете свое время между этими должностями?
Главное для меня - это, конечно, Академия художеств, у нас, кстати, недавно прошли выборы на должность ректора…
И с каким результатом вы победили?
Для творческого вуза, в котором по определению должны быть люди не слишком довольные руководством, результат хороший: почти две трети голосовавших. При том, что это тайные выборы. Тебе могут улыбаться, жать руку, душить в объятиях, клясться в преданности, а потом голосовать против. Для меня было важно пройти через эту процедуру, получить поддержку, потому что ближайшие годы я планирую посвятить Санкт-Петербургской академии художеств, в первую очередь укреплению ее статуса.
Я в Академии, по сути, всю жизнь
Поздравляю, хотя я был уверен, что вы и так ректор.
Спасибо! Последние три года я был исполняющим обязанности: в 2015 году закончился мой первый пятилетний срок, пошли изменения в системе государственных академий, потом мы оказались в ведении Министерства культуры, а когда страсти утихли, настало время решать вопрос ректорства. При этом я ни с кем перед голосованием не заигрывал. На этой работе ты на каждом шагу сталкиваешься с огромным количеством проблем, даже в человеческих отношениях. Люди здесь непростые.
Вы тоже непростой.
А я же в академии, по сути, всю жизнь - сначала студентом, аспирантом, ассистентом на полставки, старшим преподавателем, доцентом, потом проректором. И сейчас, могу сказать, у нас все кипит: конкурсы, выставки и серьезная конкуренция за возможность здесь работать. Поддерживаем в меру сил молодых преподавателей - по традиции это наши же выпускники. У нас отличная репутация в мире. Много студентов из Европы, Азии, Америки. Хотя большинство по-прежнему из Китая. У нас достаточно высокая средняя зарплата педагогов - в этом году будет 200% от средней по региону. Вас, Виталий, не смущает, что все это звучит как отчет?
Нет, Семен Ильич, а как иначе ректору. Пожалуйста, продолжайте!
Вторая моя обязанность, не менее значимая, - представлять страну на Венецианской биеннале в непростое, даже напряженное в смысле международных связей время. Раньше эта работа, разумеется, была тоже интересной, но не такой интригующей. Пусть звучит пафосно, но ответственность - это мощный адреналин. Непросто придумать выставку в национальном павильоне: чтобы она заинтересовала людей, была зрелищной, про нашу страну, про русскую жизнь. Найти тему, увлекательный сюжет, наметить драматургию, добиться цельности высказывания. Самому нарисовать, что, где и как будет размещаться. В процессе приходится соединять разрозненные вещи и, конечно, искать правильных людей, способных эффективно заниматься экономикой, а также тех, кто способен реализовать тот или иной проект. Причем не только для художественной, но и для архитектурной биеннале в Венеции, поскольку занимаюсь обеими.
И третья моя работа - это «Манеж». Там прекрасный коллектив во главе с директором Павлом Сергеевичем Пригара, с которым мы за короткое время стали друзьями и единомышленниками. При отсутствии серьезного финансирования со стороны города стараемся превратить ЦВЗ в приличное место. Там тоже делаем масштабные экспозиции. Раньше выставочные залы музея Академии художеств площадью 1500 квадратных метров казались мне гигантским пространством, а теперь и 4500 квадратных метров - не предел.
Получается, за год я курирую четыре-пять выставок в России и за рубежом.
Я своими глазами наблюдал очереди в павильон России на прошлогодней Венецианской биеннале. Вы как комиссар и куратор ставите перед собой цель привлечь широкую аудиторию или получить премию жюри?
Вообще это действительно разные вещи - признание публики и награды жюри. Безусловно, «Лев», золотой или серебряный, специальное упоминание - это предмет для гордости. Но чтобы получить премию, нужно изначально делать конъюнктурный проект: как есть фестивальное кино, ориентированное на одобрение жюри в Каннах, в Берлине, в той же Венеции, - так есть и «фестивальные» выставки. Я дважды был в составе команд, получавших призы на биеннале: в 2000 году как сокуратор выставки «Руины Рая» в павильоне России и в 2014-м, тогда я впервые стал комиссаром павильона, а выставка называлась Fair Enough. Знаю не понаслышке, как это работает. Но никакие наши проекты не были обделены вниманием прессы, в том числе западной, и, главное, вниманием публики. Не потому, что мы такие замечательные, а потому, что мы живем в стране, которая вызывает интерес. Но, несмотря на широкий резонанс выставки Theatrum Orbis с участием Гриши Брускина и Recycle Group в прошлом году, я понимал, что нам не дадут премию. Хотя очень многие хвалили. Жесткая конкуренция…
Чтобы получить премию, нужно изначально делать конъюнктурный проект
Только что открылась архитектурная биеннале - в этом году вы тоже понимали расклад заранее?
И в этом году тоже не занимались расчетами. Тема этой биеннале, заявленная кураторами, - Free Space/«Свободное пространство». Мы раскрываем ее через разговор о перемещении людей на просторах гигантской страны, которая соединена железными дорогами, как кровеносными сосудами. В павильоне, построенном Алексеем Щусевым в садах Джардини в 1914 году, мы создали образ железнодорожной станции, где все гудит и движется. У нас цветной дизайн - отказались от уже традиционного в последние годы бело-черного. В частности, мы показываем реконструкцию первого в России воксала, именно воксала, в Павловске - макет парит над лестницей, он виден только в отражении. Архитектор Рафаэль Даянов предлагает восстановить его, как музыкальный павильон в Павловском парке.
Специально для нашей выставки Никита Явейн сделал макет вокзала «Олимпийский парк», построенного им в Сочи. Президент Союза архитекторов России Николай Шумаков представил эскизы и концептуальные макеты неосуществленных еще вокзалов высокоскоростных магистралей. Молодые архитекторы из проектного бюро «Горожане» рассуждают о реконструкции «площади трех вокзалов» в Москве.
Мы даже перевезли в Венецию дверцы советских камер хранения с Московского вокзала в Петербурге, чтобы создать «Крипту памяти», в ячейках которой хранятся истории известных путешественников, - студентка нашей академии Вера Петровская поместила туда прелестные силуэты. А помимо этого: инфографика, видео, граффити. Насыщенная выставка - ну так и страна у нас огромная, и мы многословные. Но если говорить об организационных вопросах, в Венеции работать тяжело.
Устали от знаменитой итальянской бюрократии?
Она в Италии, особенно в Венеции, даст фору российской - нам же все время кажется, что это у нас проблемы бюрократии, а остальной мир живет по-другому. Я раньше наивно полагал, что у нас возможна либо диктатура, либо бардак, а в Европе все иначе. Сегодня уверенно могу сказать, что в Италии ситуация похожа на нашу, а в Венеции менталитет местных жителей окончательно испорчен туризмом: они говорят и думают лишь о том, как выкачать из приезжих деньги. Инженеры и подрядчики дерут втридорога. И каждый шаг нужно согласовывать. В этой борьбе на территории биеннале мы, конечно, сплачиваемся с коллегами из других национальных павильонов. (Улыбается.)
Положение дел в Италии, к слову, схоже с нашим еще и в том, что и у них, и у нас есть противостояние чиновников и интеллектуалов. Но ведь в реальности и первые, и вторые неоднородны. Среди нашей интеллигенции есть люди с глубочайшими комплексами, они всегда будут ныть и поливать друг друга. Прошлое, казалось бы, ушло, но дух тоталитаризма, сталинизма, деление на «своих-чужих» сидит во многих. Да, сажали тогда карательные органы, но доносили люди из нашей среды и, наверное, находили этому оправдания. Должно пройти время, чтобы это изжить.
При этом могу сказать, что и во власти, и среди интеллигенции в России примерно равное количество людей, которые не понимают современное искусство и которые относятся к нему с симпатией. Но когда тебе надо решить вопрос, ты идешь к чиновникам и решаешь - кажется, что ты не можешь найти у них поддержку, а ты ее находишь. В либеральной интеллигенции хватает мастеров изящной словесности, а как до дела дойдет - результата нет.
Карьера чиновника вообще не для меня
Регулярно возникают разговоры о вашем скором карьерном росте.
Ну, если верить слухам, то я уже кем только не перебывал. (Улыбается.) Могу прямо сказать, что карьера чиновника вообще не для меня. Я уважаю и ценю этих людей, поддерживаю со многими прекрасные отношения. Понимаю, что у них важная миссия. Но это не мое.
После формирования нового правительства я искренне поздравил с назначениями и вице-премьера, курирующего сферу культуры, и министра культуры. Я уважаю и ценю директоров главных наших музеев. Дай бог им здоровья. Слухи иногда портят отношения. У меня на нынешнем месте есть возможность не только укрепить нашу школу, ее позиции в стране и за пределами страны, но и помочь конкретным людям, поддержать молодых художников. Я могу показать их работы в Петербурге, Москве, в Венеции или в Риме, где в декабре откроется выставка в Академии изящных искусств.
В советские времена нужно было быть потертым компанейским бородачом из ЛОСХа, чтобы твой пейзаж или натюрморт представили в «Манеже». А сейчас еще студент может стать участником масштабного русско-японского проекта «Преодоление» в ЦВЗ. Ребята растут на глазах. Никто не ограничивает их творческую свободу. Кто знает, может, скоро появится новая генерация ярких художников, лишенных тех комплексов, которыми наделено мое поколение. Вот одна из задач, ради которой стоит жить, работать. Простите, но опять с пафосом. У нас в Академии художеств по-другому не получается, у нас это, наверное, в генах.
В экспозицию Theatrum Orbis в павильоне России на Венецианской биеннале прошлого года были объединены инсталляция живого классика современного искусства Гриши Брускина, мультимедийный проект группы Recycle и видео Саши Пироговой. Наше арт-посольство в Венеции британская газета The Guardian в 2017 году включила в топ-5 лучших, американский Forbes - в топ-7 must-see павильонов, журнал AD - в топ-12. В Петербурге ректор Академии художеств стал локомотивом экспоблокбастеров в ЦВЗ «Манеж», главой попечительского совета которого он является, - от «Китайской армии» до русско-японского «Преодоления». На художественной биеннале - 2019 комиссар нашего национального павильона в Венеции выступит в коллаборации с Государственным Эрмитажем, а в мае на архитектурной биеннале он представил проект «Станция Россия» о российских железных дорогах, который газета Financial Times назвала в числе 5 хайлайтов, а журнал Wallpaper - среди 14 лучших национальных павильонов.
Текст: Виталий Котов
Комиссар российского павильона в Венеции, академик, ректор Санкт-Петербургского института живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина Семен Михайловский ответил на вопросы корреспондента “Ъ” Алексея Тарханова.
Вашим партнером стала компания «Российские железные дороги» (РЖД). Вы сразу рассчитывали на их помощь, когда разрабатывали идею выставки?
Без РЖД мы бы эту выставку не сделали, но РЖД появились уже после того, как появилась идея. Сначала возник сюжет, который не только внутренний, российский, но и мировой. Путешествие по Транссибу - всемирный аттракцион, о котором мечтают все. Это вызов, мечта, миф.
- Сколько они дали денег и насколько покрыли ваши расходы?
Мы получили примерно миллион евро. Государство ничего нам не выделяло.
Среди тех залов, которые показывают «Станцию Россия» с разных сторон, какие вам самому более всего интересны?
Мне нравятся все. Сначала урок географии, 20-минутный рассказ. Потом история в центральном зале, где есть вокзалы совсем старые, советские и современные - Явейна и Шумакова. Мне нравится работа молодых архитекторов и нравятся граффити, которые сделал молодой художник Анатолий Akue. Мне не очень нравится, как получилась в итоге история с Павловским «воксалом». Идея была хорошая - дерн, вырванный из земли.
- Коринфская капитель c акантом...
Ну хорошо, если это видно. А наверху в зеркале отражается сам вокзал в Павловске, который строился как музыкальный павильон. Он был разрушен во время войны, значит, осталось только отражение в зеркале. Этажом ниже - камера хранения. Вещи тех, кто ездил по нашим дорогам: Мао Цзэдун, Фидель Кастро, Александр Солженицын, Вальтер Беньямин, Казимир Малевич. А рядом самый романтичный зал, видео, которое дает представление о стране. Здесь вместо статики, станции, появляется динамика, движение. Вверху мы говорим об архитектуре, внизу мы говорим о метафизике.
- Вам не кажется, что этих идей хватило бы на несколько выставок?
У нас очень насыщенная экспозиция. Насыщенная сюжетами, людьми, событиями, разноплановыми, разнообразными, я не вижу в этом ничего плохого. Некоторая избыточность - это и есть наша российская особенность. Мне важно мнение посетителей выставки вне зависимости от того, высоколобые ли это профессионалы или эксперты или просто зрители. Мне важны люди, которые интересуются Россией.
- Но девиз выставки - «Свободное пространство».
Мы не стремимся к тому, чтобы девиз «Свободное пространство» понимать буквально в смысле пустоты экспозиции, как у исландцев в павильоне рядом или вот у скандинавов в павильоне напротив. Свободное пространство - не значит пустое пространство.
- Сколько времени вы работали над этой выставкой?
На биеннале уходит год. Сначала ты придумываешь концепцию, потом приспосабливаешь ее к девизу биеннале, ищешь какое-то соответствие, чтобы это не вырывалось совсем уж из контекста.
Вы говорили мне, что в будущем году на художественной биеннале будет представлен Государственный Эрмитаж. Так ли это по-прежнему?
Мы встретились в Венеции с Михаилом Борисовичем Пиотровским в прошлом году. Это был удивительный день, шел дождь, сады Джардини были закрыты, мы оказались в них почти одни. Мы говорили о биеннале 2019 года, и он сказал, что готов, чтобы на выставке был представлен Эрмитаж. Но саму концепцию мы не обсуждали. Я просил Михаила Борисовича стать куратором, и я очень надеюсь, что так и будет. Мне кажется, важно, чтобы Эрмитаж воспринимался не просто как бренд, чтобы это была не просто выставка современного искусства под эгидой Эрмитажа, а проект, связанный с нашим великим музеем.