Блюхер Василий Константинович (1890-1938), российский и советский полководец, герой Гражданской войны, маршал Советского Союза (1935 г.).
Родился 1 декабря 1890 г. в деревне Барщинке Ярославской губернии в крестьянской семье, носившей в качестве фамилии прозвище, данное помещиком её родоначальнику в честь знаменитого немецкого фельдмаршала.
В 1907 г. Блюхер переехал в Москву и устроился на Мытищинский вагоностроительный завод. В феврале 1910 г. он обратился к рабочим с призывом начать забастовку, за что был арестован и на протяжении трёх лет находился в Бутырской тюрьме в Москве.
В 1914 г., с началом Первой мировой войны, Блюхер был мобилизован в армию. За несколько месяцев участия в боях он успел заслужить Георгиевскую медаль и два Георгиевских креста; ему присвоили также чин унтер-офицера.
В июне 1916 г. вступил в РСДРП. Весной 1917 г. Блюхер переселился в Самару и по заданию партии определился на службу писарем в запасной стрелковый полк с целью вести среди солдат революционную агитацию. После Октября 1917 г. он был назначен комиссаром красногвардейского отряда и направлен в Челябинск, осаждённый отрядами атамана А. И. Дутова.
В мае 1918 г., в связи с восстанием Чехословацкого корпуса и захватом повстанцами Челябинска и Самары, отряд Блюхера оказался в глубоком тылу противника. Красногвардейцам пришлось за два месяца совершить 1500-километровый переход по Уралу для соединения с частями Красной армии. За время похода их разрозненные отряды были объединены в Уральскую армию, командование которой принял Блюхер. За Уральский поход он был награждён орденом Красного Знамени № 1.
В феврале 1921 г. его назначили военным министром и главнокомандующим Народно-освободительной армией Дальневосточной республики (ДВР). В августе 1921 г. Блюхер руководил разгромом вторгшихся из Монголии отрядов барона Р. Ф. Унгерна фон Штернберга. В 1924 г. в связи с началом революции в Китае его направили туда в качестве военного советника под именем генерала Галина. Находясь при лидере китайской революции Сунь Ятсене, Блюхер руководил действиями Народно-освободительной армии и сумел добиться серьёзных успехов.
Спустя два года, в 1929 г., в связи с обострением обстановки на Дальнем Востоке Блюхер, хорошо знакомый с условиями этого региона, занял пост командующего Особой Дальневосточной армией. Он провёл успешную военную операцию в Северной Маньчжурии против китайских войск, нападавших на Китайско-Восточную железную дорогу (КВЖД), находившуюся в совместном управлении СССР и Китая.
Блюхер в 1930 г. стал первым в истории кавалером ордена Красной Звезды. В 1936 г. он руководил отражением японского вторжения у озера Ханка. В июле - августе 1938 г. командовал советскими частями в сражении у озера Хасан.
По завершении операции Блюхера вызвали в Москву для отчёта; его действия по руководству войсками подверглись жёсткой критике. 22 октября 1938 г. он был арестован и помещён в Лефортовскую тюрьму в Москве. Маршала обвинили в том, что он с 1921 г. являлся японским шпионом.
Отказавшись признать сфабрикованные против него обвинения, полководец погиб в тюрьме 9 ноября 1938 г.
На Дальнем Востоке, вблизи села Волочаевка, где шли когда-то жаркие бои, установлен камень в память выдающегося советского военачальника, имя которого — Блюхер Василий Константинович. Биография этого человека — путь солдата, не жалевшего для своей страны ни здоровья, ни жизни, и павшего жертвой её бесчеловечного режима.
Русский парень с немецкой фамилией
Будущий маршал Василий Блюхер родился в 1889 году в семье крестьянина Ярославской губернии. Вызывает некоторое удивление немецкая фамилия, доставшаяся этому русскому парню. Разгадку можно найти в их семейном предании. Рассказывают, что один из крепостных предков будущего военачальника отличился храбростью в войне 1812 года, и, вернувшись в деревню, привёз много боевых наград. Барин — хозяин героя — по такому случаю дал ему прозвище в честь знаменитого немецкого генерала, прославившегося в битве при Ватерлоо — Гебхарда Блюхера. Со временем оно заменило настоящую фамилию, и с тех пор появились в российской глубинке однофамильцы баварского вояки.
Когда сыну исполнилось пятнадцать лет, отец отправил его на заработки в Петербург. Тяжела была доля подростков, попавших из родных деревень в большой и неприветливый город. Служили они обычно прислугой в трактирах, разносчиками в магазинах или исполняли иную тяжёлую работу. Среди них оказался и Василий Блюхер. Биография его тех лет повествует о безрадостной и тяжёлой жизни рассыльного в купеческой лавке, а затем — чернорабочего в мастерской.
Первое боевое крещение
Через некоторое время он перебирается в Москву, где трудится на вагоностроительном заводе, но в 1911 году его арестовывают за активное участие в забастовках. В тюрьме будущий маршал Блюхер проводит три года, освободившись, сразу попадает в окопы Первой мировой войны, где в короткий срок доказывает, что не зря носит фамилию своего предка-героя. Участвуя в боях в составе знаменитой Брусиловской армии, он за личную храбрость получает два Георгиевских креста и чин унтер-офицера.
Но войне как на войне. Через год храбрый боец получает тяжёлое ранение в ходе наступательной операции на реке Дунаец под Тернополем. Разорвавшаяся поблизости граната искалечила ему левое бедро и оба предплечья. Кроме того, был сильно повреждён тазобедренный сустав. По этой причине одна нога сделалась короче на полтора сантиметра.
Во фронтовом госпитале, куда был доставлен раненый, трудился в то время известный военный хирург профессор Пивованский. Он извлёк из тела Василия восемь крупных осколков. Под его руководством для спасения жизни солдата провели сложную и редкую по тем временам операцию, в течение которой санитары дважды выносили Блюхера в морг, так как не было никаких сомнений в его смерти.
Короткий период мирной жизни
Но он не умер, и для дальнейшего лечения был направлен в Москву, в госпиталь, носивший имя Петра I. Разрывы и гарь прифронтовой полосы сменились покоем и чистотой. Здесь героев, принявших раны за веру и отечество, однажды удостоил своим посещением лично государь император Николай II. Вскоре медицинская комиссия главного госпиталя вынесла постановление, согласно которому по инвалидности увольнялся из армии унтер-офицер Блюхер Василий Константинович.
Биография его в этот период скудна сведениями. Известно лишь, что предреволюционные годы проходят на Волге — вначале в Нижнем Новгороде, а затем — в Казани. Здесь он вступает в РСДРП (б). По его словам, этот путь был вполне логичным и естественным для него — сына батрака, простого рабочего парня. Февральская революция застала его в городе Петровском Казанской губернии, где он работал на маслобойном заводе. Весной того же года, переехав в Самару, Блюхер знакомится с В. В. Куйбышевым. Эта встреча определила всю его последующую жизнь.
Желая мира любой ценой, большевики посылали в армию сотни агитаторов. Направление получил и Василий Блюхер. «Смерть царизму и конец войне!» — основной их лозунг. В дни этих полных драматизма событий будущий маршал избирается председателем полкового комитета, а через месяц входит в состав военно-революционного комитета Самары.
Это был серьёзный прогресс в жизни молодого человека, ведь к тому времени ему было лишь двадцать восемь лет. Что пережил в период революции и красного террора Василий Блюхер? Краткая биография его тех лет сообщает лишь лаконичные сведения о служебных перемещениях, опуская главное — личное восприятие той кровавой волны, прокатившейся по всей России и уничтожившей многое и многих.
Начало братоубийственной войны
В 1918 году молодой командир оказывается на Урале. Там активное сопротивление новой власти оказали части под командование оренбургского казачьего полковника А. И. Дутова. На борьбу с ним и был направлен Василий Блюхер. Гражданская война захватила весь этот обширный край. Был сформирован сводный отряд, который базировался в Челябинске. Борьба с казаками Дутова велась в несколько этапов. В конце января 1918 года удалось захватить Оренбург, а в марте — Верхнеуральск. Особое значение этого успеха состояло в том, что второй город являлся одним из основных центров белогвардейского казачьего войска.
Столь решительное наступление соединений под командованием Блюхера заставили полковника Дутова и его части отступить и временно укрыться в просторах Тургайской степи. Дальнейшие их действия носили чисто партизанский характер, хотя и наносили ощутимый урон противнику. В апреле ситуация на фронте усложнилась тем, что белогвардейцам, не связанным с дутовцами, удалось блокировать Оренбург. В результате они отрезали город от Туркестана, где была уже установлена советская власть.
Бои под Оренбургом
Срочно в этот район были направлены войсковые соединения, во главе которых стоял будущий маршал Блюхер. Биография его не оставляет сомнений в том, что к этому времени он своими решительными и грамотными действиями успел снискать вполне заслуженную репутацию надёжного боевого командира. Вверенные ему подразделения были сформированы в основном из рабочих-добровольцев, а также значительного количества старых, ещё царских, офицеров, изъявивших желание служить революции. Кроме этого, в их состав входили уфимские татары и некоторые местные этнические группы.
В конце мая отряду Блюхера удалось, подойдя к осаждённому Оренбургу, наладить связь с его защитниками. К этому времени в городе вспыхнул мятеж находившихся в нём пленных солдат и офицеров австро-венгерской армии, что во многом усложнило обстановку. Летом 1918 года отряды казачьего освободительного движения, совместно с мятежными частями, находившимися внутри города, оттеснили красные отряды и захватили Оренбург. Развивая успех, они продолжили наступление и взяли под свой контроль многие города и станицы края. Отрезанные от районов снабжения, подразделения Блюхера были вынуждены перейти к партизанским действиям.
Марш по территории врага и дальнейшие сражения
Наиболее ярким эпизодом тех лет считается сорокадневный рейд, осуществлённый его соединением по тылам противника. За этот короткий период партизанам удалось с боями преодолеть более тысячи четырёхсот километров. В последующем докладе Реввоенсовета этот беспримерный марш сравнивался с легендарным переходом Суворова.
Это было время, когда захватившие власть большевики ещё жизненно нуждались в талантливых военачальниках, таких, как Блюхер Василий Константинович. Гражданская война была ещё в самом разгаре, и от их действий зависела судьба, а в конечном итоге и жизнь новых хозяев Кремля. Ещё не пришло время избавляться от них как от ненужного балласта. Всё было впереди…
За свой героический рейд молодой военачальник стал кавалером самого первого ордена Красного Знамени и продолжил карьеру уже в Сибири, командуя стрелковой дивизией в боях с Колчаком. Затем последовали сражения на Каховском плацдарме, бои под Волочаевкой и Перекопом. Везде, как подчёркивала официальная советская пресса, Блюхер показал себя как талантливый и энергичный командир, способный решать тактические задачи любого масштаба. Очевидно, это была чистая правда, но страшно представить тысячи жизней, которые стоят за строками этой характеристики. К этому времени его грудь украсили ещё два ордена Красного Знамени.
В самом конце двадцатых годов будущий маршал Блюхер получает новое назначение — пост командующего армией на Дальнем Востоке. К этому времени он уже сорокалетний, окончательно сформировавшийся человек с жизненным опытом, столь богатым, что его с лихвой хватило бы на нескольких простых обывателей. Став профессиональным военным, он прошёл трудный боевой путь. Ему часто приходилось видеть смерть, и она стала обыденной реальностью. Но вскоре Блюхеру пришлось столкнуться с совершенно иной войной — той, что была негласно развязана Сталиным и его окружением против собственного народа.
Бесчеловечный режим
Едва ли уместным было бы повторять всё то, что за последние годы сказано и написано о том периоде лжи, предательств и преступлений, в который вступила страна. Очень многие люди из всех слоёв общества оказались испачканы грязью и кровью. Нелепая, бессмысленная игра на самоуничтожение шла по правилам, диктуемым "вождём народов".
Современные историки нередко сравнивают методы Сталина с тактикой другого государственного деятеля — Макиавелли, ещё в начале XVI века заявившего, что интересы государства оправдывают любые средства, и даже преступление. По его мнению, в этих случаях само понятие безнравственности упраздняется.
Очень часто высокопоставленные сторонники подобных теорий путают интересы государства со своими собственными, и в их понятии патриотизм граждан выражается преданностью лично им. Подобные нравственные мутации и порождают всевозможные культы личностей, и, как их следствие, — тоталитарные режимы.
Однако вернёмся к теме повествования. Блюхер Василий Константинович, в гражданской войне зарекомендовавший себя бесстрашным командиром, в период сталинских кровавых чисток вдруг превратился в покорного исполнителя чужой преступной воли. Во вверенных ему частях в результате тотальных репрессий уничтожается большая и лучшая часть командного состава — людей, с которыми он вместе воевал, и в чистоте которых не мог сомневаться. Но это не порождает с его стороны открытого протеста или хотя бы попытки спасти оклеветанных товарищей.
В 1935 году Блюхеру было присвоено звание маршала. Уже в этом новом ранге он выступал в качестве председателя военного трибунала, осудившего на смерть многих его бывших товарищей — высокопоставленных командиров РККА, среди которых был и М. Н. Тухачевский. Все эти люди одновременно явились и порождением революции, и её жертвами. Они были уничтожены, когда в них отпала необходимость, а их авторитет в народе стал опасным для власть предержащих. Маршал Блюхер (фото тех лет представлено в начале статьи) со временем попал в их число.
Бои с японцами
В июле 1938 года на Дальнем Востоке вспыхнул вооружённый конфликт у озера Хасан. С нашей стороны военными действиями руководил маршал Блюхер. Биография героя, наполненная перечнем побед в прежних сражениях, не позволяла сомневаться в скором и лёгком разгроме неприятеля. Однако он достался слишком большой ценой. Красная армия понесла значительные и, с военной точки зрения, неоправданные потери. Виновником был признан маршал Блюхер. Эта неудача явилась удобным поводом для власти уничтожить ещё одну неординарную личность. Все прежние заслуги были сразу забыты, и Главный Военный Совет, в который входили Сталин, Ворошилов, Будённый и Молотов, единогласно признал героя гражданской войны врагом народа и участником военно-фашистского заговора. Его карьера, а вместе с ней и жизнь, подошли к своему трагическому завершению.
Фабрикация обвинений против Блюхера
Этой печальной развязке предшествовали следующие события. Из рассекреченных после смерти Сталина документов известно, что, начиная с 1936 года, органы НКВД начали планомерную работу по фальсификации материалов, в которых маршал Блюхер был представлен как затаившийся враг советской власти. Руководитель этого ведомства Ежов готовил для представления в ЦК ВКП(б) целую подборку агентурных донесений о том, что он является участником некоего антисоветского заговора, ставящего себе одной из задач — отделение Дальнего Востока от России. Однако Сталин, ознакомившись с этими материалами, временно не дал им ход.
В этот период по всей стране шла волна репрессий, но в 1938 на Дальнем Востоке она получила особый размах. Толчком этому послужило бегство в Маньчжурию недавно назначенного начальника Управления НКВД по Дальнему Востоку, депутата Верховного Совета Г. С. Люшкова. Приехав незадолго до этого в Хабаровск и приняв дела у своего предшественника, он 13 июня 1938 года нелегально перешёл границу и сдался их пограничникам, попросив политического убежища. Очевидно, работая много лет в НКВД, он понимал, что рано или поздно придётся и ему стать очередной жертвой этой бесчеловечной системы.
Перед лицом неизбежности
Реакция последовала незамедлительно, и начались массовые репрессии в отношении кадрового состава армии. Заслуженный военный, маршал Блюхер Василий Константинович, биография которого являла собой пример беззаветного служения родине, оказался, по версии следствия, центральной фигурой заговора. Всё его окружение было немедленно арестовано, только его самого ещё какое-то время не трогали. В чём была причина? Трудно сказать. Вероятно, кому-то наверху доставляла удовольствие мысль о тех нравственных мучениях, которые должен переживать человек, ожидая неминуемого ареста и понимая, что надежды на спасение нет.
Прямой и решительный по своей натуре человек, Блюхер нашёл в себе силы обратиться лично к Сталину и поставить вопрос о доверии к нему. Отец народов заверил его в полнейшем своём доверии и даже наградил маршала орденом Ленина, упомянув в приказе его особые заслуги перед отечеством в повышении обороноспособности страны и модернизации вверенных ему частей. Учитывая, что Василию Константиновичу оставалось пребывать на свободе всего несколько месяцев, трудно представить большее коварство и бесстыдство.
Конец военной карьеры и жизни маршала
Однако вслед за награждением последовало отстранение от занимаемой им должности. Поводом для него, по заключению Высшего военного Совета, послужили недостатки в организации отражения японской агрессии в районе озера Хасан. Тот же состав Совета постановил, что маршал Блюхер Василий Константинович не смог или, что более вероятно, не захотел принять все меры для повышения боеспособности вверенных ему частей, что привело к потере с нашей стороны 408 человек убитыми и 2807 ранеными. Одной из причин военной неудачи было признано неэффективное очищение рядов командного состава от затаившихся врагов народа, что неоспоримо свидетельствует о принадлежности его к военно-фашистскому заговору, назревавшему в рядах вооружённых сил.
Из материалов дела известно, что 22 октября в Адлере, в пансионате Бочаров ручей, Блюхер был арестован. Специальным поездом его доставили в Москву на Лубянку и поместили во внутреннее отделение тюрьмы НКВД. О том, что последовало далее, красноречиво свидетельствует тот факт, что за восемнадцать дней, проведённых за решёткой, его допрашивали двадцать один раз. О методах допросов можно судить по тому, что арестованный полностью признал выдвинутые против него обвинения и оставил необходимые подписи в протоколах.
На очередном допросе, происходившем 9 ноября, он умер. Узнав об этом, Сталин приказал доставить труп в Бутырку для медицинской экспертизы, а по её окончании — сжечь в крематории. Официальной причиной смерти явился тромб, образовавшийся в лёгочной артерии. Лишь через четыре месяца состоялся суд, вынесший задним числом смертный приговор по обвинению в создании антисоветской организации, шпионажу в пользу Японии и целом ряде иных преступлений.
Трагедия его родных и близких
Так трагически закончил свою жизнь герой гражданской войны маршал Блюхер Василий Константинович. Семья его также была репрессирована. На момент ареста он состоял в третьем браке. Первые две его жены были расстреляны, а третья приговорена к восьми годам заключения. В водовороте кровавых и бессмысленных событий бесследно исчез и десятимесячный сын маршала.
Когда ветер в стране подул в другую сторону и наступила пора разоблачения культа личности Сталина, оставшиеся в живых члены семьи получили сообщение из Главной военной прокуратуры о том, что дело против Блюхера было сфабриковано Берией (очередным врагом народа). Через некоторое время он был посмертно реабилитирован. В завершение хочется сказать лишь, что Блюхер Василий Константинович, краткая биография которого изложена в этой статье, стал в определённом смысле символом своей эпохи. Миллионы таких, как он, поверив мнимым идеалам революции, погибли под её безжалостными колёсами.
Прадеда Блюхера, крепостного, отданного в солдаты и вернувшегося с Крымской войны со многими наградами, помещик назвал Блюхером по фамилии знаменитого прусского фельдмаршала времён наполеоновских войн. Прозвище со временем превратилось в фамилию.
Ранние годы
Василий Блюхер родился 19 ноября (1 декабря по новому стилю) 1889 года в деревне Барщинка Рыбинского уезда Ярославской губернии (современный Рыбинский район), в крестьянской семье. Отец - Константин Павлович Блюхер. Мать - Анна Васильевна Медведева. Василий был первым ребёнком в семье. Всего в семье было четверо детей.
В 1904 году, после года учёбы в церковно-приходской школе, отец увёз Блюхера на заработки в Петербург. Блюхер работал «мальчиком» в магазине, чернорабочим на Франко-Русском машиностроительном заводе, откуда был уволен за участие в рабочих митингах. В поисках заработка приехал в Москву. В 1909 году поступил слесарем на Мытищинский вагоностроительный завод под Москвой. В 1910 году за призыв к забастовке был арестован и приговорён к тюремному заключению. В 1913-1914 годах работал в мастерских Московско-Казанской железной дороги.
С началом Первой мировой войны был отправлен на фронт рядовым. Служил рядовым в 8-й армии, которой командовал генерал А. А. Брусилов. За боевые отличия награждён двумя Георгиевскими крестами и медалью, произведен в младшие унтер-офицеры. В январе 1915 года был тяжело ранен под Тернополем. После 13 месяцев, проведённых в госпитале, был освобождён от военной службы. Поступил на Сормовский судостроительный завод (Нижний Новгород), затем переехал в Казань и стал работать на механическом заводе. В 1916 году вступил в партию большевиков.
Революция и Гражданская война
В мае 1917 Блюхер познакомился с В. В. Куйбышевым, который отправил его в 102-й запасной полк для агитации, где он был избран в полковой комитет и городской Совет солдатских депутатов. К началу Октябрьской революции Блюхер являлся членом Самарского Военно-Революционного Комитета.
Блюхер был активным участником гражданской войны, в 1918 году во главе отряда направлен на Южный Урал для борьбы с частями генерала А. И. Дутова. Отряд Блюхера разбил Дутова и взял Оренбург. Дутов с остатками своей армии временно укрылся в тургайской степи.
Летом 1918 рабочие отряды Южного Урала, действовавшие в районе Оренбург-Уфа-Челябинск, оказались в результате мятежа Чехословацкого корпуса и оренбургских казаков отрезанными от районов снабжения и регулярных частей Красной Армии и перешли к партизанским действиям. К середине июля партизанские отряды (1-й Уральский И. С. Павлищева, Богоявленский М. В. Калмыкова, Южный Н. Д. Каширина, Троицкий Н. Д. Томина, Верхнеуральский И. Д. Каширина и др.), теснимые белоказачьей армией атамана А. И. Дутова, отступили в Белорецк. Здесь на совещании командиров 16 июля было принято решение объединить силы в сводный Уральский отряд и пробиваться через Верхнеуральск, Миасс, Екатеринбург навстречу войскам Восточного фронта. Командующим был избран Каширин, его заместителем - Блюхер. Выступив в поход 18 июля, отряд за 8 дней с ожесточёнными боями дошёл до района Верхнеуральск - Юрюзань, но из-за недостатка сил (4700 штыков, 1400 сабель, 13 орудий) был вынужден вернуться в исходный район. 2 августа раненого Каширина сменил Блюхер, который реорганизовал отряды в полки, батальоны и роты и предложил новый план похода: через Петровский, Богоявленский и Архангельский заводы на Красноуфимск, чтобы можно было опереться на рабочих, получить пополнения и продовольствие. Начав поход 5 августа, отряд к 13 августа с боями преодолел Уральский хребет в районе Богоявленска (ныне Красноусольск), присоединил Богоявленский партизанский отряд М. В. Калмыкова (2 тыс. чел.), а затем Архангельский отряд В. Л. Дамберга (1300 чел.) и другие силы.
Отряд вырос в армию, имевшую в своём составе 6 стрелковых, 2 кавалерийских полка, артиллерийский дивизион и др. подразделения (всего 10,5 тыс. штыков и сабель, 18 орудий), с железной воинской дисциплиной. 20 августа армия разбила в районе Зимино белогвардейские части. 27 августа форсировала с боями р. Симу, заняла станцию Иглино (12 км восточнее Уфы) и, разрушив участок ж. д. Уфа - Челябинск, на 5 дней прервала сообщение белых с Сибирью. К 10 сентября, нанеся новые поражения врагу (на р. Уфе, у с. Красный Яр и др.), армия вышла в район Аскино, у с. Тюйно-Озёрская прорвала кольцо окружения и 12-14 сентября соединилась с передовыми частями 3-й армии Вост. фронта. Спустя 10 дней армия прибыла в Кунгур, где её основная масса влилась в 4-ю Уральскую (с 11 ноября - 30-ю) стрелковую дивизию. В течение 54 дней армия Блюхера прошла свыше 1500 км по горам, лесам и болотам, провела более 20 боев, разгромила 7 вражеских полков. Дезорганизовав тыл белогвардейцев и интервентов, она содействовала наступлению войск Восточного фронта осенью 1918. За успешное руководство героическим походом Блюхер первым среди советских военачальников был награждён орденом Красного Знамени.
В наградном листе ВЦИК от 28 сентября 1918 года говорилось: «Бывший сормовский рабочий, председатель Челябинского ревкома он, объединив под своим командованием несколько разрозненных красноармейских и партизанских отрядов, совершил с ними легендарный переход в полторы тысячи верст по Уралу, ведя ожесточенные бои с белогвардейцами. За этот беспримерный поход тов. Блюхер награждается высшей наградой РСФСР - орденом Красного Знамени под № 1».
В 1918 году Блюхер командовал 30-й стрелковой дивизией в Сибири и дрался против войск А. В. Колчака. Проявил себя как мыслящий и талантливый полководец, особо отличившись в боях за Каховский плацдарм и в Перекопско-Чонгарской операции.
В 1921 году назначен военным министром и главкомом Народно-революционной армии Дальневосточной республики, провел её реорганизацию, укрепил дисциплину и одержал победу, взяв Волочаевский укрепленный район. Был награждён ещё четырьмя орденами Красного Знамени.
Карьера
В 1922-1924 - комендант и военный комиссар Петроградского укрепрайона. Был назначен комендантом, как один из наиболее преданных делу революции (ещё свежа была память о Кронштадтском восстании, хотя сам Блюхер в подавлении восстания не участвовал).
В 1924-1927 годах Блюхер был главным военным советником Чан Кайши в Китае, участвовал в планировке Северного похода (пользовался псевдонимом «Зой Галин» в честь дочери Зои и жены Галины). Среди прочих под командованием Блюхера состоял молодой Линь Бяо.
В 1927-1929 годах служил помощником командующего Украинским военным округом.
В 1929 году был назначен командующим Особой Дальневосточной армией. Нанес сокрушительное поражение белокитайским войскам во время конфликта на КВЖД. За победу на КВЖД в мае 1930 года награждён орденом Красной Звезды за № 1. В 1931 году награждён орденом Ленина за № 48.
В июле 1938 во время боевых действий у озера Хасан возглавлял Дальневосточный фронт. В результате допущенных ошибок советские войска понесли большие потери и смогли добиться успеха лишь к 10 августа. Главный военный совет (К. Е. Ворошилов, С. М. Буденный, В. М. Молотов, И. В. Сталин и другие) отметил, что у озера Хасан выявились «огромные недостатки в состоянии Дальневосточного фронта». Блюхера среди прочего обвинили в том, что он «не сумел или не захотел по-настоящему реализовать очищение фронта от врагов народа». Только при И. Р. Апанасенко (который был назначен командующим фронтом в начале 1941 года) была ликвидирована опасность окружения фронта: до этого единственной «артерией» снабжения была железная дорога, сообщение по которой легко было перерезать небольшой группой диверсантов. Апанасенко же рекордными темпами построил параллельную автомобильную дорогу, значительно повысив боеготовность Дальневосточного фронта. Дорога от Хабаровска до станции Куйбышевка-Восточная была готова к 1 сентября 1941 года.
Репрессии в армии: участник и жертва
Сталин включил Блюхера в состав Специального судебного присутствия, осудившего на смерть группу высших советских военачальников по «Делу Тухачевского» (июнь 1937).
В ходе последовавших за этим делом репрессий в РККА было арестовано всё окружение Блюхера на Дальнем Востоке. В начале 1938 года Блюхер поставил перед Сталиным вопрос о доверии к себе. Сталин заверил Блюхера, что полностью доверяет ему. Блюхер был награждён вторым орденом Ленина, но 22 октября был всё же арестован. В тюрьме к нему применялись пытки и избиения. 9 ноября, находясь под следствием, В. К. Блюхер умер в Лефортовской тюрьме. По заключению судмедэкспертизы, смерть маршала наступила от закупорки лёгочной артерии тромбом, образовавшимся в венах таза. 10 марта 1939 года уже посмертно задним числом лишён звания маршала и приговорён к смертной казни за «шпионаж в пользу Японии», «участие в антисоветской организации правых и в военном заговоре».
Реабилитирован после XX съезда КПСС в 1956 году. Тогда же реабилитированы и оставшиеся в живых члены его семьи.
Семья
Блюхер был женат трижды. На основании показаний, данных Блюхером, его две первые жены - Галина Покровская и Галина Александровна Кольчугина, а также брат капитан Павел Блюхер и жена Павла были расстреляны. Третья жена Блюхера, Глафира Лукинична Безверхова, приговорена к 8 годам ИТЛ.
Сын Василий - инженер, учёный, педагог, общественный деятель, в 1978-1985 гг. первый ректор СИПИ.
Памятные места в Хабаровске
Адреса в Петрограде - Ленинграде
1923-1926 годы - Комиссаровская улица, 8.
Награды
- 2 ордена Ленина (1931, 1938)
- 3 ордена Красного Знамени РСФСР
- Постановление ВЦИК от 30 сентября 1918 г. № 1. Вручен 11 мая 1919 г специальным представителем ВЦИК в штабе 3-й армии на Восточном фронте;
- Приказ РВС № 197 от 14 июня 1921 г. - за отличия в боях на Восточном фронте 30-й стрелковой дивизии;
- Приказ РВСР № 221 от 20 июня 1921 г. - за отличия при штурме Перекопа 51-й стрелковой дивизией;
- 2 ордена Красного Знамени СССР
- Приказ РВС СССР № 664 от 25 октября 1928 г. - за отличия при обороне Каховского плацдарма;
- Приказ РВС СССР № 101 1928 г. - в ознаменование 10-летия РККА;
- орден Красной Звезды (1930)
- медаль «XX лет РККА» (1938)
- нагрудный знак «5 лет ВЧК-ГПУ» (1932)
Память
- Именем Блюхера названы:
- Богоявленский переулок в Москве в 1930 - 1938 гг назывался Блюхеровским
- улицы в Верхнеуральске, Днепропетровске, Тюмени, Екатеринбурге, Иркутске, Казани, Керчи, Киеве, Кирове, Константиновке, Кривом Роге, Виннице, Кургане, Мелитополе, Новосибирске, Озерске, Омске, Охе, Перми, Петропавловске-Камчатском, Рыбинске, Самаре, Севастополе, Симферополе, Стерлитамаке, Белорецке, Уфе, Челябинске, Магнитогорске, Харькове, Херсонe, Ялте, Ярославле; Темиртау (Карагандинская область);
- проспекты в Санкт-Петербурге и Уссурийске;
- площадь и улица в Хабаровске.
- Также его именем названы:
- школа № 17 г. Владивостока;
- средняя школа № 50 г. Комсомольска-на-Амуре;
- кинотеатр г. Каховка (Херсонская область, Украина);
- самый крупный в СССР речной буксир-толкач;
- судно - плавконсервный завод «Василий Блюхер» на Дальнем Востоке.
- Блюхер - ж/д станция в п. Славянка Приморский край
- Блюхерово (быв. Михайло-Семеновское) - ныне село Ленинское, Еврейская Автономная область
- Блюхерово - ныне село Чкалово, Тайыншинский район Северо-Казахстанской области
- Блюхерово - ныне дачный поселок Чапаевка Хабаровский край
- В 1962 году была выпущена почтовая марка СССР, посвященная Блюхеру.
Художественные фильмы в которых фигурирует Блюхер
- «Пароль не нужен» (1967), в роли Блюхера - Николай Губенко.
- «Маршал революции» (1978), в роли Блюхера - Борис Невзоров.
- «Московская Сага (телесериал)» (
: электронная приёмная Госдумы распознало фамилию Блюхер как ругательство.
Казалось бы, можно было бы над этим только посмеяться. Однако, нчиего смешного тут нет: на самом деле «умная» программа каким-то образом поняла то, что не понимали подельники Хрущёва в 1956 г. реабилитировавшие маршала В.К. Блюхера. Вообще-то , фамилия «Блюхер» — немецкого происхождения. Эту фамилию носил прусский маршал, один из победителей Наполеона при Ватерлоо. Второй раз фамилия «Блюхер» всплыла в мутной воде нашей Гражданской войны начала ХХ века.
Василий Константинович Блюхер – один из красных героев этой междоусобицы, к 1935 году получивший звание маршала. Что случилось потом? А дальше в СССР было раскрыто несколько крупных заговоров верхушки государства и армии. Летом 1937 года специально созданное Специальное судебное присутствие Верховного Суда СССР, состоявшее из маршалов, осудило к высшей мере наказания группу военных заговорщиков во главе с Тухачевским. Одним из тех, кто заседал в Специальном судебном присутствии, был и маршал Блюхер. Точно так же, как и все остальные, выступивший за казнь заговорщиков.
Прошло совсем немного времени, и уже сам Блюхер был арестован по обвинению в предательстве Родины. В заключении он и умер. Что же произошло? Невинная жертва произвола и оговора? Нет, лично у меня нет никаких сомнений в том, что маршал Блюхер работал на Японию и на поражение Советского Союза во время конфликта на озере Хасан. Что же касается его скоропостижной смерти в «органах» во время следствия, думаю, что он был убит, чтобы следствие не вышло на других военных заговорщиков.
О подробностях событий того времени я писал в . Предлагаю вашему вниманию материал, прочитав который вы сможете сложить собственное мнение.
За что расстреляли маршала Блюхера
В 30-х годах прошлого века в воздухе ощутимо запахло новой мировой войной. Среди тех, кто готовился принять активное участие в очередном переделе мира, была и Япония. Сосредоточив свои усилия на экспансии в раздираемый хаосом гражданской войны Китай, она быстро добилась ощутимых успехов. В сентябре 1931 года началась агрессия Японии в Маньчжурии, а уже 1 марта следующего года там было провозглашено марионеточное государство Маньчжоу-Го.
Однако при дальнейшем расширении зоны своего влияния Страна Восходящего Солнца должна была неизбежно столкнуться с интересами других великих держав — США, Англии и СССР. Следовало решить, с кем из них воевать в первую очередь? Наиболее слабым из потенциальных противников выглядел Советский Союз. Японские вооружённые силы уже имели опыт победы в войне 1904–1905 годов. В гражданскую войну японские интервенты ушли из Сибири и с Дальнего Востока фактически непобеждёнными, из-за противоречий с США. Тем не менее, японцы понимали, что их северный сосед обладает огромным потенциалом. Надо было выяснить, научились ли русские воевать в новых условиях, в эпоху танков и самолётов.
Сделать это можно было единственным способом — на поле боя.
Командарм 2-го ранга В.К. Блюхер
Для проверки прочности советских рубежей был выбран участок границы в районе Владивостока — цепь сопок, отделяющих озеро Хасан от поймы реки Тюмень-Ула. Согласно Хунчунскому протоколу, заключённому между Россией и Китаем в 1886 году, граница должна была проходить по гребням сопок. Однако японцы намерены были сдвинуть её к берегу озера, поскольку вершины сопок позволяли контролировать проходившие с советской стороны железную и шоссейные дороги.
В. К. Блюхер и его разложившаяся армия
Ещё летом 1929 года во время советско-китайского конфликта в районе Китайско-Восточной железной дороги для защиты дальневосточных рубежей нашей страны была сформирована Особая Краснознамённая Дальневосточная армия (ОКДВА). 17 мая 1935 года на её базе был создан Дальневосточный военный округ, однако уже 2 июня он был преобразован обратно в армию, с сохранением за ней функций военного округа. Наконец, 28 июня 1938 года приказом наркома обороны № 0107, в связи с обострением советско-японских отношений, на базе ОКДВА был создан Дальневосточный фронт.
При всех этих переименованиях и переформированиях неизменным оставалось одно: командующий. С самого начала им был «легендарный герой гражданской войны» В. К. Блюхер. Первый кавалер орденов Красного Знамени и Красной Звезды, Маршал Советского Союза, Василий Константинович по праву считался среди советских военачальников специалистом по Дальнему Востоку. В 1921–1922 годах он был военным министром и главкомом Народно-революционной армии Дальневосточной республики. В 1924–1927 годах, вплоть до разрыва советско-китайских отношений — главным военным советником в этой стране. Наконец, именно под его командованием в 1929 году части Красной Армии победили китайские войска в столкновении на КВЖД (Китайско-Восточная Железная дорога).
Тем не менее, опыта войны против современной армии командующий не имел. Кроме того, к 1938 году это был уже далеко не тот лихой полководец, как прежде. Чувствуя себя фактическим правителем обширного края, Блюхер постепенно привык к спокойной и вольготной жизни вдали от московского начальства. Герой гражданской войны пристрастился к обильным возлияниям в компании подхалимов и прихлебателей. В 1932 году он женился в третий раз на 17-летней Глафире Безверховой (самому Блюхеру к тому моменту было уже 42 года). Впрочем, сам по себе этот факт не был особо предосудительным — главное, чтобы не страдало порученное дело. А в данном случае оно страдало.
За девять лет командования Блюхер так и не удосужился соорудить автомобильную дорогу вдоль Транссибирской магистрали. Это делало снабжение очень уязвимым – достаточно уничтожить пару мостов.
Вверенные попечению Блюхера войска постепенно деградировали, выполняя лишь хозяйственные поручения. Когда в мае 1938 года, в преддверии возможного конфликта с японцами, из Москвы категорически потребовали вернуть к 1 июля всех откомандированных бойцов в свои части, это сделано не было. Танкисты не знали своих машин, авиация ОКДВА также отличалась низкой боеспособностью.
Между тем, в Москву из года в год шли бодрые рапорты об успехах, росте боевой и политической подготовки воинов-дальневосточников. В таком же духе был выдержан и многочасовой доклад Блюхера, сделанный им на заседании Главного военного совета 28–31 мая 1938 года.
Утром 13 июня 1938 года к японцам перебежал начальник управления НКВД по Дальневосточному краю комиссар госбезопасности 3-го ранга Генрих Люшков. Выслуживаясь перед новыми хозяевами, он подробно рассказал о дислокации советских войск, о кодах, применявшихся в военных сообщениях, передал прихваченные с собой шифры радиосвязи, списки и оперативные документы.
Патруль советских пограничников в районе озера Хасан. 1938 год
Обстановка на границе накаляется
Два дня спустя японский поверенный в делах в СССР Ниси, явившись в наркомат иностранных дел, официально потребовал вывода советских пограничников с высот в районе озера Хасан и передачи указанной территории японцам. 20 июля японский посол в Москве М. Сигэмицу повторил притязания своего правительства. При этом он заявил, что если условия Японии не будут выполнены, она применит силу.
Советское руководство прекрасно сознавало, что на подобные требования может быть лишь один адекватный ответ. 22 июля нарком обороны К. Е. Ворошилов отдал директиву о приведении Дальневосточного фронта в боевую готовность. Однако подобный оборот событий отнюдь не вызвал энтузиазма у Блюхера, поведение которого в сложившейся ситуации больше всего напоминало поведение общественника Бунши из фильма «Иван Васильевич меняет профессию», готового сдать Кемскую волость шведам, лишь бы те оставили его в покое.
Мечтая поскорее вернуться к бутылкам и молодой жене, маршал решил самовольно заняться «мирным урегулированием» конфликта. 24 июля, втайне от своего собственного штаба, а также от находившихся в Хабаровске зам. наркома внутренних дел Фриновского и зам. наркома обороны Мехлиса он отправил комиссию на высоту Заозёрная. В результате «расследования», произведённого без привлечения начальника местного пограничного участка, комиссия установила, что в возникновении конфликта виновны наши пограничники, якобы нарушившие границу на 3 метра. Совершив этот «достойный» поступок, Блюхер отправил телеграмму наркому обороны, в которой потребовал немедленного ареста начальника погранучастка и других «виновных в провоцировании конфликта». Однако эта «мирная инициатива» не встретила понимания в Москве, откуда последовало строгое указание прекратить возню с комиссиями и выполнять решения Советского правительства об организации отпора японцам.
Это была оглушительная пощёчина нашей стране. СССР был выставлен перед всем миром по оценке западных газет "в самом идиотском виде". Но намного более страшным последствием этого было то, что японцы почувствовали себя победителями, и следующее кровопролитие стало неизбежным. Тысячи наших солдат заплатили жизнями за "странный" поступок Блюхера.
К сожалению, "странности" командующего фронтом на этом далеко не заканчиваются. Вместо того, чтобы отражать агрессию Блюхер создаёт "комиссии по расследованию" и полностью дезорганизует действия войск, на фронт отправляется его заместитель, которому вообще не даётся никаких полномочий, и в итоге войска остаются без централизованного управления!
"Дело дошло до того, что 1 августа с.г., при разговоре по прямому проводу тт. Сталина, Молотова и Ворошилова с т. Блюхером, тов. Сталин вынужден был задать ему вопрос: "Скажите, т. Блюхер, честно, — есть ли у вас желание по-настоящему воевать с японцами? Если нет у вас такого желания, скажите прямо, как подобает коммунисту, а если есть желание, — я бы считал, что вам следовало бы выехать на место немедля" ."
Обратите внимание на поведение и стиль речи Сталина — он не угрожает, не требует, да он и не имеет права этого делать. Маршал ему в принципе не подчиняется, потому что у Сталина нет никакой официальной власти — он глава Коммунистической партии и всё, а начальником Блюхера является Ворошилов, который и отдаёт ему прямой приказ выехать в район боевых действий.
Красноармейцы идут в атаку. Окрестности озера Хасан
Первые приграничные бои с японцами
Тем временем, рано утром 29 июля две японские роты перешли государственную границу, атаковав наш пограничный пост на высоте Безымянная, обороняемый 11 пограничниками. В ходе ожесточённого боя им удалось овладеть высотой, однако подошедший резерв пограничников и стрелковая рота выбили японцев обратно.
Только 1 августа войска получили от Блюхера приказ атаковать противника, не ожидая подхода главных сил. Время, когда можно было сходу отбить наступление противника, было упущено, а вот атаковать "в лоб" было уже поздно.
В 3 часа утра 31 июля японцы открыли артиллерийский огонь и силами двух пехотных полков перешли в наступление на высоты Заозёрная и Безымянная, которые и были ими заняты после четырёхчасового боя. Произошло это в основном из-за того, что не было принято действенных мер для поддержки пограничников полевыми войсками, которые в этот момент находились в 30–40 км от района боёв.
Штурм провалился. Все склоны высоты и берега озера были покрыты телами наших солдат. Истекающие кровью остатки подразделений, зажатые между озером и высотой, просят поддержки авиации, к командующему многократно обращаются командиры других соединений, но Блюхер отвечает категорическим отказом, "чтобы не нанести ущерба корейскому населению". Всё это документально зафиксировано. Интересно, какое "корейское население" может быть на погранзаставе и высоте, на которой ведётся бой?
Опять выдержка из протокола заседания Главвоенсовета:
"Только после приказания т. Блюхеру выехать на место событий т. Блюхер берется за оперативное руководство. Но при этом более чем странном руководстве он не ставит войскам ясных задач на уничтожение противника, мешает боевой работе подчиненных ему командиров, в частности командование 1-й армии фактически отстраняется от руководства своими войсками без всяких к тому оснований; дезорганизует работу фронтового управления и тормозит разгром находящихся на нашей территории японских войск. ... т. Блюхер, выехав к месту событий, всячески уклоняется от установления непрерывной связи с Москвой, несмотря на бесконечные вызовы его по прямому проводу народным комиссаром обороны. Целых трое суток при наличии нормально работающей телеграфной связи нельзя было добиться разговора с т. Блюхером. Вся эта оперативная "деятельность" маршала Блюхера была завершена отдачей им... приказа о призыве... 12 возрастов. Этот незаконный акт явился тем непонятней, что Главный военный совет в мае с.г., с участием т. Блюхера и по его же предложению, решил призвать в военное время на Дальнем Востоке всего лишь 6 возрастов. Этот приказ т. Блюхера провоцировал японцев на объявление ими своей мобилизации и мог втянуть нас в большую войну с Японией. Приказ был немедля отменен наркомом."
Выбить японские войска с нашей территории было поручено 39-му стрелковому корпусу. Командиром его по приказу из Москвы был назначен комкор Г. М. Штерн, бывший до этого у Блюхера начальником штаба. 2–3 августа была предпринята попытка взять обратно захваченные высоты, которая закончилась неудачей. Наконец, 6 августа, подтянув дополнительные силы, советские войска перешли в решительное наступление и к 9 августа очистили нашу территорию от японцев. На следующий день японское правительство предложило начать переговоры и 11 августа боевые действия между советскими и японскими войсками были прекращены.
Потери неподготовленной армии Блюхера
Анализируя ход военных действий, следует отметить, что советские войска выступили к границе по боевой тревоге совершенно неподготовленными. Ряд артиллерийских батарей оказались в зоне боевых действий без снарядов, запасные стволы к пулеметам заранее не были подогнаны, винтовки выдавались непристрелянными, а многие бойцы и даже одно из стрелковых подразделений 32-й дивизии прибыли на фронт вовсе без винтовок. Командирам и штабам не хватало карт района конфликта. Все рода войск, в особенности пехота, обнаружили неумение действовать на поле боя, маневрировать, сочетать движение и огонь, применяться к местности, изобилующего горами и сопками. Танковые части были использованы также неумело, вследствие чего понесли большой урон в материальной части.
В результате советская сторона потеряла убитыми, умершими от ран и пропавшими без вести 960 человек, ранеными и заболевшими — 3279 человек. Японские потери составили 650 человек убитыми и около 2500 ранеными. Если учесть, что советские войска использовали авиацию и танки, а японцы нет, соотношение потерь должно было быть совсем другим.
А ведь боевые действия шли при полном нашем господстве в воздухе. В частности, вечером 6 августа по японским позициям отбомбились 60 тяжёлых четырёхмоторных бомбардировщиков ТБ-3. По свидетельствам очевидцев, эффект применения туполевских машин был потрясающий.
Как часто бывало в нашей истории, за разгильдяйство высшего военного начальства и плохую подготовку солдат расплачивались своим героизмом командиры подразделений. Об этом, в частности, свидетельствуют большие потери комсостава — 152 убитых командиров и 178 младших командиров.
Тем не менее, советская пропаганда представила результаты столкновения на Хасане как громкую победу Красной Армии. Страна чествовала своих героев. И действительно, формально поле боя осталось за нами, однако следует иметь в виду, что японцы не особенно старались удержать высоты за собой.
Арест и расстрел Блюхера
Что же касается главного «героя», то его также ожидала заслуженная награда. После завершения боевых действий Блюхер был вызван в Москву, где 31 августа 1938 года под председательством Ворошилова состоялось заседание Главного военного совета РККА в составе членов военного совета Сталина, Щаденко, Буденного, Шапошникова, Кулика, Локтионова, Блюхера и Павлова, с участием Председателя СНК СССР Молотова и зам. наркома внутренних дел Фриновского, рассмотревшее вопрос о событиях в районе озера Хасан и действиях командующего Дальневосточным фронтом. В результате Блюхер был снят с должности, арестован и 9 ноября 1938 года расстрелян (по другой версии, он умер во время следствия).
Учитывая печальный опыт блюхеровского руководства, было принято решение не сосредотачивать командование советскими войсками на Дальнем Востоке в одних руках. На месте Дальневосточного фронта были созданы две отдельные армии, непосредственно подчинённые наркому обороны, а также Забайкальский военный округ.
Возникает вопрос, были ли действия Блюхера обыкновенным разгильдяйством, или же они являлись сознательным саботажем и вредительством? Поскольку материалы следственного дела до сих пор засекречены, однозначно ответить на подобный вопрос мы не можем. Однако считать версию о предательстве Блюхера заведомо ложной тоже нельзя. Так, ещё 14 декабря 1937 года советский разведчик Рихард Зорге сообщал из Японии:
«Ведутся, например, серьёзные разговоры о том, что есть основания рассчитывать на сепаратистские настроения маршала Блюхера, а потому в результате первого решительного удара можно будет достигнуть с ним мира на благоприятных для Японии условиях». О наличии оппозиционно настроенной группы в командовании Дальневосточного фронта рассказывал японцам и перебежчик Люшков.
Что же касается якобы невозможности измены столь заслуженного революционного командира, то история знает немало подобных примеров. Так, перебегали на сторону противника генералы Французской республики Дюмурье и Моро. Подобным же образом в 1814 году предали Наполеона его маршалы. А уж о заговоре немецких генералов против Гитлера и говорить не приходится, хотя многие из них имели перед Третьим Рейхом заслуги никак не меньшие, чем Блюхер перед СССР.
С точки зрения японского командования, разведка боем прошла довольно успешно. Выяснилось, что русские по-прежнему воюют плохо, даже в условиях численного и технического превосходства. Однако ввиду незначительности масштабов столкновения в Токио решили провести новую пробу сил, которая и состоялась в следующем году на реке Халхин-Гол.
Военный суд в Москве, рассмотрев дело маршала Блюхера, пришёл к выводу, что имело место предательство и приговорил подсудимого к расстрелу. Интенсивное расследование показало огромное количество японской агентуры среди "людей Блюхера". Это было не удивительно, в армии тогда практически открыто говорили о предательстве высшего командного состава, также как и в России в 90-е. Вопреки распространённому мнению Сталин в его судьбе никакого участия не принимал и давления на суд не оказывал. Приговор вынесли боевые товарищи маршала Блюхера, перед глазами которых ещё стояла картина склонов высоты Заозёрной, усеянная трупами наших солдат.
Последствия "невнятной войны" у озера Хасан были намного тяжелее, чем кажется -над советской армией в мире открыто смеялись. Донесения японской разведки о более чем слабой координации советских войск были переданы союзнику Японии — Германии и сыграли очень важную роль в принятии решения о войне против СССР. Теперь никто в мире не сомневался, что СССР- лёгкая добыча.
Хрущев реабилитировал Блюхера (то есть упомянутые выше его деяния не признаны преступными, это показательный факт), но даже он не решился признать невиновными группу Зиновьева и Каменева. Слишком очевидны были доказательства вины, слишком очевидна и преступна цель — захват собственности, "сдача страны", "реставрация капитализма". Но эта тема стала старательно обходиться при описании истории, материалы процесса были изъяты из магазинов и библиотек, более не преподавались в школе и институтах. Стало непонятно — так преступники они или нет?
Если Гражданская война (1918-1922 гг.) и события на КВЖД (октябрь-ноябрь 1929 г.) были взлетом и триумфом Василия Блюхера, то настоящей его трагедией и точкой отсчета падения стал первый вооруженный конфликт на территории СССР - бои у озера Хасан (июль-август 1938 г.).
БЕССЛАВНАЯ КОНЧИНА
Один из первых пяти советских маршалов, первый кавалер почетных боевых орденов Красного Знамени и Красной Звезды Василий Константинович Блюхер скончался от жестоких пыток (по заключению судмедэксперта, смерть наступила от закупорки легочной артерии тромбом, образовавшимся в венах таза; был вырван глаз. - Авт.) в Лефортовской тюрьме НКВД 9 ноября 1938 года. По приказу Сталина его тело отвезли для медосвидетельствования в печально известную Бутырку и сожгли в крематории. И только через 4 месяца, 10 марта 1939 года, судебные инстанции приговорили мертвого маршала к высшей мере наказания за "шпионаж в пользу Японии", "участие в антисоветской организации правых и в военном заговоре".
Этим же решением к расстрелу были приговорены первая жена Блюхера Галина Покровская и жена брата Лидия Богуцкая. Еще через четыре дня расстреляли вторую жену бывшего командующего Отдельной Краснознаменной Дальневосточной армии (ОКДВА) Галину Кольчугину. Третью - Глафиру Безверхову - еще ровно через два месяца Особое совещание при НКВД СССР приговорило к восьми годам исправительно-трудовых лагерей. Чуть раньше, в феврале, был расстрелян и брат Василия Константиновича капитан Павел Блюхер - командир авиазвена при штабе ВВС ОКДВА (по другим данным, умер в заключении в одном из лагерей на Урале 26 мая 1943 г. - Авт.). До ареста Василия Блюхера были брошены в казематы НКВД его порученец Павлов и шофер Жданов. Из пяти детей маршала от трех браков старшую - Зою Белову в апреле 1951 года осудили на 5 лет ссылки, судьба самого младшего - Василина (на момент ареста Блюхера 24 октября 1938 г. ему было всего 8 месяцев), со слов матери Глафиры Лукиничны, отбывшей срок и полностью реабилитированной (как и все остальные члены семьи, включая Василия Константиновича) в 1956 году, так и осталась неизвестна.
Так что же послужило поводом к расправе над столь известной и уважаемой в народе и в армии фигурой?
Как выясняется, если Гражданская война (1918-1922 гг.) и события на КВЖД (октябрь-ноябрь 1929 г.) были взлетом и триумфом Василия Блюхера, то настоящей его трагедией и точкой отсчета падения стал первый вооруженный конфликт на территории СССР - бои у озера Хасан (июль-август 1938 г.).
ХАСАНСКИЙ КОНФЛИКТ
Озеро Хасан расположено в горной части Приморского края и имеет размеры около 800 м в ширину и протяженность с юга-востока на северо-запад в 4 км. Западнее его находятся сопки Заозерная (Чжангу) и Безымянная (Шацао). Их высоты сравнительно невелики (до 150 м), но с их вершин открывается вид на Посьетскую долину, а в ясную погоду видны окрестности Владивостока. Всего в 20 с лишним километрах на запад от Заозерной протекает пограничная река Тумень-Ула (Тумэньцзян, или Туманная). В ее нижнем течении проходил стык маньчжуро-корейско-советской границы. В советское довоенное время государственную границу с этими странами не обозначали. Все решалось на основании Хунчуньского протокола, подписанного с Китаем еще царским правительством в 1886 году. Граница была зафиксирована на картах, но на местности стояли только номерные знаки. Многие высоты в этой погранзоне никем не контролировались.
Москва полагала, что граница с Маньчжурией "проходит по горам, расположенным к западу от озера Хасан", считая сопки Заозерную и Безымянную, имевшие в этом районе стратегическое значение, советскими. Иного мнения были японцы, контролировавшие правительство Маньчжоу-Го и оспаривавшие эти высоты.
Поводами к началу Хасанского конфликта, по нашему мнению, послужили по крайней мере три обстоятельства.
Во-первых, 13 июня в 5 час. 30 мин. утра именно в этом районе (восточнее Хунчуня), контролировавшемся пограничниками 59-го Посьетского погранотряда (начальник Гребенник), перебежал на сопредельную территорию с секретными документами, "чтобы передать себя под защиту властей Маньчжоу-Го", начальник Управления НКВД по Дальневосточному краю комиссар госбезопасности 3-го ранга Генрих Люшков (ранее начальник УНКВД по Азово-Черноморскому краю).
Как заявил японским властям и газетчикам перебежчик (впоследствии до августа 1945 г. советник командования Квантунской армии и генштаба Японии), истинными причинами его побега было то, что он якобы "пришел к убеждению, что ленинизм не является больше основополагающим законом Коммунистической партии в СССР", что "Советы находятся под персональной диктатурой Сталина", ведущего "Советский Союз к самоуничтожению и войне с Японией, чтобы с ее помощью "отвлечь внимание народа от внутриполитической ситуации" в стране. Зная о массовых арестах и казнях в СССР, в которых он сам принимал непосредственное участие (по оценкам этого "видного чекиста", был арестован 1 млн. человек, в том числе в правительстве и в армии - 10 тыс. человек. - Авт.), Люшков вовремя понял, что и над ним "нависла опасность расправы", после чего он и совершил побег.
Сдавшись маньчжурским патрульным пограничным войскам, Люшков, по свидетельствам японских разведчиков Коиторо и Онуки, передал им "ценные сведения о советской Дальневосточной армии". 5-й отдел генштаба Японии сразу же пришел в замешательство, так как явно недооценивал истинную численность советских войск на Дальнем Востоке, обладавших "подавляющим превосходством" над их собственными войсками, дислоцированными в Корее и Маньчжурии. Японцы пришли к выводу, что "это делало фактически невозможным осуществление ранее составленного плана военных операций против СССР". Проверить же сведения перебежчика можно было только на практике - путем локальных столкновений.
Во-вторых, учитывая явный "прокол" с переходом границы в полосе 59-го отряда, его командование трижды - 1,5 и 7 июля запрашивало штаб Дальневосточного погранокруга дать разрешение на занятие высоты Заозерной, чтобы оборудовать на ней свои наблюдательные позиции. 8 июля наконец такое разрешение из Хабаровска было получено. Путем радиоперехвата это стало известно японской стороне. 11 июля на сопку Заозерная прибыл советский пограничный наряд, который ночью и оборудовал на ней окоп с проволочными заграждениями, выдвинув его на сопредельную сторону за 4-метровую погранполосу.
Японцы тут же обнаружили "нарушение границы". В результате временный поверенный в делах Японии в Москве Ниси передал заместителю наркома иностранных дел СССР Стомонякову ноту своего правительства с требованиями "покинуть захваченную маньчжурскую землю" и восстановить на Заозерной "границу, существовавшую там до появления окопов". В ответ советский представитель заявил, что "ни один советский пограничник и на вершок не заступил на сопредельную землю". Японцы негодовали.
И, в-третьих, 15 июля вечером на гребне высоты Заозерной в трех метрах от линии границы начальник инженерной службы Посьетского погранотряда Виневитин выстрелом из винтовки убил "нарушителя" - японского жандарма Мацусиму. В тот же день посол Японии в СССР Сигемицу посетил советский Наркомат иностранных дел и вновь в категоричной форме потребовал отвести советские войска с высоты. Ссылаясь на Хуньчуньское соглашение, Москва и во второй раз отвергла требования Токио.
Через пять дней японцы повторили свои претензии на высоты. При этом посол Сигемицу заявил наркому иностранных дел СССР Литвинову, что "его страна имеет права и обязательства перед Маньчжоу-Го" и в противном случае "Япония должна будет прийти к выводу о необходимости применения силы". В ответ японский дипломат услышал, что "успешного применения этому средству он в Москве не найдет" и что "японский жандарм убит на советской территории, куда ему не следовало приходить".
Узел противоречий затянулся.
НИ ПЯДИ ЗЕМЛИ
В связи с подготовкой японцев к вооруженным провокациям еще 23 апреля 1938 года в пограничных и внутренних войсках Дальневосточного края была повышена боевая готовность. Беря во внимание сложную военно-политическую обстановку, складывающуюся на Дальнем Востоке, 28-31 мая 1938 года состоялось заседание Главного военного совета РККА. На нем был заслушан доклад командующего ОКДВА маршала Василия Блюхера о состоянии боеготовности войск армии. Итогами Совета стало преобразование с 1 июля ОКДВА в Дальневосточный фронт (ДКФ). Решением Комитета обороны в июне-июле численность дальневосточных войск была увеличена почти на 102 тыс. человек.
16 июля командование 59-го Посьетского погранотряда обратилось в штаб 1-й Краснознаменной армии с просьбой усилить гарнизон высоты Заозерная одним стрелковым взводом из роты поддержки 119-го стрелкового полка, прибывшей в район оз. Хасан еще 11 мая по приказу Блюхера. Взвод был выделен, но 20 июля командующий ДКФ приказал отвести его к месту постоянной дислокации. Как видно, уже тогда прозорливый и опытный маршал явно не хотел эскалации конфликта.
Ввиду обострения ситуации 6 июля Сталин направляет в Хабаровск своих эмиссаров: первого заместителя наркома внутренних дел (8 июля 1938 г. другим "боевым" замом наркома Ежова стал Берия. - Авт.) - начальника ГУГБ Фриновского (в недавнем прошлом начальника Главного управления пограничной и внутренней охраны) и заместителя наркома обороны - начальника политуправления РККА (с 6 января 1938 г. - Авт.) Мехлиса с задачей навести в войсках ДКФ "революционный порядок, повысить их боевую готовность и "в семидневный срок провести массовые оперативные мероприятия по изъятию противников Советской власти", а заодно церковников, сектантов, подозреваемых в шпионаже, проживавших на территории региона немцев, поляков, корейцев, финнов, эстонцев и т.д.
Всю страну захлестнули волны "борьбы с врагами народа" и "шпионами". Найти таких эмиссарам предстояло и в штабах Дальневосточного фронта и Тихоокеанского флота (только среди руководящего состава ТОФ за 20 июльских дней в их списки "вражеских агентов и пособников" попали 66 человек). Не случайно Василий Блюхер после того, как 29 июля Фриновский, Мехлис и начальник политуправления ДКФ Мазепов побывали у него дома, в сердцах признался жене: "...приехали акулы, которые хотят меня сожрать, они меня сожрут или я их - не знаю. Второе маловероятно". Как мы теперь знаем, маршал был прав на все сто.
22 июля в войска был направлен его приказ о приведении соединений и частей фронта в полную боевую готовность. Нападение японцев на Заозерную ожидалось на рассвете 23-го. Оснований для принятия подобного решения было достаточно.
Для проведения этой операции японское командование попыталось скрытно сосредоточить 19-ю пехотную дивизию численностью до 20 тыс. человек, бригаду 20-й пехотной дивизии, кавалерийскую бригаду, 3 отдельных пулеметных батальона и танковые подразделения. К границе были подтянуты тяжелая артиллерия и зенитные орудия - всего до 100 единиц. На ближайших аэродромах в готовности сосредоточились до 70 боевых самолетов. В районе песчаных островов на р. Тумень-Ула ими были оборудованы огневые позиции артиллерии. Легкую артиллерию и пулеметы разместили на высоте Богомольной в 1 км от Заозерной. В заливе Петра Великого у территориальных вод СССР сосредоточился отряд эсминцев ВМС Японии.
25 июля в районе погранзнака # 7 японцы обстреляли советский пограничный наряд, а на следующий день усиленная японская рота захватила пограничную высоту Чертова Гора. Обстановка накалялась день ото дня. Чтобы разобраться в ней и в причинах ее обострения, маршал Блюхер 24 июля направил на Хасан для расследования комиссию штаба фронта. Причем о ее существовании знал только узкий круг лиц. Доклад комиссии командующему в Хабаровск был ошеломляющим: "...наши пограничники нарушили маньчжурскую границу в районе сопки Заозерная на 3 метра, что повлекло за собой возникновение конфликта на озере Хасан".
26 июля по приказу Блюхера с сопки Безымянной был снят взвод поддержки и поставлен лишь пограннаряд в составе 11 человек во главе с лейтенантом Алексеем Махалиным. На Заозерной же размещалась рота красноармейцев. В Москву на имя наркома обороны Ворошилова ушла телеграмма командующего ДКФ "о нарушении маньчжурской границы" с предложением "немедленного ареста начальника погранучастка и других виновников в провоцировании конфликта с японцами". Ответ "красного конника" Блюхеру был кратким и категоричным: "Прекратить возню со всякими комиссиями и точно выполнять решения Советского Правительства и приказы Наркома". На тот момент, как представляется, открытого конфликта еще можно было избежать политическими средствами, но его механизм был уже запущен с обеих сторон.
29 июля в 16 часов 40 минут японские войска двумя отрядами численностью до роты атаковали высоту Безымянную. 11 советских пограничников приняли неравный бой. Пятеро из них были убиты, смертельное ранение получил и лейтенант Махалин. Подоспевший резерв пограничников и стрелковая рота лейтенанта Левченко к 18 часам выбили японцев с высоты и окопались. На следующий день между сопками Безымянная и Заозерная на высотах занял оборону батальон 118-го стрелкового полка 40-й стрелковой дивизии. Японцы же при поддержке артиллерии предприняли ряд безуспешных атак на Безымянную. Советские бойцы стояли насмерть. Уже первые бои 29-30 июля показали, что завязался необычный инцидент.
В 3 часа утра 31 июля вслед за сильной артподготовкой два батальона японской пехоты атаковали высоту Заозерная и один батальон высоту Безымянная. После ожесточенного неравного четырехчасового боя противнику удалось-таки занять указанные высоты. Неся потери, стрелковые подразделения и пограничники отошли в глубь советской территории, к озеру Хасан.
С 31 июля в течение более недели японские войска удерживали эти сопки. Атаки частей Красной Армии и пограничников были безуспешными. 31-го же числа на Хасан от командования фронта прибыли начштаба Штерн (до этого под псевдонимом "Григорович" год воевал Главным военным советником в Испании) и Мехлис. В тот же день последний доложил Сталину следующее: "В районе боев нужен настоящий диктатор, которому все было бы подчинено". Следствием этого 1 августа стал телефонный разговор вождя с маршалом Блюхером, в котором тот категорично "рекомендовал" комфронта "выехать на место немедля", чтобы "по-настоящему воевать с японцами".
Блюхер выполнил приказ только на следующий день, вылетев во Владивосток вместе с Мазеповым. Оттуда на эсминце в сопровождении командующего ТОФ Кузнецова они были доставлены в Посьет. Но сам маршал практически не очень стремился участвовать в операции. Возможно, на его поведение повлияло и известное сообщение ТАСС от 2 августа, где была дана недостоверная информация о том, что японцы захватили советскую территорию до 4 километров. Антияпонская пропаганда делала свое дело. И вот уже вся страна, введенная в заблуждение официальным заявлением, с яростью стала требовать обуздать зарвавшихся агрессоров.
1 августа был получен приказ наркома обороны, который требовал: "В пределах нашей границы смести и уничтожить интервентов, занявших высоты Заозерная и Безымянная, применив в дело боевую авиацию и артиллерию". Эту задачу было поручено решить 39-му стрелковому корпусу в составе 40-й и 32-й стрелковых дивизий и 2-й механизированной бригады под командованием комбрига Сергеева. Общее руководство операцией Климент Ворошилов возложил при действующем командующем ДКФ на его начальника штаба комкора Григория Штерна.
В тот же день японцы в районе озера Хасан применили свою авиацию. Огнем зенитных средств противника были сбиты 3 советских самолета. Вместе с тем, овладев высотами Заозерная и Безымянная, самураи совсем не стремились продолжать захватывать "целые куски советской территории", как утверждали в Москве. Зорге докладывал из Токио, что "японцы обнаружили желание разрешить все неясные пограничные вопросы дипломатическими средствами", хотя и с 1 августа начали укрепление всех оборонительных позиций в Маньчжурии, в том числе сосредоточив "на случай контрмероприятий с советской стороны вокруг района столкновения фронтовые части и резервы, объединенные командованием корейского гарнизона".
В этой обстановке наступление советских войск из-за противодействия противника, проявившихся недостатков в организации взаимодействия артиллерии с пехотой, без авиационной поддержки из-за нелетных погодных условий, а также плохой выучки личного состава и слабой материально-технической обеспеченности, всякий раз проваливалось. Кроме того, на успех боевых действий Красной Армии существенно влиял запрет на подавление огневых средств противника, действовавших с маньчжурской и корейской территорий, и на любые пересечения госграницы нашими войсками. Москва все же опасалась перерастания пограничного конфликта в полномасштабную войну с Токио. И, наконец, на месте стал все время вмешиваться в руководство соединениями и частями, внося неразбериху и путаницу, Мехлис. Однажды, когда тот попытался направить 40-ю стрелковую дивизию наступать, несмотря ни на что, в лоб японцам, по лощине между двумя сопками, дабы противник "не оскальпировал бы" это соединение, маршал Блюхер был вынужден вмешаться и отменить приказ "партийного эмиссара". Все это зачлось комфронта уже в скором будущем.
3 августа 39-й корпус был усилен еще одной - 39-й стрелковой дивизией. Командиром корпуса был назначен Штерн. На следующий день Ворошилов в новом оперативном приказе # 71сс "для готовности к отражению провокационных нападений японо-маньчжур" и "в любой момент нанести мощный удар зарывающимся наглым японским агрессорам по всему фронту" приказал привести в полную боевую готовность все войска Дальневосточного Краснознаменного фронта и Забайкальского военного округа. В приказе также было подчеркнуто: "Ни одной пяди чужой земли, в том числе и маньчжурской, и корейской, мы не хотим, но и своей Советской земли никому, японским захватчикам в том числе, никогда не отдадим ни вершка!" Реальная война как никогда близко стояла у порога советского Дальнего Востока.
ПОБЕДНЫЙ РАПОРТ
К 4 августа в составе 39-го стрелкового корпуса в районе Хасана насчитывалось около 23 тыс. человек личного состава, на вооружении имелись 237 орудий, 285 танков, 6 бронемашин и 1 тыс. 14 пулеметов. Корпус должна была прикрывать авиация 1-й Краснознаменной армии в составе 70 истребителей и 180 бомбардировщиков.
Новое наступление советских войск на высоты началось во второй половине дня 6 августа. Неся большие потери, к вечеру им удалось захватить только юго-восточные скаты высоты Заозерной. Гребень же северной ее части и северо-западные командные точки высоты оставались в руках противника по 13 августа, до завершение мирных переговоров сторон. Соседние же высоты Черная и Безымянная также были заняты советскими войсками только после достижения перемирия, в течение 11 и 12 августа. Тем не менее в Москву с поля боя еще 6 августа ушел победный рапорт о том, что "наша территория очищена от останков японских войск и все пограничные пункты прочно заняты частями Красной Армии". 8 августа очередная "деза" для советского народа попала на страницы центральной прессы. А в это время только на Заозерной красноармейцы с 8 по 10 августа отразили до 20 контратак упорно не сдававшейся японской пехоты.
В 10 часов утра 11 августа в советские войска поступил приказ о прекращении огня с 12.00. В 11 час. 15 мин. орудия были разряжены. Но японцы до 12. час. 30 мин. еще продолжали обстреливать высоты. Тогда командование корпусом приказало произвести мощный огневой налет из 70 орудий разных калибров по вражеским позициям в течение 5 минут. Только после этого самураи полностью прекратили огонь.
Факт дезинформации по поводу овладения советскими войсками Хасанскими высотами стал известен в Кремле из доклада органов НКВД только 14 августа. В течение последующих дней состоялись советско-японские переговоры военных представителей двух стран по демаркации спорного участка границы. Открытая фаза конфликта пошла на убыль.
Предчувствия маршала не обманули. 31 августа в Москве состоялось заседание Главного военного совета РККА. На повестке дня стоял главный вопрос "О событиях в районе озера Хасан". Заслушав объяснения командующего ДКФ маршала Блюхера и заместителя члена военного совета фронта дивизионного комиссара Мазепова, Главный военный совет пришел к следующим основным выводам:
"1. Боевые операции у озера Хасан явились всесторонней проверкой мобилизационной и боевой готовности не только частей, которые непосредственно принимали в них участие, но и всех без исключения войск ДКФронта.
2. События этих немногих дней обнаружили огромные недочеты в состоянии ДКФронта... Обнаружено, что Дальневосточный театр к войне плохо подготовлен. В результате такого недопустимого состояния войск фронта мы в этом сравнительно небольшом столкновении понесли значительные потери 408 человек убитыми и 2807 человек ранеными (по новым, уточненным данным, 960 чел. убитыми и 3 тыс. 279 человек ранеными; общее соотношение потерь СССР и Японии 3:1. - Авт.)..."
Основными итогами обсуждения повестки дня стало расформирование Управления ДКФ и отстранение от должности командующего Маршала Советского Союза Блюхера.
Главным виновником этих "крупнейших недочетов" в первую очередь был назван командующий ДКФ маршал Василий Блюхер , по мнению наркома обороны, окруживший себя "врагами народа". Прославленный герой был обвинен в "пораженчестве, двуличии, недисциплинированности и саботировании вооруженного отпора японским войскам". Оставив Василия Константиновича в распоряжении Главного военного совета РККА, его вместе с семьей отправили в отпуск на Ворошиловскую дачу "Бочаров ручей" в Сочи. Там его с женой и братом и арестовали. Спустя три недели после своего ареста