Любовь воропаева поэтесса. Стихи разных лет из моей книги "Словарь Любви" (1989). У вас есть любимые друзья среди знаменитостей

Пятнадцать лет назад ушел из жизни любимец публики, прославившийся хитом «Девочка моя синеглазая»

Звезда Жени Белоусова молниеносно зажглась на музыкальном олимпе, но, к сожалению, так же быстро и погасла. В 32 года певец ушел из жизни. Согласно официальному некрологу умер в Институте имени Склифосовского от инсульта. Песни Жени Белоусова до сих пор звучат по радио и телевидению. Бешеным успехом он обязан своим первым продюсерам - супругам поэтессе Любови Воропаевой и композитору Виктору Дорохину. Именно они взялись за раскрутку Жени, написав для него хиты «Девочка моя синеглазая», «Такое короткое лето», «Золотые купола». Виктора Дорохина не стало три года назад. Его супруга, которую прозвали железной леди российского шоу-бизнеса, продолжает заниматься любимым делом.

*У Жени Белоусова была просто бешеная популярность. К сожалению, слава и деньги оказались слишком тяжелым испытанием для певца

- Люба, на могиле у своего звездного подопечного часто бываете?

Каждый год в июне в день памяти Жени собираемся на кладбище в 12 часов дня. В этот раз встретилась с его мамой Нонной Павловной, которая приехала из Курска и на все лето останется у Жениного брата-двойняшки Саши. Были и самые верные фанатки. Вдова Жени Лена и дочка Кристина появились чуть позже. Нонна Павловна рассказывала, что в детстве Женька был заводилой, хулиганом и сорванцом, в отличие от Саши, которому отводилась роль оруженосца. Но Саша никогда не сдавал Женьку. Был тихий, спокойный, уравновешенный, собственно говоря, он таким и остался. Одно время работал барабанщиком у Татьяны Овсиенко.

- Белоусов ведь с Украины, хотя в паспорте у него написано, что родился в Курске.

Появился на свет он в Харькове, его старшая сестра Марина до сих пор живет там со своей семьей. Спустя несколько месяцев после рождения двойняшек семейство Белоусовых переехало в Курск - папа Жени был военным.

- Помните, как состоялась ваша первая встреча с певцом?

Нас познакомила музыкальный редактор главной редакции телепрограмм радио и телевидения Марта Могилевская, выпускавшая «Утреннюю почту». Марта жила на одной стороне Патриарших Прудов, а мы с мужем - композитором Виктором Дорохиным - на другой. Общались практически ежедневно. У нас в доме появился компьютер (один из первых в Москве), и Витя был весь в нем. А я проводила вечера у Марты, поскольку там собирались коллеги, было весело, интересно. Мы выпивали, показывали друг другу новые песни. Такой себе выездной худсовет на дому.

Летом 1987 года Могилевская снимала очередной выпуск «Утренней почты», где Женя Белоусов в составе группы Барри Алибасова «Интеграл» исполнял песню про какие-то далекие материки. Звонит мне Марта из Останкино: «Слушай, у меня дома сейчас такой сладкий пацан сидит, ждет меня и курицу в кефире жарит, представляешь. Курица обалденная получается!» При этом не назвала ни имя, ни фамилию нового ухажера.

Прошло какое-то время, мы давненько не виделись, я была занята, и вдруг Могилевская говорит: «Помнишь, я тебе о мальчике рассказывала, с которым у меня отношения. Он хочет познакомиться с тобой и твоим мужем, ему очень нравится песня „На минутку“, написанная вами для Кати Семеновой. Он когда в кабаке в Курске работал, жил на вашу песню, ведь ее по десять раз за вечер заказывали». Мы выбрали время, и Марта привела к нам Женю.

Стояла поздняя осень или ранняя зима, потому что Марта была уже в шубке, а Женька - в джинсовой курточке-ветровке с белым искусственным мехом. Такой продрогший воробышек. Но при этом, действительно, хорошенький внешне, кудрявенький. Юноша оказался с апломбом, знал себе цену. Мы сели пить чай, а Женя с Дорохиным завели разговор о музыке и весь вечер на нас с Мартой ноль внимания. Когда гости ушли, муж сказал: «Ты знаешь, я из этого парня сделаю звезду. Как он тебе?» «Да никак, - ответила я. - Мы же с Катькой Семеновой работаем, у нас так хорошо песни идут». Короче, не произвел Белоусов на меня никакого впечатления. Я и Марту не поняла: ну, думаю, заскок у нее. А Женя просто начал на абордаж брать Дорохина: звонил каждый день. У меня из-за этого ревность возникла. Все вопросы мужчины решали за закрытой дверью, а я подслушивала время от времени, за что мне сильно доставалось от Дорохина. Если эмоции переполняли меня и я без стука врывалась в комнату, чтобы сказать свою вескую фразу, муж меня тут же, при Женьке, посылал...

- Когда сдались и поняли, что теперь вы сопродюсер и никуда от этого не деться?

После того как активно включилась в работу. Именно я разрабатывала техническое задание проекта, мне доверили заняться имиджем, я отвечала за так называемый пиар, хотя тогда этого слова еще никто не знал. Что касается Женькиной прически, мы с мужем были категорически против безвкусной «химии», которая была у Белоусова на голове в «Интеграле». Убедили парня, что без кудрей гораздо лучше. Волосы отрасли, и оказалось, что они у него немножко волнистые, но это была натуральная красивая волна, а не китчевая химия. Мы сами придумывали и костюмы для артиста.

Было дело, когда Женя с Витей кричали мне: «Давай новую песню, только пошлятина нужна!» Так я написала «Девочку мою синеглазую», правда, это была уже вторая песня. Что касается первой, то я получила задание ни в коем случае не писать хит - это особая хитрость, чтобы попасть на радио и телевидение. Я сочинила песню про Алушту, романтическую любовь Женьки и Марты с надеждой на то, что Могилевская обязательно поставит композицию в «Утренней почте». Но мы не учли, что Женя ходок был тот еще. Пока песню записали, он успел жениться на Наталье Ветлицкой, уйдя от Марты.

- Быстро...

Познакомились они с Ветлицкой у Марты дома, а сошлись на съемках «Новогоднего огонька». Ни Женя, ни Наташа не были задействованы в съемках, поэтому сидели в баре, выпивали. Я присоединилась к ним, выпила коньячку, потом вижу: горячо как ребята зажимаются! Говорю: «Ну вас на фиг!» - и ушла на площадку. Целый месяц Женька нам ничего не говорил. Вдруг на Новый год звонит пьяненький: «Ребята, поздравьте меня, я женился». Дорохин спрашивает: «На Марте, что ли? Сейчас будем поздравлять». - «Да нет, на Наташе Ветлицкой». Мы выпали в осадок. Дорохин тогда произнес коронную фразу: «Передай невесте, что дуэта не будет. Раскручивать ее я не стану». Видимо, это и сыграло свою роль. Как только Белоусов уехал на гастроли, Ветлицкая быстро нашла утешение в объятиях другого. Это был самый короткий брак из тех, что я знаю. Он просуществовал... девять дней.

- Женя был таким любвеобильным?

Да, он был влюбчивый, увлекающаяся натура, но личная жизнь артиста нас, продюсеров, слава Богу, не касалась. В этом плане жене Белоусова Ленке, конечно, было тяжело. Мы вообще о ее существовании и о том, что у певца родилась дочь Кристинка, узнали, когда ребенку уже был год. Женька от нас скрывал, что у него в Курске есть семья: гражданская жена и ребенок. Кстати, они сначала обвенчались, а потом уже расписались.

- Вы сказали, что Белоусов был хорошим кулинаром.

Плов великолепный делал. Бывая у нас в гостях, запекал свинину со сладким соусом и готовил разные салатики. Я и покойный Андрюшка Попов, друг Женьки, один из наших первых администраторов, занимались доставкой дефицитов. Это ж советское время - в стране ничего не было. Начав работать с Женей, мы стали зарабатывать колоссальные деньги, которые просто некуда было девать. У нас была договоренность, что 50 процентов заработанного получает певец, а 50 - мы с Виктором. Как-то муж посчитал, что за два года существования проекта мы заработали пять с лишним миллионов долларов. По тем временам безумные деньги. Земля тогда не продавалась, золото было в дефиците, ничего нельзя было приобрести.

- Говорят, деньги у Белоусова хранились прямо в мешках.

Не знаю, как у него, но у нас действительно валялись мешки в комнате, которую мы с Дорохиным назвали кошельком. Она была забита мешками с деньгами, их некогда было даже сосчитать. Чтобы как-то эти деньги «оплодотворять», приходилось заводить знакомства на базах. Я наладила контакт с торговой фирмой «Весна» на Калининском проспекте и скупала все подряд, причем в трех экземплярах. Поэтому у меня с Нонной Павловной и Леной были одинаковые костюмы, сумочки, сумасшедше модные тогда косметические наборы «Пупа». У нас были одинаковые белые спальни, румынские стенки, мягкая мебель, стиральные машины из магазина «Березка», двухкамерные салатные холодильники «Нешенел», машины «Москвич». Дорохин был шикарным водителем, он и Женю научил водить.

- Из-за чего распался ваш союз, ведь он был таким плодотворным?

Было много причин. Превалировала алкогольная тема, а Дорохин этого не понимал, поскольку сам не пил вообще. Началось с того, что танцы, которые были филигранно выточены, стали постепенно растворяться, исчезать. Страдало качество. Женька безумно уставал, ведь мы молотили иногда по три концерта в день. Был момент, когда муж при мне сильно ударил Женьку! И за дело, поскольку Белоусов в гримерке лег спать в концертном костюме. Дорохин просто сшиб певца с банкетки кулаком, Женька упал на пол. Я вскрикнула: «Витя, что ты делаешь?» Муж стал орать: «Какой ты артист, на хрен, если ты в концертном костюме, в котором выходишь к своим зрителям, можешь лечь спать? Концертный костюм - это святое! Не смей в нем ни жрать, ни спать, вешай его всегда на вешалку!» Эта история случилась на сольниках Жени в спорткомплексе «Юбилейный» в Питере.

- После сотрудничества с вами певец пытался работать с Игорем Матвиенко...

Небольшой взлет, который произошел на первых песнях Матвиенко, быстро закончился. Игорь перестал для Жени писать. В окружении композитора говорили, что он даже не брал трубку, когда звонил Белоусов. Наша встреча с Женькой после пятилетнего перерыва состоялась в 1996 году на праздновании 50-летия Преснякова-старшего. До этого к нам периодически приезжали гонцы от Жени, но Дорохин посылал подальше парламентеров. Правда, через какое-то время Витя с Женей снова стали общаться. Муж попробовал записать с ним песню. Но Женя приехал не в том состоянии, скажем мягко, не попал ни в одну ноту. Витя впал в жуткую депрессию из-за этого, сказав, что запись никто никогда не услышит. И я выполню его волю, эта запись просто неприличная.

- Говорят, именно алкоголь стал причиной смерти певца.

Он попал в больницу с острым панкреатитом, у Жени оказался, как рассказывала Нонна Павловна, некроз части поджелудочной железы. Я не имею права судить, но, возможно, имели место и врачебные просчеты. У Жени были жуткие боли, и ему кололи обезболивающее. А организм ведь весь проспиртован. Сочетание алкоголя и лекарств могло вполне повлиять на имевшуюся у певца еще с детства аневризму, которая разорвалась. Когда Женька попал в больницу, мы уезжали в Турцию отдыхать. Вернулись (тогда еще мобильных телефонов не было), а на автоответчике масса сообщений о том, что Женя в коме. Мы приехали в больницу, но даже проститься не смогли, нас уже не пустили.

- На похоронах Белоусова, наверное, много народу собралось?

И в Театре эстрады на гражданской панихиде, и в храме около спорткомплекса «Олимпийский», где отпевали Женю, и на кладбище был весь шоу-бизнес. Очень много фотографов и камер, засветиться приехали все. Женю похоронили на Кунцевском кладбище. Это достаточно известное место. Напротив Женькиной могилы через аллею похоронен Женя Мартынов. Рядом Валера Ободзинский, Евгений Моргунов, Леонид Гайдай, Зиновий Гердт, Любовь Соколова, Владимир Басов, Юрий Визбор. В общем, творческая компания великих людей.

Но ровно через год, в день памяти, людей на могиле Жени уже практически не было. Сейчас о нем вспоминают единицы. Я сообщила в социальных сетях, когда мы собираемся на кладбище, но никто из коллег не приехал.

Когда я начинала писать стихи, поэтом-песенником быть не мечтала. Публиковалась в журналах «Юность» и «Новый мир». Но однажды мой друг Андрей Богословский - сын Никиты Владимировича Богословского - сказал, что песни писать очень сложно. У него тогда уже была известная композиция «Рисуют мальчики войну», то есть он был в теме. Вот мне и захотелось ему доказать, что это в общем-то не такая уж сложная работа. И я втихую от Андрюши стала писать какие-то тексты, а чтобы они зазвучали, пыталась стать своей в мире эстрады.

Как и все начинающие поэты, ходила в Центральный дом литераторов и до сих пор дружу с Машей Арбатовой, Володей Вишневским, которые тоже были завсегдатаями тех посиделок. Там работала Лена Жернова, у которой был роман с Николаем Агутиным, отцом Лени (позднее она родила Коле двоих детей). Тогда Коля каждый день приезжал к Леночке, в местном ресторане кормил ее обедами и поил кофейком. И вот однажды иду я такая счастливая, под мышкой у меня сборник «День поэзии», где меня впервые напечатали. А Ленка меня останавливает и говорит: «Любань, давай я тебя с Колей познакомлю». Коля говорит: «Что это у вас? Стихи? Дайте посмотреть». А я не знала, что Коля неплохо разбирается в поэзии. Прочел он мои стихи и говорит: «А вы не пробовали песни писать? Давайте я вас познакомлю с Виктором Векштейном, руководителем ВИА «Поющие сердца».

Так мы начали работать с Векштейном. Это была невероятно насыщенная творческая жизнь. На кухне у него собирались музыканты, сам Виктор сидел за пианино, я рядом, он мне кидал идеи, я тут же, прямо у него на кухне, набрасывала стихи. Мы много песен сделали с «Поющими сердцами». А у этого ВИА была извечная конкуренция с «Веселыми ребятами» Павла Слободкина. И он, узнав обо мне, решил поинтересоваться, что это там за девочка талантливая появилась. Позвонил и говорит: «Вы не замыкайтесь на «Поющих»-то. У меня тоже есть хорошие идеи, давайте поработаем». Первая песня, сделанная нами с «Веселыми ребятами», посвящалась Алле Борисовне Пугачевой и называлась «Рыжим всегда везет». Это было в 1983 году.

Дела потихоньку стали налаживаться. Одна романтическая история завела меня в Ригу, где я познакомилась с Раймондом Паулсом, и с ним тоже удалось сделать две-три песни. В общем, недостатка в работе и композиторах я не испытывала. Проблема была в одном - надо было где-то числиться. По тем временам человек, который не имел трудовой книжки, считался тунеядцем и мог за это схлопотать уголовный срок. Векштейн выбил мне ставку в «Мос­концерте», и в трудовой книжке у меня появилась гордая запись «музыкант-инструменталист». Дважды в месяц я аккуратно получала деньги в кассе, довольно приличные, и это давало мне возможность заниматься творчеством, не особо беспокоясь о хлебе насущном.

- С Виктором Дорохиным мы познакомились на гастролях в середине 1980-х, и между нами проскочила искра. Фото: Из личного архива Любови Воропаевой

Но потом все стало меняться. Видимо, таких умных творческих личностей на балансе «Москонцерта» стало слишком много, и коллективы начали проверять на предмет того, сколько человек из числящихся в ВИА действительно ездит на гастроли. Меня поставили перед фактом: надо ехать в тур, иначе уволят. Целое лето я промоталась с «Поющими сердцами» по городам и весям и только привыкла к кочевому образу жизни, как вдруг новая напасть. Проверки ужесточились, теперь все «музыканты-инструменталисты» обязаны были не просто ездить с коллективом, но и выходить на сцену.

«Воропаева, короче, у тебя же стишки какие-то есть? Вот будешь выходить и читать, заполнять паузу, пока ребята переодеваются», - сказали мне. Я буквально за несколько дней наваляла себе коротенькую программу из небольших иронических стишков. Потом все эти стихи, кстати, в «Литературной газете» были опубликованы. С этой программой я имела успех, зал хохотал, всем было весело. Всем, кроме меня. Оказалось, что у меня безумная боязнь сцены. Аж ноги подгибались, когда готовилась к выходу. Артисты научили, что с этим недугом делать. «Выпей, - говорят, - 50 грамм коньяку, и дело веселее пойдет». И действительно, полегчало. Впрочем, особо увлечься этим способом снятия стресса я не успела: «Поющие сердца» вскоре распались, и я снова отправилась искать лучшей доли.

- Но самый главный творческий тандем все-таки был у вас с Виктором Дорохиным…

Да. Где-то на этих многочисленных гастролях в середине 1980-х годов мы с ним и познакомились. Он был барабанщиком - сначала джазовым, потом работал в тех же «Поющих сердцах», а позднее мы вместе оказались в другом музыкальном коллективе. В какой-то миг между нами пробежала искра. Это стало очевидно всем, кто за нами наблюдал, и начальству нашему такие вольности не понравились: ни Виктор, ни я на тот момент не были свободны. Меня уволили, и Виктор сказал, что в таком случае он уйдет вместе со мной. Заодно пришлось забрать трудовую и из «Москонцерта». Надо было придумывать выход из положения.

Я была членом проф­кома литераторов, и у меня появилась идея организовать там песенную секцию. И мы, а также многие из ныне знаменитых композиторов и поэтов-песенников, будучи тогда молодыми и безработными «тунеядцами», отлично трудоустроились. Там и Матецкий был - в секции песенников, и покойный Олег Сорокин, работавший с ВИА «Девчата», и Игорь Николаев, и многие-многие другие.

С Игорем Николаевым. Фото: Из личного архива Любови Воропаевой

- В какой момент вы с Дорохиным решили стать продюсерами?

Это все наши кипучие творческие натуры. Время тогда интересное было, железный занавес слегка приоткрылся, и мы стали узнавать, как делается музыка за рубежом. У нас был друг, американский дипломат Джефф Бэрри, который привез Виктору компьютер - один из первых в Москве. Второй появился у Давида Федоровича Тухманова, и он приезжал к Виктору учиться. Потом Джефф привез видеомагнитофон и кассеты. Я помню, вот здесь, в этом самом кабинете, сидели на полу Федя Бондарчук, мы с Витей, еще тьма народа, и сутками напролет смотрели видеоклипы: Джефф в Америке записывал свежие эфиры MTV и привозил сюда. Мы впитывали каждый звук, каждое движение, срисовывали танцы Майкла Джексона и Полы Абдул.

Привозил Джефф и музыкальные журналы, но, поскольку английским тогда мало кто владел, я по ночам, обложившись словарями, переводила на русский эти статьи и перепечатывала на машинке для того, чтобы дать почитать Виктору и его друзьям. Квартира постепенно превратилась в творческую мастерскую, через нее прошли все более-менее популярные люди того времени. Мы горели идеями, жили музыкой. Было ощущение, что прорвало плотину. Это было самое счастливое время!

Ну и, разумеется, все эти знания должны были вылиться в какой-то проект. Первой в жернова наших продюсерских амбиций попала бедная Катя Семенова. Это был конец 1980-х годов: Катя была уже весьма востребованной певицей. Она уже спела свои знаменитые хиты «Школьница» и «Чтоб не пил, не курил», и все у нее в жизни было в порядке. И Катя совершенно искренне не понимала, чего от нее хотят молодые авторы, которые пришли к ней и сообщили: «Значит, так: одеваешься ты неправильно, на сцене держишься не так, давай займемся танцами и сделаем из тебя модную певицу».

- «А чего это сразу танцами-то? - возмущается Катя. - У меня ребро сломано было, и справка имеется, могу показать!» А нам с Виктором хотелось идти вперед, писать танцевальную музыку и показать публике все те танцы, что мы видели в американских клипах.

В общем, Катю мы уговорили, накрасили, переодели. Хотя с вещами было бесконечно сложно. Я помню, как моя приятельница - редактор телевидения и впоследствии продюсер Марта Могилевская - просила свою подружку Анечку Ямпольскую, жену Миши Козакова, которой привезли из Израиля какое-то фантастическое платье, дать его Кате Семеновой на один день напрокат. Недавно наткнулась на запись той «Песни года» и увидела Катю в том самом шикарном черном платье, на груди которого сверкала огромная бабочка, расшитая камнями и блестками. А еще, помню, снимали клип на песню «20 градусов мороза»: там Катя в моей футболке, моем халате и в моих клипсах. Впрочем, так все жили - собирали реквизит по знакомым, лишь бы как-то приодеться для выхода на сцену.

Катя начала собирать стадионы. Песни «На минутку» и «Последнее танго», которые мы ей написали, звучали отовсюду. Жизнь закружилась вокруг нее. И голова у нее от всей этой славы и успеха тоже немного закружилась. Она сказала нам: «Чего это я должна только с вами работать? Мне Алла Борисовна звонит, Кузьмин звонит все время, песни свои предлагают». В общем, она решила, что без нас ей будет лучше. Мы расстались, и я очень переживала тогда, плакала. Года через три-четыре, когда мы в новогоднюю ночь сидели за столом, Катя вдруг позвонила и попросила прощения. «Ребята, - говорит, - я только сейчас поняла, что вы для меня сделали, я прошу у вас прощения за то, что я так себя повела».

- «Не буду танцевать, у меня ребро сломано!» - говорила Катя. Катя Семенова (1988). Фото: Владимир Яцина/ТАСС

- Но у вас уже появился Женя Белоусов?

Нас познакомила Марта Могилевская: она привела Женьку к нам домой. И они с Витей мгновенно подружились. Помню, мы сидели вчетвером за столом, пили чай, и в один миг мы с Мартой для них как будто исчезли. Они заговорили о музыке, Витя стал включать Жене разные песни, видео, они не могли наговориться. «Я буду с этим парнем работать», - сказал Витя. «Что ты в нем нашел? Ну, личико смазливое, и все», - удивлялась я. Он странно выглядел тогда с этой своей «химией» на голове. «Этого парня даже близко нельзя с нашей Катькой сравнить», - говорю. Но Витя был непреклонен.

Он полностью взял на себя руководство этим проектом, а мне доверил разработать пиар-стратегию. Тогда, правда, и слова-то такого никто не знал, и уж тем более не понимал, как это делается. Я начала действовать по наитию: придумала Жене Белоусову биографию. Во-первых, отняла у него 6 лет - на самом деле он был старше. Во-вторых, объявила всем, что Женька - абсолютный новичок на эстраде, как бы нечаянно упустив тот факт, что он до этого вообще-то несколько лет работал в «Интеграле» у Бари Алибасова.

Бари эти мои сказки безумно обидели. Там была какая-то не очень красивая история: оказалось, что тогда Алибасов держал всех своих парней не на контракте, а на долговых расписках. Типа никуда вы от меня не денетесь, пока деньги не отдадите. Вот они и работали на него. А Женькин брат, Саша, выкрал его долговую расписку у Бари, и таким образом оказалось, что музыкант Белоусов ему ничего не должен. И Женька сбежал от Бари. Тот нам потом звонил взвинченный, ругался, я его послала. Ну и потом вовсе вычеркнула из биографии Белоусова пункт об «Интеграле». Словом, Бари Каримовичу было из-за чего нервничать.

Вся эта история с пиаром мне не очень нравилась, я вообще жутко не люблю врать, а уж тем более делать это на всю страну. Естественно, ушлые журналисты начали раскапывать правду, и у нас получился такой классический «черный пиар», когда о Жене говорили, но в негативном ключе - мол, он все про себя врет, сказки сочиняет! Вышли две разгромные статьи в центральной прессе. Я жутко боялась, что эта история сработает против нас, но утешала себя тем, что в Америке такие вещи только на пользу по­пулярности артиста идут. И действительно, скандал оказался нам на руку: если до него Белоусов собирал большие концертные залы, то после легко стал собирать стадионы.

Женька подпал под обаяние Вити - человека и музыканта. И начал учиться у него. Белоусов был очень толковым учеником, он быстро впитывал новый материал, работал над собой. Каждый раз, приходя к нам домой, брал огромную кипу дисков и видео и уходил изучать их. Получал домашние задания. Учился петь, держаться на сцене, танцевать. Выучил несколько сложных па, которые исполняли в своих танцах ребята из группы Milli Vanilli, и удивил ими «Олимпийский». Зал взревел, когда он сделал первый раз эту свою знаменитую «сбивку ногами» на песне «Ночное такси». А если у Женьки случалась какая-то лажа, он был жутко недоволен.

Помню, мы первый раз давали концерт за хорошие деньги: выступали на модной дискотеке «Орион». И Женька, исполняя «Девочку мою синегла­зую», упал прямо на сцене: оргалит, который лежал на полу, был очень скользкий. В общем, он допел, едем домой, и Дорохин мне говорит: «Вот тебе деньги, раздели пополам - половину нам с тобой, половину Белоусову». Я протягиваю Жене деньги. «Поздравляю, - говорю, - с первым заработком». А он отпихивает мою руку: «Я не возьму эти деньги, не заработал! Найдите мне кусок оргалита, буду на нем тренироваться, пока не научусь стоять на ногах». И действительно, потом полгода тренировал вертушки дома, дошел до такой степени мастерства, что мог на льду их делать. Упорный был очень.

- Костюмы тоже вы Белоусову придумывали?

Мы делали их вместе с модельером Леной Зелинской - она сейчас в Париже работает. Лена доставала ткани, изобретала фасон. Так у нас, например, родилась идея знаменитой Жениной рубашки с белым хвостом, торчащим из-под куртки. Запоминающийся был образ. А брошки, которые он называл «битые елочные игрушки», были куплены около моего дома в галантерее. Мы с Женькой вдвоем нашивали их на его ремень и погоны. У меня до сих пор кусок одной из брошек лежит: Женькина гражданская жена, Лена Савина, после его смерти подарила на память о нем и о том славном времени.

- Мы вдвоем с Женей расшивали брошками ремень и погоны. Женя Белоусов (1989). Фото: Из личного архива Любови Воропаевой

- Как Женя воспринял успех, обрушившийся на него?

Когда мы заняли в конце 1989 года в национальном хит-параде «Музыкальный Олимп» первые пять мест (а у нас на тот момент ровно пять песен и было), Дорохин предупредил Женю: «Осторожно!» Мы тогда вместе отмечали Новый год, и, поднимая бокал, Виктор сказал: «Я вас всех поздравляю, мы лучшие в стране! Но теперь задача посложнее - удержаться на этом олимпе. Потому что падать будет безумно больно». И попросил Женю внимательнее отнестись к самому себе. Чтобы не было головокружения от успехов. «Вить, ну о чем ты говоришь! - воскликнул Женька. - Я же все понимаю».

Однако спиртное и звездная болезнь сделали свое дело. Женю тут сложно винить: через медные трубы мало кто может пройти без потерь. Большинство ломается. Мы начали замечать неладное. Женя стал меньше двигаться на сцене. Дорохин ему говорил: «Ты что, хочешь выглядеть как сытый народный артист Советского Союза, который стоит у микрофона, сложа ручки на пузе? Зачем мы столько тренировались?»

В самом начале гастролей мы завели такое правило: Женин администратор снимал его выступление на камеру, и по возвращении домой мы эту запись просматривали и устраивали разбор полетов. Но чаще и чаще нам стали привозить видео, где камера переходила с Жени на девочек с цветами, на аплодирующий зал. «Что-то тут не так», - поняли мы. А оказалось, что наш музыкант все реже выходит на сцену трезвым. И зачем это показывать продюсеру? Не надо.

Как Вите было больно и обидно! Он тогда спал по четыре часа в сутки, выстраивал Жене гастрольные туры, ездил на разборки с бандитами, все эти откаты, угрозы для жизни, рэкет (не забывайте, речь о конце 1980-х годов). Жуткое время было. И вдруг он получает вот это вот. Как будто ты идешь в белом костюме, а тебе нагадили на голову. И Витя начал болеть. И пыл его стал угасать. Все, что он дальше делал, было хорошо и талантливо, но без этой безум­ной искры. Без изюминки. Без страсти. Все это он вложил только в одного человека - в Женю.

- Наверное, масла в огонь подливали и бесчисленные поклонницы?

Женька был симпатяга, миляга, девки вешались на него, и он себе ни в чем не отказывал. Даже когда в поездках его сопровождала жена Лена с маленькой дочкой Кристиной. Но мы на это глаза закрывали, считая, что вмешиваться не вправе. Единственное, во что мы вмешались, - Витя убедил Женю, что жену и дочку давно пора перевезти в Москву: «У мужчины, тем более у артиста, должен быть тыл, дом». И в общем-то благодаря Вите их семья какое-то время и просуществовала.

- Почему вы поссорились?

Лена Белоусова безумно на меня обижается за то, что я об этом рассказываю. Мол, это было их с Женей внутреннее семейное дело. Нет, говорю я ей, это и наше дело. Потому что благодаря нам Женя стал тем, кто он был. А все последующие его действия разрушили здоровье Виктора, у него стали отниматься ноги, потом пошли инфаркты, после которых он и умер. Это разрушило мою семью. Поэтому я считаю, что имею право говорить. А причина одна: алкоголь.

Женя сильно злоупотреблял. Он бесконечно обещал Виктору, что вот-вот завяжет, но все время вырывался из-под нашего контроля. И в конце концов Дорохин сказал: «Женя, все! Я так работать не могу. Или ты останавливаешься, или мы расстаемся». На что Женя сказал: «Ну, значит, все». Это был 1990 год. Договорились, что мы вместе доработаем до конца года и с 1 января 1991 года Белоусов свободен. Но уже осенью он стал записывать что-то такое с Игорем Матвиенко и Александром Шагановым. Началась новая волна популярности Жени - «Девчонка, девчоночка» и прочее. Шла огромная работа по уничтожению былых заслуг Жени, его хиты, написанные нами, старались отовсюду убрать. Но песни все равно жили: на радио, на дисках. Помню, после похорон Вити в жутком душевном состоянии я пошла в наш поселковый магазин, и там по радио играли «Золотые купола». Я разрыдалась прямо в магазине.

- С Колей меня познакомил Виктор Дорохин. С мужем Николаем Архиповым. Фото: Из личного архива Любови Воропаевой

- Как вы пережили смерть Жени?

Это было безумно больно. Последний год перед Жениным уходом из жизни мы снова начали общаться: как-то оказались в одной компании на праздновании дня рождения Владимира Петровича Преснякова. Белоусов сам подошел к нам и попросил прощения у Вити и у меня. «Что ж я такое натворил, - сказал он тогда. - Я безумно вам благодарен, и время с вами было самым счастливым в моей жизни».

Женя попросил, чтобы Витя дал ему еще один шанс. Хотя было очевидно, что ничего у нас не выйдет. Выглядел Белоусов плохо, располнел, лицо стало одутловатым. В общем, грустно. Но Витя честно попытался дать ему шанс и пригласил в студию, чтобы записать новую песню. Женька пришел не очень трезвый - то ли опохмелился, то ли принял для храбрости, - спел ужасно, не попал ни в одну ноту. Дорохин свел эту запись, а потом принес мне и сказал: «Этого никто никогда не должен услышать».

В общем, работа у нас не пошла, но мы продолжали поддерживать отношения. Потом Женька весело укатил в Таиланд, а когда оттуда вернулся, ему стало плохо. Мы в тот момент тоже были в отъезде. Возвращаемся домой - у нас весь автоответчик в сообщениях: «Женя в больнице», «Женя в коме». Даже вспоминать не хочу тот кошмар, в котором мы все жили, пока он был между жизнью и смертью. Витя ведь все эти годы его бесконечно любил и следил за тем, что с ним происходило. Песни, написанные для Белоусова Игорем Матвиенко, Дорохин не воспринимал, хотя, на мой взгляд, они были сделаны в высшей степени профессионально. Виктор хотел быть на острие моды, хотел, чтобы Женька делал танцевальную музыку, уходил в хип-хоп, рэп - то, что потом стало действительно актуально. Витя был новатором, предвидел будущее.

- После того как вы решили расстаться с Белоусовым, на ком сосредоточились?

Мы сделали оригинальный проект, прообраз будущей «Фабрики звезд», который назвали «Азбука любви». Напечатали в газете объявление: набираем, мол, талантливых ребят. Устроили кастинг. Арендовали помещение, наняли педагога по танцам, вокалу, учили этих ребят. И грянул кризис. Проект надо было срочно сворачивать, потому что платить за аренду было нечем. И мы в срочном порядке выбирали из всех талантливых ребят одного, решая, на кого нам сделать ставку.

Выбор пал на девочку Марину, которой мы придумали сценический псевдоним Барби. И первый же клип, который ей снял Федя Бондарчук, выстрелил. Но Барби оказалась слабенькой, не выдержала такого напряга, слетела с катушек, стала прогуливать репетиции. Ну и Витя сказал: «Извини, мы тебя содержать больше не будем, потому что не в коня корм. Мы столько знаний в тебя вложили, столько сил отдали». В общем, не оправдала девочка надежд.

- Николай Агутин спросил меня: «А вы не пробовали песни писать?». С Николаем Агутиным (2010). Фото: Из личного архива Любови Воропаевой

- После Барби вы решились кого-то взять под свое крыло?

В то время Виктор серьезно болел. Но, даже болея, опять объявил кастинг и сделал группу - «Братья Дорохины». Легенда была такая: вроде как он их папа, заделал по молодости на гастролях по разным городам, а когда они выросли, решил всех собрать под своим крылом. Но разумеется, это было чистой воды вранье, а смысл был в другом: если кто-то из ребят начнет артачиться, можно было бы спокойно заменить парня кем-то другим. Надоело нам носиться с артистами, которые моментально теряли края и начинали думать, что они лучше всех. Первый клип - «Белая фиалка» - снимался в годовщину похорон Женьки. Витя поехал в церковь, а потом на съемки, а я на кладбище.

Группа стала набирать обороты, пошли концерты, ежедневные репетиции, и Витя платил им зарплату из своего кармана независимо от заработанных гонораров. Мы не думали ни о каких спонсорах, машинах, благах и так далее. Такой вот у нас странный был шоу-бизнес. Мы романтиками были. И действительно серьезные деньги получали, только когда Женька давал стадионные концерты. Но и мы с Белоусовым работали честно, пополам - половину ему, половину нам в семью. Таких отношений ни у кого нет даже сейчас, когда артисты научились хоть как-то за свои права бороться.

- Несмотря на столь плодотворный творческий тандем, вы с Виктором расстались…

В последние годы он очень тяжело болел, у него испортился характер, и, хотя я считала своим долгом зарабатывать деньги ему на лечение и ухаживать за ним, жить и творить вместе с Дорохиным уже не могла. У меня началась новая жизнь, родился новый творческий тандем - с композитором Николаем Архиповым. С Колей, кстати, нас познакомил Дорохин. Коля работал с молодой певицей. Его песни звучали на «Русском Радио». Дорохин попросил меня пообщаться с Колей на предмет сотрудничества, и мы стали работать вместе.

Постепенно из рабочих отношения переросли в романтические. Но творческими быть не перестали: на данный момент мы уже написали более 60 совместных песен, многие из которых вошли в хит-парады ведущих радиостанций. Одну из них, кстати, полгода назад приобрела Алла Борисовна Пугачева. Причем решение она приняла молниеносно: я послала ей песню вечером, а наутро мне уже звонила юрист Аллы Борисовны. «Мы берем у вас композицию, подпишите, пожалуйста, контракт». «Когда песня выйдет?» - такой вопрос не задается, потому что никто не знает, какие у Аллы планы. Но ее оперативность меня поразила. У нас на эстраде два таких человека, которые сразу чуют хит и мгновенно реагируют на него, - это Пугачева и Киркоров. Остальные предпочитают делать вид, что им новые песни не интересны, - тянут время. У большинства артистов очень пренебрежительное отношение к авторам.

- Сейчас песни пишут аранжировщики, стилисты и водители. Время администраторов. Я участвовать в этой вакханалии не хочу. Фото: PhotoXPress

- Хотя, казалось бы, именно репертуар - основная проблема любого артиста.

Нет, основное - это сменить Lexus на Rolls-Royce! Это если артист мужчина. А если женщина - иметь дорогого стилиста, надуть себе все стратегически важные места и обязательно пожить где-то на большой белой лодке в Сен-Тропе. Такие приоритеты.

Так что на постоянной основе я ни с кем не общаюсь. Разово могу песню написать. А проект раскручивать не возьмусь даже за очень большие деньги. Потому что сейчас человек, платящий тебе за работу, воспринимает тебя как обслуживающий персонал. Я на это не согласна. Для меня главное - творчество, креатив. А большинство тех, кто приходит с просьбой взять их под крыло, уверены, что я буду их пропихивать на телеканалы с помощью своих связей. Только за этим я им и нужна. Но я не стану ни за кого ходатайствовать, звонить, возить по радиостанциям записи. Лучше я не заработаю какие-то деньги, чем потеряю уважение к себе.

Вообще, сегодняшний шоу-бизнес движется непонятно куда. Настоящих талантливых трудяг, таких как Дима Билан, Сережа Лазарев, Полина Гагарина, переигрывают какие-то странные личности, зародившиеся на просторах «Инстаграма». Эти фикции, имеющие по миллиону подписчиков и больше ничего за душой, уверены в том, что они звезды. И почему-то публика тоже начинает так думать. Одна «звезда» надула губы - и все в обмороке от счастья. Другая запела, потом ей дали по морде, и вся светская хроника волнуется, как там она себя чувствует, в клинике…

В этих историях нет ничего про музыку. И ничегошеньки про слово. Там абсолютно бессмысленный набор фраз. Песни сейчас пишут сами артисты, аранжировщики, стилисты и администраторы. Время такое. Время администраторов. И я участвовать в этой вакханалии не хочу. Поэтому работаю с теми артистами, кто еще нуждается в хороших текстах. И жду. Может быть, когда-нибудь людям снова станут нужны песни, под которые можно не только танцевать, но и чувствовать и думать.

Родилась: в Москве

Образование: МГПИИЯ им. Мориса Тореза

Карьера: с 1983 года пишет песни. Среди исполнителей песен на ее стихи - Валерий Леонтьев, Лариса Долина, Татьяна Буланова, Владимир Пресняков. Вместе с первым мужем, Виктором Дорохиным, продюсировала творчество Кати Семеновой, Жени Белоусова и др. Автор трех поэтических книг и более 1000 публикаций в периодике. Лауреат премии «Песня года»

Воропаева начала писать стихи в трехлетнем возрасте. Обучалась в английской спецшколе и уже тогда ее стихи публиковали периодические издания. Затем окончила . С начала 1990-х годов Любовь Воропаева начала заниматься продюсерской деятельностью совместно со своим мужем, композитором Виктором Дорохиным. Воропаевой и Дорохину обязаны своим творческим взлетом Женя Белоусов , Барби и другие исполнители.

В 1994 году также совместно с мужем организовала Российскую ассоциацию музыкальных продюсеров (РАМП). На сегодняшний день Любовь Григорьевна продолжает заниматься продюсерской деятельностью в поп-музыке, она автор более 500 шоу и презентаций в крупнейших развлекательных комплексах Москвы, автор сценариев и продюсер многочисленных теле- и радио-шоу.

Кроме того, Любовь Воропаева - известная поэтесса, автор трех поэтических книг и более 1000 публикаций в периодике, поэтических альманахах и сборниках, автор текстов более 200 хитов в поп- и рок-музыке. Ее имя вошло в книги о популярной музыке России и «Музыкальную энциклопедию». Как поэт-песенник сотрудничала со многими композиторами - Виктором Дорохиным, Владимиром Семеновым, Лорой Квинт , Эдуардом Артемьевым , Татьяной Островской , Георгием Гараняном , Сергеем Ухналевым и др.
Среди исполнителей песен на ее стихи - Женя Белоусов («Девочка моя синеглазая», «Алушта», «Ночное такси»), Ксения Георгиади («Будь, что будет», «Понедельник - день тяжелый»), Екатерина Семенова («Мужчина, который спешит», «Последнее танго», «Лишний билет»), Александр Абдулов («Новогодние подарки»), Лолита Милявская («Музыка тела»), Валерий Леонтьев («Женский портрет»),

Завтра отметит свой очередной юбилей Любовь Воропаева — одна из самых популярных поэтов-песенников СССР и России. Вместе с мужем, композитором Виктором Дорохиным они стали когда-то первыми в Союзе музыкальными продюсерами.

Взяв за основу западные методы обучения и продвижения артистов, Любовь Воропаева и ее супруг помогли в конце восьмидесятых годов зажечься звездам Кати Семеновой и Жени Белоусова. Именно их тандем создал такие хиты, как Золотые купола", «Девочка моя синеглазая», «Ночное такси», «На минутку», «Последнее танго».

За последующие почти три десятка лет Любовь Воропаева написала более трехсот песен для Валерия Леонтьева, Игоря Наджиева, Михаила Шуфутинского, Ирины Понаровской, Аркадия Укупника, Вилли Токарева и многих других артистов.

View this post on Instagram

Женя Белоусов

После английской спецшколы Любовь Воропаева окончила Московский институт иностранных языков имени Мориса Тореза. Ее дипломной работой стали переводы сонетов Китса. Логичным продолжением стала бы профессия переводчика, однако судьба распорядилась иначе.

Начиная писать стихи, Любовь Воропаева не думала о песнях. Она публиковалась в журналах «Новый мир», «Юность» и была далека от огней эстрады. Но однажды сын Никиты Богословского Андрей сказал Любе, что стихи писать просто, а песни — сложно. Мимолетный разговор запал в память поэтессы и дал богатые всходы.

«Крестным отцом» Любови Воропаевой стал Николай Агутин. Он познакомил ее с руководителем ВИА «Поющие сердца» Виктором Векштейном. Именно с этим коллективом Воропаева дебютировала как поэт-песенник.

Несколько сотен песен, более тысячи публикаций в периодике, три сборника стихов — такому послужному списку могут позавидовать многие современные российские поэты. Творческий и семейный тандем с Виктором Дорохиным позволил раскрыться и другим талантам поэтессы — она стала продюсером, пиарщиком, воспитателем молодых дарований.

Любовь Воропаева тяжело пережила смерть Виктора Дорохина, однако нашла в себе силы и желание двигаться дальше. В свое время муж познакомил ее с молодым композитором и аранжировщиком Николаем Архиповым (DJ Arhipoff).

Не каждому дано дважды вытянуть счастливый билет, но Воропаевой это удалось: творческий союз перерос в романтические, а потом и семейные отношения. Более 13 лет супруги создают вместе новые хиты и реализовывают продюсерские проекты. Среди исполнителей, для которых написали песни Воропаева и Архипов, — Кирилл Андреев, Злата Божен, Сергей Дымов, Андрей Вертузаев, Александр Кварта и другие артисты.

Исполненная Алисой Мон их совместная песня «Розовые очки» позволила певице не только вернуться в этом году на эстраду после многолетнего перерыва, но и занять верхние строчки хит-парадов.

View this post on Instagram

Любовь Воропаева и Алиса Мон

Недавно поэтесса и продюсер проявила себя в новом амплуа: в свет вышла ее книга «ВиртуальнаЯ», в которой стихи занимают далеко не главное место. Под оригинальной обложкой собраны заметки, размышления, афоризмы, житейские зарисовки. Любовь Воропаева в книге предельно откровенна и говорит о том, о чем обычно молчат:

«Интересно, боятся ли пилоты перед очередным взлётом? Присуще ли им чувство страха? Вот лично я перед каждым «взлётом» боюсь, аж холод в животе у меня перед написанием каждого нового текста песни. Казалось бы, освоила все фигуры высшего пилотажа, более 200 успешных песен у меня за спиной, море хитов, ан нет, боюсь, всегда боюсь».

Острый глаз, юмор и меткие формулировки Любови Воропаевой — ее «фирменные» секреты, обеспечившие увлекательное чтение.

, продюсер , лауреат телевизионного фестиваля «Песня года » .

Биография

Творчество

Книги

Дискография

Известные песни

• «Новогодние подарки» (музыка Виктора Дорохина) - исполняет Александр Абдулов
• «Лишний билет» - исполняет Екатерина Семёнова
• «Девочка моя синеглазая» (музыка Виктора Дорохина) - исполняет Женя Белоусов
• «На минутку» - исполняет Екатерина Семёнова
• «Алушта» (музыка Виктора Дорохина) - исполняет Женя Белоусов
• «Последнее танго» (музыка Виктора Дорохина) - исполняет Екатерина Семёнова
• «Ночное такси» (музыка Виктора Дорохина) - исполняет Женя Белоусов
• «Мужчина, который спешит» (музыка Виктора Дорохина) - исполняет Екатерина Семёнова
• «Будь что будет» (музыка Виктора Дорохина) - исполняет Ксения Георгиади
• «Золотые купола» (музыка Виктора Дорохина) - исполняет Женя Белоусов
• «Вежливый» (музыка Лоры Квинт) - исполняет Михаил Шуфутинский
• «Учитесь смеяться» (музыка Владимира Ермолина) - исполняют Михаил Боярский и группа «Зарок»
• «У любви глаза твои»

Напишите отзыв о статье "Воропаева, Любовь Григорьевна"

Примечания

"Две женщины сидели у огня" - замечательная песня, исполняла Роксана Бабаян.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Воропаева, Любовь Григорьевна