Культура Западной Европы в XIV – XV веках: новые горизонты план-конспект урока по истории (6 класс) на тему. Культура Западной Европы в XI - XIV вв Женщина: прекрасная дама и Богоматерь

Этап урока

Деятельность

Оргмомент

Приветствие учителя, опрос отсутствующих

Повторение старого материала

Фронтальный опрос

Вопросы:

А) В какой стране в XV в. шла борьба между королём и непокорным вассалом?

Б) Каковы причины победы Людовика XI в этой борьбе?

В) Каковы причины и особенности войны Алой и Белой Роз?

Г) Каково значение объединения Испании?

Д) Какой новый тип государства появляется в Европе в XIV – XV веках?

Таким образом, в Европе в этот период возникают централизованные государства. Столь кардинальным политическим переменам соответствовали изменения в культуре европейских стран. Эти изменения мы рассмотрим на сегодняшнем уроке. Запишите тему урока – «Культура Западной Европы в XIV – XV веках» (слайд 1 ).

Изучение нового материала

Сегодня на уроке мы должны ответить на главный вопрос: Как изменилась картина мира в сознании людей в XIV – XV веках? То есть мы изучим, как по-новому люди начали представлять себе мир и почему эти изменения произошли (слайд 2 ).

Давайте сначала рассмотрим образ мира в средневековой культуре (слайд 3 ). Нарисуем круг, представляющий мир, а в центре этого круга напишем слово «Бог». Что означает эта схема? То, что в центре мира, по мнению средневекового человека, стоял Бог (воистину, так и должно быть!).

В XIV – XV веках в культуре Западной Европы происходят важные изменения. Начинается эпоха Возрождения (по-французски – Ренессанс ) (слайд 4 ).

Запишем определение: Возрождение (Ренессанс) – это эпоха в истории европейской культуры XIV – XVI веков, для которой характерны:

• рост интереса к человеческой личности
• возрождение античного (греко-римского) наследия (слайд 5 ).

Эпоха Возрождения отмечена рядом важных технических открытий. Отметим их. Во-первых, это появление портретной живописи, во-вторых, изобретение книгопечатания (слайд 6 ).

Портретная живопись пришла на смену средневековому стилю условного изображения людей. В отличие от него портрет обращал внимание на чувства и мысли конкретных людей. Примером нового подхода является портрет Симонетты Веспуччи работы Сандро Боттичелли (слайд 7 ).

Изобретение книгопечатания позволило снизить стоимость книг и издавать их большими тиражами, что сделало возможным быстрое распространение знаний среди грамотных людей. Изобрёл книжный станок немец Иоганн Гутенберг в 1445 году. Его портрет мы можем увидеть на экране (слайд 8 ).

Теперь узнаем, где и почему началось Возрождение.

Возрождение началось в Италии. Его колыбелью считается город Флоренция. Современный вид Флоренции со зданиями, построенными, главным образом, в эпоху Возрождения, представлен на фотографии на экране (слайд 9 ).

Чтобы узнать, каковы были причины Возрождения, давайте поработаем с учебником. Открываем пункт 3 «Колыбель новой культуры» на странице 220, читаем пункт и устно выделяем причины, по которым оно началось именно в Италии.

Теперь давайте запишем причины Возрождения:

• Наличие богатых и процветающих городов
• Наличие у их жителей особых качеств: расчётливость, предприимчивость, обширные знания о мире
• Отсутствие в Италии сильной королевской власти
• Сохранение значительного античного наследия на земле Древнего Рима (слайд 10 ).

Люди эпохи Возрождения выработали особое мировоззрение. Оно получило название гуманизм , а его сторонники – гуманисты . Эти понятия происходят от латинского слова humanus - человеческий, человечный.

Запишем определение. Гуманизм – это особое мировоззрение, в центре которого стоит человек (слайд 11 ).

А теперь давайте поговорим об искусстве эпохи Возрождения. В эпоху перехода от средневековой культуры к культуре Возрождения жили и творили многие великие художники и поэты. Самыми известными из них являются Данте, Джотто, Франческо Петрарка, Джованни Бокаччо (слайд 12 ). Чтобы узнать о них больше, давайте послушаем доклады. Пока один ученик читает доклад, другие в это время работают и заполняют таблицу «Деятели Возрождения» (слайд 13 ).

Подписи к слайдам:

Культура Западной Европы в XIV – XV веках

Эпоха Возрождения В XIV – XV веках в культуре Западной Европы происходят важные изменения. Начинается эпоха Возрождения (по-французски – Ренессанс).

Что такое Возрождение? Возрождение (Ренессанс) – это эпоха в истории европейской культуры XIV – XVI веков, для которой характерны: рост интереса к человеческой личности возрождение античного (греко-римского) наследия

Главные изобретения эпохи Возрождения Портретная живопись книгопечатание

Портретная живопись Пришла на смену средневековому стилю условного изображения людей. В отличие от него портрет обращал внимание на чувства и мысли конкретных людей. Сандро Боттичелли Портрет Симонетты Веспуччи

Книгопечатание Изобретение книгопечатания позволило снизить стоимость книг и издавать их большими тиражами, что сделало возможным быстрое распространение знаний среди грамотных людей. Изобрёл книжный станок немец Иоганн Гутенберг в 1445 году. Портрет Иоганна Гутенберга. Гравюра XVII века

Где и почему началось Возрождение? Возрождение началось в Италии. Его колыбелью считается город Флоренция. Вид современной Флоренции

Причины Возрождения Наличие богатых и процветающих городов Наличие у их жителей особых качеств: расчётливость, предприимчивость, обширные знания о мире Отсутствие в Италии сильной королевской власти Сохранение значительного античного наследия на земле Древнего Рима

Гуманизм Люди эпохи Возрождения выработали особое мировоззрение. Оно получило название гуманизм, а его сторонники – гуманисты. Эти понятия происходят от латинского слова humanus - человеческий, человечный. Гуманизм – это особое мировоззрение, в центре которого стоит человек.

Искусство раннего Возрождения В эпоху перехода от средневековой культуры к культуре Возрождения жили и творили многие великие художники и поэты. Самыми известными из них являются Данте, Джотто, Франческо Петрарка, Джованни Бокаччо.

Деятели Возрождения Имя деятеля Чем прославился? Данте Алигьери Джотто ди Бондоне Франческо Петрарка

Данте Алигьери Великий итальянский поэт, автор «Божественной комедии», в которой описываются странствия самого поэта по загробному миру. Сандро Боттичелли Портрет Данте Алигьери

Джотто ди Бондоне Великий живописец, рисовавший картины на евангельские сюжеты и отразивший в них новое понимание человека. Джотто ди Бондоне Поцелуй Иуды. Фрагмент

Франческо Петрарка Выдающийся поэт и мыслитель, автор «Книги песен» – сборника стихов, в которых он воспевает свою возлюбленную Лауру. Портрет Франческо Петрарки Ок. 1450

Сандро Боттичелли Творчество этого великого итальянского художника по праву считается вершиной искусства раннего Возрождения. Сандро Боттичелли Рождение Венеры

Главный вопрос урока Как изменилась картина мира в сознании людей в XIV – XV веках?

Образ мира в средневековой культуре БОГ

Образ мира в культуре Возрождения ЧЕЛОВЕК

В XIV-XV вв. церковь постепенно утрачивает господство в духовной жизни общества, чему способствовали распространение ересей, упадок схоластики, потеря ею ведущих позиций в области образования. Университеты частично освобождаются от папского влияния. Важной особенностью культуры этого времени является преобладание литературы на национальных языках. Сфера применения латинского языка все более сужается. Создаются предпосылки для создания национальных культур.

Изобразительное искусство этой поры характеризуется дальнейшим усилением в живописи и скульптуре реалистических форм. В отличие от Италии, где в XIV в. уже началась эпоха Возрождения (см. гл. 22), культура других стран Европы в XIV-XV вв. представляла собой переходное явление. На ее развитие уже оказывала известное влияние культура итальянского Возрождения, но ростки нового продолжали развиваться еще в рамках старого мировоззрения. Этот период в истории западноевропейской культуры иногда называют «Предвозрождение».

Образование. Наука. Философия

Развитие производства в XIV-XV вв. обусловило непрекращающийся рост потребности в образованных людях. В Европе были основаны десятки новых университетов (в Орлеане, Пуатье, Гренобле, Праге, Базеле и в других городах). Гораздо более широкое развитие получают науки, связанные с практическими потребностями общества: математика, юриспруденция, медицина.

Усиливается реалистическое направление в алхимии, которая все теснее связывает свои опыты с повседневными нуждами, в частности, с медициной (создание лекарств из неорганических соединений врачом Парацельсом в XV в.). Разрабатываются новые методы опытов, совершенствуется аппаратура (перегонный куб, химические печи), были найдены способы получения соды, едких натрия и калия.

Среди магистров и студентов появляется много выходцев из горожан и даже крестьянства. Распространение грамотности увеличило спрос на книги. При университетах создаются обширные библиотеки. Так, библиотека Сорбонны в середине XIV в. уже насчитывала почти 2000 томов. Появляются частные библиотеки. Для обеспечения возросшей потребности в книгах в городах организуется их массовая переписка в мастерских с широким разделением труда. Крупнейшим событием в культурной жизни Европы являлось изобретение Гуттенбергом книгопечатания (ок. 1445), распространившегося затем по всем странам Европы. Искусство книгопечатания дало в руки читателя дешевую и удобную книгу, способствовало быстрому обмену информацией и распространению светской образованности.

Развитие философии XIV в. ознаменовалось новым временным подъемом номинализма. Крупнейшим его представителем был Уильям Оккам (ок. 1300 - ок. 1350), получивший образование в Оксфордском университете. Оккам завершил критику философских доказательств существования бога, объявив, что бытие бога - предмет веры, а не философии. Задача знания - постижение реально существующего, а так как реальны только единичные вещи, то познание мира начинается с опыта. Все же общие понятия (универсалии) - знаки (термины), логически обозначающие многие объекты, существуют только в уме, хотя и не лишены полностью объективного значения.

Учение Оккама широко распространилось не только в Англии, но и в других странах Европы. Один из его продолжателей - Николай из Отрекура отрицал всякую возможность философского доказательства веры. С учением этого философа в схоластику проникает веяние материализма. Представители парижской школы оккамистов Жан Буридан и Никола Орем занимались не только богословием, но и естественными науками. Они интересовались физикой, механикой, астрономией. Орем попытался сформулировать закон падения тел, развил учение о суточном вращении земли, выдвинул идею применения координат. Учение оккамистов было последним взлетом схоластики. Противодействие церкви привело в конце XIV в. к ее окончательному упадку. На смену ей все более выдвигалась экспериментальная наука.

Окончательный удар схоластике был нанесен деятелями Возрождения, полностью обособившими предмет науки (изучение природы) от предмета религии («спасение души»).

Развитие литературы

Для развития придворно-рыцарской литературы этого периода характерно большое разнообразие жанров. Куртуазный роман постепенно приходит в упадок. По мере того как практическое значение рыцарства в качестве военного сословия уменьшалось, рыцарские романы все более теряют связь с действительностью. Попытка возродить рыцарский роман с его героическим пафосом принадлежит английскому дворянину Томасу Мэлори (ок. 1417-1471). Написанный им на основе старинных сказаний о рыцарях «Круглого стола» роман «Смерть Артура» является выдающимся памятником английской прозы XV в. Однако, стремясь воспеть рыцарство, Мэлори невольно отразил в своем произведении черты разложения этого сословия и показал трагическую безысходность его положения в современную ему эпоху.

Большое значение для развития прозы на национальных языках приобретают произведения автобиографического (мемуары), исторического (хроники), дидактического содержания.

Развитие городской литературы отразило дальнейший рост социального самосознания бюргерства. В городской поэзии, драме и в возникшем в этот период новом жанре городской литературы - прозаической новелле - горожане наделяются такими чертами, как житейская мудрость, практическая сметка, жизнелюбие. Бюргерство противопоставляется дворянству и духовенству как опора государства. Этими идеями проникнуто творчество двух крупнейших французских поэтов XIV в. - Эсташа Дюшена (ок. 1346-1406) и Алена Шартье (1385 - ок. 1435). Они высказывают резкие обвинения в адрес французских феодалов за их поражения в Столетней войне, осмеивают королевских советников и духовенство. Выражая интересы зажиточной верхушки бюргерства, Э. Дюшен и А. Шартье в то же время осуждают народ за мятежи.

Крупнейшим поэтом XIV в. был англичанин Джеффри Чосер (ок. 1340-1400), прозванный «отцом английской поэзии» и испытавший уже некоторое влияние идей итальянского Возрождения. Его лучшее» произведение «Кентерберийские рассказы» - сборник стихотворных новелл на народном английском языке. Глубоко национальные и по содержанию и по форме, они рисуют яркую картину современной Чосеру Англии. Отдавая дань средневековым традициям, Чосер не свободен и от отдельных предрассудков своего времени. Но главное в его творчестве составляют оптимизм, свободомыслие, реалистическое изображение действительности, высмеивание алчности духовенства и чванства феодалов. Поэзия Чосера отразила высокий уровень развития средневековой городской культуры. Его можно считать одним из предшественников английского гуманизма.

Народное творчество лежит в основе поэзии замечательного французского поэта XV в. Франсуа Вийона (1431 - ок. 1461). В своих стихах он отразил глубокие классовые противоречия современного ему общества. Высмеивая в сатирических стихах представителей господствующего класса, монахов и богатых горожан, Вийон полон сочувствия к беднякам. Антиаскетические мотивы в творчестве Вийона, прославление им земных радостей - все это является вызовом средневековому миросозерцанию. Глубокий интерес к человеку и его переживаниям позволяет характеризовать Вийона как одного из предшественников Возрождения во Франции.

Особенно ярко народные начала проявились в XIV-XV вв. в городском театральном искусстве. Именно в это время широкое распространение получили французские фарсы и немецкие «фастнахт-шпили» - юмористические сценки, выросшие из народных карнавальных игр. В них реалистически изображался быт горожан и затрагивались социальные и политические проблемы. Большой популярностью в XV в. пользовался во Франции фарс «Господин Пьер Пателен», в котором обличалось корыстолюбие, нечестность и крючкотворство судейских чиновников.

В литургическую драму все более проникают светские элементы. Влияние церкви и ее контроль над городскими зрелищами ослабевает. Организация больших театрализованных представлений - мистерий - переходит от клириков к ремесленным и торговым цехам. Несмотря на библейские сюжеты, мистерии носили злободневный характер, включали комедийный и бытовой элементы; появляются мистерии и на чисто светские сюжеты, посвященные событиям реальной жизни.

В городской культуре в XIV-XV вв. более четко проявляются два направления: культура патрицианской верхушки сильнее сближается со светской феодальной культурой; культура демократических слоев развивается в тесном контакте с крестьянской культурой. Их взаимодействие обогащает и ту и другую.

Крестьянская литература

Крестьянская литература, возникновение которой относится к XIII-XIV вв.. была представлена прежде всего народными песнями (любовными, эпическими, застольными, бытовыми). Существовавшие долгое время в устной традиции, они теперь записываются. Классовая борьба крестьянства, народные бедствия в годы войны и разрухи нашли отражение во Франции в песнях-жалобах (комплектах), а также в балладах, возникающих с XIV в. во многих странах Европы. Особенно широкую известность получил цикл баллад, посвященных легендарному разбойнику Робин Гуду - любимому герою английского народа (записывались с XV в.). Он изображается вольным стрелком, живущим со своей дружиной в лесу, защитником бедных против произвола феодалов и королевских чиновников. В образе Робин Гуда отразилась народная мечта о свободе, человеческом достоинстве, благородстве простого человека. В творчестве некоторых писателей - выходцев из крестьянской среды - в противоположность церковно-феодальной традиции, труд крестьян воспевается как основа общественной жизни. Уже в концеXIIIв. В первой немецкой крестьянской поэме, написанной Вернером Садовником,- «Крестьянин Гельмбрехт» - честный трудолюбивый крестьянин противопоставляется разбойнику-рыцарю. Еще более выраженный классовый характер носит аллегорическая поэма английского поэта XIV в. Уильяма Ленгленда (ок. 1332 - ок. 1377) «Видение Уильяма о Петре-Пахаре». Поэма проникнута сочувствием к крестьянам, которые составляют, по мнению автора, здоровую основу всякого общества. Крестьянский физический труд рассматривается в поэме как главное средство усовершенствования людей, их спасения в загробном мире и противопоставляется как своего рода идеал тунеядству духовенства, судей, сборщиков налогов, дурных советчиков короля. Идеи Ленгленда были весьма популярны среди участников восстания Уота Тайлера.

Изобразительное искусство

В XIV-XV вв. в архитектуре большинства стран Европы продолжал господствовать готический стиль в виде изощренной так называемой «пламенеющей» готики. Отличаясь большим единством, он имел, однако, свои особенности в разных странах. Страной классической готики была Франция. Четкость конструкции, богатство декора, яркость витражей, соразмерность и гармония пропорций - основные черты французской готики. Для немецкой готики характерны особенно заметная устремленность ввысь и отсутствие богатого внешнего декора: скульптуры находятся в основном внутри и отличаются сочетанием грубого реализма с мистической экзальтацией. Английские соборы, растянутые в длину, отличались большими размерами и массивностью, почти полным отсутствием скульптурной декорации. Развивается и гражданская архитектура.

В изобразительном искусстве большого расцвета достигает миниатюра. При дворах французских королей, бургундских герцогов создаются роскошные рукописи, над украшением которых работали художники, съезжавшиеся со всех концов Европы. В миниатюре и портретной живописи ярко проявляются черты реализма, начинают формироваться национальные художественные школы.

Развитие культуры в феодальном обществе носило противоречивый характер, отражало идейную борьбу того времени между феодально-церковным мировоззрением и его главным носителем - католической церковью - и народной, а позднее также городской культурой. Но развитие городской, народной, отчасти светской рыцарской культуры уже в XI-XIII вв. исподволь подрывало церковную монополию в духовной жизни общества. Именно в духовной жизни городов в XIV-XV вв. зарождаются отдельные элементы культуры Возрождения.

Глава 21

КУЛЬТУРА ВИЗАНТИИ (IV-XV вв.)

В течение всего раннего средневековья Византийская империя являлась центром яркой и своеобразной духовной и материальной культуры. Своеобразие ее в том, что в ней сочетались эллинистические и римские традиции с оригинальной, восходящей к глубокой древности культурой не только греков, но и многих других народов, населявших империю,- египтян, сирийцев, народов Малой Азии и Закавказья, племен Крыма, а также поселившихся в империи славян. Известное воздействие на нее оказали также арабы. В течение раннего средневековья города Византии оставались очагами образованности, где на основе достижений античности продолжали развиваться науки и ремесла, изобразительное искусство и архитектура. Торговые и дипломатические связи Византии стимулировали расширение географических и естественнонаучных знаний. Развитые товарно-денежные отношения породили сложную систему гражданского права и способствовали подъему юриспруденции.

Вся история византийской культуры окрашена борьбой господствовавшей идеологии правящих классов с оппозиционными течениями, выражающими устремления широких народных масс. В этой борьбе противостоят друг другу, с одной стороны, идеологи церковно-феодальной культуры, отстаивающие идеал подчинения плоти духу, человека - религии, прославляющие идеи сильной монархической власти и могущественной церкви; с другой стороны, представители свободомыслия, облаченного обычно в одежды еретических учений, защищающие в известной степени свободу человеческой личности и выступающие против деспотизма государства и церкви. Чаще всего это были выходцы из среды оппозиционно настроенных городских кругов, мелкопоместных феодалов, низшего духовенства и народных масс.

Особое место занимает народная культура Византии. Народные музыка и пляска, церковные и театральные представления, сохраняющие черты античных мистерий, героический народных эпос, сатирическое басенное творчество, обличающее и высмеивающее пороки ленивых и жестоких богачей, хитрых монахов, продажных судей, - таковы многообразные и яркие проявления народной культуры. Неоценим вклад народных мастеров в создание памятников архитектуры, живописи, прикладного искусства и художественных ремесел.

Развитие научных знаний. Образование

В ранний период в Византии еще сохранялись старые центры античной образованности - Афины, Александрия, Бейрут, Газа. Однако наступление христианской церкви на античную языческую образованность привело к упадку некоторых из них. Был уничтожен научный центр в Александрии, во время пожара погибла знаменитая Александрийская библиотека, в 415 г. фанатичное монашество растерзало выдающуюся женщину-ученого, математика и философа Ипатию. При Юстиниане была закрыта высшая школа в Афинах - последний очаг античной языческой науки.

В дальнейшем центром образованности становится Константинополь, где в IX в. создается Магнаврская высшая школа, в которой наряду с богословием преподавались и светские науки. В 1045 г. в Константинополе был основан университет, имевший два факультета - юридический и философский. Там же была создана высшая медицинская школа. По стране были разбросаны низшие школы, как церковно-монастырские, так и частные. В крупных городах и монастырях встречались библиотеки и скиптории, где переписывались книги.

Господство схоластического богословского мировоззрения не смогло задушить в Византии научное творчество, хотя и тормозило его развитие. В области техники, особенно ремесленной, благодаря сохранению многих античных приемов и навыков Византия в период раннего средневековья значительно обгоняла страны Западной Европы. Более высоким был уровень развития и естественных наук. В математике наряду с комментированием древних авторов развивалось и самостоятельное научное творчество, питаемое потребностями практики - строительного дела, ирригации, мореплавания. В IX-XI вв. в Византии начинают применять индийские цифры в арабском написании. К IX в. относится деятельность крупнейшего ученого Льва Математика, который изобрел систему светового телеграфа и заложил основы алгебры, использовав буквенные обозначения в качестве символов.

В сфере космографии и астрономии шла острая борьба между защитниками античных систем и сторонниками христианского мировоззрения. В VI в. Косьма Индикоплов (т. е. «плававший в Индию») в своей «Христианской топографии» поставил задачей опровергнуть Птолемея. Его наивная космогония основывалась на библейских представлениях о том, что Земля имеет форму плоского четырехугольника, окруженного океаном и покрытого небесным сво­дом. Однако античные космогонические представления сохраняются в Византии и в IX в. Проводятся астрономические наблюдения, хотя они еще очень часто переплетаются с астрологией. Значительных ус-пеков достигли византийские ученые в области медицины. Византийские медики не только комментировали труды Галена и Гиппократа, но и обобщали практический опыт.

Потребности ремесленного производства и медицины стимулировали развитие химии. Наряду с алхимией развивались и начатки подлинных знаний. Здесь сохранялись античные рецепты производства стекла, керамики, мозаичной смальты, эмалей и красок. В VII в. в Византии был изобретен «греческий огонь» - зажигательная смесь, дающая негасимое водой пламя и даже воспламеняющаяся при соприкосновении с ней. Состав «греческого огня» долго держался в глубокой тайне, и лишь позднее установили, что он состоял из нефти, смешанной с негашеной известью и различными смолами. Изобретение «греческого огня» на длительное время обеспечило Византии перевес в морских сражениях и во многом способствовало ее гегемонии на море в борьбе с арабами.

Широкие торговые и дипломатические связи византийцев способствовали развитию географических знаний. В «Христианской топографии» Косьмы Индикоплова сохранились интересные сведения о животном и растительном мире, торговых путях и населении Аравии, Восточной Африки, Индии. Ценные географические сведения содержат сочинения византийских путешественников и паломников более позднего времени. Параллельно с расширением географических знаний шло знакомство с флорой и фауной различных стран, обобщаемое в трудах византийских ученых-естествоиспытателей. К X в. относится создание сельскохозяйственной энциклопедии - «Геопоники», обобщившей достижения античной агрономии.

Вместе с тем в византийской культуре все больше проявляется стремление приспособить достижения эмпирической науки к религиозным представлениям.

Богословие и философия

С победой христианства видное место в системе тогдашних знаний заняло богословие. В ранний период усилия византийских богословов были направлены на выработку системы ортодоксального вероучения и на борьбу с ересями ариан, монофизитов, манихеев, а также с последними приверженцами язычества. Василий Кесарийский и Григорий Богослов (IV в.), Иоанн Златоуст (IV-V вв.) в своих многочисленных трактатах, проповедях, письмах стремились систематизировать православное богословие.

В отличие от Западной Европы в Византии никогда не прекращалась античная философская традиция, хотя она и подчинялась церковной догме. Византийская философия в противовес западноевропейской схоластике строилась на изучении и комментировании античных философских учений всех школ и направлений, а не только одного Аристотеля. В XI в. в византийской философии возрождается идеалистическая система Платона, которая, однако, используется некоторыми философами для обоснования права на критическое отношение к церковным авторитетам. Наиболее выдающимся представителем этого направления был Михаил Пселл (XI в.) - философ, историк, юрист и филолог. Его «Логика» получила известность не только в Византии, но и на Западе. В XII в. заметно усиливаются материалистические тенденции и возрождается интерес к материалистической философии Демокрита и Эпикура. Богословы этого времени резко критикуют последователей Эпикура, полагавших, что не бог, а рок управляет Вселенной и человеческой жизнью.

Борьба реакционно-мистического и рационалистического направлений особенно обострилась в последние века существования Византийской империи. Мистическое течение - так называемый «исихазм» - возглавил Георгий Палама (ок. 1297-1360). Основой учения Паламы была идея полного слияния человека с божеством во время молитвы посредством мистического озарения. Против него активно выступал калабрийский ученый-гуманист Варлаам (ум. 1348), защищавший, хотя и непоследовательно, тезис о примате разума над верой. Церковь поддерживала Паламу и преследовала сторонников Варлаама.

В XIV-XV вв. в Византии все большее распространение получает новое направление в философии и науке, социально и идейно родственное западноевропейскому гуманизму. Наиболее яркие его выразители - Мануил Хрисолор, Георгий Гемист Шифон и Виссарион Никейский - ученые, философы и политические деятели XV в. Интерес к духовной жизни человека, проповедь индивидуализма, преклонение перед античной культурой - характерные черты мировоззрения этих ученых. Они были тесно связаны с западноевропейскими гуманистами и оказали на них большое влияние.

Исторические сочинения

В Византии, как ни в одной другой стране средневекового мира, были особенно устойчивы традиции античной историографии. Труды многих византийских историков по характеру изложения материала, по композиции, по обилию античных реминисценций и мифологических образов, по светскому направлению и слабому влиянию христианства, наконец, по языку генетически восходят к классикам греческой историографии - Геродоту, Фукидиду, Полибию.

Довольно богата византийская историография VI - начала VII в., оставившая нам труды Прокопия Кесарийского, Агафия Ми-ринейского, Менандра, Феофилакта Симокатты. Наиболее выдающийся из них - Прокопий Кесарийский, современник Юстиниана, историк и политический деятель - в своем сочинении «История войн Юстиниана с персами, вандалами и готами» нарисовал яркое полотно современной ему жизни. В этом официальном труде и, особенно в «Трактате о постройках», Прокопий восхваляет Юстиниана. Но свои истинные взгляды, отражающие ненависть оппозиционных слоев сенаторской аристократии к «выскочке» Юстиниану, историк, опасаясь за свою жизнь, высказывает лишь в мемуарах, написанных в глубокой тайне и поэтому получивших название «Тайная история».

В X в. при императоре Константине Багрянородном делаются попытки приспособить культурное наследие античности к интересам формирующегося класса феодалов. С этой целью был составлен ряд сборников исторического и энциклопедического характера. Самому Константину принадлежат сочинения «Об управлении государством», «О фемах», «О церемониях византийского двора», содержащие ценные, хотя и тенденциозно подобранные данные о жизни той эпохи и ряд важных историко-географических сведений, в частности о русских землях.

XI-XII века - время расцвета византийской историографии: появляется плеяда выдающихся историков - уже упоминавшийся Михаил Пселл, Анна Комнина, Никита Хониат и др. Видное место в историографии этой эпохи занимает талантливое, хотя и глубоко тенденциозное сочинение Анны Комниной «Алексиада» - панегирик в честь ее отца, императора Алексея I Комнина. В этом труде, повествующем о событиях, пережитых самой Анной Комниной, особенно выделяется картина Первого крестового похода, войн Алексея I Комнина с норманнами и подавление им восстания павликиан. Другой талантливый историк - Никита Хониат в своей «Истории ромеев» с большой реалистической силой описал трагические события Четвертого крестового похода.

Другие течения византийской историографии испытали на себе сильное влияние церковно-богословской догматики. Это характерно для многих византийских хронистов, в массе - простых монахов, лишенных критического отношения к источникам и собиравших воедино груду самых разнообразных, порой легендарных, событий и фактов, авторов компилятивных летописей от «сотворения мира» до их дней. Вместе с тем некоторые из них, близко соприкасаясь с жизнью трудового народа, впитывали его помыслы и чаяния, воспринимали народный язык и поэтому нередко ярче и подробнее, чем историки, описывали важнейшие события из жизни народа. Наиболее выдающимися из них были Иоанн Малала (VI в.) и Георгий Амартол (VIII-IX вв.). Сочинения хронистов пользовались большой популярностью и часто переводились на языки соседних народов.

Византийская литература

В византийской литературе также можно наметить два основных направления: одно основы валось на античном культурном наследии, второе отражало проникновение церковного мировоззрения. Между эти ми направлениями шла ожесточенная борьба, и хотя христианское миросозерцание возобладало, однако в византийской литературе никогда не исчезали и античные традиции. В IV-VI вв. были широко распространены античные жанры: речи, письма, эпиграммы, любовная лирика, эротическая повесть. С конца VI - начала VII в. зарождаются новые литературные формы - например, церковная поэзия (гимнография), виднейшим представителем которой был Роман Сладкопевец. Для гимнографии характерны отвлеченный спиритуализм и в то же время использование народной мелодики и ритмики народного языка. Большую популярность в VII-IX вв. получает жанр назидательного чтения религиозного характера для широких масс, так называемые жития святых (агиография). В них причудливо переплетались легендарные рассказы религиозного характера о чудесах и мученичествах святых с реальными событиями и живыми бытовыми деталями жизни народа.

Со второй половины IX в. и особенно в X в. начинается активное собирание византийскими писателями и учеными работ античных авторов. Патриарх Фотий, Константин Багрянородный и другие внесли значительный вклад в дело сохранения памятников эллинистической культуры. Фотием был составлен сборник отзывов о 280 произведениях античных авторов с обстоятельными выписками из них, получивший название «Мириобиблион» («Описание множества книг»). Многие утраченные уже сочинения античных писателей дошли до нас только в выписках Фотия. В придворных кругах получили широкое распространение прозаические и стихотворные куртуазные романы, как правило, на темы античной истории и мифологии.

В X-XI вв. в Византии на основе народных эпических песен о подвигах в борьбе с арабами складывается знаменитый эпос о Дигенисе Акрите. В нем с незаурядной поэтической силой прославляются подвиги знатного феодала и его любовь к прекрасной девушке Евдокии. Народный в своей основе эпос о Дигенисе Акрите впитал многие черты феодальной идеологии.

Изобразительное искусство и архитектура

Искусство Византии занимает видное место в истории средневекового художественного творчества. Византийские мастера, воспринимая традиции эллинистического искусства и искусства народов, населявших империю, создали на этой основе свой собственный художественный стиль. Но церковное влияние сказывалось и здесь. Византийское искусство стремилось увести человека от земных страданий и бед в мир религиозной мистики. Отсюда торжество отвлеченного спиритуалистического начала в живописи над реалистическими традициями античности, которые, однако, никогда полностью в ней не исчезали. Византийский стиль живописи характеризовался сочетанием плоских силуэтов с плавной ритмикой линий, благородной гаммой красок с преобладанием пурпурных, лиловых, синих, оливково-зеленых и золотых тонов. Ведущей формой живописи в Византии была настенная мозаика и фреска. Имела распространение также станковая живопись - иконопись - на досках темперой, а в ранний период (VI в.) - восковыми красками. Большой популярностью пользовалась и книжная миниатюра.

В IV-VI вв. в византийской живописи еще заметно значительное влияние античных традиций, что нашло отражение в мозаиках пола Большого дворца императоров в Константинополе. Они изображали в реалистической манере жанровые сценки из жизни народа. В дальнейшем в византийской живописи получают преобладание библейские сюжеты. В IX-X вв. в монументальной живописи складывается строгая система расположения религиозных сцен на стенах и сводах храмов. Однако и в это время византийская живопись еще сохраняет живую связь с античными традициями. Одной из вершин византийской живописи являются мозаики храма св. Софии в Константинополе, сочетающие античный чувственный реализм с глубокой одухотворенностью. В XI-XII вв. в византийской живописи все сильнее проявляются черты условности и стилизации, изображений святых делаются все более аскетичными и отвлеченными, краски - более темными. Лишь в XIV - первой половине XV в. византийская живопись переживает кратковременный, но яркий расцвет, условно называемый «Палеологовское Возрождение». Этот расцвет был связан с распространением гуманистических тенденций в куль туре того времени. Он характеризуется стремлением художников лыйти за рамки установленных канонов церковного искусства, обратиться к изображению не отвлеченного, а живого человека. Замечательными памятниками этого времени являются мозаики и фрески монастыря Хоры (ныне мечеть Кахриэ-Джами) в Константинополе (XIV в.). Однако попытки освобождения человеческой личности от лут церковно-догматического мышления в Византии были сравнительно робкими и непоследовательными. Византийское искусство XIV-XV вв. не смогло подняться до реализма итальянского Ренессанса и по-прежнему облекалось в форму строго канонизированной иконографии.

Высокого развития достигает прикладное искусство. Византийские изделия из слоновой кости и камня, эмали, керамика, художественное стекло и ткани ценились в средневековом мире и имели широкое распространение за пределами Византии.

Вклад Византии в развитие средневековой архитектуры также значителен. Византийские зодчие уже в V-VI вв. переходят к созданию новой планировки городов, характерной для всего последующего средневекового зодчества. В центре городов нового типа расположена главная площадь с собором, откуда лучеобразно расходятся улицы. С V-VI в. появляются дома в несколько этажей, имеющие аркады. Великолепными памятниками светского зодчества являются императорские дворцы в Константинополе. Но со временем замки феодалов и даже дома некоторых горожан все больше приобретают вид крепостей.

Высокого развития достигает церковное зодчество. В 532-537 гг. в Константинополе по приказу Юстиниана был построен знаменитый храм св. Софии - самое выдающееся произведение византийской архитектуры. Храм увенчан огромным, как бы парящим в небе куполом диаметром свыше 30 метров. С двух сторон к куполу примыкает сложная система постепенно повышающихся полукуполов. Особенно поражает интерьер храма св. Софии, отличающийся необычной пышностью и тончайшим вкусом исполнения. Стены и многочисленные колонны внутри храма были облицованы разноцветным мрамором и украшены чудесными мозаиками.

Упадок Византийского государства в XV в. отрицательно сказался на развитии византийской культуры. Распространение реакционно-мистических учений вновь привело в искусстве к преоблада-вию схематизма, сухости, подчинению живописных форм канону. Переломным моментом в развитии культуры народов, населявших Византийскую империю, явилось турецкое завоевание. Литературное и художественное творчество, особенно народное, не прекратилось, но в условиях турецкого господства приняло своеобразные черты. Оно ярко отражало борьбу народа со своими угнетателями.

Глава 22

ЗАРОЖДЕНИЕ БУРЖУАЗНОЙ ИДЕОЛОГИИ. РАННЕЕ ВОЗРОЖДЕНИЕ И ГУМАНИЗМ В ИТАЛИИ (XIV-XV вв.)

Предпосылки зарождения раннебуржуазной идеологии и культуры

Со второй половины XIV в. в культурной жизни средневековой Западной Европы происходит важный перелом, связанный с возникновением новой реннебуржуазной идеологии и культуры. Поскольку ранние капиталистические отношения, в частности мануфактурное производство с широким применением наемного труда, прежде всего зародились и стали развиваться в Италии, в этой стране впервые начала формироваться и раннебуржуазная культура, получившая название «Возрождение». Полного расцвета она достигла в конце XV и XVI в. В период XIV-XV вв. можно говорить лишь о раннем итальянском Возрождении.

В эпоху Возрождения, которая относится ко времени господства феодального строя, классы будущего капиталистического общества - буржуазия и пролетариат - далеко еще не сформировались и были со всех сторон окружены феодальной стихией, даже в наиболее развитых городах Италии. Ранняя буржуазия, только складывавшаяся из наиболее экономически передовых элементов средневекового бюргерства, по своему составу и месту в окружающей общественной среде значительно отличалась от победившей буржуазии более позднего времени. Это и определило специфику ранней буржуазной культуры по сравнению с культурой развитого буржуазного общества.

Характерной чертой ранней буржуазии в Италии XIV-XV вв. были широта и многообразие ее экономической базы. Ее представители занимались торговлей и банковскими операциями, имели мануфактуры и, кроме того, были, как правило, земельными собственниками, владельцами имений в округе. Сферой наибольшего накопление капитала были торговля, связывавшая Италию со всеми известными в то время странами, и ростовщичество (банковское дело), приносившее итальянским городам огромные доходы. Они поступали как от операций в самой Италии, так и от ссуд королям, князьям, прелатам многих западноевропейских стран, от финансовых сделок с папской курией. Поэтому богатая верхушка - купцы, банкиры, промышленники, располагавшие огрв иными по тому времени средствами, - включала в свой состав самые разнообразные элементы общества. В XIV в. в результате длительной борьбы пополанов с феодальными силами в предшествующий период в ведущих городах-государствах Северной и Средней Италии политическая власть уже перешла в руки этой верхушки торгово-промышленных и банковских кругов. Но в среде самой этой верхушки шла борьба за влияние и власть между отдельными группами и партиями, возглавляемыми богатейшими фамилиями. Все это проходило на фоне ожесточенной борьбы городских низов, нередко выливавшейся в восстания. Переворот следовал за переворотом, и стоявшие у власти богачи нередко превращались в изгнанников.

Неустойчивость проявлялась и в экономической сфере. Крупные торговые обороты, ростовщические операции собирали в руках купцов и банкиров огромные по тогдашним меркам состояния. Но нередко за этим следовало разорение в результате неудач с торговыми экспедициями, захвата торговых судов пиратами, политических осложнений, отказа могущественных должников от уплаты долгов.

Неуверенность в завтрашнем дне, вообще характерная для этой переходной эпохи, активизировала предприимчивость и энергию этих людей и в то же время вызывала жажду ко всем «благам жизни», доступным в то время, желание пользоваться настоящей минутой. Богачи соперничали друг с другом в роскоши. Это было время красивых дворцов, роскошной домашней обстановки, дорогих и изысканных костюмов. Народ эксплуатировали, презирали и старались держать в узде, но в то же время его боялись, стремились отвлечь от борьбы за свои права, устраивая пышные празднества.

Роскошь городских богачей, тиранов, пап предъявляла все растущий спрос на архитекторов, художников, скульпторов, ювелиров, музыкантов, певцов и поэтов, которые своими произведениями должны были услаждать жизнь «избранных». В то же время правители итальянских государств нуждались в секретарях, искусных дипломатах для ведения сложных политических дел как в пределах Италии, так и вне ее, в юристах, публицистах и писателях, которые защищали бы их интересы, оправдывали захваты, прославляли их правление, чернили врагов. Нарождающаяся буржуазия нуждалась в деловых людях, которые могли бы вести ее торговые и кредитные дела за границей, в искусных счетоводах, которые могли бы учитывать огромные и разнообразные доходы, в большом штате служащих торговых, промышленных и банковских предприятий. Городам требовались врачи, нотариусы, учителя. Так вместе с буржуазией зарождается многочисленная обслуживающая ее интеллигенция, принимавшая самое активное участие в создании новой культуры Возрождения. В основе своей эта культура была культурой зарождавшейся буржуазии, эксплуатировавшей и презиравшей народные массы. Однако одним из глубинных ее источников были традиции народной культуры, отражавшие влияние разных, в том числе трудящихся, слоев населения (городских ремесленников и крестьянства).

Понятие «Возрождение»

Термин «Возрождение» (часто употребляемый во французской форме - «Ренессанс») не получил в буржуазной науке устойчивого значения. Одни буржуазные историки - Ж. Мишле, Я. Буркгардт, М. С. Корелин - видели в культуре этой эпохи возрождение интереса к человеческой личности, «открытие мира и человека» в противоположность богословскому и аскетическому мировоззрению средневековья, другие же - возрождение культуры античной древности, надолго забытой после падения античного мира (Фойгт). Многие буржуазные историки конца XIX и особенно XX в. подчеркивали и сейчас подчеркивают тесную преемственную связь культуры Возрождения со средневековьем, стараясь найти ее религиозные и мистические корни. Но все эти определения дают лишь поверхностное и одностороннее описание некоторых внешних сторон культуры Возрождения, не объясняя ее социальной сущности, искажая и затемняя ее историческое значение.

Советская наука видит в культуре Возрождения раннебуржуазную культуру, возникшую на почве зарождения в недрах феодальной формации нового, капиталистического способа производства. Это, однако, не означает, что культуру Возрождения надо оценивать как детище одной лишь буржуазии. В ее создании принимали участие и представители бюргерства, еще не превратившегося в буржуазию, тесно связанные с прогрессивными традициями более ранней городской, а отчасти и широкой народной культуры; и представители дворянства, по заказу которых в ту пору нередко создавались произведения литературы и искусства; и упомянутая выше городская «интеллигенция», пополнявшаяся выходцами из того же бюргерства, а иногда и из простого народа (особенно художники и скульпторы). Не меняя общего раннебуржуазного характера культуры Возрождения, все эти разнородные социальные элементы накладывали на нее свой отпечаток, придавали ей иногда противоречивый характер, но вместе с тем делали ее широкой, далекой от узкоклассовой ограниченности буржуазной культуры капиталистического общества. При оценке исторического значения Возрождения надо учитывать и то, что в эту эпоху буржуазия была еще передовым общественным классом. Поэтому в своей борьбе с феодальным мировоззрением ее идеологи выступали в качестве представителей «всего остального общества... не какого-либо отдельного класса, а всего страждущего человечества». Поэтому же ее представители «были всем чем угодно, но только не людьми буржуазно-ограниченными».

Светский характер культуры Возрождения

Идейное содержание культуры Возрождения, выразившееся в научных, литературных, художественных, философских, педагогических взглядах, обычно обозначается термином «гуманизм», который происходит от слова humanus - человеческий. Термин «гуманисты» возник в XVI в. Но уже в XV в. деятели Возрождения употребляли для обозначения своей культуры слово humanitas, означавшее образованность, и притом светскую. Светские науки (studia humana) противопоставлялись церковной науке (studia divina).

Основным признаком культуры Возрождения в противоположность церковно-феодальной культуре, господствовавшей в предшествующий период, является ее светский характер. Светский характер, присущий городской культуре и раньше, получает теперь, в эпоху Возрождения, дальнейшее развитие. Представителям ранней буржуазии, занятым «мирскими» делами, были глубоко чужды идеалы церковно-феодальной культуры (идея «греховности» человека, его тела, его страстей и стремлений). Идеал гуманистической культуры - всесторонне развитая человеческая личность, способная наслаждаться природой, любовью, искусством, достижениями человеческой мысли, общением с друзьями. Человек, а не божество стоит в центре мировоззрения гуманистов. «О, дивное и возвышенное назначение человека, - восклицал итальянский гуманист Пико делла Ми-рандола, - которому дано достигнуть того, к чему он стремится и быть тем, чем он хочет!» «Бог создал человека, - писал он, - чтобы он познавал законы Вселенной, любил ее красоту, поражался ее величием... Человек может расти и совершенствоваться по свободной воле. В нем лежат зачатки самой разнообразной жизни».

Люди Возрождения подвергали критике систему феодального мировоззрения. Они высмеивали аскетизм и теорию воздержания католической церкви и утверждали право человека на наслаждения; требовали научного исследования и издевались над схоластикой. Предшествующий период средневековья был объявлен временем суеверия, невежества и варварства.

Идеологи нового класса - гуманисты - насмешливо относились к предрассудкам феодального общества, к высокомерию феодалов, гордившихся происхождением, древностью рода. Итальянский гуманист Поджо Браччолини (1380-1459) в трактате «О благородстве» писал: «Слава и благородство измеряются не чужими, а собственными заслугами и такими деяниями, которые являются результатом нашей собственной воли». Он утверждал, что «благородство человека не в его происхождении, а в его собственных заслугах. Какое отношение имеет к нам то, что совершено за много веков до нас, без всякого нашего, участия!». Воззрения гуманистов подрывали основы феодально-церковной идеологии, утверждавшей сословный строй феодального общества.

Индивидуализм буржуазного миросозерцания эпохи Возрождения

Другой особенностью гуманистического мировоззрения был индивидуализм. Не происхождение, утверждали гуманисты, а личные качества человека, его ум, талант, предприимчивость должны обеспечить ему успех, богатство, могущество, влияние. Поэтому индивидуализм, лежащий в основе всего их мировоззрения, находился в прямой противоположности к феодальному корпоративному мировоззрению, согласно которому человек утверждал свое существование тем, что он был членом какой-нибудь корпорации - общины в деревне, пеха и гильдии в городе - или принадлежал к феодальной иерархии.

Идеализированным выражением этого индивидуализма, особенно характерным для раннего Возрождения в XIV - начале XV в., было утверждение гуманистами ценности человеческой личности вообще и всего того, что с ней связано. Поскольку сословно-корпоративная организация общества в этот период уже тормозила его развитие, индивидуализм гуманистов имел несомненное прогрессивное антифеодальное звучание. Вместе с тем это мировоззрение с самого начала скрывало в себе склонность к такому утверждению личности, которое рассматривало удовлетворение потребностей индивидуума как самоцель и открывало дорогу к жадной погоне за наслаждениями без каких-либо ограничений, к восхвалению личного успеха, какими бы средствами этот успех ни достигался. Эта склонность отражала тот факт, что в конкурентной борьбе друг с другом предприниматели буржуазного типа уже тогда руководствовались принципом «каждый сам за себя и для себя». Кроме того, выдвигавшийся гуманистами идеал развития человеческой личности имел в виду лишь немногих избранных и не распространялся на широкие массы. Многие из деятелей Возрождения свысока относились к простому народу, считая его непросвещенной «чернью», что придавало их идеалу человека несколько односторонний характер. Однако эти крайние проявления индивидуализма стали особенно очевидными "в период позднего Возрождения XVI - начала XVII в. В период же раннего гуманизма на первый план выступали прогрессивные стороны индивидуализма.

Это проявилось, в частности, и в том, что идеал личности раннего гуманизма включал в себя и гражданские добродетели, предполагал, что эта личность должна служить пользе общества и государства. Для многих гуманистов того времени это выражалось в горячем патриотизме но отношению к родному городу-государству, в стремлении его Прославить и защитить от посягательства врагов, служить ему, участвуя в его управлении. В частности, во Флоренции многие известные гуманисты, например Коллуччо Салютати (1331-1406) или историк Леонардо Бруни (1370-1444), выступали как убежденные республиканцы, поборники величия своего города. В разное время оба они аанимали должность канцлера Флорентийской республики.

Отношение гуманизма к религии и церкви

Гуманисты ушли далеко вперед от философских и моральных воззрений феодально-церковной культуры предшествующего периода, хотя они не порывали окончательно с религией и католической церковью. В основу мироздания они ставили человека, объективно провозглашая антропоцентрический принцип, но существу отрицающий теологическую картину мира. В условиях того времени эта позиция гуманистов была прогрессивной, так как наносила удары по феодально-церковному мировоззрению. Не случайно церковь подвергала преследованием наиболее решительных представителей светской гуманистической идеологии.

Однако отношение гуманистов к религии было противоречивым. Некоторые из них считали религию необходимой уздой для простого, «непросвещенного» народа и остерегались открыто выступать против церкви. Кроме того, они нередко сами были связаны со многими представителями церковной иерархии в даже состояли у них на службе.

Развитие знаний о природе в связи с развитием техники

Маркс и Энгельс писали: «Буржуазия не может существовать, не вызывая постоянно переворотов в орудиях производства, не революционизируя, следовательно, производственных отношений, а стало быть, и всей совокупности общественных отношений». Хотя в Италии XIV-XV вв. буржуазия еще только зарождалась и ранняя форма капиталистического производства - мануфактура - еще не вызвала переворота в орудиях производства, все же уже в эту эпоху наблюдаются известные успехи в развитии техники производства. Совершенствуется обработка металлов, вводятся домны, появляются некоторые усовершенствования в прядильном и ткацком деле (самопрялка и педальный ткацкий станок). Заметные шаги делают кораблестроение и кораблевождение. Употребление компаса, географических карт, приборов для определения широты места делает возможным продолжительные плавания в открытом море и подготовляет географические открытия, сделанные в конце XV и начале XVI в. В городах Италии появляются башенные часы, совершенствуются красильное дело, оптика (производство увеличительных стекол). Значительно совершенствуется строительная техника. В XIV- XV вв. применение точных расчетов, а также технических усовершенствований в виде комбинаций блоков, рычагов и наклонных плоскостей ускорило сроки строительства и позволило разрешать архитектурные задачи, недоступные мастерам предшествующих веков (например, сооружение купола собора во Флоренции по проекту знаменитого архитектора Брунеллески)). Появление артиллерии вызвало крупные перемены в военном: Деле, также потребовавшие применения точных методов и расчетов. Военным инженерам (по большей части это были те же архитекторы) приходилось принимать в расчет дальность полета ядра, его траекторию, соотношение веса ядра и заряда пороха, силу сопротивления крепостных стен удару ядра. Совершенствуется техника строительства укреплений, плотин, каналов, гаваней. Без точного учета было бы невозможно вести крупные торговые, банковские и промышленные предприятия. С 60-х годов XIV в. во Флоренции возникает более совершенный способ счетоводства, позволяющий всегда легко учитывать доходы, расходы и прибыли предприятия, - «двойная бухгалтерия» с параллельной записью дебета и кредита. Принцип расчета применяется в XV в. и в области живописи, которая стала строиться на математически точных законах перспективы. Основным принципом красоты стала считаться строгая соразмерность частей целого, основанная на числовых отношениях. Делаются первые попытки подвести математический фундамент и под теорию музыки.

Потребности как производства и торговли, так и искусства вызывают более внимательное изучение природы и ее явлений, хотя оно все еще тормозится господством религиозно-схоластического мировоззрения. Уточняются и расширяются географические знания. Делает успехи астрономия, в особенности в областях, связанных с практическими потребностями мореплавания, совершенствуются планетные таблицы (таблицы Региомонтана), по которым заранее можно было определять положение планет. Врачи и художники внимательно изучают человеческое тело, несмотря на препятствия, чинимые церковью, запрещавшей анатомирование трупов как «греховное» занятие. Внимание людей Возрождения к природе видно из той роли, которую начинает играть в живописи пейзаж. В это же время появляются первые ботанические и зоологические сады.

Выдающийся ученый XV в. Николай Кузанский (1401-1464), хотя он, будучи епископом, во многом находился в плену религиозных доктрин, призывал изучать природу не путем схоластических рассуждений, а посредством ^опьгта. Он пытался подвести под естествознание математические основы, утверждая, что «всякое познание есть измерение», усомнился в неподвижности Земли, в том, что она представляет центр Вселенной. Математик Лука Паччоли (1445- 1514) видел в математике «всеобщую закономерность, применимую ко всем вещам». Его книга посвящена практическому применению арифметики, алгебры и геометрии (в том числе и коммерческой арифметики). Но наряду с этим Паччоли много места отводит схоластическим толкованиям таинственных свойств чисел. Огромное значение для развития науки и литературы имело изобретение книгопечатания Иоганном Гуттенбергом в Германии (ок. 1445). Книгопечатание быстро распространяется по всей Европе, в том числе и в Италии, и становится могущественным орудием популяризации новой культуры. Уже первые книги были не только духовного, но и светского содержания. К тому же производство книг значительно удешевилось, и они стали доступны не только богачам, но и широким слоям населения, особенно городского.

Эпоха раннего Возрождения в Италии подготовила подъем буржуазной культуры, начавшийся с конца XV в., к которому относятся слова Энгельса: «Это был величайший прогрессивный переворот из всех пережитых до того времени человечеством, эпоха, которая нуждалась в титанах и которая породила титанов по силе мысли, страсти и характеру, по многосторонности и учености».

Литература раннего Возрождения

На грани между старым, церковно-феодальньш, и новым, гуманистическим, мировоззрением стоит одинокая и величественная фигура крупнейшего из поэтов средневековья - Данте Алигьери (1265-1321), о котором Ф. Энгельс писал, что он «последний поэт средневековья и вместе с тем первый поэт нового времени». «Божественная комедия» Данте написана на народном тосканском наречии, которое легло в основу литературного языка итальянского народа. Это энциклопедия знаний средневековья. Она во многом связана с мировоззрением католицизма и представляет собой картину «космоса» с точлш зрения правоверного католика. Однако, провозглашая в своей поэме свободу чувств, пытливость ума, стремление к познанию мира, Данте переступает рамки церковной морали, наносит удары средневековому католическому мировоззрению. Содержание «Божественной комедии» следующее: Данте, руководимый Вергилием, наиболее почитаемым в средние века римским поэтом, спускается в ад с его девятью кругами и здесь созерцает мучения грешников. В первом круге он встречается с великими философами и учеными древности. Они не были христианами, и поэтому доступ в рай им закрыт. Но в первом круге нет мучений, это только преддверие ада; великие люди древности не заслуживают наказания. Во втором круге терпят мучения все, кто изведал преступную любовь. В третьем - кипят в смоле купцы и ростовщики. В шестом - еретики и, наконец, в самом последнем - предатели. Здесь Иуда Искариот, по евангельскому рассказу, предавший Христа, Брут и Кассий - убийцы Цезаря. Из ада Данте попадает в чистилище, где в ожидании приговора томятся души умерших, а затем в рай. Перед входом в рай Вергилий покидает Данте, и его руководительницей становится первая любовь Данте - рано умершая прекрасная Беатриче. Данте поднимается от одного круга к другому, посещает планеты, где праведные вкушают вечное блаженство. Данте обладал исключительной силой воображения, и его поэма, особенно изображение ада, производит потрясающее впечатление.

Несмотря на свое религиозно-фантастическое содержание, «Божественная комедия» дает замечательное по своей правдивости и глубине изображение человеческих стремлений, увлечений, страстей, горя, отчаяния, раскаяния. Реализм в изображении фантастических картин придает великому творению Данте поразительную силу, выразительность и человечность. «Божественная комедия» вошла в сокровищницу лучших творений человеческого гения.

Первыми гуманистами в подлинном смысле этого слова были итальянские писатели Петрарка и Боккаччо.

Франческо Петрарка (1304-1374) был родом из Флоренции, провел часть своей жизни при папской курии в Авиньоне и в конце жизни переселился в Италию. Вместе с Данте и Боккаччо он был одним из создателей итальянского литературного языка. Особенно замечательны сонеты Петрарки к его возлюбленной Лауре, в которых сказался гуманист, переживающий и заставляющий других переживать красоту своего индивидуального чувства, безмерного в своих скорбях и радостях. Вместе с тем в поэзии Петрарки уже проявляется индивидуализм, характерный для гуманистического мировоззрения в целом.

Петрарка не удовлетворен схоластическим и аскетическим миросозерцанием средних веков, он создает свой взгляд на мир и вещи. Он яростно нападает на Рим - хранилище суеверия и невежества:

Поток скорбей, обитель злобы дикой,

Храм ереси и школа заблуждений,

Источник слез, когда-то

Рим великий

Теперь лишь

Вавилон всех прегрешений.

Горнило всех обманов,

мрачная тюрьма,

Где гибнет благо,

зло произрастает,

Живым до смерти ад и тьма, -

Ужель Господь тебя не покарает?

В поэзии Петрарки ясно звучит скорбь о том, что его родина - политически раздробленная Италия - стала полем раздоров и подвергается насилиям со стороны многочисленных государей.

Современник Петрарки-Джованни Боккаччо (1313-1375) особенно прославился своими новеллами, собранными в «Декамероне», где он высмеял невежество и плутни католического духовенства и проповедуемый им аскетизм, которому Боккаччо противопоставил законное стремление человека к свободе чувств, всем радостям земной жизни. Его смех разил суеверие и невежество не меньше, чем негодование Петрарки.

Новеллы Боккаччо - это занимательные рассказы, по большей части выхваченные из жизни и написанные с замечательной наблюдательностью, правдивостью и юмором. Они дают вполне реалистическое изображение картин современной действительности. Боккаччо создал также первый в европейской литературе психологический роман «Фьяметта».

Искусство раннего Возрождения

В отличие от средневекового искусства более раннего времени, носившего в целом церковный характер, искусство Ренессанса было проникнуто светским духом. Даже религиозному искусству художники и архитекторы итальянского Возрождения умели придать светский характер. Храмы этой эпохи были непохожи на романские и готические церкви, рассчитанные на то, чтобы вызвать религиозные и мистические настроения. Это были роскошные светлые дворцы, предназначенные для живописных и красочных церемоний и празднеств. Они были не столько «домами молитвы», сколько горделивыми памятниками богатства, могущества, великолепия городов и пап. Картины, написанные на религиозные темы, изображали живых людей, часто в современных костюмах, на фоне деревенских пейзажей или красивых зданий.

Зачинателем итальянского Возрождения в живописи можно считать младшего современника Данте - Джотто (ок. 1266-1337). В своих картинах, написанных в основном на религиозные сюжеты, он с большой наблюдательностью изображал живых людей с их радостями и печалями, умело и естественно передавал их позы, жесты, выражение лица. Он смело пользовался светотенью для придания изображенным фигурам объемности. Располагая их в нескольких планах, Джотто достигал в своих картинах впечатления глубины и пространства. Все это придает его картинам реалистический характер.

Дальнейшее развитие эти тенденции получили в творчестве Мазаччо (1401-1428). Евангельские сюжеты, на которые он писал картины, переносились им на улицы и площади итальянских городов; костюмы, здания, обстановка были современными и написаны вполне реалистически. В полотнах Мазаччо был создан образ нового человека - свободного, сильного, исполненного достоинства.

Важнейшим шагом вперед, к реализму в живописи было открытие в XV в. законов перспективы, позволившее давать в картинах правильное построение трехмерного пространства.

Силой, страстностью и реализмом проникнуты работы скульптора Донателло (1386-1488). Ему принадлежит ряд произведений портретного характера, созданных глубоко реалистически. Такова, например, его знаменитая статуя Давида, стоящего с мечом в руках над отрубленной головой Голиафа.

Крупнейшим архитектором этого времени был Брунеллески (1377-1446). На основании точных расчетов он разрешил технически трудную задачу возведения купола на Флорентийском соборе. Умело сочетая элементы древнеримской архитектуры с искусно переработанной романской и готической традицией, Брунеллески создал вполне оригинальный и самостоятельный архитектурный стиль, характеризовавшийся строгой гармонией и соразмерностью частей. Он строил не только храмы, но и крепостные сооружения, в частности руководил работами по регулированию течения реки Арно, возведением плотин на реке По, составлял планы по укреплению гаваней.

Отвечая требованиям своего времени, архитекторы и художники Возрождения строили не только храмы, но и красивые жилища; они интересовались самим человеком, его личностью, всеми подробностями его индивидуального существования. Изображая природу, в частности пейзажи, они любовались ее красотой; рисуя людей, стремились передать красоту человеческого тела, одухотворенность человеческого лица, его индивидуальные особенности. Этот реализм, шедший в не­малой степени от народного творчества, был непосредственным выражением опытного познания природы.

Изучение античной культуры

Термин «возрождение» часто употреблялся в Италии XIV-XV вв. в смысле возрождения античной культуры после долгого ее забвения. С этим связывается возвращение к классической латыни после тех искажений, которым она подверглась под пером церковных писателей предшествующего периода, изучение греческого языка и греческой культуры, преклонение перед античной литературой и античным искусством. Деятели Возрождения старались подражать стилю латинских писателей «золотого века» римской литературы, особенно Цицерону. Гуманисты разыскивали старинные рукописи античных писателей. Так, были найдены рукописи Цицерона, Тита Ливия и ряда других знаменитых писателей древности.

В XV в. была собрана большая часть сохранившихся произведений римской литературы. Неустанным собирателем древних рукописей был Боккаччо. Гуманист Поджо Браччолини, сначала папский секретарь, а затем канцлер Флорентийской республики, переводил на латинский язык сочинения греческих писателей и философов.

Греческие ученые, находившиеся в постоянных сношениях с Италией, знакомили итальянских гуманистов с греческим языком, дали им возможность читать в подлиннике Гомера, Платона. Из Византийской империи в Италию было вывезено огромное количество греческих рукописей. Петрарка считал одним из своих лучших сокровищ рукопись произведений Гомера на греческом языке. Боккаччо был первым итальянским гуманистом, который мог читать Гомера по-гречески. Итальянские гуманисты (Гуарино, Филельфо и др.) ездили в Константинополь учиться греческому языку, изучать древнегреческую литературу и философию. Знаменитый греческий ученый Гемист Плифон был одним из основателей Платоновской академии во Флоренции, средства на которую дал Козимо Медичи.

Знание древних языков и особенно хороший латинский стиль высоко ценились. Латинский язык продолжал оставаться языком международных сношений, официальных актов, науки. Он продолжал также оставаться языком церкви, и гуманистически образованные итальянские прелаты старались очистить церковный язык от средневековой порчи. Писатели-гуманисты Италии оставили немало произведений, написанных на изысканном латинском языке.

Античное искусство в Италии поднималось из самой почвы страны в виде бесчисленных развалин; обломки статуй нередко выкапывали при постройке домов, при возделывании садов и огородов. Древнеримские образцы оказали сильное влияние на искусство Возрождения. Но культура Возрождения не подчинялась рабски классическим образцам, а творчески усваивала и перерабатывала их.

Все истинно великое, что создано раннебуржуазной культурой в Италии, было написано на народном итальянском языке. Раннебуржуазная культура в Италии, как и в других странах Западной Европы, вызвала небывалый расцвет литературы на народных языках. Уже на заре Возрождения, на грани XIII и XIV вв., на основе тосканского наречия создается общенародный литературный итальянский язык, живой, богатый, гибкий и понятный для всех классов населения, которым пользовались не только поэзия и художественная проза, но также (наряду с латинским) и наука. На итальянском языке появляются трактаты по математике, архитектуре, военной технике - предметам, близким к практической жизни.

Итальянское изобразительное искусство, испытавшее сильное воздействие античного (преимущественно римского) искусства, в то же время было глубоко самостоятельно и самобытно, образуя особый стиль в истории мирового искусства - стиль Возрождения.

Сознание национального единства

В Италии в то время стали намечаться некоторые элементы будущей нации: складывается общий язык, появляется определенная общность культуры, а вместе с этим зарождается сознание национального единства. Иноземные вторжения, политическая раздробленность страны, вражда между отдельными составлявшими ее государствами и порождаемый ими местный патриотизм заслоняли в XIV - начале XV в. для многих гуманистов проблему единства Италии. Но эта идея уже овладевает передовыми умами, которые только в политическом объединении видят путь к спасению страны от терзавших ее бедствий. Воспоминания о величии Италии в древности усиливали чувство протеста против ее теперешнего бессилия. Выхо­дим казалось создание сильной централизованной власти в виде монархии, как в других больших странах Европы. Данте тщетно ждал объединения страны от императоров Священной римской империи, в частности от Генриха VII, который хотел возобновить прежние походы немцев на Италию. Мечтал об объединении страны и Петрарка. Но это были лишь иллюзии. В Италии не существовало сил, способных объединить страну. Стране еще предстоял ряд веков политической раздробленности.

Гуманистическое просвещение и его центры

Со времени Петрарки и Боккаччо гуманистическое просвещение стало быстро распространяться по всей Италии. Во Флоренции, Риме, Неаполе, Венеции. Милане появились кружки гуманистов. Особенно выделялась в этом отношении Флоренция. Стараясь привлечь на свою сторону сочувствие широких масс населения и завоевать популярность, правители Флоренции - Медичи тратили огромные средства на украшение города церквами и зданиями в новом вкусе, платили крупные суммы за редкие рукописи и собрали в своем дворце большую библиотеку. Наибольшим блеском и пышностью отличалось правление Лоренцо Медичи, прозванного Великолепным. Он привлекал к своему двору поэтов, писателей, художников, архитекторов, ученых, философов-гуманистов.

Гуманисты сделались своего рода почетным сословием. Аристократические фамилии и мелкие государи Италии наперебой приглашали их к себе на службу в качестве канцлеров, секретарей, посланников и т. д. Одним из выдающихся дипломатов конца XIV в. был гуманист Колуччо Салютати. Остроумный и язвительный писатель, он мог сильно повредить своему политическому противнику. Миланский герцог говорил про Салютати, который преследовал его своими литературными нападками: «Салютати мне навредил больше, чем тысяча рыцарей». Гуманистическая интеллигенция и сама понимала с

Культура западноевропейского средневековья охватывает более чем двенадцативековой отрезок трудного, чрезвычайно сложного пути, пройденного народами этого региона. В эту эпоху были существенно раздвинуты горизонты европейской культуры, сформировалось историко-культурное единство Европы при всей неоднородности процессов в отдельных регионах, образовались жизнеспособные нации и государства, сложились современные европейские языки, были созданы произведения, обогатившие историю мировой культуры, достигнуты значительные научные и технические успехи. Культура средневековья - культура феодальной формации - неотторжимая и закономерная часть общемирового культурного развития, обладающая в то же время своим глубоко самобытным содержанием и оригинальным обликом.

Начало формирования средневековой культуры. Раннее средневековье иногда называют «темными веками», вкладывая в это понятие некий уничижительный оттенок. Упадок и варварство, в которые стремительно погружался Запад в конце V-VII вв. в результате варварских завоеваний и непрекращавшихся войн, противопоставлялись не только достижениям римской цивилизации, но и духовной жизни Византии, не пережившей столь трагического перелома при переходе от античности к средневековью. И однако вычеркнуть это время из культурной истории Европы нельзя, ибо именно в период раннего средневековья решались кардинальные задачи, определившие ее будущее. Первая и главнейшая из них - закладывание основ европейской цивилизации, ибо в древности не было «Европы» в современном понимании как некоей культурно-исторической общности с единой судьбой в мировой истории. Она начала реально формироваться этнически, политически, экономически и в культурном отношении в раннем средневековье как плод жизнедеятельности множества народов, населявших Европу издавна и вновь пришедших: греков, римлян, кельтов, германцев, славян и др. Как ни парадоксально это звучит, но именно раннее средневековье, не давшее достижений, сопоставимых с высотами античной культуры или зрелого средневековья, положило начало собственно европейской культурной истории, которая произросла на почве взаимодействия наследия античного мира, точнее - распадавшейся цивилизации Римской империи, порожденного ею христианства, и с другой стороны - племенных, народных культур варваров. Это был процесс мучительного синтеза, рождавшегося из слияния противоречивых, порой взаимоисключающих начал, поисков не только нового содержания, но и новых форм культуры, передачи эстафеты культурного развития его новым носителям.

Еще в поздней античности христианство стало той объединяющей оболочкой, в которую смогли вместиться самые разные взгляды, представления и настроения - от тонких теологических доктрин до языческих суеверий и варварских обрядов. В сущности, христианство времени перехода от античности к средневековью являлось весьма восприимчивой (до определенных пределов) формой, отвечающей потребностям массового сознания эпохи. Это было одной из важнейших причин его постепенного усиления, поглощения им других идеологических и культурных явлений и соединения их в относительно унифицированную структуру. В этом отношении огромное значение для средневековья имела деятельность отца церкви, крупнейшего теолога, епископа Гип-понского Аврелия Августина, многоплановое творчество которого, по существу, очертило границы духовного пространства средних веков вплоть до XIII в., когда была создана теологическая система Фомы Аквинского. Августину принадлежит наиболее последовательное обоснование догмы о роли церкви, ставшей основой средневекового католицизма, христианской философии истории, развитой им в сочинении «О граде божием», в христианской психологии. До августиновской «Исповеди» греческая и латинская литературы не знали такого глубокого самоанализа и столь глубокого проникновения во внутренний мир человека. Значительную ценность для средневековой культуры имели философские и педагогические сочинения Августина.

Для понимания генезиса средневековой культуры важно учитывать, что она прежде всего формировалась в регионе, где еще недавно находился центр мощной, универсалистской римской цивилизации, которая не могла исчезнуть исторически одномоментно, в то время как продолжали еще существовать социальные отношения и институты, культура, порожденные ею, были живы люди, вскормленные ею. Даже в самое тяжелое для Западной Европы время не пресеклась римская школьная традиция. Средневековье восприняло такой важнейший ее элемент, как система семи свободных искусств, делившихся на два уровня: нижний, начальный - тривиум, включавший грамматику, диалектику, риторику, и высший - квадривиум, в который входили арифметика, геометрия, музыка и астрономия. Один из самых распространенных в средние века учебников был создан африканским неоплатоником V в. Марцианом Капеллой. Это было его сочинение «О браке Филологии и Меркурия». Важнейшим средством культурной преемственности между античностью и средневековьем был латинский язык, сохранивший свое значение как язык церкви и государственного делопроизводства, международного общения и культуры и послуживший основой сложившихся впоследствии романских языков.

Наиболее яркие явления в культуре конца V - первой половины VII в. связаны с усвоением античного наследия, которое стало питательной средой для оживления культурной жизни в остготской Италии и вестготской Испании.

Магистр оффиций (первый министр) остготского короля Теодориха Северин Боэций (ок. 480-525) входит в число наиболее почитаемых учителей средневековья. Его трактаты об арифметике и музыке, сочинения по логике и теологии, переводы логических сочинений Аристотеля стали фундаментом средневековой системы образования и философии. Боэция нередко называют «отцом схоластики». Блестящая карьера Боэция внезапно прервалась. По ложному доносу он был брошен в тюрьму и затем казнен. Перед смертью он написал небольшое сочинение в стихах и прозе «Об утешении философией», которое стало одним из самых читаемых произведений средних веков и Возрождения.

Идея соединения христианской теологии и риторической культуры определила направление деятельности квестора (секретаря) и магистра оффиций остготских королей Флавия Кассиодора (ок. 490 - ок. 585). Он вынашивал планы создания первого университета на Западе, которым, к сожалению, не суждено было сбыться. Его перу принадлежат «Варии», уникальный сборник документов, деловой и дипломатической переписки, ставший на много веков образцом латинской стилистики. На юге Италии в своем поместье Кассиодор основал обитель Виварий - культурный центр, объединивший школу, мастерскую по переписке книг (скрипторий), библиотеку. Виварий стал образцом для бенедиктинских монастырей, которые начиная со второй половины VI в. превращаются в хранителей культурной традиции на Западе вплоть до эпохи развитого средневековья. Среди них наибольшей известностью пользовался монастырь Монтекассино в Италии.

Вестготская Испания выдвинула одного из крупнейших просветителей раннего средневековья Исидора Севильского (ок. 570- 636), за которым закрепилась слава первого средневекового энциклопедиста. Его главное произведение «Этимологии» в 20 книгах - свод того, что сохранилось от античного знания.

Не следует, однако, думать, что усвоение античного наследия осуществлялось беспрепятственно и в широких масштабах. Преемственность в культуре того времени не была и не могла быть полной преемственностью достижений классической античности. Борьба шла за то, чтобы сберечь лишь незначительную уцелевшую часть культурных ценностей и знаний предшествующей эпохи. Но и это было чрезвычайно важно для становления средневековой культуры, ибо сохраненное составило важную часть ее фундамента и таило в себе возможности творческого развития, которые и были реализованы позднее.

В конце VI-начале VII в. против идеи допущения языческой мудрости в мир христианской духовной жизни резко выступил папа Григорий I (590-604), осуждавший суетное мирское знание. Его позиция на несколько веков восторжествовала в духовной жизни Западной Европы, да и впоследствии находила приверженцев среди деятелей церкви до конца средневековья. С именем папы Григория связано развитие латинской агиографической литературы, как нельзя лучше отвечавшей запросам массового сознания людей раннего средневековья. Жития святых надолго становятся излюбленным жанром в эти столетия социальных потрясений, голода, бедствий и войн. Святой становится новым героем жаждущего чуда, измученного страшной реальностью человека.

Со второй половины VII в. культурная жизнь в Западной Европе приходит в полный упадок, она едва теплится в монастырях, несколько интенсивнее - в Ирландии, откуда на континент «исходили» учителя-монахи.

Крайне скудные данные источников не позволяют воссоздать сколько-нибудь полную картину культурной жизни варварских племен, стоявших у истоков средневековой цивилизации в Европе. Однако общепризнано, что ко времени Великого переселения народов, к первым векам средневековья, относится начало складывания героического эпоса народов Западной и Северной Европы (древне-немецкого, скандинавского, англосаксонского, ирландского), который заменял им историю.

Варвары раннего средневековья принесли своеобразное видение и ощущение мира, исполненное еще первобытной мощи, питаемой родовыми связями человека и общности, к которой он принадлежал, воинственной энергии, характерного для родового чувства не-отделенности от природы, нерасчлененности мира людей и богов.

Необузданная и мрачноватая фантазия германцев и кельтов населяла леса, холмы и реки злыми карликами, чудовищами-оборотнями, драконами и феями. Боги и люди-герои ведут постоянную борьбу со злыми силами. В то же время боги - могучие чародеи, волшебники. Эти представления нашли отражение и в причудливых орнаментах варварского звериного стиля в искусстве, в котором фигуры животных утрачивали цельность и определенность, как бы «перетекая» одна в другую в произвольных комбинациях узора и превращаясь в своеобразные магические символы. Но боги варварской мифологии - это олицетворение не только природных, но уже и социальных сил. Глава германского пантеона Вотан (Один) - бог бури, вихря, но он и вождь-воитель, стоящий во главе героического небесного воинства. К нему в светлую Валгаллу устремляются души павших на поле брани германцев, чтобы быть принятыми в Вотанову дружину. При христианизации варваров их боги не умирали, они трансформировались и сливались с культами местных святых или пополняли ряды бесов.

Германцы принесли с собой и систему нравственных ценностей, сформированных еще в недрах патриархально-родового общества, где особое значение придавалось идеалам верности, воинского мужества с сакральным отношением к военному предводителю, ритуалу. Для психологического склада германцев, кельтов и других варваров были характерны открытая эмоциональность, несдерживаемая интенсивность в выражении чувств. Все это также наложило отпечаток на формирующуюся средневековую культуру.

Раннее средневековье - время роста самосознания варварских народов, вышедших на авансцену европейской истории. Именно тогда создаются первые письменные «истории», освещающие Деяния не римлян, а варваров: «Гетика» историка готов Иордана (VI в.), «История о королях готов, вандалов и свевов» Исидора Севильского (первая треть VII в.), «История франков» Григория Турского (вторая половина VI в.), «Церковная история народа англов» Беды Достопочтенного (конец VII - начало VIII в.), «История лангобардов» Павла Диакона (VIII в.).

Становление культуры раннего средневековья представляло собой сложный процесс синтеза позднеантичной, христианской и варварской традиций. В этот период выкристаллизовывается определенный тип духовной жизни западноевропейского общества, главная роль в которой начинает принадлежать христианской религии и церкви.

Каролингское возрождение. Первые ощутимые плоды этого взаимодействия были получены в период Каролингского возрождения - подъема культурной жизни, происходившего при Карле Великом и его ближайших преемниках. Для Карла Великого политическим идеалом была империя Константина Великого. В культурно-идеологическом отношении он стремился к консолидации разноплеменного государства на основе христианской религии. Об этом свидетельствует тот факт, что реформы в культурной сфере были начаты с сопоставления различных списков Библии и установления ее единого канонического текста для всего Каролингского государства. Тогда же была осуществлена реформа литургии, установлено ее единообразие, соответствие римскому образцу.

Реформаторские устремления государя совпали с глубинными процессами, происходившими в обществе, которое нуждалось в расширении круга образованных людей, способных содействовать практическому осуществлению новых политических и социальных задач. Карл Великий, хотя сам, по свидетельству его биографа Эйнхарда, так и не смог научиться писать, постоянно заботился о совершенствовании образования в государстве. Около 787 г. был издан «Капитулярий о науках», обязывавший создавать школы во всех епархиях, при каждом монастыре. В них должны были учиться не только клирики, но и дети мирян. Наряду с этим была проведена реформа письма, составлялись учебники по различным школьным дисциплинам.

Главным центром образованности стала придворная академия в Ахене. Сюда были приглашены наиболее образованные люди тогдашней Европы. Крупнейшим деятелем Каролингского возрождения стал выходец из Британии Алкуин. Он призывал не презирать «человеческие (т.е. не богословские) науки», обучать детей грамоте и философии, чтобы они могли достичь вершин мудрости. Большинство сочинений Алкуина написано в педагогических целях, их излюбленная форма - диалог учителя и ученика или двух учеников, он использовал загадки и отгадки, простые перифразы и сложные аллегории. В числе учеников Алкуина были выдающиеся деятели Каролингского возрождения, среди них - писатель-энциклопедист Рабан Мавр. При дворе Карла Великого сложилась своеобразная историческая школа, наиболее яркими представителями которой были Павел Диакон, автор «Истории лангобардов», и Эйнхард, составивший «Жизнеописание» Карла Великого.

После смерти Карла вдохновлявшееся им культурное движение быстро идет на спад, закрываются школы, постепенно угасают светские тенденции, культурная жизнь снова сосредоточивается в монастырях. В монастырских скрипториях были переписаны и сохранены для будущих поколений сочинения античных авторов, однако основным занятием ученых монахов была все-таки не античная литература, а богословие.

Совершенно особняком в культуре IX в. стоит выходец из Ирландии, один из крупнейших философов европейского средневековья Иоанн Скот Эриугена. Опираясь на неоплатоновскую философию, в частности на сочинения византийского мыслителя Псевдо-Дионисия Ареопагита, он пришел к оригинальным пантеистическим выводам. От расправы его спасло то, что радикальность его взглядов не была понята современниками, мало интересовавшимися философией. Лишь в XIII в. взгляды Эриугены были осуждены как еретические.

IX век дал весьма интересные образцы монастырской религиозной поэзии. Светская линия в литературе представлена «историческими поэмами» и «славословиями» в честь королей, дружинной поэзией. В то время были сделаны первые записи германского фольклора и его переложения на латинский язык, послужившие затем основой составленного на латинском языке германского эпоса «Вальтарий».

В конце раннего средневековья на севере Европы в Исландии и Норвегии расцветает не имеющая аналогов в мировой литературе поэзия скальдов, которые были не только поэтами и исполнителями одновременно, но еще и викингами, дружинниками. Их хвалебные, лирические или «злободневные» песни - необходимый элемент жизни двора конунга и его дружины.

Откликом на потребности массового сознания эпохи было распространение такой литературы, как жития святых и видения. Они несли на себе отпечаток народного сознания, массовой психологии, присущих им образного строя, системы представлений.

К X в. импульс, приданный культурной жизни Европы Каролингским возрождением, иссякает из-за непрекращающихся войн и междоусобиц, политического упадка государства. Наступает период «культурного безмолвия», продлившийся почти до конца X в. и сменившийся кратким периодом подъема, так называемым Оттоновым возрождением, после которого в культурной жизни Западной Европы уже не будет периодов столь глубокого упадка, как с середины VII до начала IX в. и на протяжении нескольких десятилетий в X в. XI-XIV века станут временем, когда средневековая культура обретет свои «классические» формы.

Мировоззрение. Теология и философия. Мировоззрение средних веков было по преимуществу теологическим 1 . Христианство являлось идеологическим стержнем культуры и всей духовной жизни. Теология, или религиозная философия, стала высшей формой идеологии, предназначенной для элиты, образованных людей, в то время как для огромной массы неграмотных, для «простецов», идеология выступала прежде всего в виде «практической», культовой религии. Сплав теологии и других уровней религиозного сознания создавал единый идеолого-психологический комплекс, схватывающий все классы и слои феодального общества.

Средневековая философия, как и вся культура феодальной Западной Европы, еще с первых этапов своего развития обнаруживает тяготение к универсализму. Она формируется на базе латинской христианской мысли, вращающейся вокруг проблемы взаимосвязи бога, мира и человека, обсуждавшейся еще в патристике - учениях отцов церкви II-VIII вв. Специфика средневекового сознания диктовала то, что ни один даже самый радикальный мыслитель объективно не отрицал и не мог отрицать примата духа над материей, бога над миром. Однако трактовка проблемы соотношения веры и разума была отнюдь не однозначной. В XI в. аскет и богослов Петр Дамиани категорически заявлял, что разум ничтожен перед верой, философия может быть только «служанкой богословия». Ему противостоял Беренгарий Турский, защищавший человеческий разум и в своем рационализме доходивший до откровенных насмешек над церковью. XI век - время рождения схоластики как широкого интеллектуального движения. Название это произведено от латинского слова schola (школа) и в прямом смысле означает «школьная философия», что скорее указывает на место ее рождения, чем на содержание. Схоластика - философия, вырастающая из теологии и неразрывно с ней связанная, но не тождественная ей. Сущность ее - осмысление догматических посылок христианства с рационалистических позиций и с помощью логического инструментария. Этим обусловлено то, что центральное место в схоластике заняла борьба вокруг проблемы универсалий - общих понятий. В ее интерпретации обозначились три основных направ-

1 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 21. С. 495.

ления: реализм, номинализм и концептуализм. Реалисты утверждали, что универсалии существуют извечно, пребывая в божественном разуме. Соединяясь с материей, они реализуются в конкретных вещах. Номиналисты же полагали, что общие понятия извлекаются разумом из постижения единичных, конкретных вещей. Промежуточную позицию занимали концептуалисты, рассматривавшие общие понятия как нечто, существующее в вещах. Этот, казалось бы, отвлеченный философский спор имел весьма конкретные выходы в богословие, и не случайно церковь осуждала номинализм, приводивший иногда к ереси, и поддерживала умеренный реализм.

В XII в. из противоборства различных направлений в схоластике выросло открытое сопротивление авторитету церкви. Его выразителем был Петр Абеляр (1079-1142), которого современники называли «самым блестящим умом своего века». Ученик номиналиста Росцелина Компьенского, Абеляр еще в юности разгромил в диспуте популярного тогда философа-реалиста Гильома из Шампо, не оставив камня на камне от его аргументов. Вокруг Абеляра стали собираться самые любознательные и самые дерзкие студенты, он стяжал славу блестящего педагога и непобедимого в философских диспутах оратора. Абеляр рационализировал отношение веры и разума, поставив обязательным предварительным условием веры понимание. В своем сочинении «Да и нет» Абеляр развил методы диалектики, чем значительно продвинул схоластику вперед. Абеляр был сторонником концептуализма. Однако хотя в философском смысле он не всегда приходил к самым радикальным выводам, его часто обуревало желание довести до логического конца истолкование христианских догматов и при этом он естественно приходил к ереси.

Противником Абеляра был Бернар Клервоский, стяжавший себе еще при жизни славу святого, один из наиболее ярких представителей средневековой мистики. В XII в. мистицизм получил широкое распространение, сделался мощным течением в рамках схоластики. Он отражал экзальтированное тяготение к богу-искупителю, пределом мистической медитации было слияние человека с творцом. Философствующая мистика Бернара Клер-воского и других философских школ нашла отклик и в светской литературе, в различных ересях мистического толка. Однако сущность столкновения между Абеляром и Бернаром Клервоским не столько в несходстве их философских позиций, сколько в том, что Абеляр воплощал в себе оппозицию авторитету церкви, а Бернар выступал как ее защитник и крупнейший деятель, как апологет церковной организации и дисциплины. В результате взгляды Абеляра были осуждены на церковных соборах, а сам он закончил жизнь в монастыре.

Для XII в. характерно нарастание интереса к греко-римскому наследию. В философии это выражается в более углубленном изучении древних мыслителей. На латинский язык начинают переводиться их сочинения, прежде всего произведения Аристотеля, а также трактаты античных ученых Евклида, Птолемея, Гиппократа, Галена и других, сохранившиеся в греческих и арабских рукописях.

Для судьбы аристотелевой философии в Западной Европе существенное значение имело то, что она была как бы заново усвоена не в ее первоначальном виде, а через византийских и особенно арабских комментаторов, прежде всего Аверроэса (Ибн-Рушда), давшего ей своеобразно «материалистическую» интерпретацию. Конечно, говорить о подлинном материализме в средние века неверно. Все попытки «материалистической» интерпретации, даже самые радикальные, отрицавшие бессмертие человеческой души или утверждавшие вечность мира, все же осуществлялись в рамках теизма, т. е. признания абсолютного бытия, бога. От этого они, однако, не утрачивали своего революционизирующего значения.

Учение Аристотеля быстро завоевало огромный авторитет в научных центрах Италии, Франции, Англии, Испании. Однако в начале XIII в. оно встретило резкое сопротивление в Париже со стороны опиравшихся на августиновскую традицию теологов. Последовал ряд официальных запретов аристотелизма, были осуждены взгляды сторонников радикального толкования Аристотеля Амори Венского и Давида Динанского. Однако аристо-телизм в Европе настолько стремительно набирал силу, что к середине XIII в. церковь оказалась бессильной перед этим натиском и встала перед необходимостью ассимилировать аристотелевское учение. К выполнению этой задачи были привлечены доминиканцы. Ее начал Альберт Великий, а синтез аристотелизма и католической теологии попытался осуществить его ученик Форма Аквинский (1225/26-1274), чья деятельность стала вершиной и итогом теолого-рационалистических поисков зрелой схоластики. Учение Фомы сначала было встречено церковью довольно настороженно, а некоторые его положения были даже осуждены. Но уже с конца XIII в. томизм становится официальной доктриной католической церкви.

Идейными противниками Фомы Аквинского были аверроисты, последователи арабского мыслителя Аверроэса, которые преподавали в Парижском университете на факультете искусств. Они требовали освобождения философии от вмешательства теологии и догмы По существу, они настаивали на отделении разума от веры. На этой основе сложилась концепция латинского авер-роизма, включавшая в себя представления о вечности мира, отрицание божьего промысла и развивавшая учение о единстве интеллекта.

В XIV в. ортодоксальная схоластика, утверждавшая возможность примирения разума и веры на основании подчинения первого откровению, была подвергнута критике со стороны радикально настроенных английских философов Дунса Скота и Уильяма Оккама, отстаивавших позиции номинализма. Дунс Скот, а затем Оккам и его ученики требовали решительного разграничения сфер веры и разума, теологии и философии. Теологии отказывалось в праве вмешиваться в область философии и опытного знания. Оккам говорил о вечности движения и времени, о бесконечности Вселенной, развивал учение об опыте как фундаменте и источнике познания. Оккамизм был осужден церковью, книги Оккама были сожжены. Однако идеи оккамизма продолжали развиваться, они отчасти были подхвачены философами Возрождения.

Крупнейшим мыслителем, повлиявшим на становление натурфилософии Возрождения, был Николай Кузанский (1401 - 1464), выходец из Германии, проведший конец жизни в Риме в качестве генерального викария при папском дворе. Он попытался выработать универсальное осмысление начал мира и устройства Вселенной, основанных не на ортодоксальном христианстве, а на диалектико-пантеистической его интерпретации. Николай Кузанский настаивал на обособлении предмета рационального познания (изучение природы) от богословия, чем был нанесен ощутимый удар по ортодоксальной схоластике, погрязшей в формально-логических рассуждениях, все больше утрачивавших позитивный смысл, вырождавшейся в игру слов и терминов.

Образование. Школы и университеты. Средневековье унаследовало от античности основу, на которой строилось образование. Это были семь свободных искусств. Грамматика считалась «матерью всех наук», диалектика давала формально-логические знания, основы философии и логики, риторика учила правильно и выразительно говорить. «Математические дисциплины» - арифметика, музыка, геометрия и астрономия мыслились как науки о числовых соотношениях, лежавших в основе мировой гармонии.

С XI в. начинается устойчивый подъем средневековых школ, система образования совершенствуется. Школы подразделялись на монастырские, кафедральные (при городских соборах), приходские. С ростом городов, появлением все время увеличивавшегося слоя горожан и расцветом цехов набирают силу светские, городские частные, а также гильдейские и муниципальные школы, не подвластные прямому диктату церкви. Учащимися нецерковных школ были бродячие школяры - ваганты или голиарды, происходившие из городской, крестьянской, рыцарской среды, низшего клира.

Обучение в школах велось на латинском языке, только в XIV в. появились школы с преподаванием на национальных языках. Средневековье не знало устойчивого деления школы на начальную, среднюю и высшую, учета специфики детского и юношеского восприятия и психологии. Религиозное по содержанию, по форме образование носило словесно-риторический характер. Начатки математики и естественных наук излагались отрывочно, описательно, часто в фантастической интерпретации. Центрами обучения навыками ремесла в XII в. становятся цехи.

В XII-XIII вв. Западная Европа переживала экономический и культурный подъем. Развитие городов как центров ремесла и торговли, расширение кругозора европейцев, знакомство с культурой Востока, прежде всего византийской и арабской, послужили стимулами совершенствования средневекового образования. Кафедральные школы в крупнейших городских центрах Европы превращались во всеобщие школы, а затем в университеты, получившие название от латинского слова universitas - совокупность, общность. В XIII в. такие высшие школы сложились в Болонье, Монпелье, Палермо, Париже, Оксфорде, Салерно и других городах. К XV в. в Европе насчитывалось около 60 университетов.

Университет обладал юридической, административной, финансовой автономией, которые даровались ему специальными документами государя или папы. Внешняя независимость университета сочеталась со строгой регламентацией и дисциплиной внутренней жизни. Университет подразделялся на факультеты. Младшим факультетом, обязательным для всех студентов, был артистический (от латинского слова artes - искусства), на котором в полном объеме изучались семь свободных искусств, затем шли юридический, медицинский, богословский (последний существовал не во всех университетах). Крупнейшим университетом был Парижский. Студенты Западной Европы устремлялись также для получения образования в Испанию. Школы и университеты Кордовы, Севильи, Саламанки, Малаги и Валенсии давали более обширные и глубокие знания по философии, математике, медицине, химии, астрономии.

В XIV-XV вв. география университетов значительно расширяется. Получают развитие коллегии (отсюда - колледжи). Первоначально так назывались общежития студентов, но постепенно коллегии превращаются в центры занятий, лекций, диспутов. Основанная в 1257 г. духовником французского короля Робером де Сорбон коллегия, названная Сорбонной, постепенно разрослась и так укрепила свой авторитет, что по ее имени стал называться весь Парижский университет.

Университеты ускорили процесс складывания в Западной Европе светской интеллигенции. Они были настоящими питомниками знаний, играли важнейшую роль в культурном развитии общества. Однако к концу XV в. происходит некоторая аристо-кратизация университетов, все большее число студентов, преподавателей (магистров) и профессоров университетов составляют выходцы из привилегированных слоев общества. На некоторое время консервативные силы берут в университетах верх, особенно там, где эти учебные заведения все еще не освободились от папского влияния.

С развитием школ и университетов расширяется спрос на книгу. В раннем средневековье книга была предметом роскоши. Книги писались на пергамене - специально выделанной телячьей коже. Листы пергамена сшивались с помощью тонких крепких веревок и помещались в переплет из досок, обтянутых кожей, порой украшенный драгоценными камнями и металлами. Написанный переписчиками текст украшался рисованными заглавными буквами - инициалами, заставками, а позже - великолепными миниатюрами. С XII в. книга становится более дешевой, открываются городские мастерские по переписке книг, в которых работают не монахи, а ремесленники. С XIV в. в производстве книг начинает широко применяться бумага. Процесс производства книги упрощается и унифицируется, что было особенно важно для подготовки книгопечатания, появление которого в 40-х годах XV в. (его изобретателем был немецкий мастер Иоганн Гутенберг) сделало книгу в Европе поистине массовой и повлекло за собой существенные перемены в культурной жизни.

До XII в. книги были преимущественно сосредоточены в церковных библиотеках. В XII-XV вв. появляются многочисленные библиотеки при университетах, королевских дворах, у крупных феодалов, клириков и состоятельных горожан.

Зарождение опытного знания. К XIII в. обычно относят зарождение интереса к опытному знанию в Западной Европе. До той поры здесь преобладало отвлеченное, основанное на чистом умозрении знание, часто бывшее весьма фантастическим по содержанию. Между практическим знанием и философией лежала пропасть, казавшаяся непреодолимой. Естественнонаучные методы познания не разрабатывались. Преобладали грамматические, риторические и логические подходы. Не случайно средневековый энциклопедист Винсент из Бовэ писал: «Наука о природе имеет своим предметом невидимые причины видимых вещей». Связь с материальным миром осуществлялась через посредство искусственных и громоздких, нередко фантастических абстракций. Своеобразный пример этого давала алхимия. Средневековому человеку мир казался познаваемым, но он познавал лишь то, что хотел знать, и так, как этот мир ему представлялся, т. е. исполненным необычных вещей, населенным диковинными существами, вроде людей с песьими головами. Грань между реальным и высшим, сверхчувственным миром зачастую стиралась.

Однако жизнь требовала не иллюзорных, а практических знаний. В XII в. определенный прогресс наметился в области механики и математики. Это вызвало опасения ортодоксальных богословов, которые прозвали практические науки «прелюбодейными». В Оксфордском университете переводились и комментировались естественнонаучные трактаты ученых древности и арабов. Роберт Гроссетест сделал попытку применить математический подход к изучению природы.

В XIII в. оксфордский профессор Роджер Бэкон, начав со схоластических штудий, в конечном счете приходит к исследованию природы, к отрицанию авторитета, решительно отдавая предпочтение опыту перед чисто умозрительной аргументацией. Бэкон достиг значительных результатов в оптике, физике, химии. За ним укрепилась репутация мага и волшебника. О нем рассказывали, что он создал говорящую медную голову или металличе-

ского человека, выдвинул идею воздвижения моста путем сгущения воздуха. Ему принадлежали утверждения о том, что можно сделать самодвижущиеся суда и колесницы, аппараты, летающие по воздуху или беспрепятственно передвигающиеся по дну моря или реки. Жизнь Бэкона была полна превратностей и лишений, он не раз осуждался церковью и подолгу сидел в заточении. Продолжателями его дела стали Уильям Оккам и его ученики Николай Отрекур, Буридан и Николай Орезмский (Орем), которые немало сделали для дальнейшего развития физики, механики, астрономии. Так, Орем, например, приблизился к открытию закона падения тел, развил учение о суточном вращении земли, обосновал идею применения координат. Николай Отрекур был близок к атомизму.

«Познавательным энтузиазмом» были охвачены различные слои общества. В Сицилийском королевстве, где процветали различные науки и искусства, широко развернулась деятельность переводчиков, обратившихся к философским и естественнонаучным сочинениям греческих и арабских авторов. Под покровительством сицилийских государей расцвела медицинская школа в Салерно, из которой вышел знаменитый «Салернский кодекс» Арнольда да Вилланова. В нем даются разнообразные наставления по поддержанию здоровья, описания лечебных свойств различных растений, ядов и противоядий и т. п.

Алхимиками, занятыми поисками «философского камня», способного превратить недрагоценные металлы в золото, побочно был сделан целый ряд важных открытий - изучены свойства разнообразных веществ, многочисленные способы воздействия на них, осуществлено получение различных сплавов и химических соединений, кислот, щелочей, минеральных красок, создана и усовершенствована аппаратура и установки для опытов: перегонный куб, химические печи, аппараты для фильтрации и дистилляции и т. п.

Значительно обогатились географические знания европейцев. Еще в XIII в. братья Вивальди из Генуи попытались обогнуть Западноафриканское побережье. Венецианец Марко Поло совершил многолетнее путешествие в Китай и Центральную Азию, описав его в своей «Книге», которая разошлась в Европе во множестве списков на различных языках. В XIV-XV вв. появляются довольно многочисленные описания различных земель, сделанные путешественниками, совершенствуются карты, составляются географические атласы. Все это имело немаловажное значение для подготовки Великих географических открытий.

Место истории в средневековом миросозерцании. В духовной жизни средневековья важную роль играли исторические представления. В ту эпоху история не рассматривалась как наука или как занимательное чтение; она была существенной частью миросозерцания.

Различного рода «истории», хроники, летописи, биографии королей, описания их деяний и прочие исторические сочинения были излюбленными жанрами средневековой словесности. Это обусловливалось в значительной мере тем, что христианство придавало истории большое значение. Христианская религия изначально претендовала на то, что ее основа - Ветхий и Новый завет - принципиально исторична. Существование человека разворачивается во времени, имеет свое начало - творение мира и человека - и конец - второе пришествие Христа, когда должен будет свершиться Страшный суд и свершится цель истории, представленной как путь спасения человечества богом.

В феодальном обществе историк, летописец, хронист мыслился как «человек, связующий времена». История была средством самопознания общества и гарантом его мировоззренчески-социальной стабильности, ибо утверждала его универсальность и закономерность в смене поколений, во всемирно-историческом процессе. Это особенно ярко прослеживается в таких «классических» сочинениях исторического жанра, как хроники Оттона Фрейзингенского, Гвиберта Ножанского и др.

Подобный универсальный «историзм» сочетался с удивительным на первый взгляд отсутствием у людей средневековья чувства конкретной исторической дистанции. Прошлое они представляли в облике и костюмах своей эпохи, усматривая в нем не то, что отличало людей и события давних времен от них самих, а то, что казалось им общим, универсальным. Прошлое не усваивалось, а присваивалось, как бы становясь частью их собственной исторической реальности. Александр Македонский представал средневековым рыцарем, а библейские цари правили на манер феодальных государей.

Героический эпос. Хранителем истории, коллективной памятью, своеобразным жизненным и поведенческим эталоном, средством идеологического и эстетического самоутверждения был героический эпос, который концентрировал в себе важнейшие стороны духовной жизни, идеалы и эстетические ценности, поэтику средневековых народов. Корни героического эпоса Западной Европы уходят в глубь варварской эпохи. Об этом прежде всего свидетельствует сюжетная канва многих эпических произведений, в основу ее положены события времени Великого переселения народов.

Вопросы о происхождении героического эпоса, его датировке, соотношении коллективного и авторского творчества в его создании до сих пор являются дискуссионными в науке. Первые записи эпических произведений в Западной Европе относятся к VIII-IX вв. Ранний этап эпической поэзии связан с развитием раннефеодальной военной поэзии - кельтской, англосаксонской, германской, древнескандинавской, - которая сохранилась в уникальных разрозненных фрагментах.

Эпос развитого средневековья - народно-патриотический по своему характеру, вместе с тем он отразил не только общечеловеческие ценности, но и рыцарско-феодальные. В нем происходит идеализация древних героев в духе рыцарско-христианской идеологии, возникает мотив борьбы «за правую веру», как бы подкрепляющий идеал защиты отечества, появляются черты куртуазности.

Эпические произведения, как правило, структурно-целостны и универсальны. Каждое из них является воплощением определенной картины мира, охватывает множество сторон жизни героев. Отсюда смещение исторического, реального и фантастического. Эпос, вероятно, в той или иной форме был знаком каждому члену средневекового общества, являлся общенародным достоянием.

В западноевропейском эпосе можно выделить два слоя: исторический (героические сказания, имеющие реальную историческую основу) и фантастический, более близкий к фольклору, народной сказке.

Запись англосаксонского эпоса «Сказание о Беовульфе» относится примерно к 1000 г. Он повествует о молодом воине из народа гаутов, совершающем героические подвиги, побеждающем чудовищ и погибающем в схватке с драконом. Фантастические приключения разворачиваются на реальном историческом фоне, отражающем процесс феодализации у народов Северной Европы.

К числу знаменитых памятников мировой литературы относятся исландские саги. «Старшая Эдда» включает девятнадцать древнеисландских эпических песен, сохраняющих черты древнейших этапов развития словесного искусства. «Младшая Эдда», принадлежащая поэту-скальду XIII в. Снорри Стурлусону, - это своего рода руководство в поэтическом искусстве скальдов с ярким изложением исландских языческих мифологических преданий, уходящих корнями в древнейшую общегерманскую мифологию.

В основе французского эпического произведения «Песнь о Роланде» и испанского «Песнь о моем Сиде» лежат реальные исторические события: в первом - бой франкского отряда с врагами в Ронсевальском ущелье в 778 г., во втором - один из эпизодов Реконкисты. В этих произведениях очень сильны патриотические мотивы, что позволяет провести определенные параллели между ними и русским эпическим произведением «Слово о полку Игореве». Патриотический долг идеализированных героев оказывается превыше всего. Реальная военно-политическая ситуация приобретает в эпических сказаниях масштабы вселенского события, и через такую гиперболизацию происходит утверждение идеалов, которые перерастают рамки своей эпохи, становятся человеческими ценностями «на все времена».

Героический эпос Германии «Песнь о Нибелунгах» значительно более мифологизирован. В нем мы тоже встречаемся с героями, имеющими исторические прототипы, - Этцелем (Атиллой), Дитрихом Бернским (Теодорихом), бургундским королем Гунтером, королевой Брунгильдой и др. Рассказ о них переплетается с сюжетами, героем которых является Зигфрид (Сигурд); его приключения напоминают древние богатырские сказки. Он побеждает страшного дракона Фафнира, стерегущего сокровища Нибелунгов, совершает другие подвиги, однако в конце концов гибнет.

Связанный с определенным типом исторического осмысления мира героический эпос средневековья был средством ритуально-символического отражения и переживания действительности, что характерно как для Запада, так и для Востока. В этом проявилась определенная типологическая близость средневековых культур разных регионов мира.

Рыцарская культура. Яркой и столь часто романтизировавшейся впоследствии страницей культурной жизни средневековья была рыцарская культура. Ее создателем и носителем являлось рыцарство - военно-аристократическое сословие, зародившееся еще в раннем средневековье и достигшее расцвета в XI-XIV вв. Своими корнями идеология рыцарства уходит, с одной стороны, в глубины самосознания варварских народов, а с другой - в развитую христианством концепцию служения, вначале толковавшегося как чисто религиозное, но в средние века приобретшего намного более широкое значение и распространившегося на область чисто светских отношений, вплоть до служения даме сердца.

Верность сеньору составляла ядро рыцарского эпоса. Предательство и вероломство считались для рыцаря тягчайшим грехом, влекли за собой исключение из корпорации. Война была профессией рыцаря, но постепенно рыцарство начало себя считать вообще поборником справедливости. На деле это оставалось недосягаемым идеалом, ибо справедливость понималась рыцарством весьма своеобразно и распространялась лишь на весьма узкий круг людей, нося четко выраженный сословно-корпоративный характер. Достаточно вспомнить откровенное высказывание трубадура Бертрана де Борна: «Любо видеть мне народ голодающим, раздетым, страждущим, не обогретым».

Рыцарский кодекс требовал от того, кто должен был ему следовать, множества достоинств, ибо рыцарь, по выражению Раймонда Луллия, автора известного наставления, - это тот, кто «благородно поступает и ведет благородный образ жизни».

В жизни рыцаря многое было сознательно выставлено напоказ. Храбрость, щедрость, благородство, о которых мало кто знал, не имели цены. Рыцарь постоянно стремился к первенству, к славе. О его подвигах и любви должен был знать весь христианский мир. Отсюда внешний блеск рыцарской культуры, ее особое внимание к ритуалу, атрибутике, символике цвета, предметов, к этикету. Рыцарские турниры, имитировавшие настоящие сражения, приобрели особую пышность в XIII-XIV вв., когда на них собирался цвет рыцарства из разных уголков Европы.

Рыцарская литература была не только средством выражения самосознания рыцарства, его идеалов, но и активно их формировала. Обратная связь была настолько сильной, что средневековые хронисты, описывая сражения или подвиги реальных людей, делали это в соответствии с образцами из рыцарских романов, которые, возникнув в середине XII в., за несколько десятилетий стали центральным явлением светской культуры. Они создавались на народных языках, действие развивалось как череда приключений-авантюр героев. Одним из главных источников западноевропейского рыцарского (куртуазного) романа был кельтский эпос о короле Артуре и рыцарях Круглого стола. Из него родилась прекраснейшая повесть о любви и смерти - история Тристана и Изольды, навеки оставшаяся в сокровищнице человеческой культуры. Герои этого бретонского цикла Ланселот и Персеваль, Пальмерин и Амидис и другие, по мысли создателей романов, среди которых самым известным был французский поэт XII в. Кретьен де Труа, воплощали высшие человеческие ценности, принадлежавшие не потустороннему, а земному бытию. Это особенно ярко выразилось в новом понимании любви, бывшей центром и движущей силой любого рыцарского романа. В рыцарской культуре возникает культ дамы, составлявший необходимый элемент куртуазности. С конца XI в. в Провансе расцветает поэзия трубадуров - поэтов-рыцарей. В XII в. из Прованса увлечение ею распространяется в другие страны. На севере Франции появляются труверы, в Германии - миннезингеры, куртуазная поэзия развивается и в Италии, и на Пиренейском полуострове.

Любовное служение стало своего рода «религией» высшего круга. Не случайным представляется и то, что в это же время в средневековом христианстве на первый план выдвигается культ девы Марии. Мадонна царит в небесах и в сердцах верующих, подобно тому как дама царит в сердце влюбенного в нее рыцаря.

При всей своей привлекательности идеал куртуазности далеко не всегда воплощался в жизни. С упадком рыцарства в XV в. он становится лишь элементом модной игры.

Городская культура. С XI в. центрами культурной жизни в Западной Европе становятся города. Антицерковная вольнолюбивая направленность городской культуры, ее связи с народным творчеством наиболее ярко проявились в развитии городской литературы, которая с самого своего возникновения создавалась на народных наречиях в противоположность господствовавшей церковной латиноязычной литературе. Излюбленными ее жанрами становятся стихотворные новеллы, басни, шутки (фаблио во Франции, шванки в Германии). Они отличались сатирическим духом, грубоватым юмором, яркой образностью. В них высмеивались алчность духовенства, бесплодие схоластической премудрости, кичливость и невежество феодалов и многие другие реалии средневековой жизни, противоречившие трезвому, практическому взгляду на мир, формировавшемуся у горожан.

Фаблио, шванки выдвигали новый тип героя - неунывающего, плутоватого, смышленого, всегда находящего выход из любой трудной ситуации благодаря природному уму и способностям. Так, в широко известном сборнике шванков «Поп Амис», оставившем глубокий след в немецкой литературе, герой чувствует себя в мире городской жизни, в самых невероятных обстоятельствах уверенно и легко. Он всеми своими проделками, находчивостью утверждает, что жизнь принадлежит горожанам ничуть не меньше, чем другим сословиям, и что место горожан в мире прочно и надежно. Городская литература бичевала пороки и нравы, откликалась на злобу дня, была в высшей степени «современной». Мудрость народа облекалась в ней в форму метких пословиц и поговорок. Церковь преследовала поэтов из городских низов, в творчестве которых она усматривала прямую угрозу. Например, сочинения парижанина Рютбефа в конце XIII в. были осуждены папой на сожжение.

Наряду с новеллами, фаблио и шванками складывался городской сатирический эпос. Его основой были сказки, зародившиеся еще в раннем средневековье. Одним из самых любимых у горожан был «Роман о Лисе», сформировавшийся во Франции, но переведенный на немецкий, английский, итальянский и другие языки. Находчивый и дерзкий Лис Ренар, в образе которого выведен зажиточный, умный и предприимчивый горожанин, неизменно побеждает тупого и кровожадного Волка Изенгрина, сильного и глупого Медведя Брена - в них легко угадывались рыцарь и крупный феодал. Он также обводил вокруг пальца Льва Нобля (короля) и постоянно насмехался над глупостью Осла Бодуэна (священника). Но подчас Ренар строил козни против кур, зайцев, улиток, начинал преследовать слабых и униженных. И тогда простой народ разрушал его умыслы. На сюжеты «Романа о Лисе» создавались даже скульптурные изображения в соборах в Отене, Бурже и др.

К XIII в. относится зарождение городского театрального искусства. Литургические действа, церковные мистерии были известны значительно раньше. Характерно, что под влиянием новых веяний, связанных с развитием городов, они становятся более яркими, карнавальными. В них проникают светские элементы. Городские «игры», т. е. театральные действа, с самого начала носят светский характер, их сюжеты заимствованы из жизни, а выразительные средства - из фольклора, творчества бродячих актеров - жонглеров, бывших одновременно танцорами, певцами, музыкантами, акробатами, фокусниками. Одной из наиболее любимых городских «игр» в XIII в. была «Игра о Робене и Марион», бесхитростная история юных пастушка и пастушки, чья любовь побеждала козни коварного и грубого рыцаря. Театрализованные «игры» разыгрывались прямо на городских площадях, в них принимали участие присутствующие горожане. Эти «игры» были выражением народной культуры средневековья.

Носителями духа протеста и свободомыслия были бродячие школяры и студенты - ваганты. В среде вагантов сильны были оппозиционные настроения против церкви и существующих порядков, характерные и для городских низов в целом. Ваганты создали своеобразную поэзию на латинском языке. Остроумные, бичующие пороки общества и прославляющие радость жизни стихи и песни вагантов знала и распевала вся Европа от Толедо до Праги, от Палермо до Лондона. В этих песнях особенно доставалось церкви и ее служителям.

«Последним вагантом» иногда называют французского поэта XV в. Франсуа Вийона, хотя он писал не на латинском, а на своем родном языке. Как и ваганты прежних времен, он был бродягой, бедняком, обреченным на вечные скитания, преследования со стороны церкви и правосудия. Поэзия Вийона отмечена терпким вкусом жизни и лиризмом, насыщена трагическими противоречиями и драматизмом. Она глубоко человечна. Стихи Вийона вобрали в себя страдания обездоленных простых людей и их оптимизм, бунтарские настроения того времени.

Однако городская культура не была однозначной. Начиная с XIII в. в ней все сильнее начинают звучать дидактические (назидательные, поучающие) и аллегорические мотивы. Это проявляется и в судьбе театральных жанров, в которых с XIV в. все большее значение приобретает язык намеков, символов и иносказаний. Происходит некоторое «окостенение» образного строя театральных представлений, в которых усиливаются религиозные мотивы.

Аллегоризм делается непреложным условием и для «высокой» литературы. Это особенно ярко видно на одном из интереснейших сочинений того времени «Роман о Розе», писавшемся последовательно двумя авторами, Гильомом де Лорисом и Жаном де Меном. Герой этой философско-аллегорической поэмы - юный поэт устремлен к идеалу, воплощенному в символическом образе Розы. «Роман о Розе» пронизан идеями свободомыслия, воспевает Природу и Разум, в нем критикуется сословная структура феодального общества.

Новые веяния. Данте Алигьери. Венчает средневековье и в то же время высится у истоков Возрождения сложнейшая фигура итальянского поэта и мыслителя, флорентийца Данте Алигьери (1265-1321). Изгнанный из родного города политическими противниками, осужденный на скитания до конца жизни, Данте был горячим поборником объединения и социального обновления Италии. Его поэтико-мировоззренческий синтез - «Божественная комедия» - итог лучших духовных устремлений зрелого средневековья, но в то же время он несет в себе прозрение наступающей культурно-исторической эпохи, ее чаяний, творческих возможностей и неразрешимых противоречий.

Наивысшие достижения философской мысли, политические доктрины и естественно научные знания, глубочайшее постижение человеческой души и социальных отношений, переплавленные в горниле поэтического вдохновения, создают в «Божественной комедии» Данте грандиозную картину мироздания, природы, бытия общества и человека. Мистические образы и мотивы «святой бедности» также не оставили Данте равнодушным. Целая галерея выдающихся деятелей средневековья, властителей дум той эпохи проходит перед читателями «Божественной комедии». Ее автор проводит читателя через огонь и ледяной ужас ада, через горнило чистилища к высотам рая, чтобы здесь обрести высшую мудрость, утвердить идеалы добра, светлого упования и высоты человеческого духа.

Зов наступающей эпохи ощущается и в творчестве других писателей и поэтов XIV в. Выдающийся государственный деятель Испании, воин и писатель инфант Хуан Мануэль оставил большое литературное наследие, но особое место в нем по своим пред-гуманистическим настроениям занимает сборник поучительных рассказов «Граф Луканор», в котором угадываются некоторые мотивы, характерные для младшего современника Хуана Мануэля - итальянского гуманиста Боккаччо, автора знаменитого «Декамерона».

Сочинение испанского автора типологически близко к «Кентер-берийским рассказам» великого английского поэта Джеффи Чо-сера (1340-1400), во многом воспринявшего гуманистический импульс, исходивший из Италии, но в то же время бывшего крупнейшим писателем английского средневековья. Для его творчества характерны демократические и реалистические тенденции. Разнообразие и богатство образов, тонкость наблюдений и характеристик, сочетание драматизма и юмора, отточенная литературная форма делают сочинения Чосера подлинно литературными шедеврами.

О том, что устремления народа к равенству, его бунтарский дух нашли отражение в городской литературе, свидетельствует тот факт, что в ней значительную внушительность приобретает фигура крестьянина. Это в значительной степени обнаруживается в немецкой повести «Крестьянин Гельмбрехт», написанной Верне-ром Садовником в конце XIII в. Но с наибольшей силой искания народа отразились в творчестве английского поэта XIV в. Уильяма Ленгленда, особенно в его сочинении «Видение Уильяма о Петре-Пахаре», проникнутом сочувствием к крестьянам, в которых автор видит основу общества, а в их труде - залог совершенствования всех людей. Таким образом, городская культура отбрасывает ограничивавшие ее рамки и смыкается с народной культурой в целом.

Народная культура. Творчество трудящихся масс является фундаментом культуры каждой исторической эпохи. Прежде всего, народ - создатель языка, без которого невозможно развитие культуры. Народная психология, образность, стереотипы поведения и восприятия - питательная среда культуры. Но почти все письменные источники средневековья, дошедшие до нас, созданы в рамках «официальной», или «высокой», культуры. Народная культура была бесписьменной, устной. Увидеть ее можно только собирая данные из источников, которые дают их в своеобразном преломлении, под определенным углом зрения. «Низовой» пласт явственно просматривается в «высокой» культуре средневековья, в его литературе и искусстве, подспудно ощущается во всей системе интеллектуальной жизни, в его народной первооснове. Этот низовой пласт не был только «карнавально-смеховым», он предполагал наличие определенной «картины мира», отражавшей особым образом все стороны человеческого и общественного бытия, мироустройства.

Картина мира. Каждая историческая эпоха имеет свое мироощущение, свои представления о природе, времени и пространстве, порядке всего существующего, об отношениях людей друг к другу. Эти представления не остаются неизменными на протяжении всей эпохи, они имеют свои отличия у разных классов и социальных групп, но в то же время являются типичными, показательными именно для этого отрезка исторического времени. Недостаточно констатировать, что средневековый человек исходил из «картины мира», выработанной христианством. Христианство лежало в основе мироощущения, массовых представлений средневековья, но не поглощало их целиком.

Сознание той эпохи в его элитарных и низовых формах равно исходило из констатации дуализма мира. Земное существование рассматривалось как отражение бытия высшего, «небесного мира», с одной стороны, вобравшее в себя гармонию и красоту своего архетипа, а с другой - представляя его явно «ухудшенный» в своей материальности вариант. Взаимоотношения двух миров - земного и небесного - проблема, занимавшая средневековое сознание на всех его уровнях. К этому дуализму восходили универсализм, символизм и аллегоризм, бывшие неотъемлемыми чертами сердневекового миросозерцания и культуры.

Средневековое сознание стремится более к синтезу, чем к анализу. Его идеал - целостность, а не множественное разнообразие. И хотя земной мир представляется ему состоящим из «своего», знакомого близлежащего пространства и «чужого», далекого и враждебного, все же обе эти части слиты в неразрывное целое, не могут существовать одна без другой.

Крестьянин часто рассматривал землю как свое продолжение. Не случайно в средневековых документах она описывается через человека - числом шагов или временем его труда, вложенного в ее обработку. Средневековым человеком мир не столько осваивался, сколько присваивался, делался своим в тяжкой борьбе с природой.

Средневековые литература и искусство не знают интереса к точному, конкретному, детализированному изображению пространства. Фантазия преобладала над наблюдением, и в этом нет противоречия. Ибо в единстве мира высшего и мира земного, при котором подлинно реальным, истинным представляется лишь первый, конкретикой можно пренебречь, она лишь затрудняет восприятие целостности, замкнутой системы со священными центрами и мирской периферией.

Гигантский мир, сотворенный богом - космос - включал в себя «малый космос» (микрокосм) - человека, который мыслился не только как «венец творения», но и как целостный, завершенный мир, заключавший в себе то же, что и большая вселенная. В изо-

бражениях макрокосм был представлен в виде замкнутого круга бытия, движимого божественной мудростью, и содержащего внутри себя свое одушевленное воплощение - человека. В средневековом сознании природа уподоблена человеку, а человек - космосу.

Иным, чем в современную эпоху, было и представление о времени. В рутинной, медленно развивающейся цивилизации средневековья временные ориентиры были расплывчаты, необязательны. Точное измерение времени распространяется лишь в позднем средневековье. Личное, бытовое время средневекового человека двигалось как бы по замкнутому кругу: утро - день - вечер - ночь; зима - весна - лето - осень. Но более общее, более «высокое» переживание времени было иным. Христианство наполняло его сакральным содержанием, временной круг разрывался, время оказывалось линейно направленным, движущимся от сотворения мира к первому пришествию, а после него - к Страшному суду и завершению земной истории. В массовом сознании в этой связи формировались своеобразные представления о времени земной жизни, смерти, воздаянии после нее за человеческие деяния, Страшном суде. Показательно, что история человечества имела те же возрасты, что и жизнь отдельного человека: младенчество, детство, отрочество, юность, зрелость, старость.

В средние века восприятие человеческих возрастов также отличалось от привычных для современного человека. Средневековое общество демографически было более молодым. Продолжительность жизни была невелика. Человек, перешагнувший рубеж сорокалетия, считался стариком. Средневековье не знало особого внимания к детству, глубокой эмоциональности в отношении к детям, столь характерных для нашего времени. Не случайно в средневековой скульптуре отсутствует изображение младенцев, они представлялись с лицами и фигурами взрослых. А вот отношение к юности было очень ярким, эмоциональным. Она мыслилась как пора цветения, игры, дань разгулу, с нею связывались представления о жизненной магической силе. Юношеский разгул был узаконен в средневековом обществе, которое в целом в своих моральных установках тяготело к трезвости, целомудрию и устойчивости. Вступление же во «взрослую» жизнь требовало от молодежи отказа от подобных вольностей, энергия юности должна была устремиться в традиционное социальное русло и не выплескиваться из берегов.

В отношениях между людьми огромное значение придавалось их форме. Отсюда вытекало требование скрупулезного следования традиции, соблюдения ритуала. Детализированный этикет - тоже порождение средневековой культуры.

В массовых представлениях средневековья большое место занимала магия, ведовство. Однако в период расцвета спиритуальности в XI-XIII вв. магия отодвигается на второй план в глубины низового сознания, которое вдохновляется прежде всего идеей мессианства, живет упованиями на обещанное в Новом завете наступление царствия небесного. Расцвет магии, демонологии, ведовства приходится на XV-XVI века, т. е. на период заката собственно средневековой культуры.

Художественный идеал. Искусство, художественный язык средневековья многозначны и глубоки. Эта многозначность не сразу была понята потомками. Понадобился труд нескольких поколений ученых, чтобы показать высокую ценность и своеобразие средневековой культуры, столь не похожей на античную или новоевропейскую. Ее «тайный язык» оказался понятным и волнующим для наших современников.

Средневековье создало свои формы художественного выражения, соответствовавшие мироощущению той эпохи. Искусство было способом отражения высшей, «незримой» красоты, пребывающей за пределами земного бытия в надприродном мире. Искусство, подобно философии, было одним из путей постижения абсолютной идеи, божественной истины. Отсюда вытекали его символизм, аллегоричность. Сюжеты Ветхого завета, например, толковались как прообразы новозаветных событий. Фрагменты античной мифологии усваивались как аллегорические иносказания.

Поскольку в сознании средневековых людей идеальное нередко преобладало над материальным, телесное, изменчивое и бренное утрачивало свою художественно-эстетическую ценность. Чувственное приносится в жертву идее. Художественная техника не требует больше подражания природе и даже, напротив, от нее уводит к максимальному обобщению, при котором изображение прежде всего становится знаком сокрытого. Канонические правила, традиционность приемов начинают довлеть над индивидуальным творчеством. Дело не в том, что средневековый мастер не знал анатомии или законов перспективы, он принципиально не нуждался в них. Они как бы выпадали из канонов символического, стремившегося к универсализму искусства.

Средневековая культура с момента своего возникновения тяготела к энциклопедизму, целостному охвату всего сущего. В философии, науке, литературе это выражалось в создании всеохватывающих энциклопедий, так называемых сумм. Средневековые соборы тоже были своеобразными каменными энциклопедиями универсального знания, «библиями мирян». Мастера, возводившие соборы, пытались показать мир в его многообразии и завершенном гармоническом единстве. И если в целом собор высился как символ мироздания, устремленного к высшей идее, то внутри и снаружи он был обильно украшен самыми разнообразными скульптурами и изображениями, которые иногда были столь похожи на прототипы, что, по мнению современников, «казалось, будто они пойманы на воле, в лесу, на дорогах». Снаружи можно было увидеть фигуры Грамматики, Арифметики, Музыки, Философии, олицетворявшие науки, изучавшиеся в средневековых школах, не говоря уже о том, что любой собор изобиловал «каменными иллюстрациями» к Библии. Все, что волновало человека того времени, так или иначе находило здесь отражение. И для многих людей средневековья, особенно «простецов», эти «каменные книги» были одним из основных источников познания.

Целостный образ мира в ту эпоху мог быть представлен как внутренне иерархизированный. Иерархический принцип во многом определял характер средневековой архитектуры и искусства, соотнесение в них различных структурных и композиционных элементов. Но понадобилось несколько веков, чтобы средневековая Западная Европа обрела сформировавшийся художественный язык и систему образов.

В X в. складывается романский стиль, который господствует в двух последующих столетиях. Он наиболее ярко представлен во Франции, Италии и Германии. Романские соборы, каменные, со сводчатым перекрытием, просты и строги. У них мощные стены, это, по существу, храмы-крепости. С первого взгляда романский собор грубоват и приземист, лишь постепенно раскрывается стройность замысла и благородство его простоты, направленных на раскрытие единства и гармонии мира, прославление божественного начала. Его портал символизировал небесные врата, над которыми как бы парил бог-триумфатор и высший судья. Романская скульптура, украшающая храмы, при всей своей «наивности и неумелости» воплощает не только идеализированные представления, но напряженные лики реальной жизни и реальных людей средневековья. Художественный идеал, облекаясь в плоть и кровь, «заземлялся». Художниками в средние века были простые, а нередко и неграмотные люди. Они вносили в свои творения религиозное чувство, но это была не спиритуальность книжников, а народная религиозность, весьма своеобразно интерпретировавшая ортодоксальное вероучение. В их творениях звучит пафос не только небесного, но и земного.

Вершины романского стиля во Франции - соборы в Клюни, Отене. Своей неприступностью и монументальностью поражает романская цитадель Каркассона - комплекс светских замковых сооружений.

Новый этап в развитии средневекового искусства и архитектуры знаменовало возникновение готики. В отличие от романского готический собор необозрим, часто асимметричен, устремлен ввысь. Его стены как бы растворены, они становятся ажурными, легкими, уступая место высоким узким окнам, украшенным цветными витражами. Внутри собор просторен и великолепно украшен. Каждый портал собора носит индивидуализированный характер.

Соборы строились по заказу городских коммун. Они символизировали не только могущество церкви, но и силу и вольность городов. Эти грандиозные сооружения возводились десятки, а нередко и сотни лет.

Огромной выразительной силой обладает готическая скульптура. Предельное напряжение душевных сил отражено на лицах и в фигурах, вытянутых и изломанных, что создает впечатление стремления освободиться от плоти, достигнуть предельных тайн бытия. Человеческие страдания, очищение и возвышение через них - затаенный нерв готического искусства. В нем нет покоя и умиротворения, оно пронизано смятением, высоким духовным порывом. Художники достигают трагического накала в изображении страданий распятого Христа, бога, подавленного своим творением и скорбящего о нем. Красота готической скульптуры - это торжество духа, искания и борения над плотью. Но готические мастера умели создавать и вполне реалистические изображения, в которых запечатлевалось теплое человеческое чувство. Мягкость и лиризм отличают фигуры Марии и Елизаветы, изваянные на портале великолепного Реймского собора. Исполнены характерности скульптуры Наумбургского собора в Германии, полна живой прелести статуя маркграфини Уты.

Строители готических соборов были великолепными мастерами. Сохранившийся альбом архитектора XIII в. Виллара де Онекура свидетельствует о высоком профессионализме, обширных практических познаниях и интересах, самостоятельности творческих устремлений и оценок. Создатели готических соборов объединялись в строительные артели-ложи. Возникшее через несколько веков масонство использовало эту форму организации и даже заимствовало само наименование (франкмасоны - франц. «вольные каменщики»).

В готическом искусстве скульптура преобладала над живописью. Своей мощью и фантазией поражают скульптурные изображения одного из самых знаменитых готических соборов - собора Парижской богоматери. Крупнейшим скульптором средневековья был Слютер, живший в XIV в. в Бургундии, создатель «Колодца пророков» в Дижоне. Живопись в готических соборах была представлена главным образом росписью алтарей. Однако подлинными галереями крошечных картин являются средневековые рукописи с их красочными и изысканными миниатюрами. В XIV в. во Франции и Англии появляется станковый портрет, развивается светская монументальная живопись.

Средневековую культуру Западной Европы долгое время рассматривали как чисто религиозную, отказывая ей в позитивной исторической значимости для развития человечества. Сегодня благодаря исследованиям нескольких поколений медиевистов она предстает перед нами многими своими ликами. Крайний аскетизм и жизнеутверждающее народное мироощущение, мистическая экзальтация и логический рационализм, устремленность к абсолюту и страстная любовь к конкретной, вещной стороне бытия причудливо и в то же время органично соединяются в ней, подчиняясь законам эстетики, отличным от таковых в античности и новом времени, утверждающим систему ценностей, присущую именно средневековью, закономерному и оригинальному этапу человеческой цивилизации. При всем разнообразии средневековая культура, исполненная внутренних противоречий, знавшая взлеты и падения, образует ансамбль, идейную, духовную и художественную целостность, которая определялась прежде всего единством исторической реальности, лежавшей в ее основании.

Пространственно-временные понятия. История западноевропейского средневековья - это в первую очередь история новых народов, ступивших на историческую арену в эпоху заката древнего мира. Контрасты общественной жизни Европы того времени, бесконечные войны, стихийные бедствия, эпидемии наложили неизгладимый отпечаток на мировоззрение, культуру и искусство. Особое место в средневековом мире занимала религия. На развалинах римской империи христианская церковь приступала к обращению народов в свою веру. Возникающие в самых глухих уголках Европы церкви и монастыри становились центрами новой культуры. Там, в основном, и создавались выдающиеся произведения нового стиля

В структуре Дантовой «Комедии» отражена в основном средневековая картина мира (в которую была включена система Птолемея): Земной шар является неподвижным центром Вселенной, а Солнце - одной из планет, вращающихся вокруг Земли. В Северном полушарии находился Ад в виде постепенно сужающейся воронки (возникшей в результате низвержения с небес богом Люцифера – сатаны). Её остриё, « где гнет всех грузов отовсюду слился» (Ад,34,111), является центром и Земли, и Вселенной. Отсюда ход в камне ведёт на поверхность Южного полушария, где расположена гора Чистилища, которую окружает океан. Вершина горы представляет собой Земной Рай – Эдем. Небесный Рай находится на 9 небесах – это сферы Луны, Меркурия, Венеры, Солнца, Марса, Юпитера, Сатурна, неподвижных звезд и, наконец, девятая сфера – Эмпирей, перводвигатель; здесь находится Райская роза, отсюда свет и движение передаются всем остальным сферам.

Страна короля Марка («Тристан и Изольда») – вовсе не легендарная земля, созданная воображением трувера. Это физическая реальность средневековья. Долгое время средневековый Запад оставался скоплением поместий, замков и городов, возникших среди невозделанных и пустынных пространств. В лес удалялись вольные или невольные адепты бегства от мира: отшельники, любовники, странствующие рыцари, разбойники, люди вне закона. Для крестьян и мелкого трудового люда лес был источником дохода. Но из леса выходила и угроза, – он был средоточием вымышленных или действительных опасностей, тревожным горизонтом средневекового мира, границей, «ничейной землей». Собственность как материальная или психологическая реальность была почти неизвестна в средние века. Каждый человек не только имел над собой господина или кого-то обладающего более мощным правом, кто мог насильно лишить его земли, но и само право признавало за синьором легальную возможность отнять у серва или вассала его земельное имущество.

Не только материальный интерес не удерживает большинство из них дома, но сам дух христианской религии выталкивает их на дороги. Средние века эпоха пеших и конных странствий. Средневековая дорога была удручающе долгой, медленной (прямые римские дороги были практически разрушены). Лес, дорога и моря возбуждали чувства средневековых людей, они воздействовали на них не столько своими реальными аспектами и подлинными опасностями, сколько символами, которые они выражали. Лес – это сумерки или, как в «детской песне» миннезингера Александра Странника, век с его иллюзиями; море – земной мир и его искушения; дорога – поиски и паломничество. Этому смешению пространства или пространственной непрерывности, которая переплетала и соединяла небо и землю, соответствовала аналогичная непрерывность времени. Время – лишь момент вечности. Оно принадлежит одному Богу и может быть только пережито. Овладеть временем, измерить его, извлечь из него пользу или выгоду считалось грехом. Урвать у него хоть одну частицу – воровством. Это божественное время непрерывно и линейно. Оно отличается от времени философов и ученых греко-римской античности, которые, если и не исповедовали единый взгляд на время, прельщались все же в той или иной мере представлением о постоянно возобновляемом циклическом времени, вечном круговороте. Такое время было и постоянно новым, исключающим всякое повторение, ибо нельзя войти дважды в одну и ту же воду, и постоянно схожим. Это представление оставило свой след в средневековой ментальности. Наиболее очевидным и действенным его пережитком среди всех циклических мифов был миф о колесе Фортуны. Тот, кто сегодня возвышен, завтра будет унижен, а того, кто ныне пребывает внизу, поворот Фортуны скоро вознесет на самый верх. Образ колеса Фортуны, идущий, несомненно, от Боэция, пользовался в средние века удивительным успехом. В это внесли свою лепту тексты и иллюстрации энциклопедий 12 – 13 вв. Миф о колесе Фортуны занимал важное место в духовном мире средневекового Запада. Однако ему не удалось помешать средневековой мысли отказаться от идеи круговорота и придать времени линейное, не круговое направление. История имеет свое начало и конец – таков главный тезис. Эти главные точки, начало и конец, являются одновременно позитивными и нормативными, историческими и теологическими. Вот почему хроники начинались с сотворения мира, с Адама, и, если они останавливались на том времени, когда писали хронисты, под их истинным окончанием всегда подразумевался Страшный суд. Время для клириков Средневековья и тех, кто находился под их воздействием, было историей, которая имела определенное направление. Однако она шла по нисходящей линии, являла собой картину упадка. В непрерывность христианской истории вмешивались различные факторы периодизации. Одной из наиболее действенных схем было разделение времени по дням недели. Макрокосм, вселенная, проходит, как и микрокосм, человек, через 6 возрастов как 6 дней недели: от сотворения Адама до потопа, от потопа до Авраама, от Авраама до Давида, от Давида до вавилонского пленения, от вавилонского пленения до Рождества Христова, от Христа до конца света. Таковы же и шесть возрастов человека: детство, юность, молодость, зрелость, старость и дряхлость (7; 14; 21; 50; 70; 100 лет или смерть). Шестой возраст, которого достиг мир, есть, стало быть, возраст дряхлости. Средневековое мышление и чувствование были проникнуты глубочайшим пессимизмом. Мир стоит на грани гибели, на пороге смерти. Тот же погребальный звон слышен и в поэзии вагантов.

Однако в этом необратимом процессе упадка, единственном направлении истории, были если не купюры, то, по крайней мере, привилегированные моменты. Линейное время было разрезано надвое в главном пункте: воплощении Господа. В 6 веке Дени Малый заложил основы христианской хронологии, которая вела счет времени с отрицательным и положительным знаком от Рождества Христова: до и после Иисуса Христа. Судьба людей представлялась совершенно разной в зависимости от того, по какую сторону от этого центрального события они жили. Кроме как многочисленным ветхозаветным праведникам, спасение было уготовано также нескольким популярным персонажам античности, которых священное предание исторгло окольным путем из ада. Но, как правило, персонажи античной истории были осуждены на забвение. Они разделили судьбу тех идолов, которых средневековое христианство вычеркнуло из своей памяти как « отклонение от истории». « Вандализм» средневекового христианства – независимо от того, был ли он направлен против античного язычества или средневековых ересей, книги и памятники которых беспощадно уничтожались, - представлял собой лишь одну из форм того исторического тоталитаризма, который побуждал вырывать с корнем все сорняки на поле истории. Священная история начиналась с первичного события: акта творения. Самая популярная библейская книга «Бытие», вернее её начало, которое трактовалось как шестидневная история, «Hexameron». Под естественной историей понималось сотворение неба и земли, животных и растений; под человеческой –прежде всего история главных действующих лиц, ставших основой и символами средневекового гуманизма, Адама и Евы. История определялась драматическим происшествием, из которого проистекало все остальное: искушением и первородным грехом. Затем история как бы разделялась на 2 большие створки: сакральную и мирскую, причем в каждой господствовала одна главная тема. В сакральной истории такой доминантой было предвозвестие. Ветхий завет возвещал Новый в доходившем до абсурда параллелизме. Каждый персонаж и эпизод имели свои соответствия. Эта тема пробилась в готическую иконографию и расцвела на порталах кафедральных соборов, в фигурах ветхозаветных пророков и евангельских апостолов. В ней воплотилось основное свойство средневекового восприятия времени: через аналогию, как эхо. В мирской истории господствовала тема перехода власти. Проникнутая страстным национальным чувством концепция перехода власти внушала, прежде всего, средневековым историкам и теологам веру в подъем Запада. Эта упрощенная и упрощающая концепция имела, однако, ту заслугу, что она связывала историю и географию и подчеркивала единство цивилизации. Средневековые христианские мыслители пытались остановить историю, завершить её. Феодальное общество с его 2 господствующими классами, рыцарством и духовенством, рассматривалось как конец истории. Схоласты старались обосновать и укрепить представление об остановке истории, исходя из того, что историчность обманчива и опасна, а подлинную ценность имеет одна лишь вневременная вечность. 12 век был заполнен борьбой между сторонниками учения о постепенно открываемой истине (« Истина – дочь времени»,- сказал якобы Б. Шартрский) и приверженцами теории неизменной истины.

Марк Блок нашел поразительную формулу, которая резюмировала отношение средневековых людей ко времени: полное безразличие. Это безразличие выражалось у скупых на даты хронистов в неопределенных выражениях типа «в это время», «тем временем», «вскоре после этого». Смешение времен было в первую очередь свойственно массовому сознанию, которое путало прошлое, настоящее и будущее. Это смешение проявлялось особенно отчетливо в стойкости чувства коллективной ответственности. Все ныне живущие люди отвечают за проступок Адама и Евы, все современные евреи ответственны за страсти Христовы, а все мусульмане – за магометову ересь. Крестоносцы конца 11 века считали, что они отправляются за море, что бы покарать не потомков палачей Христа, а самих палачей. Равным образом и долго сохранявшийся анахронизм костюмов в изобразительном искусстве и театре свидетельствует не только о смешении эпох, но о чувстве и вере средневековых людей в то, что все существенное для человечества является современным. Каждый год на протяжении тысячелетий литургия заставляла христиан заново переживать сжатую в ней с необычайной силой священную историю. Здесь мы имеем дело с магической ментальностью, которая превращает прошлое в настоящее, потому что канвой истории служит вечность. Средневековый человек ни знал унифицированного времени, ни единообразной хронологии. Множественность времен – такова реальность для средневекового разума. Нигде потребность в хронологии не была столь сильной, как в священной истории. Всемирные хроники начинались с дат священной истории. Конечно, средневековая хронология, способы измерения времени, приемы определения даты и часа, сам хронологический инструментарий – все это носило рудиментарный характер. Здесь полностью сохранялась преемственность с греко-латинским миром. Устройства, служившие для измерения времени, оставались либо связанными с капризами природы – таковы солнечные часы, либо определяли лишь отдельные временные отрезки – как песочные или водяные часы. Использовались и заменители часов, которые не измеряли время в цифрах, но определяли конкретные временные вехи: ночь разделялась на «3 свечи», короткие промежутки определяли временем, потребным для чтения молитв «Miserere” или „Отче наш“.

В разных странах год начинался по-разному, согласно религиозной традиции, которая отталкивалась от различных моментов искупления человечества и обновления времени: с Рождества, Страстей Господних, Воскресения Христова и даже с Благовещенья. Самый распространённый хронологический „стиль“ на средневековом Западе начинал год с Пасхи. Очень мало был распространён стиль, которому принадлежало будущее: с 1 января, Обрезания Господа. С различных моментов начинались и сутки: с заката, полуночи или полудня. Сутки делились на часы неодинаковой протяженности; это были христианизированные старые римские часы. Час примерно равен нашим 3: утреня(» полночь), хвалины (3 часа пополуночи), час первый (6 часов утра), час третий (9 часов), час шестой (полдень), час девятый (15 часов), вечерня (18 часов), навечерие (21 час). Как и письменность, мера времени оставалась в течении большей части Средневековья достоянием могущественных верхов. Народная масса не владела собственным временем и была не способна даже определить его. Она подчинялась времени, которое предписывали колокола, трубы и рыцарские рога. И всё таки средневековое время было прежде всего аграрным. Время сельскохозяйственных работ, оно не было насыщенно событиями и не нуждалось в датах – или, вернее, его даты подчинялись природному ритму. Сельское время было природным временем с его делением на день, ночь и времена года. Проникнутое контрастами, оно подпитывало средневековую тенденцию к манихейству: оппозицию мрака и света, холода и тепла, деятельности и праздности, жизни и смерти. Всё „светлое“ – ключевое слово средневековой литературы и эстетики – было прекрасным и добрым: солнце, сверкающее на латах и мечах воинов, голубые глаза и белокурые волосы молодых рыцарей. „Прекрасен, как день“- это выражение никогда не ощущалось глубже, нежели в средние века. вместе с крестьянским временем выступали и другие формы социального времени: время синьориальное и время церковное. Синьориальное время было прежде всего военным. Оно составляло особый период года, когда возобновлялись военные действия и когда вассалы обязаны были нести службу синьорам. Это было время военного сбора. Синьориальное время было также и временем взноса крестьянских податей. Это праздники, к которым приурочивались натуральные оброки и денежные платежи. Синьориальное время было привязанно к природному благодаря военным действиям. Они начинались только летом и на его исходе заканчивались. Ещё более увеличивало эту зависимость от природного времени постепенное превращение средневековой феодальной армии в кавалерию. Но средневековое время было прежде всего религиозным и церковным. религиозным потому, что год в первую очередь представал как год литургический. В средние века более всего почиталось время, посвященное молитвам и размышлениям о боге. И особенно важной чертой средневековой ментальности было то, что этот литургический год воспринимался как последовательность событий из драмы воплощения, из истории Христа, разворачивавшейся от Рождественского поста до Троицы,. И ещё он был наполнен событиями и праздниками из другого исторического цикла – жизни святых. Что еще более усиливало значение этих праздников в глазах средневековых людей, окончательно придавая им роль временных вех, так это то, что они, помимо сопровождавших их внушительных религиозных церемоний, давали и точки отсчета экономической жизни, определяя даты крестьянских платежей или выходные дни для ремесленников и наёмных рабочих. Время аграрное, время синьориальное, время церковное – все они тесно зависили от природного времени.

Архитектура, мебель.

В 10 – 12 веках соборы сохраняли некоторые черты римских церквей. Это были здания с массивными сводами и колоннами. Этот архитектурный стиль так и был впоследствии назван – романский. Становление романского искусства в различных странах и областях Европы происходило неравномерно. Если на северо-востоке Франции период романики завершился в конце 12 в., то в Германии и Италии характерные черты этого стиля наблюдались даже в 13 столетии. Формировался первый общеевропейский стиль: рождалась романская архитектура. Именно в романской архитектуре впервые в Средневековье появились огромные здания, целиком выстроенные из камня. Размеры церквей увеличивались, что повлекло за собой создание новых конструкций сводов и опор. Цилиндрические (имеющие форму полуцилиндра) и крестовые (два полуцилиндра, скрещивающиеся под прямым углом) своды, массивные толстые стены, крупные опоры, обилие гладких поверхностей, скульптурный орнамент – характерные черты романской церкви. Скульптурные изображения Бога или человека представляли собой угловатые, нередко изломанные фигуры. Скульпторы стремились создать изображения, в которых было воплощено религиозное настроение, устремление человека к Богу. Это были не фигуры людей, какими их видели в обыденной жизни, а символы святости. Романское искусство выражало настроение монахов, которые удалились от мира и наедине беседовали с богом. Внешний мир их не занимал, и в храме романского стиля ничто о нём не напоминало. В романский период изменилась светская архитектура. Замки стали каменными и превратились в неприступные крепости. В центре замка находилась каменная башня – донжон. На первом этаже располагались кладовые, на втором – комнаты хозяина замка, над ними – помещения для слуг и охраны, в подвале – тюрьма. На вершине башни выставлялся дозор. Росписи романского периода практически не сохранились. Они были плоскостными, имели назидательный характер. Основой романского синтеза явилась культовая архитектура, объединившая художественные и функционально-конструктивные принципы в одно целое. Облик вытянутого в плане, базиликального типа храма сложился как итог сопоставления простых, геометрически четких и легко обозримых объемов. Светское жилище феодала не стало художественным выражением эпохи, но сам образ крепости наложил отпечаток на формы романского стиля - тяжелые, статичные, массивные. Высокоразвитое мастерство античного мира ушло в прошлое и в средние века пришлось заново возрождать ремесло, изобретать технологии и инструменты. Простая, часто грубая по форме мебель раннего средневековья изготавливалась на севере из ели, а на юге из дуба; инструментами служили топор, пила и возможно что-то наподобие рубанка. Изделия сбивались из брусков и досок, соединенных накладками из кованого железа. Чтобы скрыть дефекты соединений, по грунтовке из гипса и мела мебель покрывалась слоем краски и расписывалась. Основные мотивы росписей - фигуры людей и животных, мистические чудовища. Постепенно средневековье выработало своеобразные декоративно-орнаментальные принципы композиции и цветового решения, которые были едины во всех видах искусств. В украшении мебели проявляется все богатство романских форм: ряды глухих полуциркульных аркад, лизени *, аркообразные фризы ", розетки ". Металлические накладки и ряды гвоздей из кованого железа также становятся средством украшения, образуя на крышках сундуков красивую декоративную вязь. И все же, европейским народам понадобились долгие столетия, чтобы создать мебельное искусство подобное античному. В романский период в Западной Европе впервые появилась монументальная скульптура. Иначе выглядит собор конца 12-13 вв. (и в 14-15 вв.) Сложился новый архитектурный стиль, поскольку такие соборы строили главным образом во Франции, а также в Германии, Англии, других странах севернее Альп, то итальянцы более позднего времени стали называть этот стиль готическим (по имени германского племени готов). Готика – стиль церковной архитектуры, который утвердился в свободных городах. В различных европейских странах готика имела свои характерные особенности и хронологические рамки, но её расцвет приходится на 13-14 вв. В истории искусства принято выделять раннюю, зрелую (высокую) и позднюю («пламенеющую») готику. В соборах и церквах стали преобладать вертикальные линии, все сооружение как бы устремлено к небесам – и легкие, ажурные колонны, и стрельчатые своды, и высокие остроконечные башни. Громада собора кажется легкой. Это связанно с тем, что в готической архитектуре стали использовать новую конструкцию сводов. Свод опирается на арки, а те в свою очередь – на столбы. Боковое давление свода передается аркбутанам (наружным полуаркам) и контрфорсам (наружным опорам, своего рода «костылям» здания). Такая конструкция дала возможность уменьшить толщину стен, увеличить внутреннее пространство здания. Стены перестали служить опорой свода, что позволило проделать в них множество окон, арок, галерей в готическом соборе исчезла ровная поверхность стены, поэтому стенная роспись уступила место витражу – изображению, составленному из скрепленных между собой цветных стекол, которое помещали в проём окна, они образовывали многокрасочные изображения сцен из Священного Писания, различных ремесел либо символов времен года. В готический период изменился образ Христа – на первый план выдвинулась тема мученичества: художники изображали Бога скорбящего и страдающего. Готическое искусство постоянно обращалось к образу Богоматери. Культ Богоматери сложился практически одновременно с поклонением прекрасной даме, характерным для средневековья. Нередко оба культа переплетались. Главная башня нередко окружена башенками меньшего размера, создается впечатление, будто камень невесом и собор парит в небе. Стены собора не представляют собой ровной поверхности, - они изрезаны высокими узкими окнами и изломаны выступами и нишами –углублениями, в которых установлены статуи. В определенных частях собора огромные окна с витражами имеют форму круга, - это «роза», одно из главных его украшений. Готический собор кажется целой Вселенной. Он так и был задуман своими создателями – как образ гармоничного Божьего мира. Человек кажется маленьким по сравнению с огромными пропорциями храма, но храм не подавляет его. Достигается это тем, что искусство архитектора, скульпторов и каменщиков как бы лишило его тяжести и материальности. На 14-15 вв. приходится завершающий этап готического искусства в средневековье. Этот период получил название поздней, или «пламенеющей», готики: линии самых разных изображений приобрели форму языков пламени, широко использовались криволинейные формы, сложный рисунок, ажурный орнамент. В это время почти не строили крупных соборов – заканчивали уже начатые здания. Рост и расцвет городов привели к развитию торговли и ремесел. Возникающие в средневековых городах цеховые общины объединяют квалифицированных мастеров, формируются отдельные отрасли ремесел, например, из цеха плотников выходят новые специалисты - столешники, сундучники, шкапники. В уставы ремесленных цехов были внесены строгие предписания по качеству продукции, поощрялось соревнование. Благодаря изобретению лесопильной мельницы (начало XIV ве­ка), дающей возможность получать доски, заново возрождается утраченная техника рамочно-филеночной вязки. В начале XII века в феодальном обществе формируются новые моральные принципы и более тонкие нравы. Возросшие жизненные запросы дворянства возрождают потребность в роскошной бытовой обстановке. Дома средневековой знати становятся значительно уютнее, появляются оконные стекла, стены облицовываются деревом или украшаются настенной живописью. Центром интерьера становятся богато оформленные кафельные печи или камины. Развитие общественной жизни способствует появлению новых привычек, а вместе с ними и новых предметов мебели. К концу средневековья (в XIV веке) появляются прототипы почти всех основных предметов современной обстановки. Активная работа в области художественного решения интерьера приводит к возникновению стилистических различий в мебели отдельных стран. От используемой породы дерева зависел и способ украшения изделий. Из хвойного дерева, с применением приемов плоской резьбы, создавались на юге (Южная Германия, Швейцария, Австрия) лиственные завитки на синем или красном фоне. Жесткая древесина (дуб, орех) исполь­зовалась на северо-западе (Скандинавия, Англия, Испания, Северная Италия) под фальтверк * и филенки с Х-образным переплетением. Во Франции и Северо-западной Германии мебель украшалась гравированными завитками, кустиками и гирляндами из цветов и плодов.

Крестьянин, мастер,художник,творец.

Простой человек обрисовывается в средневековых источниках – особенно по ранним периодам – крайне схематично. Он выступает там, прежде всего как объект политического господства феодалов либо как объект сеньориального или фискального обложения, в лучшем случае как адресат религиозной проповеди, нуждавшийся в моральном наставлении и «усовершенствовании». Неудивительны лаконичность и стереотипность памятников во всех тех случаях, когда в них идет речь о восприятии крестьянина власть имущими. В этих клише запечатлелось, прежде всего, социальное противостояние низов и верхов общества и «естественная» приниженность и несовершенство первых, оправдывающее господство вторых. Соответственно и в произведениях, воспроизводящих рыцарский мир, крестьянин обрисовывается клишированными формулами как существо низшего сорта, как моральный и физический урод или даже нелюдь, получеловек-полуживотное, полуязычник-полудъявол.*

Крестьянство было основным производящим классом средневекового общества, но оно не было единым и распадалось на разные группы, отличающиеся друг от друга по своему правовому статусу и по экономическому положению, по величине земельных держаний, по степени юридической обеспеченности владельческих прав, по размерам и характеру повинностей, по степени личной несвободы. В экономическом отношении крестьянство разделялось на 2 группы: имеющие дом надельные крестьяне и живущие в господском доме дворовые слуги – челядь. Последняя была занята в сеньориальном хозяйстве, обслуживала феодала. Объём повинностей челяди не регламентировался. Они получали содержание из барских запасов, питались за общим столом и ютились в каморках господского замка. Надельные крестьяне, напротив были тесно связанны с землей, на которой стоял их дом и располагался участок. Уровень жизни крестьянина зависел в большей степени не от его личного статуса, а от статуса земли, которой он владел. Крестьянин, который постоянно жил в деревне и лишь изредка оказывался за её пределами, воспринимал землю как что-то своё, как кровно с ним связанное. Их привязывало к земле и феодальное право, призванное обеспечить поместье трудовыми руками. Но в своей хозяйственной деятельности они были относительно самостоятельны, так как работали на своем наделе, отдавая синьору лишь часть своего времени и труда либо в форме барщины, либо в форме натурального или денежного оброка – чинша. Дугой принцип разделения крестьянства – правовой. Степень правоспособности крестьянства варьировала очень сильно – от личной зависимости до обязанности делать чисто символические взносы и подчиняться сеньориальному суду. Непосредственное присвоение синьором крестьянского труда осуществлялось путем отработок на господской земле и на господском дворе со своим рабочим скотом и со своими орудиями, причем размеры этих отработок соответствовали площади наделов. Размеры крестьянской ренты определялись обычаем: количество дней, время и характер барщинных работ, тип и объем поставляемых продуктов. Денежные платежи на первых порах встречались как исключение и были незначительными. Зависимость крестьян проявлялась и в баналитетах - принудительной обязанности крестьянина использовать господский инвентарь, расплачиваясь частью продукта. Господин был не только получателем крестьянской ренты, но и судьей над своими людьми. Преобладающей формой поселения западноевропейских крестьян в 12-13 вв. была деревня с 200-400 жителями. Территория деревни распадалась на 3 части: внутреннюю – место поселения, пахотную землю и альменду – не поделенную землю, находившуюся в совместном пользовании (лес, воды, луга, пустоши). В рамках хозяйственной жизни двора крестьянин действовал по своему усмотрению и его трудовая деятельность здесь никем не регламентировалась. Реальный мир средневекового крестьянина был пронизан двойственностью, находившей отражение в противопоставлении «своей» возделанной земли и бескрайних массивов «чужого» леса, пустошей, болот, которые ограничивали его пространственный и умственный кругозор. Хозяйственный прогресс Средневековья долгое время сводился к выкорчевыванию деревьев и распашке пустошей, к освоению леса. Обнесенная изгородью территория средневекового деревенского поселения располагала особым правом (миром) – преступления, совершенные на территории деревни, карались с особой жестокостью. В отличие от города средневековой деревне не удалось превратиться в замкнутую сферу действия особого права. Имущественная дифференциация очень рано возникла в средневековой деревне. Верхушку деревенского общества составляла малочисленная группа зажиточных крестьян. Крестьянство, само существование которого зависело от непосредственного взаимодействия с природой, воспринимало себя как её неотъемлемую часть. Вся его трудовая деятельность подчинялась привычной смене времен года и повторяющимся циклам сельскохозяйственных работ. Именно потому, что крестьянин и его труд служили источником существования и богатства своего господина, синьоры в борьбе друг с другом стремились подорвать, а то и вовсе уничтожить этот источник. Господин был заинтересован в жизнеспособности своих крестьян. Поэтому, если богатеющий крестьянин нередко встречал со стороны господина недоверчиво враждебное отношение, то разорившийся бедняк мог получить поддержку и помощь зерном, скотом или недостающим инвентарем, особенно в голодный неурожайный год.

Многочисленные войны и междоусобицы 14 века, кризис барщинно-домениального хозяйства, основательно разрушили образ защитника и поколебали престиж синьора в глазах крестьянства. Это способствовало психологическому и моральному отчуждению крестьян от своих господ. Крестьянство разных стран и регионов несло на себе отпечаток конкретных географических, климатических, демографических условий среды обитания, которые формировали его характер в историческом процессе борьбы производителей с природой за выживание и материальное обеспечение своих семей и своих господ. Крестьянин должен был поддерживать многопрофильность своего хозяйства, выращивать различные культуры, заниматься домашними промыслами. В благосостоянии семьи вносили свой вклад все ее члены: женщины пряли и ткали, дети пасли скот. С монотонностью тяжкого физического труда контрастировали яркие и буйные народные празднества, сопровождавшиеся пирами и попойками, танцами и играми, многие из которых восходили к языческим, дохристианским временам. Они встречали осуждение церкви и светских властей. Именно в крестьянском быту прочнее всего сохранялись архаичные верования и обычаи, да и сами христианские представления и мифы перекраивались на языческий лад, получая новое содержание за счет фольклора, народных верований и социально-этических представлений. Так возникла народная трактовка христианства, или «народная религия».

Если имена средневековых интеллектуалов известны хорошо, то творцы великого средневекового искусства остались по большей части безымянны. Причина заключается в том, что, как и в Античности, в Средневековье, особенно раннее, труд художника рассматривался как близкий ручному, имевшему низкую общественную оценку по сравнению с трудом «словом и разумом». На живопись смотрели как на замену чтения для неграмотных, во многих средневековых текстах художник выступает как просто ремесленник, статус архитектора был выше, чем статус живописца. В средние века с обликом художника были традиционно связаны представления об острословии, озорных и непристойных выходках, уме пополам с придурью – нечто шутовское и карнавальное, излюбленные сюжеты для новелл. До 14 века не было специального термина для художника, как и для интеллектуала. Представление о художнике связывалось скорее с понятиями «техника», «ремесло», «умение». После нескольких веков полной анонимности подписи художников на их творениях появляются, скорее как исключения, в Италии 13 века. высокое общественное положение занимали золотых дел мастера. Первой биографией художника было Житие святого Элуа. Клирик Аделем, тоже церковный художник, ему принадлежит статуя клермонского собора Девы Марии.

Рыцарь, буржуа.

11-12 вв. (до 80-х годов 12 в.) – этап формирования и расцвета французского рыцарства, складывается монополия господствующего класса не военное дело. Конец 12- первая половина 13 в. – начальный этап сословного замыкания французского рыцарства. Рыцарские социальные представления не могли не наложить свой отпечаток на модель мира у хронистов. Вот почему небезынтересны высказывания хронистов, которые констатировали известную общность рыцарской мелкоты (milites plebei), не имевшей коней, и пеших воинов из крестьян (pedites pauperes). Общность, обусловливавшую совпадение их забот и устремлений. Порой хронисты говорят даже о неком единении господ и их зависимых крестьян (причем крестьяне именуются при этом не вилланами, но сервами). Видимо, с точки зрения рыцарства, грань между ними и простолюдинами – при всей её определённости и четкости – не нуждалась пока что в гиперболизации. Вероятно, эта грань была в 11-12 вв. настолько бесспорна и общепризнанна, что рыцарство могло обойтись без её формального закрепления. Рыцарство и в самом деле не стало ещё наследственно замкнутым: отдельным неблагородным по происхождению людям ешё дозволялось включаться в его ряды. Стоявшее как бы на “полдороге” между элитой и простолюдинами рыцарство, будучи уверенным в своем социальном верховенстве над крестьянской массой, могло себе позволить относительную умеренность в оценках ее приниженности и неравноправия. В памятниках 12-13 веков настойчиво акцентируется приоритет рыцарства перед всеми прочими социальными разрядами. Его прерогативы как высшего сословия предлагается теперь признавать всем, включая и церковь. Признавая духовное руководство церкви, рыцарство развивало и свою собственную культуру. Грани социальных разрядов видятся теперь все более жесткими, все менее проницаемыми. Известная трехфункциональная модель общества становиться общепризнанным идеалом. Идеологи рыцарства используют её для обоснования самоценности этой прослойки: сколь ни славен монашеский постриг, рыцарь не должен видеть в нем единственный путь к душевному спасению; рыцарский статус возвеличивает человека и сам по себе. Господствующий класс светских феодалов выработал к 13 веку сложный ритуал обычаев, манер, светских, придворных и военно-рыцарских развлечений. В 12 веке появились, быстро получив широкое распространение, рыцарские романы. Большое место в рыцарской литературе занимала любовная лирика. Миннезингеры и труверы в Северной Франции, воспевавшие любовь рыцарей к их дамам, были непременной принадлежностью королевских дворов и замков крупнейших феодалов. Идеальный рыцарь, фигурирующий в назидательных текстах, чужд неприязни по отношению к виллану, хотя тот и грязен, и лохмат, и груб. Рыцарь славен “добрым” отношением к своим вилланам, он должен любить их, ведь они обеспечивают всех хлебом насущным; не забывает идеальный рыцарь и о том, что крестьянин принадлежит к тому же роду людскому, что и сам рыцарь. Основным оборонительным вооружением рыцаря была кольчуга, сплетенная из стальных колец, она имела разрез спереди и сзади и свисала до колен. На щите, а иногда и на сюрко (безрукавка из дорогой материи), надевавшемся поверх кольчуги, был изображен герб рыцаря. Из военного обихода гербы очень скоро проникают в повседневную жизнь, ими украшают мебель. Военная служба в рядах тяжеловооруженной кавалерии предполагала природные качества, длительную подготовку и постоянные тренировки. Образ жизни у рыцаря был иным, нежели у школяра: охота и турниры составляли существенный компонент его времяпрепровождения. Турниры устраивали короли и бароны, и на эти состязания собирались рыцари с разных концов Европы, причем среди них могли быть и представители высшей аристократии. Участие в турнире преследовало разные цели: быть замеченным, добиться успеха, престижа, но также и денежного вознаграждения. Величина выкупа постепенно возрастала, а турниры становились источником прибыли. Это не был еще тот дух наживы, которым были заражены купцы: этика требовала от рыцаря презирать наживу и деньги, хотя со временем мечи и копья для турниров стали притуплять, жертв бывало много и подчас раненых увозили в повозках. Церковь осуждала турниры, видя в них суетное развлечение, отвлекавшее от борьбы за освобождение гроба Господня и нарушавшее мир. Война была профессией рыцарей. Война воспринималась не только как развлечение, но как источник доходов. В Европе к концу 11 века выделяется широкий слой бродячих рыцарей, готовых оставить свой дом и скудные земли, чтобы отправиться на край ойкумены – в Испанию или Малую Азию – в поисках славы и добычи. Профессиональные воины из поколения в поколение, феодалы выработали особую форму социальной психологии, особое отношение к окружающему миру. Для христианского сострадания там не было места: рыцарство было не просто безжалостным, но и вводили расправу в ранг достоинств. Презрение к смерти сочеталось с презрением к чужой жизни, с неуважением к чужой смерти. Стремясь преодолеть разрыв между “молящимися” и “воюющими”, церковь вводит освящение рыцарского оружия, новые правила ведения войны. С точки зрения современников, сражение – своего рода форма судебного поединка, “Божьего суда” между двумя спорящими сторонами.

Класс феодалов – очень сложная социальная категория. Она охватывала самые разные общественные слои – от королей и князей, до неимущих нобилей, которые вели крестьянский образ жизни. Далеко не все феодалы владели замками. Низший слой господствующего класса составляли простые рыцари, рыцарская беднота, не имевшая своих крепостей. Высший слой знати распадался на шатлэнов (обладателей замков), баронов (крупных синьоров) и территориальных князей, включая короля. Но при всем своем различии все они (с сер. 11 в.) рассматривались как единая категория рыцарей, вступление в которую было сопряжено с особой символической церемонией – посвящением. Посвящение знаменовало переход к зрелости и самостоятельности, оно завершало длительный, семилетний, искус, когда юноша в качестве дамуазо, слуги и оруженосца, проходил обучение у опытного рыцаря. Постепенно церковь вводит посвящение в религиозные рамки. Позднее, в некоторых случаях, уже не рыцарь, а епископ совершал основной элемент посвящения – перепоясывание мечом. В ритуале посвящения огромную роль играла символика цвета и предметов. Как рыцарь, посвященный принадлежит классу феодалов и вместе с тем он включается внутри этого класса в гораздо более конкретные – личные и имущественные связи. Он становится вассалом. Центральным моментом вассальных отношений является обязанность верности и любви вассала по отношению к синьору. Феодальное право четко определяло обязанности вассала: consilium (совет) и auxilium (помощь). Оммаж и пожалование фьефы знаменовали включение рыцаря в вассально-ленную систему. Принадлежность к классу профессиональных воинов, внутренне сплоченному вассально-ленной системой, налагало на человека определенные идеальные обязанности и в очень большой степени определяло его образ жизни. Одна из основных доблестей рыцаря – щедрость. Публичное расточительство рассматривалось как внешнее выражение доблести и удачи. Напротив, корыстолюбие, скупость, расчетливость в глазах рыцарского общества 12-13 вв. оказывается одним из самых позорных пороков. Но наряду с культом щедрости рыцари чрезвычайно заботливо относились к сохранению целостности своих владений – основного источника существования. Другое важнейшее понятие рыцарской морали –служение. Верность – характернейший предикат вассальных отношений – распространяется и на понятие связей человека и Бога, причем верность предполагается не только со стороны человека, но и со стороны Господа. Когда не было войны, жизнь рыцаря ограничивалась охотой, обедом и долгим сном. Утомительно-однообразный распорядок дня нарушался приездом гостей, турнирами или празднествами, когда в замок приходили жонглеры. Из рутины повседневности рыцаря вырывала война. Но и на войне и в мирных условиях феодал всегда выступал членом сплоченной социальной группы или даже нескольких групп – линьяжа. Корпоративность феодального быта отвечала корпоративной организации сословия феодалов.

В жесте «Мене», где рассказывается о детстве Карла Великого, мы видим героя в Толедо на службе у сарацинского короля, который возводит его в сан рыцаря, - эхо историко-легендарных испанских реалий, воплощенных в «Песне о Сиде». Но в то же время Карл и почти все герои шансон-де-жест представлены одержимыми одним желанием: биться с сарацином и победить его. Вся господствующая отныне мифология сводится к поединку христианского рыцаря и мусульманина. Борьба против неверных становится конечной целью рыцарского идеала. Неверный рассматривается отныне как язычник, который заведомо отказывается от истины и обращения в христианство. Война между христианами была злом, но становилась долгом, когда её вели против иноверцев. Удаление рыцаря от мира в пустынь было важной темой эпических песен, особенно пострижение в монахи перед смертью, и наиболее известным произведением на эту тему является «Монашество Гильома».

Распространение огнестрельного оружия и наемного войска в 14-15 вв. способствовало упадку военных функций рыцарства, равно как социального и морального престижа этого типа средневекового человека. Но упадок рыцарства не означал прекращения рыцарского образа жизни. Напротив, он был перенят королевским двором и городской элитой – патрициатом. Идея рыцарства оставалась живой вплоть до Нового времени: - от Неистового Орландо до Дон Кихота и Герца Берлинхингера. Лишь Французская революция 18 в. положила конец этой традиции.

Образ человека.

Около тысячного года западня литература начала описывать общество по новой схеме, сразу же получившей признание. Согласно этим воззрениям общество состоит из 3 тесно сотрудничающих между собой ordines, условно говоря «сословий». «Троякий люд» составлял общество: священники, воины, крестьяне. Три категории были различны, но дополняли друг друга: каждая нуждалась в прочих. Это гармоничное единство и было «телом» общества. Данная схема подчеркивает единство 3 сословий: одни молятся за все общество, другие защищают его, третьи кормят это общество. «Дом божий нерушим», - говорили теоретики этой схемы. Отдельных лиц не видно, видны только массовидные «сословия». Средневековый индивид личностьпостольку, поскольку он наиболее полно соотнесен с всеобщим и выражает его. Поэтому все индивиды сопоставимы. Но именно сопоставимость делает их неравными (как несопоставимость уравнивания буржуазных индивидов). Средневековые люди всегда связаны корпоративными и т.п. узами – именно связанность делает их отношения конкретными и личностными. Они пребывают на разных ступенях бесконечной лестницы, различаясь мерой олицетворения принадлежащих истин и ценностей.

Ведь взаимоотношения средневекового католика с богом носят, так сказать, характер натурального обмена: конкретные поступки влекут за собой конкретные воздаяния. Средневековый католик усматривал в невинности ребенка, устами которого глаголет истина, некое чистое выражение «святой простоты», высоко ценимой во взрослом человеке. Во взрослом дорожили «детскостью» и придавали детству сакральное значение. Путь к богу и к спасению требует – при обязательном посредничестве церкви – индивидуальных усилий каждого; он пролегает через глубины каждой души, через помыслы, искушения, раскаяние и сострадание, могущее остаться неизвестными для окружающих, но ведомые исповедником и господу. Люди никак не равны, ибо каждому – своя доля греха или добродетели, падения или избранничества. Но спастись и возвыситься может каждый, путь не закрыт никому.

Средневековый мужчина – это сильный, ловкий, физически выносливый воин с подчеркнуто широкими плечами, сильными ногами, волевым решительным лицом. Впервые в эстетических взглядах европейского общества мужественность, как основная черта мужской красоты, начинает противопоставляться женственности, воплощающей идеал женской красоты.

Большое значение имел ритуал куртуазной любви. Половая страсть не сводилась только к телесной. Соитие выступало как венец сближения, а не его единственное оправдание. Половое влечение наполнялось более сложным психологическим содержанием, его обязательным элементом становилось признание душевных достоинств партнеров. Каждый из них побуждался к самосовершенствованию ради другого. Но это все касалось лишь отношений к знатной Даме.

Зрелое городское средневековье создало многочисленных интеллектуалов, преподавателей «свободных искусств» и прочих, но не интеллигенцию, ибо никому не приходило в голову, что скажем, между нотариусом, философом, иконописцем и астрологом есть что-то общее. Существовали важные виды духовной деятельности, неотчетливо или вовсе не профессионализированные: в глазах современников и в собственных глазах Бертран де Борн и Виллардуэн, Дешан и Виллани были рыцарями, а не поэтами и хронистами. Тысячи профессоров и студентов выступали как жестко разграниченные общественные группы. Однако это обособление было рождено не потребностью выделить специфически духовный труд, а лишь универсальным средневековым принципом, согласно которому дифференциации подлежали даже ангельские чины. «Интеллигентные» цеха стояли в одном ряду с торгово-ремесленными; представление об особой, не узкотехнической, а социально-культурной функции всех подобных профессий, об интеллигенте вообще как носителе концентрированной образованности и духовности отсутствовало. Вернее, оно было сакрализовано. Целостная духовность составляла специальность клириков. Единственными подлинными искателями приключений в глазах средневековых христиан были те, кто пересекал границы христианского мира: миссионеры или купцы, которые высаживались в Африке и в Крыму, проникали в Азию. Средневековое общество определялось подлинным, религиозным расизмом. Принадлежность к христианству была критерием его ценностей и поведения. Черное и белое, без середины – такова была действительность для средневековых людей. Итак, человек Средневековья был вечным яблоком раздора между Богом и Сатаной. Существование Дьявола представлялось столь же реальным, как и бытие бога; он даже испытывал меньшую нужду в том, чтобы представать перед человеком в перевоплощенном виде или в видениях. Главным образом он принимал различный антропоморфный вид. Особо избранные жертвы подвергались неоднократным натискам Сатаны, который использовал все уловки, маскировки, искушения и пытки. Объект препирательства между Богом и дьяволом на земле, человек, после смерти становился ставкой в их последнем и решающем споре. Средневековое искусство насыщено изображениями финальной сцены земного существования, когда душа умершего раздиралась между Сатаной и архангелом Михаилом прежде, чем победитель уводил её в рай или ад. Эта сцена, которой заканчивалась жизнь средневекового человека, подчеркивает пассивность его существования. Она представляет собой самое сильное и впечатляющее выражение того, что он не принадлежал самому себе. В чем не сомневался средневековый человек, так это в том, что не только дьявол мог, подобно Богу (разумеется, с его дозволения) творить чудеса, но этой способностью обладали также и смертные, обращая её во благо или во зло. Каждый человек имел своего ангела, и на земле обитало двойное население, люди и их небесные спутники, или, вернее, тройное, т.к. к ним прибавлялся подстерегавший их мир демонов. Земное общество было лишь сколком с общества небесного. Представление о небесной иерархии сковывало волю людей, мешало им касаться здания земного общества, не расшатывая одновременно общество небесное. Средневековые люди доводили до крайности аллегорическое толкование содержавшихся в Библии более или менее символических дат и сроков творения.

Предвестники светопреставления – войны, голод, эпидемии – казались особенно явными людям Раннего Средневековья. Разрушительные варварские нашествия, страшная чума 6 в. и неурожаи непрерывной своей чередой держали людей в напряженном ожидании, в котором страх смешивался с надеждой, но наиболее сильным был все же страх, панический ужас, владевший массами людей. Люди средневековья вообще не считали нужным стесняться проявления чувств: жаркие объятия, как и «потоки слез», не случайно сплошь и рядом упоминаются в самых разных литературных сочинениях 11 – 13 вв. и гнев, и страх, и ненависть выражались неприкрыто и прямо. Хитрость и скрытность выступали скорее в качестве отклонения от нормы, чем правила. Своеобразным было и восприятие собственного тела. Граница, незримо отделяющая одно человеческое существо от другого, осмысливались тогда иначе, чем ныне. Знакомые нам брезгливость и стыдливость отсутствовали. Естественными казались еда из общей миски и питье из общей чаши. На одной постели вповалку спали мужчины и женщины, взрослые и дети. Супруги совокуплялись в присутствии детей и родственников. Детородный акт еще не обрел ореола таинственности. Половая активность мужчины была предметом столь же пристального внимания, что и его воинские доблести. Даже церковью импотенция признавалась одним из главных оснований для развода. В период раннего Средневековья (5-8 вв.) влияние церкви на мировоззрение было особенно сильным. Позже оно стало ослабевать, общество получило доступ к академическому образованию, светской литературе, возникло философское свободомыслие. Официальная культура эволюционировала от идеи отрицания земных ценностей к их признанию. Мироощущение простого человека было связанно, прежде всего, с непосредственной деятельностью, с телесностью. Средневековый человек подходил к миру со своей собственной мерой, и такой мерой было его собственное тело. Он не относился к нему как к темнице души, поскольку мало отличал одно от другого. Его собственное сознание обладало для него такой же реальностью, как и его жизненный мир. Но и наоборот, в природе средневековый человек видел то, что было в его сознании. Он действительно видел русалок, леших и домовых, поскольку в них он верил с детства и вырастал в постоянном ожидании встреч с ними. Это было языческое сознание, и не церковь, а город освобождал средневекого человека от языческой близости с природой.

Святой, гуманист.

Еще в 4-5 вв. появляются первые монастыри, в которых принимаются определенные уставы жизни монахов, но монашество раннего средневековья состояло, прежде всего, из людей, которые отказались от мира, уходили в монастыри и там, в этих замкнутых социальных и религиозных ячейках, заботились прежде всего о спасении собственной души. Первоначально в Европе доминировал бенедиктинский устав 6 века, а в 817 г. он объявлен обязательным для всех монастырей. В 13 веке положение меняется. Возникают нищенствующие ордена. Святой Франциск Ассизский и святой доминик основывают 2 новых ордена: францисканцев и доминиканцев. Монахи этих орденов, отказываясь от какой бы то ни было собственности, меняют вместе с тем образ своей жизни и характер своей деятельности. Они видят, что люди погрязли в грехе, что их нужно оттуда вытаскивать, а для этого мало сидеть по кельям и заботится о своей душе, для этого нужно идти в город и в деревню, жить в гуще людей, проповедовать среди них и тем самым просвещать. В этой связи огромное значение приобретает проповедь. Проповедник должен объяснить верующим основы христианского учения. С 13 века жанр проповеди переживает небывалый подъем. Самой известной из героических жертв Сатаны был св. Антоний, чьё искушение станет – уже за рамками средних веков – источником вдохновения для необузданной фантазии художников и писателей от Иеронима Босха до Флобера. Было двусмысленное, двойственное отношение к черной и белой магии, природа воздействия которой была, как правило, скрыта от непосвященных. Отсюда и антиподы – Симон волхв и Соломон Мудрый. С одной стороны – злокозненная порода колдунов, с другой – благословенное воинство святых. Несчастье состояло в том, что ведуны принимали облик святых; они принадлежали к большой семье обманщиков-лжепророков. Но каким образом их разоблачить? Одной из главных задач истинных святых и было распознание и изгнание тех, кто творил ложные или, вернее, дурные чудеса, то есть демонов и их земных приспешников, колдунов. Мастером этого дела слыл св. Мартин. «Он блистал умением распознавать демонов, - сказано в «Золотой легенде», - и разоблачал их, какой бы облик они не принимали. Средневековье изобиловало одержимыми, несчастными жертвами колдовских чар или вошедшего в их тело дьявола. Одни лишь святые могли их спасти и заставить нечистого выпустить свою жертву из когтей. Изгнание беса было основной функцией святого. Поскольку всякий святой стремиться при жизни уподобиться Христу, то образ его представлялся стереотипным. В многочисленных житиях трудно разглядеть черты их реального земного бытия, каждое событие и каждый факт их биографии представляются авторами житий как «фрагменты вечности». У истоков средневекового культа святых стоит позднеантичный культ мучеников, которых именно смерть приобщала к святости, если они погибали за веру. 99% все святых этой эпохи мужчины, все они взрослые, их моральное и религиозное совершенство тесно связано с их аристократическим положением. Но постепенно основой святости становиться личный опыт жизни и внутренние моральные требования. Эта эволюция в восприятии святости, была усилена развитием процедуры канонизации. Отныне на Западе - две категории святых: утвержденные папой и поэтому ставшие объектом литургического культа, с одной стороны, и те, кому приходиться довольствоваться лишь местным почитанием, в пределах одного города или области, - с другой. Святые из числа королей, исцеляющие прикосновением рук золотуху, явление характерное для 11 века. Уже в житиях 14 века святость – скорее подвиг всей жизни, чем совокупность доблестей, чудесным образом переданных индивиду с самого рождения.

Духовенство, хотя и скованное принципами целибата (безбрачия), жило в миру и соблюдало мирские нормы поведения. Епископы подчас командовали военными отрядами, а каноники охотились с собаками и соколами, монастырь представлялся средневековому человеку то островом, оазисом, убежищем от мирской суеты, то «святым градом», образцом идеальной организации человеческой общности. В «золотые века» европейского монашества, наступившие с 10 века, эта социальная группа все больше осознавала себя как «святой коллегиум», находящийся в привилегированных отношениях с Богом, избравший путь совершенства и именно поэтому незаменимой при определении загробной судьбы всех людей. Как излюбленная добыча Дьявола, монах наделен опытом противостояния натиску сатаны и способен защитить и других людей от врага человеческого. Монах – также советник и посредник в делах знатных мирян, королей. Наконец, монах- человек, наделенный высшими интеллектуальными возможностями и средствами, знаток чтения и письма, хранитель классической культуры. В средневековом сознании именно монах, больше чем представитель какого-либо другого разряда имел шансы стать святым. Монастыри обладали хозяйственной мощью и, несмотря на все нарушения бенедиктинского устава, высоким моральным авторитетом. Особое место заняли духовно-рыцарские ордена: госпитальеры, тамплиеры, тевтонские рыцари, ряд испанских орденов. Свое назначение они видели в борьбе с врагами христианства. Монашеский идеал – идеал Христа – обладал исключительной притягательностью. Одним из самых серьезных последствий этого стала низкая оценка мирского существования.

Женщина, Любовь.

Женщина: прекрасная дама и Богоматерь.

Семья.

В центре родственных отношений в средние века находились не брачные узы, но кровные связи. Они были более священны, глубоки и тесны, чем брачные. Термин, которым в современность обозначают семью, мог подразумевать в ту эпоху совокупность как широкого круга людей, связанных кровным родством и свойством, так и совместно проживавших с супружеской семьёй в одном «домохозяйстве» людей, не являвшихся их родственниками. Членами «семьи», например, считались подмастерья и ученики, проживавшие в доме мастера и столовавшиеся у него. Родичи помогали друг другу мстить за обиду. Месть за родственника – моральное обязательство, обладавшее наибольшей силой.

Воззрения на институт брака и вообще на взаимоотношения полов пережили в средние века весьма глубокую эволюцию. Католическая церковь «признала» брак довольно поздно. Первоначально отцы церкви видели в любом браке прежде всего повторение «первородного греха». Поэтому любые брачные союзы решительно осуждались и подлинно достойным христианином считались лишь те, кто отказывался от брака. Браком называли более или менее длительный супружеский половой союз, нередко сосуществовавший с иной формой сожительства, также признанной в праве. Церковь участвовала в процедуре бракосочетания, как правило, только тогда, когда дело касалось королевских семей. Знатные нередко оставляли прежнею жену раду более выгодной партии.

В условиях цивилизации, ориентированной на потребительское хозяйство, именно дом, домохозяйство являлись ее подлинным ядром, наиболее существенной ячейкой жизни. Именно здесь протекала жизнь средневекового человека. И женщина правила там. Господствующий вне сферы домохозяйства мужчина оказывался как бы зависимым от женщины в этой важной сфере. Фактически за женщиной признавалась правовая возможность распоряжаться имуществом – привнесенным ею в семью в виде приданого и частью нажитого совместно с мужем. Правовой статус незамужней был выше и лучше чем у той, что состояла в браке. Идеал женщины – смиренная, но пользующая авторитетом хозяйка, супруга, мать. Воспитание женщины получали в монастыре. Имеющее практический смысл образование – умение прясть, шить, быть хорошей домоправительницей. Исключенные из сферы муниципального управления, горожанки были непосредственно, лично причастны к одной из важнейших городских функций – экономической.

Нормальным брачным возрастом для девушек считалось обычно 15 лет. Но женщин из высших слоев старались выдать замуж раньше, чем из низших, что было связано со стремлением скорейшего урегулирования права наследования и заключения выгодных партий. При расторжении брака речь шла не о расторжении церковного брака, а о разъезде супругов. Характерная фигура для средневековья женщина – врачевательница.

Куртуазная любовь.

Возникновение куртуазного культа дамы относиться к рубежу 11 – 12 вв., когда он впервые обнаруживается в рыцарской среде. Зародившись во Франции, он широко распространился в других странах. Главный источник знаний о куртуазной любви – сочинения южнофранцузских трубадуров, северофранцузских труверов и рыцарские романы. («Тристан и Изольда», «Роман о короле Артуре). Было в эту эпоху чувство, которое явно модернизовалось. Это любовь. В обществе, где ценилась, прежде всего, мужественность и величественность, большую изысканность отношений между полами

Одним из основателей «нового сладостного стиля» был старший друг Данте Гвидо Кавальканти. Развивавшийся поэтами этого направления культ Прекрасной дамы был абстрактным, и порой трудно – понять, идет ли речь о реально существующей женщине или о символе, олицетворявшем любовь как средство совершенствования человека. В стихотворениях нового стиля женщина уподобляется ангелу или мадонне. Данте даже не помышляет о сближении с Беатриче. Герой довольствуется блаженством, заключенным «в словах, восхваляющих госпожу». Беатриче изображается как источник благодати для всех окружающих. Средневековой поэзии был свойственен гиперболизм образов: ещё при жизни Беатриче Данте посетило видение её смерти, которую он воспринимает как космическую катастрофу, заимствовав образы помрачнения солнца и землетрясения из Апокалипсиса. Исходный принцип куртуазной коллизии – поклонение неженатого рыцаря знатной матроне – супруге сюзерена этого рыцаря. Очень важный стимул этого поклонения – телесное влечение рыцаря к Даме. Конфликт обусловливается тем, что реализовать это влечение почти немыслимо: Дама обязана блюсти верность мужу, рыцарь не смеет оскорбить её насилием, вассальная верность сюзерену требует от него величайшей осторожности. Даме лестно быть окруженной поклонением, и даже ее супруг небезразличен этой славе жены. Правила игры требуют соблюдения определенного ритуала. Настойчивому и верному поклоннику со временем может быть разрешено прикоснуться к подолу платья Дамы, поцеловать ей руку, даже заключить ее в объятья. Все это – при условии послушания Даме, готовности выполнять ее желания – от чтения стихов известных трубадуров до совершения в ее честь подвигов на турнирах, в борьбе против обидчиков ее мужа или же в дальних странствиях. Нетрудно увидеть, что этот ритуал воспитывал чувства. Он заставлял женщину дорожить честью, сдерживать чувственность, требовать от мужчины уважения к её личности.

Воплощение этого идеала в повседневной жизни встречалось не часто. Но и оставаясь несбыточным идеалом, рыцарский культ Дамы играл немаловажную роль. Он вливался в процесс высвобождения личности и роста самосознания индивида. Все это подготавливало идейные и ментальные предпосылки для изменений взаимоотношений полов и для улучшения статуса женщины.

В 14 – 15 вв. культ благородной Дамы, сложившийся в 12- 13 вв., утратил свое влияние. Соответственно и институт брака в массовой картине мира выступает в 14 – 15 вв. прежде всего как средство реализации чисто плотских связей. Для мужчины такой брак – и утеха, и объект насмешек, и вынужденный союз с «погубительницей рода человеческого». Церковный брак стал к тому времени бесспорным и неотъемлемым элементом принятой модели поведения.

Костюм Средневековья.

Основным источником отражения внешнего облика человека и его костюма в изобразительном искусстве являются витражи и скульптура средневековых соборов, книжная миниатюра.

Рост материальной культуры, развитие науки и техники, новые общественные потребности и эстетические идеалы в значительной степени определили развитие моделирования и конструирования одежды, которая должна была воплощать и выявлять эти идеалы. Возникшее различное понимание мужской и женской красоты потребовало разделения мужской и женской одежды. Пропорции костюма должны подчеркнуть мужественность мужчины и женственность женщины, т. е. Появляется потребность в облегающих одеждах. Период готики был временем расцвета конструирования и моделирования одежды, формирования всех видов кроя, существующих в настоящее время. Появление различных видов рукавов, юбок (прямых, клешеных, из клиньев), лифов (узких, широких) дало возможность разнообразить ассортимент и модели одежды. Намечаются первые признаки моды.

В период раннего средневековья наиболее распространенными материалами были лен, домотканый холст, сукно, мех, кожа, восточный и византийский шелк. Расцвет ремесленного производства в городах в готический период привел к развитию ткачества, расширению ассортимента, качества материала, разнообразию их орнаментации. Используются набивные и тканые узоры, рисунок – фантастические изображения животных и птиц, «павлинье перья», часто заключаемые в круги или овалы.

Период раннего средневековья (6-12 в.)

Форма мужского костюма, манера ношения, отделка напоминают византийские. Начиная с 11 в. (романский период) форма мужского костюма находиться под влиянием рыцарских доспехов. Длинные и широкие одежды сменяются облегающими и более короткими, т. н. «блио». Силуэт блио к 11 – началу 12 в. характеризуется узкой и покатой линией плеч, подчеркнутыми линиями груди и талией и расширением книзу от линии бедер. С конца 12 века цвет одежды феодалов начинает следовать цветам герба, разделенного на 2-4 части окрашенные в разные цвета. Так возникает мода мипарти, согласно которой отдельные части одежды (рукава, половины штанов, обувь и т. д.) окрашивались в различные цвета.

Период позднего средневековья (13-15 в. в.)

Мужской костюм развивается на основе 2 силуэтов: прилегающего и свободного. Конструктивные и декоративные линии подчеркивают несколько заниженную линию талии. «Пропорции нового мужского костюма в сочетании с остроносой обувью «poulaine» и высоким головным убором слегка конусообразной формы.. как бы вытягивали фигуру, она казалась, подчеркнуто гибкой и ловкой…» для одежды прилегающего силуэта характерен пурпуан, детали его кроя повторяли форму рыцарских лат 14 – 15 в.в., в конце периода в костюмах такого типа использовались ватные прокладки для подчеркивания мужественности облика. Остроносая обувь – пигаш, носочная часть которой с 14 века становится утрированно длинной (до 70 см.) подбиралась в цвет одежды. В контрасте 2 силуэтов эстетические качества мужской фигуры были еще более выразительны. Бархат становится самой модной тканью. Прически мужчины носили длинные с локонами и челкой на лбу.

В женском костюме происходят такие же изменения, что и в мужском. Покрывала, как головные уборы исчезают. Женщины начинают носить длинные распущенные волосы, или косы, перевитые парчовыми лентами, венки с подвязкой под подбородком. Обувь по форме и материалу напоминает мужскую. Позднее средневековье. Удлиненные пропорции, легкие, изящные, уходящие ввысь линии готической архитектуры, безусловно, оказывают влияние на формы костюма позднего средневековья.

Если прилегающий силуэт в мужской одежде подчеркивал мужественность, то в женской, наоборот, - покатые узкие плечи, хрупкость, красоту молодой девушки. От талии силуэт книзу расширялся. В 15 в. пропорции женского прилегающего костюма меняются. Линия талии в сюрко переносится под грудь, появляется шлейф. Спереди сюрко укорочено, как бы вздернуто в центре на талии – это позволяет видеть украшенный подол котт и создает определенную постановку фигуры – животом вперед, что соответствовало представлениям о красоте женщины. Костюм дополнен конусообразным головным убором с вуалью, высота которого достигала 70 см.

Как мужскому, так и женскому костюму присуща искусственная вытянутость форм, в линиях сказывается особенность «готической кривой», фигуры приобретают S-образный силуэт.

Искусство.

Романское искусство12 века, преисполненное пессимизма, довольствовалось изображением животных. В 13 веке рвущаяся к счастью готика обратилась к цветам и людям. Готическое искусство скорее аллегорично, чем символично. В «Романе о Розе» отвлеченные понятия предстают именно в человеческом обличье, будь они хорошие или плохие: Скупость, Старость, Приветливость, Грубость, Разум, Притворство, Природа. Готика ещё фантастична, но её фантастичность скорее причудливая, чем отпугивающая.

Литература

Важным элементом художественной культуры Средневековья было литературное творчество. Одним из наиболее образованных людей своего времени был Беда Достопочтенный, автор первого крупного сочинения по истории. К доминиканскому ордену принадлежал философ Средневековья Фома Аквинский (1225 или 1226-1274), сформулировавшего 5 доказательств бытия Бога. Высокого развития достигает устная поэзия. Лучшими образцами её являются произведения героического эпоса Англии и Скандинавии: «Поэма о Беовульфе» (700 г.); «Старшая Эда». Весьма важный элемент устного творчества –саги, сохранившие память народа о действительных исторических событиях («Сага о Ньяле», «Сага об Эгиле», «Сага об Эрике Рыжем» и др.).

Еще одно крупное направление художественного творчества – рыцарская литература, получившая развитие в период Классического Средневековья. Героем ее был воин-феодал, совершающий подвиги. Наиболее известны «Песнь о Роланде» Готфридат Страсбургского (Франция), рыцарский стихотворный роман «Тристан и Изольда» (Германия), «Песнь о Нибелунгах» (Германия), «Песнь о моем Сиде» и «Родриго» (Испания) и др.

К западноевропейской литературе относится и распространенная рыцарская лирическая поэзия, воспевавшая образцы верности Даме сердца, ради которой рыцари подвергали себя возможным испытаниям с риском для жизни. Поэты- певцы, прославлявшие в своих песнях рыцарскую любовь, в Германии назывались миннезингерами (певцы высокой любви), на юге Франции – трубадурами, а на севере страны - труверами. Наиболее известные авторы – Бертран де Брон (ок. 1140-1215), Джаурфре Рюдель (1140-1170), Арно Даниэль.

Важнейший памятник английской литературы 13 в. – знаменитые Баллады о Робин Гуде.

Итальянская литература представлена в основном лирической поэзией, т.н. «новый сладостный стиль», прославляющий любовь к женщине. Основатель этого стиля – болонский поэт Гвидо Гвиницелли (1230-1276), а крупнейшие представители – флорентинцы Брунетто Латини и Гвидо Кавальканти (1259-1300). Представителями городской культуры были Чекко Анджольери, Гвидо Орланди (конец 13 в.).

Весьма значительным явлением в литературном творчестве средневековой Европы была поэзия вагантов (от лат. Vagari – бродить), родиной которой считается Франция. Вместе с появлением нецерковных школ в 12 веке и возникает данная субкультура – в форме поэтического творчества учащихся этих школ, бродивших по городам и весям. Особенностью творчества вагантов была его яркая антиклерикальная направленность, что безусловно вызывало ответные репрессивные меры со стороны церкви.

«Эй, - раздался светлый зов, -

началось веселье!

Поп, забудь про часослов!

Прочь, монах, из кельи!»

Сам профессор, как школяр,

Выбежал из класса,

Ощутив священный жар

Сладостного часа.