В некотором царстве, в некотором государстве жил-был помещик, жил и на свет глядючи радовался. Всего у него было довольно: и крестьян, и хлеба, и скота, и земли, и садов. И был тот помещик глупый, читал газету «Весть» и тело имел мягкое, белое и рассыпчатое.

Только и взмолился однажды богу этот помещик:

Господи! всем я от тебя доволен, всем награжден! Одно только сердцу моему непереносно: очень уж много развелось в нашем царстве мужика!

Но бог знал, что помещик тот глупый, и прошению его не внял.

Видит помещик, что мужика с каждым днем не убывает, а все прибывает, - видит и опасается: «А ну, как он у меня все добро приест?»

Заглянет помещик в газету «Весть», как в сем случае поступать должно, и прочитает: «Старайся!»

Одно только слово написано, - молвит глупый помещик, - а золотое это слово!

И начал он стараться, и не то чтоб как-нибудь, а все по правилу. Курица ли крестьянская в господские овсы забредет - сейчас ее, по правилу, в суп; дровец ли крестьянин нарубить по секрету в господском лесу соберется - сейчас эти самые дрова на господский двор, а с порубщика, по правилу, штраф.

Больше я нынче этими штрафами на них действую! - говорит помещик соседям своим, - потому что для них это понятнее.

Видят мужики: хоть и глупый у них помещик, а разум ему дан большой. Сократил он их так, что некуда носа высунуть: куда ни глянут - все нельзя, да не позволено, да не ваше! Скотинка на водопой выйдет - помещик кричит: «Моя вода!», курица за околицу выбредет - помещик кричит: «Моя земля!» И земля, и вода, и воздух - все его стало! Лучины не стало мужику в светец зажечь, прута не стало, чем избу вымести. Вот и взмолились крестьяне всем миром к господу богу:

Господи! легче нам пропасть и с детьми с малыми, нежели всю жизнь так маяться!

Услышал милостивый бог слезную молитву сиротскую, и не стало мужика на всем пространстве владений глупого помещика. Куда девался мужик - никто того не заметил, а только видели люди, как вдруг поднялся мякинный вихрь и, словно туча черная, пронеслись в воздухе посконные мужицкие портки. Вышел помещик на балкон, потянул носом и чует: чистый-пречистый во всех его владениях воздух сделался. Натурально, остался доволен. Думает: «Теперь-то я понежу свое тело белое, тело белое, рыхлое, рассыпчатое!»

И начал он жить да поживать и стал думать, чем бы ему свою душу утешить.

«Заведу, думает, театр у себя! напишу к актеру Садовскому: приезжай, мол, любезный друг! и актерок с собой привози!»

Послушался его актер Садовский: сам приехал и актерок привез. Только видит, что в доме у помещика пусто и ставить театр и занавес поднимать некому.

Куда же ты крестьян своих девал? - спрашивает Садовский у помещика.

А вот бог, по молитве моей, все мои владения от мужика очистил!

Однако, брат, глупый ты помещик! кто же тебе, глупому, умываться подает?

Да я уж и то сколько дней немытый хожу!

Стало быть, шампиньоны на лице ростить собрался? - сказал Садовский, и с этим словом и сам уехал, и актерок увез.

Вспомнил помещик, что есть у него поблизости четыре генерала знакомых; думает: «Что это я все гранпасьянс да гранпасьянс раскладываю! Попробую-ко я с генералами впятером пульку-другую сыграть!»

Сказано - сделано: написал приглашения, назначил день и отправил письма по адресу. Генералы были хоть и настоящие, но голодные, а потому очень скоро приехали. Приехали - и не могут надивиться, отчего такой у помещика чистый воздух стал.

А оттого это, - хвастается помещик, - что бог, по молитве моей, все владения мои от мужика очистил!

Ах, как это хорошо! - хвалят помещика генералы, - стало быть, теперь у вас этого холопьего запаху нисколько не будет?

Нисколько, - отвечает помещик.

Сыграли пульку, сыграли другую; чувствуют генералы, что пришел их час водку пить, приходят в беспокойство, озираются.

Должно быть, вам, господа генералы, закусить захотелось? - спрашивает помещик.

Не худо бы, господин помещик!

Встал он из-за стола, подошел к шкапу и вынимает оттуда по леденцу да по печатному прянику на каждого человека.

Что ж это такое? - спрашивают генералы, вытаращив на него глаза.

А вот, закусите, чем бог послал!

Да нам бы говядинки! говядинки бы нам!

Ну, говядинки у меня про вас нет, господа генералы, потому что с тех пор, как меня бог от мужика избавил, и печка на кухне стоит нетоплена!

Рассердились на него генералы, так что даже зубы у них застучали.

Да ведь жрешь же ты что-нибудь сам-то? - накинулись они на него.

Сырьем кой-каким питаюсь, да вот пряники еще покуда есть…

Однако, брат, глупый же ты помещик! - сказали генералы и, не докончив пульки, разбрелись по домам.

Видит помещик, что его уж в другой раз дураком чествуют, и хотел было уж задуматься, но так как в это время на глаза попалась колода карт, то махнул на все рукою и начал раскладывать гранпасьянс.

Посмотрим, - говорит, - господа либералы, кто кого одолеет! Докажу я вам, что может сделать истинная твердость души!

Раскладывает он «дамский каприз» и думает: «Ежели сряду три раза выйдет, стало быть, надо не взирать». И как назло, сколько раз ни разложит - все у него выходит, все выходит! Не осталось в нем даже сомнения никакого.

Уж если, - говорит, - сама фортуна указывает, стало быть, надо оставаться твердым до конца. А теперь, покуда, довольно гранпасьянс раскладывать, пойду, позаймусь!

И вот ходит он, ходит по комнатам, потом сядет и посидит. И все думает. Думает, какие он машины из Англии выпишет, чтоб все паром да паром, а холопского духу чтоб нисколько не было. Думает, какой он плодовый сад разведет: «Вот тут будут груши, сливы; вот тут - персики, тут - грецкий орех!» Посмотрит в окошко - ан там все, как он задумал, все точно так уж и есть! Ломятся, по щучьему велению, под грузом плодов деревья грушевые, персиковые, абрикосовые, а он только знай фрукты машинами собирает да в рот кладет! Думает, каких он коров разведет, что ни кожи, ни мяса, а все одно молоко, все молоко! Думает, какой он клубники насадит, все двойной да тройной, по пяти ягод на фунт, и сколько он этой клубники в Москве продаст. Наконец устанет думать, пойдет к зеркалу посмотреться - ан там уж пыли на вершок насело…

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был помещик, жил и на свет глядючи радовался. Всего у него было довольно: и крестьян, и хлеба, и скота, и земли, и садов. И был тот помещик глупый, читал газету "Весть" [политическая и литературная газета (1863-1870), орган реакционно-дворянской оппозиции 60-х годов] и тело имел мягкое, белое и рассыпчатое.
Только и взмолился однажды богу этот помещик:
- Господи! всем я от тебя доволен, всем награжден! Одно только сердцу моему непереносно: очень уж много развелось в нашем царстве мужика!
Но бог знал, что помещик тот глупый, и прошению его не внял.
Видит помещик, что мужика с каждым днем не убывает, а все прибывает, - видит и опасается: "А ну, как он у меня все добро приест?"
Заглянет помещик в газету "Весть", как в сем случае поступать должно, и прочитает: "Старайся!"
- Одно только слово написано, - молвит глупый помещик, - а золотое это слово!
И начал он стараться, и не то чтоб как-нибудь, а все по правилу. Курица ли крестьянская в господские овсы забредет - сейчас ее, по правилу, в суп; дровец ли крестьянин нарубить по секрету в господском лесу соберется - сейчас эти самые дрова на господский двор, а с порубщика, по правилу, штраф.
- Больше я нынче этими штрафами на них действую! - говорит помещик соседям своим, - потому что для них это понятнее.
Видят мужики: хоть и глупый у них помещик, а разум ему дан большой. Сократил он их так, что некуда носа высунуть: куда ни глянут - все нельзя, да не позволено, да не ваше! Скотинка на водопой выйдет - помещик кричит: "Моя вода!", курица за околицу выбредет - помещик кричит: "Моя земля!" И земля, и вода, и воздух - все его стало! Лучины не стало мужику в светец зажечь, прута не стало, чем избу вымести. Вот и взмолились крестьяне всем миром к господу богу:
- Господи! легче нам пропасть и с детьми с малыми, нежели всю жизнь так маяться!
Услышал милостивый бог слезную молитву сиротскую, и не стало мужика на всем пространстве владений глупого помещика. Куда девался мужик - никто того не заметил, а только видели люди, как вдруг поднялся мякинный вихрь и, словно туча черная, пронеслись в воздухе посконные мужицкие портки. Вышел помещик на балкон, потянул носом и чует: чистый-пречистый во всех его владениях воздух сделался. Натурально, остался доволен. Думает: "Теперь-то я понежу свое тело белое, тело белое, рыхлое, рассыпчатое!"
И начал он жить да поживать и стал думать, чем бы ему свою душу утешить.
"Заведу, думает, театр у себя! напишу к актеру Садовскому: приезжай, мол, любезный друг! и актерок с собой привози!"
Послушался его актер Садовский: сам приехал и актерок привез. Только видит, что в доме у помещика пусто и ставить театр и занавес поднимать некому.
- Куда же ты крестьян своих девал? - спрашивает Садовский у помещика.
- А вот бог, по молитве моей, все мои владения от мужика очистил!
- Однако, брат, глупый ты помещик! кто же тебе, глупому, умываться подает?
- Да я уж и то сколько дней немытый хожу!
- Стало быть, шампиньоны на лице ростить собрался? - сказал Садовский, и с этим словом и сам уехал, и актерок увез.
Вспомнил помещик, что есть у него поблизости четыре генерала знакомых; думает: "Что это я все гранпасьянс да гранпасьянс раскладываю! Попробую-ко я с генералами впятером пульку-другую сыграть!"
Сказано - сделано: написал приглашения, назначил день и отправил письма по адресу. Генералы были хоть и настоящие, но голодные, а потому очень скоро приехали. Приехали - и не могут надивиться, отчего такой у помещика чистый воздух стал.
- А оттого это, - хвастается помещик, - что бог, по молитве моей, все владения мои от мужика очистил!
- Ах, как это хорошо! - хвалят помещика генералы, - стало быть, теперь у вас этого холопьего запаху нисколько не будет?
- Нисколько, - отвечает помещик.
Сыграли пульку, сыграли другую; чувствуют генералы, что пришел их час водку пить, приходят в беспокойство, озираются.
- Должно быть, вам, господа генералы, закусить захотелось? - спрашивает помещик.
- Не худо бы, господин помещик!
Встал он из-за стола, подошел к шкапу и вынимает оттуда по леденцу да по печатному прянику на каждого человека.
- Что ж это такое? - спрашивают генералы, вытаращив на него глаза.
- А вот, закусите, чем бог послал!
- Да нам бы говядинки! говядинки бы нам!
- Ну, говядинки у меня про вас нет, господа генералы, потому что с тех пор, как меня бог от мужика избавил, и печка на кухне стоит нетоплена!
Рассердились на него генералы, так что даже зубы у них застучали.
- Да ведь жрешь же ты что-нибудь сам-то? - накинулись они на него.
- Сырьем кой-каким питаюсь, да вот пряники еще покуда есть...
- Однако, брат, глупый же ты помещик! - сказали генералы и, не докончив пульки, разбрелись по домам.
Видит помещик, что его уж в другой раз дураком чествуют, и хотел было уж задуматься, но так как в это время на глаза попалась колода карт, то махнул на все рукою и начал раскладывать гранпасьянс.
- Посмотрим, - говорит, - господа либералы, кто кого одолеет! Докажу я вам, что может сделать истинная твердость души!
Раскладывает он "дамский каприз" и думает: "Ежели сряду три раза выйдет, стало быть, надо не взирать". И как назло, сколько раз ни разложит - все у него выходит, все выходит! Не осталось в нем даже сомнения никакого.
- Уж если, - говорит, - сама фортуна указывает, стало быть, надо оставаться твердым до конца. А теперь, покуда, довольно гранпасьянс раскладывать, пойду, позаймусь!
И вот ходит он, ходит по комнатам, потом сядет и посидит. И все думает. Думает, какие он машины из Англии выпишет, чтоб все паром да паром, а холопского духу чтоб нисколько не было. Думает, какой он плодовый сад разведет: "Вот тут будут груши, сливы; вот тут - персики, тут - грецкий орех!" Посмотрит в окошко - ан там все, как он задумал, все точно так уж и есть! Ломятся, по щучьему велению, под грузом плодов деревья грушевые, персиковые, абрикосовые, а он только знай фрукты машинами собирает да в рот кладет! Думает, каких он коров разведет, что ни кожи, ни мяса, а все одно молоко, все молоко! Думает, какой он клубники насадит, все двойной да тройной, по пяти ягод на фунт, и сколько он этой клубники в Москве продаст. Наконец устанет думать, пойдет к зеркалу посмотреться - ан там уж пыли на вершок насело...
- Сенька! - крикнет он вдруг, забывшись, но потом спохватится и скажет, - ну, пускай себе до поры, до времени так постоит! а уж докажу же я этим либералам, что может сделать твердость души!
Промаячит таким манером, покуда стемнеет, - и спать!
А во сне сны еще веселее, нежели наяву, снятся. Снится ему, что сам губернатор о такой его помещичьей непреклонности узнал и спрашивает у исправника: "Какой такой твердый курицын сын у вас в уезде завелся?" осказках.ру - сайт Потом снится, что его за эту самую непреклонность министром сделали, и ходит он в лентах, и пишет циркуляры: "Быть твердым и не взирать!" Потом снится, что он ходит по берегам Евфрата и Тигра... [то есть, согласно библейским сказаниям, в раю]
- Ева, мой друг! - говорит он.
Но вот и сны все пересмотрел: надо вставать.
- Сенька! - опять кричит он, забывшись, но вдруг вспомнит... и поникнет головою.
- Чем бы, однако, заняться? - спрашивает он себя, - хоть бы лешего какого-нибудь нелегкая принесла!
И вот по этому его слову вдруг приезжает сам капитан-исправник. Обрадовался ему глупый помещик несказанно; побежал в шкап, вынул два печатных пряника и думает: "Ну, этот, кажется, останется доволен!"
- Скажите, пожалуйста, господин помещик, каким это чудом все ваши временнообязанные [согласно Положениям 19 февраля, освобожденные от крепостной зависимости крестьяне были обязаны временно, до заключения с помещиком соглашения о выкупе земли, работать на него] вдруг исчезли? - спрашивает исправник.
- А вот так и так, бог, по молитве моей, все владения мои от мужика совершенно очистил!
- Так-с; а не известно ли вам, господин помещик, кто подати за них платить будет?
- Подати?.. это они! это они сами! это их священнейший долг и обязанность!
- Так-с; а каким манером эту подать с них взыскать можно, коли они, по вашей молитве, по лицу земли рассеяны?
- Уж это... не знаю... я, с своей стороны, платить не согласен!
- А известно ли вам, господин помещик, что казначейство без податей и повинностей, а тем паче без винной и соляной регалий [государственная монополия на продажу, королевское право на получение доходов], существовать не может?
- Я что ж... я готов! рюмку водки... я заплачу!
- Да вы знаете ли, что, по милости вашей, у нас на базаре ни куска мяса, ни фунта хлеба купить нельзя? знаете ли вы, чем это пахнет?
- Помилуйте! я, с своей стороны, готов пожертвовать! вот целых два пряника!
- Глупый же вы, господин помещик! - молвил исправник, повернулся и уехал, не взглянув даже на печатные пряники.
Задумался на этот раз помещик не на шутку. Вот уж третий человек его дураком чествует, третий человек посмотрит-посмотрит на него, плюнет и отойдет. Неужто он в самом деле дурак? неужто та непреклонность, которую он так лелеял в душе своей, в переводе на обыкновенный язык означает только глупость и безумие? и неужто, вследствие одной его непреклонности, остановились и подати, и регалии, и не стало возможности достать на базаре ни фунта муки, ни куска мяса?
И как был он помещик глупый, то сначала даже фыркнул от удовольствия при мысли, какую он штуку сыграл, но потом вспомнил слова исправника: "А знаете ли, чем это пахнет?" - и струсил не на шутку.
Стал он, по обыкновению, ходить взад да вперед по комнатам и все думает: "Чем же это пахнет? уж не пахнет ли водворением каким? например, Чебоксарами? или, быть может, Варнавиным?"
- Хоть бы в Чебоксары, что ли! по крайней мере, убедился бы мир, что значит твердость души! - говорит помещик, а сам по секрету от себя уж думает: "В Чебоксарах-то, я, может быть, мужика бы моего милого увидал!"
Походит помещик, и посидит, и опять походит. К чему ни подойдет, все, кажется, так и говорит: "А глупый ты, господин помещик!" Видит он, бежит чрез комнату мышонок и крадется к картам, которыми он гранпасьянс делал и достаточно уже замаслил, чтоб возбудить ими мышиный аппетит.
- Кшш... - бросился он на мышонка.
Но мышонок был умный и понимал, что помещик без Сеньки никакого вреда ему сделать не может. Он только хвостом вильнул в ответ на грозное восклицание помещика и чрез мгновение уже выглядывал на него из-под дивана, как будто говоря: "Погоди, глупый помещик! то ли еще будет! я не только карты, а и халат твой съем, как ты его позамаслишь как следует!"
Много ли, мало ли времени прошло, только видит помещик, что в саду у него дорожки репейником поросли, в кустах змеи да гады всякие кишмя кишат, а в парке звери дикие воют. Однажды к самой усадьбе подошел медведь, сел на корточках, поглядывает в окошки на помещика и облизывается.
- Сенька! - вскрикнул помещик, но вдруг спохватился... и заплакал.
Однако твердость души все еще не покидала его. Несколько раз он ослабевал, но как только почувствует, что сердце у него начнет растворяться, сейчас бросится к газете "Весть" и в одну минуту ожесточится опять.
- Нет, лучше совсем одичаю, лучше пусть буду с дикими зверьми по лесам скитаться, но да не скажет никто, что российский дворянин, князь Урус-Кучум-Кильдибаев, от принципов отступил!
И вот он одичал. Хоть в это время наступила уже осень и морозцы стояли порядочные, но он не чувствовал даже холода. Весь он, с головы до ног, оброс волосами, словно древний Исав, а ногти у него сделались, как железные. Сморкаться уж он давно перестал, ходил же все больше на четвереньках и даже удивлялся, как он прежде не замечал, что такой способ прогулки есть самый приличный и самый удобный. Утратил даже способность произносить членораздельные звуки и усвоил себе какой-то особенный победный клик, среднее между свистом, шипеньем и рявканьем. Но хвоста еще не приобрел.
Выйдет он в свой парк, в котором он когда-то нежил свое тело рыхлое, белое, рассыпчатое, как кошка, в один миг, взлезет на самую вершину дерева и стережет оттуда. Прибежит, это, заяц, встанет на задние лапки и прислушивается, нет ли откуда опасности, - а он уж тут как тут. Словно стрела соскочит с дерева, вцепится в свою добычу, разорвет ее ногтями, да так со всеми внутренностями, даже со шкурой, и съест.
И сделался он силен ужасно, до того силен, что даже счел себя вправе войти в дружеские сношения с тем самым медведем, который некогда посматривал на него в окошко.
- Хочешь, Михаиле Иваныч, походы вместе на зайцев будем делать? - сказал он медведю.
- Хотеть - отчего не хотеть! - отвечал медведь, - только, брат, ты напрасно мужика этого уничтожил!
- А почему так?
- А потому, что мужика этого есть не в пример способнее было, нежели вашего брата дворянина. И потому скажу тебе прямо: глупый ты помещик, хоть мне и друг!
Между тем капитан-исправник хоть и покровительствовал помещикам, но в виду такого факта, как исчезновение с лица земли мужика, смолчать не посмел. Встревожилось его донесением и губернское начальство, пишет к нему: "А как вы думаете, кто теперь подати будет вносить? кто будет вино по кабакам пить? кто будет невинными занятиями заниматься?" Отвечает капитан-исправник: казначейство-де теперь упразднить следует, а невинные-де занятия и сами собой упразднились, вместо же них распространились в уезде грабежи, разбой и убийства. На днях-де и его, исправника, какой-то медведь не медведь, человек не человек едва не задрал, в каковом человеко-медведе и подозревает он того самого глупого помещика, который всей смуте зачинщик.
Обеспокоились начальники и собрали совет. Решили: мужика изловить и водворить, а глупому помещику, который всей смуте зачинщик, наиделикатнейше внушить, дабы он фанфаронства свои прекратил и поступлению в казначейство податей препятствия не чинил.
Как нарочно, в это время чрез губернский город летел отроившийся рой мужиков и осыпал всю базарную площадь. Сейчас эту благодать обрали, посадили в плетушку и послали в уезд.
И вдруг опять запахло в том уезде мякиной и овчинами; но в то же время на базаре появились и мука, и мясо, и живность всякая, а податей в один день поступило столько, что казначей, увидав такую груду денег, только всплеснул руками от удивления и вскрикнул:
- И откуда вы, шельмы, берете!!
"Что же сделалось, однако, с помещиком?" - спросят меня читатели. На это я могу сказать, что хотя и с большим трудом, но и его изловили. Изловивши, сейчас же высморкали, вымыли и обстригли ногти. Затем капитан-исправник сделал ему надлежащее внушение, отобрал газету "Весть" и, поручив его надзору Сеньки, уехал.
Он жив и доныне. Раскладывает гранпасьянс, тоскует по прежней своей жизни в лесах, умывается лишь по принуждению и по временам мычит.

Добавить сказку в Facebook, Вконтакте, Одноклассники, Мой Мир, Твиттер или в Закладки

Сказка «Дикий помещик»

В сказке «Дикий помещик», написанной в 1869 году, М.Е. Салтыков-Щедрин обобщает свои мысли о реформе «освобождения» крестьян, содержавшиеся во всех его произведениях 60-х годов. Он ставит необычайно остро проблему послереформенных взаимоотношений дворян-крепостников и разоренного реформой крестьянства, эксплуатации мужика.

Произведение начинается, как обычная сказка: «В некотором царстве, в некотором государстве жил-был помещик, жил и на свет глядючи радовался» Здесь и далее сказки М.Е. Салтыкова-Щедрина цитируются по изданию: Н. Щедрин (М.Е. Салтыков). Полное собрание сочинений. ГИХЛ. Москва, 1937. Т.16.. Но сразу же после этого зачина, настраивающего на привычный сказочный лад, появляются элементы настоящей современной жизни: «И был тот помещик глупый, читал газету «Весть» и тело имел мягкое, белое и рассыпчатое». Помещичья глупость, выдаваемая чтением реакционно-крепостнической газеты «Весть», и помещичья дебелость - это и фольклорно-комическая, и социально-сатирическая характеристика. Далее комически преподносится история совершено реальных отношений помещиков и крестьян после отмены крепостного права.

Глупый помещик полон страха, что мужики у него все добро «приедят», не нравится ему, что «очень уж много развелось в нашем царстве мужика!». Помещик и Богу пожаловался, но Он знал, что помещик глуп, и потому его не послушал. Тогда помещик решил сам их извести и начал всячески притеснять. «Освобожденные» крестьяне «куда ни глянут - все нельзя, да не позволено, да не ваше!». Не стало житья мужику. Наконец отчаявшиеся крестьяне взмолились всем миром: «Господи! Легче нам пропасть и с детьми малыми, нежели всю жизнь так маяться!». Следующее предложение очень важно в общем композиционном строе сказки: исполнилось желание мужиков, «услышал милостивый Бог слезную молитву сиротскую, и не стало мужика на всем пространстве владений глупого помещика». С этих строк читатель становится живым свидетелем фантастического, сказочного «эксперимента», который предложил сатирик: что же могло случиться с помещиком, если лишить его крестьян, оставить наедине с самим собой, на полном самообеспечении.

Далее в произведении разворачиваются комические сцены и диалоги, описывающие происходящие с глупым помещиком превращения. Глупость помещика постоянно подчеркивается писателем. Первыми назвали помещика глупым сами крестьяне, трижды называют помещика глупым представители других сословий: актер Садовский («Однако, брат, глупый ты помещик! Кто же тебе, глупому, умываться подает?»), соседи-генералы, которых он вместо «говядинки» угостил печатными пряниками и леденцами («Однако, брат, глупый же ты помещик!») и, наконец, капитан-исправник («Глупый же вы, господин помещик!»). Глупость помещика видна всем, а он предается несбыточным мечтам о том, что английские машины заменят крепостных и он добьется процветания своих земель, раскладывает целыми днями гранпасьянс и продолжает читать газету «Весть». Его мечты нелепы, ведь ничего самостоятельно он сделать не может, и даже мышонок его не боится.

Каждый эпизод встреч с другими персонажами сказки представляет собой завершенный анекдотический сюжет, весь комизм которого становится понятен лишь в общем контексте сказки.

Дикий помещик не имел никакого представления о труде. Оставленный без своих крестьян, он, российский дворянин, постепенно превращается в грязное и дикое животное, становится лесным хищником. Фантастические перемены случаются с щедринским героем: «Сморкаться уж он давно перестал, ходил же все больше на четвереньках и даже удивлялся, как он прежде не замечал, что такой способ прогулки есть самый приличный и самый удобный. Утратил даже способность произносить членораздельные звуки и усвоил себе какой-то особенный победный клич, среднее между свистом, шипеньем и рявканьем». Жизнь эта, в сущности, продолжение его предыдущего хищнического существования, но только в более обнаженных формах.

Помещик настолько одичал, что «даже счел себя вправе войти в дружеские сношения» с медведем, Михайло Иванычем. В изображении животных Салтыков-Щедрин следует фольклорной традиции: животные говорят и действуют наравне с человеком. Вот, например, медведь вступает в беседу с помещиком, называет его другом и даже дает советы. Но при этом животные выступают и в своей исходной роли: медведь ест мужиков, зверь подстерегает зайца, мышонок поедает замасленные карты.

Человеческий облик дикий помещик снова приобретает лишь после того, как возвращаются его крестьяне. Капитан-исправник донес губернскому начальству об обезлюдевшей земле, голодавшем уездном городе, и оно постановило «мужика изловить и водворить, а глупому помещику, который всей смуте зачинщик, наиделикатнейше внушить, дабы он фанфаронства свои прекратил и поступлению в казначейство податей препятствия не чинил». «Как нарочно, в это время чрез губернский город летел отроившийся рой мужиков и осыпал всю базарную площадь. Сейчас эту благодать обрали, посадили в плетушку и послали в уезд».

С помощью гиперболизированной антитезы Салтыков-Щедрин показывает всю парадоксальность смешения ценных, жизненно необходимых качеств крестьянина и покорности, граничащей со слабоумием, долготерпения и пчелиного трудолюбия. Уподобляя народ «рою», сатирик подчеркивает народную безропотность и обезличивает его, представляет единой рабочей силой. Именно этим «щедринский» мужик отличается от сказочного, ведь в народных сказках мужик сметливый, находчивый, ловкий, способный перехитрить глупого барина. А в «Диком помещике» возникает собирательный образ труженика и страдальца.

Образ щедринского помещика, наоборот, очень близок к народным сказкам, что хорошо видно при сравнении «Дикого помещика» и многих известных народных сказок. Несмотря на то, что действие происходит в «некотором царстве, некотором государстве», в сказке изображен конкретный тип русского помещика. Весь смысл его существования сводится к тому, чтобы «понежить свое тело белое, рыхлое, рассыпчатое», а себя он считает истинным представителем Русского государства, опорой его, гордится тем, что он потомственный российский дворянин, князь Урус-Кучум-Кильдибаев.

Сказка «Дикий помещик» тесно связана с русской фольклорной традицией, но сюжет автор, как и во всех остальных своих произведениях, у народных сказок не заимствует. Описанные сатириком яркие гротескные образы и саркастичные ситуации неразлучны с элементами фольклора: зачин («В некотором царстве, в некотором государстве жил-был …»), троекратия (три человека «чествуют» помещика дураком), присказки и поговорки («и начал он жить да поживать», «сказано - сделано», «чем Бог послал», «нелегкая принесла», «змеи да гады»), заимствование из фольклора собственных имен (Михайло Иваныч).

Большое внимание Салтыков-Щедрин уделил также и таким средствам художественной выразительности, как постоянный эпитет («рассыпчатое тело», «худое житье», «пряник печатный», «звери дикие»), метафора («огненный шар» - солнце) и сравнение («словно туча черная, пронеслись в воздухе посконные мужицкие портки»).

Сохраняя дух и стиль народной сказки, Салтыков-Щедрин в «Диком помещике» говорит о реальных событиях современной ему жизни. В основе сюжета сказки лежит гротескная ситуация, в которой несложно угадать реальные общественно-крепостнические отношения.

М. Е. Салтыков-Щедрин

Дикий помещик

План пересказа

1. Помещик просит у Бога убрать с его земли мужика. Бог не внял его просьбе.
2. Крестьяне, моля Бога, исчезают из владений глупого помещика.
3. Помещик начинает осознавать последствия исчезновения крестьян.
4. Помещик дичает.
5. Крестьян возвращают в имение дикого помещика, а глупому помещику делают внушение.

Пересказ

Сказка начинается традиционным приемом: «В некотором царстве, в некотором государстве жил-был помещик...» Всего у него было много, но сам помещик был глупый, читал он газету «Весть», и тело у него было мягкое, рассыпчатое. Как-то взмолился этот помещик Богу и попросил Всевышнего, чтобы тот избавил его от присутствия мужика. Но Бог не внял просьбам глупого помещика.

Однажды помещик прочитал в газете «Весть» слово «старайся!». И начал он стараться по всем правилам. Крестьянская курица на господский двор забредет, он ее в суп, дрова крестьянин решил нарубить в господском лесу — он дрова отберет и еще штраф возьмет. Своим соседям хвалится, что штрафами он на крестьян лучше действует.

Во всем ограничивать стал помещик крестьян своих. И вот они взмолились Богу, чтобы он избавил их от такой участи. Бог услышал молитву сирот и сделал так, что на всем пространстве владений глупого помещика не стало мужиков. Куда девался мужик, никто и не заметил. Вышел помещик утром на балкон, потянул носом и чует: чистый воздух сделался. Натурально, остался доволен. Стал помещик жить да поживать и думать, чем себя утешить. Приглашает он актера Садовского с актрисами к себе. Садовский привез актеров. Огляделся и спросил помещика: куда же он своих мужиков подевал? Кто будет умываться подавать? Не понравилось Садовскому у помещика, уехал он и актеров увез. Решает помещик пригласить генералов, чтобы сыграть с ними в карты. Генералы откликнулись, приехали. Сначала они не могли понять, почему здесь воздух стал чище? А помещик объяснил, что он избавился от мужика. Поиграли генералы в пульку несколько раз, пришел черед водку пить, а закусить нечем. Помещик леденец им из шкафа достал да по печатному прянику на каждого. Не понравилось генералам у помещика, уехали они вскоре. Помещик остался один. Стал мечтать, что завезет из Англии паровые машины, которые будут все делать за мужика; разведет он плодовый сад...

Помещику снится сон: все, что он не мог сделать наяву, он делает во сне. Проснувшись, он возвращается в реальность. В поместье приехал капитан-исправник, который объяснил глупому помещику, что исчезновение крестьян привело к тому, что прекратилось поступление налогов и податей, что государственная казна пуста, что производимые крестьянами продукты исчезли, что стране грозит голод. Без «мужика» приходит в упадок не только экономика — за счет мужика, от которого пахло мякиной и овчиной, существует и «культурный» помещик. Это понимают все власть имущие. Итак, уничтожив мужика, помещик превращается во врага государства. Не случайно ему исправник на прощание сказал: «А, знаете ли, чем это пахнет?» Помещику стала чудиться ссылка, но вдруг его осеняет здравая мысль, что, может, там и находится его «милый мужик»? Но все же по совету газеты «Весть» глупый помещик продолжает свою линию. «Нет, лучше совсем одичаю, лучше буду с дикими зверьми по лесам скитаться», лишь бы не сказал никто, что «российский дворянин, князь Урус-Кучум-Кимдибаев от принципов отступил».

Ни в чем не повинного мужика, как преступника, «изловили и водворили», а дикому помещику, который стал похож на зверя несмотря даже на то, что он был зачинщиком всей смуты, было приказано «наиделикатнейше внушить, дабы он фанфаронства свои прекратил и поступлению в казначейство податей препятствий не чинил».