Кто написал божественная комедия автор. Зарубежная литература сокращено. Все произведения школьной программы в кратком изложении

690 лет назад Данте Алигьери написал свою «Божественную комедию». Почему комедия и почему «божественная»? Что больше в этом произведении: политической сатиры или католического вероучения? На эти и другие вопросы «Фоме» ответил священник и филолог протоиерей Максим Козлов.

1. Почему Данте назвал свое произведение комедией и с чем связан эпитет «Божественная»?

Видимых причин назвать свое произведение именно комедией, а не трагедией у Данте было две. И обе они обоснованы тогдашними литературными канонами. Во-первых, это особенности развития сюжета: скорбное и страшное вначале повествование завершается радостным концом, что характерно именно комедиям. Во-вторых, произведения, принадлежавшие к жанрам «высокой литературы», писались тогда исключительно на латинском языке. Данте же написал свою «Комедию» на итальянском.

Эпитет «божественная» и вовсе не принадлежит Данте. Так стали называть ее позже. Существует мнение, что первым ее так назвал Боккаччо, придя в восхищение от прочитанного.

2. Как это произведение повлияло на мировую литературу и культуру?

«Божественная комедия» Данте традиционно входит в набор из десяти самых известных произведений, по крайне мере, западноевропейской литературы. Многие писатели и поэты черпали у него свое вдохновение, вспомним из близкого нам, например, стихотворение Ахматовой «Данте»:

Il mio bel San Giovanni

Он и после смерти не вернулся

В старую Флоренцию свою.

Факел, ночь, последнее объятье,

За порогом дикий вопль судьбы…

Он из ада ей послал проклятье

И в раю не мог ее забыть, –

Но босой, в рубахе покаянной,

Со свечой зажженной не прошел

По своей Флоренции желанной,

Вероломной, низкой, долгожданной…

Разлив

«Божественная комедия» оказала очень большое влияние на возникновение собственно итальянской литературы, так как это один из тех текстов, где формировался итальянский литературный язык. Тут важно отметить, что этот язык формировался на основе произведения, которое затрагивает основополагающие контексты христианского вероучения: жизни и бессмертия души, воздаяния и ответственности, загробной участи. В этом отношении можно сказать, что итальянцем впоследствии, как и французам с такими текстами Кальвина как «Наставление в христианской вере», немцам с переводами Библии Лютера и другими его вероучительными произведениями очень повезло: у них литературный язык формировался одновременно с языком богословия. И в этом отношении для европейской культуры парадигма, данная Данте, должна быть весьма и весьма значимой.

3. Чего больше в этом произведении – политической подоплеки или духовного поиска автора?

Да, действительно, Данте актуализировал свои сюжеты, но вряд ли в этом был какой-то особый замысел автора. Если мы вспомним не только западные, но и восточные изображения Страшного суда, то увидим, что изображенные на них лица часто очень персонифицированы. Они соответствуют реалиям своего времени. Например, на современных Данте фресках сластолюбцы изображались в виде ростовщиков. Так и здесь, то, что представленные лица узнаваемы и имеют некоторые политические аллюзии – это вполне традиционный художественный прием.

4. Можно ли получить от прочтения этой книги что-то большое, чем просто эстетическое наслаждение от хорошей литературы?

Во-первых, я от души пожелаю кому-нибудь прочитать ее целиком. Потому что даже филологи очень часто ограничиваются теми выдержками, что есть в хрестоматиях. Искренне радуюсь за гипотетического читателя, который не только говорит, что прочитал «Божественную комедию», но реально ее прочитал. Может ли это что-то дать современному религиозному опыту? Тут я полагаю, что человеку, который живет уже некой сколько-нибудь интенсивной жизнью в ограде церкви, – вряд ли. Потому что он имеет более непосредственные источники и для приобретения навыка богообщения и для понимания веры собственной церкви. А для человека внецерковного, но как-то задумывающегося о своем пути, не исключаю, что «Божественная комедия» может стать одним из толчков для переосмысления своего мировоззрения в должном приближении к христианскому.

5. Дантевский загробный мир соответствует христианскому вероучению?

Я думаю, мы можем говорить о том, что это достаточно точное отображение традиционных схоластических воззрений католической церкви, которая, кстати, никогда не выступала ни при жизни ни после смерти Данте с какой-либо критикой того, что им было написано.

Понятно, что эти представления имеют серьезные различия с учением православной Церкви. Главным из которых является учения о чистилище, т.е. о среднем состоянии между раем и адом, куда попадает в собственно католическом представлении абсолютное большинство людей. Это те люди, которые не являются нераскаянными грешниками, но и у которых мера добродетели и раскаяния не такова, чтобы их сразу в рай пустить. В Православии нет учения о таком среднем состоянии, которое нужно отбыть, перед тем как тебя пустят в рай.

Ну а какие-то детали, связанные с кругами, со структурами ада, чистилища и рая, судьбами некрещеных младенцев и прочим – это характерные средневековые представления, которые в какой-то мере даже современной католической церковью разделяются.

Фото Александра Болмасова

Трагедией он не мог назвать свое произведение лишь потому, что те, как и все жанры «высокой литературы», писались на латинском языке. Данте же написал её на родном итальянском языке. «Божественная комедия» - плод всей второй половины жизни и творчества Данте. В этом произведении с наибольшей полнотой отразилось мировоззрение поэта. Данте выступает здесь как последний великий поэт средних веков, поэт, продолжающий линию развития феодальной литературы.

Издания

Переводы на русский язык

  • А. С. Норова, «Отрывок из 3-й песни поэмы Ад» («Сын Отечества», 1823, № 30);
  • Ф. Фан-Дим , «Ад», перевод с итальянского (Санкт-Петербург, 1842-48; прозой);
  • Д. Е. Мин «Ад», перевод размером подлинника (Москва, 1856);
  • Д. Е. Мин, «Первая песнь Чистилища» («Русск. вест.», 1865, 9);
  • В. А. Петрова, «Божественная комедия» (пер. с итал. терцинами, Санкт-Петербург, 1871, 3-е издание 1872; перев. только «Ад»);
  • Д. Минаев , «Божественная комедия» (Лпц. и СПб. 1874, 1875, 1876, 1879, перев. не с подлинника, терцинами);
  • П. И. Вейнберг , «Ад», песнь 3-я, «Вестн. Евр.», 1875, № 5);
  • Голованов Н. Н., «Божественная Комедия» (1899-1902);
  • М. Л. Лозинский , «Божественная комедия» ( , Сталинская премия);
  • А. А. Илюшин (создавался в 1980-е, первая частичная публикация в 1988, полное издание в 1995);
  • В. С. Лемпорт , «Божественная комедия» (1996-1997);
  • В. Г. Маранцман , (Санкт-Петербург, 2006).

Структура

«Божественная комедия» построена чрезвычайно симметрично. Она распадается на три части: первая часть («Ад») состоит из 34 песен, вторая («Чистилище») и третья («Рай») - по 33 песни. Первая часть состоит из двух вступительных песен и 32, описывающих ад, так как в нём не может быть гармонии. Поэма написана терцинами - строфами, состоящими из трёх строк. Эта склонность к определённым числам объясняется тем, что Данте придавал им мистическое толкование, - так число 3 связано с христианской идеей о Троице , число 33 должно напоминать о годах земной жизни Иисуса Христа и пр. Всего в «Божественной комедии» 100 песен (число 100 - символ совершенства).

Сюжет

Встреча Данте с Вергилием и начало их странствия по загробному миру (средневековая миниатюра)

Согласно католической традиции, загробный мир состоит из ада , куда попадают навеки осуждённые грешники, чистилища - местопребывания искупающих свои грехи грешников, и рая - обители блаженных.

Данте детализирует это представление и описывает устройство загробного мира, с графической определённостью фиксируя все детали его архитектоники. В вводной песне Данте рассказывает, как он, достигнув середины жизненного пути, заблудился однажды в дремучем лесу и как поэт Вергилий , избавив его от трёх диких зверей, загораживавших ему путь, предложил Данте совершить странствие по загробному миру. Узнав, что Вергилий послан Беатриче, умершей возлюбленной Данте, он без трепета отдается руководству поэта.

Ад

Ад имеет вид колоссальной воронки, состоящей из концентрических кругов, узкий конец которой упирается в центр земли. Пройдя преддверие ада, населённое душами ничтожных, нерешительных людей, они вступают в первый круг ада, так называемый лимб (А., IV, 25-151), где пребывают души добродетельных язычников , не познавших истинного Бога, однако приблизившихся к этому познанию и за то избавленных от адских мук. Здесь Данте видит выдающихся представителей античной культуры - Аристотеля , Эврипида , Гомера и др. Следующий круг заполнен душами людей, некогда предававшихся необузданной страсти. Среди носимых диким вихрем Данте видит Франческу да Римини и её возлюбленного Паоло, павших жертвой запретной любви друг к другу. По мере того как Данте, сопутствуемый Вергилием, спускается всё ниже и ниже, он становится свидетелем мучений чревоугодников , принужденных страдать от дождя и града, скупцов и расточителей, без устали катящих огромные камни, гневливых, увязающих в болоте. За ними следуют объятые вечным пламенем еретики и ересиархи (среди них император Фридрих II , папа Анастасий II), тираны и убийцы, плавающие в потоках кипящей крови, самоубийцы , превращённые в растения, богохульники и насильники, сжигаемые падающим пламенем, обманщики всех родов, муки которых весьма разнообразны. Наконец Данте проникает в последний, 9-й круг ада, предназначенный для самых ужасных преступников. Здесь обитель предателей и изменников, из них величайшие - Иуда Искариот , Брут и Кассий , - их грызёт своими тремя пастями Люцифер , восставший некогда на Бога ангел , царь зла, обречённый на заключение в центре земли. Описанием страшного вида Люцифера заканчивается последняя песнь первой части поэмы.

Чистилище

Чистилище

Миновав узкий коридор, соединяющий центр земли со вторым полушарием, Данте и Вергилий выходят на поверхность земли. Там, на середине окружённого океаном острова, высится в виде усечённого конуса гора - чистилище, подобно аду состоящее из ряда кругов, которые сужаются по мере приближения к вершине горы. Охраняющий вход в чистилище ангел впускает Данте в первый круг чистилища, начертав предварительно у него на лбу мечом семь P (Peccatum - грех), то есть символ семи смертных грехов . По мере того как Данте поднимается всё выше, минуя один круг за другим, эти буквы исчезают, так что когда Данте, достигнув вершины горы, вступает в расположенный на вершине последней «земной рай», он уже свободен от знаков, начертанных стражем чистилища. Круги последнего населены душами грешников, искупающих свои прегрешения. Здесь очищаются гордецы , принуждённые сгибаться под бременем давящих их спину тяжестей, завистники , гневливые , нерадивые, алчные и пр. Вергилий доводит Данте до врат рая, куда ему, как не знавшему крещения, нет доступа.

Рай

В земном раю Вергилия сменяет Беатриче, восседающая на влекомой грифом колеснице (аллегория торжествующей церкви); она побуждает Данте к покаянию, а затем возносит его, просветлённого, на небо. Заключительная часть поэмы посвящена странствованиям Данте по небесному раю. Последний состоит из семи сфер, опоясывающих землю и соответствующих семи планетам (согласно распространённой тогда Птолемеевой системе): сферы Луны , Меркурия , Венеры и т. д., за ними следуют сферы неподвижных звёзд и хрустальная, - за хрустальной сферой расположен Эмпирей , - бесконечная область, населённая блаженными, созерцающими Бога, - последняя сфера, дающая жизнь всему сущему. Пролетая по сферам, ведомый Бернардом , Данте видит императора Юстиниана , знакомящего его с историей Римской империи , учителей веры, мучеников за веру, чьи сияющие души образуют сверкающий крест; возносясь всё выше и выше, Данте видит Христа и деву Марию , ангелов и, наконец, перед ним раскрывается «небесная Роза» - местопребывание блаженных. Здесь Данте приобщается высшей благодати, достигая общения с Создателем.

«Комедия» - последнее и самое зрелое произведение Данте.

Анализ произведения

По форме поэма - загробное видение, каких было много в средневековой литературе. Как и у средневековых поэтов, она держится на аллегорическом стержне. Так дремучий лес, в котором поэт заблудился на полпути земного бытия, - символ жизненных осложнений. Три зверя, которые там на него нападают: рысь , лев и волчица - три самые сильные страсти: чувственность, властолюбие, жадность . Этим аллегориям даётся также политическое истолкование: рысь - Флоренция , пятна на шкуре которой должны обозначать вражду партий гвельфов и гибеллинов . Лев - символ грубой физической силы - Франция ; волчица, алчная и похотливая - папская курия . Эти звери угрожают национальному единству Италии , о котором мечтал Данте, единству, скреплённому господством феодальной монархии (некоторые историки литературы дают всей поэме Данте политическое толкование). От зверей спасает поэта Вергилий - разум, посланный к поэту Беатриче (богословием - верой). Вергилий ведёт Данте через ад в чистилище и на пороге рая уступает место Беатриче. Смысл этой аллегории тот, что человека от страстей спасает разум, а знание божественной науки доставляет вечное блаженство.

«Божественная комедия» проникнута политическими тенденциями автора. Данте никогда не упускает случая посчитаться со своими идейными, даже и личными врагами; он ненавидит ростовщиков, осуждает кредит как «лихву», осуждает свой век как век наживы и сребролюбия . По его мнению, деньги - источник всяческих зол. Тёмному настоящему он противопоставляет светлое прошлое Флоренции буржуазной - Флоренцию феодальную, когда господствовала простота нравов, умеренность, рыцарское «вежество» («Рай», рассказ Каччагвиды), феодальную империю (ср. трактат Данте «О монархии»). Терцины «Чистилища», сопровождающие появление Сорделло (Ahi serva Italia), звучат, как настоящая осанна гибеллинизма. К папству как к принципу Данте относится с величайшим почтением, хотя отдельных представителей его, особенно тех, которые способствовали упрочению в Италии буржуазного строя, ненавидит; некоторых пап Данте встречает в аду. Его религия - католичество , хотя в неё вплетается уже личный элемент, чуждый старой ортодоксии, хотя мистика и францисканская пантеистическая религия любви, которые принимаются со всей страстью, тоже являются резким отклонением от классического католицизма. Его философия - богословие, его наука - схоластика , его поэзия - аллегория. Аскетические идеалы в Данте ещё не умерли, и тяжким грехом почитает он свободную любовь (Ад, 2-й круг, знаменитый эпизод с Франческой да Римини и Паоло). Но не грех для него любовь, которая влечёт к предмету поклонения чистым платоническим порывом (ср. «Новую жизнь», любовь Данте к Беатриче). Это - великая мировая сила, которая «движет солнце и другие светила». И смирение уже не есть безусловная добродетель. «Кто в славе сил не обновит победой, не вкусит плод, добытый им в борьбе». И дух пытливости, стремление раздвинуть круг знаний и знакомство с миром, соединяемое с «добродетелью» (virtute е conoscenza), побуждающее к героическим дерзаниям, - провозглашается идеалом.

Своё видение Данте строил из кусков реальной жизни. На конструкцию загробного мира пошли отдельные уголки Италии, которые размещены в нём чёткими графическими контурами. И в поэме разбросано столько живых человеческих образов, столько типичных фигур, столько ярких психологических ситуаций, что литература ещё и сейчас продолжает черпать оттуда. Люди, которые мучаются в аду, несут покаяние в чистилище (причём объёму и характеру греха соответствует объём и характер наказания), пребывают в блаженстве в раю, - все живые люди. В этих сотнях фигур нет и двух одинаковых. В этой огромной галерее исторических деятелей нет ни одного образа, который не был бы огранён безошибочной пластической интуицией поэта. Недаром Флоренция переживала полосу такого напряжённого экономического и культурного подъёма. То острое ощущение пейзажа и человека, которое показано в «Комедии» и которому мир учился у Данте, - было возможно только в социальной обстановке Флоренции, далеко опередившей остальную Европу. Отдельные эпизоды поэмы, такие, как Франческа и Паоло, Фарината в своей раскалённой могиле, Уголино с детьми, Капаней и Улисс , ни в чём не похожие на античные образы, Чёрный Херувим с тонкой дьявольской логикой, Сорделло на своём камне, по сей день производят сильное впечатление.

Концепция Ада в «Божественной комедии»

Данте и Вергилий в аду

Перед входом - жалкие души, не творившие при жизни ни добра, ни зла, в том числе «ангелов дурная стая», которые были и не с дьяволом, и не с Богом.

  • 1-й круг (Лимб). Некрещёные младенцы и добродетельные нехристиане .
  • 2-й круг. Сладострастники (блудники и прелюбодеи).
  • 3-й круг. Чревоугодники , обжоры .
  • 4-й круг. Скупцы и расточители (любовь к чрезмерным тратам).
  • 5-й круг (Стигийское болото). Гневные и ленивые .
  • 6-й круг (город Дит). Еретики и лжеучители.
  • 7-й круг.
    • 1-й пояс. Насильники над ближним и над его достоянием (тираны и разбойники).
    • 2-й пояс. Насильники над собой (самоубийцы) и над своим достоянием (игроки и моты, то есть бессмысленные истребители своего имущества).
    • 3-й пояс. Насильники над божеством (богохульники), против естества (содомиты) и искусства (лихоимство).
  • 8-й круг. Обманувшие недоверившихся. Состоит из десяти рвов (Злопазухи, или Злые Щели), которые отделены друг от друга валами (перекатами). По направлению к центру область Злых Щелей поката, так что каждый следующий ров и каждый следующий вал расположены несколько ниже предыдущих, и внешний, вогнутый откос каждого рва выше внутреннего, выгнутого откоса (Ад , XXIV, 37-40). Первый по счёту вал примыкает к круговой стене. В центре зияет глубина широкого и тёмного колодца, на дне которого лежит последний, девятый, круг Ада. От подножья каменных высот (ст. 16), то есть от круговой стены, к этому колодцу идут радиусами, подобно спицам колеса, каменные гребни, пересекая рвы и валы, причём над рвами они изгибаются в виде мостов, или сводов. В Злых Щелях караются обманщики, которые обманывали людей, не связанных с ними особыми узами доверия.
    • 1-й ров. Сводники и обольстители .
    • 2-й ров. Льстецы.
    • 3-й ров. Святокупцы, высокопоставленные духовные лица, торговавшие церковными должностями.
    • 4-й ров. Прорицатели , гадатели , звездочёты , колдуньи .
    • 5-й ров. Мздоимцы, взяточники .
    • 6-й ров. Лицемеры .
    • 7-й ров. Воры .
    • 8-й ров. Лукавые советчики.
    • 9-й ров. Зачинщики раздора (Магомет , Али , Дольчино и другие).
    • 10-й ров. Алхимики , лжесвидетели, фальшивомонетчики .
  • 9-й круг. Обманувшие доверившихся. Ледяное озеро Коцит.
    • Пояс Каина . Предатели родных.
    • Пояс Антенора . Предатели родины и единомышленников.
    • Пояс Толомея. Предатели друзей и сотрапезников.
    • Пояс Джудекка . Предатели благодетелей, величества божеского и человеческого.
    • Посередине, в центре вселенной, вмёрзший в льдину (Люцифер) терзает в трёх своих пастях предателей величества земного и небесного (Иуду , Брута и Кассия).

Выстраивая модель Ада (Ад , XI, 16-66), Данте следует за Аристотелем , который в своей «Этике» (кн. VII, гл. I) относит к 1-у разряду грехи невоздержанности (incontinenza), ко 2-у - грехи насилия («буйное скотство» или matta bestialitade), к 3-у - грехи обмана («злоба» или malizia). У Данте 2-5-е круги для невоздержанных, 7-й круг для насильников, 8-9-е - для обманщиков (8-й - просто для обманщиков, 9-й - для предателей). Таким образом, чем грех материальнее, тем он простительнее.

Еретики - отступники от веры и отрицатели Бога - выделены особо из сонма грешников, заполняющих верхние и нижние круги, в шестой круг. В пропасти нижнего Ада (А., VIII, 75), тремя уступами, как три ступени, расположены три круга - с седьмого по девятый. В этих кругах карается злоба, орудующая либо силой (насилием), либо обманом.

Концепция Чистилища в «Божественной комедии»

Три святые добродетели - так называемые «богословские» - вера, надежда и любовь. Остальные - это четыре «основные» или «естественные» (см. прим. Ч., I, 23-27).

Данте изображает его в виде огромной горы, возвышающейся в южном полушарии посреди Океана. Она имеет вид усеченного конуса. Береговая полоса и нижняя часть горы образуют Предчистилище, а верхняя опоясана семью уступами (семью кругами собственно Чистилища). На плоской вершине горы Данте помещает пустынный лес Земного Рая.

Вергилий излагает учение о любви как об источнике всякого добра и зла и поясняет градацию кругов Чистилища: круги I, II, III - любовь к «чужому злу», то есть зложелательство (гордость, зависть, гнев); круг IV - недостаточная любовь к истинному благу (уныние); круги V, VI, VII - чрезмерная любовь к ложным благам (корыстолюбие, чревоугодие, сладострастие). Круги соответствуют библейским смертным грехам .

  • Предчистилище
    • Подножие горы Чистилище. Здесь новоприбывшие души умерших ждут доступа в Чистилище. Умершие под церковным отлучением, но раскаявшихся перед смертью в своих грехах, ждут в течение срока, в тридцать раз превышающего то время, которое они пробыли в «распре с церковью».
    • Первый уступ. Нерадивые, до смертного часа медлившие с покаянием.
    • Второй уступ. Нерадивые, умершие насильственною смертью.
  • Долина земных властителей (не относится к Чистилищу)
  • 1-й круг. Гордецы.
  • 2-й круг. Завистники.
  • 3-й круг. Гневные.
  • 4-й круг. Унылые.
  • 5-й круг. Скупцы и расточители.
  • 6-й круг. Чревоугодники.
  • 7-й круг. Сладострастники.
  • Земной рай.

Концепция Рая в «Божественной комедии»

(в скобках - примеры личностей, приведённые Данте)

  • 1 небо (Луна) - обитель соблюдающих долг (Иеффай , Агамемнон , Констанция Норманнская).
  • 2 небо (Меркурий) - обитель реформаторов (Юстиниан) и невинно пострадавших (Ифигения).
  • 3 небо (Венера) - обитель влюблённых (Карл Мартелл , Куницца , Фолько Марсельский , Дидона , «родопеянка» , Раава).
  • 4 небо (Солнце) - обитель мудрецов и великих учёных. Они образуют два круга («хоровода»).
    • 1-й круг: Фома Аквинский , Альберт фон Больштедт , Франческо Грациано , Пётр Ломбардский , Дионисий Ареопагит , Павел Орозий , Боэций , Исидор Севильский , Беда Достопочтенный , Рикард, Сигер Брабантский .
    • 2-й круг: Бонавентура , францисканцы Августин и Иллюминат, Гугон , Пётр Едок , Пётр Испанский , Иоанн Златоуст , Ансельм , Элий Донат , Рабан Мавр , Иоахим .
  • 5 небо (Марс) - обитель воителей за веру (Иисус Навин , Иуда Маккавей , Роланд , Готфрид Бульонский , Роберт Гвискар).
  • 6 небо (Юпитер) - обитель справедливых правителей (библейские цари Давид и Езекия , император Траян , король Гульельмо II Добрый и герой «Энеиды» Рифей).
  • 7 небо (Сатурн) - обитель богословов и монахов (Бенедикт Нурсийский , Пётр Дамиани).
  • 8 небо (сфера звёзд).
  • 9 небо (Перводвигатель, кристальное небо). Данте описывает структуру небесных жителей (см. Чины ангелов).
  • 10 небо (Эмпирей) - Пламенеющая Роза и Лучезарная Река (сердцевина розы и арена небесного амфитеатра) - обитель Божества. На берегах реки (ступенях амфитеатра, который делится ещё на 2 полукружия - ветхозаветное и новозаветное) восседают блаженные души. Мария (Богоматерь) - во главе, под ней - Адам и Пётр , Моисей , Рахиль и Беатриче, Сарра, Ревекка, Юдифь, Руфь и др. Напротив сидят Иоанн , под ним - Лючия, Франциск , Бенедикт , Августин и др.

Научные моменты, заблуждения и комментарии

  • Ад , XI, 113-114. Созвездие Рыб взошло над горизонтом, а Воз (созвездие Большой Медведицы) склонился к северо-западу (Кавр; лат. Caurus - название северо-западного ветра). Это значит, что до восхода солнца осталось два часа.
  • Ад , XXIX, 9. Что путь их - в двадцать две окружных мили. (про обитателей десятого рва восьмого круга) - судя по средневековому приближению числа Пи , диаметр последнего круга Ада составляет 7 миль.
  • Ад , XXX, 74. Крестителем запечатленный сплав - золотая флорентийская монета, флорин (fiormo). На лицевой её стороне был изображён покровитель города - Иоанн Креститель , а на оборотной - флорентийский герб, лилия (fiore - цветок, откуда и название монеты).
  • Ад , XXXIV, 139. Словом «светила» (stelle - звёзды) заканчивается каждая из трех кантик «Божественной Комедии».
  • Чистилище , I, 19-21. Маяк любви, прекрасная планета - то есть Венера , затмевающая своей яркостью созвездие Рыб , в котором она находилась.
  • Чистилище , I, 22. К остью - то есть к небесному полюсу, в данном случае южному.
  • Чистилище , I, 30. Колесница - Большая Медведица , скрытая за горизонтом.
  • Чистилище , II, 1-3. По Данте, гора Чистилища и Иерусалим расположены на противоположных концах земного диаметра, поэтому у них общий горизонт. В северном полушарии вершина небесного меридиана («полдневного круга»), пересекающего этот горизонт, приходится над Иерусалимом. В описываемый час солнце, видимое в Иерусалиме, клонилось к закату, чтобы вскоре появиться на небе Чистилища.
  • Чистилище , II, 4-6. А ночь… - Согласно средневековой географии, Иерусалим лежит в самой середине суши, расположенной в северном полушарии между Полярным кругом и экватором и простирающейся с запада на восток всего лишь на долготы. Остальные три четверти земного шара покрыты водами Океана. В равном отдалении от Иерусалима находятся: на крайнем востоке - устье Ганга , на крайнем западе - Геркулесовы столбы, Испания и Марокко . Когда в Иерусалиме заходит солнце, то со стороны Ганга надвигается ночь. В описываемое время года, то есть в пору весеннего равноденствия, ночь держит в руках весы, то есть находится в созвездии Весов , противостоя Солнцу, находящемуся в созвездии Овна . Осенью, когда она «одолеет» день и станет продолжительнее, чем он, она выйдет из созвездия Весов, то есть «выронит» их.
  • Чистилище , III, 37. Quia - латинское слово, означающее «потому что», а в средние века применявшееся также в смысле quod («что»). Схоластическая наука, следуя Аристотелю , различала двоякого рода знание: scire quia - знание существующего - и scire propter quid - знание причин существующего. Вергилий советует людям довольствоваться первого рода знанием, не вникая в причины того, что есть.
  • Чистилище , IV, 71-72. Дорога, где несчастливый правил Фаэтон - зодиак .
  • Чистилище , XXIII, 32-33. Кто ищет «omo»… - считалось, что в чертах человеческого лица можно прочесть «Homo Dei» («Человек божий»), причем глаза изображают два «О», а брови и нос - букву М.
  • Чистилище , XXVIII, 97-108. Согласно с Аристотелевой физикой, «влажными парами» порождаются атмосферические осадки, а «сухими парами» - ветер. Мательда поясняет, что только ниже уровня ворот Чистилища наблюдаются такого рода смуты, порождаемые паром, который «вслед за жаром», то есть под воздействием солнечного тепла поднимается от воды и от земли; на высоте Земного Рая остаётся только равномерный ветер, вызываемый вращением первой тверди.
  • Чистилище , XXVIII, 82-83. Двенадцать чет маститых старцев - двадцать четыре книги Ветхого Завета .
  • Чистилище , XXXIII, 43. Пятьсот Пятнадцать - загадочное обозначение грядущего избавителя церкви и восстановителя империи, который истребит «воровку» (блудницу песни XXXII, занявшую чужое место) и «гиганта» (французского короля). Цифры DXV образуют, при перестановке знаков - слово DVX (вождь), и старейшие комментаторы так её и толкуют.
  • Чистилище , XXXIII, 139. Счет положен изначала - В построении «Божественной Комедии» Данте соблюдает строгую симметрию. В каждой из трёх её частей (кантик) - по 33 песни; «Ад» содержит, кроме того, ещё одну песнь, служащую вступлением ко всей поэме. Объём каждой из ста песен приблизительно одинаков.
  • Рай , XIII, 51. И средоточья в круге нет другого - не может быть двух мнений, подобно тому как в круге возможен только один центр.
  • Рай , XIV, 102. Из двух лучей слагался знак священный, который в рубежах квадрантов скрыт - отрезки соприкасающихся квадрантов (четвертей) круга образуют знак креста.
  • Рай , XVIII, 113. В лилее М - Готическое М напоминает геральдическую лилию.
  • Рай , XXV, 101-102: Будь у Рака сходный перл… - С

По словам монаха Гилария, Данте начал писать свою поэму по латыне. Первые три стиха были следующие:

Ultima regna canam, fluido contermina mundo,

Spiritibus quae lata patent, quae praemia solvuut

Pro meritis cuicunque suis (data lege tonantis). -

«In dimidio dierum meorum vadam adportas infori.» Vulgat. Biblia.

В средине н. ж. дороги, т. е. на 35 году жизни, – возраст, который Данте в своем Convito называет вершиною человеческой жизни. По общему мнению, Данте родился в 1265: стало быть, 35 лет ему было в 1300 г.; но, сверх того, из XXI песни Ада видно, что Данте предполагает начало своего странствия в 1300, во время юбилея, объявленного папою Бонифацием VIII, на страстной неделе в великую пятницу, – в год, когда ему сравнялось 35 лет, хотя его поэма написана гораздо позже; потому все происшествия, случившиеся позже этого года, приводятся как предсказания.

Темный лес, по обыкновенному толкованию почти всех комментаторов, означает человеческую жизнь вообще, а в отношении к поэту – его собственную жизнь в особенности, т. е. жизнь, исполненную заблуждений, обуреваемую страстями. Другие под именем леса разумеют политическое состояние Флоренции того времени, (которую Данте называет trista selva, Чист. XIV, 64), и, соединяя все символы этой мистической песни во едино, дают ей политическое значение. Вот напр. как граф Пертикари (Apolog. di Dante. Vol. II, p. 2: fec. 38: 386 della Proposta) объясняет эту песнь: в 1300 г., на 35 году жизни, Данте, избранный в приоры Флоренции, скоро убедился среди смут, интриг и неистовств партий, что истинный путь к общественному благу потерян, и что сам он находится в темном лесу бедствия и изгнания. Когда же он пытался взойти на холмы, вершину государственного счастья, ему представились непреодолимые препятствия со стороны родного его города (Барса с пестрою шкурою), гордости и честолюбия французского короля Филиппа Прекрасного и брата его Карла Валуа (Льва), и корысти и честолюбивых замыслов папы Бонифация VIII (Волчицы). Тогда, предавшись своему поэтическому влечению и возложив всю надежду на воинские дарования Карла Великого, сеньора веронского (Пса ), написал он свою поэму, где, при содействии духовного созерцания (donna gentile), небесного просветления (Лучии) и богословия (Беатриче), руководимый разумом, мудростью человеческою, олицетворенною в поэзии (Виргилием), проходить он места наказания, очищения и награды, наказуя таким образом пороки, утешая и исправляя слабости и награждая добродетель погружением в созерцание высшего блага. Из этого видно, что конечная цель поэмы – призвать нацию порочную, раздираемую раздорами, к единству политическому, нравственному и религиозному.

Данте избежал этой жизни, исполненной страстей и заблуждений, особенно раздоров партии, в которые он должен был вдаться как правитель Флоренции; но жизнь эта была так ужасна, что воспоминание об ней снова рождает в нем ужас.

В подлиннике: «Так горек он (лес), что смерть немногим боле.» – Вечно-горький мир (Io mondo senia fine amaro) есть ад (Рая XVII. 112). – «Как вещественная смерть уничтожает наше земное существование, так смерть нравственная лишает нас ясного сознания, свободного проявления нашей воли, а потому нравственная смерть немного лучше самой смерти вещественной». Штрекфусс.

Сон означает, с одной стороны, человеческую слабость, потемнение внутреннего света, недостаток самопознания, одним словом – усыпление духа; с другой стороны – сон есть переход к духовному миру (См. Ада III, 136).

Холм, по объяснению большей части комментаторов, означает добродетель, по другим восхождение к высшему благу. В подлиннике Данте пробуждается у подошвы холма; подошва холма – начало спасения, та минута, когда в душе нашей возникает спасительное сомнение, роковая мысль, что путь, по которому мы шли до этой минуты, ложен.

Пределы юдоли. Юдоль есть временное поприще жизни, которое мы обыкновенно называем юдолию слез и бедствий. Из XX песни Ада, ст. 127–130, видно, что в этой юдоли путеводным светом поэту служило мерцание месяца. Месяц означает слабый свет человеческой мудрости. Копишь.

Планета, ведущая людей прямой дорогой, есть солнце, которое, по системе Птоломеевой, принадлежит к планетам. Солнце имеет здесь не только значение материального светила, но, в противоположность месяцу (философия), есть полное, непосредственное познание, божественное вдохновение. Копишь.

Даже отблеск божественного познания уже в состоянии уменьшить в нас отчасти ложный страх земной юдоли; но вполне он исчезает только тогда, как мы совершенно исполнима страхом Господним, как Беатриче (Ада II, 82–93). Копишь.

При восхождении, нога, на которую мы опираемся, всегда стоит ниже. «Восходя от низшего к высшему, мы подаемся вперед медленно, только шаг за шагом, только тогда, как твердо и верно встанем на низшее: восхождение духовное подлежит тем же законам, как и телесное.» Штрекфусс.

Барс (uncia, leuncia, lynx, catus pardus Окена), по толкованию старинных комментаторов, означает сладострастие, Лев – гордость или властолюбие, Волчица – корысть и скупость; другие, особенно новейшие, видят в Барсе Флоренцию и Гвельфов, во Льве – Францию и в особенности Карла Валуа, в Волчице – папу или римскую курию, и, согласно с этим, дают всей первой песни смысл чисто-политический. По объяснению Каннегиссера, Барс, Лев и Волчица означают три степени чувственности, нравственной порчи людей: Барс есть пробуждающаяся чувственность, на что указывают его быстрота и проворство, пестрая шкура и неотвязчивость; Лев есть чувственность уже пробудившаяся, преобладающая и не скрываемая, требующая удовлетворения: потому он изображен с величавою (в подлиннике: поднятой) головою, голодный, злой до того, что воздух вокруг него содрогается; наконец, Волчица – образ тех, которые вполне предались греху, почему и сказано, что она многим уже была отравой жизни, потому и Данта она совершенно лишает спокойствия и всечасно более и более вгоняет в юдоль нравственной смерти.

В этой терцине определяется время странствия поэта. Оно, как сказано выше, началось в великую пятницу на страстной неделе, или 25 марта: стало быть, около весеннего равноденствия. Впрочем, Филалетес, основываясь на XXI песни Ада, полагает, что странствие свое Данте начал 4 апреля. – Божественная любовь, по представлению Данта, есть причина движения тел небесных. – Толпою звезд обозначается созвездие Овна, в которое в это время вступает солнце.

На полдороге жизни я - Данте - заблудился в дремучем лесу. Страшно, кругом дикие звери - аллегории пороков; деться некуда. И тут является призрак, оказавшийся тенью любимого мною древне-римского поэта Вергилия. Прошу его о помощи. Он обещает увести меня отсюда в странствия по загробному миру, с тем чтобы я увидел Ад, Чистилище и Рай. Я готов следовать за ним.

Да, но по силам ли мне такое путешествие? Я оробел и заколе­бался. Вергилий укорил меня, рассказав, что сама Беатриче (моя по­койная возлюбленная) снизошла к нему из Рая в Ад и просила быть моим проводником в странствиях по загробью. Если так, то нельзя колебаться, нужна решимость. Веди меня, мой учитель и наставник!

Над входом в Ад надпись, отнимающая всякую надежду у входя­щих. Мы вошли. Здесь, прямо за входом, стонут жалкие души не творивших при жизни ни добра ни зла. Далее река Ахерон, Через нее свирепый Харон перевозит на лодке мертвецов. Нам - с ними. «Но ты же не мертвец!» - гневно кричит мне Харон. Вергилий усмирил его. Поплыли. Издали слышен грохот, дует ветер, сверкнуло пламя. Я лишился чувств…

Первый круг Ада - Лимб. Тут томятся души некрещеных мла­денцев и славных язычников - воителей, мудрецов, поэтов (в их числе и Вергилия). Они не мучаются, а лишь скорбят, что им как не­христианам нет места в Раю. Мы с Вергилием примкнули к великим поэтам древности, первый из которых Гомер. Степенно шли и гово­рили о неземном.

У спуска во второй круг подземного царства демон Минос опре­деляет, какого грешника в какое место Ада надлежит низвергнуть. На меня он отреагировал так же, как Харон, и Вергилий так же его усмирил. Мы увидели уносимые адским вихрем души сладострастни­ков (Клеопатра, Елена Прекрасная и др.). Среди них Франческа, и здесь неразлучная со своим любовником. Безмерная взаимная страсть привела их к трагической гибели. Глубоко сострадая им, я вновь ли­шился чувств.

В круге третьем свирепствует звероподобный пес Цербер. Залаял было на нас, но Вергилий усмирил и его. Здесь валяются в грязи, под тяжелым ливнем, души грешивших обжорством. Среди них мой зем­ляк, флорентиец Чакко. Мы разговорились о судьбах родного города. Чакко попросил меня напомнить о нем живым людям, когда вернусь на землю.

Демон, охраняющий четвертый круг, где казнят расточителей и скупцов (среди последних много духовных лиц - папы, кардина­лы), - Плутос. Вергилию тоже пришлось его осадить, чтобы отвязал­ся. Из четвертого спустились в пятый круг, где мучаются гневные и ленивые, погрязшие в болотах Стигийской низины. Подошли к какой-то башне.

Это целая крепость, вокруг нее обширный водоем, в челне - гре­бец, демон Флегий. После очередной перебранки сели к нему, плы­вем. Какой-то грешник попытался уцепиться за борт, я его обругал, а Вергилий отпихнул. Перед нами адский город Дит. Всякая мертвая нечисть мешает нам в него войти. Вергилий, оставив меня (ох,

страшно одному!), пошел узнать, в чем дело, вернулся озабоченный, но обнадеженный.

А тут ещё и адские фурии перед нами предстали, угрожая. Выру­чил внезапно явившийся небесный посланник, обуздавший их злобу. Мы вошли в Дит. Всюду объятые пламенем гробницы, из которых доносятся стоны еретиков. По узкой дороге пробираемся между гробницами.

Из одной гробницы вдруг выросла могучая фигура. Это Фарината, мои предки были его политическими противниками. Во мне, услы­шав мою беседу с Вергилием, он угадал по говору земляка. Гордец, казалось, он презирает всю бездну Ада, Мы заспорили с ним, а тут из соседней гробницы высунулась ещё одна голова: да это же отец моего друга Гвидо! Ему померещилось, что я мертвец и что сын его тоже умер, и он в отчаянии упал ниц. Фарината, успокой его; жив Гвидо!

Близ спуска из шестого круга в седьмой, над могилой паны-еретика Анастасия, Вергилий объяснил мне устройство оставшихся трех кругов Ада, сужающихся книзу (к центру земли), и какие грехи в каком поясе какого круга караются.

Седьмой круг сжат горами и охраняем демоном-полубыком Ми­нотавром, грозно заревевшим на нас. Вергилий прикрикнул на него, и мы поспешили отойти подальше. Увидели кипящий кровью поток, в котором варятся тираны и разбойники, а с берега в них кентавры стреляют из луков. Кентавр Несс стал нашим провожатым, рассказал о казнимых насильниках и помог перейти кипящую реку вброд.

Кругом колючие заросли без зелени. Я сломал какую-то ветку, а из нее заструилась черная кровь, и ствол застонал. Оказывается, эти кусты - души самоубийц (насильников над собственной плотью). Их клюют адские птицы Гарпии, топчут мимо бегущие мертвецы, причиняя им невыносимую боль. Один растоптанный куст попросил меня собрать сломанные сучья и вернуть их ему. Выяснилось, что не­счастный - мой земляк. Я выполнил его просьбу, и мы пошли даль­ше. Видим - песок, на него сверху слетают хлопья огня, опаляя грешников, которые кричат и стонут - все, кроме одного: тот лежит молча. Кто это? Царь Капаней, гордый и мрачный безбожник, сра­женный богами за свою строптивость. Он и сейчас верен себе: либо молчит, либо громогласно клянет богов. «Ты сам себе мучитель!» - перекричал его Вергилий…

А вот навстречу нам, мучимые огнем, движутся души новых греш­ников. Среди них я с трудом узнал моего высокочтимого учителя Брунетто Латини. Он среди тех, кто повинен в склонности к однопо­лой любви. Мы разговорились. Брунетто предсказал, что в мире живых ждет меня слава, но будут и многие тяготы, перед которыми нужно устоять. Учитель завещал мне беречь его главное сочинение, в котором он жив, - «Клад».

И ещё трое грешников (грех - тот же) пляшут в огне. Все фло­рентийцы, бывшие уважаемые граждане. Я поговорил с ними о зло­счастиях нашего родного города. Они просили передать живым землякам, что я видел их. Затем Вергилий повел меня к глубокому провалу в восьмой круг. Нас спустит туда адский зверь. Он уже лезет к нам оттуда.

Это пестрый хвостатый Герион. Пока он готовится к спуску, есть ещё время посмотреть на последних мучеников седьмого круга - ростовщиков, мающихся в вихре пылающей пыли. С их шей свисают разноцветные кошельки с разными гербами. Разговаривать я с ними не стал. В путь! Усаживаемся с Вергилием верхом на Гериона и - о ужас! - плавно летим в провал, к новым мукам. Спустились. Герион тотчас же улетел.

Восьмой круг разделен на десять рвов, называемых Злопазухами. В первом рву казнятся сводники и соблазнители женщин, во втором - льстецы. Сводников зверски бичуют рогатые бесы, льстецы сидят в жидкой массе смрадного кала - вонь нестерпимая. Кстати, одна шлюха наказана здесь не за то, что блудила, а за то, что льстила лю­бовнику, говоря, что ей хорошо с ним.

Следующий ров (третья пазуха) выложен камнем, пестреющим круглыми дырами, из которых торчат горящие ноги высокопостав­ленных духовных лиц, торговавших церковными должностями. Голо­вы же и туловища их зажаты скважинами каменной стены. Их преемники, когда умрут, будут так же на их месте дрыгать пылаю­щими ногами, полностью втеснив в камень своих предшественников. Так объяснил мне папа Орсини, поначалу приняв меня за своего пре­емника.

В четвертой пазухе мучаются прорицатели, звездочеты, колдуньи. У них скручены шеи так, что, рыдая, они орошают себе слезами не грудь, а зад. Я и сам зарыдал, увидев такое издевательство над людьми, а Вергилий пристыдил меня; грех жалеть грешников! Но и он с сочувствием рассказал мне о своей землячке, прорицательнице Манто, именем которой была названа Мантуя - родина моего слав­ного наставника.

Пятый ров залит кипящей смолой, в которую черти Злохваты, черные, крылатые, бросают взяточников и следят, чтобы те не высо­вывались, а не то подденут грешника крючьями и отделают самым жестоким образом. У чертей клички: Злохвост, Косокрылый и пр. Часть дальнейшего пути нам придется пройти в их жуткой компа­нии. Они кривляются, показывают языки, их шеф произвел задом ог­лушительный непристойный звук. Такого я ещё не слыхивал! Мы идем с ними вдоль канавы, грешники ныряют в смолу - прячутся, а один замешкался, и его тут же вытащили крючьями, собираясь тер­зать, но позволили прежде нам побеседовать с ним. Бедняга хитрос­тью усыпил бдительность Злохватов и нырнул обратно - поймать его не успели. Раздраженные черти подрались между собой, двое свали­лись в смолу. В суматохе мы поспешили удалиться, но не тут-то было! Они летят за нами. Вергилий, подхватив меня, еле-еле успел перебе­жать в шестую пазуху, где они не хозяева. Здесь лицемеры изнывают под тяжестью свинцовых позолоченных одежд. А вот распятый (при­битый к земле колами) иудейский первосвященник, настаивавший на казни Христа. Его топчут ногами отяжеленные свинцом лицемеры.

Труден был переход: скалистым путем - в седьмую пазуху. Тут обитают воры, кусаемые чудовищными ядовитыми змеями. От этих укусов они рассыпаются в прах, но тут же восстанавливаются в своем обличье. Среди них Ванни Фуччи, обокравший ризницу и сваливший вину на другого. Человек грубый и богохульствующий: Бога послал «на фиг», воздев кверху два кукиша. Тут же на него набросились змеи (люблю их за это). Потом я наблюдал, как некий змей сливал­ся воедино с одним из воров, после чего принял его облик и встал на ноги, а вор уполз, став пресмыкающимся гадом. Чудеса! Таких мета­морфоз не отыщете и у Овидия,

Ликуй, Флоренция: эти воры - твое отродье! Стыдно… А в вось­мом рву обитают коварные советчики. Среди них улисс (Одиссей), его душа заточена в пламя, способное говорить! Так, мы услышали рассказ Улисса о его гибели: жаждущий познать неведомое, он уплыл с горсткой смельчаков на другой конец света, потерпел кораблекрушение и вместе с друзьями утонул вдали от обитаемого людьми мира,

Другой говорящий пламень, в котором скрыта душа не назвавше­го себя по имени лукавого советчика, рассказал мне о своем грехе:

этот советчик помог римскому папе в одном неправедном деле - рассчитывая на то, что папа отпустит ему его прегрешение. К про­стодушному грешнику небеса терпимее, чем к тем, кто надеется спастись покаянием. Мы перешли в девятый ров, где казнят сеятелей смуты.

Вот они, зачинщики кровавых раздоров и религиозных смут. Дья­вол увечит их тяжелым мечом, отсекает носы и уши, дробит черепа.

Тайна времени: когда началось знаменитое путешествие Данте

Свое путешествие в загробный мир Данте приурочил к 1300 году. Об этом свидетельствуют сразу несколько подсказок, оставленных поэтом в тексте. Начнем с очевидного: первая строка «Божественной комедии» - «Переступив границу зрелых лет...» - означает, что автору исполнилось 35 лет.

Данте верил, что человеческая жизнь длится всего 70 лет, как написано в 89-м псалме («Дней лет наших - семьдесят лет, а при большой крепости - восемьдесят лет»), и поэту было важно обозначить, что половину своего жизненного пути он прошел. А поскольку он родился в 1265 году, то легко можно вычислить и год путешествия в Ад.

Точный месяц этого похода исследователям подсказывают астрономические данные, раскиданные по всей поэме. Так, уже в первой песни мы узнаем о «созвездиях с неровным кротким светом». Это созвездие «Овна», в котором солнце находится весной. Дальнейшие уточнения дают все основания утверждать, что в «темный лес» лирический герой попадает в ночь со Страстного четверга на пятницу (с 7 на 8 апреля) 1300 года. Вечером Страстной пятницы он спускается в Ад.

Загадка попаданцев: языческие боги, герои и чудовища в христианском Аду

В преисподней Данте нередко встречает мифологических существ : в Лимбе посредником и перевозчиком является Харон, страж второго круга - легендарный царь Минос, чревоугодников в третьем круге стережет Цербер, скупых - Плутос, а гневливых и унывающих - Флегий, сын Ареса. На разных кругах дантовского Ада мучаются Электра, Гектор и Эней, Елена Прекрасная, Ахилл и Парис. Среди сводников и обольстителей Данте видит Ясона, а в рядах лукавых советчиков - Улисса.

Зачем все они нужны поэту? Самое простое объяснение в том, что в христианской культуре бывшие боги превратились в бесов, а значит их место - в Аду. Традиция ассоциировать язычество с нечистью закрепилась не только в Италии. Католической церкви надо было убедить народ в несостоятельности прежней религии, и проповедники всех стран активно убеждали людей в том, что все античные боги и герои - адепты Люцифера.

Однако есть и более сложный подтекст. В седьмом круге Ада, где мучения терпят насильники, Данте встречает Минотавра, гарпий и кентавров. Двойственная природа этих существ - аллегория греха, за который страдают обитатели седьмого круга, звериного начала в их характере. Ассоциации с животными в «Божественной комедии» очень редко несут положительную окраску.

Зашифрованная биография: что можно узнать о поэте, читая «Ад»?

На самом деле, довольно много. Несмотря на всю монументальность произведения, на страницах которого появляются знаменитые исторические деятели, христианские святые и легендарные герои, Данте не забыл и о себе. Для начала, он выполнил обещание, данное в своей первой книге «Новая жизнь», где посулил сказать о Беатриче «такое, чего еще не было сказано ни об одной». Создав «Божественную комедию», он действительно сделал свою возлюбленную символом любви и света.

Кое-что о поэте говорит присутствие в тексте святой Лючии - покровительницы людей, страдающих болезнью глаз. Рано испытав проблемы со зрением, Данте молился именно Лючии, это и объясняет появление святой вместе с Девой Марией и Беатриче. Кстати, заметьте, имя Марии в «Аду» не упоминается, оно появляется только в «Чистилище».

Есть в поэме и указания на отдельные эпизоды из жизни ее автора. В пятой песне лирический герой встречает некоего Чакко - чревоугодника, находящегося в смрадном болоте. Поэт сочувствует несчастному, за что тот открывает ему будущее и рассказывает об изгнании. Над «Божественной комедией» Данте начал работать в 1307 году, уже после прихода к власти «черных гвельфов» и изгнания из родной Флоренции. Справедливости ради отметим, что Чакко рассказывает не только о несчастьях, ждущих его лично, но и обо всей политической судьбе города-республики.

Совсем малоизвестный эпизод упоминается в девятнадцатой песне, когда автор говорит о разбитом кувшине:

Повсюду, и вдоль русла, и по скатам,
Я увидал неисчислимый ряд
Округлых скважин в камне сероватом.
<...>
Я, отрока спасая от страданий,
В недавний год одну из них разбил...

Возможно, этим отступлением Данте хотел объяснить свои действия, которые, возможно, привели к скандалу, ведь разбитый им сосуд был наполнен святой водой!

К биографическим фактам можно отнести и то, что в «Ад» Данте поместил своих личных врагов, даже несмотря на то, что в 1300 году некоторые из них еще были живы. Так, среди грешников, оказался Венедико деи Каччанемичи - знаменитый политический деятель, лидер болонских гвельфов. Данте пренебрег хронологией только для того, чтобы хотя бы в поэме отомстить своему недругу.

Среди грешников, цепляющихся за лодку Флегия, оказывается Филиппо Ардженти - богатый флорентинец, также принадлежащий к семье партии «черных гвельфов», спесивый и расточительный человек. Помимо «Божественной комедии» Ардженти упоминается еще и в «Декамероне» Джованни Боккаччо.

Не пожалел поэт и отца своего лучшего друга Гвидо - Кавальканте деи Кавальканти, эпикурейца и атеиста. За свои убеждения он был отправлен в шестой круг.

Загадка чисел: структура поэмы как отражение средневекового мировоззрения

Если отвлечься от текста и посмотреть на строение всей «Божественной комедии», то мы увидим, что многое в ее структуре связано с цифрой «три»: три главы - «кантики», тридцать три песни в каждой из них (к «Аду» добавлен еще пролог), вся поэма написана трехстрочными строфами - терцинами. Такая строгая композиция обусловлена учением о Святой Троице и особым смыслом этого числа в христианской культуре.