Юбилейный спектакль «Пристань» - не традиционная акция к 90 летию Театра. Это скорее потребность воздать должное уважение и восхищение актерам, посвятившим всю свою творческую жизнь одному театру - Вахтанговскому. Их служение составило его историю и славу. Спектакль в 2 действиях по мотивам произведений Б. Брехта, И. Бунина, Ф. Достоевского, Ф. Дюрренматта, А. Миллера, А. Пушкина, Э. де Филиппо.

Когда

Где

Театр им. Евг. Вахтангова, метро Арбатская.

Сколько стоит

Стоимость билетов от 400 до 5200 рублей.

Описание мероприятия

Что есть юбилей? Это берег, пристань, к которой швартуется театр - корабль. На его борту время от времени начертаны даты 60, 70, 80 и, наконец, 90. Кто его пассажиры сегодня? Актеры разных возрастов, дарований, амплуа. Они - команда, а на капитанский мостик 13 ноября 2011 года вышли лидеры, чье мастерство и виртуозное лицедейство стало легендой: Юлия Борисова, Людмила Максакова, Владимир Этуш, Василий Лановой, Ирина Купченко, Евгений Князев.

В этом спектакле - бенефисе у каждого своя тема, свой герой, своя исповедь. Творческая жизнь прожита в театре, который стал для них храмом, а юбилейный спектакль - мессой в память тех его строителей, кто сегодня не с нами, и тех, кто по праву является гордостью Вахтанговцев. Это месса для молодых, продолжающих дело корифеев. Это месса для всех прихожан - зрителей. Это подношение театра - будущему.

Награды спектакля Пристань:

Лауреат Театральной премии «МК» Сезон-2011 / 2012 в номинации "Лучший спектакль"
Лауреат театральной премии "Звезда театрала" в номинации "Лучший актерский ансамбль", 2012
Лауреат Премии Фонда Станиславского в номинации "Событие сезона", 2012
Лауреат театральной премии "Гвоздь сезона" (сезон 2011 - 2012 года)

Для кого подойдет

Для взрослых, поклонников театра.

ВНИМАНИЕ! Срок бронирования билетов на все спектакли театра Вахтангова составляет 30 минут!

Лауреат Театральной премии «МК» Сезон-2011 / 2012 в номинации "Лучший спектакль"
Лауреат театральной премии "Звезда театрала" в номинации "Лучший актерский ансамбль", 2012
Лауреат Премии Фонда Станиславского в номинации "Событие сезона", 2012
Лауреат театральной премии "Гвоздь сезона" (сезон 2011 - 2012 года)

К 90-летию Государственного академического театра имени Евг. Вахтангова.

Спектакль в 2 действиях по мотивам произведений Б. Брехта, И. Бунина, Ф. Достоевского, Ф. Дюрренматта, А. Миллера, А. Пушкина, Э. де Филиппо.

Юбилейный спектакль «Пристань» - не традиционная акция к 90 летию Театра. Это скорее потребность воздать должное уважение и восхищение актерам, посвятившим всю свою творческую жизнь одному театру - Вахтанговскому. Их служение составило его историю и славу. Что есть юбилей? Это берег, пристань, к которой швартуется театр - корабль.
На его борту время от времени начертаны даты 60, 70, 80 и, наконец, 90. Кто его пассажиры сегодня? Актеры разных возрастов, дарований, амплуа. Они - команда, а на капитанский мостик 13 ноября 2011 года вышли лидеры, чье мастерство и виртуозное лицедейство стало легендой: Юлия Борисова, Людмила Максакова, Владимир Этуш, Василий Лановой, Ирина Купченко, Евгений Князев.
В этом спектакле - бенефисе у каждого своя тема, свой герой, своя исповедь.
Творческая жизнь прожита в театре, который стал для них храмом, а юбилейный спектакль - мессой в память тех его строителей, кто сегодня не с нами, и тех, кто по праву является гордостью Вахтанговцев.
Это месса для молодых, продолжающих дело корифеев.
Это месса для всех прихожан - зрителей.
Это подношение театра - будущему.

Уважаемые зрители, предложенная вашему вниманию программа спектакля не является окончательной. Театр оставляет за собой право исполнять не все части в один вечер, менять последовательность частей, а также вносить коррективы в состав исполнителей.

Продолжительность: 3 часа 45 минут (с одним антрактом)

Фото и видео

Пристань. Театр им. Вахтангова. Пресса о спектакле

Коммерсант , 16 ноябр я 2011 года

"Пристань" памяти

Театр Вахтангова отпраздновал 90-летие

Московский театр имени Вахтангова отпраздновал свое 90-летие премьерой созданного под руководством Римаса Туминаса спектакля "Пристань", в котором на сцену вышли прославленные ветераны вахтанговской труппы. На приуроченной к юбилею премьере умилялся и грустил РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ.

О традициях юбилейных торжеств в спектакле "Пристань" напоминает только финал, когда сцену закрывает белый экран-парус, а на него проецируются фотографии знаменитых актеров, когда-то игравших на этих подмостках,- и появление каждого из ликов зал встречает благодарными аплодисментами. Идея худрука театра Римаса Туминаса, однако, состояла в том, чтобы аплодисменты достались не теням прошлого, а в первую очередь вахтанговцам, которые остаются на сцене своего родного театра. Многие из них в силу понятных причин, наверное, не смогли бы сейчас "вытянуть" на себе главную роль в большом спектакле - а неглавные им и предлагать совестно - но фрагмент или несколько сцен сыграть не просто могут, но так могут, что только диву даешься.

Новый спектакль придуман не просто благородно, но и весьма хитро: по сути дела, это спектакль-концерт, состоящий из отрывков. Всего их девять, в день юбилея было сыграно восемь, но легко вообразить представление "Пристани", состоящее из семи или шести частей (тем более что восьмичастная композиция длилась четыре часа). Программка сделана в виде набора открыток, который можно легко тасовать. Так же легко тасовать и фрагменты спектакля - никакой сколько-нибудь важной сквозной мысли в этой композиции, где Пушкин соседствует с Эдуардо Де Филиппо, а Брехт с Буниным, не прочитывается. Водная тематика, заданная в названии, дает о себе знать лишь изредка возникающими звуками волн. Пристань - это, конечно, сам Театр имени Вахтангова, об архитектуре которого напоминает декорация Адомаса Яцовскиса, почти не меняющаяся весь вечер: высокие стены, колонны, деревянные скамьи, театральная люстра и темнота сценической глуби.

Сборный вечер бенефисов - не тот случай, когда уместно обсуждать работу постановщика, тем более что над спектаклем работала целая режиссерская команда и авторство того или иного фрагмента осталось анонимным. К тому же, когда речь идет о немолодых мастерах сцены, вряд ли стоит ожидать поразительных метаморфоз - и неудивительно, что, скажем, Василий Лановой читает Пушкина столь же звонко и радостно, как две или три эпохи тому назад. Понятно, что главное в этом спектакле - сам факт встречи публики с любимыми актерами. И как бы ни менялся набор "Пристани", четыре фрагмента из показанных в день 90-летия кажутся особенно ценными.

Два из них все-таки просятся быть развернутыми в целые спектакли - "Цена" Артура Миллера и "Визит дамы" Фридриха Дюрренматта. Когда Юлия Борисова первый раз появляется в роли миллионерши Клары Цаханассьян, приехавшей в родной город, чтобы в обмен на большие деньги получить жизнь своего давнего возлюбленного, зал буквально замирает от восхищения. Принцесса Турандот предстает действующей и властной королевой - эксцентричной и загадочной, точено-изящной и в то же самое время величественной. Остается только досадовать, что предыдущая премьера в родном театре у Борисовой была еще в прошлом веке. Наверное, поэтому в первом своем эпизоде актриса кажется немного скованной, но, когда в роли наступает драматический перелом, темперамент и тонкость Борисовой, соединяясь, срабатывают столь сильно, что стыдишь самого себя, минуту назад непроизвольно высчитывавшего возраст актрисы.

Владимир Этуш и его герой - продавец мебели Грегори Соломон из "Цены" - ровесники. "Мне почти 90",- эту реплику Этуш адресует непосредственно зрительному залу, буквально взрывающемуся овацией. В зал кидаются и многие другие реплики Соломона - ироничного и мудрого старого еврея, философствующего коммерсанта, вроде бы уставшего от жизни, но не перестающего наслаждаться каждой ее секундой. И если игра Юлии Борисовой напоминает об аристократизме и возвышенном благородстве вахтанговской традиции, то игра Владимира Этуша - о ее лукавстве, о масках и шутовстве.

Наконец, не отрывки из пьес, а два коротких рассказа Бунина. Один - малоизвестный, "Благосклонное участие", сыгранный 95-летней Галиной Коноваловой - актрисой, никогда не входившей в число вахтанговских знаменитостей. Лишь десятый десяток лет принес ей всеобщее почитание и заметные новые роли. Конечно, зрители смотрят на нее как на диковинку: женщина, которая старше своего академического театра, буквально порхает по сцене в туфлях на каблуках, демонстрирует изящные ножки и приглашает оценить свое декольте, жонглирует текстом так, как будто импровизирует, меняет наряды буквально на глазах у зрителей и не забывает с ними кокетничать. В рассказ про всеми забытую старую актрису, трепетно готовящуюся к выступлению на благотворительном вечере, Галина Коновалова примешивает изрядную долю самоиронии - и тем самым избавляет публику от неудобства, которое деликатные зрители должны были бы испытывать на "Благосклонном участии".

Когда, опираясь на трость, на сцене появляется Юрий Яковлев, зал словно превращается в единое целое, сжимающееся от любви к этому чудесному актеру и в тревоге за него. Кажется, из всех физических средств выразительности у него теперь есть один только голос. "Темные аллеи" Бунина Яковлев играет своим голосом, в бархатных складках которого отыскиваются и горечь от невозвратности прошлого, и строгое приятие судьбы, и удивление от невозможности понять высший промысел, и какая-то завидная любезность расставания с земным. Когда рассказ закончен, герой медленно уходит в глубину сцены, и на фоне открывшегося светлого задника его черная фигурка, точно готовясь взлететь, вдруг начинает легко пританцовывать - а на прощание он, не обернувшись, взмахивает тростью. "Все проходит, да не все забывается",- сказано у Бунина. Вот и этот танец-уход Юрия Яковлева не забудется никогда.

РГ , 15 но ября 2011 года

Алена Карась

Счастливое число "13"

Театр имени Вахтангова отметил свое 90-летие

Число "13" стало для Театра им. Евгения Вахтангова поистине счастливым. В 1913 году студенты молодого актера, уже прославившегося как лучший педагог по "системе" Станиславского, образовали "Студию Вахтангова". 13 сентября 1920 года они влились в большую мхатовскую семью под именем Третьей студии МХТ. 13 ноября 1921 года - день премьеры "Чуда святого Антония" Метерлинка - стал днем рождения нового театра.

Смерть учителя (Вахтангов умер в 1922 году) не остановила расцвет нового театрального движения. Трагическое соединилось с праздничным, а "Принцесса Турандот", которую в голодной Москве ставил умирающий художник, стала символом тех парадоксов, которые закрепились в культурном сознании под нестрогим, но всеми ощутимым понятием "вахтанговское". Прикоснуться к энергии этих парадоксальных совмещений попытался нынешний художественный руководитель театра Римас Туминас вместе с режиссерами Анатолием Дзиваевым, Владимиром Ереминым, Владимиром Ивановым и Алексеем Кузнецовым.

Они сочинили "Пристань" как подарок для великолепных актеров вахтанговской сцены. Туминас придумал жанр и форму - поминальная месса. Нынешние мастера играют роли, сыгранные когда-то их великими предшественниками или так и не сыгранные до сих пор на этой сцене, роли, о которых они мечтали или специально придумали для юбилейного представления. Знаменитый хорал "Miserere" ("Помилуй меня, Господи!") Фаустаса Латенаса заполняет собой сцену. Благодаря этим звукам и строгим "аккордам" храмовых стен и лавок (художник Адомас Яцовскис) сцена становится пространством храма, в котором голоса живущих сливаются с душами ушедших.

Первые торжественные "раскаты" "Жизни Галилея" Брехта в исполнении Вячеслава Шалевича, казалось, грозили дать всему вечеру непоправимо серьезный оборот. Но вот - легкий поворот винта, и на смену ему - бравурно и саркастически - вступает рассказ Ивана Бунина "Благосклонное участие", где стареющая певица готовится к благотворительному вечеру гимназистов и едва не умирает от волнения. Юмор, изящество, виртуозность и самоирония - эти свойства знаменитой вахтанговской школы Галина Коновалова продемонстрировала с неподражаемой легкостью. А ведь особый голос этой актрисы, которая старше самого театра, впервые расслышал и заставил зазвучать Римас Туминас.

"Гимназисты" уносят ее на руках. И так же - на руках - потом будут нести великую Юлию Борисову (грандиозно - на грани гротеска и высокой мелодрамы - сыгравшую "Визит дамы" Дюрренматта), Василия Ланового, читающего Пушкина, Людмилу Максакову, сыгравшую еще одну Графиню в своей жизни - на этот раз из "Игрока" Достоевского.

Шквал оваций провожал их всех, но, кажется, лишь однажды зал (а это - буквально вся театрально-кинематографическая Москва от Валентина Гафта до Никиты Михалкова) не выдержал и разразился аплодисментами прямо на выходе актера. Юрий Яковлев элегантно и тихо вышел в рассказе Ивана Бунина "Темные аллеи", и первые его слова зазвучали так невыразимо просто и совершенно, что сжалось сердце. Красота внезапной встречи с женщиной, которую он любил, чувство безвозвратности, холодная ясность старости, хрупкость счастья - все было сыграно с такой тихой, пронзительной простотой, что никакие котурны, никакие знаки театральной славы здесь бы не прошли.

Но праздник театральности - щемящий и дерзкий - продолжился. Владимир Этуш сыграл оценщика Соломона в пьесе Артура Миллера "Цена". Точная, рассчитанная как музыкальный пассаж, мелодия еврейской речи, феноменальный юмор Экклезиаста, соединяющий любовь к жизни и щемящее чувство ухода, - все это было сыграно Этушем за несколько минут сценической жизни.

Звучит взволнованное "Miserere", молитва обо всех живых и мертвых, и на огромном шелковом полотнище, бьющемся как парус на ветру, всплывают лица: лики рыцарей и мучеников театра. Мансурова, Орочко, Гриценко, Симонов, Ульянов. И первый - Вахтангов. Плач по театру, которого уже никогда не будет, шелест времени, уносящего лица и голоса, праздник театра, пребывающий в актерах, радость и надежды на новые роли сошлись на "Пристани", чтобы собрать силы для нового плаванья.

НГ , 15 но ября 2011 года

Григорий Заславский

У пристани в плену

В Вахтанговском театре отметили 90-летний юбилей без президента и премьера

В воскресенье в Академическом театре имени Евгения Вахтангова без официальных речей и торжественных поздравительных адресов отметили 90-летие театра. В зале не было ни президента, ни премьера. Владимир Путин, которого в театре ждали, из двух «гуманитарных» юбилеев, которые пришлись на выходные, выбрал 50-летие КВН.

Вахтанговский театр – не первый, кто круглую дату отмечает не юбилейным концертом, а спектаклем-ревю, однако нет сомнений, что «Пристань», приготовленная вахтанговцами к своему 90-летию, станет одним из хитов нынешнего театрального сезона. И точно так же скорее всего многие театральные премии и фестивали обойдут «Пристань» своим вниманием: слишком неровно идет спектакль, в котором очевидные шедевры вахтанговского стиля соседствуют с номерами вполне заурядными.

Судя по всему, худрук Вахтанговского театра Римас Туминас первоначально планировал вывести на юбилейную «Пристань» стариков. Театр имени Вахтангова – наверное, последний на всем пространстве бывшего СССР, где на сцену в одном спектакле могут выйти сразу четыре народных артиста Советского Союза. Как в «Пристани», где четыре «номера», друг за другом, ведут Юлия Борисова, Василий Лановой, Юрий Яковлев и Владимир Этуш. Но потом к «старослужащим» добавились зрелые, но по возрасту не успевшие стать народными СССР – Ирина Купченко, Евгений Князев, Сергей Маковецкий... Каждый выбрал, что ему по душе, то есть роль своей мечты. К юбилею не успел срепетировать «Ричарда III» Сергей Маковецкий, однако остается надежда, что и этот фрагмент со временем попадет в спектакль, где заменяемость номеров, хочется надеяться, будет объясняться не естественной физической убылью. Как можно дольше, хочется надеяться!

В воскресенье вечером в зале Вахтанговского театра собралась «вся Москва» – в ее театральном обличье. Олег Табаков с супругой Мариной Зудиной, Галина Волчек, Валерий Фокин, Валентин Гафт, Наталья Селезнева, Марк Захаров, Александр Ширвиндт, Игорь Кваша, из официальных и полуофициальных лиц – министр культуры Александр Авдеев и вице-мэр Людмила Швецова.

«Волны», подзвучивавшие происходящее и «отбивавшие» один номер от другого, как бы смывали одну картину и уступали место следующему бенефицианту. Вячеслав Шалевич выбрал сцену из «Галилея» Брехта, Ирина Купченко и Евгений Князев исполнили дуэты из «Филумены Мартурано», пьесы, которая когда-то с огромным успехом шла на вахтанговской сцене. Василий Лановой выходил и читал стихи Пушкина, любимого своего поэта, которому остался верен даже перед соблазном сыграть доселе несыгранную роль... Юлия Борисова выбрала «Визит дамы» Дюрренматта, а Владимир Этуш – роль старого Соломона, покупателя старья из «Цены» Артура Миллера. В воскресенье наибольший успех выпал как раз Этушу, хотя, как заметил однажды великий шведский актер Эрланд Йозефсон, игравший у Бергмана и Тарковского, – чтобы сыграть старого еврея, совсем не обязательно быть старым евреем. Долго не давала начать и провожала овацией публика Юрия Яковлева, который с Лидией Вележевой прочитал рассказ Бунина «Темные аллеи». Финальный фрагмент из «Игрока» Достоевского, где солировала Людмила Максакова, тоже прошел на ура. Но больше всего аплодисментов все же выпало на долю заслуженной артистки России Галины Коноваловой, летом отметившей серьезный юбилей (в труппе Вахтанговского она играет с 1938 года!). Она тоже выбрала Бунина, его рассказ о ежегодном выступлении немолодой актрисы, и сыграла его в окружении немого актерского сопровождения с какою-то невероятной естественностью, простотой, которая стала каким-то наивысшим проявлением актерского ремесла и вахтанговской легкости и изящества.

Новые известия, 15 ноябр я 2011 года

Ольга Егошина

Парад планет

Театр Вахтангова отметил свое 90-летие премьерой

Торжественное празднование 90-летнего юбилея Театра Вахтангова собрало в зале на Старом Арбате тех, про кого говорят – «вся Москва». Руководители театров, директора, режиссеры, актеры, деятели культуры, журналисты, импозантный батюшка, возвышающийся над рядами. У входа спрашивают лишний билетик, в зале забиты все ярусы. А в программе – не просто «юбилейный спектакль», а восемь мини-бенефисов для корифеев вахтанговской сцены, объединенных в своего рода гала-концерт со скромным названием «Пристань».

Лейтмотивом постановки стало торжественное трижды повторяющееся Miserere композитора Фаустаса Латенаса, которое звучало финальной кодой великого спектакля «Макбет» Эймунтаса Някрошюса. Эсхатологические ноты прощания с прошлым с несколько макабрическим оттенком – непременная черта любого юбилея (юбилей всегда прощание с каким-то отрезком своей жизни), здесь звучали с чисто вахтанговским бесстрашием.

Набор названий для юбилейных сцен мог бы ошарашить своей пестротой. Тут и прозаические рассказы и отрывки из пьес, и чтение стихов. Достоевский и Эдуардо де Филиппо, Бунин и Брехт, Миллер и Пушкин, Шекспир и Дюренматт. Римас Туминас не стал даже пытаться выстроить и связать эту лоскутную ткань, объединить ее общей мыслью и настроением. «Пристань» построена по законам не спектакля, а концерта, где можно менять порядок номеров, можно отказаться от того или иного фрагмента. Концерта, где номера отнюдь не равноценны, и жемчужины вполне спокойно соседствуют с галькой. Сама программка спектакля оформлена как набор открыток, который легко тасовать в любом произвольном порядке. И это также подчеркивает тональность юбилейного спектакля, задуманного отнюдь не как режиссерское высказывание, а как парад старейшин вахтанговской сцены, где каждый номер – подарок и объяснение в любви.

Туминас тщательно строит появление и уходы первых сюжетов, когда сливаются аплодисменты участников сцены и зрительного зала. На паланкине выплывает из глубины сцены ослепительная Юлия Борисова. Золотой наряд, длинное перо на шляпе, знакомый голос с легкой хрипотцой и оттяжечкой на гласных: «Я всегда останавливаю поезд» … Мультимиллионерша Клара Цаханассьян, «старая дама» появляется победительной принцессой Турандот… Из метельной вьюги выходит легкий подтянутый Василий Лановой и своим дивным голосом, летящим до третьего яруса, почти выпевает пушкинское: «Когда, любовию и негой упоенный,/ Безмолвно пред тобой коленопреклоненный, /Я на тебя глядел и думал: ты моя,/ – Ты знаешь, милая, желал ли славы я»…

И ты снова ловишь себя на мысли, что где-то за кулисами вахтанговского театра, наверное, хранится эликсир молодости… И потому так полны энергии и жизни старейшины вахтанговской сцены…

Юрий Яковлев появляется героем «Темных аллей» Бунина. Усталый подтянутый старик с тихими берущими за душу интонациями беседует с женщиной, которую любил и безжалостно бросил тридцать лет назад: «Все проходит, мой друг, – забормотал он. – Любовь, молодость – все, все. История пошлая, обыкновенная. С годами все проходит. Как это сказано в книге Иова? «Как о воде протекшей будешь вспоминать». Николай Алексеевич смотрит на красавицу Надежду (точная и тонкая работа Лидии Вележевой) словно с другого берега, как будто их уже разделили воды Стикса. Так смотришь на дорогую тень и огорчаешься ее волнением. Так прощаешься и прощаешь только перед разлукой, которая не предполагает свидания. Юрий Яковлев – Николай Алексеевич уходит легкой танцующей походкой в раскрывшуюся ослепительно сияющую белизну сцены-неба...

Как выясняется, бенефис – удивительно коварный жанр, сродни фотографии крупным планом. И достоинства и недостатки оказываются увиденными, как в увеличительное стекло. К чести вахтанговских старейшин, большинство этот крупный план выдерживают с блеском. Давно не было такой обаятельной роли у Владимира Этуша, как старый торговец мебелью Грегори Соломон из «Цены» Артура Миллера. На вопрос о возрасте он чуть пожимает плечами: «Да, мой мальчик, мне девяносто». Делает паузу и оборачивается к зрительному залу: «Почти»… Он легко подмигивает небесам, чуть извиняясь перед Всевышним: «Ну, я тогда еще немножко тут задержусь? Ты не против?»…

Старейшая актриса театра Галина Коновалова выбрала рассказ Бунина «Благосклонное участие» и с состраданием, пониманием и безжалостным сарказмом рассказала-сыграла историю о старой «бывшей актрисе императорских театров», которая едет выступать на благотворительный вечер. Пожимая плечами, она рассказывает о том, как критик из первого ряда вздрогнул от романса «Я б тебя поцеловала» и изобразил гримасу, дескать, делай, что хочешь, только не это! И как критик просчитался, потому что актриса имела оглушительный успех. И Галину Коновалову в роскошном концертном прикиде торжественно уносит со сцены юная массовка, действительно под оглушительные аплодисменты вахтанговского зала…

Римас Туминас поставил своего рода парад «уходящего театра», блистательного, яркого, победительного. Видение театра, которого уже не будет, но о котором так иногда скучаешь. И – кто знает, – театр, пришедший ему на смену, сумеет ли прожить свой век так достойно и встретить старость так красиво…

Новая газета, 13 ноябр я2011 года

Елена Дьякова

Бенефис принцессы Турандот

Вахтанговскому театру - 90 лет

90-летие самого романтического театра Москвы празднуется сегодня. А 11 ноября на сцену вышел юбилейный спектакль Римаса Туминаса «Пристань» - бенефис бенефисов, нарядный и ностальгический. Играют Юлия Борисова, Галина Коновалова, Людмила Максакова, Ирина Купченко, Владимир Этуш, Юрий Яковлев, Василий Лановой, Вячеслав Шалевич: цвет вахтанговцев ХХ века. «Пристань» - коллаж их невоплощенных ролей и спектаклей.

А по формуле Туминаса - месса театру.

Ставила, к слову сказать, режиссерская группа - душ в пять. Рука Туминаса более всего ощутима во фрагменте «Благосклонное участие». Бенефисом Галины Коноваловой стал точный и нежный рассказ Бунина о ежегодном (и единственном в году) выступлении престарелой солистки Императорских театров на вечере в пользу недостаточных воспитанников Пятой московской гимназии, о месяцах репетиций, о концертном наряде, в котором она похожа на «Смерть, собравшуюся на бал». В конечном счете - о театре как наркотике и монашеском ордене. И о невинном, нарядном, безумном, каждодневном празднике приарбатской Москвы 1900-х.

Статистов этого праздника - студентов-распорядителей, курсисток-энтузиасток, «чуткую молодежь» 1900-х с ее ликующими аплодисментами (под самый занавес истории всей той Москвы) играют молодые вахтанговские актеры, превращенные в гротескные и трогательные фигурки, похожие на статистов петербургской уличной пантомимы в «Маскараде» Туминаса. Солистку Императорских театров, как уже сказано, - Галина Львовна Коновалова. В труппе Театра Вахтангова она состоит с 1938 года. Галина Львовна играла уличного мальчишку в «Сирано» с Михаилом Астанговым в 1943-м - и играла дуэнью Роксаны в «Сирано» с Максимом Сухановым полвека спустя. (А еще десятью годами позже стала замечательной Няней в «Дяде Ване» Туминаса.)

Ноту «Благосклонного участия» поддерживает и переводит в слова фрагмент «Цены» Артура Миллера с Владимиром Этушем в роли 90-летнего нью-йоркского антиквара. В прошлом - матрос и акробат, ныне странствующий по лестницам доходных домов философ (впрочем, отнюдь не забывающий о прибыли), антиквар Соломон оценивает не только груду старинной мебели, продаваемую несостоятельным наследником. Он оценивает в блестящем миллеровском монологе весь Нью-Йорк 1960-х. Его диагнозы сидят на нынешней Москве как влитые.

Эта резная мебель сделана навек: и оттого не нужна людям, для которых лучшее утешение - купить что-нибудь новенькое. Этот стол черного дерева пугает: «Садясь за такой стол, человек не просто знал, что он женат, - он знал, что он женат на всю жизнь». Эти готические буфеты и арфы с треснувшим резонатором не влезут в современные квартиры: ширина дверных проемов не рассчитана на них.

Вещи «другого мира», сработанные навек, громоздятся на вахтанговской сцене.

Владимир Этуш играет антиквара-акробата-философа, сверстника своего, - виртуозно и с наслаждением. Что-то от неуместной в своем совершенстве, в своей домовитой, чинной, старозаветной прелести бутафорской мебели, не способной влезть в проем современного сознания, есть и в самом спектакле «Пристань». Это чувствуешь, когда седой и прямой Василий Лановой в цилиндре и белых перчатках проходит к рампе сквозь толпу молодых актеров, читая: «Да здравствует солнце, да скроется тьма!» Когда под фанфары выносят на паланкине умопомрачительно нарядную, изящную, как прежде, зловеще-оживленную миллионершу Клару в облике Юлии Борисовой («Визит дамы» Фридриха Дюрренматта). Когда на сцену выходит Юрий Яковлев - отставной генерал из «Темных аллей» Бунина. И особенно, когда Яковлев в финале «Темных аллей» читает залу образца 2011 года алмазное восьмистишие Бунина «И цветы, и шмели, и трава, и колосья…»

Фрагменты «Пристани» разнородны и неравноценны. Явление Людмилы Максаковой в «Игроке» (Людмила Васильевна уж наверняка могла б сыграть и Полину, - но играет Бабушку), ее властный и победительный шаг, жест, которым она извлекает из необъятной черно-бурой муфты еще и лисью горжетку «с мордочкой» (точно факир змею из хурджина) - все обещает виртуозного Достоевского. Но увы: Рулеттенбург тонет в сценической суете. Шуму столько, словно казачий полк идет маршем через мирный немецкий курорт, сея панику и создавая лубочную легенду столетия на два…

В целом же - юбилейная «Пристань» трогает зрителя. И, несомненно, выполняет одну из ключевых задач культуры: упражнять в публике способность к уважению.

Вахтанговский ХХ век, парадом и дивертисментом проходящий перед зрителем в блеске глаз и седин, перьев на шляпах и бутафорских диамантов, в блеске опыта и пластики, Пушкина и Бунина, - не уважать невозможно.

И спасибо им всем за благосклонное участие в нашей маленькой жизни.

МН , 14 ноября 2011 года

Дина Годер

Венок бенефисов

Римас Туминас поставил к юбилею Вахтанговского театра спектакль для звезд

Римасу Туминасу пришла в голову отличная идея - отметить 90-летие Вахтанговского театра не очередной невыносимой реинкарнацией «Принцессы Турандот», а спектаклем, состоящим из бенефисов звезд труппы, всю жизнь проработавших на этой сцене. Премьеру играли подряд 11-го, 12-го и 13-го - в сам день 90-летия (в Театре Вахтангова всегда чертову дюжину считали счастливым числом). Представление под названием «Пристань» состояло из девяти мини-спектаклей, которые можно складывать в букет в разном составе и даже разной последовательности. Недаром программка тут выглядит как набор открыток, где каждая - отдельная программа мини-бенефиса. Это понятно: большая часть эпизодов строится вокруг старейших артистов театра, которые в последние годы очень редко выходят на сцену. Тем более поразительно, как они - и прежде всего актрисы - выглядят.

Юлия Борисова, работающая в Театре Вахтангова почти 65 лет и сыгравшая свою последнюю премьеру - «Милый лжец» - в 1994-м, выходит на сцену не богатой старухой («Визит дамы» Дюрренматта), а сияющей принцессой Турандот в золотом наряде. Знакомый голос с капризными интонациями не дает усомниться, что это она, хотя похоже на чудо: стройная, с ослепительной улыбкой, использующая разговор о протезе для того, чтобы помахать перед носом обрюзгшего партнера (который вообще-то только родился, когда Борисова уже работала в Вахтанговском театре) длинными ногами. Ирина Купченко в «Филумене Мартурано» де Филиппо выглядит на сцене так, будто ей лет тридцать, мне никогда не приходилось видеть на сцене такую молодую, игривую, танцующую Филумену - у героини трое взрослых сыновей и обычно ее играют солидной матроной, пусть и с бешеным нравом.

Режиссер понимает, в чем состоит его задача на этот раз, и максимально «выключает Туминаса», то есть в большинстве сцен уводит на задний план свою насмешливую эксцентричность, а лишь строит эффектную рамку для бенефицианта. Каждый из получасовых мини-спектаклей - это не просто отрывок из знаменитой пьесы, а законченная композиция, и значит, у ее героя есть возможность как выйти под восторженные рукоплескания зала одному или в окружении массовки из глубины сцены, так и эффектно уйти (многих «кордебалет» уносит на руках). Для некоторых Туминас даже придумывает в центре сцены стул, похожий на трон, вокруг которого и закручивает все действие. Думаю, большинство из наших великих стариков о таком чествовании могли только мечтать.

Но лучшими в этом спектакле оказываются не те эпизоды, в которых немолодые актеры показывают, что есть еще порох в пороховницах, а те, где они не боятся своего возраста, смеются над ним, а вместе с тем над собой. Где они принимают себя такими, какими стали сегодня. Как 89-летний Владимир Этуш, который выходит в роли торговца старой мебелью Грегори Соломона из «Цены» Артура Миллера со своим неотразимым обаянием старого еврея и прелестным лукавством. («Золотко, мной все женщины всегда оставались довольны, что тут поделаешь», - говорит он молодой героине под хохот зала.) И когда молодой партнер, посмотрев в бумаги антиквара, изумленно спрашивает: «Вам почти девяносто?» - Этуш легко отвечает: «Да, мой мальчик, - и, повернувшись к залу, снова разводит руками: Да». И зал заходится в аплодисментах, ко всему прочему понимая, что трудная жизнь бывшего акробата, а потом торговца Соломона ничто против реальной жизни Владимира Абрамовича, отец которого, коммерсант из местечка, дважды сидел в советские годы, а сам актер успел окончить иняз, уйти на войну, получить тяжелое ранение, выжить, быть комиссованным по инвалидности и лишь тогда поступил в Щукинское училище.

В «Темных аллеях» Юрий Яковлев выходит не моложавым военным, как у Бунина, а самим собой, высоким интеллигентным стариком с восковым лицом и мгновенно узнаваемым тихим голосом с мягкими интонациями. С маленькой бородкой, в штатском пальто, он если кого и напоминает, то скорее Чехова, которого играл в 1965 году в спектакле «Насмешливое мое счастье». Яковлев выглядит человеком, уже очень далеким от волнения старых воспоминаний о брошенной любви, он живет уже в каком-то другом, своем мире. История с встреченной через 30 лет красавицей Надеждой почти не беспокоит его, а только шумит где-то на периферии сознания, как шелестят волны, перемежая эпизоды спектакля. И то, как Яковлев уходит со сцены - в открывшуюся в глубине белизну неба, не оглядываясь, неожиданно легкой, вальсирующей походочкой, - выглядит пронзительнее, чем любой надрыв.

Ну и самым восхитительным эпизодом оказывается бунинское «Благосклонное участие» - разыгранный 95-летней Галиной Коноваловой рассказ о волнении старой, давно неиграющей актрисы, приглашенной участвовать в гимназическом благотворительном утреннике. Надо сказать, Коновалова в отличие от других звезд этого спектакля никогда не была вахтанговской премьершей, она почти не играла больших ролей, но именно сейчас, на десятом десятке, вдруг оказалась нужна своему театру как мало кто: ведь ее бесстрашная любовь к эксцентрике идеально совпала с манерой нового худрука театра. В «Пристани» Коновалова в окружении молчаливо суетящейся молодежи играет-читает рассказ Бунина со своими упоительно несовременными интонациями, легко, иронично, с едким пониманием психологии маленькой актрисы - какой бы она ни выглядела смешной и в то же время горькой. Разодетая, как «Смерть, собравшаяся на бал», она улетает со сцены на поднятых руках восторженных студентов, и это актерское счастье - лучшее, что можно было придумать для звезд Вахтанговского.

МК , 15 но ября 2011 года

Марина Райкина

Эта пристань со слезами на глазах

Иностранец преподнес урок русским театралам

90-летний юбилей Театра им. Евгения Вахтангова войдет в историю как самый рискованный проект, заставляющий посмотреть на «датские» мероприятия вовсе не как на праздник. С подробностями из академического театра - обозреватель «МК».

В зале собрался весь цвет отечественного театра с редкими представителями чиновничества и бизнеса. В Большом театре было наоборот. В Вахтанговском же - худруки, режиссеры, артисты, директорский корпус и даже производители декораций - все приглашены на юбилей. Поцеловки, объятия (ведь все свои), ожидание праздника. И вот он начался.

Тревожная, полная напряжения музыка вместо фанфар и фальшиво-приподнятой увертюры. Отголосок чего-то трагического несет сцена, и это поначалу многих удивляет, если не сказать больше. Гости озираются, профессионально перемигиваясь: мол, не ту ноту взяли. Медленно покачивается хрустальная люстра меж двух колонн - они установлены на сцене впереди серых стен, но не плоских, а с деталями. Это постоянная декорация талантливого художника Адомаса Яцковиса к почти четырехчасовому действию с антрактом.

Римас Туминас, третий сезон возглавляющий Вахтанговский, отчаянно решил поплыть поперек течения. Он предложил российской столице и ее театральному (и не только) бомонду зрелище с главной идеей - человеческий фактор. Тот самый, на который в России, в ее государственном менталитете, давно забили. Здесь же личность актера и память стали идеей-фикс «Пристани» - спектакля, специально подготовленного к юбилею. Девять актеров, девять блестящих имен, составляющих золотой фонд Вахтанговского, оказались на сцене с отрывками из пьес, о которых мечтали, но не сыграли за всю свою жизнь - так сложилась судьба. И никогда бы прекрасная Юлия Борисова не стала Кларой Цаханассьян («Визит дамы»), Людмила Максакова - графиней Антонидой Васильевной («Игрок»), Юрий Яковлев - Николаем Алексеевичем из бунинских «Темных аллей». И кто знает, стали бы когда-нибудь Ирина Купченко с Евгением Князевым партнерствовать в «Филумене Мартурано», а Владимир Этуш - Грегори Соломоном в «Цене» Миллера? Сколько шансов у Галины Коноваловой сыграть бывшую артистку императорских театров? В ее шикарные годы - артистке 95 - они были равны нулю. По окончанию «Пристани» к Коноваловой буквально бросались: «Галина Львовна, вы потрясающая... В ваши годы!»

Какие годы?! Перестаньте! - звонким голосом отвечает на комплименты старая актриса. - Я беру благодарности щенками, деньгами и мебелью.

Юмора этой даме не занимать. А на сцене, которую режиссер Туминас выстроил в стилистике немого кино, она блистала.

Отрывки полновесные, не обрезанные, и их местами затянутость, может быть, впервые во благо - можно увидеть мастерство и многое понять про то, что в русском театре есть, а что безвозвратно, увы, уходит. Благодаря «Пристани» понимаешь, что со сцены (и в данном случае - не только Вахтанговского театра) абсолютно ушла интонация. Когда можно закрыть глаза и по одной фразе определить: это говорит Василий Лановой, а это - только Юрий Яковлев. Да, он уже старенький, и видно, что нездоров, но голос, вкрадчиво-мягкая манера... ее не забыть никогда! И если он даже просто стоит на сцене, не произнося ни слова, или сидит на дощатой скамье, то невозможно не удивиться органике существования.

А Юлия Борисова! Во-первых, неповторимый голос - как будто немножко взвинченный. А во-вторых, каким-то необъяснимым образом происходит слом и голоса, и психологического состояния ее героини, приехавшей получить сатисфакцию в город своего детства.

Незабываемая улыбка Вячеслава Шалевича в образе Галилея, кураж Людмилы Максаковой, представшей гоголевской графиней. Владимир Этуш срывает аплодисменты буквально после каждой реплики своего старого оценщика, и понятно, что артист он роскошный, и лучше, чем директор Дома актера.

В финале музыка Фаустаса Латенаса будто напряжется вся, точно перед броском, загудит органом, и на сцене распустится огромный парус, на котором будут под ветром дрожать и колыхаться портреты ушедших уже вахтанговцев и самого основателя театра - кареглазого, с пижонски зализанными волосами Евгения Вахтангова. Конечно, такая философская метафора не может не вызвать эмоцию, разбередить чувства. «Пристань» оказалась достаточно универсальным изобретением Туминаса, как кубик Рубика. Уже сейчас готовятся отрывки с другими замечательными актерами, в частности, Маковецким, Сухановым, Ароновой, которые войдут в уже репертуарную «Пристань».

OpenSpace .ru, 18 но ября 2011 года

Алексей Бартошевич

Реквием Римаса Туминаса

К юбилею вахтанговской сцены худрук театра поставил для его стариков-корифеев спектакль с многозначным названием «Пристань».

Сидя в зале Вахтанговского театра на спектакле «Пристань», поставленном Римасом Туминасом к девяностолетию театра, я припомнил историю, рассказанную Лоренсом Оливье в его автобиографии.

Году в 1925-м юный Оливье случайно подслушал за кулисами разговор двух пожилых актеров. Они вспоминали о ком-то, кого почтительно называли «Старик». Помнишь, что делал Старик в четвертом акте «Купца»? А в финале «Ричарда»? Или его пауза в «Почте»? Оливье понял, что речь шла о Генри Ирвинге, и тут же поклялся, что когда-нибудь он сам станет Стариком и о нем будут говорить с тем же почтением и восторгом.

В театральном лексиконе «старики» – нечто большее, чем артисты почтенного возраста, прослужившие на подмостках лет по пятьдесят или более того. В каждой труппе были старые актеры, но мало где были «старики». Старики-корифеи, водители толпы хоревтов, живая легенда театра, воплощенная память о великих и навсегда ушедших театральных временах. Они – средоточие лучших, прекраснейших черт каждой нации. Я своими глазами видел (мне было лет шесть), как, встретив на улице Горького Василия Ивановича Качалова, идущего в Художественный театр из своего Брюсова переулка, люди останавливались, снимали шляпы и почтительнейше кланялись тому, кто самим своим существованием среди них доказывал, что не все еще иссохло в русской культуре и русской жизни. В том, как они приветствовали актера, не было ни фанатического экстаза неистовых поклонников, ни любопытства обывателей, повстречавшихся со знаменитостью – будет что рассказать соседям. В глазах прохожих светилось то, что можно назвать благоговением.

С годами лиц пенсионного возраста в наших театрах становилось все больше, а «стариков» все меньше. Проблема не столько для геронтологов, сколько для историков культуры.

Где снег минувших лет? Где «старики» теперь? Они давно стали если не вовсе ушедшей, то уходящей натурой, вымирающим племенем великанов. Не только в силу неотменимых законов природы, но более всего – по причине перемен, происходящих в театре и в самом обществе: об этом писалось и говорилось довольно.

«Старики» исчезают или вовсе исчезли оттого, что нынешний театр и нынешнее общество не нуждаются в них. Это не хорошо и не дурно: просто это так и иначе быть не может. Кому нужен Ирвинг в век Марталера?

«Пристань» ничем не напоминает традиционные юбилеи. Вместо привычной на вахтанговских и всех прочих театральных торжествах легкокрылой (и порядком утомившей) мелодии из «Турандот» со сцены слышится сотрясающая вселенную трагическая поступь Miserere Латенаса – всечеловеческой молитвы о спасении, звучавшей в финале «Макбета» Някрошюса. О ком рыдает эта музыка, какие утраты оплакивает, чью память славит? В финале на трепещущем белом полотнище одно за другим нам явлены лица (теперь уже лики) ушедших в мир иной вахтанговцев. Все они здесь, начиная с самого Учителя: Куза, Глазунов, Щукин, Горюнов, Симоновы (Рубен и Евгений), Орочко, Львова, Мансурова, Шихматов, Гриценко, Ульянов. Прекрасные, озаренные талантом лица, счастливые судьбы (даже если горестные, все равно – счастливые).

Один за другим нынешние вахтанговские корифеи поднимаются на сцену, чтобы сыграть желанную несыгранную роль, роль – несбывшуюся мечту. Это не значит, что у героев юбилея нет актерского будущего. Кто-то из них, вероятно, еще сыграет не одну роль. Туминас прощается не с Шалевичем или Этушем, а с изумительным поколением вахтанговских стариков. За немногими исключениями (Максакова), им нечего делать в его театре.

Весь путь этого поколения, от самых первых его шагов, прошел у меня на глазах. Я помню, как в Москве заговорили об Этуше после его уморительно смешного Лаунса в «Двух веронцах», как впервые прогремело имя Юлии Борисовой, сыгравшей в инсценировке «На золотом дне» по Мамину-Сибиряку, как они – Ульянов, Греков, Борисова, Шалевич, Гунченко, Яковлев, Гриценко, молодые, светившиеся талантом, полные свежих сил, – всей гурьбой высыпали на сцену в спектакле, ставшем дебютом поколения – наивном и прекрасном «Городе на заре». Именно как поколение они тогда покорили Москву. И на много лет остались ее любимцами.

Актеров многочисленных своих театров Москва любила всей душой, но очень по-разному. Вахтанговцев – с особенной нежностью. Никто лучше их не умел украсить унылые или жуткие будни, сообщить жизни дух элегантного праздника (кто искуснее вахтанговцев умел носить галстуки-бабочки или умопомрачительно изящные платья?); никто не был способен с таким искусством заставить верить, что мир хорош, прекрасен и полон всякого рода приятностей, которым нужно уметь радоваться. Что все страхи напрасны, все тяготы в конце концов минуют – и вообще все обойдется и само собой устроится наилучшим образом. Во времена всяческих испытаний, в изобилии посланных стране историей, люди нуждались именно в таком послании. Но только до поры до времени. Украшение реальности, как это не раз бывало, обращалось в ее приукрашивание. Спектакли арбатского театра начинали напоминать роскошные изделия кондитерского искусства. Бывали исключения (постановки Петра Фоменко, некоторые работы Владимира Мирзоева), но их было немного.

Актеры ульяновского поколения были и остались мастерами, но их блистательного искусства не мог не коснуться царивший в театре дух эстетической замкнутости. Как бы длинен ни был список сыгранных ими ролей, в итоге они сделали на сцене своего любимого театра гораздо меньше того, что, судя по размаху и глубине их дарований, рождены были сделать.

И вот теперь, обремененные летами и славой, ставшие Стариками в ирвинговском значении этого слова, вахтанговские корифеи вышли на сцену, чтобы сыграть свои заветные (кто знает, может быть, последние) роли в спектакле с многосмысленным названием «Пристань». Василий Лановой читает Пушкина, Вячеслав Шалевич играет Брехта, Людмила Максакова – Достоевского, Юлия Борисова – Дюрренматта, Владимир Этуш (восхитительно!) – Артура Миллера, Галина Коновалова и Юрий Яковлев – Бунина.

Кульминацией всего вечера был, без сомнения, Юрий Яковлев в «Темных аллеях». Вы вдруг понимали, что такое великий актер в подлинном, а не в масскультно заезженном смысле, как неотразимо прост и прекрасен, как чист и свят может быть театр, обращенный к человеческому сердцу. Навсегда запомним последний жест уходящего в неведомое пространство старика. Обернулся на полдороге, бросил взгляд в темноту зала, на секунду приостановился, поднял трость, и снова двинулся туда, в глубину подмостков, в неведомое пространство вечности, решимся сказать – в бессмертие. Тут была не столько боль несбывшегося счастья, сколько спокойная готовность примириться с посланной свыше судьбой, прощальная мудрость шекспировского Просперо. Вас посещала не только тоска о том, что прекрасное поколение близится к неотвратимому исходу (дай всем им Бог здоровья), но более всего благодарность за свет, который они столько лет нам дарили и продолжают дарить.

Ну что же: Римас Туминас коленопреклоненно признался в любви к великим вахтанговским старикам и великой вахтанговской школе. Долг признательности исполнен с достоинством и безукоризненным вкусом. Однако долгие проводы – лишние слезы. Не век же оплакивать уход уходящих. Туминас сделал своим старикам царский подарок, но одновременно подвел решительную черту под историей прошедших десятилетий.

Теперь худрука ждет нелегкая задача – продолжать дело, которое он с успехом начал: вывести театр из тупика, открыть в вахтанговской традиции то, что связывает ее с режиссерским театром современности. Не разрывая нить, тянущуюся от «Принцессы Турандот», помнить, что Вахтангов – это не только беззаботно-ироническая игра со старинными масками, но и трагические гротески «Эрика ХIV». Уже сделанное на новой для него сцене («Троил и Крессида», «Дядя Ваня») доказывает, что, несмотря ни на что, цель эта может быть достигнута. Прежде всего потому, что очень уж хороши вахтанговские актеры разных поколений. Нелепо сомневаться в возможностях труппы, в которой есть Маковецкий, Суханов или, например, Лидия Вележева (для меня, совестно признаться, было некоторой неожиданностью, что Вележева сыграла чуть ли не на равных с Яковлевым: вот что значит быть на сцене рядом со Стариком).

Туминас поставил спектакль-элегию, спектакль-прощание со стариками вахтанговского театра и тем самым – с великим театром прошлых времен, театром-мессией и спасителем человечества. Этот театр был неотразимо прекрасен, но возврата к нему нет. ​

Прошла неделя с того незабываемого вечера, когда мне выпало счастье посетить спектакль «Пристань» в Театре им. Вахтангова, а он все еще стоит перед глазами и заставляет думать о многих вещах, о не растерянных ценностях слова и игры Артиста, о красоте классического репертуара, не поддавшегося современному прочтению.
Можно применить множество красочных эпитетов к спектаклю, но выделю два: уникальный и грустный. Уникальность действа на сцене – это участие в нем не одного великого актера, а целого созвездия великих мэтров. Редкий театр может похвастаться тем, что на его сцене играет такое количество признанных любимцев публики. Все они отдали театру долгие десятилетия своего творчества, и хочется верить, что в театре продолжаются традиции великих режиссеров, а любовь к своему театральному дому объединяет и поддерживает всю труппу. Возможно, гениальная задумка Римаса Туминаса состоит именно в этом: показать не только великолепных звезд театра, но и ту удивительную студийную атмосферу, которая в разные годы была присуща вахтанговцам.
Спектакли этого театра всегда поражали театральностью, праздничностью, шутками на злобу дня. Но и серьезный психологизм тоже присущ театру. И вот в данной постановке мы видим на сцене маленькие спектакли, разные по духу, поставленные каждый для своего «одного актера». Выходы всех немолодых мэтров сопровождаются овациями. Все великолепны. Можно немного побурчать по разным поводам – этот мини-спектакль можно подсократить, этот удлинить, а эти вообще поменять местами, да и музыку в финале можно немного приглушить. И все же четыре часа проходят на одном дыхании. Это встреча с настоящим Театром, не уронившим планку, уважающим своего зрителя. Браво Владимиру Этушу, Галине Коноваловой и Юлии Борисовой! Это что-то искрометное и недосягаемое по уровню игры! А когда уже позже, дома, я узнала о возрасте этих Артистов, то остается только низко поклониться им в пояс! Отдельно хочу выделить Василия Ланового, который ненадолго появляется на сцене, чтобы прочесть стихи Пушкина. Но как он это делает! Сколько трагизма и грусти в его словах и облике. У меня уже давно не бегали мурашки по телу в театральном зале. Спасибо ему и всем за эти мурашки.
В спектакле много юмора, и все же по окончании действа меня не отпускало чувство щемящей грусти, грусти по уходящему Искусству. Спектакль начался на грустной ноте – с исполнения молитвы, а закончился огромным развевающимся занавесом, на котором появляются и исчезают портреты прославленных вахтанговцев. Что это? «Унесенные ветром»? Но молодые артисты в первой сцене молятся о том, чтобы мы не забывали тех, кто создал русское театральное искусство. Сейчас, в век телевидения и кинофильмов со спецэффектами, хочется верить, что Театр жив и есть, кому продолжить его традиции. Еще раз спасибо Римасу Туминасу за его блестящую постановку.

Спектакль по мотивам произведений Ф.М. Достоевского, Ф. Дюрренматта, А. Миллера, А.С. Пушкина, Э. Де Филиппо (2ч50м) 16+
Художественный руководитель постановки: Римас Туминас
Режиссеры: Владимир Иванов, Алексей Кузнецов, Владимир Еремин
Артисты: Юлия Борисова, Людмила Максакова, Владимир Этуш, Василий Лановой, Ирина Купченко, Евгений Князев
и другие С 20.12.2018 нет дат для данного спектакля.
Учтите, что театр может переименовывать спектакль, также одни антрепризы иногда передают в прокат спектакли другим.
Для полной уверенности что спектакль не идет воспользуйтесь поиском по спектаклю.

Рецензия "Афиши": Этот спектакль войдет в историю, он уникален. Не потому, что посвящен 90--летию театра им. Евг. Вахтангова – мало ли случается «датских» торжеств? Его уникальность – в составе участников, в блеске их имен и, главное, в том неистовом пыле дебютантов, с которым великие актеры, честь и слава Вахтанговского театра, отдаются выбранным ими для бенефиса ролям. Спектакль сплетен из фрагментов разных произведений и идет под несмолкающие аплодисменты растроганной пуб-лики. Шквал оваций обрушивается и на давно не выходившую на сцену Юлию Борисову, которая царит и ча-рует в «Визите старой дамы» по Дюрренматту, и на Василия Ланового, читающего Пушкина, и на Людмилу Максакову, представшую Бабушкой из «Игрока» Достоевского, и на Вячеслава Шалевича в роли Галилея из пьесы Брехта. Великолепен Владимир Этуш в роли старого Грегори из «Цены» А. Миллера, каждая реплика его колоритного персонажа – чистый перл и вызывает радостный хохот зала. Ирина Купченко и Евгений Князев с блеском, выделяя лишь самое главное, пунктиром пролетают пьесу Э. Де Филиппо «Филумена Мартурано». Затаив дыхание, в звенящей тишине внимают зрители Юрию Яковлеву, так просто и мудро играющему в «Темных аллеях» по Бунину.
Это спектакль корифеев. Вахтанговская молодежь скромно теснится на втором плане, иначе и быть не может: роль молодых здесь – восторг и преклонение перед великим уходящим театром.
Но подлинное открытие и триумф спектакля – Галина Коновалова в инсценированном рассказе Бунина «Благосклонное участие». Можно смело сказать, что к актрисе, никогда не игравшей главных ролей и не знаменитой, в возрасте 95 лет пришел настоящий успех. Она играет старую певицу, всеми забытую бывшую приму, которая только и живет, что от Рождества до Рождества, так как именно под Рождество, раз в году, получает приглашение дать благотворительный концерт для гимназистов, и этот концерт – ожидание его, подготовка к нему – становится главным событием ее жизни. Игра Галины Коноваловой поражает кипучей энергией и сочетанием контрастов: печаль – и ирония, тонкость внутренних переживаний – и гротеск, неистребимое женское кокетство – и самоирония. Проявляется подспудный смысл спектакля: душа актера не знает возраста. Жажда творчества неутолима.
Художественный руководитель постановки Р. Туминас. Режиссеры: А. Дзиваев, В. Еремин, В. Иванов, А. Кузнецов. Художник А. Яцовскис. Художник по костюмам М. Обрезков. Композитор Ф. Латенас

Елена Левинская

В спектакле участвуют: