Масштабный межмузейный исследовательский проект "Оттепель", который показывает Третьяковская галерея на Крымском валу, создан по правилам той противоречивой эпохи, на которую возлагалось больше надежд, чем она смогла оправдать. Выставка апеллирует к современному зрителю, ищет точку опоры в прошлом, приглашает к спору о времени и о себе. Ее разделы "Разговор с отцом", "Лучший город Земли", "Международные отношения", "Новый быт", "Освоение", "Атом - космос", "В коммунизм!" выводят в открытое пространство форума. Форума условного, как театральная сцена, и не менее реального, чем площадь Маяковского, ставшая в 1960-е поэтическим клубом под открытым небом.

О новом проекте Третьяковской галереи рассказывает куратор выставки Кирилл Светляков.

Сразу три музея: Музей Москвы, Третьяковская галерея, ГМИИ им. А.С.Пушкина - делают проекты, посвященные оттепели. Какая потребность времени стоит за этим совпадением?

Кирилл Светляков: Отчасти это потребность вернуться к тем проблемам, которые "оттепель" не решила и которые не решены до сих пор. Чтобы понять, почему мы наступаем на одни и те же грабли примерно раз в четверть века. Думаю, как раз это порождает горячие споры и о той эпохе, и о ее героях, будь то Хрущев, Солженицын или Окуджава… Собственно, эти споры начались еще в 1990-е. С другой стороны, именно в той эпохе, с ее первыми полетами в космос, с первыми атомными станциями, - истоки сегодняшнего времени.

Наконец, когда ХХ век окончательно становится историей, возникают вопросы сохранения художественного наследия и его изучения. А в случае с наследием 1960-х это, кстати, вовсе не очевидно. Можно вспомнить хотя бы историю сноса старого международного терминала аэропорта Шереметьево, построенного в начале 1960-х. Его в народе называли "рюмкой", хотя вообще-то он больше напоминал "летающую тарелку".

Действующий аэропорт, вероятно, сложно сохранять в качестве архитектурного памятника…

Кирилл Светляков: Археология "оттепели" вообще оказалась сложной. Именно потому, что искусство было "легким", функциональным, часто из новых материалов. Так, например, я еще в 1990-х видел куклы спектакля "И-го-го" в музее театра Образцова. Тогда спектакль уже не шел. Это была замечательная постановка, такая феерия эпохи НТР родом из 1960-х, где действие происходит в Институте гомункулусов… Куклы были сделаны из современных материалов: латекса, пластика… Это как раз и подвело. Когда мы хотели взять персонажей спектакля на выставку, выяснилось, что их нет. Они скукожились, ссохлись, будто мумии. Но куклы хотя бы пытались сохранить, а, скажем, мебель 1960-х, лаконичная, выразительная, практически исчезла. Она была недорогая, легко разбиралась, и в итоге с ней легко расставались.

Какими временными рамками вы ограничиваете "Оттепель"?

Кирилл Светляков: Начало - это 1953, поскольку процессы реабилитации начались не с Хрущева, а гораздо раньше. После смерти Сталина их запускает Берия. Но какие-то процессы Никита Сергеевич возглавил и сделал интенсивными, какие-то инициировал сам. Понятно, что внутри партийной верхушки шла борьба. Но Хрущев не только победил на определенном этапе, он десакрализировал власть. У него был момент лицедейства, эффектной политической клоунады, как у Трампа сейчас. Очень многие вещи понимал прекрасно. Другое дело, что для политической сцены выбрал амплуа "простого парня".

Что не помешало ему санкционировать расстрел рабочих в Новочеркасске в июне 1962…

Кирилл Светляков: Мы об этом говорим, конечно, в экспликациях, но показать на выставке это сложно. Есть несколько фото в архиве ФСБ. Верхняя граница оттепели - август 1968 года, когда танки стран Варшавского договора вошли в Прагу.

Если говорить о работах художников, представленных на выставке, то чем определялся выбор?

Кирилл Светляков: Мы попытались соотнести работы художников с идеями, которые витали в воздухе. Но если в литературе, в кино оттепель связана с появлением новой интонации, новых сюжетов, новых героев (будь то Иван Денисович из повести Солженицына, ученые из романа Гранина "Иду на грозу" или учитель истории из фильма "Большая перемена"), то художники искали прежде всего новый язык. Тот, который мог бы дать представление о предельном экзистенциальном опыте, пережитом поколением отцов. Взять хотя бы Эрнста Неизвестного или Вадима Сидура, соединявших модернизм и архаику. У Николая Вечтомова, тоже воевавшего, например, появляются тревожные, странные абстрактные формы.

Естественно, они отталкивались от искусства соцреализма, который воспринимался как набор мертвых формул. Куда они могли двигаться? В сторону открытия лирического, приватного пространства - по этому пути пошли кинематографисты. А художники пытались переосмыслить опыт авангарда...

В МИФИ был легендарный хор физиков. И в приемной комиссии там сидел …хормейстер

Другой источник вдохновения - открытия ученых. Абстрактные работы Владимира Слепяна, Юрия Злотникова, Бориса Турецкого, были связаны с интересом к кибернетике. Злотников даже посещал семинары кибернетиков и разработал свою "сигнальную систему" в искусстве.

Даже тогда, когда связи с научным поиском неочевидны, мы решались проводить параллели. Так, в раздел "Атом - космос" мы включили раннюю абстракцию Эрика Булатова, и сопоставили со снимками "следов" элементарных частиц в синхрофазотроне. Булатов говорил, что не надо его абстракции к синхрофазотрону привязывать, но тем не менее. Две небольшие живописные работы Льва Крапивницкого, из коллекции Талочкина, вошли в этот же раздел. Конечно, же есть работы Франциско Инфанте, вообще - группы "Движение"…

Показываем, также иллюстрации Юло Соостера, Ильи Кабакова, которые они делали для журнала "Знание - сила". А вот, скажем, в журнале "Техника молодежи" художников не было, там рисовали …ученые.

Речь о самодеятельном искусстве?

Кирилл Светляков: Я бы говорил о движении энтузиастов, которое поддерживал журнал "Техника - молодежи". Он организовывал выставки работ, созданных учеными. Это особая субкультура. Мы, например, на выставке показываем материалы из архивов Института ядерных исследований в Дубне, музея Курчатовского института… Увлечения ученых во многом были связаны с идеей воспитания совершенного человека: ученого, интеллектуала, художника, спортсмена. В МИФИ, например, был легендарный хор физиков. И в приемной комиссии там сидел …хормейстер, как ни странно это звучит.

Поэтому так органичны в вашем проекте встречи "физиков и лириков", разных искусств - от кино до живописи, от журнальной графики до дизайна.

Кирилл Светляков: Конечно. Добавьте к этому набору лубок, и картина станет более полной. Да, в то время все были увлечены модернизмом. Но модернизм в массовой продукции легко уживался со стилизованной под фольклор продукцией, которая должна была быть доступна и понятна для масс. Ансамбль "Березка" танцует на фоне ракеты. Этот стиль "на санях в открытый космос", конечно, отсылает к сказке, ставшей былью.

Этот мотив сбывшейся сказки можно найти и в фильмах 1930-х…

Кирилл Светляков: Возможно. Кстати, первое, что видит зритель на выставке - это фильм, рисующий крестьянский рай на земле. У рая точный адрес - ВДНХ. А потом зритель входит в пространство, где на экранах - эпизоды из фильмов 1960-х. Герой Анатолия Папанова разбивает свои скульптуры в картине "Приходите завтра". Юный персонаж Олега Табакова рубит мебель в фильме "Шумный день". А в фильме "Дайте жалобную книгу" молодые архитекторы, студенты, журналисты демонтируют кафе "Одуванчик".

Пройдя через этот бунт, мы приходим к "Разговору с отцом". В фильмах оттепели это почти обязательный жанровый элемент. Показателен фильм Марлена Хуциева "Мне 20 лет", где молодой человек спрашивает отца, возникающего из тьмы минувшей войны, как ему жить. А тот, погибший давно, отвечает, что он младше сына… Сам думать должен. А после этого прощания с прошлым зритель попадает в пространство города, в центр, откуда может двигаться в любой раздел выставки, хоть в "Атом - космос", хоть "В коммунизм!".

Чтобы попасть "В коммунизм!", нужно подняться наверх, по пандусу. Там можно найти, в частности, футурологическую таблицу от фантаста Артура Кларка, который предсказывал, какие открытия ждут человечество к 2050 году. Ее печатал журнал "Техника - молодежи". Можно посмотреть, что сбылось, что еще нет.

Во времена оттепели "железный занавес" если не поднимается, то становится местами прозрачнее. Параллели с эпохой молодежной революции на западе для вас были важны?

Кирилл Светляков: У нас молодежной революции не было в 1960-х. На западе эта революция начинается с вопросов детей отцам по поводу фашизма. Вы были коллаборцинистами, вы молчали во времена Гитлера, вы лгали нам, детям, а теперь учите нас жить. Какое вы на это имеете право? У нас ситуация была другая. Авторитет фронтовиков был непререкаемым. И герой полотна Виктора Попкова примеряет шинель отца. Фактически эту же фронтовую шинель примеряет на своих героев Владимир Высоцкий.

Можно, конечно, вспомнить конфликты молодежи с бюрократами в фильмах "Карнавальная ночь" и "Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен". Но это имеет отношение не к молодежной революции, а к ротации кадров. Молодежная культура создается молодыми людьми для молодых людей. У нас она появляется только во времена перестройки.;

В экспозицию вошли картины, скульптуры, фотографии, фрагменты фильмов, сервизы, образцы тканей и даже швейная машинка. Они показывают эпоху оттепели как время надежды, достижений и творческого расцвета, а также проблем, конфликтов и разочарований.

Одной из великих утопий ХХ века, целой эпохе, длившейся около 15 лет, посвящена новая выставка в Третьяковской галерее. В двух залах на Крымском Валу собрано около 500 экспонатов из 23 музейных собраний и 11 частных коллекций. Это живопись, графика, скульптура, декоративно-прикладное искусство, предметы быта, фотографии, архивные документы и отрывки кинолент.

«Эта выставка — пример спокойного, серьёзнейшего, системного анализа той эпохи из нашего сегодняшнего времени», — рассказала генеральный директор Третьяковской галереи Зельфира Трегулова. Это попытка взглянуть на оттепель с её достижениями и проблемами глазами нынешней молодёжи. Не случайно и её кураторы молоды и помнить ту эпоху не могут.

На полотнах и кадрах лент горожане у витрины магазина, бампер «Волги», очередь к газетному киоску, карикатурные абстракционисты, за стёклами — швейная машинка Подольского механического завода и целая коллекция тканей. Куратор выставки Кирилл Светляков пояснил: «В эпоху оттепели не было иерархии. Каждый вид человеческой деятельности, не только искусство, воспринимался как творчество». Здесь нет ничего второстепенного, каждый экспонат сообщает что-то важное, и зритель, собирая эти сообщения, моделирует своё представление о том времени.

Экспозиция похожа на город: она выстроена вокруг так называемой площади Маяковского — большого белого круга с бюстом поэта в центре. «Это особенное пространство — пространство, предназначенное для встреч, дискуссий и самых активных обсуждений, высказывания своего мнения. Оно стало центром выставки, посвящённой тому периоду, когда это всё стало возможно и когда основной нерв и общественной, и художественной, и интеллектуальной жизни был на площадях, в огромных аудиториях университетов, в научно-исследовательских институтах», — так объяснила архитектуру экспозиции Зельфира Трегулова.

К «площади» ведёт первый раздел экспозиции «Разговор с отцом» — диалог поколений в послевоенном советском мире. Беседу подогревают две темы: правда о войне и лагерях. Неслышный разговор со зрителем ведут картина Александра Крюкова «Освенцим», модели мемориала «Разорванное кольцо» Константина Симуна и памятника погибшим от бомб, созданного Вадимом Сидуром, портрет Варлама Шаламова кисти Бориса Бергера. «Модернистский язык становится способом разговора на эти темы, о которых не то что запрещено было говорить — да, это было запрещено, — но и трудно говорить», — сказал Кирилл Светляков.

Вторую часть экспозиции назвали «Лучший город Земли». Это место, где соприкасаются частное и публичное, где жители не закрылись в маленьких квартирах, не ушли на кухни, как это будет в годы застоя, в 1970-е. Здесь и фотография «Рассвет. Молодёжь у ГУМа» Виктора Ахломова, и офорты Владимира Волкова из серии «На улице», и картина «Свадьба на завтрашней улице» Юрия Пименова. Последний посвятил жилищному строительству целую живописную серию «Новые районы».

«Международные отношения» — это история противостояния СССР и США во время Карибского кризиса. Перед зрителями вырастает здание ООН на полотне Якова Ромаса, бронзовый бюст Фиделя Кастро, созданный Николаем Штаммом, гвардеец-бородач из серии «Куба» художника Виктора Иванова, плакат к фильму Михаила Калатозова «Я — Куба».

«Новый быт» иллюстрирует программу по созданию комфортного быта. Здесь эскизы коллекции одежды для модных селянок, выполненные Вячеславом Зайцевым, отрезы тканей, предметы из кофейного сервиза. Экспонаты «Освоения» дышат романтикой дальних странствий и героизацией трудовых будней, когда молодёжь отправлялась осваивать целину, а художники и поэты ехали вслед за ней, чтобы воспеть тяжёлый труд. В этот раздел, например, вошли картины «Строители Братска» Виктора Попкова, «Плотогоны» Николая Андронова и «Конструкторы» Ивана Степанова, скульптура «Монтажники» Юрия Чернова.

Героями эпохи оттепели были студенты и учёные, которым посвящён раздел «Атом — космос». Именно атом и космос, как самая маленькая и самая большая величины, определяли масштабы вселенского мышления шестидесятников. Кроме картин «Земля слушает» Владимира Нестерова или «Спираль бесконечности» Франсиско Инфантэ-Араны, здесь есть причудливый стеклянный винный набор, похожий на колбу, и керамическая композиция, изображающая сотрудников Института физических проблем и членов семьи Петра Капицы, а ещё — макет передвижной атомной электростанции и спутника.

Экспонаты последнего раздела «В коммунизм!» словно парят над остальными: они расположились на втором этаже, куда ведёт пандус. Здесь можно увидеть большое полотно «Реквием» Элия Белютина, таблицу Артура Кларка «Контуры будущего» с предсказаниями до 2100 года, сатирический мультфильм о счастье «Ключ», а также «Человечка нарисовал я», рассказывающий о царстве лжи.

«Оттепель» в Третьяковке продлится до 11 июня. Она должна стать первой частью выставочной трилогии. Планируется, что её продолжат показ искусства эпохи застоя, а затем — времени перестройки. «Оттепель» сопровождают лекции, кинопоказы, поэтические чтения. Стихи Андрея Вознесенского, Евгения Евтушенко, Беллы Ахмадулиной, Иосифа Бродского и Геннадия Шпаликова прозвучат в исполнении известных артистов. Откроет цикл 17 февраля Артур Смольянинов, а закроет 21 апреля Чулпан Хаматова.

Зрителей ждут фильмы «Карета в Вену» и «Убийцы среди нас», а также цикл лекций «Преодолевая границы», который расскажет о том, как развивалась послевоенное искусство. А для старшеклассников приготовили олимпиаду, посвящённую искусству ХХ века. Часть этой программы входит в межмузейный фестиваль «Оттепель: лицом к будущему» .

Гости передачи «Музейные палаты» в субботу, 4 марта – генеральный директор Третьяковской галереи Зельфира Трегулова и куратор выставки «Оттепель» Кирилл Светляков.

Выставка «Оттепель» в Третьяковской галерее – часть большого межмузейного проекта, посвященного периоду с 1953 по 1968 год (от смерти Сталина до ввода советских войск в Чехословакию).

В экспозиции Третьяковки – около 500 экспонатов: живопись, графика, скульптура, декоративно-прикладное искусство, предметы быта, архивные документы, фотографии, фрагменты фильмов. Помимо вещей из собственных фондов ГТГ здесь также работы, которые предоставили еще 23 музея и 11 частных собраний.

Третьяковка постаралась охватить все возможные сферы жизни и поделила свою экспозицию на семь частей. Первая, «Разговор с отцом» – это тема войны. От традиционного Коржева до «военных» скульптур Вадима Сидура.

Раздел «Лучший город Земли» в основном воплотился в работах Юрия Пименова (одна из которых стала и эмблемой выставки в целом).

Скульптура Олега Комова, надо полагать, призвана отразить новое строительство – в самом буквальном смысле, тех самых «хрущевок», которые ныне всё пытаются снести.

Еще один раздел – «Международные отношения». Противостояние с США, «остров свободы» – Куба, а также всевозможные фестивали.

Далее раздел «Новый быт». Сюда, помимо «Гладиолусов» Таира Салахова и «Конструкторов» Ивана Степанова поместили, например, Андрея Гончарова или таких нонконформистов как Михаил Рогинский, Борис Турецкий и Оскар Рабин. А также модельеров, эскизы тканей и чайные сервизы.

Раздел «Освоение» предполагает «романтику дальних странствий». Сюда в основном приземлились представители «сурового стиля» – Николай Андронов, Виктор Попков…

Раздел «Атом и космос» посвящен, понятно, развитию науки. Над «Космонавтом» Эрнста Неизвестного тут висит макет первого спутника в натуральную величину.

Предъявлен публике и «микрорадиоприемник» середины 60-х. Размером вся коробочка – с пачку сигарет.

Каким-то образом именно сюда поместили и абстрактную живопись – в подраздел «НТР и абстракция». Действительно, авторы нового для СССР течения (как Юрий Злотников, Леонид Кропивницкий, Борис Турецкий, Александр Панкин) иной раз давали своим работам – возможно, из осторожности – и такие названия, как «Счетчик Гейгера» или «Синхрофазотрон».

Ну, а главным «оттепельным» течением в живописи тут представлена студия «Новая реальность» Элия Белютина. Вот и собственно белютинская работа – «Похороны Ленина». Кажется, это уже раздел «В коммунизм!» - где среди прочего можно посмотреть и фрагменты записи выступления Хрущева на съезде.

Выставка проходит в здании ГТГ на Крымском валу и продлится до середины июня.

Ну, а кроме того, выставка «Московская оттепель » проходит сейчас в Музее Москвы. Ожидается также участие в программе ГМИИ им. Пушкина и центра «Гараж».

С 16 февраля по 11 июня в Третьяковской галерее на Крымском Валу пройдет крупнейший выставочный проект, посвященный периоду отечественной истории, обозначаемому как «эпоха оттепели».

Эпоха охватывает время с 1953 года, когда после смерти Сталина произошли первые амнистии политических заключенных, и до 1968 года, когда ввод советских танков в Чехословакию развеял иллюзии о возможности построения социализма с «человеческим лицом».

Этот период — важнейший политический, социальный и культурный проект в истории СССР, одна из «великих утопий» XX века, которая осуществлялась параллельно с демократическими преобразованиями и культурными революциями в странах Западной Европы и США.

Относительно короткий промежуток времени, длившийся около 15 лет, не случайно получил громкое название «эпоха». Плотность времени, его насыщенность важнейшими событиями были невероятно высокими.

Ослабление контроля государства и демократизация способов управления культурой значительно оживили творческие процессы. Сформировался стиль оттепели, представляющий собой оригинальный вариант советского модернизма 1960-х. Во многом он стимулировался научными достижениями в области космоса и атомной энергетики. Космос и атом — как самая большая и самая малая величины — определяли диапазон «вселенского» мышления шестидесятников, устремленных в будущее.

Всепроникающее ощущение создававшегося буквально на глазах великого и нового не могло не отразиться на искусстве. Раньше всего на изменение ситуации отреагировала литература. Большое значение имела реабилитация некоторых репрессированных при Сталине деятелей культуры. Советский читатель и зритель заново открыл для себя многие имена, табуированные в 1930-1940-х годах. В изобразительном искусстве появился «суровый стиль». В то же время часть художников обратилась к наследию русского авангарда, начались активные поиски в области нефигуративной изобразительности. Новый импульс развития получили архитектура и дизайн.

Настоящая выставка представляет кураторскую интерпретацию процессов, происходивших в культуре и обществе. Цель проекта не только показать достижения оттепели, продемонстрировать взрыв невероятной творческой активности, которую дала появившаяся свобода, но и артикулировать проблемы и конфликты эпохи. Экспозиция включает произведения художников, скульпторов, режиссеров, ставших свидетелями происходивших изменений в важнейших сферах жизни советского человека.

Выставка представляет собой единую инсталляцию, в которую интегрированы разные артефакты: произведения живописи и графики, скульптура, предметы быта, образцы дизайна, видеопроекции с фрагментами художественных фильмов и документальными кадрами. Выставочное пространство поделено на семь тематических разделов, демонстрирующих важнейшие феномены эпохи.

Раздел «Разговор с отцом» рассматривает диалог поколений в послевоенном советском обществе. Он поддерживался двумя темами, о которых было принято молчать: правда о войне и правда о лагерях.

Раздел «Лучший город Земли» раскрывает тему города как места соприкосновения приватной и публичной сфер, когда жители еще не замкнулись в маленьких квартирах перед телевизором, не ушли на кухни, как это произойдет в 1970-е.

В разделе «Международные отношения» рассматривается противостояние СССР и США, которое определяло политическую картину мира во второй половине ХХ века. Холодная война и угроза ядерного уничтожения оказали решающее влияние на культурное мышление этого времени. Две сверхдержавы соревновались не только в гонке вооружений, но и в пропаганде своего образа жизни на международных выставках и в средствах массовой информации.

Раздел «Новый быт» иллюстрирует программу по созданию комфортного частного быта, когда вновь приобрел актуальность лозунг 1920-х годов «Художник — на производство». Художникам-дизайнерам была поставлена задача воспитать у граждан «правильный» вкус в противовес «мещанству», улучшить мир советского человека с помощью предметно-бытовой среды.

Раздел «Освоение» предлагает разговор о «романтике дальних странствий», о стремлении молодых людей к самоутверждению и самостоятельности, о героизации тяжелых «трудовых будней», то есть на те темы, которые использовались в пропагандистских кампаниях, сопровождавших освоение целинных земель, призывы на далекие стройки. Художники и поэты отправлялись в творческие командировки, чтобы запечатлеть молодых романтиков.

Раздел «Атом — космос» демонстрирует, как массовость высшего образования и развитие научных институтов породили новых героев времени — студентов и ученых. С запуска в 1957 году «Спутника-1» космос завладел умами и стал одной из главных тем в советской культуре, затронув не только живописные или поэтические произведения, но и дизайн бытовых предметов и приборов.

В разделе «В коммунизм!» становится очевидно, как успехи в освоении космоса и научные открытия стимулировали воображение художников. В культуре 1960-х можно найти множество футуристических прогнозов, похожих на те, что делались в период первого революционного десятилетия.

Эпоха оттепели была полна противоречий. Выставка в Третьяковской галерее представляет собой попытку системного исследования ее культурного наследия. Планируется, что проект станет первой частью выставочной трилогии, которая будет продолжена показом искусства 1970-х — первой половины 1980-х, так называемой эпохи застоя, а вслед за этим — времени перестройки.

К выставке подготовлено уникальное издание, посвященное эпохе советских 1950-1960-х. Книга содержит научные статьи о живописи, скульптуре, архитектуре, дизайне, моде, кино, театре, поэзии, литературе, также в ней рассматриваются вопросы социологии, политологии и философии этого времени.

Проект сопровождает обширная образовательная программа, включающая лекции, кинопоказы, поэтические чтения, олимпиаду для школьников. Часть программы организована в рамках межмузейного фестиваля «Оттепель. Лицом к будущему».

Сразу три ведущих московских музея с участием еще трех десятков других организаций решили вспомнить переломную для СССР хрущевскую эпоху

Юрий Пименов. Ожидание. 1959. Государственная Третьяковская галерея

Три музея: Музей Москвы, Государственная Третьяковская галерея и Государственный музей изобразительных искусств им. А.С.Пушкина — этой зимой открывают выставки о самой энергичной советской эпохе. Изобразительное искусство, архитектура, наука, поэзия, кино, мода — все стороны жизни хрущевского времени будут представлены в экспозициях. Причем в выставочном марафоне примет участие около 30 институций, и это беспрецедентный случай в нашей музейной практике.

Афиша к фильму
Летят журавли. 1957.
Режиссер Михаил Калатозов, художник Евгений Свидетелев Государственная Третьяковская галерея

Первая выставка — «Московская оттепель: 1953-1968» в Музее Москвы — стартовала уже в декабре. Хронологически она отсчитывает время со смерти Иосифа Сталина и первых шагов к потеплению политического климата в СССР, начавшемуся еще до знаменитого ХХ съезда партии в 1956 году, где генеральный секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев впервые осудил культ личности. Одной из основных задач кураторской группы (в нее вошли Евгения Кикодзе, Сергей Невский, Ольга Розенблюм, Александра Селиванова и Максим Семенов) было погружение в атмосферу той поры. Выставка устроена как лабиринт, ее экспонаты — а их на выставке почти 600, — будто мирные атомы, объединены в одну экспозиционную молекулу. Каждый раздел визуализирует структурные векторы эпохи: мобильность, прозрачность, решетка, капсула, органика, — единые ритмы невидимыми волнами соединяют вещи из совершенно разных областей жизни. Часы, фарфор, скульптура, одежда, фотографии, картины, плакаты и архитектурные макеты включаются в свободную выставочную импровизацию, пульсирующую в джазовом ритме.

Юрий Пименов. Район завтрашнего дня. 1957 Государственная Третьяковская галерея

Яркие стильные платья эмоционально близки абстракции Льва Кропивницкого «Печальная безответственность». Спиральные модернистские скульптуры Николая Силиса рифмуются с моделью памятника первому искусственному спутнику Земли. Портрет физика-ядерщика Льва Ландау работы Владимира Лемпорта не противоречит свадебному мини-платью из модной тогда синтетики. А фотографии стройных рядов хрущевских пятиэтажек ритмически совпадают с геометрической абстракцией на тканях Экспериментального бюро фабрики «Красная роза». Их автор Анна Андреева явно была знакома с похожими работами русских авангардистов: ее ткани с геометрическим рисунком напоминают образцы 1920-х Варвары Степановой.

Михаил Рогинский. Мосгаз. 1964 Государственная Третьяковская галерея

Слово «экспериментальный» встречается на выставочных этикетках часто. Сама оттепель была фантастическим экспериментом во всех областях жизни. Тесный альянс физиков и лириков сделал возможным самые смелые опыты, и потому искусство того времени столь наукообразно, а научные достижения — столь красивы.

Экспериментальная студия электронной музыки на фирме «Мелодия» разработала первый синтезатор АНС, на выставке представлены его фотографии. Фотоэлектронный оптический синтезатор был элегантен, как рояль, и при этом оставался образцом новейших технологий. В 1960-1970-е годы на нем писали музыкальные треки к фильмам на космическую тему, в том числе к «Солярису» Андрея Тарковского. А первая советская электронно-вычислительная машина УМ-1 НХ, выпущенная Ленинградским электромеханическим заводом, напоминает скульптуру швейцарца Жана Тэнгли. В то же время живопись художников круга журнала «Знание — сила» Юло Соостера и Юрия Соболева — это научные трактаты, облеченные в художественную форму.

Оттепель — это и новая организация быта. Впервые со времен авангарда художники занимаются профессиональной разработкой жилых пространств. В -1960-е повсюду: в кино, на выставках, в журналах — появляются образцы новых интерьеров. В СССР развивается дизайн. Кресло, журнальный столик, торшер становятся непременной триадой нового интеллигентского быта. Часы «Заря» на выставке — образец высокого стиля, созданный советскими дизайнерами. Уже в 1950-е годы в дипломах студентов Архитектурного института разрабатываются новые стильные интерьеры, промышленные и жилые, основные тенденции которых совпадают с мировыми трендами.

В 1960-е расцвел и второй русский авангард, инспирированный несколькими выставками западного искусства в Москве. Советский модернизм на первоначальном этапе был подражательным и все же вырос в оригинальное явление. Ранние работы Юрия Соболева, в будущем главного художника журнала «Знание — сила», в начале 1960-х еще напоминают позднего Пабло Пикассо, а первые абстракции Владимира Немухина — дриппинговые сюиты Джексона Поллока.

Владимир Гаврилов. Кафе. Осенний день. 1962 Государственная Третьяковская галерея

Шестидесятые невозможно представить без темы космоса. Культ Юрия Гагарина и восторг по поводу первого космического полета объединили миллионы людей, что отразилось в массовой культуре. Кураторы ограничились несколькими важными артефактами. Конфеты «Лунные», «Белка и Стрелка», макеты памятников, номер газеты «Известия» с заголовком «Свершилось!» и несколько редких фотографий дают живое впечатление о времени начала покорения космоса.

Американская национальная выставка. Сокольники. Кабриолет Бьюик Электра 225. 25 июля 1959 Государственная Третьяковская галерея

Кирилл Светляков
Заведующий отделом новейших течений Государственной Третьяковской галереи и куратор выставки «Оттепель»

Оттепель давала иллюзию прямого общения всех со всеми, и даже не просто иллюзию, но и возможность, это был опыт прямой демократии. Хрущев задавал тон. Этот диалог развязал языки, дал свободу — помимо того, что начались реабилитационные процессы. Сформировалась идея некоего универсального человека, одна из важных для 1960-х. Если ты колхозник, ты думаешь об управляемых комбайнах. Если ты физик, ты интересуешься искусством. Если ты поэт, ты обязан физикой интересоваться, иначе физики тебя не поймут. Такое было не только в СССР — по всему миру.

Почему 1960-е так важны? Сейчас, отчасти истерично, ищутся связи и общности, и та эпоха дает их пример. Общность ли это драмы войны, полета в космос, сельского происхождения новых горожан или веры в коммунизм — в любом случае у человека 1960-х коллективная идентичность. Плюс -1960-е дают разнообразные модели культуры: реформированная официальная культура, контркультура, субкультуры… Например, субкультуры ученых и самых разных самодеятельных художников — мы немножко показываем в том числе живопись физиков-атомщиков.

У нас используются все медиа, потому что, если это демократическая модель, нам важна каждая чашка и каждый кусок фильма, и документы. В экспозицию зритель будет проходить через сталинский фильм о ВДНХ, а потом увидит три перформанса, связанные с темой разрушения, взятые из разных советских фильмов. Как, например, знаменитая сцена, ставшая символом борьбы с мещанством, когда юный герой Олега Табакова рубит родительский шкаф. Или сцена из фильма «Приходите завтра», где герой Анатолия Папанова, скульптор, крушит свои работы в мастерской как недостаточно искренние.
Ни в коем случае не надо воспринимать эту выставку как некий перечень олицетворяющих эпоху имен. Скорее, это попытка сформулировать главные темы этого времени. Первая тема — травмы войны и репрессий (точка отсчета — 1953 год). Очень трудно было найти визуализацию этой темы в произведениях искусства, она была подсознательно вытеснена. Вторая — город. Это очень важная тема. Город — это главное место действия той эпохи, публичное пространство, площадь, кафе со стеклянными стенами… Будут темы диалога поколений и международного противостояния, нового быта и мирного атома. Мы займем весь -60-й зал, где были выставки Серова и Айвазовского, и антресоли (там у нас будет коммунизм, слегка в пародийном ключе). До тысячи предметов собираемся задействовать. Закончится все 1968-м: танками, диссидентами, разрешениями на выезд.

Мне бы очень хотелось, чтобы эта выставка развилась в трилогию: «Оттепель», «Застой», «Перестройка». Вот, например, московский концептуализм — явление очень брежневское, когда человек пришел на работу, повесил пиджачок и ушел, исчез, его нет. Я очень хочу сделать выставку про 1970-е.

1960-е годы долго были неким идеалом, иконой. И вот теперь их начинают переосмысливать. Современники, вспоминая о той эпохе, все по-разному о ней говорили. Пришло ли сейчас то самое время, когда можно дать однозначную оценку этой эпохе? Не факт.

16 февраля выставочную эстафету принимает Третьяковская галерея на Крымском Валу. Здесь откроется выставка «Оттепель» под кураторством Кирилла Светлякова, Юлии Воротынцевой и Анастасии Курляндцевой, где эпоха предстанет не только как период тотального оптимизма, но и во всем своем противоречии. На ней покажут живопись флагманов времени: Эрика Булатова, Анатолия Зверева, Гелия Коржева, Эрнста Неизвестного, Таира Салахова. Интересным будет и сопоставление двух направлений советской абстракции: научного Юрия Злотникова и лирического Элия Белютина. Рядом с работами профессионалов можно будет увидеть художественные опыты физиков-атомщиков, ставших ключевыми фигурами эпохи. Среди художников-любителей оказался академик Дмитрий Блохинцев, директор Объединенного института ядерных исследователей в Дубне.

Еще одним хитом выставки станут эскизы интерьеров космических кораблей советского дизайнера Галины Балашовой, до недавнего времени засекреченные. В работах же живописца Николая Вечтомова и скульптора Вадима Сидура затрагивается болезненная тема военной травмы. Во фрагментах эпохальных для 1960-х годов фильмов будут подняты вопросы о соотношении частного и общественного, формировании новой элиты и меняющемся представлении о мещанстве.

Выставку в Третьяковке будет сопровождать серия лекций «Преодолевая границы. Искусство после Второй мировой войны. Европа и СССР». Готовится в музее и фестиваль под названием «Площадь Маяковского» со спектаклями располагавшегося там в 1960-1970-х годах театра «Современник», и кинофестиваль «Война окончена».

Наконец, уже в марте свою версию оттепели представит ГМИИ. Выставка «Лицом к будущему. Искусство Европы 1945-1968» соберет 200 работ разных художников из 18 европейских стран. В ее рамках пройдет шесть круглых столов с участием зарубежных экспертов.

Но и это еще не все. В феврале планируется провести вечеринку на катке в парке Горького, куда приглашаются все желающие. Единственное условие: надо одеться в стиле 1960-х. В апреле же в Музее парка Горького ожидается открытие выставки предметов быта, одежды, аксессуаров и спортивного инвентаря. В мае к фестивалю присоединится кинотеатр «Пионер», где пройдут показы фильмов, а также лекции о моде и встречи с сотрудниками парка, работавшими там в -1960-е годы. И завершится весь этот каскад оттепельных мероприятий в июне грандиозным концертом в парке Горького с хитами 1960-х и при участии актеров театра «Современник».

Государственный музей изобразительных искусств им. А.С. Пушкина
Лицом к будущему. Искусство Европы 1945-1968
7 марта- 21 мая