Калинников василий сергеевич интересные факты. Калинниковы (композиторы). Увертюра «былина» и мелодия гимна ссср

Васи́лий Серге́евич Кали́нников (1 января , село Воины Орловской губернии - 29 декабря 1900 [11 января ], Ялта) - русский композитор .

Биография

Калинников происходил из чиновничьей семьи, образование получил в орловской духовной семинарии, где начал обучаться музыке и некоторое время дирижировал хором. В поступил в подготовительные классы при Консерватории, однако, не имея возможности платить за обучение, через несколько месяцев был отчислен. Тем не менее, ему удалось получить место в Музыкально-драматическом училище Московского филармонического общества, где учился по классам фагота и композиции до 1891 года . Среди его педагогов были С. Н. Кругликов , А. А. Ильинский , П. И. Бларамберг . Калинников также посещал лекции В. О. Ключевского , которые тот читал в Московском университете .

Не имея надёжного заработка, Калинников вынужден был периодически играть в театральных оркестрах на скрипке , фаготе или литаврах , а также заниматься переписыванием нот. Поддержку музыканту оказывал музыкальный критик Семён Кругликов , одобрительно отзывался о его таланте Пётр Чайковский , рекомендовавший его на пост дирижёра Малого театра в 1892 году . Помимо дирижёрской деятельности, Калинников в этот период также давал частные уроки теории музыки и пения.

Осенью 1893 года здоровье композитора резко ухудшилось (проявились признаки туберкулёза), и он уехал в Крым , где и провёл оставшиеся годы жизни, продолжая сочинять. Скончался 29 декабря 1900 (11 января ), похоронен на Поликуровском кладбище в Ялте . На надгробном памятнике высечены ноты главной темы его первой симфонии g-moll.

Творчество

Стиль Калинникова продолжает традиции русской музыкальной классики (композиторов «Могучей кучки » и П. И. Чайковского). Наиболее известное сочинение Калинникова - Первая симфония g-moll, написанная в 1895 году и посвящённая Кругликову. Впервые исполненная на концерте Русского музыкального общества в Киеве , она имела огромный успех и вскоре прочно вошла в репертуар как отечественных, так и зарубежных оркестров.

Основные сочинения

  • Пролог к неоконченной опере «В 1812 году» ( -)
  • Музыка к драме А. К. Толстого «Царь Борис» ()
Оркестровые произведения
  • Симфония № 1 g-moll ( -)
  • Симфония № 2 A-dur ( -)
  • Интермеццо № 1 fis-moll ()
  • Интермеццо № 2 G-dur ()
  • Фуга d-moll ()
  • «Нимфы», симфоническая картина по Тургеневу (найдена в )
  • «Былина», увертюра ()
  • «Кедр и пальма», симфоническая картина по Гейне ( -)
  • «Царь Борис» (1899)
Фортепианные сочинения
  • Скерцо F-dur
  • Модерато es-moll
  • «Грустная песенка»
  • Русское интермеццо
  • Менуэт Es-dur
  • Вальс A-dur
  • Элегия b-moll
Вокальные и хоровые сочинения
  • Романсы для голоса и фортепиано на стихи Пушкина , Плещеева , Фофанова и других поэтов
  • Хоры a capella и с сопровождением оркестра

Увертюра «Былина» и мелодия Гимна СССР

В связи с предложением ввести мелодию Гимна СССР в качестве Гимна России в 2000 году появились предположения, что мелодия гимна принадлежит не А. В. Александрову , а Василию Калинникову , поскольку в увертюре Былина (1893) звучит тема, начальными тактами совпадающая с мелодией гимна СССР. Выдвигались и другие предположения против авторства Александрова: так, композитор А. Н. Атаров считал, что Александр вдохновлялся «Весенними странствиями» Р. Шумана . По мнению Б. В. Грызлова , указавшего тогда в своём выступлении в Госдуме на сходство между «Былиной» и гимном, «..это лишь продолжение музыкальной традиции. Таким образом, прямолинейная идеологизация мелодии Александрова представляется необоснованной» . Грызлов посчитал, что это сходство - скорее аргумент в пользу мелодии Александрова. Следует отметить, что время сочинения «Былины» (1893-1893) известно лишь предположительно: при жизни композитора она не исполнялась и была восстановлена по оркестровым партиям, сохранившимся в Государственном центральном музее музыкальной культуры. Впервые она была исполнена по радио 26 июля 1950 года оркестром под руководством С. Горчакова; сама партитура издана в 1951. Нет данных о том, что А. В. Александров имел возможность ознакомиться с «Былиной» в архиве.

Увековечение памяти

Напишите отзыв о статье "Калинников, Василий Сергеевич"

Примечания

Библиография

  • Калинников В. С. Письма, документы, материалы. В 2 т. / Сост., ред., вступит. статья и коммент. В. А. Киселева. - М.: Музгиз, 1959.
  • Нюрнберг М. В. Василий Сергеевич Калинников. 1866-1901: Краткий очерк жизни и творчества. - М. -Л.: Музыка, 1964.
  • Пожидаев Г. А. Василий Калинников: симфония жизни в четырёх частях. - М.: Школа, 1993.
  • Лазарев С. Е. Василий Сергеевич Калинников: этапы жизненного и творческого пути // Вопросы культурологии. 2016. № 5. С. 49–59.

Ссылки

  • Р.И. Ушатая. (рус.) . Централизированная библиотечная система для взрослых ЦГБ им. К.А. Тренева (2001). Проверено 4 августа 2010. .
  • (англ.) на сайте Allmusic
  • Василий Калинников: ноты произведений на International Music Score Library Project
  • // Музыкальный энциклопедический словарь . - М .: Советская энциклопедия, 1990. - С. 227 .

Отрывок, характеризующий Калинников, Василий Сергеевич

11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?
– Давай, давай.
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.
– Лавг"ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг"одулся, бг"ат, вчег"а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р. – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог"т меня дег"нул пойти к этой кг"ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг"едставить, ни одной каг"ты, ни одной, ни одной каг"ты не дал.
Денисов взял подаваемую ему закуренную трубку, сжал в кулак, и, рассыпая огонь, ударил ею по полу, продолжая кричать.
– Семпель даст, паг"оль бьет; семпель даст, паг"оль бьет.
Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг"оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг"аться ског"ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег"но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог"ово! Вздули меня вчег"а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)
Поручик никогда не смотрел в глаза человеку, с кем говорил; глаза его постоянно перебегали с одного предмета на другой.
– Я видел, вы нынче проехали…
– Да ничего, конь добрый, – отвечал Ростов, несмотря на то, что лошадь эта, купленная им за 700 рублей, не стоила и половины этой цены. – Припадать стала на левую переднюю… – прибавил он. – Треснуло копыто! Это ничего. Я вас научу, покажу, заклепку какую положить.
– Да, покажите пожалуйста, – сказал Ростов.
– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.
– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг"уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег"вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог"ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег"но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег"но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг"а, – крикнул Денисов на Лаврушку.

ВАСИЛИЙ КАЛИННИКОВ — МУЗЫКАНТ-ПОДВИЖНИК

1866 — 1900

Имя Василия Калинникова — композитора, сочинившего одухотворенную, необычайно светлую музыку, — прекрасный «маяк» для молодого поколения.

Его жизнь была полна невзгод и лишений, но он всегда предъявлял к себе высочайшие требования, был примером святого служения искусству. Он рано скончался от тяжелой болезни легких, не дожив до тридцати пяти лет.

Творчество Калинникова — одна из самых поэтичных и загадочных в своей недосказанности страниц в истории русской музыки.

Талант его так и остался нераскрытым, оборвавшись на полу слове, полу фразе, полу взмахе его дирижерской палочки. Он не сгорел, как росчерк молнии, не взорвал тишину, как звонко лопнувшая струна. Его талант скорее был похож на скромный полевой цветок, который, распустившись под солнцем, едва успел пропеть свою прекрасную песню, а когда солнце зашло, стал постепенно вянуть, клониться к земле все ниже и совсем увял.

«Кольцов русской музыки» — так назвал Калинникова искусствовед Б. Асафьев, имея в виду схожесть их судеб и тонкое лирическое мироощущение.

Из всех известных композиторов XIX века Калинников единственный происходил не из дворянского рода. Мать его была дочерью регента. Отец был из духовного сословия, правда, служил на другом поприще — становым приставом в селе Воин Мценского уезда Орловской губернии. Здесь и родился 1 января 1866 года в семье Сергея Федоровича и Ольги Ивановны Калинниковых сын Василий, будущий композитор. Позже появились на свет еще трое сыновей и дочь.

Воспитанию и образованию в семье уделялось много внимания. Несмотря на скромные доходы, для обучения детей нанимались прекрасные учителя, поощрялось увлечение хоровым пением, народным творчеством. Первым наставником Василия стал друг семьи земский врач Александр Васильевич Евланов. Он был неплохим скрипачом и обучил мальчика основным навыкам игры на скрипке. Преподал ему и первые уроки нотной грамоты.

Когда дети подросли, Сергей Федорович ушел в отставку, семья переехала в Орел, где Василия, показавшего хорошие знания на экзамене, взяли сразу на второй курс Духовного училища. В 14 лет он окончил его, затем проучился четыре года в Духовной семинарии, где ему доверили руководство хором. И он успешно справился с этой обязанностью. В «Русской музыкальной газете» была опубликована заметка о «стройном пении семинарского хора под управлением Василия Калинникова».

В 1884 году юноша приехал в Москву, поступил в Московскую консерваторию в классы сольфеджио и элементарной теории музыки. Прошел оба курса за год. Казалось бы, мечта учиться в консерватории достигнута! Но плата за обучение оказалась непосильной и продолжить образование в ней ему не пришлось. Бедность, нужда преследовали его всю жизнь, приходилось зарабатывать на еду и жилье уроками пения, переписыванием нот и другими случайными поручениями.

Но он не сложил руки, поступил в Музыкально-драматическое училище при Московском филармоническом обществе, где у него появилась возможность учиться бесплатно, как студенту, обучающемуся на духовом инструменте — фаготе, необходимом для участия в симфоническом оркестре.

Кроме игры на фаготе, он занимался теорией музыки, композицией, контрапунктом, оркестровкой и другими предметами. Искусство гармонии постигал в классе известного педагога Семена Николаевича Кругликова. Благодаря именно его стараниям Калинников стал профессиональным музыкантом, освоил навыки, которые ему пришлось получать гораздо позже, чем другим студентам, но освоил прочно и основательно.

Он учился, не давая себе отдыха, не зная никаких развлечений, не обращая внимания на холод и полуголодное существование. Учился до изнеможения, отдавая себя всего, притом что болезнь уже давала о себе знать. Словно предчувствовал, что ему отпущено совсем немного.

Музыкально-драматическое училище по сравнению с Московской консерваторией было скорее рядовым учебным заведением, чем «элитным». Но его иногда называли «консерваторией П. Шостаковского». Высокий уровень преподавания, требовательность, атмосфера творчества, доброжелательности, бескорыстная помощь его творческого наставника С. Кругликова, относившегося к нему по-отечески тепло и заботливо, помогавшего переносить лишения, — все это говорит о том, что в училище царили передовые взгляды на искусство и образование.

В годы учебы были написаны симфоническая картина «Нимфы», кантата «Иоанн Дамаскин», «Серенада» для струнного оркестра, романсы «Нам звезды кроткие сияли», «На чудное плечико милой», «На старом кургане» и др.

В 1892 году он окончил полный курс в Музыкально-драматическом училище и стал свободным художником. Хотя свободы, конечно, он никогда не знал. К бесчисленным урокам прибавилась игра в оркестрах, репетиции с оркестром Итальянской оперы в качестве второго дирижера (который работает лишь на репетициях), оркестровка сочинений других авторов и еще много всякой грошовой работы.

Но Калинников был молод и не позволял себе предаваться унынию. Тем более что к тому времени он был уже счастливо женат на Софье Ливановой, дочери священника. Софья не только вдохновляла его на творчество (она тоже очень любила музыку и играла на фортепиано), но и была во всем опорой, разделяя с ним не только радости, но и невзгоды, которых было гораздо больше.

«Мир обязан этому ангельской души человеку, — пишет о Софье Ливановой в книге «Симфония жизни в 4-х частях» Г. Пожидаев, — стойкой и мужественной в жизненных испытаниях женщине, что сумел пропеть несколько своих божественных песен неповторимый русский художник Василий Калинников».

Неожиданно в жизни Калинниковых наступил небольшой просвет. Калинникова взял под свою опеку Савва Мамонтов, владелец Частной оперы, меценат, поддерживавший многих художников. Калинников был единственным композитором, которому покровительствовал Мамонтов.

На его средства по настоянию врачей двадцатисемилетний Калинников переехал с женой в Ялту, где был мягкий климат и ему легче дышалось. Вначале здоровье Василия Сергеевича вроде бы стало поправляться, но вслед за этим наступило резкое ухудшение.

Но талант его не угасал, а становился, наперекор недугу, все ярче и уверенней. В 1895 году была закончена Первая симфония (соль минор). Благодаря усилиям друзей она была исполнена в Киеве в концерте РМО (Русского музыкального общества) в марте 1897 г., дирижировал А. Виноградский.

Симфония буквально ворвалась в музыкальное пространство того времени, прославив имя Калинникова не только в России, но и во всем мире.

«Симфония Ваша и вчера одержала блистательную победу, — писал дирижер композитору после исполнения симфонии в Вене. — Право, это какая-то триумфальная симфония. Где бы я ее ни играл, всем нравится».

Успех композитора вынуждены были признать и музыкальные снобы, именитые современники, не признававшие всерьез композитора, который даже образования «приличного» не получил, консерваторию не окончил.

Василий Сергеевич догадывался о том, что появление его фигуры на российском музыкальном небосклоне воспринимается неоднозначно. Но его нисколько не задевало чужое высокомерие. Он даже не задумывался об этом. Слабый физически — он был непоколебим в любви к музыке.

Калинников был прежде всего симфонист по природе своего таланта. Интересные факты подтверждают это. Однажды

С. Прокофьев за границей после исполнения собственного сочинения услышал, как кто-то из слушателей воскликнул: «Браво! Настоящий Калинников!» Прокофьев, конечно, оскорбился, бросил партитуру и в гневе удалился.

Подобной «похвалы» удостоился как-то и Рахманинов. Его реакция была такой же.

Эти курьезные случаи из жизни известных композиторов говорят не столько о невежестве слушателей, не уловивших индивидуального стиля авторов, сколько о том, что Калинников являлся тогда символом русской музыки, русского симфонизма!

В 1897 году появилась Вторая симфония, в 1898-м — симфоническая картина «Кедр и пальма» и оркестровые номера к трагедии А. К. Толстого «Царь Борис». Работал Калинников над романсами, пьесами для фортепиано, хоровыми произведениями.

Начал также работу над оперой «В 1812 году» по заказу С. Мамонтова. Но силы его таяли. Работать сидя он мог недолго, час-полтора в день.

Он успел закончить лишь Пролог к опере.

Незадолго до смерти В. С. Калинникова в издательстве Юргенсона была издана Первая симфония, композитор был этому рад несказанно. К счастью, он так и не узнал, что издатель ничего не заплатил ему, умирающему автору... Друзья и просто сочувствующие люди, знавшие о тяжелом положении Василия Сергеевича (в их числе и С. В. Рахманинов), собрали деньги и передали «гонорар» композитору.

Последними сочинениями были музыкальные письма друзьям и романсы «Молитва» и «Колокола».

И все же не стоит имя Василия Калинникова связывать только с трагической нотой. Да, он мог бы сочинить гораздо больше, если бы судьба была к нему не так жестока. Но послушайте его музыку! В ней есть все: и мечты, и радость, и слезы; но главное — свет, надежда, глубина чувства!

Он прожил счастливую жизнь, потому что в ней были Музыка и Любовь.

Статья из книги О. Харитоновой «Школьный вальс» (М., Эдитус, 2013).

Творческое наследие Василия Калинникова значительно меньше, чем большинства его коллег - причиной тому короткая и во многом трагическая жизнь. Композитор успел создать немного - несколько оркестровых сочинений, кантату, инструментальные пьесы и хоры. Но в числе этого немногого - две симфонии, первая из которых по праву занимает свое место среди значительных произведений этого жанра. Калинников - единственный русский композитор XIX века, не принадлежавший к дворянскому сословию, «вышедший из народа», как было принято говорить раньше. Примечательно, что несмотря на чрезвычайно тяжелые условия жизни, приведшие к преждевременной смерти, музыка его светла, полна оптимизма и здорового мироощущения. «...Калинников мог писать лирично, без банальности и сентиментальности, потому что, как ни у кого из композиторов его поколения... сердечность и непосредственность были ему действительно присущи. Это Кольцов русской музыки, с той разницей, что родиной его была не Воронежская, а Орловская область», - писал академик Асафьев. И действительно, многое роднит этих художников - и задушевность, лирическое обаяние творчества, и непосредственная связь с народной жизнью, и трагическая судьба, отмеченная тяжелой болезнью и ранней смертью. Несмотря на то, что творческий путь Калинникова продолжался всего десять лет, можно с уверенностью сказать, что по складу дарования он - прежде всего симфонист. В его симфонических сочинениях своеобразно переплавлены черты эпического русского симфонизма Бородина и лирическая открытость и теплота Чайковского.

Калинников родился в селе Воины, близ Мценска 1(13) января 1866 года в семье станового пристава, происходившего из духовного сословия и женатого на дочери дьякона, но избравшего по каким-то причинам другой жизненный путь. Человек малообразованный, он очень любил музыку и немного играл на гитаре. Охотно пел в церковном хоре, сначала один, а потом с сыновьями, которых у него было четверо. Любя своих детей, он чрезвычайно заботился о том, чтобы они получили образование, и когда дети подросли, семья переехала в город Орел. Василий, хорошо подготовленный отцом, поступил сразу на второй курс Орловского духовного училища. Учитывая показанные на вступительном экзамене способности, его взяли бесплатным учеником - это было важно для семьи, находившейся в стесненных материальных обстоятельствах.

Незаурядное музыкальное дарование будущего композитора проявилось очень рано. Он самоучкой научился играть на гармонике, когда был так мал, что еле удерживал ее на коленях. Еще живя в Воинах, мальчик обратил на себя внимание земского врача А. Евланова, недурно игравшего на скрипке. Он и стал первым музыкальным учителем Василия, причем занимался с ним не только игрой на скрипке, но и начатками нотной грамоты, знакомил с музыкальной литературой. Это знакомство продолжилось и тогда, когда семья уехала: все каникулярное время мальчик проводил в доме Евланова. Там постоянно звучала музыка, часто устраивались домашние спектакли, и юный Калинников был их активным участником. В 14 лет Калинников окончил училище и был зачислен в Духовную семинарию. Он старался не быть иждивенцем родителей, которые и так еле сводили концы с концами: подрабатывал перепиской нот, давал грошовые уроки, брался дирижировать хором на свадьбах и похоронах.

В семинарии оценили талант ученика: несмотря на юный возраст, ему был доверен семинарский хор. Став его регентом, Калинников с увлечением и энергией отдался этому делу. В «Русской музыкальной газете» даже появилась заметка, в которой говорилось, что «стройное пение семинарского хора под управлением Василия Калинникова удовлетворяло самых строгих ценителей и критиков церковного пения».

Весной 1884 года, по окончании четырех классов семинарии, которые вместе с духовным училищем соответствовали полному гимназическому курсу, Калинников отказался от продолжения занятий на следующих, богословских курсах, и поехал в Москву. Его мечтой было поступить в консерваторию, и в августе он предстал перед экзаменационной комиссией. Поскольку предъявить профессорам он мог только прекрасный слух и некоторые навыки игры на скрипке, его приняли в классы сольфеджио и элементарной теории музыки. Оба курса он прошел за год, но на этом его консерваторское обучение закончилось: плата, сто рублей в год, была для него непосильной. К счастью, в эти годы при Московском филармоническом обществе существовали музыкально-драматические курсы, руководимые учеником Листа пианистом и дирижером П. Шостаковским. Туда и перешел Калинников, причем, кроме класса теории и композиции, стал заниматься в классе фагота. Такой странный выбор объяснялся очень просто - по уставу Филармонического общества ученики класса духовых инструментов освобождались от платы за обучение.

Педагоги на курсах были прекрасные. Гармонию Калинников проходил у С. Кругликова, контрапункт и фугу - у А. Ильинского, композицию и оркестровку - у П. Бларамберга. Это были педагоги талантливые, опытные, ничуть не хуже консерваторских. Но в консерватории было одно очень важное преимущество - она, в отличие от этих курсов, давала отсрочку от военной службы.

Годы учения были очень трудными - занятия по двум специальностям отнимали много времени. Как фаготист Калинников обязан был работать в ученическом оркестре. Кроме того, для получения диплома по композиции необходимо было сдать курс фортепианной игры, а этим инструментом он не владел вовсе. Пришлось начинать с самого начала, работать много и усидчиво. А ведь надо было и зарабатывать на жизнь! Калинников брался за любую работу - делал различные переложения, играл в частных оркестрах, писал оперетты для украинской труппы, расписывал партии оркестровых сочинений. Летом вместо отдыха нанимался в оркестры. Кроме того, чтобы не быть забранным в армию, приходилось все время за символическую плату давать уроки хорового пения в школах: учителя начальных городских школ также освобождались от воинской повинности.

Такая жизнь - полуголодная, на постоянном пределе сил, - ослабила его от природы здоровый организм, и осенью 1887 года, когда поступившему на постоянную службу в оркестр театра «Парадиз» Калинникову пришлось по многу часов сидеть на сквозняке в плохо отапливаемом помещении, он заболел плевритом, который перешел в туберкулез горла. В 1888 году умер отец Калинникова. Для музыканта это была огромная утрата: отец понимал его, разделял его стремления. Сохранилось письмо к сыну, показывающее, насколько незаурядным человеком был необразованный полицейский чин: «Все знаменитости по всем отраслям человеческого знания приобрели славу упорным систематическим трудом. Поэтому погрузись в мир музыкальной науки, работай систематически и будь уверен, что выйдешь на широкую дорогу. У тебя много задатков для того, чтобы при твоих способностях к музыке выработать недюжинный талант, а остальное пойдет своей дорогой. Знай, что тебе предстоят трудности и неудачи, но ты не ослабевай, борись с ними, борись с ними с энергией и никогда не отступай».

Мало того, что велико было горе утраты, теперь Калинников остался главой большой семьи: его три брата и сестра еще учились, им необходима была помощь. «Прежде всего жизнь моя переменилась и переменился я сам, - пишет он в том же году одному из братьев. - Я жил без забот, одной только консерваторией и науками. Жизнь и человеческие отношения я видел только издалека и потому мало понимал и знал их. Теперь совсем другое». К счастью, «другое» было не только плохим. Калинников женился. Его избранницей стала скромная девушка, дочь священника. Она училась музыке, неплохо играла на рояле и любила своего талантливого мужа. На всю жизнь Софья Калинникова стала ему верной подругой и помощницей, защитницей его интересов.

В годы учения были созданы первые произведения Калинникова, причем сразу выявилось его пристрастие к оркестровым жанрам - 1889 год отмечен созданием симфонической картины «Нимфы» по стихотворению в прозе Тургенева, 1890-й - кантатой «Иоанн Дамаскин» по стихотворению А. К. Толстого, увертюра к которой была исполнена на публичном «акте» с большим успехом; в 1891-м появляется «Серенада» для струнного оркестра.

В 1892 году Калинников закончил полный курс обучения. Началась самостоятельная композиторская деятельность. К этому времени он уже четыре года был болен. Фагот пришлось оставить - в том же оркестре он стал играть на литаврах. Много занимался с учениками, причем не со всеми за плату: были талантливые молодые люди, которым он давал уроки безвозмездно. Сочинению посвящались все свободные часы. Были написаны фортепианные пьесы, накапливались наброски первой, соль-минорной симфонии. В следующем году по настоянию врачей Калинниковы поехали в Крым - его климат считался целительным для подобных больных. Вначале композитору там очень понравилось. Он писал восторженно одному из своих учеников: «Видали ли Вы горы и море? Дышали ли Вы их дыханием, наслаждались ли безбрежностью с одной стороны и заоблачностью с другой? Слушали ли прибой волн и упивались ли ароматом чудесного горного воздуха? Если нет, то Вы много потеряли». Он надеялся вылечиться и вернуться в Москву, к активной музыкальной жизни, но прошло больше года, и наступило ухудшение. Стало ясно, что болезнь неизлечима. Калинников, привыкший к активной жизни, раньше всегда окруженный молодежью, мучительно переживал одиночество. В одном из последних своих писем, от 16 мая 1900 года, он сообщал: «У нас редко кто бывает. Наша жизнь течет так однообразно, уныло... Таков уж мой удел. О жизненных невзгодах не пишу... Да и скучно жаловаться на судьбу».

На творчество композитору было отпущено совсем немного времени - меньше десяти лет. Но он успел сделать многое. В 1895 году была закончена Первая симфония, в 1897-м - Вторая. После колоссального успеха Первой симфонии в Киеве в феврале 1897 года там была устроена подписка в пользу автора. Денег собрали столько, что Калинников мог поехать из опостылевшего Крыма на французскую Ривьеру. Правда, мысль об этом композитора не радовала. Он уже знал, что никакой надежды на целительность южного климата нет и с большим удовольствием поехал бы на родину, в Орловскую губернию. Однако послушно выехал в Одессу, чтобы плыть в Марсель, а оттуда ехать в Ниццу. Но уже в Одессе подумал, что в климате Крыма и Ниццы нет особой разницы, решил, как писал в одном из писем, «наплевать» на свое отвращение к Крыму, давно сменившее прежнюю увлеченность, и через несколько дней был снова в Ялте.

Лето он решил провести на родине. Туда съехались родные - мать, сестра, братья. Поскольку своего дома давно не было, сняли подходящее помещение. Об этом Калинников писал так: «Поселились мы в так называемой Поповке у однодворца Овсянникова. Вероятно не забыли у Тургенева в «Записках охотника» такую фамилию? Тургенев, говорят, писал свой портрет с отца нашего хозяина. Любопытно, что теперешний Овсянников не имеет понятия о Тургеневе и превратился в заправского мужичка, живущего только немного почище других». Дальше композитор уверял, что давно уже не проводил лето так приятно и в такой мирной обстановке: «Говорят, что родина мила сердцу не милыми красотами, а воспоминаниями детства. Но, право же, здесь налицо и то и другое». Там Калинников закончил Вторую симфонию, после чего поехал в Москву.

Он чувствовал себя несколько лучше: возможно, родной воздух, радость свидания с близкими поддержали его силы. На этот раз его удалось уговорить поехать лечиться за границу. По совету врачей он отправился в Меран и Ментону. Меран - курорт в Южном Тироле для легочных больных - понравился композитору: «Меран чудное место, - писал он оттуда. - Тепло, как у нас в июне, солнце жарит вовсю, и красота кругом неописуемая. Но, в общем все это чужое, и я в будущем предвижу огромную скуку...» Скука наступила тем скорее, что Калинников не знал иностранных языков, а поехать пришлось без жены. Одиночество быстро берет свое. Правда, там ему хорошо работается - создана симфоническая картина «Кедр и пальма» по стихотворению Г. Гейне. В Ментоне, куда он затем перебрался, было не так тоскливо - нашлось несколько русских, с которыми он общался. Одна из новых знакомых, художница, написала его портрет. Из Ментоны он съездил в Париж, где виделся с знаменитым дирижером Ш. Ламуре. Тот заинтересовался Первой симфонией молодого русского, было намечено ее исполнение.

В начале мая 1898 года композитор вернулся в Россию. Началась работа над музыкой к трагедии «Царь Борис» А. К. Толстого. 28 января 1899 в Малом театре состоялась премьера спектакля, но Калинников на ней не был - он уехал в Петербург на генеральную репетицию Первой симфонии, которая должна была там исполняться 30 января. Вернувшись в Москву, он только из телеграммы узнал о громадном успехе сим фонии в Петербурге. Его известность росла. К 1899 году не осталось почти ни одного про винциального отделения Русского музыкального общества, которое не исполнило бы Первой симфонии. Звучали и другие произведения. Стали поступать кое-какие авторские отчисления от исполнений. В 1897 году Калинников написал Пролог оперы «1812 год», которую ему заказал известный меценат Савва Мамонтов, предложивший собственное либретто. По совету Мамонтова, получив от него деньги на дорогу, Калинников вместе с женой поехал в Сухуми. Оттуда он писал: «Приехал я в Сухуми с целью лечиться и работать и как раз ни того, ни другого не могу делать. Всякому больному нужны известные удобства, без которых никакой климат ничего не значит. В Сухуми же вы не найдете самых элементарных удобств. Квартир нет, гулять положительно негде, кроме крохотного жалчайшего бульвара, расположенного среди пристаней и вблизи базара. Савва Иванович (Мамонтов. - Л. М.) приводил в пример сына Рукавишникова, который здесь поправился. Но ведь Рукавишниковы купили себе отдельную дачу, за которую заплатили 60 тысяч рублей и которую снабдили всеми удобствами. При таких условиях, конечно, можно жить и лечиться. Но больным, принужденным жить в городе, устроиться здесь сносно невозможно».

Калинников вновь перебрался в Ялту, но было уже поздно. Неудачная поездка на Кавказ окончательно подорвала его силы. Правда, он продолжал сочинять, хотя сердце не лежало к навязанной ему опере. Однако это были реальные деньги: Мамонтов выплачивал ежемесячный гонорар, достаточный для скромной жизни маленькой семьи. И Калинников работал. В июне 1899 года Мамонтов, захватив с собой нескольких артистов принадлежащей ему московской Частной оперы, приехал в Ялту, чтобы познакомиться с написанным. Музыка всем очень понравилась, и окрыленный успехом, композитор продолжал сочинение, как вдруг, подобно удару, обрушилось известие, что Мамонтов арестован по обвинению в растрате. Калинников искренне сочувствовал Мамонтову. Но его собственное материальное положение в результате стало просто катастрофическим. Перед ним встал призрак голода. На помощь при шли московские друзья-музыканты. Под видом гонорара от нотоиздателя Юргенсона они выслали ему деньги.

В июне 1900 года распространилось известие, что состояние Калинникова безнадежно. К нему в Ялту приезжают проститься многие представители музыкального мира России. Рахманинов, Кюи, Гречанинов и другие музыканты меньшего масштаба совершали своего рода паломничество к коллеге, умиравшему не только от болезни, но и от нужды. Так, стало известно, что композитор и его жена отказывают себе в пище. Ведь у больного расходов становилось значительно больше: нужно было оплачивать визиты врача, фельдшерицы, покупать лекарства. А Ялта была одним из самых фешенебельных, следовательно, дорогих, курортов.

Друзья, как могли, помогали, но их возможности были ограничены, да и, живя в Москве, они не представляли, сколько требуется средств. В отчаянии Калинников решил уехать из Ялты. Он хотел обосноваться в родной Орловской губернии, но врачи категорически запретили ему уезжать из Ялты. По свидетельству очевидцев, семья голодала в буквальном смысле. Только этим было вызвано письмо композитора с такими словами: «Похлопочите, дорогой мой друг, кликните клич, и, авось, найдутся добрые души и не оставят больного мусикийца...» Можно представить, как тяжко было ему писать эти слова. В то же время он пишет в другом письме: «Шестой год борюсь с чахоткой, но она меня побеждает и медленно, но верно берет верх. А всему виною проклятые деньги! И болеть-то мне приключилось от тех невозможных условий, в которых приходилось жить и учиться». Деньги нашлись - от Филармоническо го общества, от знакомых, от Шаляпина. Но состояние больного неуклонно ухудшалось. Он скончался 29 декабря 1900 (11 января 1901 года по новому стилю) года.

Л. Михеева

2011-2012. JumpMusic.

Событий, сольных, выступлений.

Альбомы, музыка и песни онлайн.

Видеоклипы артистов онлайн

Василий Калинников и думать не мог, что его ожидает такое будущее, и музыка, которую он создал, пройдет сквозь года и не потеряет свою актуальность. Жил и творил композитор на рубеже 19 века. В то время русская культура была на подъеме, великие люди, такие как П. Чайковский, Н. Римский-Корсаков, А. Лядов, С. Рахманинов, Л. Толстой, А. Чехов, И. Бунин, А. Блок, создавали свои творческие шедевры. И в этом бурном вихре появились первые нотки чистой и поэтичной музыки Василия Сергеевича, которая сразу покорила слушателей и известных музыкантов своей искренностью, красотой мелодий, сердечностью. Далее подробнее о значимых фактах его жизни.

Любовь к музыке

Василий не был рожден в семье музыканта, однако именно отец привил ему любовь к музыке. Появился на свет композитор в небольшой деревне. С раннего возраста глава большой семьи (у Калинникова было три младших брата и сестра) пел с детьми народные песни, романсы под гитару. Позже подросшие ребята организовывали и участвовали в домашних концертах. Конечно, особым талантом обладал старший сын – Вася.

Имея прекрасный голос, он пел в церковном хоре. А с помощью исключительного слуха, подбирая ноты, исполнял местные песни на гармонике, играть на которой, научился тоже сам. Друг семьи, сельский врач А. В. Евланов, помог расширить музыкальный кругозор юного Калинникова. Он обучил его нотной грамоте, игре на скрипке и маленькой фисгармонии (фортепиано в селе не было).

Руководитель хора

Когда семья Василия переехала в город Орел, он смог сразу поступить на второй курс духовного училища, показав потрясающие знания на экзамене. После выпуска будущий композитор поступает в Орловскую Духовную семинарию.

Музыка очень увлекала 14-тилетнего Васю, и он занимался ею практически всегда, когда выпадала возможность. Упорство принесло плоды, несмотря на молодой возраст, Калинникова ставят руководителем семинарского хора. Он с ответственностью относится к этой должности и, со временем, хор стал лучшим в городе. А про Василия вышла заметка в местной газете.

Обучение в консерватории

Тяга к приобретению новых знаний и расширению музыкальных навыков приводит Василия в Московскую консерваторию. Он поступил сразу на два курса: элементарной теории музыки и сольфеджио. И смог окончить их за год. Чтобы облегчить жизнь семье, музыкант отказался от родительской материальной помощи и тяжким трудом зарабатывал на обучение и проживание. Платить в консерватории нужно было немало, поэтому Калинникову пришлось оставить учебу.

Страсть к музыкальному творчеству

Василий не унывал и продолжил обучение, только в московском Филаморническом училище, так же на два класса: композиторство и духовые инструменты. Эти уроки можно было посещать бесплатно. Кроме этого он посещал лекции и других курсов – гармонии, фугу, контрапункта, сочинения и оркестровки. В училище выделяли Василия, как самого талантливого студента.

Другие увлечения

Несмотря на большую загруженность музыкальным образованием и работой, Калинников интересовался и даже посещал уроки по русской истории, естествознанию. Он много читал зарубежную литературу, но и отечественные авторы ему были интересны. «Слово о полку Игореве» — этой поэмой он восхищался. Творчество И. Тургенева и вовсе повлияло на музыкальный стиль композитора.

Опека брата

Василий Сергеевич работал до изнеможения, чтобы учиться и жить. И, тем не менее, зная о тяжелом положении семьи, он не лишает возможности получить музыкальное образование своего младшего брата Виктора, взяв его под опеку. Впоследствии, Виктор получит признание и станет известным композитором. Его хоровые произведения довольно популярны.

Трудная судьба

После окончания училища Калинников хотел получать стабильный заработок и пошел пробоваться на место дирижера в Малом театре. Тогда его оркестровую сюиту оценил сам Чайковский, который сидел в комиссии.

Василий не раз отзывался о том, что ему очень приятно дружелюбное и теплое отношение великого композитора. Но мечты о постоянной работе не сбылись. Все это очень угнетало талантливого композитора, который большую часть жизни прожил на финансовой помощи близких друзей. Сам он зарабатывал гроши.

Болезнь

Будучи еще студентом в Филармоническом училище, из-за постоянной усталости и недоедания, легкая простуда Василия переросла в туберкулез горла. Борьба с этим заболеванием осложняла ему жизнь и, в конце концов, он проиграл эту битву, ему было 35 лет.

Денег на лечение у Калинникова не было. Когда он сочинил первую симфонию, ее никто не хотел играть, только благодаря усилиям его учителя и близкого друга С.Н. Кругликова симфония прозвучала в Киеве и получила полное признание. Когда зрители узнали о болезни композитора, была собрана сумма, которой хватило на лечение во Франции. Это давало улучшение на время, но туберкулез не отступал. За несколько лет до смерти Василий Сергеевич переехал в Ялту по наставлению врачей, там его и не стало.

Знаменитые работы

За небольшую творческую карьеру, Калинников создал немало работ. В студенческие года он сочинил симфоническую картину «Нимфы», «Серенада» для струнного оркестра, кантата «Иоанн Дамаскин» и множество романсов. Позже на свет появились две знаменитые симфонии.

В период лечения во Франции он работал над симфонической картиной «Кедр и пальма». Так же он получил заказ на написание музыки к произведению А. К. Толстого «Царь Борис». Последнюю работу «В 1812 году» он не успел закончить, так как ушел из жизни. Готов был лишь пролог к опере.

Василий Сергеевич Калинников имел неутолимую жажду к творчеству и знаниям. Несмотря на не легкую судьбу и тяжелую болезнь он смог стать знаменитым не только в России, но и во всем мире.

Василий Сергеевич Калинников (1 января 1866, село Воины Орловской губернии - 29 декабря 1900 , Ялта) - русский композитор.

Биография

Калинников происходил из чиновничьей семьи, образование получил в орловской духовной семинарии, где начал обучаться музыке и некоторое время дирижировал хором. В 1884 поступил в подготовительные классы при Консерватории, однако, не имея возможности платить за обучение, через несколько месяцев был отчислен. Тем не менее, ему удалось получить место в Музыкально-драматическом училище Московского филармонического общества, где учился по классам фагота и композиции до 1891 года. Среди его педагогов были С. Н. Кругликов, А. А. Ильинский, П. И. Бларамберг. Калинников также посещал лекции В. О. Ключевского, которые тот читал в Московском университете.

Не имея надёжного заработка, Калинников вынужден был периодически играть в театральных оркестрах на скрипке, фаготе или литаврах, а также заниматься переписыванием нот. Поддержку музыканту оказывал музыкальный критик Семён Кругликов, одобрительно отзывался о его таланте Пётр Чайковский, рекомендовавший его на пост дирижёра Малого театра в 1892 году. Помимо дирижёрской деятельности, Калинников в этот период также давал частные уроки теории музыки и пения.

Осенью 1893 года здоровье композитора резко ухудшилось (проявились признаки туберкулёза), и он уехал в Крым, где и провёл оставшиеся годы жизни, продолжая сочинять. Скончался 29 декабря 1900 (11 января 1901), похоронен на Поликуровском кладбище в Ялте. На надгробном памятнике высечены ноты главной темы его первой симфонии g-moll.

Творчество

Стиль Калинникова продолжает традиции русской музыкальной классики (композиторов «Могучей кучки» и П. И. Чайковского). Наиболее известное сочинение Калинникова - Первая симфония g-moll, написанная в 1895 году и посвящённая Кругликову. Впервые исполненная на концерте Русского музыкального общества в Киеве, она имела огромный успех и вскоре прочно вошла в репертуар как отечественных, так и зарубежных оркестров.

Основные сочинения

  • Пролог к неоконченной опере «В 1812 году» (1899-1900)
  • Музыка к драме А. К. Толстого «Царь Борис» (1898)
  • Симфония № 1 g-moll (1894-1895)
  • Симфония № 2 A-dur (1895-1897)
  • Интермеццо № 1 fis-moll (1896)
  • Интермеццо № 2 G-dur (1897)
  • Фуга d-moll (1889)
  • «Нимфы», симфоническая картина по Тургеневу (найдена в 1951)
  • «Былина», увертюра (1892)
  • «Кедр и пальма», симфоническая картина по Гейне (1897-1898)
  • «Царь Борис» (1899)
  • Скерцо F-dur
  • Модерато es-moll
  • «Грустная песенка»
  • Русское интермеццо
  • Менуэт Es-dur
  • Вальс A-dur
  • Элегия b-moll
  • Романсы для голоса и фортепиано на стихи Пушкина, Плещеева, Фофанова и других поэтов
  • Хоры a capella и с сопровождением оркестра

Увертюра «Былина» и мелодия Гимна СССР

В связи с предложением ввести мелодию Гимна СССР в качестве Гимна России в 2000 году появились предположения, что мелодия гимна принадлежит не А. В. Александрову, а Василию Калинникову, поскольку в увертюре Былина (1893) звучит тема, начальными тактами совпадающая с мелодией гимна СССР. Выдвигались и другие предположения против авторства Александрова: так, композитор А. Н. Атаров считал, что Александр вдохновлялся «Весенними странствиями» Р. Шумана. По мнению Б. В. Грызлова, указавшего тогда в своём выступлении в Госдуме на сходство между «Былиной» и гимном, «..это лишь продолжение музыкальной традиции. Таким образом, прямолинейная идеологизация мелодии Александрова представляется необоснованной». Грызлов посчитал, что это сходство - скорее аргумент в пользу мелодии Александрова. Следует отметить, что время сочинения «Былины» (1893-1893) известно лишь предположительно: при жизни композитора она не исполнялась и была восстановлена по оркестровым партиям, сохранившимся в Государственном центральном музее музыкальной культуры. Впервые она была исполнена по радио 26 июля 1950 года оркестром под руководством С. Горчакова; сама партитура издана в 1951. Нет данных о том, что А. В. Александров имел возможность ознакомиться с «Былиной» в архиве.

Увековечение памяти

  • 3 августа 2009 года на родине композитора в городе Орле торжественно был открыт памятник. Перед установкой монумента был отремонтирован и благоустроен сквер в створе 1-й Посадской и Комсомольской улиц возле музыкальной школы № 1, носящей имя Калинникова. Проект памятника был создан ещё 20 лет назад и только теперь его реализовали скульптор Леонид Бугай и архитектор Владимир Блинов. Памятник представляет собой полуфигуру композитора в творческом порыве под сенью ветвей калины, внизу - фигура сидящего мальчика, играющего на свирели. На постаменте вместо привычного названия - копия росписи композитора. Открытие памятника Василию Сергеевичу Калинникову в сквере его имени сопровождалось исполнением учениками музыкальной школы Калинникова 1-й симфонии, являющейся неофициальным гимном города Орла.
  • Расположенная в районах Лианозово и Северный г. Москвы, музыкальная школа № 41 носит имя В. С. Калинникова.
  • В Северном и Железнодорожном районах г. Орла именем В. С. Калинникова названы улица и проезд.
  • В городе Ялта в Крыму с 1 июня 1965 года существует улица Калинникова на которой расположена средняя школа № 10.
  • Наименование «Композитор Калинников» носил теплоход Енисейского речного пароходства. Построен был в 1957 г. и до 1997 г. совершал рейсы между Красноярском и Дудинкой. Теплоход описывается в книге Виктора Астафьева «Царь Рыба» (новелла «Сон о белых горах», на основе которой был снят фильм Таёжная повесть).