Иоганн Вольфганг фон Гёте биография. О творчестве Иоганна Вольфганга Гёте

Биография Гёте

Иоганн Вольфганг фон Гете (нем. Johann Wolfgang von Goethe; 28 августа 1749, Франкфурт-на-Майне — 22 марта 1832, Веймар) — немецкий писатель, философ, естествоиспытатель и государственный деятель.

Биография

Гете — сын состоятельного имперского советника Иоганна Каспара Гете и Катарины Елизаветы, в девичестве Текстор, дочери высокого должностного Франкфурта.

В автобиографической книге «Поэзия и правда» («DichtungundWahrheit», 1811 — 1814) он так писал о своем рождении: «Двадцать восьмого августа 1749 года, в полдень, с двенадцатым ударом колокола, я появился на свет во Франкфурте-на-Майне. Расположение созвездий было благоприятным … »

Поэт был убежден, что расположение планет влияет на судьбу и во Вселенной каждому отведено особое место, поскольку человек — существенная частица Космоса. Его заполнено самыми занятиями и поисками жизнь была строго подчинена внутренней дисциплине. Он выстраивал свою биографию по тщательно обдуманным и только ему известному плану.

В детстве Гете изучал языки, в том числе и древнееврейский, рисование, занимался верховой ездой и фехтованием. Помимо традиционного комплекса гуманитарных знаний и физических упражнений, в домашнее образование Гете входили и естественные науки — обстоятельство, сыгравшее значительную роль в будущем развитии его научных интересов.

В 1765 г. отец отправил Гете в Лейпцигский университет изучать правоведение, однако юного студента больше тянуло кипучая литературная и театральная жизнь этого значительного торгового и культурного города Германии. Обучение в Лейпциге было прервано серьезной болезнью, поэтому следующие полтора года он провел дома. Весной 1770 Гете переехал в Страсбург, чтобы, по настоянию отца, закончить свою университетское образование. Здесь, в Страсбурге, слушание лекций по анатомии, химии и юриспруденции Гете перемежал с достаточно интенсивной литературно-культурной деятельностью. На этот период пришлось его знакомство, а впоследствии — и дружба с И.Г. Гердером, которое Гете позже назовет «самым значительным событием» в его жизни. В Страсбурге Гете пережил и первую любовь к дочери сельского пастора — 16-летней Фридерика Брион, которой посвятил лучшие лирические стихи этого периода.

6 августа 1771 Гете защитил диссертацию и получил степень лиценциата права. После возвращения домой отец отправил его в Вецлар, недалеко Франкфурта. Здесь, в имперской судебной палате, Гете должен был практиковаться, хотя все его мысли были ориентированы на литературу. В Вецлар Гете влюбился в Шарлотту Буфф, дочь местного чиновника, в то время невесту. Безответная любовь и вызвало появление романа «Страдания юного Вертера», как и целого ряда лирических стихотворений.

Исследователи подсчитали, что Гете написал более 1600 стихотворений, которые рождались как отзывы на непосредственные жизненные впечатления и переживания. Он полностью подпадал под власть нахлынуть ощущение, но одновременно Гете всегда предельно скромен и корректен в передаче лирических переживаний. Например, в стихотворении «Свидание и прощания» («Willkommen und Abschied», 1771), посвященном Ф. Брион, несмотря на взволнованность и переизбыток чувств, лирический герой предстает благородно целомудренным. Встреча влюбленных происходит лишь в мечтах и воспоминаниях. Стихотворение «Прометей» является темпераментным монологом защитника людей — Прометея, который бросает тирану Зевсу вызов, утверждая, что верховный небожитель лишь творение человеческих предрассудков и страхов.

Начало творческого пути Гете связано с литературным движением, представители которого выступали под лозунгом «Буря и натиск!». Себя эти поэты и драматурги называли «Штюрмер» — от немецкого названия «Sturm und Drang».

Свободолюбивые мятежные настроения юного Гете проявились также в его драме «Гец фон Берлихинген» («Gotz von Berlichingen», 1773), материалом для которой стал жизнеописание Готфрида фон Берлихинген, написанный им в 1557 p., Но отпечатанный в 1731 г. Гец (сокращ. от Готфрид) — реальное историческое лицо.
Вслед за Шекспиром Гете игнорирует классицистические три единства — в драме 65 сцен, которые быстро сменяют друг друга, и большое количество персонажей. «Гец фон Берлихинген» написан прозой, герои общаются простым, а отчасти грубоватой народной речью.

Главный герой — рыцарь, который восстал против княжеского произвола. Опираясь на исторические хроники Шекспира, Гете мастерски воссоздает колорит эпохи, изображая пеструю вереницу рыцарей, солдат, крестьян, бюргеров, представителей придворной знати Бамбергского князя-епископа. Меньшее значение имели драмы Гете на современные темы: «Клавиго» («Clavigo», 1774) и «Стелла» («Stella», 1775).

Роман «Страдания юного Вертера» («Die Leiden desjungen Werthers», 1744), написанный в Веймаре, где Гете по настоянию отца стажируется в имперском суде, сделал автора знаменитым не только в Германии, но и во всей просвещенной Европе.

Гете избрал для «Вертера» эпистолярную форму. Письма — это исповедь героя. События романа происходят с мая 1771 по декабрь 1772 Таким образом, время действия и время создания романа очень близки. Эпистолярный роман — излюбленный жанр сентименталистов. Гете в духе сентименталистских представлений прославляет любовь, глубокие искренние чувства, на которые способен человек, независимо от своей сословной принадлежности.

Гете одним из первых возвестил миру этим романом, что достоинство человека не в его предках, не в ее сословной принадлежности, а в ней самой — в ее личности, в ее качествах, интеллекте и поступках.

В конце жизни в «Поэзии и правде» Гете рассказал о том, что он написал «Страдания юного Вертера», чтобы освободиться от навязчивой мысли о самоубийстве. Однако поступок Вертера оказался столь заразительным, что после издания переводов романа во Франции (1774), Англии (1776), Голландии (1781), Италии (1781), Швеции (1783) и России (1788) по Европе прокатилась волна самоубийств юношей, которые готовы были ценой жизни доказать истинность своей страсти. Роман «Страдания юного Вертера» остался в мировой литературе непревзойденным произведением о трагическом неразделенной любви.
В 1775 г. Гете принял предложение Саксен-Веймарского герцога Карла-Августа и переехал в Веймар, где взял на себя ряд государственных обязанностей, стал первым министром герцога, получил титул тайного советника. Исследователь творчества Г — Н.Н.Вильмонт так объяснял мотивы этого поступка: «Уезжая в Веймар, Гете надеялся радикально улучшить общественные отношения хотя бы на небольшом клочке немецкой земли, в владениях Карл-Августа, с тем чтобы этот клочок земли был образцом для всей страны и проведенные на нем реформы стали бы прологом общенационального переустройства немецкого жизни ».

Гете вскоре убедился, что это были напрасные надежды, поскольку герцог, разумеется, забыл о своих добрых намерениях. Гете постепенно сузил круг своих обязанностей, оставив лишь попечительства театром и учебными заведениями, а 3 сентября 1786 вообще убежал из постылого веймарского придворного мира. Два года он провел в Италии, где изучал античное и ренессансное искусство, сам пробовал свои силы в живописи, но затем вернулся в Веймар и оставлял его только ради кратковременных поездок в Карлсбад, Мариенбад и в другие места для улучшения здоровья. Всю жизнь Гете теперь проходило в Веймаре, где к нему пришло мировое признание, раскрылся его универсальный талант поэта и прозаика, драматурга и литературного критика, театрального постановщика, актера, художника, археолога и естествоиспытателя.
Гете обычно длительное время работал над большинством своих произведений. Например, замысел драмы «Эгмонт» («Egmont») приходится на 70-е pp. XVIII в., Когда он закончил ее черновой вариант. Однако окончательно завершил драму в Италии в 1787 p., А в следующем — опубликовал. В трагедии отразилось юношеское увлечение В. Шекспиром. Немецкий драматург, как Шекспир, обратился к исторической эпохи, крайне напряженной, когда в тугой узел противоречий сплелись политические и религиозные конфликты. Пытаясь воссоздать события максимально правдиво, Гете выбрал прозаическую форму, в то время было новшеством, поскольку драмы писали стихами.

Место действия «Эгмонта» — нидерландские провинции (современные Бельгия и Голландия), которые в середине XVI в. непосредственно принадлежали испанской короне. Филипп II назначил обладательницей Нидерландов свою сводную сестру, внебрачную дочь короля Карла V Маргариту Пармскую. Исполнителями ее воли, а по сути, фактическими правителями Нидерландских провинций Вильгельм Оранский и граф Эгмонт, который стал центральным персонажем драмы. Все действие сосредоточено вокруг Эгмонта. Гете достоверно воспроизводит исторический конфликт: нидерландские бюргеры недовольны высокими поборами, которыми обложил их король. Они принимают протестантскую веру, и это также усиливает их антагонизм с католической Испанией. В городах зреет недовольство, способное вызвать революционный взрыв,

По мнению Гете, народ сам выбирает своих вождей. Любимец простонародья, Эгмонт даже наперекор своей воле призван возглавить борьбу страны за свою независимость. В трагедии «Эгмонт» судьба героя предопределена приверженностью к нему народа, который сам сделал его своим вождем. Любовь соотечественников к Эгмонта мотивируется не столько политическими мотивами, сколько тем, что он правильно понял стремление народа в эпоху исторических катаклизмов.

Драматург пошел на нарушение исторической истины, создавая образ главного героя. Эгмонт у Гете значительно моложе, чем был в действительности.
Он почти юноша, нежно любит девушку из народа Клерхен. Гете отчасти идеализирует Эгмонта. Герой трагедии увенчан почестями, он счастлив, талантливый, мудрый и отважный. Кажется, ничто не предусматривает бедствия. Но по приказу короля герцог Альба, ворвавшись со своей армией в Нидерланды, жестоко расправляется с свободолюбивыми мещанами. Эгмонт, как их любимец, арестован первым, ему грозит смертная казнь.

В заключении ярко проявляется героический характер Эгмонта. Теперь и только теперь его надежды обращении к народу, который мог бы освободить его. Он верит, что восставший народ прогонит испанцев. Преданная ему Клерхен пытается поднять горожан на борьбу. Но Эгмонт обречен, он пропустил возможность стать настоящим другом и вождем народа. Теперь ему остается одно: своим примером, своей мужественной, достойной гибелью призвать народ к борьбе за свободу.

В трагедии Гете показано начало буржуазной революции в Нидерландах, в результате которой страна была освобождена из-под испанского гнета, а через два десятилетия там установилась независимая республика. Но трагедия Гете была обращена к его соотечественников, не готовых к антифеодальной борьбы. Это для них звучал монолог Эгмонта, что в тогдашней Германии нашел отклик в литературе, искусстве, музыке Бетховена, но не мог быть реализован практически.

В творчестве Гете после возвращения из Италии отразились новые эстетические взгляды, которые исследователи называют «веймарским классицизмом». Поэт теперь отдавал предпочтение классическим формам античного искусства, стал более сдержанным в выражении своих идей. Его позиция отличается большей уравновешенностью. В период острых социальных схваток он весьма осторожно проявляет свои симпатии и антипатии. Это просматривается особенно ощутимо в эпической поэме «Герман и Доротея» («Hermann und Dorothea», 1798).

Гете в этом произведении попытался исключительную и достаточно удачную — создать идеальные образцы своих современников. Главные персонажи поэмы покоряют читателя чувством собственного достоинства, доброжелательностью, красотой и трудолюбием. Жизнь Германа и Доротеи удивительно гармоничное, потому что при любой тяжелой ситуации они идут по велению своих добрых сердец.
Какие бы творческие замыслы не влекли Гете, он всегда неизменно возвращался к поэзии. Формы и жанры его лирических произведений менялись, как менялись с годами и десятилетиями и взгляды гениального человека, который жил напряженной духовной жизнью. Иными становились его взгляды на человека, на взаимоотношения наций и классов. Гете склонялся к мысли, что единственной силой, способной смягчить нравы, есть искусство, только красота делает благородным каждого человека в частности и весь мира целом.

Он не отрицал свои юношеские Тираноборческие идеалы, но переосмыслил их в зрелой своей поэзии, внеся успокаивающее поправку. Поворотный этап в развитии поэзии Гете зримо просматривается в стихотворении «Ильменау» («Ilmenau», 1783). Элегия «Ильменау» выражает идеал, Гете годами будет утверждать своим творчеством: каждый человек, это князь, поэт, актер, рудокоп или крестьянин, обязан выполнять свой долг, следовать своему призванию и тем самым служить людям, улучшать жизнь и украшать землю. Понятие долга становится центральным в системе нравственных ориентиров Гете.

В первое веймарская десятилетия Гете написал свой второй роман «Театральное призвание Вильгельма Мейстера» («Wilhelm Meisters theatralische Sendung», 1777-1785; вид. 1911). Однако роман не был издан, а позже текст был переработан для нового романа с тем же героем — «Годы учения Вильгельма Мейстера» («Wilhelm Meisters Lehrjahre», 1793-1796; вид. 1795-1796).

С самого начала в рассказ о том, как образованный немецкий бюргер порывает со своей средой, впоследствии став выдающимся драматургом, Гете-прозаик включил несколько замечательных стихотворений. Они являются поэтическими монологами героев, это их заветные мечты, стремления, переживания.

Миньона — девушка, почти ребенок, диковатая и резвая, бесконечно преданная Вильгельму Мейстера, — поет песню о живописной солнечной красоте Италии, где она родилась. В этой поэзии Италия становится символом всего прекрасного и необычного. Основной лейтмотив двух других песен Миньоны — тайное страдание, в котором она никогда не признается, которое угадает лишь тот, кому знаком такой же боль души. В четвертой песне Миньоны, как в песне беззаботной, но чуткой и самоотверженной актрисы Филины, печаль и радость сливаются. Герои наслаждаются жизнью. Но среди веселья и счастья они не могут забыть, что блаженство не вечно, что человеку суждено пережить лишь счастливую мгновенность бытия.
Загадочный в романе о Вильгельма Мейстера образ арфиста. Бедный незнакомый Заблуда, которого приняли в труппу комедианты, исполняет песни, в которых трагизм бытия достигает апогея. Гуманизм этого стихотворения, как и всего цикла в целом, выраженный в настоятельно повторяющейся мысли: страдание объединяет людей, коллективно пережитый трагический опыт делает человечество сильнее и мужественнее. «Через страдания к радости» — эта мысль И. К. Ф. Шиллера, несомненно, была близка и Гете.

Два больших немецкие поэты — Шиллер и Гете — в 1797 г. дружески состязались в написании баллад. Гете был инициатором возрождения этого жанра.

Баллады Гете «Лесной король» («Erlkonig»), «Коринфская невеста» («Die Braut von Korinth») и др.. написанные в традициях страшной сумрачной баллады. их первоисточниками стали античные мифы и средневековые легенды. В балладах Гете обязательно присутствует загадочное. Гете передает ощущения ночных ужасов. Таинственное, потустороннее губительно вторгается в жизнь.

Таланту Гете была присуща универсальность. Воспроизведение в слове различные исторические эпохи, выразить сильные чувства, отчасти антагонистические, разгадать тайны человеческих поступков, проникнуть в недра природы — все это свойственно Гете.

Идея взаимосвязанности различных культур и эпох вдохновляла Гете, когда он работал над поэтическим циклом «Западно-восточный диван» («West-bstlicher Divan», 1819). Диваном в восточных странах называли сборники стихов, расположенных в определенном порядке. Падение Наполеона, захват очаровательной и поэтически одаренной Марианной фон Виллемер, открытие лирики Гафиза, который жил в Ширазе в XIV в., — Все это, поэтически переосмыслено, составило содержание «Западно-восточного дивана». Через все стихотворения «Дивана» проходит мысль о нетленности поэтического слова, сказанного Гафиза и другими выдающимися восточными поэтами. Они прославляли любви и жизни и поэтому заслуживают бессмертия. В стихах Гете прозвучала важная мысль о единстве человеческой цивилизации, о связи различных времен и стран, о взаимообогащения культур.
На протяжении всего творческого пути Гете работал над трагедией «Фауст» («Faust»). В 1773 — 1775 pp. он создал первый набросок «Фауста», где содержались основные сюжетные моменты. Этот, т. н. «Пра-Фауст» в рукописях Гете не сохранился, но был обнаружен в 1887 г. в записи одной из поклонниц выдающегося поэта. В 1790 г. был опубликован «Фауст. Фрагмент », своеобразный сокращенный вариант« Пра-Фаусте ». Его очень высоко оценил Й.К.Ф. Шиллер, с которым у Гете сложились тесные дружеские отношения. Шиллер побудил автора к продолжению «Фауста». Особенно интенсивно работа велась с 1797 по 1801 годы. Были написаны «Посвящение», оба «Пролог», сцены «Кабинет Фауста» и «Вальпургиева ночь». Первая часть была завершена в 1806 p., А напечатана — в 1808 г.

Замысел второй части созрел в 1797-1801 pp., А к ее написанию Гете обратился лишь через четверть века по настоятельным просьбам его секретаря И. П. Эккерман. Гете завершил работу над «Фаустом» в 1831 г. Полностью трагедия была издана в 1832 г. в первом томе его «посмертного издания сочинений».

Гете воспользовался сюжетом немецкой народной книги о докторе Фаусте. Врач и алхимик Иоганн (у Гете — Генрих) Фауст действительно жил в первой половине XVI в. Легенда рассказывает о нем как о талантливом мага и волшебника, которому подвластны потусторонние силы, за что его ждала в аду возмездие. По легенде, его задушил дьявол, что случилось около 1540 г. В 1587 во Франкфурте-на-Майне печатник Иоганн Шпис издал книгу, на титульном листе которой было написано: «История о докторе Иоганна Фауста, знаменитого колдуна и чернокнижника. О том, как в назначенное реченець продался дьяволу, какие удивительные приключения он за это время увидел, сам начинал и испытывал, пока не постигла его, наконец, заслуженная кара. Составлено на основе его собственных, им оставленных произведений. Собрано и приготовлено к печати для добросердечного наставление всем високомислимим, самоуверенным и безбожным людям. Пусть будет для них это страшным примером, отвлекая наставлениям … ». Народная книга была переиздана в 1589 г., а в 1593 г. рассказ дополнена жизнеописанием Вагнера — ученика Фауста. Вагнер выступает непутевым бездельников, который овладел тайнами магии, а после смерти Фауста унаследовал его богатства.

Немецкий народную книгу переводили и издавали в Англии, Голландии и Франции. Английский драматург К. Марло (1564-1593) использовал сюжет для своей трагедии «Трагическая история доктора Фауста». К сюжету о Фаусте обращались незадолго до Гете — Ф.М. Клингер и Г.Е. Лессинг.
Постепенно легенда о докторе Фаусте стала настолько популярной, что ее разыгрывали в спектаклях кукольники. Одну из таких представлений Гете увидел в детстве. Так состоялось знакомство поэта с Фаустом и Мефистофелем.

Гете существенно изменил и дополнил сюжет новыми персонажами и событиями. Создавая образ Фа-уста, Гете на примере его судьбы в первой части показал осуществление всех возможных желаний человека, а во второй части — безграничные возможности человечества. Однако, с точки зрения Гете, максималистское осуществления независимой воли вызывает трагедию. В первой части — погоня героя за наслаждением оборачивается гибелью героини, Во второй части в трагедии перерастает стремление героя усовершенствовать природу, внести свои прагматические коррективы в мироздании. По авторскому определению, «Фауст» создан в жанре трагедии. Однако в целом произведение не рассчитан на сценическое воплощение. В «Фаусте» сочетаются эпос, лирика, драма. По многим жанровым признакам близок к поэме.

«Фауст» открывается «Посвящение», написанной октавами. Четыре восьмирядкови строфы отражают момент возвращения автора к заветному замыслу. Прошло четверть века с тех пор, как началась работа над трагедией, первых слушателей не стало, и это придает «Посвящении» элегического настроения.

В «Прологе в театре» отражены наблюдения Гете, когда он в течение многих лет руководил Веймарским театром. Директор театра, Поэт и Комедийный актер, каждый на свой лад рассуждают об искусстве. Директор мечтает, чтобы публика толпой валила в театр. Поэт презирает толпу, он направлен в надзвездные даль, а Комедийный актер ради аплодисментов готов смешить зрителя. Каждый из них прав по-своему, диспут длится недолго. В репликах Директора театра угадывается, что «Фауст» сценически воплощен.

В «Прологе на небе» возникает завязка трагедии. В паре, на которое пошли Мефистофель с самим Господом, речь идет о человеке, о его достоинстве, муки и радости, об удовольствии и разочарование. Объект споров — человек, и этот человек — Фауст. Доктор Фауст предстает перед читателем в мрачном готическом кабинете. Прожита долгая жизнь, усвоено много замечательных знаний, но истина оказалась недоступной. Фауст разочарован. Он на грани самоубийства, и только пасхальный песнопение удержал его от греховного поступка.
В «Фаусте» Гете с самого начала подчеркивает важнейшие свойства человеческой натуры: недовольство достигнутым и стремление к идеалу. Ради того, чтобы прожить жизнь заново, он заставляет душу дьяволу. Зато Мефистофель дарит Фаусту молодость, и начинаете их совместное восхождение у обычная жизнь. «Фауст» — это не только философская трагедия, оперирующего отстраненным понятием, а изображение конкретного реальной жизни Германии. Важное место в контексте занимают народные сцены, проникнуты лирикой и гуманизмом: «У городских ворот», «Погреб Ауэрбаха», сцены с Мартой.

Из недр народной жизни вырастает и образ Маргариты. Фауст впервые встречает Гретхен, когда она выходит из церкви. Она благочестивая и скромная, у нее есть чувство чести, она долго не поддается на дьявольские уловки Мефистофеля, но силы неравны. Фауст дарит ей драгоценный убор, а соседка Марта, по наущению Мефистофеля, действует как опытный сводня.

Трагедия Маргариты состоит из подсознательного совершенного преступления и убежденно взятой на себя за собственную вину наказания. Несмотря на мольбы Фауста, она отказывается покинуть тюрьму. Величие Маргариты в том, с каким достоинством она принимает строгую кару.

Фауст, который хотел сделать Маргариту счастливой, привело к ее гибели. Виноват ли он? Он должен, если рассматривать его как обычного человека. Но он — символ человечества, герой и героиня принадлежат к разным мирам. Счастье с Маргаритой для Фауста было бы преждевременным и невозможным, как остановка на пути к бесконечности.
Во второй части путешествия Фауста продолжаются, но теперь он путешествует не только в пространстве, но и во времени, своевольно блуждая эпохами. Во второй части трагедии, чередуясь, сменяются два исторических периода: Средневековье и античность. Г. создает большое количество образов-символов, черпая их из легенд и мифов, а также с собственной безграничной фантазии.

При дворе германского императора Фауст выступает в роли ближайшего советника, на чем, вероятно, сказались жизненный опыт самого Гете и его просветительские иллюзии. Империя опустошена, в стране царит хаос и разруха. Мефистсфель подсказывает, что следует начать с выпуска бумажных денег под залог земных богатств, а это окончательно приводит страну к краху. Сила таланта Гете не в конкретике отображения момента, а в обобщающей символике.

Символическое и любовь Фауста к Елене Прекрасной. Спасет человечество красота? В восторге Фауста Еленой Гете воссоздал извечное стремление человека к идеалу. Но счастье Фауста короткое, зоно исчезает, как исчезает миф, когда у него вмешивается историческая правда. В эпизоде с Еленой отразился и определенный этап духовного развития Гете, связанный с увлечением античностью в период «веймарского классицизма». В образе Эвфорион — сына Фауста и Елены — Гете воплотил Байрона и его гибель в Греции.

Иоганн Вольфганг Гете

(Johann Wolfgang Goethe, 1749—1832)

Борьба Лессинга и Гердера за сближение литературы с живой современностью, за насыщение ее национальным и социальным содержанием не прошла бесследно. Она нашла яркое воплощение в произведениях Гете, первого великого национального поэта Германии. Его творчество, проникнутое духом протеста против феодального гнета, зовущее к утверждению новых, разумных форм жизни, представляет собой, наряду с поэзией и драматургией Шиллера, высший и завершающий этап немецкого Просвещения.

В 70-е гг., в первый период творчества, Гете становится активным участником движения «Бури и натиска». В эти годы он создает множество замечательных лирических стихотворений, драму «Гец фон Берлихинген», роман «Страдания молодого Вертера», в которых отразил мятежные настроения, чувства и мысли своих современников. Однако в последующий период Гете отказывается от мятежных выступлений против современного ему общества, видя в литературе и искусстве, а затем в труде решающий фактор общественного прогресса. Но было бы ошибочным считать, что поздний Гете примиряется с порабощающими человека условиями жизни. И на втором этапе своего развития в своих лучших произведениях он остается борцом за светлое будущее родины и всего человечества.

Идейные колебания Гете отражают слабость немецкого освободительного движения XVIII — первой трети XIX в. В Германии в то время не было подлинно революционного класса. Немецкое бюргерство, с которым Гете был связан по своему рождению, было экономически немощным, политически трусливым. Испытывая недовольство феодальным гнетом, оно вместе с тем не отваживалось на открытую борьбу со своими угнетателями. Народные массы также не представляли в этом отношении исключения.

Гете на себе испытал влияние убогой немецкой действительности. В его сознании и творчестве переплетаются самые различные тенденции. «Гете в своих произведениях,— пишет Энгельс, — двояко относится к немецкому обществу своего времени. То он враждебен ему; оно противно ему, и он пытается бежать от него, как в «Ифигении» и вообще во время путешествия по Италии; он восстает против него, как Гец, Прометей и Фауст, осыпает его горькими насмешками Мефистофеля. То он, напротив, сближается с ним, «приноравливается» к нему...». В Гете «постоянно происходит борьба между гениальным поэтом, которому убожество окружающей его среды внушает отвращение, и осмотрительным сыном франкфуртского патриция, достопочтенным веймарским тайным советником... Так Гете, то колоссально велик, то мелок; то это непокорный, насмешливый, презирающий мир гений, то осторожный, всем довольный узкий филистер» 1 .

Во второй, веймарский, период творчества, который начался примерно со второй половины 70-х гг., Гете пишет ряд драматических произведений («Ифигения в Тавриде», «Торквато Тассо», «Эгмонт»), романы («Годы учения Вильгельма Мейстера» и «Годы странствий Вильгельма Мейстера»), создает Цикл стихотворений «Западно-восточный диван», эпическую поэму «Герман и Доротея», завершает «Фауста» и т. д. Кроме того, Гете плодотворно занимается разработкой проблем эстетики, естествознания, являясь выдающимся ученым, мыслителем своего времени.

Гете родился в вольном имперском городе Франкфурте-на-Майне. Его прадед и дед были ремесленниками, отец — состоятельным и образованным юристом, мать — дочерью городского старшины. Гете получил прекрасное домашнее образование: знание классических и европейских языков, математики, истории, географии, музыки и живописи, к которым питал склонность в течение всей своей жизни. В круг его чтения входили античные (Гомер, Овидий) и современные европейские авторы, а также немецкие народные книги XVI в. — о Тиле Эйленшпигеле, о Прекрасной Мелузине, о шильдбюргерах и т. п. Таков источник формирования его литературно-эстетических взглядов.

В 1765 г. Гете становится студентом юридического факультета Лейпцигского университета. Однако его не удовлетворяет уровень преподавания. В лекциях по истории немецкой литературы и по юриспруденции он не находит для себя ничего нового. Гете увлекается больше естественными науками, посещает художественную студию, совершенствуется в рисовании.

В лейпцигский период Гете формируется как поэт, ищет свой творческий метод. Классицизм не удовлетворяет его своей отвлеченностью. К его теоретику Готшеду Гете относится иронически. Он стремится к сближению с реальной действительностью. Большое влияние на Гете оказал Лессинг с его пониманием искусства как подражания всей видимой природе.

В 1767 г. Гете создает цикл стихотворений «Аннетта», изданный под названием «Новые песни» (Neue Lieder). Содержание цикла в подавляющем большинстве случаев глубоко интимное, навеянное любовью молодого поэта к А. Шенкопф, дочери трактирщика. Гете вливает в немецкую любовную поэзию свежую струю. В лучших образцах его юношеской лирики не ощущается рационалистической заданности, в основе ее лежит реальное, конкретное индивидуальное настроение. Гете пишет, как правило, только о реально пережитом. Таково, например, стихотворение «Прекрасная ночь» (Die schöne Nacht). Оно передает восторг счастливого влюбленного, который после сладкого свидания, покинув «домик скромный», входит в залитую лунным светом рощу. Душа юноши ликует, он жадно пьет ночную прохладу. Ему хорошо в общении с природой, но сердце его все же с оставленной красавицей. Он готов отдать все за вечер, проведенный с ней.

В другом стихотворении «Перемена» (Wechsel) поэт советует не грустить, если возлюбленная окажется неверной. Всегда можно найти другую. Ее ласки заставят забыть коварную изменницу. Гете сравнивает любовь с постоянно набегающими и отступающими волнами, без конца сменяющими друг друга. Он учит находить радость даже в разлуке, подчеркивает, что расставание не гасит, а усиливает чувство, поэтому и в одиночестве можно быть счастливым.

В 1770 г. Гете для завершения образования переходит в Страсбургский университет. Здесь он вполне осознал свои поэтические возможности, определил направление своей поэтической деятельности, сформировался как самобытный писатель. Большое значение для Гете имела его встреча с Гердером. К этому времени Гердер уже выработал основные положения своей литературной теории. Он ввел Гете в литературную жизнь современной эпохи, помог ему освободиться от воздействия изживших себя литературных доктрин. «Через Гердера, — признавался Гете,— я познакомился со всеми новыми стремлениями и направлениями». Гердер открыл для Гете Шекспира, по-новому истолковав его драматургию, раскрыл перед ним сокровища устного народно-поэтического творчества. Беседы с Гердером были для Гете весьма плодотворными, они способствовали его утверждению на реалистических позициях. Гете под влиянием Гердера стремится преобразовать немецкую литературу на новых, демократических основах. Он опирается в своем творчестве на народную жизнь, прославляет все естественное, безыскусственное. Помимо Шекспира, Гете восторгается Гомером, Оссианом.

В Страсбурге Гете весь в брожении, в развитии. В нем проснулось чувство ощущения значительности собственной личности. Он бунтует в больших и малых делах. Не успело в нем возникнуть чувство собственной незаурядности, «как он начал появляться в потертой шляпе, небритый, в экстравагантном костюме, сшитом по собственной моде. Он бродил по полям, по горам, по долинам, всегда один, по нехоженым тропам. Взгляд, походка, разговор, палка — все выдавало в нем человека необыкновенного» 2 .

Молодой Гете особенно ненавидит все косное, застойное — все то, что мешает раскрыться духовным потенциям личности. Он восстает против затхлого филистерского мира, против всяких запретов и условностей. Главным героем Гете в творчестве штюрмерской поры является человек духовно богатый, бросающий вызов современному обществу.

В 1771 г. Гете окончил Страсбургский университет и возвратился во Франкфурт, где прожил свыше четырех лет, занимаясь адвокатской практикой. Франкфуртский период —время наивысшего подъема штюрмерства Гете. В эти годы он пишет Драму «Гец фон Берлихинген», роман «Страдания молодого оертера», замечательные лирические песни — произведения, представляющие собой одну из самых лучших страниц мирового художественного наследия.

14 октября 1771 г. Гете произносит речь «Ко дню Шекспира» на вечере в честь великого английского драматурга. В ней: в эмоциональной форме выражены мысли и чувства, которые волновали не только Гете, но и всю литературную молодежь Германии. Она заключает в себе важнейшие пункты эстетической программы нового литературного направления «Бури и натиска».

Речь —пламенный панегирик Шекспиру, которого Гете делает знаменем нового литературного движения. «Первая же страница Шекспира, которую я прочел, — признается он, — покорила меня на всю жизнь, а одолев первую его вещь, я стоял как слепорожденный, которому чудотворная рука вдруг даровала зрение». Под влиянием Шекспира Гете отверг стеснительные правила эстетики классицизма, «тяжкими цепями сковывающие воображение» художника, он чувствовал себя так, как будто «вырвался на свежий воздух из мрачного подземелья» и ощутил дыхание жизни.

Шекспир воспринимается Гете как бунтарь, как Прометей, восставший против неправой власти. Он восхищается естественностью, первозданной мощью созданных им характеров. Герои Шекспира представляются ему колоссами, титанами, не лишенными, однако, простого человеческого естества. Идя на жертвы, они бунтуют против окружающего их мира. В этом бунтарстве Гете видит основное содержание драматургии Шекспира. «... Все его пьесы, — пишет он, — вращаются вокруг скрытой точки (которую не увидел и не определил еще ни один философ), где вся своеобычность нашего Я и дерзновенная свобода нашей воли сталкиваются с неизбежным ходом целого».

Величие Шекспира Гете усматривает также в том, что тот перенес на театр «важнейшие государственные дела», «возвел этот вид драмы в ту степень, которая и поныне представляется высочайшей». Гете-штюрмер, ломая классицистские каноны, отнюдь не сводит трагедию к борьбе страстей, чувства с государственным долгом. Он стремится к тому, чтобы она отражала социально-исторические конфликты, широко вбирала в себя жизнь во всем ее своеобразии. Драматургические взгляды молодого Гете были новаторскими, прокладывали новые пути в развитии немецкой драматургии.

Гете в своей речи утверждает также новую точку зрения на античный театр. Он всемерно сближает его с английским, шекспировским, и отделяет от французского, классицистского. Греческая трагедия, по его мнению, «показывала народу великие деяния отцов», «пробуждая в душах великие чувства».

Выступление Гете заканчивается воззванием к современникам сбросить с себя ярмо так называемого «хорошего вкуса». Он зовет их, влачащих сонное существование, к действию, правда не ставя перед ними определенных задач.

Программная речь Гете, мысли, высказанные в ней о драме, получили свое художественное воплощение в «Геце фон Берлихингене» (Götz von Berlichengen mit eisernen Hand, 1771 — 1773). Эта пьеса, выдержанная в духе исторических хроник Шекспира, полемически заострена против французской классицистской трагедии. Ее конфликт весьма необычен для зрителя, воспитанного на традициях классицизма. Гете изображает не борьбу страстей, в центре его внимания — столкновение социальных групп, классов в эпоху Крестьянской войны в Германии, когда решалась судьба немецкого народа. Гете, идя вслед за Шекспиром, действительно избирает в качестве материала драматического действия «государственные дела». Он создает драму нового типа, каких не знала немецкая литература.

Гете подошел к изображению прошлого как писатель-реалист. Для него характерен историзм мышления. Жизнь воспринимается и трактуется им как объективный процесс, как борьба различных общественных сил. Героев Гете вдохновляют не узко личные цели, они борются за свои общественные права, отстаивают определенные позиции в обществе.

«Гец» поражал своих современников богатством драматического действия, в которое невольно оказались втянутыми люди самых разных званий. Тут и император Максимилиан, и епископ Бамбергский, князья и рыцари, крестьяне, цыгане — одним словом, все слои немецкого общества. И все они выписаны исторически-конкретно. Целая историческая эпоха со всеми особенностями ее национального колорита запечатлена в «Геце». Гете стремится схватить все ее типические черты. Его, как и Шекспира, привлекает многокрасочность жизни, ее национально-историческое своеобразие.

Обращение к XVI столетию, к революционному историческому прошлому имело для Гете принципиальное значение. Ему нужен был героический период в истории Германии — время, порождающее людей высокого героического порыва и действия. Гете сознательно противопоставляет их своим современникам, лишенным какой-либо героичности. «Гец» в идейном плане — резкий протест против тех настроений покорности, которые господствовали в немецком обществе, в его бюргерских кругах, это призыв к активной борьбе с политическим и социальным гнетом.

Гете не случайно остановил свой выбор на Геце. Рыцарь с железной рукой привлек его прежде всего своим вольнолюбием. Его мужество, по замыслу автора, должно заразить покорную бюргерскую массу, стать ей примером для действенного подражания. Недаром пьеса заканчивается многозначительными словами — обращением к погибшему, но не покоренному Гецу: «Горе потомству, если оно тебя не оценит». Гете своей драмой звал к жертвенному, героическому сопротивлению угнетателям немецкого народа.

Своим выступлением против князей, против их ничем не ограниченного произвола Ген, близок времени Гете, ее передовым людям. Он хочет быть вольным рыцарем, зависеть «лишь от бога, императора и самого себя». Политический идеал Геца — такое государство, где рыцарское сословие под эгидой императорской власти жило бы в мире со своими подданными, пользовалось их уважением и любовью, охраняло их мирный труд.

Гец — человек с высокоразвитым чувством свободолюбия и справедливости. Отсюда его огромная популярность в народе. Он широко известен как «муж, которого ненавидят князья и чтут все угнетенные». Поэтому совсем не случайно, когда восставшим крестьянам понадобился руководитель, выбор их пал именно на Геца. Они надеются на то, что он поможет направить движение в «нормальное» русло, освободит его от излишних жестокостей. Все кровавые эксцессы крестьянского восстания в пьесе объясняются тем, что у восставших не оказалось разумного, просвещенного вождя. Характерно, что такую точку зрения разделяют и крестьянин Коль, и дворянин Штумпф. Гете двойственно относится к крестьянскому движению. Он всецело поддерживает его цели (возвращение крестьянам «прав и вольностей») , но не разделяет методов их осуществления. Гете осуждает кровавые «издержки» Крестьянской войны. Как просветитель он хотел бы, чтобы восстание возглавил демократически настроенный вождь из числа дворян, способный обуздать разрушительные «инстинкты» восставшего народа. Гец соглашается стать предводителем крестьян только на том условии, если они откажутся «от всех злодеяний и будут вести себя как честные люди, которые знают, что хотят».

Воплощением подлости, зла и коварства, распространенных в придворной среде, выступают в драме Вейслинген и Адельгейда. Вейслииген в юности дружил с Гецем, был честным рыцарем, но его развратили светские удовольствия, стремление к карьере. Попав ко двору епископа Бамбергского, Вейслинген заразился всеми пороками придворного общества, стал вероломным и жестоким. Он включился даже в активную борьбу против своего бывшего друга Геца. Пробуждение в Вейслингене здоровых естественных чувств во время его пленения сменяется еще большим моральным падением. Карьеризм делает его беспринципным, толкает на путь измены своей невесте и рыцарской чести. Под стать Вейслингену придворная интриганка Адельгейда, бездушная и жестокая великосветская красавица.

Успех «Геца» был большим. Особенно восторгалась пьесой молодежь. Ее привлекал бунтарский пафос драмы, ее национальный колорит, сложность, историческая конкретность характеров. Гердер нашел в пьесе много немецкой мощи, глубины и правды. Эстетические староверы, воспитанные на традициях классицизма, не приняли «Геца». Сдержанно отнесся к драматургическому творчеству Гете и штюрмеров Лессинг. Ему казалось, что их бунт против «правил» может привести к размыванию основных законов драматургии, в частности, к разрушению драматического действия, что повлечет за собой утрату драмой такого ее качества, как сценичность.

В штюрмерский период своего развития Гете раскрылся как замечательный лирик. Его лирическая поэзия весьма разнообразна по своему содержанию и форме. В ней всесторонне раскрывается внутренний мир духовно богатой, охваченной мятежными настроениями личности. Гете передает все оттенки чувств своего лирического героя — от тончайших интимных переживаний, до возвышенных порывов к свободе. Многие стихотворения поэта говорят о непосредственно пережитом, в других автор объективирует свои переживания и мысли, облекая их в форму баллады, дифирамбического гимна. В этом случае Гете часто использует образы античной и народной мифологии.

Лирические песни, созданные в 1771 г., навеяны увлечением Гете Фридерикой Брион, дочерью пастора из деревни Зезенгейм, вблизи Страсбурга. Она очаровала его своей естественностью, жизнерадостностью. Он восхищается ее «солнечной веселостью и наивностью». Гете частый гость в Зезенгейме, он влюблен и любим.

Стихи, посвященные Фридерике (так называемый «Зезенгеймский цикл»), отличаются большой силой лирического чувства. В них нет и грана рассудочности, а бьет ключом радость, юношеское упоение любовью. Весь мир кажется Гете чудесным. Ликование поэта в форме гимна расцветающей природе превосходно выражено в «Майской песне» (Mailied):

Как все ликует,
Поет, звенит!
В цвету долина,
В огне зенит!

Скорее, друг мой,
На грудь мою!
О, как ты любишь!
Как я люблю!

(Пер. А. Глобы)

Гете с предельной откровенностью и искренностью раскрывает свое увлечение Фридерикой. Вот он любуется своей спящей возлюбленной:

Ты спишь! Гляжу украдкой,
Как тих твой сон.
Слезой печали сладкой
Я ослеплен.

(«Фридерике Брион» — An Friederike Brion. Пер. В. Левика)

В другой раз поэт мчится к Фридерике на коне, обуреваемый любовью:

Толпою чудищ ночь глядела,
Но сердце пело, несся конь,
Какая жизнь во мне кипела,
Какой во мне пылал огонь!

(Пер. Н. Заболоцкого)

Герой упивается счастьем свидания, но близится рассвет, на стает час разлуки, в сердце щемящая тоска:

Я встал, душа рвалась на части,
И ты одна осталась вновь...
И все ж любить — какое счастье!
Какой восторг — твоя любовь!

(«Свидание и разлука» — Willkommen und Abschied. Пер. Н. Заболоцкого)

В некоторых своих стихотворениях Гете прибегает к символике.

Такова его известная «Дикая роза» (Heidenröslein), представляющая собой вольную переработку старинной народной песни. В символической форме здесь раскрывается трагическая участь девушки-розы, «сломанной» юношей. Но и виновник несчастья страдает, он тяжело изранен ее шипами:

Он сорвал, забывши страх,
Розу в чистом поле,
Кровь алела на шипах.
Но она — увы и ах! —
Не спаслась от боли.
Роза, роза, алый цвет,
Роза в чистом поле!

(Пер. Д. Усова)

Дальнейшее развитие лирики Гете вызвано его любовью к Лили Шенеман, дочери франкфуртского банкира. Лили привлекает его своей красотой, и отталкивает своей приверженностью к обычаям чуждого ему великосветского круга. Гете не принимает его условностей. Он дорожит своей независимостью. Поэт стремится ироническим отношением к своему чувству вырваться из оков красавицы:

Ах, смотрите, ах, спасите,
Вкруг плутовки, сам не свой,
На чудесной, тонкой нити
Я пляшу, едва живой.

(«Новая любовь, новая жизнь» — Neue neues Leben. Пер. В. Левика)

Гете отпугивает праздная светская жизнь. Отсюда воспоминания о прошлом, когда он находил счастье в общении с природой:

О, зачем влечешь меня в веселье,
В роскошь людных зал?
Я ли в скромной юношеской келье
Радостей не знал?

(«Белинде» — An Belinden. Пер. В. Левика)

В любовной лирике Гете-штюрмера ярко, талантливо раскрыты несметные богатства духа простого человека, и в этом состояло большое общественное значение его интимных, лирических стихотворений. Они пробуждали уважение к демократическим слоям общества. Гете наделяет высоким, поэтическим строем души не только горожан, но и крестьян («Кристель»). Любовь им рисуется как могучая сила, ломающая на своем пути все преграды, она ценнее золота, власти. Герои Гете хранят память о ней как о самом дорогом в жизни. В обобщенной форме эта. мысль выражена в балладе «Фульский король» (Der König in Thule).

Наряду с интимной лирикой Гете создает много стихотворений, в которых выражаются его гражданские чувства, отношение к природе и обществу. В этой сфере особенно отчетливо проявилось бунтарство Гете, жажда деятельности, стремление к изменению мира. Он ненавидит всякую рутину, покой — все то, что связано с застойным, филистерским характером жизни. Один из любимых героев Гете-штюрмера — странник. Тема странничества занимает большое место в его поэзии. Гете— враг самоуспокоенности. Его герой личность сильная, непокорная. В нем бьет ключом первозданная сила, ему не страшны никакие трудности и невзгоды. Он не избегает их, а, напротив, идет им навстречу. Весьма показательна в этом плане ода «Песня странника в бурю» (Wanderers Sturmlied, 1771 —1773). Она написана белым стихом, строчками разной длины. Форма ее как нельзя лучше передает высокий накал чувства героя, который считает себя «братом богам» по величию духа, по смелости дерзаний. Ему ничего не страшно:

Кто не брошен грозным гением,
Ни дожди тому, ни гром
Страхом в сердце не дохнут!

(Пер. Н. Вильмонта)

Гете славит Зевса, который символизирует деятельное, зиждительное начало мира. Бог в оде — враг покоя, безделья, он меньше всего покровитель поэтов-идилликов (Анакреона, Феокрита). Его божественный гений воплотился в Пиндаре. Сам Гете ощущает в своей груди пламень божества, который не дает ему успокоиться, влечет его ввысь, к вершинам гор.

Аналогичные настроения, но без излишней штюрмерской экзальтации выражены в оде «Ганимед» (Ganymed, 1774). Это гимн поэта «весне-подруге», ее чарующей красоте:

Как бы тебя обняли
Эти руки!
Ах, на грудь твою
Пал я в истоме,
И цветы твои, и травы
Тесно к сердцу льнут.

(Пер. А. Кочеткова)

Лирический герой Гете стремится слиться с природой-богом. Он рвется ввысь, чтобы прильнуть к груди «вселюбящего отца». Неприязнью к застойной, филистерской жизни проникнуто стихотворение Гете «Старому Кроносу» (An schwager Kronos, 1774). Поэт подстегивает время, чтобы оно двигалось проворнее, он весь в нетерпении, ему невыносимо всякое промедление.

Эй, проворнее, Кронос!
Клячу свою подстегни!
Путь наш теперь под уклон.
Мерзко глядеть, старина,
Как ты едва плетешься.
Через корягу и пень,
Прямо в кипящую жизнь!

(Пер. В. Левика)

Движение вперед и вверх должно быть, по мысли Гете, непрерывным. Надо энергичней преодолевать трудности, не обольщаться соблазнами спокойной жизни, чарами любви. Гете зовет к борьбе, к действию.

Дуй же, дружище, в рог,
Мир сотрясай колымагой!
Чтобы Орк услыхал: идем!

В штюрмерский период Гете славит непокорство орла, который, сраженный пулей, превозмогая боль, опять стремится в небо, на просторы вселенной. Напрасно голубка прельщает его прелестями спокойной и сытой жизни. Орел не принимает голубиную покорность и «мудрость» («Орел и голубка»).

С наибольшей смелостью бунтарские чувства поэта выражены в оде «Прометей» (Prometheus, 1774) и в незавершенной пьесе того же названия. В творчестве Гете Прометей прежде всего мятежник, восставший против тирании богов, друг и наставник людей, борец за их земное счастье. Он помогает им овладеть искусством строить хижины, разводить коз, преодолевать всякие трудности. Сердце Прометея «скорбит об угнетенном». Все его помыслы направлены на то, чтобы вырастить подвластный ему народ свободным, непокорным богам, полагающимся во всем на свой разум, свою волю. Прометей с презрением отвергает предложение Юпитера стать его наместником на земле, чтобы держать человеческий род в узде и повиновении:

Как! Мне продаться в рабство,
Всем общее? Как все, признать державу
Громометателя?
Нет!

(фрагмент пьесы, пер. В. Иванова)

Прометей гордится тем, что создал людей по своему образу и подобию. Им ведомы все горести и радости. Они живут, полагаясь на себя, а не на богов:

Взгляни, Зевс, вниз —
На мир мой: жив мой мир!
По образу слепил я моему
Род, мне подобный, —
Страдать, скорбеть, усладу знать и радость,
О тебе ж и не думать —
Как я!

Человек, по мысли Гете, должен быть сам кузнецом своего счастья. Жизнь надо брать такой, какова она есть, и бороться за ее преобразование. Идеалом Гете является борец за свободу, человек, не клонящий головы перед трудностями. Таков Прометей. У него «священно пламенеющее сердце» мятежника. Несмотря на свой титанизм, Прометей многими чертами близок людям. Он весь прикован к земле, у него человеческий строй мыслей. Обращаясь к Зевсу, он заявляет:

О, только бы моя земля
Стояла крепко,
И хижина, что выстроил не ты,
И мой очаг,
Что я воспламенил —
Тебе на зависть.

(ода, пер. А. Кочеткова)

Образом Прометея Гете пробуждал в своих современниках чувство деятельного служения идеалам свободы.

Весной и летом 1772 г. Гете проходит адвокатскую практику в небольшом провинциальном городе Вецларе. Он служит в Имперском суде, одном из наиболее бюрократических учреждений феодальной Германии. В Вецларе Гете пережил неудачную любовь к Шарлотте Буфф. Эти переживания дали толчок к созданию романа «Страдания молодого Вертера» (Die Leiden des jungen Werthers, 1774). В романе нет ничего возвышенного, хотя главный герой, в понимании Гете, не лишен героичности. «Вертер» продолжает интимно-лирическую линию в творчестве писателя. Он непосредственно примыкает к поэтическому циклу, навеянному любовью к Фридерике Брион. Только там Гете выступал в роли счастливого возлюбленного, а в романе его предпочитают другому. Отсюда тема страдания, усугубляющаяся социальным конфликтом.

«Вертер» от начала до конца пронизан лиризмом. Это — Роман в письмах, исповедь человеческой души, что было ново Для литературы. В нем с большой проникновенной силой раскрыт внутренний мир тонко чувствующей, одаренной, духовно огатой личности. Шаг за шагом Гете прослеживает процесс зарождения и развития любви Вертера к Лотте, «диалектику души» Вертера. Это было ново для немецкой литературы XVIII в. Романистов эпохи Просвещения интересовало, как правило, или сознание героя, или его характер. Объектом исследования Гете выступает чувство, не контролируемое разумом, но в то же время не выливающееся в слепую, стихийную страсть.

«Вертер» — роман, созданный в традициях сентиментализма. В нем чувствуется воздействие идей Руссо. В поведении Вертера нет никакой авторской заданности. Рисуя его трагическую судьбу, Гете не исходил из какого-то рационалистического задания, просто он создавал образ живой человеческой индивидуальности. Роман покорял своей правдивостью, напоминал страницу, вырванную из жизни.

Вертер — юноша, настроенный сентиментально. Его сентиментальность сказывается в повышенной чувствительности. Любовь к Лотте доводит его до крайней степени эмоциональной экзальтации. Вертер влюблен также в природу. Он поклонник всего естественного, которое противопоставляется им общественному («искусственному») образу жизни. Героя Гете влечет простота, непосредственность, отсюда его трогательная привязанность к детям. Идеалом Вертера являются патриархальные общественные отношения. «Ничто не вызывает во мне такого тихого и непритворного удовольствия, как возможность естественно перенести черты патриархального быта в мой собственный быт»,— признается Вертер (письмо от 21 июня). Вертер несказанно рад, когда ему удается самому приготовить себе завтрак из «даров природы». «Как отрадно мне всем сердцем ощущать бесхитростную, безмятежную радость человека, который ставит себе на стол своими руками взращенный кочан капусты и в одно мгновение переживает вновь все хорошее, что связано с ним, ясное утро, когда он сажал его, и теплые вечера, когда его поливал и радовался, глядя, как он растет».

В романе отчетливо проступают две сюжетные линии. Одна связана с взаимоотношениями Вертера с феодальным обществом, вторая — с Лоттой и ее женихом Альбертом. В первом случае конфликт носит остросоциальный характер, выливается в борьбу «естественности» с «искусственностью». Во втором случае никакого столкновения, собственно, нет. Лотта во многом сродни Вертеру. Она также человек естественный, близко стоящий к природе. Лотта способна глубоко и искренне чувствовать. Она увлечена Вертером, ее не оставляют равнодушной его пылкие признания. Но Лотта остается верной своему долгу: она дала умирающей матери обет стать женой Альберта. В ее любви к Вертеру нет безрассудства. Осознание своих обязанностей перед домом, малолетними братьями и сестрами позволяет ей контролировать свои чувства. Вертер любит без надежды на успех. Он вполне понимает «незаконность» своего увлечения Лоттой, но не в силах управлять собой и кончает самоубийством. Вертер принимает роковое решение тогда, когда он узнает, что и Лотта его любит. Он не хочет вносить разлад в ее жизнь. В его любви нет ничего эгоистического, она рыцарственна, благородна. Он жертвует собой ради покоя Лотты.

Вертер превыше всего ценит в человеке эмоциональную непосредственность, а не разум. Собственное сердце — единственная его гордость. Он не выносит расчетливости. Именно в этом его разногласия с Альбертом, который, как и Лотта, также не выходит в своем поведении за пределы «законности», «разумности». Ему не хватает «гениальности» в штюрмерском ее понимании, т. е. смелости совершать поступки, несовместимые с общепринятыми взглядами.

Все великое в жизни, по мысли Вертера, творится «безрассудными» натурами в состоянии эмоционального порыва. Холодный расчет — враг героики. Вертер не осуждает, а защищает людей, которые, руководствуясь велением души, нарушают общепринятые законы, нормы морали. Он, например, вполне одобряет отца семейства, который, чтобы спасти детей от голода, идет на воровство, разделяет чувства девушки, когда она «губит себя, предавшись минутному упоению любви». Он не займет, по собственному признанию, позицию осуждения и тогда, «если народ, стонущий под нестерпимым игом тирана, наконец взбунтуется и разорвет свои цепи» (письмо от 10 августа). «Безрассудные» страсти толкают человека на подвиг, рождают в нем великую энергию, пробуждают смелость и дерзость. Герой Гете осознает себя бунтарем, и он действительно бунтует против феодальных отношений, против филистерства, против существующих моральных догм.

Самоубийство рассматривается Вертером не как слабость, это — необходимая мера для утверждения человеческой сущности, когда других путей нет, когда личность не в состоянии вынести своих страданий, когда, останься в живых, она может совершить нечто недостойное.

Однако «подспудные» мысли, толкнувшие Вертера на трагический шаг, не дошли до сознания современников Гете, чем последний был немало смущен и раздосадован. Самоубийство Вертера было ими истолковано только как слабость героя. Даже Лессинг осудил концовку произведения, интерпретировав ее как проявление бесхарактерности, безволия Вертера. Подобное понимание не соответствовало замыслу Гете; он не считал своего героя малодушным, но тем не менее был вынужден второму изданию романа предпослать стихотворный эпиграф, в котором заставил Вертера осудить из могилы того юношу, который вздумал бы ему подражать: «мужем будь, не иди по моему пути».

По строю своих мыслей и чувств Вертер сентиментален, но как художественный образ он вполне реалистичен. Гете изобразил его исторически конкретно, в социальных связях, в единстве с окружающей его общественной средой. Вертер всесторонне раскрыт в своем противостоянии феодальному обществу. Тут его бунтарство проявляется с наибольшей отчетливостью. Талантливый, богато одаренный разночинец, он не может выносить дворянской спеси, «блистательного убожества... мелких людишек, кишащих вокруг». Его приводит в негодование высокомерие знати, в действительности лишенной ума и духовных интересов. Великосветские снобы, любящие «взирать с высоты своего величия поверх бюргерских голов», пользуются каждой возможностью, чтобы унизить Вертера, подчеркнув его «нетитулованиость», простонародность (случай на вечере). Он в свою очередь также платит им презрением. Его конфликт с великосветским обществом носит остроклассовый характер. Вертеру ненавистен социальный строй, основанный на сословной иерархии. «Больше всего, — признается он, — меня бесят пресловутые общественные отношения» (письмо от 24 декабря), при которых человек оценивается не по уму, не по душевным качествам, а по титулу. Идеалом общественного устройства для Вертера является античная Греция, не знавшая, по его мнению, классового антагонизма. Сталкиваясь с проявлением дворянского высокомерия, Вертер по контрасту вспоминает Элладу, в которой пастух находил общий язык с царем. «Я незаметно, — пишет он 15 марта, — покинул пышное общество, вышел, сел в кабриолет и поехал в М. посмотреть с холма на закат солнца, читая из моего любимого Гомера великолепную песнь о том, как Улисс был гостем радушного свинопаса».

«Вертер» проникнут чувством подлинного демократизма. Развенчивая пустоту, бездушие дворянских кругов, Гете находит полноту и богатство человеческих ощущений в народной среде. В романе выведен образ крестьянского парня-батрака, самозабвенно влюбившегося в свою хозяйку. Этот эпизод дает Гете повод для чрезвычайно емкого социального обобщения. «Значит, — говорит он устами Вертера, — такая любовь, такая верность, такая страсть вовсе не поэтический вымысел; она живет в нетронутой чистоте среди такого класса людей, которых мы называем необразованными и грубыми. И мы от нашей образованности потеряли образ человеческий!» (письмо от 4 сентября). Гете не просто защищает идею внесословной ценности человеческой личности, он показывает превосходство простолюдинов над аристократами, защищает демократический строй жизни.

В ноябре 1775 г. Гете по приглашению наследного принца Саксон-Веймарского герцогства приезжает в Веймар, где протекает второй период жизни и творчества великого поэта. Вскоре Гете принимает решение поступить на службу. Он с увлечением занимается административной деятельностью, становится во главе различных комиссий, существующих при веймарском дворе (военной, финансовой, дорожного строительства и др), получает звание действительного тайного советника, занимает место в Государственном совете и т. д. Его административная активность имела вполне определенные цели: Гете ищет путей быть полезным народу. Он ставит перед собой задачу сократить бремя налогов с населения, уменьшить расходы на содержание придворного аппарата, армии. В узких пределах карликового княжества Гете пытается проверить возможность проведения социальных реформ с помощью «просвещенного монарха». Выводы оказались весьма неутешительными. Гете не удалось добиться чего-либо существенного, хотя он не жалел ни времени, ни сил на осуществление своих планов.

В первые десять лет жизни в Веймаре значительно снижается его писательская активность. Дело здесь не только в занятости административными делами. Идет «перестройка» его общественно-политического и эстетического сознания. В Веймаре происходит постепенный отход от настроений «Бури и натиска». Однако связи с мятежной юностью не порываются. В Гете по-прежнему высоко развито «чувство личности». Он стремится быть независимым. Как и раньше, он полон сочувствия к угнетенному народу. Программное значение в этом плане имеет баллада «Певец» (Der Sänger, 1778), где ярко выражена идея независимости поэта от придворно-аристократической среды. «Седой певец», пленивший своим пением короля, отказывается взять в дар золотую цепь. Для него она — «златое бремя». Он награжден тем, что заставил своей песней волноваться сердца:

По божьей воле я пою,
Как птичка в поднебесье.

(Пер. Ф. Тютчева)

Баллада «Певец» дала некоторым критикам повод считать Гете чуть ли не певцом «чистого искусства», сторонящегося общественных вопросов. Нет ничего неправильнее подобной точки зрения. Сравнивая поэта с вольной птицей, Гете отстаивал свободу творчества, независимость поэта от придворных кругов.

В лирике Гете первого веймарского десятилетия отчетливо звучит тема одиночества. Поэт чувствует себя одиноким в окружающем его обществе. Он находит отраду в былом, настоящее не дает ему счастья:

Эхо жизни прожитой
Вновь тревожит грудь.
Меж весельем и тоской.
Одинок мой путь.

(«К луне» — An den Mond. Пер. В. Левика)

Мотив странничества, характерный для творчества Гете штюрмерских лет, получает новое звучание. Странник, находивший некогда радость в состязании с бурей, теперь жаждет успокоения. Он устал от бесплодной борьбы:

Я устал от смены вечной,
То восторг, то боль в груди.
Мир сердечный,
О, сойди ко мне, сойди...

(«Ночная песня странника» — Wanderers Nachtlied, 1776. Пер. В. Левика)

Лирического героя Гете манят теперь картины не мятежной, а мирной природы. Он весь в страстном ожидании покоя:

Не пылит дорога,
Не дрожат листы...
Подожди немного —
Отдохнешь и ты!

(«Ночная песня странника» — Wanderers Nachtlied, 1780. Пер. М. Лермонтова)

К 1782 г. относится знаменитая баллада Гете «Лесной царь» (Erlkönig). Она написана по материалам норвежского фольклора, опубликованного Гердером в его сборнике «Голоса народов в песнях». В ней просто, но необычайно выразительно переданы горячечные видения больного мальчика, умирающего на руках отца, мчавшегося на коне в грозовую ночь. Баллада в переводе В. А. Жуковского приобрела широкую известность в России. В поэзии Гете первого веймарского десятилетия по-прежнему сильно звучит мотив сочувствия «маленькому человеку», обиженному судьбой, скитающемуся, зарабатывающему себе на жизнь тяжелым трудом (песни арфиста из неоконченного романа «Театральное призвание Вильгельма Мейстера» — «Кто одинок, того звезда», «Подойду к двери с котомкой», «Кто с хлебом слез своих не ел» и др.). Вместе с тем Гете этой поры гораздо более сдержан в выражении своих чувств. Штюрмерское бунтарство уступило место сдержанности, стремлению согласовать свои порывы с законами общества.

В сентябре 1786 г. Гете осуществляет свою давнишнюю мечту, едет в Италию. Поездка на родину Данте и Рафаэля связана с кризисом мировоззрения Гете, с необходимостью обрести душевное равновесие, выработать новую программу действий, новый стиль творчества. Годы, проведенные в Веймаре, убедили его в бесплодности попыток улучшить судьбу народа путем всякого рода реформ сверху. Гете не верит также в возможность возникновения революционной ситуации в стране. Он ищет другой путь и приходит к идее эстетического воспитания человека. Критическое отношение к феодальному обществу остается, но революционная форма перестройки действительности отвергается как нереальная. Основной силой исторического прогресса Гете теперь считает искусство.

Пребывание в Италии ознаменовалось увлечением Гете классицизмом. Его волнует «благородная простота и спокойное величие» произведений античного зодчества и ваяния. Он смотрит на античность глазами Винкельмана. Ему претит все дисгармоничное. Если в штюрмерский период Гете увлекался готикой, то теперь его настроению больше отвечают прямые линии античной архитектуры, умиротворяющие душу. Прометеевское бунтарство осталось позади. Античный мир отныне воспринимается Гете как царство красоты и гармонии. Так оформляется концепция «веймарского классицизма».

Существенной чертой классического метода является то, что он преследует цель изображения прежде всего идеальных, прекрасных явлений действительности, исключает из искусства все, что может привести к разладу с жизнью, к ее неприятию. Критика общества в творчестве Гете и Шиллера классической поры остается, но она завершается, как правило, примирительным аккордом.

Главный герой в произведениях Гете-классика (а также и Шиллера)—это личность, обычно нравственно совершенная (Ифигения, Вильгельм Телль, Иоанна и др.), раскрывающаяся в возвышенных порывах своего духа, находящая путь к разумному решению общественных вопросов. Гете и Шиллер второго этапа творчества осуждают революционные изменения социальных отношений. Насильственные меры одобряются ими лишь тогда, когда идет борьба за национальную свободу («Эгмонт», «Орлеанская дева», «Вильгельм Телль»).

«Веймарский классицизм» раскрывает человека преимущественно в духовной, моральной сфере. Тем самым в какой-то мере ослабляется историческая конкретность образа. Но правда жизни остается. Гете и Шиллер в классических произведениях отражают глубокие и сложные социальные и психологические конфликты, рисуют крупные человеческие характеры.

В Италии Гете много работает. Им завершены драматические произведения: «Ифигения в Тавриде», «Эгмонт», в основном закончен «Торквато Тассо», написана новая сцена для «Фауста». Во всех этих произведениях ярко отразились перестройка сознания Гете, его переход на новые эстетические позиции.

В Италии Гете также страстно увлекается наукой. Круг его научных интересов весьма широк. Его интересуют ботаника, анатомия, минералогия. Изучение природы, ее объективных закономерностей служит Гете своеобразным противоядием против тех субъективистских концепций, которые он разделял в штюрмерские годы. Он стремится теперь согласовать интересы личности с объективным развитием мира.

В период итальянского путешествия Гете существенно пересматривает свои эстетические взгляды. Его симпатии на стороне тех художников, которые, по его терминологии, имеют свой «стиль», т. е. создают произведения «благодаря точному и углубленному изучению самого объекта». Гете выше всего ценит искусство объективное, верно схватывающее и правдиво передающее эстетическую сущность изображаемого предмета. Тем самым Гете ставит вопрос о художественной типизации. Он критичен к «простому подражанию природе», усматривая в нем черты натуралистической ограниченности. Гете не вполне удовлетворяет также «манера». Ее он видит там, где художник стремится к выражению прежде всего своего идеала.

Типичным образцом «веймарского классицизма» является «Ифигения в Тавриде» (Iphigenie auf Tauris, 1787), написанная в окончательном варианте белыми стихами пятистопным ямбом. В центре ее гуманный, умиротворенный герой, а не человек бурных стремлений. Конфликт, в отличие от «Геца», «Вертера», носит чисто моральный характер. Действующие лица вырваны из социальных связей, раскрыты только в своей нравственной сущности. Внешнее действие сведено до минимума, основное внимание сосредоточено на внутренних переживаниях личности.

Гете в своей пьесе стремится показать могучую силу морального воздействия. Главная ее героиня —Ифигения, из рода Танталидов. Все его представители были одержимы неистовыми страстями, что приводило к большим бедам. Брат Ифигении Орест со своим другом Пиладом прибывает в Тавриду, где находится его сестра Ифигення. По обычаю страны, друзей должны казнить. Однако Ифигения за время своего пребывания среди варваров сумела смягчить нравы людей, отменила человеческие жертвоприношения. Она добивается отмены приговора у царя Фоанта, который, несмотря на свою любовь к Ифигении, отпускает всех троих на родину. Душевное благородство победило страсти, бушевавшие в груди Фоанта и в роду Танталидов.

Вскоре по возвращении в Веймар Гете завершает драму «Торквато Тассо» (Torquato Tasso, 1790). По своему методу она родственна «Ифигении», это тоже произведение «веймарского классицизма». Внешнее действие в ней сведено к минимуму. Герои не столько действуют, сколько рассуждают. В «Тассо» по существу нет национального и исторического колорита. Да Гете и не ставит перед собой задачи показать трагическую судьбу автора «Освобожденного Иерусалима» во всей ее конкретности. Его волнует вопрос о горестной участи поэта в условиях придворной жизни. Образ Тассо в связи с этим приобрел обобщающие черты. Гете вложил в него несомненно частицу и своей души.

Тассо, как и Гете, страдает при дворе. Внешне он окружен заботой. Он нем печется Альфонс, герцог Феррары, его ценит принцесса Элеонора. Ему прощаются многие чудачества. Правда, внимание к Тассо имеет эгоистическую основу: оно связывается с надеждой на то, что поэт прославит в веках своих милостивцев. Даже при внешне хорошем отношении к писателю его меценатов неизбежно назревает конфликт. Творчество, по мнению Гете, не терпит опеки придворных кругов, оно требует полной свободы. Тассо же лишен возможности жить независимо. Он чувствует себя пленником двора. Особенно тяжело переживает поэт разрыв с Элеонорой, которая хотя и не отвергает его ухаживаний, но держит поэта на расстоянии, никогда не забывает о разделяющем их социальном барьере.

Но Гете смягчает конфликт Тассо со светским обществом, не одобряет излишне резкого отношения поэта к его моральным законам. В «Торквато Тассо» очень ярко отразилась двойственность Гете, его критический взгляд на феодальную действительность и стремление «приноровиться» к ее порядкам.

Трагедия «Эгмонт» (Egmont, 1788) была начата Гете еще в штюрмерский период. В Риме пьеса подверглась основательной переработке, но в ней сохранились черты, сближающие ее с драмами первого периода. В отличие от «Ифигении» и «Тассо», в основе «Эгмонта» лежит социально-исторический конфликт, действует народ. В трагедии воссоздан национальный колорит Фландрии. Написана она прозой.

В центре внимания Гете в «Эгмонте» — нидерландская революция XVI в., ее начальный период. Поэт явно сочувствует восставшим, взявшимся за оружие, чтобы освободиться от гнета испанских завоевателей. Пьеса овеяна духом свободы, защищает право каждого народа решать свою судьбу. В стране зреют силы мятежа. Вольнолюбивые настроения угнетенных наиболее ярко воплотились в графе Эгмонте. Образ его создан Гете в нарушение истории. Исторический граф Эгмонт был казнен в преклонном возрасте. Гете же превратил его в веселого, беспечного, свободолюбивого юношу, воплощающего молодость своего народа, его непокорный дух. В пьесе сталкиваются две жизненные концепции: религиозное изуверство и ясный гуманистический взгляд на мир. Эгмонт несет с собой жизнь, радость и веселье, испанские поработители во главе с католической церковью — смерть.

Эгмонт ни в чем не желает ограничивать свою свободу. Он не считается с тем, что на его родине свирепствует инквизиция. В нем «нет и капли крови, способной усвоить испанский образ жизни», он не хочет согласовывать свои действия с реальным положением дел, отклоняет совет друзей вести себя более осмотрительно: «Тот уж мертвец, кто живет лишь ради того, чтобы сберечь себя». Свободолюбие Эгмонта нередко перерастает в индивидуализм, становится вредным с точки зрения интересов борющегося народа. Гете осуждает своего героя во всех случаях, когда тот вырабатывает программу своего поведения без учета сложившейся обстановки.

В отношении испанских завоевателей Эгмонт придерживается компромиссной политики. Ему кажется, что можно найти общий язык с угнетателями. В то же время он не доверяет народу и опасается вооруженного восстания. В тюрьме, куда Эгмонта бросает герцог Альба, герой Гете перерождается, осознает свою ошибку. В мечтах он ждет, что будет освобожден восставшим народом: «Они поднимаются тысячами! Они идут. Они меня поддержат!.. И если с неба не спустится ангел, чтобы спасти меня, — я знаю, они возьмутся за мечи и копья!» Эгмонт не дожил до этого дня, он гибнет на эшафоте. Но его арест послужил сигналом к восстанию. Умирая, Эгмонт призывает к борьбе с угнетателями: «За родину сражайтесь! Радостно отдайте вы жизнь за то, что вам всего дороже, — за вольность, за свободу!»

В пьесе изображен также народ. В подавляющей своей массе он пассивен. Плотник, Мыловар и другие горожане выступают против революции, они страшатся за свою собственность. Вместе с тем в народной среде есть личности героические. Таков писарь Фанзен, призывающий к активным действиям против испанских насильников. Наиболее ярко бунтарские слои народа представляет возлюбленная Эгмонта Клерхен. Она призывает жителей города к восстанию, стыдя их за робость. «Нет у меня ваших рук, нет мужского разума; но у меня есть то, чего не хватает вам, — мужество и презрение к опасности. О, если б я могла зажечь вас своим дыханием!.. Идемте! Я пойду вместе с вами! ... Пусть над вами пылает мой дух, и пусть любовь и отвага сплотят народ, разрозненный, смятенный,в непобедимое грозное войско».

Хотя в финале драмы раздается призыв к восстанию, следует учитывать, что в «Эгмонте» речь идет о завоевании национальной свободы, а не о социальных преобразованиях. Нидерланды берутся за оружие тогда, когда оказываются исчерпанными все возможности решения вопроса мирным путем, когда гнет принял совершенно нетерпимые формы. Осуждая на втором этапе своего творчества насильственные методы изменения жизни, Гете, а также Шиллер, поддерживают вооруженную борьбу народов за свою национальную независимость («Эгмонт», «Дон Карлос», «Вильгельм Телль»).

После возвращения из Италии в 1788 г. Гете значительно сужает размах своей административной деятельности при веймарском дворе. Он не верит теперь в возможность осуществления серьезных социальных реформ. Большие надежды Гете возлагает на искусство как средство гуманистического воспитания. Отсюда его забота о том, чтобы сделать немецкую литературу рассадником гуманистических идей. В 1791 г. Гете становится руководителем веймарского придворного театра и остается на этом посту более четверти века. Он проводит большую работу по обновлению репертуара, изгоняя из него пьесы развлекательные, слабые в идейном отношении. Много внимания им уделяется тому, чтобы повысить исполнительское мастерство актеров.

В 1788—1790 гг. Гете создает великолепные «Римские элегии» (Romiche Elegien), поэтический памятник его любви к Христиане Вульпиус, с которой поэт вступил в гражданский брак. Чисто земное эротическое чувство подано в «Элегиях» в возвышенно-эстетическом плане. Гете и Христиана выступают в образах Путешественника и молодой римлянки, их взаимоотношения раскрыты на фоне южной природы. Облагораживанию эротических переживаний служит и размер — гекзаметр, чередующийся с пентаметром, придающий произведению торжественность. Сам Гете признавался: «Различным поэтическим формам присуще большое таинственное влияние. Если бы содержание моих «Римских элегий» изложить в тоне и размере байроновского «Дон Жуана», то все, сказанное там, показалось бы совершенно непристойным».

В 1789 г. началась французская буржуазная революция. Гете вполне понимал ее историческое значение. Будучи свидетелем разгрома коалиционной армии войсками революционной Франции в битве при Вальми, Гете так прокомментировал немецким офицерам смысл этого исторического события: «Отсюда и с сегодняшнего дня началась новая эра мировой истории, и вы теперь можете говорить, что присутствовали при ее рождении». Гете хорошо понимает, что в Европе неизбежны большие социальные изменения, он признает их неизбежность, но в то же время его отношение к революционным методам преобразования жизни отрицательное. Гете страшится кровопролития, он всецело уповает на силу слова, морального примера. Отсталость Германии, положение Гете при дворе оказывают отрицательное воздействие на его сознание. Осторожный веймарский министр в оценке революции побеждает в конечном счете гениального поэта.

На события за Рейном Гете откликнулся целым рядом произведений. Он пишет недостойный его таланта пасквиль на французских революционеров, изображая их немецких «подражателей» в сугубо карикатурном виде («Гражданский генерал»— Bürgergeneral, 1793). В пьесе «Мятежные» (Die Aufgeregten, 1793), апеллируя к разуму и совести дворян, Гете тем самым стремится предупредить революционный взрыв в Германии, от которого он не ждет ничего хорошего. И хотя Гете довольно резко критикует немецкое (в «Мятежных») и французское (в «Рейнеке-лисе» — Reineke Fuchs, 1793) дворянство, тем не менее в его сознании живет страх перед революцией. Об этом свидетельствует идиллия «Герман и Доротея» (Hermann und Dorothea, 1797). Основной пафос ее в поэтизации мирной, спокойной бюргерской жизни, противопоставленной революционной смуте во Франции. Важной вехой в биографии Гете была его дружба с Шиллером. Их личное знакомство состоялось лишь в 1794 г. и быстро привело к тесному дружескому общению. Сближению двух великих поэтов способствовала общность их идейно-эстетических позиций. Оба расстались с бунтарскими настроениями юности и перешли на позиции «веймарского классицизма», нравственно-эстетического воспитания человечества. Оба стремятся поднять уровень немецкой литературы, направить ее на решение вопросов большого общественного значения. В этих целях Шиллер начинает издавать в 1794 г. журнал «Оры» (Ногеn). Успеха он не имел, так как был оторван от актуальных общественно-политических проблем времени. Гете и Шиллер совместно издают серию (несколько сот) эпиграмм под названием «Ксении» 3 . По форме это двустишия, по содержанию — критические выпады против отрицательных явлений, мешающих утверждению немецкой классической литературы.

В 90-е гг. в творческом соревновании с Шиллером Гете создает ряд баллад («Коринфская невеста», «Бог и баядера», «Кладоискатель», «Ученик чародея» и др.). Самая замечательная из них «Коринфская невеста» (Die Braut von Korinth). В ней ярко проявилось отрицательное отношение автора к христианскому учению, к его аскетической сущности. Молодой юноша-афинянин приходит в Коринф, чтобы встретиться со своей невестой. Но родители девушки, новообращенные фанатики-христиане, отдали дочь в монастырь, где она умерла, не вынеся сурового устава монашеской жизни. Умершая невеста выступает в роли обличителя моральных догм христианства, требующего кровавых человеческих жертв.

Гимном сильному любовному чувству является баллада «Бог и баядера» (Der Gott und die Bajadere). В ней рассказывается о том, как падшая женщина оказалась преображенной любовью бога, принявшего вид обыкновенного странника.

Идейно-эстетическая программа Гете в 90-е гг. наиболее полно воплотилась в романе «Годы учения Вильгельма Мейстера» и в первой части «Фауста». Оба произведения представляют собой своеобразный отклик на революционные события. Отвергая путь насильственного пересоздания жизни, Гете предлагает свой метод перестройки действительности. Основную надежду в изменении общества он возлагает на просвещенных дворян, которые, учтя уроки французской революции, пойдут навстречу интересам народа.

«Годы учения Вильгельма Мейстера» (Wilhelm Meisters Lehrjahre, 1796)—это роман о воспитании человека, о преодолении им иллюзий, о включении его в практическую общественно-полезную деятельность. Главный герой Вильгельм Мейстер — сын состоятельного бюргера. Он растет в семье обеспеченной, но с убогими духовными запросами. Вильгельма тяготит застойная жизнь. Его сердце рвется в мир искусства. Он чувствует в себе призвание к театру, которое укрепляется его любовью к актрисе Марианне. Влюбленные разрабатывают план бегства и совместной работы в театральной труппе, но их мечтам не суждено сбыться, они рушатся в связи с мнимой изменой Марианны. Вильгельм отправляется странствовать по Германии. Встреча с актерами вновь пробудила в нем страсть к театральной деятельности. Он видел в себе «творца будущего национального театра, по которому вокруг него так часто раздавались вздохи».

Гете вводит своего героя в артистическую среду, рисует тяжелую жизнь актеров в условиях феодального общества XVIII в., их незавидное положение (Марианна, Филина, старый арфист и загадочная Миньона с ее тоской по Италии).

В дальнейшем жизнь Вильгельма связана с труппой Зерло. Здесь он увлекается Шекспиром, сам исполняет роль Гамлета. . Сюжетная канва первых пяти книг «Годов учения» примерно повторяет развитие событий в незаконченном штюрмерском романе «Театральное призвание Вильгельма Мейстера». Но замысел писателя тут был иной. Гете-штюрмер действительно хотел сделать своего героя большим актером. В «Годах учения» увлечение Вильгельма театром — лишь этап на его жизненном пути. Довольно скоро он обнаружит, что не обладает большим артистическим дарованием. Герой Гете, преодолевая свое заблуждение, идет дальше в своем развитии. Судьба сводит его с «новыми людьми», имеющими хорошо продуманную, жизненную социальную программу. Это прежде всего Лотарио и его близкие друзья — Аббат, Ярно, Тереза и другие. Гете наделил их своими собственными взглядами.

Лотарио и его единомышленники стремятся к преобразованию общества. Они развивают идею добровольных уступок народу. Лотарио, участвовавший в войне за независимость в США, намерен и в Германии бороться за социальные реформы. Он сам настаивает на том, чтобы его имение было обложено налогом. Эта мера, по его убеждению, прекратит недовольство крестьян и будет способствовать установлению классового мира в стране. Лотарио готов также поступиться частью своих земель. Только таким путем, по его мнению, дворянам удастся расположить к себе народ и сохранить свою частную собственность. Вильгельм женится на Наталье, сестре Лотарио («прекрасной Амазонке»), начинает видеть цель своей жизни в практической Деятельности в интересах общества. Все эгоистическое в нем отходит на задний план.

В первые десятилетия XIX в. Германия, как и другие страны Европы, была втянута в водоворот крупнейших событий. В результате неудачных войн с Наполеоном Германская империя рухнула, как карточный домик. В период наполеоновского господства прекратили свое существование десятки карликовых княжеств. Поражение наполеоновской армии в 1815 г. привело к засилью в Германии политической реакции. В литературной жизни тон начали задавать консервативные романтики (Брентано, Арним и др.), ведущие наступление на просветительскую философию и эстетику.

В период широкого распространения в Германии романтизма Гете по существу был единственным теоретиком, боровшимся за реалистический метод изображения действительности. 14 апреля 1824 г. Гете заявил Эккерману: «Вся современная мне эпоха находилась в противоречии с моими взглядами. В ней господствовало субъективное направление, в то время как я в своих объективных стремлениях не был в духе времени и был совершенно одинок» 4 .

Будучи связан с просветительским движением, Гете отрицательно реагировал на попытки членов Иенского и Гейдельбергского кружков романтиков задержать процесс исторического развития, не принимал их увлечения мистикой, их враждебности к разуму и т. д. Гете называл романтическую поэзию лазаретной, подчеркивая тем самым ее болезненность; он противопоставлял ей творения поэтов античности с их здоровым взглядом на жизнь. Творчество Гете в начале века обширно и разнообразно. Продолжается работа над «Фаустом» и над историей жизни Вильгельма Мейстера. Создаются семейно-бытовой роман «Избирательное сродство» и замечательный стихотворный цикл «Западно-восточный диван». Гете пишет автобиографию «Поэзия и правда. Из моей жизни», множество замечательных лирических стихотворений, ряд работ историко-культурного характера — «Путешествие по Италии», «Французская кампания 1792 года», «Осада Майнца в 1793 году» и др.

Во всех этих сочинениях Гете предстает как продолжатель традиций Просвещения. Правда, автор «Фауста» во многом пошел дальше просветителей XVIII в. и своих программных установок первого веймарского десятилетия. В борьбе за прогресс он уже не придает такого большого значения искусству, силе слова и морального примера. Большие надежды по переустройству общества им возлагаются на практическую, трудовую деятельность.

Весьма ценным источником для понимания взглядов и настроений Гете является его автобиография «Поэзия и правда. Из моей жизни» (Dichtung und Wahrheit. Aus meinem Leben, 1811 — 1814). Она содержит богатейший материал, характеризующий детство Гете, его пребывание в Лейпциге, в Страсбурге, взаимоотношения с Гердером. В ней дается оценка состояния немецкой литературы в 60-е и 70-е гг., рисуются выразительные портреты Готшеда, Геллерта и других немецких писателей той поры и т. п. Мемуары охватывают жизнь Гете до переезда в Веймар.

В 1814 г. Гете начал работать над циклом стихотворений «Западно-восточный диван» (West-ostlicher Divan) 5 . Он навеян его увлечением поэзией Востока, и прежде всего творчеством великого иранского поэта XIV в. Гафиза. Интерес Гете к жизни и искусству восточных народов был выражением его недовольства современностью. Недаром первое стихотворение, открывающее «Западно-восточный диван», носит название «Геджра» («Бегство», 1814). Поэт, недовольный состоянием современной ему Европы, раздираемой войнами, ищет забвения в восточном мире.

Север, Запад, Юг в развале,
Пали троны, царства пали.
На Восток отправься дальний
Воздух пить патриархальный,
В край вина, любви и песни,
К новой жизни там воскресни.

(Пер. В. Левика)

Гете завидует судьбе пастуха, который бродит с отарой овец, или погонщика верблюдов, поющего песни Гафиза. На Востоке раздолье, свобода. Поэты воспевают здесь любовь, вино, упоение битвой («Стихии», 1814). Гете во всем хочет уподобиться Гафизу, его влекут земные радости.

Стихи, дышащие страстью, вызваны любовью Гете к Марианне Виллемер, поэтически одаренной тридцатилетней женщине. Поэт воспевает ее под именем Зулейки, а сам выступает под именем Хатема. На любовные признания Гете Марианна сама отвечала стихами, некоторые из которых Гете включил в «Диван».

В «Диване» Гете дает оценку своей поэтической деятельности. Он говорит гурии, закрывающей ему дорогу в рай:

Распахни врата мне шире,
Не глумись над пришлецом.
Человеком был я в мире,
Это значит — был борцом!

(«Впуск». Пер. В. Левика)

«Западно-восточный диван» — жемчужина немецкой поэзии. Гейне писал: «Захватывающее упоение жизнью перелил здесь Гете в стихи, столь легкие, столь эфирно-воздушные, что изумляешься, как возможно было нечто подобное на немецком языке... Невыразимо очарование этой книги, это селям посылает Запад Востоку» 6 .

В 1829 г. Гете завершает роман «Годы странствий Вильгельма Мейстера» (Wilhelm Meisters Wandrerjahre). В нем писатель делится своими соображениями о путях развития немецкого общества. Его особенно волнует вопрос преодоления классовых противоречий. От внимания Гете не ускользали тревожные социальные процессы, возникающие в связи с формированием капитализма. В «Годах странствий» он предлагает свой проект достижения классового мира, причем к решению проблемы Гете подходит с точки зрения интересов парода.

Положительная роль в романе отведена дворянам, добровольно отказывающимся от своих привилегий. Многие из них начинают жить трудом. Так, блестящий офицер Ярно становится углекопом, он принял фамилию Монтан (т. е. горняк) и работает в забое наряду с потомственными шахтерами. Сам Вильгельм осваивает профессию врача-хирурга. В таком же духе он воспитывает своего сына Феликса.

В XIX в. Гете вносит существенные коррективы в свою программу изменения действительности. В период написания «Ифигении», «Тассо», даже «Годов учения Вильгельма Мейстера» он уделял основное внимание эстетическому воспитанию человечества. Предметом его забот была прежде всего человеческая личность, ее моральное совершенствование. Позднего Гете интересует не столько отдельный индивид, сколько общество в целом. Он. ищет путей преобразования социальных отношений. Уже в «Годах учения» он вывел образы людей, охваченных стремлением быть полезными народу (Лотарио, Аббат, Ярно и др.). В новом романе Гете показывает, как практически осуществляются эти планы.

«Отрекающимся» (так называют себя герои «Годов странствий», отрекшиеся от своего дворянского прошлого, кардинально изменившие свою жизнь) удалось создать (в понимании Гете) гармонический, совершенный мир, заполненный радостным производительным трудом. «Новые люди» живут общиной, все они трудятся. Много времени у них остается для досуга. Все счастливы, радостны, поют, веселятся. Разумно организованные трудовая деятельность и жизнь способствуют гармоническому развитию личности. В утопической общине Гете нет уродов, тут все красивы. Положительный герой позднего Гете — это строитель нового общества. Правда, пути его создания писателю были неведомы. Утопичность содержания романа предопределила своеобразие его художественной формы. В его структуре много романтических черт. Персонажи его действуют в сугубо условных обстоятельствах. Вильгельм и Феликс знакомятся с жизнью не реальной, а такой, какой ее хотел бы видеть автор. Действующие лица (члены «Союза отрекающихся», «дядиного семейства» и др.) не реальные люди. Они созданы в соответствии с требованиями общественно-эстетического идеала самого Гете. Однако по своей общей идейной направленности «Годы странствий» — произведение антиромантическое. В нем нет ни грана романтического индивидуализма. Напротив, ценность личности Гете поверяет ее отношением к коллективу. Романтический герой, как правило, противопоставлен обществу, у Гете он все силы отдает общественному служению.

Гениальность Гете наиболее ярко запечатлелась в его трагедии «Фауст» (Haust). Он работает над ней в течение всей своей жизни, уточняя замысел. Первый вариант произведения, так называемый «Прафауст» (Urfaust), возник в штюрмерские годы. Главный герой в нем — типичный бунтарь, восставший против схоластической средневековой науки, жаждущий удовлетворения своих земных страстей. Здесь нет еще «Пролога на небесах», нет спора и пари бога с Мефистофелем, отсутствуют «Кухня ведьмы», сцены «Лес и пещера», «Вальпургиева ночь». Основное внимание уделено взаимоотношениям Фауста с Маргаритой, их любви.

«Прафауст» не публиковался при жизни Гете. Впервые он увидел свет спустя столетие после создания, когда была найдена копия рукописи. Первая публикация трагедии «Фауст. Фрагмент» была осуществлена в 1790 г. Тут образ главного героя не претерпел каких-либо принципиальных изменений в сравнении с первым вариантом. Фауст по характеру своих исканий и интересов по-прежнему напоминает «бурных гениев». Кардинальное изменение замысла трагедии связано с осмыслением Гете итогов французской революции, когда писатель разрабатывает новую программу борьбы за будущее, предъявляет новые требования к человеку. Фауст, не теряя жизненной конкретности, приобретает теперь символические черты. Его путь начинает символизировать все те искания, которые пройдены человечеством в годы переломной эпохи конца XVIII — первой трети XIX в. В «Фаусте» получили отражение также этапы духовного развития самого Гете. Первая часть произведения в современном виде появилась в печати в 1808 г., вторая — в 1831 г. В нем воплотились жизненная философия писателя, понимание им смысла жизни.

В создании трагедии Гёте опирался во многом на старинную легенду о Фаусте, которую молодой Энгельс отнес «к самым глубоким творениям народной поэзии всех народов» 7. Она неоднократно служила материалом для художественного творчества. До Гете к ней обращались Марло, Лессинг, Клингер и др.

Писатели-просветители оправдывали Фауста, изображали его борцом против социальной несправедливости, поборником разума. Именно в таком просветительском переосмыслении легенда входит в творчество Гете. Однако Гете в то же время сохраняет ее традиционные сюжетные линии. Из традиционного сюжета им взяты образы Фауста, Мефистофеля, Елены, Вагнера. Герой его трагедии также странствует в сопровождении сатаны, заключает с ним договор, вступает в брак с Еленой, оказывает помощь императору на войне. Но у Гете есть и новые персонажи, неизвестные народным сказаниям о Фаусте. Это прежде всего Маргарита с ее трагической судьбой.

Трагедию предваряют «Посвящение» и «Пролог в театре», содержание которого составляет беседа Директора, Поэта и Комика о немецкой публике, ее сценических вкусах. Разговор этот весьма важен для характеристики эстетических позиций Гете, но прямого отношения к содержанию произведения не имеет.

«Фауст» открывается «Прологом на небесах». В нем выступают Господь, архангелы, Мефистофель. Эта сцена, по верному замечанию Н. Г. Чернышевского, «определяет весь ход драмы». Она служит завязкой всего дальнейшего действия. Архангелы Рафаил, Гавриил и Михаил воздают хвалу богу за созданный им прекрасный мир:

Творец, как в первый день созданья,
Твои творенья велики!

(Пер. Н. Холодковского)

Слова Мефистофеля звучат резким диссонансом патетической речи архангелов:

Мне нечего сказать о солнцах и мирах:
Я вижу лишь одни мученья человека.

В обществе, по мысли Мефистофеля, нет гармонии, нет заметного прогресса. Не помогает человеку и интеллект. Тогда господь указывает на Фауста как на пример разумного существа. Но Мефистофель не верит в его разумность. По мнению сатаны, Фауст «рассудком слаб», у него нет устойчивых интересов:

То с неба лучших звезд желает он,
То на земле — всех высших наслаждений.

Действительно, Фауст еще далек от совершенства, у него нет ясной цели в жизни. Это признает и господь, но выражает, в отличие от Мефистофеля, веру в высокое призвание человека:

Пока еще умом во мраке он блуждает,
Но истины лучом он будет озарен,

Мефистофель и Господь заключают пари. Сатана берется доказать, что Фауст не лучше других людей, и ему удастся повести его «путем превратным за собою», показав тем самым ничтожность человеческой природы. Бог, напротив, уверен, что Мефистофель не может погасить духовных исканий Фауста. Все дальнейшее развитие трагедии в той или иной степени подчинено этому спору о Человеке, о его возможностях и жизненном предназначении. Это главная тема произведения, но она не является единственной. Гете дает в «Фаусте» также оценку современной ему науки и современного общественного устройства. Взгляд писателя остро критичен.

В первой же сцене трагедии Фауст предстает как ученый, глубоко разочаровавшийся в результатах своего научного труда:

Я философию постиг,
Я стал юристом, стал врачом...
Увы! с усердьем и трудом
И в богословье я проник, —
И не умней я стал в конце концов,
Чем прежде был... Глупец я из глупцов!

Фауста глубоко печалит состояние современной науки. Она оторвана от жизни, а ему хотелось бы быть полезным людям, проникнуть в тайны природы. В отчаянии Фауст предается магии и вызывает Духа земли. Ему кажется, что тот близок ему. Ведь он рвется в живую действительность, жаждет «постичь мира внутреннюю связь». Но к ужасу Фауста появившийся Дух земли отрицает свое родство с ним. Тем самым Гете утверждает мысль, что сущность природы нельзя познать магическим путем. Истинное познание совершается в «буре деяний», т. е. в процессе активного отношения к жизни, ее практического преобразования. Фауст в этой сцене терпит полное крушение как ученый-созерцатель. Он в отчаянии, ибо еще не видит выхода из тупика, в котором оказался.

Появление Вагнера усиливает отчаяние Фауста. Он вновь вспоминает о бесплодно затраченном времени. Отсюда яростный гнев против книжной «учености»:

Да, я во прахе! Полки по стенам
Меня мучительно стесняют.
Дрянная ветошь, полусгнивший хлам
На них лежат и душу мне терзают.
Все пыльный сор да книги! Что мне в них?
И должен ли прочесть я эти сотни книг,
Чтоб убедиться в том, что в мире все страдало
Всегда, как и теперь, и что счастливых мало.

В образе Вагнера Гете рисует классический тип исследователя-схоласта. Поэт называет его «ничтожным червем сухой науки». Вагнеру не свойственна фаустовская неудовлетворенность результатами научных разысканий, он довольствуется самым малым:

Без скуки безотрадной
Копается в вещах скучнейших и пустых;
Сокровищ ищет он рукою жадной,
И рад, когда червей находит дождевых!

Фауст предъявляет к науке огромные требования. Знания для него — средство избавления человечества от страданий. Но прочитанные книги в этом отношении ничего ему не дали. Показательна в данном плане сцена «За городскими воротами». Близкий к самоубийству из-за осознания своей жизненной непригодности, Фауст находит успокоение в толпе веселящегося народа. Ему хорошо в праздничной сутолоке. Пасхальный звон колоколов пробуждает светлые воспоминания о юности, стремление жить, и Фауст всей душой тянется к простому люду, хочет быть ему полезным. Народ также любит Фауста, хвалит его как отзывчивого и искусного врача. Однако эта хвала растравляет еще кровоточащую рану. Фауст хорошо знает свое бессилие как ученого. Ему не удалось еще никого спасти от смерти. Герой трагедии вновь во власти отчаяния. Что же делать? Фауст, познав бесплодность схоластической науки, начинает вообще сомневаться в возможностях разума. Он ищет путей активного воздействия на мир и приходит к признанию большого значения «деяния» в жизни человечества. Духовный кризис Фауста, поиски им нового пути со всей отчетливостью обнаруживаются при переводе им Евангелия. Фауст комментирует его текст. В частности, он не принимает положения Священного писания о том, что началом развития было Слово. Не признает он в качестве первоисточников движения Мысль и Силу. Герой Гете предстает тут как мыслитель, выходящий за пределы не только религиозного, но и просветительского мировоззрения. Он приходит к убеждению, что «мысль творить и действовать не может», и поэтому началом бытия утверждает «деяние». Однако характерно также то, что Фауст не признает за Силой, т. е. насилием, конструктивной исторической роли. Все надежды в борьбе за будущее Гете возлагает на практическую деятельность в рамках существующего общественного строя.

Разочаровавшись в способности науки и магии познать истину и облегчить страдания человечества, Фауст заключает и подписывает кровью договор с Мефистофелем, который обещает исполнить все его желания. Фауст уверен в своей победе, ибо «жалкому бесу», по его убеждению, невозможно понять «дух человеческий и гордые стремленья» человека. Герой Гете будет считать себя побежденным, если Мефистофелю удастся остановить его в своем развитии.

Когда на ложе сна в довольстве и покое.
Я упаду, тогда настал мой срок!

Весь дальнейший ход трагедии представляет собой великое испытание Человека, страстно ищущего цели в жизни, сатаной, не верящим в благородство человеческой натуры, преувеличивающим ее животное начало.

Мефистофель — гений отрицания, он не видит в людях ничего хорошего:

Стремленье разрушать, дела и мысли злые,
Вот это все — моя стихия.

Однако Мефистофель играет в жизни Фауста не только отрицательную, но и положительную роль. Он открывает ему зло мира, помогает понять ложные истины и тем самым способствует его развитию. Подлинное движение, по мысли Гете, процесс противоречивый, осуществляемый через борьбу утверждения и отрицания. Мефистофель выступает в трагедии как воплощение критической мысли, помогающей обновлению жизни. В уста Мефистофеля Гете влагает меткие критические суждения. Одно из них: «Теория, мой друг, сера, но зелено вечное дерево жизни», — любил и цитировал В. И. Ленин.

Мефистофель поначалу полагает, что достаточно познакомить Фауста с «микромиром» (с соблазнами частной жизни), чтобы погасли его возвышенные стремления и обнаружилась его животная сущность. Сатана действует прямолинейно и грубо, нисколько не сомневаясь в своем успехе.

Первое испытание Фауста — погребок Ауэрбаха. Мефистофель, уверенный в низменности человека, стремится вовлечь Фауста в водоворот разгульной жизни. Он вводит его в компанию пьяных буршей. Однако Фаусту скучно в их обществе. Потерпев первое поражение, Мефистофель готовит Фаусту более соблазнительную приманку. С помощью волшебного напитка (эпизод «Кухня ведьмы») он возвращает ему молодость, разжигает в нем чувственные желания. Фауст со всем пылом юности влюбляется в Маргариту (Гретхен) и вызывает ее ответное чувство. Гете создал яркую картину их поэтической любви. Маргарита, воплощение невинности, простоты, естественности, любит Фауста глубоко и искренне. Она мечтает пройти с ним жизнь до конца. Но этим мечтам не суждено сбыться. Маргарита сталкивается с косной мещанской моралью. О ней начинают судачить у колодца, ее публично оскорбляет брат Валентин. В порыве отчаяния она убивает своего ребенка. Ей, как детоубийце, грозит смерть. От всех нравственных потрясений Маргарита сходит с ума. Раскрывая трагическую судьбу девушки из народа, главную ответственность за ее гибель Гете возлагает на. окружающий ее мир, отвергая его жестокие, бесчеловечные законы.

Мефистофель всячески пытается отвлечь Фауста от Маргариты. Он ведет его на сборище ведьм («Вальпургиева ночь»), чтобы заглушить в нем все духовное, скрывает от него трагедию девушки. Однако Фауст и в этом эпизоде остается верным себе. Узнав о предстоящей казни возлюбленной, он спешит ей на помощь. Но Маргарита сломлена жизнью, отказывается бежать из тюрьмы.

Однако Фауст и Маргарита, несмотря на сближающее их сильное естественное чувство, натуры во многом различные. Идеал Маргариты — тихая семейная жизнь. Ей не свойственны порывы в неизведанное. Фауст, напротив, весь в движении, неудовлетворенность сегодняшним — его естественное состояние. Весь смысл человеческого существования он видит в борьбе за высокие человеческие идеалы. Поэтому «вечный союз» Фауста и Маргариты невозможен. Герой Гете не в силах удовлетвориться «прекрасным мгновеньем» любви. Он помнит, что мир устроен плохо. Его влекут к себе социальные задачи, решение которых необходимо для блага человечества.

Фауст и Маргарита живут в обществе, где естественные чувства людей рассматриваются как нечто греховное. Раскрывая истоки их трагедии, Гете выступает обличителем жестокой мещанской морали.

Выдержав тяжкое испытание, Фауст нравственно закаляется. Он еще больше укрепляется в решимости бороться против обветшалых нравственных и социальных догм. В его облике все яснее проступают черты Человека-Гражданина.

Вторая часть трагедии — это знакомство Фауста с «макромиром», с «большим светом» (с общественной, духовной жизнью человечества). Соблазны Мефистофеля, еще не отказавшегося от своей цели, здесь носят более утонченный характер. Он хочет отвлечь Фауста от преобразовательной деятельности, погрузив его в мир красоты и искусства. Герой трагедии широко знакомится с обществом. Это дает Гете возможность высказать свое резко отрицательное отношение к современной ему действительности, к ее общественному, политическому строю, к ее философии, науке и т. д. Однако поэт часто излагает свои мысли в условной форме, что затрудняет понимание произведения.

Первое знакомство Фауста с макромиром происходит при дворе германского императора. Гете рисует крайне непривлекательную картину внутреннего и внешнего положения империи. Тут все плохо. Народ страдает от произвола светских и церковных князей, в стране растет недовольство, она стоит на грани катастрофы:

Итак, готово все разбиться,
Все государство гибель ждет.
Где ж чувству чистому развиться,
Что к справедливости ведет.

При дворе господствует культ наслаждений. Император желает показать участникам придворного маскарада Елену Спартанскую и Париса. Выполняя его волю, Фауст спускается к Матерям, которые хранят прообразы всего сущего. Елена и Парис появляются на балу. Придворные дамы придирчиво оценивают античную красавицу, изощряются относительно нее в непристойных остротах. Только Фауст увидел в Елене «красоты роскошный идеал», он страстно рвется к ней, но раздается взрыв, и герой оказывается у себя в кабинете, откуда он начал свои странствия с Мефистофелем. Здесь все по-прежнему, те же полки с теми же книгами. Правда, схоластическая наука делает кое-какие успехи. Вагнер создал лабораторным путем человека Гомункула. Гомункул обладает умом, но он физически неполноценен (двуполый карлик). Вводя образ Гомункула, Гете делает критические выпады против механистического материализма XVIII в., сравнивавшего человека, с машиной. Человеческая личность, по мнению Гете, результат длительного исторического развития. Поэтому Гомункул в дальнейшем бросается в море, чтобы, слившись со стихией, пройти весь путь, необходимый для формирования полноценного человеческого организма. Гете придерживается мнения, что нормальная (органическая и социальная) жизнь — плод длительной эволюции, а не «взрыва». Своим единомышленником он делает античного философа Фалеса, который спорит с Анаксагором, придерживающимся «революционной» точки зрения.

Фауст отправляется на розыски Елены. Мефистофель на своем плаще переносит его в Грецию, на Фарсальские поля, где, по преданию, в августе собираются духи античной мифологии. Фауст становится участником классической Вальпургиевой ночи. Вначале он знакомится с различными мифическими существами (ламиями, гарпиями, сиренами, тритонами и др.), чтобы постепенно подготовить себя к вступлению в царство богов, к которому принадлежит Елена. Его встреча с Еленой произошла в момент ее возвращения с Троянской войны, когда ее ожидает казнь за измену Менелаю. По совету Мефистофеля (фаркиады), Елена бежит на Север. Владелец замка (Фауст) оказывает ей торжественный прием, делает ее царицей. Елена счастлива. Ее муж Менелай хочет отбить ее силой, но его военный поход не увенчался успехом.

В любви Фауста к Елене отразилось увлечение Гете античностью после его разрыва с движением «Бури и натиска», когда он бежит от общества в мир совершенной эллинской человечности, начинает в красоте, в искусстве видеть средство воспитания людей. Фауст пылко влюбляется в Елену.

Тебе всю жизнь, все силы мощной воли,
Мольбу и страсть безумную мою,
Мою любовь и нежность отдаю.

Фауст уединяется с Еленой в Аркадии, куда не проникают тревоги повседневной жизни. Плодом их союза оказывается чудесный ребенок Эвфорион. Он унаследовал от родителей их лучшие черты: неудовлетворенность настоящим, стремление к деятельности, красоту. Эвфорион жаждет подвига, борьбы. В его образе Гете запечатлел бунтарство и внешний облик Байрона, которого он считал наиболее достойным своим преемником.

Эвфорион гибнет. Смерть его имеет символическое значение. Она символизирует непрочность союза между современностью и античностью. Отсюда и недолговечность Эвфориона. Елена после гибели сына исчезает, она порывает с Фаустом, оставляя ему только свои одежды. Современное человечество, представленное Фаустом, еще не готово, но мысли Гете, к органическому слиянию с античной красотой, олицетворением которой выступает Елена. Его необходимо преобразовать, и тогда прекрасное содержание органично сольется с прекрасной классической формой.

Любовь Фауста к Елене заканчивается трагически. Ошибка героя заключается в том, что он, чтобы завоевать Елену, бежит от общества, ведет себя как типичный созерцатель. По мнению Гете, нужен иной путь. Чтобы союз с Еленой был прочным, надо не бежать от действительности, а заняться ее переустройством, сделать ее прекрасной, и тогда красота пришла бы сама, явившись выражением прекрасного содержания.

Фауст осознает причину своей неудачи. Поняв бесплодность попытки скрыться от живой реальности в царстве античной гармонии, он смело бросается в бой за переделку, мира. Фауст осуждает свое прошлое, когда он только «желал», но не делал ничего практически полезного для достижения своих целей. На последнем этапе своего духовного развития герой Гете занят покорением природы. За услугу, оказанную императору в войне, Фауст в награду получает берег моря. Необжитые земли он превращает в цветущий сад, населенный свободными, счастливыми людьми. Именно в общественно-полезном труде видит Фауст цель жизни:

жизни годы
Прошли недаром; ясен предо мной
Конечный вывод мудрости земной:
Лишь тот достоин жизни и свободы,
Кто каждый день за них идет на бой!

Подлинное счастье, по мысли Гете, заключается в творческом созидании на благо людей, в возможности видеть результаты своей борьбы — свободный, счастливый народ. Такое мгновение можно назвать прекрасным. Фауст познал этот миг, он счастлив. Мефистофель как будто бы выиграл пари. Но в действительности он потерпел полное поражение, ибо не смог доказать ничтожество человека. Фауст с честью вышел из всех испытаний. Он умирает. Его душа не достается дьяволу, ангелы уносят ее на небо. Своим стремлением к истине, своим служением обществу Фауст обессмертил себя:

Кто жил, трудясь, стремясь весь век,
Достоин искупленья.

По своему финалу «Фауст» — трагедия оптимистическая, проникнутая светлой верой в возможности человека, в величие его дел. По методу это произведение в целом реалистическое. Его реализм сказывается прежде всего в понимании жизни как объективного процесса, развивающегося по восходящей линии от низших форм к высшим.

По стилю «Фауст» весьма неоднороден. Первая часть в стилевом отношении выдержана в основном в реалистическом ключе. Образы здесь, несмотря на то, что они несут огромное обобщение, продолжают оставаться яркими индивидуальностями. Это с полным основанием можно сказать не только о Маргарите, но и о Фаусте и даже о Мефистофеле. Они не только символизируют определенные стороны жизни, это вполне конкретные личности. Они страдают, радуются, как живые люди. Реалистичность первой части «Фауста» во многом объясняется тем, что в ней изображен микромир. Гете касается здесь вполне конкретных явлений (погреб Ауэрбаха, кабинет ученого, быт бюргерской среды) —всего того, что ему хорошо знакомо. Иная картина во второй части трагедии. Гете переходит в ней к изображению общественно-политической жизни, делает прогнозы на будущее. Он пишет о таких сторонах действительности, которые ему недостаточно известны и поэтому не поддаются конкретному воспроизведению. Кроме того, события тут развертываются на огромном пространстве, происходят в течение ряда веков, а втиснуты они в небольшое но объему произведение. Все это вместе взятое определило романтический характер стиля второй части «Фауста». Исходя из особенностей ее содержания, Гете вынужден был прибегнуть к романтически-условной форме творчества. Он широко использует аллегорические, символические приемы изображения. Его герои, словно в сказке, покрывают огромные расстояния, кочуют из одной эпохи в другую (из античности в средние века и наоборот). Изобразить все это в реалистическом стиле было бы совершенно невозможно. Во второй части трагедии масса мифологических существ, духов, ангелов и т. д., что сильно затрудняет понимание произведения. Это опять-таки проявление романтической условности, удобной для выражения идей, не поддающихся реалистической обработке. Гете, проводя Фауста через макромир, ставит эпохальные вопросы о судьбах человечества, искусства. Он решает такие проблемы, которые легче всего укладываются не в реалистическую, а в романтическую форму.

Чрезвычайно сложен «Фауст» по своей жанровой структуре. В нем сосуществуют признаки различных жанров. Пролог на небесах напоминает средневековую мистерию. Лирические эпизоды (Фауст в комнате Маргариты) сменяются картинами, выдержанными в духа шванков (Мефистофель и Марта). Жанровые комические сцены (погреб Ауэрбаха, кухня ведьмы) перемежаются с событиями трагического плана (гибель Маргариты, Филемона и Бавкиды). Любовь Фауста и Елены написана в идиллических тонах. Заключительная часть трагедии близка к опере и т. д.

Буржуазное литературоведение стремится представить Гете как одинокого полубога-олимпийца, оторванного от национальной почвы и бесстрастно взирающего на мир. В действительности поэт был крепко связан с жизнью и хотел ответить своим творчеством на актуальные вопросы времени. Гете — враг всякого застоя, он борец за прогресс. Свободолюбивые и гуманистические идеи выражены им с такой художественной силой, что его поэзия явилась новым этапом в художественном развитии не только Германии, но и всего человечества.

Гете стал известен в России еще в XVIII в. В XIX столетии были переведены на русский язык все основные его произведения. Гете переводили Жуковский, Тютчев, Лермонтов, А. К. Толстой, Ап. Майков, Полонский и др. Полный и наиболее удачный перевод «Фауста» принадлежит Холодковскому. Глубоким истолкователем творчества поэта был В. Г. Белинский.

Призывы Гете к обновлению жизни оказались созвучными советскому народу. Произведения великого поэта в новых переводах (Брюсова, Блока, Пастернака, Левика, Заболоцкого и др.) изданы в нашей стране миллионными тиражами.

На всех этапах своего духовного развития Гете предстает борцом за прогресс, мыслителем, верящим в человеческий разум, в высокое предназначение человека. В «Фаусте» он увидел смысл исторического существования личности в борьбе за свободу народа, в общественно-полезном труде на благо человечества. Этими чертами своего творчества Гете дорог советским людям.

Примечания

1 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Изд. 2, т. 4, с. 232—233.

2. Людвиг Э. Гете. М., 1965, с. 39.

3 «Ксении» (греч,) — подарки гостям.

4. Эккерман И. П. Разговоры с Гете в последние годы его жизни. М. — Л., 1934, с. 234.

5. Divan (перс.) — собрание стихотворений, книга песен.

6. Гейне Генрих. Поли. собр. соч. в 12-ти т., т. 7. М.—Л., 1936, с. 203.

7. См.: Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Изд. 2, т. 41, с. 15.

Гёте Иоганн Вольфганг – великий немецкий писатель. Родился в старом торговом городе, Франкфурте на Майне, в семье зажиточного бюргера. Отец его, имперский советник, бывший адвокат, мать – дочь городского старшины. Гёте получил хорошее домашнее образование.

В 1765 отправился в Лейпцигский университет, круг своего высшего образования завершил в Страсбурге , где защищал диссертацию на звание доктора прав. Занятие юриспруденцией мало привлекало Г., гораздо более интересовавшегося медициной (этот интерес привел его впоследствии к занятиям анатомией и остеологией) и литературой. Писать начал Гёте рано. Стихотворение «Höllenfahrt Christi» примыкает к духовным стихотворениям Крамера (круг Клопштока). Комедия «Die Mitschuldigen» (Совиновники), особенно же пастораль «Die Laune des Verliebten» (Каприз влюбленного), стихотворения «К луне», «Невинность» и др. входят в круг литературы Рококо. Как и у поэтов Рококо, любовь у него – чувственная забава, олицетворенная в резвом амуре, природа – мастерски выполненная декорация; он талантливо играет присущими поэзии Рококо поэтическими формулами, хорошо владеет александрийским стихом и т. п.

В Страсбурге Гёте встречается с Гердером, знакомящим его со своими взглядами на поэзию и культуру. Здесь Гёте находит себя как поэта. Он завязывает отношения с рядом молодых писателей, впоследствии видными деятелями эпохи «бури и натиска» (Ленц, Вагнер). Заинтересовывается народной поэзией, в подражание которой пишет стихотворение «Heidenröslein» (Степная розочка) и др., Оссианом, Гомером, Шекспиром (речь о Шекспире – 1772), находит восторженные слова для оценки памятников готики – «Von deutscher Baukunst D. M. Erwini a Steinbach» (О немецком зодчестве Эрвина из Штейнбаха, 1771). Из уважения к отцу Гёте вынужден в это время заниматься юридической практикой.

Первым значительным произведением Гёте этой новой поры является «Гёц фон Берлихинген» – первоначально «Gottfried von Berlichingen mit der eisernen Hand» – драма, произведшая на современников огромное впечатление. Она выдвигает Гёте в первые ряды немецкой литературы, ставит его во главе писателей периода «бури и натиска». «Гёц» написан прозой в манере исторических хроник Шекспира. Образ борца за социальную справедливость – типичнейший образ литературы Просвещения – получает у Гёте необычную интерпретацию. Рыцарь Гёц фон Берлихинген, печалящийся о положении дел в стране, возглавляет крестьянское восстание, когда же последнее принимает острые формы, отходит от него, проклиная переросшее его движение. Установленный правопорядок торжествует: пред ним равно бессильны: революционное движение масс, истолкованное в драме как развязанный хаос, и личность, пытающаяся противопоставить ему «своеволие». Гёц находит свободу не в мире людей, но в смерти, в слиянии «с матерью-природой». Значение символа имеет заключительная сцена пьесы: Гёц выходит из темницы в сад, видит безграничное небо, его окружает оживающая природа: – «Господь всемогущий, как хорошо под твоим небом, как хороша свобода! Деревья распускают почки, весь мир исполнен упований. Прощайте, дорогие! Корни мои подрублены, силы меня оставляют». Последние слова Гёца – «О, какой небесный воздух! Свобода, свобода! (умирает)».

В сознании Гёте борьба буржуазной личности с враждебной ей социальной действительностью часто принимает формы борьбы человека с силами ограничивающими, стремящимися поглотить его «я». Конфликт: буржуа – феодальный строй перерастает в конфликт человек – общество, человек – космос, «я» – «не-я». С одной стороны, его героев периода «бури и натиска» окрыляет пафос борьбы, с другой – им знакомо чувство бессилия: Гёте нередко соединяет в одном образе гиганта и пигмея. В отрывке «Прометей» (Prometheus, 1773–1774) стремящийся найти себя в создании новых свободных существ титан сталкивается с Зевсом, который знает, что Прометей обречен действовать в мире конечного, что люди, им созданные, – рабы Олимпа («Землевладыка я. Род червяков умножит число моих рабов. Им будет благо, если моему последуют отеческому слову, но горе, если станут моей деснице царственной перечить»).

Человек всегда стоит у черты, за которую ему переступить не дано. Он может излить себя в прекрасном порыве, но этот порыв испепелит его. Гёте. с любовью рисует фигуры бунтовщиков, посягающих на установленный правопорядок. Их страсть великолепна (например монолог Прометея в III акте: «Закрой, о Зевс, ты небеса свои...»), речи ярки и дерзновенны, бюргерскому сознанию Гёте импонирует их боевой темперамент.

Но с неменьшей любовью воспроизводит он образы людей слабых, хрупких, нерешительных, неспособных на большую борьбу. «Страдания молодого Вертера» (Die Leiden des jungen Werther, 1774) – роман в письмах, самое совершенное создание Г. периода «бури и натиска» – и изображают такого хрупкого человека. «Вертер» дал автору мировую славу. В романе изображен конфликт между человеком и миром, принявший форму любовной истории. Вертер – слабый человек, неспособный отстоять свое «я» пред лицом враждебной действительности. Он – натура пассивная, не столько действующая, сколько переживающая. Он – антипод Прометея, и все же Вертер – Прометей конечные звенья одной цепи образов Гёте периода «бури и натиска». Их бытие в равной мере развертывается под знаком обреченности. Вертер опустошает себя в попытках отстоять реальность вымышленного им мира, Прометей стремится увековечить себя в создании «свободных», независимых от власти Олимпа существ, создает рабов Зевса, людей, подчиненных выше их стоящим, трансцендентным силам.

Конфликт «я» – «не-я» не может быть разрешен путем подчинения второго члена дилеммы первому. Человек – только капля в великом вселенском потоке. Свою ограниченность, свою обреченность он преодолеет, растворившись в породившей его «всеобщности» (Allheit – любимое слово юного Гёте), но акт растворения есть в то же время момент наивысшего выявления всей самобытности творческих сил «я»: растворяя себя в космосе, личность в то же время расширяет себя до пределов последнего. Конфликт «я» – «не-я» устранен [Прометей: «То миг, который исполняет все... и все в тебе звучит, и все трепещет, и чувства тьмятся, и кажется тебе, исходишь ты и никнешь, и все вокруг тебя в ночи кружится, и ты все в более тебе присущем чувстве объемлешь целый мир: тогда-то умирает человек». Ср. стихотворение «Heilige Sehnsucht» (Святая тоска) из «Западно-восточного Дивана»: «...живое хочу я славить, что тоскует по огненной смерти... И пока в тебе нет этого призыва: умри и стань другим, дотоле ты лишь унылый гость на темной земле», к-рое как бы возвращает старого Г. к мотивам эпохи «бури и натиска»]. Гёц находит свободу в смерти. Вертер добровольно разрушает свою телесную оболочку.

Восторг личности, радостно предающей себя космосу, – тема стихотворения «Ганимед» , в стихотворении «Песнь Магомета» рисуется торжество горного ручья, находящего вечную жизнь в волнах океана. Ручей – не случайно возникающий в лирике Гёте образ. Мотив природы играет очень значительную роль в произведениях молодого Гёте, но природа для него – уже не изящная декорация (Рококо), не точка приложения творческих способностей человека (Просвещение), но символ земной жизни, преодолевший свою обреченность через растворение в космосе. Гёте, как язычник, падает перед природой на колени, поет ей, указывающей путь к «истинной свободе», гимны. Отделившись от природы, презрев «матерь-природу» («Die Mutter Erde»), человек стал беспомощен и одинок. Однако путь воссоединения с природой, а следовательно и с космосом, приводит к уничтожению человека как члена общества, как социальной единицы. Только этой ценой могут купить Вертер, Гёц, Ганимед свободу.

Выход в смерть равносилен отказу от преобразования несовершенных общественных отношений. Это отлично поняли просветители, идеологи наиболее активных слоев буржуазии, напавшие на развязку «Вертера», требовавшие иного, более оптимистического конца. Их гнев имел веские основания – бюргерская аудитория восприняла «Вертера» как апофеоз самоубийства, так что, когда Гёте, изжив штюрмерские настроения, в конце 70-х гг. задумал переиздать свой роман, он счел необходимым предпослать ему стихотворное обращение к читателю, заканчивавшееся словами: «будь мужчиной и не следуй моему примеру». В 1774 Гёте пишет драмы «Clavigo» (Клавиго) и «Stella, ein Schauspiel für Liebende» (Стелла, пьеса для любящих), в которых опять выступают нерешительные, несколько напоминающие Вертера, люди (Клавиго, Фердинанд).

Последняя пьеса в своем первоначальном виде наделала много шуму, так как ставила со свойственной «буре и натиску» остротой проблему брака; современники усматривали в ней апологию полигамии.

В лирике Гёте «искусственной» анакреонтике Глейма предпочитает экстатическую поэзию Клопштока и народную песню, очаровывающую его своей непосредственностью. Он не стремится к равновесию частей, неожиданно возникшие настроения определяют дальнейший ход произведения. Его лирические стихотворения – не тщательно выписанная миниатюра (Рококо), не развернутый афоризм (Просвещение), предполагающий остро мыслящего автора, но порыв взволнованной души, нашедшей словесную форму [стихотворения «Willkommen und Abschied» (Свидание и разлука) – одно из замечательнейших произведений европейской лирики, «Jägers Abendlied» (Вечерняя песнь охотника), «Wandrers Nachtlied» (Ночная песнь странника) и др.].

Широко пользуясь «свободными ритмами» (Freie Rhythmen) и белым стихом, которым пренебрегали поэты Рококо, Гёте стремится к созданию стихотворения, абсолютно освобожденного от правил классической поэтики, стихотворения, которое приближалось бы к ритмизированной прозе (примером последней может служить проза «Вертера», обнаруживающая необычайную гибкость и певучесть), знаменовало бы преодоление раздельности (обособленности) видов литературной речи. Бросая вызов рационалистической поэтике просветителей и писателей Рококо, молодой Гёте смешивает не только виды речи, но и различные литературные жанры, бывшие доселе строго отграниченными один от другого.

Ряд сатирических произведений Гёте занимает несколько обособленное место в его творчестве 70-х гг., большей частью они написаны излюбленным в XVI в. размером: – Knittelvers, в форме масляничных фарсов (Fastnachtspiele) Ганса Сакса. Это: «Prolog zu den neuesten Offenbarungen Gottes» (Пролог к новейшим откровениям бога, 1774), «Neu eröffnetes moralisch-politisches Puppenspiel» (Новонайденная морально-политическая кукольная комедия, 1774), заключающая «Des Künstlers Erdewallen» (Земной путь художника), «Jahrmarktsfest zu Plundersweilen» (Ярмарка в Плундерсвейлене), «Pater Brey» (Патер Брей). «Ярмарка» также посвящена явлениям текущей литературной жизни: в пестрых фигурах завсегдатаев ярмарки критики узнают писателей и поэтов того времени (продавец игрушек – Виланд и т. д.). Однако под маской беззаботной веселости скрывается также и иной более глубокий смысл, приобретающий от столкновения с шутливой манерой изложения исключительную остроту. В прологе к «Кукольной комедии» возникает типичный для эпохи «бури и натиска» образ обреченного титана, титана, посягающего на власть Олимпа, но низвергаемого в прах Зевсом. Горькой иронией звучат слова пролога, напоминающие Vanitas mundi эпохи Барокко: «Так обстоит дело с честолюбием мира. Ни одно царство не слишком прочно, никакая земная власть не слишком могущественна, все предчувствует свой конечный жребий». Все проходит, все только игра теней (представление театра китайских теней в «Ярмарке»). Здешняя жизнь – трагический фарс. Характерен подзаголовок к циничной «Свадьбе Гансвурста»: «Дела мира, микрокосмическая драма».

1775 год – начало новой эпохи в жизни Гёте. Пользуясь приглашением веймарского принца, впоследствии герцога Карла Августа, он переселяется в Веймар, в котором и проводит всю свою остальную жизнь, становится доверенным лицом герцога, получает звание тайного советника и право голоса в тайном совете; в его ведение постепенно переходят дела комиссий путей сообщения и военной, строительного ведомства, управления горными промыслами и лесами. В 1782 он назначается председателем суда и возводится в дворянское звание. С 1790 Гёте – министр народного просвещения, с 1791 – директор веймарского театра.

Молодой адвокат становится всесильным сановником. Пылкий юноша, провозглашавший в бытность свою во Франкфурте тост за смерть тиранов (в обществе поэтов Штольбергов), начинает играть роль первого министра при дворе неограниченного монарха. В Веймаре Гёте сближается с госпожой фон Штейн, сыгравшей значительную роль в духовной жизни поэта (переписка с ней – ценный документ для истории Гёте как поэта, политического деятеля и человека). Постепенно начинают рассеиваться штюрмерские настроения Гёте. Его литературное творчество окрашивается в новые тона, подчас противоположные тем, которые были типичны для эпохи «Гёца», «Прометея» и «Вертера».

Первые годы пребывания Гёте. в Веймаре мало благоприятствовали серьезным занятиям художественной литературой. Служба, которой Гёте отдавался со всей ему присущей страстностью, отнимала много времени. К тому же все возраставший интерес к естественным наукам толкал его на тщательные занятия минералогией, геологией, ботаникой, анатомией, остеологией, теорией красок, оптикой (сочинения: «Метаморфоза растений» , «Учение о цветах» , зоологические статьи и мн. др). В 1784 Гёте открывает межчелюстную кость, обосновывая теорию единства типа животных, которая делает его предшественником эволюционистов. В значительной связи с занятиями геологией стоят его путешествия этого времени (Гарц, Швейцария). В качестве придворного он пишет различные вещи на случай, музыкальные комедии, тексты к карнавальным шествиям, стихотворения («Lila», «Jery und Bäteley», «Die Fischerin», «Scherz, List und Rache» и др.), большей частью стоящие в стороне от его основного творческого пути. Одна такая комедия – «Der Triumph der Empfindsamkeit». (Торжество чувствительности, 1778), – интересна тем, что в ней вертеровский комплекс неожиданно получает ироническое освещение.

В 1786 г. Гёте едет в Италию. Годы, проведенные в этой стране , характеризуются окончательным изживанием штюрмерских настроений. Из вождя «бури и натиска» Гёте превращается в вождя немецкого классицизма. Готика, некогда восхищавшая Гёте, начинает ему теперь казаться чудовищной. Он бежит от миланского собора и преисполняется огромной радостью при виде сооружений Палладио. Его восхищает античность, которую он толкует в духе Винкельмана («благородная простота и умиротворенное величие»). Рафаэль ему ближе барочного Микель Анджело. В Италии он создает план трагедии «Навзикая» и дает окончательную редакцию «Ифигении» (Iphigenie, 1786) – первому большому произведению классического периода творчества Гёте , начинающему, новую фазу в развитии немецкой буржуазной литературы.

Теперь Гёте ищет иного, более благоприятного для личности, как социальной единицы, разрешения конфликта. В произведениях Гёте--классика бунтарь успокаивается, признает незыблемость установленного порядка, он уже больше не стремится к недосягаемой победе, не изживает себя в обреченном, хотя и ярком бунте. В основе этого нового комплекса лежит вынужденный отказ немецкой буржуазии от борьбы с феодализмом. В то время как во Франции буржуазия двигалась в сторону Великой революции, в Германии она, в силу своей слабости, принуждена была шаг за шагом отказываться от своего радикализма, искать себе места в пределах «старого порядка». Гёте-классик с редкой художественной силой выражает эти настроения своего класса.

На смену дерзкому Прометею приходит тишайший брат Марк («Тайны»), которому суждено добиться высокого положения, перед которым раскроются многие тайны, так как все это он заслужил своим смирением и тем, что «никогда не стремился к недостижимому» (из комментариев Г. к «Тайнам», 1816). К классическому периоду относится знаменитый стих Гёте «Erkenne dich, leb mit der Welt in Frieden» (Познай себя, живи в мире с миром). Ифигения – героиня драмы того же названия – спасает своего брата Ореста и его друга Пилада, которых как чужестранцев ждет смерть на берегах Тавриды, тем, что предает свою и их судьбу в руки Тоанта – царя Тавриды, отказываясь от иных, предложенных Пиладом, путей спасения. Этим поступком она снимает с рода Тантала тяготеющее над ним проклятие. Своеволие Тантала искуплено Ифигенией, отрекающейся от своеволия.

Наряду с Ифигенией Орест – глубоко знаменательная фигура. В начале драмы он, гонимый фуриями, объят зловещим беспокойством. Все его существо охвачено смятением, неистовством, конец драмы приносит ему исцеление. В его душе, обновленной Ифигенией, воцаряется мир. Орест – исцеляющийся от штюрмерства штюрмер. Подобно Гёцу и Вертеру, и он надеялся найти освобождение в смерти, подобно Прометею, и он видел в олимпийцах существ, враждебных человеку, подобно многим персонажам эпохи «бури и натиска», и он не в силах был нигде обрести «отдыха и покоя» [ср. стихотворение «Jägers Nachtlied» – «Ночная песнь охотника» («никогда, ни дома, ни в поле, не находит ни отдыха, ни покоя...»)]. Ифигения исцеляет его. В финале пьесы он действует, как ей подобный. Орест – двойник Гёте., преодолевающего «бурю и натиск».

«Отрекшемуся» от штюрмерских настроений Гёте «буря и натиск» начинает казаться царством хаоса, «тумана» (стихотворение «Ильменау», 1783), царством готики, своеволия. Он ищет новых – «успокоенных», уравновешенных – форм и находит их в формах античного, классического искусства. «Ифигения» развертывается на основе изгнанных в свое время Г. аристотелевских единств. Все части драмы приведены в состояние идеального равновесия. Автор избегает всего лишнего, неясного, кричащего. Он сознательно ставит перед собой повсюду пределы, замыкает действие в строго очерченные границы. Гёте-классик исполнен любви ко всему замкнутому, резко очерченному. Отсюда его склонность к строфическому принципу, к твердым поэтическим формам [сонет (сонеты, 1799–1808), элегия, газель и др.], интерес к теории литературных жанров и видов [статья 1797: «Ueber epische und dramatische Dichtkunst» (Об эпической и драматической поэзии), в которой он пытается установить точные границы рассматриваемых жанров]. Живописное, текучее в творчестве Гёте (период «бури и натиска») сменяется графическим, скульптурным. Художник-творец, рисовавшийся ему в эпоху «бури и натиска» всегда в образе либо живописца («Kenner und Künstler», 1774), либо певца, выступает теперь в его произведениях в образе ваятеля («Римские элегии», XI).

Античную (гл. обр. эллинскую) Гёте начинает оценивать как единственно совершенную, в приближении к которой современный художник должен видеть цель своих творческих начинаний. Гёте задумывает написать эпопею по образцу «Илиады» Гомера (фрагмент «Achilleis» – «Ахиллеида», 1799), создает цикл стихотворений под характерным заглавием «Antiker Form sich näherend» (Приближение к античной форме, 80–90-е гг.), обращается к гекзаметру, элегическому дистиху («Vier Jahreszeiten» и др.), ямбическому триметру («Пандора»), в «Елене» возрождает хоры греческой трагедии, особое внимание уделяет античным сюжетам и персонажам (Навзикая, Елена, Ахилл, Ифигения, Пандора и др.) и т. п.

Фоном для трагедии «Эгмонт» («Egmont», 1787) служит борьба Нидерландов с испанским господством. Однако Эгмонт, поставленный в положение борца за национальную независимость, не охарактеризован как борец, любовник в нем заслоняет политика. Живя мгновением, он отрекается от посягательства на волю судьбы, на волю истории. Такова эволюция образа борца за лучшую действительность в творчестве Гёте. На смену умеющему бороться и ненавидеть Гёцу является Эгмонт, предоставляющий жизни итти своим установленным путем и погибающий в результате своей беспечности. В эволюции образа борца с особой ясностью отражаются изменения, происшедшие в сознании немецкой буржуазии, к-рые сумел уловить Гёте, – переход от боевых настроений эпохи Просвещения к «умиротворенному» классицизму.

В 1789 вспыхивает Великая французская революция, надолго овладевающая вниманием Гёте. В качестве лица, близкого к герцогу Карлу Августу, он принимает участие в походе во Францию , который оканчивается артиллерийским боем при Вальми и отступлением немецких войск. В 1793 Гёте присутствует при осаде Майнца. На революционные события, потрясшие Европу, поэт откликнулся рядом произведений: «Venetianische Epigramme» (Венецианские эпиграммы, 1790), комедия «Der Gross-Cophta» (Великий Кофта, 1791) и т.п.. Гёте не принял революции, хотя и был в Германии одним из первых, понявших все огромное историко-мировое значение этого события. «Немцам не пристало, – говорит Герман («Герман и Доротея»), – способствовать развитию ужасного движения» (революции), их добродетель – верность существующему порядку вещей. С подобными мыслями мы встречаемся также и в «Рейнеке Лисе» , повести конца XV в., которую Гёте пересказывает в гекзаметрах на новонемецком языке. Гёте пользуется масками животного эпоса в намерении высмеять деятелей революционного движения, показать, как «лжепророки и плуты жестоко людей надувают». Поэма таит мораль: пусть каждый заботится о себе, своей семье, своем хозяйстве, учится быть умеренным и терпеливым, а не стремится к преобразованию мира, к насильственному насаждению кажущегося ему разумным строя.

В конце XVIII и начале XIX вв. Г. создает ряд выдающихся художественных произведений. Это роман «Wilhelm Meisters Lehrjahre» (Годы учения Вильгельма Мейстера, I–II тт., 1795, III и IV, 1796), стихотворения: «Der Zauberlehrling» (Ученик волшебника), «Die Braut von Korinth» (Коринфская невеста), «Der Gott und die Bajadere» (Бог и баядера), «Der Schatzgräber» (Кладоискатель, 1797), «Euphrosine» и др., драматическое представление «Pandora» (Пандора, 1807), роман «Die Wahlverwandschaften» (Избирательное сродство, издан в 1809), сборник стихотворений «West-östlicher Divan» (Зап.-восточный диван, 1814–1819), роман – «Wilhelm Meisters Wanderjahre» (Годы странствований Вильгельма Мейстера, 1821–1829), «Elegie von Marienbad» (Мариенбадская элегия, 1823). В центре значительной части этих произведений стоит образ отрекшегося от борьбы с миром, с существующим строем, человека. Сын зажиточных бюргеров, Вильгельм Мейстер («Годы учения») отказывается от актерской карьеры, которую он было избрал, как единственно позволяющую бюргеру развить все его физические и духовные дарования, стать независимым в условиях феодального окружения, даже играть заметную роль в жизни страны [«На подмостках образованный человек (бюргер) такая же блестящая личность, как и представитель высшего класса» (дворянства)]. Он отказывается от своей мечты и кончает тем, что, преодолев свою бюргерскую гордость, отдает себя всецело в распоряжение некоего тайного дворянского союза, который стремится сплотить вокруг себя людей, имеющих основания бояться революционного переворота (Ярно: «Наша старая башня даст начало обществу, которое может распространиться по всем частям света... Мы взаимно гарантируем друг другу существование на тот единственно случай, если государственный переворот окончательно лишит кого-нибудь из нас его владений»). Вильгельм Мейстер не только не посягает на феодальную действительность, но даже готов рассматривать свой сценический путь как некоторое «своеволие» по отношению к ней, поскольку он пришел к театру, окрыленный стремлением возвыситься над этой действительностью, развить в себе желающего господства бюргера.

Мотив отречения становится основным мотивом в произведениях зрелого и старого Гёте На отречение, на умение ограничивать свои стремления Гёте и его персонажи смотрят как на высшую добродетель, почти как на закон природы. Характерен подзаголовок романа «Годы странствований Вильгельма Мейстера» – «Отрекающиеся», намекающий на «союз отрекающихся», к которому принадлежит основная масса действующих лиц романа (Мейстер, Ленардо, Ярно-Монтан и друг.). В своих произведениях веймарского периода Гёте точно стремится исчерпать все возможные виды людского отречения: он показывает религиозное отречение («Признания прекрасной души», VI гл. «Годов учения»), любовное отречение («Избирательное сродство» – роман, в к-ром атмосфера жертвенного отречения достигает высокой напряженности, «Мариенбадская элегия»), и др.

Герои Гёте-классика, отрекшегося от противоставления своего «я» миру, обществу, не только плодотворно действуют в социальной среде, но и выступают по отношению к ней в роли учеников. Вильгельм Мейстер (столь противоположный эгоцентрику Вертеру), прежде чем найти себя в качестве члена дворянского союза старой башни, проводит свои «годы учения» во взаимодействии с различными кругами общества [бюргеры, деклассированная богема (актеры), дворяне, высшая знать: двор герцога]. Характерна фигура Вильгельма Мейстера из «Годов странствований», вооруженного записной книжкой, в которую он вносит все то поучительное, обогащающее его познание, что ему встречается на пути его странствований. Среда, воспитывающая личность, становится в эпоху Веймара постоянным объектом изображения. Персонажи Гёте внимательно изучают окружающий их мир, подходя к последнему как к объективно существующей данности (ср. Вертера, для которого действительность была лишь проекцией его субъективных чувств и настроений), они изучают социальную среду не для того, чтобы взорвать ее, но для того, чтобы открыть наилучшие способы служения ей. Знаменательны слова Ленардо («Годы странствований», книга III): «Пусть каждый повсюду стремится к тому, чтоб приносить пользу себе и другим», являющиеся программными для союза отрекающихся. Вильгельм Мейстер становится врачом, Ярно – работником горного промысла, легкомысленная Филина развивает в себе способность закройщицы и т. п. У старого Гёте примирение с феодальной действительностью принимает формы активного врастания в нее. Речь и мышление героев становятся методическими, ясными, их действия обдуманными, рассудку все чаще подчиняют они теперь свое «сердце». Тезис о рассудке, разуме находим мы четко сформулированным в стихотворении Гёте «Vermächtnis» (Завещание, сообщенное в 1829 Г. Эккерману): «Да будет разум всегда там, где живое радуется живому».

Постоянные занятия искусством, в особенности классическим, приводят Гёте к изданию журналов, посвященных по преимуществу изобразительным искусствам: «Пропилеи» и «Искусство и древность» , а также созданию монографий и статей.

С 1811 начала выходить знаменитая автобиография Гёте «Dichtung und Wahrheit. Aus meinem Leben» (Поэзия и правда. Из моей жизни, 1811–1831 гг.), охватывающая детство и юность поэта (доведена до осени 1775 г.). Вместе с «Итальянским путешествием 1786–1788 гг.», «Путешествием по Швейцарии», «Кампанией во Франции», «Осадой Майнца», «Анналами» она образует огромный автобиографический цикл, к которому следует также отнести и грандиозную переписку Г. (50 тт. веймарского издания).

Самым грандиозным созданием Гёте является его трагедия «Faust» (Фауст ), над которой он работал в течение всей своей жизни. Основные даты творческой истории «Фауста»: 1774–1775 – «Urfaust» (Прафауст), 1790 – издание «Фауста» в виде «отрывка», 1806 – окончание первой части, 1808 – выход в свет первой части, 1825 – начало работы над второй частью, 1826 – окончание «Елены» (первый набросок – 1799), 1830 – «Классическая Вальпургиева ночь», 1831 – «Филемон и Бавкида», окончание «Фауста». В «Прафаусте» Фауст – обреченный бунтарь, напрасно стремящийся к проникновению в тайны природы, к утверждению власти своего «я» над окружающим миром. Только с появлением пролога на небе трагедия усваивает те очертания, в которых привык ее видеть современный читатель. Дерзания Фауста получают новую (заимствованную из Библии – Книга Иова) мотивировку. Из-за него спорят бог и сатана (Мефистофель), причем бог предсказывает Фаусту, которому, как и всякому ищущему человеку, суждено ошибаться, спасение, ибо «честный человек в слепом исканьи все ж твердо сознает, где правый путь»: этот путь – путь неустанных стремлений к открытию действительно значительного смысла жизни. Подобно Вильгельму Мейстеру, Фауст, прежде чем обнаружить конечную цель своего существования, проходит ряд «образовательных ступеней». Первая ступень – его любовь к наивной мещаночке Гретхен, кончающаяся трагически. Фауст покидает Гретхен, и та, в отчаянии убив родившегося ребенка, погибает. Но Фауст не может поступить иначе, он не может замкнуться в узкие рамки семейного, комнатного счастья, не может желать судьбы Германа («Герман и Доротея»). Он бессознательно стремится к более грандиозным горизонтам. Вторая ступень – его союз с античной Еленой, который должен символизировать жизнь, посвященную искусству. Фауст, окруженный аркадскими рощами, на время находит успокоение в союзе с прекрасной гречанкой. Но ему не дано остановиться и на этой ступени, он всходит на третью и последнюю ступень. Окончательно отказываясь от всяких порывов в потустороннее, он, подобно «отрекающимся» из «Годов странствований», решает посвятить свои силы служению обществу. Задумав создать государство счастливых, свободных людей, он начинает на отвоеванной у моря земле гигантскую стройку. Однако вызванные им к жизни силы обнаруживают тенденцию в сторону эмансипации от его руководства. Мефистофель в качестве командующего торговым флотом и начальника строительных работ, вопреки приказаниям Фауста, уничтожает двух старичков земледельцев – Филемона и Бавкиду, живущих в своей усадьбе возле древней часовенки. Фауст потрясен, но он, все же продолжая верить в торжество своих идеалов, до самой смерти руководит работами. В конце трагедии ангелы возносят душу умершего Фауста на небо. Заключительные сцены трагедии в гораздо большей степени, чем другие произведения Гёте, насыщены пафосом растущей буржуазной культуры, пафосом творчества, созидания, столь характерным для эпохи Сен-Симона (хотя и в этом произведении Гёте с известным предубеждением, как и в «Годах странствований», относится к буржуазной культуре, которую он изображает растущей на костях Филемона и Бавкиды).

Трагедия, писавшаяся в продолжение почти 60 лет (с перерывами), была начата в период «бури и натиска», окончена же в эпоху, когда в немецкой литературе господствовала романтическая школа. Естественно, что «Фауст» отражает все те этапы, по которым следовало творчество поэта.

Первая часть находится в ближайшей связи со штюрмерским периодом творчества Гёте. Тема о покинутой возлюбленным девушке, в приступе отчаяния становящейся детоубийцей (Гретхен), была весьма распространена в литературе «бури и натиска» (ср. «Детоубийца» Вагнера, «Дочь священника из Таубенгейма» Бюргера и пр.). Обращение к веку пламенной готики, Knittelvers, насыщенный вульгаризмами яз., тяга к монодраме – все это говорит о близости к «буре и натиску». Вторая часть, достигающая особенной художественной выразительности в «Елене», входит в круг литературы классического периода. Готические контуры уступают место древнегреческим. Местом действия становится Эллада. Очищается лексика. Knittelvers сменяется стихами античного склада. Образы приобретают какую-то особую скульптурную уплотненность (пристрастие старого Гёте к декоративной интерпретации мифологических мотивов, к чисто зрелищным эффектам: маскарад – 3 картина I акта, классическая Вальпургиева ночь и тому подобное). В заключительной же сцене «Фауста» Гёте уже отдает дань романтизму, вводя мистический хор, открывая Фаусту католические небеса.

Подобно «Годам странствований Вильгельма Мейстера», вторая часть «Фауста» в значительной степени является сводом мыслей Гёте о естественных науках, политике, эстетике и философии. Отдельные эпизоды находят свое оправдание исключительно в стремлении автора дать художественное выражение какой-нибудь научной либо философской проблеме (ср. стихотворные тексты «Метаморфозы растений»). Все это делает вторую часть «Фауста» громоздкой, а т. к. Гёте охотно прибегает к аллегорической маскировке своих мыслей, – то и весьма затруднительной для понимания.

Отношение современников к Гёте было неровным. Наибольший успех выпал на долю «Вертера», хотя просветители, в лице Лессинга, отдавая должное таланту автора, с заметной сдержанностью приняли роман, как произведение, проповедующее безволие и пессимизм. «Ифигения» же не дошла до штюрмеров, провозглашавших в 70-е гг. Гёте своим вождем. А. В. Шлегель писал о сказках Гёте, как о «самых привлекательных из всех, какие когда-либо нисходили с небес фантазии на нашу убогую землю». В «Вильгельме Мейстере» романтики видели прообраз романтического романа. Техника тайны, загадочные образы Миньоны и арфиста, Вильгельм Мейстер, живущий в атмосфере театрального искусства, опыт введения стихотворений в прозаическую ткань романа, роман как коллекция высказываний автора по различным вопросам – все это находило в их лице восторженных ценителей.«Вильгельм Мейстер» послужил исходной точкой для «Штернбальда» Тика, «Люцинды» Фридриха Шлегеля, «Генриха фон Офтердингена» Новалиса. Романтикам импонировал отказ Гёте от борьбы с феодальной действительностью. Столетний юбилей Гёте в 1849 прошел по сравнению с шиллеровским весьма бледно. Интерес к Гёте возрождается лишь в конце XIX в. Неоромантики возобновляют культ, кладут основание новому изучению Гёте (Зиммель, Бурдах, Гундольф и др.), «открывают» позднего Гёте, которым почти не интересовались литературоведы истекшего столетия.

В России интерес к Гёте проявился уже в конце XVIII в. О нем заговорили как об авторе «Вертера» (перев. на русский яз. в 1781), нашедшего и в России восторженных читателей. Радищев в своем «Путешествии» признается, что чтение «Вертера» исторгло у него радостные слезы. Новиков, говоря в «Драматическом словаре» о крупнейших драматургах Запада, включает в их число Гёте, которого между прочим характеризует как «славного немецкого автора, который написал отличную книгу, похваляемую повсюду – „Страдания молодого Вертера“». В 1802 г. появилось подражание роману Гёте – «Российский Вертер». Русские сентименталисты (Карамзин и др.) испытали на своем творчестве заметное влияние молодого Г. В эпоху Пушкина интерес к Г. углубляется, ценить начинают также творчество зрелого Г. («Фауст», «Вильгельм Мейстер» и др.).

Романтики (Веневитинов и др.), группировавшиеся вокруг «Московского вестника», ставят свое издание под покровительство великого немецкого поэта (который прислал им даже сочувственное письмо), видят в Гёте учителя, создателя романтической поэтики. С кружком Веневитинова в поклонении Гёте сходился Пушкин , благоговейно отзывавшийся об авторе «Фауста» (см. книгу Розова В., Гёте и Пушкин, Киев, 1908).

Споры, поднятые младогерманцами вокруг имени Гёте, не прошли в России незамеченными. В конце 30-х гг. появляется на русском яз. книга Менцеля «Немецкая литература», дающая отрицательную оценку литературной деятельности Гёте. В 1840 г. Белинский, находившийся в это время, в период своего гегельянства, под влиянием тезисов о примирении с действительностью, публикует статью «Менцель, критик Гёте», в которой характеризует нападки Менцеля на Гёте как «дерзкие и наглые». Он объявляет вздорным исходный пункт критики Менцеля – требование, чтобы поэт был борцом за лучшую действительность, пропагандистом освободительных идей. Позднее, когда его увлечение гегельянством прошло, он уже признает, что «в Гёте не без основания порицают отсутствие исторических и общественных элементов, спокойное довольство действительностью как она есть» («Стихотворения М. Лермонтова», 1841), хотя и продолжает считать Гёте «великим поэтом», «гениальной личностью», «Римские элегии» – «великим созданием великого поэта Германии» («Римские элегии Гёте, перевод Струговщикова», 1841), «Фауста» – «великой поэмой» и т. п. Буржуазная интеллигенция 60-х гг., выступившая на борьбу с дворянской Россией, не испытывала к Гёте особых симпатий. Шестидесятникам была понятна нелюбовь младогерманцев к Гёте, отрекшемуся от борьбы с феодализмом. Характерно заявление Чернышевского: «Лессинг ближе к нашему веку, чем Гёте» («Лессинг», 1856). Для буржуазных писателей XIX в. Гёте – не актуальная фигура. Зато, помимо уже упомянутых дворянских поэтов пушкинской поры, Гёте увлекались: Фет (переведший «Фауста», «Германа и Доротею», «Римские элегии» и др.), Алексей Толстой (перев. «Коринфскую невесту», «Бог и баядера») и особенно Тютчев (перев. стихотворения из «Вильгельма Мейстера», балладу «Певец» и др.), испытавший на своем творчестве очень заметное влияние Гёте. Символисты возрождают культ Гёте, провозглашают его одним из своих учителей-предшественников. При этом Гёте-мыслитель пользуется не меньшим вниманием, чем Гёте-художник. В. Иванов заявляет: «В сфере поэзии принцип символизма, некогда утверждаемый Гёте, после долгих уклонов и блужданий, снова понимается нами в значении, которое придавал ему Гёте, и его поэтика оказывается в общем нашею поэтикою последних лет» (Вяч. Иванов, Гёте на рубеже двух столетий). В первые годы революции интерес к Гёте падает.

ru.wikipedia.org

Биография

Ранние годы

Родился в старом немецком торговом городе Франкфурте-на-Майне в семье зажиточного бюргера Иоганна Каспара Гёте (1710-1782). Отец его был имперский советник, бывший адвокат, мать Катарина Элизабет Гёте - дочь городского старшины. Гёте получил хорошее домашнее образование. В 1765 отправился в Лейпцигский университет, круг своего высшего образования завершил в Страсбурге (1770), где защитил диссертацию на звание доктора права.

Занятие юриспруденцией мало привлекало Гёте, гораздо более интересовавшегося медициной (этот интерес привёл его впоследствии к занятиям анатомией и остеологией) и литературой. Писать начал рано. Его ранние произведения отмечены чертами подражательности. Стихотворение «Hollenfahrt Christi» (1765) примыкает к духовным стихотворениям Крамера (круг Клопштока). Комедия «Die Mitschuldigen» (Совиновники), пастораль «Die Laune des Verliebten» (Каприз влюбленного), стихотворения «К луне», «Невинность» и др. входят в круг литературы рококо. Гёте пишет ряд тонких произведений, не открывающих, однако, его самобытности. Как и у поэтов рококо, любовь у него - чувственная забава, олицетворенная в резвом амуре, природа - мастерски выполненная декорация; он талантливо играет присущими поэзии рококо поэтическими формулами, хорошо владеет александрийским стихом и т. п.

Перелом намечается в Страсбуре, где Гёте встречается с Гердером, знакомящим его со своими взглядами на поэзию и культуру. В Страсбуре Гёте находит себя как поэта. Он завязывает отношения с молодыми писателями, впоследствии видными деятелями эпохи «Бури и натиска» (Ленц, Вагнер). Заинтересовывается народной поэзией, в подражание которой пишет стихотворение «Heidenroslein» (Степная розочка) и др., Оссианом, Гомером, Шекспиром (речь о Шекспире - 1772), находит восторженные слова для оценки памятников готики - «Von deutscher Baukunst D. M. Erwini a Steinbach» (О немецком зодчестве Эрвина из Штейнбаха, 1771). Ближайшие годы проходят в интенсивной литературной работе, чему не может помешать юридическая практика, которой Гёте вынужден заниматься из уважения к отцу.

Раннее творчество

Первым значительным произведением Гёте этой новой поры является «Гёц фон Берлихинген» (первоначально «Gottfried von Berlichingen mit der eisernen Hand», (1773) - драма, произведшая на современников огромное впечатление. Она выдвигает Гёте в первые ряды немецкой литературы, ставит его во главе писателей периода «Бури и натиска». Своеобразие этого произведения, написанного прозой в манере исторических хроник Шекспира, не столько в том, что оно реабилитирует национальную старину, драматизируя историю рыцаря XVI в., - так как уже Бодмер, Э. Шлегель, Клопшток, а в конце XVII в. Лоэнштейн («Арминий и Туснельда») обращались к древним периодам германской истории, - сколько в том, что эта драма, возникая за пределами литературы рококо, вступает также в противоречие с литературой Просвещения, наиболее влиятельным доселе течением культуры. Образ борца за социальную справедливость - типичной образ литературы Просвещения - получает у Гёте необычную интерпретацию. Рыцарь Гёц фон Берлихинген, печалящийся о положении дел в стране, возглавляет крестьянское восстание; когда же последнее принимает острые формы, отходит от него, проклиная переросшее его движение. Установленный правопорядок торжествует: пред ним равно бессильны революционное движение масс, истолкованное в драме как развязанный хаос, и личность, пытающаяся противопоставить ему «своеволие». Гёц находит свободу не в мире людей, но в смерти, в слиянии «с матерью-природой». Значение символа имеет заключительная сцена пьесы: Гёц выходит из темницы в сад, видит безграничное небо, его окружает оживающая природа: «Господь всемогущий, как хорошо под Твоим небом, как хороша свобода! Деревья распускают почки, весь мир исполнен упований. Прощайте, дорогие! Корни мои подрублены, силы меня оставляют». Последние слова Гёте - «О, какой небесный воздух! Свобода, свобода!».

«Страдания юного Вертера»

«Страдания юного Вертера» (1774) - роман в письмах, самое совершенное создание Гёте периода «Бури и натиска». Если «Гёц фон Берлихинген» сделал имя Гёте широко известным в Германии, то «Вертер» дал автору мировую славу. В романе изображён конфликт между человеком и миром, принявший форму любовной истории. Вертер - слабый человек, неспособный отстоять своё «я» пред лицом враждебной действительности. Он - натура пассивная, не столько действующая, сколько переживающая. Он - антипод Прометея, и всё же Вертер - Прометей конечные звенья одной цепи образов Гёте периода «Бури и натиска». Их бытие в равной мере развёртывается под знаком обреченности. Вертер опустошает себя в попытках отстоять реальность вымышленного им мира, Прометей стремится увековечить себя в создании «свободных», независимых от власти Олимпа существ, создаёт рабов Зевса, людей, подчиненных выше их стоящим, трансцендентным силам.

«Ифигения»

Ифигения - героиня одноимённой драмы - спасает своего брата Ореста и его друга Пилада, которых как чужестранцев ждёт смерть на берегах Тавриды, тем, что предаёт свою и их судьбу в руки Тоанта - царя Тавриды, отказываясь от иных, предложенных Пиладом, путей спасения. Этим поступком она снимает с рода Тантала тяготеющее над ним проклятие. Своеволие Тантала искуплено Ифигенией, отрекающейся от своеволия. Наряду с Ифигенией Орест - глубоко знаменательная фигура. В начале драмы он, гонимый фуриями, объят зловещим беспокойством. Всё его существо охвачено смятением, неистовством; конец драмы приносит ему исцеление. В его душе, обновленной Ифигенией, воцаряется мир. Орест, подобно Гёцу и Вертеру, надеялся найти освобождение в смерти; подобно Прометею, он видел в олимпийцах существ, враждебных человеку; подобно многим персонажам эпохи «Бури и натиска», он не в силах был нигде обрести «отдыха и покоя» [ср. стихотворение «Jagers Nachtlied» - «Ночная песнь охотника» («никогда, ни дома, ни в поле, не находит ни отдыха, ни покоя…»)]. Ифигения исцеляет его. В финале пьесы он действует как ей подобный. Орест - двойник Гёте, преодолевающего «Бурю и натиск».

Римские элегии

Центральный образ «Элегий» - поэт (Гёте), преисполненный языческой радостью жизни, приобщающийся к миру античной культуры («Здесь я у древних учусь… На этой классической почве нынешний век и минувший понятнее мне говорят», V элегия), видящий мир глазом скульптора («Гляжу осязающим глазом, зрящей рукой осязаю», там же). Он отдаётся радостям чувственной любви, но любовь теперь истолковывается не как сила, сближающая человека со смертью, но как явление, свидетельствующее о прочности земных связей. Герой «Элегий» берёт у жизни всё, что она может ему дать, не порывается к недоступному.

«Эгмонт»

Фоном для трагедии «Эгмонт» служит борьба Нидерландов с испанским господством. Однако Эгмонт, поставленный в положение борца за национальную независимость, не охарактеризован как борец, любовника в нём заслоняет политика. Живя мгновением, он отрекается от посягательства на волю судьбы, на волю истории. Такова эволюция образа борца за лучшую действительность в творчестве Гёте. На смену умеющему бороться и ненавидеть Гёцу является Эгмонт, предоставляющий жизни идти своим установленным путем и погибающий в результате своей беспечности.

«Торквато Тассо»

В 1790 Гёте заканчивает драму «Torquato Tasso» (Торквато Тассо), в которой показано столкновение двух натур: поэта Тассо (в образе которого частично оживает Вертер), не умеющего подчинить себя законам окружающей среды (обычаям и нравам Феррарского двора), и придворного Антонио (статс-секретаря герцога Феррары), добровольно следующего этим законам, нашедшего душевный мир в отказе от посягательств на нормы придворного быта. Попытки Тассо противопоставить воле двора волю своего независимого «я» оканчиваются потрясающей Тассо неудачей, которая вынуждает его в финале пьесы признать житейскую мудрость Антонио («…я крепко за тебя хватаюся обеими руками. Так за скалу хватается пловец, которая разбить его грозила»). Драма вводит нас в психический мир самого Гёте - бывшего штюрмера, подчинившегося законам веймарского двора.

«Годы учения Вильгельма Мейстера»

Сын зажиточных бюргеров Вильгельм Мейстер отказывается от актёрской карьеры, которую он было избрал как единственно позволяющую бюргеру развить все его физические и духовные дарования, стать независимым в условиях феодального окружения, даже играть заметную роль в жизни страны ["На подмостках образованный человек (бюргер) такая же блестящая личность, как и представитель высшего класса" (дворянства)]. Он отказывается от своей мечты и кончает тем, что, преодолев свою бюргерскую гордость, отдаёт себя всецело в распоряжение некоего тайного дворянского союза, который стремится сплотить вокруг себя людей, имеющих основания бояться революционного переворота (Ярно: «Наша старая башня даст начало обществу, которое может распространиться по всем частям света… Мы взаимно гарантируем друг другу существование на тот единственно случай, если государственный переворот окончательно лишит кого-нибудь из нас его владений»). Вильгельм Мейстер не только не посягает на феодальную действительность, но даже готов рассматривать свой сценический путь как некоторое «своеволие» по отношению к ней, поскольку он пришёл к театру, окрыленный стремлением возвыситься над этой действительностью, развить в себе желающего господства бюргера.

Очень знаменательна эволюция, происшедшая с образом Прометея, который вновь возникает в творчестве Гёте в начале XIX в. («Пандора»). Некогда мятежный противник Зевса изображается теперь лишенным своего былого бунтарского пыла, он уже только искусный ремесленник и мудрый покровитель людских ремесл, его дополняет Эпиметей, являющийся центральным персонажем пьесы, созерцатель, человек, решительно сторонящийся борьбы, бунта. В «Пандоре» встречаются слова, столь типичные для мировоззрения Гёте веймарского периода: «Величаво вы начинаете, титаны, однако только богам дано вести к вечно доброму, вечно прекрасному, предоставьте им действовать… ибо с богами не должен равняться ни один человек». Установленный порядок торжествует, личность должна отречься от посягательств на него, она должна действовать в строго очерченных, предуказанных ей пределах. В эпоху «Бури и натиска» Гёте любовался мятежной дерзостью своих героев. Теперь он любуется их терпением, их готовностью к самоограничению, к отречению от «произвола». Мотив отречения становится основным мотивом в произведениях зрелого и старого Гёте. На отречение, на умение ограничивать свои стремления Гёте и его персонажи смотрят как на высшую добродетель, почти как на закон природы. Характерен подзаголовок романа «Годы странствований Вильгельма Мейстера» - «Отрекающиеся», намекающий на «союз отрекающихся», к которому принадлежит основная масса действующих лиц романа (Мейстер, Ленардо, Ярно-Монтан и др.). Члены союза обязуются отречься от посягательств на существующий политический строй («Непременное обязательство… - не касаться никаких форм правления… подчиняться каждой из них и не выходить из пределов её власти»), они учатся обуздывать свои порывы, добровольно принимая на себя выполнение различных обетов. В своих произведениях веймарского периода Гёте точно стремится исчерпать все возможные виды людского отречения: он показывает религиозное отречение («Признания прекрасной души», VI гл. «Годов учения»), любовное отречение («Избирательное сродство» - роман, в котором атмосфера жертвенного отречения достигает высокой напряженности, «Мариенбадская элегия») и др.

«Фауст»

Самым грандиозным созданием Гёте бесспорно является его трагедия «Фауст», над которой он работал в течение всей жизни.

Основные даты творческой истории «Фауста»:
1774-1775 - «Urfaust» (Прафауст),
1790 - издание «Фауста» в виде «отрывка»,
1806 - окончание первой части,
1808 - выход в свет первой части,
1825 - начало работы над второй частью,
1826 - окончание «Елены» (первый набросок - 1799),
1830 - «Классическая Вальпургиева ночь»,
1831 - «Филемон и Бавкида», окончание «Фауста».

В «Прафаусте» Фауст - обречённый бунтарь, напрасно стремящийся к проникновению в тайны природы, к утверждению власти своего «я» над окружающим миром. Только с появлением пролога на небе (1800) трагедия усваивает те очертания, в которых привык её видеть современный читатель. Дерзания Фауста получают новую (заимствованную из Библии - Книга Иова) мотивировку. Из-за него спорят бог и сатана (Мефистофель), причём бог предсказывает Фаусту, которому, как и всякому ищущему человеку, суждено ошибаться, спасение, ибо «честный человек в слепом исканьи всё ж твердо сознает, где правый путь»: этот путь - путь неустанных стремлений к открытию действительно значительного смысла жизни. Подобно Вильгельму Мейстеру, Фауст, прежде чем обнаружить конечную цель своего существования, проходит ряд «образовательных ступеней». Первая ступень - его любовь к наивной мещаночке Гретхен, кончающаяся трагически. Фауст покидает Гретхен, и та, в отчаянии убив родившегося ребенка, погибает. Но Фауст не может поступить иначе, он не может замкнуться в узкие рамки семейного, комнатного счастья, не может желать судьбы Германа («Герман и Доротея»). Он бессознательно стремится к более грандиозным горизонтам. Вторая ступень - его союз с античной Еленой, который должен символизировать жизнь, посвященную искусству.

Фауст, окружённый аркадскими рощами, на время находит успокоение в союзе с прекрасной гречанкой. Но ему не дано остановиться и на этой ступени, он всходит на третью и последнюю ступень. Окончательно отказываясь от всяких порывов в потустороннее, он, подобно «отрекающимся» из «Годов странствований», решает посвятить свои силы служению обществу. Задумав создать государство счастливых, свободных людей, он начинает на отвоеванной у моря земле гигантскую стройку. Однако вызванные им к жизни силы обнаруживают тенденцию в сторону эмансипации от его руководства. Мефистофель в качестве командующего торговым флотом и начальника строительных работ, вопреки приказаниям Фауста, уничтожает двух старичков земледельцев - Филемона и Бавкиду, живущих в своей усадьбе возле древней часовенки. Фауст потрясён, но он, всё же продолжая верить в торжество своих идеалов, до самой смерти руководит работами. В конце трагедии ангелы возносят душу умершего Фауста на небо. Заключительные сцены трагедии в гораздо большей степени, чем другие произведения Гёте, насыщены пафосом творчества, созидания, столь характерным для эпохи Сен-Симона.

Трагедия, писавшаяся в течение почти 30 лет (с перерывами), была начата в период «Бури и натиска», окончена же в эпоху, когда в немецкой литературе господствовала романтическая школа. Естественно, что «Фауст» отражает все те этапы, по которым следовало творчество поэта.

Первая часть находится в ближайшей связи со штюрмерским периодом творчества Гёте. Тема покинутой возлюбленным девушки, в приступе отчаяния становящейся детоубийцей (Гретхен), была весьма распространена в литературе «Бури и натиска» (ср. «Детоубийца» Вагнера, «Дочь священника из Таубенгейма» Бюргера и пр.). Обращение к веку пламенной готики, книттельферсу, насыщенный вульгаризмами язык, тяга к монодраме - всё это говорит о близости к «Буре и натиску». Вторая часть, достигающая особенной художественной выразительности в «Елене», входит в круг литературы классического периода. Готические контуры уступают место древнегреческим. Местом действия становится Эллада. Очищается лексика. Книттельферс сменяется стихами античного склада. Образы приобретают какую-то особую скульптурную уплотнённость (пристрастие старого Гёте к декоративной интерпретации мифологических мотивов, к чисто зрелищным эффектам: маскарад - 3 картина I акта, классическая Вальпургиева ночь и т. п.). В заключительной же сцене «Фауста» Гёте уже отдаёт дань романтизму, вводя мистический хор, открывая Фаусту католические небеса.

Подобно «Годам странствований Вильгельма Мейстера», вторая часть «Фауста» в значительной степени является сводом мыслей Гёте о естественных науках, политике, эстетике и философии. Отдельные эпизоды находят своё оправдание исключительно в стремлении автора дать художественное выражение какой-нибудь научной либо философской проблеме (ср. стихотворение «Метаморфозы растений»). Всё это делает вторую часть «Фауста» громоздкой и - так как Гёте охотно прибегает к аллегорической маскировке своих мыслей - весьма затруднительной для понимания. Согласно записям поэта в дневнике, «главное дело» всей жизни было завершено в середине июля 1831 года. Поэт поставил точку во второй части «Фауста» 22 июля, а в августе рукопись была запечатана в конверт, с указанием раскрыть и опубликовать её только после его смерти. В начале марта 1832 года, во время прогулки в открытой карете Гёте простудился: катар верхних дыхательных путей, предположительно, инфаркт и общее ослабление лёгких привели к кончине 22 марта в 11.30 1832 года. Вторая часть «Фауста» вышла в том же году 41-м томом в Собрании Сочинений.

Отношение современников

Отношение современников к Гёте было неровным. Наибольший успех выпал на долю «Вертера», хотя просветители в лице Лессинга, отдавая должное таланту автора, с заметной сдержанностью приняли роман, как произведение, проповедующее безволие и пессимизм. «Ифигения» же не дошла до штюрмеров, в 1770-е гг. провозглашавших Гёте своим вождём. Гердер весьма негодовал, что его бывший ученик эволюционировал в сторону классицизма (см. его исполненную выпадов по адресу классицизма Гёте и Шиллера «Адрастею»). Большой интерес представляет отношение к Гёте романтиков. Они отнеслись к нему двояко. Погруженному в классический мир Гёте была объявлена жестокая война. Эллинизм, подсказывавший Гёте резкие выпады против христианства (в «Венецианских эпиграммах» Гёте заявляет, например, что ему противны четыре вещи: «табачный дым, клопы, чеснок и крест»; в «Коринфской невесте» христианство трактовано как мрачное, противное радостям земной жизни учение и пр.), был им враждебен. Зато автору «Гёца», «Вертера», «Фауста», сказок (сказка из «Бесед немецких эмигрантов», «Новая Мелузина», «Новый Парис») и особенно «Годов ученья Вильгельма Мейстера», Гёте-иррационалисту они поклонялись с исключительным благоговением. А. В. Шлегель писал о сказках Гёте как о «самых привлекательных из всех, какие когда-либо нисходили с небес фантазии на нашу убогую землю». В «Вильгельме Мейстере» романтики видели прообраз романтического романа. Техника тайны, загадочные образы Миньоны и Арфиста, Вильгельм Мейстер, живущий в атмосфере театрального искусства, опыт введения стихотворений в прозаическую ткань романа, роман как коллекция высказываний автора по различным вопросам - всё это находило в их лице восторженных ценителей. «Вильгельм Мейстер» послужил исходной точкой для «Штернбальда» Тика, «Люцинды» Фридриха Шлегеля, «Генриха фон Офтердингена» Новалиса.

Писатели «Молодой Германии», подходя к Гёте как к мыслителю и не находя у него (особенно в зрелом творчестве) либерально-демократических идей, сделали попытку развенчать его не только как писателя (Менцель: «Гёте не гений, а лишь талант»; Винбарг: «Язык Гёте - язык придворного»), но и как человека, объявив его «бесчувственным эгоистом, которого могут любить только бесчувственные эгоисты» (Л. Бёрне) [ср. с этим мнение К. Маркса, в противоположность Менцелю и Бёрне, сделавшего попытку объяснить мировоззрение зрелого Гёте: «Гёте не был в силах победить немецкое убожество, наоборот, оно победило его, и эта победа убожества над величайшим немцем есть лучшее доказательство того, что немецкое убожество не могло быть побеждено „изнутри“» (из статьи К. Маркса о книге Грюна «Гёте с человеческой точки зрения», 1846)]. Гуцков в памфлете «Гёте, Уланд и Прометей» восклицает, обращаясь к Гёте и Уланду: «Что можете вы делать? Гулять при свете вечернего солнца. Где ваша борьба для водворения новых идей?» Гейне, исключительно высоко ценивший Гёте как писателя, сравнивая в «Романтической школе» произведения Гёте с прекрасными статуями, заявляет: «В них можно влюбиться, но они бесплодны. Поэзия Гёте не порождает действия, как поэзия Шиллера. Действие есть дитя слова, а прекрасные слова Гёте бездетны». Характерно, что столетний юбилей Гёте в 1849 прошёл по сравнению с шиллеровским (1859) весьма бледно. Интерес к Гёте возрождается лишь в конце XIX в. Неоромантики (Ст. Георге и др.) возобновляют культ, кладут основание новому изучению Гёте (Зиммель, Бурдах, Гундольф и др.), «открывают» позднего Гёте, которым почти не интересовались литературоведы истекшего столетия.

В честь Гёте названы кратер на Меркурии и минерал гётит.

Гёте в России

В России интерес к Гёте проявился уже в конце XVIII в. О нём заговорили как об авторе «Вертера», нашедшего и в России восторженных читателей. Первые переводы на русский язык сделаны в 1781 году (переводчик Ф. Галченков, переизданы в 1794 и 1796 гг.) и в 1798 году (переводчик И. Виноградов). Радищев в своём «Путешествии» признаётся, что чтение «Вертера» исторгло у него радостные слезы. Новиков, говоря в «Драматическом словаре» (1787) о крупнейших драматургах Запада, включает в их число Гёте, которого характеризует как «славного немецкого автора, который написал отличную книгу, похваляемую повсюду - „Страдания молодого Вертера“». В 1802 появилось подражание роману Гёте - «Российский Вертер». Русские сентименталисты (Карамзин и др.) испытали на своём творчестве заметное влияние молодого Гёте. В эпоху Пушкина интерес к Гёте углубляется, ценить начинают также творчество зрелого Гёте («Фауст», «Вильгельм Мейстер» и др.).

Романтики (Веневитинов и др.), группировавшиеся вокруг «Московского вестника», ставят своё издание под покровительство немецкого поэта (который прислал им даже сочувственное письмо), видят в Гёте учителя, создателя романтической поэтики. С кружком Веневитинова в поклонении Гёте сходился Пушкин, благоговейно отзывавшийся об авторе «Фауста» (см. книгу Розова В. Гёте и Пушкин. - Киев, 1908).

Споры, поднятые младогерманцами вокруг имени Гёте, не прошли в России незамеченными. В конце 1830-х гг. появляется на русском языке книга Менцеля «Немецкая литература», дающая отрицательную оценку литературной деятельности Гёте. В 1840 Белинский, находившийся в это время, в период своего гегельянства, под влиянием тезисов о примирении с действительностью, публикует статью «Менцель, критик Гёте», в которой характеризует нападки Менцеля на Гёте как «дерзкие и наглые». Он объявляет вздорным исходный пункт критики Менцеля - требование, чтобы поэт был борцом за лучшую действительность, пропагандистом освободительных идей. Позднее, когда его увлечение гегельянством прошло, он уже признает, что «в Гёте не без основания порицают отсутствие исторических и общественных элементов, спокойное довольство действительностью как она есть» («Стихотворения М. Лермонтова», 1841), хотя и продолжает считать Гёте «великим поэтом», «гениальной личностью», «Римские элегии» - «великим созданием великого поэта Германии» («Римские элегии Гёте, перевод Струговщикова», 1841), «Фауста» - «великой поэмой» (1844) и т. п. Интеллигенция 1860-х гг. не испытывала к Гёте особых симпатий. Шестидесятникам была понятна нелюбовь младогерманцев к Гёте, отрекшемуся от борьбы с феодализмом. Характерно заявление Чернышевского: «Лессинг ближе к нашему веку, чем Гёте» («Лессинг», 1856). Для писателей XIX в. Гёте - неактуальная фигура. Зато, помимо уже упомянутых поэтов пушкинской поры, Гёте увлекались Фет (переведший «Фауста», «Германа и Доротею», «Римские элегии» и др.), Алексей Толстой (перевёл «Коринфскую невесту», «Бог и баядера») и особенно Тютчев (перевёл стихотворения из «Вильгельма Мейстера», балладу «Певец» и др.), испытавший на своем творчестве очень заметное влияние Гёте. Символисты возрождают культ Гёте, провозглашают его одним из своих учителей-предшественников. При этом Гёте-мыслитель пользуется не меньшим вниманием, чем Гёте-художник. В. Иванов заявляет: «В сфере поэзии принцип символизма, некогда утверждаемый Гёте, после долгих уклонов и блужданий, снова понимается нами в значении, которое придавал ему Гёте, и его поэтика оказывается в общем нашею поэтикою последних лет» (Вяч. Иванов, Гёте на рубеже двух столетий).

В Санкт-Петербурге рядом с собором в честь апостолов Петра и Павла (Невский 22-24) установлен бюст литератора

Потомки Гёте

У Иоганна Вольфганга Гёте и его супруги Кристианы родилось пятеро детей. Дети, родившиеся после старшего сына Августа не выжили: один ребёнок родился мёртвым, остальные умерли в течение нескольких дней или недель. У Августа родилось троё детей: Вальтер Вольфганг, Вольфганг Максимилиан и Альма. Август умер за два года до смерти своего отца в Риме. Его супруга Оттилия Гёте родила после смерти мужа от другого мужчины дочь Анну Сибиллу, которая умерла спустя год. Дети Августа и Оттилии не вступали в брак, поэтому род Гёте по прямой линии прервался в 1885 году.

Иоганн Вольфганг Гете - немецкий писатель, основоположник немецкой литературы Нового времени, мыслитель и естествоиспытатель, иностранный почетный член Петербургской АН (1826). Родился 28 августа 1749, Франкфурт-на-Майне. Скончался 22 марта 1832, Веймар.

И. Гете начал с бунтарства «Бури и натиска» сентиментального романа «Страдания молодого Вертера» (1774). Через период веймарского классицизма, проникнутого стихийным материализмом античности («Римские элегии», 1790), отмеченного антифеодальными и тираноборческими (драма «Эгмонт», 1788) тенденциями, Иоганн Гете шел к реалистическому осмыслению проблем художественного творчества, взаимоотношений человека и общества (автобиографическая книга «Поэзия и правда», издана 1811-1833; романы «Годы учения Вильгельма Мейстера», 1795-1796, и «Годы странствий Вильгельма Мейстера», 1821-1829), пантеистическому наслаждению полнотой жизненных переживаний (сборник лирических стихов «Западно-восточный диван», 1814-1819).

Творчество Гете отразило важнейшие тенденции и противоречия эпохи. В итоговом философском сочинении - трагедии «Фауст» (1808-1832), насыщенной научной мыслью своего времени, Иоганн Гете воплотил поиски смысла жизни, находя его в деянии. Автор трудов «Опыт о метаморфозе растений» (1790), «Учение о цвете» (1810). Подобно Гете-художнику, Гете-натуралист охватывал природу и все живое (включая человека) как единое целое. На темы произведений Гете писали музыку Л. Бетховен, Ш. Гуно.

Детство и юность

Иоганн родился в семье имперского советника и дочери франкфуртского старейшины. Узкий семейный круг и домашнее воспитание - отец сам занимался образованием Иоганна и его сестры - позволяли поэту сосредоточиться на самом себе.

Иоганн Гете рано проявил склонность к поэтическому творчеству, но господствовавшие в доме отца взгляды исключали для него возможность профессионального занятия искусством. В возрасте шестнадцати лет Гете переезжает в Лейпциг, где изучает право в университете, вскоре из-за болезни вынужден возвратиться во Франкфурт. Он увлекается оккультной философией, астрологией, изучает средневековые алхимические трактаты. В 1769 выходит его первый печатный сборник стихов Гете «Новые песни».

Период «Бури и натиска»

В начале 1770 начинающий поэт отправляется в Страсбург, чтобы продолжить свои занятия юриспруденцией; кроме того, Гете посещает лекции по химии, медицине, филологии. В Страсбурге происходит знакомство Гете с Фридерикой Брийон, дочерью пастора в Зазенгейме. Письма в стихах, так называемые «Зазенгеймские песни», адресованные возлюбленной были опубликованы в 1775. Центральной темой Песен (впервые в немецкой литературе) являются юношеские переживания, что составляло резкий контраст предшествующей литературной традиции.

В сентябре 1770 в Страсбург приезжает философ и критик И. Г. фон Гердер, который пробуждает в Гете интерес к готической архитектуре и к народной поэзии. Гете читает Гомера, Оссиана, кельтский эпос. У философа начинающий поэт перенимает критическое отношение к господствовавшему в то время на немецкой сцене французскому театру. В качестве противовеса «разумному» театру французского классицизма, Гердер указывает Гете на театр Шекспира, который приносит классицистические принципы построения драматического произведения в жертву естественному, эмоциональному выражению.

Во многом опираясь на шекспировскую драматическую традицию, по возвращении из Страсбурга во Франкфурт в ноябре 1771 Иоганн Гете создает свою первую значительную пьесу «Гец фон Берлихинген» (поставлена в 1774 году). Гец фон Берлихинген - реальный исторический персонаж, которым Гете заинтересовался во время работы над своей диссертацией по вопросам истории государственного права 15 и 16 веков. Берлихинген, воевавший на стороне крестьян во время Великой крестьянской войны (1524-1526), воплощает собой идеальный тип «благородного немца», героя-патриота, мудрого, искреннего, мужественного, одержимого жаждой свободы. Гец, каким его изобразил поэт, был воспринят современниками как образец для подражания, а сама пьеса стала своего рода манифестом «бури и натиска», политически ангажированного движения молодых литераторов, сформировавшегося вокруг Гердера и И. Г. Мерка. Совместно с другими участниками движения, Гете принимает участие в написании памфлета «О немецком духе и искусстве» (1773), программном документе движения.

Страдания юного Вертера

В мае 1772 Иоганн Гете отправляется на юридическую практику в город Вецлар, где он намеревался изучать деятельность высшего апелляционного суда Священной Римской империи. В Вецларе Гете знакомится с невестой секретаря ганноверского посольства И. К. Кестнера Шарлоттой Буфф, в которую страстно влюбляется. После безнадежных любовных терзаний Гете принимает решение покинуть город. В сентябре он неожиданно для всех уезжает из Вецлара, отослав прощальное письмо Шарлотте. Вскоре Гете из письма к нему Кестнера узнает, что в Вецларе застрелился секретарь брауншвейгского посольства Ф. Иерузалем, который был влюблен в жену своего друга. В день самоубийства Иерузалем одолжил у Кестнера пистолеты.

На Гете это известие произвело сильное впечатление. Он много времени размышляет о самоубийстве, у него возникает мысль покончить с собой. Но в это же время Иоганн переживает новое увлечение. Предметом его поклонения стала замужняя женщина Максимилиана Брентано, дочь его знакомой. Гете приходится сделать колоссальное усилие над собой, чтобы избавиться от чувства к ней. Весной 1774, полностью отгородившись от внешнего мира, за четыре недели, Гете пишет «Страдания юного Вертера», первое значительное произведение новой немецкой литературы. Роман Гете продолжал традиции сентиментального романа в письмах, получившего распространение во второй половине 18 века (образцовым произведением эпистолярного жанра в то время считался роман Ж.-Ж. Руссо «Юлия, или Новая Элоиза»). Но если многотомные эпистолярные романы составляла переписка сразу всех героев, то в «Вертере» ведущая роль принадлежит одному человеку. Более того, в «Вертере» описание внутренней жизни одного человека сочетается с картинами обыденной бюргерской жизни. Гете революционным образом соединяет две литературные традиции, ведь романы, описывавшие повседневную жизнь, составляли традицию иную, нежели романы, рассказывавшие историю души. В первом романе Гете бытие «внутреннего человека», его духовное развитие, трагедия его любви и смерти, разворачиваются на фоне повседневной жизни провинциального городка.

Создававшийся в эпоху Просвещения, когда главенство разума над чувством не ставилось под сомнение, роман Иоганна Гете стал своего рода откровением. Главной темой «Вертера» является любовь во всех ее проявлениях. Заглавие романа очевидным образом отсылало читателей к литургической формуле, применяемой к страданиям Иисуса Христа. Любовь простого человека получает в романе религиозное значение, помогает ему осознать свою индивидуальность, обрести внутреннюю свободу. Но осознание собственной индивидуальности, а значит, и определенной ограниченности, и приводит Вертера к самоубийству: в смерти герой преодолевает ограниченность физического мира, ограниченность своей любви, растворяется в бесконечной природе.

Опубликованный в конце лета 1774 «Вертер» имел феноменальный успех в Германии и за ее пределами. Роман сразу же был переведен на многие европейские языки. Его восторженно приняло новое поколение европейской молодежи, тем не менее он вызвал ожесточенную критику со стороны просветителей и церковных служителей, которые посчитали произведение молодого автора апологией самоубийства.

Годы в Веймаре

Летом 1775 Иоганн Гете знакомится с наследным принцем, герцогом Саксонии-Веймара Карлом Августом. В ноябре того же года Гете переезжает в Веймар, где почти безвыездно проведет вторую половину своей жизни. Первые десять лет пребывания в Веймаре Гете принимает активное участие в политической жизни герцогства, он управляет военной коллегией, руководит дорожным строительством. К этому времени относится работа Гете над драмами «Эгмонт» и «Ифигения в Тавриде», а также начало работы над «Фаустом». Наиболее значительными лирическими произведениями этого периода являются т.н. «Стихи к Лиде» и баллады, в которых преобладают мотивы таинственной сущности природы, приносящей счастье и одновременно губительной.

Реакцией на бурные политические события эпохи (Великая французская революция, франко-прусские войны) становятся попытки Гете устраниться от литературной деятельности: он все больше времени уделяет изучению естественных наук, занимается физикой, ботаникой (трактат «Опыт метаморфозы растений», 1790) анатомией. В 1784 Гете открывает межчелюстную кость у человека.

Веймарский классицизм

Осенью 1786, устав от обязанностей при дворе и двусмысленных отношений с женой одного из веймарских чиновников Шарлоттой фон Штейн, которая не могла поступиться своим общественным положением ради любви к поэту, Иоганн Гете тайно покинул Веймар. Взяв с собой рукописи некоторых произведений, он направляется в Италию. Результатом двухлетнего пребывания в Италии, во время которого Гете предается изучению античного и классического искусства, становится перелом в мировоззрении поэта: Гете приходит к выводу о необходимости гармоничного соединения чувства и разума в рамках строгой завершенной формы. В Риме Гете переделывает драмы «Ифигения в Тавриде» (1779-1786), «Торквато Тассо» (1780-1789) и «Эгмонт» (1788) в соответствии со своими новыми художественными принципами.

С итальянского путешествия Иоганна Гете начинается эпоха т.н. «веймарского классицизма» (1786-1805) в немецкой литературе. После того как Гете с 1788 возвращается из Италии в Веймар, Карл-Август освобождает поэта от большей части придворных обязанностей, предоставив ему полную свободу деятельности. В том же году Гете берет в свой дом юную работницу цветочной мастерской Х. Вульпиус, с которой живет, не заключая брака, чем шокирует веймарскую общественность. В 1789 она родила ему сына. И только в 1806 Гете решается официально вступить с ней в брак.

Последнее десятилетие 18 и первые годы 19 века проходят под знаком тесного сотрудничества Гете и Фридриха Шиллера, которое продолжилось вплоть до смерти Шиллера в 1805. По совету Шиллера Гете завершает работу над первым романом о Вильгельме Мейстере («Годы учения Вильгельма Мейстера», 1793-1796), возобновляет работу над «Фаустом». Вместе они пишут цикл эпиграмм «Ксении», работают над балладами (шиллеровские баллады «Ивиковы журавли», «Кольцо Поликрата», «Коринфская невеста» Гете).

Последние годы

В 1808 Иоганн Гете вновь переживает тяжелый душевный кризис, поводом к которому стало увлечение юной Минной Херцлиб. Гете ненадолго покидает Веймар и отправляется в Карлсбад, где диктует первые главы романа «Избирательное сродство» (1809), который можно считать предвестником немецкой интеллектуальной прозы 20 века. Гете переносит химический термин «избирательного сродства» - явления случайного притяжения элементов на сферу человеческих отношений с тем, чтобы показать действенность и единство стихийных законов природы не только в области химических наук, но и в «царстве разума», а также в мире любви. В этом произведении исключительная философская глубина сочетается с простотой и ясностью повествования, а каждая, даже самая незначительная, деталь описания имеет символический смысл, ведь и в обыденной жизни, - так утверждает Гете - все простое наполнено символическим значением, которое не всегда можно понять.

В 1811 Иоганн Гете публикует книгу своих воспоминаний «Поэзия и правда». В 1819 на свет появляется «Западно-восточный диван», уникальный поэтический сборник, в котором Гете предпринимает попытку синтеза культурных традиций Запада и Востока, а в 1829 выходит вторая часть гетевского романа о Вильгельме Мейстере.

Если в первом романе о Мейстере, продолжавшем традиции «воспитательного романа» К. М. Виланда, герой образовывается через постепенное познание окружающего мира, искусство и любовь, то в романе Годы странствия Вильгельма Мейстера, или Отрекающиеся», идеал всестороннего развития личности отбрасывается. Главным признается практический вклад отдельной личности в общее развитие цивилизации (так, Вильгельм, отказывается от идеи стать актером и изучает хирургию). Роман «Годы странствия» интересен тем, что в нем почти отсутствует последовательное развитие сюжета; он состоит из множества фрагментов, внешне разнородных, но связанных между собой сложной системой внутренних смысловых отношений.

«Фауст»

Незадолго до смерти в 1831 Иоганн Гете завершает трагедию «Фауст», работа над которой заняла почти шестьдесят лет. Сюжетным источником трагедии послужила средневековая легенда о докторе Иоганне Фаусте, заключившем договор с дьяволом, чтобы получить знание, с помощью которого можно было бы превращать неблагородные металлы в золото. Гете наполняет эту легенду глубоким философским и символическим значением, создав одно из самых значительных произведение мировой литературы.

Заглавный герой драмы Гете преодолевает чувственные соблазны, уготованные Мефистофелем, его стремление к знаниям является стремлением к абсолюту, а Фауст становится аллегорией человечества, с его неукротимой волей к знанию, созиданию и творчеству. В этой драме, художественные идеи Гете тесно переплетены с его естественнонаучными представлениям. Так, единство двух частей трагедии обусловлено не принципами классической драматургии, но построено на понятиях «полярности» (термин, который Иоганн Гете ввел в своей работе «Учение о цвете» (1805 г.) для обозначения единства двух противоположных элементов в одном целом), «прафеномена» и «метаморфозы» - процесса постоянного развития, который является ключом ко всем явлениям природы. Если первая часть трагедии напоминает бюргерскую драму, то во второй части тяготеющей к барочной мистерии; сюжет теряет внешнюю логику, герой переносится в бесконечный мир Вселенной, на первое место выходят мировые отношения. Эпилог «Фауста» показывает, что действие драмы никогда не закончится, ибо его составляет история человечества. (А. В. Маркин)

Про любовь Гете

12 июля 1788 года Иоганн Гете овладел новой любовницей - цветочницей Христианой Вульпиус, которая через 18 лет станет его законной женой.

"Христиана Вульпиус - маленькая, ничего собой не представлявшая цветочница двадцати трех лет имела скромный достаток, она помогала матери содержать младших детей после того, как отец бросил семью. Не была образована, говорила с сильным тюрингским акцентом, читала с превеликим трудом, а писала и того хуже. Но была свежа, с мягкой кожей, ясным взглядом и румяными щеками, непослушные каштановые локоны падали на лоб. У нее был веселый нрав, и она охотно смеялась, шутила и напропалую строила глазки. Работала цветочницей на фабрике в Веймаре, где делала из шелковых лоскутков искусственные цветы, которые потом украшали шляпы и декольте прекрасных веймарских дам".

"Итак, эти двое встретились в Дворцовом парке в Веймаре. И не случайно: Христиана давно стояла там, поджидая его. У нее было к нему необычное дело, оно касалось не лично ее, а брата, значит, и всей семьи. В руке она держала написанное братом письмо с просьбой о помощи. Брат верно рассчитал: просьба возымеет действие, если поэту ее передаст миловидная сестра.

Брат Христианы, Август Христиан Вульпиус, вошел в историю литературы благодаря встрече сестры с Гете в веймарском Дворцовом парке в тот июньский день 1788 года. Если бы Гете помог ему, он бы создал шедевр, самый яркий роман из жизни разбойников - роман о благородном Ринальдо Ринальдини. Его мечта сбылась: после встречи в Дворцовом парке с его сестрой Гете проявил к нему благосклонность. Конечно, не безвестный Вульпиус и не его литературный шедевр, оконченный или только задуманный, заинтересовали Гете. Избалованного дамского угодника сразила девушка.

Все говорит о том, что Христиана в тот же день стала возлюбленной Гете, ибо оба ежегодно отмечали 12 июля годовщину своего союза. Неоторые строфы в "Римской элегии", несомненно, посвящены Христиане: "Милая, каешься ты, что сдалась так скоро? Не кайся: помыслом дерзким, поверь, я не принижу тебя", - так начинается третья элегия".

Вскоре Христиана оставила работу и переехала к Гете, став его тайной любовницей, существование которой он всячески скрывал".

На протяжении истории мировой литературы на нее влияло множество людей. При всем своем многообразии она состоит из стольких частей, что каждая из них рано или поздно теряется на книжных полках. Но без некоторых авторов, которых по праву можно считать гениями, литература не смогла бы существовать в том виде, в каком мы привыкли видеть ее сейчас. Одним из них был Иоганн Вольфганг фон Гёте.

Сын имперского советника Иоганн родился 28 августа 1749 года в Германии, во Франкфурте-на-Майне. С детства Гёте начал интересоваться драматургией, разыгрывая сценки в своем кукольном театре. Впервые о докторе Фаусте, ставшем впоследствии главным героем одноименной трагедии, он узнал из книг семейной библиотеки.

Будущий поэт и писатель не отличался стремлением к учебе. Он пропускал лекции Лейпцигского университета, посещая театр, выезжая за город с друзьями, а иногда и участвуя в дуэлях. Первые стихи в стиле рококо и анакреонтики Гёте посвятил дочери трактирщика Кэтхен Шёнкопф. В 1768 году Иоганн, не закончив учебу, отправился домой из-за кровотечения, открывшегося вследствие заражения туберкулезом.

История успеха: «Буря и натиск»

Болезнь вынуждает Гёте больше года оставаться в постели. Домашняя библиотека позволила ему заняться самообразованием. Публикуется его первая комедия «Соучастники». Раздумывая над образом Фауста, писатель начинает интересоваться религией и мистикой. В апреле 1770 года Гете возобновляет учебу в Страсбургском университете.

Он вступает в литературный кружок «Буря и натиск», в котором состояли также Генрих Вагнер и Фридрих Шиллер. Гете стал самым известным из них. Участников кружка «штюрмеров» объединяло настроение бунта: они выступали против рациональности, государства и общества, превознося в качестве идеала античного титана, добывшего для людей огонь вопреки воле богов. Гёте посвятил ему свою поэму «Прометей». Писатель влюбляется в Фредерику Брион, дочь эльзасского священника, и посвящает ей лирические стихотворения, но роман вскоре прерывается.

История любви: страдания юного Гёте

Гёте занимается адвокатской деятельностью, публицистикой и переводами. В 1772 году он отправляется в Вецлар, где знакомится с Шарлоттой Буфф. Будучи женой его друга Кестнера, она продолжает оказывать знаки внимания влюбленному в нее Иоганну Гёте. Вскоре писатель воплощает свою историю в наскоро написанном эпистолярном романе « », скандально известным «эффектом Вертера» — массовыми самоубийствами после публикации книги. Мотив самоубийства Гёте взял из истории о смерти своего друга Карла Йерузалема. Сам он говорил: «Я написал Вертера, чтобы не стать Вертером».

Нестерова Елена:

Вскоре я наткнулась на один сервис эти курсы.

Узнать больше>>

Как написать итоговое сочинение на максимальный балл?

Нестерова Елена:

К учебе всегда подходила очень ответственно, но с русским языком и литературой с первого класса были проблемы, по этим предметам все время были тройки. Ходила к репетиторам, часами занималась сама, но все давалось очень тяжело. Все говорили, что мне просто "не дано"...

За 3 месяца до ЕГЭ (2018) начала искать различные курсы по подготовке к экзамену в интернете. Чего я только не пробовала и вроде небольшой прогресс был, но русский язык и литература давались ооочень тяжело.

Вскоре я наткнулась на один сервис , где профессионально готовят к ЕГЭ и ГИА. Не поверите, но за 2 месяца, занимаясь на данной платформе мне удалось написать ЕГЭ по литературе на 91 балл! Уже потом я узнала, что эти курсы распространяются в федеральных масштабах и являются самыми эффективными в России на текущий момент. Больше всего понравилось то, что подготовка идет легко и непринужденно, а преподаватели курсов становятся чуть ли не друзьями, в отличие от обычных репетиторов с завышенным чувством собственной значимости. В общем если вам нужно подготовиться к ЕГЭ или ГИА (по любому предмету), то однозначно рекомендую эти курсы.

Узнать больше>>

В 1775 году Гёте переезжает к веймарскому двору, где служит советником герцога, оказывая большое влияние на борьбу с коррупцией и проведение реформ, после чего получает дворянский титул. Он увлекается геологией, ботаникой и другими науками.

Масонство и личная жизнь

В 1780 году Гёте присоединяется к масонской ложе «Амалия». Его современники отмечали сильную привязанность писателя к масонам, от идеологии которых он не отошёл до конца жизни.

Насытившись придворной роскошью, в середине 80-х, Гёте под именем Иоганна Филиппа Мёллера уезжает в Италию, где вновь ощущает творческий подъем. В 40 лет в Веймаре писатель знакомится с 23-летней модисткой Кристианой Вульпиус. Ее мать выступает против брака, но девушка рожает Иоганну сына Августа. Пожениться им удается только 14 октября 1806 года. Всего у Гёте и Кристианы было пятеро детей, но все, кроме Августа, не выжили: одни рождались уже мертвыми, другие не доживали и до нескольких недель.

Творчество

Иоганн Вольфганг фон Гёте за свою жизнь успел создать литературные произведения в различных направлениях, таких как рококо, классицизм, Просвещение, сентиментализм и романтизм. Он писал стихотворения, баллады, поэмы, рассказы, романы, комедии и трагедии.

Главным литературным трудом Гёте, безусловно, несмотря на тяжелое восприятие и невозможность экранизации и полного исполнения на сцене, считается трагедия « », которая создавалась на протяжении 60 лет и была издана уже после смерти автора.

1. Гёте рос болезненным ребенком и всегда стремился к здоровому образу жизни. Танцы, конные прогулки и правильное питание вошли в привычку.
2. Он не переносил лая собак и табачного дыма, а также мог работать лишь без доступа свежего воздуха в закрытом помещении.
3. Гёте увлекался разведением фиалок и даже открыл новый сорт: «фиалку Гёте».
4. Кратер на Меркурии носит имя немецкого писателя. Также в честь него назван минерал гётит.

Последние годы жизни

Гёте составляет сборник воспоминаний «Поэзия и правда», занимается естественнонаучными трудами. Своим кумиром писатель почитал Руссо, без которого, как он сам говорил, не было бы многих его произведений.

Чересчур большое множество метафор и символов во второй части «Фауста» критики сравнивали с упадком творческих сил. К концу жизни Гёте явно разделяет мысли главного героя своей трагедии о том, что смысл жизни состоит в служении людям. Он получил множество почетных наград за свои достижения. Иоганн Вольфганг фон Гёте умер от простуды 22 марта 1832 года.

Интересно? Сохрани у себя на стенке!