Григорий Горин. Тот самый Мюнхгаузен. Крылатые фразы из фильма "тот самый мюнхгаузен"

Томас (пастору): Господин барон вас с утра ожидает. Он с утра в кабинете работает, заперся и спрашивает: - Томас, говорит, не приехал еще господин пастор? - Нет, говорю, нет еще. - Он говорит: Ну и слава Богу. Очень вас ждёт.

Томас (пастору): Не возражаете, с дороги чуть-чуть? Вам фугу, сонату или что-нибудь покрепче?

Томас : Фрау Марта , я не расслышал: который час?
Марта : Часы пробили 3, барон - 2, стало быть, всего 5.

Марта : Извините нас Бога ради, господин пастор, - мы не заметили вас.
Пастор : Угу.

Барон Мюнхгаузен: Попал. Утка. С яблоками. Она, кажется, хорошо прожарилась.
Пастор : Она, кажется, и соусом по дороге облилась.
Барон Мюнхгаузен : Да? Как это мило с ее стороны!

Барон Мюнхгаузен : Жена сбежала от меня два года назад.
Пастор: По правде говоря, я на ее месте сделал бы тоже самое.
Барон Мюнхгаузен : Поэтому я и женюсь не на вас, а на Марте.

Пастор: ...Потому что при живой жене вы не можете жениться вторично.
Барон Мюнхгаузен : Вы говорите, «при живой»?
Пастор: При живой.
Барон Мюнхгаузен : Вы предлагаете её убить?

Барон Мюнхгаузен : Вы же разрешаете разводиться королям?
Пастор: Ну, королям, в особых случаях, в виде исключения, когда это нужно, скажем, для продолжения рода...
Барон Мюнхгаузен : Для продолжения рода нужно совсем другое.

Барон Мюнхгаузен : Всякая любовь законна, если это любовь.

Марта: Может быть, тебе не стоило начинать с Софокла? И с уткой в этот раз ты тоже перемудрил.
Барон Мюнхгаузен : Хотелось его развеселить.... Мне сказали: умный человек.
Марта: Ну мало ли что про человека болтают!

Генри Рамкопф: Нет оснований? Человек разрушил семью, выгнал на улицу жену с ребёнком!
Феофил: С каким ребенком?! Я офицер!
Генри : Выгнал жену с офицером!

Генри: Давайте уточним: имеешь любовницу - на здоровье; сейчас все имеют любовниц. Но нельзя же допускать, чтобы на них женились - это аморально!

Бургомистр : Говорят, жена поймала его с какой-то фрейлиной. Это было ужасно! Будучи в некотором нервном перевозбуждении, герцог вдруг схватил и подписал несколько прошений о разводе со словами: «На волю, всех на волю!»

Герцог: Хотите отрезной рукав? Пожалуйста! Хотите плесированную юбку с выточками? Принимаю и это! Но опускать линию талии - не дам!

Генри (читает): "С 8 до 10 утра - подвиг".
Бургомистр : Я сам служу, сударыня. Каждый день к 9 утра я должен идти в магистрат. Я не скажу, что это подвиг, но вообще что-то героическое в этом есть!

Герцог: Что? Мне?! В этом?! В однобортном? Да вы знаете, что в однобортном уже никто не воюет? Война у порога, а мы не готовы! Нет, мы не готовы к войне!

Герцог: Господа офицеры, сверим часы! Сколько сейчас?
- 15:00!
- 15 с четвертью!
Герцог : А точнее?
Командующий (глянув на барометр): Плюс 22!

Герцог : Талия на 10 см ниже, чем в мирное время.
Командующий : Ниже?!
Герцог: То есть выше!
Командующий: А грудь?
Герцог : Что грудь?
Командующий : Оставляем на месте?
Герцог: Нет, берем с собой!

Барон Мюнхгаузен : Кому применить силу - вам или мне?
Офицер: Не понял?...
Барон Мюнхгаузен : Так. Может, послать вестового переспросить?
Офицер: Это невозможно.
Барон Мюнхгаузен : Правильно - будем оба выполнять приказ. Логично?
Офицер : Ээээ...
Барон Мюнхгаузен : И это хорошо.

Командующий: Барон Мюнхгаузен будет арестован с минуты на минуту! Просил передать, чтобы не расходились.

Командующий: Сначала намечались торжества. Потом аресты. Потом решили совместить.

Герцог (командующему): А почему продолжается война? Они что у вас, газет не читают?

Баронесса Якобина: Развод отвратителен не только потому, что разлучают супругов, но и потому, что мужчину при этом называют свободным, а женщину - брошенной.

Барон Мюнхгаузен : Якобина с детства не любила меня и, нужно отдать ей должное, сумела вызвать во мне ответные чувства.

Бургомистр: Да скажем откровенно: меня тоже многое не устраивает, я тоже со многим не согласен! Да, да! В частности, я не в восторге от нашего календаря - и не первый год. Но я не позволяю себе срывы!

Герцог : Так какое у нас сегодня июня?!

Бургомистр: Город перестанет смеяться над вами.
Барон Мюнхгаузен : Жаль. Я не боялся казаться смешным, это не каждый может себе позволить.

Генри: Но родник - он бьет.
Баронесса: Иногда бьет, а иногда - струится. В данном случае лучше, чтобы он струился.

Герцог: Из Мюнхгаузена воду лить не будем! Он нам дорог просто как Карл Иероним... А уж пьет его лошадь, или не пьет - это нас не волнует.

Пастор: Мы были искренни в своих заблуждениях!

Томас: Я не верил, что вы умерли. Даже когда в газетах сообщили - не верил....

Томас : Юмор - полезный. Шутка, мол, жизнь продлевает...
Барон Мюнхгаузен : Не всем. Тем, кто смеется — продлевает, а тому, кто острит — укорачивает.

Барон Мюнхгаузен : Мальчик родился. 12 килограммов.
Томас: Бегает?
Барон Мюнхгаузен : Зачем? Ходит.
Томас: Болтает?
Барон Мюнхгаузен : Молчит.
Томас: Умный мальчик, далеко пойдёт.
Баронесса: Завтра годовщина твоей смерти. Ты что, хочешь испортить нам праздник?!
Бургомистр: Он его уже запомнил в лицо.
- Кто кого?
Бургомистр: Герцог. Кабанчика!

Бургомистр: Делайте что хотите, но чтобы через полчаса в лесу было светло, сухо и медведь! ...Докатились! А ведь были, были буквально родиной медведей!
(медведю) Пшел вон. Расплодились.

Генри : Воспользовавшись своим внешним сходством с бароном; коварно овладев его походкой, голосом и даже отпечатками пальцев...

Бургомистр: Как это не был, когда уже есть решение, что был?!

Барон Мюнхгаузен : Когда я вернусь, пусть будет шесть часов!
Томас: Шесть утра или вечера?
Барон Мюнхгаузен : Шесть дня.

Когда мне задают вопрос: «Какой мой любимый отечественный фильм?», я не задумываясь отвечаю – «Тот самый Мюнхгаузен». Почему? Точно даже не скажу. Мне в нём нравится всё Великолепный сюжет Григория Горина, в котором много тонкого, доброго, душевного и острого юмора. Почти каждая фраза – бриллиант! Блестящая игра актёров. И каких актёров! Созвездие! Ну и конечно, замечательная постановка Марка Захарова.

История этого фильма начинается с театральной постановки – пьесу «Самый правдивый», для создания которой использовались сюжеты произведений немецкого писателя Рудольфа Эриха Распе о приключениях легендарного барона Мюнхгаузена, Григорий Горин написал по просьбе актёра Владимира Зельдина которому очень хотелось сыграть роль барона Мюнхгаузена. Спектакль шёл в Театре Советской армии и пользовался у зрителей невероятным успехом. Марк Захаров посмотрел этот спектакль и решил перенести его на большой экран.

Вот как сам режиссер рассказывает о том, как у него родился замысел сделать телевизионную версию пьесы: «Тот самый Мюнхгаузен» начался для меня с замечательной пьесы Григория Горина, когда я увидел премьерный спектакль по ней в Театре Советской Армии. Мюнхгаузен – мудрый и умелый шут, который вселяет в людей радостную веру в то, что чудеса могут становиться реальностью. Но встречает непонимание большинства. А люди, которые не вписываются в большинство, лично меня всегда интересовали».

Однако и у членов худсовета были сомнения относительно правильности выбора режиссера. Захарову говорили, что Янковский не подходит по возрасту и годится барону в сыновья. Сценарист Григорий Горин тоже сомневался по поводу Янковского, писал в воспоминаниях: «Он до этого играл прямых, жестких, волевых людей – волжские характеры, выдающие его происхождение. Я не верил в его барона. Началась работа, он влезал в характер, на наших глазах менялся. Врастал в роль, и явился Мюнхгаузен – умный, ироничный, тонкий. Какая была бы ошибка, возьми мы другого актера!»

Тем не менее, Захарову удалось отстоять кандидатуру Янковского. «В приглашении на роль барона Мюнхгаузена Олега Янковского был элемент риска, - вспоминал режиссер - Он все-таки сложился как актер совсем не комедийного толка. Но к чести Олега, в его актерской палитре нашлись и комедийные краски, которые в фильме, особенно в первой его части, нашли достойное воплощение».

А вот выбрать актрису, которая сыграет Марту, оказалось делом непростым. Среди претенденток на роль возлюбленной барона были Ирина Мазуркевич и Галина Золотарева, но Захаров склонялся к тому, чтобы снимать в картине Татьяну Догилеву. Сделать выбор в пользу Елены Кореневой, которая, в конце концов, и была приглашена на съемки, помогло то, что Коренева, в отличие от Догилевой, а также более чем от половины исполнителей ролей в картине, не являлась актрисой руководимого Захаровым «Ленкома». «Если всех забрать на съемки, кто же в театре будет играть?» – заметил Марк Анатольевич.

В роль Феофила «вживался» актер Театра сатиры Юрий Васильев, но утвердили Леонида Ярмольника.

На роль Рамкопфа пробовался актер из МХАТа Колесников, но большинство на худсовете проголосовали за Александра Абдулова. Говорили, что хоть в нем и нет иронии, но есть юность, обаяние, у него – симпатии зрителей.

Зато Леонида Броневого утвердили без проб.

В начальной сцене разговора Мюнхгаузена с охотниками вместе с Олегом Янковским и Юрием Катиным-Ярцевым снимались немецкие актеры, которых потом озвучили русские. Если приглядеться, можно заметить, что их артикуляция не совпадает с текстом.

Оленя с вишневым деревом на голове, который выходит из леса в подтверждение слов Мюнхгаузена, изобразить оказалось непросто. «Когда мы пришли в зоопарк снимать зверя, оказалось, что олени в то время как раз сбрасывали рога, поэтому крепить дерево было не к чему, – рассказывает оператор комбинированных съемок Всеволод Якубович. – Пробовали снимать чучело, но у него были пустые глаза. Тогда прибегли к комбинированной съемке. На зообазе студии «Центрнаучфильм» нашли марала, которого можно было выдать за оленя, задекорировали решетку вольера под лес, положили дерн. Выпустили марала, а он вместо того, чтобы пройти перед камерой, начал кататься по земле Тогда мы решили попробовать приманить марала лакомством. Сработало. Он прошел за ним по нужному маршруту. Затем мы взяли на биостанции МГУ ствол вишни и прикрепили к нему искусственные цветы. Наш знакомый балетмейстер из Театра оперетты, внимательно изучив проход марала, повторил его движения с деревом на голове. После чего дерево вырезали и совместили с оленем».

Комбинированная съемка использована и в сцене проезда Марты и баронессы Якобины в карете. «Снимали этот эпизод в павильоне «Мосфильма», и в окно кареты нужно было поместить городской немецкий пейзаж, – рассказывает Всеволод Якубович. – Оказалось, что кадры, снятые в Германии, не подходят: камера была поставлена на высокий штатив, и окна кареты оказались на уровне второго этажа. Пришлось сильно увеличить изображение и использовать только нижнюю часть кадра».

«В фильме есть сцена: слуга Мюнхгаузена смотрит в подзорную трубу и, когда видит подлетающих уток, дает барону знак, – рассказывает оператор комбинированных съемок Всеволод Якубович. – Тот стреляет в дымоход, и из камина выпадает жареная утка. По задумке слуга должен был увидеть в трубе уток, летящих на него. Когда мы стали искать в фильмотеках такой пролет, нашли множество кадров, где утки улетают от камеры , а чтобы они летели в другую сторону – ни одного. Пришлось устроить киноохоту на уток и гонять их в сторону камеры. А еще в съемках фильма участвовал медведь – по сюжету он выходил из леса во время герцогской охоты. Чтобы зверь шел в нужном направлении, его приманивали баночкой с килькой – когда по ней стучали, медведь шел на знакомый звук».

В съемках принимал участие немецкий каскадер, этакий германский мачо. В перерыве к нему подошел лихой Абдулов и предложил помериться силами: узнать, у кого сильнее пальцы. Скрестили они указательные пальцы и начали друг на друга напирать. «Вдруг слышу хруст, смотрю, палец Абдулова как-то неестественно вывернут, – рассказывает Долинский. – Я ему говорю: «Кажется, он тебе его сломал». «Не кажется, а точно», – отвечает Абдулов. Как потом ругался Захаров! Александру наложили незаметный гипс, с ним он продолжил съемки. Но на этом его приключения не закончились. Прямо на съемках Абдулов еще и палец на ноге умудрился сломать».

Об этом рассказал уже Марк Захаров: «Не сломал, вывихнул. Абдулов – очень азартный человек и уговаривал меня разрешить ему прыгнуть с четырехметрового забора без дублера. Второй режиссер – человек более опытный – сказал, что нужно сделать специальную яму, смягчающую удар о землю, еще что-то. Я отнесся к этому легкомысленно. В результате Александр Гаврилович сиганул и повредил себе ногу. Я очень сожалел, что уступил ему. Был еще один эпизод, сопряженный с риском для Янковского, когда его герой лезет по веревочной лестнице. Я сам сначала попробовал, ступеньки из-под ног уходят, страшно. Но Янковский без дублера и страховки поднялся на приличную высоту»

«Тот самый Мюнхгаузен» менее остальных лент Захарова пострадал от цензуры - к примеру, при сдаче на худсовете «Обыкновенного чуда» каждую фразу приходилось отстаивать с боем. Из «Мюнхгаузена» же была вырезана одна-единственная малозначительная сцена: «Режиссер Марк Захаров поставил передо мной задачу написать слова к песне о Мюнхгаузене, которую должна будет петь героиня Любови Полищук, – рассказывает поэт Юрий Энтин. – Записала ее Жанна Рождественская. Когда фильм выходил на экран, я сел у телевизора в надежде услышать свою песню, смотрю первую серию, вторую – песни нет, хотя в титрах указана моя фамилия. Потом выяснилось, что песню запретили из-за Полищук, которая в то время по каким-то причинам была в опале на телевидении. Я смирился, не стал включать «Того самого Мюнхгаузена» в свою фильмографию, но через несколько лет песню вернули в фильм».

Сам режиссер считает, что обязан таким везением тому, что сдавался фильм в преддверии Нового года, и у принимавших картину чиновников от кино было уже предпраздничное настроение, вследствие чего они не так придирчиво отнеслись к его новому творению. С первого же показа по телевидению фильм стал пользоваться большой популярностью, и сейчас, по прошествии уже более тридцати лет со дня премьеры, он, приобретя статус культовой картины, остается любимым огромным количеством зрителей.

Да поймите же, барон Мюнхгаузен славен не тем, что летал или не летал, а тем, что не врёт!

Телефильм «Тот самый Мюнхгаузен»

На Мадагаскаре, в Коломбо и Сахаре
Я всюду побывал, я видел белый свет.
В Гренландии, Финляндии,
Уганде и Лапландии
Вам скажут, что находчивей Мюнхгаузена нет!

Песенка из мультфильма «Приключения Мюнхгаузена»

На этот раз в рубрике «Фантастический туризм» мы расскажем о персонаже, чьи приключения полюбились читателям из самых разных стран. Можно даже сказать «об одном из самых фантастических персонажей»... только это, конечно же, будет неправдой. Ну то есть не совсем правдой. И одновременно - чистейшей правдой, господа! Ибо что же ещё можно рассказать о человеке, который в своих рассказах ни разу не отступал от истины? Да, он всегда искал приключений, а они, соответственно, искали его... И находили!

БОДЕНВЕРДЕР (ГЕРМАНИЯ)

Для начала, само собой, нельзя не упомянуть родину барона Мюнхгаузена - городок Боденвердер. Получилось так, что в этом весьма некрупном населённом пункте (сейчас там живёт менее шести тысяч человек) за всю его изрядно долгую историю - первое упоминание относится аж к 960 году, а права города он получил 29 января 1287-го - не родилось никого более знаменитого, чем блистательный выдумщик Карл Фридрих Иероним. Поэтому боденвердерцы воплощают свою любовь к единственному всемирно прославленному земляку с размахом: многочисленные статуи барона, поставленные в самых разных уголках городка, радуют глаз и местных жителей, и приезжих. Кажется, ни одна из чудесных историй не пропущена. Многое связано с популярным транспортом XVIII века: там половинка несчастной лошади жадно пьёт воду (и параллельно работает фонтаном), здесь барон вытаскивает из болота верного коня Аякса (а заодно и себя тянет за косичку), ещё одно бедное непарнокопытное привязано к шпилю колокольни. Не забыты и полёты - что с помощью уток, что с помощью ядра...

Патриотично и практично - от туристов отбоя нет, на радость городской казне и простым жителям.

Спешим успокоить тех, кто возмущён жестоким обращением с животными: кони барона неизменно оказывались столь же неубиваемыми, как и он сам. Даже лошадку, располовиненную крепостной решёткой, сумел вылечить искусный гарнизонный лекарь - сшив лавровыми побегами (ничего другого под рукой не оказалось). В дальнейшем, естественно, дерево разрослось, и Мюнхгаузен с тех пор путешествовал в своеобразной беседке - так сказать, в тени своих лавров.

Помимо многочисленных памятников барону, в Боденвердере есть и его музей. Расположен он, правда, не в историческом особняке Карла Фридриха Иеронима - ибо там сейчас располагается магистрат города, - а в просторном здании неподалёку. Там сохранены и семейные реликвии рода Мюнхгаузенов, и личные вещи Карла Фридриха Иеронима: немалая коллекция его трубок, оружие и даже известные по его рассказам заяц с восемью ногами и ядро, на котором барон летал!

Адрес музея - Munchhausenplatz 1, 37619 Bodenwerder , часы работы: апрель-октябрь - ежедневно, с 10 до 17 часов, ноябрь-март - по предварительной договорённости. Сайт - muenchhausenland.de .

УСАДЬБА ДУНТЕ (ЛАТВИЯ)

В 8 километрах от небольшого латвийского городка Саулкрасты (и в 55 километрах от столицы - Риги) находится музей барона Мюнхгаузена, открытый 32 мая (да, именно так!) 2005 года. Именно в этом доме, ныне восстановленном после пожара, Карл Фридрих Иероним и его жена Якобина фон Дунтен прожили первые шесть лет своей долгой семейной жизни - с 1744-го по 1750-й.

Усадьба Дунте, ставшая ныне одним из самых посещаемых музеев Латвии, рассказывает как о реальной жизни фон Мюнхгаузена и его супруги (например, там можно узнать о службе барона - адьютанта принца Антона Ульриха - в степях Украины и при русском дворе, осмотреть уютный будуар баронессы, полюбоваться коллекцией из двух тысяч пивных кружек), так и о мире, известном по его рассказам.

Дело не ограничивается одними лишь экспонатами внутри усадьбы. Во-первых, от музея через лес к морю идёт «Тропа Мюнхгаузена» протяжённостью либо 3,2 километра (короткий вариант), либо 5,3 километра (полный вариант) - последняя ещё и длиннейшая тропа в Европе, выложенная из осиновых дощечек. Вдоль неё расставлены деревянные скульптуры животных, что упоминались в рассказах барона: зайцы, волки, кабаны, киты, крокодилы - всего около четырёх десятков фигур.

Во-вторых, вокруг усадьбы растут самые высокие дубы в Европе (по крайней мере, так утверждают сотрудники музея) - дубы Мюнхгаузена, которые барон собственноручно сажал для удовольствия супруги и будущих детей (увы, к великой печали барона, он остался бездетным). Говорят, что эти дубы дарят энергию каждому, кто к ним прикоснётся, - так что в гостях у барона можно ещё и подзарядиться его неуёмным жизнелюбием!

В-третьих, совсем недавно, 30 августа 2013 года, была торжественно открыта «самая большая пивная кружка барона Мюнхгаузена». После официального согласования с Книгой рекордов Гиннесса она должна стать самым большим в мире зданием в форме пивной кружки.

И кстати: каждый год 32 мая музей отмечает день своего рождения - с одной свечой и несколькими тортами (сколько лет - столько и тортов!). И всех приглашает в гости!

Адрес музея - усадьба Дунтес, Лиепупская волость, Салацгривский край, Латвия, LV - 4023 ; сайт - minhauzens.lv . Кстати, не так далеко от усадьбы, в ближайшем же населённом пункте Саулкрасты, есть ещё комплекс отдыха Minhauzena Unda, а чуть подальше, в рыбацком городке Салацгрива, - трактир «Мюнхгаузен у боцмана».

КАЛИНИНГРАД (РОССИЯ)

Если Боденвердер безоговорочно лидирует по количеству памятников Мюнхгаузену, то самый западный город России, в котором великий фантазёр был дважды, прочно удерживает второе место. Впрочем, не без помощи нижнесаксонского городка: именно его жители 18 июня 2005 года подарили калининградцам к 750-летию их малой родины первый памятник барону. Мастер художественной ковки Георг Петау создал металлическую стену, в которой вырезан силуэт летящего на ядре Мюнхгаузена. Ядро-то несомненно осязаемо, а вот барон несколько иллюзорен!

Любопытно, что эта необычная силуэтная скульптура стала первым в Калининграде памятником немцу, поставленным с окончания Второй мировой войны.

Этим дело, конечно же, не кончилось. В августе 2011 года по инициативе клуба «Внучата Мюнхгаузена» на набережной был установлен кованый ботфорт «самого правдивого человека в мире» (рядом стоит баронская шпага). Естественно, скульптуру сопроводила солидная легенда: дескать, барон подарил свою парадную обувку ординарцу Силантию Сивухе, а тот по пьянке возьми да и упади с моста в реку Преголю. Незадачливого Силантия выловили, но сапоги утонули. И вот, спустя два с лишним века, водолазы выловили один ботфорт - а там надпись: «Минхерцу Силантию на вечную память. Мюнхгаузен, 17... год» (какой точно - разобрать, правда, не удалось) и клеймо миланского мастера. Что и говорить, сапожники тогда работали на совесть!

Сейчас же этот ботфорт может примерить любой желающий - однако есть противопоказания. Дело в том, что примеривший внезапно начинает говорить исключительно правду, - а это может довести до профнепригодности кучу народу, от политиков до рекламщиков. Будьте осторожны!

Впрочем, если вы не из пугливых и подобная перспектива вас не страшит, вы можете даже вступить в клуб почитателей Мюнхгаузена: надо надеть ботфорт, взяться за эфес шпаги и поклясться никогда в жизни не врать - как это всегда и делал барон!

МОСКВА (РОССИЯ)

Учитывая, сколько лет великий выдумщик прожил в нашей стране, логично было бы ожидать памятников этому выдающемуся человеку и в других русских городах. И действительно: с 2004 года в Москве на улице Ярцевской (недалеко от станции метро «Молодёжная») можно увидеть барона, запечатлённого в момент вытаскивания самого себя из трясины (автор скульптуры - Андрей Орлов). А на постаменте выбита цитата из фильма: «Вы утверждаете, что человек может поднять себя за волосы? - Обязательно! Мыслящий человек просто обязан время от времени это делать».

Есть в Москве и музей барона Мюнхгаузена - он был основан в 2002 году писателем Сергеем Макеевым. Там хранятся: бешеная шуба, которую её владелец был вынужден застрелить в порядке самообороны; пистолет, что стреляет из искры, выбитой из глаза; рожок, в котором сначала замёрзли, а потом оттаяли мелодии; модель корабля, на котором Мюнхгаузен открыл Сырный остров и во второй раз летал на Луну; чучело оленя с вишнёвым деревом на голове и другие бесценные реликвии. Особое место занимает треуголка барона, которую он в спешке обронил, пересаживаясь на встречное ядро. Говорят, что она ещё никому не пришлась впору - одним велика, другим мала, - а если найдётся тот, кому она будет по размеру, то его жизнь станет полна невероятных приключений, как и жизнь предыдущего владельца. Можно сходить и померить...

Обычно он начинал рассказывать после ужина, закурив свою огромную пенковую трубку с коротким мундштуком и поставив перед собой дымящийся стакан пунша... Он жестикулировал всё выразительнее, крутил руками на голове свой маленький щегольской паричок, лицо его всё более оживлялось и краснело, и он, обычно очень правдивый человек, в эти минуты замечательно разыгрывал свои фантазии...

Один из слушателей удивительных историй барона Мюнхгаузена - о рассказчике

ОДЕССА (УКРАИНА)

Возможн о ли, чтобы правдивейшего человека на всём земном шаре забыли в городе, где никогда-никогда не любят приврать? Конечно же, это совершенно исключено! В Одессе - а точнее, в находящемся неподалёку посёлке городского типа Черноморское - тоже есть памятник барону и его располовиненному коню. Как и в Боденвердере, непарнокопытное работает ещё и фонтаном... но работает не всегда: воды частенько не бывает. Тогда Мюнхгаузен оглядывается ещё более удивлённо: куда же девается выпитое?

Говорят, что на открытии ресторана «Барон Мюнхгаузен», рядом с которым стоит этот фонтан, тогдашний мэр Одессы - судя по всему, не читавший Распе, - страшно возмутился увиденным: «Почему барон Мюнхгаузен сидит только на половине лошади? Где вторая половина? Так не бывает, лошадь должна быть целой! Немедленно переделать!» Конечно же, никто ничего переделывать не стал, а мэра вскоре сняли с поста. Вот что бывает с теми, кто не верит рассказам барона!

РЕАЛЬНЫЙ МЮНХГАУЗЕН

Конечно же, было бы некорректно называть Карла Фридриха Иеронима барона фон Мюнхгаузена - таково его полное имя - исключительно персонажем. Более того, даже слово «прототип» будет неуместным. Ведь тут мы наблюдаем редкий случай: перед нами реальный человек, который благодаря своему неуёмному воображению стал воистину фантастическим героем. Реальная же биография барона (точнее, фрайхерра) Мюнхгаузена хоть и менее красочна, но тоже весьма небезынтересна.

Пятый из восьми детей в семье полковника Отто фон Мюнхгаузена и Сибиллы Вильгельмины, урождённой фон Реден, Карл Фридрих Иероним родился 11 мая 1720 года в маленьком нижнесаксонском городке Боденвердер. В возрасте пятнадцати лет юноша поступил на службу - сначала он был пажом владетельного герцога Брауншвейг-Вольфенбюттельского Фердинанда Альбрехта Второго, а через два года прислуживал герцогу Брауншвейг-Люнебургскому Антону Ульриху (жениху, а затем мужу принцессы Анны Леопольдовны). Вместе с ним юный Мюнхгаузен уехал в Россию, далее участвовал в двух турецких кампаниях, а когда в 1740 году Анна Леопольдовна стала правительницей-регентшей при малолетнем императоре Иване Шестом (герцог Антон Ульрих тогда же стал генералиссимусом), ожидаемо удостоился повышения - получил чин поручика.

На том, впрочем, его едва начавшийся карьерный рост и завершился - ибо чуть более чем через год в результате дворцового переворота Анну Леопольдовну свергли с престола сторонники Елизаветы, младшей дочери Петра Первого и Екатерины Первой. Ненадолго вознёсшихся к вершинам власти супругов ожидала ссылка (где Анна Леопольдовна скончалась во время родов, а её сын Иван Антонович - номинальный бывший император, но всё ещё представляющий опасность как потенциальный наследник престола - был убит). Сторонникам же Анны Леопольдовны и Антона Ульриха была суждена опала.

Надо сказать, что Карлу Фридриху Иерониму в определённом смысле ещё повезло: во время свержения императрицы он находился в Финляндии, так что непосредственные репрессии его не коснулись. Понимая, что в его положении лучше не быть на виду, следующие несколько лет барон провёл преимущественно в рижском гарнизоне - подальше от глаз сменившегося начальства (где в 1744 году и женился на Якобине, дочери своего друга Георга Густава фон Дунтена). Но и о продвижении по службе на долгое время тоже пришлось забыть. Следующий чин - всего-то ротмистра (что примерно соответствует сегодняшнему капитану) - образцовый офицер фон Мюнхгаузен получил лишь через десять лет.

На военной службе Карл Фридрих Иероним прославился не только отчаянной отвагой, но и... безукоризненной честностью - по крайней мере, во всём, что касалось денег. Знавшие фон Мюнхгаузена отмечали, что в финансовых вопросах барон был скрупулёзен и щепетилен до болезненности - как мало кто из его сослуживцев. При том, однако, обвинить его в скупости никто не мог.

Неудивительно, что на Карле Фридрихе Иерониме были вопросы снабжения армии и, соответственно, платы поставщикам. Фон Мюнхгаузен возил с собой сундук для хранения денег - тот сохранился по сей день и находится в музее Мюнхгаузена в Боденвердере. На крышке этого сундука было установлено аж двенадцать сейфовых замков! Можно, конечно, предположить, что приходилось выслушивать обладателю сундука, - однако армейские деньги, порученные барону, никогда и никуда бесследно не пропадали.

Поняв, что с блистательной военной карьерой не сложилось и уже явно не сложится, Карл Фридрих Иероним под благовидным предлогом уехал в свой родной Боденвердер, где и прожил с нежно любимой женой Якобиной фон Дунтен до самой её смерти в 1790 году. Потом семидесятитрёхлетний барон женился ещё раз, на семнадцатилетней Бернардине Брунсиг фон Брунн, но второй брак закономерно оказался неудачным - он закончился разводом и разорением нашего героя. Любопытно, что Григорий Горин - сценарист «Того самого Мюнхгаузена» - фактически вывернул всю реальную историю наизнанку, сделав первую, любящую и любимую бездетную жену-ровесницу, бессердечной стервой с таким же сыном, а вторую - юную, легкомысленную и неверную, родившую не от своего супруга не признанную им дочь, - трогательно преданной Мюнхгаузену, а заодно и бездетной. Дело в возрасте и связанных с этим сюжетных соображениях - красивым девушкам легче сочувствовать, чем пожилым дамам, - или в чём-то ещё? Не может же быть, чтобы эрудированнейший драматург не прочитал источники...

Именно на родине - в Боденвердере и находящихся неподалёку Гёттингене, Ганновере, Гамельне - барон Мюнхгаузен обрёл благодарных слушателей, с которыми щедро делился невероятными историями: о вишнёвом дереве, выросшем на голове оленя, о разрезанном напополам коне, о полёте верхом на ядре... Гости приезжали издалека, чтобы послушать прославленного рассказчика. Феерические небылицы сначала просто расходились в пересказах, вскоре начали анонимно публиковаться, а в 1785 году благодаря Рудольфу Эриху Распе были напечатаны как единое произведение - уже с упоминанием полного имени великого выдумщика (сначала публикация была анонимной, потом всё-таки выяснилось, как звали составителя сборника). По этому поводу барон пришёл в ярость - ибо счёл, что его славное имя опозорено, - и даже пытался судиться, хотя и безуспешно. А в результате оказалось, что Распе, сам того совершенно не желая, оказал Карлу Фридриху Иерониму неоценимую услугу - имя фон Мюнхгаузена стало бессмертным...

Негодование барона будет ещё более понятным, если вспомнить определённые нюансы биографии Рудольфа Эриха Распе. Будучи вторым библиотекарем у гессен-кассельского ландграфа и имея доступ к его коллекции редкостей и старинных монет, Распе распродал часть имущества и присвоил себе деньги. Конечно же, воровство вскрылось, и уже был выдан ордер на арест нечистоплотного на руку библиотекаря, однако Рудольфу Эриху удалось бежать от правосудия за Ла-Манш и укрыться в Лондоне (на этом, кстати, криминальные приключения Распе не кончились - позднее он продолжил махинации, на этот раз с землями, где предполагалось строить шахты).

И вот этот-то человек, изрядную часть жизни бегавший от более чем заслуженной тюрьмы, обвиняет во лжи безупречнейшего боевого офицера и дворянина, который всего лишь развлекал армейскими побасёнками друзей и соседей! Ославляет на всю Европу, называя «Бароном-вруном»! Право, есть от чего прийти в ярость даже самому сдержанному человеку...

Даже после смерти с бароном Мюнхгаузеном случилось невероятное событие. Карла Фридриха Иеронима похоронили в семейном склепе Мюнхгаузенов в деревеньке Кемнаде, что рядом с Боденвердером. Спустя много лет во время ремонта в церкви склеп вскрыли, предполагая перенести покоящиеся там останки на кладбище. И тут...

Очевидец (известный писатель Карл Хензель, который во время описанных событий был ещё мальчиком) рассказывал следующее: «Когда гроб открыли, у рабочих выпал инструмент из рук и открылись рты. В гробу лежал не скелет, а спящий человек с волосами, кожей и узнаваемым лицом - Иероним фон Мюнхгаузен... Его широкое круглое доброе лицо с выступающим носом улыбалось всем присутствующим». В следующий момент по церкви пронёсся порыв ветра, и тело Мюнхгаузена рассыпалось в пыль: «...вместо лица выступил череп, вместо тела - кости». Гроб был тотчас же закрыт и оставлен на прежнем месте, где и он находится до сих пор.

Во время русско-турецкой войны 1735–1739 годов фрайхерр Мюнхгаузен был адъютантом при принце Антоне Ульрихе, находившемся тогда в армии фельдмаршала Бурхарда Кристофа фон Мюнниха (именовавшегося на русский манер Христофором Антоновичем Минихом). 22 июня 1738 года 55-тысячная русская армия прибыла к Днестру севернее Бендерской крепости, но переправиться через реку не смогла - ей воспрепятствовал 60-тысячный крепостной гарнизон Вели-паши. До августа армия Миниха пыталась форсировать Днестр, одновременно участвуя в многочисленных боях с турецко-татарской конницей на левом берегу. В это время поручик Российской Императорской армии Карл Фридрих Иероним фрайхерр фон Мюнхгаузен проявил особое бесстрашие в кровавом бою с турками в районе реки Белочь, под нынешней Рыбницей (тоже в Приднестровье). Впрочем, невзирая на доблесть солдат и офицеров армии Миниха, поход закончился неудачей - в конце августа из-за эпидемии чумы русским пришлось отступить за Буг.

Авторитетным источникам нельзя не поверить. Более того - на церемонии открытия памятника неоднократно заявлялось: дескать, не выдумщику историй поставлено, но реальному герою беспримерной храбрости, послужившему славе армии российской.

И всё же, всё же... Дело в том, что в Бендерах не один памятник, связанный с Карлом Фридрихом Иеронимом, а два. И второй - как раз тому самому ядру, на котором летал барон! Да, считается, что сделал он это именно во время военного похода на Бендеры!

Неужели и это - правда? Впрочем, как можно сомневаться, если так говорил Мюнгхаузен?!

April 17th, 2015

Карл Фридрих Иероним барон фон Мюнхгаузен — немецкий фрайхерр, ротмистр русской службы и рассказчик, ставший литературным персонажем. Имя Мюнхгаузена стало нарицательным как обозначение человека, рассказывающего невероятные истории…

Иероним Карл Фридрих, барон фон Мюнхгаузен, в русских документах Минихгоузин или Минигаузин, родился 11 мая 1720 в Боденвердере, ныне федеральная земля Нижняя Саксония, - германский дворянин, состоявший в 1739-1754 на русской военной службе; затем помещик, известный как рассказчик небылиц.

Его охотничьи байки дополнили собственными фантазиями и старыми анекдотами три разных автора - Бюргер, Распе, Иммерман. Благодаря сочинителям Мюнхгаузен еще при жизни получил прозвище "барон-враль" и это немало отравляло его жизнь.

Происхождение и детство Иеронима фон Мюнхгаузена

Род Мюнхгаузенов известен с XII века. Предки Иеронима были ландскнехтами, собиравшими наемников для участия в многочисленных войнах XVI-XVII веков, и скопили значительное состояние. Около десятка замков Мюнхгаузенов находятся в долине Везера, в радиусе 30 км от города Хамельна, Нижняя Саксония.

Фахверковый средневековый дом Мюнхгаузенов, где родился, жил и умер знаменитый барон, это имение является главной достопримечательностью города Боденвердер (Bodenwerder). Сейчас в нем располагаются ратуша и музей, а в городе также множество памятников знаменитому барону.

Отец барона - Отто фон Мюнхгаузен - в молодости служил пажом у герцога Христиана в Ганновере, потом поступил в армию императора Священной Римской империи, затем в ганноверскую кавалерию, где дослужился до подполковника.

В 1711 женился на Сибилле Вильгельмине фон Реден из Хастенбека (небольшое местечко в 15 км от Боденвердера). 13 мая 1720 года в Боденвердере, как свидетельствует запись в церковной книге, "Его Высокоблагородие подполковник фон Мюнхгаузен окрестил своего сына. Ему дано три имени: Иероним, Карл, Фридрих ". Иероним вырос в усадьбе, главный дом которой построен еще в 1603.

В 1724 отец умер, оставив 7 детей (младше Иеронима брат и 2 сестры). Не позднее 1735 Иероним был отправлен в замок Беверн к герцогу Брауншвейгскому (г. Вольфенбюттель).

В книге пажей Беверна сохранился автограф Мюнхгаузена: «4 апреля 1735 Его Светлость Фердинанд Альбрехт милостиво зачислил меня к себе в пажи ». Герцог Фердинанд Альбрехт II правил полгода, затем скончался, передав правление старшему сыну Карлу.

Антон Ульрих Брауншвейгский, портрет работы неизвестного художника. Масло, 1740. Музей в замке Мариенбург бай Нордштеммен.

Младший брат Карла принц Антон Ульрих Брауншвейгский приехал из Вольфенбюттеля в Россию еще в 1733. Он был приглашен на русскую службу Минихом для организации в российской армии тяжелой кавалерии.

Летом 1737 Антон Ульрих участвовал в штурме Очакова, один его паж получил смертельное ранение, а другой умер от болезни. Принц попросил старшего брата подыскать ему пажей.

Советник Эбен вместе с 2 юношами (фон Хойм и фон Мюнхгаузен) выехал из Вольфенбюттеля 2 декабря 1737. Секретарь брауншвейгского посольства в Петербурге доносил в письме от 8 февраля 1738: «Граф фон Эбен на днях прибыл сюда с двумя пажами ».

В конце февраля Антон Ульрих отправился в Бендерский поход со свитой (в том числе пажами) в составе армии Миниха, его отряд из 3 полков принял участие в бою 28 (14) августа 1738 на р. Билочь, отразив атаку турецкой конницы.

Вернувшись из бесплодного похода, Антон Ульрих 25 июля 1739 вступил в брак с мекленбургской принцессой Анной Леопольдовной (Мюнхгаузен должен был находиться в свите). По просьбе герцогини Бирон паж Мюнхгаузен был принят в корнеты кирасирского Брауншвейгского полка.

Послужной список Мюнхгаузена :

2 ноября 1750 - отпущен вместе с женой в родной Боденвердер для устройства личных имущественных дел

Ни замечаний, ни наград не имел, в боевых действиях участия не принимал. Иероним фон Мюнхгаузен после отставки не поступал ни в одну из европейских армий. Службой в русском кирасирском полку гордился и был похоронен в повседневном мундире своего полка.

Единственный достоверный портрет барона фон Мюнхгаузена. Приписывается Г. Брукнеру, 1752. Барон изображен в парадном мундире ротмистра Кирасирского Е. И. В. Великого Князя Петра Федоровича полка, с черной кирасой на груди.

Многообещающее начало карьеры

После смерти Анны Иоанновны 28 октября 1740 года, престол унаследовал двухмесячный сын Антона Ульриха и Анны Леопольдовны, внучатый племянник Петра I Иоанн Антонович. Но умирающая императрица назначила регентом не мать или отца, а своего фаворита Бирона.

Меньше чем через месяц, 20 ноября, главнокомандующий Миних арестовал регента. Правительницей провозгласила себя Анна Леопольдовна, и ее муж Антон Ульрих оказался на высшей государственной должности.

Спустя 2 недели после переворота Мюнхгаузен поздравил своего покровителя Антона Ульриха, прибавив, что природная скромность не позволила ему поздравить принца своевременно. Тут о бывшем паже вспомнили. Чтобы угодить правителю, генерал-фельдмаршал П. П. Ласси всего через три дня произвел Мюнхгаузена в поручики.

Так он обошел 12 других корнетов, да еще получил в командование первую роту полка - лейб-компанию. Рота была расквартирована в Риге, тогда как сам полк - в Вендене.

Необычайная удача

Вскоре случилась новая перемена во власти, которая могла стоить Мюнхгаузену очень дорого. В ночь с 24 на 25 ноября 1741 года, Елизавета Петровна арестовала брауншвейгское семейство и захватила престол. Все семейство со свитой и слугами по высочайшему манифесту было вывезено «в отечество». Но императрица передумала. Кортеж остановили в Риге, у самой границы, и арестовали.

Иван Аргунов. Портрет императрицы Елизаветы Петровны

Адъютант принца Геймбург провел 20 лет в тюрьмах, а сам Антон Ульрих после заключения в крепости умер в ссылке в Холмогорах после 32 лет неволи. Если бы о находившемся в той же Риге Мюнхгаузене вспомнили, его ждала бы сходная участь.

Но барон все же покинул свиту принца 2 года назад. Елизавета проявила милость, подтвердила личным указом его чин поручика и оставила служить в первой роте. Но теперь о быстром продвижении по службе можно было забыть.

Повседневная жизнь поручика первой, показной роты, представляла собой сплошные хлопоты. В сохранившейся повседневной переписке Мюнхгаузен выпрашивал оружейные скобки, мундштуки, седла, отправлял в отставку кирасира Василья Пердунова, продавал на аукционе старые кирасирские седла.

По три раза в год он сдавал отчеты о «ружье, мундире и амницыи, что годного, негодного, и на место утраченного и непринятого требуетца в добавок, табель », а также о людях, провизии. Кроме того, он вел закупку лошадей "из-за моря " - мощным кирасирам требовались породистые могучие кони.

Командир роты отправлял людей на пенсию, аттестуя их на унтер-офицерские должности в драгунские полки; рапортовал коменданту Риги генерал-лейтенанту Еропкину о бегстве двух кирасир с оружием и обмундированием и т. д.

Рапорт ротного командира Мюнхгаузена в полковую канцелярию (написан писарем, за собственноручной подписью Lieutenant v. Munchhausen). 26.02.1741

Встреча с будущей императрицей Екатериной II

Самый яркий эпизод службы барона - встреча на российской границе проезжавшей в Петербург 15-летней принцессы Ангальт-Цербстской Софии Августы Фредерики, будущей императрицы Екатерины II в сопровождении матери, в феврале 1744.

Они следовали инкогнито, но на границе была устроена самая торжественная встреча. Построенный по этому случаю полк лейб-кирасир, как заметила мать Екатерины II Иоганна Елизавета, был "действительно чрезвычайно красив".

На три дня принцессы остановились в Риге, где жили в доме советника Беккера на Зюндерштрассе. Почетным караулом из 20 кирасир с трубачом командовал Мюнхгаузен, он же провожал сани ангальтинок из города в сторону Петербурга.

"Отпущен для его нужд"

Сразу после удачной встречи, 2 февраля 1744, Мюнхгаузен женился на Якобине фон Дунтен, дочери рижского судьи. Брак был счастливым, но бездетным.

Многообещающих перспектив у Мюнхгаузена в России не было. Особых заслуг или прегрешений он не имел, без покровителя его продвижение по службе остановилось, и к 1750 он уже был старше всех поручиков своего полка.

Указ императрицы Елизаветы Петровны о производстве Иеронима фон Мюнхгаузена в ротмистры. Музей Мюнхгаузена в Боденвердере. 1750.

Тогда Иероним подал на имя Елизаветы Петровны прошение со словами, что "по тому корпусу старее всех состою". 20 февраля 1750 его произвели в ротмистры, а 2 ноября того же года императрица отпустила "барона" вместе с женой в Ганновер «для его нужд».

Помещик Мюнхгаузен

Ротмистру кирасирского полка Мюнхгаузену дважды продлевали отпуск, чтобы он мог поделить имущество, оставшееся после смерти старшего брата Хилмара и матери, а также гибели одного из младших братьев, Георга Вильгельма Отто, на поле боя в 1747 в бою на территории современной Бельгии. Наконец, Вильгельм Вернер Генрих получил все постройки в Ринтельне, а Иерониму отошла усадьба и угодья в Боденвердере.

Усадьба располагалась на одном берегу рукава реки Везер, а фамильные леса и поля - на другом. Расстояние по прямой составляло примерно 25 метров, а в обход через единственный мост - 1 км. Мюнхгаузену надоело переправляться на барже, он велел своим работникам построить мост.

Сейчас в доме Мюнхгаузена размещается городская администрация. Кабинет бургомистра находится в спальне прежнего хозяина. Настоящий Иероним фон Мюнхгаузен называл своего бургомистра "противный скандалист", и это был самый мягкий эпитет.

Это вызвало возмущение горожан: по новому мосту в город могли зайти бродяги, а денег на новый пост и дополнительную стражу у города не было. Некий портной возмутил народ, толпа с топорами сорвала настил моста и выбила сваи. Так как мостик был маленький и не соответствовал масштабам собрания, разломали заодно и новый забор усадьбы.

Склоки с бургомистром заполняли жизнь Мюнхгаузена. То его работники пасли скот на городском пастбище, то в залог за неуплату пошлины городской совет забирал свиней, то делили луг за Везером. Ближайшие соседи вызывали у Иеронима только раздражение.

Рассказы в геттингенском трактире и при дворе

Вместе с другими помещиками Мюнхгаузен искал убежища от скандалов в охоте и разъездах по стране. Охота была хороша тем, что затягивалась на несколько недель, собиралась огромная компания и можно было отдохнуть душой, сидя вечером за бутылкой хорошего вина. Любимым местом Мюнхгаузена был трактир Рулендера в Геттингене на Юденштрассе, 12 .

В жизни прямой и правдивый человек, "барон" обладал особым свойством - когда он начинал рассказывать, то сочинял, терял голову и сам был убежден в правдивости всего, что говорит. В современной психологии такое свойство рассказчика называется "синдром Мюнхгаузена".

По воспоминаниям современников, "обычно он начинал рассказывать после ужина, закурив свою огромную пенковую трубку с коротким мундштуком и поставив перед собой дымящийся стакан пунша…

Он жестикулировал все выразительнее, крутил руками на голове свой маленький щегольской паричок, лицо его все более оживлялось и краснело и он, обычно очень правдивый человек, в эти минуты замечательно разыгрывал свои фантазии".

Тем, кто пытался его одернуть и уличить во лжи, другие слушатели объясняли, что рассказчик не в себе и просили не мешать ему. Мюнхгаузен в присутствии аудитории испытывал вдохновение и говорил так, что его собутыльники воочию представляли все, о чем он говорит, даже если в это нельзя было поверить.

Однажды молодые офицеры - постояльцы трактира - стали хвастать своими успехами у дам. Мюнхгаузен скромно сидел в стороне, но все же не выдержал и сказал: «То ли дело - моя поездка в санях, которую я имел честь совершить по приглашению русской императрицы…» и далее поведал о гигантских санях с покоями, залом для балов и комнатами, где резвились молодые офицеры с придворными дамами.

В каком-то месте разразился общий смех, но Мюнхгаузен продолжал совершенно спокойно, а закончив, молча доел обед.

Между тем в основе рассказа всегда лежало подлинное происшествие. Екатерина II в самом деле путешествовала в огромных санях с кабинетом, спальней и библиотекой.

Дорожный возок Екатерины II. Гравюра Гоппе. Конец XVIII в.

ем происшествия на смотре в августе 1739.

У одного солдата выстрелило ружье, забитый в дуло шомпол вылетел с силой и раздробил ногу лошади принца Антона Ульриха. Лошадь и всадник упали наземь, принц не пострадал. Об этом случае нам известно со слов британского посла, в подлинности его служебного донесения нет оснований сомневаться.

Мюнхгаузен сделался такой знаменитостью, что его стали приглашать ко двору курфюрста. "Барона" подбивали что-нибудь рассказать, и едва он начинал, все тут же замолкали, чтобы не спугнуть его вдохновения.

Литературная слава

Барон не помнил, что говорил, и потому был в ярости, когда увидел свои рассказы напечатанными.

Первая книга вышла в 1761 году анонимно в Ганновере под названием «Sonderling» (Чудак). Аноним, граф Рохус Фридрих Линар (Rochus Friedrich Lynar), жил в России в одно время с бароном. Три его рассказа - о собаке с фонарем на хвосте, о простреленных шомполом куропатках и о гончей, ощенившейся на бегу в погоне за зайчихой, - вошли потом во все сборники.

Через 20 лет, в 1781, в Берлине вышел «Путеводитель для веселых людей», где 18 рассказов излагались уже от имени вполне узнаваемого "М-н-х-з-на". Уже престарелый барон сразу узнал себя и понял, кто это мог написать, - он кричал на каждом углу, что "университетские профессора Бюргер и Лихтенберг опозорили его на всю Европу". Уже это издание изрядно обогатило геттингенских книготорговцев.

Но самое печальное было впереди: в начале 1786 историк Эрих Распе, уличенный в краже нумизматической коллекции, бежал в Англию и там, чтобы достать немного денег, написал на английском языке книгу, которая навсегда ввела барона в историю литературы, "Рассказы барона Мюнхгаузена о его чудесных путешествиях и кампаниях в России". За год "Рассказы" выдержали 4 переиздания, и в третье издание Распе включил первые иллюстрации.

Еще при жизни "барона" вышло русское издание. В 1791 был опубликован сборник «Не любо не слушай, а врать не мешай » без имени барона. Из цензурных соображений были опущены новеллы с описанием нравов русских военных и царедворцев.

Сколько дней в году?.. Триста шестьдесят пять!.. Точно?.. Нет, не точно… В году триста шестьдесят пять дней и шесть часов. Эти часы складывают, и тогда каждый четвертый год становится високосным… Но я задумался: а точно ли в году триста шестьдесят пять дней шесть часов?! Оказалось, нет! В нормальном году триста шестьдесят пять дней шесть часов и еще три секунды… Это подтвердит вам любой астроном, даже не столь авторитетный, как я. Надо лишь подняться к звездам с хронометром и оттуда проследить за вращением Земли. Я это делал не раз. Марта может подтвердить! Итак – три секунды неучтенного времени. За годы эти секунды складываются в минуты, за столетия – в часы. Короче, дорогие мои, за время существования нашего города нам натикало лишний день! Тридцать второе мая!

Григорий Горин. Тот самый Мюнхгаузен

Трудно говорить, когда на тебя смотрят столько сочувствующих глаз. Развод отвратителен вовсе не потому, что разлучает супругов, а потому, что мужчину почему-то начинают считать «свободным», а женщину – «брошенной». Нет! Не унижайте меня жалостью, господа! Пожалейте лучше себя! Мой муж – опасный человек, господа!.. Я вышла за него замуж не по любви, а из чувства долга перед страной… Двадцать лет я смиряла его, я держала его в границах семейной жизни и тем самым спасала от него жизнь всего общества! Теперь вы разрубаете наши узы… Что ж! Вините в последствиях только самих себя… Не страшно, что я одинока, страшно, что он – на свободе!!!