4. Анализ русских литературных сказок 20-30-х гг ХХ в.
4.1 Сказки Корнея Ивановича Чуковского
Ученый-филолог, поэт и прозаик, Корней Иванович Чуковский будто нарочно решил «захватить» себе все читателей: и крошечных детей, которых даже нельзя назвать читателями, поскольку они еще не умеют читать, и ребятишек постарше, и подростков, и взрослых, посвятивших себя самым разным профессиям, и всех читателей вообще – просто читателей. Среди его сочинений есть и сказки, стихи, и критические статьи, и мемуары, и литературоведческие исследования, и повести, и другие книги, которые не укладываются в обычные представления о жанре. Корней Иванович решил прогнать скуку из литературных жанров, почитаемых за скучные.
Но он не только писатель книг – он составитель сборников и альманахов, переводов М. Твена и Р. Киплинга, редактор переводов, выполненных другими, блестящий лектор, а также исполнитель своих стихов. К нему очень подходит слово, которое так уважительно произносит М. Горький – литератор.
Миллионы читателей – от двух и до глубокой старости – знают Корнея Ивановича прежде всего как веселого, озорного, мудрого сказочника.
В 1916 г. Чуковский познакомился с М. Горьким. В вагоне финляндской железной дороги М. Горький рассказал ему о своем замысле возрождения подлинной детской литературы в России. «После первой же встречи с Горьким я решился на дерзость: начал поэму для детей («Крокодил»), воинственно направленную против царивших тогда в детской литературе канонов», - вспоминал Чуковский. .
Бороться против царивших в детской литературе канонов – вот зачем прилетал Крокодил из далекой Африки в красивый, но скучный город Петроград.
Когда «Крокодил» был написан, Чуковский предложил его одному респектабельному издательству, которое преимущественно выпускало роскошные тома с золотым обрезом и в тисненых переплетах. Редактор был возмущен. «Это книжка для уличных мальчишек!» - заявил он, возвращая рукопись. «Уличных мальчишек» издательство не обслуживало. Тогда Чуковский обратился к Т-ву А.Ф. Маркс, издававшему один из самых популярных русских журналов – «Нива». В этом литературном окружении и появился в печати «Крокодил», сопровождавшийся чудесными рисунками Ре-ми. Сказка печаталась небольшими подачами из номера в номер, как приключенческий роман.
Крокодил гулял по Петрограду, вызывая всеобщее изумление («Крокодил на проспекте» - это почти то же, что «Ихтиозавр на проспекте» в стихах поэта-футуриста), однако никого не тронул бы, если бы какой-то барбос не «укусил его в нос – нехороший барбос, невоспитанный». Крокодил проглотил барбоса, но, защищаясь, превысил меру защиты и стал глотать все подряд. Теперь уже Крокодил стал неправой стороной, и тот, кто заступился бы от впавших в ужас жителей, заслужил бы их благодарность и хорошее отношение автора.
И тогда навстречу Крокодилу вышел храбрый мальчик Ваня Васильчиков, тот самый, который «без няни гуляет по улицам». Крокодилу пришлось, проливая слезы, просить пощады и вернуть всех проглоченных. Победитель «яростного гада» получает награду, комическая преувеличенность которой наводит на мысль, что подвиг, конечно же, был совершен не для нее, а, как все сказочные подвиги, ради силы-удали молодецкой:
И дать ему в награду
Сто фунтов винограду,
Сто фунтов мармеладу,
Сто фунтов шоколаду
И тысячу порций мороженого!
«Яростный гад», вернувшись в Африку, неожиданно оказывается добрым папашей, а потом столь же неожиданно призывает зверей к походу на Петроград – слезы, пролитые Крокодилом, оказались в полном смысле крокодиловыми.
Звери, распаленные призывом Крокодила, пошли войной на Петроград. Ваня Васильчиков снова всех спас и установил вечный мир с побежденными зверями. Теперь и Крокодил, и Ваня, и автор – друзья и приятели.
Что же нового для детской литературы наблюдается в этом произведении?
«Дореволюционная детская поэзия, - писал известный советский литературовед Ю. Тынянов, - отбирала из всего мира небольшие предметы в тогдашних игрушечных магазинах, самые мелкие подробности природы: снежинки, росинки – как будто детям предстояло всю жизнь прожить в тюремном заключении, именуемом детской, и иногда только глядеть в окна, покрытые этими снежинками, росинками, мелочью природы.
Стихи были унылые, беспредметные, несмотря на то, что изображались в стихах главным образом семейные празднества.
Улицы совсем не было…
У всех этих сказок была при этом какая-то мораль: как можно меньше двигаться, как можно меньше любопытствовать, поменьше все интересоваться, созерцать и не утруждать себя и родителей…» .
Улицу сказка Чуковского впервые проложила через владения детской поэзии. На страницах сказки живет напряженной жизнью большой современный город с его бытом, учащенным ритмом движения, уличными происшествиями, скверами, зоопарками, каналами, мостами, трамваями и аэропланами.
И, оказавшись на этой улице, один, без няни, Ваня Васильчиков не только не заплакал, не заблудился, не попал под лихача-извозчика, не замерз у рождественской витрины, не был украден нищими или цыганами – нет, нет, нет! Ничего похожего на то, что случалось с девочками и мальчиками на улице во всех детских рассказах. Не произошло с Ваней Васильчиковым. Напротив, Ваня оказался спасителем бедных жителей большого города, могучим защитником слабых, великодушным другом побежденных, одним словом – героем. Тем самым ребенок перестал быть только объектом, на который направлено действие поэтического произведения для детей, превратился в самого действователя.
Описательности прежней детской поэзии Чуковский противопоставил действенность своей сказки, пассивности литературного героя – активность своего Вани, жеманной «чювствительности» - задорную боевитость. В скольких, например, рождественских стихах и рассказах дети замерзали в праздничную ночь! Этот сюжет на рождество и святки обходил страницы всех детских журналов. Против подобных псевдотрогательных замораживаний протестовал М. Горький своим ранним рассказом «О мальчике и девочке, которые не замерзли». Направленность сказки Чуковского против них же тем очевидней, что «Крокодил» ведь тоже рождественский рассказ: «Вот и каникулы. Славная ёлка будет сегодня у серого волка…». И еще: «То-то свечи мы на ёлочке зажжем, то-то песенки на елочке споем». .
Описанному характеру прежней детской поэзии соответствовала ее поэтика, основой которой был эпитет. Действенный характер сказки Чуковского потребовал новой поэтики. Созданная на основе изучения детской психологии, она оказалась поэтикой «глагольной».
В отличие от прежних детских стихов, где ровным счетом ничего не происходило, в «Крокодиле» что-нибудь происходит буквально в каждой строчке, и поэтому редкое четверостишие имеет меньше четырех глаголов:
Жил да был
Крокодил.
Он по улицам ходил,
Папиросы курил,
По-турецки говорил, -
Крокодил, Крокодил Крокодилович!
И все, что происходил, вызывает самое искреннее удивление героев и автора: ведь вот как вышло! Удивительно!
А за ним-то народ
И поет и орет:
Вот урод так урод!
Что за нос, что за рот!
И откуда такое чудовище?
К созданию своей сказки Чуковский шел от непосредственных наблюдений над детьми. Он учел желания ребенка двигаться, играть, учел, что ребенок не выносит однообразия и требует быстрой смены картин, образов, чувств, и построил свою сказку на калейдоскопическом чередовании эпизодов, настроений и ритмов: Крокодил гуляет по Петрограду, курит папиросы, говорит по-турецки – это забавно и смешно; Крокодил начинает глотать перепуганных жителей Петрограда – это страшно; Ваня Васильчиков одержал победу над хищником - всеобщая радость, бурное ликование; маленькие крокодильчики нашалили и теперь они больны – смешно и грустно сразу; Крокодил устраивает для зверей елку – и снова веселье, песни, танцы, но в далеком Петрограде томятся в клетках зоопарка другие звери – это вызывает обиду и гнев; Горилла похитила бедную девочку Лялечку, мама ищет Лялечку и не находит – снова очень страшно; но храбрый мальчик Ваня Васильчиков опять побеждает хищников, заключает с ними вечный мир – и снова бурная радость и всеобщее ликование.
От смешного к грустному, от грустного к страшному, от страшного к веселому – три таких или приблизительно таких цикла содержит «Крокодил».
«Увлекательная быстрота перехода от причины к следствию», пленившая Блока в лубочном «Степке-растрепке», доведена Чуковским в «Крокодиле» до предела, до краткости формулы, до комизма:
И грянул бой! Война, война!
Чуковский добивался от иллюстратора первого издания «Крокодила» соответствия рисунков не только содержанию, но и особенностям стиля сказки. Ему хотелось, чтобы рисунки передавали насыщенность сказки действием, быструю смену настроений, ритм чередования эпизодов. Предложенная Чуковским «вихревая» композиция напоминает те омывающие текст «вихревые» рисунки, которыми нынешние художники иллюстрируют, например, бегство и возвращение вещей в «Мойдодыре» и «Федорином горе». Несомненно, что «вихревая» композиция наиболее точно передает средствами графики бурную динамику сказки Чуковского, ее «глагольность», стремительное чередование грустного, страшного и смешного.
Самым большим новшеством «Крокодила» был его стих – бодрый, гибкий, играющий какой-то, с меняющимися ритмами, с живыми интонациями русской речи, звонкими аллитерациями, удивительно легко читающийся, поющийся и запоминающийся.
Вся сказка искрится и переливается самыми затейливыми, самыми изысканными ритмами - напевными, пританцовывающими, маршевыми, стремительными, разливно-протяжными. Каждая смена ритма в сказке приурочена к новому повороту действия, к появлению нового персонажа или новых обстоятельств, к перемене декораций и возникновению иного настроения. Вот Крокодилица сообщает мужу о тяжком несчастье: крокодильчик Кокошенька проглотил самовар (маленькие крокодильчики ведут себя в этой сказке – и в других сказках Чуковского – подобно большим: глотают что ни попадя). Ответ неожидан:
Как же мы без самовара будем жить?
Как же чай без самовара будем пить?
дает Крокодил выход своему отцовскому горю. Но тут –
Но тут распахнулись двери,
В дверях показались звери.
Тут, как и везде в сказке, смена ритма приурочена к новому повороту действия, к перемене декораций, к возникновению иного настроения. Ритм меняется всякий раз, когда «распахиваются» какие-нибудь «двери», и каждый эпизод имеет, таким образом, свой мотив.
Ритмы сказки Чуковского были частично «сконструированы» им, частично заимствованы у русской классической поэзии. Поэма изобилует самыми забавными, самыми изысканными ритмами, от ритмов детского фольклора, который с таким размахом впервые был использован в детской литературе, до ритмов новейшей поэзии.
Для зачина сказки была использована видоизмененная строфика и ритм стихов о крокодиле, принадлежавших мало кому известному сейчас поэту Агнивцеву:
Удивительно мил
Жил да был крокодил –
Этак фута четыре, не более…
У Чуковского этот ритм становится считалкой. Легко можно себе представить, что вместе с какими-нибудь «Эники-беники ели вареники» или «Катилася торба с верблюжьего горба» в детской игре зазвучит:
Жил да был
Крокодил.
Он по улицам ходил,
Папиросы курил,
По-турецки говорил, -
Крокодил, Крокодил Крокодилович!
Вот врываются явно былинные речитативы, словно это говорит на княжеском пиру Владимир Красно Солнышко:
Подавай-ка нам подарочки заморские
И гостинцами попотчуй нас невиданными!
Затем следует большой патетический монолог Крокодила, вызывая в памяти лермонтовского «Мцыри»:
О, этот сад, ужасный сад!
Его забыть я был бы рад.
Там под бичами сторожей
Немало мучится зверей.
У Лермонтова:
«Я убежал. О, я как брат
Обняться с бурей был бы рад.
Глазами тучи я следил,
Руками молнию ловил…»
Ритм, подобный лермонтовскому, появляется еще в одном месте сказки:
Не губи меня, Ваня Васильчиков!
Пожалей ты моих крокодильчиков! –
молит Крокодил, словно бы подмигивая в сторону «Песни про купца Калашникова…». Ироническая подсветка героического персонажа, достигаемая разными средствами, прослеживается по всей сказке и создает неожиданную для детского произведения сложность Вани Васильчикова: подвиг мальчика воспевается и осмеивается одновременно. По традиции, восходящей к незапамятным временам, осмеяние героя есть особо почетная форма его прославления – с подобной двойственностью на каждом шагу сталкиваются исследователи древнейших пластов фольклора. Героический мальчик удостаивается наибольшей иронии сказочника как раз в моменты своих триумфов. Все победы Вани Васильчикова поражают своей легкостью. Нечего и говорить, что все они бескровны. Вряд ли во всей литературе найдется батальная сцена короче этой (включающей неприметную пушкинскую цитату):
И грянул бой! Война, война!
И вот уж Ляля спасена.
В бойких строчках описания городского праздника:
Все ликуют и танцуют,
Ваню милого целуют,
И из каждого двора
Слышно громкое «ура» -
узнается ритм незабываемого «Конька-Горбунка»:
За горами, за лесами,
За широкими морями,
Не на небе – не земле
Жил старик в одном селе.
В третьей части находим строчки, повторяющие характерные ритмы некоторых поэтов начала 20-го века:
Милая девочка Лялечка!
С куклой гуляла она
И на Таврической улице
Вдруг повстречала слона.
Боже, какое страшилище!
Ляля бежит и кричит.
Глядь, перед ней из-под мостика
Голову высунул кит.
Строчки настолько характерные, что они и не нуждаются в точном ритмическом аналоге для подтверждения связи с ритмами поэтов того времени. Вот, например, интонационно близкие стихи И. Северянина:
В парке плакала девочка: «Посмотри-ка ты, папочка,
У хорошенькой ласточки переломана лапочка, -
Я возьму птицу бедную и в платочек укутаю…»
И отец призадумался, потрясенный минутою.
И простил все грядущие и капризы и шалости
Милой маленькой дочери, зарыдавшей от жалости.
И, наконец, совершенно некрасовские дактили:
Вот и каникулы! Славная елка
Будет сегодня у серого волка,
Много там будет веселых гостей,
Едемте, дети, туда поскорей!
У Некрасова:
Саше случалось знавать и печали:
Плакала Саша, как лес вырубали,
Ей и теперь его жалко до слез.
Сколько тут было кудрявых берез!
«Сказка Чуковского начисто отменила предшествующую немощную и неподвижную сказку леденцов-сосулек, ватного снега, цветов на слабых ножках». .
Нет, не зря прилетал Крокодил из далекой Африки в скучный город Петроград!
Но у сказки оказалась сложная судьба. Ни одна другая сказка Чуковского не вызывала столько противоречивых мнений, главным образом, потому, что критики пытались отождествить некоторые эпизоды «Крокодила» с конкретными историческими событиями, иногда даже с теми, которые произошли после появления сказки.
Каждая сказка Чуковского имеет замкнутый, завершенный сюжет. Но вместе с тем все вместе они легко поддаются циклизации и составляют своеобразный «животный» эпос.
Крокодил из первой детской сказки Чуковского перешел в другие качества главного или второстепенного действующего лица. Некоторые сказки только упоминают о нем, показывая, что действие происходит в том самом сказочном мире, где обитает Крокодил. В «Путанице» он тушит горящее море. В «Мойдодыре» он гуляет по Таврическому саду, глотает мочалу и угрожает проглотить грязнулю. В «Краденом солнце» Крокодил глотает солнце; в «Бармалее» глотает злого разбойника, в «Тараканище» от испуга он проглотил жабу, а в «Телефоне», обедая в кругу семьи, глотает калоши. Вообще глотать – его главная специальность, и проглатывание или кого-нибудь или чего-нибудь служит завязкой («Краденное солнце») или развязкой («Доктор Айболит»). В «Айболите» участвует Бармалей, в «Бармалее» - Айболит. В «Телефоне» кенгуру спрашивает квартиру Мойдодыра, в «Бибигоне» на эту квартиру доставляют искупавшегося в чернилах лилипута. Квартиры разные, а дом – один.
Звериное население сказок сильно разрослось за счет представителей сказочной фауны русского фольклора. Вместе с экзотическими гиенами, страусами, слонами, жирафами, ягуарами, львами, которые фигурировали в «Крокодиле», в сказках теперь живут лопоухие и косоглазые зайчишки, болтливые сороки, длинноногие журавли, добродушные косолапые медведи, смелый комарик, муха-цокотуха, чудо-юдо рыба кит. Появились обычные домашние животные: коровы, бараны, козы, свиньи, куры, кошки-приживалки.
Животные русских народных сказок, появившись в детских книгах Чуковского, значительно увеличили количество слов-названий, расширили предметный словарь, предлагаемый автором читателю.
Писатель отлично знает, что ребенок не воспринимает вещей самих по себе. Они существуют для него поскольку, постольку она двигаются. Неподвижный предмет в сознании ребенка неотделим от неподвижного фона, как бы сливается с ним. Поэтому в сказках Чуковского самые статичные, косные, грузные, самые тяжелые на подъем вещи стремительно двигаются по всем направлениям, порхают с легкостью мотылька, летят со скоростью стрелы! Это увлекает и действительно заставляет следить за бурными вихрями, которые с первой строчки подхватывают и гонят вещи, например, в «Федорином горе»:
Скачет сито по полям,
А корыто по лугам.
За лопатою метла
Вдоль по улице пошла.
Топоры-то топоры
Так и сыплются с горы.
В сказку «Тараканище» читатель попадает, как будто вскакивает на ходу в мчащийся трамвай:
Ехали медведи
На велосипеде.
А за ними кот
Задом наперед.
Волки на кобыле,
Львы в автомобиле…
Зайчики в трамвайчике,
Жаба на метле…
Все это мчится так быстро, что едва успеваешь заметить, какие здесь перепутались странные виды транспорта – от трамвая, который приводится в действие силой электричества, до метлы, движимой нечистой силой!
В большинстве сказок начало действия совпадает с первой строчкой («Телефон»). В других случаях в начале перечисляется ряд быстро двигающихся предметов, создающих что-то вроде разгона, и завязка происходит уже как по инерции («Путаница»). Перечислительная интонация характерна для сказок Чуковского, но перечисляются всегда предметы или приведенные в движение завязкой, или стремительно двигающиеся навстречу ей. Движение не прекращается ни на минуту. Неожиданные ситуации, причудливые эпизоды, смешные подробности в бурном темпе следуют друг за другом.
Сама завязка – это опасность, возникающая неожиданно, как в приключенческой повести. То ли это вылезший из подворотни «страшный великан, рыжий и усатый Та-ра-кан» , то ли это Крокодил, который глотает солнце, заливавшее до этого страницы сказок Чуковского светом, то ли это болезнь, угрожающая маленьким зверятам в далекой Африке, то ли это Бармалей, готовый съесть Ванечку и Танечку, то ли это «старичок-паучок», который похитил красавицу Муху-Цокотуху прямо на ее именинах, то ли притворяющийся страшным, а на самом деле добрый Умывальник, знаменитый Мойдодыр, то ли страшный волшебник Брундуляк, притворившийся обыкновенным индюком, - всегда опасность переживается как вполне серьезная, ничуть не шуточная.
Всегда героем оказывается тот, от кого труднее всего было ожидать геройства, - самый маленький и слабый. В «Крокодиле» перепуганных жителей спасает не толстый городовой «с сапогами и шашкою», а доблестный мальчик Ваня Васильчиков со своей «саблей игрушечной». В «Тараканище» охваченных ужасом львов и тигров спасает крошечный и как будто даже легкомысленный Воробей:
Прыг да прыг,
Да чик-чирик,
Чики-рики-чик-чирик!
Взял и клюнул Таракана, -
Вот и нету великана.
А в «Бибигоне» лилипут, свалившийся с луны, побеждает могущественного и непобедимого колдуна-индюка, хотя сам лилипут «маленький, не больше воробышка»:
Тоненький он,
Словно прутик,
Маленький он Лилипутик,
Ростом, бедняга, не выше
Вот эдакой маленькой мыши.
В «Мухе-Цокотухе» спасителем выступает не рогатый жук, не больно жалящая пчела, а неведомо откуда взявшийся комар, и даже не комар, а комарик, да еще маленький комарик:
Вдруг откуда-то летит
Маленький комарик,
И в руке его горит
Маленький фонарик.
Неизменно повторяющийся в сказках Чуковского мотив победы слабого и доброго над сильным и злым своими корнями уходит в фольклор: в сказке угнетенный народ торжествует над угнетателями. Положение, при котором всеми презираемый, униженный герой становится героем в полном смысле этого слова, служит условным выражением идеи социальной справедливости.
«Герой волшебной сказки прежде всего социально обездоленный – крестьянский сын, бедняк, младший брат, сирота, пасынок и т.д. Кроме того, он часто характеризуется как «золушка» («запечник»), «дурачок», «лысый паршивец». Каждый из этих образов имеет свои особенности, но все они содержат общие черты, образующие комплекс «низкого» героя, «не подающего надежд». Превращение «низких» черт в «высокие» или обнаружение «высокого» в «низком» в финале сказки – своеобразная форма идеализации обездоленного». Для сказки не важна персона «низкого» героя, важно то, что он в финале проявляет черты «высокого» - оказывается самым сильным и храбрым, выступает как освободитель, устраняет опасность, тем самым укрепляя надежду и уверенность слабых в победе.
И когда опасность устранена, когда уничтожен «страшный великан, рыжий и усатый таракан», когда проглоченное крокодилом солнышко снова засияло для всех на небе, когда наказан разбойник Бармалей и спасены Ванечка и Танечка, когда комар вызволил Муху-Цокотуху из лап кровососа-паука, когда к Федоре вернулась посуда, а к умытому грязнуле - все его вещи, когда доктор Айболит вылечил зверят, - начинается такое веселье, такая радость и ликованье, что, того и гляди, от топота пляшущих свалится луна, как это случилось в сказке «Краденое солнце», так что потом пришлось «луну гвоздями приколачивать»! На страницах сказок Чуковского множество сцен неудержимого бурного веселья, и нет ни одной сказки, которая не заканчивалась бы весельем.
«Радость» - любимое слово Чуковского, и он готов повторять его бесконечно:
Рада, рада, рада, рада детвора
Заплясала, заиграла у костра. («Бармалей»)
Ему непременно надо, чтобы «все засмеялись, запели, обрадовались» («Бибигон»). В «Тараканище» радуются звери:
То-то рада, то-то рада вся звериная семья,
Поздравляют, прославляют удалого Воробья!
В «Айболите» тоже радуются звери:
И лечит их доктор весь день до заката.
И вдруг засмеялись лесные зверята:
«Опять мы здоровы и веселы!»
И в «Путанице» радуются звери:
Вот обрадовались звери:
Засмеялись и запели,
Ушками захлопали,
Ножками затопали.
В «Краденом солнце» ребята и зверята радуются вместе:
Рады зайчики и белочки,
Рады мальчики и девочки.
Ничуть не хуже умеют веселиться насекомые в «Мухе-Цокотухе»:
Прибегали светляки,
Зажигали огоньки,
То-то стало весело,
То-то хорошо!
Эй, сороконожки,
Бегите по дорожки,
Зовите музыкантов,
Будем танцевать!
Не только живые существа могут радоваться и веселиться. В «Федорином горе» это случилось с посудой:
Засмеялися кастрюли,
Самовару подмигнули…
И обрадовались блюдца:
Дзынь-ля-ля, дзынь-ля-ля!
И хохочут и смеются:
Дзынь-ля-ля, дзынь-ля-ля!
Даже обыкновенная метла - палка, воткнутая в связку тонких прутиков, - и та:
А метла-то, а метла – весела, -
Заплясала, заиграла, замела…
Рада, рада вся земля,
Рады рощи и поля,
Рады синие озера
И седые тополя…
Наблюдая детей, Чуковский пришел к выводу, что «жажда радостного исхода всех человеческих дел и поступков проявляется у ребенка с особенной силой именно во время слушания сказки. Если ребенку читают ту сказку, где выступает добрый, неустрашимый, благородный герой, который сражается со злыми врагами, ребенок непременно отождествляет с этим героем себя». Чуковский отмечал великое гуманизирующее значение сказки: всякую, даже временную неудачу героя ребенок переживает, как свою, и таким образом сказка приучает его принимать к сердцу чужие печали и радости.
Чуковский смело предлагает малышу наряду с улыбчивым юмором самую откровенную сатиру.
Доктор Айболит, брошенный на костер разбойником Бармалеем, и не думает просить у подоспевшего на помощь Крокодила избавления от мук. Нет,
Добрый доктор Айболит
Крокодилу говорит:
«Ну, пожалуйста, скорее
Проглотите Бармалея,
Чтобы жадный Бармалей
Не хватал бы,
Не глотал бы
Этих маленьких детей!»
Понятно, что нельзя одновременно сочувствовать такому Айболиту и жалким трусишкам, испугавшимся старичка-паучка («Муха-Цокотуха»), или обнаглевшего Крокодила («Краденое солнце»), или ничтожного таракана («Тараканище»). Никому из них Чуковский не прощает трусости. Никакого уважения не вызовут и те рогатые ничтожества, которые на призыв забодать угнетателя-таракана отвечают репликой, содержащей целую идеологию шкурничества:
Мы врага бы
Только шкура дорога
И рога нынче тоже не дешевы…
Сатирические образы в сказках словно для того и существуют, чтобы еще больше возвеличить «маленького героя» и придать большую моральную ценность его подвигу.
Все сказки Чуковского остроконфликтны, во всех добро борется со злом. Полная победа добра над злом, утверждение счастья как нормы бытия – вот их идея, их «мораль». В сказках Чуковского нет морали, выраженной в виде сентенции; некоторые исследователи ошибочно приняли в «Мойдодыре» радостный гимн в честь воды за «мораль»:
Да здравствует мыло душистое,
И полотенце пушистое,
И зубной порошок,
И густой гребешок!
Давайте же мыться, плескаться,
Купаться, нырять, кувыркаться,
В ушате, в корыте, в лохани,
В реке, в ручейке, в океане,
И в ванне, и в бане
Всегда и везде –
Вечная слава воде!
Но, в отличие от других сказок, радость здесь вызвана не победой маленького героя над каким-нибудь чудовищным великаном, напротив – маленький герой как будто бы даже потерпел поражение и должен был сдаться на условиях, продиктованных вражеским главнокомандующим Мойдодыром, полный титул которого занимает целых четыре стихотворные строки:
Я – великий Умывальник,
Знаменитый Мойдодыр,
Умывальников Начальник
И мочалок Командир.
Все началось в ту минуту, когда проснувшийся поутру грязнуля открыл глаза: вещи, сколько их было в комнате, снялись с мест и понеслись. Грязнуля ничего не может понять спросонья:
Что такое?
Что случилось?
От чего же
Все кругом
Завертелось,
Закружилось
И помчалось колесом?
Все объясняется появлением Мойдодыра, который хотя и выглядит очень злым и страшным, но укоряет грязнулю совсем по-домашнему и даже немного озорно. Но затем, распаляясь все больше и больше, он перешел от укоров к угрозам, а от угроз – к действию и двинул на грязнулю своих солдат – мочалки, щетки, мыло. Вот это уже по-настоящему страшно для грязнули, который потому и зовется грязнулей, что терпеть не может умываться…
Грязнуля пытается спастись бегством, но бешеная мочала преследует его. Грязнуля встречает Крокодила с детьми, и он «мочалку, словно галку, словно галку проглотил». Крокодил потребовал от грязнули умыться, иначе:
А не то как налечу,
Растопчу и проглочу,
Говорит.
В «Мойдодыре» в отличие от «Крокодила» две ипостаси Крокодила – добрая и злая – наталкивают героя и читателя на значительное открытие: нужно отличать требовательность друзей от нападок недругов, не всякий, причиняющий неприятность – враг, лекарство бывает горьким. Вот почему грязнулю заставляет умыться Крокодил, защитивший мальчугана от бешеной мочалки. Но, если уж и друзья хотят того же, значит действительно:
Надо, надо умываться
По утрам и вечерам.
Теперь понятно, что Мойдодыр вовсе не враг, а просто у него такой ворчливый, но добродушный характер, и что он не нанес грязнуле поражение, а помог совершиться победе, которую маленький герой одержал над самим собой. Это для него, пожалуй, труднейшая из всех побед.
В «Мойдодыре» особенно наглядно видна условность сказок Чуковского. Это их свойство совершенно органично: чем строже выдержана условность, тем точнее и правильнее сказочная действительность, созданная Чуковским, а разрушение условности ведет к неточному и неправдивому изображению действительности жизненной.
Там, где Мойдодыр говорит о головомойке, есть не только мытье головы, но и угроза. Там, где самовар бежит от неряхи, как от огня, есть не только перекипание воды от слишком сильного нагревания, но и отвращение.
В тех случаях, когда маленький читатель не понимает переносного смысла метафоры, сказка подготовит его к пониманию. Услыхав метафору в другом контексте, маленький лингвист будет ассоциировать незнакомое значение со знакомым. Так осуществляется на деле один из основных принципов сказок Чуковского – принцип языкового воспитания.
В отличие от других сказок, где богато и разнообразно представлен животный мир, в «Мойдодыре» нет зверей, кроме Крокодила и двух его деток. Однако и в этой сказке незримо присутствует целый зоопарк. Все вещи домашнего обихода воспринимаются в «животном» аспекте: «подушка, как лягушка, ускакала от меня», умывальники «залают и завоют», будто собаки, Крокодил глотает мочалку «словно галку». Все предметы ведут себя в сказке как животные: они бегают, прыгают, несутся кувырком, летают и т. д. Например, мыло «вцепилось в волоса, и юлило, и мылило, и кусало, как оса».
Благодаря динамичности образов, стихотворному мастерству, игровым качествам, оригинальности, изяществу всех художественных средств «Мойдодыра» за ним заслуженно укрепилась репутация одной из лучших сказок Чуковского.
Сказка «Телефон» отличается от других сказок Чуковского тем, что в ней нет конфликтного сюжета, в ней ничего не происходит, кроме десятка забавных телефонных разговоров. Разгадка этой загадки состоит в том, что́ связывает разрозненные телефонные разговоры вопреки отсутствию сюжета. Это- игра. Сказки Чуковского вообще вобрали многие черты детских игр, но «Телефон» - игра в чистом виде, вернее – отлично написанный литературный текст к игре в «испорченный телефон». «Телефон» гораздо ближе к таким стихам, как «Мурочка рисует», «Что делала Мурочка, когда ей прочитали «Чудо-дерево», чем к сказкам. Последовательность разговоров в сказке усваивается ребенком с трудом, но для игры годится любой их порядок. Лучше всего запоминается концовка (ставшая, между прочим, поговоркой взрослых), потому что в ней есть действие, есть работа, к тому же нелегкая:
Ох, нелегкая это работа –
Из болота тащить бегемота.
Сказка «Путаница» еще более выразительно, чем «Телефон» отличается от «Мойдодыра», «Федорина горя», «Айболита», «Тараканища», «Краденого солнца» и «Мухи-Цокотухи». В ней как будто происходит совсем непонятные вещи:
Свинки замяукали:
Кошечки захрюкали:
Хрю, хрю, хрю!
Уточки заквакали:
Ква, ква, ква!
Курочки закрякали:
Кря, кря, кря!
Воробышек прискакал
И коровой замычал:
Му-у-у!
Во всех волшебных сказках животные говорят человеческими голосами. Но воробышек, мычащий коровой, - где это видано, где это слыхано? Об этом же недоуменно спрашивают фольклорные песенки-небылички:
Где это видано,
Где это слыхано,
Чтоб курочка бычка родила,
Поросеночек яичко снес?
Мудрый педагог – народ – сочинил для детей десятки стихов и песенок, в которых все происходит «не так», отлично понимая, что можно утверждать, вопреки очевидности, будто свинья лает, а собака хрюкает, и тем самым обратить внимание на истинное положение, при котором все происходит как раз наоборот. Утверждения, будто бы курочка бычка родила, а поросенок снес яйцо, настолько противоречат уже известным ребенку фактам, что свое понимание вздорности этого ребенок воспринимает как победу над всяким вздором, чепухой, небывальщиной. Подобно любой другой, эта победа делает ребенка счастливым. Мнимое отрицание реальности становится игровой формой ее познания и окончательного утверждения.
Чуковский перенес эту форму в литературную сказку и впервые для ее обозначения стал употреблять термин «перевертыш». Перевертыши есть во многих сказках, а «Путаница» посвящена перевертышам целиком:
Рыбы по полю гуляют,
Жабы по небу летают,
Мыши, кошку изловили,
В мышеловку посадили.
Здесь каждое слово «не так», и ребенок понимает, что здесь все «не так», радуется своему пониманию, и эта радость для него – радость победы «так» над «не так». Следовательно, перевертыш наравне с сюжетной героической сказкой осуществляет победу добра над злом (над «не так») и дает ребенку ощущение счастья, которое, по убеждению малыша, есть норма бытия.
Чтобы помочь малышу, Чуковский с большим тактом вводит в свои перевертыши правильную характеристику вещей и явлений, незаметно подсказывая, что́ «так», а что́ «не так»:
Замяукали котята:
«Надоело нам мяукать!
Мы хотим, как поросята,
Хрюкать!»
Не одни только перевертыши перенес Чуковский из устного народного творчества в литературную сказку. Его сказки буквально пропитаны детским фольклором. Сейчас уже бывает трудно сказать, то ли это Чуковский цитирует детский фольклор, то ли дети цитируют Чуковского:
Рано-рано
Два барана
Застучали в ворота:
Тра-та-та и тра-та-та
От верблюда.
Что вам надо?
Шоколада.
Многие места живут самостоятельной жизнью в качестве считалок, дразнилок, скороговорок. Грязнулю, к примеру, надо дразнить так:
У тебя на шее вакса,
У тебя под носом клякса,
У тебя такие руки,
Что сбежали даже брюки…
Гибкость языка проверяется умением быстро произносить такие строчки:
Выходила к ним горилла,
Им горилла говорила,
Говорила им горилла,
Приговаривала…
Новой английской поэзии, опирающаяся на весь опыт передовой европейской поэзии и национальные песенные традиции. На основе анализа этого произведения, мы пришли к выводу, что на жанровую природу «Кентерберийских рассказов» сильное влияние оказал жанр новеллы. Это проявляется в особенностях сюжета, построении образов, речевой характеристике персонажей, юморе и назидании. 1.2. ...
Детское воображение расцвело, ему необходимо дать пищу. Хотя исключительный ребенок может создать что-то свое, подавляющее большинство детей не сумеют вообразить даже медведя под кроватью, если взрослый не снабдит их медведем". По мнению Л.С. Выготского, детская сказка реализует творческие способности ребенка. Он поддерживает возражения М. Мид о бедности детского воображения по сравнению со...
В литературоведении склонна отождествлять сказку и миф. Однако взаимоотношения сказки и мифа играют важную роль, поскольку именно мифологические представления об устройстве мира находят свое отражение в фольклорной сказке. Литературная сказка возникла в эпоху романтизма. Главной отличительной чертой литературной сказки осознанное авторство, когда писатель сам создает свое произведение, пусть...
XX век вошел в историю как эпоха научно-технической революции, ознаменовавшаяся колоссальным скачком в развитии цивилизации. Научная мысль, проникшая в глубь атома и в даль межзвездных пространств, рас-ширила человеческие возможности познания мира, а технические изобре-тения, заполнившие все сферы деятельности человека, заметно изменили образ его жизни. Некоторые из этих изобретений — телефон, телевизор, магнитофон, компьютер, холодильник, пылесос, автомобиль, самолет и др. — стали настолько привычными и «естественными» спутниками повседнев-ности, что нынешний человек не мыслит без них своего существования.
А ведь каких-нибудь сто лет назад в диковинку были не только автомо-биль или аэроплан, но и электрическая лампочка или телефон. Хлынувший в то время поток научно-технических открытий многими современниками был воспринят как знак наступления эры торжества человеческого разума, когда люди утвердят свою власть над природой, разгадают тайны миро-здания и построят справедливое, благоденствующее общество. Каждая техническая новинка, каждая научная сенсация укрепляла веру в то, что человечество в своем развитии уже достигло новой ступени, на которой оно сможет осуществить заветные мечты или, как пелось в одной некогда популярной песне, «сказку сделать былью».
Трагическая и кровавая история первой половины XX в. показала, сколь далеки были такие надежды от реальности. Революции, тоталитарные го-сударства, мировые войны, изобретение оружия массового уничтожения не только разрушили надежды на скорое воплощение гуманистических идеалов, но и поставили само человечество на грань выживания. Тем не менее дух преобразования мира был главной отличительной чертой этой эпохи. Он наложил свой отпечаток на ее культуру, искусство и литературу.
Литературные произведения наполнились входившими в повседневный обиход техническими новинками, зазвучали новыми темами и проблема-ми, заиграли смелыми художественными экспериментами. Чувство изум-ления перед открытиями человеческого разума и стремление осмыслить их последствия для дальнейшей судьбы человечества резко обострили интерес писателей к сфере фантастического. Время чудес вдохновляло на сочинение новых «сказок». Отсюда — расцвет жанров научной фантастики и фэнтэзи. Отсюда же — широкое обращение авторов к иносказательным сюжетам, философским притчам и нереалистической образности.
Некоторые из наиболее значительных направлений развития фантасти-ческой линии в литературе XX в. представлены помещенными в данном разделе произведениями — «Алыми парусами» А. С. Грина, «Человеком-амфибией» А. Р. Беляева и «Маленьким принцем» А. де Сент-Экзюпери.
Первое из них, повесть «Алые паруса» Грина, является разновидностью романтической сказки , чем-то напоминающей истории Х. К. Андерсена, в которых чудесное и волшебное происходит в обыденной жизни. Но «Алые паруса» — это сказка иной эпохи, и свойственный ей пафос веры в чудо пронизан духом романтики XX в. В ней нет сверхъестественных существ, фантастических превращений, научно-технических диковинок. Природа, люди, вещи и события не выходят здесь за пределы реального мира. И все же перед нами — бесспорная сказка, повествующая о чудесном исполнении Мечты, происходящем не по волшебству, а по велению человеческой души. Это чудо разворачивается посреди хмурой повседневности, преображая и жизнь главных героев, и реальность, в которой они существуют. Так Грин в иносказательной форме утверждает мысль о том, что миром правит роман-тичная мечта.
Роман «Человек-амфибия» А. Р. Беляева относится к жанру научной фан-тастики. В центре этого романа находится судьба «созданного» гениаль-ным ученым юноши Ихтиандра, который в результате фантастической операции приобрел способность жить в воде. Подобно своим далеким и близким литературным предшественникам (а их цепочка тянется от мифи-ческих божеств водной стихии вплоть до жюль-верновского капитана Не-мо, обосновавшегося в чудесной подводной лодке), Ихтиандр воплощает в себе давнюю мечту человечества об освоении подводных глубин. Так же как в «Алых парусах», в «Человеке-амфибии» происходит столкновение вы-сокой мечты с грубой, чуждой высоким устремлениям действительностью. Однако в беляевском романе оно завершается победой действительности над мечтой: измученный человеческой алчностью и подлостью, Ихтиандр уплывает на край света. Историей своего «человека-амфибии» Беляев предупреждал читателей о том, что самые великие достижения научной мысли обречены на крушение в мире наживы и хищнического расчета. Материал с сайта
Третье из упомянутых произведений, «Маленький принц» А. де Сент-Экзюпери, на первый взгляд, представляет собой причудливое переплетение элементов фантастики и сказки: в нем рассказывается о космическом путешествии «инопланетянина» Маленького принца, изображаются животные и растения, умеющие чувствовать, мыслить и разговаривать. Но на самом деле эти вымышленные элементы выступают в произведении лишь красочными декорациями к размышлениям писателя о цели жизни, о ее истинных и ложных ценностях, о путях познания мира и человеческой души. Следуя традициям родной французской литературы, еще с эпохи Возрождения отличавшейся склонностью к философствованию, А. де Сент-Экзюпери сочинил философскую сказку-притчу с иносказательным сю-жетом, содержащим в себе самые важные духовные вопросы. Такое соеди-нение сделало его сказку увлекательной и волнующей для всех — начиная от юных читателей и заканчивая профессорами-филологами.
Знакомясь с названными произведениями, вы сможете ощутить пульс жизни XX в., лишь недавно сошедшего со сцены истории.
Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском
Литературная сказка - вид литературы: вопросы теории
Литературная сказка и проблемы фольклоризма.54
§ 1. Литература для детей и сказка.77
Жанровая типология литературы и фольклора и литературная сказка. Проблема классификации авторских сказок.114
Художественный мир литературных сказок XX в.142
Фольклорно-литературные сказки.148
§ 1. Литературная сказка "серебряного" века.178
§2."Сказки жизни" М.М.Пришвина.187
Мир и "антимир" в сказках Л.С.Петрушевской.243
Приключения и миры сказочно-фантастических циклов
В.Каверина и В.Крапивина.263
Мир странностей, снов и сказок" В.Каверина.264
Философско-приключенческие "миры" в сказках
В.Крапивина.272
Приключенческо-дидактические сказки для детей.287
Заключение научной работыдиссертация на тему "Русская литературная сказка XX века"
Заключение
Подведем итоги.
Сказка - вечный способ понимания и изображения мира и человека. Исследование диалектики развития фольклорных и нефольклорных форм в истории литературы в истории сказки представляется следующим образом. Сказка в литературе активно развивается в те периоды, когда развитие культуры и литературы близко к отдельным принципам фольклорно-сказочной философии и эстетики.
Отдельные элементы поэтики народных сказок изначально восприняты художественной литературой (различными ее жанрами и «отделами»). Именно в этих областях литературы появляются собственно литературные сказки. Значительная трансформация фольклорной основы, отказ авторов от ориентации на конкретные сюжеты, сращение сказочной поэтики с мифопоэтикой, с элементами духовной литературы в целом свойственны жизни сказки в литературе XX в.
К концу XX в. отечественная литературная сказка окончательно определилась как самостоятельный вид литературы.
Литературная сказка - многожанровый вид литературы, реализуемый в бесконечном многообразии произведений различных авторов. В каждом из жанровых типов литературной сказки своя доминанта (гармоничный мирообраз, приключение, воспитательный аспект).
Как показало исследование, классификация сказок в литературе выглядит следующим образом: все литературные сказки (XX в.) можно разделить на два типа: фольклористические и индивидуально-авторские. В каждом подотделе также выделяются жанры. Таким образом, в основу предлагаемой нами систематизации положены следующие принципы: своеобразие фольклоризма, жанровый синтез, функциональные характеристики, авторская позиция и некоторые другие особенности поэтики.
К фольклористическим (или фольклорно-литературным) сказкам могут быть отнесены: народно-литературные сказки (Б.Шергин, С.Писахов); писательские пересказы-переработки существующих народных сказок (А.Толстой, А.Платонов, Е.Шварц), а также немногочисленная группа сказок-пародий. Промежуточное положение занимают литературные сказки, созданные по принципу «подключения» к существующей традиции (А.Н.Толстой, А.М.Волков, Е.Л.Шварц), так как отчасти воспроизводят фольклорный способ «хранения» и передачи информации, но, с другой стороны, относятся к литературе, а не к фольклору.
Внутри общего понятия «авторская сказка» возможно многоступенчатое выделение функционально-тематических групп: философские (философско-сатирические и философско-аллегорические (Л.С.Петрушевская), философско-лирические (М.Пришвин)); приключенческие социальные (А.Гайдар, Ю. Олеша, Л.Лагин и др.), романтические (В.Крапивин), научно-фантастические (бр. Стругацкие, К.Булычев), игровые (Э.Успенский)); познавательные (В.Бианки, К.Паустовский, В.Сутеев и другие).
В соответствии с предложенной систематизацией исследован художественный мир многих литературных сказок XX в.
Народно-литературные сказки в творчестве авторов первой половины столетия - Б.Шергина и С.Писахова стали одной из граней всего нового сказительства - «доброго художества». Значительное их количество, например «Шиш Московский» Б.Шергина и сказки-бухтины С.Писахова, создано для «увеселения», тяготеет к традициям скоморошества, народной эстетики комического в целом.
Народно-литературные сказки, непосредственно связанные с фольклорной традицией, представляют наивысшее развитие самодеятельного сказительского творчества и одновременно его итог.
Как показало исследование художественного мира народно-литературных сказок, среди них также возможно выделение различных жанров: сказки-скоморошины, сказки-новеллы, сказки-бухтины. По сравнению с индивидуально-авторскими сказками в данном случае границы между отдельными жанрами более подвижны, что обусловлено, по нашему мнению, ориентацией писателей-сказителей на живую фольклорную традицию, измененную временем.
К первому из них отнесены очень разные и далекие друг от друга, на первый взгляд, произведения.
Сказочное начало по-разному проявилось в творчестве авторов «серебряного века», но практически любое обращение к ней в это время было связано со стремлением авторов осмыслить общие, глобальные проблемы истории, человеческие судьбы. Не все сказки первой четверти XX в. одинаковы. Особый «миромоделирующий» характер сказкам этого времени придает установка на универсальность, ориентация и на мифологию, и на отдельные жанры фольклора (сказка, легенда, быличка и другие), и на различные литературные традиции.
Стремление авторов постичь мир, изобразить то, «что прекрасно для всех и всегда», в сказках Н.Рериха, Н.Ремизова, М.Кузмина, Ф.Сологуба, а также Л.Чарской связано с ориентацией на поэтику народной сказки. В них установлены особые отношения между реальностью и волшебно-сказочным миром. Мотивировка перехода связана со стремлением человека к красоте, с желанием стать лучше, с детскими играми, снами, наивно-поэтическим мировосприятием в целом, с восхищением красотой и мудростью мира.
Особое место в литературе XX в. занимают сказки М.М.Пришвина. Сказка Пришвина - это не только жанровая форма, но и элемент мировоззрения писателя, и особенность творческого осмысления жизни, и структура произведений, и стиль повествования. Единство были, очерка и сказки рождает сказку лирико-философскую, этнографическую и волшебную, представленную в формах сказки-автобиографии (роман «Кащеева цепь»), сказки-были («Кладовая солнца», «Корабельная чаща», «Осударева дорога»), сказки-путешествия («В краю непуганых птиц», «За волшебным колобком»), сказки - лирической миниатюры («Сказка») и других.
Примечательной особенностью пришвинских сказок и других его произведений с ярко выраженной «сказочностью» стало лирическое начало, непосредственно со сказкой связанные способы выражения авторской позиции.
Таким образом, сказки Пришвина определены как воссоздание жизни в форме сказки или переживание сказки. Философский реализм Пришвина базируется на сказке не только как на возможной основе организации повествования. Она стала для писателя способом объяснения и переживания мира, что, по сути, составляет одну из концептуальных основ литературной сказки в целом.
Многие особенности сказок Пришвина и народно-литературных сказок родственны (единство документализма и лирического начала; восхищение северной народной культурой; восприятие сказки как синонима художественного творчества). Таким образом, в обобщенно-философском понимании сказки - плодотворная для ее литературной жизни тенденция.
Иной предстает перед нами философско-сатирическая литературная сказка в творчестве авторов конца столетия.
Рассмотрение сказок Л.Петрушевской позволяет сделать вывод о том, что они отличаются способами выражения авторской позиции, которые формируются на основе диалога (в широком смысле) с идейно-художественной системой народных сказок, а также синтеза с другими жанрами (легендой, притчей, утопией, фантастической или бытовой повестью, развлекательно-дидактической драмой, поэмой и др.).
Рассказ о больных проблемах действительности в виде невинных историй, своеобразный стиль, сочетающий облегченный «язык для детей», разговорную манеру обывателя, подчеркнутую «необработанность» устной речи,- в сказках Петрушевской объединены с философскими выводами и комментариями.
В сказках Петрушевской использованы традиции народной сатирической сказки, сказки о животных, в пародийно переосмысленной форме просматриваются мотивы, образы, детали волшебных сказок, а также сказок-небылиц, страшилок-фабулатов и анекдотов.
Большинство сатирических сказок построены по принципу «смех сквозь слезы», более того, именно такие произведения могут быть названы «антисказками», а художественный мир - антисказочным. Отнесение их к сказкам позволяет Петрушевской сделать самый главный моральный вывод о мире и человеке.
Благополучная концовка в философско-аллегорических сказках Петрушевской (например, в кукольном романе «Маленькая волшебница», рассказах «Новые приключения Елены Прекрасной», «Котенок Господа Бога» и других) нередко становится выражением грустной иронии автора, заставляет читателя задуматься над тем, что чудо возможно только в сказке, но все же сохраняет надежду, что «этот мир еще жив», если в нем остались любовь, красота и милосердие.
Философские литературные сказки в целом утверждают вечность и неизменность чередования радости и печали в жизни, становятся средством художественного воплощения гармонии мира, диалектики личного и общего, жизни и смерти.
К приключенческо-философскому типу мы относим сказочные циклы В.Каверина и В.Крапивина. Сущность сказочно-фантастического мира в них раскрывается благодаря повествованию о приключениях героев. Отдельные части циклов посвящены приключениям и необычным происшествиям, общий смысл циклов - объяснение мира и места человека в нем. В повестях В.Каверина совмещаются различные временные пласты, упоминается о том, что основные события уже в прошлом, что герои-дети повзрослели, но помнят гармоничный мир «странностей, снов и сказок», куда всегда можно вернуться. В усложненных приключенческо-романтических повестях и романах Крапивина сказочное начало связано с образом детства и способствует выражению авторской позиции, его беспокойства за судьбы детей в нашем мире.
Детские литературные сказки 20-80-х гг., ориентированные на детей младшего и среднего школьного возраста, являются воспитательно-приключенческими.
Нравственная философия сказки (волшебной), установка на вымысел, реализуемая в различных жанрах, традиционный сказочный конфликт (в первую очередь, волшебно-сказочный, но также свойственный социально-бытовым и сказкам о животных) при условии соответствующей авторской позиции (установка на сказку, диалог с ней) формируют сказку литературную в XX в. Условность и обобщенность, особый характер типизации в мире героев могут изменяться. Типология героев литературной сказки свидетельствует о широких возможностях развития сказочной формы. Наибольшей модернизации по сравнению с классической традицией подверглись персонажный и предметный уровни художественного мира литературной сказки.
Закономерность в воздействии народных сказок на литературные нами определена следующим образом: волшебные и новеллистические сказки в наибольшей степени влияют на философскую прозу (М.М.Пришвин), научно-фантастические произведения (Стругацкие) и волшебно-фантастические повести-сказки (В.Шукшин, В.Каверин), а также приключенческие детские повести-сказки (А.Волков, В.Велтистов, С.Прокофьева); сказки о животных - на детские научно-познавательные и дидактические повести-сказки, в том числе для самых маленьких (С.Сутеев, В.Бианки, Е.Чарушин, Н.Сладков и другие). Элементы социально-бытовых и сатирических сказок лежат в основе сказок для взрослых (Л.Петрушевская), также их можно обнаружить в бытовых повестях и детских повестях-сказках (Э.Успенский). Наибольшее влияние на авторские сказки всевозможных разновидностей оказала волшебная народная сказка (особенности поэтики данного фольклорного жанра, такие как «знаковый» характер, «недоговоренность», предельная обобщенность образов, универсально-утопический характер миромоделирующей функции, являются вечными и продолжают «живую жизнь»),
В итоге своеобразие художественного мира литературной сказки, особенности взаимодействия условно-реального и волшебно-сказочного «иного царства» определяются авторским замыслом и особенностями чудесного. Центральная для литературной сказки проблема - единство чуда и узнаваемой реальной действительности. Но то, что в народной сказке (волшебной) отражено в веками сложившихся формах и формулах, в литературных сказках более индивидуализировано, разнообразно, нередко требует от авторов подробных и пространных комментариев. В частности, это характерно для изображения перехода из реальности в сказку. В народной сказке существуют начальные и финальные формулы.
В литературной сказке возможен как бы двойной «вход» и «выход»: вначале из действительности в повесть-сказку (авторы подчеркивают, что в их произведениях будет что-то необычное, чудесное, волшебное, фантастическое при помощи названий, жанровых обозначений и вступлений), а затем уже из повести - в сказку.
Волшебство и реальность, их тесная связь и взаимопроникновение составляют одну из черт авторских сказок XX в. Литературная сказка, безусловно, всегда ориентировалась на современность, на «свое время» со всеми его проблемами и особенностями. Но сама эта ориентация была именно «сказочной», сказочно-опосредованной, когда за любыми злободневными проблемами вставали общечеловеческие нравственные и социальные ценности.
На основе этого формируется двоемирие как характерный признак сказки литературной. Художественно принцип двоемирия реализуется по-разному в различных жанрах литературной сказки: формирование подтекста, путешествие в сказку, сказка в сказке и др. Проведенное нами исследование показывает, что в новых сказках, особенно конца XX в., чудо сосуществует со здравым смыслом и авторской иронией. Нередко представлено «двойное видение»: автор и герои по-разному могут видеть чудесный мир, авторский взгляд (или даже специальный комментарий), нередко окрашенный иронией или грустью, придает «иному миру» особые черты и помогает понять «свой» мир. Это свойственно и детским и «взрослым» сказкам. Волшебство получает двойную мотивировку: детскую, непосредственную, когда чудесное существует потому, что в него просто верят, и усложненную, символически-иносказательную.
Своеобразие художественного пространства литературной сказки, особенности взаимодействия условно-реального и волшебно-сказочного «иного царства» определяются авторским замыслом. Вымышленные фантастические «миры» могут быть связаны с прошлым (условным средневековым), реально-бытовым узнаваемым настоящим или космическим технотронным будущим.
Образ детства стал структурно значимым элементом художественного мира литературной сказки XX в. Он включает изображение мира детства, героя-ребенка, «детский» взгляд на мир и ориентацию на определенное читательское восприятие; соединяет конкретно-историческое и общечеловеческое. В основе этого образа -различные фольклорные истоки и традиции: детский фольклор; волшебные сказки («сочувствие» слабому и обиженному, сюжеты с «чудесными детьми»); сказки о животных, отличающиеся лаконизмом, четко выраженной воспитательно-назидательной направленностью, живыми диалогами и занимательной игрой слов. Если народно-литературная сказка не знает образа детства, то для всех типов индивидуально-авторских сказок он является центральным.
В детских повестях-сказках (сказочно-фантастических повестях, фантастических повестях с элементами сказки) художественный мир может строиться разными способами: волшебный герой (ребенок, предмет, вещь, кукла, робот) в реальном мире; реальный герой в волшебном мире; условно-сказочные герои в вымышленной (условно-средневековой) стране.
Взрослая» литературная сказка отличается большей усложненностью художественного мира, стремлением авторов в форме сказки отразить раздумья о «больных» вопросах времени и человеческой натуры.
Общей особенностью русских литературных сказок XX в. является тенденция к укрупнению, усложнению, тяготение к «большой» форме. Различные типы укрупнения литературных сказок могут быть определены как цикл, сериал и сборник. В их основе, соответственно, мирообраз, приключения героев, авторская точка зрения.
Идейно-художественное построение циклов и сериалов сказочно-фантастических произведений ориентировано на реализацию надежд и чаяний любого человека, в том числе читателя-ребенка (несправедливость должна быть ликвидирована без ущерба для любимых героев, они не должны умирать, любая неразрешимая с реальной точки зрения проблема должна быть разрешена).
Исследование литературных сказок XX в. свидетельствует о том, что ни один писатель не может сочинить сказку абсолютно оригинальную. Любая литературная сказка всегда развивает и продолжает традиции, вступает в диалог с ними. В этом смысле сказка как вид литературы является открытой и продуктивной художественной структурой.
Полифункционализм авторской позиции - свойство литературной сказки. Автор литературной сказки более «свободен» в способах ведения повествования, выборе героев, в ориентации на историко-культурные традиции, но не свободен в том смысле, что сказка - «хрупкая» конструкция. Можно говорить об определенном «разграничении полей действия» автора и традиции. Красота и гармония художественного мира народной сказки построены во многом на единстве впечатления. И если автору это удается, то его сказка становится настоящим художественным произведением. Таковы сказки М.М.Пришвина, а также народно-литературные сказки Б.Шергина и С.Писахова.
Авторская позиция в недетских сказках многосмысленна и многогранна. Она как бы реализована в разных «лицах» и соответствующем им стилистическом оформлении. Это может быть обыватель - наш современник, выражающий «коллективный» скептический взгляд на все и вся. Авторская позиция может смыкаться с позицией вымышленных персонажей, в первую очередь, героев-детей.
Автор может быть и мудрым сказочником, каждый раз знающим и понимающим больше, чем герои и читатель, с грустной иронией изображающим несовершенство действительности и человека, сохраняя при этом веру в вечные ценности. Автор - хозяин и волшебник в «кукольном» мире. Таковы сказки Л.Петрушевской.
Авторская позиция в детских литературных сказках ориентирована на то, что ребенок-читатель не просто воспринимает, а переживает сказку. Ведь исходная структура - народная сказка - сложное универсальное образование, включающее в себя и древнейшие мифологические представления о мире, и философско-символическое его истолкование. Талантливые детские писатели, опираясь на некоторые стороны поэтики народной сказки, реализуют в своих произведениях лишь часть фольклорных традиций и переосмысляют их. Отсюда и иные взаимоотношения в системе герой - автор - читатель (живое участие в действии, активное сочувствие или осуждение, желание познакомиться с героями). Авторская точка зрения проявляется в способах конструирования мира, оценке персонажей и стиле. Она всегда четко определена, это позиция рассказчика-взрослого, воспитывающего читателя-ребенка, играющего с ним и переживающего вместе с ним. Это и подчеркнутый лиризм, и обращение к сказке как к воспоминанию о том лучшем, что есть в жизни и в душе человека, - о детстве.
В XX в. сказка вошла в разные ветви и типы художественной литературы. Среди литературных сказок есть такие, которые обогатили отечественную культуру в целом, стали частью «большой» литературы. Другие - их большинство - могут быть отнесены к области художественной беллетристики. Есть и такие сказки, которые входят в «массовую» литературу.
Внешнее сходство сказки и устойчивых идейно-художественных стереотипов массовой литературы говорит о ее жизнеспособности в любых условиях.
Замкнутость сказочного мира, построенная на особых отношениях волшебства и реальности, определяет и своеобразие сказки литературной, и границы «сказки» и «не сказки» в целом. На основе исследования литературных сказок (в том числе, для детей), даже активно и явно ориентированных на народно-сказочную традицию, можно сделать вывод о существовании «законов», которые нельзя нарушать без разрушения сказки как жанрового образования в целом.
Разрушение» сказки происходит тогда, когда волшебство теряет свою традиционную функциональную значимость, когда детская сказка непонятна без «взрослого» комментария, когда положительным героям нужно быть жестокими, пусть даже с объяснением, что «так надо», и когда от сказки остается пустая оболочка для второсортного коммерческого «чтива».
Недобор» деталей изображенного мира, сюжетно-событийная условность при доминировании морального вывода ведет к превращению сказки в притчу или аллегорию. Подобную тенденцию отмечали фольклористы, описывая разрушение традиционной сказки даже в репертуаре наиболее талантливых сказителей. «Перебор» деталей изображенного мира, пространства и времени, эклектичность или «перелицовка» приводят к превращению сказки в сказочно-приключенческую беллетристику или фэнтэзи для детей, к появлению «сказкоподобных» боевиков, «звездных войн», мистических детективов, беспомощных псевдоисторических сериалов, т.е. произведений, которые эксплуатируют близость сказки и детского восприятия. Это разрушение формы сказки разрушает и ее морально-нравственные основы.
Сделанный в 50-60-е гг. XX в. фольклористами вывод о затухании живой сказочной традиции (которое началось еще в 60-80- гг. XIX в.) естественно привел к актуализации проблемы дальнейшей судьбы сказки в новых социо-культурных условиях. Исследование художественного мира литературных сказок XX в. показало, что новая «судьба» сказки определена возможностями художественного синтеза фольклорных элементов и черт философской и сатирико-аллегорической прозы, произведений для детей и научной фантастики.
Каждая литературная сказка в итоге дает свою уникальную картину мира, построенную на основе жанрового синтеза, но все подобные миры являются частями того, что можно назвать «царством сказки».
Основной вывод, к которому стремятся привести своих читателей все писатели-сказочники, состоит в том, что добро и зло противопоставлены не только в сказке, но и в жизни, в душе человека, что человек - часть мира и что каждый в ответе за все и за всех.
Список научной литературыОвчинникова, Любовь Владимировна, диссертация по теме "Русская литература"
1.ОБЩИЕ РАБОТЫ ПО ПРОБЛЕМЕ «ЛИТЕРА ТУРА И ФОЛЬКЛОР»1. Сборники:
2. Архетипы в фольклоре и литературе: Сб.науч.ст,- Кемерово, 1994.
3. Литература и фольклор. Вопросы поэтики: Межвуз. сб. науч. тр. -Волгоград, 1990.
4. Литературная сказка. История. Поэтика. Методика преподавания: Межвуз. сб. статей. (МПГУ). Вып. 2. М., 1997, с.87-90.
5. Миф Фольклор - Литература. - Л., 1978.50 литературе для детей: Сб. критич. ст. Л., 1981.- вып.24.
6. Проблемы взаимовлияния фольклора и литературы: Межвуз. сб. науч. тр.- М., 1986.
7. Проблемы взаимосвязи литературы и фольклора: Межвуз. сб. науч. тр. -Воронеж, 1984.
8. Проблемы детской литературы: Межвуз сб. Петрозаводск, 1981.
9. Проблемы детской литературы: Межвуз. сб. Петрозаводск, 1984.
10. Ю.Проблемы детской литературы: Межвуз. сб. Петрозаводск, 1987.
11. Проблемы детской литературы: Межвуз. сб. Петрозаводск, 1989.
12. Проблемы детской литературы: Сб. науч. тр. Петрозаводск, 1992.
13. Проблемы детской литературы и фольклор: Сб. науч. тр. -Петрозаводск, 1995.
14. Проблемы изучения русского народного поэтического творчества: (Фольклорно-литературные влияния). Респ. сб. Вып. 7 . М., 1981.
15. Проблемы изучения русского народного поэтического творчества: (Фольклорно-литературные влияния). Респ. сб. Вып. 5. М., 1978.
16. Проблемы типологии литературного фольклоризма: Сб. науч. тр. -Челябинск, 1990 .
17. Русская литература и фольклор (Х1-ХУШ вв.). Л., 1970.
18. Русская литература и фольклор: (Вторая половина XIX в.). Л., 1982.
19. Русская литература и фольклорная традиция: Сб. науч. тр. Волгоград, 1983.
20. Русский фольклор. Материалы и исследования. Т. 1. М.-Л., 1956.
21. Русский фольклор. Материалы и исследования. Т.2. М.-Л., 1957.
22. Русский фольклор. Материалы и исследования. Т.З. М.-Л.,1958.
23. Русский фольклор. Материалы и исследования. Т.4. М.-Л., 1959.
24. Русский фольклор: Фольклор и историческая действительность. Л., 1981 - т.20.
25. Русский фольклор: Поэтика русского фольклора. Л., 1981 - т.21.
26. Русский фольклор: Полевые исследования. Л., 1984. -т.22.
27. Русский фольклор: Полевые исследования. Л., 1985 - т.23.
28. Русский фольклор: Этнографические истоки фольклорных явлений. -Л., 1987. -т.24.
29. Русский фольклор. Л., 1991. - т.26.
30. Русский фольклор: Матер, и исслед. Рос. акад. наук. Ин-т рус. лит.(Пушк.дом).-СНб.,1995.
31. Сюжет и композиция литературных и фольклорных произведений. -Воронеж, 1981.
32. Творческая индивидуальность писателя и фольклор: Сб. науч.тр. Калмыцк. гос. ун-та. Элиста, 1985.
33. Традиционный фольклор в современной художественной жизни (Фольклор и фольклоризм): Сб. науч. тр. Ленинг. Гос. ин-та театра, музыки и кинематографии. Л, 1984.
34. Фольклор и литература: (Проблемы их творческих взаимоотношений): Сб. науч. тр. МОПИ им. Н.К.Крупской. М., 1982.
35. Фольклор и литература Сибири: Сб. статей. Омск, 1981.
36. Учебный материал по теории литературы: Литературный процесс и развитие русской культуры ХУШ XX вв. - Таллин, 1982.
37. Фольклор народов РСФСР: Межвуз. науч. сб. Уфа, 1983. (Вып. 10).
38. Фольклор народов РСФСР: Межвуз. науч. сб. Уфа, 1985. (Вып. 12).
39. Фольклор: Поэтика и традиция. М., 1981.
40. Фольклорная традиция и литература: Межвуз. сб. науч. тр. Владимир, 1980.
41. Фольклорное наследие народов РСФСР и современность. Кишинев, 1984.
42. Фольклорное наследие народов СССР и его роль в художественной культуре развитого социализма. М., 1981.1. Исследования:
43. Андреев Н.П. Фольклор и литература (Из курса лекций по фольклору). -Уч. зап. Ленингр. гос. пед. инст. им. А.И.Герцена и Гос. н.-и. инст. научн. педагогики. т.П Л., 1936.
44. Андреев Н.П. Фольклор и литература // Лит. учеба, 1936, № 2, с. 6499.
45. Азадовский М.К. Русские сказочники // Литература и фольклор. Л., 1938, с. 196-272.
46. Азбелев С.Н. О специфике творческого процесса в фольклоре и литературе // Русский фольклор: Вопросы теории фольклора. Т. 19. Л., 1979, с.157-166.
47. Астахова A.M. Исследования советского времени о роли фольклора в литературе. Вопросы сов. лит. ГУ. - М.-Л., 1956. с.306-326.
48. Бабушкин Н.Ф. О специфике стиля в художественной литературе и народно-поэтическом творчестве // Вопросы творческого метода и мастерства в литературе и фольклоре. Томск, 1962, с.157-169.
49. Бабушкин Н.Ф. Творчество народа и творчество писателя. Новосибирск, 1966.
50. Богатырев П.Г., Якобсон P.O. Фольклор как особая форма творчества // Богатырев П.Г. Вопросы теории народного искусства. М., 1971, с 369383.
51. Бритиков А.Ф. Научная фантастика, фольклор и мифология // Русская литература, 1984. № 3.
52. Водовозов Н.В. Русская литература и народное творчество. М., 1962.
53. Волльман Ф. Взаимоотношения литературы и фольклора в ХУШ в. и их роль в развитии русской культуры. // ХУШ век. Сб. 7. М.-Л., 1967.
54. Выходцев П.С. На стыке двух художественных культур: Проблема фольклоризма в литературе // Русский фольклор: Вопросы теории фольклора. Т. 19. Л., 1979 , с. 3-30.
55. Выходцев П.С. Русская литература XX века и фольклор: (Проблемы методологии) // Творческая индивидуальность писателя и фольклор: Сб. науч. тр. Элиста, 1985, с. 5 - 22.
56. Гацак В.М. Сказочник и его текст (к развитию экспериментального направления в фольклористике) // Проблемы фольклора. М., 1975, с.44-53.
57. Горелов А.А. К истолкованию понятия «фольклоризм литературы» //Русский фольклор: Вопросы теории фольклора. Л., 1979, т. 19, с. 3148.
58. Горький М. Заключительная речь на 1 Всесоюзном съезде советских писателей // Правда, 1934. № 242, 2 сентября.
59. Горький М. О советской литературе. Речь на 1 Всесоюзном съезде советских писателей // Правда, 1934. № 228, 19 августа.
60. Громов П.Г. Проблема «литература и фольклор» в советской фольклористике 20-х гг. // Фольклор народов РСФСР: Межвуз. науч. сб. Вып.6. Уфа, 1979, с. 119-125.
61. Гусев В.Е. Типология фольклоризма // Понятия и явления фольклоризма. Л., 1981.
62. Гусев В.Е. Фольклоризм как фактор становления национальных культур // Формирование национальных культур в странах центральной и Юго-Восточной Европы. М., 1977.
63. Далгат У.Б. Литература и фольклор: Теоретические аспекты. М., 1981.
64. Демидов Д.Г. Пространство фольклорного действия и места литературных событий // Язык русского фольклора: Межвуз. сб. -Петрозаводск, 1985, с. 146-156.
65. Дымшиц А. Литература и фольклор: Сб. статей. М., 1938.
66. Елеонский С.Ф. Литература и народное творчество: Пособие для учителей средней школы. М., 1956.
67. Емельянов Л. О природе фольклоризма современной литературы // Русская литература, 1961, № 3, с. 108-122.
68. Емельянов Л.И. Изучение отношений литературы к фольклору // Вопросы методологии литературоведения. М.-Л., 1966, с.256-283
69. Жукас С. О соотношении фольклора и литературы // Фольклор: Поэтика и традиция, 1981. М., 1982, с.8-20.70.3емцовский И.И. О современном фольклоризме. Традиционный фольклор в современной художественной жизни. Л., 1984.
70. Исупов К.Г. Мифологизм, фольклоризм и художественный историзм писателя // Проблемы типологии литературного фольклоризма: Межвуз. сб. науч. тр. Челябинск, 1990, с. 4-15.
71. Калугин В.И. «Залог возрождения»: Фольклор и развитие русской литературы (XIX в.) // Литературная учеба. 1982, № 5, с. 186-197.
72. Кедров К. Звездная книга // Новый мир, 1982, № 9, с. 233-241. (тема взаимодействия человека и мироздания в русском народном творчестве и использование ее в художественной литературе).
73. Китайник М.Г. О специфике фольклорных связей советской детской литературы // Роль фольклора в развитии литератур народов СССР. -М„ 1975.
74. Кривощапова Т.В. Проблема «Литература и фольклор» в советской фольклористике // Филологический сборник. Вып. 18. Алма-Ата, 1976, с.57-67.
75. Лазарев А.И. Типология литературного фольклоризма: (к постановке проблемы) // Тезисы IX итоговой науч.конф.: Секц. гуманитарных наук. -Челябинск, 1985, с.42.
76. Левинтон Г.А. Замечания к проблеме «фольклор и литература» // Труды по знаковым системам. Вып. УП. Тарту, 1975, с.76-87.
77. Левинтон Г.А. Фольклоризм и «мифологизм» в литературе// Литературный процесс и развитие русской культуры ХУШ XX вв.: Тезисы научной конф. -Таллин, 1985, с.38-41.
78. Литература и фольклор (Передовая статья о значении устной поэзии для развития современной литературы) // Литературная газета, 1945, №30, 14 июля.
79. Медриш Д.Н. Литература и фольклорная традиция: Вопросы поэтики.-Саратов, 1980.
80. Медриш Д.Н. Взаимодействие двух словесно-поэтических систем как междисциплинарная теоретическая проблема // Русская литература и фольклорная традиция: Сб науч. тр. Волгоград, 1983, с.3-16.
81. Медриш Д.Н. Некоторые закономерности взаимодействия фольклора и литературы (Цитата, аллюзия, реминисценция, перифраз)// Проблемы современной советской литературы. Волгоград, 1973.
82. Медриш Д.Н. О системно-типологическом изучении литературно-фольклорных связей в области поэтики // Фольклор народов РСФСР: Межвуз. науч. сб. Вып. 12. Уфа, 1985, с.98-103.
83. Неклюдов С.Ю. Статические и динамические начала в пространственно-временной организации повествовательногофольклора // Типологические исследования по фольклору: Сб. ст. памяти В.Я.Проппа (1895-1970). М„ 1975, с. 182-190.
84. Нечаев А.Н. О тождестве литературы и фольклора // Вопросы народнопоэтического творчества. Проблемы соотношения фольклора и действительности. М., 1960, с. 127-145.
85. Новиков Н.В. Русские сказки в ранних записях и публикациях (ХУ1-ХУШ в.).-М., 1971.
86. Новиков Н.В. Русские сказки в записях и публикациях первой половины XIX века. JI., 1961.
87. Новикова A.M., Александрова Е.А. Фольклор и литература: Семинарий. Учеб. пособие для студентов пед. ин-тов. М., 1978.
88. Новикова A.M. Фольклор и литература: (Проблемы их исторических взаимоотношений в русской фольклористике) // Фольклор и литература: (Проблемы их творческих взаимоотношений). М., 1982, с.3-42.
89. Поляков М. В мире идей и образов. Историческая поэтика и теория жанров. М., 1983. (с. 3-22 - Ключи волшебной сказки: Историческая поэтика и теория жанров).
90. Смирнов И.П. Художественный смысл и эволюция поэтических систем. -М., 1977.
91. Тамарченко Н.Д. Сюжет реалистического романа и мифологический сюжетный архетип // Учебный материал по теории литературы: Литературный процесс и развитие русской культуры ХУШ-ХХ вв. -Таллин, 1982.
92. Трыкова О.Ю. Современный детский фольклор и его взаимодействие с художественной литературой. Ярославль, 1997.
93. Тиандер К. Народно-эпическое творчество и поэт-художник // Вопросы теории и психологии творчества. т.2. - вып.1. - СПб., 1909, с. 104174.
94. Чистов К.В. Специфика фольклора в свете теории информации // Типологические исследования по фольклору: Сб. ст. памяти В.Я.Проппа (1895-1970).-М„ 1975.
95. М.ИССЛЕДОВАНИЯ по теме « мифология фольклор - поэтика»
96. История культуры и поэтика. М.,1994.
97. Баран X. Поэтика русской литературы начала XX века: Сб./ Авториз. пер.с англ. -М.,1993.
98. Буслаев Ф.И. Русская народная поэзия. СПб., 1861.
99. Кожевникова H.A. Типы повествования в русской литературе XIX-XX вв.-М.,1994.
100. Жанровое своеобразие художественных форм в литературе XX века: Сб.науч. тр. Ташкент, 1992.
101. Историческая поэтика:Литературные эпохи и типы художественного сознания: Сб. ст. Рос. акад. наук М., 1994.
102. Левинтон Г.А. К проблеме изучения повествовательного фольклора // Типологические исследования по фольклору: Сб. ст. памяти В.Я.Проппа (1895-1970). М„ 1975, с.304-319.
103. Лихачев Д.С. Историческая поэтика русской литературы. СПб., 1997.
104. Лотман Ю.М., Минц З.Г. Литература и мифология // Труды по знаковым системам. Вып. ХШ. Тарту, 1981, с. 35-55.
105. Мелетинский Е.М. Миф и историческая поэтика фольклора // Фольклор. Поэтическая система. М., 1977, с.23-41.
106. Мелетинский Е.М. Избранные статьи. Воспоминания. М., 1998.
107. Михайлова А. О художественной условности. М., 1970.
108. Мошенская JT. Мир приключений и литература // Вопросы литературы, 1982, №9, с.170-202.
109. Проблемы вечных ценностей в русской культуре и литературе XX в.: Сб. науч.тр.,эссе и коммент. Чеч.-инг.гос.ун-т им. Л.Н.Толстого.-Грозный, 1991.
110. Русская литература и культура нового времени: Сб.ст. Рос. акад.наук.Ин-т рус.лит.(Пушк.дом).-СПб., 1994.
111. Скобелев В.П. Слово далекое и близкое: Народ. Герой. Жанр. -Самара, 1991.
113. Трубецкой E.H. «Иное царство» и его искатели в русской народной сказке. // Литературная учеба, 1990, книга 2, с. 100-118.
114. I. ИССЛЕДОВАНИЯ по теме «СКАЗКА (поэтика)»
115. Адлейба Д.Я. Неформульно-повествовательная стереотипия в волшебной сказке // Типология и взаимосвязи фольклора народов СССР.-М., 1980, с. 139-158.
116. Азадовский М.К. Русские сказочники// Литература и фольклор. Л., 1938, с. 196-272.
117. Азбелев С.Н. Отношение предания, легенды и сказки к действительности (с точки зрения разграничения жанров) // Славянский фольклор и историческая действительность. M.-JT., 1965, с.5-25.
118. Аникин В.П. Гипербола в волшебных сказках //Фольклор как искусство слова. Вып. 3. (МГУ). - М., 1975, с.22-36.
119. Бахтина В.А. Пространственные представления в волшебной сказке // Сб. Фольклор народов РСФСР. Вып.1. (БГУ). Уфа, 1974, с.23-27.
120. Бахтина В.А. Время в волшебной сказке // Проблемы фольклора. -М„ 1975, с. 157-163.
121. Бахтина В.А. Об активности героя русской волшебной сказки // Фольклор народов РСФСР. Вып. 3 (БГУ). - Уфа, 1976, с.23-27.
122. Бахтина В.А. Удивление в мире сказки // Фольклор народов РСФСР. Вып.4. (БГУ). Уфа, 1977, с.38-42.
123. Бахтина В.А. Эстетическая функция сказочной фантастики. Наблюдения над русской народной сказкой о животных. Саратов, 1972.
124. Ведерникова Н.М. Русская народная сказка. М., 1977.
125. Веселовский А.Н. Статьи о сказке. 1868-1890 // Полн. собр. соч. М,-Л„ 1938.-Т.16.
126. Виноградов В.В. Проблема сказки в стилистике // Виноградов В.В. Поэтика. Л., 1926.
127. Волков P.M. Сказка. Разыскания по сюжетосложению народной сказки Харьков, 1924.
128. Волков P.M. К вопросу о сказочной обрядности русской народной сказки //Тр. Одесск. гос. ун-та.Сб. филол. ф-та. Т.1. 1940, с.5-27.
129. Волков P.M. Русская сказка. К вопросу о роли сказочника в создании сказочной обрядности // Науч. зап. Одесск. пед. ин-та. Т.6. 1941, с.29-58.
130. Герасимова Н.М. Пространственно-временные формулы русской волшебной сказки // Русский фольклор. Л., 1978, с. 173-180.
131. Герасимова Н.М. Формулы русской волшебной сказки (к проблеме стереотипности и вариативности традиционной культуры) // Советская этнография, 1978, № 5.
132. Гаазе-Рапопорт М.Г., Поспелов Д.А., Семенова Е.Т. Порождение структур волшебных сказок / АН СССР Науч. совет по комплекс, проблеме «Кибернетика». М., 1980.
133. Зуева Т.В. О жанровом выделении волшебных сказок в восточнославянском повествовательном фольклоре // Сказка и несказочная проза: Межвуз. сб. науч. тр. -М., 1992, с.24-51.
134. Иванова A.A. К вопросу о происхождении вымысла в волшебных сказках // Сов. этнография, 1979, № 3, с. 114-122.
135. Ильин И. Духовный смысл сказки // Литература в школе, 1992, № 1, с.3-10.
136. Кербелите Б.П. Методика описания структур и смысла сказок и некоторые ее возможности // Типология и взаимосвязи фольклора народов СССР: Поэтика и стилистикагМ., 1980, с. 48-100.
137. Мелетинский Е.М., Неклюдов С.Ю., Новик Е.С., Сегал Д.М. Проблемы структурного описания волшебной сказки // Труды по знаковым системам. Т.4. Тарту, 1969, с.86-135.
138. Неелов Е.М. Натурфилософия русской волшебной сказки. Учебное пособие по спецкурсу. Петрозаводск, 1989.
139. Неклюдов С.Ю. Статические и динамические начала в пространственно-временной организации повествовательного фольклора // Типологические исследования по фольклору: Сб. ст. М., 1975, с. 182-190.
140. Никифоров А.И. Сказка, ее бытование и носители // Русские народные сказки. M.-JL, 1930, с.7-55.
141. Новик Е.С. Система персонажей русской волшебной сказки // Типологические исследования по фольклору. Му1975, с. 214-246.
142. Померанцева Э.В. Судьбы русской сказки. М., 1965.
143. Пропп В.Я. Морфология (волшебной) сказки. Исторические корни волшебной сказки (Собрание трудов В.Я.Проппа). М., 1998.
144. Пропп В.Я. Поэтика фольклора (Собрание трудов В.Я.Проппа). М., 1998.
145. Пропп В.Я. Русская сказка (Собрание трудов В.Я.Проппа). М., 2000.
146. Разумова И.А. Стилистическая обрядность русской волшебной сказки. Петрозаводск, 1991.
147. Русская сказка:Межвуз.сб.науч.и информатив.тр./Ишим.гос.пед.ин-т им.П.П.Ершова;Администрация г.Ишима.-Ишим,1995.
148. Трубецкой E.H. «Иное царство» и его искатели в русской народной сказке. // Литературная учеба, 1990, книга 2, март-апрель. с.100-118. (первая публикация - «Русская мысль», Прага-Берлин, 1923. № 1-2, с.220-261).
149. Фон Франц М.Л. Психология сказки. Толкование волшебных сказок (пер. с англ.). СПб., 1998.
150. Цивьян Т.В. К семантике пространственных элементов в волшебной сказке // Типологические исследования по фольклору: Сб. статей памяти В.Я.Проппа (1895-1970). -М., 1975, с.191-213.
151. Шастина Е.И. К вопросу о новых принципах изображения сказочного мира современными сказочниками // Фольклор народов РСФСР: Сб. ст. Уфа, 1976, с.28-36.1.. ИССЛЕДОВАНИЯ по теме «литературная сказка», «литературнаясказка ХУШ-Х1Х вв. »
152. Аникин В. Писатели и народная сказка // Русские сказки в обработке писателей. М., 1969.
153. Аникин В. Вечнозеленая ветвь. О поэтических исканиях писательской сказки. «Литература в школе», 1970, № 2.
154. Брауде Л.Ю. К истории понятия «литературная сказка» // Изв. АН СССР, серия лит. и яз. 1977, т. 36, № 3.
155. Брауде Л.Ю. Скандинавская литературная сказка. М., 1979.
156. Елеонский С.Ф. Сказочные традиции в старинной повествовательной литературе. Учен. зап. Московского гор. пед. инст. им. В.П.Потемкина, т. ХУП. - кафедра русской литературы. Вып. 6. -М„ 1957.
157. Званцева Е.П. Жанр литературной сказки в творчестве Антония Погорельского // Проблемы эстетики и творчества романтиков: Межвуз. тематич. сб Калинин, гос. ун-та. Калинин. 1982, с. 42-53.
158. Зуева Т.В. Сказки А.С.Пушкина. М., 1989.
159. Круглое Ю.Г. Русские народные сказки // Русские народные сказки. - В 3-х т. - Т. 1. - М., 1992, с.5-22.
160. Леонова Т.Г. Русская литературная сказка XIX века в ее отношении к народной сказке: (Поэтическая система жанра в историческом развитии). Томск, 1982.
161. Леонова Т.Г. О сходстве и различии форм повествования в русской народной и литературной сказке XIX века // Художественный метод и творческая индивидуальность писателя. Омск, 1987, с.2-15.
162. Леонова Т.Г. Жанровая специфика русской литературной сказки XIX в. в ее отношении к фольклорной // Проблемы литературных жанров. Матер. 2-ой науч. межвуз. конф,- Томск, 1975.
163. Лупанова И.П. Русская народная сказка в творчестве писателей первой половины XIX в. Петрозаводск, 1959.
164. Лупанова И.П. Иванушка-дурачок в русской литературной сказке XIX века // Русская литература и фольклорная традиция: Сб. науч. трудов. Волгоград, 1983, с.16-36.
165. Лупанова И.П. Русская народная сказка в творчестве писателей первой половины XIX века. Петрозаводск, 1959.
166. Медриш Д.Н. Путешествие в Лукоморье. Сказки Пушкина и народная культура. Волгоград, 1992.
167. Медриш Д.Н. Структура художественного времени в фольклоре и литературе // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л., 1974,с. 122-132
168. Мущенко Е.Г., Скобелев В.П., Кройчик Л.Е. Поэтика сказа. -Воронеж,1978.
169. Новиков Н.В. Русские сказки в ранних записях и публикациях (ХУ1 -ХУШ века).-Л., 1971.
170. Новиков H.B. Русские сказки в ранних записях и публикациях первой половины XIX века. M.-JT., 1961.
171. Осмоловский В.Ф. Жанр социально-дидактической сказки в русской литературе. Пути развития // Вопросы русской литературы. Вып. 1 (51). Львов, с. 68-74.
172. Поляков М. В мире идей и образов. Историческая поэтика и теория жанров. М., 1983.
173. Померанцева Э. Писатели и сказочники. M., 1988.
174. Пыпин А.Н. Очерк литературной истории старинный повестей и сказок русских. СПб., 1857.
175. Скачкова C.B. Из истории русской литературной сказки (Жуковский и Пушкин)// Русская литература. 1984, № 4, с.120-128.
176. Сиповский В.В. Из истории русского романа и повести. (Материалы по библиографии, истории и теории русского романа). Ч. 1. ХУШ век. -СПБ., 1903.
177. Тархова H.A. Второе рождение сказки // Литературная сказка пушкинского времени. М., 1988, с. 5-28.
178. Шомина В.Г. Романтизм и народная сказка // Проблемы романтического метода и стиля: Межвуз. тематич. сб. Калинин, 1980, с. 75-80.
179. V. ИССЛЕДОВАНИЯ по теме «литературная сказка XX в. »
180. Абрамюк С.Ф. Фольклорные истоки композиции современной литературной сказки // Проблемы детской литературы: Межвуз.сб,-Петрозаводск, 1976, с. 169 184.
181. Абрамюк С.Ф. Трансформация образа фолыслорно-сказочного героя в творчестве современных советских писателей-сказочников // Художественный метод и творческая индивидуальность автора. -Томск, 1979, с. 138-147.
182. Алексеева М.И. Жанровая специфика повести-сказки В.Шукшина «До третьих петухов»// Проблемы литературных жанров: Матер, четвертой науч. межвуз. конф. Томск, 1983, с.127-128.
183. Аникин В.П. Большое искусство сказки (Обработка народных сказок советскими писателями) Литературная газета, 1952, № 12, 26 января.
184. Аникин В. Писатели и народная сказка // Русские сказки в обработке писателей, М., 1969.
185. Аникин В. Вечнозеленая ветвь. О поэтических исканиях писательской сказки // Литература в школе, 1970, № 2.
186. Арзамасцева И.Н. Гарантийный сказочник Эдуард Успенский // Детская литература. 1993, №1, с.9-12.
187. Арзамасцева И. От зрелища к слову: Сказка Ю.Олеши «Три толстяка» как памятник русского авангарда 20-х гг. // Детская литература. М., 1994, № 3, с.13-16.
188. Бабичева Ю.В. Драматические сказки Николая Гумилева («Дитя Аллаха») и «Дерево превращений») // Вопр. рус. лит. Вып.1 (57). -Львов, 1991, с.51-58.
189. Банк Н. «Сказку пишешь почти не дыша.» // Детская литература. -М., 1992.-№7, с. 13-16.
190. Бармин А. Сказка в повествовании В.П.Астафьева: (Материалы к исследованию) Фольклор народов РСФСР: Межвуз. науч. сб. Вып. 10. Уфа, 1983, с.140-148.
191. Бармин А. О природе мифологизма в эпическом повествовании: (на материале советской прозы) // Фольклор народов РСФСР: Межвуз. науч. сб. Вып. 12.-Уфа, 1985, с. 103-111.
192. Бахтина В. А. Литературная сказка в научном осмыслении последнего двадцатилетия // Фольклор народов РСФСР: Межвуз. науч. сб. Вып. 6. Уфа, 1979, с. 67-74.
193. Бегак Б.А. Неиссякаемый источник (Детская литература и народное творчество). М., 1973.
194. Бегак Б.А. Проблемы литературной сказки // Книга и пролетарская революция. № 6, 1936, с. 18.
195. Берегулева-Дмитриева Т.Г. «Чувство таинственности мира» // Сказка серебряного века. М., 1994, с.7-29.
196. Богатырева Н.Ю. Литературная сказка В.Крапивина // Литературная сказка. История, теория, поэтика: Сб. ст. и материалов. МПГУ, вып. 1. -М., 1996, с.75-77.
197. Богатырева Н.Ю. Социальная направленность сказочных произведений В.П.Крапивина // Мировая словесность для детей и о детях,- Сб. науч. и научно-метод. тр. Mill У, вып.З. М., 1998, с. 124128.
198. Брауде Л.Ю. К истории понятия «Литературная сказка». Изв. АН СССР, Серия литературы и языка, т. 36. - М., 1977, № 3.
199. Брауде Л.Ю. Скандинавская литературная сказка. М., 1979.
200. Брауде Л.Ю. Традиции Андерсена в сказочной литературе // Детская литература. 1975. М., 1975, с. 144-157.
201. Бритиков А.Ф. Научная фантастика, фольклор и мифология // Русская литература, 1984, №3, с. 55- 74.
202. Васюченко И. Игра взаправду: Заметки о сказках Э.Успенского // Детская литература, 1984, № 2, с.22-27.
203. Веднева С.А. Сказка Юрия Коваля как феномен стиля // Литературная сказка. История. Поэтика. Методика преподавания: Межвуз сб. ст. МПГУ. М., 1997, с.74-79.
204. Вейли Р. Мир, где состарились сказки. (Социокультурный генезис прозы В.Токаревой) // Литературное обозрение, 1993, № 1-2, с.24-29.
205. Выходцев П.С. Русская литература XX века и фольклор: (Проблемы методологии) // Творческая индивидуальность писателя и фольклор: Сб. научных трудов. Элиста, 1985, с. 5 - 22.
206. Галимов Ш.З. О жанровом своеобразии сказок С.Г.Писахова. // Великий Октябрь и литература. Тезисы докладов 1У филолог, конф. вузов Сев.-Зап. РСФСР. Сев.-Зап. кн. изд-во, 1966.
207. Галимова Е.Ш. Сказочная традиция в литературе Севера: (Сказка в творчестве Б.Шергина и С.Писахова) // История и культура Архангельского Севера в годы советской власти: Межвуз. сб. науч. тр. Вологда, 1985, с.155-165.
208. Галкин Ю.Ф. Борис Шергин: Златая цепь. М., 1982.
209. Гаспаров Б.М. Мой до дыр (пародирование поэтики футуризма в стихотворной сказке К.Чуковского)// Новое литературное обозрение. -М„ 1992, № 1, с.304-319.
210. Генчева М. Правдивая фантазия и сказочная реальность: размышления о современной сказке Детская литература, 1971.-№6.
211. Герасимов Ю.К. Русский символизм и фольклор // Русская литература, 1985, № 1,с.95 109.
212. Горелов A.A. Соединяя времена. М., 1978.
213. Громова М.И. Сказка в творчестве Л.С.Петрушевской // Литературная сказка. История, теория, поэтика: Сб. ст. и материалов МПГУ. -М„ 1996, с.78-81.
214. Громова М.И. Евгений Львович Шварц и его сказочный мир // Литературная сказка. История. Поэтика. Методика преподавания: Межвуз. сб. ст. МПГУ. -М., 1997, с.29-34.
215. Далгат У.Б. Фольклор и современный литературный процесс// Фольклорное наследие народов СССР и его роль в художественной культуре развитого социализма. М., 1981, с. 120-137.
216. Далгат У.Б. Фольклор и современный литературный процесс // Фольклор: Поэтика и традиция, 1981, М., 1982, с.34-48.
217. Далгат У.Б. Новые черты фольклоризма в современной советской литературе // Фольклорное наследие народов СССР и современность. -Кишинев, 1984, с. 184-214.
218. Дворяшина H.A. Жанр сказки в творчестве Ю.И.Коваля // Литературная сказка. История. Поэтика. Методика преподавания: Межвуз сб. ст. МПГУ. -М., 1997, с.79-82.
219. Екимова Т.А. Природа и функции фантастического и волшебного в советской литературной сказке // Проблемы типологии литературного фольклоризма: Межвуз. сб. науч. тр. Челябинск, 1990, с. 125-133.
220. Екимова Т. А. Драматическая сказка как жанр// Мировая словесность для детей и о детях,- Сб. науч. и научно-метод. тр. МТТГУ, вып. З.-М., 2000, с.98-102.
221. Залыгин С.П. Литературные заботы. М., 1982. (с. 134-175: Сказки реалиста и реализм сказочника: очерк творчества Андрея Платонова).
222. Иванова Э. Сказка и современное детство // Дошкольное воспитание, 1984, № 9, с.68-70.
223. Иноземцев И.В. Современная научная сказка, ее нравственные и образовательные аспекты // Проблемы детской литературы: Межвуз. сб. науч. тр. Петрозаводск, 1981, с.91-110.
224. Исаева Е.Ш. Театральные сказки Е.Шварца в их соотношении с фольклорными традициями // Учебные материалы по теории литературы. Таллин, 1982.
225. Исаева И. Заметки о поэтике современной зарубежной литературной сказки // Детская литература. 1979. М., 1979, с.142-159.
226. Каверин В. Письменный стол: Воспоминания и размышления. М., 1985. (с. 201-204 - писатель о своих сказках).
227. Калошина Е.А. Сказовая традиция М.Пришвина в прозе Степана Писахова // Мировая словесность для детей и о детях,- Сб. науч. и научно-метод. тр. МПГУ. Вып.З. -М., 1998,с.118-122.
228. Камышанова Л. О герое литературной сказки (А.Толстой. «Золотой ключик») // О литературе для детей. Вып. 11.- Л., 1966, с. 136-159.
229. Киселев А.Л. Пришвин-художник. Хабаровск, 1978.
230. Китайник М.Г. О специфике фольклорных связей советской детской литературы // Роль фольклора в развитии литератур народов СССР. -М., 1975.
231. Китайник М.Г. О фольклоризме А.П.Гайдара. // Творчество А.П.Гайдара. Вып. 3. Горький, 1976, с.37-45.
232. Колесова Л.Н. Читая и перечитывая (о сказке А.Н.Толстого «Золотой ключик, или приключения Буратино») // Проблемы детской литературы. Петрозаводск, 1992, с. 133-140.
233. Колосова С.Н. Волшебство в «Сказках голубой феи» Л.Чарской // Мировая словесность для детей и о детях.- Сб. науч.и научно-метод. тр. МПГУ, вып.5.-М., 2000, с. 124-130.
234. Колядич Т.М. Сказки Софьи Прокофьевой // Литературная сказка. История, теория, поэтика: Сб. ст. и материалов. МПГУ, М., 1996, с. 71-75.
235. Колядич Т.М. Цикл С.Прокофьевой о Белоснежке. К проблеме взаимодействия литературных и фольклорных традиций // Мировая словесность для детей и о детях,- Сб. науч. и научно-метод. тр. МПГУ. Вып.4. М., 1999, с. 95-97.
236. Конон В. Вечно юная мудрость народа Заметки о карнавальной природе народной сказки // Детская литература, № 55, 1987, с. 16-20.
237. Комлева Г.А. Пространственный мир литературной сказки// Проблемы детской литературы. Петрозаводск, 1992, с. 68-76.
238. Краснова Т. В ладу со сказкой (традиция фольклорной сказки в творчестве русских писателей XX в.). Иркутск, 1993.
239. Кривощапова Т.В. Жанр литературной сказки в прозе В.Шукшина // Фольклор и литература Сибири: Сб. статей. Омск, 1981, с.24-33.
240. Кривощапова Т.В. Жанр литературной сказки в современной советской литературе // Проблемы литературных жанров: Мат. четвертой науч. межвуз. конф. 28 сент. 1 окт. 1982 г. - Томск, 1983, с. 125-126.
241. Кривощапова Т.В. Русская литературная сказка конца XIX начала XX века: Учебное пособие по спецкурсу для студентов. - Акмола, 1995.
242. Круглое Ю.Г. Давно решенный спор. Фольклор наших дней. Суровый критик ХУШ века. Современная старина. Клад в тридцать сказок. Живое наследие. Открытиям нет конца. «Советская культура», 1972, 31 октября, №131.
243. Леонова Т.Г. Современная литературная сказка и народнопоэтическая традиция // Фольклорное наследие народов СССР и современность. Сб. науч. тр. - Кишинев, 1984, с.246-260 .
244. Леонова Т.Г. О некоторых аспектах изучения литературной сказки // Литературная сказка: история, теория, поэтика. Сб. статей и материалов МПГУ. -М„ 1996, с.4-7.
245. Леонова Т.Г. О сходстве и различии форм повествования в русской народной и литературной сказке XIX века // Художественный метод и творческая индивидуальность писателя. Омск, 1987, с.2-15.
246. Липовецкий М. В некотором царстве. Современная литературная сказка // Литературное обозрение», № 11, 1984, с. 17-24.
247. Липовецкий М.Н. О чем «помнит» литературная сказка? Семантическое ядро историко-литературных модификаций жанра // Модификация художественных форм в историко-литературном процессе. Свердловск, 1988, с. 5-21.
248. Липовецкий М.Н. Поэтика литературной сказки (на материале русской литературы 1920-1980-х годов). Свердловск, 1992.
249. Литвин Э. Народно-поэтическое творчество в изданиях для детей (послевоенный период) // Вопросы детской литературы. М., 1953.
250. Лупанова И.П. Современная литературная сказка и ее критики (Заметки фольклориста) \\ Проблемы детской литературы. Межвуз. сб. науч. тр. - Петрозаводск, 1981, с.76-90.
251. Лупанова И. Быть человеком! (Размышления о герое современной литературной сказки). // Детская литература 1971. М., 1971.
252. Лупанова И.П. Полвека. Советская детская литература. 1916-1967. Очерки. -М., 1969.
253. Лойтер С.М. Писатель-сказитель Степан Писахов // Творческая индивидуальность писателя и фольклор: Сб. науч.тр. Элиста, 1985, с. 130-138.
254. Матвейчук Н.Ф. В творческой мастерской М.Горького: (работа над фольклором). Львов, 1982.
255. Мещерякова М.И. Русская детская, подростковая и юношеская проза второй половины XX в. М., 1997.
256. Мещерякова М.И. Современная русская сказка для детей и юношества: основные направления и тенденции развития // Литературная сказка. История,теория, поэтика,: Сб. статей и материалов. МПГУ, М., 1996, с.71-75.
257. Минералова И.Г. Лидия Чарская сказочница // Мировая словесность для детей и о детях,- Сб. науч. и научно-метод. тр. МПГУ, Вып.5.-М„ 2000, с.121-124.
258. Минералова И.Г. Мифопоэтическое в русской народной и литературной сказке: перевод и подлинник // Литературная сказка. История. Поэтика. Методика преподавания: Межвуз. сб. статей. (МПГУ). Вып. 2.-М., 1997, с.87-90.
259. Минералова И.Г. Феномен детства в мировой словесности // Мировая словесность для детей и о детях.- Сб. науч. и научно-метод. тр. МПГУ, Вып.З.-М., 1998, с.3-7.
260. Молдавский Д. О русской сатирической сказке (Народная сказка в сов. литературе) // Дальний Восток, Хабаровск, 1953, № 3.
261. Монгуш Е.Д. О некоторых особенностях литературной сказки Л.С.Петрушевской // Мировая словесность для детей и о детях: Сб. науч.и научно-метод. тр. МПГУ, Вып.4. - М., 1999, с.97-99.
262. Мотяшов И. Правда сказки. Дошкольное воспитание, 1976, № 5, с. 106-111.
263. Мошенская Л. Расскажи мне сказку про Аэлиту: приключенческая литература и сказка ^Детская литература, 1985, № 3, с.16-20.
264. Муравьев В.Л. Сказки для взрослых // Цветок папоротника: Сказки русских писателей ХУП-ХХ вв. М., 1990, с. 6-18.
265. Нагишкин Д.Д. Сказка и жизнь. Л., 1957.
266. Неелов Е.М. Волшебно-сказочные корни научной фантастики. -Л.,1986.
267. Неелов Е.М. Легкое дыхание волшебной сказки. Детская литература, 1977, № 8, с.7-10.
268. Неелов Е.М. Научно-фантастические мотивы в сказочном цикле А.М.Волкова «Волшебник Изумрудного города» // Проблемы детской литературы: Межвуз. сб. Петрозаводск, 1976, с. 133-148.
269. Неелов Е.М. Научно-фантастические мотивы в сказочном цикле В.Каверина // Традиции и новаторство. Вып.З. (Башк. гос. ун-т). -Уфа, 1975.
270. Неелов Е.М. Образ океана в народной сказке и научной фантастике //Проблемы детской литературы. Межвуз. Сб. Петрозаводск, 1979, с.127-141.
271. Неелов Е.М. Отарки и медведь на липовой ноге (глубинная структура народной сказки в научно-фантастическом рассказе // Проблемы детской литературы: Межвуз. сб. Петрозаводск, 1984, с.133-150.
273. Неелов Е.М. Переступая возрастные границы. (Заметки о «взрослом» содержании сказок К.И.Чуковского) // Проблемы детской литературы: Межвуз. сб. Петрозаводск, 1976, с. 53-70.
274. Неелов Е.М. Сказка, фантастика, современность. Петрозаводск, 1987.
275. Неелов Е.М. Снегурочки не умирают: (трансформация фольклорного образа в психологической новелле, литературной сказке, научно-фантастическом рассказе) // Русская литература и фольклорная традиция: Сб. науч. тр.- Волгоград, 1983, с. 75-92.
276. Неелов Е.М. Фантастический мир Ольги Ларионовой («Сказка королей») // Проблемы детской литературы: Межвуз.сб,- Петрозаводск, 1989, с.95-109.
277. Неелов Е.М. Фантастический мир Стругацких (повесть «Малыш») //Проблемы детской литературы. Петрозаводск, 1992, с. 49-67.
278. Неелов Е.М. Фольклорно-сказочный «мир без выбора» в литературной сказке и научной фантастике // Проблемы детской литературы: Межвуз.сб. Петрозаводск, 1987, с. 126-145.
279. Непомнящий В. Что ждет сказку. Памяти К.И.Чуковского // Детская литература, 1973, № 3.
280. Нечаев А. Русские народные сказки в советских изданиях для детей (Обраб. сказок А.Толстым, принципы работы с фольклором Н.Рыбаковой, И.Карнауховой, М.Булатова и А.Любарской) // О детской литературе. Сб. статей. М.-Л., 1950.
281. Павликов Г.Ф. Горькая сказка: (О повести-сказке Василия Шукшина «До третьих петухов») // XXX Герценовские чтения: Литературоведение. Науч. докл. (Ленингр. гос. пед. ин-т). Л., 1977, с. 52-55.
282. Павликов Г.Ф. Повести-сказки В.Шукшина: («Точка зрения», «До третьих петухов») // Современное литературное развитие и проблема преемственности: Сб. науч. трудов (Ленингр. гос. пед. ин-т). Л., 1977, с.164-167.
284. Пахомова М.Ф. Михаил Михайлович Пришвин. Л., 1970.
285. Петровский М. Что отпирает «Золотой ключик»? (Сказка в контексте литературных отношений) // Вопросы литературы, 1979, № 4, с.251.
286. Петровский М. Книги нашего детства. М., 1986.
287. Погодин Р. Гуси-лебеди. О законах жанра сказки // Детская литература, 1993, № 2, с.3-8.
288. Почепцов Г. Сказка должна быть сказкой // Литературная газета, 1984, 14 марта, №11, с.З.
289. Притягательная сила сказки // В мире книг, 1978, № 2, с.74-76.
290. Рассадин С. Обыкновенное чудо. Кн. о сказках для театра. М., 1964.
291. Родари Д. Грамматика фантазии. Введение в искусство придумывания историй. М., 1978.
292. Рыбаков Н.И. Из наблюдений над послевоенными сказами П.Бажова и Б.Шергина // Русская литература XX в. Советская литература. Сб. трудов. (МГПИ).- М„ 1975.
293. Савушкина Н.И. Проблема фольклоризма литературы и ее решение на сибирском материале // Фольклор и литература Сибири. Вып. 4. -Омск, 1980, с.3-11.
294. Селезнев Ю. Если сказку сломаешь // О литературе для детей: Сб. критических статей. Вып. 23.- Л., 1979, с. 16-35.
295. Селезнев Ю. Иванушка-дурачок в век космоса. Фантастическое в современной прозе // Златая цепь М., 1985., с. 204-221.
296. Скоробогач Т.Л. Сказочные формы повествования и реализм в сказке-были М.М.Пришвина «Кладовая солнца» // Мировая словесность для детей и о детях.- Сб. научных и научно-методических трудов. МПГУ, Вып.З.-М., 1998, с. 114-118.
297. Славова М.Т. К вопросу о характере и функциях фантастического в беллетристике для детей. // Проблемы детской литературы: Межвуз. сб. Петрозаводск, 1989, с.78-85.
298. Славова М.Т. О природе героя в беллетристике для детей // Проблемы детской литературы: Сб. науч. тр. Петрозаводск, 1992, с.8-16.
299. Смирнов М. «.Удлиняет детство»: Заметки о трех способах литературной обработки фольклорных записей русской волшебной сказки // Литературная учеба, 1981, № 6, с. 193-198.
300. Смирнова М. Волшебные мотивы в литературной сказке // Детская литература. 1977, №9, с.32-36.
301. Степанова A.A. Жанр литературной сказки в творчестве А.Гайдара // Творчество А.П.Гайдара. Вып. 3. Горький, 1976, с.64-71.
302. Тамарченко Н.Д. Сюжет реалистического романа и мифологический сюжетный архетип // Учебный материал по теории литературы: Литературный процесс и развитие русской культуры ХУШ-ХХ вв. -Таллин, 1982.
303. Творчество В.М.Шукшина. Поэтика. Стиль. Язык: Межвуз.сб.ст. (Алтайск.гос.ун-т, НИИ гуманит.исслед.). Барнаул, 1994.
304. Тигценко Н.В. Семантико-синтаксические особенности фантастических эпизодов в русской народной волшебной сказке и литературной сказке XX века //Язык русского фольклора. -Петрозаводск, 1992, с.103-108.
305. Токмакова И. Истина должна быть красивой. (Лит. сказки С.Прокофьевой) // Детская литература, 1977, № 7, с. 19-20.
307. Трыкова О.Ю. Поэтика сказки в творчестве Ю.Коваля // Литературная сказка. История, теория, поэтика: Сб. статей и материалов, МПГУ. М„ 1996, с. 81-84.
308. Туманова С.Р. Поэтика сказок К.Г.Паустовского // Мировая словесность для детей и о детях. // Сб. науч. и научно-метод. тр. МПГУ, Вып.З.-М., 1998, с. 110-114.
309. Федь Н.М. Зеленая ветвь литературы: Русский литературный сказ. -М., 1981.
310. Филатова H.A. Волшебно-сказочные закономерности в романе А.Беляева «Ариэль» // Проблемы детской литературы: Межвуз. сб. -Петрозаводск, 1989, с.86-94.
311. Харчев В. Сказка старая, сказка новая. // Север, 1978, № 12, с. 118126.
312. Христиенко М.А. Путешествие в волшебную страну. Литература в школе. - 1991, №2
313. Чернявская И.С. Некоторые особенности современной литературной сказки // Проблемы детской литературы. Межвуз. сб. Петрозаводск, 1979, с.115-126.
314. Чернышева Т.О. Надоевшие сказки XX века (о кризисе научной фантастики)// Вопросы литературы. М., 1990, № 5, с.62-82.
315. Чернышева Т. О старой сказке и новейшей фантастике // Вопросы литературы, 1977, №1, с.229-248.
316. Чернышева Т.А. Природа фантастики. Иркутск, 1985.
317. Чуковский К. Признания старого сказочника. «Литературная Россия», 1970. 23 января. №4, 31 января, №5.
318. ШастинаЕ.И. Сказки, сказочники, современники. Иркутск, 1981.
319. Шаров А.И. Волшебники приходят к людям. Книга о сказке и сказочниках. М., 1985.
320. Шустов М.П. К проблеме жанра сказки как стилеобразующего элемента в творчестве раннего Горького: (Обзор литературы) // Вопросы горьковедения: (Пьеса «На дне»), Межвуз. сб. Горький, 1977, с.119-132.
321. Щекотов Ю.Д. Революционная сказка в детской литературе 20-х гг. // По законам жанра (вып.З). Тамбов, 1978, с.38-45.
322. Ярмыш Ю. О жанре мечты и фантазии. Радуга. - Киев, 1972, №11.1. У1.ДИССЕРТАЦИИ:
323. Богатырева Н.Ю. Литературная сказка В.П.Крапивина: Автореф. дисс. к. фил. н. -М., 1998.
324. Дубровская И.Г. Советская детская сказочная повесть 30-х годов (вопросы сюжетосложения): Автореф. дисс. . к. фил. н. Горький, 1985.
325. Исаева Е.Ш. Жанр литературной сказки в драматургии Е.Шварца: Автореф. дис. . к. фил. н. М., 1985.
326. Лейдерман М.Н. (псевдоним М.Липовецкий) Советская литературная сказка (Основные тенденции развития): Автореф. дисс. . к., фил. н. Свердловск, 1989.
327. Леонова Т.Г. Русская литературная сказка XIX в. в ее отношении к народной сказке: Автореф. дисс. . д. фил. н. М., 1988.
328. Ляхова В.В. Советская детская драматическая сказка 30-х годов: Автореф. дисс. . к. фил. н. Томск, 1980.
329. Медриш Д.Н. Литература и фольклорная традиция: (Проблемы поэтики): Автореф. дисс. д.фил. н. Киев, 1983.
330. Михнюкевич В.А. Истоки жанра литературного сказа. Автореф. дисс. . к. фил. н. - М., 1975.
331. Неелов Е.М. Современная литературная сказка и научная фантастика. Автореф. дисс. . к. фил. н. М.,1973.
332. Привалова З.В. Советская детская литературная сказка 20-30-х годов. Автореф. дисс. . к. фил. н. М. 1959.
333. Трыкова О.Ю. Отечественная проза последней трети XX века: жанровое взаимодействие с фольклором: Автореф. дисс. . д. фил. н. -М., 1999.
334. Чернышева Т.А. Природа фантастики (гносеологический и эстетический аспекты фантастической образности): Автореф. дисс. . д.фил. н. -М„ 1979.
335. Шабанова А.Б. Языковые фольклоризмы в современной литературной сказке для детей: Автореф. дисс. . к. фил. н. Воронеж, 1992.
Английская литературная сказка 20-го века. Традиции Л.Кэрролла в творчестве Д. Барри. Сказки о Питере Пэне. История создания. «Питер Пэн и Венди» как сказка детского сознания. Образ Питера Пэна. Нигдешний остров как материализация мира детского воображения. Традиционный конфликт добра и зла в сказке. Образ капитана Крюка. Соотнесённость детского и взрослого миров. Мотив вечности детства. Особенности стиля. Сказка А. Милна «Винни Пух и все-все-все» как сказка детского сознания. История создания. Игровая реальность как источник сказочной реальности. Пространство и время в сказке. Отсутствие традиционного конфликта добра и зла. Психологические и речевые характеристики персонажей. Образ Винни Пуха. Роль Кристофера Робина в повествовании. Смысл финала. Переводы сказки на русский язык. Особенности перевода Б. Заходера. «Мэри Поппинс» П. Трэверс как философская сказка. Фантастическое и реальное. Образ няни-волшебницы. Философия детства в сказке. Образы детей и взрослых. Перевод Б.Заходера.
Модуль 2. Основная учебная литература
1 Ред. Зубарева Е.Е. Детская литература.Москва,Просвещение,2004 , 567с.
2 Ред. Полозова Т.Д. Русская литература для детей.Москва,Просвещение,2002 , 692с.
3 Зайцев Б.К. Жуковский.Москва,Просвещение,2003 , 367с.
4 Шмидт СО. В.А. Жуковский - великий русский педагог.Москва,Просвещение,2003 , 453с.
Методические указания студенту
В целях комплексного изучения теоретического и практического материала курса необходимо использовать план-конспект лекций, план практических занятий, список вопросов к экзамену, а также базовые учебные пособия
Учебно-методическая карта дисциплины
Заочная сокращенная форма обучения
| № п/п | Раздел дисциплины | Л | ЛР | ПЗ | С | Форма контроля |
| Специфика детской литературы | ||||||
| Произведения устного народного творчества в детском чтении | Контр.р. | |||||
| Зарубежная литературная сказка XVII-XIX в.в. | Творч. задания | |||||
| Русская литературная сказка ½ XIX в. | Реферат | |||||
| Русская литературная сказка 2/2 XIX в. | ||||||
| Тема детства в русской литературе XIX в. | Тест | |||||
| Поэты – обэриуты - детям | ||||||
| Детская литература 20-30 г. XX в. | ||||||
| Юмористическая литература | ||||||
| Зарубежная литературная сказка | Экз. |
Лекции
Практические
Модуль 4. Средства контроля качества обучения
Примерные вопросы контрольных работ
1 Покажите особенности жанра колыбельной песни на примере одной - двух песен (выучить наизусть).
2 Подберите несколько пословиц и поговорок на одну тему из различных национальных литератур.
3 Приведите примеры считалок-бессмыслиц и считалок с сюжетом (2-3 произведения).
4 Раскройте особенности жанра перевертыш в детском фольклоре (2-3 произведения).
5 Определите особенности различных видов сказок (волшебные, бытовые, сказки о животных) на
примере 1 -2 сказок на выбор из различных национальных литератур.
6 Покажите значение скороговорок в формировании речевой деятельности ребенка; приведите
примеры.
7 Функции пестушек, потешек и прибауток в детском фольклоре. Привести примеры.
Вопросы к экзамену (собеседованию)
1 Тема природы в произведениях М.М. Пришвина.
2 Человек и природа в рассказах Э. Сетона - Томпсона.
3 Лесная газета В. Бианки. Структура. Своеобразие жанра.
4 Метафорический образ мира в прозе А. Платонова. Анализ одного из произведений.
5 Литературная сказка 20 - 30-х гг. Борьба за сказку.
6 Творчество С. Михалкова для детей. Трилогия о Дяде Степе.
7 Философское осмысление мира в сказке А. де Сент-Экзюпери «Маленький принц».
8 Поэзия А. Барто для детей.
9 Художественное осмысление мира природы в творчестве К.Г. Паустовского.
10 Юмористические рассказы В.Ю. Драгунского.
11 Особенности изображения мира детства Н. Носовым. Повести о Незнайке.
12 Жанр анималистического рассказа в творчестве Е.И. Чарушина.
13 Повесть М. Горького «Детство». Проблематика и поэтика.
14 Произведения А. Милна для детей.
15 Итальянская литературная сказка (Дж. Родари, К. Коллоди).
16 Рассказы А.И. Куприна о детях и животных.
17 Проблема взаимоотношения детей и взрослых в повести А. Линдгрен «Малыш и Карлсон».
18 «Детство Никиты» А. Толстого как автобиографическая повесть.
19 Детские рассказы М. Зощенко.
20 Тема войны в произведениях В.П. Катаева.
21 Поэзия И.П. Токмаковой.
22 Психологическая проза А.Г. Алексина.
23 Литература для детей в годы Великой Отечественной войны. Жанрово-тематическое своеобразие.
24 Историческая литература (А.Н. Рыбаков, С.П. Алексеев, С.М. Голицын, Г.Н. Юдин и др.)
Модуль 5. Дополнительная литература
1. Ред. Терновский А.В. Детская литература. - Москва, Просвещение,1977 , 589с.
2. Ред. Разова В.Д. Советская детская литература. - Москва, Просвещение,1978 ,711с.
3. Сетин Ф.И. История русской детской литературы. - Москва, Просвещение,1990 , 599с.
4. Ред. Сетин Ф.И. Русская детская литература. - Москва, Просвещение,1972 , 678с.
5. Чернявская Я.А., Розанов И.И. Русская советская детская литература. - Минск,-, 1984 , 874с.
6. Писатели нашего детства. Библиографический словарь. - Москва, Просвещение, 1998 , 500с.
7. Русские детские писатели XX века. Биобиблиографический словарь. - Москва, Просвещение,1998, 500с.
8. Сост. Чернявская И.С. Зарубежная детская литература. - Москва, Просвещение,1982 , 744с.
9. Ред. Мещерякова Н.К., Чернявская И.С. Зарубежная литература для детей и юношества (в 2
частях). – Москва:Просвещение,1989,589с.
10. Лупанова И.П. Полвека. Советская детская литература. 1917 - 1967. –Москва:Просвещение,1969,533с.
11. Павлова Н.И. Лирика детства. Некоторые проблемы поэзии. – Москва: Просвещение,1987 , 534с.
12. Путилова Е.О. История критики советской детской литературы. 1917 -
1941. - Москва, Просвещение,1982 ,332с.
13. Сивоконь СИ. Веселые ваши друзья: очерки о юморе в советской литературе для
детей.- Москва: Просвещение,1986 ,456с.
14. Егоров СФ. К.Д. Ушинский. Книга для учащихся. - Москва, Просвещение,1977 ,311с.
15. Илюшин А.А. Поэзия Некрасова. - Москва, Просвещение, 1990 , 401с.
16. Кузнецова Н.И и др. Детские писатели. Справочник для учителей и
родителей. - Москва, Просвещение,1995 , 501с.
17. Мельников М.Н. Русский детский фольклор. – Москва: Просвещение, 1987 , 432с.
18. Литературные манифесты западноевропейских романтиков. – Москва: Просвещение, 1980 , 699с.
Похожая информация.
Литературная сказка как жанр, безусловно, является полноправным и полнокровным направлением литературы. Кажется, спрос на данные произведения не исчерпается никогда, они будут непременно и постоянно востребованы и детьми, и взрослыми всех возрастов. Сегодня сей жанр универсален, как никогда. Литературные сказки и их авторы популярны, хотя и случаются определенные неудачи. По-прежнему сохраняется связь с фольклором, но используются и современные реалии и детали. достаточно велик. Пробуя обозначить лишь самые-самые, можно исписать не один лист бумаги. Но все же попробуем сделать это в данной статье.
Особенности литературной сказки
Чем же она отличается от фольклорной, народной. Ну, во-первых, тем, что у нее есть конкретный автор, писатель или поэт (если она в стихах). А фольклор, как известно, предполагает коллективное творчество. Особенности литературной сказки в том, что она объединяет в себе принципы и фольклора, и литературы. Можно и так сказать: это следующая ступень эволюции фольклора. Ведь многие авторы пересказывают известные сюжеты сказок, считающихся народными, используя тех же персонажей. А иногда придумывают новых оригинальных героев и рассказывают об их приключениях. Оригинальным может быть и название. Литературных сказок придумано сотни, но у всех есть конкретное авторство и ярко выраженная
Немного истории
Обращаясь к истокам авторской сказки, условно можно отметить египетскую «О двух братьях», записанную еще в 13 веке до Также вспомнить о греческих эпосах «Илиаде» и «Одиссее», авторство которых приписывают Гомеру. А в церковные притчи - не что иное, как подобие литературной сказки. Во времена Ренессанса список литературных сказок представлял бы собой, наверное, собрание новелл известных писателей.
Дальнейшее развитие жанр получил в 17-18 веках в европейских сказках Ш. Перро и А. Галлана, российских - М. Чулкова. А в 19-м целая плеяда гениальных авторов в разных странах использует литературную сказку. Европейские - Гофман, Андерсен, например. Русские - Жуковский, Пушкин, Гоголь, Толстой, Лесков. Список литературных сказок в 20 веке расширяют своим творчеством А. Толстой, А. Линдгрен, А. Милн, К. Чуковский, Б. Заходер, С. Маршак и многие другие, не менее известные авторы.
Сказки Пушкина
Понятие «литературная авторская сказка», может быть, лучше всего иллюстрирует творчество Александра Пушкина. В принципе, данные произведения: сказки «О царе Салтане», «О рыбаке и рыбке», «О попе и его работнике Балде», «О золотом петушке», «О мертвой царевне и семи богатырях» - не планировались для представления детской аудитории. Однако в силу обстоятельств и таланта автора оказались в скором времени в списке для чтения детям. Яркие образы, хорошо запоминающиеся строчки стихов ставят эти сказки в разряд безусловной классики жанра. Однако немногие знают, что Пушкин использовал в качестве основы для сюжетов своих произведений народные сказки, такие как «Жадная старуха», «Батрак Шабарш», «Сказка о чудесных детях». А в самом народном творчестве поэт видел неисчерпаемый источник образов и фабул.
Список литературных сказок
Можно долго говорить об оригинальности пересказов и переделок. Но в этом плане лучше всего будет вспомнить известную сказку Толстого «Буратино», которую автор «переписал» с коллодиевского «Пиноккио». Сам Карло Коллоди, в свою очередь, использовал народный образ деревянной куклы уличного театра. Но «Буратино» - совершенно другая, авторская сказка. Во многом, по мнению некоторых критиков, превзошедшая оригинал в плане своей литературно-художественной ценности, по крайней мере, для русскоязычного читателя.
Из оригинальных литературных сказок, где герои придуманы самим автором, можно выделить две истории про Винни-Пуха, проживающего со своими друзьями в Стоакровом лесу. Созданная в произведениях волшебная и оптимистическая атмосфера, персонажи жителей Леса, их характеры поражают своей необычностью. Хотя и здесь в плане организации повествования использован прием, ранее примененный Киплингом.
Интересны в данном контексте и сказки Астрид Линдгрен про забавного летающего Карлсона, живущего на крыше, и Малыша, который становится его другом.
Экранизации литературных сказок
Надо отметить, литературные сказки - благодатный и неисчерпаемый материал для экранизаций, художественных и «мультяшных». Чего только стоит экранизация цикла сказок Джона Толкина (Толкиена) о приключениях хоббита Бэггинса (в одном из первых переводов на русский - Сумкинса).
Или всемирно известная эпопея о молодых волшебниках и Гарри Поттере! А мультфильмам вообще несть числа. Тут тебе и Карлсон, и Волшебник Изумрудного города, и прочие герои, знакомые всем с детства персонажи литературных сказок.