Дома советской элиты: где жили артисты большого театра. Дома советской элиты: где жили артисты большого театра Дом максаковой в брюсовом переулке

Дом в Брюсовом переулке 19 стал знаменитым задолго до того, как был построен, – сразу, как были опубликованы его первые эскизы со странным фасадом-рощей. Будучи построен, он интригует еще больше. Во-первых, это первый жилой дом в Москве с атриумом и автоматизированной автостоянкой. Во-вторых, тот самый «древесный» фасад, продемонстрировавший принципиально новый подход к так называемой средовой архитектуре. До сих пор под контекстом подразумевалось нечто исключительно рукотворное: дома, улицы, площади. Алексей Бавыкин расширил список, превратив фасад в зеркало окружающего его сквера.

Объект: жилой дом-апартаменты
расположение: Брюсов переулок, 19, ЦАО, Москва
девелопер: ОАО «Усадьба-Центр»
архитектура: ООО «Мастерская архитектора Бавыкина». Арх.: Алексей Бавыкин, Григорий Гурьянов (ГАП), Михаил Марек, при участии Юлии Раневой и Дмитрия Травникова
конструкции: ООО «Финпроект». ГИП: Л. Коростелева
инженерия: ООО «Интертехпроект»
общественные интерьеры: Архитектурное бюро «Три А Дизайн». Арх.: Амалия Тальфельд, Армен Мелконян
генеральный подрядчик: ОАО «Усадьба-Центр»
проектирование: январь 2003 – май 2006 гг.
строительство: август 2004 – февраль 2007 гг.
площадь территории, га: 0,4
площадь застройки, кв. м: 1 472
общая площадь здания, кв. м: 13 688
полезная площадь, кв. м: квартиры – 6 496,8
количество квартир: 27
инфраструктура: физкультурно-оздоровительный комплекс с бассейном – 469,4 кв. м,
помещение свободного назначения с отдельным входом с улицы – 219,3 кв. м
количество машиномест: 78 мест
этажность: 8 этажей

Нет ничего труднее для московского архитектора, чем привести проект в полное соответствие с градостроительными нормами.Проблемы, с которыми столкнулись создатели дома в Брюсовом переулке, и вовсе казались неразрешимыми. Заказчик требовал, чтобы площадь дома была не меньше 13 000 кв. м. В таком случае, согласно правилам, его должна окружать огромная придомовая территория – гораздо большая, чем вся территория участка. Кроме того, далеко не все объекты городской инфраструктуры – школа, детский сад, поликлиника, аптека и т. д. – находились от будущего дома так близко, как того требуют нормы. Но желание инвестора построить в этом живописном уголке Москвы жилое здание было столь огромным, что необходимая юридическая лазейка нашлась. Строящееся здание изменило свое назначение, из жилого многоквартирного дома превратившись в дом с апартаментами. Хитрость в том, что отечественное законодательство не считает апартаменты по стоянным жильем, а значит, и объекты социальной инфраструктуры не обязательно должны быть в шаговой доступности от дома.

Там, где построен дом, Брюсов переулок делает небольшой поворот. Бавыкинский объект мог бы замкнуть на себя обе перспективы переулка – и со стороны Тверской, и со стороны Большой Никитской, – однако с обеих точек почти не виден. «Древесный» фасад выведен в ту же плоскость, что и фасад дома XIX века, стоящего от него по правую руку. Алексею Бавыкину не хотелось отвлекать внимание прохожих от маленькой старинной церкви Воскресения на Успенском Вражке, стоящей поблизости, и он, так сказать, спрятал дом за спиной другого соседа – конструктивистского дома, спроектированного Алексеем Щусевым. В результате своим левым краем дом отступает от красной линии, а затем возвращается на нее мощным полукруглым выступом. Этот выступ, как шарнир, соединяет между собой две плоскости, ограждающие с севера желоб переулка – линию фасадов старых доходных домов, начинающуюся от Тверской, и смещенный относительно нее фасад дома Щусева.

Поскольку имелось жесткое ограничение по высоте, архитектор мог создать дом требуемой площади, только застроив часть двора. В результате боковые стены оказались примерно той же длины, что и уличный фасад. Здание можно было бы назвать квадратным, если бы его стены не были слегка скруглены. Архитектор придал им такие очертания, чтобы плотнее «посадить» дом на участке: там, где поблизости нет строений, стены выходят практически к границам участка; а там, где по соседству стоят дома, отступают на расстояние, предусмотренное правилами пожарной безопасности. Внутри здания устроен атриум с панорамными лифтами, перекрытый стеклянной кровлей. Квартиры выходят дверьми на опоясывающие его балконы. Такой принцип планировки, чрезвычайно распространенный в гостиницах, в России до сих пор не применялся в жилых домах.

Причина – все те же правила пожарной безопасности. По атриуму огонь может легко перекинуться с этажа на этаж. Пожарные разрешили устроить атриум лишь при условии, что весь дом будет оборудован спринклерами. В той части здания, что смотрит на переулок, верхние два этажа занимает пентхаус. Он сдвинут вглубь по отношению к фасаду, из-за чего на седьмом этаже (на первом этаже пентхауса) образовалась широкая терраса, накрытая «крылом» металлического козырька. Конструктивно здание представляет собой систему продольных и поперечных стен с шагом 8,2 метра. Этим оно отличается от большинства московских новостроек – «этажерок» с перекрытиями, лежащими на отдельно стоящих колоннах. Эта система – ноу-хау архитектурного бюро Бавыкина. По мнению ее создателей, подобная система оптимальна для жилых домов. Восьмиметровый пролет между опорами позволяет устроить внутри большую гостиную, или столовую с кухней, или две широкие спальни. А в подземной автостоянке в него поместятся три автомобиля.

«Древесный ордер» бавыкинского дома – это хорошо известный и в последнее время очень (пожалуй, даже чересчур) распространенный в нашей архитектуре мотив окон со смещенными осями. Тема изменена, но опознается. Здесь, как, например, и в Сергея Киселева, проемы имеют характерный вид щели, рассекающей по вертикали весь этаж, от перекрытия до перекрытия. Чтобы понять логику этого приема, надо представить себе стены, окружающие дом, предельно абстрактно – как мембрану, которая в разных своих частях, в зависимости от потребностей жильцов, должна иметь разную степень прозрачности. Добиться этого можно разными способами. В частности, таким: во внешних стенах, стоящих по кромке перекрытий, делать разрывы, ширина которых зависит от того, какой «коэффициент прозрачности» должна в этом месте иметь оболочка. Здесь нет ни окон, ни стен в привычном понимании: скорее, это гигантская решетка переменной плотности.

В большинстве русских построек идейная основа, из которой вырос этот мотив, выхолощена. Окна, которые в действительности не опускаются до пола и не поднимаются до потолка, «дорисованы» на фасаде. А ритм их сбивающегося шага продиктован соображениями не пользы, а композиционной выразительности. Бавыкин разрабатывает тему всерьез. Каменная «роща» – не рельеф на фасаде. Она объемна. Это в прямом смысле слова решетка, поставленная на небольшом расстоянии перед стеной дома (стеной именно в привычном понимании, с простенками и окнами). И ширина проемов здесь действительно обусловлена потребностями жильцов. Стремясь защитить их от случайных взглядов прохожих, архитектор на нижних этажах сделал простенки шире, чем на верхних. Поэтому решетчатая мембрана и приобрела очертания деревьев со стволами, толстыми внизу и ветвящимися кверху.

«Деревья» здесь, как в настоящей роще, стоят неравномерно. Это тоже имеет рациональное обоснование. Одна часть уличного фасада смотрит на сквер, а другая – прямо в окна Дома композиторов, стоящего на противоположной стороне переулка. Эту-то часть и прикрывают плотнее всего каменные «деревья». А перед теми окнами, что обращены к скверу, они стоят реже. Впрочем, нельзя сказать, что каменное забрало, надвинутое на фасад, надежно прикрывает жильцов от взглядов извне – случись такое, в квартирах было бы темно. Скорее, это символический ответ архитектора на вызов контекста. Позади дома находится двор, огороженный по бокам глухими стенами соседних строений, а с четвертой стороны – дворовым фасадом офисного центра «Усадьба-Центр». Во двор можно попасть из Вознесенского переулка, пройдя насквозь офисное здание. Из его окон хорошо виден задний фасад дома – округлый, поблескивающий алюминиевой поверхностью, с веселыми балкончиками, убегающими за угол. На главном фасаде балконов нет – не каждый решится выйти из квартиры в тесное пространство многолюдного переулка.

А во двор постороннему человеку попасть трудно. Вот балконы и перекочевали на задний фасад. Однако не следует думать, что дворовый фасад дома могут видеть лишь его жильцы и посетители «Усадьбы». В этом районе уровень земли по степенно понижается от Тверского бульвара к Моховой. Дворовый фасад бавыкинского дома нельзя увидеть с тротуаров, но из окон домов, стоящих выше по склону, он виден очень хорошо. Высокие здания, стоящие в пространстве между Воскресенским переулком и Тверским бульваром, – как бы зрители в театральном партере, перед которыми дом в Брюсовом переулке выступает, как актер. Дом, горделиво предстающий взору во всеоружии современных строительных технологий, смотрится в переулке чужаком. И все же это, как ни странно, – характерный образец московской средовой архитектуры.

Как мы уже говорили, дом проявляет скромность, делая шаг назад с красной линии и не выставляя себя напоказ. Кроме того, в его облике много перекличек с окружающими постройками. У своего соседа, построенного Алексеем Щусевым, он позаимствовал мотив балконов на боковой стене. Да и сама композиция фасада, с тяжелым ризалитом сбоку и убегающими от него в сторону стремительными горизонталями, взята у Щусева. Если смотреть в глубь переулка с Тверской, в проем сталинской арки, козырек над террасой пентхауса продолжает в перспективе линию ее импоста. Каменная облицовка «деревьев» вторит камням на фасадах Тверской. Да и сами «деревья» со срезанными вершинами – не московские ли тополя, точно такие, как в сквере напротив?

Переулки между Тверской и Большой Никитской представляют собой в отношении истории застройки пеструю, сложную, забавную, занимательную и достаточно поучительную картину. История и современность перемешаны здесь достаточно причудливо, при том, что современность имеет здесь свою «историю» – например, Брюсов переулок в ХХ в. облюбовала Московская Консерватория, за ней – Союз композиторов и Большой театр, и небольшая трасса превратилась в историю русской – советской музыки ХХ в., сменившую историю усадебного переулка прошлого. Но имена обитателей переулка ХХ в. настолько знамениты и знаменательны, что в данном случае остается только принять эту «смену вех».

Достаточно указать, что Брюсов переулок сменил три исторических названия, каждое из которых имело важное значение. Старейшее название переулка – Большой Вознесенский – по храму Вознесения Господня (Малое Вознесение) в нынешнем Вознесенском переулке, который первоначально был Малым Вознесенским. Храм необычайно знаменателен – это старейший сохранившийся памятник огромного района от Знаменки до Тверской. Каменное здание храма относится к середине XVI в. и в свою очередь могло быть связано с очень необычным соседом – от Знаменки до Большой Никитской до Романова Газетного переулков (со смещением трасс?) располагался печально знаменитый Опричный двор Ивана Грозного.

В XVIII в. значительные участки Большой Никитской и примыкающих к ней переулков занимают крупные усадьбы. По одной из них (№ 2) переулок получает свое самое известное наименование – усадьбу занимает знаменитый «чернокнижник» граф Я.Брюс, а при Екатерине II – его племянник, один из губернаторов (как писали в это время – главнокомандующих») Москвы В.Брюс. Кроме усадьбы Брюсов, в переулке со стороны Тверской сохранилась усадьба графов Гудовичей, первоначально выходившая на Тверскую и при расширении трассы Тверской – улицы Горького – в 1930-е гг. она была значительно отодвинута и сейчас полностью входит в застройку переулка.

С 1962 по 1994 гг. Брюсов переулок имел статус улицы имени н.а. СССР А.В.Неждановой – легендарной певицы первой половины ХХ в., жившей в описываемом д. 7 (Доме артистов Большого театра СССР, построенном под руководством академика архитектуры А.В.Щусева). В конце XIX и в начале ХХ вв. часть застройки Брюсова переулка заняли доходные дома (№ 6, 1901 г., архитектор А.Ф.Мейснер, др.), с этого началось повышение высоты застройки переулка, предвосхищая строительство в переулке в советский период.

«Артистическое» заселение Брюсова переулка началось в 1928 г., когда здесь одновременно были построены Дом артистов (№ 12, перед выходом переулка к Тверской, по проекту И.И.Рерберга) и Дом артистов МХАТ (№ 17, напротив сквера с памятником композитору А.И.Хачатуряну, по проекту А.В.Щусева, надстроен), внешне выполненный в формах строгого конструктивизма и ставший первенцем работы в Брюсовом переулке именитого архитектора. А.В.Щусев имел колоссальную строительную практику. Этот выдающийся мастер получил звание академика архитектуры еще в Петербургской Императорской Академии художеств.

Творческий поиск архитектора вызывает удивление своим многообразием. А.В.Щусев очень много работал в «русском» стиле (Казанский вокзал в Москве, Русский Паломнический центр в Бари, Италия), активно занимался архитектурной реставрацией (реставрация храма Св. Василия Великого в Овруче под Киевом, проекты реставрации Новгородского Кремля и Новоиерусалимского монастыря), и одновременно активно работал в формах конструктивизма и постконструктивизма (ВСХВ, 1923 г., совместно с И.В.Жолтовским и группой архитекторов, Наркомтяжпром, гостиница «Москва»). Вместе с И.В.Жолтовским А.В.Шусев стал пионером советского градостроительства, выполнив в начале 1920-х гг. перспективный проект градостроительного развития «Новая Москва». Легендой советской архитектуры стала работа А.В.Щусева над строительством Мавзолея В.Ульянова (Ленина) на Красной площади возле Московского Кремля.

Расположенный в середине трассы Брюсова переулка описываемый д. 7 представляет собой характерный пример постконструктивистских поисков А.В.Щусева середины 1930-х гг. Здание состоит из трех соединенных монументальных девятиэтажных корпусов, два боковых корпуса выдвинуты вперед, центральный корпус отодвинут с образованием небольшой «внутренней» площади. На всех корпусах два первых этажа образуют нижний ярус, оформленный в виде рустованной кладки из крупных блоков, верхняя зона оштукатурена. В середине нижнего яруса центрального (заглубленного) корпуса расположен проезд во двор в виде «большой» арки. Центральную вертикаль над этой аркой продолжает ряд двойных балконов на всю высоту верхнего яруса, этому центральному ряду вертикальному балконов аккомпанируют «меньшие» балконы по сторонам этой центральной оси на центральном и боковых корпусах. Для усиления пластической выразительности монументальной архитектурной композиции А.В.Щусев ввел в качестве обрамлений фасадов боковых корпусов в верхних зонах по два ряда трапециевидных нависающих эркеров и между ними на границе нижнего и верхнего ярусов – нависающие балконы на всю ширину фасадов. Завершением фасадов всех трех корпусов стал верхний этаж, ставший «реверансом» в сторону общих классицистических тенденций советской архитектуры 1930-х гг. Верхний этаж на всех корпусах выделенный узким карнизом, оконные проемы выполнены в виде арок, этаж завершен вынесенным нависающим карнизом на валютообразных консолях. В д. № 7, построенном под руководством А.В.Щусева, жили два выдающиеся обитателя Брюсова переулка – это народные артисты СССР А.В.Нежданова и Н.С.Голованов. В квартире № 10 сейчас открыт музей Н.С.Голованова.

Продолжаю серию постов о прогулках по переулкам в районе Тверской улицы. Сегодняшняя локация — Брюсов переулок, о котором я уже упоминал в посте про

Начнем также с пересечения с Большой Никитской, с которой мы сразу видим Палаты Арасланова (памятник архитектуры XVII века).

В 1806 году к палатам было перпендикулярно пристроено новое строение, выходящее на Большую Никитскую. По-моему очень зря, отдельно стоящие палаты, смотрелись бы намного лучше.

В 1914 году здание собирались демонтировать и возмести на этом месте шестиэтажный дом. Но, из-за начавшейся Первой мировой войны, эти планы, к счастью, не были реализованы. В 1990-х годах было решено провести реставрацию с восстановлением первоначального облика здания.

Прямо напротив палат, по адресу Брюсов переулок № 2/14, находится здание-достопримечательность, объект культурного наследия, дом Брюса. Принадлежавший московскому генерал-губернатору Я. А. Брюсу.

06. Во дворе дома много зелени и очень уютно.

Современный главный дом, выходящий на Большую Никитскую, имеет практически те же габариты, что старые каменные палаты, построенные в XVII веке.

Я не зашел внутрь двора, а напрасно, там точно есть, на что посмотреть. И надо будет запечатлеть главный фасад здания. Проходя дальше по переулку, я обратил внимание на остальные строения дома Брюса, и был немного шокирован.

07. Вид на четную сторону переулка. Обратите внимание на крышу ближайшего в кадре дома.

Реставрация дома была проведена в 2009 году, и, наверное, в рамках этой «реставрации» на здании XVII века соорудили вот такую хай-тек крышу.

08. Вид в сторону Большой Никитской.

09. Очень хочется заглянуть под эту крышу, просто из любопытства.

10. Немного зависнув от увиденного, я отправился дальше.

11. Вплотную к дому Брюса примыкает какой-то совсем невзрачный дом. Вполне может быть, что у этого здания интереснейшая история, но сейчас оно выглядит так, будто застряло где-то в прошлом.

Напротив невзрачного дома, по четной стороне переулка, расположена единственная англиканская церковь в Москве! Я даже не знал, что у нас есть такое.

Если верить интернет, то в 1994 году по просьбе королевы Великобритании Елизаветы II тогдашний президент РФ Борис Ельцин вернул здание англиканской общине. Еще всемирная сеть сообщает, что в помещениях церкви разместились англиканский образовательный центр, библиотека, воскресная школа, англоязычное общество анонимных алкоголиков, проводятся и концерты, в том числе благотворительные.

Если посмотреть на старые кадры церкви, то складывается ощущение, что смотришь на небольшой английский городок, а не в самое сердце Москвы. Вот фото 1884 года.

(фото с сайта b1.culture.ru)

Еще сообщается, что в наши дни здесь еженедельно проходят богослужения на английском языке, их посещают до 300 прихожан.

13. Но когда смотришь на церковь, то складывается ощущение, что она заброшена. Посмотрите на торец, витраж заколочен досками.

14. Видно что кирпичная кладка постепенно разрушается. От первоначального забора и башенки при входе на территорию, не осталось и следа.

Почему-то у нас очень часто любят выкладывать фотки Римско-католического Собора Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии (что на Малой Грузинской), и хвастаться, что у нас есть такая красота. Но при все этом не хотят посмотреть на не менее важные, исторически и религиозно ценные объекты, которые нужно приводить в порядок.

Такие места, как Брюсов переулок, хороши тем, что там практически не бывает лишних людей. Здесь нет множества баров или магазинов, здесь, как правило, не проходят туристические маршруты (хотя очень напрасно), и, казалось бы, здесь должно быть очень тихо и свободно, НО! находятся идиоты на своих корытах, которые при свободной одной полосе движения паркуются во втором ряду, практически перекрывая проезжую часть! Типа они тут на пять минут встали. И вот в таком тихом месте образуется пробка! Поэтому у тех, кто считает, что своим корытом во втором ряду он никому не мешает, надо сразу отбирать права.

16. Доходный дом Чернопятова. Здание скульптурной мастерской построено в 1916 году по проекту архитектора Л. Ф. Даукша. Интересно, первоначально дом был такого же цвета, или это его после «реконструкции» так разрисовали?

17. Напротив доходного дома, по адресу Брюсов переулок дом №7, расположен региональный памятник архитектуры - жилой дом артистов Большого театра архитектора А. В. Щусева.

Жить в доме, спроектированным таким человеком, это большая честь, а кто-то вешает на фасад кондиционеры и ставит стеклопакеты.

19. Здесь очень уютно, благодаря двум скверам.

20. Если идти от Большой Никитской в сторону Тверской, то первым будет сквер, где установлен памятник Ростроповичу. Памятник открыт 29 марта 2012 года, ко дню 85-летия музыканта.

Между двумя скверами расположена Церковь Воскресения Словущего, что на Успенском вражке.

Храм посвящён празднику Воскресения словущего. Внутри переулка два сквера и территория вокруг церкви образуют некую площадь между жилыми домами, что придает дополнительный уют. Жаль, что современные районы так не проектируют.

23. Второй сквер, в котором установлен памятник Хачатуряну. Памятник был открыт 31 октября 2006-го в Год Армении в России.

В кадре на заднем плане виден монстр-дом, который построили на месте снесенного в 2003 году.

Вот фото зимы 1983. На ней виден чугунный забор, обрамлявший сквер напротив домов № 17 и № 8 (снесён в 1985-1989 годах), а вот на заднем плане виден тот самый снесенный в 2003 году аккуратный чудесный домик, который отлично смотрелся в переулке.

(фото с сайта s2.drugiegoroda.ru)

24. Теперь на этом месте мы имеем вот это.

Сразу заметно, что дом никак не гармонирует с окружающими сооружениями. Он больше подходит для уже сложившейся новой застройки Остоженки.

25. Интересная идея с колоннами на входе.

30. Вид по нечетной стороне в направлении Большой Никитской.

31. Рядом с памятником Араму Хачатуряну расположено здание, стены которого оформлял известный российский граффитчик с именем Медной. Огромное уважение таким людям, чьи работы и мастерство всегда радуют взгляд.

«РБК-Недвижимость» продолжает публикацию серии материалов, посвященных домам советской элиты в Москве. О местах и районах проживания генсеков, маршалов и академиков Советского Союза рассказывает москвовед, историк архитектуры Денис Ромодин. Тема очередной публикации - дом артистов Большого театра в Брюсовом переулке (современный адрес: Брюсов пер., 7). Здание было специально построено для театральной интеллигенции в 1930-х годах

Брюсов (или как он назывался до 1962 года — Брюсовский) переулок удивительным образом вобрал в себя целый ряд многоквартирных домов, выстроенных для советской творческой элиты в 1920-1950-х годах — это и Дом артистов под № 12, построенный в 1928 году по проекту архитектора И. Рерберга; и знаменитый Дом композиторов в ЖСК «Педагог Московской консерватории», построенный под № 8/10 в 1953-1956 годах архитектором И. Маркузе; а также жилой дом № 17, построенный в 1928 году по проекту А. Щусева для Московского художественного академического театра. В этом же переулке архитектор Щусев спроектировал монументальный и выделяющийся своим масштабом дом под № 7, известный как Дом артистов Большого театра.

Проект этого дома был подготовлен еще в 1932 году, когда создавался жилищный кооператив работников Большого театра. За работу взялась мастерская архитектора Д. Фридмана (по другим данным — переехавший из Ленинграда в Москву архитектор Л. Поляков). Однако позднее проектирование было передано Алексею Щусеву, разработавшему в 1933 году новый план постройки, в котором зодчий полностью отошел от авангарда, представленного ранее в его творчестве, — в предыдущие годы он спроектировал немало ярких построек в Москве, таких как мавзолей Ленина, здание Механического института на Большой Садовой,14, здания Наркомзема на Садово-Спасской,11/1, дома для работников МХАТа в Брюсовом переулке. В начале 1930-х годов Щусев уже начинал трудиться над изменением проекта гостиницы Моссовета, который ранее разрабатывал дуэт архитекторов Л. Савельева и О. Стапрана. В изменениях композиции и фасадов будущей гостиницы «Москва» можно было увидеть поиски архитектора и начало освоения им классического наследия, а в доме в Брюсовом переулке эти поиски уже были завершены полностью классическим решением.

Дом для артистов Большого театра, выстроенный в 1935 году, как бы делится на три части — центральный корпус, углубленный от переулка, и два выступающих боковых. Это дало возможность вписать девятиэтажное жилое здание в узкий переулок и обеспечить светом квартиры. В отличие от дома № 17, в доме № 7 Щусев спроектировал квартиры, увеличив в них окна из-за высоких потолков. Для улучшения освещенности начиная с третьего этажа на двух боковых крыльях размещены эркеры без расстекловки оконных рам. Для монументальности облика фасады облицованы «рижской» штукатуркой с вкраплением крошки кварца, мрамора и гранита. Порталы подъездов и цоколь отделаны натуральным розовым гранитом. Последние два этажа получили скругленные окна и мощный карниз — это решение зодчий повторит в гостинице «Москва» и своих жилых домах, спроектированных в эти же годы.

В этом же доме архитектор внедрил специальную систему шумоизоляции, так как квартиры предназначались для артистов Большого театра. Щусеву также потребовалось спроектировать большие комнаты для возможности репетиций, разработать габариты пространств для размещения рояля и его доставки в квартиры.

Планировка квартир изначально больше походила на дореволюционную — анфилада парадных помещений, спальные комнаты хозяев, раздельный санитарный узел, кухня и комната для прислуги. Полы во всех жилых комнатах были покрыты наборным паркетом, санитарные узлы и кухни — кафельной плиткой. На лестничных клетках — такой же кафель и каменная шлифованная крошка. Для стен в жилых комнатах выбрана бежево-желтоватая окраска, характерная для того времени.большого выбора готовой мебели квартиры обставлялись антиквариатом. Тем более что жильцы этого дома были людьми творческими — одни мемориальные доски на фасаде с перечисленными ниже фамилиями говорят сами за себя: скульптор И. Д. Шадр; дирижеры Н. С. Голованов и А. Ш. Мелик-Пашаев; артисты балета А. Б. Годунов, Л. И. Власова и О. В. Лепешинская; оперные певцы И. С. Козловский, А. С. Пирогов, М. П. Максакова, Н. А. Обухова, А. В. Нежданова. Кстати, в честь Неждановой Брюсов переулок был временно переименован — в 1962-1994 годах назывался улицей Неждановой. Сама она жила в квартире № 9. В честь нее известный архитектор И. Жолтовский со своим коллегой Н. Сукояном и скульптором И. Рабиновичем выполнили эскиз изящной и монументальной мемориальной доски на фасаде дома. В соседней квартире № 10 сейчас находится музей-квартира ее мужа — дирижера Н. С. Голованова. В этих двух квартирах сохранилась удивительная атмосфера огромного и в то же время изящного дома, который стал украшением переулка.

Денис Ромодин специально для «РБК-Недвижимости»

О местах и районах проживания генсеков, маршалов и академиков Советского Союза рассказывает москвовед, историк архитектуры Денис Ромодин. Тема очередной публикации — дом артистов Большого театра в Брюсовом переулке (современный адрес: Брюсов пер., 7). Здание было специально построено для театральной интеллигенции в 1930-х годах

Брюсов (или как он назывался до 1962 года — Брюсовский) переулок удивительным образом вобрал в себя целый ряд многоквартирных домов, выстроенных для советской творческой элиты в 1920-1950-х годах — это и Дом артистов под № 12, построенный в 1928 году по проекту архитектора И. Рерберга; и знаменитый Дом композиторов в ЖСК «Педагог Московской консерватории», построенный под № 8/10 в 1953-1956 годах архитектором И. Маркузе; а также жилой дом № 17, построенный в 1928 году по проекту А. Щусева для Московского художественного академического театра. В этом же переулке архитектор Щусев спроектировал монументальный и выделяющийся своим масштабом дом под № 7, известный как Дом артистов Большого театра.

Проект этого дома был подготовлен еще в 1932 году, когда создавался жилищный кооператив работников Большого театра. За работу взялась мастерская архитектора Д. Фридмана (по другим данным — переехавший из Ленинграда в Москву архитектор Л. Поляков). Однако позднее проектирование было передано Алексею Щусеву, разработавшему в 1933 году новый план постройки, в котором зодчий полностью отошел от авангарда, представленного ранее в его творчестве, — в предыдущие годы он спроектировал немало ярких построек в Москве, таких как мавзолей Ленина, здание Механического института на Большой Садовой,14, здания Наркомзема на Садово-Спасской,11/1, дома для работников МХАТа в Брюсовом переулке. В начале 1930-х годов Щусев уже начинал трудиться над изменением проекта гостиницы Моссовета, который ранее разрабатывал дуэт архитекторов Л. Савельева и О. Стапрана. В изменениях композиции и фасадов будущей гостиницы «Москва» можно было увидеть поиски архитектора и начало освоения им классического наследия, а в доме в Брюсовом переулке эти поиски уже были завершены полностью классическим решением.

Дом для артистов Большого театра, выстроенный в 1935 году, как бы делится на три части — центральный корпус, углубленный от переулка, и два выступающих боковых. Это дало возможность вписать девятиэтажное жилое здание в узкий переулок и обеспечить светом квартиры. В отличие от дома № 17, в доме № 7 Щусев спроектировал квартиры, увеличив в них окна из-за высоких потолков. Для улучшения освещенности начиная с третьего этажа на двух боковых крыльях размещены эркеры без расстекловки оконных рам. Для монументальности облика фасады облицованы «рижской» штукатуркой с вкраплением крошки кварца, мрамора и гранита. Порталы подъездов и цоколь отделаны натуральным розовым гранитом. Последние два этажа получили скругленные окна и мощный карниз — это решение зодчий повторит в гостинице «Москва» и своих жилых домах, спроектированных в эти же годы.

В этом же доме архитектор внедрил специальную систему шумоизоляции, так как квартиры предназначались для артистов Большого театра. Щусеву также потребовалось спроектировать большие комнаты для возможности репетиций, разработать габариты пространств для размещения рояля и его доставки в квартиры.

Планировка квартир изначально больше походила на дореволюционную — анфилада парадных помещений, спальные комнаты хозяев, раздельный санитарный узел, кухня и комната для прислуги. Полы во всех жилых комнатах были покрыты наборным паркетом, санитарные узлы и кухни — кафельной плиткой. На лестничных клетках — такой же кафель и каменная шлифованная крошка. Для стен в жилых комнатах выбрана бежево-желтоватая окраска, характерная для того времени.

Так как дом был кооперативным, квартиры к моменту заселения имели только встроенную мебель. Обстановкой комнат занимались сами жильцы. В условиях отсутствия в середине 1930-х большого выбора готовой мебели квартиры обставлялись антиквариатом. Тем более что жильцы этого дома были людьми творческими — одни мемориальные доски на фасаде с перечисленными ниже фамилиями говорят сами за себя: скульптор И. Д. Шадр; дирижеры Н. С. Голованов и А. Ш. Мелик-Пашаев; артисты балета А. Б. Годунов, Л. И. Власова и О. В. Лепешинская; оперные певцы И. С. Козловский, А. С. Пирогов, М. П. Максакова, Н. А. Обухова, А. В. Нежданова. Кстати, в честь Неждановой Брюсов переулок был временно переименован — в 1962-1994 годах назывался улицей Неждановой. Сама она жила в квартире № 9. В честь нее известный архитектор И. Жолтовский со своим коллегой Н. Сукояном и скульптором И. Рабиновичем выполнили эскиз изящной и монументальной мемориальной доски на фасаде дома. В соседней квартире № 10 сейчас находится музей-квартира ее мужа — дирижера Н. С. Голованова. В этих двух квартирах сохранилась удивительная атмосфера огромного и в то же время изящного дома, который стал украшением переулка.