Тусция (по-итальянски пишется Tuscia и произносится примерно как «Туща», аналогично названию городу Brescia ) - название, уходящее корнями в античную эпоху. Так (если быть точнее, “Туския”) древние римляне называли простирающийся от реки Арно на севере почти до Рима на юге, от побережья Тирренского моря на западе до Тибра на востоке регион, где проживали «туски» или «этруски». Да-да, именно здесь и находился центр великой этрусской цивилизации !
Давайте разберемся с названиями. Судя по частично расшифрованным надписям, этот народ называл себя «расна» . Откуда он пришел в Италию -точно неизвестно.
Греки называли их «тирренами» по имени Тиррена, вождя малоазиатского народа, по легенде решившего покинуть родной край и переселиться в Италию. Да, отсюда - и Тирренское море.
Откуда бы они ни прибыли, именно этрусков следует считать создателями первой великой цивилизации Италии. Капитолийская волчица и химера из Ареццо (на фото ниже) - творения этрусских мастеров .
В Этрурии существовало «Двенадцатиградье» - конфедерация двенадцати сильнейших городов-государств. В их число входили Цере, Тарквинии, Ветулония, Вейи и Волатерры, Клузий, Перузия, Куртун, Вольсинии и Арретий. По легенде, создал союз сын Тиррена Тархон - угадайте, который из упомянутых этрусских городов назван в его честь? По мнению историков, расцвет союза этрусских городов приходится на V- IV века до нашей эры .
Некоторые из этих городов после подчинения этрусков римлянами или после заката римлян пришли в запустение и заново были открыты лишь археологами в позапрошлом веке - например, Вейи, в котором когда-то проживало 350 тысяч человек, Ветулония или Вульчи. Другие продержались тысячелетиями, лишь несколько изменив названия: Ареццо, Кортона, Вольтерра, Кьюзи, Черветери. О том, что Орвьето - это знаменитые Вольсинии, где находился главный храм этрусков, посвященный богу Вольтумне, сейчас лишь предполагают историки, но его население, изгнанное римлянами после покорения города, все равно оставило след на карте области, основав Новые Вольсинии на берегу богатого рыбой озера … конечно, Больсена!
С покорением Риму Этрурия становится административной единицей – VII регионом, при Диоклетиане «укрупненным» за счет слияния с соседней Умбрией.
С нашествием варваров территории Тусции оказалась разделенной между «Лангобардской Тусцией» на северо-западе, герцогством Сполето на юго-востоке и «Римской Тусцией». Разделял их «византийский коридор», в течение трех столетий не поддававшийся натиску варваров-лангобардов. Лангобардская Тусция – это будущее герцогство Тосканское.
В средние века и позднее вплоть до XIX века Тусция являлась синонимом Тосканы.
Сегодня она снова понимается в расширительном значении как связанная с цивилизацией этрусков историческая область, объединяющая территории Верхнего Лация и пограничных зон Тосканы и Умбрии со столицей в городе Витербо. Открытый здесь в 1979 году университет носит название Università degli Studi della Tuscia .
Напомню вам несколько фактов об этрусках .
Несмотря на то, что до нас дошло порядка 10 тысяч этрусских надписей, их язык до сих пор до конца не дешифрован , вернее, дешифровано всего полторы сотни слов! Прочитать-то этрусские надписи можно: писали они буквами на основе древнегреческого алфавита, только справа налево или чередуя направление (такой способ называется бустрофедон ). Этрусский алфавит послужил, в свою очередь, основой для латинского.
Вот, пожалуйста, этрусский алфавит на основе таблички из Марсилианы, читается справа налево:
Будете в этрусском музее, потренируйтесь в чтении.
Но, как замечает исследователь Ян Буриан, хотя этрускологи могут читать этрусские тексты, тем не менее они находятся в положении человека, который, не зная венгерского языка, держит в руках венгерскую книгу. Он знает буквы, поэтому может прочитать слова и целые фразы, однако их смысл остается для него загадкой. Язык этот не родственен ни с одним из известных языков
.
Этруски разбирались в лекарственных травах, в косметических средствах и красках, в лечебном применении термальных вод и минеральных источников.
Женщины занимали привилегированное положение.
Водопровод, искусная обработка металлов, арка, строгий план городских улиц, осушение болот – это тоже уроки этрусков.
Предсказанию будущего по печени жертвенных животных или полету птиц римляне также научились от этрусков.
Но это уже отдельная тема для разговора!
Сначала была жара, а после - снег… Так нежданно ворвалась в мою жизнь эта женщина. Любил ли я ее? Этот вопрос останется без ответа, и лишь моя история может открыть вам правду…
Мы встретились в метро, она улыбнулась мне, будто случайно, будто вовсе и не мне… Богиня… мне она показалась именно такой. Но как часто вы встречаете богов в туннелях метро? Да, в ее банальном образе городской женщины, потрепанной заботами и делами, проглядывало нечто божественное. Она будто ждала чего-то, какого-то поворота в своей божественной судьбе, будто меня ждала, меня, такого земного, такого до пошлости заурядного, такого нескладного и одинокого, простого мужчину, по случайности попавшего в тот же поезд…
Нет, я ничего не могу сказать о том, как она выглядела. Она была прекрасна, и только. Позднее я находил в ней что-то новое, не известные мне детали образа, открывавшие ее душу, сердце, мысли, чувства… моя… моя…… моя нежность, моя печаль…
Я подошел к ней, но ничего не мог сказать… слова не находили смысла, я словно зачарованный стоял пред этой волшебной женщиной… Она перевела свой взгляд на меня, и замерла…
Мы вместе вышли из метро…. Я неотступно следовал за ней, словно она накинула мне на шею невидимый поводок… я вкушал ее аромат… она молчала, я тоже…
Не помню, куда мы шли… и как я оказался на другом конце города… Она присела на скамейку – я робко пристроился рядом…
Пойдем ко мне, - сказала она вдруг, - у меня чай с жасмином… ты любишь с жасмином?..
Люблю…
Она взяла меня за руку, но тут же отпустила:
- Ни к чему сейчас, потом…
Она волновалась, я видел. Но ничего не сказал… Я, просто почувствовал дрожь в ее руке… а еще… ее руки.… Такие нежные и мягкие, тонкие запястья… я шел за ее руками… Она нервно дергала колечко… на правой руке… на безымянном пальце…
Что ты так уставился на меня? – сказала она закрывая за нами дверь, - Да не на меня, на руки…. А впрочем… извини… да подними же глаза!
Я вперился в нее взглядом, словно внезапно очнулся…
Простите, ты… вы замужем?
- Да…
Она отвернулась, и поспешно удалилась на кухню.
- Тебе с сахаром?..
- Да… нет, не надо… а вы как любите?…
- С сахаром, - она взглянула на меня непонимающе, - и хватит мне «выкать»…
Хорошо.
Мы сели и стали пить чай. Жажда мучила меня, она же чуть пригубив, поставила чашку.
Тебя как зовут?
- Александр… а вас… тебя?..
- Вера. Ну что Александр, как тебе у меня? нравится?..
Я наконец-то оглянулся. И кухня обычная, и стол, и стулья. Как она может жить в такой «обычности»? все так однообразно… Нет, квартира нисколько не говорила о достатке, скорее даже была похожа на музей старых потрепанных вещей… все здесь было очень скромным, очень серым…
Так тебе нравится?
- Да…
-Александр, ты… ты богат? ну… прости, что я так сразу, просто я вижу, что ты не привык к такому, - она окинула взглядом свой «музей», - скоро мы с мужем переезжаем… Ну, переезды, и все такое… Ну ты ж понимаешь…
Да нет, мне очень даже нравится, и стиль такой… интересный… своеобразный… но… мне нравится…
Я солгал, я знал, что я солгал и мне было стыдно. Но также я знал, что и она лжет, что не будет у нее никакого переезда, и что живет она здесь давно и, может, даже очень давно, и, может, ей суждено так жить всю жизнь, и что ей так же стыдно, как и мне, но только я…
Пойдем же в комнату… Я что-нибудь включу,… ты любишь фильмы смотреть?
Да…
- А я вот могу по сто раз один и тот же фильм смотреть, и каждый раз, будто впервые, каждый раз нахожу что-нибудь новое, вот ты, например.… Да ладно, ни к чему…
Она снова взяла меня за руку и больше не отпускала. Весь день мы просидели на ее потертом временем диване. Мы говорили обо всем: о том, что уже нечего читать, и о том, что цены в магазинах растут, а цветы почему-то вянут (может им чего-то не хватает?..), а недавно она видела щенка под скамейкой во дворе и почти забрала его домой, а завтра опять на работу, и что ей все надоело, но жизнь прекрасна, с чем нельзя не согласиться, вот только б мама еще поправилась, после продолжительной простуды, а ведь скоро зима, и надо покупать новые сапоги…
Я шел домой окрыленный новыми впечатлениями. В ней была душа, я каким-то образом почувствовал это. Она была так открыта, так неповторимо прекрасна. Среди «гламурных новинок» женской половины не нашлось бы ей равных. «Силиконовые губы», «силиконовые мозги», «силиконовые чувства» - все эти составляющие женской сути современной красотки никак не вязались с ее образом. Она была слишком ненастоящей, не такой, какими я привык видеть женщин, она была слишком естественна… Скорее она походила на героиню черно-белых фильмов.
Всю ночь я не мог сомкнуть глаз. Я вспоминал свое прошлое, своих родителей, которые подарили мне мечту о семейном счастье… Я представлял ее рядом со мной, я представлял ее своей любимой, своей женой. Потом мне представилось, будто мы уже старики, я видел наших внуков… Она по-прежнему держала меня за руку, ее запястья были такими же тонкими… такими же нежными были ее ладони…
Сколько времени прошло, прежде чем наступило утро?.. Я торопился вновь ее увидеть.
Мы встретились в парке. Она сидела у фонтана. Ее длинные светло-русые волосы купались в свете угасающего солнца. Увидев меня, она вдруг подбежала и крепко обняла.
Александр, почему ты мне снился? Вот мы только познакомились, а я уже влюбилась… Или мне это только кажется… Александр… Саша… Сашенька!..
Не знаю… Может так должно быть…
- А я тебе не снилась?.. Ты ни сколько не думал обо мне, не вспоминал?..
Нет… мне вообще сны не снятся…
Опять солгал… Зачем?! Почему ложь так навязчиво наполняет мои слова? Может, потому что не привык к такой дерзкой откровенности? В мире, где все друг другу постоянно лгут, правда кажется деликатесом. Я привык откровенно врать на работе, что у меня все под контролем, и что бесчисленные папки «рабочей бумаги» обрели свое место в списке завершенных дел. Я привык врать друзьям, что, мол, не в деньгах счастье, что мог бы обойтись и без них, и то, что работа в крупной торговой фирме директором отдела продаж не прибавляет мне ровным счетом ничего, кроме зря потраченных нервов и времени. Я вру своей матери, которая так мечтает о внуках, говоря ей, что мне еще рано обзаводиться семьей, что мне надо сначала устроить свою карьеру. А ведь моя карьерная жизнь уже давно устроилась, да и я уже давно не мальчик, тридцать восемь лет, как ни крути…
Мы встречались целую неделю. Тайно. Она звонила мне, а я… бросался к телефону, как к спасению. Я ждал и мучался ожиданием. Что скажет мне теперь, когда я вновь ее увижу?.. Вся жизнь моя вдруг обрела новый смысл. Я уже не боялся потерять свободу, некогда мне очень дорогую. Я торопился с делами, с работой, чтоб снова увидеть ее, чтоб снова коснуться этих рук, чтоб снова заглянуть в эти глаза, услышать до боли знакомый и родной мне голос. Я начал мыслить и чувствовать иначе. Все прошлые проблемы и заботы стали казаться мне пустыми и надуманными по сравнению с теми переживаниями, которые я испытывал сейчас. Осознание того, что я сердцем и душой принадлежу этой женщине, пришло ко мне не сразу. Я стал чаще думать о том, что возможно нам не суждено быть вместе, что она не сможет бросить мужа и тот мир, к которому она принадлежит. И тогда… имеют ли смысл наши отношения?.. Но эти мысли я старался гнать из своего сознания. Я пытался поверить в то, что настоящая любовь существует, и, может, я нашел ту, которую искал годами, и что не стоит отказываться от своего счастья, пусть даже оно мелькнет словно двадцать первый кадр в немом кино.
Нежданно подкралась осень, прихватив с собой опавшие листья и проливные дожди, а за ней, скрипя сугробами, готовилась придти зима. Наверное, все мы как-то чувствуем приближение чего-то нового, какого-то переломного момента в судьбе. Такие же чувства охватили меня, когда я, неожиданно для самого себя зашел в ювелирный магазин. Я долго стоял перед витриной и зачарованно смотрел на обручальное кольцо. «Я должен… я должен что-то менять. Пора перестать лгать себе. Я хочу ее… Я хочу… чтоб она принадлежала только мне! Сделать предложение, а дальше… да черт побери это «дальше»! Она не откажет мне. А если откажет... А если откажет?!.. Нет, она меня любит. Ведь не может же человек не любить, если я… люблю… Или нет?.. Или мне все это показалось?.. А если не любовь?.. А если просто так?..». Мысли летели одна за одной… А я все так же стоял у сверкающей витрины, словно мальчик за мороженым…
Она позвонила ночью. Сказала, что не может заснуть, что нам непременно нужно завтра встретиться, и что она не может так дальше жить, что она меня любит, и не мыслит жизни без меня.
Утро. Я не спал всю ночь, думал над ее словами… Она любит, любит, любит меня! Она сама сказала, что любит, а я… Я не знаю.… Да что за чушь! Конечно же, я люблю ее, и нельзя сомневаться.… Я закрыл глаза и увидел ее: вот она стоит предо мной… Ее длинные светло-русые волосы нежно ласкает ветер… ее руки манят меня… ее руки… ее нежные руки, и такие тонкие запястья.… Нет, я не могу не любить ее… Моя богиня, моя женщина…
Ты пришел… Я не думала, что ты придешь, - сказала она, печально посмотрев мне в глаза.
Да я и сам не думал. Но как же я мог не придти, я же… люблю ее.
Конечно же, я пришел, - повторил я свои мысли, - Как я мог не придти, Вера? Ты… ты хотела поговорить?.. О чем?.. – идиот! Будто я не знаю, о чем она хотела поговорить. Она любит, и… но что «и»?
Да… Сашенька, Саша…. Александр… я … я не могу, то есть мы не можем больше встречаться… Вы… простите меня… но мы слишком разные, - она отвернулась, - Я не люблю Вас, - сказала она снова посмотрев на меня, и я увидел каплю росы на ее щеке, еще капля, еще… нет… то была не роса, то был дождь… дождь из слез…
Она бросилась мне на шею, судорожно целуя мое лицо, она называла меня любимым, шептала мне, что не может иначе, что не в силах бросить своего мужа, свою семью, и что у нее уже все сложилось, и уже ничего нельзя изменить, и чтоб я простил ее, дуру, за эти слова, и что она не сможет больше жить, зная, что отталкивает свою любовь, свое счастье, но жить необходимо, потому что жизнь прекрасна, с чем нельзя не согласиться…
Я шел домой. Мимо мелькали равнодушные лица, «силиконовые души», «силиконовые сердца»… никто не знал, что сегодня мир обрушил на меня свои стены, что сегодня судьба посмеялась над моими мечтами… Первый снег падал мне на лицо холодными хлопьями, смывая последние пережитки прошлого. А я просто шел домой, сжимая в руке золотое колечко счастья… Счастье, которого так не хватало мне, я хотел подарить той женщине, которую…
Любил ли я ее? Этот вопрос останется без ответа, и лишь моя история может открыть вам правду.
Длинная история одного идиота. Так получился, что женился рано. Предложение сделал по любви, просто понял, что хочу быть только с ней. Всегда был накормлен и обласкан. Она хозяйственная, умная, следит и за телом и за языком, в постели на всё готова. Причем безвозмездно, никогда не требовала благодарности, а я и не думал, что это нужно, воспринимал как должное. И спустя 2 года мне всё приелось. Свою роль сыграло и то, что жена была первой и единственной. В общем, изменил. Ошибку свою понял сразу же, было мерзко от самого себя. Пришел утром домой, моя родная, с опухшим от слёз лицом, посмотрела на меня и без слов всё поняла. Не скандалила, не упрекала. Просто сказала "молчи и даже не думай прикасаться ко мне", всё. Именно в тот момент мне хотелось обнимать её, как никогда раньше, хотелось упасть на колени и просить прощения. Но я знаю её. Она бы увидела меня жалким и просто ушла. А я этого не мог допустить. Тогда я лёг на наш старый диван в зале и решил, что верну её, чего бы мне это ни стоило. Поначалу было очень трудно. Меня для неё не было. Мы жили вместе, но она готовила только для себя, стирала только свои вещи, спали, естественно, раздельно. Я же все деньги нёс в дом, никогда не задерживался, по выходным даже убирался, чего раньше никогда не было. Потом начал делать жене сюрпризы. Не подносил ей, а просто оставлял на видном месте. Цветы, конфеты, билеты в кино и прочие мелочи. Сначала она даже не притрагивалась к этому. Но немного погодя стала ставить цветы в воду, изредка брала пару конфет к чаю. Мне это было как бальзам на душу, я терпеливо ждал, когда она готова будет хотя бы просто обратить на меня внимание. И дождался. Заговорила о быте, потом начала готовить, даже провожала на работу, как раньше. Однажды со страхом в душе взял её за руку, и она её не отдернула. Так мы гуляли, как школьники, потом позволила и поцеловать. Ещё спустя некоторое время сама позвала в общую постель, мол не дело, что жена и муж спят порознь. Так и до любви дело дошло. Каково это чувство... Я целовал каждый пальчик на её ногах, обожал каждый сантиметр её красивого тела. И чувствовал от этого такое наслаждение... По-настоящему был счастлив от одной мысли, что жене хорошо. Сейчас у нас всё наладилось. Продолжаю дарить моей любимой подарки без повода, благодарен ей только за то, что она всё ещё рядом. Пришёл сегодня вечером уставший, на столе борщ, в комнате висит уже поглаженная на завтра рубашка. Допишу этот пост и пойду благодарить самую лучшую на свете женщину.
18.12.2017 11:18
Сохраните себе на стену
После авторизации вы сможете оставлять комментарии. Войдите, используя имя и E-mail. Или только имя.Можете завести новый аккаунт Войти
Вы представились, как
Теперь вы можете оставлять комментарии.Чтобы выйти нажмите на ссылку .
Посвящается
Моей любимой прекрасной Н.
© Илья Алексеев, 2017
ISBN 978-5-4485-4911-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
НАС СОТВОРИЛ ТВОРЕЦ, А МЫ СОТВОРИЛИ ТВОРЦА
1. Александр
На часах начало десятого. Я только вышел из дома в направлении остановки и не успел прочувствовать нахлынувший холод. В несколько шагов добираюсь до одиноко стоящего синего ларька, знаменующего собой место сбора сонных горожан. Однако сейчас людей на остановке почти нет, лишь дама преклонного возраста и рано поднявшийся алкоголик из соседнего дома, выползший на улицу в поисках опохмела после вчерашнего разгула, не дававшего мне вчера уснуть, пока я не закрыл окно.
Пара минут ожиданий и на остановку подъезжает длинный белый автобус с номером маршрута «60». Захожу в него, высматривая место впереди. На нем слабее трясет, поэтому можно относительно спокойно писать свои произведения. Но сейчас нет ни единой достойной мысли для романа. Поэтому единственное, что мне остается – мечтательно смотреть в окно, размышляя о своем.
В окне мелькают разноцветные машины, стоящие у поребрика в ожидании черно-белых пингвинов хозяев; однотипные дома, построенные при неизвестно каком генсеке СССР; люди, бредущие по белоснежному снегу, готовому превратится в несъедобную гречневую кашу, ведь на календаре уже 21 февраля. Весна идет – весне дорогу. И южный ветер дует все чаще. В литературе весна всегда прекрасна и романтична, но если бы писатели потрудились выйти на улицу из своих четырех стен, то увидели бы все истинные секреты, пробивающиеся через снег, и это далеко не подснежники.
Люблю вдаваться в рассуждения о двадцать первом веке. И мне кажется, что романтика сегодня, если не мертва, то уж точно в коме. Однако, как и каждый из нас, я привык считать, что меня это не касается, ведь это же Я. И так во всем. Однако многие любят не возвышать, а принижать собственное достоинство, делать из себя великомученика, чтобы все жалели и унижались. Но разве за всеми распятиями и вознесениями себя любимого не скрывается поиск истинного Я, не отягощенного браком с внешним миром?
Через две остановки ко мне подсаживается Андрей. Широкоплечий, высокий парень с невероятно мощными ногами. А черный пуховик делает его еще более огромным. Квадратные черты лица и излюбленная им вечная нахмуренность может ввести в заблуждение. Может показаться, что Андрей злой и недоброжелательный человек, однако если узнать его получше, то он оказывается добрым и отзывчивым. Все-таки я с ним с самого детства знаком. Еще во дворе вместе шишки набивали, когда кидались девчонок защищать.
Но не всегда у Андрея была напыщенная хмурость на лице. Она появилась в тот год, когда друга взяли в местную молодежную команду по футболу и ему пришлось переехать жить и учиться на год в школу-интернат на другом конце города. Вопреки ожиданиям его не сделали первым вратарем команды, да и вовсе не часто выпускали. Через год Андрей с треском проиграл в физической готовности новичку, чего не скажешь по его телосложению. Быть вечным запасным он не хотел, да и держать в команде аж трех вратарей тренера не горели желанием. Итог оказался таков, что к своим двадцати двум годам парень заканчивает строительный университет вместе со мной в одной группе, занимается в тренажерном зале уж седьмой год и совершенно неопытен в любовных делах, потому что пол жизни отдал спорту – единственной своей любви.
– Здоров, – крепко сжимает мою руку Андрей, подсаживаясь ко мне.
– Не ожидал увидеть тебя. А как же сон, чтобы росли? – зевая и прикрывая рот рукой, пробую пошутить я.
– Так, ко второй же, – поддерживая мой веселый настрой, друг оголяет ровный ряд своих верхних белоснежных зубов.
Всегда завидовал его широкой белой улыбке, ведь природа почему-то обделила меня такой красотой по невыясненным обстоятельствам, однако надеюсь когда-нибудь получу ответ на свой вопрос, а пока приходится довольствоваться своими кривыми желтоватыми зубищами.
– Как в тренажерке дела обстоят? – вопрос заданный ряди вопроса, чтобы из вежливости к собеседнику не резко обрывать только начавший разговор, а плавно, словно ручей осушается по мере того, как мальчишка-хулиган выстраивает свою плотину из камней, сойти на нет.
Мой вопрос, словно иголкой уколол его в больное место и разговорил. Андрей с присущей утру ленью, но в то же время с жаром принялся рассказывать о том как вчера ходил на максимум в жиме лежа и взял сто тридцать килограммов. Я не сомневаюсь, что это огромный вес и не менее значимое для него достижение, но зачем так убиваться? Ради каких великих целей? Зацепить девушку на пляже, сыграв перед ней мускулами? Но мы уже не в том возрасте, когда красивое мужское тело ценится на вес золота. Куда важнее наличие машины, квартиры и мозги.
Наш формальный диалог быстро сошел на нет, как я и рассчитывал. Андрюха засовывает в уши наушники, и группа «Rammstein» орет так громко, что мне отчетливо слышны все слова их песен.
Я же отворачиваюсь смотреть в окно, выискивая в глубинах своего сознания сюжет для новой книги. У меня уже был первый опыт в написании, но он, подобно юношескому сексу оказался болезненным и принес больше неудовлетворения, чем наслаждения. Все из-за того, что я слишком уж торопился о нем всем рассказать и за свою спешность получил хлесткую пощечину от музы. Однако какая глубина мысли была заложена, но как же бездарно все вышло на деле. Вряд ли я себе смогу когда-то простить свою излишнюю суетливость. Затем из-под моего пера вышло еще одно произведение в шестьдесят страниц, написанное ради… Собственно говоря, я и сам не знаю зачем. Только бумагу испачкал. Как-то грустно признавать за собой один промах за другим, но хоть цель далека, ночь коротка и ночью так часто хочется пить, я все же вижу манящие сладкие черты своей мечты и иду на ее свет, перебарывая свой страх стать мотыльком.
Автобус заворачивает и в окно уже видны серые острые черты площади имени Карла Маркса. Вряд ли у кого-то повернется язык назвать эту площадь жемчужиной нашего города, ведь никто не помышлял здесь создавать хоть малейшее архитектурное единообразие, устроив полное безобразие. Нижний ярус представляет собой советское дитя застройки с вживленными в них стеклянными витринами магазинов. Верхний ярус еще не отдам на растерзание, поэтому можно увидеть останки типовой застройки. Но венчает корону площади, возвышающаяся над ней, двадцатиэтажная недостроенная гостиница, зияющая межэтажными пустотами. Если углубиться в площадь, то можно обнаружить махонькое ветхое серое здание под названием ГУМ «Россия», взятый в тиски многоэтажным современным торговым центром «СанСити» и новым пятиэтажным отелем. Бедный ГУМ, словно кусок угля вросший в неограненные брильянты.
Толчком в плечо бужу Андрея, задремавшего под перебор на гитаре, доносящийся из наушников.
– Я не сплю, – отзывается друг, освобождая одно ухо, чтобы лучше меня слышать.
Оба поднимаемся и оказываемся в пробке из людей, выстроившихся в проходе, также выходящих на этой остановке.
– Что у нас сегодня по парам? – потирая глаза, спрашивает меня Андрюха.
– Ничего интересного, – с усмешкой отвечаю ему, вспоминая, что сегодня пары по «Газоснабжению» и «Вентиляции». К тому же обе лекции. – Газ и вентиляция.
– Тогда зачем я поехал сегодня? – смеется Андрей. – Мог бы с таким же успехом дома поспать.
Выходим из автобусов толпе таких же заспанных пингвинов, как и мы сами. Толкаемся плечами и мысленно ворчим на людей медленно плетущихся впереди.
Перейдя через дорогу поравнялись с магазином «Кристалл». Двухэтажное строение построенное словно из одних черных зеркал всегда вызывает у меня неоднозначную реакцию. В зависимости от моего расположения духа она бывает позитивной или негативной. Сейчас же, проходя мимо него, я ловлю себя на мысли, что вышел бы неплохой сюжет про Зазеркалье, но, боюсь, меня опередил Льюис Кэрролл с его «Алисой в Зазеркалье», однако что мне мешает придумать свое личное Зазеркалье?!
Эта история охватывает несколько прошлых лет моей жизни. То был период, когда мир вокруг меня превратился в один сплошной немой черно-белый фильм. Я разучился радоваться каждому новому дню, пению птиц, шелесту листьев. Мир перестал существовать. До этого все вроде было нормально: друзья, учеба, работа, любимая девушка, но в один прекрасный момент все изменилось. Не знаю с чем это было связано, возможно, с какими-то скрытыми комплексами или страхами которые в силу каких-либо обстоятельств дали о себе знать. У меня стали портиться отношения с любимой.
Причем причина ссор была действительно во мне. Она перестала видеть во мне сильного, волевого человека, способного защитить ее. Самое мерзкое это то, что я изо всех сил старался доказать ей свою состоятельность, убедить ее в том, что я достоин ее, но все мои усилия вдребезги разбивались о мою же все возрастающую слабость. Мы стали все больше отдаляться друг от друга. Затем у меня постепенно стали ухудшаться отношения с друзьями, с коллегами по работе. Это был сущий кошмар. Я не понимал, что происходит.
Я искренне пытался найти ответ, но все мои попытки уходили куда-то в пропасть, в песок. У меня начались дипресии, затем они стали перерастать в маниакальное желание покончить с собой. Это действительно было ужасное время. Я потерял работу. Вернее сказать, я сам уволился из-за полного отсутствия желания что-либо делать и вообще жить. Я просыпался утром и уже ненавидел этот день. Я ненавидел себя. Я неделями не выходил на улицу. Меня раздражало буквально все. Я голодал, причем деньги у меня были и я мог пойти и купить себе чего-нибудь. Но я не хотел, у меня не было нималейшего желания. Все это продолжалось около 2-х лет.
И вот когда было уже не в силах был терпеть эту боль, я оделся, вышел из дома и пошел в аптеку. Наверное, вид у меня был действительно жалкий, потому что на мою просьбу дать мне упаковку сильно действующего снотворного, девушка-продавец спросила «За чем?» «Что значит: за чем? Просто дайте и всё.» - раздраженно ответил я. «Вы не хотите жить?» - спросила она шепотом. Этот вопрос меня потряс. Мне стало почему-то чертовски стыдно пред ней.
Затем чувство стыда сменилось разочарованием, потому что я вдруг ясно понял, что она мне ничего не продаст. «Уходите, молодой человек, я вам ничего не дам» - сказала она. - «Если хотите, идите в другую аптеку». Я буквально окаменел, мои руки и ноги не могли пошевелиться. В таком состоянии я простоял возле кассы наверное минут 10 или 15 (посетителей не было, поскольку время было позднее). Я развернулся и вышел…
P.S. В тот день я не пошел в другую аптеку, а эта девушка теперь моя супруга…
Вы в разделе: