Дивергент четыре читать. «Четыре. История дивергента» Вероника Рот. Начну с предыстории

Annotation

Перед вами приквел к культовой трилогии-антиутопии о выживании подростков и взрослых в экспериментальной реальности. В сборник вошли четыре рассказа: «Перешедший», «Неофит», «Сын», «Предатель», а также дополнительный бонус для фанатов – «Эксклюзивные сцены из “Дивергента”, рассказанные от лица Тобиаса». Главный герой книги, Тобиас Итон по прозвищу «Четыре», сын деспота Маркуса из фракции Альтруистов, станет в недалеком будущем наставником, а потом и парнем мятежной Трис. Но пока персонажи находятся только в самом начале пути, матрица еще не раскручивается, а Тобиас уже проявляет характер. Отчаявшийся парень пытается вырваться на свободу и сбежать от лицемера-отца. В итоге Тобиас выбирает не фракцию Альтруистов, как положено ему по наследству, а экстремальное Лихачество. Но найдет ли он здесь убежище и спасение от самого себя?.. Впервые на русском языке!

Вероника Рот

Предисловие

Перешедший

Предатель

Эксклюзивные сцены из «Дивергента», рассказанные от лица Тобиаса

Первый, кто прыгнул, – Трис!

Осторожнее, Трис!

Хорошо выглядишь, Трис!

Вероника Рот

Четыре. История дивергента

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Моим славным и мудрым читателям

Предисловие

Вначале я писала «Дивергента» от лица Тобиаса Итона – парня из фракции Альтруизма. У Тобиаса есть некоторые проблемы с отцом, и он жаждет сбежать из своей фракции. Через тридцать страниц я достигла мертвой точки, поскольку Тобиас не вполне годился на роль главного рассказчика. Четыре года спустя, когда я вновь вернулась к этой книге, то нашла подходящего героя – девушку Трис из фракции Альтруизма, которая решила испытать себя. Но я не забывала и о Тобиасе – он вошел в мою историю под прозвищем Четыре – как инструктор, друг и парень Трис, равный ей во всем. Мне всегда хотелось раскрыть его характер, потому что Тобиас представлялся мне по-настоящему живым каждый раз, когда появлялся на страницах книги. Я считаю его сильным персонажем во многом из-за того, что он всегда старается преодолевать трудности, умудряясь даже в чем-то преуспеть.

Действие трех первых рассказов – «Перешедший», «Неофит» и «Сын» – происходит до встречи Тобиаса и Трис. Здесь же показан путь Тобиаса из Альтруизма в Лихачество и описывается то, как он развивал свою силу и стойкость. В последнем произведении – «Предатель», – хронологически пересекающемся с серединой «Дивергента», Тобиас знакомится с Трис. Мне очень хотелось описать их первую встречу, но она, к сожалению, не вписывалась в ход повествования романа «Дивергент». Зато теперь все детали можно найти в конце этой книги.

Итак, здесь появляется Трис – ее история ведется как раз с того момента, когда Трис стала контролировать свою жизнь, не забывая о собственной личности. Кроме того, на этих страницах мы можем проследить такой же путь, проделанный Тобиасом. А остальное, как говорится, уже вошло в историю.

Вероника Рот

Перешедший

Я выхожу из симуляции с криком. Мои губы болят, и я прижимаю к ним ладонь. Когда я подношу ее к глазам, то вижу кровь на кончиках пальцев. Должно быть, я прикусил их во время испытания.

Женщина из лихачей, следящая за моим индивидуальным испытанием, – она представилась Тори – как-то странно смотрит на меня. Потом она откидывает свои черные волосы назад и завязывает их в узел. Ее руки целиком покрыты татуировками, изображающими пламя, лучи света и крылья ястреба.

– Ты знал, что все происходило не по-настоящему? – бросает мне Тори, выключая систему.

Внезапно я слышу свое сердцебиение. Отец предупреждал меня о подобной реакции. Он сказал, что меня спросят, осознавал ли я происходящее во время симуляции. И он посоветовал, как мне ответить.

– Нет, – говорю я. – Думаешь, я бы прокусил губу, будь я в сознании?

Тори сверлит меня взглядом в течение нескольких секунд, покусывает пирсинг в губе и произносит:

– Поздравляю. Твой результат – Альтруизм.

Я киваю, но слово «Альтруизм», как петля, сжимается вокруг моей шеи.

– Разве ты не рад? – произносит Тори.

– Члены моей фракции будут очень рады.

– Я спросила не о них, а о тебе, – уточняет она. Уголки губ и глаз Тори опущены вниз, будто под тяжестью веса, как будто она о чем-то грустит. – В комнате безопасно. Здесь ты можешь говорить все, что угодно.

Еще до того как я пришел сегодня в школу, я знал, к чему приведет мой выбор в индивидуальном испытании. Я предпочел еду, а не оружие. Я кинулся к злобной собаке – буквально впился в ее пасть, – чтобы спасти маленькую девочку. Я знал, что когда испытание закончится, результатом будет Альтруизм. Если честно, я до сих пор не представляю, как бы я поступил, если бы отец не посоветовал мне, что делать, и если бы он не следил за моим испытанием издалека. Что еще я мог ожидать?

В какой фракции я бы хотел оказаться?

В любой. В любой, кроме Альтруизма.

Я по-прежнему чувствую, как зубы пса смыкаются у меня на руке, разрывая кожу. Я киваю Тори и направляюсь к двери, но она берет меня за локоть, прежде чем я успеваю уйти.

– Тебе нужно сделать свой собственный выбор, – заявляет она. – Остальные преодолеют себя, будут двигаться дальше, что бы ты ни решил. Но ты никогда не сможешь быть, как они.

Я открываю дверь и ухожу прочь.

* * *

Я возвращаюсь в столовую и сажусь за стол альтруистов рядом с людьми, которые едва меня знают. Отец не разрешает мне появляться практически ни на одном общественном мероприятии. Он утверждает, что я натворю что-нибудь и испорчу его репутацию. А я и не рвусь. Мне лучше всего затаиться у себя комнате в нашем тихом доме, а не маяться в окружении почтительных и смиренных альтруистов.

В результате моего постоянного отсутствия другие члены фракции опасаются меня, будучи уверенными, что со мной что-то не так: дескать, я больной, безнравственный или просто странный. Даже те, кто охотно кивают мне в знак приветствия, стараются не смотреть мне прямо в глаза.

Я сижу, сжимая колени и наблюдая за окружающими, пока остальные заканчивают свои испытания. Стол эрудитов завален книгами, но не все заняты чтением – многие только притворяются. Они просто болтают, утыкаясь носами в книги каждый раз, когда думают, что на них смотрят. У правдолюбов, как всегда, кипят громкие дебаты. Члены Товарищества смеются и улыбаются, доставая из карманов еду и передавая ее по кругу. Громкие и шумные лихачи качаются на стульях, толкаясь, пугая и дразня друг друга.

Я хотел попасть в любую фракцию. В любую, кроме своей, где уже давно решили, что я недостоин их внимания. Наконец в столовой появляется женщина-эрудит и поднимает руку, призывая к тишине. Фракции Альтруизма и Эрудиции тотчас замолкают, но лихачи, члены Товарищества и правдолюбы никак не угомонятся, поэтому женщина вынуждена крикнуть во всю мощь легких: «Тихо!»

– Индивидуальные испытания завершены, – произносит она, понизив голос. – Помните, что вам запрещено обсуждать свои результаты с кем бы то ни было, даже с друзьями и родственниками. Церемония выбора состоится завтра во «Втулке». Приходите как минимум за десять минут до начала. А теперь вы свободны.

Все кидаются к дверям, кроме нас – мы ждем, пока толпа разойдется, чтобы хотя бы встать из-за стола. Я знаю, куда торопятся альтруисты – они шагают по коридору, через парадные двери, на остановку. Они могут простоять там больше часа, пропуская других членов фракций. Я не уверен, что смогу вынести гнетущую тишину.

Четыре. История дивергента Вероника Рот

(Пока оценок нет)

Название: Четыре. История дивергента

О книге «Четыре. История дивергента» Вероника Рот

Главный герой книги, Тобиас Итон по прозвищу «Четыре», сын деспота Маркуса из фракции Альтруистов, станет в недалеком будущем наставником, а потом и парнем мятежной Трис.

Но пока персонажи находятся только в самом начале пути, матрица еще не раскручивается, а Тобиас уже проявляет характер. Отчаявшийся парень пытается вырваться на свободу и сбежать от лицемера-отца. В итоге Тобиас выбирает не фракцию Альтруистов, как положено ему по наследству, а экстремальное Лихачество. Но найдет ли он здесь убежище и спасение от самого себя?..

Впервые на русском языке!

На нашем сайте о книгах сайт вы можете скачать бесплатно без регистрации или читать онлайн книгу «Четыре. История дивергента» Вероника Рот в форматах epub, fb2, txt, rtf, pdf для iPad, iPhone, Android и Kindle. Книга подарит вам массу приятных моментов и истинное удовольствие от чтения. Купить полную версию вы можете у нашего партнера. Также, у нас вы найдете последние новости из литературного мира, узнаете биографию любимых авторов. Для начинающих писателей имеется отдельный раздел с полезными советами и рекомендациями, интересными статьями, благодаря которым вы сами сможете попробовать свои силы в литературном мастерстве.

Цитаты из книги «Четыре. История дивергента» Вероника Рот

В Правдолюбии всегда поражаются, когда узнают, что не все люди живут так же, как они. Это одна из причин, почему они мне не нравятся. Для них будто бы не существует иной реальности, кроме их собственной. У Альтруистов наоборот – для них вообще нет ничего, кроме окружающего мира, который в них очень сильно нуждается.

Ее дыхание оставляет тепло на моем лице. Я был прав, это лучше, чем держать дистанцию, гораздо лучше.

Взгляни в лицо своему страху с логической точки зрения. Между прочим, логика всегда вносит смысл, вне зависимости от того, боишься ли ты или нет.

Шанс принести пользу фракции Лихачества привлекает мою альтруистическую часть, которая все еще живет внутри меня, время от времени давая о себе знать. Я думаю, мне просто не нравится, когда у меня нет выбора.

Сложно отдавать дань уважения тому, кого не уважаешь.

Страх не вырубает, а пробуждает тебя. Я видел это. Завораживающее зрелище.

Тебя всю жизнь учили забывать о себе, и при появлении опасности это становится твоим первым побуждением. С тем же успехом я мог бы вступить в Альтруизм.

Раньше подобный метод всегда срабатывал. Я концентрировался на ней. На бешеных ударах ее сердца, на ее теле. Два сильных скелета, обернутые мышцами, переплетенные друг с другом, двое перешедших из Альтруизма, пытающиеся оставить осторожный флирт.

Все хорошее слишком быстро кончается... или нам лишь кажется так. Тем не менее, я безумно рада вернуться в мир, который все еще разделен на фракции, где пока стабильна и нерушима вера в абсолютное добро и равенство, где еще совсем юный Тобиас не стал секс-символом целого поколения Лихачей.
Детство маленького Тоби как-то сразу не задалось. Если бы души детей, сидя где-то на облачке, выбирали себе будущих родителей, я бы сказала, что Тобиас смачно промахнулся. Его мама может и была когда-то милой, нежной и наивной, чтобы выйти замуж на деспота, но, покидая дом, она прекрасно знала, от кого уходит. В то же время, тиран дома и благовоспитанный глава фракции Альтруизм счел возможным скрывать от сына правду, что его мать жива, поставив на поток производство новых ссадин, ушибов и синяков на теле своего сына.
Эта история еще в трилогии оставляла меня недоумевать. Я бы сказала, что Эвелин ушла как раз потому, что Маркус бил и ее. В таком случае как она могла оставить сына с трусом, который поднимает руку на женщину? Если причина была в другом, то где она? (Возможно, я не помню эту деталь из трилогии, в таком случае попрошу прощения у автора).
Мы встречаем 16летнего Тобиаса, забитого и зашуганого отцом. Он некоммуникабелен, его последние 7 лет скрывали от посторонних глаз и буквально запрещали общаться хоть с кем-то, кто может сказать "этот сын Маркуса Итона больно странный...вы уверены, что эта семья достойно занимает место главы фракции?". То, что его считали странным и молчаливым, конечно, давало некоторые плюсы и положению Маркуса - его жалели, иметь такого сына! Он наверное склонен к преступности или того и гляди наделает греховных для альтруистов дел... В общем в школе он молчал, дома прятался, а вечером тепел пытки и побои от разозленного отца.
Но вот он и настал - момент истины. Момент, когда можно либо стать вольной птицей, либо заточить себя в бетонную клетку навсегда. Его терзания мучают меня, это то, о чем мы думали, читая трилогию, и что обрело тело лишь сейчас - он сбежал из фракции, от отца, от образа жизни, противного ему, он стал свободным и не променял одну клетку на другую.
Прочитав эту книгу, мы поймем, откуда произрастает неприязнь между Эриком и Тобиасом, откуда пошел страх стать лидером фракции, почему он столько знал о готовящемся акте и когда именно он встретил воскресшую мать. Мы увидим его чувства к Трис, увидим его мысли и станем чуть ближе к пониманию того, кто же на самом деле стоит за маской невозмутимого и строгого "Четыре", который, даже получив рекорд по количеству страхов, не сумел понять, как им восхищаются его соратники. Это, конечно, совершенно не полноценная книга. Это отрывки из жизни, главы из книги, мимолетные штрихи. Но они были важны для меня.
И еще я узнала, что первоначально главным героем должен был быть именно Тобиас. Я бы почитала ТАКОЙ Дивергент.
Поклонникам трилогии - рекомендую к прочтению. Остальным будет совсем неясно и скомкано все, что там происходит.
Эта книга заняла достойное место в ряду трилогии.

П.с. наверное единственное, что смущало - я никак не могла представить мускулистого и притягательного Тео в качестве хрупкого и тощего "Сухаря", которого бьют все, кому не лень. И сложно было представить, как выглядел бы 16-летний Тобиас два года назад при условии, что Тео и сейчас не сильно тянет на 18) Это единственное, что меня смущало - остальное превосходно)

Моей матери, подарившей мне эпизод, когда Беатрис осознает, насколько сильна ее мать, и недоумевает, отчего не замечала этого так долго

Veronica Roth

DIVERGENT

Published by arrangement with HarperCollins Children’s Books, a division of HarperCollins Publishers Faction symbol art

В моем доме всего одно зеркало. Оно спрятано за подвижной панелью в коридоре наверху. Наша фракция разрешает мне смотреться в него во второй день каждого третьего месяца, – день, когда мама подстригает мне волосы.

Я сижу на стуле, а она стоит за спиной и щелкает ножницами. Пряди падают на пол тусклым светлым кольцом.

Закончив, мама убирает мои волосы назад и стягивает в узел. Я замечаю, какой спокойной она выглядит, насколько она сосредоточенна. Она достигла мастерства в искусстве отрешения. О себе я не могу сказать того же.

Пока она не смотрит, я украдкой бросаю взгляд на свое отражение – не из тщеславия, а из любопытства. За три месяца внешний вид человека может очень сильно измениться. В стекле отражается узкое лицо, большие круглые глаза и длинный тонкий нос – я по-прежнему похожа на ребенка, хотя несколько месяцев назад мне исполнилось шестнадцать. Другие фракции отмечают дни рождения, но не мы. Это было бы потаканием нашим прихотям.

– Готово, – говорит мама, закрепив узел шпильками.

Наши взгляды встречаются в зеркале. Слишком поздно отводить глаза, но, вместо того чтобы отругать меня, мама улыбается нашему отражению. Я чуть хмурюсь. Почему она не выговаривает мне за то, что я смотрю в зеркало?

– Итак, день настал, – произносит она.

– Да, – отвечаю я.

– Ты волнуешься?

Я мгновение смотрю себе в глаза. Сегодня день проверки склонностей, которая покажет, какая из пяти фракций мне подходит. А завтра, на Церемонии выбора, я решу, в какую фракцию вступить; я определю всю свою будущую жизнь; я решу, остаться с семьей или покинуть ее.

– Нет, – говорю я. – Тесты не должны повлиять на наш выбор.

– Правильно, – улыбается мама. – Идем завтракать.

– Спасибо. За то, что подстригла мне волосы.

Она целует меня в щеку и закрывает зеркало панелью.

Мне кажется, мать была бы красивой в другом мире. Под ее серым балахоном – худощавое тело. У нее высокие скулы и длинные ресницы, и, когда она распускает волосы на ночь, они волнами ниспадают на плечи. Но в Альтруизме она должна скрывать свою красоту.

Мы вместе идем на кухню. В такие утра, когда мой брат готовит завтрак, когда рука отца ерошит мне волосы, пока он читает газету, а мать напевает себе под нос, убирая со стола, – в такие утра мне особенно стыдно, что я хочу их покинуть.

В автобусе воняет выхлопными газами. Каждый раз, как он налетает на неровный участок мостовой, меня швыряет из стороны в сторону, хотя я держусь за сиденье обеими руками.

Мой старший брат Калеб стоит в проходе и держится за поручень над головой. Мы с ним не похожи. У него темные волосы и горбатый нос, как у отца, и зеленые глаза и ямочки на щеках, как у матери. Когда он был младше, подобное сочетание черт казалось странным, но теперь оно ему идет. Если бы он не был альтруистом, уверена, в школе на него бы заглядывались.

Он также унаследовал мамин дар к самопожертвованию. Он уступил свое место угрюмому правдолюбу, ни секунды не размышляя.

На правдолюбе черный костюм с белым галстуком – стандартная униформа Правдолюбия. Их фракция ценит честность и видит истину в черно-белом свете, вот почему они так одеваются.

По мере того как мы приближаемся к центру города, промежутки между домами становятся все более узкими, а дороги – ровными. Здание, которое когда-то носило название Сирс-тауэр – мы называем его «Втулкой», – выплывает из тумана, черный столб на горизонте. Автобус проезжает под эстакадой. Я ни разу не ездила на поезде, хотя они не переставали ходить и рельсы проложены повсюду. На поездах ездят только лихачи.

Пять лет назад добровольцы-рабочие из Альтруизма заменили покрытие на некоторых дорогах. Они начали с центра города и шли к окраинам, пока не кончились материалы. Дороги рядом с моим домом по-прежнему потрескавшиеся и неровные, и ездить по ним небезопасно. Впрочем, у нас все равно нет машины.

Пока автобус раскачивается и подпрыгивает на дороге, лицо Калеба остается безмятежным. Он хватается за поручень в поисках равновесия, и рукав серого балахона спадает с его плеча. По непрестанному движению его глаз понятно, что он наблюдает за окружающими – старается видеть только их и забыть о себе. Правдолюбы ценят честность, но наша фракция, Альтруизм, ценит самоотверженность.

Автобус останавливается перед школой, и я встаю и протискиваюсь мимо правдолюба. Перешагивая через ботинки мужчины, я хватаюсь за руку Калеба. У меня слишком длинные брюки, и я никогда не была особенно грациозной.

Здание Верхних ступеней – самое старое из трех городских школ: Нижних ступеней, Средних ступеней и Верхних ступеней. Как и окружающие дома, оно построено из стекла и стали. Перед ним стоит большая металлическая скульптура, на которую лихачи залезают после уроков, подстрекая друг друга забираться все выше и выше. В прошлом году я видела, как одна лихачка упала и сломала ногу. Это я сбегала за медсестрой.

– Сегодня проверка склонностей, – говорю я.

Калеб старше меня меньше чем на год, поэтому мы учимся в одном классе.

Он кивает, когда мы входим в парадную дверь. В тот же миг все мои мышцы напрягаются. Атмосфера пронизана голодом, как будто каждый шестнадцатилетка пытается выжать все возможное из своего последнего дня. Вероятно, после Церемонии выбора нам больше не придется ходить по этим коридорам: как только мы примем решение, нашим образованием займутся наши новые фракции.

Уроки сегодня урезаны вдвое, чтобы мы успели посетить их до проверки склонностей, которая начнется после обеда. Мое сердце уже бьется в ускоренном темпе.

– Тебя ничуть не волнует, что покажет проверка? – спрашиваю я Калеба.

Мы останавливаемся на развилке, откуда он пойдет в одну сторону, на углубленный курс математики, а я – в другую, на историю фракций.

Он вздергивает бровь.

– А тебя?

Я могла бы сказать ему, что много недель переживаю из-за того, что покажет проверка – Альтруизм, Правдолюбие, Эрудицию, Товарищество или Лихость.

Вместо этого я улыбаюсь и говорю:

– Не очень.

Он улыбается в ответ.

– Что ж… приятного дня.

Я иду на историю фракций, покусывая нижнюю губу. Он так и не ответил на мой вопрос.

В коридорах тесно, хотя свет из окон создает иллюзию простора; в нашем возрасте это единственное место, где фракции смешиваются. Сегодня толпа пропитана новой энергией, ажиотажем последнего дня.

Девочка с длинными кудрявыми волосами кричит «Эй!» у меня над ухом, махая подружке вдалеке. Рукав пиджака задевает мою щеку. Затем меня толкает эрудит в голубом свитере. Я теряю равновесие и падаю на пол.

У меня вспыхивают щеки. Я встаю и отряхиваюсь. Несколько человек остановились, когда я упала, но никто не предложил мне помощь. Их взгляды провожают меня до конца коридора. Подобные случаи происходят с членами моей фракции уже несколько месяцев: Эрудиция издает враждебные отчеты об Альтруизме, и это начало влиять на отношения в школе. Серая одежда, простая прическа и скромные манеры моей фракции должны помочь мне забыть о себе, а также помочь всем остальным забыть обо мне. Но сейчас они делают меня мишенью.

Оценил книгу

Начну с предыстории.

Я вобще не подозревала о существовании четвертой книги в этой серии до тех пор, пока не заказала на ОЗОНе вот это издание. Каким же было мое удивление, когда я узнала, что книг не три, а четыре. А помимо удивления была радость, радость от встречи с любимыми героями.

Эта книга - сборник коротких новелл о Тобиасе. В нее входят рассказы: "Перешедший", "Неофит", "Сын", "Предатель", а так же книга содержит некоторые сцены, рассказанные от лица Тобиаса. Действие первых трех происходит до того, как Четыре знакомится с Трис, остальное же - тесно перекликается с сюжетом "Дивергента".

Как раз таки в первых трех рассказах и раскрывается личность и характер Тобиаса. Рассказывается почему он стал лихачом, подробнее говорится о его отношениях с Маркусом. Становится понятно, почему Тобиас стал таким - не маленьким забитым мальчиком из Отречения, а жестким и порой жестоким лидером Бесстрашия.

Эта книга дает ответы на те вопросы, которые появляются при прочтении первых трех частей.

Мне стало совершенно понятно стремление Тобиаса сбежать, понятно то, почему он не остался в родной фракции, а стал переходником. Это элементарное желание сбежать от тирана-отца. Я была в ужасе от сцены, когда Маркус избивал сына - оно и понятно почему именно сцена с избиением была самым жутким страхом Тобиаса.

Бесстрашие - как инструмент, чтобы стать тверже, решительнее, жестче. Чтобы научиться дать отпор и стать сильнее. И если вспомнить сцену поцелуя главных героев на дне "Ямы" и слова Трис о том, что"Если бы мы оба выбрали другой путь, мы бы могли заниматься тем же самым, только не в черной, а в серой одежде...."

Могли бы, но это была бы совсем другая история. "Тобиас. История сломленного"

Оценил книгу

Кто читает продолжения и послесловия циклов, спросите вы? конечно преданные фанаты, желающие прочесть еще пару-тройку историй о любимом мире, скажите вы и будете правы. Ведь это так. Но есть еще я, которая ломает статистику и бросает вызов системе. Я определенно не фанат фракционного мира Вероники Рот. И я не могу сказать, что я в восторге от ее книг, но всегда есть определенное "но". Меня они заинтересовали. И именно интерес и, на мой взгляд, множество вопросов и недосказанности, которые автор оставила без ответа толкнули меня на чтение своеобразного продолжения истории Дивергента. Точнее одного из героев - Тобиаса, Четыре или Фора, в альтернативном переводе.

Хвала всем богам я не читала книгу в том жутчайшем переводе, в котором продается бумажные вариант, с Аьтруизмом и Лихачеством. Лихачество - божеж ты мой, это ж надо было догадаться так убого первести (плююсь не могу).

Скажите мне, для чего пишут продолжения циклов? Чтобы рассказать что-то новое, открыть героя с новой стороны, прояснить какие-то моменты его жизни, которые не были затронуты в основном произведении. Так по крайней мере думаю я. Но к сожалению, Вероника Рот считает иначе, в противном случае этих книг не было бы.

Я не получила абсолютно никакой новой информации, которая бы помогла мне раскрыть характер Тобиаса или посмотреть на него под новым углом. Все, что было изложено в небольших рассказах этой книге и без того было понятно, как ясный день, а многие моменты еще и пересказаны изосновной книги, другими словами.

Небольшое утоление моего интереса, воспоминания о прочтении, но не более.

Не понимаю смысла в такого рода рассказах. Никакой новой информации, пережевывание и переживания по кругу.

Оценил книгу

Было очень приятно вновь окунуться в атмосферу этой серии. Читать от лица Тобиаса очень интересно, особенно узнать как он воспринимал Трис, о чем думал во время уже известных событий.
Серию я читала года полтора назад, многие детали я уже забыла, но мне было очень приятно вспоминать, все эти детали.
Четыре предстал именно таким, каким я его и представляла. Было очень интересно увидеть Трис его глазами. Как ему оказывается туго пришлось в Лихачестве. Было очень противно читать о связи Макса Джанин, по-настоящему оказаться внутри этих интриг и предательства, когда начинаешь уже чувствовать полную безысходность от того, что Тобиас никому не может ничего рассказать.

Мне нужно продолжать искать эти крошечные моменты свободы в мире, в котором непозволительно даже смотреть по сторонам.

Чем-то эта ситуация напоминает то, что происходит сейчас в нашем мире. Вроде бы фантастика, а также применимо и к нам.
Очень хорошо, что Вероника Рот решилась выпустить такую книгу, ведь как оказалось именно Тобиас должен был быть главным героем.
Единственное мне не понравилась как издательство оформило книгу. Почему-то события, которые идут раньше они напечатали в самом конце. Очень заметны были опечатки, они попадались достаточно часто, что удивительно все-таки это печатная книга в официальном переводе, а не в любительском. Видно, что книгу не внимательно проверяли и все делали в спешке.
К содержанию книги у меня нет никаких претензий, кроме того, что она слишком короткая.
Очень хорошее получилось дополнение к серии!