Даша Васильева продолжает делать карьеру телеведущей и уже ничему не удивляется, зная – на телевидении встречаются те еще персонажи! Коллега обратилась к Даше с безумной просьбой – на время съемок в сериале поселить в своем особняке знаменитого актера Вадима Полканова. Сердобольная Даша не смогла отказать, и ее дом мигом превратился в балаган. Одним прекрасным утром на пороге нарисовалась милая девочка Катя – неизвестная дочка Полканова! Вадим быстро охладил ее пыл, заявив, что вообще не может иметь детей. А вечером перепуганная Катя позвонила Даше: ее мама призналась в обмане, пообещала поговорить с настоящим отцом и… пропала! Любительница частного сыска не бросит девочку на произвол судьбы, пусть даже по ходу расследования ей придется сниматься в сериале вместе с Полкановым в роли… собаки!

Из серии: Любительница частного сыска Даша Васильева

* * *

компанией ЛитРес .

В Ложкине царит патриархальный уклад. Поселок застроен давно, никаких гастарбайтеров на территории нет, жильцы практически не меняются, разве что дети подрастают. Те, кто был в момент нашего заселения малышами, сейчас превратились в студентов, и я их не узнаю. Ложкинцев благополучно обходят стороной разные беды, нас не грабят, не обворовывают, не устраивают пожаров. Случаются неприятности, но мелкие. Поэтому население поселка расслабилось, мы не закрываем калиток, свободно заходим на участки друг к другу и ленимся запирать на замок входную дверь.

Я глянула на экран видеофона и увидела девочку лет тринадцати. На ней была красивая дорогая кожаная куртка, под курткой шелковое платье, в ушах посверкивали бриллиантовые сережки, а ноги обуты в недешевые туфли. Подумав, что это кто-то из соседских девочек, чье стремительное взросление прошло мимо меня, я распахнула дверь и сказала:

– Привет.

– Здравствуйте, тетя Даша, – вежливо произнесла девочка, – мы хотим, чтобы в поселке организовали театр. Вы не против?

– Конечно, нет, – улыбнулась я.

– Подпишете письмо коменданту? – деловито спросила она.

– Давай, – согласилась я, – как тебя зовут?

– Катюша, – представилась девочка, – может, разрешите мне в гостиную пройти? Бумагу составлял мой папа, он адвокат, получилось несколько листов.

– Подпишу не глядя, – легкомысленно пообещала я.

Катя укоризненно щелкнула языком.

– Ну разве так можно? Надо внимательно изучить документ. Вдруг там что-то нехорошее.

Я смутилась.

– Ты права, заходи.

Когда мы с Катей вошли в столовую, там по-прежнему сидел Вадим.

– Ни у кого не получилось упаковку с пилюлями открыть, – жалобно произнес Полканов. – Как ни старались, не вышло!

Не успел он договорить, как в комнату влетела Лиза, схватила тубу, в мгновение сняла с нее крышку и воскликнула:

– Ничего сложного. Нажать, крутануть и снова надавить.

Я покосилась на банку с пилюлями. Может, мне тоже стоит принимать средство для развития интеллекта? Авось после нескольких курсов буду соображать, как откупоривать тубы с лекарствами.

– Да, – быстро ответила Елизавета, встав между девочкой и своим подопечным. – А ты кто такая?

Я поняла, что Лиза посчитала школьницу одной из надоедливых фанаток, и решила прийти на помощь милой девочке.

– Знакомьтесь, это Катенька, наша соседка, она живет в доме… э… солнышко, подскажи, где, я забыла.

Катерина без приглашения села к столу.

– Моя фамилия Соловьева, маму зовут Ирина Алексеевна.

Я судорожно пыталась вспомнить, кто такая Соловьева, а Катя продолжала:

– Вам это имя знакомо?

– Ну, конечно, – лихо соврала я и вдруг сообразила: вопрос адресован Вадиму.

– Ирина Соловьева, – повторила девочка, – официантка из ресторана «Теленок», мама в нем до моего рождения работала, сейчас она управляющая кафе «Фасоль».

– Нет, – покачал головой Вадим, – никогда не заглядывал ни в «Теленок», ни в «Горох».

– «Фасоль», – поправила Катя.

– Туда тоже, – заверил Полканов.

– Ты здесь не живешь, – с запозданием сообразила я. – И никакой театр у нас открывать не собираются.

– Простите, тетя Даша, мне пришлось вас обмануть, – тихо сказала Катя, – но к Вадиму очень сложно подобраться. Если он устраивает автограф-сессию, то рядом находится куча охраны, поговорить с ним по душам не дают. Я писала Вадиму Сергеевичу на емайл, но ответа не получила, отыскала его мобильный, но к трубке подходит женщина и отвечает: «Он за границей, связи с ним нет». У ворот киностудии Полканова поймать нереально, он не идет, как все, через проходную, а въезжает в ворота на машине. Но я узнала, что он переехал в ваш дом, вот и воспользовалась шансом.

– Кто тебе сказал, где его искать? – поразилась я.

– Чистая правда, – выпалила Катя.

Я не поняла девочку, а Лиза быстро пояснила:

– Это название сайта в Интернете. Платите деньги и получаете любые сведения.

– Там можно вещи купить, – подхватила Катя, – допустим, белье, книги, обувь знаменитости, и всегда верные адреса, телефоны и прочее.

Я ощутила себя неандертальцем перед телевизором.

– Где хозяин портала берет информацию и кому нужны поношенные шмотки?

Катя засмеялась, а Елизавета зло воскликнула:

– Понятия не имею, как этот мерзавец нарывает сведения, давно хочу ему голову открутить. И полно дураков, которым хочется исподнее звезд заполучить за приличные, кстати, бабки. Лифчик певицы Майры на сайте «Чистая правда» был выставлен за пять тысяч евро, и его вмиг приобрели!

– Офигеть! Вот как люди миллионы огребают!

Мне стало жаль домработницу, слишком много информации свалилось на бедняжку за одно утро. Сначала хорьки со съеденными зернами кофе, теперь торговля обносками народных кумиров.

– Баран тупой! – меланхолично сказал Гектор, входя в столовую.

Я не одобряю поведения ворона, подчас он слишком груб, но как еще можно назвать человека, который отсчитывает такую сумму за потасканный бюстгальтер Майры? Кстати, кто-нибудь слышал, как она поет? Видел ее на экране телевизора или на сцене? Я – нет.

– Хорошо, – кивнула Лиза, – я оценила твою находчивость. Обычно я не поощряю хамства и спускаю нахалок с лестницы. Но тебе повезло, Вадик даст автограф. Сейчас принесу его фотооткрытку.

– Спасибо, не нужно, – остановила ее Катя.

На лице Лизы появилось выражение удивления.

– И что ты хочешь? Совместный снимок? Давай свой мобильный!

Я не успела моргнуть, как Лиза выхватила у девочки из руки трубку, быстро нажала на кнопку и вернула ей со словами:

– Супер, ты с Вадимом рядом. Довольна?

– Нет, – возразила Екатерина.

– Уж не замуж ли ты за Вадима Сергеевича собралась? – издевательски осведомилась пресс-секретарь.

– Это невозможно, – спокойно парировала Катя.

– Хорошо, что ты трезво оцениваешь обстоятельства, – ехидно сказала Лиза.

– Это невозможно, – повторила незваная гостья, – потому что я его дочь!

Вадик откинулся на спинку стула:

– Опять! Ну сколько можно!

– Дочка? – подпрыгнула я. – Родная?

– Кривая, – зашипела Елизавета. – Пятая за весну! А еще появляются бывшие жены, мамы, папы, бабушки, братья, сестры. Всем нужны деньги срочно на операцию по поводу онкологии, все хотят лечиться в Америке, требуют по миллиону долларов без учета стоимости билетов Москва – Нью-Йорк.

Я плюхнулась на диван.

– Мои родители давно скончались, – устало произнес Вадим. – Никаких родственников у меня нет, в загс я не ходил, но тем не менее Лизавета постоянно получает послания от брошенных мною супружниц. Их число перевалило за три тысячи. Я брачный гигант.

– Но я правда ваша дочь, – закусила удила Катя. – Настоящая!

– Показывай свидетельство о рождении, – потребовала Елизавета.

– В нем не указано имя отца, – смутилась Катя, – но я готова сдать анализ ДНК.

– Деточка, почему ты решила, что Вадим твой папенька? – уже более ласково осведомилась Лиза.

– Мама сказала, – объявила Катя.

Елизавета расхохоталась.

– Супер. Я могу соврать, что являюсь дочерью принца Чарльза, пробиться в Букингемский дворец и потребовать себе английский трон. До свидания, кисонька, не надейся здесь поживиться.

Катя выпрямилась.

– Денег мне не надо. У нас с мамой все есть, и квартира, и еда, и одежда. Мамуля мне про отца никогда не рассказывала, в детстве я о Полканове ничего не слышала. Призналась она недавно. Я из нее инфу клещами вытянула, шантажом. Интересно ведь, кто мой папа! А мама на мой вопрос мямлила:

– Мужчина один, симпатичный, когда подрастешь, узнаешь, кто он.

Ну я и сказанула:

– Или ты сообщаешь мне его фамилию, или я не хожу в школу.

Неделю дома просидела, только тогда она раскололась. Мамуля работала в кафе «Теленок», раньше Полканов там часто ужинал, пока не достиг большой известности, денег много не имел, мама его часто в долг кормила, у них случилась любовь. Когда мамочка сообщила о беременности, Вадим ей предложил сделать аборт, дал денег, но она не пошла на операцию. Сказала ему, что полюбила другого, и рассталась с Вадимом, а он перестал ходить в кафе.

– Посиди тут минутку, – приказала Лиза и убежала.

Катя посмотрела в упор на ошарашенного артиста.

– Мне ничего не надо. Ни денег, ни помощи. Мы с мамой хорошо живем, я не собираюсь быть актрисой, мечтаю стать хирургом, пришла к вам не для того, чтобы просить протекции на вступительных экзаменах. Я учусь на одни пятерки, уверенно иду на золотую медаль, занимаюсь в кружке при мединституте, меня в вузе почти все преподаватели знают, я стопроцентно поступлю на первый курс, сдам экстерном за девятый-десятый класс и окажусь в институте.

– Зачем ты тогда сюда приехала? – удивилась я.

Катя подперла щеку кулаком.

– Мама всегда говорит: «Если человеку плохо, а ты помочь можешь, протяни ему руку». Я прочитала в журнале большое интервью Полканова, он там рассказывал, что одинок, не имеет ни родственников, ни друзей, хочет завести ребенка, девочку, но до сих пор не встретил ту, которая согласилась бы сделать его отцом. Вадим Сергеевич жаловался на женщин, что все они нацелены на веселье, кутеж-гудеж, а не на семейную жизнь. Верность, желание вести хозяйство, исполнение роли супруги и матери нынче не в чести. Поэтому ему так плохо, что в голову приходят мысли о суициде. И я подумала, надо найти Вадима Сергеевича и рассказать про нас с мамой. Мать никогда не смотрит на мужчин, у нее ни с кем нет отношений, она до сих пор любит Полканова. Я хорошая девочка и тоже готова его любить. Поймите, нам ничего не надо. Когда мамуля рассказала мне об отце, она категорично сказала:

– Никогда, никому, ни при каких обстоятельствах не открывай правду, Вадим хороший человек, он не слышал о твоем появлении на свет, уверен, что я тогда сделала аборт, и забыл об Ирине Соловьевой. Наш роман был скоротечный, Полканов мне ничего не обещал, замуж никогда не звал. Но, если б я заявила о младенце, принесла сверток в одеяле, сунула ему в руки и сказала: «Знакомься с дочкой», – Вадим мигом повел бы меня в загс.

Я не хотела такого поворота событий, поэтому разорвала наши отношения. Решение родить тебя я приняла в одностороннем порядке, без согласия отца, и мне одной нести за него ответственность. Красиво ли я буду выглядеть? Долгие годы молчала, а как только Вадим стал суперстар, прибежала с признанием?

Катюша перевела дух.

– Благородно, – бормотнула я, окинув взглядом совсем не дешевые часы и модную одежду девочки.

Похоже, Ирина много зарабатывает и не экономит на дочке.

– Интервью меня напугало, – продолжала Катя, – Вадим Сергеевич мой отец, поэтому я обязана ему помочь. Он должен знать, что его мечта о дочери давно осуществилась, я жива, сижу перед ним. Мама по сию пору любит Вадима Сергеевича, если он хочет семью, то легко ее получит. Повторяю, нам его деньги не нужны. Я хочу спасти папу от самоубийства.

Вадим закашлялся, я растерялась, из кухни донеслись всхлипывания Лики, затем она воскликнула:

– Вечно мужикам везет! Не рожал, не кормил-поил-одевал, по ночам коляску не качал, в школу не провожал, сказки на ночь не читал, а какую хорошую доченьку получил. Сердечную! Ласковую! Умную! В институт поступит! Врачом станет! Вылечит его в старости! Не надо в район будет ездить в поликлинику, деньги тратить!

– Тут… ну… в общем… такое дело… – забормотал артист, – даже не знаю, как объяснить…

– Прямо! – закричала Елизавета, входя в столовую. – Не стоит мочалку жевать. Катерина, ты не можешь быть дочью Вадима! Вот, смотри!

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Мыльная сказка Шахерезады (Дарья Донцова, 2011) предоставлен нашим книжным партнёром -

Глава 1

Мальчики делаются невероятно капризными после того, как им исполнится сорок лет.

– Убили! – истошно заорали со второго этажа. – Катастрофа! Боже! Это невозможно пережить!

Я открыла хлебницу и увидела подсохший батон. Нет причин сегодня беспокоиться, Вадим опять учит новую роль. А вот позавчера, когда он влетел в гостиную со словами: «Труп у окна не шевелится, он мертвый», я оторопела, потом бросилась в холл, добежала до лестницы, пришла в себя, повернулась к Вадиму и спросила:

– Где тело?

Вадик, шедший за мной, закатил глаза, схватился за сердце и прошептал:

– В оранжерее, между кадками с бонсаями.

Я бросилась вверх по лестнице, но на площадке между первым и вторым этажом у меня неожиданно заработали мозги. Я остановилась, перегнулась через перила и сказала Вадику, который стоял внизу у комода:

– Эй, ты ничего не перепутал? Когда-то в нашем доме был оборудован зимний сад, но кошка Клеопатра повадилась писать в кадки с пальмами. Поэтому его превратили в обычную комнату. И кого могли убить в Ложкине? В особняке сейчас живем ты, я, Елизавета и Лика. Правда, я бы с удовольствием придушила последнюю, но, боюсь, мне не справиться со стокилограммовой девушкой. Потому-то она по сию пору живехонька. И ни одного бонсая в доме нет, их тут и не было никогда. Так где мертвец?

Вадим небрежно махнул рукой.

– Расслабься. Я учу роль для нового сериала, проверяю интонацию. Ну и как?

– Потрясающе, – вздохнула я и отправилась назад, к недопитому чаю.

– Не обманываешь? – с подозрением спросил Вадим. – Творческому человеку надо знать правду!

– Великолепно! – с жаром воскликнула я.

За время общения с Полкановым я успела понять: вот правду-то ему ни под каким соусом сообщать не стоит, он ее слышать не желает. Когда Вадюша, заламывая руки, с придыханием просит:

– Дорогие, умоляю, скажите свое мнение о моем творчестве, – это означает лишь одно: господин Полканов хочет услышать оду его редкостной гениальности. Будьте осторожны, если станете петь ему осанну. На заре нашего знакомства я решила польстить Вадиму и сказала:

– Ты изумительно сыграл в сериале «Из ниоткуда в никуда»! Переплюнул Михаила Безногова, он на твоем фоне померк.

Вадим опустил уголки рта, выпучил глаза и протянул:

– Я переплюнул Безногова? Ты нас сравниваешь? Ангела со свиньей? У Мишки тесть олигарх, он ему роли покупает! У него ни микрона таланта! Поставить нас рядом – это оскорбление в мой адрес, меня обожают миллиарды зрителей.

Я поняла, что совершила оплошность, и попыталась ее исправить:

– Разве я сказала Безногов? Тебе послышалось. Я имела в виду Бреда Питта.

– Этот бездарь? – подпрыгнул собеседник.

Следующие полчаса он произносил спич на тему: «Кто на свете всех умнее, всех румяней и белее?» Угадайте правильный ответ! Ну, конечно же, светлоликий Вадим Полканов.

И теперь я, наученная горьким опытом, нахваливаю красавчика, не пытаясь сравнивать его ни с кем, и уже не вздрагиваю, когда он вопит: «Ужас! Все сюда, я истекаю кровью, мне отрезали голову!»

До меня долетел характерный аромат горелого, и я услышала тихий шепоток:

– Черт! Опять сбежал!

Я повернулась к плите, увидела домработницу Лику, которая с самым несчастным видом обозревала эмалированный ковшик, покрытый темно-коричневыми пятнами, и спросила:

– Что ты делаешь?

– Кофе варю, – плаксиво протянула она. – Вадим Сергеевич попросили! Я так старалась! Заварочки от души положила, сахарку добавила, ложкой разболтала, огонек малюпусенький сделала, чтоб хорошо распарился, отвернулась на секундочку, а оно! Дрянь! Сбежало! Почему бы вам специальную египтянку не купить? Ладно, сама допью что осталось, на полчашки хватит.

Я посмотрела в простодушное лицо Лики, ее по-детски ясные серо-голубые глаза, мысленно досчитала до десяти и почти нежно спросила:

– Зачем нам египтянка?

Лика заморгала.

– Кофе варить!

Я показала на блестящий агрегат возле электрочайника.

– Анжелика, в доме есть специальная машинка. Неужели ты забыла? Я тебе подробно объяснила, как ею пользоваться. Засыпаешь зерна в контейнер, наливаешь воду, нажимаешь кнопку и подставляй чашку под струю. Нет нужды привозить из Египта даму, которая займется варкой эспрессо.

Лика, приоткрыв рот, с изумлением уставилась на чудо технической мысли. Я села на табуретку и попыталась провести сеанс аутотренинга.

Дашенька, спокойно, Анжелика девушка из далекого глухого села Муравка. Она не знакома с современными бытовыми приборами, в ее родном доме нет ни воды, ни магистрального газа. К услугам жителей есть колодец и машина, которая раз в месяц привозит красные баллоны с пропаном. Вернее, обязана привозить, но у дышащего на ладан автомобиля куча приобретенных от старости недугов, и он приезжает значительно реже, поэтому очень часто горелки на плитах муравчан не работают, и тогда местные хозяйки пользуются керосинками да примусами. Мне кажется забавным, что Лика не способна запомнить, на какую кнопку надо нажать, чтобы получить ароматный напиток. Представляю, как она захохочет, если я очутюсь в Муравке! Я там натурально умру от голода и жажды, не смогу добыть воды из колодца и не зажгу керосинку даже под страхом смертной казни.

– Бабушка говорила, что нас погубит электричество, – авторитетно заявила Лика. – Как только люди придумали мотор, человечество стало вымирать. Баба Ната была умнее всех, к ней даже из города лечиться ездили. Ну ее, машинку, я на плитке кофеек сгоношу, но нужна удобная кастрюлька, египтянка!

– Турка! – осенило меня.

– Во! – засмеялась Лика. – Перепутала. Помню, что она по стране называется, а по какой, забыла!

– Телефон звонит! – закричал Вадим. – Немедленно ответьте!

Я покосилась на трубку на столе и в очередной раз не отреагировала на вопль Полканова.

Наверное, теперь пора объяснить, что происходит в Ложкине и откуда тут появились Лика с Вадимом. Я уже рассказывала, что Аркадий, Зайка и Маша перебрались в наш дом в пригороде Парижа. Собаки и кошки тоже улетели в страну трех мушкетеров. Домработница Ирка и садовник Иван нынче зубрят «басурманский» язык. Изредка Ирка звонит мне и шепчет:

– Дарь Ванна, я в «Монопри» , че такое «паин»?

Я теряюсь, но потом соображаю, что Ирка видит ценник со словом «pain», и быстро отвечаю:

– Мерси вам боку, – демонстрирует успехи во французском Ирка и отсоединяется.

Не скрою, сначала, когда большая часть семьи укатила из Ложкина, а Дегтярев перебрался жить к своему сыну Теме, то есть хоть и остался рядом со мной в одном поселке, но поселился в другом доме, я обрадовалась. Теперь никто не запрещал мне курить в гостиной, не устраивал шумных вечеринок, не расшвыривал повсюду вещи, не требовал к себе исключительного внимания. Целую неделю я наслаждалась тишиной и спокойствием, ела на завтрак пирожные, на ужин бутерброды с колбасой, смотрела любимые сериалы. Но потом мне стало скучно, и в голову пришла идея… Не стану описывать свои приключения, скажу лишь, что сейчас я на телевидении веду шоу «Истории Айболита» . Проект некоторое время продержался в эфире, потом по не зависящим от меня причинам тихо умер. Теперь готовится новая программа с рабочим названием «Тяжелая ситуация». Ее идея проста, как веник. В студию приходит человек, у которого есть неразрешимая проблема. Вернее, это ему задача кажется неразрешимой, а для телевидения она – просто тьфу, и мы живенько с ней расправимся: отремонтируем квартиру, найдем жену-мужа, вылечим от любой напасти, помирим с родственниками, найдем потерянных животных, устроим на хорошую работу. Ведущая шоу, то бишь я, – этакая помесь волшебной палочки, золотой рыбки и лампы Аладдина. Когда мне озвучили идею программы, я робко сказала:

– Вам не кажется, что она похожа на салат, в котором соединили фрагменты «Модного приговора», «Пусть говорят», «Жди меня» и прочих рейтинговых проектов Первого канала?

В кабинете повисло нехорошее молчание, а затем Кирилл Тетерев, генеральный продюсер, возразил:

– Конечно, нет! Наш канал кабельный, но это не значит, что мы не способны на креативные идеи. Ты, Дашенька, просто не въехала в суть. Что делают на «Модном приговоре»? Просто переодевают людей. Разные герои, но действие одно, изо дня в день только смена нарядов. А у нас калейдоскоп оригинальных идей, мы планируем выходить только по субботам в девять вечера, оттянем всю аудиторию у Первого канала. Вот план на август. Значитца, так. Первый выпуск: ищем потерянных родственников, второй – меняем внешность героини, третий – готовим вкусную еду, четвертый – подберем по прессе, какое-нибудь событие непременно взволнует страну, ну, допустим, кто-то из звезд подерется в ресторане с официантом, мы это обсудим. Есть возражения?

Я опустила глаза и сделала вид, что не слышу вопроса. В особенности мне понравилась идея «оттянуть аудиторию у Первого» в субботу в двадцать один ноль-ноль. Народ ринется смотреть программу «Время», а тут наш канал со своей передачей. Мы непременно забьем главные новости страны, я совершенно в этом не сомневаюсь.

– Ну и отлично, – продолжил продюсер, – съемки начнем в июне, как раз к августу успеем. Сейчас май, все свободны. Гуляйте, отдыхайте, а потом за работу. Дашенька, не уезжай далеко, у нас полным ходом идет подбор героев, тебе надо будет с ними пообщаться. Мнение ведущей очень важно.

– Конечно, Кирюша, – смиренно ответила я. – И не собиралась покидать столицу.

Не успела я выйти в коридор, как ко мне подбежала заведующая отделом сериалов Майя Мирская и затараторила:

– Дашунь, ты правда никуда не намылилась?

– Да нет, только что вернулась из Парижа, в следующий раз хотела туда через две недели лететь. Но ты же слышала, мне придется остаться в Москве, беседовать с предполагаемыми героями.

– Спаси меня! – зашептала Майя. – Умоляю! Хочешь, на колени встану!

– Лучше не надо, – испугалась я. – Пол грязный, испачкаешься или порвешь колготки. Что тебе нужно?

Честно говоря, я ожидала услышать фразу: «Дай денег в долг», но Майка неожиданно спросила:

– Если я ничего не путаю, ты живешь в Ложкине? Видела пару месяцев назад подробный фоторепортаж из твоего особняка в журнале «День с ТВ». Красивый интерьер.

Я смутилась.

– Совершенно обычное помещение, никаких сверхоригинальных дизайнерских находок, мы не приглашали декораторов, обошлись собственными силами. Я не очень-то горела желанием пускать в особняк журналистов, но главный пиарщик нашего канала сказал: «Ты теперь ведущая, поэтому должна себя показать». Вот и пришлось согласиться на съемку.

Майя обняла меня за плечи.

– Дашунь, может, ты уедешь оттуда, а? Ненадолго!

За короткое время работы на телевидении я хорошо усвоила: нормальных людей здесь нет. Человек со здоровой психикой никогда не сможет работать в телецентре, а вот если сойдет с ума, то останется тут навсегда.

– Всего-то до осени, – кудахтала Мирская. – Май, июнь, июль, август… ну, сентябрь-октябрь до кучи.

– Зачем мне покидать свое уютное гнездышко? – осторожно спросила я, на всякий случай отступая от Майки на пару шагов.

Иногда психи из стадии тихого помешательства незаметно переходят в буйную. Кто знает, может, у Мирской весеннее обострение?

Майка затрясла головой.

– Ты знаешь Вадима Полканова?

– Нет, – ответила я.

Мирская закатила глаза.

– Ну надо же! Нашлась баба, которая не слышала про Вадика! Сериалы «Свой», «Чужой», «Наш», «Враг», «Друг» и еще куча проектов. Главный герой, благородный красавец…

– А-а-а, – протянула я, – двухметровый мачо, который может одной левой побороть тигра? Джентльмен, храбрец и умница? Читала его интервью в газетах, очень приятный парень и, похоже, невероятный смельчак, сам выполняет все трюки.

На лице Майки появилось выражение счастья.

– Вадик тебе нравится?

– Да, – кивнула я.

Мирская кинулась мне на шею.

– Дашка! Выручай! Ему нужен твой дом! Отдай, пожалуйста!

От неожиданности у меня вырвался вопрос:

– Навсегда?

– На лето! – заявила Мирская. – Ну, еще май и, вероятно, осень. Ты можешь пока в Париже пожить!

– Нет, – растерянно ответила я. – Меня просили не покидать Москву, мы готовим новое шоу.

– Ладно, – не стала спорить Майя. – Наверняка у тебя много друзей, у них погостишь, они только рады будут.

Следовало повертеть пальцем у виска и уйти, но я была ошарашена странной просьбой, поэтому сказала:

– Навряд ли. Со мной живут ворон Гектор, собака Афина и кот Фолодя. С таким табором нечего рассчитывать на чье-то гостеприимство.

– Канал может заплатить тебе за аренду дома, – не успокаивалась Мирская. – Много не дадут, у нас вечно бабла нет. Но, думаю, тысячу евро я для тебя из бухгалтерии выдавлю.

– Спасибо, Маечка, – сказала я, – но пока у нашей семьи с финансами порядок, мне не надо сдавать особняк.

Однако Мирская мертвой хваткой держала меня за рукав.

– Дашута, пошли в кафе за мой счет.

Я попыталась выкрутиться из цепких пальцев заведующей отделом сериалов.

– Огромное спасибо, но меня ждет приятель, у нас встреча в ресторане. Давай отложим беседу.

Майя всхлипнула.

– Хочешь, чтобы меня вытурили с работы?

– Конечно, нет, – заверила я.

– Тогда идем в «Телегурман», – простонала Мирская. – Моя судьба в твоих руках.

Что мне оставалось делать? Я направилась к лифту.

Дарья Донцова

Мыльная сказка Шахерезады

Любительница частного сыска Даша Васильева-41

Мальчики делаются невероятно капризными после того, как им исполнится сорок лет.

Убили! - истошно заорали со второго этажа. - Катастрофа! Боже! Это невозможно пережить!

Я открыла хлебницу и увидела подсохший батон. Нет причин сегодня беспокоиться, Вадим опять учит новую роль. А вот позавчера, когда он влетел в гостиную со словами: «Труп у окна не шевелится, он мертвый», я оторопела, потом бросилась в холл, добежала до лестницы, пришла в себя, повернулась к Вадиму и спросила:

Где тело?

Вадик, шедший за мной, закатил глаза, схватился за сердце и прошептал:

В оранжерее, между кадками с бонсаями.

Я бросилась вверх по лестнице, но на площадке между первым и вторым этажом у меня неожиданно заработали мозги. Я остановилась, перегнулась через перила и сказала Вадику, который стоял внизу у комода:

Эй, ты ничего не перепутал? Когда-то в нашем доме был оборудован зимний сад, но кошка Клеопатра повадилась писать в кадки с пальмами. Поэтому его превратили в обычную комнату. И кого могли убить в Ложкине? В особняке сейчас живем ты, я, Елизавета и Лика. Правда, я бы с удовольствием придушила последнюю, но, боюсь, мне не справиться со стокилограммовой девушкой. Потому-то она по сию пору живехонька. И ни одного бонсая в доме нет, их тут и не было никогда. Так где мертвец?

Вадим небрежно махнул рукой.

Расслабься. Я учу роль для нового сериала, проверяю интонацию. Ну и как?

Потрясающе, - вздохнула я и отправилась назад, к недопитому чаю.

Не обманываешь? - с подозрением спросил Вадим. - Творческому человеку надо знать правду!

Великолепно! - с жаром воскликнула я.

За время общения с Полкановым я успела понять: вот правду-то ему ни под каким соусом сообщать не стоит, он ее слышать не желает. Когда Вадюша, заламывая руки, с придыханием просит:

Дорогие, умоляю, скажите свое мнение о моем творчестве, - это означает лишь одно: господин Полканов хочет услышать оду его редкостной гениальности. Будьте осторожны, если станете петь ему осанну. На заре нашего знакомства я решила польстить Вадиму и сказала:

Ты изумительно сыграл в сериале «Из ниоткуда в никуда»! Переплюнул Михаила Безногова, он на твоем фоне померк.

Вадим опустил уголки рта, выпучил глаза и протянул:

Я переплюнул Безногова? Ты нас сравниваешь? Ангела со свиньей? У Мишки тесть олигарх, он ему роли покупает! У него ни микрона таланта! Поставить нас рядом - это оскорбление в мой адрес, меня обожают миллиарды зрителей.

Я поняла, что совершила оплошность, и попыталась ее исправить:

Разве я сказала Безногов? Тебе послышалось. Я имела в виду Бреда Питта.

Этот бездарь? - подпрыгнул собеседник.

Следующие полчаса он произносил спич на тему: «Кто на свете всех умнее, всех румяней и белее?» Угадайте правильный ответ! Ну, конечно же, светлоликий Вадим Полканов.

И теперь я, наученная горьким опытом, нахваливаю красавчика, не пытаясь сравнивать его ни с кем, и уже не вздрагиваю, когда он вопит: «Ужас! Все сюда, я истекаю кровью, мне отрезали голову!»

До меня долетел характерный аромат горелого, и я услышала тихий шепоток:

Черт! Опять сбежал!

Я повернулась к плите, увидела домработницу Лику, которая с самым несчастным видом обозревала эмалированный ковшик, покрытый темно-коричневыми пятнами, и спросила:

Что ты делаешь?

Кофе варю, - плаксиво протянула она. - Вадим Сергеевич попросили! Я так старалась! Заварочки от души положила, сахарку добавила, ложкой разболтала, огонек малюпусенький сделала, чтоб хорошо распарился, отвернулась на секундочку, а оно! Дрянь! Сбежало! Почему бы вам специальную египтянку не купить? Ладно, сама допью что осталось, на полчашки хватит.

Я посмотрела в простодушное лицо Лики, ее по-детски ясные серо-голубые глаза, мысленно досчитала до десяти и почти нежно спросила:

Зачем нам египтянка?

Лика заморгала.

Кофе варить!

Я показала на блестящий агрегат возле электрочайника.

Анжелика, в доме есть специальная машинка. Неужели ты забыла? Я тебе подробно объяснила, как ею пользоваться. Засыпаешь зерна в контейнер, наливаешь воду, нажимаешь кнопку и подставляй чашку под струю. Нет нужды привозить из Египта даму, которая займется варкой эспрессо.

Лика, приоткрыв рот, с изумлением уставилась на чудо технической мысли. Я села на табуретку и попыталась провести сеанс аутотренинга.

Дашенька, спокойно, Анжелика девушка из далекого глухого села Муравка. Она не знакома с современными бытовыми приборами, в ее родном доме нет ни воды, ни магистрального газа. К услугам жителей есть колодец и машина, которая раз в месяц привозит красные баллоны с пропаном. Вернее, обязана привозить, но у дышащего на ладан автомобиля куча приобретенных от старости недугов, и он приезжает значительно реже, поэтому очень часто горелки на плитах муравчан не работают, и тогда местные хозяйки пользуются керосинками да примусами. Мне кажется забавным, что Лика не способна запомнить, на какую кнопку надо нажать, чтобы получить ароматный напиток. Представляю, как она захохочет, если я очутюсь в Муравке! Я там натурально умру от голода и жажды, не смогу добыть воды из колодца и не зажгу керосинку даже под страхом смертной казни.

Бабушка говорила, что нас погубит электричество, - авторитетно заявила Лика. - Как только люди придумали мотор, человечество стало вымирать. Баба Ната была умнее всех, к ней даже из города лечиться ездили. Ну ее, машинку, я на плитке кофеек сгоношу, но нужна удобная кастрюлька, египтянка!

Турка! - осенило меня.

Во! - засмеялась Лика. - Перепутала. Помню, что она по стране называется, а по какой, забыла!

Телефон звонит! - закричал Вадим. - Немедленно ответьте!

Я покосилась на трубку на столе и в очередной раз не отреагировала на вопль Полканова.

Наверное, теперь пора объяснить, что происходит в Ложкине и откуда тут появились Лика с Вадимом. Я уже рассказывала, что Аркадий, Зайка и Маша перебрались в наш дом в пригороде Парижа. Собаки и кошки тоже улетели в страну трех мушкетеров. Домработница Ирка и садовник Иван нынче зубрят «басурманский» язык. Изредка Ирка звонит мне и шепчет:

Дарь Ванна, я в «Монопри», че такое «паин»?

Я теряюсь, но потом соображаю, что Ирка видит ценник со словом «pain», и быстро отвечаю:

Мерси вам боку, - демонстрирует успехи во французском Ирка и отсоединяется.

Не скрою, сначала, когда большая часть семьи укатила из Ложкина, а Дегтярев перебрался жить к своему сыну Теме, то есть хоть и остался рядом со мной в одном поселке, но поселился в другом доме, я обрадовалась. Теперь никто не запрещал мне курить в гостиной, не устраивал шумных вечеринок, не расшвыривал повсюду вещи, не требовал к себе исключительного внимания. Целую неделю я наслаждалась тишиной и спокойствием, ела на завтрак пирожные, на ужин бутерброды с колбасой, смотрела любимые сериалы. Но потом мне стало скучно, и в голову пришла идея… Не стану описывать свои приключения, скажу лишь, что сейчас я на телевидении веду шоу «Истории Айболита». Проект некоторое время продержался в эфире, потом по не зависящим от меня причинам тихо умер. Теперь готовится новая программа с рабочим названием «Тяжелая ситуация». Ее идея проста, как веник. В студию приходит человек, у которого есть неразрешимая проблема. Вернее, это ему задача кажется неразрешимой, а для телевидения она - просто тьфу, и мы живенько с ней расправимся: отремонтируем квартиру, найдем жену-мужа, вылечим от любой напасти, помирим с родственниками, найдем потерянных животных, устроим на хорошую работу. Ведущая шоу, то бишь я, - этакая помесь волшебной палочки, золотой рыбки и лампы Аладдина. Когда мне озвучили идею программы, я робко сказала:

Вам не кажется, что она похожа на салат, в котором соединили фрагменты «Модного приговора», «Пусть говорят», «Жди меня» и прочих рейтинговых проектов Первого канала?

В кабинете повисло нехорошее молчание, а затем Кирилл Тетерев, генеральный продюсер, возразил:

Конечно, нет! Наш канал кабельный, но это не значит, что мы не способны на креативные идеи. Ты, Дашенька, просто не въехала в суть. Что делают на «Модном приговоре»? Просто переодевают людей. Разные герои, но действие одно, изо дня в день только смена нарядов. А у нас калейдоскоп оригинальных идей, мы планируем выходить только по субботам в девять вечера, оттянем всю аудиторию у Первого канала. Вот план на август. Значитца, так. Первый выпуск: ищем потерянных родственников, второй - меняем внешность героини, третий - готовим вкусную еду, четвертый - подберем по прессе, какое-нибудь событие непременно взволнует страну, ну, допустим, кто-то из звезд подерется в ресторане с официантом, мы это обсудим. Есть возражения?

Даша Васильева: Любительница частного сыска Даша Васильева- 41

Глава 1

Мальчики делаются невероятно капризными после того, как им исполнится сорок лет.

Убили! - истошно заорали со второго этажа. - Катастрофа! Боже! Это невозможно пережить!

Я открыла хлебницу и увидела подсохший батон. Нет причин сегодня беспокоиться, Вадим опять учит новую роль. А вот позавчера, когда он влетел в гостиную со словами: «Труп у окна не шевелится, он мертвый», я оторопела, потом бросилась в холл, добежала до лестницы, пришла в себя, повернулась к Вадиму и спросила:

Где тело?

Вадик, шедший за мной, закатил глаза, схватился за сердце и прошептал:

В оранжерее, между кадками с бонсаями.

Я бросилась вверх по лестнице, но на площадке между первым и вторым этажом у меня неожиданно заработали мозги. Я остановилась, перегнулась через перила и сказала Вадику, который стоял внизу у комода:

Эй, ты ничего не перепутал? Когда‑то в нашем доме был оборудован зимний сад, но кошка Клеопатра повадилась писать в кадки с пальмами. Поэтому его превратили в обычную комнату. И кого могли убить в Ложкине? В особняке сейчас живем ты, я, Елизавета и Лика. Правда, я бы с удовольствием придушила последнюю, но, боюсь, мне не справиться со стокилограммовой девушкой. Потому‑то она по сию пору живехонька. И ни одного бонсая в доме нет, их тут и не было никогда. Так где мертвец?

Вадим небрежно махнул рукой.

Расслабься. Я учу роль для нового сериала, проверяю интонацию. Ну и как?

Потрясающе, - вздохнула я и отправилась назад, к недопитому чаю.

Не обманываешь? - с подозрением спросил Вадим. - Творческому человеку надо знать правду!

Великолепно! - с жаром воскликнула я.

За время общения с Полкановым я успела понять: вот правду‑то ему ни под каким соусом сообщать не стоит, он ее слышать не желает. Когда Вадюша, заламывая руки, с придыханием просит:

Дорогие, умоляю, скажите свое мнение о моем творчестве, - это означает лишь одно: господин Полканов хочет услышать оду его редкостной гениальности. Будьте осторожны, если станете петь ему осанну. На заре нашего знакомства я решила польстить Вадиму и сказала:

Ты изумительно сыграл в сериале «Из ниоткуда в никуда»! Переплюнул Михаила Безногова, он на твоем фоне померк.

Вадим опустил уголки рта, выпучил глаза и протянул:

Я переплюнул Безногова? Ты нас сравниваешь? Ангела со свиньей? У Мишки тесть олигарх, он ему роли покупает! У него ни микрона таланта! Поставить нас рядом - это оскорбление в мой адрес, меня обожают миллиарды зрителей.

Я поняла, что совершила оплошность, и попыталась ее исправить:

Разве я сказала Безногов? Тебе послышалось. Я имела в виду Бреда Питта.

Этот бездарь? - подпрыгнул собеседник.

Следующие полчаса он произносил спич на тему: «Кто на свете всех умнее, всех румяней и белее?» Угадайте правильный ответ! Ну, конечно же, светлоликий Вадим Полканов.

И теперь я, наученная горьким опытом, нахваливаю красавчика, не пытаясь сравнивать его ни с кем, и уже не вздрагиваю, когда он вопит: «Ужас! Все сюда, я истекаю кровью, мне отрезали голову!»

До меня долетел характерный аромат горелого, и я услышала тихий шепоток:

Черт! Опять сбежал!

Я повернулась к плите, увидела домработницу Лику, которая с самым несчастным видом обозревала эмалированный ковшик, покрытый темно‑коричневыми пятнами, и спросила:

Что ты делаешь?

Кофе варю, - плаксиво протянула она. - Вадим Сергеевич попросили! Я так старалась! Заварочки от души положила, сахарку добавила, ложкой разболтала, огонек малюпусенький сделала, чтоб хорошо распарился, отвернулась на секундочку, а оно! Дрянь! Сбежало! Почему бы вам специальную египтянку не купить? Ладно, сама допью что осталось, на полчашки хватит.

Даша Васильева продолжает делать карьеру телеведущей и уже ничему не удивляется, зная - на телевидении встречаются те еще персонажи! Коллега обратилась к Даше с безумной просьбой - на время съемок в сериале поселить в своем особняке знаменитого актера Вадима Полканова. Сердобольная Даша не смогла отказать, и ее дом мигом превратился в балаган. Одним прекрасным утром на пороге нарисовалась милая девочка Катя - неизвестная дочка Полканова! Вадим быстро охладил ее пыл, заявив, что вообще не может иметь детей. А вечером перепуганная Катя позвонила Даше: ее мама призналась в обмане, пообещала поговорить с настоящим отцом и… пропала! Любительница частного сыска не бросит девочку на произвол судьбы, пусть даже по ходу расследования ей придется сниматься в сериале вместе с Полкановым в роли… собаки!

Дарья Донцова

Мыльная сказка Шахерезады

Любительница частного сыска Даша Васильева-41

Глава 1

Мальчики делаются невероятно капризными после того, как им исполнится сорок лет.

Убили! - истошно заорали со второго этажа. - Катастрофа! Боже! Это невозможно пережить!

Я открыла хлебницу и увидела подсохший батон. Нет причин сегодня беспокоиться, Вадим опять учит новую роль. А вот позавчера, когда он влетел в гостиную со словами: «Труп у окна не шевелится, он мертвый», я оторопела, потом бросилась в холл, добежала до лестницы, пришла в себя, повернулась к Вадиму и спросила:

Где тело?

Вадик, шедший за мной, закатил глаза, схватился за сердце и прошептал:

В оранжерее, между кадками с бонсаями.

Я бросилась вверх по лестнице, но на площадке между первым и вторым этажом у меня неожиданно заработали мозги. Я остановилась, перегнулась через перила и сказала Вадику, который стоял внизу у комода:

Эй, ты ничего не перепутал? Когда-то в нашем доме был оборудован зимний сад, но кошка Клеопатра повадилась писать в кадки с пальмами. Поэтому его превратили в обычную комнату. И кого могли убить в Ложкине? В особняке сейчас живем ты, я, Елизавета и Лика. Правда, я бы с удовольствием придушила последнюю, но, боюсь, мне не справиться со стокилограммовой девушкой. Потому-то она по сию пору живехонька. И ни одного бонсая в доме нет, их тут и не было никогда. Так где мертвец?

Вадим небрежно махнул рукой.

Расслабься. Я учу роль для нового сериала, проверяю интонацию. Ну и как?

Потрясающе, - вздохнула я и отправилась назад, к недопитому чаю.

Не обманываешь? - с подозрением спросил Вадим. - Творческому человеку надо знать правду!

Великолепно! - с жаром воскликнула я.

За время общения с Полкановым я успела понять: вот правду-то ему ни под каким соусом сообщать не стоит, он ее слышать не желает. Когда Вадюша, заламывая руки, с придыханием просит:

Дорогие, умоляю, скажите свое мнение о моем творчестве, - это означает лишь одно: господин Полканов хочет услышать оду его редкостной гениальности. Будьте осторожны, если станете петь ему осанну. На заре нашего знакомства я решила польстить Вадиму и сказала:

Ты изумительно сыграл в сериале «Из ниоткуда в никуда»! Переплюнул Михаила Безногова, он на твоем фоне померк.

Вадим опустил уголки рта, выпучил глаза и протянул:

Я переплюнул Безногова? Ты нас сравниваешь? Ангела со свиньей? У Мишки тесть олигарх, он ему роли покупает! У него ни микрона таланта! Поставить нас рядом - это оскорбление в мой адрес, меня обожают миллиарды зрителей.

Я поняла, что совершила оплошность, и попыталась ее исправить:

Разве я сказала Безногов? Тебе послышалось. Я имела в виду Бреда Питта.

Этот бездарь? - подпрыгнул собеседник.

Следующие полчаса он произносил спич на тему: «Кто на свете всех умнее, всех румяней и белее?» Угадайте правильный ответ! Ну, конечно же, светлоликий Вадим Полканов.

И теперь я, наученная горьким опытом, нахваливаю красавчика, не пытаясь сравнивать его ни с кем, и уже не вздрагиваю, когда он вопит: «Ужас! Все сюда, я истекаю кровью, мне отрезали голову!»

До меня долетел характерный аромат горелого, и я услышала тихий шепоток:

Черт! Опять сбежал!

Я повернулась к плите, увидела домработницу Лику, которая с самым несчастным видом обозревала эмалированный ковшик, покрытый темно-коричневыми пятнами, и спросила:

Что ты делаешь?

Кофе варю, - плаксиво протянула она. - Вадим Сергеевич попросили! Я так старалась! Заварочки от души положила, сахарку добавила, ложкой разболтала, огонек малюпусенький сделала, чтоб хорошо распарился, отвернулась на секундочку, а оно! Дрянь! Сбежало! Почему бы вам специальную египтянку не купить? Ладно, сама допью что осталось, на полчашки хватит.

Я посмотрела в простодушное лицо Лики, ее по-детски ясные серо-голубые глаза, мысленно досчитала до десяти и почти нежно спросила:

Зачем нам египтянка?

Лика заморгала.