В Толубеевском депо лучшим паровозным машинистом считался Александр Васильевич Мальцев.
Ему было лет тридцать, но он уже имел квалификацию машиниста первого класса и давно водил скорые поезда. Когда в наше депо прибыл первый мощный пассажирский паровоз серии «ИС», то на эту машину назначили работать Мальцева, что было вполне разумно и правильно. Помощником у Мальцева работал пожилой человек из деповских слесарей по имени Федор Петрович Драбанов, но он вскоре выдержал экзамен на машиниста и ушел работать на другую машину, а я был, вместо Драбанова, определен работать в бригаду Мальцева помощником; до того я тоже работал помощником механика, но только на старой, маломощной машине.
Я был доволен своим назначением. Машина «ИС», единственная тогда на нашем тяговом участке, одним своим видом вызывала у меня чувство воодушевления; я мог подолгу глядеть на нее, и особая растроганная радость пробуждалась во мне – столь же прекрасная, как в детстве при первом чтении стихов Пушкина. Кроме того, я желал поработать в бригаде первоклассного механика, чтобы научиться у него искусству вождения тяжелых скоростных поездов.
Александр Васильевич принял мое назначение в его бригаду спокойно и равнодушно; ему было, видимо, все равно, кто у него будет состоять в помощниках.
Перед поездкой я, как обычно, проверил все узлы машины, испытал все ее обслуживающие и вспомогательные механизмы и успокоился, считая машину готовой к поездке. Александр Васильевич видел мою работу, он следил за ней, но после меня собственными руками снова проверил состояние машины, точно он не доверял мне.
Так повторялось и впоследствии, и я уже привык к тому, что Александр Васильевич постоянно вмешивался в мои обязанности, хотя и огорчался молчаливо. Но обыкновенно, как только мы были в ходу, я забывал про свое огорчение. Отвлекаясь вниманием от приборов, следящих за состоянием бегущего паровоза, от наблюдения за работой левой машины и пути впереди, я посматривал на Мальцева. Он вел состав с отважной уверенностью великого мастера, с сосредоточенностью вдохновенного артиста, вобравшего весь внешний мир в свое внутреннее переживание и поэтому властвующего над ним. Глаза Александра Васильевича глядели вперед отвлеченно, как пустые, но я знал, что он видел ими всю дорогу впереди и всю природу, несущуюся нам навстречу, – даже воробей, сметенный с балластного откоса ветром вонзающейся в пространство машины, даже этот воробей привлекал взор Мальцева, и он поворачивал на мгновение голову вслед за воробьем: что с ним станется после нас, куда он полетел.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Рассказ «В прекрасном и яростном мире», краткий пересказ которого представлен в статье, - пронзительное, печальное и трогательное произведение советского прозаика Андрея Платонова. Впервые оно было опубликовано в 1937 году.
Об авторе
Прежде чем приступить к краткому пересказу рассказа «В прекрасном и яростном мире», стоит несколько слов посвятить его создателю. Андрей Платонов родился в 1989 году. Отец его был машинистом. Многие герои произведений писателя - труженики железной дороги. Машинистом работает и персонаж произведения «В прекрасном и яростном мире».
Краткий пересказ книги Платонова не дает представления о необыкновенном таланте этого прозаика. Его дар заключался не столько в способности подобрать нужное слово, сколько в умении показать страдания человека на примере каких-то бытовых, казалось бы, незначительных ситуаций. Быть может, все дело в том, что о страданиях он знал не понаслышке.
Во время Гражданской войны начинающий писатель работал фронтовым корреспондентом. В 1922 году опубликовал первую книгу. Спустя 10 лет Платонов написал рассказ «Впрок», вызвавший гнев Сталина. Начались репрессии. В 1938 году арестовали сына писателя, спустя два года освободили, но прожил он, больной туберкулезом, всего несколько месяцев.
Андрей Платонов прошел и ВОВ. В звании капитана он опять же работал корреспондентом, но рисковал жизнью на передовой наряду с обычными солдатами. После окончания войны опубликовал «Возвращение домой», после чего подвергся новым, более ожесточенным нападкам. До конца своих дней талантливый прозаик был лишен права зарабатывать писательством.
«В прекрасном и яростном мире»: пересказ
Платонов создавал произведения, аналогов которым в литературе, по мнению критиков, нет. Все дело в уникальном самобытном стиле. Оценить его невозможно, прочитав пересказ. «В прекрасном и яростном мире» - это все же произведение, в основе которого - удивительная история. Автор поведал о событиях, которые едва ли могут произойти в реальной жизни. А потому даже поверхностное знакомство с сюжетом будет небезынтересным.
Ниже приведен план краткого пересказа. «В прекрасном и яростном мире» проще изложить по следующей схеме:
- Мальцев.
- Константин.
- Внезапная вспышка.
- Арест.
- Установка Тесла.
- Эксперимент.
- Жизнь во тьме.
Александр Мальцев
О чем рассказ «В прекрасном и яростном мире»? Краткое содержание необходимо начать с характеристики главного героя.
Александр Васильевич Мальцев работает в Толубеевском депо. И здесь он лучший машинист. Ему около тридцати. Водит состав он с высоким мастерством, с какой-то отстраненностью. И в эти моменты кажется, что он не видит больше ничего вокруг.
Александр Васильевич малословен. Он лишь в крайних случаях обращается к своему помощнику - Константину, от лица которого и ведется повествование в рассказе «В прекрасном и яростном мире».
Краткая характеристика Мальцева дана в начале произведения. Трудолюбие, страстная любовь к своей работе, даже некоторое чувство превосходства перед коллегами - вот особенности и качества главного героя. «В прекрасном и яростном мире» - произведение автора, из-под пера которого нередко рождались подобные образы. Человек, живущий работой, не способный существовать без нее, - типичный герой Платонова.
Константин
Повествование ведется от молодого человека, восхищающегося талантом машиниста. Сколько бы он ни пытался понять, в чем секрет необыкновенного дара Мальцева, ему это не удавалось. Константин проработал помощником у него около полугода. А затем произошло событие, которое можно назвать кульминационным в произведении «В прекрасном и яростном мире». Краткий пересказ истории, свидетелем и участником которой стал помощник Мальцева, представлен ниже.
Внезапная вспышка
Произошло это в пути. Все шло, как обычно. Ничего не предвещало беды. Но вдруг прогремел гром и блеснула яркая молния. Яркая настолько, что Константин немного испугался, а затем поинтересовался у кочегара о том, что же это было.
Это был резкий синий свет, вспыхнувший на мгновение. Неудивительно, что Константин не распознал вполне обычное природное явление. Мальцев при этом вел состав спокойно, невозмутимо. Когда же он услышал от кочегара слово «молния», сказал, что ничего не видел. Но как можно было не заметить пронзительную, мгновенную вспышку?
Спустя некоторое время Константин стал замечать, что машинист хуже ведет машину. Но это можно было объяснить усталостью. Когда же они прошли желтый, а затем и красный светофор, помощник Мальцев испугался, заподозрил неладное. А потом машинист остановил состав и произнес: «Костя, дальше ты поведешь. Я ослеп».
Арест
Зрение к Мальцеву вернулось на следующий день. Но в ту злополучную ночь он совершил несколько серьезных нарушений. Машиниста отдали под суд, и никто не верил Константину, когда тот рассказывал о временной слепоте. Но даже если б следователь поверил, машиниста бы не освободили. Ведь он, потеряв зрение, продолжал вести поезд, тем самым рискуя жизнями пассажиров.
Мальцев же признался Константину, что, даже когда ослеп, видел и линию, и сигналы, и пшеницу в степи. Но видел он это в своем воображении. Он не сразу поверил в свою слепоту. Поверил только тогда, когда услышал петарды.
Установка Тесла
Мальцева посадили в тюрьму. Константин продолжал работать, но уже помощником другого машиниста. Он скучал по Мальцеву. А однажды услышал об установке Тесла, использование которой, как он наделся, может доказать невиновность машиниста.
С помощью этой установки можно было проверить подверженность человека действию электрических разрядов. Константин написал письмо следователю, который вел дело Мальцева, с просьбой провести испытания. Кроме того, он указал, где находится установка и как следует производить опыт. Несколько недель помощник машиниста ожидал ответа.
Экспертиза
Не зря Константин написал письмо следователю. Спустя какое-то время тот вызвал его к себе. Экспертиза с применением установки Тесла была проведена. Мальцев снова утратил способность видеть. Его невиновность была доказана. Он вышел на свободу. Однако следователь еще долго чувствовал вину за то, что послушался совета Константина. Ведь машинист на этот раз ослеп навсегда.
Жизнь во тьме
Надежды на выздоровление не было. Мальцев в действительности был легко подвержен действию электрических разрядов. И если в первый раз, когда он вел состав, зрение вернулось, то в ходе эксперимента пострадали глаза, ранее уже подвергшиеся травме. Мальцеву суждено было всю жизнь провести во тьме. Не видеть ни линии, ни светофоров, ни полей. Не видеть всего того, без чего он ранее не представлял своего существования.
Такова печальная история героя рассказа «В прекрасном и яростном мире». Краткое содержание изложено. Но Платонов не поставил на этом точку.
Константин сдал экзамены, стал машинистом. Теперь он самостоятельно водил поезд. Мальцев же каждый день приходил на платформу, садился на крашеную скамейку и смотрел невидящим взором в сторону отправляющегося состава. Его лицо было чутким, страстным. Он жадно вдыхал запах смазочного масла и гари. Помочь ему Константин ничем не мог. Он уезжал. Мальцев оставался.
Но однажды Константин взял Мальцева с собой. Он посадил Александра Васильевича на свое место, положил его руку на реверс. На спокойных участках Константин садился на место помощника и наблюдал над тем, как бывший машинист ведет состав, забыв свое горе. А на подходе к Толубееву к Мальцеву снова вернулось зрение. Он увидел желтый светофор, приказал Константину перекрыть пар, а затем повернулся к нему лицом, посмотрел зрячим взором и заплакал.
После работы они пошли к Мальцеву домой и проговорили до утра. Константин боялся оставить Александра Васильевича наедине с враждебной силой этого прекрасного, но яростного мира.
Пересказ художественного произведения позволяет сэкономить время. Для того чтобы узнать содержание повести или рассказа, достаточно потратить всего лишь 2-3 минуты. Но все же читать книги таких мастеров слова, как Андрей Платонов, следует в оригинале.
Главный герой рассказа – Александр Васильевич Мальцев – считался лучшим паровозным машинистом в депо. Он был довольно молодым – около тридцати лет – но уже имел статус машиниста первого класса. И никто не удивился, когда его назначили на новенький и очень мощный
Пассажирский паровоз "ИС". Это было "разумно и правильно". Помощником Мальцева стал рассказчик. Он был чрезвычайно доволен тем, что попал на эту машину "ИС" – единственную в депо.
Мальцев не проявил практически никаких чувств по отношению к новому помощнику, хотя и пристально наблюдал за его работой. Рассказчика всегда поражало то, что после проверки машины и ее смазки Мальцев все сам перепроверял и смазывал заново. На эту странность в поведении машиниста повествователь часто досадовал, считал, что ему просто не доверяют, но потом свыкся. Под шум колес он забывал о своей обиде, увлеченный приборами. Часто
Смотрел он на то, как вдохновенно управляет машиной Мальцев. Это было похоже на игру актера. Мальцев внимательно следил не только за дорогой, но успевал порадоваться красоте природы, и даже маленький воробей, попавший в воздушную струю от паровоза, не ускользал от его взгляда.
Работа всегда происходила молча. И только иногда Мальцев постукивал ключом по котлу, "желая, чтобы я обратил свое внимание на какой-нибудь непорядок в режиме работы машины…". Рассказчик говорит, что работал очень усердно, но отношение машиниста к нему было ровно таким же, как и к смазчику-кочегару, и все так же тщательно проверял он все детали за своим помощником. Однажды, не удержавшись, рассказчик спросил у Мальцева, почему тот все перепроверяет за ним. "А я сам хочу, – улыбнувшись, ответил Мальцев, и в улыбке его была грусть, поразившая меня". Уже потом стала понятна причина этой грусти: "он чувствовал свое превосходство перед нами, потому что понимал машину точнее, чем мы, и он не верил, что я или кто другой может научиться тайне его таланта, тайне видеть одновременно и попутного воробья, и сигнал впереди, ощущая в тот же момент путь, вес состава и усилие машины". А значит, ему было просто скучно наедине со своим талантом.
Однажды рассказчик попросил Мальцева позволить ему немного повести машину, но у него в поворотах машину забрасывало, подъемы преодолевались медленно, и уже совсем скоро набралось опоздание на четыре минуты. Как только управление перешло у руки самого машиниста, опоздание было нагнано.
Рассказчик проработал у Мальцева около года, когда произошла трагическая история… Машина Мальцева взяла состав в восемьдесят пассажирских осей, которые уже шли с опозданием в три часа. Задачей Мальцева было как можно больше сократить это время, хотя бы на час.
Тронулись в путь. Машина работала почти на пределе, и скорость была не меньше девяноста километров в час.
Поезд ехал навстречу огромной туче, внутри которой все клокотало и сверкали молнии. Скоро кабину машиниста захватил вихрь пыли, почти ничего не было видно. Внезапно ударила молния: "мгновенный синий свет вспыхнул у моих ресниц и проник в меня до самого содрогнувшегося сердца; я схватился за кран инжектора, но боль в сердце уже отошла от меня". Рассказчик посмотрел на Мальцева: он даже не изменился в лице. Как оказалось, он и молнии не видел.
Вскоре поезд миновал ливень, начавшийся вслед за молнией, и выехал в степь. Рассказчик заметил, что Мальцев стал хуже вести машину: на поворотах поезд забрасывало, скорость то снижалась, то резко повышалась. По-видимому, машинист просто устал.
Занятый неполадками в электрических приборах, рассказчик не заметил, что поезд мчится под красные предупреждающие сигналы. Вот уже колеса застучали по петардам. "Мы петарды давим!" – закричал рассказчик и потянулся к управлению. "Прочь!" – воскликнул Мальцев и надавил на тормоза.
Паровоз остановился. Метрах в десяти от него стоят другой паровоз, его машинист изо всех сил махал красной раскаленной на огне кочергой, подавая сигнал. Это означало, что в то время, пока рассказчик отвернулся, Мальцев проехал сначала под желтый, потом под красный семафор, да и мало ли еще под какие сигналы. Почему же он не остановился? "Костя! – позвал меня Александр Васильевич.
Я подошел к нему. – Костя! Что там впереди нас? – Я объяснил ему.
Рассказчик довел удрученного Мальцева до дома. Возле самого дома он попросил оставить его одного. На возражения рассказчика он ответил: "Теперь я вижу, ступай домой…" И действительно, он увидел, как его жена вышла встречать его. Костя решил проверить его и спросил, покрыта ли платком голова у его жены, или нет. И получив верный ответ, оставил машиниста.
Мальцева отдали под суд. Рассказчик старался изо всех сил оправдать своего начальника. Но то, что Мальцев поставил под угрозу не только свою жизнь, но и жизни тысяч людей, не могли ему простить. Почему слепой Мальцев не передал управление другому? Почему так рисковал?
Эти же вопросы задаст рассказчик и Мальцеву.
"Я привык видеть свет, и я думал, что вижу его, а я видел его тогда только в своем уме, в воображении. На самом деле я был слепой, но я этого не знал. Я и в петарды не поверил, хотя и услышал их: я подумал, что ослышался. А когда ты дал гудки остановки и закричал мне, я видел впереди зеленый сигнал, я сразу не догадался". С пониманием отнесся рассказчик к словам Мальцева.
На следующий год рассказчик сдает экзамены на машиниста. Каждый раз, уезжая в дорогу, проверяя машину, он видит Мальцева, сидящего, на крашеной скамейке. Он опирался на трость и поворачивал свое лицо с опустевшими слепыми глазами в сторону паровоза. "Прочь!" – только и говорил он на всякие попытки рассказчика утешить его. Но однажды Костя предложил Мальцеву поехать с ним: "Завтра в десять тридцать я поведу состав. Если будешь сидеть тихо, я возьму тебя в машину". Мальцев согласился.
На следующий день рассказчик пригласил Мальцева на машину. Слепой был готов подчиняться, поэтому он смиренно обещал ничего не трогать, а только слушаться. Одну руку его машинист положил на реверс, а другую – на рычаг тормоза, а сверху положил свои руки, чтобы помогать. На обратном пути шли так же. Уже на подходе к месту назначения рассказчик увидел желтый светофор, но решил проверить своего учителя и шел на желтый полным ходом.
"Я вижу желтый свет", – сказал Мальцев. "А может быть, ты опять только воображаешь, что видишь свет!" – ответил рассказчик. Тогда Мальцев повернул свое лицо к нему и заплакал.
Он довел машину до конца без помощи. А вечером рассказчик пошел с Мальцевым к нему домой и долго не мог оставить его одного, "как родного сына, без защиты против действия внезапных и враждебных сил нашего прекрасного и яростного мира".
Время, когда создавался рассказ «В прекрасном и яростном мире» («Машинист Мальцев») (1938), было неспокойным: страна жила предчувствием войны. Литература должна была ответить на вопрос о том, какими силами располагает народ, чтобы отразить военную угрозу. А. Платонов в своем рассказе дал такой ответ: «залог победы — душа народа». Основой сюжета стали перипетии жизненного пути машиниста паровоза Мальцева. Этот человек во время грозы от удара молнии потерял зрение и, не заметив это, едва не стал причиной крушения поезда, который вел. После этого зрение вновь вернулось к машинисту. Не сумев ничего объяснить, Мальцев был осужден и попал в тюрьму. Помощник Мальцева предложил следователю смоделировать удар молнии в лабораторных условиях. Следователь так и поступил. Была доказана невиновность машиниста. Однако после опыта Мальцев вновь потерял зрение окончательно, как он думал. В конце рассказа судьба улыбнулась герою: он вновь обретает зрение.
Произведение — не столько об испытаниях, а о том, как люди эти испытания преодолевают. Мальцев — человек высокого романтического духа. Свою работу он считает величественным призванием, проделом человеческого счастья. Герой А. Платонова — поэт своей профессии. Паровоз под его управлением превращается в подобие тончайшего музыкального инструмента, послушного воле артиста. Прекрасный и яростный мир окружает Мальцева. Но столь же прекрасен и яростен мир души этого человека.
Любой человек может потерять физическое зрение. Но далеко не любой сумеет остаться в этом горе зрячим. «Духовное зрение» Мальцева не исчезало ни на мгновение. Кажется, что его выздоровление в конце рассказа — законная награда человеку-победителю.
Но несмотря на то, что рассказ имеет подзаголовок «Машинист Мальцев», А. Платонов раскрывает в произведении и другие человеческие истории. Интересна судьба рассказчика. Это начинающий железнодорожник, помощник машиниста. Он оказался свидетелем драмы, когда Мальцев потерял в пути зрение. Ему же, рассказчику, пришлось спасать этого человека: помощник машиниста беседует со следователем, с болью наблюдает, как страдает Мальцев, лишенный возможности заниматься любимым делом. Рассказчик же оказывается рядом с Мальцевым в минуту, когда зрение вернулось к машинисту.
Мастерство писателя проявляется в изображении обстоятельств, в умении показать духовную эволюцию сознания героя. Рассказчик признается: «Я не был другом Мальцева, и он ко мне всегда относился без внимания и заботы». Но в эту фразу поверить трудно: просто рассказчик не может преодолеть скромности и вслух сказать о нежности своей души. Заключительные слова рассказа раскрывают весь тот прекрасный и яростный мир души, которым живут и Мальцев, и рассказчик. Когда стало ясно, что Мальцев прозрел, «...он повернул ко мне свое лицо и заплакал. Я подошел к нему и поцеловал его в ответ: — Веди машину до конца, Александр Васильевич: ты видишь теперь весь свет! ». Сказав «весь свет! », рассказчик как бы включил в понятие «свет» и духовную красоту Мальцева: машинист победил не только внешние обстоятельства, но и свои внутренние сомнения.
Платонов Андрей
В прекрасном и яростном мире
А. Платонов
В ПРЕКРАСНОМ И ЯРОСТНОМ МИРЕ
В Толубеевском депо лучшим паровозным машинистом считался Александр Васильевич Мальцев.
Ему было лет тридцать, но он уже имел квалификацию машиниста первого класса и давно водил скорые поезда. Когда в наше депо прибыл первый мощный пассажирский паровоз серии "ИС", то на эту машину назначили работать Мальцева, что было вполне разумно и правильно. Помощником у Мальцева работал пожилой человек из деповских слесарей по имени Федор Петрович Драбанов, но он вскоре выдержал экзамен на машиниста и ушел работать на другую машину, а я был вместо Драбанова определен работать в бригаду Мальцева помощником; до того я тоже работал помощником механика, но только на старой, маломощной машине.
Я был доволен своим назначением. Машина "ИС", единственная тогда на нашем тяговом участке, одним своим видом вызывала у меня чувство воодушевления: я мог подолгу глядеть на нее, и особая растроганная радость пробуждалась во мне, столь же прекрасная, как в детстве при первом чтении стихов Пушкина. Кроме того, я желал поработать в бригаде первоклассного механика, чтобы научиться у него искусству вождения тяжелых скоростных поездов.
Александр Васильевич принял мое назначение в его бригаду спокойно и равнодушно: ему было, видимо, все равно, кто у него будет стоять в помощниках.
Перед поездкой я, как обычно, проверил все узлы машины, испытал все ее обслуживающие и вспомогательные механизмы и успокоился, считая машину готовой к поездке. Александр Васильевич видел мою работу, он следил за ней, но после меня собственными руками снова проверил состояние машины, точно он не доверял мне.
Так повторялось и впоследствии, и я уже привык к тому, что Александр Васильевич постоянно вмешивался в мои обязанности, хотя и огорчался молчаливо. Но обыкновенно, как только мы были в ходу, я забывал про свое огорчение. Отвлекаясь вниманием от приборов, следящих за состоянием бегущего паровоза, от наблюдения за работой левой машины и пути впереди, я посматривал на Мальцева. Он вел состав с отважной уверенностью великого мастера, с сосредоточенностью вдохновенного артиста, вобравшего весь внешний мир в свое внутреннее переживание и поэтому властвующего над ним. Глаза Александра Васильевича глядели вперед, как пустые, отвлеченно, но я знал, что он видел ими всю дорогу впереди и всю природу, несущуюся нам навстречу, - даже воробей, сметенный с балластного откоса ветром вонзающейся в пространство машины, даже этот воробей привлекал взор Мальцева, и он поворачивал на мгновение голову вслед за воробьем: что с ним станется после нас, куда он полетел?
По нашей вине мы никогда не опаздывали; напротив, часто нас задерживали на промежуточных станциях, которые мы должны проследовать с ходу, потому что мы шли с нагоном времени, и нас, посредством задержек, обратно вводили в график.
Обычно мы работали молча; лишь изредка Александр Васильевич, не оборачиваясь в мою сторону, стучал ключом по котлу, желая, чтобы я обратил свое внимание на какой-нибудь непорядок в режиме работы машины, или подготавливая меня к резкому изменению этого режима, чтобы я был бдителен. Я всегда понимал безмолвные указания своего старшего товарища и работал с полным усердием, однако механик по-прежнему относился ко мне, равно и к смазчику-кочегару, отчужденно и постоянно проверял на стоянках пресс-масленки, затяжку болтов в дышловых узлах, опробовал буксы на ведущих осях и прочее. Если я только что осмотрел и смазал какую-либо рабочую трущуюся часть, то Мальцев вслед за мной снова осматривал и смазывал, точно не считая мою работу действительной.
Я, Александр Васильевич, этот крейцкопф уже проверил, - сказал я ему однажды, когда он стал проверять эту деталь после меня.
А я сам хочу, - улыбнувшись, ответил Мальцев, и в улыбке его была грусть, поразившая меня.
Позже я понял значение его грусти и причину его постоянного равнодушия к нам. Он чувствовал свое превосходство перед нами, потому что понимал машину точнее, чем мы, и он не верил, что я или кто другой может научиться тайне его таланта, тайне видеть одновременно и попутного воробья, и сигнал впереди, ощущая в тот же момент путь, вес состава и усилие машины. Мальцев понимал, конечно, что в усердии, в старательности мы даже можем его превозмочь, но не представлял, чтобы мы больше его любили паровоз и лучше его водили поезда, - лучше, он думал, было нельзя. И Мальцеву поэтому было грустно с нами; он скучал от своего таланта, как от одиночества, не зная, как нам высказать это, чтобы мы поняли.
И мы, правда, не могли понять его умения. Я попросил однажды разрешить повести мне состав самостоятельно: Александр Васильевич позволил мне проехать километров сорок и сел на место помощника. Я повел состав - и через двадцать километров уже имел четыре минуты опоздания, а выходы с затяжных подъемов преодолевал со скоростью не более тридцати километров в час. После меня машину повел Мальцев; он брал подъемы со скоростью пятидесяти километров, и на кривых у него не забрасывало машину, как у меня, и он вскоре нагнал упущенное мною время.