Он родился в Париже в 1733 году. Девятнадцатилетним юношей начал посещать мастерскую скульптора Слодтца, привившего ему любовь к античности. Через три года Робер приехал в Рим в качестве сверхштатного пенсионера Французской академии и начал работать под руководством Панини, одного из ведущих мастеров архитектурного пейзажа в Италии. Но особенно внимательно прислушивался к советам выдающегося мастера Д.Б. Пиранези, работавшего в Риме. Именно под его влиянием молодой художник постепенно сложился как «живописец руин».
«Рим, даже будучи разрушенным, учит», написал он на одном из рисунков. Преклонение перед античностью Робер выразил в картине «Художники». Среди обломков гигантских колонн, статуй с трудом различимы две фигурки живописцев, зарисовывающих руины. Интересно отметить, что они изображены с портретными чертами самого Робера и Пиранези. Здесь нашла выражение основная тема творчества художника: античность в связи с современностью. Недаром Робера поразили контрасты Рима, сочетание величественных руин с современной жизнью города. Капустный рынок, расположившийся вокруг античной колонны, пасущиеся на Форуме коровы, рабочие, перевозящие только что извлеченную из земли античную статую. Эти каждодневные сценки привлекали его пристальное внимание.
С каждой вещью он обретает твердость руки. В композиции «Вилла Мадама под Римом» 1760х годов живописец прибегает к смелому приему: весь передний план занимает стена, постепенно понижающаяся справа налево. Автор руководит восприятием зрителя, заставляя его «прочитывать» картину именно в таком порядке. А в левом углу холста вырастают освещенные заходящими лучами солнца руины дворца, постепенно исчезающие в зеленеющей чаще гигантских пиний. Благодаря такому приему композиция приобретает напряженность, динамику. Искусству мастера не чужда условность. Так, во имя художественной правды он расширяет арки стены, чтобы придать ей еще большую приземистость. И наоборот, вытягивает вверх проемы дворцовых построек, чтобы подчеркнуть их грандиозность.
В Италии Робер впервые начинает писать на открытом воздухе. Он увлеченно зарисовывает виллы, парки, городские постройки, домики поселян. Однажды на вилле Маттеи, погруженный в работу, он случайно избежал опасности быть раздавленным обрушившейся стеной. Робер сделал в Италии огромное количество рисунков, преимущественно сангиной. В дальнейшем из этих альбомов он черпал темы для больших полотен. Интересно, что эти графические работы не просто фиксация увиденного. В них «зерна» будущих картин.
В 1765 году кончился срок пенсионерства Робера. В Париж он вернулся признанным художником. Ему присуждают звание академика. Это дало право участвовать в так называемых Салонах- выставках, которые устраивались в Лувре.
В обозрении «Салон 1767 года» философ-энциклопедист и художественный критик Дени Дидро писал: «Робер молодой художник, выставляющий свои картины впервые. Он вернулся из Италии, откуда вывез легкость кисти и своеобразный колорит. Он выставил множество вещей, среди которых имеются превосходные...» Критик посвятил анализу его произведений более тридцати страниц восторженного отзыва. Так, например, о картине «Большая галерея, освещенная из глубины», он писал: «О прекрасные и величественные руины! Какая твердость и в то же время какая легкость, уверенность, непринужденность кисти! Какой эффект! Какое величие! Какое благородство! Пусть мне скажут, кому принадлежат эти руины, чтобы я мог их похитить: вот единственный способ приобретать, доступный неимущему».
Отныне каждое выступление Робера в Салонах сопровождалось неизменным успехом. Триумф этот не был просто результатом признания его таланта. Во многом.он объяснялся сложившейся во Франции обстановкой. В 60е годы XVIII века далекий от жизни стиль рококо стал терять популярность. Начался период увлечения античностью, приведший к новому расцвету классицизма. Большую роль в этом сыграли труды знаменитого теоретика и знатока античного искусства И. Винкельмана, шумный успех археологических раскопок в Риме, Помпеях. Произведения Робера отвечали интересу общества «к классическим руинам». Например, в Салоне 1769 года он выставил сразу 15 картин.
Уже в ранних вещах он значительно отличался от современных ему мастеров архитектурного пейзажа. Последние видели свою задачу в том, чтобы в точности воспроизвести архитектурные детали, тогда как Робер стремился к передаче гармонии природы и руин на основе колорита, тона. Так, в большом панно «Руины» каменный остов дворца, изображенного справа, уравновешен живописной пинией с дымчатой кроной и мощным, извивающимся стволом. Колоннада, виднеющаяся в глубине картины, особенно поэтично воспринимается на фоне тонущих в синеватой дымке раскидистых деревьев.
Огромную роль в творчестве мастера играла фантазия. Пример этому картина «Руины». Перед нами фундамент римского храма, окруженного аркадой, в глубине пирамида. В центре картины проводник-чичероне что-то показывает путешественнику. Справа, у самой аркады,- колонна Траяна. Очевидно, что постройки разновременные: пирамида, античный храм, но это совсем не кажется необычным. Вся сцена воспринимается вполне убедительной. Робер добивается этого прежде всего за счет композиции. Холст заполнен массой деталей, но здесь, как нигде, ощущается пространство. Главное место в композиции, по его замыслу, должна занять скульптурная группа, которая по размерам меньше храма, а тем более колонны Траяна. Постройки, казалось бы, должны «подавить» ее. Но этого не происходит. Холст скомпонован таким образом, что колонна Траяна отодвинута в глубину и уменьшена в размере. Робер извлекает из расположения скульптурной группы максимум выразительности, давая ее в виде темного силуэта на фоне неба.
В 1775 году Роберу присваивается звание «рисовальщика королевских садов». Теперь в его холстах появляется парковый ландшафт. К числу подобных картин относится «Пейзаж с обелиском». Здесь он великолепный декоратор. Полотно написано свободно и широко. Оно исполнено с учетом того впечатления, которое живопись будет производить на значительном удалении от зрителя, среди всего внутреннего убранства. Для художника фигуры являлись частью ландшафта. Ведь не случайно в «Пейзаже с обелиском» фигура нищего написана лишь двумя-тремя энергичными мазками. Красное пятно его плаща оживило картину, написанную в спокойных, серебристо-зеленых тонах. Даже в большом декоративном панно Робер умел передать богатство оттенков зеленого, что восхищало современников. Ведь его холсты были предназначены и для загородных дворцов, в окна которых заглядывали деревья таких же парков, какие послужили натурой для мастера.
К концу XVIII века Робер становится одним из самых модных художников. Его живопись популярна не только у французских меценатов. Русские вельможи Строганов, Шувалов, Юсупов стремятся украсить дворцы его картинами. Екатерина II приобретает полотна для Царского Села, а император Павел заказывает в 1782 году четыре декоративных панно для Гатчинского дворца. Особенно впечатляет одно из них «Руины». Все здесь подчинено вертикальному порыву, начиная от арки с изображенной на ней фигурой летящего гения, скульптурной конной группой, усиливающих устремленность вверх высоченных елей, верхушки которых наклонены в сторону архитектурной руины.
Чутье декоратора не изменяет Роберу, когда он пишет вещи небольшого размера. Так, в картине «Лестница с колоннами» золотой свет, льющийся откуда-то сверху и обволакивающий интерьер античной постройки, человеческие фигуры, предметы быта написаны трепетной кистью. Кстати, Дидро советовал живописцу убрать три четверти фигур с полотна, уверяя, что один человек, бродящий среди развалин со скрещенными на груди руками, произвел бы более сильное впечатление.
Люди в картинах Робера великолепно себя чувствуют среди древних построек, античность близка, «обжита» ими. Без человека древняя архитектура выглядела бы холодно, неуютно. Жизнеутверждающий пафос его произведений, чувство ансамбля, замечательное колористическое чутье делают Гюбера Робера одной из видных фигур в истории живописи, декорационного искусства.
Юбер Робер
(1733–1808)-французский пейзажист, получивший европейскую известность габаритными холстами с романтизированными изображениями античных руин в окружении идеализированной природы.
Юбер Робер родился в Париже 22 мая 1733 года в семье слуг дворянского дома.
Первоначально получал духовное образование, предполагая стать священником. Однако влечение к искусству привело его в мастерские Академии художеств, где он занимался у Ш. Ж. Натуара. В качестве пенсионера академии жил в 1754-1765 годах в Италии, преимущественно в Риме, путешествовал во стране вместе с Фрагонаром. Познакомился с Пиранези; испытал влияние последнего, а также Дж. П. Паннини. Поэтика руин, исторической бренности формируется уже в его рисунках сангиной, сделанных на вилле д`Эсте под Римом (Лувр). Вернувшись на родину, жил преимущественно в Париже, в 1785-1787 годах зарисовывал древности Прованса; наезжал для работы также и в Нормандию.
Его картины, выставляемые в Салонах («Римский порт», 1766, Музей школы изящных искусств, Париж; и др.) быстро завоевали популярность. Дидро хвалил его за «прекрасные и величественные руины». Активно разрабатывал модную тему, создавая как штучные произведения, так и циклы, рассчитанные на оформление больших интерьеров («Интерьер храма Дианы в Ниме», «Храм Юпитера в Риме», 1760-е годы, Лувр; и др.). Органично сочетал элегическую мечтательность образов, тонкие световоздушные и перспективные эффекты с повседневными жанровыми деталями. С годами все активнее обращаясь к окружающей его реальности, стал также одним из лучших мастеров «пейзажа-события» — с изображением значительного публичного происшествия типа стройки или катастрофы («Пожар в Опере», 1781, «Музей Карнавале», Париж). Принял участие в реконструкции парка в Версале (1775). С 1784 года был хранителем луврской картинной галереи.
Гюбер Робер запечатлел ряд эпизодов Французской революции (разрушение Бастилии, королевских надгробий в Сен-Дени и т.п.). Заподозренный в нелояльности к новому режиму, был арестован и заключен в тюрьму. Однако продолжал работать и во время заключения (1793-1794), оставив ряд живописных образов тюремного быта. Вскоре был восстановлен в должности куратора Лувра, который в ту пору преобразовывался из королевского дворца в музей.
Позднее варьировал прежние мотивы, в новых же вещах все чаще сочетал достоверные виды с придуманными деталями («Разрушение моста Нотр-Дам», 1786-1788, Музей Карнавале, Париж; и др.); иногда склонялся к романтической фантастике, представляя в виде руин вполне сохранные здания (в том числе Лувр). В 1790-е годы написал серию видов Большой галереи Лувра. Его картины украсили многие дворцы, а затем музеи Европы, в том числе и в России, где его вещи охотно приобретали, начиная с эпохи Екатерины II. В старости был практически забыт, однако его образы с их тонким ощущением контрастного взаимодействия разных исторических эпох оказали большое влияние на развитие романтизма.
Юбер Робер умер в Париже 15 апреля 1808 года.
По материалам: Wikipedia, Энциклопедия мирового искусства- Вильнюс,UAB”Bestiary”,2008г., Большая иллюстрированная энциклопедия “Мастера мировой живописи”СПб,ООО”СЗКЭО”,2011г., Информационный портал Арт Планета Small Bay- художественно-исторический музей, Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона (1890-1907), 82 тт. и 4 доп. тт. - М.: Терра, 2001. - 40 726 стр., Большая Иллюстрированная энциклопедия живописи(под редакцией Е.В. Ивановой, Н.Ю. Николаева)” ОЛМА Медиа Групп”, Москва 2011 г., Мировое искусство (500 мастеров живописи), ООО «СЗКЭО «Кристалл»», 2006г.
В соответствии со ст.1282 ГК РФ произведения данного автора перешли в общественное достояние
Живопись Юбера Робера отразила разнообразные интересы эпохи неоклассицизма второй половины XVIII столетия - глубокий пиетет к античному наследию, желание изображать реальность во всей простоте и величии, которые его великий современник Дидро считал главными свойствами красоты, предромантическое увлечение английским пейзажным парком. Расцвет творчества Робера пришелся на годы правления Людовика XVI, называемые временем «старого режима» (1760-1789) или временем «стиля Людовика XVI». Подобно художникам О. Фрагонару и Ж.-Б.С. Шардену, скульпторам О. Пажу и Э. Бушардону, Робер самобытно, в жанре архитектурного пейзажа, с присущим ему декоративным изяществом выразил особенности французского неоклассицизма. Как и Ж.Л. Давид, который тоже был его современником, Робера интересовала историческая реальность, но он обладал в большей степени лирическим созерцательным складом, был лишен дара социальности. Революционные события 1789-1793 годов, установление Консульства и Империи не настолько затронули его воображение как живописца, чтобы посвятить им свое искусство. Он навсегда остался художником эпохи «стиля Людовика XVI»; при жизни его искусство находило заказчиков, и он оставался одним из самых любимых мастеров XVIII века во все последующие времена.
Робер был парижанином; он занимался в мастерской скульптора М. Слодца, и в кругу братьев которого, художников-пейзажистов, началось его увлечение пейзажем. Не получив пенсии от парижской Академии художеств, он все же отправился в Рим, где работал среди учащихся Французской академии в палаццо Манчини на Корсо. Период 1754-1765 годов он провел в Италии, занимаясь под руководством Дж.П. Паннини, известного мастера ведуты и каприччо. Знакомство и дружба с Фрагонаром способствовала их совместной работе на натуре в окрестностях Рима. Запечатленный на портретах кисти Фрагонара французский аристократ, барон К.Р. де Сен-Нон, пригласил обоих на виллу д’Эсте в Тиволи, охотно приобретал их рисунки с видами живописного старого парка и виллы. Рисунки сангиной видов вилл д’Эсте, Мадама, Боргезе, фрагментов скульптуры и архитектуры навсегда остались источником вдохновения для художника, из них он заимствовал многие мотивы. Робер увлекался пейзажем, изучал архитектуру, путешествовал в Неаполь, Пестум, Геркуланум. Художественная атмосфера Рима 1760-х годов и сам облик Вечного города с его напоминающими о былом величии руинами, сценами из современной жизни, туристами и сопровождающими их гидами-«чичероне», занятыми раскопками любителями древности, художниками, стремящимися запечатлеть памятники, - вдохновенно переданы на полотнах Робера.
Подобно Паннини, Робер любит соединять реальные и вымышленные постройки, разновременные памятники скульптуры и архитектуры, придавая своим пейзажам характер каприччо ("Руины", 1760-е, Москва, Государственный музей изобразительных искусств им. А.С. Пушкина). Или, напротив, картины современной жизни включаются в грандиозную театральную декорацию из античных памятников, и все это, хотя и выглядит несколько бутафорски, является реальной жизнью Вечного города, где «былое» соседствует с «настоящим». Подобные виды Робера, вроде полотна «Вид порта Рипетта в Риме» (1766, Париж, Школа изящных искусств) с изображением порта на Тибре, навсегда сохранили облик старинной постройки. «Рим даже будучи разрушенным учит» - эта надпись Робера на одном из рисунков стала девизом его творчества, окрашенного поэтической влюбленностью в Италию. Не случайно во многих полотнах итальянского периода нередко можно увидеть и написанную Робером фигурку художника, работающего на натуре.
По возвращении, в Салоне 1769 года, где художник приобрел право ежегодно выставляться, получив звание члена парижской Академии художеств, Робер показал пятнадцать полотен, написанных в Италии. Они заслужили восторженную похвалу Дидро, писавшего: «Какая твердость и в то же время какая легкость, уверенность, непринужденность кисти! Какой эффект! Какое величие! Какое благородство! Изумительная градация света…» Критик метко оценил и отсутствие в пейзажах Робера намека на рационалистическое мышление, присущее многим явлениям искусства этого времени. «Робер ласкающ, нежен, легок, гармоничен», - писал он.
Во Франции художник обращается к написанию реальных пейзажных мотивов - видов регулярных и входящих в моду английских пейзажных парков, площадей Парижа, сельской местности. Очень живо изображены в них маленькие фигурки людей, жанровые эпизоды. Полотно «Деревенский колодец» (1772, Париж, частное собрание) сохраняет форму овала, которую любили мастера рококо. В нем ощутимо несколько сентиментальное восприятие природы и быта старой сельской Франции.
В связи с предпринятой Марией Антуанеттой в 1775 году перестройкой части версальского парка Робер получает официальный заказ на воплощение этого проекта. Так в жизни живописца Юбера Робера появляется еще одна специальность - устроитель королевских парков. С этим событием связано и появление цикла полотен с видами парка Версаля. Но привычка подчиняться игре воображения никогда не покидает художника, и в реальные виды он часто вводит вымышленные детали. И в то же время с большой тонкостью воссоздается атмосфера отдыха парижан в тихий солнечный день, когда происходит стрижка деревьев, в полотне «Версальский парк во время стрижки деревьев» (1780-е, Париж, Лувр). Серебрящаяся в солнечном свете зелень листвы и разбросанные среди нее фигурки людей в красных и белых костюмах придают декоративность полотнам Робера. Они гармонично вписывались в интерьеры дворцов, в убранстве которых ценилась «пейзажность» как один из важных стилевых принципов эпохи неоклассицизма, в недрах которой формировалось предромантическое видение мира.
Робера, подлинного живописца XVIII столетия, привлекает все необычное в исторической реальности. С большим колористическим мастерством изображен драматический эпизод в полотне «Пожар в Оперном театре в Пале Рояль» (1781, Париж, Музей Карнавале) - световоздушное пространство вокруг здания, в котором доминируют клубы черного дыма, разносимого ветром и придающего темные оттенки всему вокруг - кронам деревьев, фигуркам зевак, окутанному им объему здания.
В 1880-е годы, во время путешествия по югу Франции, Робер создал цикл картин с изображением античных памятников. Старый мост в Гарде, храм в Ниме, триумфальная арка и амфитеатр в Оранже написаны в реальных пейзажах или в окружении городских построек. Робер словно специально выбирает точку зрения снизу вверх, чтобы придать внушительность памятникам. Они напоминают музейные экспонаты, включенные в реальную среду. В исполненных в теплой коричневой гамме полотнах больше искусственности, чем написанных в подобном колорите, более свежих по впечатлениям от натуры итальянских видах.
В период революционных событий Робер был в качестве «подозрительного» арестован 29 октября 1793 года и до событий девятого Термидора 1794 года пробыл в заключении. В тюрьме Сен Лазар он написал полотно «Праздник весны» (1794, Москва, Государственный музей изобразительных искусств им. А.С. Пушкина) с изображением дома надзирателя, с крыльца которого его жена выпускает из клетки птиц на волю. Сюжет ассоциировался для художника с мыслью об освобождении. При новом режиме Наполеона Бонапарта Робер был одним из хранителей Лувра, участвовал в реконструкции залов первого этажа, предназначенных для вывозимых сокровищ античного искусства из Италии.
От великого князя Павла, путешествовавшего по Европе под именем «князя Северного», он получил заказ на полотна для Павловского дворца. В 1806 году они были приобретены Марией Федоровной. Подобно своему учителю Паннини, писавшему виды воображаемых галерей, Робер в картинах из павловского дворца-музея Зал Аполлона и Зал Лаокоона воссоздал реальный вид интерьеров залов с вывезенными шедеврами - статуями Аполлон Бельведерский, Венера Медичи, Лаокоон и другими. Одновременно в 1790-е годы он написал и серию воображаемых видов Большой галереи Лувра, как бы воскрешая в позднем творчестве жанр каприччо ("Воображаемый вид Большой галереи Лувра в руинах", 1796, Париж, Лувр).
Стремление к идеалу, проявившееся в обращении к прошлому, и к реальности, изображением которой он овладевал как художник своего века, - две вечно существующие грани творчества мастера века неоклассицизма - гармонично уживались в искусстве Юбера Робера. Эта окутанная неким флёром, трудно уловимая грань воображаемого и реального, передаваемых с великолепным декоративным мастерством, придавала высокое поэтическое звучание всему создаваемому этим талантливым живописцем.
Елена Федотова
2/post183877225/
Юбер Робер (фр. Hubert Robert , 22 мая 1733, Париж— 15 апреля 1808, там же) — французский пейзажист, получивший европейскую известность габаритными холстами с романтизированными изображениями античных руин в окружении идеализированной природы.Родился в Париже 22 мая 1733 года в семье слуг дворянского дома. Первоначально получал духовное образование, предполагая стать священником. Однако влечение к искусству привело его в мастерские Академии художеств, где он занимался у Ш. Ж. Натуара. В качестве пенсионера академии жил в 1754-1765 годах в Италии, преимущественно в Риме Его прозвищем было «Робер развалин » (Robert des Ruines ). В 1745—1751 учился у иезуитов в парижском Коллеж-де-Франс, в 1754 отправился в Рим вместе с послом Франции Этьеном Франсуа Шуазелем (у его отца служил отец Робера). Провел там 11 лет, познакомился с Пиранези, оказавшим на него большое влияние, с Фрагонаром, другими художниками, коллекционерами искусства. В 1760 ездил с Фрагонаром в Неаполь, посещал развалины Помпей. В 1765 вернулся в Париж, в 1766 был принят в Королевскую Академию живописи и скульптуры. Стал планировщиком королевских садов, хранителем королевского музея, канцлером Академии и др., занимался убранством резиденций короля, королевы и высших придворных (дворцы в Трианоне, Меревиле, Эрменонвиле). В ходе Французской революции был в октябре 1793 арестован по подозрению в нелояльности, заключен в тюрьму Сент-Пелажи, затем в тюрьму Сен-Лазар. Освобожден в 1794 после падения Робеспьера. Известен живописными фантазиями, чей основной мотив — парки и реальные, а чаще воображаемые «величественные руины» (по выражению Дидро), множество набросков к которым он сделал во время пребывания в Италии. Каприччо Робера высоко ценились современниками, о нем писал в поэме «Воображение» (1806) Жак Делиль, Вольтер избрал его для украшения своего замка в Фернее. Его картины представлены в Лувре, музее Карнавале, петербургском Эрмитаже и других дворцах и усадьбах России, во многих крупных музеях Европы, США, Канады, Австралии. О живописном мире художника снят документальный фильм Александра Сокурова «Робер. Счастливая жизнь» (1996). Художник имел обыкновение оставлять на полотнах свои фирменные метки. В каждой картине среди надписей на стене руины, на памятнике, каменном обломке, даже на клейме коровы и др. можно найти имя: "Hubert Robert", "H. Robert" или инициалы "H.R.". На некоторых картинах среди изображённых людей художник оставлял свой автопортрет (седовласый мужчина средних лет).Позднее варьировал прежние мотивы, в новых же вещах все чаще сочетал достоверные виды с придуманными деталями ("Разрушение моста Нотр-Дам", 1786-1788, Музей Карнавале, Париж; и др.); иногда склонялся к романтической фантастике, представляя в виде руин вполне сохранные здания (в том числе Лувр). В 1790-е годы написал серию видов Большой галереи Лувра. Его картины украсили многие дворцы, а затем музеи Европы, в том числе и в России, где его вещи охотно приобретали, начиная с эпохи Екатерины II. В старости был практически забыт, однако его образы с их тонким ощущением контрастного взаимодействия разных исторических эпох оказали большое влияние на развитие романтизма.Гюбер Робер умер в Париже 15 апреля 1808 года от апоплексического удара.
Павильон с каскадом
.
Римские руины.
Развалины
"Как безыменная могила
Давно забытого жильца,
Лежат в пустыне молчаливой
Обломки старого дворца.
Густою пылию покрыла
Рука столетий камни стен
И фантастических писмен
На них фигуры начертила.
Тяжелый свод упасть готов,
Карниз массивный обвалился,
И дикий плющ вокруг столбов
Живой гирляндою обвился,
И моха желтого узор,
Однообразно испещренный,
Покрыл разбитые колонны,
Как чудно вытканный ковер.
Чье это древнее жилище,
Пустыни грустная краса?
Над ним так светлы небеса,—
Оно печальнее кладбища!
Где эти люди с их страстями
И позабытым их трудом?
Где безыменный старый холм
Над их истлевшими костями?..
Была пора, здесь жизнь цвела,
Пороки, может быть, скрывались
Иль благородные дела
Рукою твердой совершались.
И может быть, среди пиров
Певец, в минуты вдохновенья,
Здесь пел о доблестях отцов
И плакал, полный умиленья;
И песням сладостным его
В восторге гости удивлялись,
И дружно кубки вкруг него
В честь славных дедов наполнялись.
Теперь всё тихо... нет следа
Минувшей жизни. Небо ясно,
Как и в протекшие года,
Земля цветущая прекрасна...
А люди?.. Этот ветерок,
Пустыни житель одинокой,
Разносит, может быть, далеко
С их прахом смешанный песок!.."
1852
Всеволод Рождественский. Избранное .
Итальянский парк.
Старый мост.
Аллея в парке. 1799
Пейзаж с водопадом .
Пейзаж с обелиском.
Зелёная стена.
Бегство.
Пожар.
Пезаж у обелиска.
Один из символов Рима - Колизей , однако, на самом деле выглядит он не так замечательно и привлекательно, как мы привыкли его видеть на открытках и в кино. Колизей находится недалеко от «Золотого дома» Нерона, который был построен после римского пожара 64 года н.э. Когда-то прекрасный Колизей сейчас полуразрушен, и для того чтобы представить себе, насколько эффектным он был в античные времена, сейчас может потребоваться изрядная доля воображения. Несмотря на это, Колизей остается одним из символов Рима.Колизей - самый известный, самый большой и самый великолепный из амфитеатров древнего Рима. Строительство этого колоссального исторического памятника началось при императоре Веспасиане и закончилось через восемь лет при императоре Тите в 80 году н.э. Название «Колизей» появилось в XIII веке, и связано оно с тем, что рядом находился легендарный Колосс Нерона, который достигал 37 метров в высоту. При Веспасиане Колосс был переименован в статую бога солнца Гелиоса. В это же время ему была добавлена соответствующая солнечная корона Колизей - самый известный, самый большой и самый великолепный из амфитеатров древнего Рима. Строительство этого колоссального исторического памятника началось при императоре Веспасиане и закончилось через восемь лет при императоре Тите в 80 году н.э. Название «Колизей» появилось в XIII веке, и связано оно с тем, что рядом находился легендарный Колосс Нерона, который достигал 37 метров в высоту. При Веспасиане Колосс был переименован в статую бога солнца Гелиоса. В это же время ему была добавлена соответствующая солнечная корона В ходе археологических раскопок на территории Колизея удалось обнаружить множество зданий, которые находились когда-то рядом с амфитеатром. Известно, что они были конфискованы и разрушены после 64 года н.э., когда Нерон решил построить здесь свою резиденцию. Она включала в себя пруд, множество бытовых зданий и сады. Колизей , который называли амфитеатром Флавиев или амфитеатром цезаря, был построен императорами династии Флавиев как подарок гражданам Рима. Строительство амфитеатра заняло восемь лет. Поначалу здесь, согласно древним источникам, проводились различного рода игрища, включая сражения с животными (венатионес), убийство пленников животными и другие казни (ноксии), водные битвы (навмахии) - для этого арена заливалась водой - и сражения гладиаторов (мунера). Считается, что во время этих представлений погибло около 500 тысяч человек Во время открытия Колизея в 80 году н.э. игры проходили 1000 дней подряд. За это время было убито более 5000 животных, включая слонов, тигров, львов, лосей, гиен, бегемотов и жирафов. Колизей активно использовался на протяжении почти 5 столетий и в это время постоянно перестраивался и ремонтировался. Арена Колизея - это то самое место, где проводились представления, включая бои гладиаторов и битвы с животными. Даже много веков спустя римский Колизей все еще считается самым ценным памятником античности на планете.
Колизей.
"Поросшие мхом, окаймленные плющем,
Развалины древнего зданья стоят,
Ничем не напомнят они о живущем,
О смерти на каждом шагу говорят.
Невольно сурово глядишь на руину
И думою сходствуешь с нею вполне.
Упавший обломок там вырыл стремнину,
Там сиро колонна приткнулась к стене,
Изрезало время морщинами темя,
А ветер-нахал их насквозь просверлил,
Карниз обвалился, как лишнее бремя,
Широкие двери буран растворил.
Изящные части загадочной грудой
Являются в целом смущенным очам,
Разрушено всё вековою причудой!
Но - слава искусству и древним умам!-
Еще нам напомнить и каждый обломок
Способен об их исполинском труде,
И днесь устыдится правдивый потомок
Дерзнуть посмеяться его наготе.
Глаза не окинут огромной руины,
И в час не обскачет пугливый олень;
Во всем, как остаток великой картины,
Былого величья хранит она тень.
Угрюмое зданье! века пробежали,
Пока к разрушенью ты сделало шаг;
Ты крупная буква на темной скрижали
Прошедших столетий; ты им саркофаг.
Твой жребий чудесный невольно мечтами
Зажег вдохновенную душу мою;
Поведай мне, как ты боролось с веками,
Поведай прошедшую участь свою.
- Великим умом я задумано было,
И думу глубокую множество рук
В существенность тяжким трудом обратило,
В красе величавой восстало я вдруг.
Взглянуть на меня собирались отвсюду,
Мой вид был прекрасен, торжествен и нов,
Дивился весь мир рукотворному чуду.
В средине седьми величавых холмов
Я грозной и прочной стояло твердыней,
И Рим, мне бессмертную участь суля,
Меня, ослепленный мятежной гордыней,
Мерилом назвал своего бытия:
"Покуда ты живо, и я не исчезну,-
Мечтал он, - тогда лишь, как миру конец,
Мы вместе провалимся в хаоса бездну".
Торжественной славой горел мой венец...
Наказан за гордость надменный мечтатель,
Мне многим досталось его пережить;
Хоть время, и люди, и жребий-каратель
С тех пор сговорились меня погубить.
Судьба к разрушенью мне путь указала:
Сперва как старик к нему тихо я шло,
Потом словно юноша быстро бежало,
А было уж старо и седо чело.
Что день, то я новые знало потери:
Все люди считали меня за свое
И рвали в куски, как голодные звери,
Невежды, изящное тело мое.
И вот от всего, что пленяло, дивило,
Безмерно гордился чем целый народ,
Осталась былого величья могила,
Теперь я скелет, безобразный урод.
Любуйся чудовищем с грустью мятежной,
Смотри и грусти обо мне надо мной,
Обдумай судьбу мою думой прилежной:
Невольно блеснут твои очи слезой.
Печален мой жребий, ужасен упадок!..
Но нет, не жалей меня, юный певец,
Удел настоящий мой темен, но сладок,
Тягчил меня славы прошедшей венец.
Ужасных картин я свидетелем было.
В день первый изменчивой жизни моей
Кровавое зрелище взор мой смутило:
В стенах моих звери терзали людей.
В годину гоненья на чад христианства
Неистово злоба в них рыскала вновь,
Страдало добро, ликовало тиранство,
Реками лилась христианская кровь.
А я содрогалось от хохота черни,
На мне отражался народный позор.
О, лучше б забвенье мильонами терний
Тогда ж закидало скорбящий мой взор!
Жалеть ли прошедшего с гибельной славой?!
Нет, странник, забыть я стараюсь его.
Взгляни: надо мною теперь величаво
Крест высится, веры святой торжество.
Там льется молитва, где страшная миру
Носилась речь злобы, как дикий буран;
Там амбра курений восходит к эфиру,
Где прежде дымилася кровь христиан.
О, я благодарна премудрому богу!
Пусть сорван покров красоты с моих чресл,
Пускай, указуя к паденью дорогу,
Меня изуродовал времени жезл -
Зато мои темные дни не тревожны,
Давно не обрызгано кровью стою...
Нет, нет, ко мне милостив рок непреложный,
Он чужд укоризны за участь мою...
Чу! звон колокольный! иди на средину
Развалин печальных, к предвечному в храм,
И спой там не жалобный гимн на судьбину,-
Мой гимн благодарственный спой небесам..."
(1839) Николай Некрасов "Колизей"
Сцена у подножия виллы Фарнезе, Рим. 1765
Пешеходный мост . 1775
«Рим даже будучи разрушенным учит» — эта надпись Робера на одном из рисунков стала девизом его творчества, окрашенного поэтической влюбленностью в Италию. Не случайно во многих полотнах итальянского периода нередко можно увидеть и написанную Робером фигурку художника, работающего на натуре.
Фонтан на террасе дворца.
Обитаемые руины .1790
La Biиvre
Архитектурный пейзаж с каналом. 1783
Поиски сокровищ. 1773
Воображаемый вид Большой галереи Лувра в руинах. 1796
Вид Большой галереи в Лувре . 1796
Вид Большой галереи в Лувре .(деталь) 1796
Вид Большой картинной галереи в Лувре .1789
Вид Большой картинной галереи в Лувре (деталь) .1789
Большая галерея. 1795
Большая галерея (деталь).
Руины в Ниме.
"За что утратил ты величье прежних дней?
За что, державный Рим, тебя забыли боги?
Град пышный, где твои чертоги?
Где сильные твои, о родина мужей?
Тебе ли изменил победы мощный гений?
Ты ль на распутии времен
Стоишь в позорище племен,
Как пышный саркофаг погибших поколений?"
Евгений Баратынский
Разрушение домов на мосту Нотр-Дам в 1786 году
Мост Solario 1775
Пон-дю-Гар. 1787
Триумфальная арка и амфитеатр в Оранже 1787
Использование древних руин в качестве общественной купальни 1798
Руины Каприччио. 1786
РОБЕР, ГЮБЕР (ЮБЕР) (Robert, Hubert) (1733–1808), французский художник, мастер классицистического пейзажа руин.
Родился в Париже 22 мая 1733 в семье слуг дворянского дома. Первоначально получал духовное образование, предполагая стать священником. Однако влечение к искусству привело его в мастерские Академии художеств, где он занимался у Ш.Ж.Натуара. В качестве пенсионера академии жил в 1754–1765 в Италии, преимущественно в Риме, путешествовал во стране вместе с Ж.О.Фрагонаром. Познакомился с Дж.Пиранези; испытал влияние последнего, а также Дж.П.Паннини. Поэтика руин, исторической бренности формируется уже в его рисунках сангиной, сделанных на вилле д`Эсте под Римом (Лувр). Вернувшись на родину, жил преимущественно в Париже, в 1785–1787 зарисовывал древности Прованса; наезжал для работы также и в Нормандию.
Его картины, выставляемые в Салонах (Римский порт , 1766, Музей школы изящных искусств, Париж; и др.) быстро завоевали популярность. Д.Дидро хвалил его за «прекрасные и величественные руины». Активно разрабатывал модную тему, создавая как штучные произведения, так и циклы, рассчитанные на оформление больших интерьеров (Интерьер храма Дианы в Ниме , Храм Юпитера в Риме , 1760-е годы, Лувр; и др.). Органично сочетал элегическую мечтательность образов, тонкие световоздушные и перспективные эффекты с повседневными жанровыми деталями. С годами все активнее обращаясь к окружающей его реальности, стал также одним из лучших мастеров «пейзажа-события» – с изображением значительного публичного происшествия типа стройки или катастрофы (Пожар в Опере , 1781, Музей Карнавале, Париж). Принял участие в реконструкции парка в Версале (1775). С 1784 был хранителем луврской картинной галереи.
Запечатлел ряд эпизодов Французской революции (разрушение Бастилии, королевских надгробий в Сен-Дени и т.п.). Заподозренный в нелояльности к новому режиму, был арестован и заключен в тюрьму. Однако продолжал работать и во время заключения (1793–1794), оставив ряд живописных образов тюремного быта. Вскоре был восстановлен в должности куратора Лувра, который в ту пору преобразовывался из королевского дворца в музей.
Позднее варьировал прежние мотивы, в новых же вещах все чаще сочетал достоверные виды с придуманными деталями (Разрушение моста Нотр-Дам , 1786–1788, Музей Карнавале, Париж; и др.); иногда склонялся к романтической фантастике, представляя в виде руин вполне сохранные здания (в том числе Лувр). В 1790-е годы написал серию видов Большой галереи Лувра. Его картины украсили многие дворцы, а затем музеи Европы, в том числе и в России, где его вещи охотно приобретали, начиная с эпохи Екатерины II. В старости был практически забыт, однако его образы с их тонким ощущением контрастного взаимодействия разных исторических эпох оказали большое влияние на развитие романтизма.