НАРОДНАЯ ДРАМА (ТЕАТР)
Народная драма – это устно-поэтические произведения, в которых отражение действительности дается через поступки и разговоры действующих лиц, в них слово неразрывно связано с действием. Начало русского народного театра восходит к очень отдаленным временам. Игры, хороводы, языческие обряды с элементами драматического действия были широко распространены не только у русских, но и у всех славянских народов. В «Повести временных лет» автор-христианин с неодобрением упоминает «игрища», «пляски» и «бесовские песни», устраиваемые некоторыми восточно-славянскими племенами. В русском фольклоре к драматическим действам относят обряды, ряженья, игры (игрища), хороводы, драматические сценки, пьесы, а также кукольный театр. Отличие драматических действ от других жанров состоит в том, что общефольклорные качества проявляются в них особым образом; условность, присущая фольклору, здесь проявляется особенно отчетливо. Это наблюдается и в характеристике внутренних качеств персонажей, и в обрисовке их внешности, и в наделении их особыми одеждами и аксесуарами. Традиция и импровизация в драматических действах выражается иначе, чем в других жанрах фольклора, здесь импровизация проявляется в виде варьирования текста, вставок новых сцен или выпуска отдельных мест текста. Особую роль в этом жанре играет контрастность, она может представлять собой социальные антитезы (барин и мужик), бытовые антитезы (муж и жена), антитезы положительного и отрицательного начал (в кукольном театре – Петрушка и его противники). В драматических действах более сложный синкретизм, так как включает в себя слияние слова, напева, музыкального сопровождения, пляску, употребление жестов и мимики, костюмировку, иногда часть текста поется, а часть декламируется и т.д.
Народный театр зарождается в тот момент, когда он обособляется от обряда и становится отражением жизни народа. Первые упоминания о театре на Руси относятся обычно к XI веку, когда из участников народных игр и представлений выделились потешники-скоморохи . Творчество скоморохов выражало мысли, чаяния и настроения народа, чаще всего бунтарские идеи. С этой точки зрения интересна былина «Путешествие Вавилы со скоморохами», в которой рассказывается о том, как веселые люди, скоморохи, вместе с Вавилой решили переиграть злого царя Собаку. От игры скоморохов и Вавилы царство царя Собаки сгорело «с краю и до краю», и «посадили тут Вавилушку на царство». Скоморошество было формой русского национального театра, существовавшего в течение ряда веков, оно явилось почвой, на которой возник русский театр. Но академик П.Н.Берков считает, что «неправильно выводить русский народный театр целиком из искусства скоморохов: «русский театр вырос из самой народной жизни, а искусство скоморохов составляло только часть народного театра».
Одной из самых древних форм народных действ было ряженье , ситуация, когда человек рядился в животных: козу, медведя, волка, коня и т.д. Обычай ряженья был широко распространен в Киевской Руси, обычай этот с некоторыми изменениями сохранился до нашего времени; русские по традиции рядятся во время праздника «Русской зимы».
Во всех обрядах, и в календарных, и в семейных, есть черты драматического действия. Игры, хороводы и обрядовые драматические сценки еще не были театром в прямом смысле слова, не были зрелищем. В зарождающемся театральном действии велика роль «игрищ» . «Игрищем» принято называть те импровизированные народные пьесы-спектакли, которые занимают промежуточное положение между «игрой» и «устной драмой». Первые упоминания о подобных представлениях относятся к XVII веку («Игрище о барине», «Помещик, судья и мужик»). От обрядов и игр путь лежал к собственно драматическим представлениям, для формирования которых особенное значение имели народные хоровые игры, а также бытовые сценки, разыгрываемые бродячими певцами, музыкантами и актерами-скоморохами.
КУКОЛЬНЫЙ ТЕАТР
Особую, чрезвычайно яркую страницу народной театральной зрелищной культуры составляли ярморочные увеселения и гулянья в городах по случаю больших календарных праздников (рождество, масленица, пасха, троица и др.) или событий государственной важности. Расцвет гуляний приходится на XVIII – начало XIX века, хотя отдельные виды и жанры народного искусства создавались и активно бытовали задолго до обозначенного времени, некоторые, в трансформированном виде, продолжают существовать по сей день. Таков кукольный театр, медвежья потеха, прибаутки торговцев, многие цирковые номера. Ярмарки и гулянье всегда воспринимались как яркое событие, как всеобщий праздник. На ярмарках особое место отводилось кукольному театру, который на Руси имел несколько разновидностей: «Петрушка», «Вертеп», «Раёк».
Театр Петрушки – это театр кукол, одеваемых на пальцы. Такой театр существовал, вероятно, еще в Киевской Руси, доказательством тому служит фреска в Софийском соборе в Киеве. Путешественник Адам Олеарий, трижды посетивший Россию в 30-х годах XVII века, оставил следующее описание кукольного театра, увиденного им под Москвой: «Вожаки медведей имеют при себе таких комедиантов, которые, между прочим, тотчас же могут представить какую-либо шутку с помощью кукол. Для этого они обвязывают вокруг тела простыню, поднимают свободную ее сторону вверх и устраивают над головой своей нечто вроде сцены, с которой они и ходят по улицам и показывают на ней из кукол разные представления».
Петрушка больше вего похож на Иванушку из русских народных сказок, это неунывающий герой, который выходит победителем из разных неприятных ситуаций. Этот герой издевается над представителями власти и духовенства; его меткое, острое слово отражало бунтарские настроения народа. Приключения Петрушки сводились к потасовкам, его часто избивали, забирали в тюрьму, но он всегда в конце оказывался победителем. Текст всего представления изменялся в зависимости от местных условий. Действие в театре Петрушки комментировалось в виде беседы кукловода с самим героем; текст состоял из различных грубоватых шуток, часто рифмованных, которые могли применяться к местным событиям и лицам. Но Петрушка не всегда был только забавой толпы, собирающейся на ярмарках и площадях. Это был театр злободневной сатиры, за которой кукольники нередко попадали в тюрьму. Несмотря на примитивность театра Петрушки, его образ имеет глубокие корни в русском фольклоре. Петрушка – воплощение народной смекалки, шутки, непринужденного остроумия, искреннего смеха. В комедии о Петрушке выражались бунтарские настроения народа, его оптимизм и вера в свою победу. Театр Петрушки неоднократно отражался в произведениях художественной литературы. В поэме «Кому на Руси жить хорошо» Некрасов изображает сельскую ярмарку и заставляет странников посмотреть «комедию с Петрушкой». М.Горький высоко ценил этот образ: «Это – непобедимый герой народной кукольной комедии. Он побеждает всех и все: полицию, попов, даже черта и смерть, сам же остается бессмертен. Герой комедии – веселый и хитрый человек, под личиной комического гротеска скрывающий лукавый и насмешливый ум».
Вертеп – особый вид кукольного театра, в Россию он пришел из Европы. Вертепная драма связана с обычаем устанавливать в храме на Рождество ясли с фигурками богородицы, младенца, пастухов, животных, этот обычай пришел в славянские страны из средневековой Европы. В католической Польше он перерос в подлинно народное религиозное представление и в таком виде проник в Украину, в Белоруссию, в некоторые районы России. Вертепная драма разыгрывалась в специальном ящике, разделенном на два этажа, который переносили два человека. Носителями вертепа были бродячие попы и монахи, бурсаки, а позднее крестьяне и мещане. Вертепные представления связаны с так называемыми «школьными драмами», которые сочинялись и разыгрывались учениками церковных училищ, «коллегий» и «академий». Школьные драмы состояли из инсценировок рождения Христова и других библейских сюжетов. Свое название эти сцены получили от того, что сцена рождения Христа разыгрывалась в вертепе, пещере, скрытой от людей. События, связанные с рождением Христа, исполнялись в верхнем ярусе, а эпизоды с Иродом и бытовая, комедийная часть – в нижнем. Верхний этаж обычно обклеивался голубой бумагой, в центре изображались ясли с младенцем, над яслями рисовалась звезда. Нижний этаж обклеивался яркой цветной бумагой, справа и слева имелись двери, через которые куклы появлялись и уходили. Деревянные куклы делались высотой пятнадцать-двадцать сантиметров, их раскрашивали или наряжали в матерчатые одежды, закрепляли на стержнях, с помощью которых передвигали по прорезям в полу ящика. Кукольник сам говорил за всех персонажей, за ящиком сидели музыканты и певцы. В русской традиции религиозная часть не занимала большого места, зато довольно развитой была комедийная половина, где одна за другой ставились сценки бытовые, исторические, шуточные. «Вертеп» оказал большое влияние на развитие устной народной драмы, впоследствии в репертуар народного театра вошли почти все вертепные интермедии.
Раёк – это театр картинок, распространившийся по всей России в XVIII-XIX веках. Раёк – это ящик, короб, довольно большого размера. На его передней стенке имелись два отверстия с увеличительными стеклами, внутри короба помещалась бумажная лента с нарисованными картинками (она перекручивалась с ролика на ролик). Раешник передвигал картинки и давал к ним пояснения. Интерес райка заключался не столько в картинках, сколько в пояснениях, которые отличались остроумием, своеобразным складом речи. Картинки на ленте вначале были религиозно-церковного содержания, но постепенно их вытеснили различные светские изображения: пожаров, заграничных городов, царской коронации и др. Показывая картинки, раешник давал им протяжно-крикливое описание, часто сатирического характера. Например, «Вот город Париж, как въедешь, так и угоришь, сюда наша знать едет денежки мотать, отправляется с золота мешком, а возвращается на палочке верхом». Хотя раёк возник позже многих других форм народного театра, но все же его влияние проникло в устную драму, особенно велико воздействие «раешного стиля» на язык народной драмы.
НАРОДНЫЕ ДРАМАТИЧЕСКИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ
Тематика и проблематика крупных народных драм сходны с другими жанрами фольклора. Об этом свидетельствуют прежде всего ее основные персонажи – вольнолюбивый атаман, разбойник, храбрый воин, непокорный царский сын Адольф. В них народ воплотил свои представления о положительных героях, с глубоко привлекательными для их создателей чертами – удалью и отвагой, бескомпромиссностью, стремлением к свободе и справедливости.
Народные драматические произведения, сложившиеся на основе богатой театральной традиции, по идейно-тематическому признаку можно подразделить на три группы: 1) пьесы героические , рассказы о бунтарях, выразителях стихийного протеста («Лодка», «Шлюпка», «Шайка разбойников», «Атаман Буря» и т.д.), 2) пьесы историко-патриотические , выражающие патриотизм русского народа («Как француз Москву брал», «Царь Максимилиан», «О богатыре и русском воине» и др.), 3) пьесы на бытовые темы («Барин и Афонька», «Барин и приказчик», «Мнимый барин» и др.).
«Лодка» – центральное произвдение первой группы, по количеству записей и публикаций оно принадлежит к наиболее известным. Обычно «Лодку» относят к так называемому «разбойничьему» фольклору. В глазах народа разбойники – это мстители за угнетенное состояние, это личности, отстаивающие народные права, поэтому разбойники не только не осуждались, но воспринимались как герои. Поэтому драму «Лодка» следует определить как произведение с героической тематикой. В основе «Лодки» лежит песня «Вниз по матушке по Волге», это инсценировка событий, описываемых в песне. Образы атамана, есаула, добрых молодцев, удалых разбойничков обусловлены песнями разинского цикла. Сюжет пьесы прост: шайка разбойников во главе с атаманом и есаулом плывет по Волге. Есаул в подзорную трубу оглядывает местность и докладывает атаману о том, что видит. Когда на берегу попадается большое село, разбойники высаживаются и нападают на помещичью усадьбу. Один из вариантов пьесы заканчивается призывом: «Жги, пали богатого помещика!»
В центре пьесы образ благородного разбойника – атамана, который иногда не имеет имени, а в некоторых вариантах называется Ермаком или Степаном Разиным. Именно образ Разина наиболее полно выражает основной идейный смысл пьесы: социальное недовольство народных масс, их протест.
В основе «Лодки» лежат и песни о разбойниках, в том числе о Разине, и лубочные картинки, и лубочные романы, и литературные песни. Это отразилось и в сложной композиции пьесы: в ней есть монологи и диалоги, разговор атамана с есаулом, народные песни, цитаты из литературных произведений. «Лодка» пережила сложную историю: в нее включались новые песни, интермедии, например, сцена с доктором, но основа сюжета сохранялась. В разных районах России бытовали разные варианты этого сюжета, например, в пьесе «Шайка разбойников» отражен один из эпизодов крестьянской войны в Украине. В Сибири записан вариант «Лодки», где разбойники не просто жгут усадьбу помещика, а устраивают над ним суд. В некоторых вариантах пьесы рисуются несогласованные действия между атаманом и членами шайки, иногда казаки ссорятся друг с другом. Мотивы и ситуации драм «Лодка», «Шайка разбойников» широко известны не только в фольклоре разных народов, но и в литературе периода романтизма.
К историко-патриотической драме может быть отнесена пьеса «Как француз Москву брал» . Действие этой одноактной пьесы, возникшей среди солдат, происходит в ставке Наполеона. Французский предводитель показан в этой пьесе сатирически, ему не дают спать замыслы военных авантюр. Наполеон окружен лживой и угодливой свитой, он не может понять общенародного подъема в России. В пьесе показано единодушие русских людей; это и русские женщины, отдающие свои драгоценности на оборону страны, и крестьянин, отрубивший себе руку, чтобы не служить Наполеону. В драме аллегорически изображен подвиг Раевского, который, по преданию, в решающий момент, чтобы воодушевить армию, посылает в бой собственных детей. В образе жены генерала, который был расстрелян Наполеоном, рисуется верная дочь родины, которая оплакивает своего мужа-героя как защитника родной земли.
В образе Потемкина запечатлены типические черты русского воина, погибающего, но не сдающегося, верного долгу. Тиран в пьесе погибает чаще всего от руки народа: за ним с вилами гонится деревенская баба. Эта пьеса подлинно исторична, в ней есть достоверные осторические факты, но вставлены и вымышленные детали. В целом пьеса точно передает народное отношение к войне 1812 года.
В одну запись «живого вертепа» включена сценка из какой-то не дошедшей до нас пьесы о войне 1812 года. Сценка эта является острой карикатурой, высмеивающей тщеславие Наполеона, который считает, что «почтут меня королем, земным богом». Наполеон допрашивает бедного старика, партизана: «Из какой ты деревни? – «Я из такой деревни, где дубы, да березы, да широкий лист». Партизан не только бесстрашно отвечает на вопросы Наполеона, но и употребляет в речи издевательские прибаутки. Заканчивается сценка тем, что старик неожиданно поднимает палку и бьет Наполеона.
Наиболее любимая пьеса народного театра – «Царь Максимилиан» (30 вариантов). Ряд исследователей (И.Л.Щеглов, Д.Д.Благой) утверждают, что в этой пьесе отразилась история отношений Петра I и его сына Алексея. Исторически это предположение оправдано. «Царь Максимилиан» – это пьеса, разоблачающая внешнее «благолепие» царизма и показывающая его жестокость и бессердечие. Пьеса, вероятно, сложилась в солдатской среде; в ней выводятся военные персонажи (воины и скороход-маршал), отражается военный порядок, в речи действующих лиц употребляется военная фразеология, цитируются военные и походные песни. Источниками пьесы были разные произведения: жития святых, школьные драмы, где есть образы царей – гонителей христиан, интермедии.
Действие пьесы «Царь Максимилиан» развивается довольно последовательно. В первой же сцене появляется царь («Я есть грозный царь ваш Максимильян») и объявляет, что он будет судить своего непокорного сына Адольфа. Царь требует от сына, чтобы тот поклонился «кумирическим богам», но Адольф отказывается сделать это. Три раза происходит объяснение царя с сыном, потом Адольфа заковывают в кандалы и уводят в темницу. В защиту царевича пытается выступить «Исполинский рыцарь», но царь выгоняет его, а храброму воину Анике приказывает защитить город. Царь в гневе из-за того, что Адольф так и не признает «кумирических богов», и приказывает рыцарю Брамбеусу казнить сына. Палач срубает голову Адольфу, однако затем сам пронзает себе грудь и падает мертвым. В конце пьесы появляется символическая Смерть с косой и срубает царю голову.
Пьеса не только обличает тиранию и деспотизм, но и возвеличивает смелого Адольфа. Фантастическая смерть губит царя, что говорит о неотвратимости гибели деспотизма. В этой патриотической пьесе в конфликте противопоставлены два антагонистических образа: Максимилиан – тип тирана, Адольф – тип доброго, гуманного царя, народного заступника, который изменяет родной вере. Источник конфликта, конечно, не в расхождениях по религиозным воросам, а в связи Адольфа с народом, не случайно в одном из вариантов он выступает как член разбойничьей шайки.
Драмы на бытовые темы . В этих пьесах в основном высмеивается образ барина-белоручки, надменного хвастуна («Был в Италии, был и далее, был в Париже, был и ближе»), его жеманство, манерничание, легкомыслие. Главный герой этих пьес – веселый, ловкий слуга, практичный и находчивый Афонька Малый (Афонька Новый, Ванька Малый, Алешка). Слуга издевается над барином, придумывает небылицы, повергает его то в ужас, то в отчаяние. Мужик, солдат, Петрушка высмеивает и преклонение бар перед всем иностранным; вот так описывается меню барского обеда.
Источник: Народный театр: Сборник. М., 1896. Примечание: сохраняются орфография и пунктуация источника.
Источник: Народный театр: Сборник. М., 1896.Примечание: сохраняются орфография и пунктуация источника.
Печатается с рукописи, доставленной в отдел Комитета Грамотности на Всероссийскую Сельско-хозяйственную Выставку, бывшую в Москве в 1895 году, - Д. А. Травиным.
Царь Максимилиан.
(Святочная комедия.)
(Вариант, записанный в Петербургской губ.)
Действующие лица:
2. Скороход.
3. Адольф, сын царя.
4. Два пажа из мальчиков.
5. Бранбуил, рыцарь.
6. Кузнец.
7. Старик, гробокопатель.
9. Казак. 10. Гусар.
11. Портной и два мальчика.
12. Богиня.
13. Брат богини, Звезда.
15. Аника-воин.
16. Смерть Аники.
17. Посланник.
(Стоят все кругом, выходит в середину скороход.)
СКОРОХОД. Смирно, господа! Сейчас явится его в-ство сюда. (Выходит Аника.)
АНИКА. Смирно, господа! Сейчас явится его в-ство сюда. (Выходит Царь.)
ЦАРЬ. Фу, Боже мой, что я вижу перед собой. Какая здесь компания и все в разных одеяниях. Здорово, ребята!
ВСЕ. Здравия желаем, Ваше в-ство!
(с. 49)
ЦАРЬ. Узнали-ли меня?
ВСЕ. Узнали!
ЦАРЬ. Узнать-то узнали, да за кого признали? За царя русскаго, за Наполеона французскаго, за короля шведскаго или за султана турецкаго?
ВСЕ. За царя русскаго.
ЦАРЬ. Я не царь русский, не Наполеон французский, не король шведский, не султан турецкий. Я из дальних стран, грозный царь Максимилиан. (Тут поется песня, один запевает):
Торжествует вся наша держава,
Максимилиана трон блестит.
Максимилиан-то наш сидел на троне,
Держал острый меч в руке.
То-то люли, браво да люли,
Держал острый меч в руке.
На главе его корона возблестала вдалеке.
То-то люли, браво да люли,
Возблестала вдалеке.
ЦАРЬ. Верный скороход-фельдмаршал, явись пред меня, грознаго царя Максимилиана!
СКОРОХОД. О, великий повелитель, всему миру покоритель, грозный царь Максимилиан, по что скоро призываешь и что делать повелеваешь?
ЦАРЬ. Поди и приведи двух верных пажей!
ПАЖИ. Явились, ваше в-ство, пажи, все сделаем, что ни прикажи.
ЦАРЬ. О, верные пажи, сходите в мои белокаменныя палаты, принесите скипетр и державу и всю римскую честь и славу. (Пажи уходят, возвращаются назад и несут скипетр и державу.)
ПАЖИ (запевают):
Мы к царю идем,
Злат венец несем. (И все подхватывают:)
На главу его наденем,
И на трон его взведем.
(Пажи становятся по обе стороны царя.)
ЦАРЬ. Вот скипетр и держава и вся римская честь и
слава, корона блестит, повелевать царю велит. И вот я на сей трон сяду, каждый должен трепетать моего взгляда. И вот я стану правых щадить, а виновных судить. Во первых стану судить своего непокорнаго сына Адольфа. Верный скороход-фельдмаршал, явись пред трон грознаго царя Максимилиана!
СКОРОХ[ОД]. О, великий повелитель, по что скоро призываешь или что делать повелеваешь?
ЦАРЬ. Я слышал, будто-бы мой сын Адольф в мои владения прибыл.
СКОРОХ[ОД]. Так точно, прибыл.
ЦАРЬ. Поди сходи, найди и приведи его сюда. (Скороход пройдется и возвращается к царю.)
СКОРОХ[ОД]. Найти нашел, да взять нельзя.
ЦАРЬ. Возьми полк, возьми два, но приведи его сюда.
СКОРОХ[ОД]. Ваши два полка не достанут потолка. (Указывает саблей на потолок.)
ЦАРЬ (кричит). Возьми пять, возьми шесть, чтобы был мой сын здесь!
СКОРОХ[ОД]. Слушаю-с. (Уходит и возвращается с Адольфом.)
АДОЛЬФ (становится на колена). Здравствуй, дражайший родитель, всему миру покоритель, по что так скоро сына призываешь или что делать повелеваешь?
ЦАРЬ (строго). Говори, дерзкий, где по сие время шатался?
АДОЛЬФ. На Волге реченьке катался и с разбойничком сознался.
ЦАРЬ. Ох! Дерзкий, наказание из своих рук голову снесу. Разве можно царскому сыну по Волге реченьке кататься и с разбойничками знаться? А что, сын, велика-ли была ваша шайка?
АДОЛЬФ. Немала и не велика: пятьсот пятьдесят человек.
ЦАРЬ. А велика-ли была ваша лодка?
АДОЛЬФ. Не мала и не велика: один конец в Казани, а другой в Астрахани.
ЦАРЬ (сердито). Говори, дерзкий, небойсь много душ загубил?
АДОЛЬФ. Не много и не мало и ты бы попался, так наших рук не сорвался.
ЦАРЬ (громко). О, дерзкий! Своими руками тебе голову снесу! (Берется в волнении за меч и кричит.) Верный скороход-фельдмаршал, явись пред трон грознаго царя!
ЦАРЬ. Возьми дерзкаго сына моего и отведи его в темную темницу; дай ему кружку воды и кусок хлеба! (Скороход берет сына и уходит.)
ЦАРЬ (кричит). Верный скороход-фельдмаршал, явись пред трон грознаго царя Максимилиана!
СКОРОХ[ОД]. Что прикажите, ваше в-ство?
ЦАРЬ. Поди и приведи ко мне уральскаго казака.
КАЗАК. О, великий повелитель, всему миру покоритель, зачем так скоро казака призываешь или что делать повелеваешь? Я явился казак телом и душой, дрожу, что велишь все услужу.
ЦАРЬ. Я хочу узнать, где ты по сие время находился?
КАЗАК. За Уралом.
ЦАРЬ. А что ты там делал?
КАЗАК. Ваше царство защищал.
ЦАРЬ. Не привез-ли чего, казак, новаго?
КАЗАК. Новую песенку и новую весточку.
ЦАРЬ. Ну ка, казак, запой.
(Казак запевает:)
За Уралом, за рекой шайка собиралась,
(Все подхватывают:)
Ей, -ей, -ей, - гулял, шайка собиралась.
Эта шайка, шайка, не простая - вольные казаки.
Ей, -ей, -ей, - гулял, вольные казаки.
Казаки не тумаки - вольные ребята.
Они вольны, вольны, безпокойны и живут богато.
Ей, -ей, -ей, - гулял, и живут богато.
(с. 52)
Они ночи-ночи мало спят, в поле разъезжают.
И добычу стерегут, свищут не зевают.
Ей, -ей, -ей, - гулял, свищут не зевают.
ЦАРЬ. Верный скороход-фельдмаршал, явись пред трон грознаго царя Максимилиана.
СКОРОХ[ОД]. Что прикажите, ваше в-ство?
ЦАРЬ. Поди и приведи сюда из темницы непокорнаго сына Адольфа. (Скороход приводит Адольфа.) Вот, сын, по уходу твоему мать твоя, царица, умерла с тоски, и я женился на католичку и принял католическую веру. Поверуй, сын, моим богам.
АДОЛЬФ. Нет, не верую; я твои боги терзаю под ноги, как хочу, так и топчу.
ЦАРЬ. О, дерзкий, из своих рук голову снесу! (Кричит.) О, верный скорохо-фельдмаршал, явись пред трон грознаго царя Максимилиана.
ЦАРЬ. Позвать сюда кузнеца.
КУЗНЕЦ. Здравствуй, ваше в-ство, зачем кузнеца призываешь или что повелеваете?
ЦАРЬ. Вот тебе дело, закуй моему непокорному сыну руки и ноги и отвести его в темницу. (Кузнец достает из сумки цепь и стучит молотком, завязывает цепью руки, и уводит Скороход Адольфа. Адольф запевает песню:)
Скован, скован, я мальчишка,
С головы до самых ног.
С горя ноженьки мои не ходят,
Глаза на свет не глядят.
СКОРОХ[ОД]. Что изволите, ваше в-ство?
ЦАРЬ. Поди, позови сюда гусара.
ГУСАР. О, великий повелитель, всему миру покоритель, грозный царь Максимилиан, зачем гусара так скоро призываешь и что делать повелеваешь?
ЦАРЬ. Узнать хочу, где гусар находился.
ГУСАР. В бою.
ЦАРЬ. Окажи, гусар, храбрость свою.
ГУСАР. Хорошо царь говорит, похвалиться мне велит. И вот я саблю обнажу (вытаскивает из ножен саблю) и всю гусарскую правду разскажу. Я гусар присяжный, не один раз имел с французами бой отважный. Мимо меня пули и ядра летали и как пчелы жужжали. За то меня царь жаловал медалями и крестами и частыми мелкими звездами; две нашивки на плече и острый меч в правой руке, острый меч в правой руке и златой перстень на руке. (В это время показывает на грудь, на плечи и на перстень.) А вот послушайте, господа, вторая история моя. Как гусара не любить, у гусара два уса, дров ни полена, за то в крови по колена. А вот послушайте, господа, третья история моя. Как на море, на океане, на острове на Буяне, на зимних квартирах мы стояли; попала мне хозяйка хороша и добра и лицом, шельма, красива, да не ведьма-ли она? Однажды я лежу на печи, глаза прищуря, на дворе такая сильная буря. Вдруг моя хозяйка слезла с печи, зажгла три сальныя свечи, из угла в уголок прошла и скляницу нашла, хлебнула, да в трубу и махнула. А я был парень не робливый; слез с печи, зажег три сальныя свечи, из угла в угол прошел и я скляницу нашел, побрызгал чашки и ложки и кочережки и марш все в окошко, и я хлебнул и в трубу махнул. Лечу, кричу: луна на-право, звезды на-лево, всех передавлю. Лечу туда, черт знает куда. Прилетаю, - гора, в горе нора, там чорта с ведьмою венчают, мою хозяйку забавляют. Увидела меня хозяйка, закричала: «Ты, пострел, зачем сюда поспел?» - «На пирушку.» - «На какую на пирушку, убирайся покамест цел!» - «Я бы рад уйти, да ворона коня не найти.» И вот моя хозяйка ведет коня вороного: грива и хвост золотые в кольца завитые. И вот я кончил дальний путь, позвольте гусару отдохнуть.
ЦАРЬ. Верный скороход-фельдмаршал, явись пред трон грознаго царя Максимилиана!
ЦАРЬ. Поди в темницу и приведи непокорнаго сына Адольфа.
СКОРОХ[ОД]. Слушаю-с. (Уходит и приводит скованнаго Адольфа.)
ЦАРЬ. Ну, что, сын мой, одумался-ли?
АДОЛЬФ. Одумался.
ЦАРЬ. Опамятовался-ли?
АДОЛЬФ. Опамятовался.
ЦАРЬ. А как?
АДОЛЬФ. По старому.
ЦАРЬ. О, сын мой, мои лета преклонны, я тебе отдам скипетр и державу и всю римскую честь и славу, поверуй моим богам.
АДОЛЬФ. Я тогда поверую, когда призовешь скрипку и гитару и плясунов пару.
ЦАРЬ. Скороход! Позвать плясунов и песенников. (Тут приходят два мальчика и пляшут, а все поют песню:)
Посею лебеду на берегу, мою крупную расадушку;
Погорела лебеда без воды, моя крупная расадушка.
Пошлю казака по воду, не замай мою казачку,
Кабы мне младой ворона коня, я бы вольная казачка была,
Скакала, плясала-б по лугам, по зеленыим дубравушкам,
С донским, с молодым казаком,
Со удалым, добрым молодцем.
(Тут поют имя и отчество хозяина, например: Ивана, да Ивановича.)
АДОЛЬФ (оборачивается ко всем). Сделал я отцу насмешку, вытаскал ему всю плешку. (Оборачивается к отцу.) Не верую.
ЦАРЬ. Ах, дерзкий, из своих рук голову снесу! (Кричит.) Верный скороход-фельдмаршал, явись пред трон грознаго царя Максимилиана!
СКОРОХ[ОД]. Что угодно, ваше в-ство?
ЦАРЬ. Позвать сюда палача, рыцаря Бранбуила.
РЫЦАРЬ. О, великий повелитель, всему миру покоритель, грозный царь Максимилиан, зачем рыцаря призываешь или что делать повелеваешь?
ЦАРЬ (показывает на сына). Выведи дерзкаго в чистое поле и сруби ему голову с правой руки наискось.
РЫЦАРЬ (обращается к Адольфу). Но, Адольф! Когда ты был царю мил, и я тогда тебя любил, когда-же стал царю постыл, и я тебя любить больше не стал. Теперь тебя я не люблю и тебе голову срублю с правой руки наискось.
АДОЛЬФ (становится перед ним на колена и говорит). Дай мне с народом проститься.
РЫЦАРЬ. Простись.
АДОЛЬФ. Прощай восток, прощай и запад, прощай север, прощай юг. Прощай и мать моя, царица, прощай и красная девица! Прощай и весь народ - обитель, прости и ты отец-грабитель! Перед отцом я не корюсь, на веки с светом разстаюсь! Прощайте! (Рыцарь замахивается и проводит по шее шашкой, берет с головы шапку и надевает на конец шашки. Адольф падает.)
РЫЦАРЬ. Вот я, рыцарь Бранбуил, царскому сыну голову срубил; на сабле голову держу, всему народу покажу и тебе, царь, больше не служу!
ЦАРЬ. Собаке собачья честь и смерть! Верный скороход-фельдмаршал, явись пред трон грознаго царя Максимилиана!
СКОРОХ[ОД]. Что угодно, ваше в-ство?
ЦАРЬ. Позвать старика гробокопателя!
СТАРИК. Здорово, батюшка царь, по что старика призываешь или что делать повелеваешь?
ЦАРЬ. Вот тебе старик дело, убери это мертвое тело, чтобы черви не точили и чтобы черти не утащили.
СТАРИК. А что, батюшка царь, будет за работу-то мне?
ЦАРЬ. Награжу, старик. (Старик шарит у Адольфа карманы и берет саблю. Казак подходит и бьет его плеткой).
КАЗАК. Старик, тебе велено убрать, а ты начинаешь обирать. В землю зарой! (Старик берет Адольфа. Адольф встает.)
СТАРИК. Зарыл, батюшка царь, теперь за труды.
ЦАРЬ. Денег тебе что-ли, старик?
СТАРИК. Не, батюшка царь, денег не надо, еще убьют, а теперь холодно, так нельзя-ли шубу.
ЦАРЬ. Позвать портного.
ПОРТНОЙ. Что угодно ваше в-ство?
ЦАРЬ. Я приказываю, сшей старику шубу.
ПОРТНОЙ. Какую тебе, старик, шубу?
СТАРИК. Потеплее, потеплее, батюшка портной, но чужой покрой днем тачаешь, а ночью лошадей отправляешь. Что сшить, что скроить, а остатков не жалеешь утаить.
ПОРТНОЙ. Какую шубу-то, лисью что-ли?
СТАРИК. Не надо.
ПОРТНОЙ. Волчью что-ли?
СТАРИК. Нет, он съест.
ПОРТНОЙ. Мышью что-ли?
СТАРИК. Во,-во,-во! Такую!
ПОРТНОЙ. Скроить-то я скрою, а у меня мальчики стачают. Эй! Мальчики, начинайте тачать, да не давайте старику кричать. (Мальчики подходят и бьют старика палками.)
СТАРИК. Ой! Ой! Убили! (Обращается к царю.) Батюшка царь, убили!
ЦАРЬ. Какой тебя черт купил, тебя и даром не надо. Тебя черту подарить, и тот не будет благодарить.
СТАРИК (кричит). Батюшка, меня убили!
ЦАРЬ. Ан, убили? Скороход-фельдмаршал, позвать сюда доктора!
ДОКТОР. Здравствуй, ваше в-ство! По что так меня, главнаго медицинскаго доктора призываете, или что делать повелеваете?
ЦАРЬ. Вылечи вот этого старика.
ДОКТОР. Я есть искусственный лекарь, из-под Славянскаго моста аптекарь. Я так лечу, из угла в угол мечу, болячки лечу, чирья вырезаю, новые вставляю. Рожковую корь мечу и тебя, старый хрыч, вылечить хочу. Говори, старик, что болит?
СТАРИК. Мозоли!
ДОКТОР. Ну-ка, покажи язык.
СТАРИК. Изволь. (Высовывает язык.)
ДОКТОР. Да у тебя, старик, типун.
СТАРИК. Да, да! Верно, мозоли.
ДОКТОР. На, вот тебе порошок, от живота и от кишок, первый порошок. Принимай, выше ноги поднимай, два и три. Принимай, к потолку, старый хрыч, задирай, все пройдет. Еще что болит?
СТАРИК. Не помню.
ДОКТОР. Казак, напомни.
СТАРИК. Голова!!!
ДОКТОР. Говори за мной. (Старик говорит.) Голова моя голова, голову обрить, кипятком ошпарить, веником припарить, двадцать пять раз поленом приударить, и будет твоя голова на век здорова. Говори, что еще болит?
СТАРИК. Забыл.
ДОКТОР. Казак, напомни!
КАЗАК (бьет старика плеткой и говорит). Помни, старик!
СТАРИК. Весь ослаб!
ДОКТОР. Ну, вот. Ступай в двенадцать часов ночи по межи и эту палку полижи. (Показывает старику трость и прощается.)
2-е ДЕЙСТВИЕ.
БОГИНЯ. О, растворитесь, градския врата, и пропустите меня, богиню, сюда. Я есть грозная богиня, по чисту полю ходила; все я земли покорила. Одно лишь непокорно Марсово поле. Вознесусь я, вознесусь я, от земли и до неба и опущусь я на Марсово поле. Если мне Марс не покорится, моим коленам не преклонится, то я пойду и все города и села сожгу, а самого Марса в плен возьму.
МАРС. Фу, фу! Боже мой! Что я вижу пред собой. Хотя видеть не вижу, один женский голос слышу. (Обращается к богине.) А ты зачем зашла сюда, залетела, или злой смерти захотела? Говори скорей, смерти или живота?
БОГИНЯ. Подожди, Марс, биться - рубиться, не острые
мечи сходиться. У меня есть меньшой брат, может он заступиться.
БРАТ БОГИНИ, ЗВЕЗДА. Фу, фу! Боже мой! (Тихо.) Что я вижу пред собой? Однажды, я гулял в саду с девицей, с своей родной сестрицей. Вдруг туча грозная взошла, гроза ужасная настала и вдруг… сестра моя пропала. Сестры уж нет, как жаль ее. А это что? Перед кем стоит девица? (Обращается к богине.)
БОГИНЯ (отвечает). Перед Марсом.
ЗВЕЗДА. Ах, дерзкий Марс! Зачем напал ты на сестрицу, как волк на лисицу и терзаешь как тряпицу?
МАРС. А ты что, брат, или сват или новая родня?
ЗВЕЗДА. Я не брат и не сват и не новая родня. Я защитник сей девицы. Выходи в чистое поле биться-рубиться, на острые мечи сходиться.
МАРС. Говорите, что вам, смерти, или живота?
ЗВЕЗДА И БОГИНЯ. Живота!!! (Богиня и Звезда становятся на колена.)
МАРС. Ну, будь ты моим братом, а ты меньшой сестрой. (Богиня и Звезда уходят.) Прошел я от востока до севера, покорил я Варшаву под свою державу и не находил я себе сопротивника. Только есть у меня один сопротивник, - Аника-воин. Он хотя твердо надо всеми победу одержал, но со мной, Марсом, бой не открывал. (Выходит на середину круга Аника.)
АНИКА-ВОИН. О, растворитесь, градския врата, и пропустите меня, рыцаря, сюда. Я есть славный и храбрый рыцарь, Аника-воин; огнем дышу, жаром пылаю, на бой героя вызываю.
МАРС. А ты, дерзкий сопротивник, выходи в чисто поле биться-рубиться, на острые мечи сходиться. (В это время сходятся, ударяются мечами и опять расходятся.)
АНИКА. А ты, марс, корись; с Аникой биться не берись! (1-й удар саблей о саблю.)
МАРС. Еду не свищу и наеду не спущу, а Анике-силачу по век кориться не хочу!
АНИКА. Сдайся, дерзкий, или убью!! (Ударяются саблями и Марс падает.)
ЦАРЬ. О верный скороход-фельдмаршал, явись пред трон грознаго царя Максимилиана!
СКОРОХ[ОД]. Что угодно, ваше в-ство?
ЦАРЬ. Позвать старика-гробокопателя.
СТАРИК. Что изволишь батюшка царь?
ЦАРЬ. Вот, старик, дело; убери это мертвое тело, чтобы оно сверх земли не тлело, чтобы черви не точили и чтобы черти не утащили.
СТАРИК. Хорошо, батюшка царь. (Начинает обшаривать.)
КАЗАК. Тебе велено убирать, старый хрыч, а ты начинаешь обирать; в землю зарой! (Старик оттаскивает Марса, тот встает. Аника входит в кружок.)
ЦАРЬ. О, храбрый Аника-воин, дарю тебе от своего сына меч. (Подает ему саблю.)
АНИКА. О, царь! Сколько лет я тебе верой и правдой служил, а ты меня одним сим (показывает саблю) мечем подарил. Не хочу я тебе больше служить, я своей силой и храбростью могу против тебя идти. Всех твоих стражей на раз сим мечем поражу и тобой, царь, не подорожу. Я сам хочу себя почтить честью и славою и сам хочу повелевать твоею державою. Возьму скипетр, одену на главу корону и свергну тебя, царя Максимилиана, с трону!
ЦАРЬ. Аника, одумайся.
АНИКА. Никогда я, царь, не задумывался, не хочу и одумываться.
ЦАРЬ. О, храбрый рыцарь, честью и славой награжу, одумайся.
АНИКА. Корись, царь, предам смерти! (Замахивается мечем.)
ЦАРЬ. О, боги! Хотя-бы смерть его была моей защитой!
АНИКА. Я и смерти своей не пощажу!
СМЕРТЬ. О, храбрый! Ты меня хотел, стал грозить, хотел мечем сим поразить, но у меня есть ножи и вилки. Я перережу твои богатырския жилки. (Подходит к Анике.)
АНИКА. О, смерть моя, поборница, дай хоть с народом проститься!
СМЕРТЬ. Не дам ни на час.
АНИКА. Дай хоть на час!
СМЕРТЬ. Не дам ни на минуту.
АНИКА. Дай хоть на минуту!
СМЕРТЬ. Не дам ни на секунду!
АНИКА. Прощайте, весь народ, моя смерть у ворот!!! (Смерть замахивается на него и Аника падает. Царь зовет старика, старик и царь говорят тоже самое, что и раньше. Выходит казак и тоже бьет старика. Старик утаскивает Анику.)
ПОСЛАННИК (выходит на середину, обращается к царю). Я прислан от царя Арона, чтобы свергнуть тебя, царя Максимилиана, с трона! (Царь встает.)
ЦАРЬ. Я и сам не хочу на сем троне сидеть и сим царством владеть, хочу на Волгу отправляться и на легкой лодочке кататься!
_____________________
Костюмы действующих лиц.
ЦАРЬ: в черном сюртуке с эполетами. Обшит золотом, с висильбантом и из золоченой бумаги кресты и звезды.
АНИКА: в красной рубахе, в черных лакированных латах.
МАРС: в золотых латах, красной рубахе и золотой каске с бумажными перьями. (Такая же и у Аники.)
БОГИНЯ: в кисейном покрывале, в бели платье.
ЗВЕЗДА: в черной рубахе, в серебряной каске с перьями.
РЫЦАРЬ: как и Марс.
ПОСЛАННИК: с крестами и медалями, с синей лентой через плечо. (Такая же и у царя.)
АДОЛЬФ: в красной руб[ахе], опоясан зеленым кушаком, с пистолетами и кинжалом, заткнутыми за кушак.
ГУСАР: в красной полосатой блузе, с белыми
петлицами, как у гусар, и белой барашковой шапке с красным верхом, в крестах, 2 медали, 2 звезды, шапка со стоячим пером и погонами на плечах, с нашивками и перстнем на руке.
КАЗАК: в высокой казачьей шапке и в синей рубахе, с пистолетом и плеткой.
СТАРИК: в сером армяке, с горбом и большой бородой.
ДОКТОР: в сюртуке, в манишке, с очками и тростью.
КУЗНЕЦ: в длинном пальто, с сумкой кожаной и таком же зипуне, с молотком, с цепью и клещами.
СМЕРТЬ: в белой простыне, с маленькой косой (железной).
ПАЖИ: в высоких шапках, у одного держава, у другого скипетр.
СКОРОХОД: в высокой шапке, красной рубахе.
ПОРТНЫЕ: в обыкновенных пиджаках.
Примечание:
Во все время действия стоят в два ряда друг перед другом; царь выходит, проходит на другую сторону, указывает на стул и говорит: «Для кого сей трон сооружен?» Все отвечают: «Для вас!» Царь зовет скорохода и пажей, пажи становятся по обе стороны стула, царь все время сидит. Все действующия лица опоясаны ремнями и с саблями, тесаками и с шашками.
1. Виды народных драматических действ и театральные игрища.
2. Жанры фольклорного театра. Особенности бытования и исполнения.
2.1. Святочное ряжение.
2.2. Приговоры балаганных (карусельных, подкачельных) дедов.
2.3. Вертепные представления.
2.5. Театр Петрушки.
3. Народная драма как жанр фольклора.
4. Анализ драм «Лодка» и «Царь Максимилиан».
4.1. История бытования.
4.2. Сюжет.
4.3. Драматический конфликт.
4.4. Идейный пафос. Функция пародии (мнимая глухота, «косноязычие», «глуповатость»).
4.5. Типы персонажей. Значение костюмов и атрибутов актеров.
4.6. Приемы реализации метафоры, оксюморонов, обобщений.
4.7. Язык и стиль речевых самохарактеристик персонажей. Роль выходных монологов (песен).
Тексты и литература
Берков П. Н. Одна из старейших записей «Царя Максимилиана» и «Шайки разбойников» // Русский фольклор. М.; Л., 1959. Вып. 4.
Власова З. И. Скоморохи и фольклор. СПб., 2001.
Всеволодский-Гернгросс В. Н. Русская устная народная драма. М.; Л., 1959.
Гусев В. Е. Русский фольклорный театр ХVII - начала ХХ веков. Л., 1980.
Народный театр / Сост., вступ. ст., подгот. текстов и коммент. А. Ф. Некрыловой и Н. И. Савушкиной. М., 1991. Серия «Библиотека русского фольклора».
Некрылова А. Ф. Русские народные городские праздники, увеселения и зрелища. Л., 1988.
Савушкина Н. И. Русская устная народная драма. М., 1978. Вып. I; 1979. Вып. II.
Савушкина Н. И. Русский народный театр. М., 1976.
Фольклорный театр / Сост., вступ. ст., предисл. к текстам и коммент. А. Ф. Некрыловой и Н. И. Савушкиной. М., 1988.
Детский фольклор
1. История собирания и публикаций детского фольклора.
2. Проблемы изучения детского фольклора. Современные подходы в жанрово-видовом делении и классификации.
3. Фольклор раннего детства. Основные поэтические жанры.
4. Детская мифология и игровой фольклор детей. Образы, сюжетика, своеобразие языка.
5. Особенности бытования разных форм детского фольклора в современном мире. Взаимодействие с массовой культурой и авторским творчеством.
При работе над этим вопросом вспомните собственный опыт из разных периодов своей жизни.
Тексты и литература
Детский поэтический фольклор: Антология / Сост. А. Н. Мартынова. СПб., 1997.
Лойтер С. М. Русский детский фольклор и детская мифология: Исследования и тексты. Петрозаводск, 2001.
Лурье М. Л. Детский современный анекдот // http://www.ruthenia.ru/folklore/luriem1.htm.
Мельников М. Н. Русский детский фольклор. М., 1987.
Мудрость народная. Жизнь человека в русском фольклоре. Вып. 1: Младенчество, детство. М., 1991.
Русский школьный фольклор. От «вызываний» Пиковой дамы до семейных рассказов / Сост. А. Ф. Белоусов. М., 1998.
Тверской детский фольклор / Сост. Л. В. Брадис, В. Г. Шомина. Тверь, 2001.
Фольклор Тверской губернии. Сборник Ю. М. Соколова и М. И. Рожновой. 1919-1926 гг. / Изд. подг. И. Е. Иванова и М. В. Строганов. СПб., 2003.
Ченчи-баченчи: Детский игровой фольклор Верхнекамья / Сост. С. В. Хоробрых. Пермь, 2001.
Чередникова М. П. Современная русская детская мифология в контексте фактов традиционной культуры и детской психологии. Ульяновск, 1995.
Частушка
1. Определение жанра.
2. Поэтическая форма частушек.
2.1. Частушка и скоморошина. Алогизм образов и композиции.
2.2. Роль повтора в частушке.
3. Песенная форма частушки.
3.1. Частушки на мотив яблочка :
Большевик, большевик,
Куда топаешь?
К гайдамакам попадешь –
Пулю слопаешь;
3.2. Частушки на мотив бочки :
Я на бочке сижу,
А на бочке птичка;
Режь, бей большевиков –
Вот наша привычка
3.3. Частушки на мотив семеновны :
Гармонист сидит,
Улыбается,
Играть семеновну
Ему нравится.
3.4. Частушки на мотив цыганочка :
Гармонист ты, гармонист,
Выйди на поляночку,
Ты сыграй, а я спляшу
Веселую цыганочку .
3.5. Частушки на мотив сараточка :
Ты сыграй, парень кудрявый,
Я веселу песню гряну.
Ты сыграй сараточку ,
Развесели солдаточку.
4. Бытование частушки.
4.1. Частушечные спевы и «словесные поединки».
4.2. Экспансия частушек в современный обрядовый фольклор.
5. Тематическая классификация частушек.
5.1. Любовные частушки.
5.2. «Злободневные» (политические) частушки.
5.3. Прозвищные частушки, частушки-дразнилки, ругательные и частушки-присловья.
Тексты и литература
Русские частушки / Пред. и отбор текстов Н. И. Рождественской и С. С. Жислиной. М., 1956.
Частушки в записях советского времени / Изд. подг. З. И. Власова, А. А. Горелов. М.; Л., 1965.
Частушки / Под ред. Л. А. Астафьевой. М., 1987.
Частушки / Сост., вступит. статья, подгот. текста и комментарии Ф. М. Селиванова. М., 1990.
Русская частушка: Фольклорный сборник / Сост. и автор вступительной статьи А. В. Кулагина. М., 1992.
Русские частушки / Сост. П. Ф. Лебедев. Саратов, 1998.
Степанов В. И. Деревенские посиделки и современные народные песни-частушки // Этнографическое обозрение. 1903. № 4.
Флоренский П. А. Собрание частушек Костромской губернии Нерехтского уезда. Кострома, 1909.
Симаков В. И. Сборник деревенских частушек Архангельской, Вологодской, Вятской, Олонецкой, Пермской, Костромской, Ярославской, Тверской, Псковской, Новгородской, Петербургской губерний. Ярославль, 1913.
Сборник великорусских частушек / Под ред. Е. Н. Елеонской М., 1914.
Князев В. В. Частушки-коротушки. СПб., 1913.
Князев В. В. Современные частушки 1917-1922 гг. М., 1924.
Фольклор Тверской губернии. Сборник Ю. М. Соколова и М. И. Рожновой. 1919-1926 гг. / Издание подгот. И. Е. Иванова и М. В. Строганов. СПб., 2003.
В. И. Симаков и народное творчество: Материалы и исследования: Выпуск 3. Тверь: «Марина», 2006.
Драма "Царь Максимилиан" (иногда Максимъян, Максемьян) получила широкое распространение на всей территории России (Петербургская, Московская, Тверская, Ярославская, Костромская губ., Русский Север, Дон, Терек, Урал, Сибирь), Беларуси (Минская, Могилевская, Витебская губ.), Украины (Киевская, Черниговская, Подольская, Харьковская, Херсонская губ.), Молдавии. Ее играли в солдатской, матросской, городской, рабочей, крестьянской среде.
О возникновении этой драмы высказано несколько мнений. Вероятно, правы исследователи, считавшие, что поводом к ее созданию послужила политическая обстановка начала XVIII в.: конфликт между Петром I и его сыном Алексеем и казнь последнего. В памяти людей было и убийство сына Иваном Грозным. Сыноубийство не могло не отразиться на отношении народа к государям. Это способствовало распространению драмы. Следует учесть и то, что в народе был известен духовный стих "Кирик и Улита", в котором, как и в драме, жестокий царь Максимилиан требует, чтобы младенец Кирик отрекся от веры в христианского Бога. Кирик, как и герой драмы Адольф, остается верен Богу.
Предпринимались настойчивые поиски непосредственного источника драмы, но он не был найден. Вероятно, единственного источника и не существовало. Вместе с тем бесспорна связь пьесы с репертуаром русского городского театра XVII-XVIII вв., а также несомненно влияние на ее текст переводных повестей (рыцарских романов) и их инсценировок той же эпохи, что доказано рядом исследователей. Однако какими бы разнообразными ни были литературные источники "Царя Максимилиана", существенно другое — связь пьесы с русской действительностью.
В основе драмы — конфликт тирана царя Максимилиана с его сыном Адольфом. Отец-язычник требует, чтобы сын бросил христианскую веру, но тот решительно отказывается:
— Я ваши кумирческие боги
Подвергаю себе под ноги,
В грязь топчу, веровать не хочу.
Верую в Господа нашего Исуса Христа,
И целую Его в уста,
И содержу Его закон.
Царь Максимъян повелевает затюремному сторожу.
— Поди и отведи моего сына Адольфу в темницу
мори его голодной смертью.
Дай ему фунт хлеба и фунт воды.
Адольф в темнице. Царь Максимилиан три раза обращается к Адольфу со своим требованием, но тот все время отказывается. Тогда царь вызывает палача Брамбеуса и приказывает казнить Адольфа.
В драме изображена жестокость царя Максимилиана не только с сыном. В одном из вариантов он, подобно царю Ироду, приказывает воину (здесь: Анике-воину) убить младенцев:
— Воин, мой воин.
Сходи все страны Вифлеемские,
Сбей, сруби четырнадцать тысяч младенцев.
Аще кого не убьешь.
Ко мне живого приведешь.
Является Баба (Рахиль) и спрашивает царя:
— За что моему дитяти
Невинно пропадати?
Царь неумолим:
— Как низавинно,
Когда я послал воина,
Воина вооруженного?
Воин, мой воин,
Убей сего младенца
И прогони эту бабу!
Воин убивает ребенка. Рахиль плачет..
Царю Максимилиану противопоставлен его сын Адольф. Он смело говорит отцу, что вниз по матушке по Волге катался И с вольной шайкой, с разбойниками, знался, что был их атаманом; приказывает выпустить из тюрьмы арестанта (рестанта), который был посажен по приказу отца. В драме Адольф твердо отстаивал свои убеждения, претерпевал мучения, шел на смерть, но не изменял своим идеалам, чем вызывал симпатию и сочувствие. Палач, выполнив приказ царя и убив Адольфа, закалывал и себя со словами:
За что любил,
За тои голову срубил.
Царя долг исправляю
И сам вслед помираю.
Повеление царя убить сына, изображение казни Адольфа, самоубийство палача — трагические картины. Но представление должно было веселить зрителей, нужна была разрядка. Установилась традиция вводить в действие фарсовые, сатирические и юмористические эпизоды. Таковыми являются разговоры Гробокопателей, Портного, Доктора, даже отпевание Патриархом тела Адольфа. Острая сатира на священнослужителей возникала при изображении венчания царя Максимилиана с Богиней (священник и дьякон в кабаке пропили венчанную книгу, а на заупокойную опохмелялись).
Исследователь народных драм Н. Н. Виноградов писал о "Царе Максимилиане": "Появившись в половине XVIII столетия и переходя из уст в уста, от поколения к поколению, эта пьеса неизбежно подвергалась самым разнообразным изменениям, сокращалась и удлинялась по произволу. Понравившись народу, она мало-помалу втянула в себя целый ряд отдельных сцен и мелких произведений того же рода. Вследствие этого во многих вариантах получается длинный ряд отдельных сцен, целая коллекция разнохарактерных лиц, пестрый калейдоскоп самых разнообразных положений; теряется общий смысл пьесы, отсутствует единство сюжета, остается лишь единство названия.
Вот, например, какая серия сюжетов практикуется в большинстве не очень распространенных (по объему) вариантов: 1) Максемьян и Адольф (основной); 2) Богиня и Марс; 3) Мамай; 4) Аника и Смерть; 5) Лодка. Часто они совсем не связаны, иногда связь чисто механическая. К этим сюжетам еще нужно прибавить целый ряд вставок в виде отдельных комических сценок или устойчивых, постоянных (доктор, портной, цыган, гробокопатель...), или же случайных, спорадических (n-ное количество); иногда пьеса начинается верте пом.
Постепенно тема борьбы за религиозные убеждения становилась менее актуальной — это сделало возможным сатирическое изображение служителей культа, а также церковных обрядов отпевания и бракосочетания. В 1959 т. в Архангельской обл. был записан вариант драмы, в котором о религиозных убеждениях отца и сына даже не упоминалось. Вместе с тем проблема тираноборства, борьбы с насилием продолжала волновать зрителей. В драме "Царь Максимилиан" была произведена замена: царь потребовал от своего сына не измены религиозным убеждениям, а женитьбы на невесте из тридевятого царства, которую ему подыскал. Адольф столь же решительно отказывался от женитьбы, как отказывался переменить веру. И был казнен.
Иногда драма заканчивалась смертью самого царя Максимилиана, что могло восприниматься как наказание за жестокость и сыноубийство.
Диалог Смерти и царя Максимилиана почти дословно совпадал с духовным стихом — диалогом Аники-воина со Смертью.
Смерть (подойдя к трону, обращается к царю Максимилиану):
— Следуй за мной!
Царь Максимилиан:
— Маши моя, любезная Смерть,
Дай мне сроку житья хоть на три года,
Чтобы мне нажиться
И своим царством распорядиться.
— Не будет тебе сроку и на три часа,
А вот тебе моя вострая коса.
(Ударяет его косой по шее. Царь падает).
Драма "Царь Максимилиан" большая по объему. Часто ее переписывали в тетради и перед представлением репетировали. Однако и в ней выработались стереотипные ситуации, а также формулы, которые способствовали запоминанию и воспроизведению драмы. Таковыми, например, являются сцены поединков, формулы-ответы Адольфа отцу ("Я ваши кумирские боги Терзаю под ноги..." и т. д.). Приобрели устойчивую форму вызов царем Максимилианом Скорохода (или иного действующего лица) и доклад вызываемого о прибытии.
Царь Максимильян:
— Скороход-Фельдмаршал,
Явись перед троном
Грозного царя Максимильяна!
Скороход:
— Справа налево вернусь,
Перед троном грозного царя Максимильяна явлюсь:
О, великий повелитель.
Грозный царь Максимильян,
Почто ты Скорохода-Фельдмаршала призываешь?
Или дела, указы повелеваешь?
Или мой меч притупился?
Или я, Скороход-Фельдмаршал, в чем пред вами провинился?
В цитируемом варианте драмы эта формула доклада повторяется 26 раз (Скороход ее произносит 18 раз, Маркушка 3 раза, Адольф и Аника-воин по 2 раза, Палач 1 раз).
К сказанному следует добавить, что в "Царе Максимилиане" встречаются те же ситуации и общие места, что и в драме "Лодка". Например: Адольф — с шапкой разбойников знался; о погребении убитого говорят: "Убрать это тело, чтобы сверх земли не тлело... " — и т. д.
Таким образом, драма "Царь Максимилиан" возникла и развивалась под влиянием других народных пьес, рыцарских романов, лубочных изданий, народного песенного фольклора, духовных стихов.
Зуева Т.В., Кирдан Б.П. Русский фольклор - М., 2002 г.