Самая популярная «вещь» группы Deep Purple, бесспорно являющаяся настоящей легендой хард-рока – это песня «Smoke on the Water». Она собрала множество престижных музыкальных премий, побила рекорды по продажам, на нее были записаны многочисленные каверы. Более того, «золотому» синглу «тёмно-пурпурных» установили памятник в Монтрё – городе, где он родился.
Пожалуй, нет человека, не слышавшего эту песню, и музыканта, не пытавшегося наиграть ее.
Неожиданные успехи «Дыма над водой»
«Smoke on the Water» (перевод с англ. – «Дым над водой») записали в декабре 71-го. В марте следующего года песня вышла в составе полноформатного релиза «Machine Head». А в 1973-м дебютировала в качестве сингла: на одной стороне пластинки помещалась ее «чистая» версия, на второй – концертная запись из альбома «Сделано в Японии» («Made in Japan»).
Пластинку с синглом тут же расхватали меломаны. И это несмотря на то, что трек уже два года крутился с любого устройства, способного воспроизводить звук.
По результатам продаж синглу Deep Purple «Smoke on the Water» присвоили звание «золотого» . Он достиг 4-го места в чарте Billboard, обосновался на 434 позиции среди пятиста величайших песен всех времен и народов и проскочил в двадцатку лучших композиций на радио BBC. По версии музыкальных критиков, именно этот трек сделал альбом «Machine Head» платиновым .
История «Smoke on the Water» знаменуется многочисленными каверами. Ее не перепел разве что ленивый. Свои версии песни представили легенды рок-сцены Yngwie Malmsteen, Iron Maiden, Jon Bon Jovi, Sepultura, Santana, Dream Theatre, Brian May, Soulfly, Vains of Jenne, Six Feet Under и многие-многие другие.
Самое интересное, что такого успеха создатели трека не ожидали . Они делали ставку на «Never Before» и «Maybe I’m a Leo», тогда как песня «Smoke on the Water», по их мнению, должна была стать проходной.
Что же в ней особенного , кроме простенькой запоминающейся мелодии?
Рождение легенды
Тех, кто давно хотел узнать, о чем повествует песня «Smoke on the Water», ждет разочарование. Никаких аллегорий, метафор и скрытого смысла . Все просто, как музыкальный размер четыре четверти. Такой же, как и у легендарного трека.
Текст «Smoke on the Water» отображает события, в реальности произошедшие с группой в городе Монтрё, что на западе Швейцарии.
История «Smoke on the Water» берет начало зимой 1971 года. Музыканты приехали в этот городок, чтобы записывать очередной альбом. Они планировали обустроить звукозаписывающую студию в развлекательном комплексе «Montreux Casino». Но не стали сразу разгружать аппаратуру, а решили подождать окончания концерта Фрэнка Заппы.
Оказалось, что это решение было судьбоносным. Во время выступления один из присутствующих зрителей выстрелил из ракетницы вверх и попал в потолок, в результате чего загорелся бамбуковый подвес.
Заппа объявил о начинающемся пожаре и покинул сцену. В то же время директор джаз-феста Клод Нобс начал выводить зрителей из зала. В треке ему посвящена строчка – «Напуганный Клод бегал туда-сюда».
Огонь разгорался постепенно, поэтому многие гости, как упертые бараны, требовали продолжение концерта.
Одним из таких «баранов» оказался бас-гитарист Deep Purple Роджер Гловер. Он вернулся в здание комплекса, чтобы полюбоваться двумя новенькими синтезаторами.
Но вскоре небольшое возгорание превратилось в настоящую катастрофу и комплекс сгорел дотла. А над водами озера Lac Léman разостлался густой дым, державшийся несколько дней. Именно этот «дым над водой» и подразумевается в песне «Smoke on the Water».
Апокалиптическим видом музыканты «любовались» из окна «Europe Hotel». Особенно он впечатлил Гловера . Через несколько дней он проснулся со словами «дым над водой» . А во время завтрака набросал текст «Smoke on the Water» на салфетке.
Остальные участники группы вначале не хотели использовать фразу «дым над водой». Они посчитали ее «наркоманской». С таким мнением был согласен и Роджер Гловер. Но найти более удачное сравнение было невозможно.
После пожара музыканты начали подыскивать новое здание для записи альбома. Вначале Нобс договорился об аренде театра «The Pavilion». Но консервативные швейцарцы взбунтовались против громогласных ночных репетиций в сердце города. И вызвали полицию.
Обслуживающему персоналу удалось сдержать натиск правоохранителей. Благодаря их усилиям появилась предзапись будущего хита Deep Purple «Smoke on the Water» с рабочим наименованием «Title #1».
Музыкантам пришлось искать другие варианты. Через неделю они присмотрели гостиницу «Grand Hotel». Вне сезона она пустовала. И не отапливалась.
Одна из строк – «Мы обосновались в «Гранд Отеле», / Он был пустым, холодным и бедным» – описывает именно ту нежилую гостиницу.
На первый взгляд холод кажется мелочью. Но играть в таких условиях почти невозможно: пальцы коченеют, руки сводит, а аппаратура постоянно расстраивается.
И все же именно здесь и была записана вся пластинка «Machine Head». Работа велась в фойе гостиницы. И только ударные партии писали в коридоре «Grand Hotel». Иэну Пэйсу (Ian Paice) понравился звук в холле между номерами.
Там же на демо-запись, сделанную в «The Pavilion», наложили слова. И сделали перевод «Smoke on the Water» из рабочего трека в полноценный.
Монументальная память
Хит Deep Purple «Smoke on the Water» не минули упреки в плагиате . Схожесть нашли в альбоме певицы из Бразилии Аструд Жилберту (Astrud Gilberto) и пианиста из Америки Джила Эванса (Gil Evans) – «Look to the Rainbow», записанному за пять лет до появления «Дыма над водой». Мотив, практически полностью совпадающий со знаменитым риффом «тёмно-пурпурных» звучит во вступлении песни «Maria Quiet» (Maria Moite). Совпадение настолько разительное, что в случайность верится не особо.
От этого сравнения Ричард Блэкмор (Richard Blackmore) отшучивался, говоря, что на самом деле просто переиграл задом наперёд Пятую симфонию Бетховена.
В принципе, не так уж и важно, совпадение это было или Deep Purple действительно сплагиатили . Ведь именно они сделали легендарный мотив известным . Настолько, что его увековечили.
В том самом судьбоносном городе Монтрё сооружен своеобразный памятник, посвященный «золотому» синглу британской группы : на металлическом нотном стане, опутанном плющом, начертаны ноты знаменитого риффа.
Благодаря этому монументу, песня «Smoke on the Water» группы Deep Purple оставила отпечаток не только в сердцах меломанов всего мира, но и увековечена в физическом мире, что является довольно редким достижением для музыкальных произведений.
Последнее обновление: Август 9th, 2017 by RockStar
Поклонники Энвера знают эпопею, связанную с записью знаменитого шлягера Deep Purple «Smoke on The Water». Были вопросы по авторским правам. Их, конечно же, нужно было купить, что и было сделано. Потом началась аранжировка классики. Сами понимаете, что это непросто при живых гениях. На взгляд экспертов, Энвер внес свое прочтение и свой стиль, добавивший новые интонации в композицию. Ление репетировала вокальную партию самозабвенно. Просто сама росла в своих глазах, за что ей - отдельный респект. Запись клипа заслуживает отдельного рассказа, но об этом в другой раз. На самом деле, возник вопрос, а знает ли кто о чем эта песня, и почему «Smoke on The Water»?
Песня описывает реальные события. В декабре 1971 года группа съехалась в швейцарский городок Монтрё, чтобы записать новый альбом на передвижной студии, арендованной у Rolling Stones и известной как Rolling Stones Mobile. Запись решено было делать в развлекательном комплексе казино Монтрё (в песне - «the gambling house»), в котором они уже бывали с концертами. Накануне студийной сессии, в субботу, 4 декабря, в театре казино проходил концерт Фрэнка Заппы и The Mothers of Invention, как часть их европейского турне. Это был последний концерт в этом зале, после которого он должен был поступить в распоряжение Deep Purple для записи альбома. Группа решила во избежание недоразумений пока не разгружать аппаратуру, что оказалось впоследствии счастливым решением.
Примерно через час после начала концерта, во время синтезаторного соло на King Kong, из-за подвесного бамбукового потолка появились искры и затем огонь - очевидно, один из зрителей (которого найти не удалось) выстрелил из ракетницы в крышу (строчка «some stupid with a flare gun»). Заппа спокойно сказал «без паники, у нас пожар» (возможно, они сами ничего не заметили и им самим сказали), после чего музыканты покинули сцену. Зрители эвакуировались довольно организованно, обошлось без жертв. В песне упоминается «funky Claude», который «вбегал и выбегал», - это директор джазового фестиваля в Монтрё Клод Нобс, помогавший зрителям выбраться из зала. Среди зрителей были и участники Deep Purple. По воспоминаниям Гловера, пожар вначале был настолько слабым, что он успел за время эвакуации снова войти в зал, подойти поближе к пустой сцене, рассмотреть аппаратуру Заппы с группой и впечатлиться от двух новейших синтезаторов.
В результате пожара сгорел дотла весь многоэтажный комплекс казино, вместе с концертным залом и аппаратурой «The Mothers» (которая была застрахована, но концерты во Франции и Бельгии пришлось отменить). Из гостиницы Europe Hotel, где остановились участники Deep Purple, музыканты наблюдали через большое окно ресторана, как казино охватывается пламенем (чему помог ветер, дувший с гор), и видели завесу дыма над Женевским озером.
Группе, уже взявшей в аренду дорогую студию, пришлось подыскивать по всему городу новое помещение. Вскоре Нобс нашёл для них театр «Павильон» (The Pavilion), расположенный в центре города. Туда перевезли оборудование и начали работать в середине дня над инструментальной дорожкой с новым риффом, заготовленным Блэкмором, ещё без текста, под рабочим названием «Title #1». Отладка аппаратуры и разработка аранжировок заняла остаток дня, и собственно дубли начали записывать уже за полночь. Третий дубль оказался удачным, и на нём остановились. Как оказалось, всё это время обслуживающий персонал пытался удержать за запертыми дверьми наряд полиции, которую вызвали окрестные жильцы из-за шума. Именно благодаря тому, что полицию задерживали, удалось закончить запись дорожки.
Поскольку работа только в дневное время музыкантам не подходила, пришлось искать новый зал. К помещению предъявлялось много требований, и его поиски заняли 5-6 дней. В один из этих дней ожидания Гловер проснулся в гостиничной комнате, произнеся в момент пробуждения слова «smoke on the water». Когда он позже сообщил об этих словах Гиллану, тот сказал, что они звучат как «наркоманские» («sounds like a drug song»), и, относя себя исключительно к «пьющим» группам, они поначалу эти слова отвергли.
В конце концов, уже в цейтноте, группа сняла целиком гостиницу «Гранд Отель», находившуюся на отшибе и почти пустовавшую, а потому практически неотапливаемую в декабре («We ended up at the Grand Hotel, / It was empty, cold and bare»), превратив её Т-образный коридор на первом этаже в импровизированную студию. Пришлось специально нанять столяра для сооружения деревянного щита, который отгораживал фойе, и обложить щит матрасами из гостиничных номеров. Был арендован промышленный обогреватель, который включали в перерывах по нескольку раз в день. Из припаркованной рядом студии провели кабели в гостиницу. Поскольку выход в фойе был перекрыт щитом, музыканты попадали внутрь и выбирались обратно на улицу в передвижную студию через боковой коридор и балконы прилегающих смежных номеров. Пространство, где они играли, было подсвечено красными прожекторами для создания творческой атмосферы («With a few red lights and a few old beds / We made a place to sweat…»). Барабанные партии были записаны отдельно в коридоре гостиницы, так как Йену Пэйсу пришлась по душе реверберация холла между номерами.
В таких условиях был записан весь альбом Machine Head. А на инструментальную дорожку, записанную ранее в «Павильоне», был наложен вновь написанный текст с припевом «Smoke on the Water».
В итоге песня стала хитом, а рок-вступление так глубоко проникло в умы музыкантов, что, по словам Энвера, в Америке в магазинах, торгующих гитарами, висят объявления «smoke on the water do not play!»
Вот тексты песни на русском и английском языках:
We all came out to Montreaux
On the Lake Geneva shoreline
To make records with a Mobile
We didn"t have much time
Frank Zappa and the Mothers
Were at the best place around
But some stupid with a flare gun
Burned the place to the ground
Smoke on the water
And fire in the sky
They burned down the gambling house
It died with an awful sound
Funky and Claude was running in and out
Pulling kids out the ground
When it all was over
We had to find another place
But Swiss time was running out
It seemed that we would lose the race
Smoke on the water
And fire in the sky
We ended up at the Grand Hotel
It was empty cold and bare
But with the Rolling truck Stones thing just outside
Making our music there
With a few red lights and a few old beds
We make a place to sweat
No matter what we get out of this
I know we"ll never forget
Smoke on the water
And fire in the sky
Мы прибыли в Монтре,
На берег Женевского Озера,
Чтобы записать в мобильной студии пластинку.
Времени было немного,
Фрэнк Заппа и «Мамаши»
Занимали лучшие места в округе,
Но глупец с ракетницей
Все сжег дотла.
Дым над водой
И огонь в небесах
Они сожгли дотла игорный дом,
Он погибал с ужасным звуком,
Фанки и Клод метались туда и обратно,
Вызволяя детей из опасной зоны.
Когда все было кончено,
Нам пришлось искать другое место,
Но время пребывания в Швейцарии было на исходе,
Казалось, мы не выиграем эту гонку.
Дым над водой
И огонь в небесах
Мы осели в Гранд Отеле,
Он был пуст, холоден и беден,
Но когда «Роллинги» предоставили нам «Стоунскую» передвижку, Мы записали новую пластинку,
При скудном свете красных фонарей на паре старых коек
Мы изрядно попотели,
Не важно, что у нас из этого получилось,
Я знаю, мы никогда не забудем
Дым над водой
И огонь в небесах
Вот такая необычная история, ставшая легендой.
Иэн Гиллан
Роджер Гловер
Джон Лорд
Иэн Пэйс
Smoke on the Water (с англ. - «Дым над водой») - песня рок-группы Deep Purple , записанная в декабре 1971 года и впервые выпущенная в альбоме Machine Head в марте 1972 года . В качестве сингла она вышла лишь в 1973 году ; вторую сторону сингла занимала её концертная версия из альбома Made in Japan .
История создания [ | ]
Песня описывает реальные события. Группа решила записывать свой новый альбом за пределами Англии, чтобы избежать лишних налогов , и в декабре 1971 года музыканты съехались в швейцарский городок Монтрё для записи альбома на передвижной студии, арендованной у Rolling Stones и известной как Rolling Stones Mobile. Запись решено было делать в развлекательном комплексе казино Монтрё (в песне - «the gambling house»), в котором они уже бывали с концертами. Накануне студийной сессии, в субботу, 4 декабря , в театре казино проходил концерт Фрэнка Заппы и The Mothers of Invention , как часть их европейского турне. Это был последний концерт в этом зале, после которого он должен был поступить в распоряжение Deep Purple для записи альбома. Группа решила во избежание недоразумений пока не разгружать аппаратуру, что оказалось впоследствии счастливым решением .
Клод Нобс (фото 2006 г.)
Примерно через час после начала концерта, во время синтезаторного соло на King Kong, из-за подвесного бамбукового потолка появились искры и затем огонь - очевидно, один из зрителей (которого найти не удалось) выстрелил из ракетницы в крышу («some stupid with a flare gun»). Заппа спокойно сказал «без паники, у нас пожар» (возможно, они сами ничего не заметили и им самим сказали), после чего музыканты покинули сцену. Зрители эвакуировались довольно организованно, обошлось без жертв. В песне упоминается «funky Claude», который «вбегал и выбегал», - это директор джазового фестиваля в Монтрё Клод Нобс , помогавший зрителям выбраться из зала. Среди зрителей были и участники Deep Purple. По воспоминаниям Гловера, пожар вначале был настолько слабым, что он успел за время эвакуации снова войти в зал, подойти поближе к пустой сцене, рассмотреть аппаратуру Заппы с группой и впечатлиться от двух новейших синтезаторов .
В результате пожара сгорел дотла весь многоэтажный комплекс казино, вместе с концертным залом и аппаратурой «The Mothers» (которая была застрахована, но концерты во Франции и Бельгии пришлось отменить). Из гостиницы Europe Hotel, где остановились участники Deep Purple, музыканты наблюдали через большое окно ресторана, как казино охватывается пламенем (чему помог ветер, дувший с гор), и видели завесу дыма над Женевским озером .
Группе, уже взявшей в аренду дорогую студию, пришлось подыскивать по всему городу новое помещение. Вскоре Нобс нашёл для них театр «Павильон» (The Pavilion), расположенный в центре города. Туда перевезли оборудование и начали работать в середине дня над инструментальной дорожкой с новым риффом , заготовленным Блэкмором, ещё без текста, под рабочим названием «Title #1». Отладка аппаратуры и разработка аранжировок заняла остаток дня, и собственно дубли начали записывать уже за полночь. Третий дубль оказался удачным, и на нём остановились. Как оказалось, всё это время обслуживающий персонал пытался удержать за запертыми дверьми наряд полиции, которую вызвали окрестные жильцы из-за шума. Именно благодаря тому, что полицию задерживали, удалось закончить запись дорожки .
Поскольку работа только в дневное время музыкантам не подходила, пришлось искать новый зал. К помещению предъявлялось много требований, и его поиски заняли 5-6 дней. В один из этих дней ожидания Гловер проснулся в гостиничной комнате, произнеся в момент пробуждения слова «smoke on the water» . Когда он позже сообщил об этих словах Гиллану, тот сказал, что они звучат как «наркоманские» («sounds like a drug song»), и, относя себя исключительно к «пьющим» группам, они поначалу эти слова отвергли .
Кавер-версии [ | ]
В концертном исполнении песня была впоследствии записана более поздними составами Deep Purple с вокалистом Дэйвидом Ковердэйлом , а также группами Ian Gillan Band , Gillan и Rainbow . В 1989 году она была выпущена как на сборнике Rock Aid Armenia , так и отдельным синглом в исполнении музыкантов Deep Purple и сборной группы известнейших рок-музыкантов; средства от продажи сингла поступили в фонд вспомоществления жертвам
4 декабря 1971 года, небольшой швейцарский городок Монтре навсегда был вписан в историю рок-музыки. Пожар, случившийся в казино города во время концерта Фрэнка Заппы и группы Mothers of Invention, вдохновил Deep Purple на написание одной из величайших песен в истории рока – «Smoke on the Water» (Дым над водой).
Группа Заппы Mothers of Invention исполняла композицию King Kong, шло соло Дона Престона на синтезаторе, когда один из зрителей выстрелил в потолок из ракетницы. Покрытие помещения было выполнено из дерева и огонь быстро распространился во все стороны. Музыканты быстро осознали грозящую опасность и Заппа, сохраняя хладнокровие, попросил зрителей без паники покинуть зал. Директор джазового фестиваля Монтре, Клод Нобс, бегал по зданию, помогая людям безопасно эвакуироваться.
Позже, в интервью после пожара, Заппа говорил: «Они были очень организованы. Мне повезло, что многие знали английский, поскольку я не знал, что говорить на французском». В 2009 один из зрителей, Питер Шнайдер, описал свои воспоминания в блоге: «Огонь распространился очень быстро, и люди в передней части зала оказались в ловушке. Справа от сцены была большая дверь, но я не знал, открыта она или закрыта… Я стоял позади толпы, которая пыталась выйти через огромное окно, проходящее по всему фасаду здания. Своей жизнью я обязан швейцарскому пожарному, который, зайдя внутрь с огромным топором, начал разбивать окна одно за другим… Люди начали выпрыгивать… Зал находился выше уровня земли, второй этаж, так что это был прыжок на 2-3 метра».
Вскоре после того, как эвакуировался последний человек, пожар добрался до системы отопления и последовал взрыв. К счастью, каким-то чудом, никто не погиб. Как говорил Фрэнк Заппа, основными ранениями были небольшие порезы и ожоги, несколько человек отправили в больницу. Казино было полностью уничтожено, погибло все оборудование и музыкальные инструменты группы, за исключением, как ни странно, колокольчика.
Музыканты Deep Purple все это время наблюдали за пожаром из окна отеля. Они прибыли в город накануне и должны были записывать альбом в другой день. Зрелище было грандиозным. На фоне вечернего неба, огромный столб дыма поднимался вверх и стелился вдоль водной глади Женевского озера.
Вид катастрофы вдохновил группу на написание одной из ключевых песен 20 века, в тексте которой они описали практически всю историю:
We all came down to Montreaux / Мы прибыли в Монтре,
On the lake Geneva shore line / На берег Женевского Озера,
To make records with the mobile / Чтобы записать в мобильной студии пластинку,
We didn’t have much time / Времени было немного.
Frank Zappa and the Mothers / Фрэнк Заппа и «Мамаши»
We had the best place around / Занимали лучшие места в округе,
But some stupid with a flare-gun / Но глупец с ракетницей
bruned the place to the ground / Все сжег дотла.
They burned down the gambling house / Они сожгли дотла игорный дом,
it died with an awful sound / Он погибал с ужасным звуком,
The funky claude was running in and out / Фанки Клод метался туда и обратно,
pulling kids out on the ground / Вызволяя детей из опасной зоны.
When it all was over / Когда все было кончено,
We had to find another place / Нам пришлось искать другое место,
The Swiss time was running out /
Но время пребывания в Швейцарии было на исходе,
It seemed that we would lose the race / Казалось, мы не выиграем эту гонку.
Smoke on the water / Дым над водой
A fire in the sky / И огонь в небесах
We ended up at the Grand Hotel / Мы осели в Гранд Отеле,
It was empty cold and bare / Он был пуст, холоден и беден,
But with the rolling truck stones thing just outside / Но когда «Роллинги» предоставили нам «Стоунскую» передвижку,
Making our music there / Мы записали новую пластинку.
With a few red lights, a few old beds / При скудном свете красных фонарей на паре старых коек
We made a place to sweat / Мы изрядно попотели,
No matter what we get out of this, I know / Не важно, что у нас из этого получилось,
I know I’ll never forget / Я знаю, мы никогда не забудем
Smoke on the water / Дым над водой
A fire in the sky / И огонь в небесах
Иэн Гиллан
Роджер Гловер
Джон Лорд
Иэн Пэйс
Smoke on the Water («Дым над водой») - песня рок-группы Deep Purple , записанная в декабре 1971 года и впервые выпущенная в альбоме Machine Head в марте 1972 года . В качестве сингла она вышла лишь в 1973 году ; вторую сторону сингла занимала её концертная версия из альбома Made in Japan .
История создания
Песня описывает реальные события. В декабре 1971 года группа съехалась в швейцарский городок Монтрё , чтобы записать новый альбом на передвижной студии, арендованной у Rolling Stones и известной как Rolling Stones Mobile. Запись решено было делать в развлекательном комплексе казино Монтрё (в песне - «the gambling house»), в котором они уже бывали с концертами. Накануне студийной сессии, в субботу, 4 декабря , в театре казино проходил концерт Фрэнка Заппы и The Mothers of Invention , как часть их европейского турне. Это был последний концерт в этом зале, после которого он должен был поступить в распоряжение Deep Purple для записи альбома. Группа решила во избежание недоразумений пока не разгружать аппаратуру, что оказалось впоследствии счастливым решением.
Примерно через час после начала концерта, во время синтезаторного соло на King Kong, из-за подвесного бамбукового потолка появились искры и затем огонь - очевидно, один из зрителей (которого найти не удалось) выстрелил из ракетницы в крышу («some stupid with a flare gun»). Заппа спокойно сказал «без паники, у нас пожар» (возможно, они сами ничего не заметили и им самим сказали), после чего музыканты покинули сцену. Зрители эвакуировались довольно организованно, обошлось без жертв. В песне упоминается «funky Claude», который «вбегал и выбегал», - это директор джазового фестиваля в Монтрё Клод Нобс , помогавший зрителям выбраться из зала. Среди зрителей были и участники Deep Purple. По воспоминаниям Гловера, пожар вначале был настолько слабым, что он успел за время эвакуации снова войти в зал, подойти поближе к пустой сцене, рассмотреть аппаратуру Заппы с группой и впечатлиться от двух новейших синтезаторов .
В результате пожара сгорел дотла весь многоэтажный комплекс казино, вместе с концертным залом и аппаратурой «The Mothers» (которая была застрахована, но концерты во Франции и Бельгии пришлось отменить). Из гостиницы Europe Hotel, где остановились участники Deep Purple, музыканты наблюдали через большое окно ресторана, как казино охватывается пламенем (чему помог ветер, дувший с гор), и видели завесу дыма над Женевским озером .
Группе, уже взявшей в аренду дорогую студию, пришлось подыскивать по всему городу новое помещение. Вскоре Нобс нашёл для них театр «Павильон» (The Pavilion), расположенный в центре города. Туда перевезли оборудование и начали работать в середине дня над инструментальной дорожкой с новым риффом , заготовленным Блэкмором, ещё без текста, под рабочим названием «Title #1». Отладка аппаратуры и разработка аранжировок заняла остаток дня, и собственно дубли начали записывать уже за полночь. Третий дубль оказался удачным, и на нём остановились. Как оказалось, всё это время обслуживающий персонал пытался удержать за запертыми дверьми наряд полиции, которую вызвали окрестные жильцы из-за шума. Именно благодаря тому, что полицию задерживали, удалось закончить запись дорожки.
Поскольку работа только в дневное время музыкантам не подходила, пришлось искать новый зал. К помещению предъявлялось много требований, и его поиски заняли 5-6 дней. В один из этих дней ожидания Гловер проснулся в гостиничной комнате, произнеся в момент пробуждения слова «smoke on the water» . Когда он позже сообщил об этих словах Гиллану, тот сказал, что они звучат как «наркоманские» («sounds like a drug song»), и, относя себя исключительно к «пьющим» группам, они поначалу эти слова отвергли.
Гиллан исполнял композицию в составе группы Black Sabbath во время их турне Born Again Tour 1983 (англ.) русск. в 1983-1984 годах. В 2011 году запись песни, сделанная во время одного из концертов, была выпущена на переизданном диске Born Again .
Под названием «Smoke on the Water» в 1994 году на Shrapnel Records вышел трибьют Deep Purple, в котором приняли участие вокалисты Joe Lynn Turner, Glenn Hughes и Jeff Scott Soto, а также группа гитарных (Ингви Мальмстин , Винни Мур , Дон Доккен, Пол Гилберт , Тони Макалпин , Дин Кастроново) и клавишных (Йенс Юханссон и всё тот же Тони Макалпин) виртуозов. Сама песня на этом альбоме идёт седьмым треком.
Известны многочисленные поздние кавер-версии песни, в том числе от Iron Maiden , Ингви Мальмстина , Dream Theater , Sepultura , (Джо Сатриани , Джон Петруччи и Стив Вэй «Live In Tokyo», 2005), Jon Bon Jovi с Брюсом Спрингстином , Soulfly , Six Feet Under , Vains of Jenna , Santana , Брайана Мэя , Бурановские бабушки . Песня перерабатывалась в стилях кантри , трэш-метал , блэк-метал , и пауэр-метал , народная песня среди прочих.
Напишите отзыв о статье "Smoke on the Water"
Ссылки
- (англ.) Roger Glover. Machine Head Remembered… Буклет юбилейного издания Machine Head, EMI, 1997
- программы Севы Новгородцева о Deep Purple
Примечания
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Smoke on the Water
Княжна Марья, сидя в гостиной и слушая эти толки и пересуды стариков, ничего не понимала из того, что она слышала; она думала только о том, не замечают ли все гости враждебных отношений ее отца к ней. Она даже не заметила особенного внимания и любезностей, которые ей во всё время этого обеда оказывал Друбецкой, уже третий раз бывший в их доме.
Княжна Марья с рассеянным, вопросительным взглядом обратилась к Пьеру, который последний из гостей, с шляпой в руке и с улыбкой на лице, подошел к ней после того, как князь вышел, и они одни оставались в гостиной.
– Можно еще посидеть? – сказал он, своим толстым телом валясь в кресло подле княжны Марьи.
– Ах да, – сказала она. «Вы ничего не заметили?» сказал ее взгляд.
Пьер находился в приятном, после обеденном состоянии духа. Он глядел перед собою и тихо улыбался.
– Давно вы знаете этого молодого человека, княжна? – сказал он.
– Какого?
– Друбецкого?
– Нет, недавно…
– Что он вам нравится?
– Да, он приятный молодой человек… Отчего вы меня это спрашиваете? – сказала княжна Марья, продолжая думать о своем утреннем разговоре с отцом.
– Оттого, что я сделал наблюдение, – молодой человек обыкновенно из Петербурга приезжает в Москву в отпуск только с целью жениться на богатой невесте.
– Вы сделали это наблюденье! – сказала княжна Марья.
– Да, – продолжал Пьер с улыбкой, – и этот молодой человек теперь себя так держит, что, где есть богатые невесты, – там и он. Я как по книге читаю в нем. Он теперь в нерешительности, кого ему атаковать: вас или mademoiselle Жюли Карагин. Il est tres assidu aupres d"elle. [Он очень к ней внимателен.]
– Он ездит к ним?
– Да, очень часто. И знаете вы новую манеру ухаживать? – с веселой улыбкой сказал Пьер, видимо находясь в том веселом духе добродушной насмешки, за который он так часто в дневнике упрекал себя.
– Нет, – сказала княжна Марья.
– Теперь чтобы понравиться московским девицам – il faut etre melancolique. Et il est tres melancolique aupres de m lle Карагин, [надо быть меланхоличным. И он очень меланхоличен с m elle Карагин,] – сказал Пьер.
– Vraiment? [Право?] – сказала княжна Марья, глядя в доброе лицо Пьера и не переставая думать о своем горе. – «Мне бы легче было, думала она, ежели бы я решилась поверить кому нибудь всё, что я чувствую. И я бы желала именно Пьеру сказать всё. Он так добр и благороден. Мне бы легче стало. Он мне подал бы совет!»
– Пошли бы вы за него замуж? – спросил Пьер.
– Ах, Боже мой, граф, есть такие минуты, что я пошла бы за всякого, – вдруг неожиданно для самой себя, со слезами в голосе, сказала княжна Марья. – Ах, как тяжело бывает любить человека близкого и чувствовать, что… ничего (продолжала она дрожащим голосом), не можешь для него сделать кроме горя, когда знаешь, что не можешь этого переменить. Тогда одно – уйти, а куда мне уйти?…
– Что вы, что с вами, княжна?
Но княжна, не договорив, заплакала.
– Я не знаю, что со мной нынче. Не слушайте меня, забудьте, что я вам сказала.
Вся веселость Пьера исчезла. Он озабоченно расспрашивал княжну, просил ее высказать всё, поверить ему свое горе; но она только повторила, что просит его забыть то, что она сказала, что она не помнит, что она сказала, и что у нее нет горя, кроме того, которое он знает – горя о том, что женитьба князя Андрея угрожает поссорить отца с сыном.
– Слышали ли вы про Ростовых? – спросила она, чтобы переменить разговор. – Мне говорили, что они скоро будут. Andre я тоже жду каждый день. Я бы желала, чтоб они увиделись здесь.
– А как он смотрит теперь на это дело? – спросил Пьер, под он разумея старого князя. Княжна Марья покачала головой.
– Но что же делать? До года остается только несколько месяцев. И это не может быть. Я бы только желала избавить брата от первых минут. Я желала бы, чтобы они скорее приехали. Я надеюсь сойтись с нею. Вы их давно знаете, – сказала княжна Марья, – скажите мне, положа руку на сердце, всю истинную правду, что это за девушка и как вы находите ее? Но всю правду; потому что, вы понимаете, Андрей так много рискует, делая это против воли отца, что я бы желала знать…
Неясный инстинкт сказал Пьеру, что в этих оговорках и повторяемых просьбах сказать всю правду, выражалось недоброжелательство княжны Марьи к своей будущей невестке, что ей хотелось, чтобы Пьер не одобрил выбора князя Андрея; но Пьер сказал то, что он скорее чувствовал, чем думал.
– Я не знаю, как отвечать на ваш вопрос, – сказал он, покраснев, сам не зная от чего. – Я решительно не знаю, что это за девушка; я никак не могу анализировать ее. Она обворожительна. А отчего, я не знаю: вот всё, что можно про нее сказать. – Княжна Марья вздохнула и выражение ее лица сказало: «Да, я этого ожидала и боялась».
– Умна она? – спросила княжна Марья. Пьер задумался.
– Я думаю нет, – сказал он, – а впрочем да. Она не удостоивает быть умной… Да нет, она обворожительна, и больше ничего. – Княжна Марья опять неодобрительно покачала головой.
– Ах, я так желаю любить ее! Вы ей это скажите, ежели увидите ее прежде меня.
– Я слышал, что они на днях будут, – сказал Пьер.
Княжна Марья сообщила Пьеру свой план о том, как она, только что приедут Ростовы, сблизится с будущей невесткой и постарается приучить к ней старого князя.
Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там. Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.
Жюли была особенно ласкова к Борису: жалела о его раннем разочаровании в жизни, предлагала ему те утешения дружбы, которые она могла предложить, сама так много пострадав в жизни, и открыла ему свой альбом. Борис нарисовал ей в альбом два дерева и написал: Arbres rustiques, vos sombres rameaux secouent sur moi les tenebres et la melancolie. [Сельские деревья, ваши темные сучья стряхивают на меня мрак и меланхолию.]