Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин признавался современникам: "Я люблю Россию до боль сердечной и даже не могу плмыслить себя где-либо, кроме России" именно это патриотическое чувство двигало писателем в создании сатирического произведения, где воссоздана современная страна с её главным противоречием между народом и властью. Писателя оскорблял деспотический режим в России, по приятны этого миропорядка он видел не только во власти, но и в бездействии народа.
Россия Салтыкова-Щедрина предстаёт в форме повествования летописца-архивариуса о прошлом города Глупова, заключённом в рамки 1826-1731 годов. Стилизовав своё произведение как "Слово о полку Игореве" автор подчёркивает своё стремление объективно раскрыть причину глупости глуповцев, к которым он относит всех представителей русского общества. Тему взаимоотношение народа и власти писатель освещает "с периода древности, когда племена глуповетянов были свободны, но чинили друг другу взаимные разорения" и выход нашли в обретении "князя". Страницы сатиры "о корне происхождения глуповцев" полны иронии, сожаления, понимания, что антидемократическая власть является следствием народного несовершенства. Само слово глуповцы и город Глупов- реминисценция(если говорит более обычным языком- отсылка) на "Евангелие": "Это от того, что народ мой глуп". В чём же эта недолёкости? Политическая наивность, вера в доброго царя, покорность любому решению, вот стороны детского, по мнению Михаила Евграфовича, мышление представителей народа. Именно на этом и основано насилие власти над "маленьким человеком". В главе "Органчик" писатель пародирует умиленный народ, встречающий очередного градоначальника: "Жители ликовали, ещё не видав в глаза назвначенного правителя, они уже рассказывали о нём анекдоты и называли его красавчиком и умницей", "поздравляли друг друга с радостью". Отсутствие самосознания стало одной из причин безграничного российского угнетения человека: "Мы люди привышные, мы потерпеть могём".
В фантастических героях и событиях писатель стремится придать истории вневременной, обобщенный смысл, используя для этой цели приём анахронизма(года в романе идут не в хронологическом порядке). Перепиливаются факты более позднего периода с древними, но мотив угнетения народа со стороны градоначальников, как представителей правящего класса, проходит через всё произведение. Несообразные и пошаблонней лики глуповских властей, которые царствуют и в старице, и в деревенской избе. В вышеупомянутой главе "Органчик" так представление выдающийся деятель, в голове которого есть только две мелодии: "Раз-зорит" и "Непотерплю". Гротескны и такая такая деталь- руководит глуповцами человек, у которого нет головы. Отправленная в ремонт, она так и не вернулась к владельцу, что усиливает мысль писателя о том, что такой орган русской государственной власти не нужен. Так сарказм и сатирика в высмеивании безмозглости русского правительства достигает высшей точки. В финале произведения есть оптимистические ноты. Прозрение к глуповцам всё-таки добралось. "Истор прекратила течение своё, Оно пришло". Наконец-то глуповская эпоха в развитии страны завершилась. Ход истории неподвластен земным владыкам.
Если судить по такому, как завершается роман, то на смену городу Глупову всёже придёт город Умный. Но, к сожалению,он ещё не построен.

Власть в «Истории одного города»

Власть и народ -- вот та кардинальная проблема, которая является внутренним стержнем книги и делает ее цельной, несмотря на внешнюю самостоятельность глав.

И первой главе -- «О корени происхождения глуповцев» -- писатель рассказывает о том, как возник Глупов. В ней развенчивается одна из наиболее нелепых к вредных легенд российской истории--легенда о добровольном призвании варягов на Русь.

Согласно этой легенде, древние славянские племена, бывшие некогда свободными и независимыми, решавшие все важные вопросы общественной жизни сообща, на вече, вдруг добровольно отказались от своей свободы, от демократических принципов управления и обратились к варяжским князьям Рюрику, Синеусу и Трувору с просьбой прийти на Русь, чтобы управлять ею: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет: идите княжить и володеть нами». Те пришли, установили самовластие, и с тех пор на русской земле, дескать, воцарились благоденствие и порядок.

Этот миф и взрывает изнутри Щедрин, излагая его в остросатирической, сказочной манере. Писатель ничего не «опровергает», ни с кем не «спорит». Он просто переосмысляет легенду таким образом, что читателю становится ясно: добровольный отказ от свободы, независимости, демократических принципов правления есть величайшая глупость. И если люди сделали такой шаг, то они -- глупцы. Другого названия им нет и быть не может!

Глуновская власть представлена в книге целой галереей градоначальников. С многообразием лиц, в разное время Глуповом правивших, сатирик знакомит читателя главе, носящей название «Опись градоначальникам», краткие характеристики перечисленных в ней правителей поистине убийственны. Кто только не распоряжался судьбами глуповцев! И Амадей Мануилович Клементий, вывезенный из Италии Бироном «за искусную стряпню макарон» и произведенный в надлежащий чин; и Ламврокакис -- «беглый грек, без имени и отчества и даже чина, пойманный графом Кирилою Разумовским в Нежине, на базаре»; и Петр Петрович Фердыщенко -- бывший денщик князя Потемкина; и Онуфрий Иванович Негодяев -- бывший гатчинский истопник

Биографии многих из них могут показаться неправдоподобными. Между тем они отражают реальное положение вещей. При самодержавном строе у вершин власти зачастую оказывались люди совершенно случайные, однако чем-либо «приглянувшиеся» императору или его приближенным. Так, например, Бирон, который будто бы вывез из Италии Клементия, сам был «вывезен» императрицей Анной Иоанновной из Курляндии и получил в ее царствование неограниченную власть. А Кирила Разумовский, якобы поймавший в Нежине Ламврокакиса, стал графом и даже правителем всей Украины только благодаря своему брату Алексею -- любовнику Елизаветы I. Что же касается Фердыщенко и Негодяева, то и их «взлет» напоминает некоторые действительные факты. Достаточно сказать, что Екатерина II дала графский титул своему парикмахеру, а Павел I возвел в графы своего камердинера. Число подобного рода конкретных исторических примеров, наглядно иллюстрирующих реальные истоки сатиры Щедрина, можно было бы легко умножить. Писателю порой не нужно было даже прибегать к преувеличению: действительность давала ему богатейший «готовый» материал.

Есть и этой книге немало такого, что носит откровенно фантастический характер. Градоначальник с «органчиком» вместо головы... Градоначальник с фаршированной головой... Оловянные солдатики -- наливающиеся кровью и остервенело ломающие избы... Здесь сатирическое преувеличение уже переходит все рамки жизненного правдоподобия. Сколь бы ни были фантастичны те или иные фигуры, поступки, детали, в основе их всегда лежат определенные жизненные явления. Писатель обращается к гротеску для того, чтобы до конца обнажить сущность этих явлений, наглядно продемонстрировать их подлинный смысл. Так, образом градоначальника Брудастого, деятельность которого описана в главе «Органчик», сатирик показывает: для того чтобы править городом Глуповом, вовсе не обязательно иметь голову; для этого вполне достаточно обладать простейшим механизмом, способным воспроизводить всего две фразы--«разорю!» и «не потерплю!». Дементий Варламович Брудастый представляет собой как бы саму суть «градоначальничества», очищенную от всего случайного, постороннего. При помощи гротеска сатирик делает предельно наглядным то, что свойственно всем вообще градоначальникам, независимо от их личных склонностей, характера, темперамента, убеждений и т. п.

Разные были в Глупове градоначальники. Деятельные и бездеятельные. Либеральные и консервативные. Вводившие просвещение и искоренявшие оное. Однако все их многообразнейшие прожекты и поползновения в конце концов сводились к одному: к выколачиванию «недоимок» и пресечению «крамолы».

Галерея градоначальников, удостоившихся развернутого изображения, начинается Брудастым, а завершается Угрюм-Бурчеевым. Если первый является своего рода «общим знаменателем» градоначальников, выражает их истинную, очищенную от всяких «примесей» сущность, то последний представляет собой величину более значительную, а потому и более зловещую: Угрюм-Бурчеев -- это та же самая сущность, помноженная на строгий план «нивеляторства» жизни и тупую непреклонность.

Всех своих предшественников превзошел Угрюм-Бурчеев. Превзошел безграничным идиотизмом и неиссякаемой энергией, направленной на претворение в действительность исповедуемых им идеалов. Идеалы же эти суть: «прямая линия, отсутствие пестроты, простота, доведенная до наготы»... Весь город, а точнее, всю страну «бывый прохвост» решил превратить в сплошную казарму и заставить с утра до вечера маршировать. Античеловеческая, нивелирующая сущность самовластия показана здесь Щедриным с потрясающей силой.

Прототипом Угрюм-Бурчеева, во многом послужил Аракчеев. Однако в корне неверно ограничивать широкое обобщающее значение нарисованной Щедриным фигуры, сводить образ--к прообразу. В Угрюм-Бурчееве сконцентрированы и заострены черты, характерные для определенного типа правителей, а не для одного только Аракчеева.

Народ в «Истории одного города»

До сих пор речь шла о градоначальниках, олицетворяющих собой глуповскую власть. Однако Щедрин изображает ведь и самих глуповцев. Как же ведут они себя они под игом самодержавия? Какие свойства свои проявляют?

Основные качества глуповцев -- неиссякаемое терпение и слепая вера в начальство. Сколь ни бедствуют они, сколь ни измываются над ними градоначальники, а глуповцы все продолжают надеяться и восхвалять, восхвалять и надеяться. Появление каждого нового градоначальника они встречают искренним ликованием: еще не видя в глаза вновь назначенного правителя, уже называют его «красавчиком» и «умницей», поздравляют друг друга и оглашают воздух восторженными восклицаниями. Обрушивающиеся же на них несчастья воспринимают как нечто должное и о протесте даже не помышляют. «Мы люди привышные!» -- говорят они. «Мы претерпеть могим. Ежели нас теперича всех в кучу сложить и с четырех концов запалить -- мы и тогда противного слова не молвим!»

Конечно, и среди глуповцев порой находились люди мыслящие, готовые заступиться за народ, высказать градоначальникам всю правду. Однако «заступников народных» преспокойно отправляли туда, куда Макар телят не гонял. А народ при этом «безмолвствовал». Нельзя сказать, чтобы он не сочувствовал их судьбе. Сочувствовал, разумеется. Но чувств и мыслей своих публично не выражал. Если же порой и выражал, то слова эти очень напоминали те, которыми глуповцы провожали правдолюбца Евсеича, арестованного по приказу градоначальника Фердыщенко: «Небось, Евсеич, небось! -- раздавалось кругом,-- с правдой тебе везде будет жить хорошо!» Само собой разумеется, что результатом подобного рода «гласа народного» могло быть лишь одно; «С этой минуты исчез старый Евсеич, как будто его на свете не было, исчез без остатка, как умеют исчезать только «старатели» русской земли».

Писатель не закрывает глаза на реальное положение вещей, не преувеличивает степени народного самосознания. Он рисует массы такими, какими они и были тогда на самом деле. «История одного города» -- сатира не только на правителей России, но и на покорность, долготерпение народа.

Щедрин же был убежден, что истинная любовь к народу заключается не в словесных клятвах и умильном сюсюканье, а в трезвом взгляде на его сильные и слабые стороны, на его достоинства и недостатки. Писатель хотел видеть народ свободным и счастливым, а потому не мирился с теми качествами, которые прививались массам в течение столетий: покорностью, пассивностью, смирением и т. п. Будучи революционером-демократом, Щедрин, подобно Чернышевскому и Некрасову, глубоко верил в творческие силы народа, в его огромные потенциальные возможности, в народ как ту силу, которая способна радикально изменить мир. Вместе с тем он видел, что современный ему, реальный народ еще далек от этого идеала.

«История одного города» создавалась в те годы, когда стало совершенно ясно, что революционная ситуация 1859--1861 годов окончилась ничем из-за пассивности широких масс. «...Века рабства настолько забили и притупили крестьянские массы, что они были неспособны во время реформы ни на что, кроме раздробленных, единичных восстаний, скорее даже «бунтов», не освещенных никаким политическим сознанием...» (В.И. Ленин). Надежды революционеров-демократов на близкую народную революцию оказались тщетными: массы еще не доросли до понимания того, что первый и главный их враг--самодержавие. В этих условиях перед передовыми деятелями России с новой силой вставала задача пробуждения в народе общественной сознательности. «История одного города» Щедрина и решала эту задачу. Она раскрывала истинный облик самодержавия. Она обличала пассивность широких масс, терпеливо выносящих на своих плечах Бородавкиных и Угрюм-Бурчеевых, и тем самым способствовала формированию народного самосознания, призывала народ к политической активности, к открытой борьбе с самовластием.

/ / / Основная проблематика романа Салтыкова-Щедрина «История одного города»

Роман « » известного автора Салтыкова-Щедрина произвел неоднозначное впечатление на современников. Главным образом из-за его остросоциальной проблематики. Талантливый сатирик в произведении отобразил реальные устои того общества. И это многим не очень понравилось. Возможно, потому что они узнавали себя в образах нашумевшего романа.

Проблематика произведения философско-историческая. В центре изображения – вымышленный автором городок с красноречивым названием Глупов. И как следствие – все происходящее здесь до крайней степени глупо. Особый интерес вызывают образы городских начальников – они жадные, жестокие и ограниченные. В каждом есть странная особенность, которая символизирует какую-нибудь сторону самодержавной власти, которую так осуждает автор.

Новаторским было то, что сатирик никого не щадил в произведении – ни власть, ни терпеливых услужливых граждан. Обычно писатели осуждали вышестоящих людей и жалели простой народ. Салтыков-Щедрин увидел проблему не только в самодержавной власти, но и в той части народа, которая терпит насилие. Такая позиция автора видна уже в начале романа, где рассказывается, как глуповцы сами выбирали себе градоначальника, и не обычного, а самого глупого. Интересно и то, как они терпеливо принимают все причуды градоначальников, надеясь на лучшее. Они встречают начальников с «бубнами и тазами». А те «в награду» их разоряют.

Большинство персонажей имеет реальных прототипов. В основном, это исторические личности – цари и их фавориты. Сатира на них была слишком явной, несмотря на гротеск и фантастические элементы. тоже имеют общий прототип – терпеливых, услужливых людей.

Главная проблема, которая поднимается в романе – это произвол самодержавной власти и подчинение простого народа.

Чтобы воплотить эту проблематику в романе, сатирик вынужден был прикрываться исторической формой, гротеском и фантастическими элементами. Только так он мог избегнуть наказания за разоблачение самодержавия.

В произведении «История одного города» мы можем наблюдать некую динамику народного восприятия самодержавия. Поначалу глуповцы терпят любое насилие, но постепенно начинают осознавать нелепость происходящего. Так, последний градоначальник Угрюм-Бурчеев был настолько ярким воплощением самодержавного цинизма, что народ не выдержал. Градоначальник исчезает в результате неведомой стихии. Олицетворением такой стихии, скорее всего, был восставший народ. Исходя из этого, мы понимаем, что автор не смеялся над простым народом, а пытался показать, что терпение – не всегда верный выход. Он верил, что те, вопросы, которые он подымает в романе, заставят людей задуматься и что-то изменить в существующем общественном строе.

Проблема народа и власти – далеко не новая в литературе, но Салтыков-Щедрин рассмотрел ее под своим уникальным ракурсом. Он не идеализировал не одну из сторон, а пытался понять их настоящую взаимосвязь. Писатель верил в то, что народ осознает свою значимость.

«История одного города» - одно из центральных произведений творчества М.Е. Салтыкова-Щедрина. Оно было опубликовано в журнале «Отечественные записки» в 1869-1870 годах и вызвало широкий общественный резонанс. Основными средствами сатирического обличения действительности в произведении являются гротеск и гипербола . В жанровом отношении оно стилизовано под историческую хронику . Образ автора-повествователя назван в нем «последним архивариусом-летописцем».

С тонкой иронией пишет М.Е. Салтыков-Щедрин о том, как меняются лики этих градоначальников с изменением той или иной исторической эпохи : «Так, например, градоначальники времен Бирона отличаются безрассудством, градоначальники времен Потемкина - распорядительностью, а градоначальники времен Разумовского - неизвестным происхождением и рыцарской отвагою. Все они секут обывателей, но первые секут абсолютно, вторые объясняют причины своей распорядительности требованиями цивилизации, третьи желают, чтоб обыватели во всем положились на их отвагу». Таким образом, с самого начала выстраивается и подчеркивается иерархия: высшие сферы - местное управление - обыватели . На их судьбах зеркальным образом отображается то, что происходит во властных областях: «в первом случае, обыватели трепетали бессознательно, во втором - трепетали с сознанием собственной пользы, в третьем - возвышались до трепета, исполненного доверия».

Проблематика

В «Истории одного города» обличаются несовершенство общественной и политической жизни России. К сожалению, России редко везло на хороших правителей. Доказать это можно, открыв любой учебник истории. Салтыков Щедрин, искренне переживая за судьбу своей родины , не мог остаться в стороне от этой проблемы. Своеобразным решением и стало произведение «История одного города». Центральным вопросом в этой книге является власть и политическое несовершенство страны, точнее одного города Глупова. Все - и история его основания, и вереница никчемных самодержцев, и сам народ Глупова - настолько нелепы, что это похоже на какой то фарс. Это и было бы фарсом, если бы не было так похоже на реальную жизнь России. «История одного города» - не просто политическая сатира на существующий в этой стране государственный строй, но коренным образом затрагивает сам менталитет народа всей страны.

Итак, центральная проблема произведения - мотив власти и политического несовершенства . В городе Глупове градоначальники сменяются один за другим. Судьбы их в какой то степени трагичны, но при этом гротескны. Так, например, Брудастый оказался куклой с органчиком в голове, который произносил только две фразы «Не потерплю!» и «Разорю!», а Фердыщенко забывает о своих обязанностях, когда дело касается еды, особенно гуся и буженины, из за чего и умирает от обжорства. Прыщ оказывается с фаршированной головой, Иванов умирает от натуги, силясь постичь смысл указа, Грустилов умирает от меланхолии... Конец правления каждого из них печален, но смешон . Сами градоначальники не внушают уважения - кто то непроходимо глуп, кто то чрезмерно жесток, либеральные правители - тоже не самый лучший выход, так как их нововведения являются не жизненно необходимыми, а, в лучшем случае данью моде или пустой прихотью. По какой- то совершенно непонятной причине градоначальники не задумываются о народе, о том, что необходимо людям. Правителей много, они разные существа, но результат один - жизнь не становится ни лучше, ни хуже . Да и правители становятся градоначальниками больше по недоразумению, чем по необходимости. Кого только не было среди глуповских начальников - повар, брадобрей, беглый грек, мелкие армейские чины, денщик, статские советники и, наконец, прохвост Угрюм Бурчеев. И, что самое удивительное, не было ни одного градоначальника, который имел бы представление о своих обязанностях и правах народ а. Для глуповских градоначальников не существовало четкого понятия о собственных действиях. Словно от нечего делать они пересаживали березки в аллее, вводили гимназии и науки, упраздняли гимназии и науки, вводили в обиход прованское масло, горчицу и лавровый лист, взимали недоимки... и, собственно говоря, все. На этом их функции ограничивались.

Автор подчеркивает, что внешность летописца является самой настоящей, что не позволяет ни на минуту усомниться в его подлинности . М.Е. Салтыков-Щедрин четко указывает границы рассматриваемого периода: с 1931 по 1825 год. Произведение включает в себя «Обращение к читателю от последнего архивариуса-летописца». Для придания документального характера этому фрагменту повествования автор помещает после названия сноску о том, что обращение передается в точности, словами самого летописца. Издатель позволил себе лишь орфографическую правку текста, чтобы отредактировать отдельные вольности в написании слов. Обращение начинается разговором с читателем о том, найдутся ли в истории нашей страны достойные правители и начальники : «Ужели во всякой стране найдутся и Нероны преславные, и Калигулы, доблестью сияющие, и только у себя мы таковых не обрящем ?» Всезнающий издатель дополняет эту цитату отсылкой к стихотворению Г.Р. Державина: «Калигула! Твой конь в сенате Не мог сиять, сияя в злате: Сияют добрые дела!» Это дополнение ставит собой цель подчеркнуть ценностную шкалу: сияет не злато, а добрые дела . Злато в данном случае выступает символом стяжательства, а добрые дела провозглашаются истинной ценностью мира.

Далее в произведении следует рассуждение о человеке вообще . Летописец призывает читателя взглянуть на собственную персону и решить, что в ней важнее: голова или брюхо . А потом уже судить власть имеющих.

В конце обращения Глупов сравнивается с Римом , это опять-таки подчеркивает, что речь идет не о каком-то конкретном городе, а о модели общества вообще . Таким образом, город Глупов является гротескным изображением не только всей России, но и всех властных структур в мировом масштабе , ибо Рим издревле ассоциируется с городом имперским, эту же функцию воплощает упоминание римских императоров Нерона (37-68 гг.) и Калигулы (12-41 гг.) в тексте произведения. С этой же целью расширить информационное поле повествования упоминаются в произведении фамилии Костомаров, Пыпин и Соловьев. Современники представляли, о каких взглядах и позициях идет речь . Н.И. Костомаров - знаменитый российский историк , исследователь социально-политической и экономической истории России и Украины, украинский поэт и беллетрист. А.Н. Пыпин (1833-1904) - русский литературовед , этнограф, академик Петербургской академии наук, двоюродный брат Н.Г. Чернышевского. B.C. Соловьев (1853-1900) - русский философ, поэт, публицист , литературный критик конца XIX - начала XX века.

Далее летописец относит действие повествования к эпохе существования племенных междоусобиц . При этом М.Е. Салтыков-Щедрин использует свой излюбленный композиционный прием: сказочный контекст сопрягается со страницами реальной российской истории. Все это создает систему остроумных тонких намеков, понятных искушенному читателю.

Придумав сказочным племенам забавные названия, М.Е. Салтыков-Щедрин сразу же раскрывает перед читателем их иносказательный смысл , когда представители племени головотяпов начинают называть друг друга по именам (Ивашка, Петр). Становится понятным, что речь идет именно о русской истории.

Надумали головотяпы найти себе князя, а поскольку сами народ глупый, то и правителя себе немудрого ищут. Наконец, одна (третья по счету, как это принято в русских народных сказках) «княжеская светлость» согласилась владеть этим народом. Но с условием. «И будете вы платить мне дани многие, - продолжал князь, - у кого овца ярку принесет, овцу на меня отпиши, а ярку себе оставь; у кого грош случится, тот разломи его начетверо: одну часть мне отдай, другую мне же, третью опять мне, а четвертую себе оставь. Когда же пойду на войну - и вы идите! А до прочего вам ни до чего дела нет!» От таких речей даже неразумные головотяпы понурили головы .

В этой сцене М.Е. Салтыков-Щедрин убедительно показывает, что любая власть основана на покорности народа и приносит ему больше бед и проблем, чем реальной помощи и поддержки . Не случайно князь присваивает головотяпам новое название: «А как не умели вы жить на своей воле и сами, глупые, пожелали себе кабалы, то называться вам впредь не головотяпами, а глуповцами ».

Переживания обманутых головотяпов выражаются в фольклоре . Символично, что один из них по дороге домой поет песню «Не шуми, мати зелена дубравушка!».

Одного за другим посылает князь своих воровитых наместников. Сатирическая опись градоначальников дает им красноречивую характеристику, свидетельствующую об их деловых качествах.

Клементий п олучил надлежащий чин за искусную стряпню макарон. Ламвроканис торговал греческим мылом, губкою и орехами. Маркиз де Санглот любил петь непристойные песни. Можно долго перечислять так называемые подвиги градоначальников. У власти они долго не задерживались и ничего путного для города не сделали.

Приёмы сатирического изображения градоначальников

Издатель счел нужным представить развернутые биографии самых выдающихся начальников. Здесь М.Е. Салтыков-Щедрин прибегает к уже известному по «Мертвым душам» Н.В. Гоголя классическому приему. Подобно тому, как Гоголь изображал помещиков, он представляет на суд читателей целую галерею типичных образов градоначальников.

Первым из них обрисован в произведении Дементий Варламович Брудастый по кличке Органчик. Параллельно с рассказом о каком-либо конкретном градоначальнике М.Е. Салтыков-Щедрин постоянно рисует общую картину действий городских властей и восприятия этих действий народом.

Так, например, он упоминает о том, что глуповцы долго помнили тех начальников, которые секли и взыскивали недоимки, но при этом всегда говорили что-либо любезное.

Органчик же поразил всех жесточайшей строгостью . Любимым его словом был крик: «Не потерплю!» Далее М.Е. Салтыков-Щедрин рассказывает о том, что по ночам тайно приходил к градоначальнику органных дел мастер Байбаков . Секрет открывается внезапно на одном из приемов, когда к Брудастому на прием приходят лучшие представители «глуповской интеллигенции» (само это словосочетание содержит в себе оксюморон, что придает рассказу иронический оттенок). Там и случается у градоначальника поломка органчика, которым он пользовался вместо головы . Только Брудастый позволил себе изобразить нехарактерную для него приветливую улыбку, как «...вдруг что-то внутри у него зашипело и зажужжало, и чем более длилось его таинственное шипение, тем сильнее и сильнее вертелись и сверкали его глаза». Не менее интересной выглядит реакция городского светского общества на это происшествие. М.Е. Салтыков-Щедрин подчеркивает, что предки наши не увлекались революционными идеями и анархическими настроениями. Поэтому лишь посочувствовали городскому главе.

В данном фрагменте произведения используется еще один гротесковый ход: голова, которую везут после ремонта градоначальнику, по городе вдруг начинает кусаться и произносит слово: «Разорю!» Особый сатирический эффект достигается в финальной сцене главы, когда бунтующим глуповцам практически одновременно привозят двух разных градоначальников. Но народ привык уже ничему сильно не удивляться: «Самозванцы встретились и смерили друг друга глазами. Толпа медленно и в молчании разошлась».

После этого в городе начинается анархия, в результате которой власть захватили женщины. Это бездетная вдова Ираида Лукинишна Палеологова, авантюристка Клемантина де Бурбон, ревельская уроженка Амалия Карловна Штокфиш, Анеля Алоизиевна Лядоховская, Дунька-толсгопятая, Матренка-ноздря.

В характеристике этих градоначальниц угадываются тонкие намеки на личности царствующих в российской истории особ : Екатерину 2, Анну Иоанновну и других императриц. Это наиболее сниженная в стилистическом отношении глава. М.Е. Салтыков-Щедрин щедро награждает градоначальниц обидными прозвищами и оскорбительными определениями («толстомясая», «толстопятая» и т.д.). Все их правление сводится к бесчинству . Последние две правительницы вообще больше напоминают ведьм, чем реальных людей: «И Дунька, и Матренка бесчинствовали несказанно. Выходили на улицу и кулаками сшибали проходящим головы, ходили в одиночку на кабаки и разбивали их, ловили молодых парней и прятали их в подполья, ели младенцев, а у женщин вырезали груди и тоже ели».

Передовым человеком, серьезно смотрящим на свои обязанности, назван в произведении С.К. Двоекуров . Он соотносится в авторском понимании с Петром Первым : «Одно то, что он ввел медоварение и пивоварение и сделал обязательным употребление горчицы и лаврового листа» и был «родоначальником тех смелых новаторов, которые, спустя три четверти столетия, вели войны во имя картофеля». Основным достижением Двоекурова была попытка учредить в Глупове академию . Правда, результатов на этом поприще он не достиг, но само по себе желание осуществить этот план было уже прогрессивным шагом по сравнению с деятельностью других градоначальников.

Следующий правитель Петр Петрович Фердыщенко был прост и даже любил уснащать свою речь ласкательным словом «братик-сударик». Однако на седьмом году правления влюбился в слободскую красавицу Алену Осиповну . Вся природа перестала быть благосклонна к глуповцам: «С самого вешнего Николы, с той поры, как начала входить вода в межень, и вплоть до Ильина дня, не выпало ни капли дождя. Старожилы не могли запомнить ничего подобного, и не без основания приписывали это явление бригадирскому грехопадению».

Когда пошел по всему городу мор, нашелся в нем правдолюбивый Евсеич , который решил с бригадиром поговорить. Однако тот велел надеть на старика арестантский убор, так Евсеич и сгинул, как будто его на свете не было, исчез без остатка, как умеют исчезать только «старатели» русской земли.

Свет на реальное бедственное положение населения Российской империи проливает прошение жителей пренесчастнейшего города Глупова, в котором пишут они, что вымирают, что начальство вокруг себя видят неискусное.

Поражает дикость и жестокость толпы в сцене, когда жители Глупова сбрасывают с колокольни несчастную Аленку , обвиняя ее во всех смертных грехах. Едва успела позабыться история с Аленкой, как бригадир нашел себе иное увлечение- стрельчиху Домашку . Все эти эпизоды, по сути, показывают женское бесправие и беззащитность перед сластолюбивым бригадиром.

Очередным бедствием, обрушившимся на город, является пожар накануне праздника Казанской божией матери: сгорели две слободы . Все это народ воспринял как очередную кару за грехи своего бригадира. Символична смерть этого градоначальника . Он перепил и переел народного угощения: «После второй перемены (был поросенок в сметане) ему сделалось дурно; однако он превозмог себя и съел еще гуся с капустою. После этого ему перекосило рот. Видно было, как вздрогнула на лице его какая-то административная жилка, дрожала-дрожала, и вдруг замерла... Глуповцы в смятении и испуге повскакали с своих мест. Кончилось...».

Очередной городской владыка оказался расторопным и въедчивым. Василиск Семенович Бородавкин , как муха, мелькал по городу, любил кричать и заставать всех врасплох. Символично, что и спал он с одним открытым глазом (своеобразный намек на «всевидящее око» самодержавия ). Однако неуемная энергия Бородавкина расходуется не по назначению: он строит замки на песке. Глуповцы метко называют его образ жизни энергией бездействия . Бородавкин ведет войны за просвещение , поводы которых смехотворны (например, отказ глуповцев разводить персидскую ромашку). Под его предводительством оловянные солдатики, войдя в слободу, начинают ломать избы. Примечательно, что глуповцы всегда узнавали о предмете похода лишь по его окончании.

Когда к власти приходит Миколадзе , поборник изящных манер , глуповцы обрастают шерстью и начинают сосать лапу. А от войн за просвещение они, наоборот, тупеют . Между тем, когда прекратили просвещение и законодательную деятельность, глуповцы перестали сосать лапу, шерсть с них вылиняла без остатка, а вскоре они начали водить хороводы. В законах прописано великое оскудение, а жители приходят в тучное состояние. «Устав о добропорядочном пирогов печении» убедительно показывает, сколько глупости сосредоточено в законодательных актах. В нем, например, указывается, что запрещается делать пироги из грязи, глины и строительных материалов. Как будто человек в здравом уме и твердой памяти способен печь из этого пироги. На самом же деле этот устав символически показывает, как глубоко может вмешаться государственный аппарат в бытовую жизнь каждого россиянина . Вот ему уже делают предписание о том, как печь пироги. Причем особые рекомендации дается по поводу положения начинки . Фраза «Начинку всякий да употребляет по состоянию » свидетельствует о четко выраженной социальной иерархии в обществе . Однако страсть к законодательству также не прижилась на российской почве. Градоначальник Беневоленский был заподозрен в связях с Наполеоном , обвинен в измене и отправлен «в тот край, куда Макар телят не гонял». Так при помощи образного выражения М.Е. Салтыков-Щедрин иносказательно пишет о ссылке. Противоречия в художественном мире произведения М.Е. Салтыкова-Щедрина, которое является едкой пародией на современную автору действительность, поджидают читателя на каждом шагу. Так, во время правления подполковника Прыща народ в Глупове совершенно разбаловался, потому что тот проповедовал в правлении либерализм.

«Но по мере того, как развивалась свобода, нарождался и исконный враг ее - анализ. С увеличением материального благосостояния приобретался досуг, а с приобретением досуга явилась способность исследовать и испытывать природу вещей. Так бывает всегда, но глуповцы употребили эту «новоявленную у них способность» не для того, чтобы упрочить свое благополучие, а для того, чтоб оное подорвать», - пишет М.Е. Салтыков-Щедрин.

Прыщ стал одним из самых желанных для глуповцев правителей . Однако местный предводитель дворянства, который не отличался особыми качествами ума и сердца, но имел особый желудок, однажды на почве гастрономического воображения принял его голову за фаршированную. В описании сцены гибели Прыща писатель смело прибегает к гротеску . В финальной части главы предводитель в ярости бросается на градоначальника с ножом и, отрезая ломоть за ломтем куски головы, съедает ее до конца.

На фоне гротесковых сцен и иронических примечаний М.Е. Салтыков-Щедрин раскрывает читателю свою философию истории, в которой поток жизни порой прекращает свое естественное течение и образует водоворот.

Наиболее тягостное впечатление производит Угрюм-Бурчеев . Это мужчина с деревянным лицом, никогда не освещавшимся улыбкой . О характере героя красноречиво рассказывает его развернутый портрет: «Густые, остриженные под гребенку и как смоль черные волосы покрывают конический череп и плотно, как ермолка, обрамливают узкий и покатый лоб. Глаза серые, впавшие, осененные несколько припухшими веками; взгляд чистый, без колебаний; нос сухой, спускающийся от лба почти в прямом направлении книзу; губы тонкие, бледные, опушенные подстриженною щетиной усов; челюсти развитые, но без выдающегося выражения плотоядности, а с каким-то необъяснимым букетом готовности раздробить или перекусить пополам. Вся фигура сухощавая с узкими плечами, приподнятыми кверху, с искусственно выпяченною вперед грудью и с длинными, мускулистыми руками»

М.Е. Салтыков-Щедрин, комментируя этот портрет, подчеркивает, что перед нами чистейший тип идиота. Его манеру правления можно было сопоставить лишь с беспорядочной рубкой деревьев в дремучем лесу, когда человек помахивает им направо и налево и неуклонно идет, куда глаза глядят.

В день памяти апостолов Петра и Павла градоначальник велел людям разрушать свои жилища. Однако это было только началом наполеоновских планов Угрюм-Бурчеева. Он стал рассортировывать людей по семьям, учитывая их рост и телосложение. Через полгода или два месяца от города не осталось камня на камне. Угрюм-Бурчеев попытался создать собственное море, но река отказывалась повиноваться, срывая плотину за плотиной. Город Глупов был переименован в Непреклонск, а праздники отличались от будней только тем, что вместо трудовых забот предписано было заниматься усиленной маршировкой. Совещания проводились даже по ночам. В дополнение к этому были назначены шпионы. Конец героя также символичен: он моментально исчез, словно растаял в воздухе.

Сам неспешный, тягучий стиль повествования в произведении М.Е. Салтыкова-Щедрина показывает неразрешимость российских проблем, а сатирические сцены подчеркивают их остроту: один за другим сменяются правители, а народ остается в той же нищете, в том же бесправии, в той же безысходности .

Гротеск

Сатира, ирония

Иносказание

Формы фольклора: сказки, пословицы, поговорки…

Реальное + фантастика