Лучшие картины русского художника бориса кустодиева. Борис Кустодиев – биография и картины художника в жанре Реализм, Ар Нуво – Art Challenge Картины кустодиева с названиями и описанием

Портрет профессора гравирования В.В.Матэ. 1902

Мы все знаем Кустодиева по его знаменитым Купчихам и Русским красавицам в теле. Но помимо "ярморочного" периода у Кустодиева был прекрасный ранний период (1901-1907г.). Он писал "влажным" мазком, красиво и самозабвенно, ничуть не хуже чем Сарджент и Цорн. Тогда многие художники писали в похожей манере, Браз, Куликов, Архипов. Кустодиев был лучше. Что заставило его поменять манеру письма - нежелание быть одним из.. , а может трагедия и подорваное здоровье, или изменение мировоззрения пришедшее с изменением в обществе, революцией... Я этого не знаю. Но этот период в Творчестве Кустодиева я особенно люблю.

Монахиня. 1908

Портрет генерал-губернатора Финляндии Н.И.Бобрикова. 1902-1903

Портрет П.Л.Барка. 1909

Портрет Я.И.Лаврина. 1909

Осенью 1896 года Кустодиев поступает в училище при Академии художеств в Петербурге. В те годы уже гремела слава и Васнецова, и Репина. На талантливого юношу обратил внимание и взял в свою мастерскую Репин. Он не любил говорить о своих работах, зато с увлечением рассказывал об учениках. Особенно выделял Кустодиева и называл юношу «богатырем живописи».

По словам И. Грабаря, «кустодиевские портреты выделялись на фоне тусклых академических выставок; как произведения мастера, они были в центре внимания, автора приглашали на все выставки, он стал известностью». Министерство искусств Италии заказало ему автопортрет, который был помещен в зале автопортретов художников разных эпох и стран в знаменитой флорентийской галерее Уффици.

Наряду с портретами на выставках появились жанровые картины Кустодиева. Одна из главных тем — шумные, людные ярмарки в родных ему приволжских городах. Картины Кустодиева можно было читать как искрящиеся юмором повести. Ведь и дипломной работой в академии у него была не композиция на историческую или религиозную тему, как было принято, а «Базар в деревне», за которую он получил золотую медаль и право на пенсионерскую поездку за границу.Признаки надвигающейся беды, круто и безжалостно изменившей жизнь Кустодиева, появились в 1909 году. Вдруг заболевала рука, и пальцы не могли удержать даже легкую кисточку для акварели. Начались страшные головные боли. По нескольку дней приходилось лежать в затемненной комнате, укутав голову платком. Любой звук усиливал страдания. Питерские врачи нашли у него костный туберкулез и направили в горы Швейцарии. Закованный от шеи до талии в жесткий целлулоидный корсет, оторванный от мольберта и красок, месяц за месяцем лежал он, дыша целебным горным воздухом Альп. Эти долгие месяцы художник позже вспоминал «с теплым чувством, с чувством восторга перед творческим порывом и горением духа». Еще удивительнее то, что большую часть задуманных тем, сюжетов Кустодиев впоследствии «перевел» на холст, в реальные картины.

А болезнь наступала. Она оказалась страшнее, чем предполагали: опухоль спинного мозга. Он перенес ряд тяжелейших операций, длившихся по нескольку часов. Перед одной из них профессор сказал жене:
- Опухоль где-то ближе к груди. Нужно решать, что сохранить, руки или ноги?
- Руки, оставьте руки! Художник — без рук? Он жить не сможет!
И хирург сохранил подвижность рук. Только рук. До конца жизни. Отныне его «жизненное пространство» сузилось до четырех стен тесной мастерской, а весь мир, который он мог наблюдать, оказался ограничен оконной рамой.

Но чем тяжелее было физическое состояние Кустодиева, тем самозабвенней он работал. За годы неподвижности он создал лучшие свои вещи.

Кустодиевские полотна этой поры сравнительно невелики по размерам, в среднем метр на метр. Но не потому, что туго было с холстом, красками (хотя и это случалось). Просто граница картины должна была быть там, куда дотягивалась кисть прикованного к креслу художника.

Вот его «Московский трактир». Сценку эту Кустодиев когда-то подсмотрел в Москве, говорил: «Веяло от них чем-то новгородским, иконой, фреской». Истово, словно молитву творя, пьют чай извозчики-старообрядцы, держа на выпрямленных пальцах блюдца. Темно-синие кафтаны, окладистые бороды мужиков, белые холщовые одежды половых, темно-красный, словно мерцающий фон стен и масса извлеченных из памяти деталей точно передают атмосферу московского трактира... В роли извозчиков позировали сын, приятели, не оставлявшие художника. Сын вспоминал, как, завершив работу, радостно воскликнул Кустодиев: «А ведь, по-моему, картина вышла! Аи да молодец твой отец!» И это действительно одна из лучших его работ.

Федор Иванович Шаляпин задумал поставить на сцене Мариинского театра оперу А. Серова «Вражья сила». Ему очень хотелось, чтобы эскизы декораций и костюмов выполнил Кустодиев, и сам отправился на переговоры. Увидел художника в тесной мастерской, одновременно служившей и спальней, в кресле-каталке, полулежавшего под нависшим над ним мольбертом (так теперь ему приходилось работать), и «жалостливая грусть» пронзила сердце великого певца. Но только в первые несколько минут. Шаляпин вспоминал: «Он поразил меня своей духовной бодростью. Блестяще горели его веселые глаза — в них была радость жизни. С удовольствием он согласился делать декорации и костюмы.
- А пока что попозируйте мне в этой шубе. Шуба у вас больно такая богатая. Приятно ее написать...»

Портрет получился огромный — более двух метров в высоту. Величественный, барственный певец России широко вышагивает по снежному насту в роскошной шубе. На картине нашлось место и для семьи Шаляпина, и даже для его любимой собачки. Портрет так понравился Шаляпину, что он взял и эскизы к нему.Для того чтобы Кустодиев мог работать над такой большой картиной, брат-инженер укрепил под потолком блок с грузом. Полотно с подрамником было подвешено и его можно было самому приближать, отдалять, передвигать вправо-влево. Он писал портрет участками, не видя целого. Кустодиев говорил: «Порой я сам плохо верю, что написал этот портрет, настолько работал наугад и на ощупь». А расчет на деле оказался изумительным. Картина, по единодушному мнению критиков, стала одним из лучших достижений русского портретного искусства.

Одна из последних работ Кустодиева — «Русская Венера». Ну как поверить, что эта пышущая здоровьем, великолепно выписанная нагая молодая женщина, создавалась в то время, когда художник говорил: «Меня мучит по ночам один и тот же кошмар: черные кошки впиваются острыми когтями в спину и раздирают позвонки...» А правая рука стала слабеть и усыхать. Холста для «Венеры» не нашлось. И он писал ее на обороте какой-то своей старой, считавшейся неудачной, картины. В создании полотна участвовала семья. Брат Михаил приспособил блоки и противовесы для полотна. Позировала, как и для многих других полотен, дочь. За неимением веника ей пришлось держать в руках линейку. Сын взбивал в деревянной бадье пену, чтобы изображение даже этой второстепенной детали было близким к реальности. Так рождалось это одно из самых жизнелюбивых полотен.До последних дней жизни Кустодиев неутомимо работал. Он был занят эскизами декораций для театра марионеток к сказке «Кот, лиса и петух». 4 мая сдал 24 (!) гравюры для выставки в Государственном Русском музее...

Вс. Воинов, друг художника, автор первой монографии о нем, записал в своем дневнике: «15 мая. Именины у Кустодиева. Он очень болен, но сидел в своем кресле. К нему приезжал Горбунов». И на полях приписка: «Последний раз в жизни видел Бориса Михайловича».Горбунов — в те годы управляющий делами Совета народных комиссаров СССР. Он приезжал, чтобы сообщить Кустодиеву: правительство выделило деньги для его лечения за границей. Слишком поздно. Борис Михайлович Кустодиев скончался 26 мая 1927 года.

БИОГРАФИЯ

Родившийся в небогатой семье, Борис Михайлович Кустодиев (1878-1927) готовился стать священником. Он учился в духовном училище, потом в семинарии, но увлекся искусством, в 1896 году, оставив семинарию, уехал в Петербург и поступил в Академию художеств (АХ). Там он занимался в мастерской Ильи Репина и настолько преуспел, что руководитель пригласил его к себе в помощники для работы над картиной «Заседание Государственного совета». В Кустодиеве обнаружился дар портретиста, и, еще будучи студентом, он выполнил ряд первоклассных портретов - Даниила Лукича Мордовцева, Ивана Яковлевича Билибина (все 1901), Василия Матэ (1902). В 1903 году Кустодиев закончил Академию Художеств, получив за дипломную картину «Базар в деревне» золотую медаль и право на заграничную поездку - Кустодиев выбрал Париж. В Париже художник успел присмотреться к французской живописи и с толком использовать впечатления в прекрасной картине « » (1904), но менее чем через полгода вернулся в Россию, соскучившись по родине.

После возвращения Кустодиев очень удачно испробовал силы в книжной графике, в частности проиллюстрировав «Шинель» Николая Гоголя (1905), а также в карикатуре, сотрудничая в сатирических журналах периода первой русской революции. Но главным делом для него все равно продолжала оставаться живопись. Он исполнил ряд портретов, среди которых выделялся « » (1909), а также « » (1907) и « » (1908), превратившиеся в обобщенные социально-психологические типы. Одновременно с этим он увлеченно работал над картинами, посвященными изображению старой русской жизни, преимущественно провинциальной. Материал для них он черпал из воспоминаний детства и впечатлений от частого пребывания в Заволжье, в Кинешемском уезде, где в 1905 году построил дом-мастерскую. Он разворачивал увлекательные рассказы, полные занимательных подробностей, в многофигурных композициях « » (1906, 1908), «Деревенский праздник» (1910) и воссоздавал характерные русские женские типы в картинах «Купчиха», «Девушка на Волге», « » (все 1915), окрашенных восхищением и мягкой авторской иронией. Живопись его делалась все более красочной, приближаясь к народному искусству. Итогом стала « » (1916) - идиллическая панорама праздника в русском провинциальном городе. Над этой жизнерадостной картиной Кустодиев работал в крайне трудных условиях: в результате тяжелого заболевания он с 1916 года был прикован к креслу-каталке, его мучили частые боли.

Несмотря на это, последнее десятилетие его жизни оказалось необычайно продуктивным. Он написал две большие картины с изображением праздника в честь открытия II Конгресса Коммунистического Интернационала, исполнил множество графических и живописных портретов, делал эскизы праздничного оформления Петрограда, рисунки и обложки для книг и журналов разного содержания, изготовлял настенные картинки и календарные «стенки», оформил 11 театральных спектаклей. Часто это были заказные, не очень интересные для него работы, но он все выполнял на серьезном профессиональном уровне, а порой добивался и выдающихся результатов. Литографские иллюстрации в сборнике «Шесть стихотворений Некрасова» (1922), рисунки к повестям Николая Лескова «Штопальщик» (1922) и «Леди Макбет Мценского уезда» (1923) стали гордостью отечественной книжной графики, а среди оформленных им спектаклей блистала «Блоха» Евгения Замятина, поставленная МХАТом 2-м в 1925 году и тотчас же повторенная ленинградским Большим драматическим театром.

Кустодиев успевал уделять время и сокровенному, продолжая с ностальгической влюбленностью воссоздавать жизнь старой России во множестве картин, акварелей, рисунков. Он варьировал на разные лады темы масленицы в картинах « » (1917), « » (1919), «Зима. Масленичное гулянье» (1921) и даже в своем замечательном портрете Федора Шаляпина фоном сделал все то же гулянье. Живописал тихую жизнь провинции в «Голубом домике», «Осени», «Троицыном дне» (все 1920). В картинах « » (1918), « » (1920), « » (1925-26) продолжил галерею женских типов, начатую в давней «Купчихе». Выполнил серию из 20 акварелей «Русские типы» (1920) и воскресил с максимальной достоверностью собственное детство в ряде картин, а также в серии «Автобиографические рисунки» (1923) - подобной зарисовкам.

Энергия и жизнелюбие Кустодиева были поразительны. Он, в своем инвалидном кресле, бывал на премьерах в театрах и даже совершал дальние поездки по стране. Болезнь прогрессировала, и в последние годы художник вынужден был работать на холсте, подвешенном над ним почти горизонтально и так близко, что не имел возможности увидеть сделанное целиком. Но физические силы его иссякали: ничтожная простуда повлекла за собою воспаление легких, с которым сердце уже не справилось. Кустодиеву не было и пятидесяти лет, когда его не стало.

С подробной хронологией жизни и творчества Кустодиева можно ознакомиться в разделе .

Борис Михайлович Кустодиев (23 февраля (7 марта) 1878, Астрахань - 26 мая 1927, Ленинград) - русский художник.

Биография Бориса Кустодиева

Борис Михайлович Кустодиев родом из семьи преподавателя гимназии, начал учиться живописи в Астрахани у П. А. Власова в 1893-1896 годах.

Родился в 1878 г. Брал уроки рисования у П.А. Власова, окончившего Московское училище живописи.

После двухлетнего пребывания в общих классах Академии Художеств поступил в мастерскую И.Е. Репина, которому помогал в писании картины «Заседание Государственного совета» (Кустодиевым написана вся правая сторона картины, с этюдами к ней).

Получил заграничную командировку за картину «Деревенская ярмарка».

Выставлял свои работы последовательно на «Весенних Выставках» в Академии Художеств, на выставках «Нового Общества», на выставках «Союза», в «Салоне», а с 1910 г. на выставках «Мира Искусства», за границей — в Париже, Вене, Мюнхене, Будапеште, Брюсселе, Риме, Венеции, Мальме и других городах.

Творчество Кустодиева

Кустодиев начал свой путь как художник-портретист. Уже во время работы над этюдами к репинскому «Торжественному заседанию Государственного совета 7 мая 1901 года» студент Кустодиев проявил талант портретиста. В этюдах и портретных зарисовках к этой многофигурной композиции он справился с задачей достижения сходства с творческой манерой Репина. Но Кустодиев-портретист был ближе скорее к Серову.

Уже с начала 1900-х годов Борис Михайлович разрабатывал своеобразный жанр портрета, вернее, портрета-картины, портрета-типа, в котором модель связана воедино с окружающим её пейзажем или интерьером.

Одновременно это обобщённый образ человека и его неповторимая индивидуальность, раскрытие её через окружающий модель мир. По своей форме эти портреты связаны с жанровыми образами-типами Кустодиева («Автопортрет» (1912), портреты А. И. Анисимова (1915), Ф. И. Шаляпина (1922)).

В дальнейшем Кустодиев постепенно всё более смещается в сторону иронической стилизации народной и, особенно, быта русского купечества с буйством красок и плоти («Красавица», «Русская Венера», «Купчиха за чаем»).

Как и многие художники рубежа веков, Кустодиев работал и в театре, перенося на театральные подмостки своё видение произведения.

Декорации в исполнении Кустодиева были красочны, близки к его жанровой картине, но это не всегда воспринималось как достоинство: создавая мир яркий и убедительный, увлекаясь его вещественной красотой, художник подчас не совпадал с авторским замыслом и режиссёрским прочтением пьесы («Смерть Пазухина» Салтыкова-Щедрина, 1914, МХТ; так и не увидевшая свет «Гроза» Островского, 1918).

В своих более поздних работах для театра он отходит от камерной трактовки к более обобщённой, ищет большей простоты, строит сценическое пространство, давая свободу режиссёру при построении мизансцен.

Успехом Кустодиева стали его работы по оформлению в 1918-20 гг. оперных спектаклей (1920, «Царская невеста», Большой оперный театр Народного дома; 1918, «Снегурочка», Большой театр (постановка не осуществлена)). Эскизы декораций, костюмы и бутафория к опере А.Серова «Вражья сила» (Академический (б. Мариинский) театр, 1921).

Работы художника

• «Вступление. Москва» рисунок
• «Утро», (1904, ГРМ)
• «Балаганы»
• «Ярмарки»
• «Масленицы»

• «Сирень» (1906)
• автопортрет (1912, Галерея Уффици, Флоренция)
• «Купчихи в Кинешме» (темпера, 1912, Музей русского искусства в Киеве)
• портрет А. И. Анисимова (1915, ГРМ)
• «Красавица» (1915, Третьяковская галерея)
• «Купчиха за чаем» (1918, Русский музей)
• «Большевик» (1919-20, Третьяковская галерея)
• «Ф. И. Шаляпин на ярмарке» (1922, ГРМ)
• «Московский трактир» (1919)
• «Портрет А.Н.Протасовой» (1900)
• «Монахиня» (1901)
• «Портрет Ивана Билибина» (1901)
• «Портрет С.А.Никольского» (1901)
• «Портрет Василия Васильевича Матэ» (1902)
• «Автопортрет» (1904)
• «Портрет женщины в голубом» (1906)
• «Портрет писательницы А.В.Шварц» (1906)
• «Ярмарка» (1906)
• «Земская школа в Московской Руси» (1907)
• «Портрет Ирины Кустодиевой с собакой Шумкой» (1907)
• «Монахиня» (1908)
• «Портрет Н.И.Зеленской» (1912)
• «Морозный день» (1913)

Ещё в молодые годы Борис Кустодиев прославился, как талантливый портретист. Однако, портреты писать было скучно и он придумал свой уникальный стиль.

Автопортрет

Ему посчастливилось стать учеником самого Ильи Репина, но он отверг каноны своего учителя. Публика отказывалась признавать его художником и называла чудаком, тяжёлая болезнь усадила в инвалидное кресло, а он продолжал писать.

Астраханское детство Бориса Кустодиева

Художник Борис Михайлович Кустодиев родился в Астрахани в марте 1878 году, в семье преподавателя духовной семинарии. А через год после рождения Бориса отца не стало и мать художника, которая стала вдовой в 25 лет, одна воспитывала и содержала четверых детей.

Борис учился в церковно-приходской школе, потом поступил в гимназию. В 1887 году, Борису тогда было 9 лет, в Астрахань приехала выставка художников-передвижников. Картины передвижников настолько впечатлили мальчишку, что он твёрдо решил научиться рисовать и рисовать по-настоящему искусно. Мать пошла навстречу желаниям сына, нашла деньги на то, чтобы сын мог посещать уроки у известного в Астрахани художника, выпускника Петербургской Академии художеств, П.А. Власова.

Пётр Власов наставлял:

Научился немного рисовать - все равно что ничему не научился. Искусство требует всей жизни. Анатомию человека не знаешь - не пытайся обнаженную натуру писать, не дастся она тебе. Репин говорит: «Глаз свой воспитывайте еще пуще руки».

В письме своей сестре Борис писал:

Я только что возвратился от Власова и сажусь писать тебе письмо. Вот уже целый месяц я хожу к нему и сегодня уже начал рисовать голову. Сначала рисовал орнаменты, части тела, а теперь уже начал и головы. На днях нарисовал с натуры акварелью две айвы и две моркови. Когда я нарисовал их, то удивлялся - я ли нарисовал или другой?

Художник Борис Кустодиев. Начало творческого пути

В 1896 году, после окончания гимназии, Борис Кустодиев едет в Москву с желанием поступить в художественную школу. Однако, в школу Бориса Михайловича не берут из-за возраста – будущему художнику на тот момент уже исполнилось 18 лет, а в школу брали только несовершеннолетних. Кустодиев едет в Петербург и подаёт документы в Высшее художественное училище при Академии художеств.

Ура, ура, ура! Добродетель наказана, порок торжествует! Я принят! Да! Сегодня, после десятидневных мытарств, наконец отпустили. В три часа отворились двери и все хлынули в залу, в которой стояли наши работы. Я нашёл свою, на ней было написано мелом «принят».

Кустодиев учится с большим прилежанием, много и с душой работает, особенно увлекается портретной живописью. «Самый главный» учитель Бориса Илья Репин написал:

На Кустодиева я возлагаю большие надежды. Он художник даровитый, любящий искусство, вдумчивый, серьезный; внимательно изучающий природу…

В 1900 году студент Кустодиев выезжает в Костромскую губернию, где пишет этюды и знакомится с Юленькой Прошенской, которая в 1903 году станет его женой.

В 1901 году Репин пишет огромное полотно «Торжественное заседание Государственного совета» и к написанию картины привлекает своего лучшего ученика Кустодиева – Борис Михайлович написал 27 портретов для этого полотна.

В 1903 году Кустодиев выпускается из Академии с золотой медалью и как пенсионер академии, с женой и трехмесячной дочерью, выезжает в Париж, путешествует по Франции и Испании, посещает Германию, много работает в европейских музеях и даже поступает в студию Рене Менара.

Борис Кустодиев. Поиск своего пути

Шесть месяцев художник живёт и работает в Европе, потом возвращается в Россию, покупает под Кинешмой земельный участок и строит, своими руками, дом, которому даёт имя «Терем».

Имя у дома не случайное, поскольку, занимаясь строительством дома, Кустодиев, в это самое время, мучительно ищет свой собственный стиль – он не хочет быть подражателем своего учителя Репина. Борис Михайлович не хочет вскрывать язвы общества, ему не нравится писать «реализм».

Художника больше привлекает «русская красота», о которой у художника уже сформировалось своё представление. Ему, например, ужасно нравятся народные гуляния и ярмарки:

Ярмарка была такая, что я стоял как обалделый. Ах, если бы я обладал сверхчеловеческой способностью все это запечатлеть. Затащил мужика с базара - и писал при народе. Чертовски трудно! Будто впервые. За 2–3 часа надо сделать приличный этюд… Пишу бабу покладистую - хоть неделю будет стоять! Только щеки да нос краснеют.

В 1904 году кустодиев учреждает «Новое общество художников», увлекается графикой и пишет карикатуры для журналов «Жупел», «Адская почта» и «Искры», иллюстрирует Гоголевскую «Шинель», создаёт декорации в Мариинском театре.

В 1909 году Борис Михайлович Кустодиев становится академиком – его кандидатуру на Совете Академии художеств поддержали Архип Куинджи, Василий Матэ и «самый главный учитель» Илья Репин. В эту пору Кустодиев увлечённо работает над картинами для серии «Ярмарки».

Кустодиев чудит

Кустодиева беспокоят приступы боли в руке. В 1911 году эти боли становятся невыносимыми, но медицина оказывается бессильной. Художник выезжает в Швейцарию, где лечится в клинике, а потом выезжает в Германию, где ему делают операцию.

Вернувшись в Россию Борис Михайлович снова окунается в работу – пишет жанровые зарисовки и портреты: «Купчихи», «Купчиха», «Красавица» и другие.

Это всё не законченные картины, а эксперименты, поиск темы и оформление своего стиля. Однако, «эксперименты» публика не приняла, а газеты писали:

Вот уж кто чудит, так это Кустодиев… Он как будто умышленно кидается из стороны в сторону. То он пишет обыкновенные хорошие дамские портреты, вроде госпожи Нотгафт или Базилевской… а то вдруг выставляет какую-то дебелую «красавицу», сидящую на расписном с букетами сундуке… Нарочитое и выдуманное безвкусие.

Совсем иначе относились к Кустодиеву-театральному художнику – заказов было огромное количество. Теперь художник создаёт не только декорации, но и костюмы, пишет портреты великих русских режиссеров и актёров МХТ.

Болезнь, революция и «Русская Венера»

В 1916 году художника снова начали беспокоить боли в руке. Однако, в германскую клинику было не попасть – шла Первая мировая война. Оперироваться пришлось в Петербурге, где врачи вынесли страшный вердикт – можно сохранить подвижность или рук, или ног.

Вот уже 13-й день, как я лежу без движения, и кажется мне, что не 13 дней, а 13 годов прошло с тех пор, как я лег. Теперь немного отдышался, а мучился и страдал очень. Казалось даже, что все силы иссякли и нет никакой надежды. Знаю, что далеко еще не все кончено и пройдут не недели, а долгие месяцы, пока стану себя чувствовать хоть немного человеком, а не так, чем-то полуживым.

Врачи запретили Кустодиеву работать, но он пренебрёг этим запретом – уж больно много идей и замыслов накопилось за время вынужденного безделья. Борис Михайлович пишет «Масленицу», которую очень хорошо принимает публика.

В этот период Кустодиев пишет так много, как он не писал в те времена, когда был здоров. Тут и целая серия портретов, включая знаменитый портрет Федора Шаляпина, и идеал русской красоты в «Руси ушедшей», и плакаты для революционной пропаганды, обложки для журнала «Коммунистического интернационала», и картина «Большевик».

Художник как в старые времена занимается иллюстрированием книг и создаёт декорации для театров, эскизы костюмов. Впоследствии режиссёр Алексей Дикий вспоминал:

Никогда у меня не было такого полного, такого вдохновляющего единомыслия с художником, как при работе над спектаклем «Блоха». Я познал весь смысл этого содружества, когда на сцене стали балаганные, яркие декорации Кустодиева, появились сделанные по его эскизам бутафория и реквизит. Художник повел за собою весь спектакль, взял как бы первую партию в оркестре, послушно и чутко зазвучавшем в унисон.

Примерно за год до своей смерти Борис Кустодиев закончил работать над своей сокровенной картиной «Русская Венера» — художник сильно болел, мог работать всего несколько часов в день и потому писал картину целый год.

В конце марта 1927 года из Народного комитета по просвещению было получено разрешение на выезд в Германию для лечения. Кроме того, была получена государственная субсидия на эту поездку. Однако, пока чиновники готовили заграничный паспорт, художник Борис Кустодиев умер. Это случилось 26 мая 1927 года.

Я уже рассказывал о том, что в молодые годы Кустодиев прославился, как художник-портретист.

Но, вот что говорит о творчестве художника А. Бенуа:

…настоящий Кустодиев - это русская ярмарка, пестрядина, „глазастые“ ситцы, варварская „драка красок“, русский посад и русское село, с их гармониками, пряниками, расфуфыренными девками и лихими парнями… Я утверждаю, что это его настоящая сфера, его настоящая радость… Когда же он пишет модных дам и почтенных граждан, это совсем другое - скучноватый, вялый, часто даже безвкусный. И мне кажется, не в сюжете дело, а в подходе к нему.

Ещё в начале своего творческого пути Борис Михайлович разработал свой жанр портрета – это портрет-картина, портрет-пейзаж в котором соединились обобщенный образ человека и неповторимая индивидуальность, которая раскрывается через окружающий мир.

Зрелищные работы раскрывают характер целой нации, через доступный и понятный бытовой жанр – это такая мечта, красивая сказка о провинциальной жизни, поэма в живописи, буйство красок и буйство плоти.

Любителям русской живописи хорошо известно имя такого замечательного отечественного художника, как Борис Кустодиев. Рассмотрим в этой статье творческую биографию этого человека.

Борис Кустодиев: краткая биография, этапы творческого возмужания

Родился будущий художник в Астрахани, в царской России, в 1878 году. Происходил он из интеллигентной учительской семьи. Его родители любили русское искусство и передали эту любовь своим детям. Отец художника преподавал философию, логику и литературу в духовной семинарии. Когда Борису было 2 года, отец внезапно скончался.

Тем не менее, семья смогла обеспечить мальчику достойное образование: он учился в церковноприходской школе, затем в гимназии. Первые уроки живописи Борис Кустодиев получил именно в местной астраханской гимназии.

В 1896 году юноша поступил на престижное отделение Со второго курса его учителем стал И. Е. Репин.

На последнем курсе академии Борис Кустодиев, работая над своей дипломной картиной в Костромской губернии, познакомился со своей будущей женой Ю. Е. Порошинской. Закончил академию он блестяще: с золотой медалью и прекрасными перспективами.

Первые успехи

После свадьбы и окончания курса художник Борис Кустодиев едет в заграничное турне, чтобы ближе познакомится со всеми красками европейской жизни. Он побывал и в Париже, и в Германии, и в Италии. Познакомился с прославленными европейскими художниками того времени, усел побывать на многих творческих выставках и галереях.

Вернувшись в Россию, Кустодиев продолжил работать над жанровыми картинами. Им была создана серия работ «Деревенские праздники» и «Ярмарки». Талант молодого человека обратил на себя внимание современников. По представлению Репина Кустодиев был избран в профессора Петербургской академии художеств, стал членом Союза русских художников, начал сотрудничать со многими литературными и художественными журналами.

Портреты Кустодиева: особенность жанра

Борис Кустодиев вошел в историю русского искусства в первую очередь как очень талантливый портретист. Именно он создал целый цикл портретов своих современников, и его полотна до сих пор считаются мастерскими работами.

Критики отмечали, что в его искусстве нашли свое выражение и сила красок и сюжетов Репина, и тонкий психологизм картин Серова. Однако художник смог создать и свой авторский стиль: в его портретах человека характеризует не только его лицо и внешний вид, но и вся окружающая его обстановка.

Рассмотрим с этой точки зрения знаменитую «Купчиху за чаем», написанную в тревожном 1918 году.

Все в этой картине пронизано ощущением довольства и покоя. Полное лицо купчихи, ее яркие одежды, окружающие ее предметы быта, даже кошка, которая прижимается к своей хозяйке, - во всем чувствуется определенная мысль: это и мягкий юмор, и попытка понять суть души русского человека.

В работах художника много чего от русского народного лубочного искусства, и от старинных парсун, и от древнерусских сказочных изображений людей и зверей.

Наиболее известные работы

Кроме вышеупомянутой «Купчихи за чаем», наибольшую популярность получили следующие портреты Кустодиева: портрет Федора Шаляпина, написанный в 1921 году, портрет Максимилиана Волошина (1924), картина «Большевик» (1920), работа «Русская Венера» (1925), картина «Ярмарка в Саратове».

Все эти полотна пронизаны ощущением красоты народного духа, чувством глубокого патриотизма, их характерными чертами стало буйство красок и монументальность образов.

Русскими богатырями представляются на великий русский певец Федор Шаляпин и литератор Шаляпин стоит в шубе нараспашку, он одет, как франт, но в тоже время в его образе есть что-то народное, могучее и вдохновенное. Столь же огромен и величествен Волошин, голова которого упирается в облака.

На картине «Большевик» главный герой, изображенный на фоне ярко-красного стяга, готов замахнуться на храм. Рост большевика равен высоте архитектурного сооружения. Тем самым художник демонтирует человека новой эпохи, который воспринимает себя победителем старого строя и создателем новой жизни.

Много полотен написал за свою творческую жизнь Борис Кустодиев, картины его поражают зрителей свои размахом и величественностью.

Иллюстрации к литературным произведениям и театральные работы

Кустодиев прославился и как прекрасный иллюстратор. За свою жизнь он создал немало работ для журналов, которые передавали понимаемый им облик главных героев произведений русской классической литературы. Он замечательно иллюстрировал произведения Лескова, рисовал гравюры и даже карикатуры.

Разные виды русского искусства ценил Борис Кустодиев, картины его активно использовались и в театральный среде. Особенно ярко воплотился талант художника при создании декораций к спектаклям МХАТа. Это работы по произведениям Островского, Салтыкова-Щедрина и даже Замятина (кстати, кисти Кустодиева принадлежит и один из наиболее известных портретов Замятина). Его работы нравились современникам своей простотой, силой воплощения образа и великолепным подбором красок.

Последние годы жизни

Многое успел сделать за свою творческую жизнь Борис Кустодиев, биография его - прямое тому подтверждение.

Последние 15 лет жизни художник был прикован к инвалидному креслу. Дело в том, что его мучила опасная и тяжелая опухоль позвоночника, которая не поддавалась хирургическому лечению. Кустодиев вынужден был писать сначала сидя, а потом и лежа.

Однако он продолжал заниматься не только художественной, но и общественной деятельностью, и даже в 1923 году вступил в ассоциацию художников революционной России.

Скончался Борис Михайлович в 1927 году, похоронен в Ленинграде - на кладбище Александро-Невской лавры.

Имя: Борис Кустодиев (Boris Kustodiev)

Возраст: 49 лет

Место рождения: Астрахань

Место смерти: Санкт-Петербург

Деятельность: художник, портретист

Семейное положение: был женат

Борис Кустодиев - биография

Выдающийся русский художник Борис Кустодиев, чье 140-летие отмечается 23 февраля, сумел создать на своих полотнах удивительный мир, где живут красивые добрые люди, где вкусно пьют и едят, где ярко светит солнце, искрится ослепительно-белый снег. И чем художнику становилось хуже - в тридцать лет он оказался прикован к инвалидному креслу, - тем радостнее и красочнее была жизнь на его полотнах.

Борис Кустодиев отца почти не помнил - кандидат богословия, преподаватель Астраханской духовной семинарии Михаил Лукич Кустодиев умер через год после рождения сына. В семье помимо Бориса подрастали еще две девочки, Саша и Катя, денег не хватало, и Михаил Лукич подрабатывал уроками. Холодной осенью простудился и умер в 37 лет, оставив вдову, Екатерину Прохоровну, которой не было еще и тридцати, с четырьмя детьми - младший, названный в честь отца Михаилом, родился через несколько месяцев после смерти отца - и 50 рублями пенсии на потерю кормильца.

На учебу детей денег у матери не было, но Борису повезло - как сына умершего преподавателя его в девять лет приняли в Астраханское духовное училище, а потом в семинарию. Учился он посредственно, но по рисованию бы лучшим в классе. С пяти лет не выпускал карандаш из рук, любил изображать на бумаге все, что видел. Художником Борис решил стать в 11 лет, когда сестра Катя, увлекавшаяся искусством, взяла его на выставку картин столичных художников из Товарищества передвижных выставок.

Картины заворожили мальчика. Второй раз он испытал это чувство, когда на каникулах отправился в гости к дядюшке в Петербург и попал в Эрмитаж. И каково же было его счастье, когда Катя посоветовала ему брать уроки рисования и познакомила с выпускником Петербургской академии художеств Павлом Власовым.

Власов, больший, сильный, с зычным голосом, происходил из казаков. Несмотря на некоторую грубоватость, он отличался необыкновенной добротой, а главное, у него был особый дар - он умел распознать в ученике талант и помочь этому таланту развиться. Власов научил Бориса всюду носить альбом и карандаш и зарисовывать все интересное. Способный ученик быстро осваивал и акварель, и масляные краски. И однажды Павел Алексеевич сказал ученику: «Хватит терять время. Подавай документы в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. А не получится в Москве - езжай в Петербург, в Академию художеств».

Власов умел уговаривать, вот и Екатерину Прохоровну он убедил, что из семинарии Борису нужно уходить, в живописи его ждет блестящее будущее. Жаль, поздно это сделал. В Московское училище принимали учащихся только до 18 лет, а Борису уже исполнилось 18. Путь был один - в Петербург, в Высшее художественное училище при Академии художеств.

Там ученики все избавлены от платы, да еще пользуются казенными альбомами и др.». Екатерина Прохоровна уговаривала сына: «...уйти тебе сейчас от него нет резону, уж ты потерпи немножко» - и верила в его будущее: «...нам тебя недостает, но я утешаюсь той мыслью, что когда-нибудь я увижу тебя большим и честным человеком, а может быть, и известным -чего на свете не бывает!»

В октябре 1896 года Кустодиев был принят в Академию. Сначала обучался в мастерской исторического живописца Василия Савинского, а на втором курсе был переведен в мастерскую Репина . О Репине студенты говорили разное. Часто бывало так, что сегодня ему нравилось то, что вчера он называл бездарным. Но студенты Репину все прощали - ведь он был настоящим, большим художником.

Жизнь закрутила Бориса. Провинциальный юноша оказался в самом центре бурной артистической жизни столицы - театры, выставки, новые идеи, интересные люди. Но все-таки в Петербурге ему не очень нравилось. «Кругом все серо, все какое-то скучное, холодное - не то что река какая-нибудь с зелеными берегами да с белыми крыльями парусов, с пароходами -как Волга...» - писал он матери.

Летом 1900 года Борис предложил своему другу Дмитрию Стеллецкому поехать вместе с ним в Астрахань. Там к ним присоединился старый его приятель, тоже ученик Власова Константин Мазин, и трое художников отправились в плавание вверх по Волге - писать на пленэре. В Кинешме они сошли на берег, Мазин остановился у родни в селе Семеновском, а Кустодиев со Стеллецким - недалеко, в деревне Калганово.

Как-то молодым художникам знакомые посоветовали наведаться в усадьбу Высоково - там под опекой почтенных сестер Грек жили две очаровательные барышни, сестры Прошинские. Их родители рано умерли, и Мария и Юлия Грек, их близкие друзья, не имевшие своих детей, взяли девочек на воспитание.

Поехали без приглашения, а потому самая отважная обитательница Высокова Зоя Прошинская встретила их поначалу как незваных гостей. Поняв, что это отнюдь не какие-то там разбойники, а даже и вовсе художники, да еще из Петербурга, сестры Грек разрешили им войти в дом. Старинная мебель, посуда наполеоновских времен, пейзажи и портреты на стенах, фортепиано - все свидетельствовало о хорошем вкусе хозяев. А тут еще во время разговоров за чаем выяснилось, что Юленька, сестра Зои, занимается живописью в Школе поощрения художеств.

Прощаясь, молодые люди получили приглашение навестить Высоково вновь, чем они вполне воспользовались. Инициатором этих визитов был Борис - уж очень ему понравилась Юлия Прошинская. Ему было с ней как-то удивительно просто, весело. У них обнаружилось много общих интересов. А какие у нее были чудесные глаза. И как хорошо она смотрела на него.

Видно, и он произвел на нее благоприятное впечатление - легко краснеющий от смущения, но при этом веселый, с юмором, легким характером, он ей явно нравился. Расставаясь, Борис и Юлия договорились писать друг другу - и встретиться в Петербурге. Юлия бывала в Высокове только летом. Зимой она жила в столице, подрабатывала машинисткой в Комитете министров, занималась живописью.

Они встретились. В письмах старушкам Грек Юля рассказывала, что Кустодиев написал ее портрет, что они вместе ходили в театр, а еще в газете «Новое время» ее друга очень хвалили за портрет Билибина, который имел большой успех на выставке в Мюнхене, где его отметили золотой медалью.

Это вообще был очень хороший год, ведь весной именно этого года Репин привлек его к работе над правительственным заказом - грандиозным полотном «Торжественное заседание Государственного совета». Работая рядом с Репиным, Борис многому научился. Из сотни портретов главных сановников страны на полотне 20 написаны Кустодиевым. Тогда эти люди обладали огромной властью. Сегодня мало кто помнит их имена, а вот имена художников, запечатлевших их лица, вошли в историю российской культуры.

В июне Борис снова отправился в Костромскую губернию. Поселившись недалеко от Высокова, он мог каждый день встречаться с Юлией. А вернувшись в Петербург, писал ей каждый день письма. Сестры-опекунши не приветствовали их дружбу. Начинающий, без всякого состояния художник им совсем не нравился в качестве кандидата в мужья их обожаемой Юленьки. Ведь у нее были и другие, более обещающие претенденты.

Юлия изо всех сил старалась заставить сестер Грек переменить мнение о Борисе. «Видимся мы почти каждый день», «вчера ходили с Б. М. на большой каток вечером», «в воскресенье... была у Кустодиевых. Борис Мих. угощал чаем и конфектами», - писала она в Высоково. Ей очень хотелось показать, что ее избранник достоин уважения: «У Бор. Мих. дела недурны. Сейчас имеет два заказа портретов. Один начал сегодня, а когда кончит, будет писать даму - жену одного чиновника из Государственного совета»; «Завтра отправляемся на выставку, где выставлены 2 портрета, писанные Бор. Мих.», «Бор. Мих. очень в «Петербургской газете» хвалили...»

Все складывалось замечательно. За картину «Базар в деревне» Кустодиеву присудили золотую медаль и право годичной поездки за границу, на международной выставке в Мюнхене он снова был удостоен награды - за «Портрет Варфоломеева»; корреспондент уважаемой газеты «Биржевые ведомости» взял у него интервью, в котором писал: «Молодому художнику всего 25 лет. Какая громадная жизнь впереди, и сколько он может сделать при его любви к делу и способности много работать», но главное - 11 октября у Кустодиева родился сын. Мальчика назвали Кириллом.

Летом 1904 года Кустодиевы вернулись на родину. Купив небольшой участок земли под Кинешмой, они стали строить свой собственный дом - «Терем». Дом и правда был похож на терем из русских сказок. Кустодиев с удовольствием занимался хозяйством, плотничал, вырезал наличники для окон. Юлия и Борис были так счастливы, так полны любовью друг к другу и жизни, что, когда весной 1905 года у них родилась дочь, Ирина, друзья подарили им картину-пародию на «Утро» - там в ванночке уже 12 детишек, и мамаша в ужасе смотрит на них, всплеснув руками.

Когда-то Юлия написала Борису: «...ведь такое счастье, что ты любишь меня, у нас есть на что жить, мы здоровы... я даже боюсь...» И вот несчастье пришло в их дом. В 1907-м в январе у них родился еще один сын, Игорь, который умер, не прожив и года. «С его смертью в черных волосах мамы появилась первая седая прядь», -вспоминала Ирина Кустодиева. В том же году Борис Кустодиев испытал первые боли в руке - симптомы грядущей тяжелой болезни.

Но он старался ничего не замечать и работать, работать, чтобы не уронить репутацию одного из лучших русских портретистов, ведь именно ему, а не Серову были заказаны портреты Александра II и Николая I. И именно его «Портрет семьи Поленовых», показанный на выставке в Вене, куплен музеем Бельведер. Возможно, он подозревал, что болезнь его серьезна, и старался не терять времени.

Юлия, тяжело переживавшая смерть сына, жила с детьми в основном в «Тереме», но Борис не спешил ехать к ним -он был полон своими замыслами, работой. В том же году он снова путешествовал по Европе - на сей раз это были Австрия, Италия, Германия. И новые впечатления отвлекали его от семьи, особенно очаровательные дамы, которые позировали ему в венецианских гондолах. Рассказывали, что одна русская госпожа была так усердна в позировании, что ее ревнивец-муж во время сеансов нервно бегал по суше. Но и вернувшись в Петербург, Кустодиев не спешил увидеть жену и детей.

Похоже, возмущенно писала Юлия мужу, тебе очень нравится проводить время с обнаженными натурщицами. В ответном письме Борис, в общем нисколько не чувствуя себя виноватым, сформулировал свое жизненное кредо: «Получил твое «страшное» письмо сегодня, но... что-то не очень его испугался. Как-то не верится, что ты можешь мне «задать»! Да и за что, собственно? За то, что я работаю и потому не еду? Если это так, то это очень странно, и я, значит, очень обманывался в тебе, в твоем понимании моей работы и меня самого... Работа моя - это моя жизнь...

Твое душевное состояние я вполне понимаю, но бросать из-за этого то, что я должен сделать, этого я не сделаю ни теперь и никогда в будущем. Ты это должна знать, или иначе я не тот, что ты себе представляла, и ты не та, что я думал до сих пор...» А в конце письма снова обещал, что скоро приедет в «Терем». И он приехал, привез подарки, рисовал свою подросшую дочь, а потом через полтора месяца снова оставил их одних - его жизнь была в Петербурге.

Вскоре туда, по-видимому, по настоянию Юлии, которая боялась потерять мужа, перебралось и все его семейство. Они поселились на Мясной улице. Привезли мебель из проданного Высокова - она напоминала Юлии о детстве, о старушках Грек. Оборудовали мастерскую, где работал Борис, а рядом по коридору Ирина и Кирилл носились на роликах, бегали и играли в прятки.

Снова они были рядом, Юлия и Борис, и снова она делила все его радости, успехи и неудачи. И боли. У него теперь часто руки болели, так, что пальцы не могли держать кисть, а потом стала невыносимо болеть и голова. Нужно было идти к врачам. Известный доктор Эрнест Августович Гизе осматривал художника целый час, нашел невралгию правой руки и посоветовал сделать рентгеновский снимок плеча и шеи. И поменьше работать. Да только вот без работы он совсем не мог. Заказы были один ответственнее другого.

В 1911 году Александровский лицей должен был праздновать свое столетие, и комиссия из бывших выпускников решила установить в здании мраморные бюсты царей Николая II и основателя лицея Александра I. Бюсты заказали Кустодиеву. О том, как Николай II позировал ему, Кустодиев рассказывал с явной иронией: «Был чрезвычайно милостиво принят, даже до удивления... Много беседовали - конечно, не о политике (чего очень боялись мои заказчики), а так, по искусству больше - но просветить мне его не удалось -безнадежен, увы... Что еще хорошо - стариной интересуется, не знаю только, глубоко или так - «из-за жеста».

Враг новшества, и импрессионизм смешивает с революцией: «импрессионизм и я - две вещи несовместимые» - его фраза. Расстались по-хорошему, но, видимо, сеансы ему надоели...» Весной 1911 года боли стали настолько сильными, что Борис поехал в Швейцарию, в городок Лезен недалеко от Лозанны, лечиться в частной клинике доктора Огюс-та Ролье, почетного члена всяческих европейских медицинских обществ. Ролье поставил диагноз «костный туберкулез» и заставил его приехать и осенью, прописав носить специальный корсет «неудачный, особенно при сидении... Хорошо только ходить в нем».

В этом страшном корсете, твердом, как панцирь, от шеи до талии, он и работал, снимая только на ночь. В общей сложности он пробыл в клинике более 9 месяцев, но боли, несмотря на заверения Ролье, не исчезали. В Петербурге Юлия беспокоилась за него, жаловалась на одиночество, с детьми без мужа было непросто. Все это она изливала в своих письмах. Но что он мог ей сказать? Он и сам мучился сомнениями, сам не знал, как дальше жить с этими болями, с этой растущей немощью.

«...Ты вот пишешь про чувство одиночества, и я вполне это понимаю -оно у меня еще усиливается... сознанием, что я нездоров, что все, чем другие живут, для меня почти уже невозможно... В жизни, которая катится так быстро рядом и где нужно себя всего отдать, участвовать я уже не могу - нет сил. И еще больше это сознание усиливается, когда я думаю о связанных со мной жизнях - твоей и детей. И если бы я был один - мне было бы легче переносить это чувство инвалидности». И добавлял: «Такие дивные дни и так все красиво кругом, что забываешь, что ты болен... И никогда я, кажется, не чувствовал так сильно желания жить и чувствовать себя живущим».

Рука ныть не переставала, петербургские эскулапы советовали море и солнце, и Кустодиевы, все вместе, отправились за солнцем и морем во Францию, в местечко Жуан-ле-Пэн, недалеко от Антиба. Затем они уехали в Италию, а потом отправились в Берлин - Кустодиеву многие советовали показаться знаменитому нейрохирургу профессору Оппенгейму. Герр профессор внимательно обследовал художника и сделал удивившее всех заключение: «У вас никогда никакого костного туберкулеза не было. Снимите корсет. У вас заболевание спинного мозга, видимо, опухоль в нем, срочно нужна операция...» Лечение в Швейцарии у Ролье, кстати, весьма недешевое, было напрасно.

В ноябре Кустодиев с женой снова были в Берлине. Операция состоялась 12 ноября. Профессор нашел опухоль и удалил ее, однако предупредил, что возможен рецидив и, скорее всего, операцию придется повторить. Но пока все надеялись, что болезнь удалось победить.

И снова Кустодиев был весь в работе, и все у него получалось - и живопись, и дела в театре, которым он очень увлекся. Во время работы над спектаклем «Смерть Пазухина» в Московском художественном театре Кустодиев познакомился с актрисой Фаиной Шевченко и загорелся написать ее портрет, причем в обнаженном виде. Фаина была молода и хороша собой. В МХТ она попала в 1909 году, еще совсем юной, в 16 лет. В 1914-м, когда Кустодиев с ней познакомился, она уже играла почти все ведущие роли.

Уж как он уговорил ее, серьезную актрису серьезного театра, позировать обнаженной, никто не знает, но это случилось! И он был счастлив, ведь в ней, этой милой молодой женщине, он увидел образ настоящей русской красавицы, обладательницы пышного, аппетитного тела. Эта картина, «Красавица», яркая, чуть-чуть ироничная, дерзкая, произвела настоящий фурор. Газеты писали: «Вот уж кто чудит, так это Кустодиев... Он как будто умышленно кидается из стороны в сторону.

То он пишет обыкновенные хорошие дамские портреты, а то вдруг выставляет какую-то дебелую «красавицу», сидящую на расписном с букетами сундуке... Нарочитое и выдуманное безвкусие». Но многим она нравилась, эта кустодиевская красавица, от картины было трудно отойти - она завораживала, а один митрополит, увидев ее, сказал: «Сам дьявол водил его рукой, очевидно, потому что она смутила мой покой».

Кустодиев очень много работал в то время - и был счастлив, что востребован, нужен. И, наверное, говорил он, слегка переусердствовал - снова появились боли, трудно стало ходить. Все чаще он вспоминал берлинского профессора и его слова о повторной операции, но как это сделать теперь, когда началась война и немцы - враги? Он снова лечился, ездил в Ялту за солнцем и морем, однако ничто не помогало, настроение было прескверное, и даже новые картины, имевшие успех и нравившиеся ему самому, существенно не меняли ситуацию. Стало ясно, что тянуть с операцией больше нельзя.

Кустодиева положи-ли в клинику Кауфманской общины сестер Красного креста, которую возглавлял Г.Ф. Цейдлер. Оперировал блестящий российский нейрохирург Лев Стуккей. «Дали общий наркоз на 5 часов, - рассказывала об операции Ирина Кустодиева. - Мама ждет в коридоре... Наконец профессор Цейдлер вышел сам и сказал, что обнаружен темный кусочек чего-то в самом веществе спинного мозга ближе к груди, возможно, придется перерезать нервы, чтобы добраться до опухоли, нужно решать, что сохранить больному - руки или ноги. «Руки оставьте, руки! - умоляла мама. -Художник - без рук! Он жить не сможет!» И Стуккей сохранил Кустодиеву подвижность рук. Но - только рук!

Каждый день в палату приходил Стуккей и ощупывал ноги. Нет, Кустодиев ничего не чувствовал. Да, конечно, нервы повреждены, говорил доктор, но, возможно, способность к движению появится. Нужно верить. И Борис верил, а что еще ему оставалось. И к счастью, он в этой вере, в этой борьбе за жизнь был не один - рядом с ним была его Юлия, преданная, верная жена, мать его детей, а теперь еще и сиделка. Через месяц после операции боли прошли, но теперь он страдал от неподвижности и безделья.

Он страстно хотел работать! Однако хирург строго запрещал даже малейшее напряжение. И Кустодиев стал создавать картины в уме. Только очень скоро этого ему стало мало, и он упросил жену принести ему альбом и акварельные краски. Поначалу он рисовал тайком от врачей, а когда его застали за этим занятием, заявил: «Если не позволите мне писать, я умру!» И он рисовал героев своих ночных видений.

1917 год начинался и тревожно и радостно. Всем казалось, что пришла настоящая свобода и теперь все в России будет замечательно. Кустодиев в те дни сидел у окна с биноклем и без устали следил за жизнью улицы. Возбужденный происходившим, он писал в Москву другу: «Поздравляю с великой радостью! Вот Вам и Питер! ... взял да и устроил такую штуку в 3-4 дня, что весь мир ахнул. Все сдвинулось, перевернулось... - взять хотя бы вчерашних вершителей наших судеб, сидящих теперь в Петропавловке!

«Из князи да в грязи...» 27 февраля всеобщая забастовка переросла во всеобщее восстание, в марте Россия перестала быть монархией - царь отрекся от трона. А потом произошла Октябрьская революция, власть перешла в руки народа - грубых людей в бескозырках, в кожаных куртках, с маузерами в руках. Все это было невероятно, все это нужно было понять, как-то осмыслить, научиться жить в новой стране, где по ночам на улицах частенько грабили и убивали, в магазинах -пусто. И только благодаря Юлии у них в доме тепло, уютно и всегда есть чем угостить гостей - она была замечательной хозяйкой.

В 1920 году руководство Мариинского оперного театра решило поставить оперу «Вражья сила» Александра Серова, отца художника, о жизни русского купечества. Режиссером спектакля стал Федор Шаляпин, а оформлять его было решено поручить Кустодиеву, ведь кто лучше чувствовал купеческую Русь, ее характеры и нравы. И певец отправился к художнику договариваться. «Жалко было смотреть на обездоленность человечью (ноги Кустодиева были парализованы), а вот ему как будто она была незаметна: лет сорока, русый, бледный, он поразил меня своей бодростью...» - рассказывал Шаляпин.

«Да так. Недели три назад получил ее за концерт от какого-то государственного учреждения. А вы ведь знаете лозунг: «Грабь награбленное». Кустодиев решил, что это просто замечательно - на его картине певец будет запечатлен в шубе столь сомнительного происхождения. «И актер, и певец, а шубу свистнул», - шутил он. Премьера «Вражьей силы» состоялась 7 ноября 1920 года и прошла блестяще. Актерам устроили овацию, а потом бурно аплодировали художнику - и его искусству, и его мужеству. «Домой отец вернулся возбужденный, говорил, что Шаляпин - гений и что для истории необходимо написать его портрет», - вспоминал сын художника Кирилл.

Кустодиеву эта работа давалась особенно трудно. Он задумал написать певца в полный рост, то есть высота картины должна была быть не менее двух метров. На потолке комнаты брат Михаил укрепил блок с грузом, полотно с подрамником было подвешено, и Кустодиев мог сам приближать его, отдалять, передвигать влево-вправо. Огромная картина писалась по частям - подготовительные рисунки Кустодиев переносил на картину по клеткам. Так, ценой невероятных усилий, рождалось это удивительно радостное, наполненное солнцем полотно.

Шаляпин был в восторге от портрета и купил его, как и эскизы к «Вражьей силе». Уезжая в 1922 году за границу, он взял портрет с собой. Спустя годы он писал: «Много я знал в жизни интересных, талантливых и хороших людей. Но если я когда-либо видел в человеке действительно высокий дух, так это в Кустодиеве... Нельзя без волнения думать о величии нравственной силы, которая жила в этом человеке и которую иначе нельзя назвать, как героической и доблестной».

Несмотря на тяжкие боли, Кустодиев работал вдохновенно, с радостью - писал картины, делал гравюры, литографии, занимался сценографией, иллюстрировал книги. На его полотнах очаровательные купчихи, любительницы чая, лихие извозчики, шальная Масленица, веселая ярмарка. Тут же герои прошлых лет - Степан Разин, и нового времени - например, Большевик с одноименной картины. Странная, неоднозначная эта картина -«Большевик». Казалось бы, художник воспевает революцию. Но изображенный им огромный человек, этот Большевик с бездумными глазами, безжалостно шагает по головам простых людей, по их жизням, судьбам, которые для него, похоже, совсем не важны.

Все, что делал Кустодиев, было ярко, свежо, интересно. Невозможно было поверить, что создатель этих мощных образов - тяжело больной человек, инвалид, передвигающийся в кресле-каталке. В1923 году Кустодиева снова прооперировали - в третий раз. Оперировал известный немецкий нейрохирург Отфрид Ферстер, приглашенный для лечения Ленина.

«Наркоз, - рассказывала дочь художника, - дали местный, общего не выдержало бы сердце. Четыре с половиной часа нечеловеческих страданий... Врачи говорили, что каждую минуту может быть шок и тогда - конец...» Как и предыдущие, существенного облегчения эта операция не принесла.

Последней большой картиной художника стала великолепная «Русская Венера». «Она не будет лежать обнаженной на бархате, как у Гойи, или на лоне природы, как у Джорджоне, - говорил Борис Михайлович позировавшей ему для этой картины дочери Ирине. - Я помещу свою Венеру в баню. Тут обнаженность русской женщины естественна». Ночью ему снились кошмары - «черные кошки впиваются острыми когтями в спину и раздирают позвонки», а днем он творил свою Венеру. Позируя, Ирина вместо веника держала в руках линейку, а ее брат Кирилл взбивал в деревянной бадье пену. Его дети вместе с ним создавали этот шедевр...

Это натолкнуло брата художника Михаила на мысль собрать автомобиль, на котором родственники будут вывозить художника в мир здоровых людей. Квартира стала похожа на ремонтную мастерскую, но все домочадцы, и бедная Юлия, мирились с этим ужасом, зная, во имя чего это все делается. И машина была собрана. Теперь Кустодиев мог даже ездить в гости. 5 мая 1927 года, когда они с Юлией вернулись домой из Детского Села, где были у Алексея Толстого, у него поднялась температура. Решили, что простуда, машина была открытая.

Температура держалась, но 15 мая, когда праздновали его именины, Кустодиев, сидевший перед гостями в белой рубашке с бабочкой, острил и веселил всех. На следующий день ему стало плохо. Вечером 26 мая 1927 года Ирина спросила отца, можно ли ей пойти в театр - давал спектакль приехавший на гастроли в Петербург московский Камерный театр, в главной роли Алиса Коонен. «Конечно, - ответил он. - Потом расскажешь». Вернувшись домой, она уже не застала его в живых. Кустодиеву было всего 49 лет. Похоронили его на питерском Никольском кладбище. Столько нереализованных замыслов ушло вместе с ним, но и столько прекрасных картин осталось после его смерти...

Его вдова Юлия Евстафьевна прожила одна, без своего мужа, еще 15 лет, посвятив все эти годы служению его памяти, сохранению его наследия. Она умерла в блокаду, в 1942 году.