Лев николаевич толстой в живописи

Портрет Толстого в кресле с книгой в руке. 1891 г.

Толстая-Сухотина Татьяна Львовна. Копия с оригинала И. Е. Репина 1887 г. Холст, масло. 125 × 89.

Автопортрет. 1894 г.

Репин Илья Ефимович (1844-1930). Холст, масло. 90 × 63,5.

Л. Н. Толстой за чтением у лампы. 1901 г.

Пастернак Леонид Осипович (1862-1945). Холст, масло. 62,5 × 44.

Портрет Т. Л. Толстой. 1890-е гг.

Ге Николай Николаевич (1831-1894). Портрет не закончен. Холст, масло. 87 × 61.

Деревня Ясная Поляна от Большого пруда (Большой пруд в Ясной Поляне)

Нестеров Михаил Васильевич (1862-1942). Холст, масло. 27 × 40,6.

Дом Л. Н. Толстого в Ясной Поляне. 1911 г.

Батурин Виктор Павлович (1863–1938). Холст, масло. 63 × 93.

Портрет Л. Н. Толстого в розовом кресле. 1909 г.

Репин Илья Ефимович (1844-1930). Холст, масло. 107 × 91.

Л. Н. Толстой на концерте Рубинштейна. 1895 г.

Пастернак Леонид Осипович (1862-1945). Холст, масло. 64 × 50.

Л. Н. Толстой за работой. Авторское повторение 1891 г.

Ге Николай Николаевич (1831-1894). Холст, масло. 96 × 68. Справа внизу авторская надпись: «1891 Н. Ге».

Толстой в своем рабочем кабинете. 1909 г.

Моравов Александр Викторович (1878-1951). Холст, масло. 67 × 80.

Этюд к картине «Чтение «Крейцеровой сонаты». 1893 г.

Мясоедов Григорий Григорьевич (1835-1911). Холст, масло. 88 × 62.

Л. Н. Толстой на фоне пруда. 1907 г.

Нестеров Михаил Васильевич (1862-1942). Холст, масло. 119 × 103.

В фондах музея хранится cвыше 500 произведений живописи. Коллекция включает обширную портретную галерею Толстого и его окружения, пейзажи Ясной Поляны и других мест, связанных с Толстым, иллюстрации к его произведениям. Одно лишь перечисление имен говорит об уровне собрания. В фондах и в экспозиции музея находятся выдающиеся работы И. Е. Репина, Н. Н. Ге, Л. О. Пастернака, М. В. Нестерова.

Современники Толстого, его друзья и почитатели, среди которых было немало художников, понимали важность сохранения для потомков всего, что связано с именем великого писателя. Еще в 1908 году, в канун празднования 80-летнего юбилея Толстого, они задумали создать музей его имени. И. Е. Репин стал почетным членом возникшего в Петербурге Общества Толстовского музея. В «комитете почина» по организации музея в Петербурге принял деятельное участие скульптор И. Я. Гинцбург, так много работавший над изображением Толстого в скульптуре. Многие жертвовали свои произведения в дар музею.

В организации и открытии Толстовского музея в Москве, которое состоялось уже после смерти писателя, в декабре 1911 года, непосредственное участие приняли Л. О. Пастернак, В. В. Переплетчиков, С. Д. Меркуров, автор посмертной маски Л. Н. Толстого, и другие.

Уже тогда в коллекции музея находились значительные художественные ценности, которые и сейчас составляют гордость музея. Среди них - выдающиеся работы И. Н. Крамского, И. Е. Репина, Н. Н. Ге, Л. О. Пастернака, М. С. Башилова, С. Н. Салтанова, И. Я. Гинцбурга, П. П. Трубецкого, работы дочери Толстого Т. Л. Сухотиной-Толстой. Многие художественные произведения были подарены музею старшими детьми Толстого - Сергеем, Ильей и Татьяной. Свою лепту в пополнение коллекции внесли также друзья и близкие писателя: В. Г. Чертков, А. К. Черткова, Ю. И. Игумнова, П. И. Бирюков, Н. Л. Оболенский и др.

Основу изобразительной коллекции составляет галерея прижизненных портретов писателя - от самого первого, выполненного рукой непрофессионального художника, профильного изображения будущего писателя в его студенческую пору, до последнего, одного из самых драматических портретов, созданного художником В. Н. Мешковым незадолго до смерти Л. Н. Толстого.

Открывает живописную портретную галерею блестящий портрет писателя в пору расцвета его творчества, в период между двумя романами - «Войной и миром» и «Анной Карениной», работы И. Н. Крамского (1873 г.). В экспозиции представлена его копия, исполненная в 1912 году художником-передвижником Н. В. Орловым, произведения которого на крестьянскую тему высоко ценил Лев Николаевич.

Среди других выдающихся портретов, исполненных с натуры, особое место занимают работы ближайшего друга и единомышленника Толстого Н. Н. Ге (живописный портрет 1891 г. и бюст - первое изображение писателя в скульптуре, 1891 г.) и портреты работы И. Е. Репина, живописные, графические, а также скульптурные. С И. Е. Репиным писателя связывала многолетняя прочная дружба. Ему же принадлежат портреты ближайшего окружения Толстого, его родных и друзей - С. А. Толстой, дочерей Татьяны и Марии, сына Льва, друзей писателя В. Г. Черткова, М. А. и С. А. Стаховичей.

Художники, которым довелось видеть и знать Толстого, писать его, каждый раз открывали в нем все новые и новые грани сложной грандиозной личности, не всегда доступной пониманию, но обладающей большой притягательной силой.

М. В. Нестеров, писавший Толстого в 1907 году для задуманной им грандиозной картины «На Руси», признается в том, как трудно дать в искусстве целостный образ писателя: «Познакомившись <с Толстым>, я увидел еще многое, что ускользнуло от тех, кто писал с него, ускользнуло и от меня, хотя и я успел взять от него то, что мне было нужно для моих целей». Помимо живописного портрета 1907 года и его повторения 1921 г., в фондах музея находится десять портретных карандашных изображений писателя, сделанных Нестеровым в Ясной Поляне летом 1906 года. Среди них одиy рисунок был особенно дорог Толстому, он напоминал ему «своим выражением, мягкостью братца Николеньку».

Художнику Л. О. Пастернаку, которому, как и Репину, выпало счастье на протяжении многих лет знать Толстого и писать его, более того - работать с ним над воплощением в графике образов романа «Воскресение», удалось в целом ряде картин выразить свое понимание писателя. Сам художник считал все сделанное им о Толстом своего рода мемуарами на языке изобразительного искусства. Музей Толстого - обладатель наиболее полной толстовианы Пастернака (более 200 произведений), только портретных работ в музее 36. Среди них самый значительный, столь непохожий на другие портреты по своей образной характеристике - обобщенный до символа - портрет 1901 года, изображающий Толстого в профиль на фоне грозового неба.

В разные годы писали Толстого художники А. В. Моравов, Ю. И. Игумнова, И. П. Похитонов, П. И. Нерадовский. В советское время - С. В. Малютин, А. А. Пластов, К. И. Рудаков, Б. В. Щербаков, Д. А. Шмаринов и др.

Особую группу произведений в изобразительном фонде музея составляют работы представителей рода Толстых, в том числе и детей Льва Николаевича, а также его жены Софьи Андреевны Толстой. Это барельефы и силуэты Ф. П. Толстого, Д. Н. Толстого, брата писателя, тетушек А. И. Остен-Сакен, А. А. Толстой, многочисленные портреты Толстого и его окружения работы дочери писателя Татьяны Львовны, талант которой ценили И. Е. Репин и Н. Н. Ге. Эту группу замыкают пейзажи Ясной Поляны и Хамовников кисти уже нашего современника, правнука писателя О. В. Толстого.

Виды мест, связанных с жизнью и творчеством Л. Н. Толстого, запечатлели художники С. Н. Салтанов, В. К. Бялыницкий-Бируля, В. П. Батурин, С. А. Виноградов, П. И. Петровичев, Б. В. Щербаков и др.

Коллекция музея постоянно пополняется, у музея всегда существовали и существуют прочные связи с художниками, которым дорого творчество писателя.

Два признанных шедевра в иконографии Л.Н. Толстого – портреты И.Н. Крамского и И.Е. Репина. К ним мы предлагаем более подробный комментарий.

Иван Крамской. Портрет писателя Льва Николаевича Толстого. (1873). Холст, масло. 98x79. Третьяковская Галерея, Москва, Россия

Комментарий 2.
Портрет Л.Н. Толстого был написан Н.И. Крамским в 1873 году и считается лучшим портретом великого писателя.
Ни одному художнику не удалось запечатлеть образ Толстого – великого гуманиста, мыслителя, носителя нравственных идеалов, выразителя народных интересов – глубже, чем это сделал Крамской. Любой, кто видел портрет, на себе испытал большую силу его воздействия.
Портрет выполнен в серовато-коричневой гамме. С огромным мастерством живописца и психолога передал Крамской сложность и многогранность натуры одного из самых великих русских гениев. Толстой на портрете изображен сидящим в кресле в естественной позе с руками, непринужденно сложенными на коленях.
Скуластое лицо, большой широкий нос, пышная борода – все это делает Толстого похожим на обыкновенного русского мужика. Однако это не мужик – даже синяя рубаха, напоминающая обычную крестьянскую блузу, сидит на нем как-то очень элегантно. Величественный силуэт, красиво ниспадающие складки сорочки придают портретируемому особое благородство.
Однако главное в портрете – лицо писателя. Оно написано удивительно выразительно – строго и при этом пластично, объемно. Прямо в душу зрителя устремлен взгляд проницательных серых глаз Толстого – живой, проникающий внутрь собеседника и властно притягивающий к себе, полный огромного напряжения. Человек с таким взглядом, конечно, имеет непростой характер. Но главное, что читается в этом взгляде – ясный ум, бесконечная искренность, сила духа, целеустремленность.
Очень проникновенно отображены в портрете и простота писателя, и его мудрость. А это именно те качества писателя, которые приближают его образ к народу.

И.Е. Репин. «Портрет Л.Н. Толстого» (1887). Холст, масло. 124х88

Комментарий 2.
Портрет написан в Ясной Поляне, по обыкновению быстро, в три сеанса (13-15 августа). Третьяков, узнав о создании портрета, но, еще не видев его, в письме к В.В. Стасову высказывал надежду, что Толстой изображен Репиным стоящим во весь рост и непременно на фоне пейзажа – только такая композиция представлялась Третьякову подобающей великому писателю.
Репину, однако, удалось передать величие Толстого иными средствами. Выбранная художником точка зрения, с низким горизонтом, «возвышая» фигуру, придает ей монументальную значительность. Характерно, что Репин впоследствии никогда не строил портретную композицию подобным образом, утвердив тем самым уникальность, единственность портрета Толстого.
Сдержанная, благородная колористическая гамма, ясный очерк силуэта при великолепной объемно-пространственной моделировке, плавное, широкое, «неспешное» движение кисти – все в портрете подчинено атмосфере величавой значительности, окружавшей Толстого.
Толстой изображен в минуту тревожной задумчивости – это именно минута, конкретное мгновение, когда писатель, оторвавшись от книги, пытается разрешить вопрос, возникший по поводу прочитанного. Сосредоточенная, настороженная вдумчивость, пытливый, проникающий взгляд, заставляющий зрителя поневоле озаботиться содержанием этого вопроса, – черты, образующие программу портрета.
Высокий лоб, окладистая борода, грубоватые черты лица. Русский боярин, уверенно сидящий в старинном кресле. Взгляд отрешенный, нейтральный, устремленный вдаль, он словно пронзает зрителя, проходит сквозь него. Глаза ясные и добрые. Простая черная одежда, сливаясь с таким же черным креслом, визуально увеличивает фигуру героя.
Светлый и чистый фон усиливает впечатление. Книга в руках, деталь символичная, не случайная. Перед нами писатель в момент размышления о прочитанном, в момент зарождения новой, гениальной идеи. Глядя на портрет, любой способен почувствовать величие и духовную монументальность Толстого.
Репин очень высоко ценил портрет Толстого, исполненный Крамским. Но если у Крамского Толстой преисполнен эпического спокойствия и ясности, а его взгляд суров и прямолинеен, то репинский Толстой – человек ищущий, сомневающийся. Именно в конце 1880-х годов писатель вступил на стезю проповедничества; не случайно высказывалось предположение, что в портрете Репина на коленях у Толстого – Евангелие.

Другие портреты Л.Н. Толстого

Ге Н.Н. Портрет Л.Н. Толстого (1884). Холст, масло. Третьяковская галерея, Москва, Россия Сближение с Л.Н. Толстым Н.Н. Ге считал важнейшей вехой своей жизни. Художника и писателя объединял интерес к постановке в творчестве глобальных нравственных проблем. Ге пишет портрет Толстого в его доме в Хамовниках, когда тот работал над рукописью трактата «В чем моя вера?». Портрет писателя за работой, в привычной обстановке, решен в духе передвижнических традиций. Главное, к чему стремился художник, – показать работу гениального ума, ход его мыслей. Ге трактует Толстого как учителя жизни, который делает свою работу. В семье писателя это изображение считалось лучшим «по сходству и силе выражения лица, несмотря на опущенные глаза». В письме В.П. Гаевскому от 6 февраля 1884 г. Н.Н. Ге сообщал: «... я ездил в Москву, где и прожил 3 недели, я ездил, чтобы видеть моего хорошего Льва Николаевича Толстого и чтоб написать его портрет, что я задумал давно, но не мог исполнить. Радуюсь, что исполнил наконец. В этом портрете я передавал все, что есть самого драгоценного в этом удивительном человеке».

Михаил Нестеров. Портрет Л.Н. Толстого (1907). Холст, масло. 113x102. Музей Л.Н. Толстого, Москва, Россия В качестве фона художник выбрал пруд в Ясной Поляне, ели, посаженные на его берегу самим Толстым, и вдалеке – деревню. Избрав не усадебный, а именно деревенский характер пейзажа, М.В. Нестеров сделал акцент на народное начало толстовского мировосприятия.

Л.Н. Толстой в восприятии художников конца ХХ – начала ХХІ века

В.И. Плотников. Портрет Льва Николаевича Толстого (1978). Холст. Масло

В.В. Шульженко. Лев Толстой на турнике (2006)

Фотографии Л.Н. Толстого

Л.Н. Толстой в Крыму

Л.Н. Толстой с внуками Соней и Ильей в Крекшино

Л.Н. Толстой с женой Софьей Андреевной

Л.Н. Толстой

Л.Н. Толстой с М. Горьким и А. Чеховым

Л.Н. Толстой за работой в Ясной Поляне

Л.Н. Толстой играет в шахматы с М.С. Сухотиным

Воспоминания о Л.Н. Толстом

2. «Петербургская газета». Неизвестный корреспондент. Заметка «Граф Л.Н. Толстой в Петербурге»:
«Читателям нашим известно уже, что знаменитый автор «Войны и мира» и «Анны Карениной» – граф Лев Николаевич Толстой на днях приехал в Петербург. Пишущий эти строки имел случай в этот приезд в Петербург нашего всемирно известного писателя познакомиться с ним. Знакомство это произошло на улице. Рано утром, 9 февраля, шел я по набережной Фонтанки, между Аничковым и Симеоновским мостами. Навстречу мне, вижу, идет мой знакомый, представитель одной крупной книгоиздательской фирмы в Москве г. Б., и с ним рядом быстро шагал какой-то почтенный старик. Большая седая борода его, густые, нависшие над глазами, седые брови, серая войлочная шапка, из-под которой видны довольно длинные седые волосы, наконец, довольно кургузое, с овчинным воротником пальто, какое обыкновенно носят мелкие торговые люди или прасолы, делали этого почтенного старика удивительно похожим на графа Льва Николаевича Толстого, каким его рисует художник И.Е. Репин. «С кем это, – думаю себе, – идет Б.? Неужели с Толстым?» Я только что в недоумении занялся разгадкою, кто автор и кто оригинал этого необыкновенного портрета, как во флигеле, занимаемом графом Львом Львовичем Толстым, громко хлопнули дверью, и стук ее гулко разнесся в морозном воздухе...
– Вышел Лев Николаевич! – объявил мой чичероне.
Через минуту в конце длинной липовой аллеи, соединяющей оба каменных флигеля, показалась высокая, очень высокая фигура знаменитого отшельника Ясной Поляны.
Он быстро шел, пережевывая еще на ходу остатки последнего блюда, в серой круглой войлочной шапке и закутавшись, как в халат, в длинный черный не то армяк, не то пальто без пуговиц... Я сделал несколько шагов навстречу графу... Граф снял галоши, снял свою шапку, сам повесил на крюк прибитой к стене грошовой железной вешалки свое пальто-армяк, предоставив мне сделать то же самое, и передо мной в натуральную величину предстал Лев Толстой в том виде, как его изображают на всех портретах последнего времени! В верхнем пальто-армяке или пальто-халате своем граф Толстой выглядит несомненным барином: в том костюме, в котором он оказался теперь, вырос всем знакомый облик «барина опростившегося». Темно-синяя пестрядная блуза или чуйка, подпоясанная черным ремнем, пресловутые говяжьи сапоги, о которых мне говорили толстовцы в деревне.

3. В Туле местное аристократическое общество решило поставить в городском театре комедию графа «Плоды просвещения»… Дело было летом, и Льву Николаевичу послали в Ясную Поляну особое почетное приглашение… Приблизительно за час до начала спектакля к подъезду театра подошел среднего роста коренастый старик, одетый в темно серую суконную блузу, такие же брюки и грубые, очевидно домашней работы, сапоги… Грудь старика наполовину закрывала длинная седая борода, на голове его красовался простой картуз с кожаным козырьком. Опираясь на толстую, суковатую палку, старик открыл дверь и медленными шагами направился ко входу в партер театра. Здесь его остановили… – Эй, старик, куда лезешь, – заявил ему один из привратников, – сегодня тут все господа играют, тебе тут делать нечего… Проходи, брат, проходи… Старик начал было протестовать, но его взяли под руки и вывели из театра… Однако он оказался строптивого характера: сел около самого входа в «храм Мельпомены» на лавочку и оставался здесь до тех пор, пока к театру не подъехал один из высших представителей местной губернской администрации… – Граф, – вскричал приехавший администратор, – что вы здесь делаете?! – Сижу, – отвечал, улыбаясь Лев Николаевич, – хотел было посмотреть свою пьесу, да вот не пускают… Недоразумение, конечно, тотчас же было улажено.

4. Из книги Игоря Волгина «Уйти от всех. Лев Толстой как русский скиталец». – М., 2010. –

• И.А. Бунин, 1894: «быстрый, легкий, страшный, остроглазый, с насупленными бровями». «…И я вижу, – продолжает Бунин, что эти маленькие серо-голубые глаза вовсе не страшные и не острые, а только по-звериному зоркие». Другой современник уточняет, что в последнее десятилетие жизни Толстого глаза его, «оставаясь проницательными, все больше и больше теряли выражение строгости, а полное мысли лицо его приобретало удивительную красоту, словно светясь лаской и доброжелательностью…»
• «Портретисты его изображают неверно, – утверждает посетивший Толстого в 1904 году интервьюер. – Глядя на него, вы не замечаете ни той бороды, которую так тщательно выписывают художники, ни шишковатого, особенного лба, ни сурового выражения лица… Вы видите прежде всего одни глаза: небольшие, круглые и – в этом их особенность – совершенно плоские и одноцветные – сияющие; точно на сильный источник света смотришь: видишь сплошное сияние и различить не можешь – откуда и как оно происходит… Остальное – и широкий нос, и высокий лоб, и брови густые, и борода, и даже все тело – кажется пристроенным к этим глазам, сопровождающим их… Сначала глаза, а затем уже все прочее…»
• «Разве можно, – восклицает К.С. Станиславский, – передать на бумаге или холсте глаза Л.Н. Толстого, которые пронизывали душу и точно зондировали ее!» Однако сам воспоминатель с чисто актерской непосредственностью как раз и пытается это сделать, уверяя почтенную публику, что в глазах автора «Войны и мира» «блестели искры гениального художника».
• В.И. Немирович-Данченко, вспоминая о первой встрече с Толстым, пишет: «Ну, конечно, впереди всего эти знаменитые орлиные глаза – глаза мудрого и доброго хищника. Самое удивительное в его внешности. Глаза, всякому внушающие мысль, что от них, как ни виртуозничай во лжи, все равно ничего не скроешь. Они проникают в самую глубь души. В то же время в самой их устремленности и остроте – ничем не сдерживаемая непосредственность. Это не зоркость умного расчета, а наоборот – простодушность в самом прекрасном смысле этого слова».
• Руки Толстого запомнились многим: крупные, с длинными «аристократическими» пальцами, белые (или даже, как пишут иные, бледные) – без обычных в этом возрасте пигментных пятен. И.А. Бунин называет эти руки «деревенски-дворянские»; А.Б. Гольденвейзер пишет о крепких, правильной формы ногтях. А.В. Жиркевич смотрит взыскательно («большие пальцы очень велики и толсты, с широкими ногтями»). Но вот Толстой садится за картежный стол и, по свидетельству Максима Горького, играет «серьезно, горячась. И руки у него становятся такие нервные, когда он берет карты, точно он живых птиц держит в пальцах, а не мертвые куски картона…
• Одетый дома всегда одинаково – в белую или серую блузу, подпоясанную широким ремнем, как правило, в удобных разношенных башмаках, – он при первом контакте не выказывал ни малейших признаков величия. Быстро подходил к посетителю, забирал его руку в свою большую ладонь («сухую», «горячую», «теплую» – эта тактильная подробность отмечена многими), пристально вглядывался в лицо и неожиданно улыбался «ласковой и какой-то горестной, даже вместе с тем жалостной улыбкой».
• Вспоминая о встрече с Толстым весной 1905 года, А.И. Куприн писал: «Помню поразившую меня неожиданность: вместо громадного маститого старца, вроде микельанджеловского Моисея, я увидел среднего роста старика, осторожного и точного в движениях».

Выдающийся русский художник Илья Ефимович Репин родился в 1844 году в Чугуеве на Харьковщине в семье отставного солдата. Первоначальные навыки живописи получил от чугуевских иконописцев. В 1863 году поступил в Петербургскую Академию художеств и в 1871 году закончил ее. Регулярно участвовал в выставках передвижников. Писал портреты, жанровые и исторические картины. Жил в Москве и Петербурге; последние годы жизни - в Куоккале, на Карельском перешейке (ныне Репино Ленинградской области). Там он и умер в 1930 году. О Репине написаны десятки монографий, сотни статей, воспоминаний и публикаций, но тема жизни и творчества художника далеко не исчерпана... »

О графических рисунках Репина

За свою долгую деятельность Репин рисовал неустанно. Карандаш - неразлучный его спутник и товарищ. По свидетельству близко его знающих лиц, он пользуется всяким случаем, чтобы рисовать: сидит ли он на каком-нибудь заседании, беседует ли с приятелем или знакомым на улице - всюду он зарисовывает в альбом или на лист бумаги. Работая над картиной или портретом, он опять попутно рисует; ищет на бумаге карандашом наиболее совершенного выражения своей идеи... »

Воспоминания современников Репина

Илью Ефимовича Репина я узнала, когда была еще ребенком, вероятно, лет семи, в то время, как он писал портрет моей матери, Поликсены Степановны Стасовой. Этот портрет висел у нас в квартире в Петербурге сначала на Малой Морской улице, а потом на Фурштадской, в кабинете отца над диваном. Направо от него, под углом, висел портрет дяди - Владимира Васильевича Стасова, писанный И. Е. Репиным в 1883 году, в течение трех дней в Дрездене. Кроме этих работ Репина, у моих родителей был еще один из первоначальных набросков к «Бурлакам»...

Илья Ефимович Репин хорошо знал Льва Толстого. Когда Репин жил в Москве, в переулочке рядом с Плющихой, Толстой, тоже живший неподалеку, сам пришел к художнику познакомиться (к большому удивлению и переполоху в семействе Репиных). Знакомство вылилось в большую дружбу. Репин бывал у Толстого в Ясной Поляне, делал множество зарисовок с натуры и оставил очень интересные портреты писателя.

Репин И.Е. Пахарь. Лев Николаевич Толстой на пашне 1887
(Государственная Третьяковская галерея)

Репин сам в своих воспоминаниях сказал, как создавались подготовительные материалы к картине и какой жизненный факт отобразил он. Репин пишет: «В один жаркий августовский день, в самую припеку... Лев Николаевич собирался вспахать поле вдовы... Шесть часов, без отдыха, он бороздил сохой черную землю, то поднимаясь в гору, то спускаясь по отлогой местности к оврагу. У меня в руках был альбомчик, и я, не теряя времени... ловлю чертами момент прохождения мимо меня всего кортежа... А великий оратаюшка все так же неизменно методически двигался взад и вперед, прибавляя борозды. Менялись только тени от солнца да посконная рубаха его становилась все темнее и темнее, особенно на груди, на лопатках и плечах от пота и черноземной садившейся туда пыли».
Этой картиной художник очень дорожил и горячо защищал ее идею в спорах. Так, когда П.М.Третьяков высказал мнение, что неудобно изображать Толстого за плугом, это, мол, будет похоже на рекламу, и что-де с прежних писателей подобных картин не писали, Репин ответил, что он никогда в жизни с этим не согласится: «А что не писали этюдов с натуры с прежних гениев - это очень жаль.

Лев Николаевич Толстой на пашне Ясная Поляна Фотография В.Г.Черткова 1908

Лев Толстой в Ясной Поляне в кругу семьи

Репин И.Е. Лев Толстой за роялем с дочерью А.Л.Толстой 1908 (воспроизведено с антикварной открытки)

Лев Толстой босой, 1891

Характер портрета в определенной манере отражает духовные искания писателя: в то время он стремился к «опрощению», нередко занимался крестьянским трудом. Находясь под большим впечатлением от общения с Толстым, Репин писал его дочери: «Как бы ни унижал себя этот гигант, какими бы бренными лохмотьями не прикрывал свое могучее тело, всегда в нем виден Зевс, от мановения бровей которого дрожит весь Олимп».

Художник лишь по прошествии десяти лет закончил портрет, в котором передал состояние сосредоточенности, самоуглубленности писателя. При всей естественной простоте образ Толстого исполнен той значительности, к которой стремился художник.

Репин И.Е. Л.Н.Толстой босой 1901
(Государственный Русский музей)

Репин И.Е. Семейный портрет С.А. и Л.Н.Толстых

Репинская иконография Льва Николаевича Толстого, нам известная, насчитывает 12 портретов, 25 рисунков, 8 зарисовок членов семьи Толстого и 17 иллюстраций к толстовским произведениям; кроме того, Репин вылепил три бюста Льва Николаевича. Огромная и великолепная картинная галерея! Вряд ли найдется другой художник в мире, который так последовательно воспроизводил бы в своих произведениях облик одного человека.

Дружба Репина и Толстого началась в Москве в 1880 году и продлилась 30 лет, вплоть до смерти писателя. Уже переселившись из Москвы в Петербург, Репин каждую поездку свою в Москву (а приезжал он сюда почти ежегодно, иногда и по два раза в год), использовал для посещения Льва Николаевича или в Москве, если писатель жил в это время в своем московском доме, или в Ясной Поляне.

Познакомил их Стасов, который в 1880 году писал Толстому, обрадованный его отзывом о Репине: «Что вам Репин симпатичен - это меня бог знает как радует... У Репина такая же цельная, неподмесная, неразвлекающаяся ни на что постороннее натура, как и у вас. А это не всякий день увидишь... А еще, Репин всех умнее и образованнее всех наших художников» . Возможно, именно это и объединило два величайших таланта современности. Но многое и разделяло их - например, взгляды на искусство.

«...Репин в своих воспоминаниях пишет, что в присутствии Льва Николаевича он, «как загипнотизированный», мог «только подчиняться его воле» и что всякое положение, высказываемое Львом Николаевичем, казалось ему в ту минуту бесспорным, — среди близких Толстому людей не было другого человека, который так страстно и упорно боролся бы с толстовским аскетизмом, толстовским непротивлением злу, толстовским утилитарным подходом к искусству» , - вспоминал в своей книге о Репине писатель К. Чуковский.

Толстой не всегда был благосклонен в отношении конкретных картин Репина. «В «Запорожцах» он мне подсказал много хороших и очень пластических деталей первой важности, живых и характерных подробностей... - писал Репин Стасову. - И хотя он ни одного намека не сказал, но я понял, что он представлял себе совершенно иначе «Запорожцев» и, конечно, неизмеримо выше моих каракулей. Эта мысль до того выворачивала меня, что я решился бросить эту сцену - глупой она мне показалась; я буду искать другую у запорожцев; надо взять полнее, шире (пока я отложил ее в сторону и занялся малороссийским казачком «На до-свитках»). «Крестный ход» ему очень понравился как картина, но он сказал, что удивляется, как мог я взять такой избитый, истрепанный сюжет, в котором он не видит ровно ничего; и знаете ли, ведь он прав! Конечно, я картину эту окончу после, уж слишком много работаю над ней, много собрано материала, жаль бросать. Да, много я передумал после него, и мне кажется, что даже кругозор мой несколько расширился и просветлел» .

Однако споры Репина с Толстым не помешали им глубоко любить друг друга. Каждая новая встреча двух великих людей радовала их обоих, усиливала их обоюдную привязанность.

Их дружба сослужила и большую службу для русского искусства - Репин создал 12 портретов, 25 рисунков, 8 зарисовок членов семьи Толстого и 17 иллюстраций к толстовским произведениям маслом - и акварелью, и пером, и карандашом; кроме того, Репин вылепил три бюста Льва Николаевича.

В воспоминаниях жены Толстого Софьи Андреевны есть записи о том, как работал Репин в Ясной Поляне: «Все время неутомимо работал, - записала Софья Андреевна. - ...После картины неутомимый Илья Ефимович начал быстро и усердно лепить бюст Льва Николаевича... Как интересно было видеть и следить впервые за работой и скульптурой даровитого художника... Сам он, тихий, очень скрытный и в высшей степени трудолюбивый, оставил самое приятное впечатление. Он часто про себя скромно говорил: «Я совсем не талантлив, я только трудолюбив» .

Заключительным этапом этой большой и длительной дружбы была телеграмма Репина Софье Андреевне в день смерти Льва Николаевича: «Свершилось. Сокрушаюсь о вас, но дух его живет. Сердца правды свободны оплакивать искренно. Устранились высокомерные наемники, слава богу».

Репин о Толстом

«Маститый человек с нависшими бровями, все сосредоточивает в себе и своими добрыми глазами, как солнцем, освещает все. Как бы ни унижал себя этот гигант, какими бы бренными лохмотьями он ни прикрывал свое могучее тело, всегда в нем виден Зевс, от мановения бровей которого дрожит весь Олимп».

«Вырубленный задорно топором, он моделирован так интересно, что после его, на первый взгляд грубых простых черт, все другие покажутся скучны... Необыкновенно привлекательны и аристократически благородны были его губы. Широкий рот очерчивался смело, энергично, углы тонко извивались, прячась под львиными усами... Очертание всего рта было классически прекрасно. Выдающийся подбородок... Энергия воли, физическая сила и чисто скифская беспощадность ко всему отжившему культу. «Не молчать перед правдой царицею». Выражение победы духа над страстями».

«Боже мой, какая всеобъемлющая душа у этого Толстого! Все, что только родилось, живет, дышит, и вся природа - все это верно отразилось в нем, без малейшей фальши и, прочтенное раз, так и остается перед глазами на всю жизнь с живыми движениями, страстями, словами... все это родные, близкие люди, с которыми, кажется, жил с самого детства».

Уникальные воспоминания Репина о Толстом сохранились в его книге «Далекое близкое» , в отдельной главе « Из моих общений с Л. Н. Толстым » . В ней он избежал критики взглядов Толстого, особенно в отношении искусства, и любых других противоречий в их отношениях, лишь любовно и красочно описав несколько своих встреч с писателем - в частности, эпизод, после которого была написала картина « Л. Н. Толстой на пашне » .

Толстой о Репине

«Мастерство такое, что не видать мастерства!» — похвалил одну из репинских картин Лев Толстой. По душе ему была и беспримерная скромность художника и он говорил ему с сочувственным смехом: «А вы все такой же малодаровитый труженик? Ха-ха! Художник без таланта? Ха! А мне это нравится, если вы действительно так думаете о себе».

«У нас - завтра будет неделя - живет Репин и пишет мой портрет - и отнимает у меня время, но я рад и очень полюбил его, - писал Толстой В.Г.Черткову. - ...он очень хороший и серьезный человек. Мы много говорили с ним. Он очень много подвинулся с тех пор, как я не видал его» . В другом письме Толстой писал: «Я его еще больше полюбил. Живой, растущий человек». И в письме к Н.Н.Страхову: «Репина... я так же высоко ценю, как и вы, и сердечно люблю... Я знаю, что он меня любит, как и я его».

Портреты, рисунки, наброски

И. Репин. Пахарь. Л. Н. Толстой на пашне. 1887

Репин И. Е. Лев Толстой в розовом кресле, 1909

И. Репин. Этюды Л. Н. Толстого. 1891

Скульптуры

И. Е. Репин. Бюст Толстого Л.Н. Гипс, 1891 г.