Леонид Добычин. Гений места…. Леонид добычин

Леонид Иванович Добычин (5 июня 1894, Люцин, Витебская губерния - после 28 марта 1936, Ленинград) - русский советский писатель.

Биография

Родился в семье уездного врача Ивана Андриановича Добычина (1855-1902), в 1896 году переведённого на службу в Двинск (ныне Даугавпилс). Мать будущего писателя, Анна Александровна, окончила Петербургский повивальный институт и была известной в Двинске акушеркой. У Леонида было два младших брата и две сестры.

Учился в Двинском реальном училище. В 1911 году поступил на экономическое отделение Петроградского политехнического института. В 1916-1917 годах заведовал Статистическим бюро по делам бумажной промышленности в Петрограде. 21 июня 1917 года Добычин подал прошение об отчислении из института. В 1918 году переселился в Брянск вместе с семьёй. Там он сначала работает учителем на курсах для переэкзаменующихся, затем статистиком-экономистом в Губстатбюро и других учреждениях города.

К осени 1925 года относится первая неудачная попытка Добычина переселиться в Ленинград. В это время он знакомится с семьёй Чуковских, позднее в круг общения попадают также Слонимский, Гор, Каверин, Степанов, Рахманов, Тагер, Тынянов, Шварц, Шкапская и Эрлих.

Последняя прижизненная книга Добычина «Город Эн» (М., 1935) не привлекла внимания цензоров, хотя именно она послужила поводом разнузданной травли писателя на состоявшейся в Ленинграде в конце марта-начале апреля 1936 г. литературной дискуссии «О борьбе с формализмом и натурализмом».

Исчезновение

После погромного собрания 25 марта 1936 года в Ленинградском Союзе писателей посередине дискуссии Добычин исчез: скорее всего, он покончил жизнь самоубийством, хотя документально это не доказано. 26 марта писателю позвонил Вениамин Каверин:

На следующий день я позвонил ему, и разговор начался, как будто ничего не случилось. Всё же он хотел - и это почувствовалось, - чтобы речь зашла о вчерашнем вечере, и я осторожно спросил, почему он ограничился одной фразой. - Потому что я маленького роста, и свет ударил мне прямо в глаза, - ответил он с раздражением. Он говорил о лампочках на кафедре, поставленных так, чтобы освещать лицо докладчика. Потом мы замолчали, и в трубке послышалось нервное дыхание. В его манере держаться всегда чувствовалось напряжение, как будто изо всех сил он удерживал рвавшуюся из него прямоту. Так было и в этом разговоре. Он хрипло засмеялся, когда я с возмущением сказал что-то о Добине и Берковском, и саркастически заметил: - Они были совершенно правы.
Мы простились спокойно. Мне и в голову не пришло, что я в последний раз услышал его голос.
Вениамин Каверин. Эпилог. М.: Русская книга, 2002. С.204

Творчество

Дебютировал в 1924 году рассказами в ленинградском журнале «Русский современник». В сборниках рассказов «Встречи с Лиз» (1927), «Портрет» (1931) изображается столкновение «бывшего» мира с послереволюционной действительностью; новеллам свойствен антипсихологизм, лирический подтекст. В романе «Город Эн» (1935) основой повествования являются воспоминания героя о детстве.

Переиздавать писателя начали только после начала перестройки, в 1989 году.

Образ Добычина в художественной литературе

В 2012 году писатель Олег Юрьев опубликовал «Неизвестное письмо писателя Л. Добычина Корнею Ивановичу Чуковскому», представляющее альтернативную версию событий, последовавших за исчезновением Добычина в 1936 году. Согласно этой «найденной рукописи», Добычин, разыграв самоубийство, устроился под другим именем на работу в колхоз «Шушары», войну провёл под оккупацией в Пушкине, незадолго до конца был вывезен немцами, после войны отбыл срок в Экибастузе и снова вернулся на работу в колхоз «Шушары».

Память

С 1991 года в Даугавпилсе местный университет проводит ежегодные «Добычинские чтения» - научные конференции, посвящённые творчеству писателя.

2 сентября 2012 года на православном кладбище Даугавпилса открыт памятник Леониду Добычину, установленный у могилы его отца.

Леонид Добычин покончил с собой на следующий день после собрания ленинградских советских писателей

ПРИГЛАШЕНИЕ НА КАЗНЬ последовало добропорядочному и скромному в быту гражданину, безумно талантливому писателю - Леониду Ивановичу До-бычину весной 1936 жестокого советского года. Ему предписывалось явиться на собрание, на котором должны были обсуждаться вопросы борьбы с формализмом.

Аутодафе состоялось в городе на Неве, в Доме писателей им. В.В. Маяковского. Зал был переполнен. Основным докладчиком выступал литературный критик Ефим Добин. (Через несколько десятилетий он получит известность как автор вполне добропорядочной книги о поэзии Анны Ахматовой. Те, кто знал его в либеральные б0-е годы, не могли поверить, что в 30-е он мог взять на себя роль прокурора-обвинителя в деле собрата по литературе). Ему вторил литературовед Наум Берковский (позже он станет крупным ученым, знатоком западноевропейской литературы.)

Ефим Добин: "...Когда речь идет о концентратах формалистических явлений в литературе, в качестве примера следует привести "Город Эн" Добычина. Добычин идет всецело по стопам Джойса... Любование прошлым и горечь от того, что оно потеряно, - квинтэссенция этого произведения, которое смело можно назвать произведением глубоко враждебным нам..."

Наум Берковский: "...Добычин - это наш ленинградский грех... Дурные качества Добычина начинаются прежде всего с его темы... Добычин такой писатель, который либо прозевал все, что произошло за последние девятнадцать лет в истории нашей страны, либо делает вид, что прозевал..."

В 1989 ГОДУ ОДИН ИЗ УЧАСТНИКОВ того злополучнейшего собрания, совестливейший Вениамин Каверин напишет:

"После прений слово было предоставлено Добычину. Он прошел через зал невысокий, в своем лучшем костюме, сосредоточенный, но ничуть не испуганный. На кафедре он сперва помолчал, а потом, ломая скрещенные пальцы, произнес тихим, глухим голосом:

К сожалению, с тем, что здесь было сказано, я не могу согласиться.

И, спустившись по ступенькам, снова прошел в зал и исчез".

После собрания немногочисленные друзья искали его несколько дней, но не нашли...

ОН НАЧАЛ ПЕЧАТАТЬСЯ В 1924 ГОДУ, когда новые хозяева жизни еще сквозь пальцы смотрели на то, что впоследствии получит название "формализм". Один из лучших и ранних его рассказов появился в "Русском современнике", издававшемся при ближайшем участии Горького. Потом последуют два сборника рассказов, роман "Город Эн". Но попав в Ленинград, Добычин в силу характера не вписался в узкий традиционный круг, уж слишком многим он отличался от своих "собратьев", да и "группа крови" была совершенно иной - не советской.

И пока Александр Фадеев организовывал свой "Разгром", Федор Гладков лепил "Цемент", а Мариэтта Шагинян сооружала "Гидроцентраль" - он писал о дремучей провинции, о самых обычных и простых людях, озабоченных не мировой революцией или возведением очередного Днепрогэса, а собственным неустройством в этой взбаламученной жизни. Леонид Добычин писал о тех, кого в старые времена называли обычным русским словом мещане, которое с легкой руки "буревестника советской литературы" Максима Горького приобрело бранный, уничижительный оттенок. Писал в необычной, остраненной манере, почти избегая придаточных предложений и цветистых метафор.

Единственным писателем, кого он выделял среди современников, был Юрий Тынянов . Кстати, Тынянову принадлежала блестящая пародия на Добычина, в которой была ярко схвачена его ни на кого не похожая писательская манера.

В "ЭТОЙ" ЛИТЕРАТУРЕ ЛЕОНИД ДОБЫЧИН оставался таким же одиноким, как и Андрей Платонов , - он не мог себя переделать или переиначить, для этого необходимо было не просто вывернуться наизнанку, но изменить собственной природе, и даже более того - переделать свой писательский состав, а это для него было невозможно и потому равносильно смерти. Он не имел ни учителей, ни учеников. Он создал собственный ни на кого не похожий стиль. Он создал свой особый, несколько странный добычинский мир, в котором плакали и смеялись, радовались маленьким радостям жизни и огорчались мелким житейским неурядицам, в конце концов, жили и умирали - но делали это по-добычински. Такой писатель просто по определению был чужд советской литературе и не мог уцелеть на советской земле. И Добычин, судя по всему, это хорошо понимал - нельзя быть нормальным человеком в сумасшедшем доме.

В 1931 году у него выходит в свет вторая книга рассказов "Портрет". Некто Осип Резник разражается в "Литературной газете" статьей "Позорная книга":

"Шестнадцать истерик (рассказов) этой позорной книги представляют, собственно говоря, разговоры ни о чем. Купола, попы, дьяконы, ладан, церковная благодать, изуверство, увечные герои и утопленники наводняют эту книгу... Вся книга - опошление лозунгов революции...

По улицам Ленинграда проходят различные люди, большинство из них здоровые: жизнерадостные и энергичные строители социализма, но автор пишет: "Толкались мошки". Прибавим - они неоднократно толкались и продолжают толкаться в советскую литературу, проникая сквозь плохо прикрытые двери некоторых издательств.

Товарищи ленинградцы, проверьте дверные замки и установите необходимую охрану".

А вскоре газета "Правда" откроет широкомасштабную кампанию - на всю страну и оповестит мир, всех художников и нехудожников, что в Советском Союзе "сумбур вместо музыки" не пройдет и что главным врагом текущего момента в искусстве первой страны победившего социализма является формализм.

ЛЕОНИД ДОБЫЧИН ПОКОНЧИЛ С СОБОЙ на следующий день после собрания ленинградских советских писателей. Для этого он избрал столь же необычный способ, сколь необычными, не вписывающимися в насаждаемую сверху скучную и однообразную литературу были его произведения. Он не застрелился, не повесился, не бросился под проходящий по Невскому дребезжащий трамвай - он утопился. В холодных мартовских водах известной реки. " А город от воды ополоумел..."

После него осталось только одно письмо, написанное перед уходом Николаю Чуковскому, в котором он просил друга рассчитаться с его долгами после получения причитавшегося ему гонорара.

Письмо заканчивалось такими словами: " А меня не ищите, я отправляюсь в далекие края".

"Через две недели, - вспоминает Вениамин Каверин , - Чуковские получили письмо из Брянска от матери Леонида Ивановича. Она писала, что он прислал ей, без единого слова объяснения, свои носильные вещи. "Умоляю вас, сообщите мне о судьбе моего несчастного сына".

Леонид Иванович Добычин - русский советский писатель.

Родился 5 (17) июня 1894 года в городке Люцин, Витебская губерния, в семье уездного врача Ивана Андриановича Добычина (1855-1902), в 1896 году переведённого на службу в Двинск (ныне Даугавпилс, Латвия). Мать будущего писателя, Анна Александровна, окончила Петербургский повивальный институт и была известной в Двинске акушеркой. У Леонида было два младших брата и две сестры.

Учился в Двинском реальном училище. В 1911 году поступил на Экономическое отделение Петербургского политехнического института, в котором числился, так и не окончив, до июня 1917 года. Весной 1918 года переселился в Брянск. Работал учителем, статистиком.

Первые попытки профессиональной литературной деятельности относятся к началу 1924 года, когда Л. Добычин посылает в Ленинград Михаилу Кузмину рукописный сборник из пяти рассказов «Вечера и старухи». Кузмин начинающему автору не ответил, и 12 августа 1924 года Добычин отправляет в ленинградский журнал «Русский современник» два рассказа - «Встречи с Лиз» и «Козлова»; первый из них сразу же печатается Чуковским , второй напечатать не успевают по причине закрытия последнего из частных литературных журналов властями.

С осени 1925 года начинаются регулярные поездки Л. Добычина из Брянска в Ленинград. В это время он знакомится с семьёй Чуковских, позднее в круг общения попадают также Слонимский , Гор , Каверин , Степанов , Рахманов , Тагер , Тынянов , Шварц , Шкапская и Эрлих.

Рассказы Л. Добычина редко, но регулярно печатаются в журналах. Из писем Добычина видно, что, отправив готовую рукопись, он вдогонку ей постоянно слал поправки - с целью улучшения слога. Получив отказ, а чаще даже намёк на возможный отказ по цензурным соображениям, он тут же принимался за смягчение острых, по его мнению, мест.

В 1927 году выходит сборник из девяти рассказов «Встречи с Лиз», четыре года спустя - второй сборник «Портрет» (1931), в который вошли все рассказы из предыдущего сборника и семь новых. Ранее изданные рассказы были заново отредактированы автором, два из них получили новые названия. В 1933 году Добычиным был подготовлен для печати третий сборник - «Матерьял», так и оставшийся не опубликованным при жизни. Старые произведения подверглись здесь некоторой стилистической правке, совершенствованию с точки зрения накопившего опыт писателя. А вместе с тем, постоянно нуждаясь, он старался сделать книгу более проходимой и подвергал её дополнительной политической редактуре.

В рассказах Л. Добычина изображается столкновение «бывшего» мира с послереволюционной действительностью; новеллам свойственен антипсихологизм, лирический подтекст.

В 1935 году увидела свет последняя прижизненная книга Добычина - небольшой по объёму роман «Город Эн», основой повествования в котором являются воспоминания героя о детстве. Произведение не привлекло внимания цензоров и было подписано к печати без проблем. Однако именно оно послужило поводом разнузданной травли писателя на состоявшейся в Ленинграде в конце марта - начале апреля 1936 года литературной дискуссии «О борьбе с формализмом и натурализмом».

После погромного собрания 25 марта 1936 года в Ленинградском Союзе писателей посередине дискуссии Добычин исчез: скорее всего, он покончил жизнь самоубийством, хотя документально это не доказано. Дата смерти, указываемая в справочниках и энциклопедиях, не может считаться достоверно установленной.

Имя Л. Добычина было надолго забыто. Переиздавать писателя начали только с началом перестройки в СССР, в 1989 году.

2 сентября 2012 года на православном кладбище Даугавпилса открыт памятник Леониду Добычину - чёрная мраморная доска в виде раскрытой книги, на одной из страниц которой размещался портрет писателя, - установленный у могилы его отца.

Примечание к биографии:

На изображениях:

1) Фотография Л. Добычина 1934 г.

2) Карандашный автопортрет писателя 1925 г.

3) Памятник Л. Добычину в Даугавпилсе.

Леонид Иванович Добычин

Добычин Леонид Иванович - прозаик.

Отец - врач, мать - акушерка. Добычин учился в реальном училище Двинска (Даугавпилс), куда Добычины переехали в 1896, в 1911 поступил на экономическое отделение Петербургского политехнического института, но не окончил его, часто отлучаясь в Двинск.

В 1915-16 участвует в статистико-экономическом обследовании Областного Войска Донского, затем в обследовании устья реки Сыр-Дарья.

В 1916-17 Добычин заведует Статистическим бюро по делам бумажной промышленности в Петрограде.

21 июня 1917 подает прошение об отчислении из политехнического института. Сведений об ориентации Добычин во время революции нет.

Весной 1918 Добычин приезжает в Брянск, куда переселилась его семья. Летом он работает учителем на «курсах для переэкзаменовочников», затем служит в Губстатбюро и других учреждениях Брянска «статистиком-экономистом».

Первые попытки профессиональной литературной деятельности Добычин относятся к началу 1924, когда он посылает в Ленинград М.А.Кузмину рукописный сборник из 5 рассказов «Вечера и старухи». Помимо отвращения к идеологизированной эстетике, Добычина сближают с Кузминым и некоторые черты характера: он, например, не имел детей, никогда не был женат, а судя по его прозе и письмам, к женским нарядам испытывал любопытство более устойчивое, чем к самим дамам. В этом пункте он напоминает не одного Кузмина, но и Гоголя, влияние которого на его прозу общепризнанно.

12 авг. 1924 Добычин отправляет в ленинградский ж. «Русский современник» два рассказа - «Встречи с Лиз» и «Козлова»; первый из них сразу же печатается К.И.Чуковским (1924. №4).

С 1925 начинаются регулярные поездки Добычин из Брянска в Ленинград. Однако любые коллективистские формы человеческого общежития оказались ему противопоказанными, доминантой его судьбы всегда оставалось одиночество. Поразительно, какую картину рисует ему воображение, когда речь заходит об обложке его собственной книги: «Жалкая гостиная (без людей)» (Письмо И.И.Слонимской от 4 июня 1930).

Вполне корректно бытующее сравнение Добычина с Дж.Джойсом. У обоих писателей их вне-конфессиональная редуцированная религиозность - знак сыновней оставленности, покинутости. В их «одиссеях» ближайший автору герой - обездоленный сын, Телемак,- в омерзительном мире «взрослых женихов», чей удел нравственный паралич. А в общении с паралитиками уже безразлично - добрые они или злые. Едва ли не в этом омерзении кроется разгадка добычинских и джойсов-ских сюжетов, индифферентных по отношению к номинации «доброго» и «злого». Во всяком случае - сюжетов главной книги Добычин «Город Эн» (1935) и ближайших к ней по образному строю «Дублинцев». В такой ситуации художник выбирает нейтральную позицию «хроникера». «Особенностью хроники (летописи),- говорит по поводу «Города Эн» Ю.К.Щеглов,- является то, что события в ней не обязаны складываться в какие-нибудь известные конфигурации, иметь развитие, кульминацию, развязку и т.п. (Щеглов Ю. - С.27). При этом «летописность» Добычина не есть плод каких-либо стремлений к архаизации стиля. Она удобна как раз для решения современных художественных задач, и прежде всего - для замены традиционного в беллетристике фабульного построения сюжета монтажом, на что обращают внимание большинство исследователей стилистики Добычина. Восходящую к «монтажным» открытиям Флобера в «Госпоже Бовари» «летописность» Добычин особенно утвердило знакомство с кинематографом. Смысловой единицей прозы Добычина стал «абзац-кадр», «...редкие комментарии, реплики и лозунги сомнительного типа... совершенно очевидно по функции своей напоминают титры» (Фёдоров Ф.П. // Вторые Добычинские чтения. С.53, 57).

Психологически метод Добычин обоснован установкой на «инфантилизм», противопоставленный в своей дискретности моноритму «взрослого» сознания. Добычин предпочитает все, что не успело окостенеть. Отсюда тяга прозаика к водной стихии как источнику жизни (В.В.Ерофеев). Этот ведущий образ у Добычин амбивалентен, связан с мотивом исчезновения, растворения, небытия. Писатель понимает смерть как развоплощение жизни, а не как окоченение, обызвествление. Зыбкий «портрет художника в юности» для Добычин, как и для Джойса, загадочнее и пленительнее любых канонизированных типов. Когда в Добычине настойчиво ищут обличителя, продолжателя Н.Щедрина или завершителя сологубовского «Мелкого беса», то нужно, по крайней мере, учитывать, что это какой-то необычайно грустный «Щедрин» и едва ли не простодушный «Сологуб».

В прозе Добычина верх берет печаль, а не сатира. Из чего не следует, что к «страшному миру» он был слеп или глух. С первых же литературных шагов он все прекрасно понимал - и про «Начальников», и про «Цензуру» (подобные «опасные» слова Добычин с саркастической почтительностью неизменно пишет с заглавных букв). Но «обличительство» его состояло в том, что он как бы не замечал предмет обличения, лишал его чести быть персонифицированным, описывал как мертвую природу. Буквально писал «натюрморты» на поле брани и воплей: «Сегодня день скорби, и базар утыкан флагами, как карта театра войны, какими обладали иные семейства». Это написано 21 янв. 1926, т.е. во вторую годовщину со дня смерти В.И.Ленина. Точно так же он «не заметил» в своей прозе никаких Больших Людей, никаких Больших Идей. «Не заметил» и саму советскую власть. В добычинском отстранении от господствующих фантомов вся философская соль его работы: поставить в центр художественных интересов такого человека, который в данную эпоху глядит особенно малым и ничтожным существом. Здесь сказывается прямая честь писателя: оставить в стороне персонажей, на которых время смотрит снизу вверх.

К осени 1925 относится первая неудачная попытка Добычина переселиться в Ленинград. В это время он знакомится с семейством Чуковских и через него с несколькими писателями. Круг литературного общения Добычина в дальнейшем не расширяется. В него входят Чуковские, Слонимские, Г.С.Гор, В.А.Каверин, Н.Л.Степанов, Л.Н.Рахманов, Е.М.Тагер, Ю.Н.Тынянов, Е.Л.Шварц, М.М.Шкапская, В.И.Эрлих.

В 1927 в ленинградском издательстве «Мысль» выходит его первый сборник «Встречи с Лиз». Следующий сборник рассказов «Портрет» появляется в конце 1930 (в выходных данных - 1931). В 1933 прозаиком подготовлен, но не издан сборник «Матерьял», в котором также предполагалось использовать уже печатавшиеся тексты. При скрупулезной тщательности литературной отделки Добычина оставляет свои произведения «открытыми». В т.ч. и создававшийся несколько лет роман из провинциальной жизни «Город Эн» (к 1934 Добычин написал 34 главы, как бы обещая на каждый следующий год еще по эпизоду).

Установка Добычина такова: книгу всякий раз можно монтировать заново - главное в ней добротность, качественность материала. Важна исходная чистота, открытые самим автором «первоэлементы» искусства, его «монады». Добычин установил, что жизнь, увиденная на расстоянии вытянутой руки, и есть та самая субстанция, которую следует в первую очередь соотносить с мировой гармонией и мировыми катаклизмами.

Не любивший «претензий на обобщения», Добычин как художник искал индивидуальное и неповторимое, отказываясь от «общего плана» истории и жизни. Вряд ли его стоит характеризовать «страстным, язвительным, острым обличителем мещанства», как видит дело безусловно признававший его талант В.А.Каверин. Не мещанство обличал Добычин, а печалился о человеке как таковом. О том, что растерян и наг стоит он перед лицом истории.

До 1934 Добычин жил «несостоявшимся событием» переезда в Ленинград. Один из его исследователей полагает даже, что и вся его проза - «Рассказ о несостоявшемся событии» и в этом пункте очень близка к Чехову (Неминущий А.В. // Первые Добычинские чтения. С.50-51). Близость эта несомненна, и добычинский город Эн - не только реми-иисценция из «Мертвых душ», но и из чеховской «Степи», начинающейся с отъезда мальчика из уездного города N. Приехавший из подобного же уезда в Ленинград, Добычин надеялся избавиться от тоски. «А мне очень скучно ни с кем не разговаривать»,- писал он М.Л.Слонимскому.

В 1934 Добычин получил от СП комнату в коммунальной квартире (Мойка, 62). Ее обстановка - зловеще реализованная метафора сочиненного автором для самого себя упоминавшегося эскиза обложки. Бывавший у Добычин в последний год его жизни А.Л.Григорьев вспоминает: «Комната у него была совершенно пустая. Я сидел на ящике. Происходил как бы литературный вечер. Пришло человек десять» (Звезда. 1993. №10. С.147). Вероятнее всего, находился среди присутствовавших и добычинский сосед по квартире А.П.Дроздов, «Шурка», последняя и напрасная надежда писателя. Ему посвящен «Город Эн», его имя Добычин поставил рядом со своим перед рассказом «Дикие», и о его детстве написана последняя вещь писателя - повесть «Шуркина родня». Впервые в добычинской прозе герой - отрок Шурка - «эволюционирует» в ходе повествования - и явно не в лучшую сторону. Описанная в «Шуркиной родне» глухая провинциальная жизнь бурных военных и революционных лет к добрым делам не склоняет никого из персонажей. Заканчивается эта история просто: «Шурка подумал и решил, что нужно снова идти в жулики». Невозможно отделаться от ощущения, что дружба с молодым Дроздовым лишь подчеркивает безрадостное добычинское одиночество.

В литературной атмосфере дышать, впрочем, было не легче. При жизни Добычина пресса отозвалась о нем доброжелательно на трех страничках (Н.Л.Степанов). Другие рецензенты не стесняли себя ни в объеме, ни в выражениях: «Позорная книга» «Об эпигонстве», «Пустословие» и т.п.

Особенно досталось «Городу Эн». А между тем лейтмотив этого романа -человеческая потребность в дружбе и душевном общении. Что все это невозможно в совр. жизни, что полная открытость иллюзорна и ведет к драме - об этом еще только начинает смутно догадываться маленький его герой. Осязаемо воссозданный, разваливающийся, абсурдно дискретный мир романа есть проекция этой впервые нащупываемой становящимся детским сознанием трагедии. Мальчик из «Города Эн» показан в мгновение, когда он судорожно изыскивает последние возможности осуществить бесценное желание прорваться внутренне от одной личности к другой, цепляется то за наполовину воображаемого друга, то за Манилова с Чичиковым: «Слыхал ли ты, Серж, будто Чичиков и... Манилов - мерзавцы? Нас этому учат в училище. Я посмеялся над этим». Вот ведь в чем согревающий, теплящийся мотив этой частной, маленькой человеческой жизни: нет в ней никаких героев, никаких Больших Людей, так не отбирайте хоть и последних, «черненьких», говоря словами того же Гоголя.

Что же было делать этому писателю, когда даже известные люди, понимавшие в глубине души оригинальность и существенность не ко двору пришедшихся художественных замыслов Добычин, говорили: «Добычину надо бежать от своей страшной удачи» (К.А.Федин).

Не один Федин должен был испугаться, когда Добычина в разгар декларируемых побед Большого Искусства показал, что «уродливое», «одномерное» существование «маленького человека» - по-прежнему «вечная тема» русской прозы.

Добычин, в отличие от многих достойных писателей 1920-30-х, репрессиям не подвергался. Но судьба этого писателя по-настоящему ужасна: его одного из первых уничтожали у всех на виду. Уничтожали собратья по перу. Обстоятельства последних месяцев жизни Добычин очень похожи - по справедливой мысли В.С.Бахтина - на зловещую репетицию драмы, разыгранной в ленинградской литературной жизни через 10 лет в связи с постановлением ЦК «О журналах "Звезда" и "Ленинград"».

Вслед за статьей «Правды» от 28 янв. 1936 «Сумбур вместо музыки» на веренице литературных обсуждений и собраний Добычин оказался в Ленинграде главной мишенью - и как «формалист», и как «натуралист». 25 марта Добычин отверг обвинения в Доме писателей одной фразой: для него «неожиданно и прискорбно», что его книга признана «классово враждебной». И сразу же ушел. Собрания, на которых его клеймили, продолжались и дальше: 28 и 31 марта, 3, 5, 13 апр. Добычина на них не было и, судя по всему, быть не могло. Он исчез.

В ночь с 25 на 26 марта с Добычиным разговаривала Марина Чуковская, 26-го днем - В.А.Каверин. Последняя фраза его письма (Николаю Чуковскому): «А меня не ищите - я отправляюсь в далекие края». Тайный осведомитель «Морской» заявил в НКВД, что 28 марта в 11 ч. 30 мин. Добычин покинул свою квартиру, отдав ему ключи и сказав, что больше в нее не вернется.

Начиная с 28 марта Добычин ни живым ни мертвым никто не видел. Его стали искать после встревоженного письма матери из Брянска. Обратились в Дом писателя. По распространенной Начальниками версии, почерпнутой из донесений тайных информаторов, Добычин «уехал в Лугу».

Безнадежность случая Добычин состояла в том, что он погиб, противостоя всей «литературной общественности», а не только Начальникам. «Вопрос "За что вы его убили?" - говорит Каверин,- витал в воздухе Дома писателя. По чести он должен был бы звучать иначе: "За что мы его убили?"».

А.Ю.Арьев

Использованы материалы кн.: Русская литература XX века. Прозаики, поэты, драматурги. Биобиблиографический словарь. Том 1. с. 629-632.

Далее читайте:

Русские писатели и поэты (биографический справочник).

Сочинения:

Встречи с Лиз. Л., 1927;

Портрет. Л., 1931;

Город Эн. М., 1935;

Избранная проза: в 2 т. Нью-Йорк, 1984;

Город Эн: рассказы. М., 1989;

Расколдованный круг: Василий Андреев, Николай Баршев, Леонид Добычин. Л., 1990;

Полное собрание сочинений и писем. СПб., 1999.

Литература:

Степанов Н. Встречи с Лиз: [рец.] // Звезда. 1927. №11;

Степанов Н. Город Эн: [рец.] // Литературный современник. 1936. №2;

Каверин В. Леонид Добычин // Эпилог. М., 1989;

Гор Г. На канале Грибоедова, 9 // Пять углов. Л., 1983;

Чуковская М. Одиночество // Огонек. 1987. №12;

Бахтин В. Судьба писателя Л.Добычина // Звезда. 1989. №9;

Агеев А. Скепсис и надежда Леонида Добычина // Новый мир. 1990. №7;

Ерофеев В. Поэтика Добычина, или Анализ забытого творчества // В лабиринте проклятых вопросов. М., 1990;

Щеглов Ю. Заметки о прозе Леонида Добычина // Литературное обозрение. 1993. №7,8;

Первые Добычинские чтения. Даугавпилс, 1991;

Вторые Добычинские чтения. Даугавпилс, 1994;

Писатель Леонид Добычин. СПб., 1996;

Добычинский сб.: Вып. 3. Даугавпилс, 1998;

Добычинский сб. 2. Даугавпилс, 2000;

Добычинский сб. 3. Даугавпилс, 2001.

Леонид Иванович Добычин - советский писатель. Годы жизни - 1894-1936. В 1894 году 5 (17) июня в Люцине, Витебская губерния берет свое начало биография Добычина Л.И. Родился будущий писатель в семье врача Добычина Ивана Андриановича (1855-1902), которого в 1896 году забрали на службу в Двинск (в наше время Даугавпилс). Его матерью была известная на весь Двинск акушерка. Она окончила повивальный институт в Петербурге. В семье еще было 2 мальчика и 2 девочки.

Добычин обучался в реальном училище Двинска. В 1911 году он поступил в политехнический институт Петрограда и через 5 лет окончил его. В 1918 г. Леонид переехал в Брянск, стал работать учителем и статистиком. К осени 1925 г. причисляется его неудачная попытка переселиться в Ленинград. В этот период Леонид Иванович познакомился с семьёй Чуковских, позднее он расширил свой круг общения Кавериным, Слонимским, Гором, Степановым, Тагером, Рахмановым, Шварцем, Эрлихом, Тыняновым, Шкапской.

Прижизненная книга Добычина Л.И. под названием «Город Эн» (1935) стала последним творением писателя. Она не приковала внимания цензоров, но послужила поводом для травли творца на литературной дискуссии в 1936 году в конце марта. Тема дискуссии - «О борьбе с формализмом и натурализмом». После погромной критики 25 марта в Ленинградском Союзе писателей Добычин вышел посередине диспута. Некоторые историки считают, что Леонид Иванович покончил жизнь самоубийством, но документального подтверждения не имеется.

Творческая биография Добычина Леонида Ивановича

Творческий дебют писателя состоялся в 1924 году посредством цикла рассказов в ленинградском журнале под названием «Русский современник». В сборниках «Встречи с Лиз» - 1927 и «Портрет» - 1931 показывается столкновение «прошлого» мира с действительностью после революционных событий. Данным новеллам характерен лирический подтекст, антипсихологизм. В последнем романе «Город Эн» (1935 год) основой для написания послужили детские воспоминания автора.

Только в 1989 году начали переиздавать писателя. Образ Добычина достаточно явный в художественной литературе.

Писатель О. Юрьев в 2012 году опубликовал рассказ - своеобразную версию событий, потянувшихся за исчезновением Леонида Ивановича в 1936 году. Произведение написано в облике не отправленной Добычиным весточке Корнею Чуковскому. Согласно «найденной рукописи» писатель разыграл самоубийство, позже устроившись на работу в колхоз «Шушары» под другим именем.

Войну он провёл в Пушкине под оккупацией, незадолго до окончания военных действий был вывезен немецкими солдатами. После войны отбывал срок в Экибастузе, а потом вернулся в колхоз «Шушары». В рассказе присутствуют подлинные лица, в том числе Филистинкий.

В июне 2012 года в Даугавпилсе объявили сбор средств на установку памятника талантливому писателю в ограде могилы отца Добычина на православном кладбище. Минимальное пожертвование составляло 50 сантим. Обращение о помощи было размещено в городских газетах. 2012 года, 17 июня в день рождения Добычина были возложены цветы на могиле его отца.

В Даугавпилсе регулярно проходят с 1991 года Добычинские чтения в местном университете и выходят разнообразные доклады на этих чтениях.

Памятник Добычину Леониду Ивановичу открыт 2012 года, 2 сентября.

Обращаем Ваше внимание, что в биографии Добычина Леонида Ивановича представлены самые основные моменты из жизни. В данной биографии могут быть упущены некоторые незначительные жизненные события.

Леонид Добычин. Гений места…. Леонид добычин - город эн