Словосочетания «высокая (или строгая) литература», «литературный верх» не обладают полнотой смысловой определенности. Вместе с тем они служат логическому выделению из всей «литературной массы» (включающей в себя и конъюнктурные спекуляции, и графоманию, и, по выражению американского ученого, «пакостную литературу», какова порнография) той ее части, которая достойна уважительного внимания и, главное, верна своему культурно-художественному призванию. Некий «пик» этой литературы («высокой») составляет классика–та часть художественной словесности, которая интересна и авторитетна для ряда поколений и составляет «золотой фонд» литературы.
Слово «классический» (от лат . classicus – образцовый) используется искусствоведами и литературоведами в разных значениях: классики как писатели античности противопоставляются авторам Нового времени, а представители классицизма (тоже именуемые классиками) – романтикам; в обоих этих случаях за словом «классический» стоит представление о порядке, мере, гармонии. В этом же смысловом русле литературоведческий термин «классический стиль», который связывается с представлением о гармонической цельности и мыслится как своего рода ориентир для каждой национальной литературы (в русской словесности классический стиль наиболее полно воплощен в творчестве Пушкина).
В словочетании же художественная (или литературная) классика содержится представление о значительности, масштабности, образцовости произведений. Писатели-классики – это вечные спутники человечества. Литературная классика являет собой совокупность произведений первого ряда . Она, как правило, опознается лишь извне, со стороны, из другой, последующей эпохи. Классическая литература (и в этом ее суть) активно включена в межэпохальные (трансисторичекие) диалогические отношения.
Поспешное возведение автора в высокий ранг классика рискованно и далеко не всегда желательно, хотя пророчества о будущей славе писателей порой оправдываются (вспомним суждения Белинского о Лермонтове и Гоголе). Говорить, что тому или иному современному писателю уготована судьба классика, подобает лишь предположительно, гипотетически. Автор, признанный современниками, – это лишь «кандидат» в классики. Вспомним, что предельно высоко оценивались в пору их создания произведения не только Пушкина и Гоголя, Л. Толстого и Чехова, но и Н.В. Кукольника, С.Я. Надсона, В.А. Крылова (популярнейшего драматурга 1870–1880-хгодов). Кумиры своего времени – еще не классики. Бывает (и примеров тому немало), что «появляются литераторы, которые художественно-неосмысленным мнением и беспредметно-обывательским вкусом публики поднимаются на несоответственную и не принадлежащую им высоту, при жизни объявляются классиками, помещаются неосновательно в пантеон национальной литературы и затем, иногда еще при жизни (если они живут долго) – бледнеют, отцветают, стушевываются в глазах новых подрастающих поколений». Вопрос о том, кто достоин репутации классика, как видно, призваны решать не современники писателей, а их потомки.
Границы между классикой и «неклассикой» в составе строгой литературы прошлых эпох размыты и изменчивы. Ныне не вызовет сомнений характеристика К.Н. Батюшкова и Б.А. Баратынского как поэтов-классиков, но долгое время эти современники Пушкина пребывали во «втором ряду» (вместе с В.К. Кюхельбекером, И.И. Козловым, Н.И. Гнедичем, заслуги которых перед отечественной словесностью бесспорны, но размах литературной деятельности и популярность у публики не так уж велики).
Вопреки широко бытующему предрассудку художественная классика отнюдь не является некой окаменелостью. Жизнь прославленных творений исполнена нескончаемой динамики (при всем том, что высокие репутации писателей сохраняют стабильность). «Каждая эпоха, –писал М.М. Бахтин, –по-своему переакцентирует произведения ближайшего прошлого. Историческая жизнь классических произведений есть, в сущности, непрерывный процесс их социально идеологической переакцентуации». Бытование литературных произведений в большом историческом времени сопряжено с их обогащением. Их смысловой состав способен «расти, досоздаваться далее»: на «новом фоне» классические творения раскрывают «все новые и новые смысловые моменты».
При этом прославленные творения прошлого в каждый отдельный исторический момент воспринимаются по-разному, нередко вызывая разногласия и споры. Вспомним широчайший диапазон трактовок пушкинского и гоголевского творчества, разительно не похожие одна на другую интерпретации трагедий Шекспира (в особенности «Гамлета»), бесконечно разнообразные прочтения образа Дон Кихота или творчества И.В. Гете с его «Фаустом», чему посвящена знаменитая монография В.М. Жирмунского. Бурю обсуждений и споров вызвали в XX в. произведения Ф.М. Достоевского, в особенности–образ Ивана Карамазова.
Пребывание литературы в большом историческом времени отмечено не только обогащением произведений в сознании читателей, но и серьезными «смыслоутратами». Для бытования классики неблагоприятны, с одной стороны, авангардистское небрежение культурным наследием и произвольная, искажающая модернизация прославленных творений – их прямолинейное осовременивание, с другой стороны – омертвляющая канонизация, догматическая схематизация авторитетных произведений как воплощений окончательных и абсолютных истай (то, что называют культурным классицизмом ). Подобная крайность в отношении классики неоднократно оспаривалась.
В составе литературной классики различимы авторы, которые обрели всемирную непреходящую значимость (Гомер, Данте, Шекспир, Гете, Достоевский), и национальные классики – писатели, имеющие наибольшую авторитетность в литературах отдельных народов (в России это плеяда художников слова, начиная с Крылова и Грибоедова, в центре которой – Пушкин).
Классическая литература - корпус произведений, считающихся образцовыми для той или иной эпохи.
Понятие классики в литературе складывалось в три последних столетия античности : оно обозначало определённую категорию писателей, которые по не всегда ясным причинам (в силу древности или авторитета в глазах просвещённых людей) считались достойными служить образцами и наставниками во всём, что касается владения словом и получения знаний. Первым классическим автором, безусловно, считался Гомер . «Одиссея » и «Илиада » уже в классический период развития Греции (V в. до н. э.) считались недостижимой драматической вершиной (понятие «драмы» у древних греков было практически тождественно понятию литературы в целом). В V-VIII веках н. э. сложился канонический список auctores (буквально: «поручителей»), обладающих auctoritas , - текстов, определявших нормы и теории, что передавались в процессе обучения. Канон этот не был абсолютно незыблемым; однако в разных школах он варьируется минимально, и ядро его остаётся постоянным. По мере приближения к XIV веку возникает тенденция к расширению списка. Наряду с поэтами и прозаиками эпохи Августа в эти перечни включаются писатели более поздних эпох, а также представители язычества и христианства IV, V, а иногда и VI и VIII веков. Все эти «авторы » служат общим, как бы обезличенным достоянием; их постоянно цитируют, им подражают, их разрезают на сентенции , к ним сочиняют глоссы .
Современный смысл понятия «классическая литература» уходит корнями в Эпоху Возрождения, когда в процессе секуляризации европейской культуры писатели обратили своё внимание на античных авторов. Результатом этого явилась эпоха классицизма в литературе, во время которой писатели подражали греческим драматургам, прежде всего Эсхилу , Софоклу и Эврипиду . Канон классической драмы описан в работе Николя Буало «Поэтическое искусство». С тех пор в узком смысле слова «классическая литература» означает всю античную литературу. В широком смысле слова понятие «классический» стало употребляться по отношению к любому произведению, которое задало канон для своего жанра. Так появилась классика романтизма (Байрон), классика модернизма (Пруст , Джойс), классика массового романа (Дюма), и так далее.
Напишите отзыв о статье "Классическая литература"
Отрывок, характеризующий Классическая литература
– Бывает с тобой, – сказала Наташа брату, когда они уселись в диванной, – бывает с тобой, что тебе кажется, что ничего не будет – ничего; что всё, что хорошее, то было? И не то что скучно, а грустно?
– Еще как! – сказал он. – У меня бывало, что всё хорошо, все веселы, а мне придет в голову, что всё это уж надоело и что умирать всем надо. Я раз в полку не пошел на гулянье, а там играла музыка… и так мне вдруг скучно стало…
– Ах, я это знаю. Знаю, знаю, – подхватила Наташа. – Я еще маленькая была, так со мной это бывало. Помнишь, раз меня за сливы наказали и вы все танцовали, а я сидела в классной и рыдала, никогда не забуду: мне и грустно было и жалко было всех, и себя, и всех всех жалко. И, главное, я не виновата была, – сказала Наташа, – ты помнишь?
– Помню, – сказал Николай. – Я помню, что я к тебе пришел потом и мне хотелось тебя утешить и, знаешь, совестно было. Ужасно мы смешные были. У меня тогда была игрушка болванчик и я его тебе отдать хотел. Ты помнишь?
– А помнишь ты, – сказала Наташа с задумчивой улыбкой, как давно, давно, мы еще совсем маленькие были, дяденька нас позвал в кабинет, еще в старом доме, а темно было – мы это пришли и вдруг там стоит…
– Арап, – докончил Николай с радостной улыбкой, – как же не помнить? Я и теперь не знаю, что это был арап, или мы во сне видели, или нам рассказывали.
– Он серый был, помнишь, и белые зубы – стоит и смотрит на нас…
– Вы помните, Соня? – спросил Николай…
– Да, да я тоже помню что то, – робко отвечала Соня…
– Я ведь спрашивала про этого арапа у папа и у мама, – сказала Наташа. – Они говорят, что никакого арапа не было. А ведь вот ты помнишь!
– Как же, как теперь помню его зубы.
– Как это странно, точно во сне было. Я это люблю.
– А помнишь, как мы катали яйца в зале и вдруг две старухи, и стали по ковру вертеться. Это было, или нет? Помнишь, как хорошо было?
– Да. А помнишь, как папенька в синей шубе на крыльце выстрелил из ружья. – Они перебирали улыбаясь с наслаждением воспоминания, не грустного старческого, а поэтического юношеского воспоминания, те впечатления из самого дальнего прошедшего, где сновидение сливается с действительностью, и тихо смеялись, радуясь чему то.
Соня, как и всегда, отстала от них, хотя воспоминания их были общие.
В переводе с латинского языка слово «классический» (classicus) означает «образцовый». Из этой сути слова исходит то, что литература, именуемая классической, получила это «имя» благодаря тому, что представляет собой некий ориентир, идеал, в русле которого стремится двигаться литературный процесс на каком-то определенном этапе своего развития.
Взгляд из современности
Возможно несколько вариантов. Из первого следует то, что классикой признаются произведения искусства (в данном случае литературные) на момент рассмотрения относящиеся к предшествующим эпохам, чей авторитет был проверен временем и остался незыблем. Так в современном обществе расценивается вся предшествующая литература вплоть до 20 века включительно, при этом в культуре России, например в основном под классикой подразумевается искусство именно 19 века (поэтому он и почитается как «Золотой век» русской культуры). Литература эпохи Возрождения и Просвещения вдохнули новую жизнь в античное наследие и избрали образцом произведения исключительно античных авторов (уже термин «Возрождение» говорит сам за себя – это «возрождение» античности, обращение к ее культурным достижениям), ввиду обращения к антропоцентрическому подходу к миру (что являлось одной из основ мировоззрения человека античного мира).В другом случае могут стать «классическими» уже в эпоху их создания. Авторов таких произведений принято именовать «живыми классиками». В их числе можно указать А.С. Пушкина, Д. Джойса, Г. Маркеса и пр. Обычно после такого признания наступает своеобразная «мода» на новоиспеченного «классика», в связи с чем появляется огромное количество произведений подражательного характера, которые в свою очередь причислить к классическим нельзя, поскольку «следовать образцу» не значит копировать его.