Императрица
Елизавета Петровна крайне удивила лекарей, когда за полминуты до смерти
поднялась на подушках и, как всегда, грозно, спросила: "Я что, все еще
жива?!". Но, не успели врачи испугаться, как все исправилось само собой.
Граф Толстой последнее, что произнес на смертном одре: "Мне бы цыган услышать - и ничего больше не надо!"
Композитор Эдвард Григ: "Ну что ж, если это неизбежно...".
Павлов: "Академик Павлов занят. Он умирает".
Знаменитый натуралист Ласепед отдал распоряжение сыну: "Шарль, напиши крупными буквами слово КОНЕЦ в конце моей рукописи".
Физик Гей-Люссак: "Жаль уходить в такой интересный момент"
Дочь Людовика XV Луиза: "Галопом в небеса! Галопом в небеса!"
Виктор Гюго: "Я вижу черный свет...".
Юджин О`Нейл, писатель: "Я так и знал! Я так и знал! Родился в отеле и... черт побери... умираю в отеле".
Джордж Байрон: "Ну, я пошел спать".
Людовик XIV кричал на домочадцев: "Чего вы ревете? Думали, я бессмертен?"
Отец
диалектики Фридрих Гегель: "Только один человек меня понимал на
протяжении всей жизни... А в сущности... и он меня не понимал!".
"Подождите
минуточку". Это сказал Папа Римский Александр VI. Все так и сделали,
но, увы – ничего не получилось, папа все-таки скончался.
Вацлав Нижинский, Анатоль Франс, Гарибальди перед смертью прошептали одно и то же слово: "Мама!"
Еврипид,
который, по слухам, был просто в ужасе от близкой кончины, на вопрос,
чего может бояться в смерти такой великий философ, ответил: "Того, что я
ничего не знаю".
Умирая, Бальзак вспоминал одного из персонажей своих рассказов, опытного врача Бианшона: "Он бы меня спас...".
Петр Ильич Чайковский: "Надежда!.. Надежда! Надежда!.. Проклятая!"
Михаил Романов перед казнью отдал палачам свои сапоги: "Пользуйтесь, ребята, все-таки царские".
Шпионка-танцовщица Мата Хари послала целящимся в нее солдатам воздушный поцелуй: "Я готова, мальчики".
Философ Иммануил Кант произнес перед самой смертью всего одно слово: "Достаточно".
Один из братьев-кинематографистов, 92-летний О. Люмьер: "Моя пленка кончается".
Ибсен, пролежав несколько лет в немом параличе, привстав, сказал: "Напротив!" - и умер.
Надежда Мандельштам - своей сиделке: "Да ты не бойся".
Александр Блок: "Россия съела меня, как глупая чушка своего поросенка"
Сомерсет Моэм: "Умирать - скучное занятие. Никогда этим не занимайтесь!"
Генрих Гейне: "Господь меня простит! Это его работа".
Иван Сергеевич Тургенев на смертном одре изрек странное: "Прощайте, мои милые, мои белесоватые...".
Знаменитый английский хирург Джозеф Грин по врачебной привычке мерил свой пульс. "Пульс пропал" - сказал он
Поэт
Феликс Арвер, услышав, что санитарка говорит кому-то: "Это в конце
коЛидора", простонал из последних сил: "Не коЛидора, а коРидора" и умер.
Леонардо да Винчи: "Я оскорбил Бога и людей! Мои произведения не достигли той высоты, к которой я стремился!"
Федор Тютчев: "Какая мука, что не можешь найти слово, чтобы передать мысль"
Полетт Брилат-Саварин, сестра известного французского гастронома, в свой сотый день рожденья, после третьего блюда, почувствовав приближение смерти сказала: "Быстрее подавайте компот – я умираю"
Оскар
Уайльд, умиравший в гостиничном номере, оглядел угасающим взором
безвкусные обои на стенах и вздохнул: "Они меня убивают. Кому-то из нас
придется уйти". Ушел он. Обои остались.
А вот последние слова Эйнштейна канули в Лету - сиделка не знала немецкого...
Именно последние слова, сказанные на смертном одре, часто оказываются примером сконцентрированной мудрости и отлично резюмируют насыщенный жизненный опыт человека, изменившего мир.
Симон Боливар (1783-1830)
«Как же мне выйти из этого лабиринта?»
Генерал, воевавший за независимость испанских колоний и ставший президентом Великой Колумбии – государства, основанного на освобожденных от гнета землях. Национальный герой Венесуэлы и всей Латинской Америки до сих пор напоминает о себе портретами на денежных единицах многих южноамериканских государств. Свои дни великий полководец окончил в умиротворенном созерцании гор Сьерра-Невады.
Карл Маркс (1818-1883)
«Последние слова нужны глупцам, не сказавшим достаточно при жизни»
Всемирно известного немецкого философа, политолога, экономиста и социолога Карла Маркса многие называли пророком. Широчайший охват ума требовал не менее обильной разрядки, вероятно, поэтому гения часто замечали за пагубной страстью к выпивке и курению. Чем выше взлетать – тем больнее падать: при всей своей славе Маркс умер в нищете и болезни.
Оскар Уайльд (1854-1900)
«Убийственная расцветка обоев! Кому-то из нас придется уйти»
Ирландский поэт и писатель, мастер романтического слога и герой трагического повествования собственной жизни, Оскар Уайльд всегда воспринимал мир сквозь призму высочайшего эстетического чувства, которое не изменило ему и перед смертью. Талантливый литератор при жизни терпел многочисленные гонения, однако его дар живописного слова был с восторгом оценен потомками. Надгробие Уайльда покрывают тысячи отпечатков поцелуев, изо дня в день пополняемых всё новыми выражениями признательности поклонников.
Эдвард Григ (1843-1907)
«Ну, если это необходимо…»
Апологет норвежской классической музыки, автор берущих за душу сюит драмы «Пер Гюнт» и «Лирических пьес», Эдвард Григ был невероятно продуктивен в своем творчестве, наполняя мелодиями пышный скандинавский фольклор. Не в силах оторваться от любимого занятия, тяжелобольной композитор музицировал до своего последнего дня. О его смерти скорбела вся Норвегия.
Айседора Дункан (1877-1927)
«Прощайте, друзья мои. Я иду к славе!»
Виртуозная балерина и муза, дарившая вдохновение Сергею Есенину, сводила с ума современников своим безупречным чувством стиля и собственного достоинства. Её новаторский подход к искусству танца был призван отобразить красоту человеческого естества. Смерть примы оказалась подобной драматичному финалу выступления – струящийся по воздуху шарф Айседоры попал в ось колеса машины, на которой она ехала.
Уолт Дисней (1901-1966)
«Курт Рассел»
Бизнес-магнат, аниматор, филантроп, окрасивший волшебством детство миллионов человек, был передовой личностью своего времени. Создавая захватывающие сюжеты при жизни, мастер оставил нечто занятное и после своего ухода: записка, на которой Дисней написал свои последние слова, содержит лишь имя актера Курта Рассела, которому на тот момент было всего 15 лет. Никто, включая самого Рассела, не может объяснить этот факт.
Чарли Чаплин (1889-1977)
«Почему бы и нет? В конце концов, она (душа) принадлежит Ему»
Карьера великого актера началась, когда он в пятилетнем возрасте вышел на сцену с песенкой и сорвал шквал оваций зала. С этого момента творчество не прекращалось до самой смерти Чаплина. Знаменитый слегка неуклюжий образ человека в котелке и мешковатых штанах стал настоящим символом эпохи расцвета игрового кинематографа. Иногда для большей угловатости своей походки Чаплин менял местами правый и левый ботинки. Предсмертная фраза актера адресована священнику, предложившему помолиться о принятии Богом его души.
Элвис Пресли (1935-1977)
«Надеюсь, я вам не надоел»
Фигура звездного короля сцены всегда сгущала вокруг себя самые разнообразные слухи. Множество интриг и романов, проблемы с наркотиками, сложные отношения с бывшими друзьями и довольно взбалмошный нрав, наполнявшие жизнь Элвиса, увенчались столь же скандальной смертью. Никто не может с уверенностью утверждать, была ли она естественной, хотя в официальных документах значится сердечная аритмия.
Сальвадор Дали (1904-1989)
«Где мои часы?»
Волшебник сюрреализма, вывернувший наизнанку традиционное искусство и заставивший публику его обожать, Сальвадор Дали никогда не упускал момент продемонстрировать все грани своей эксцентричной натуры. Будучи изможденным болезнями стариком, он даже в самый последний момент жизни не оставил своей манеры выглядеть хозяином положения, занимаясь поиском своих часов вместо концентрации на страданиях.
Курт Кобейн (1967-1994)
«Лучше сгореть, чем тлеть»
Жизнь талантливого музыканта, а в особенности ее окончание, является исчерпывающей иллюстрацией к последним словам, написанным в его предсмертной записке. Кобейн словно бы ходил по лезвию ножа, то и дело заигрывая со смертью: коллекционировал огнестрельное оружие, углублялся в пучину наркотической зависимости, сбегал из реабилитационных центров, не давая близким знать о своем местонахождении. На пике истощения от депрессии, Курт Кобейн пустил себе пулю в лоб, сидя в одиночестве в своем доме.
Хантер Стоктон Томпсон (1937-2005)
«Расслабься, больно не будет»
Писатель и публицист, основатель жанра «гонзо-журналистики» и автор романа «Страх и отвращение в Лас-Вегасе», Хантер Томпсон всю свою жизнь награждался такими характеристиками, как «бунтарь», «не поддающийся подчинению» и «мятежная натура» — начиная со службы в армии и заканчивая куда более мирными буднями работы в редакциях различных журналов и газет. К своей смерти писатель отнесся с большой долей взвешенности, написав за несколько дней до того, как застрелиться, предсмертную записку, в которой упрекал себя за жадность желания прожить больше. Прах Томпсона по его личной воле был заряжен в пушку и с залпом развеян в небе.
Работая в больнице врачом-реаниматологом, Алексей Самохин записывал то, что говорили люди перед смертью. Эти фразы, сумбурные как сама жизнь, и комментарии к ним автора, - бесценный и небывалый документ человеческого бытия.
Леша Самохин был талантливым человеком - журналистом, музыкантом и врачом. Спасая жизни многим, он сам ушел молодым, в лучших традициях поэтов - в 37 лет. Самое яркое его наследие - текст «Последние слова». В память об Алексее мы публикуем этот удивительный текст.
ОТ АВТОРА:
Бумеранг, каким бы не был его полет, должен вернуться назад. Если ты положишь руку на пульс, то почувствуешь обратный отсчет, включившийся в момент твоего рождения. Когда-нибудь, ты обязательно умрешь. Всю свою жизнь, если ты не немой, ты говоришь. Говоришь слова, слова о словах... Когда-нибудь то, что ты скажешь, будет твоим последним словом. То, что последует ниже - последние слова, которые я слушал в течение пяти лет работы в больнице. Сначала я начал записывать их в тетрадку, чтобы не забыть. Потом понял, что запоминаю навсегда и записывать перестал. Здесь далеко не все я так, избранно...
Поначалу, перестав работать в больнице, я сожалел о том, что подобные вещи я теперь могу услышать крайне редко. Только потом я понял, что последние слова можно услышать и от живых людей. Достаточно просто прислушаться повнимательней и понять, что большинство из них уже больше ничего не скажет.
"Помой смородинку, сынок, она только-только с огорода..."
А. 79 лет
Это была первая запись в моей тетрадке, первое, что я услышал, когда был еще санитаром. Я пошел помыть смородинку, а когда вернулся, бабушка уже умерла от инфаркта с тем же выражением лица, с каким я ее оставил.
"А он все-таки интеллектуальней тебя..."
В. 47 лет
Пожилая, очень богатая азербайджанка, которая закатила истерику, что хочет видеть своего сына. Им дали десять минут на разговор и когда я пришел, чтобы выпроводить его из отделения, то услышал, как это было последним, что она ему сказала. После того, как он ушел она достаточно злобно на всех смотрела, ни с кем не разговаривала, а еще через час умерла в результате остановки сердца.
"Уберите руки, вооруженная шайка! Вы же клялись мне в вечной дружбе!"
Г. 44 года
Это был какой-то старый еврей в полном маразме. На первый день после операции, видимо после наркоза, признавался всем в любви, а на второй решил, что мы «злая шайка, которая переоделась в людей священной профессии». Ругался целый день и к вечеру, не переставая ругаться, умер.
Я себе этой х@йней уже раз пятьсот брызнул!
Д. 66 лет
Какой-то слесарь, умер от приступа бронхиальной астмы на моих глазах. Это единственное, что он успел мне сказать, показывая флакон с ингалятором, расширяющий дыхательные пути. После чего рухнул на пол.
"Калий..."
Ё. 34 года
Калий был причиной его смерти. Медсестра не выставила скорость капельницы и молниеносное введение калия вызвало остановку сердца. Видимо, он это почувствовал, потому что когда я вбежал в зал на сигнал приборов, он поднял вверх указательный палец и показав на пустую банку сообщил мне о о том, что в ней было. Это, кстати, был единственный случай передозировки калием из нескольких десятков в моей практике, в результате которой наступила смерть.
"Насколько вы отдаете себе отчет в том, что делаете. Напишите мне листке бумаги, насколько вы отдаете себе отчет в том, что вы сейчас делаете..."
Ж. 53 года
Ж. был инженер-гидравлик. Он страдал ипохондрическим бредом, выспрашивая у всех и вся о механизме действия каждой таблетки и «почему у меня здесь чешется, а здесь колется». Просил врачей расписаться у него в блокноте за каждый укол. Если честно, то умер он из-за рас***дяйства медсестры то ли она кардиотоник перепутала, то ли его дозу... Не помню. Помню только, что он сказал напоследок.
"Вот здесь очень больно!"
З. 24 года
У этого молодого человека был зарегистрирован один из самых «молодых» инфарктов в Москве. Он постоянно просил только «пи-и-ть...» и говорил, положив руку на область сердца, о том, что ему очень больно. Его мать говорила, что у него был очень сильный стресс. Через три дня была зарегистрирована самая «молодая» смерть от инфаркта миокарда. Он умер, повторяя эти слова...
"Хочу домой"
И. 8 лет
Девочка, которая две недели после операции на печень говорила только два этих слова. Умерла на моем дежурстве.
"Бывало состояние получше..."
К. 46 лет
Больной, который после двух бессознательных месяцев попросил сдуть ему манжетку на трахеостоме, убедив всех, что ему обязательно нужно что-то сказать. Прохрипев два этих слова, он снова потерял сознание и в себя уже не пришел.
"Я родственник Игоря Лангно."
Л. 28 лет
Он и был блондинистым прибалтийским парнем с тяжелейшим пороком сердца по имени Игорь Лангно.
"Лариса, Лара, Лариса..."
М. 45 лет
У М. был повторный обширный инфаркт миокарда. Он умирал и агонизировал три дня, все время держась за обручальное кольцо пальцами другой руки и повторяя имя своей жены. Когда он умер я снял это кольцо, чтобы отдать ей.
"Не стоять вам у моих холодных ног."
Н. 74 года
Эта бабка говорила всем, что они ей «чужие». Свою последнюю фразу она сказала гордо и чуть злобно. Сказала мне во время ночного обхода, отказавшись от лечения. После этого она демонстративно отвернулась к стенке и заснула. Утром, ее обнаружили соседки по палате, умершую в этой позе. У ее холодных ног мне действительно стоять не пришлось.
"Девочки, купите мне два «Вагон Вилса», пожалуйста. Жена вам деньги отдаст. К чайку. Спасибо."
О. 57 лет
Не по годам хорошо выглядящий диабетик, который, испугавшись, что ему случайно поставили капельницу с глюкозой, вколол себе «передозировку» инсулина. В это время медсестры выходили в магазин на улицу и он попросил их купить ему шоколадку, чтобы поднять уровень сахара. После этого потерял сознание от гипогликемии. В себя так и не пришел. Шоколадки принесли, когда он уже умер. Жена денег так и не отдала.
"Вы же врач... Следовательно, так оно и будет, как вы мне говорите."
П. 44 года
Интеллигентный седой грузин, который постоянно дружески пожимал руки всем, кто к нему подходил, твердя, что всем доверяет и во всех верит. Эти слова он сказал после инъекции морфия, перед тем, как ему надели кислородную маску. Во сне у него началась фибрилляция желудочков. Его раз тридцать били током. Потом сердце остановилось. Не завели.
"Староват я, конечно, стал..."
Р. 62 года
Астеничный дедушка с седой проплешиной, успешно поправлявшийся после банального аортокоронарного шунтирования. Он лежал один в одноместной палате и постоянно ворочался в кровати так, что «комкалась» простыня и ее регулярно приходилось натягивать. На возраст, покряхтывая, пожаловался как раз в этот момент, переваливаясь с боку на бок. Осложнений у него не было. Я сделал ему инъекцию релланиума, чтобы он заснул. Умер во сне, видимо, «от старости».
"Если оклемаюсь нормально и сердце прирастет, могу вам с Севера настоящие унты привезти. В унтах, вон, на охоту можно ходить, так что в Москве горя знать не будете. Если отторжения не будет, как у подводника, то можно ко мне будет в гости съездить. У нас там время бывает, когда солнце за горизонт не заходит. Трыньк я туда, трыньк я обратно... В сантиметре от горизонта зависнет я и обратно. Там я вам устрою праздник жизни. На сопки свожу. Так отдохнете у нас на севере, что на юг не захочется. Ладно, посплю, посплю... Я когда посплю, вроде не так тревожно... Аккуратненько с электродами, а то утром проснулся я ничто не бежит... Ну думаю, все... Да это я так, че вам буду рассказывать я сами все знаете..."
С. 43 года
Во время этого рассказа медсестра вводила снотворное, на котором он заснул. Этот больной был усатым жителем Крайнего Севера. Он приехал в Москву с диагнозом »дилатационная кардиомиопатия«, у которой есть только один способ лечения я пересадка сердца, после которой мы с ним и дежурили. »Подводник« я это его приятель по отделению, всю жизнь прослуживший на подводной лодке, умерший в период криза отторжения, через месяц после операции. У него были те же показания к пересадке, до которых он себя довел, дав обет »трахнуть 100 баб«, сломавшись на 76-ой. С. не дотянул даже до криза. Он умер через семь или восемь часов от какой-то молниеносной инфекции. Я помню, что был большой скандал с хирургами, которые упрекнули нас в несоблюдении стерильности. По-моему, даже СЭС вызывали...
"Все?.. Да?.. Все?.. Все?.. Да?.. Все?.. Да?.."
Т. 56 лет
Этот больной умер примерно как вышеупомянутый Е. Он без разрешения встал, чтобы самостоятельно помочиться в »утку«. В этот момент началась фибрилляция желудочков и он упал на пол. Мы, всей сменой, положили его на кровать. Началась остановка сердца, кто-то начал »качать«... На каждое нажатие груди, на выдохе, он задавал один из этих вопросов. Ему никто не отвечал. Это продолжалось секунд десять.
"Когда летал видел белые огни, правда, эту сам пей, когда придет дочка"
У. 57 лет
На самом деле это был военный летчик Белоусов. Обаятельный, красивый и очень сильный духом дядька. С осложнением, он лежал четыре месяца на искусственной вентиляции легких, пока не умер от сепсиса. Это не слова из-за трахеостомы он не мог говорить это его последняя записка, которую он писал огромными буквами, напоминавшими каракули дошкольника. Про белые огни он мне раза три пытался объяснить, к сожалению, так ничего и не понял. Сам пей по поводу чудодейственного« лекарства мумие, которым его добросовестно отпаивали по настоянию родного брата, тоже, кстати, военного летчика. С Белоусовым я дежурил полтора месяца, дежурств пятнадцать подряд. Очень к нему проникся, реально хотел, чтобы он выздоровел. Он умер ночью и я невероятно расстроился. Утром, уходя с работы, я столкнулся с его дочкой в дверях отделения. Она меня знала и улыбнувшись спросила: »Как он там? Я, вот, пюре ему детское принесла, минералку, меда... Я нахмурился, нарочито-грубовато пробормотал что-то об усталости после бессонной ночи, и быстренько забежал в лифт. Говорят она просидела у входа часа два, никто ей так и не решался сказать...
"Убери каретер, **лупу жжет."
Б. 52 года
Огромных размеров шахтер из Донбасса, который не знал, как правильно произносится половина наиболее употребительных слов русского языка. Говорил отрывистым басом. Пока он не умер, катетер так и не убирали.
"Иди ко мне! Я поделюсь с тобой кайфом!"
Ф. 19 лет
Это слышал не я. Это слышал один мой приятель, с которым я познакомился, когда он работал продавцом в музыкальном магазине. Слова эти принадлежат его девушке, которая через несколько минут умерла от героинового овердоза. У него дома, в его кровати. Уже потом, я спросил его, помнит ли он ее последние слова. «Конечно, я их никогда не забуду!», - ответил он и поделился со мной.
Последним словом расстрелянного Берии было короткое: «Скоты!»
«Сжечь – не значит опровергнуть!» – предсмертные слова Джордано Бруно.
«Сталин придет!» – предсмертные слова Зои Космодемьянской.
Приписываемые Павлову предсмертные слова: «Академик Павлов занят. Он умирает».
Петр Первый не сделал завещания насчет наследника. Умирая, он велел подать бумагу и перо, но смог написать только: «Отдать все…» – чем породил долгую смуту и борьбу за власть.
Ленин умер, будучи помрачён в разуме. Он просил у стола и стульев прощения за свои грехи.
Граф Лев Толстой перед смертью сказал: «Мне бы цыган услышать – и ничего больше не надо!»
Антон Павлович Чехов перед тем, как уйти в лучший мир, попросил шампанского, вкусил его и со счастливым видом произнёс: «Давненько я не пил шампанского». Потом лёг на диван и сказал по-немецки: «Ich sterbe» – «Я умираю». Он скончался как истинный врач, констатирующий факт смерти своего пациента, коим в данном случае был он сам.
Последними словами Пушкина было сказанное по-французски: «Я должен навести порядок в своём доме» – «Il faut que je derange ma maison».
Великий русский мыслитель Василий Васильевич Розанов. Совершенно иная ситуация. 1919 год. Россия объята кошмаром революции и гражданской войны. Изголодавшийся писатель и философ, создавший книги, которые будут изучать потомки, не в состоянии пред смертью думать о вечном и великом и бормочет лишь одно: «Хлебушка с маслицем! Сметанки!»
С необычайным достоинством скончался Николай I, могучий царь, которого неблагодарные потомки запомнят лишь как «Николая Палкина». Зная, что дни его сочтены, он, приобщившись Святых Тайн, доблестно переносил тяжелую боль, а когда к нему подвели сына Александра, напоследок произнёс: «Учись умирать. Держи их всех в кулаке!» Он не мог знать, что гибель его сына будет ужасна – взорванного террористом Александра II привезут в Зимний дворец с оторванными ногами, истекающего кровью и без сознания.
Знаменитый английский хирург Джозеф Грин, умирая, по врачебной привычке мерил себе пульс. «Пульс пропал», – успел сказать он перед смертью.
Последними словами Бетховена 26 марта 1827 были такие: «Поаплодируйте друзья, комедия закончилась».
Уинстон Черчилль к своему концу очень устал от жизни и ушел в иной мир с такой фразой: «Как мне все это надоело!»
Александр Дюма: «Так я и не узнаю, чем все закончится».
Александр Блок: «Россия съела меня, как глупая чушка своего поросенка».
Салтыков-Щедрин: «Это ты, дура?»
Королева Мария Антуанетта, поднимаясь на эшафот, оступилась и наступила палачу на ногу: «Простите, пожалуйста, месье, я сделала это случайно».
Бальзак перед смертью вспомнил одного из своих литературных героев, искусного врача Бианшона, и сказал: «Он бы меня спас».
Мата Хари послала целящимся в нее солдатам воздушный поцелуй со словами: «Я готова, мальчики».
Ягода, нарком НКВД, перед смертью произнес: «Должен быть Бог. Он наказывает меня за мои грехи».