Ещё по фэндому "Фикбук и всё, что с ним связано". Идеальный читатель твоего контента Пишите о том, что вам кажется действительно важным

Сегодня в нашей студии «Нет предела совершенству!» в гостях уважаемые исследователи, что будут, прошу прощения за тавтологию, исследовать идеального читателя! Что он читает, какие его жанровые предпочтения, какие отзывы он оставляет, и что он вообще за птица - это вы узнаете в нашей передаче! Познакомимся же с нашими гостями. С левой стороны у нас всемирно известные британские учёные, академики и исследователи, что недавно написали фундаментальный труд «Ковыряние в носах разной степени глубины: причины и последствия», а с правой же - менее знаменитые эксперты канала Рен-ТВ, благодаря трудам которых наша страна значительно продвинулась в изучении паранормальных явлений, в частности, рептилоидов и прочих инопланетян. В центре, вы, уважаемые зрители, можете увидеть давно почивших деятелей науки и культуры, таких, как уважаемые Альберт Эйнштейн, Нильс Бор, Блез Паскаль, Павлов, Менделеев и Мария Кюри. Пол идеального читателя Дадим же исследователям немного посовещаться. Британские учёные полностью уверены в своих решениях, эксперты Рен-ТВ тоже снисходительно смотрят на своих соперников, а вот на диване великих доцентов, похоже, возникли разногласия! Мсье Паскаль, не крушите нашу студию! Оборудование стоит очень дорого! Выслушаем мнения наших гостей. Британские учёные доказали, что идеальный пол идеального читателя - женский. Девушка напишет более эмоциональный комментарий, она более страстно будет следить за своими любимыми авторами. видимо, автор не девушка А уважаемые эксперты Рен-ТВ считают, что идеальный читатель - парень. Парень на Фикбуке - редкость, поэтому се обстоятельство, несомненно, прибавит ему привлекательности. А вот мнения классиков разделились, но обе силы все равно оказались равны. Так что мы, как и наши предшественники, что исследовали идеального автора, сделаем вывод, что идеальный читатель - гермафродит. Жанровые предпочтения Тут уважаемые британские ученые с пеной во рту закричали, что идеальный читатель обязательно должен читать слэш, потому что это популярно, и он успеет озарить своей идеальностью больше авторов. А эксперты Рен-ТВ считают, что лучше уделить предпочтение гету и фему, так как по этим жанрам пишут меньше, и авторы будут счастливы, если им хоть кто-то отзывы напишет. намёк поняли Классики заняли нейтральную позицию, выбрав джен с уклоном в те или иные жанры. На основании этих доказательств мы сделали вывод, что идеальный читатель может покрыть все жанры по всем направленностям, и это не последнее свидетельство его идеальности! Так что же идеальный читатель все-таки должен читать? Продолжить дискуссию нас вынудили, как это ни странно, классики. Блез Паскаль утверждает, что идеальный читатель должен читать его научные работы, ибо они есть истина в последней инстанции. Альберт Эйнштейн в ответ вспылил не в меньшей степени и заявил, что правда только у него, и они заспорили, как издатели второсортных журналов. Но мы все же будем придерживаться сделанного нами вывода. Длина отзыва Первыми выразили своё мнение классики, которые единогласно считают, что идеальный читатель будет катать длинные простыни текста, порой вдвое длиннее самого фанфика, в которых будет находиться скрытый смысл в произведении, даже если изначально его не было вообще, указываться все недостатки и достоинства, комментировать вся и все вплоть до второй пуговицы на одежде главного героя. Остальные группы исследователей категорически против таких отзывов и они, опять же, единогласно заявили, что такие отзывы будут смущать авторов, которые, порой даже не знают, что и на простой отзыв ответить, кроме банального «спасибо», а тут нá тебе! На основании этого мы сделаем вывод, что идеальный читатель будет писать не длинные переливания из пустого в порожнее, но и не короткие «проду!», а «марафонные» отзывы в пять-семь вордовских строк. Секрет волос Блеза Паскаля - последнее изобретение британских учёных! Что же скрывает мсье Паскаль? Узнайте в следующей серии телепередачи! Критика или восхищение? А в прямом эфире снова «Нет предела совершенству»! И мы снова продолжаем обсуждение идеального читателя. И мы разбираем вопрос «Критика или восхищение?». Ответы нам дадут британские учёные, эксперты нашего канала Рен-ТВ и давно почившие классики. Умудренные веками опытов классики и не такие умудренные эксперты канала Рен-ТВ считают, что чем раньше укажешь человеку на ошибки, тем раньше он их исправит, и более повторять не будет. Также критика совершенствует писателя, и он будет расти в своём искусстве, очаровывая других, не таких идеальных читателей. Но британские учёные считают по-другому, ведь могут найтись и очень ранимые личности, которые при любой, даже самой конструктивной и вежливой критике стушевываются и забрасывают писательством на полгода, если не навсегда. И если таким постоянно писать разгромную критику, Фикбука может потерять очень хорошего автора. Классики в ответ заявили, что таким личностям нечего делать на Фикбуке, а Павлова и Менделеева с трудом оттащили от британских исследователей, которых они порывались пустить на эксперименты. Но на этот раз верх одержали британские учёные, взяв уверенным тоном. Стиль написания отзывов Только сейчас мнения всех трёх групп сошлись полностью. И состоят они в том, что идеальный читатель должен соблюдать правила вежливости, не материться, так как он не знает, что за человек сидит по ту сторону экрана, если он знаком с автором лично, то можно позволись себе и дружеское поведение, но если это не так, то никакого панибратства. А пока мы удалимся, чтобы решить, какое же, собственно, существо является идеальным читателем. Скандалы, интриги, расследования! Почему Нильс Бор и Мария Кюри отгородились от других классиков Менделеевым? Есть ли что-то между ними? Смотрите завтра в 20:00!

«Сегодня термином «читатель» в литературоведении обозначаются одновременно три понятия. Во-первых, это читатель как каждый человек, взятый в отдельности, как лицо реально существующее , имеющее собственную биографию. Во-вторых, это читатель-образ , существующий лишь в самом тексте на равных правах с остальными образами литературного произведения и, подобно им, созданный волей и фантазией автора. И, наконец, читатель, несомненно существующий в воображении автора как некий идеальный читатель-адресат ».

Избранный нами эпиграф позволяет сразу перейти к делу, сфокусировав внимание преимущественно на третий ипостаси «читателя» – идеального читателя-адресата. В силу того простого обстоятельства, что количество таких читателей приблизительно равно количеству посланий (всякое послание адресовано своему получателю – реальному или идеальному), нас интересует не всякий читатель, но читатель вполне определенный, собранный из фрагментов-осколков «типических», значимых, узнаваемых.

Существенная особенность этого читателя состоит в том, что он читает материалы сайта «Наше мнение». Но делится своими впечатлениями о «НМ» он не с «НМ», а с «Советской Белоруссией», которую он, вроде, тоже читает, хотя об этом ничего не известно: о материалах «СБ» он ничего не сообщает. Впечатление это такое: мне, идеальному читателю-адресату «СБ» , не нравятся материалы «НМ». Далее мы узнаем, почему они ему не нравятся, а пока отметим эту специфическую особенность ideal-читателя: он знает что читать и куда писать. Предварительно резюмируем: а.) данный читатель по совместительству является еще и писателем; б.) этот писатель-читатель (трудно сказать, что нравится ему больше, – читать или писать) читает одни издания, пишет же в другие, которые, возможно, не читает, хотя и числится в качестве их идеального читателя-адресата.

Почему он числится идеальным читателем-адресатом «СБ»? Потому что его письмо выдержало испытание пристрастного редакторского отбора и попало на страницы газеты. Не будем забывать: не всякий читатель нужен газетам, тем более не всякого читателя-писателя газеты публикуют. Не следует воспринимать эту констатацию в качестве разоблачения: всякая редакция осуществляет отбор публикаций в соответствии с редакционной политикой. С другой стороны, у читателя – не читателя-образа и не идеального читателя-адресата, но у вполне реального лица (с собственной биографией) – есть возможность выбрать издание, соответствующее его вкусам, ценностям, политическим пристрастиям. В особенности, если редакционная политика такова, что его, читателя, письма при выходе в широкий свет обдирают себе бока или вообще не публикуются. Но у идеального читателя-адресата возможности выбирать нет: собственно говоря, в другом качестве он редакции и не нужен. Поэтому такой читатель в некотором смысле вынужден читать одни издания, а жаловаться в другие – на те издания, которые любит читать, хотя прочтенное ему сильно не нравится.

Зачем идеальному читателю читать то, что не отвечает его идеальным представлениям? Для того, чтобы эти идеальные представления заблистали во всей своей нереальной красе. Другими словами, необходим момент сопоставления: демонизация врагов и идеализация героев (в частности, идеальных читателей и столь же идеальных писателей) суть необходимое условие этой черно-белой раскраски мира. Если нет врагов, то как мне узнать, что я – воображаемый герой собственного письма? Словом, враг необходим, да ниспошлют ему боги долгих дней. Таким образом, бинарное восприятие мира может рассматриваться в качестве еще одной черты идеального читателя-писателя «СБ». Подобная бинарность (или дуальность, или черно-белость) – это, так сказать, исходное обстоятельство идеального чтения. И вот же: буквы черные, фон белый. Это многое объясняет.

Нужно отметить, что наш герой (в данном смысле он выступает в роли читателя-образа, присутствующего в настоящем тексте) терпеть не может ни сложных объяснений, ни сложных предложений, ни – упаси Господи! – трудных слов. Любой тест должен проходить проверку на состоятельность именно посредством этого канона. Каким образом? Он должен быть доступен пониманию пятиклассника. Идеального пятиклассника, который, добавим, пишет лучше «некоторых белорусских журналистов». Автор подкрепляет свою мысль следующим образом: «Правда, пятиклассники – те хоть ясно выражаются, а некоторые белорусские журналисты тужатся спрятать свою чепуху и отсутствие информации под развесистой клюквой надерганных из каких-то умных книг чужих словечек». Обращает на себя внимание то, что «чужие» словечки встречаются именно в «умных» книгах. Отсюда вопрос: где встречаются «свои» словечки? В глупых книгах? Глупых речах? Вообще не встречаются? Является ли, например, слово «клюква» «своим» словом, учитывая, что в научной литературе оно встречается относительно редко? Особенно в том значении, в котором его употребляет наш идеальный ридер? Очень хочется надеяться, что последнее слово расценивается пятиклассниками как незнакомое, поскольку им нужно учить географию, а не заниматься контролем своего сознания на предмет соответствия идеологии.

Итак, мы уяснили, что «СБ» активно читают в пятом классе. Начиная с шестого класса переходят к более сложным текстам. Это правильно: динамика интеллектуального взросления должна сказываться на круге чтения. Возможно, в наших рассуждениях присутствует определенная «ребячливость» (по меткому определению идеального читателя), однако цитируемое нами письмо сконструировано таким образом, что открывает широкие возможности для подобных интерпретаций. Широкие врата возможностей.

Нужно, однако, отдать должное нашему идеальному читателю: он знаком с некоторыми сложными идеями и образами, в частности почерпнутыми из биологии. Сложность этих образов касается неопределенности (или неограниченности) связанных с ними ассоциативных рядов. Как понимать, например, выражение «рептильная публицистика»? Является ли эта публицистика чем-то таким, что при случае отбрасывает хвост? Обладает ядовитостью? Пресмыкается? Из биологии нам известно, что ни то, ни другое, ни третье не функционирует как родовое отличие рептилий. И если все рептилии хладнокровны, то является ли хладнокровие уделом «рептильной публицистики»?

Испытывая известное недоверие к сложным идеям и словам, идеальный читатель, тем не менее всегда способен должным образом их классифицировать, так сказать, внести ясность. Так, например, он обращает внимание на следующее заявление В.Путина, произнесенное в Ялте: «Во всяком случае, какой-то крайней озабоченности тем, что некоторые вопросы решить не удалось, у нас нет. Все это будет решаться в рабочем порядке». Это заявление классифицируется в качестве «достаточно ясных слов» – при всей их очевидной расплывчатости. Совершенно неясно, какие именно вопросы решить не удалось, велика ли озабоченность российского президента этими «нерешенностями», или отсутствие «крайней» озабоченности можно истолковать как полное равнодушие? Какую же ясность усмотрел идеальный читатель в этом туманном послании?

Возможен лишь один ответ на этот вопрос: идеальному читателю все ясно загодя. Априори. Ясность – это не эффект встречи с текстом, это нечто, что присутствует до всякого события и текста. Не успел Путин рот открыть – как идеальному чтецу уже все понятно. Показателен простой пример. Из публикаций Андрея Колесникова («Коммерсантъ»), наблюдавшего ялтинскую интермедию, следует, что ничего не ясно – ни президентам, ни наблюдателям. Какова будущность Единого экономического пространства? Сколько документов требуется подписать? Что в них следует оговорить? Чего не следует оговаривать? Каким образом согласовать противоречивые интересы? У каждой стороны – своя версия ответа на эти вопросы, а то и несколько версий (следует ли повторять банальную мысль о том, что политика – открытый процесс с непредзаданными результатами?).

Нужно полагать, что именно эта своеобычная «ясность» позволяет идеальному читателю держаться менторского тона. Мол, так-то и так-то писать можно и нужно, а так – нельзя. Тому-то и тому-то следует учить на факультете журналистики; учить, опираясь на «негативные» методики, – скажем, заставляя читать тексты, которые нельзя писать. Вообще говоря, озабоченность особым образом понятым журналистским каноном и внутрицеховыми тонкостями – еще одна отличительная черта идеального читателя (не будем забывать о том, что он еще и писатель).

Ясность идеальному читателю, конечно, ясна, но неясна ее природа. Иными словами, ему многое ясно (насчет Ялты и пр.), но многое, так сказать, застает его врасплох. Даже удивляет. Например, наличие текстов, не соответствующих упомянутому канону. «Откуда мизантропия и публичное пожелание бед своему Отечеству?» – недоумевает этот писатель/читатель, имея в виду, что кое-кто из авторов «стонет, почему «Газпром» не «наказывает Лукашенко» отключением газа, неужели действительно хотят видеть свои же Минск, Витебск и Мозырь замерзающими, а белорусские заводы остановившимися?». Быть может, действительно кто-то этого хочет (в конце концов, Конституция РБ не запрещает хотеть), хотя не понятно, кого именно читатель имеет в виду. Быть может, этого хочет белорусский президент? Или первый вице-премьер Владимир Семашко, уже пять месяцев «уклоняющийся» (так его действия квалифицирует в «Газпроме») от подписания контракта? Даже сегодня, когда руководство «Газпрома» определенно высказалось насчет того, что квоты независимых поставщиков газа близки к исчерпанию, белорусское правительство ведет себя так, как если бы проблема квот была несущественной. Как если бы их не беспокоили картины замерзающего Минска, Витебска и Мозыря. Как если бы белорусское лето было южным… Впрочем, возможно, «ясность» позволяет нашему читателю/писателю предвкушать тягостные картины зимы. Ему что, уже ясно, что контракт не будет подписан до конца года?

Что он еще знает, этот ясновидящий? Ответ, конечно, состоит в том, что он знает все – за исключением, как уже сказано, природы собственной ясности. Это вызывает временные приступы недоумения. Структурную логику этого недоумения можно проиллюстрировать на таком примере. Многие комментаторы не разделяют политических убеждений президента Лукашенко. Этот факт (который можно было бы счесть обычным) сопровождается следующей интерпретацией идеального читателя: «Многие пишут о руководителе своего же государства с такой ненавистью, с какой фронтовые корреспонденты в дивизионных газетах зимой 41-42-го годов наставляли читателей-бойцов – «выгоняй немчуру на мороз и добивай». Здесь обращает на себя внимание сразу несколько моментов. Во-первых, руководитель государства – с помощью какого-то стилистического маневра ассоциируется с представителем «немчуры». Этого немца – обратим внимание – кто-то призывает выгнать на мороз (газа, напомним, нет, и это обстоятельство заставляет нас мысленно пережить холод). Все это происходит зимой – возможно, ближайшей. Прямо какое-то предсказание.

В литературе, посвященной психоаналитически проблемам (в частности, проблеме неясности природы ясности) все это называется сгущение фантазма .

Как это понимать? Налицо все основные конструктивные элементы идеологического фантазма (т.е. некоего предвосхищаемого сценария событий), зашифрованного посредством символов. Во-первых, существует некая «органическая» гармония (фундаментальный уровень фантазма). Во-вторых, для того, чтобы подобная фиктивная гармония возникла, необходим момент вытеснения – главным образом, дисгармоничных эмоций (стыд, ненависть, злоба, зависть и пр.). Все подобные эмоции должны быть «забыты», т.е. делегированы какому-то носителю – обобщенному образу врага (журналист, почему-то получающий деньги из Брюсселя, оппозиционный политик, «Газпром», зачем-то обрекающий Беларусь на холодную зиму и пр.). В-третьих, именно образ врага позволяет состояться фантазматической гармонии: он является ее начальным и замыкающим элементом, одновременно скрывающим реальность – невозможность реализации социальной гармонии. В-четвертых, все образы этого фантазматического «сна» (сценария) легко узнаваемы: а.) война, которая не закончилась по сей день (основа фантазма, который функционирует как направленный на устранение элемента, воплощающего невозможность гармонии; вместе с тем – критерий для различения «своих» и «чужих»); б.) зима как ключевой образ идеологического представления о «войне», своего рода фоновый режим сна; в.) защитники Отечества в лице…

Впрочем, именно в этот момент идеальный читатель «путает» образы-компоненты идеологического сна: президент становится «немцем», а журналисты – «корреспонденетами дивизионных газет», т.е. защитниками Отечества. Такой парадоксальный поворот как раз и называется «сгущением фантазма» – когда символика сна приходит в хаотическое движение, когда символы меняются местами.

Наш идеальный читатель/писатель жаждет простоты? Попробуем объяснить все проще. Белорусской агитпроп усиленно создает образ идеального гражданина (а равным образом – идеального врага этого гражданина). Вот этот образ-конструкция: идеальный гражданин не думает (сознание на уровне пятиклассника), всегда принимает «верные» решения (все объяснили в школе, отсюда – пресловутая ясность в голове), движим пиететом к власти и строг к врагам (главная отличительная особенность гражданской позиции: если уж о чем-то пишет, то исключительно о том, как писать не нужно). Но в какие-то моменты происходит сбой в работе агитпроповской машины (на уровне личности): вчерашние друзья становятся врагами. Это не случайный сбой: вытесненные негативные эмоции, как правило, направлены на инстанцию Отца. Время от времени эта направленность дает о себе знать. Она же предостерегает от опасности чрезмерного идеологического усилия: все в какой-то момент может поменяться местами (даже идеального читателя/писателя могут принять за врага те, от кого он этого не ожидает).

Эффект агитпроповского усилия проявил себя в случае с Ираком. Многие иракцы сегодня говорят о том, что американцы такие же (или хуже), чем Садам Хусейн. То есть Хусейн стал для них абсолютной точкой зла. Идеологические символы очень легко меняют свои объекты. Это к вопросу о «неуважительном отношении» к белорусскому президенту. Это неуважительное отношение, скорее всего, ютится в голове идеального читателя «СБ». У большинства авторов «интернет-изданий» не сложилось личного отношения к главе государства. Они просто не согласны с проводимой им политикой. Только и всего.

Теперь наш идеальный читатель/писатель может распечатывать этот текст и нести его на журфак.

Добавить комментарий

«Весь мир - театр. В нем женщины, мужчины - все актеры». Перефразируя эти строки из пьесы Шекспира «Как вам это понравится», можно заявить: «Весь мир - книга. Все люди - читатели». Именно, что все, хоть часть из них и является/считает себя писателями. Ведь пишут далеко не все, но все читают: литературу художественную и техническую, публицистику, новостные ленты… Но если часть написанного - просто информация, которую необходимо изучить или принять к сведению, литература художественная всегда желает «обратной связи».
Неоднократно автор статьи видел и слышал заявления: «Я пишу для себя, мне не нужны отзывы и ваши мнения». Увы, подобные речи можно расценить лишь как лицемерие, быть может, лукавство, хитрость. Если автор написанного не убрал сразу же свое произведение «в стол» или не уничтожил, а выставил на всеобщее обозрение, значит, он, так или иначе, хочет признания. Не хотел бы - не выставил, всё логично. Это касается любого произведения, созданного в творческом запале «своими руками»: музыкальные композиции, фотографии, поделки…
Да, очень редко можно встретить авторов, исключающих возможность оставлять отзывы под своими произведениями, но при желании донести свое мнение до автора остается возможным. Вероятно, так эти авторы, ограничивая способы комментирования, желают найти идеального читателя, настолько восхищенного текстом, что он пройдет огонь и воду, лишь бы довести свое мнение до автора.
А, значит, каждый автор явно или в глубине души мечтает, чтоб его читали, признали, комментировали…
В настоящее время в связи с повсеместным и широким использованием сети Интернет, получить «обратную связь» по своему произведению очень просто: не нужно писать письмо в издательство или автору лично, нет необходимости организовывать литературные встречи. Достаточно написать комментарий под выложенным текстом или личное сообщение автору. Этого ждет каждый человек, который явил миру свое произведение, написанное как способ самовыражения, так и самоутверждения. Признания хотят всё.
Но, к сожалению, не всё так просто и не всё так быстро.
Читатели бывают разные, один и тот же человек может в зависимости от настроения, нехватки времени или прочитанного текста, перейти из одной категории в другую. Но выделить их всё же стоит:

Читатель-невидимка.
Он вроде бы есть (заметен по факту наличия просмотров), но его и нет - его присутствие ничем себя не выдает: он не оставляет отзывов, не нажимает на пометку «нравится» или иную, в зависимости от особенностей сайта.
Пользы от таких читателей не особо много: да, они вроде как и тешат самолюбие автора, но участия в «судьбе» произведения не принимают. В итоге, автор остаётся в неведении: это так плохо его произведение? Он недостаточно грамотен и интересен читателю? Как много текста прочитал этот «невидимка» - только лишь первый абзац, бегло просмотрел всё или вдумчиво изучал характер каждого героя и следил за сюжетом?
Таким читателем может стать каждый: «Я читал в метро с телефона, неудобно оставлять отзывы, да и выходить уже надо было», «Текст настолько «никакой», что и комментировать нечего», «Да ну ещё, тратить время на отзывы, я лучше пойду ещё чего-нибудь у этого автора прочитаю, интересно же пишет!».
А автор ведь ждет...

Читатель избирательный.
Не редко можно встретить отзывы по типу: «Ваш рассказ такой шикарный, что я ради него зарегистрировалась, чтоб об этом написать!», «Я вообще редко пишу отзывы, только если работа реально крутая. Так вот - я написал, ваша работа крутая».
Логика таких читателей понятна, они намеренно не тратят свое время и силы на отзывы «недостойным», по их мнению, работам. К чести таких читателей, как правило, отзывы оказываются развернутыми и обширными, больше похожими на мини-рецензии, значит, они действительно читали и прониклись текстом. Тут ценность в качестве, а не в количестве, и по эмоциям от их отзывов авторы отбивают негатив от томительного ожидания.
Но таких читателей очень-очень мало.

Читатель верный и преданный.
У некоторых авторов есть постоянные читатели, которые ответственно комментируют каждый новый и старый рассказ, вне зависимости от его качества, жанра или направленности.
В такую «группу поддержки» читатели, как правило, попадают по двум причинам:
. Личное знакомство с автором (форумы, социальные сети, повседневное общение в учебных заведениях, клубах по интересам и работе),
. Симпатия к автору именно как к писателю.
Общение автора и его «группы поддержки» часто может выходить за рамки сайта, где тексты выкладываются, и продолжается в тех же соц. сетях. Такое комментирование часто является обоюдным, когда читатели одновременно являются и авторами.
С одной стороны у автора есть проверенная «клиентская база», которая будет рада любому произведению, будет добросовестно комментировать, советовать, исправлять ошибки, но с другой… Часто отзывы в связи Читатель/друг - Автор/друг не являются стопроцентно откровенными. Желание порадовать друга выходит на первый план, даже, если автор представил откровенно слабую работу. В случае ссор при общении, негатив накладывается и на творческую сферу.
И опять же, далеко не у всех авторов есть такая «группа-поддержки».

Читатель абстрагированный.
Данное явление наблюдается, но почва под ним очень зыбкая, малейший шаг в сторону, и читатель уйдет из этой категории.
Такой человек читает ради… чтения. Ему не интересна личность автора, комментарии других читателей, пояснения и причины написания конкретного текста.
Он читает только те тексты, которые ему интересны, комментирует при желании, четко и подчас жестоко, ему всё равно: первый это рассказ автора или сотый, любят его на этом ресурсе или ещё никто не читал. Как правило, такие читатели - люди грамотные, не желающие вступать в дискуссии, но подчас стремящиеся помочь, отмечая недостатки работ, предлагая способы их исправления. Отзывы они оставляют разные по качеству, в зависимости от качества самой работы. Их взгляд непредвзят, но из-за этого часто кажется негативным, особенно в глазах авторов неопытных. Необходимо отличать таких читателей от людей, намеренно желающих обидеть автора. По принципу: «Ваша работа - полный бред. Мне не понравилось» - это автор злобный, но «Ваша работа - полный бред, потому что…» - это уже читатель абстрагированный, желающий помочь, даже если автору пятнадцать лет, это его первый текст, и автор не знает особенностей лечения колото-резанных ран, но пишет, как его герой ужасно пострадал и истекает кровью, но бойко вырвался из рук врачей и резво поскакал продолжать бой.
Такого читателя можно получить в «постоянные», если ему понравился слог и стиль автора, но риск в том, что читатель не пойдет на сближение ради общения и напишет отзыв «как есть», без прикрас. Тут уже воля автора - прислушаться к чужому мнению и совершенствоваться или огрызаться и заявлять, что «мы сами с усами».

Как уже было выше сказано, один и тот же человек может, в зависимости от различных причин, переходить из одной категории в другую.
Но ни одна из категорий, ни одна из этих манер читательского поведения не может считаться единственно хорошей, правильной, идеальной.
Каждый автор хочет найти своего идеального читателя. Если спросить авторов, какой читатель для вас идеален, можно услышать в ответ:
- хороший,
- чтоб комментировал каждую работу, каждую часть этой работы,
- чтоб оставлял отзывы своевременно, сразу как работа появилась в сети (даже если у читателя в этот момент три часа ночи),
- чтоб оставлял отзыв развернутый, слов на пятьсот минимум, а лучше сразу профессиональную рецензию, разбирая каждый сюжетный поворот, характер каждого персонажа, отмечая каковы описания и наряды героев,
- чтоб приносил пользу своими советами, помогая автору расти, выуживал в тексте все ляпы, стилистические ошибки, культурологические огрехи, попутно учил его пользоваться незнакомой техникой и основам ксено-ботаники.
- чтоб был вежливым и учтивым, не переходил на личности и не грубил,
- чтоб отмечал ошибки и ляпы, но так, чтоб другие читатели этого сообщения не видели (вдруг они не заметили этих ошибок, зачем им портить впечатление?),
- чтоб предлагал дальнейшие развитие событий, подкидывал идеи, если работа не дописана, сразу писал, какие персонажи хороши, а каких лучше убить, чтоб глаза не мозолили,
- чтоб интересовался автором, как личностью, его интересами, но в личную жизнь не лез.
- чтоб восторгался понравившимися работами (всеми у автора) и перечитывал, отписываясь об этом каждый раз, даже если он десятый за неделю.
- чтоб читал и радовался каждой работе, не смотря на её качество, а если и заметил, что это бред сумасшедшего и просто глупый набор слов, молчал об этом и всё равно радовался!

После анализа этих «требований» понимаешь, что авторы мечтают не о читателе, а о личном роботе, запрограммированном на выполнение конкретных функций по отслеживанию, улучшению и восхвалению их творчества.
Авторы, вы ждете хорошего, идеального читателя? А являетесь ли вы сами такими же идеальными читателями хоть для кого-то?
Нет. Просто потому, что это невозможно. Чтоб стать для кого-то идеальным читателем, придется пойти на сделку с собственной совестью. Как можно радовать автора, если его работа ужасна, и ты это понимаешь, но сообщить об этом не можешь, ведь он твой друг, раньше его работы тебе нравились, да и вообще ты просто мимо проходил? Выход один - лицемерить. А как к этому относиться, зависит уже от самого человека.
Можно стремиться к этой «категории», но требования к ней противоречат сами себе.
Но ведь можно ставить себе определенные рамки, чтоб быть хорошим читателем:

Оставлять отзыв к прочитанной работе.
Раз уж ты потратил время на прочтение, не так проблемно потратить ещё пять минут на отзыв. Ведь не зря чтение вообще началось, значит, чем-то работа привлекла: личностью автора, персонажами, даже просто названием или описанием.

Быть вежливым.
С тебя не убудет ради уважения к самому себе написать культурно и грамотно, это не сложно.

Краткость - сестра таланта не в этом случае.
Напишите хоть пару строк о самом рассказе: о его атмосфере, о том понравились или нет герои, может быть, автор хорошо описывает экшен-сцены или романтику? Может быть, в тексте есть ляпы или требующие исправления моменты, не всё же удается из задуманного. Отметьте это.

Честность - не порок.
Будьте честны с собой и с автором. Можно выразить свое недовольство и не обижая человека, но если текст изобилует ошибками, это нужно устранять. Окажите помощь, даже если автор не обрадуется этому, он хотя бы заметит, что не всё так гладко, как ему казалось. Вдруг, прислушается?
Вот уже и отзыв готов!

Если читатель следит за творчеством конкретного автора, необходимо помнить: как бы не нравился сам автор, лесть и словоблудие не доведут до добра. Всем необходимо развиваться и учиться, а без указания ошибок и помощи этого сделать не получится. Тот, кто хочет расти, прислушается в любом случае, помните лишь о вежливости. Сказанное добрым словом примется на веру куда быстрее.

Но все люди разные.
У каждого автора свое представление о хорошем, добром, идеальном читателе. У кого-то они уже есть (соответствуя необходимым требованиям), например, «группы поддержки» - верные и преданные читатели, вопрос лишь в том, так ли они идеальны и полезны, и у многих ли авторов они есть?
Идеального читателя не существует, как и идеального писателя.
Но стремиться к этим категориям нам ведь никто не запрещает.
Так, может, стоит попробовать?

Идеальный читатель

Много читающих, мало читателей.

Дмитрий Мережковский (1866–1941), писатель, философ

Хороший читатель встречается реже, чем хороший писатель.

Хорхе Луис Борхес (1899–1986), аргентинский писатель

Идеальный читатель страдает идеальной бессонницей.

Джеймс Джойс (1882–1941), ирландский писатель

Идеальный читатель моих романов должен быть отчаявшимся католиком, музыкантом-неудачником, близоруким, дальтоником, воспринимающим мир скорее на слух. И еще он должен быть примерно моего возраста.

Антони Берджесс (1917–1993), английский писатель

Только в деревне можно по-настоящему сблизиться с человеком или с книгой.

Сирил Конноли (1903–1974), английский критик

Если вы хотите прочесть до конца эту книгу, постарайтесь попасть в больницу.

Патрик Наттдженс (р. 1930)

Не знаем, в самом ли деле мистер Киссинджер великий писатель, но каждый, кто дочитал его книгу до конца, – великий читатель.

«Вашингтон пост» о 900-страничном труде Киссинджера «Дипломатия»

Писатель и читатель Писатель равен читателю, как, впрочем, и наоборот. Иосиф Бродский (1940–1996), поэт Если читатель не знает писателя, то виноват в этом писатель, а не читатель. Илья Ильф (1897–1937), писатель Читателю хорошо – он может сам выбирать писателя. Курт Тухольский