Дети в живописи зинаиды серебряковой. Автобиография З. Е. Серебряковой. Выставки Серебряковой в России

Зинаида Серебрякова. Перед зеркалом (автопортрет). 1910 г. Государственная Третьяковская галерея, г. Москва. Wikipedia.org

Зинаиду Серебрякову (1884 – 1967 гг.) ждала счастливая жизнь. Красивая и добрая девушка. Вышла замуж по большой любви. Родила четверых здоровых детей.

Радостные будни счастливой матери и жены. У которой была возможность реализовываться. Ведь она, как и многие дети в роду Лансере-Бенуа, рисовала с раннего детства.

Но все начало рушиться в 1917 году. Ей было 33 года. Прекрасный мир обернулся чередой лишений и страданий.

Почему Серебрякова не вписалась в новую эпоху? Что вынудило ее уехать в Париж навсегда? Почему она будет разлучена с детьми на целых 36 лет? А признание придёт к ней лишь за год до смерти в 1966 году?

Вот 7 картин художницы, которые поведают нам о ее жизни.

1. За туалетом. 1909 г.

Необычный автопортрет. Девушка отражена в зеркале. Мы это понимаем по двойной свече. Белоснежное нижнее белье. Белый цвет в интерьере. Женские безделушки перед зеркалом. Розовый румянец. Большие глаза и непосредственная улыбка.

Все так обаятельно и свежо. Это словно аллегория беззаботной молодости. Когда настроение хорошее даже утром. Когда впереди ждёт день, полный приятных забот. И в запасе столько красоты и здоровья, что хватит ещё на многие годы.

Зинаида Серебрякова в детстве была болезненным и замкнутым ребёнком. Но ее детская худоба превратилась в изящную фигуру. А замкнутость – в скромный и доброжелательный характер.

Ее знакомые отмечали, что она всегда выглядела моложе своих лет. И в 40, и в 50 лет она почти не менялась внешне.

Автопортреты З. Серебряковой (в возрасте 39 и 53 лет).

Автопортрет “Перед зеркалом” был написан в счастливые годы жизни. Она вышла замуж за своего двоюродного брата, в которого была сильно влюблена. Она уже родила двоих мальчишек. Жизнь шла своим чередом в их родовом имении Нескучное.

2. За завтраком. 1914 г.

На картине трое детей Серебряковой. Женя уткнулся носом в стакан. Саша обернулся. Таня тоже внимательно смотрит, положив ручку на тарелку. Четвёртый ребёнок, Катя ещё на руках кормилицы. Она слишком мала, чтобы садится за общий стол.

Почему же картина называется “За завтраком”? Ведь на столе мы видим супницу.

До революции было принято устраивать два завтрака. Один был лёгким. Второй – более сытным. Который впоследствии стал называться обедом.

Сюжет картины очень простой. Как будто сделан фотоснимок. Рука бабушки, разливающей суп. Вид на стол немного сверху, с высоты взрослого человека. Непосредственные реакции детей.

Мужа за столом нет. Он инженер-путеец. И в это время был в командировке в Сибири. На строительстве железной дороги.

3. Беление холста. 1917 г.

В 1910-ые Серебрякова создаёт цикл работ с крестьянами. Которые работали в ее поместье. Она вставала очень рано и бежала с красками в поле. Чтобы сделать этюды с натуры.

Серебрякова была эстетом. Простые женщины у неё все красивы. Пропуская образы через себя, они выходили у неё очищенными и ясными. Даже самый обыкновенный человек становился особенным. Самая неприглядная вещь – изумительной.

Ее картины составляли разительный контраст с произведениями других художников. В то время восхищались роскошным Врубелем и неординарным Шагалом.

Слева: . 1890 г. Государственная Третьяковская галерея. Справа: . День рождения. 1915 г. Музей современного искусства, Нью-Йорк

Среди этих ярких, экспрессивных образов непритязательные крестьянки Серебряковой стояли особняком. Но ее все равно ценили. И даже присвоили звание академика в начале 1917 г.

Но жизнь, полная признания и достатка уже совсем скоро рухнет. Как карточный домик.

4. Карточный домик. 1919 г.

Это одна из самых печальных картин Серебряковой. На ней нет феерии светлых красок. Только грустные дети. Хрупкий карточный домик. И даже лежащая кукла приобретает зловещий смысл. В жизни Серебряковой произошла трагедия…

На дворе 1919 год. Крестьяне толпой подошли к дому хозяев. Они решили предупредить Зинаиду, что дело совсем плохо. Вокруг разграблены почти все усадьбы. И в случае чего, они будут не в силах защитить хозяйку с детьми.

Серебрякова посадила детей и мать на телегу. Они уехали навсегда. Через несколько дней усадьбу подожгут.

О муже не было известий целый год. Он был в тюремном заключении. По пути домой он подхватит брюшной тиф. И быстро угаснет на руках жены.

Серебрякова была однолюбом. Уже тогда она поняла, что ее счастливая жизнь навсегда закончилась. Замуж она уже никогда не выйдет.

5. Снежинки. 1923 г.

На руках Серебряковой было четверо детей и стареющая мать. Нужно было кормить семью. И она решила переехать в Петербург. Надеясь там на заработки.

Часто рисовала балерин в Мариинке. В театре, который когда-то спроектировал ее прадед.

Балерины изображены не на сцене. А за кулисами. Поправляющими волосы или пуанты. Опять эффект фотоснимка. Мгновение жизни красивых, элегантных девушек.

Но в Петербурге работа ей приносила сущие копейки. Ее картины никак не вписывались в новую эпоху.

От художников требовали переквалифицироваться в плакатчиков и дизайнеров советского быта. Передовые Степанова и Родченко охотно подчинились призыву “Художник – на производство”.

Слева: Варвара Степанова. Проект спорт-одежды. 1923 г. Справа: Александр Родченко. Плакат “Лучших сосок не было и нет”. 1923 г.

Нищета преследовала семью. Серебрякова решила поехать на заработки в Париж. Думала, на пару месяцев. Но оказалось, навсегда.

6. Освещённая солнцем. 1928 г.

В Париже дела поначалу пошли неплохо. Писала на заказ портреты.

Однако Серебряковой не хватало умения отстаивать свои интересы. Дарила портреты или продавала за копейки, лишь бы завоевать симпатии богатых клиентов. Многие пользовались этой щедростью. В результате работала чуть ли не себе в убыток. Выкручивалась. Делала самодельные краски. Чтобы продолжать работу.

Однажды – удача. Барон Броуэр заказал Серебряковой панно для своего особняка. Ему так понравилась работа художницы, что он даже спонсировал ее поездку в Марракеш. Где она набралась невероятных впечатлений.

Там и был написан ее шедевр “Освещённая солнцем”. Невероятное ощущение от картины. Зной, от которого “плавится” воздух и щемит глаза. В контрасте с тёмной кожей улыбчивой марокканки.

Поразительно, что картина написана за 30 минут! Коран запрещает людям позировать. Поэтому Серебрякова работала с феноменальной скоростью, чтобы закончить рисунок за полчаса. На большее ее марокканские модели не соглашались.

Но яркие впечатления лишь временно приглушали душевную боль. Советская власть разрешила выпустить из страны только двух ее детей, Сашу и Катю (младшего сына и младшую дочь).

Двух оставшихся детей, старшего Женю и Татьяну, по непонятным причинам так и не выпустили. С ними она увидется лишь 36 лет спустя.

7. Спящая натурщица. 1941 г.

В Париже Зинаида создала много ню. Они написаны в неоклассическом стиле. Как у старых мастеров. Ее обнаженные похожи на или Джорджоне. Красивые. Нежные. Розовокожие.

В Серебряковой не было ни капли русской крови. По происхождению она была француженка (в девичестве Лансере). Но во Франции она себя ощущала русской. Ни с кем не дружила. Круглосуточно работала.

К тому же она была вновь не в моде. Балом правил стиль Ар-деко.

Замирая порой у картин великих художников, понимаешь, что ничего не знаешь ни о полотне, ни о самом творце его. А ведь известные в прошлом люди часто проживали настолько интересную жизнь, что при чтении их биографий возникает целая гамма чувств - от восхищения до недоумения и даже неприятия. Сегодняшний рассказ сайт - о великой художнице, которая при жизни была известна и популярна, но отчего-то при этом получала за свою работу жалкие гроши...

«Каждая её работа вызывала восторженный гул», - отзывался о творчестве художницы Зинаиды Серебряковой её собрат по ремеслу С. Маковский.

Картина, ставшая пропуском в мир большого искусства

Рожденная в творческой семье

Серебрякова

Рисовать много, забывая обо всём, она начала в юном возрасте. Любимое детское увлечение стало призванием.

Да и не могла Зина не стать художником, - её путь, казалось, был предопределен с рождения: девочка росла в семье, где все были творческими личностями.

Дед и прадед были признанными архитекторами, отец Евгений Лансере - скульптором, живописью занималась и мать Екатерина Николаевна, сестра известного критика и художника Александра Бенуа. В духовно возвышенной атмосфере семьи Бенуа Зина оказалась с двухлетнего возраста: от чахотки умер отец, и мать со всеми детьми возвратилась в отчий дом в Петербург.

В доме была особая обстановка, младшие представители семьи постоянно слышали разговоры о высоком назначении искусства и художника, посещали Эрмитаж, театры и выставки.

Зина по несколько раз перечитывала редкие книги по искусству из огромной домашней библиотеки. Все родные занимались творческой работой: рисовали, ходили на этюды.

Повзрослев, Зина работала в студии под руководством знаменитого живописца Ильи Репина.

Ученица талантливо копировала эрмитажные полотна, и очень ценила это занятие, ведь и работы старых мастеров кисти её многому учили.

Вдовство - тяжкий крест

Утро, принесшее славу

Серебрякова

Позже 21-летняя Зинаида, уже замужняя дама, училась живописи в Париже, куда в октябре 1905 года она уехала вместе с матерью.

Вскоре к ним присоединился муж художницы Борис Серебряков, инженер-путеец.

Они приходились друг другу близкими родственниками - двоюродными братом и сестрой, поэтому за своё счастье пришлось побороться, так как родные препятствовали браку между кровными родственниками.

После Франции молодая художница лето и осень обычно проводила под Харьковом в семейном имении Нескучном - писала этюды крестьянок, а на зиму уезжала в Петербург.

Счастливым для творческого развития Зинаиды стал 1909 год, когда она подольше задержалась в имении.

Наступила ранняя зима, сад, поля, дороги занесло снегом, и работу с написанием этюдов пришлось прервать.

В одно солнечное утро у художницы родился замысел написания картины, принесший вскоре известность - автопортрет «За туалетом».

Проснувшись, Зинаида полюбовалась природой из окна, подошла к зеркалу. Отвела в сторону густые тёмные волосы, взмахнула гребнем и замерла.

В зеркале отражалось её лицо, которое светилось покоем и счастьем. Художница вдруг почувствовала желание написать своё отражение.

«Разноцветные флакончики, булавки, бусы, уголок белоснежной постели, подсвечники с длинными, стройными свечами, деревенский, с кувшинами и тазиками, рукомойник.

И себя в белой, сбившейся с плеча, рубашке, с лёгким детским румянцем на щеках и ясной улыбкой. В общем, такой, какой она и была на самом деле и немножко хотела бы быть»,

Так описывает этот самый известный портрет художницы научный сотрудник Эрмитажа В. Леняшин.

Получился не традиционный автопортрет, а жанровая сцена, рассказ об одном счастливом утре молодой женщины.

Его широкая публика увидела на выставке Союза русских художников зимой 1910 года. Картина Серебряковой висела рядом с картинами Серова, Кустодиева, Врубеля.

Она не затерялась среди полотен признанных мастеров, более того - работу дебютантки приобрела Третьяковская галерея.

С картины «За туалетом» и началась известность русской художницы Зинаиды Серебряковой.

Талант и деньги - одно исключает другое

Семья и одиночество

Серебрякова

Она работала в археологическом музее при Харьковском университете, когда произошла революция.

Смутное тревожное время, неопределённость, тяжёлый быт наполняли жизнь семьи З. Серебряковой. В 1919 году её постигло большое горе - умер муж.

После продолжительной разлуки они встретились в Москве, и, спустя месяц, Зинаида уговорила Бориса на три дня съездить в Харьков, повидаться с детьми.

После короткой встречи с семьёй он вновь простился с родными - торопился на работу. В дороге вдруг прихватило сердце и пришлось вернуться в Харьков.

Борис пересел на военный поезд, там и заразился сыпным тифом. Болезнь скосила быстро, он умирал на глазах у растерянной жены и плачущих больной матери и детей.

Похоронив мужа, Зинаида осталась одна в ответе за большую семью, состоящую из слабой здоровьем матери и четверых детей.

В дневнике вдова с надрывом писала о бытовых невзгодах, выпавших на её долю, подавленном душевном состоянии.

Осенью 1920 года она получила приглашение перевестись в Петроградский отдел музеев и приняла его, но жить легче не стало.

«Я до сих пор не забуду, какое сильное впечатление на меня произвели её прекрасные лучистые глаза, - вспоминала сослуживица художницы Г. И. Тесленко.

- Несмотря на большое горе и непреодолимые трудности житейские - четверо детей и мать! - она выглядела значительно моложе своих лет, и её лицо поражало свежестью красок.

Глубокая внутренняя жизнь, которой она жила, создавала такое внешнее обаяние, которому противиться не было никакой возможности».

Галина Тесленко стала подругой художницы на многие годы. «Вы так молоды, любимы, цените это время, - говорила ей Серебрякова в 1922 году. - Ах, так горько, так грустно сознавать, что жизнь уже позади…».

Необычайно эмоциональная по натуре, она остро реагировала на все, что происходило вокруг, близко к сердцу принимала горе и радость.

Современники отмечали её поразительно искреннее отношение к людям, событиям, она живо отзывалась на просьбы, ценила в людях доброту, восхищалась всем красивым, ненавидела зло.

О повторном замужестве Зинаида и не думала, была по натуре однолюбом. Время было тяжёлым, семья Серебряковой едва сводила концы с концами.

Художница, получив разрешение в дни балетных спектаклей бывать за кулисами бывшей Мариинки, три года делала наброски, сеансы продолжались и дома, к ней балерины приходили охотно.

Так возникла серия балетных портретов и композиций. Эта работа была почти единственным источником доходов для большой семьи.

Надежда на улучшение положения появилась после участия Серебряковой в большой американской выставке, устроенной с целью материальной помощи русским художникам.

Две её картины были сразу же проданы. Ободрённая успехом, Зинаида Евгеньевна на вырученные деньги уехала в Париж.

Она предполагала пожить на чужбине несколько месяцев, хотела заработать частными заказами и вернуться в Россию. Но оказалось, что покинула страну навсегда.

Неоцененная гениальность

Серебрякова

…Двое детей художницы так и остались в России, а старшие Александр и Екатерина приехали к матери в 1925-м и 1928-м годах.

С дочерью Татьяной художница встретилась через 36 лет, когда та приезжала навестить мать в Париже. Но и на чужбине не удавалось избавиться от нужды, и здесь жизнь оставалась нелёгкой.

Мастерство Серебряковой многим казалось устаревшим, и её работы крайне редко приобретались на выставках.

«Если сравнить настоящее время, беспомощное (во всём) в искусстве, с прежними веками, то ведь всё никуда не годится, а всё-таки мы продолжаем рисовать», - удивлялась собственной выносливости художница.

«Жизнь представляется мне теперь бессмысленной суетой и ложью - уж очень засорены сейчас у всех мозги, и нет теперь ничего священного на свете, всё загублено, развенчано, попрано в грязь», - писала художница.

…В середине 30-х годов Зинаида Евгеньевна Серебрякова собиралась вернуться на родину.

Но, оказалось, не судьба: сначала затянулось оформление документов, потом переезд сделала невозможным Вторая мировая война и оккупация Парижа.

После войны дети и русские художники звали её вернуться, но старая художница была уже тяжело больна и после двух перенесённых операций на переезд не решилась.

Да и сына и дочь, тоже ставших художниками, не хотела покидать за границей. «Вообще я часто раскаиваюсь, что заехала так безнадёжно далеко от своих», - писала она ещё в 1926 году.

И с горечью подводила итог прожитому: «Ничего из моей жизни здесь не вышло, и я часто думаю, что сделала непоправимую вещь, оторвавшись от почвы…».

З. Е. Серебрякова умерла в 82 года в Париже, в сентябре 1967 года.

За несколько лет до смерти друзья и дети художницы устроили в России выставку, и для многих - не только соотечественников - она стала открытием подлинного русского таланта.

Инна ИНИНА

(1884-1967) русский живописец, график

Зинаида Серебрякова родилась в семье, где искусством занимались все. Прадед художницы А. Кавос, ее дед Н. Бе-нуа были известными архитекторами. Отец, Е. Лансере, занимался скульптурой, его работы хранятся в ведущих музеях страны и мира. Мать, Е. Лансере (урожденная Бенуа), училась живописи у П. Чистякова, у которого учились все знаменитые живописцы России семидесятых-восьмидесятых годов XIX века. Правда, она не стала профессионалом, считала себя художником-любителем. Брат, Е. Лансере, стал живописцем, графиком, членом общества «Мир искусства». Дядя Зинаиды Серебряковой, А. Бенуа считался признанным авторитетом в истории искусства и сам был незаурядным живописцем.

Зинаида родилась в имении Нескучное, принадлежавшем ее отцу. После его внезапной смерти, мать художницы с детьми переехала в Петербург и поселилась в доме своего отца Н. Бенуа. С этого времени Зинаида Серебрякова росла в атмосфере преклонения перед искусством. Способности девочки к рисованию были замечены рано, сама художница писала, что рисует столько, сколько себя помнит.

С 1901 г. Серебрякова посещала школу меценатки княгини М. Тенишевой, где преподавал И. Репин. Особое влияние на становление ее творческой манеры оказало путешествие по Италии вместе с матерью и сестрами.

Вернувшись в Россию, Зинаида продолжала брать уроки, занималась в 1903-1905 гг. в частной художественной мастерской О. Браза, живописца и графика, входившего в группу «Мир искусства». В 1905 г. она отправилась во Францию, где поступила в Академию де ля Гранд Шомьер, которой руководили художники Симон и Дошен. Вскоре к ней присоединился ее двоюродный брат Б. Серебряков. Она много занималась техникой рисунка, во время путешествий по стране постоянно делала различные зарисовки.

Первыми произведениями художницы становятся наброски, сделанные в родовом имении Нескучное, расположенном под Харьковом, где она родилась и впоследствии постоянно проводила лето. В архиве художницы сохранилось множество рисунков и акварелей: она рисовала практически все, что видела: крестьян во время сельскохозяйственных и домашних работ, животных, птиц, цветы. Интересны и ее пейзажные зарисовки. Полагают, что особое влияние на художницу оказало творчество А. Венецианова, его изображения русских крестьян.

Со временем оказалось, что большую часть творческого наследия Зинаиды Серебряковой составляют портреты добровольных натурщиков - друзей и близких, а также автопортреты. В последнем жанре последовательно зафиксированы разные состояния ее жизни: от радостного миросозерцания до тихой грусти, вызванной сложными жизненными перипетиями. Она постепенно отойдет от тщательной прописанности вещей, окружающих ее автобиографическую героиню, больше сосредоточившись на передаче собственного внутреннего состояния. Исследователи отмечали, что близкие люди не стареют на картинах Серебряковой (портреты Кати), потому что, один раз увидев их индивидуальность, Зинаида Серебрякова и отражает ее на своих полотнах.

В 1905 г. Зинаида выходит замуж за своего двоюродного брата Б. Серебрякова, в 1908 году получившего диплом инженера. Отцу пришлось испрашивать специальное разрешение церковных властей на брак. Он оказался удачным, хотя семейная жизнь Серебряковой продолжалась недолго. В революционные годы Б. Серебряков умер, и его жене пришлось одной поднимать четверых детей. Все они проявили себя в художественной сфере. Александр много работал для кино и театра, писал в технике акварели, рисуя интерьеры частных дворцов во Франции и Англии, Катя стала живописцем.

Дочь смогла сохранить последнюю квартиру матери, где находятся большинство произведений Зинаиды Серебряковой, созданных в эмиграции. Даже внук художницы, сын ее дочери Татьяны, Иван Николаев, известен своими работами в области монументального искусства: в частности, он оформлял московскую станцию метро «Боровицкая».

С 1909 года Зинаида Евгеньевна Серебрякова начинает постоянно выставляться, она участвует в седьмой выставке «Союза русских художников» (1910) и экспозиции «Современный женский портрет», устроенной в редакции журнала «Аполлон» в Петербурге. Тогда же к ней приходит профессиональная известность, а «Автопортрет» (1910) и одну из крестьянских композиций приобретает Третьяковская галерея. Исследователи отмечают, что созданные в 1914-1917 гг. картины уже представляют собой монументальные полотна, в которых последовательно раскрывается жизнь крестьян.

С 1911 года Зинаида Серебрякова является постоянным экспонентом выставок общества «Мир искусства». Она много путешествует: по Крыму в летние месяцы (1911-13), по Италии и Швейцарии (1914).

В 1914 году А. Бенуа по просьбе архитектора А. Щусева, автора проекта Казанского вокзала, возглавил работы по монументальным росписям вокзала, он привлек к работе М. Добужинского, Н. Лансере, Н. Рериха и Зинаиду Серебрякову, которая сделала целый ряд эскизов и рисунков панно на темы «Индия», «Сиам», «Турция», «Япония». Осуществляя задуманное, она многие часы провела в библиотеках, изучая искусство и историю стран Востока.

В 1917 г. Зинаида Серебрякова была выдвинута в академики наряду с А. Остроумовой-Лебедевой и другими женщинами-художницами, но из-за революционных событий выборы не состоялись.

В первые послереволюционные годы Серебрякова жила в Нескучном с семьей, там она пережила смерть мужа от тифа и пожар, в котором чуть не сгорели ее картины. В 1919 г. она работала в Харькове, участвовала в 1-й выставке подотдела искусств Харьковского Совета, а в следующем году переехала в Петроград, где продолжила работу в музеях. Несколько месяцев Зинаида Серебрякова работала в качестве художника Археологического музея, оформляла залы, проявляя поразительную силу воли и мужество. Ведь зарплата была такой мизерной, что ее хватало только на фунт масла. В залах не топили, от голода и холода опухали пальцы. Бенуа неоднократно продавал ее работы в частные коллекции и пересылал художнице деньги. Мать художницы помогала вести хозяйство.

Несмотря на сложные бытовые условия, Серебрякова продолжала работать: она покупала на барахолках краски у барышень, когда-то занимавшихся изящными искусствами, а теперь продававших свое имущество, чтобы прокормиться, писала сценки из жизни артистов балета, городские пейзажи.

Зинаида Серебрякова стремилась, чтобы ее дети получили образование. Дочь Таня обучалась в Петроградском хореографическом училище, и художница часто рисовала прямо в театре, создав целую серию картин, посвященных танцу (пастели 1922-1923 гг.). Даже в конце ее творческого пути Серебрякова оставалась верна увлечениям молодости; интересна ее лирическая зарисовка-портрет известной балерины Иветт Шовире (1962).

Дети всегда оставались самой любимой натурой Зинаиды Евгеньевны Серебряковой, она рисовала их в любой обстановке: за столом, во время игр, чтения, когда они спали или одевались. Художница могла сделать набросок во время беседы, а потом на его основе создавала портрет, Удивительна ее зарисовка младшего С. Прокофьева (сына композитора) 1927 года: фигура, выполненная в голубовато-золотистых тонах, вписана в красно-коричневую мебель, которая становится своеобразным обрамлением.

Работы художницы были представлены на выставках членов Дома искусств и «Мира искусства» (в 1922 и 1924 годах). В частности, на выставку 1922 года Серебрякова представила 16 портретов, выполненных пастелью. В том же году вышла монография критика Н. Эрнста о художнице.

Любопытно, что практически всю свою жизнь Зинаида Серебрякова рисовала обнаженную натуру, не только добиваясь большего самовыражения, но и выражая свое жизненное кредо. Она всегда верила в человека, в его красоту. Поэтому нередко ее картины, написанные в разной технике (маслом, сангиной и пастелью), так богаты цветовыми переходами. Художница всегда композиционно точно выверяла расположение натуры на холсте, одновременно добиваясь и особой декоративности изображения. Своеобразной прелюдией к «ню» стали портреты «Банщиц», над которыми работала еще начинающая художница.

Заметна и эволюция творческой манеры в ее автопортретах: иногда, за неимением другой натуры, ей приходилось рисовать саму себя. От наивного кокетства девушки, только познающей мир, она приходит к изображению матери, наполняя собственное изображение мягкими лирическими и отчасти грустными тонами.

В 1924 г. Зинаида Евгеньевна Серебрякова выехала в Париж для устройства выставки, А. Бенуа предполагал, что она сможет подработать и финансово поддержать свою семью. Художница считала, что уезжает ненадолго, поэтому она взяла с собой только сына Александра. В 1928 году к ней приезжает дочь Катя. Семья оказалась разрезанной пополам: еще один сын и дочь остались с матерью художницы. Более того, закончив архитектурный институт и уехав работать во Владивосток, сын Евгений был взят на действительную военную службу и не смог вступать с матерью в переписку. Татьяна навестила близких только после войны, она стала хранительницей архива Серебряковой, устроительницей ее выставок в России. Позже она стала совершать поездки к матери вместе с братом.

Время Зинаиды Серебряковой распределялось между творчеством для себя и заказными работами. Она оставалась главой семьи, должна была зарабатывать, но не писать Серебрякова не могла. Екатерина вспоминала, что мама всегда носила с собой карандаш, пастели и акварели, постоянно во время прогулок делала наброски.

В двадцатые годы Зинаида Серебрякова участвовала в ряде выставок, проходивших по всему земному шару: работы выставлялись в Америке (1923-1924) и в Японии (1926-27). Первоначально они не пользовались спросом, хотя обычно художница выставляла до дюжины работ. Но один из покупателей, барон Броуэр, не только заказал портреты членов своей семьи, но и финансировал поездку Серебряковой в Марокко в 1928 и 1932 годах. А. Бенуа так охарактеризовал портреты и натюрморты своей племянницы: «Такая свежесть, простота, меткость, живость, столько света!» За полтора месяца Зинаида Серебрякова написала пастелью 60 этюдов, мастерски передав различные типы людей. Позже она написала декоративные панно для особняка барона Броуэра под Брюсселем (разработку интерьеров осуществил ее сын Александр). На панно отразились мотивы четырех времен года.

Хотя материальный успех от марокканской выставки Серебряковой оказался невелик, все же владельцы частных галерей решились выставлять работы художницы: в парижской галерее Шарпантье (в 1927, 1930/31, 1932, 1938 годах), в парижских галереях В. Гиршмана и Бернхейма (1929). С 1927 по 1938 годы состоялось пять персональных выставок художницы.

Известность приносила заказы, правда немного, потому что Серебрякова не любила писать парадные или кабинетные портреты. Таков, в частности, созданный в Париже портрет Г. Гиршман (1925), жены известного предпринимателя, запечатленной в свое время и В. Серовым. Но портрет Зинаиды Серебряковой более камерный. В нем парадность соединена с особой утонченностью, мы видим прежде всего элегантную светскую красавицу, а не надменную владелицу особняка, как на картине Серова.

Серебрякова всегда стремилась рассказать о человеке, его интересах, вкусах, привычках. Она тщательно фиксировала внутренний мир портретируемых, стремясь передать определенное душевное состояние. Поэтому позы ее героев естественны и непринужденны; кажется, что люди оторвались на некоторое время от своих дел, чтобы попозировать для художницы («Портрет Михаила Гринберга», 1936).

Зинаида Евгеньевна Серебрякова постоянно участвовала в совместных проектах, на которых представлялось русское искусство (в Париже, в Брюсселе в 1928 г.), в выставках русских художников в Берлине и Белграде (1930), в совместной с Д. Буше-ном выставке в Брюсселе и Антверпене (1931), в выставках русского искусства в Париже и Риге (1932), Праге (1935).

Весной 1932 г. Зинаида Серебрякова вновь работала в Марокко по предложению Броуэра и А. Лебёфа. В галерее Шарпан-тье были представлены 63 работы художницы, 40 из которых были созданы в Марокко. Уникальными можно считать несколько ню, потому что Серебрякова стала первой европейской художницей, сумевшей уговорить марокканок позировать обнаженными.

Она пользовалась любой возможностью, чтобы выехать на натуру. По приглашению своих родственников Зинаида Серебрякова несколько раз побывала в Лондоне, несколько раз ездила в Бретань, откуда привезла удивительные зарисовки бретонок, сохранились и пейзажные зарисовки юга Франции. Серебрякова нарисовала и виды Италии, где побывала в 1929 и 1932 годах, ей удалось посетить Бельгию и Швейцарию.

Важной составляющей ее творчества стали натюрморты. Когда она писала автопортреты, то просто забавлялась, стремясь изобразить каждую мелочь на туалете. Позже из составляющих, отдельных предметов стали складываться самостоятельные композиции. Они по-прежнему отражали многообразие жизни и рассказывали о красоте природы («Картина с виноградом», 1934; «Натюрморт с овощами», 1936).

После войны широко распространилось абстрактное искусство. Зинаида Серебрякова же всегда тяготела к реалистической манере письма и не могла рассчитывать на продаваемость своих картин, тем не менее в 1954 г. состоялась персональная выставка художницы в ее собственной мастерской в Париже, а в 1965-66 гг. - персональная ретроспективная выставка в Москве, Ленинграде, Киеве и Новосибирске.

Зинаида Серебрякова весьма требовательно относилась к своему творчеству, даже картину «Купальщица» (1911), хранящуюся в Русском музее, она называла этюдом, хотя картина имеет большой размер и весьма содержательна по художественному решению.

Она работала в самой разной технике: использовала масло, пастель, темперу, графитный карандаш. Только смерть смогла остановить неутомимый творческий поиск, который художница вела всю свою жизнь. Серебрякова похоронена на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем.

Оригинал взят у aldusku в Синий экспресс творчества Зинаиды Серебряковой

Вчера успел прыгнуть в последний вагон уходящего поезда ретроспективной выставки Зинаиды Серебряковой, который пронеся по Инженерному корпусу Третьяковской галереи. За окном мелькали этапы творческой жизни великой художницы от юношеских рисунков, выполненных в усадьбе в Нескучном, до величественных панно для бельгийской виллы Мануар дю Реле в Помрейле. С учетом огромного пути билет на экспресс стоил недорого - 600 руб. Внимательные кондуктора не давали отдыхающим запечатлеть прекрасный миг на фото.

Жаль, что фотосъёмка была запрещена. К выставке был выпущен прекрасный альбом-каталог (обязателен к приобретению!) и предлагалось еще 4, но … типографские краски не могут передать весь колорит Серебряковой. Например, каноническая работа - «За туалетом. Автопортрет» 1909 , рассматривать которую я начал еще в глубоком детстве на почтовой марке, оказалось очень светлой, просто святящиеся белизной январского инея (а вовсе не грязно серо-белового цвета тающего мартовского снега с пейзажов Левитана). С удивлением обнаружил, что практически все репродукции усекают картину - обрезается рамка зеркала (приносящий эффект картины в картине), и единственный элемент, который отражается и даёт понимание, что мы видим лишь отражение художницы, - подсвечник (оставляют лишь его отражение).

Открытием для меня стало насколько удивителен и разнообразен мир художницы. Пейзажи от яркой малороссийской глубинки до тёмно-серого Парижа, портреты от харьковского крестьянина до марокканской одалиски. И конечно же, портреты людей, окружающих Зинаиду Евгеньевну, для нас - великих деятелей культуры. Интересно наблюдать, трансформацию творчества и личности художницы. Вначале, ведя закрытый образ жизни в усадьбе Нескучном - автопортреты, с момента женитьбы добавляются портреты мужа, детей. А потом … революция, смерть мужа, расставание с детьми, чужбина - болезненно расширили круг творческих интересов художницы.

Наша героиня из сверхталантливой семьи Бенуа-Лансере. Единственный нехудожник из этой семьи её муж - Борис Анатольевич Серебряков, он же и её двоюродный брат, который выбрал судьбу железнодорожника. Он рано умер, в 1919 году в Харькове от тифа. А она оставила детей и уехала в Париж. Очень много написано о страданиях художницы на чужбине и болезненном разрыве с детьми. По моему мнению, это был сознательный и достаточно эгоистичный выбор. Характер Зинаиды Евгеньевны был не сахар, чего стоит то, как она обливала грязью своего финансового покровителя, мецената барона Ж.-А. Броуэнер.

Больше всего мне понравилась работа «За завтраком». 1914 (ГТГ, приобретена в 1955 из собрания Л.А. Руслановой) . Тут есть все: безумно красивый синий цвет, и сочетание желтого Ван Гога (вся картина - разнообразие синего цвета с краплением яичного желтого кувшина, супа, булочек, держателей салфеток, печной задвижки). Яркотемные, пронзительные глаза детей словно с икон. Много можно увидеть бытового: характер сына Евгения (будущего архитектора и реставратора) изображённого меланхоличным на заднем плане, подчеркнуто похожим на отца.

Большим открытием для меня стало, что портреты близких и автопортреты носят характер достаточно далекий от реальности. В сторону идеализации. Что касается изображения себя, то тут стоит только взять фотографии и все становится очевидно. Как сказала моя любимая, Зинаида Евгеньевна себя не обижала… Это касается и друзей. Например, автор первого исследования о творчестве Серебряковой, её друг - Сергей Ростиславович Эрнст, превратился из пухлого краснощёкого вологодского юноши в худощавого аристократа с резкими угловатыми чертами лица . Описание внешности Эрнста встречается у многих деятелей Серебряного века, я же взял у основателя , члена Кружка любителей изящных изданий Вейнера П.П.

Удивлён был увидеть целый цикл, посвященный балету. Некоторые вещи очень созвучны Дега (забыл отметить в ранних малорусских пейзажах мне были видны яркие следы импрессионистов). Запомнились: нежная работа: «Девочки-сильфиды. Балет „Шопениана“» и ярко-голубой портрет величайшего артиста театра и библиофила Сержа Лифаря .

Этюды к оформлению ресторана Казанского вокзала в Москве переносят нас в сказочный мир Востока. Напоминают работы Кузнецова Павла Варфоломеевича (1878–1968), входящего в «Мир искусства».

«Крестьянский цикл» произвел впечатление. Его яркие, пронзительные цвета заставляют вспомнить и Ренессанс, и иконопись. Я был знаком с этой стороной творчества Серебряковой только по серии открыток «Типы крестьян Курской губернии», изданной Общиной Святой Евгении. Вспомнились работы Питера Брейгеля Старшего.

Для многих полотен позировал плотник Игнат Дмитриевич Голубев , работающий в усадьбе в Нескучном. Вот так и вошел в историю простой мужичек, перещеголяв количеством портретов знаменитых современников Серебряковой. А женские образы писались с Пелагеи Гречкиной.

Отдельно хотел выделить пристрастие Серебряковой к синему цвету. Бесконечность оттенков синего можно увидеть в работах только смотря в живую.

Половина работ Зинаиды Евгеньевны на одну четвертую недописанны, на холстах осталось незаполненное красками или темперой место. Во многих портретах фон прописан только в области головы для придачи объема и лучшей цветопередачи. В некоторых работах это придает эффект незаконченности, недосказанности.

Завершу свою заметку, продолжив аналогию с поездом. В Париже, где прожила большую часть жизни наша героиня есть Лионский вокзал, на который пребывает знаменитый «Голубой экспресс» (Le Train Bleu). Скоростной железнодорожный состав глубокого синего цвета, состоящий из 12 роскошных вагонов и перевозящий аристократов от Лазурного Берега до Ла-Манша по Южноафриканской железной дороге. В начале XX века он стал символом роскоши и дал название знаменитому ресторану на этом вокзале. Интерьер любимого ресторана К. Шанель и Л. Бессона полон золота, прекрасных живописных пейзажей и синего цвета. Но несмотря на величие и аристократизм, он остается рестораном при вокзале, и тут дамы в дорогих вечерних нарядах соседствуют с забежавшими в спортивных костюмах темнокожими жителями бывших французских колоний. Так и творчестве Серебряковой простые крестьяне вдруг случайно оказываются на фоне глубокого синего Ренессанса, великое сочетается с малым, русская душа с африканской жарой…

Размещая здесь электронные репринты полотен Серебряковой, - я руководствовался не хронологией и чем-либо ещё, а исключительно своими пристрастиями. В конце заметки: предисловие к выставке и в виде отдельной заметки хроника жизни и творчества Зинаиды Серебряковой (не уместилось:)).

Также обращаю Ваше внимание на замечательные обзоры данной выставки моих друзей по ЖЖ: galik-123 и pro100-mica

Дом семейства Лансере в Нескучном. 1904. Бумага, акварель, графитный карандаш. 24,1х33,5 (ГРМ)

В мастерской О.Э. Браза. 1904. Бумага, гуашь, графитный и угольный карандаши. 43,5 х 31,5. ГТГ

...Вы спрашиваете о моих занятиях в мастерской О.Э. Браза? Собственно, системы преподавания у него не было - все рисовали или писали как кто хотел, модель была всегда женская -было больше учениц, чем учеников. Осип Эммануилович появлялся довольно редко сам в мастерской, занятый своими собственными заказами (он писал, например, в соседней мастерской портрет Марии Николаевны Кузнецовой, артистки, певицы Мариинского театра). Да, вспомнила о ценном совете Браза всем его ученикам - видеть «общее» при рисовании, а не рисовать по «частям».

З.Е. Серебрякова - А.Н. Савинову. Париж, 08.01.1965 // Серебрякова. Письма. С. 207

Пахота. Нескучное. 1908 Бумага, темпера. 42 х 56. Графитный карандаш. Частное собрание, Лондон

Дом в селе Нескучном. 1919. Бумага, гуашь, темпера. 49,8х64 ГТГ

Кипарисы в Крыму. 1911. Бумага, темпера. 43,3 х 43,5 ГТГ.

Автопортрет. 1906. Холст, масло. 69,5 х 6. Частное собрание, Москва

За туалетом. Автопортрет. 1909. Холст на картоне, масло. 75 х 65. ГТГ

Этюд девушки. Автопортрет. 1911. Холст, масло. 72х58,5. ГРМ. СПб.

За завтраком. 1914. Холст, масло. 88,5х107 (ГТГ, приобретена в 1955. Ранее была в собрании Л.А. Руслановой)

Портрет Е.Е. Лансере в папахе. 1915. Бумага, темпера. 33 х 22. Частное собрание, Москва

Изображен Евгений Евгеньевич Лансере (1875–1946), старший брат З.Е. Серебряковой, график и живописец, мастер монументальной живописи.

Был членом «Мира искусства» и активным участником выставок объединения. Работал над иллюстрациями к повестям Л.Н. Толстого «Хаджи-Мурат» и «Казаки». Неоднократно путешествовал по Европе, посетил Сибирь, Маньчжурию и Японию. В 1914 находился на Кавказском фронте в качестве военного корреспондента. Работал в Дагестане, Чечне (1912–1919).

В 1922-1929 путешествовал по Грузии, Армении, Азербайджану и нагорному Дагестану, работал в Зангезуре, Сванетии, Дагестане. Посетил Турцию. В 1927 по заданию Наркомпроса Грузии был командирован в Париж. Жил в Тбилиси (1920-1934), преподавал в Академии художеств в Грузии. С 1934 жил в Москве. Исполнил росписи зала ресторана Казанского вокзала в Москве . Руководитель монументальной мастерской Всероссийской Академии художеств, профессор. Заслуженный деятель искусств Грузинской ССР, народный художник РСФСР.

Купальщица. 1911. [Портрет сестры - Екатерины Зеленкова]. Хост, масло. 103,5х89,5. ГРМ. СПб.

Дети на лугу (Женя и Шура). 1909. Бумага, темпера. 39х48 Частное собрание, Москва

Шура спит под лоскутным одеялом. 1908. Бумага, темпера. 23 х 33,5 Частное собрание, Москва

Семейный портрет. (В доме Бенуа). 1914 Бумага, темпера, гуашь, белила. 34.3 х 46,3. Собрание KGallery, Санкт-Петербург

Крестьянка с квасником. (Пелагея Гречкина). 1914. Холст, масло. 87х73. Нижегородский ГХМ

Портрет И.Д. Голубева. 1914. ГРМ

Серебряковых плотником работал Игнат Дмитриевич Голубев. Он изображен на картине «Крестьяне», 1914. Когда мама впервые увидела открытку с этой работы, воскликнула: «Да это же мой отец!». И говорила нам, что он очень похож. У Серебряковых дедушка работал не только плотником - он был «мастером на все руки», послушным, исполнительным. Его очень ценили, относились к нему хорошо, бил шутку, был умным, талантливым...

Федоренко Е.Г. Семья З.Е. Серебряковой // Серебрякова. Письма. С. 232.

Портрет С.Р. Эрнста. 1921. Холст, масло. 81х72. Нижегородский ГХМ

Портрет С.Р. Эрнста. 1922 Бумага, темпера. 64 х 47,5. Карандаш. ГРМ

Портрет художника Бушена в маскарадном костюме. 1922. Бумага, пастель. 64х45. ГТГ

Изображен Дмитрий Дмитриевич Бушен (1893–1993) , живописец, график, сценограф. Потомок гугенотов, обосновавшихся в России в царствование Екатерины II. Родился во Франции, где мать лечилась от туберкулеза. После ранней смерти матери (1895) был перевезен в Санкт-Петербург и воспитывался в семье тетки - Е.Д. Кузьминой-Караваевой (урожд. Бушен). В 1912 окончил 2-ю Санкт-Петербургскую гимназию. Уехал в Париж, посещал Академию Рансона и познакомился с М. Дени и А. Матиссом. В 1913 поступил на историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета. В годы учебы встретил будущего искусствоведа С.Р. Эрнста, который до конца дней был его ближайшим другом. Познакомился с художниками общества «Мир искусства». Был дружен с А.А. Ахматовой и Н.С. Гумилёвым. Одновременно с учебой в университете занимался в Рисовальной школе ОПХ, где привлек внимание директора школы Н.К. Рериха.

В 1915-1917 работал помощником хранителя Музея ОПХ.

В 1918-1925 работал младшим хранителем ГЭ в отделении фарфора и драгоценностей.

В годы революции ему покровительствовал А.Н. Бенуа. Вместе с С.Р. Эрнстом занимал комнату в квартире Серебряковых в фамильном доме Бенуа. Исполнял экслибрисы, оформил книги для издательства «Аквилон»: «Три рассказа» А. де Ренье (1922), «Венецианское стекло» А.Н. Кубе (1923) и «О бронзе» П.П. Вейнера (1923). В 1925 поселился в Париже. Все последующие годы писал пастелью и гуашью небольшие по формату картины: цветы, натюрморты, пейзажи Франции, городов Италии, особенно Венеции, сцены из жизни театра и цирка. В конце 1920-х разрабатывал рисунки тканей и модели одежды для французских модных домов Пату. Риччи Ланван и Лелонг. Создал эскизы костюмов для Анны Павловой и Иды Рубинштейн. С середины 1930-х главное внимание уделял работе в театре. В 1977 иллюстрировал французское издание «Поэмы без героя» А.А. Ахматовой .

Не удержался: фото совместной могилы Дмитрий Бушена и Сергея Эрнста. Надпись внизу: «КАКАЯ РАДОСТЬ ТЫ ПРИШЕЛЪ». Кладбище Монпарнас. .

Евгений Исидорович Золотаревский (1908-1967), художник-декоратор, сын скульптора Исидора Самойловича Золотаревского (1885-1961) и Фанни Соломоновны (урожд. Бронштейн, двоюродной сестры Л.Д. Троцкого).

И.С. Золотаревский, известный посмертной маской С.А. Есенина, изобрел технику факсимильного воспроизведения скульптуры и выступал с идеей создания музейных «станций» по всей стране, которые, подобно электрическому свету, «будут рассеивать тьму невежества в широких народных массах». Эту идею он воплотил в жизнь, создав в свой квартире, мастерскую по изготовлению копий и распространяя их по различным областям страны.

И.С. Золотаревский был близок художникам «Мира искусства», его портрет в 1922 написал Б.М. Кустодиев (ГРМ). Его квартира из 14 комнат на Большой Морской с большим количеством антикварных коллекций напоминала палаццо, по словам А.А. Осмеркина, посетившего его в 1927 году. В этой обстановке и был написан З.Е. Серебряковой портрет его сына Евгения, образ которого напоминает изображения юношей итальянского Возрождения.

Портрет М.А. Тройницкой. 1924. Холст, масло. 75 х 65. ГРМ

Марфа Андреевна Тройницкая (урожд. Панченко, 1889–1942?), первым браком замужем за художником С.П. Яремичем, по второму браку - жена С.Н. Тройницкого, искусствоведа, директора ГЭ (1918–1927).

Девочки у рояля. 1922. Холст, масло. 96х68. Частное собрание. Москва

Голубые балерины. 1922. Бумага, пастель. 63х48. ГРМ

Девочки-сильфиды. Балет «Шопениана». 1924 Холст, масло. 82,5 х 103 ГТГ

Париж. Вид набережной. Середина 1920-х Бумага, гуашь. 45 х 58 Частное собрание, Париж

Александр Александрович Попов (1880-1964) , кадровый офицер русской императорской армии, эмигрировал во Францию в 1919. В 1920 открыл в Париже антикварную галерею Попов и К° (Galerie Popoff & Сіе). Крупнейший коллекционер русского искусства во Франции, обладатель одного из самых значительных собраний русского фарфора, находящихся за пределами России, знаток русской акварели пушкинского времени. Начиная с 1930-х, его клиентами были члены британской королевской семьи, а также Дж. Аньелли, М.Л. Ростропович и Л. Бернстайн. Попов тесно общался с представителями русской эмиграции, среди которых были З.Е. Серебрякова, К.А. Коровин, Ю.П. Анненков, Ф.А. Малявин, К.А. Сомов и другие. Работы этих художников выставлялись в его галерее.

В 1935 галерея была награждена первым почетным Гран-при Парижа за высочайшее качество выставляемых работ.

После смерти Попова его галерея была приобретена семьей потомственных французских антикваров Барюш, которые сохранили завоевавшее известность прежнее название галереи и продолжали собирать, изучать и показывать русское искусство. Значительная часть коллекции - акварели и рисунки художников пушкинской эпохи - была представлена в 1999 в ГМИН на выставке «Современники Пушкина. 100 акварельных портретов из парижского собрания В 2008 вышел каталог «Шедевры русского фарфора ХVIIIвека из собрания галереи «Попов и К°». В 2009 аукционный дом Christie"s провел торги русской коллекции: галереи Попов и К°.

Портрет С.М. Лифаря. 1961 Бумага, масло. 71,8 х 58. Собрание А.Н. Володчинкого, Москва

Последнее время у меня было несколько «сеансов»: сделала 2 наброска с Сергея Михайловича Лифаря, любезно согласившегося позировать мне. Нарисовала его маслом на бумаге. Он занимательный человек, много видевший, много пропутешествовавший по всему свету... <...> Больше всего мы с ним говорили о Пушкине - у него ведь в собранье подлинные письма Пушкина к Наталье Н. Гончаровой! Он издал сам книгу с полным текстом этих писем, устраивал здесь выставку в 1937 году Пушкинскую, а затем Лермонтовскую...

З.Е. Серебрякова - Т.Б. Серебряковой. Париж, 23.12.1961 // Серебрякова. Письма. С. 175.

Ментона. Пляж. 1931. Бумага, темпера, лак. 43х59. ГТГ

Вид на порт. Коллиур. 1930 Бумага, гуашь. 43х60. Частное собрание, Париж

Лежащая одалиска в голубом покрывале. 1932 Бумага, пастель. 48х63. Fondation Serebriakoff, Париж

Юриспруденция. 1936-1937 Холст, масло. 165х100. Часть панно для бельгийской виллы Мануар дю Реле в Помрейле. Заказчик: барон Ж.-А. Броуэнер. Галерея «Триумф», Москва

Сан-Джиминьяно. 1937 Бумага, гуашь. 40 х 60. Частное собрание, Париж

Ассизи. 1932 Бумага, гуашь. 44 х 60. Частное собрание, Париж

Сад Боболи. Флоренция. 1932 Бумага, темпера. 42 х 57. Частное собрание, Париж

О выставке (текст кураторов)

В 2017 году исполняется 50 лет со дня смерти Зинаиды Серебряковой (1884–1967) и отмечается столетие революционных событий 1917 года - времени, когда судьба Серебряковой, как и многих и многих людей, трагически переменилась. Этим датам посвящена выставка произведений художницы в Третьяковской галерее и сопровождающее ее издание.

Первая большая монографическая выставка Серебряковой была подготовлена Третьяковской галереей в 1986 году. В 2013-м в Галерее прошла выставка парижского наследия Зинаиды Евгеньевны, а также произведений ее детей - Александра и Екатерины, полностью составленная из работ, хранящихся во французских собраниях. Нынешняя ретроспектива - наиболее полный показ работ Серебряковой за последние 30 лет, в котором делается акцент на самом ярком, русском периоде ее творчества.

Настоящее выставка включает более 220 произведений живописи и графики из музейных и частных собраний. Представлены самые ранние, почти детские произведения Серебряковой, исполненные в доме Бенуа, в заграничных путешествиях, в студии О.Э. Браза и парижской Академии де ла Гранд Шомьер, которые помогают проследить формирование и развитие таланта представительницы художественной семьи Бенуа - Лансере.

Особое место отведено портретам - главному жанру в творчестве Серебряковой. Эти произведения, изображающие близких родственников и друзей, созданы не по заказу и сохраняют в себе теплоту домашней обстановки. Отдельно представлены детские портреты, а также сцены семейной жизни. Исполненные темперой и пастелью, эти беглые зарисовки живо передают атмосферу дома Серебряковых.

Значительное место среди работ русского периода отведено пейзажу. В изображениях Нескучного, написанных преимущественно темперой, художница стремится к картинной законченности и эпическому звучанию образов. Те же черты присущи пейзажам Крыма и Царского Села.

Крестьянская тема представлена портретными зарисовками, этюдами, эскизами и картинами «Баня», «Жатва», «Беление холста».

В особые разделы выделены эскизы монументальных росписей к Казанскому вокзалу в Москве и серия картин, раскрывающих закулисный мир Мариинского театра.

Работы парижского периода отобраны во французских коллекциях. Ни одна из них не повторяет предыдущего показа на выставке 2013 года. Эти произведения выставляются в России впервые. Также впервые московскому зрителю представлены декоративные панно виллы Ж.-А. де Броуэра, долгое время считавшиеся погибшими в годы Второй мировой войны. Обнаруженные в 1990-е годы, они были привезены в Россию, отреставрированы и показаны на выставке в Государственном Русском музее в 2007 году.

Работы сгруппированы по тематико-хронологическому принципу и соотнесены с этапами жизни художницы. Каждый раздел сопровождается фрагментами искусствоведческих текстов и мемуарных свидетельств людей, близко соприкасавшихся с искусством Серебряковой и сохранивших живые воспоминания о ее личности. Эти цитаты позволяют сопоставить нынешнее восприятие работ Серебряковой с восприятием современников, помогают глубже понять ее мировоззрение, выявить художественные пристрастия и черты характера. Выставка ставит задачу показать искусство художницы сквозь призму окружавшей ее жизни, утверждая тем самым значимость натуры в ее художественном развитии. «У меня не было ни тогда (ни теперь) «определенных идейных исканий», и Вы правы, что пребыванье в Нескучном позволило мне увидеть взволновавшую меня тему - рисовать крестьян и увлекаться их образами...» - писала Серебрякова.

Автобиография З. Е. Серебряковой

(Отвечаю по вопросам).

1. Родилась я в нашем имении «Нескучное» (Курск[ой] губ[ернии] Белгородского уезда) 12 дек[абря] 1884 г. (Уже с давних пор, в указании года моего рождения, вкралась ошибка - помечено 1885 г., м. б. оттого, что я род[илась] в самом конце 1884 г.?..

2. Художеств[енное] образ[ование] получила, главн[ым] образом, в семье моего деда, Николая Леонтьевича Бенуа, куда мы переехали после смерти моего отца, Евг[ения] Александровича] Лансере, в 1886 году: все в нашей семье занимались искусством - мои братья Евг[ений] Евгеньевич] и Ник[олай Евгеньевич] (архитектор), моя мать, мой дядя - Александр Николаев[ич] Бенуа, мои сестры. После окончания Коломенской Женск[ой] гимназии я поступила в Художествен[ную] школу кн. М. К. Тенишевой, руководил школой И. Е. Репин. Но, к сожалению, пробыла там всего 25 дней и И. Е. Репина ни разу не видела, так как школу закрыли! Но там я впервые начала работать с натуры (май 1901 г.). Затем я поступила в мастерскую худож[ника] О. Э. Браза (1903–1904) (1904–1905).

3. Нигде в других учебн[ых] заведениях не училась ни в России, ни на Западе.

4. Преподавательской деятельностью не занималась.

5. К сожалению, путешествовала мало по России: в детстве проводила лето то в Петергофе, то в Финляндии. После смерти моего деда Ник[олая] Леон[тьевича] Бенуа в 1898 г. стали ездить на лето в «Нескучное». После замужества в 1905 г. оставалась там до поздней осени, и даже зимой.

Во время гражданской войны «Нескучное» погибло (было сожжено), и я с детьми и моей матерью жила в Харькове 3 года. Там я работала в Археологическом музее, рисуя находки из курганов (ожерелья и пр.) скифов. (Эти рисунки, кажется, еще по сей час в музее Археолог[ическом] в Харькове).

Да, забыла, что ездила в 1911 г. и 1913 г. в Крым, где провела по одному мес[яцу] весну - Ялта, Гурзуф; 2-й раз - Симеиз, была, точнее проездом, в Бахчисарае.

За границей была впервые в 1902 г. в Италии на ост[рове] Капри, а затем 3 мес[яца] в Риме (1902–1903). После замужества, в 1905 году провела с мужем и моей мамой зиму в Париже - 1905–1906 гг. Посещала тогда художественную] школу Academie de la grande Chaumiere (но руководителей школы, худ[ожников] Simon и Doche ни разу не видела).

В 1914 году была 1,5 мес[яца] в Италии - Венеции, Флоренции и Милане и через Швейцарию, Вену и Киев вернулась в Нескучное (как раз накануне объявления войны).

6. Не работала ни в каких других видах искусства, кроме живописи.

7. Перечень выставок, в которых участвовала, или самостоятельных - прилагаю отдельно.

8. Состояла членом Общества «Мир искусства» с 1910 г. В Париже состою членом «Синдиката французских художников» с 1947 г.

(З. Серебрякова: Сборник материалов и каталог экспозиции к 100-летию со дня рождения художника. М., 1986. С. 44–46)