Дело было в конце 80-х, мама Ани работала в каком-то архитектурном бюро (не буду врать как оно правильно называлось, да это и неважно), в общем они занимались реставрацией памятников архитектуры. Старшая сестра Ани Маша была профессиональным художником-реставратором, работала большей частью в Храмах и монастырях. Мать с дочерьми разъезжали по всей стране, по самым различным уголкам нашей необъятной Родины. То Церковь во Владимирской области реставрируют, то собор в Суздале. Анюта, совсем еще маленькая, при маме и старшей сестре всегда под присмотром, всегда в безопасности.
Скажу, что семья эта хоть и занималась благороднейшим делом, но особо верующей не была, на тот момент. .
И вот однажды занесло их в забытое Богом место, где-то на Смоленщине, уже на границе с Белоруссией. Старая еле живая деревенька, одна центральная улочка, да десяток домов, лес, речка и огромный ров (вроде как там раньше Днепр протекал, да пересох).
Была там и маленькая церквушка начала 17 века, старинные потемневшие от времени иконы, восковые свечи источающие неописуемый аромат.. Маша с мамой целыми днями проводили в церкви за работой, маленькая Аня, уже довольно самостоятельная девочка, гуляла вольно по деревне в окружении пасущихся коз и дворовых собак.
Поселили приезжих на окраине, в доме председателя и как-то странно, вроде в шутку, предупредили: «После захода солнца не шляйтесь по деревне и дитё одно не пущайте!».
Семья городская, в предрассудки не верит, но после первого рабочего дня, возвращаясь домой, женщины обратили внимание, что с появлением сумерек деревня будто вымерла. Ставни плотно закрыты, на калитках засовы, ни одной живой души, только дворовые собаки поскуливают в своих будках.
Местные оказались не словоохотливы и не распространялись особо о причинах комендантского часа. Жизнь, мол, деревенская, рано ложимся — рано встаем. Но жена председателя очень милая и сердобольная женщина так прикипела к Анюте, что без лишних разговоров с заходом солнца сама запирала непоседливого ребенка дома. Мама с Машей часто встречали девочку зареванную и жалующуюся, что гулять не дают, дома запирают.
«Все ради её блага, нечего малышу такому по деревне в темноте шататься!» — оправдывалась председательша. Но повторюсь, непоседливая Анька орала и требовала свободы, в результате чего мать сдалась и запретила запирать её дома — «Пусть гуляет рядышком до нашего возвращения».
Реставрационные работы были в самом разгаре и вот однажды женщины возвращались домой уже совсем поздно. В деревне тишина, темнота, хоть глаз выколи, и на завалинке Ани не видно. Не было её и дома, бросились искать, прошерстили всю деревню вдоль и поперек, безрезультатно. Растолкали председателя, притащили фонари и пошли по домам.
Открывали неохотно, пожимали плечами и как-то обреченно отводили глаза. «Сами виноваты, сказано было не пущать ребенка по темноте шастать» «Да в чем же дело?! — взмолилась мать — что происходит, чего вы боитесь?!» «Ищите в овраге» — все что удалось узнать у местных перепуганным женщинам.
Побежали к оврагу, собралось человек 10, мужики с вилами, как полагается, и фонарями. Но у края оврага все остановились. «Дальше сами, дитё ваше — дело ваше». Не надо объяснять шоковое состояние матери Анюты, взрослые деревенские мужики отказались спускаться в овраг, что же там на дне, и что с ребенком если он там.
Мать Анюты вместе со старшей дочерью бросились вниз сквозь бурелом, почти на ощупь, по склону в полной темноте. Кричали, светили тоненькими лучами фонариков, чей свет безнадежно проглатывала абсолютная темнота. Уже на полпути снизу раздалось приглушенное шипение, будто десяток кошек разом вздыбились и произвели эту страшную какофонию.
Маша первая достигла дна, она встала как вкопанная и в ужасе закричала. Картина которая ей открылась парализовала её, голос сорвался и она потеряла сознание. Мать девочек бросилась вперед и наконец увидела свою пропавшую дочь. Лунный свет слегка отражался от маленького ручейка на дне оврага, но этого света было достаточно чтобы осветить две фигуры примерно одного роста.
Аня тихо и медленно шла ведомая за руку низеньким сгорбленным существом с длинными руками и кривыми ногами. Существо опасливо озиралось и шипело. Глаза светились как у кота, а длинные пальцы на руках заканчивались острыми когтями. В лунном свете кожа существа отливала голубоватым цветом с небольшими темными прожилками и пятнами по всему телу. Девочка двигалась, не оказывая видимого сопротивления, глаза её были закрыты.
С криком мать бросилась к ребенку и схватив Анюту за руку потянула на себя. Существо оскалилось, обнажив острые короткие зубы, зашипело с новой силой, но девочку не отпустило. Завязалась борьба, мать тянула ребенка на себя, а существо, чья сила явно уступала яростному напору разъяренной матери, пятилось, скользило на глинистому дну и цепко держало несчастного ребенка.
Сверкая глазами и клацая челюстями существо перешло на рык и схватило Анюту уже двумя лапами. Наконец мать увидела, куда именно существо тащит свою добычу. На противоположной стороне высохшей реки в зарослях виднелась старая кирпичная кладка, в ней темнела нора. Из последних сил мать дернула дочь на себя и существо наконец отцепилось. Как только девочка оказалась в руках матери, она издала протяжный стон и осела на землю.
Тут подоспела пришедшая в себя Маша, они с матерью схватили ребенка и бросились вверх прочь из оврага. Существо внизу продолжало шипеть и скулить, оно то подбегало ближе, то боязливо отступало. Мать громко звала на помощь и видимо эти крики и близость людей отпугивали тварь, в конце концов еще немного покрутившись на дне, оно скрылось в зарослях у кирпичной кладки.
Наверху женщин и обессиленного ребенка приняли местные, в полной тишине они проводили мать с дочерьми к дому председателя и как ни в чем не бывало разбрелись по домам. В освещенной комнате Анюта наконец пришла в себя, она тихонько всхлипывала и жаловалась на дурной сон, рука девочки, та самая, за которую держалось существо, была вся в крови, глубокие порезы воспалились и жутко болели. Всю ночь Аня провела в бреду, раны промыли и перевязали, только на заре она заснула.
Жена председателя потихоньку от мужа рассказала, что раньше частенько по ночам из деревни пропадали животные, их обглоданные трупы находили на дне оврага. А когда пропал малолетний сын местного пьянчужки, все сговорились и с заходом солнца стали запирать двери и окна домов до рассвета. Мальчика так и не нашли, по большей части его и не искали, деревенские наотрез отказались спускаться в овраг, а убитый горем отец просидел всю ночь на краю, так и не решившись идти один.
Говорят, что услышав ночью шипение во дворе дома, можно сквозь ставни разглядеть маленькое неуклюжее существо шатающееся по деревне в бесплотных попытках найти пропитание. Оно гуляет всю ночь по дворам, заглядывает в собачьи будки и гонимое воем и лаем перепуганных животных утром исчезает в овраге.
P.S.
Шрамы на руке Ани видела своими глазами.
Название местности не помню, слышала эту историю когда сама еще в школе училась.
Имена девочек изменила.
Ездил я как-то летом, будучи ещё совсем маленьким (3-4 года), к бабушке в деревню. Деревня находится в сотне километров от Сыктывкара и чуть ближе к Усть-Кулому, в семи километрах от ближайшего крупного посёлка. Там было от силы 10-15 домов, причём не меньше половины пустующих. Находится она, по сути, в лесу на небольшой просеке. Жители - старые бабки, старые алкоголики и их дети, тоже алкоголики. Практически у всех есть какая-то живность.
Бабка моя любила выпить и каждый вечер, когда она пила, говорила мне, чтобы я закрывал на ночь ставни, если она не закроет. Я исправно закрывал их каждую ночь, ложился на койку и спал спокойно до утра. Потом один раз спросил у бабки, а зачем я их, собственно, закрываю. На что получил ответ: «Маленький ты ещё, не поймёшь». Ну и после этого ей назло не закрыл.
В ту ночь произошло что-то странное. Сначала я проснулся от какого-то непонятного ощущения, как будто желудок сжимается от страха, только страха не было. Потом я понял, что кто-то ходит мимо окон по огороду, заглядывает в окна и тихо постукивает ногтем по стеклу. Я вообще не понимал, что происходит; собирался встать, подойти поближе к окну и посмотреть, но услышал со стороны кровати бабки громкий шёпот: «Не вставай!». Нечто походило вдоль стен, постучалось в окна, подолбилось о стены, а когда начало светать, благополучно ушло.
Утром я получил затрещину от бабки за то, что не закрыл ставни. Она объяснила, что это приходил некий то ли хранитель леса, в котором эта деревня расположена, то ли что-то подобное. Конечно, с тех пор ставни я всегда закрывал.
Вторая история из окрестностей той же деревни. Поехали отдыхать туда всей семьёй. Мне уже не три года, а пять лет. Я до сих пор помню того ночного гостя, но как-то не боюсь, потому что уже считаю себя взрослым и смелым, не то, что полтора года назад.
Отец повёз меня на рыбалку на утренний клёв. В четыре часа вышли из дома. На улице уже светает, первые лучи солнца, птички поют.
Мест для рыбалки было три: мелкое озеро, в котором практически ничего не водилось, но мне там нравилось, потому что в воде много лягушек и жаб огромных размеров; речка, тоже мелкая, но там можно было ловить всяких окуней и вообще рыбу покрупнее, чем в мелком озере; и ещё одно озеро, тёмное, глубокое и большое (по крайней мере, мне тогда так казалось). Пошли мы на то большое озеро. Идти до него примерно час, по дороге проходишь через одну полностью заброшенную деревню ещё меньше той, где жила моя бабка (пять домов и два сарая плюс небольшой двухэтажный барак). Отец, когда ссорился с моей матерью, всегда забирал меня, и мы уходили туда: жарили шашлыки, он пил водку, а я - дюшес. Эта деревня находилась даже не на просеке - дома были построены непосредственно между деревьями.
И вот пришли мы с отцом на озеро, на другой стороне которого стояла ещё тройка домов, но отчетливо виден был только один, остальные лишь частично виднелись из-за деревьев. Мы там с отцом никогда не были, потому что бабка сказала, что это, мол, «проклятое место, где не надо быть живым». И после что-то тихо говорила отцу про рыбалку на том озере, обильно употребляя ненормативную лексику и обзывая его по-всякому за то, что он вообще решил там рыбачить. Но отец у меня был коммунист-атеист-реалист и во всякую чертовщину не верил. В итоге с бабкой он договорился, узнал от неё пару вещей, через силу дал ей пару обещаний, и мы пошли.
Сидим, рыбачим, отец за поплавком следит, потягивая пиво, я просто смотрю на воду, на дом, который видно за деревьями с другой стороны озера, бабочек ловлю и вообще развлекаюсь как могу, потому что сама рыбалка меня никогда не прельщала и не прельщает до сих пор. Пробегаю мимо отца, и вдруг он хватает меня за руку, усаживает рядом, показывает рукой в сторону дома и говорит:
Я плохо вижу (ему уже 46 лет на тот момент было, сварщик всю свою жизнь), глянь, там ходит кто-то?
Я смотрю туда внимательно и долго, уже начинаю думать, что батя меня разыгрывает, но тут вижу, что кто-то выходит из дома, уходит вглубь леса, потом возвращается с кем-то ещё, и оба заходят в дом. Меня почему-то с этого зрелища пробрало страхом аж до пяток. Дома, которые по ту сторону стоят, давным-давно заброшенные, у того, который видно нормально, крыша частично обваленная, окна выбиты, сам почти весь мхом покрыт, а там как минимум два человека ходят. Вряд ли наркоманы и алкоголики, потому что если свои наркоманы есть, то все про них знают, и вообще, местные те дома за несколько километров стороной обходят. Отец тоже побледнел, сидит и смотрит туда, потом говорит:
Давай по-тихому соберёмся и домой пойдём.
Сидит он, сматывает леску тихонько, я в рюкзак убираю всё, что достали - пиво, термос с чаем, пакетики с бутербродами… Потом смотрю - с другой стороны озера на нас смотрят три… я даже не знаю, как их назвать. В общем, три белых и гладких (в смысле, никаких волос, сосков, пупков и прочих рельефов обычного тела нет) существа смотрят прямо на нас. Абсолютно неподвижно, что пугает ещё больше. Стоят просто, как манекены из магазина (в принципе, даже формой похожи), если не считать глаз, которые очень сильно выделялись на белом фоне их кожи.
Они стояли и смотрели на нас пару минут, потом стали обходить озеро - двое с одной стороны, третий с другой. Двигались обычным прогулочным шагом.
Меня как будто гвоздями к месту прибило. Отец схватил меня за шиворот и потащил в лес. Рюкзак и удочка остались там, на берегу.
В общем, мы благополучно вернулись домой, бабка потом ещё долго материла отца за то, что он ей не поверил, а отец потом по-чёрному пил неделю. А за удочкой и рюкзаком мы так и не вернулись.
Сергей жил в деревне. Это была обычная деревенька, ничем не выделялась, как и многие деревни на просторах нашей страны. Ничего странного и непонятного, но такого притягательного, что бывает в деревнях, в этой не наблюдалось. Рядом не было заброшенного кладбища, в реке, что рядом с деревней, никто практически не тонул, да и в лесу народ не пропадал, ну разве что по собственной глупости. Да и помещик Ветлинский, которому эта деревня принадлежала во времена крепостного права, особо над крестьянами не измывался. В общем, среднестатистическая деревня получилась, ну чем-то даже скучная. Даже жители этой деревни были тихи и приветливы.
Серёгу всё это спокойствие всегда напрягало. С 14 лет он увлекался ужастиками и мистическими рассказами. Именно поэтому, после окончания института, Серёга переехал жить в деревню, поближе ко всей этой мистике. Ведь всем известно, что всё самое необъяснимое происходит в деревнях, и чем дальше от города они находятся, тем лучше. Результат не оправдал надежд, но изменить уже ничего было нельзя. Серёга продал свой дом в городе, оставшийся ему от покойных родителей, чтобы купить сельский дом. Дом был добротный, двухэтажный, с резным коньком на крыше. Но в таком красивом и тихом месте Серёга медленно, но верно усыхал. Жизнь его приобрела рутинный образ. Днём работа, вечером огород, ночью сон. И так каждый день. Но в мечтах Серёга до сих пор сражался с колдунами и упырями и неизменно выходил победителем, помогал местным жителям справляться с духами и многое другое. Жил Серёга в мечтах. Но со временем Серёга стал замечать, что-то неладное есть в этой деревне. Приветливые и улыбающиеся днём его соседи с приближением вечера становились какими-то угрюмыми, нервными, а порой даже агрессивными. Первое время Серёга не обращал на это внимание. Слишком занят был.
Случилось это поздним вечером, когда на небе уже видны звёзды, но ещё вполне можно видеть без помощи фонаря. Серёга как обычно возвращался из поселкового магазина, он частенько наведывался туда, чтобы купить продуктов, но в основном это были сигареты. Когда он проходил мимо дома бабы Любы, семидесяти восьмилетней старушки, которую знала вся деревня, то увидел странную картину. Бабка, с распущенными волосами, в одной длинной, до пяток, рубахе, кружила по огороду, держа в руках огромный жбан, из которого иногда плескала какой-то с виду абсолютно чёрной жидкостью. Серёга остановился и стал смотреть, что будет дальше. Действительно со стороны смотрелось это смешно, а ещё что-то подсказывало Серёге, что не просто так эта бабка носится по огороду. Увлечённая своей пляской, бабка не обращала внимания на то, что происходило вокруг неё. И когда она выделывала очередное па этого странного танца, луна, которая уже появилась на небе, стала светить ей в лицо. От испуга Серёга выронил сигарету. Глаза бабки горели ровным, бледно-желтым огнём. Из ступора его вывело то, что бабка тоже заметила, что за ней наблюдали, и довольно резко побежала со своего участка к Серёге. Он же рванул со всех ног домой, боясь повернуться, перед глазами стоял образ этой старухи.
Забежав в дом и закрыв за собой дверь не только на нижний замок, но и на щеколду, он сразу сполз на пол, впрочем, моментально отполз подальше от двери. В голове вертелась одна мысль. Ведьма. Эта бабка - ведьма. А то, что он видел, это был какой-то ритуал. Значит, эта старуха теперь не даст ему житья. Отойдя от первого шока, Серёга встал и боязливо смотря на дверь и окна, пересел на диван. В нём боролись два чувства, страх и эйфория. Не зря он убил пять лет своей жизни в этой деревне. Все его самые смелые мечты захлестнули его. Он будет сражаться с нечистью, как он и хотел. Позже, уже сидя на кухне и попивая чай, Серёга представлял, как он это будет делать. Он был дома, в безопасности, а значит, что ему сделает эта старуха, по крайней мере, пока он был у себя дома. Вдруг в дверь легонько постучали, вся Серёгина уверенность разом куда-то пропала. Подойдя к двери и храбрясь, изо всех сил он спросил: "Кто там?" В ответ он ничего не услышал. Вот только постучали уже в окно. Резко подбежав к нему и отдёрнув занавеску, он опять-таки никого за ним не обнаружил. А стук раздавался уже в нескольких местах его дома. Серёгу захлестнула волна дикого страха, к такому он не был готов. Он всегда считал, что дом это самое безопасное место. Даже такое лёгкое вмешательство в спокойствие дома пошатнуло его веру в собственную неприкосновенность. И вдруг он услышал голос, который мягко, но в приказном тоне заставил его открыть дверь. За дверью стояла эта старуха. Но изо рта её торчали два длинных, как у кабана, клыка, а лицо было бледным-бледным. Против своей воли, но по указанию голоса, который звучал в его голове, он сделал несколько шагов в её сторону, уже представляя, каким образом эта старуха его убьёт. Но старушка, вопреки всем ожиданиям, просто взяла его за руку и повела по ночной улице, а за их спинами один за другим гасли фонари.
Нашли Серёгу мёртвым у себя дома следующим утром. Он сидел за столом перед бутылкой водки и переполненной сигаретными окурками пепельницей. Все видевшие его отметили, что был он невероятно спокоен. Глаза его были закрыты, а на лице не было ни одной морщины. Лёгкая смерть. Когда все стояли на улице перед его домом и обсуждали его кончину, кто-то с иронией вспомнил, что Серёга мечтал столкнуться с чем-нибудь потусторонним. Теперь уж никогда не встретится. На что баба Люба сказала: "А может и встретился, да совладать не смог, негоже это с нечистью играться". Похоронили Серёгу на кладбище, а так как родственников у него в деревне не было, то ухаживала за могилой всё та же баба Люба.
Новость отредактировал Claire Fontaine - 16-07-2013, 12:44
Когда я была в нежном детском возрасте, лет эдак с двух до пяти, меня спрашивали: «Ларисочка, кем ты хочешь стать, когда вырастешь?» Я отвечала: «Лётчиком или… дояркой». Во-о-о-от такая полярность была! Насчет лётчика даже предположений не имею, чего в детскую головёнку взбрело, а вот насчёт доярки – знаю. Это оттого, что с малолетства ездила в своё любимое село, к своей любимой бабуле. Поэтому, как вы поняли, мой рассказ пойдёт о деревне.
В 80-х годах далеко не у каждого советского ребёнка было такое сокровище, как магнитофон, – не потому, что купить не за что было, просто их на всех не хватало. Так вот, в одно прекрасное лето я гостила у своей бабули, и была у меня закадычная подружка Вера. Вера была четвёртым, последним любимым ребёнком в семье, долгожданной девочкой (до этого все мальчишки были). Старший Верин брат жил с семьёй в Новосибирске, но что-то, видать, не заладилось, и стали они перебираться из сибирской столицы в совсем небольшой городок; кой-чего – в основном вещи – привезли к матери в деревню. Но самое главное – привёз Колька (так звали брата) чудо-технику магнитофон. Магнитофон и вправду хорош был, бока полированные, сам большой такой, так называемый бобинный – по-моему, «Романтик» назывался, если не ошибаюсь. Нам-то радости – не описать, тем более, что Колька обещал его Вере подарить! К вечеру меломаны деревни были в курсе, что у «стартёра» – так дразнили Веру по фамилии – был мафон. Тройка деревенских пацанов (наших друганов) попросили Веру: давай, говорят, мы к тебе придём после коров (имелось в виду, когда стадо домой пригонят), ты перепишешь с нашего мафона, чё те понравится, а мы с твоего. На том и сошлись. Мы с Верунчиком еле этих коров дождались, пригнали их домой и давай собираться на встречу. А как я упоминала, у них были вещи семьи её брата, нашлись и некоторые наряды для нас! Понадевали мы моднючие кримпленовые юбки, туфли на каблуках – ну и что, что на два размера больше, зато как взрослые! Глаза зёлёными тенями намазали, одно слово – «красотки»! В таком боевом наряде ждём-пождём ребят.
Вот уже солнышко скатилось за околицу, постепенно наползали августовские сумерки. Мы, пританцовывая, выглядывали в кухонное окошко, уже совсем темно, ничего не видно. Все «жданки» поели и, наконец, вышли за ограду, из магнитофона несётся: «Облади, облада, обладонна, ла, ла, лал, ла…». В метрах эдак десяти от ограды, возле дороги, стоял фонарный столб, мы вошли в круг света от этого фонаря, при этом не переставая, как в те времена выражались, «долбать шейк», т. е. танцевать. Да, забыла сказать, что напротив был небольшой пруд, весь в зарослях репейника. Я стояла в круге света чуть впереди, а Вера позади меня. Уж не помню, как точно это было, но вдруг я увидала, что из этих лопухов выскочило нечто и стало прыжками двигаться в нашу сторону, к наш кружочек света, и когда это нечто приблизилось на границу света и темноты (от фонаря) я увидела, что это что-то в человеческий рост, сгорбленное, лохматое, и двигается прыжками. Я первая опомнилась, заорала, подхватила подол своей кримпленовой юбчонки, и, скидывая на ходу туфли, рванула во двор, на кухню. Забежав, лихорадочно открыла ящики буфета, вытащила огромные ножи, схватила их в руки и в такой позе застыла у открытой двери. Не помню уж, через сколько секунд или минут, влетела на кухню Вера, повторяя: «Ой мамочки, ой мамочки!» – лихорадочно вытаскивая проволочку, воткнутую в поленницу, за которую держалась ручка двери. Закрыв дверь, Вера моментально выключила магнитофон, и мы уселись на лавке – я с ножами в руках, Вера с кочерёжкой. Просидели мы так около часа, наверное, боялись шелохнуться. Сиди-не сиди, а в избу спать-то идти надо. А так как «матофон» нам строго-настрого оставлять в кухне запретили (шибку в окне выставят, упрут, Колька башку открутит), мы поступили так: я на вытянутых руках держу тяжеленный магнитофон, Вера, чиркая спичками, пытается попасть в скважину навесного замка, и при этом (чтобы было не так страшно) поём: «Взвейтесь кострами, синие ночи…», – ну и дальше по тексту. Закрыв кухню, пулями влетели на крыльцо дома, заперли дверь на задвижку, уффф… всё, мы в безопасности.
Уже в кроватях мы шёпотом обсуждали, кто и как это увидел. И вот о чём мне Вера сказала: «Ты то-то убежала, а я никак не могу, как вкопанная стою, то на тебя, как ты бежишь, смотрю, то на ЭТО приближающееся. Не знаю, откуда потом силы взялись, как заору, вроде как бы пришла в себя, да тоже со всех ног…» Долго ещё в ночи мы так перешептывались, и порешили на том, если бы нас захотели испугать ребята, то после наших воплей, спустя пару минут они бы обозначились, а тут… А на следующий день мы встретили ребят, которые, извинившись перед нами, сказали, что не получилось прийти, потому что не пустили родители на улицу (причину я уже и не помню). То, что никто нас не разыграл, – это точно, потом бы обязательно это как-нибудь да вылезло, обозначилось. Уже уехав из деревни по окончании летних каникул, мы ещё долго с Верой в письмах вспоминали этот случай и гадали, так что же это всё-таки было? Уже будучи с весны на этом сайте, я встречала рассказ о подобном – а именно сгорбленное, покрытое шерстью, двигающееся прыжками; правда, ни название истории, ни автора не запомнила, хотела о своём написать, да как-то недосуг было, но вот сподобилась.
И ещё один небольшой случай, произошедший в деревне. Раньше, если мы выходили на улицу, то засиживались допоздна, щелкали семечки, «травили» анекдоты. И вот в одну из таких деревенских ночей мы сидели, как всегда, возле дома на лавочке, и что-то мне понадобилось выйти (куда царь пешком ходил…), отошла от компании подальше, голову подняла вверх, а на ночном небе как второе солнце, только света от него нет, вдруг от него «выкатывается» второй, третий и зависают над кладбищем. Пришла, всем показала, долго мы задирали голову на небо, наблюдали ещё часа полтора. Затем разошлись по домам. Когда пришла домой, бабуля тоже мне сказала, что видела эти шары в небе. Вот такие деревенские истории получились, совсем не страшные, но имели место.
Многие ли из вас были в деревнях, которые уже давно можно назвать мертвыми?
Старые покошенные постройки, серые обвалившиеся домики, заросшие и пересохшие участки, поросшие травой и колючками дороги и тропы. Люди изо дня в день покидали свои дома, бросали земли и хозяйство. Кто-то умирал от старости, кто-то перебирался в город. Там нет ни света, не газа, не воды. Все кажется таинственным и загадочным. Кто-то посещает такие места из любопытства, кто-то в поисках чего-то интересного, а кому-то хочется разгадать тайну гибели таких мест.
Вот и мы с друзьями решили посетить одну из вымерших деревушек.
Нашли в интернете статью об одной таинственной деревушке, в которой насчитывается чуть больше двенадцати домиков. Точное количество не указано, т.к некоторые дома совсем уж развалились, и их можно не заметить в высокой траве. Об этой деревушке было уж совсем мало информации, но кое что, все-таки привлекло наше внимание. Так же, в коментариях к статье об этом месте, мы прочли, что там происходят довольно-таки не объяснимые вещи. Будучи скептиком, я решил уговорить друзей навестить те места и проверить правдивость слов данного «ШКОЛЬНИКа», так он себя обозвал в коментариях. Конечно же все согласились. Мы вообще любим ходить по старым местам и изучать различные руины. В подвалах некоторых объектов, бывало находились интересные вещицы, нужно лишь было кое-где покапать.
На сборы мне понадобилось всего полчаса.
Вроде как все взял, хотя, нужно проверить. И так:
Спальный мешок.
Одеяло.
Аптечка.
Свитер.
Дождивик…
Такс. Вроде все проверил, все взял, ничего не забыл. Отлично. Ну все, теперь осталось дождаться раннего утра и звонка с оповещением на выход от ребят. Можно ложиться спать, чтобы утром быть бодрячком.
Уснул я быстро, сам не заметил как. Казалось, что уже во сне я гулял по той самой деревушке. Обследовал домики, рассматривал брошенные и оставленные вещи бывшими жильцами. И был я там не один. Нет, это не мои друзья. Этих людей я совсем не знал. Женщины в длинных закрытых платьях, мужики с опущенными бородами, в рубахах и подвязанных мешковидных штанах. Старики, старушки, детвора. Так вроде же тут не живет никто уже лет сто, коль не больше. А как все правдоподобно. И куры, и скот. Вот только дома все такие же, перекошенные и черные. Огороды и участки поросшие сорняками в человеческий рост. Солнца совсем нет и небо серое и хмурое. Спрашиваю людей о том, что за место это, и почему они не подходят к домам. А в ответ, лишь тишина. На все мои вопросы, они лишь показывали пальцем на дома и качали головой. Как-то не по себе становилось от всего, и это чувство только нарастало. В окне одного из домов, я увидел черный силуэт. Глядя на него, появлялось чувства страха и желание убежать. Я стоял словно парализованный и смотрел в разбитое темное окно…
Мой сон прервал звонивший телефон. Я был рад звонку, ведь не известо, чем мог закончится мой сон для меня, не на яву онечно. Но и во сне мне не хотелось вновь ощутить то чувство…
Звонил Ярик, он сказал, что через час она будут у подъезда. Я принял душ, позавтракал, еще раз проверил свой арсенал для похода и залез на сайт, где мы нашли место для своих исследований. Там говорилось, что все жители даной деревни бесследно исчезли. Никто так и не смог объяснить данный факт. Но, факт оставался фактом. Эта тайна так и осталась не разгаданной.
— А почему мы сразу не увидели этого?- Спросил я себя вслух.- Я же всю статью сам лично читал от А до Я., но этого в ней я не видел. Хм…может пропустил? Да и ладно. От этого только становится интересней.
Долго я не парился, услышав гудок под окнами, я закрыл ноутбук, схватил свой «багаж» и вылетил из квартиры. Бросив свои пожидки в багажник, я запрыгнул на заднее сидение, где меня ждала моя девушка- Асся.
— Ну, все в сборе?- Повернулся к нам Ярик?- Едем?!
— Едем!- Хором и весело закричали мы.
Я решил не рассказывать о своем сне друзьям, ведь это всего лишь сон, решил я. Дорога была долгой. Мы несколько раз останавливались перекусить и отдохнуть. Спустя шесть часов, мы наконец доехали до указателя, который служил некой подсказкой. Дальше на машине не проехать, нужно идти пешком. А это еще, примерно часа два- три и более десяти километров. Мы выгрузились из машины, нагрузились рюкзаками и двинули на встречу приключениям…
Нас было четверо: Я, Аська, Ярик и Людка (девушка Ярика и лучшая подруга моей Аськи).
Шли мы не быстро, да по такой дороге, когда трава выше тебя, быстро и не получится идти. Добравшись до березового леса, мы решили отдохнуть. Было тепло, свежо, солнце светило ярко. На небе небыло не единой тучки или облачка.
— Ребята! Смотрите сюда, скорее!
Кричала Людка. Мы перепугались, ведь ее крик был таким, будто она увидела труп мамонта. Людка стояла и смотрела на нас изумлеными глазами.
— Что случилось? Что ты орешь, как на поле боя?- Спросил ее Ярик.
— Смотрите. Где я стою?- Не обращая внимание на колкость, продолжала Людка.
— На траве, где ж еще. Ты видать совсем переутомилась, Люд. У тебя солнечный удар?- В этот раз съязвил я.
— Ну понятно что на траве- Не унималась она- А где именно? Вы что, ничего не видите? Ну?
— Тропинка. Она..она стоит на тропинке. На протоптаной тропе.- С удивлением проговорила Аська.
— Не понял- Начал было Ярик- Откуда здесь тропа? Из леса и…
— И до самой деревни- Сухо закончил я предложение.- Смотрите туда, там дома. И тропа ведет именно туда.
— Может, там поселились бездомные?- Предположила Людка.- Ну, знаете, так бывает. Они ходят в лес, питаются грибами и ягодами, сейчас сезон. Ночуют в домикак. Какая-никакая крыша над головой…
— Ага, в пятисот километрах от города? Ты просто мозг, Людка.- Ни как не мог угомониться Ярик.
— Вместо того, чтобы стоять и спорить, нужно дойти и посмотреть, что там, или кто.- Сказал я.
Мы набросили рюкзаки и пошли по тропе в деревню. На дорогу ушло не более десяти минут. Хотя, по расчетам, она должна была находится гораздо дальше. Погода начала портиться. Небо стало серым, хмурым, небыло слышно не шуршание насикомых, не щебитание птиц. Нас это не насторожило. Мало ли…погода часто меняется, особенно сейчас, в наше «отравленное» время.
Мы нашли домик покрепче, с целыми оконными рамами и стеклами. Он казался более ухоженным нежели другие. Да и был он ближе к выходу из деревни. Распаковав вещи, мы утеплились, нацепили дождевики и решили не терять времени. Мы разделились на пары и пошли изучать постройки.
Места казались, скажу я вам, вселяющие ужас. Кругом мертвая тишина, серые дома, перекошенные заборы. Заржавевшие топоры, ручные пилы, глиняные горшки, причем целые, не треснутые и не разбитые. Аська взяла себе парочку горшков. В домах была старая, сгнившая мебель. Сундуки, комоды, самовары. На окнах висело что-то, что раньше называли шторами. Но от сырости и времени, все превратилось в ужасающую картину. Все казалось таким, будто люди и правда никуда не уходили, а поосто исчезли. Испарились. Было жутковато.
Мы ходили по дворам, заглядывали в бани, в сараи, в сени, в дома… Мы рассматривали и изучали все, что могло бы помочь понять, что же здесь произошло. Аська пополняла свою коллекцию различными безделушками, я смотрел в оба глаза, в надежде увидеть хоть что-то, что могло натолкнуть меням на мысль о произошедшем в этом месте.
В одном из дворов, мы с Аськой решили разделиться и встретиться через полчаса возле ворот.
Уже начало темнеть, время было почти девять, но Аськи все небыло. Связь не ловила. Не удивительно, в этих-то местах…
Я обошел двор вдоль и поперёк, но Аська, как сквозь землю провалилась. Подумав, что она могла недождавшись меня уйти к ребятам, ведь я и сам опаздал на пятнадцать минут, я вышел за ворота и пошел к дому, в котором мы остановились. Как-то вдруг резко потемнело. Стало совсем ничего не видно. Я включил фонарик на телефоне и освещая дорогу продолжил идти. Проходя мимо очередного дома, краем глаза я заметил, что во дворе кто-то есть.
— Эй! Ярик!…Ася! Кто там?!
Все стихло, и лишь частое дыхание слышалось за поваленным временем забором.
Я долго думал и решал, стоит мне туда идти или нет. Стало все же страшно. Может это какой-нибудь зверь забрел в поисках еды, или ребята таким образом решили меня разыграть, но трусом я казаться не хотел в любом случае. Я освещал фонариком двор, в надежде увидеть хоть что-то, но, все было тчетно. Лишь трава и старые доски, больше ничего. Дыхание пропало, звуки исчезли. И лишь отдаленный смешок послышался из далека. Как будто ребенок посмеялся. Осветив местность вокруг себя, я понял, что именно это место я видел в своем сне. Тот же двор, та же лавка, тот же дом напротив… Абсолютно все, до последней мелочи. Как такое возможно? Набравшись смелости, я переступил через сваленный забор, прошел через двор и подошел к входной двери дома. Там я постоял пару минут, сделал глубокий вдох и..
Вот я в доме. Там казалось тепло, совсем не пахло сыростью и гнилью, казалось будто он уютнее того дома, где мы остановились. Я прошел в большую комнату, там стояла старая кушетка, выглядила она не плохо. Стоял круглый стол и один стул. В углах и везде было много мусора. Позади себя я снова услышал смешок. Как будто ребенок играет со мной…
— Кто здесь? Ребята? Хватит. Это не смешно.
Снова смешок.
— Хорошо. Кто ты?
— Я-то знаю кто я. А вот кто ты? И что ты тут делаешь?- Я боялся повернутся, но все же, мне это удалось.
На стуле сидел как бы малчик, но и не мальчик вовсе. Вроде ребенок, а вроде и нет. Я направил на него свет фонарика, чтобы разглядеть как можно лучше. Он зажмурился и прикрыл толи лицо, толи морду руками. Ну, или правильнее будет сказать- лапами.
— Я хозяин этого всего. Я тут живу. А вот ты и те люди, которые пришли с тобой, нарушили мой покой. Я уже видел тебя, вчера, ночью. Ты уставился на меня с улицы.- Существо расмеялось.
Я понял, что от страха, у меня закладывает уши и начинает пульсировать в висках. Руки и ноги похолодели, а речь стала не внятной.
— Ты…ты из моего сна? А кто те люди тогда, которые стояли за заборами домов и не могли пройти за ворота?
— Они когда-то жили в этих домах. Они зделали глупость, что разрешили войти мне в их деревню. Теперь, они пренадлежат мне. Как и ты, и они. Вы зделали глупость, что пришли сюда.
Глаза этого упыренка залились кровью, на лапках появились когти, и не естественной формы редкие острые зубы нарисовались ан его уродливой морде. Он шипел и фыркал. Он прыгал по мебели, по стенам заведенный, как волчок. От страха, я позабыл все молитвы, которым меня учила бабушка. Я лишь стоял парализованный страхом и повторял- «Господи, спаси, сохрони и помилуй»… Не знаю сколько времени прошло прежде чем этот упырь вцепился в меня когтями и начал шипеть пытаясь вцепиться мне в лицо зубами. Я оступился и поволился на пол. Я лишь почувствовал удар, потом я отключился. Передо мной стояли все те же люди. Они все так же показывали пальцем на дом и качали головой. Ко мне подошел мальчик лет десяти, он протянул мне руку и посмотрел в глаза. В его взгляде я увидел место, где находился с этим упырем, увидел кушетку. Под кушеткой, между досками я увидел крестик. Маленький старый крестик и бутыль с водой, на ней был нарисован крест. Как я понял, это был бутыль со святой водой. Потом все снова стало черным и пустым. Открыв глаза я прислушился, в комнате было тихо. Рядом никого небыло. Голова болела, все тело ломило, из носа шла кровь. Телефона с фонариком нащупать не удалось, поэтому, пришлось орудовать в полной темноте. На коленках, я нащупал кушетку, лег на живот и половиной тела забрался под нее. Бутыль удалось найти почти сразу, а вот крестик никак не попадался. Но, я настырный. Через некоторое время, я нашёл и его. Только я вылез и надел на себя крестик, как сбоку я услышал все то же шипение и злобное фырканье.
Я понимал, что если я сейчас что-то не придумаю, то не меня, не остальных больше никто не увидит. А ведь мы даже никому не сказали, куда собрались и где нас искать если что.
Упырь приближался, его дыхание было все громче и ощутимее. Фырканье превращалось в рычание. Я почувствовал, как что-то медленно режет мне по кожи. Страха я уже не ощущал, а вот боль была еще та. Через боль, которая расползалась по всему телу, я сорвал пробку с бутыли и начал обрызгивать и поливать это существо. Оно начало извиваться, визжать, шипеть… Через какое-то время все стихло и лишь измученное дыхание и попискивание донасились из угла. Отдышавшись, я закричал во весь голос- » Убирайся из этой деревни! Иди к черту, ирод!»- И начал произносить молитву за молитвой, какие только мог вспомнить. Когда все стихло, я снова потерял сознание…
— Макс. Максим. Макс!- Кричала Аська.
Я открыл глаза и увидел над собой ребят. Они смотрели на меня с жалостью и испугом. Как оказалось, лежал я у ворот того самого дома, где ночью встретился с упырем. Я был почти полнустью седым. Ребята помогли мне подняться и довели до дома, где мы остановились. Обработав рану на голове, они начали задавать мне вопросы о том, что произошло.
Я не придумал ничего лучше, как соврать. Якобы я задержался гуляя по дворам, не догнал Аську, споткнулся в темноте и упав ударился головой. Больше, ребята меня ни о чем не спрашивали, поняв, что большего я все равно не расскажу. И лишь Аська задала свой последний вопрос:
— А где твой телефон? Фонарик для чего?
— Я его где-то видать выронил. Не знаю где.- Буркнул я.
Нам пришлось остаться там еще на одну ночь. Так как пошел сильный дождь и началась гроза. Но в эту ночь, ничего не происходило. Мы разговаривали и смеялись. Каждый делился рассказом о том, что они видели в этой деревушке, что понравилось, а что заставило ужаснуться. Я же молчал, слагаясь на то, что толком ничего не помню из- за удара головой.
— Мне показалось, как будто люди просто исчезли в этом месте. Все вещи на своих местах. Они же не могли уйти без вещей. Очень интересное место.- Сказала Лидка. И все ее поддержали.
— Ну, я б вернулся сюда с оборудованием, хотелось бы понаблюдать за этим местом. Я не насекомых, не птиц не увидел в этом месте.- Отметил Ярик.
Утром мы собрали вещи и отправились по знакомой тропе откуда явились. Обернувшись, я увидел людей, они улыбались, махали мне рукой, и казались счастливыми. Дома были совсем как новенькие, из труб шел дым, в далеке слышался смех ребятни.
— И ничего сверхъестественного. Так что, тот «ШКОЛЬНИК» фантазер и выдумщик. И не фак, что он вообще был в этом месте.- Задорно хихикнула Аська.
— Ну, не знаю. Глядя на седую голову Макса, могу отметить, что он все же не просто споткнулся и ударился головой.- Обиженно выдал Ярик.
— Да мало ли из- за чего я поседел, люди. Я сам бы хотел понять, что со мной произошло. Что было, то было. Я тоже рад, что побывал здесь.- Выссказался я.
По приезду домой, я бросил вещи и залез на сайт, на котором мы нашли эту деревню. Но никакой иформации о ней небыло, так же, как и коментариев к сайту. Ее будто и не существовало.
Ночью мне приснились люди, они светились счастьем, пожимали мне руки, кланялись в пояс и улыбались. Было светло, ярко, кругом щебитали птицы, собаки игрались с ребятней, кошки умывались на крылечках, старики обнимали своих детей. Ко мне подошел уже знакомый мне мальчик, он покланился и снял крестик с моей шеи.
Утром, я снова залез в интернет на тот самый сайт. Все же, я нашел знакомую мне деревушкум, только, она была вполне живой и наполнена жизнью.
Бывает же такое, подумал я и посмотрел в зеркало на свою седую голову. Мне понадобится не мало времени, чтобы забыть о том, что со мной произошло. Да и забудится ли это вообще?