Синонимом этой фразы может быть выражение:"ничего личного,только бизнес "
История возникновения крылатой фразы "Боливар не вынесет двоих"
Впервые эту фразу использовал известный писатель Уильям Портер,который писал под псевдонимом О’Генри в повести "Дороги,которые мы выбираем".В этом произведении рассказывается о двух криминальных личностях,которые бегут от погони после удачного ограбления почтового поезда.Внезапно умирает одна лошадь.Понимая.что на Боливаре,а именно так звали оставшуюся лошадь,двум бандитам не спастись,один из бандитов убивает своего партнера.При этом он рассуждает вслух:"Боливар очень устал и двоих ему не выдержать ".
Кто такой О’Генри?
Этот писатель написавший порядка 300 рассказов вошедших в 12 сборников стал бешено популярным в СССР,после издания его романа "Короли и капуста".За свою жизнь он перепробовал множество профессий,он был фармацевтом,работал в банке бухгалтером,попробовал себя в журналистике,однажды даже сел в тюрьму за растрату.
Он прожил бурную,полную приключений жизнь и умер сравнительно рано в 47 лет.Он оставил после себя 18 томов своих замечательных произведений.
Кто такой Боливар?
Видимо О’Генри назвал лошадь в честь политического деятеля из Южной Америки,который боролся за свободу всех стран от испанской оккупации.В те времена когда О’Генри написал эту повесть,Боливар было особенно популярно в Соединенных Штатах.
В год смерти писателя О’Генри 1910
,был издан его последний сборник,который назывался "Коловращение" в который вошла повесть "Дороги,которые мы выбираем".
В этом сборнике имеется еще один знаменитый рассказ,который знает практически каждый житель России,это"Вождь краснокожих". Вы наверное помните это крылатое выражения из этого рассказа:"успеем добежать до канадской границы
".
Эти два произведения экранизированы в СССР и до сих пор пользуются особой любовью у зрителя.
Кстати поговорка "Боливар не выдержит двоих " не имеет никакой популярности в США
Читайте еще .
Из сборника «Коловращение» (1910).
Сюжет
Америка времён Дикого Запада . Трое бандитов нападают на почтовый экспресс. Одного из них убивает проводник, но двум другим - Бобу Тидболу и Додсону по кличке «Акула» - удаётся скрыться с добычей в 30 тысяч долларов. Однако, когда налётчики спасались от погони, лошадь Тидбола поскользнулась, сломала ногу и хозяину пришлось её пристрелить. У бандитов возникает проблема, как им поступить дальше. Тидбол предлагает погрузить добычу на коня по кличке Боливар, принадлежащего Акуле Додсону, и ехать на нём вдвоём, пока им не подвернётся какая-нибудь лошадь. Додсон же после некоторых раздумий убивает своего друга Тидбола, которого знал много лет, произнеся при этом фразу «Боливар выдохся. Он не выдержит двоих » (англ. Bolivar, he"s plenty tired, and he can"t carry double ). Забрав долю убитого, он на Боливаре уносится прочь.
Выясняется, что эта история про бандитов всего лишь приснилась главе маклерской конторы Додсону. Его, заснувшего в кресле, будит доверенный клерк, спрашивая, стоит ли дать отсрочку или снизить цену для старого друга Додсона - Уильямса, так как иначе тот полностью разорится. Додсон отказывает другу и произносит фразу: «Боливар не выдержит двоих ».
Смысл названия проясняется из рассказа Акулы Додсона Бобу Тидболу о своей судьбе: уйдя в юности из родительского дома, Додсон собирался в Нью-Йорк, чтобы стать финансовым воротилой, но на развилке свернул в противоположную сторону и после часто думал, «что было бы со мной, если бы я выбрал другую дорогу ». «По-моему, было бы то же самое » - отвечает уже обречённый Тидбол.
Боливар не выдержит двоих
В СССР ключевая фраза рассказа - «Боливар не выдержит двоих » - стала поговоркой , благодаря комедийному фильму Леонида Гайдая «Деловые люди » (1962), снятому по мотивам рассказов О. Генри.
Изначально фраза означала, что при выборе между выгодой и дружбой предпочтение отдаётся выгоде. Однако в настоящее время поговорка «Боливар не вынесет двоих » также используется в том смысле, что если становится тяжело сочетать одновременно два каких-либо варианта, то от одного из них необходимо избавиться.
В фильме
В фильме «Деловые люди » (1962) присутствует сцена, отсутствующая в рассказе О. Генри. Додсон отказывает в финансовой уступке своему старому другу Уильямсу, которому грозит полное разорение. Уильямс в шоке выходит за дверь кабинета. Додсон закуривает сигару, улыбается зловещей улыбкой и произносит: «Боливар не выдержит двоих». В этот момент за дверью раздаётся выстрел и слышен звук падения тела. В рассказе Уильямс не появляется, свой отказ Додсон передает через секретаря, о самоубийстве Уильямса речи нет.
В знаменитой новелле О. Генри «Дороги, которые мы выбираем» есть фраза, которая теперь живет собственной жизнью и те, кто ее используют, редко знают, откуда она взялась.
Вспомним: «Боливар не выдержит двоих». Там речь шла о двух налетчиках, которые уходили с награбленным от преследователей через пустыню.
Одна лошадка устала скакать и встал выбор, либо бросать добычу и двоим уходить на одной лошади, или брать добычу, но одному налетчику придется упокоиться на месте.
По сюжету так и случилось, добычу бросить было невозможно. Боливар ушел с одним налетчиком и добычей, а второй остался в пустыне в виде трупа.
Это – прекрасная иллюстрация того, что уже произошло в РФ. Известно, что тотальная и фактически – узаконенная коррупция, давит на государство с огромной силой. Примерно так же на него давит и чрезмерная милитаризация страны, особенно, когда ведутся войны.
В этом случае, надо выбирать что-то из двух одно, либо грабить бюджет, либо тратить деньги на войну. История имеет массу примеров, когда продажная элита сдавала собственную страну, в обмен на возможность и дальше выгребать из нее ништяки.
Она (элита) справедливо рассуждает, что ввязавшись в войну, армия выгребет все те ресурсы, на которые они претендуют в качестве бонусов за свое высокое положение.
И наоборот, воюющая страна очень часто вводит жестокие меры пресечения воровства и коррупции. Проще говоря, таких деятелей просто выводят на край рва и там – расстреливают, а их имущество начисто конфискуется для нужд фронта.
Поскольку РФ идет своим путем, то там решили воспользоваться принципом командующего гвардией из фильма о Мюнхгаузене: «Сначала планировались торжества, потом – аресты, потом – решили совместить».
В общем, РФ уже почти 10 лет либо готовится к войне, либо ее ведет. За это время на ее счету уже три войны: Грузия, Украина и Сирия. Говорят, что Путин поручил Шойгу некий план «Драхт нах Зюйд» - войну в Африке.
Причем, там еще не особенно определились, кого именно освобождать: ливийцев, суданцев или же центральноафриканцев.
Но в это же время группа насосов, имеющих знакомые фамилии лиц личных друзей Путина, даже не думают сбрасывать обороты выкачивания бюджета. Причем, это касается как не официальной части, имеющей общее определение «коррупция», хотя тут больше подходит определение «грабеж», так и официальной.
Гонорары топ-менеджмента Газпрома, Роснефти и других компаний, с основной частью государственного капитала, все так же исчисляются десятками миллионов долларов, плюс многочисленные премии, компенсации и прочее. То, что легко удваивает, а скорее – утраивает их официальное жалование.
Ну и, конечно, всякие статусные предметы роскоши тоже никто не отменял. Золото и бриллианты в сортирах – привычное дело, от которого никто не собирается отказываться. Желающие узнать подробнее, как это выглядит, могут попробовать добыть смету празднования двадцатипятилетия Газпрома, которое состоится на следующей неделе в Кремле.
Это при том, что компания хронически несет убытки и теряет капитализацию. Ну а кроме того – никто не отказался от мега строек, в которые хоронятся десятки миллиардов долларов и которые не имеют никакой возможности окупиться хоть когда-то.
Но такой диссонанс может рассмотреть лишь посторонний наблюдатель. Для тех, кто в теме, все предельно понятно. Прокладка газопровода по дну моря, самого дорогого из возможных вариантов таких магистралей, в сухом остатке, мало чем отличается от войны. И там и там – грабят казну.
Это стало понятно, когда над головой бывшего министра обороны РФ, уличенного в гигантских хищениях средств МО, громко и весело хлопнул «золотой парашют».
В этот момент все встало на место. Россиянам рассказали, что вокруг – враги и с ними надо воевать или готовиться к войне с ними. Для этого надо иметь большую армию и много оружия. Раз так, то и военный бюджет должен быть соответствующим.
В общем, все это уже выполнено, только именно в варианте с военным бюджетом имеется вишенка на торте, которую нельзя получить ни с «крымским мостом», ни с «северным потоком» или «силой Сибири».
Расходная часть бюджета МО, по большей части – закрыта различными грифами секретности. Об этом никто не узнает, а если узнает – не сможет говорить, а если скажет – сядет в тюрьму, а масса «экспертов» назовет подсудимого провокатором. На том дело и прокиснет.
В общем, в РФ на кормежку сели две большие и прожорливые группы лиц, грубо говоря, на Боливара таки посадили двоих всадников, а как было указано классиком, он двоих не выдержит.
Санкции, примененные к субъектам российской экономики и физическим лицам, лишь катализатор процессов, которые запущены внутри РФ.
(окончание следует)
Рассказы О. Генри известны всем, кто любит читать. Все прочие знакомы с ними благодаря чудесным экранизациям произведений замечательного американского писателя. Фразы «песок - плохая замена овсу», «успеем добежать до канадской границы», «Боливар не выдержит двоих» стали крылатыми, а их уместное употребление свидетельствует о хорошем чувстве юмора и начитанности собеседника.
Секрет успеха литературных миниатюр О. Генри в их жизненной правде, не устаревающей и вечной. В свою очередь, добиться такой достоверности невозможно, если автор не обладает опытом и ему не довелось испытать трудности. Беспечная, сытая и благополучная жизнь не обогащает человека качествами, необходимыми хорошему писателю.
Настоящее имя О. Генри - родился он в штате в небольшом городке Гринсборо. Рано осиротев, юноша принялся работать, сначала в аптеке, затем в банке кассиром. Здесь его постигли серьезные неприятности, Уильяма обвинили в растрате. Подавшись в бега, молодой человек повстречал разных людей, и, по всей видимости, услышал немало авантюрных историй. Возможно, часть рассказа «Дороги, которые мы выбираем», повествующая об ограблении поезда, задумана именно тогда, а фраза «Боливар не выдержит двоих» оказалась созвучной настроению скрывающегося от закона клерка. Впрочем, идея будущего произведения могла возникнуть и в тюрьме города где будущий литератор провел три года.
Уильям Портер, благодаря своему аптекарскому опыту, устроился работать в тюремный лазарет. Заключенные болели нечасто, и у эскулапа оставалось довольно времени, чтобы попробовать писать рассказы. Здесь же был придуман псевдоним О. Генри. Почему именно такой, о том история умалчивает.
Америка - страна больших возможностей. Рассказ, написанный тюремным сидельцем, был опубликован в 1899 году, он понравился редактору «Журнал Мак Клюра», а назывался «Рождественский подарок Дика-Свистуна».
Всего О. Генри написал более 270 новелл. Среди них и «Дороги…» со знаменитой фразой «Боливар не выдержит двоих», смысл которой в беспощадности «мира наживы». Один человек убивает другого не потому, что чувствует к нему ненависть, просто бизнес оказывается слишком тесным для двоих. И не имеет значения, стреляет ли он из кольта, или умертвляет конкурента более цивилизованным - экономическим способом. Ничего личного, просто конь Боливар не выдержит двоих седоков, и все.
Разнообразны персонажи рассказов О. Генри. Среди них и мелкие клерки, и тузы-акулы Уолл Стрита, и коллеги-литераторы, и уличные бандиты, и простые работяги, и политиканы, и актеры, и ковбои, и прачки… Да кого только нет в этих новеллах. Сам писатель сокрушался порой, что так и запомнится всем как автор малых литературных форм, и все обещал, что создаст большой роман или хотя бы повесть.
На самом деле в совокупности эти небольшие рассказы создают объемную картину американской жизни начала XX века, во всех ее мельчайших подробностях и многообразии, что вряд ли могло бы быть достигнуто даже в самом объемном эпическом произведении. И полотно это не кажется сценами из давней и чужой жизни, многое в них очень похоже на события наших дней. Может быть, потому и сегодня часто можно услышать фразу «Боливар не выдержит двоих», когда речь идет о циничном устранении конкурента…
"Дороги, которые мы выбираем"
В двадцати милях к западу от Таксона "Вечерний экспресс" остановился у водокачки набрать воды. Кроме воды, паровоз этого знаменитого экспресса захватил и еще кое-что, не столь для него ролезное.
В то время как кочегар отцеплял шланг, Боб Тидбол, "Акула" Додсон и индеец-метис из племени криков, по прозвищу Джон Большая Собака, влезли на паровоз и показали машинисту три круглых отверстия своих карманных артиллерийских орудий. Это произвело на машиниста такое сильное впечатление, что он мгновенно вскинул обе руки вверх, как это делают при восклицании: "Да что вы! Быть не может!" По короткой команде Акулы Додсона, который был начальником атакующего отряда, машинист сошел на рельсы и отцепил паровоз и тендер. После этого Джон Большая Собака, забравшись на кучу угля, шутки ради направил на машиниста и кочегара два револьвера и предложил им отвести паровоз на пятьдесят ярдов от состава и ожидать дальнейших распоряжений.
Акула Додсон и Боб Тидбол не стали пропускать сквозь грохот такую бедную золотом породу, как пасссажиры, а направились прямиком к богатым россыпям почтового вагона. Проводника они застали врасплох - он был в полной уверенности, что "Вечерний экспресс" не набирает ничего вреднее и опаснее чистой воды. Пока Боб Тидбол выбивал это пагубное заблуждение из его головы ручкой шестизарядного кольта, Акула Додсон, не теряя времени, закладывал динамитный патрон под сейф почтового вагона.
Сейф взорвался, дав тридцать тысяч долларов чистой прибыли золотом и кредитками. Пассажиры то там, то здесь высовывались из окон поглядеть, где это гремит гром. Старший кондуктор дернул за веревку от звонка, но она, безжизненно повиснув, не оказала никакого сопротивления. Акула Додсон и Боб Тидбол, побросав добычу в крепкий брезентовый мешок, спрыгнули наземь и, спотыкаясь на высоких каблуках, побежали к паровозу.
Машинист, угрюмо, но благоразумно повинуясь их команде, погнал паровоз прочь от неподвижного состава. Но еще до этого проводник почтового вагона, очнувшись от гипноза, выскочил на насыпь с винчестером в руках и принял активное участие в игре. Джон Большая Собака, сидевший на тендере с углем, сделал неверный ход, подставив себя под выстрел, и проводник прихлопнул его козырным тузом. Рыцарь большой дороги скатился наземь с пулей между лопаток, и таким образом доля добычи каждого из его партнеров увеличилась на одну шестую.
В двух милях от водокачки машинисту было приказано остановиться.
Бандиты вызывающе помахали ему на прощанье ручкой и, скатившись вниз по крутому откосу, исчезли в густых зарослях, окаймлявших путь. Через пять минут, с треском проломившись сквозь кусты чаппараля, они очутились на поляне, где к нижним ветвям деревьев были привязаны три лошади. Одна из них дожидалась Джона Большой Собака, которому уже не суждено было ездить на ней ни днем, ни ночью. Сняв с этой лошади седло и уздечку, бандиты отпустили ее на волю. На остальных двух они сели сами, взвалив мешок на луку седла, и поскакали быстро, но озираясь по сторонам, сначала через лес, затем по дикому, пустынному ущелью. Здесь лошадь Боба Тидбола поскользнулась на мшистом валуне и сломала переднюю ногу. Бандиты тут же пристрелили ее и уселись держать совет. Проделав такой длинный и извилистый путь, они пока были в безопасности - время еще терпело. Много миль и часов отделяло из от самой быстрой погони. Лошадь Акулы Додсона, волоча уздечку по земле и поводя боками, благодарно щипала траву на берегу ручья. Боб Тидбол развязал мешок и, смеясь, как ребенок, выгреб из него аккуратно заклеенные пачки новеньких кредиток и единственный мешочек с золотом.
Послушай-ка, старый разбойник, - весело обратился он к Додсону, - а ведь ты оказался прав, дело-то выгорело. Ну и голова у тебя, прямо министр финансов. Кому угодно в Аризоне можешь дать сто очков вперед.
Как же нам быть с лошадью, Боб? Засиживаться здесь нельзя. Они еще до рассвета пустятся за нами в погоню.
Ну, твой Боливар выдержит пока что и двоих, - ответил жизнерадостный Боб. - Заберем первую же лошадь, какая нам подвернется.
Черт возьми, хорош улов, а? Тут тридцать тысяч, если верить тому, что на бумажках напечатано, - по пятнадцати тысяч на брата.
Я думал будет больше, - сказал Акула Додсон, слегка подталкивая пачки с деньгами носком сапога. И он окинул задумчивым взглядом мокрые бока своего заморенного коня.
Старик Боливар почти выдохся, - сказал он с расстановкой. - Жалко, что твоя гнедая сломала ногу.
Еще бы не жалко, - простодушно ответил Боб, - да ведь с этим ничего не поделаешь. Боливар у тебя двужильный - он нас довезет, куда надо, а там мы сменим лошадей. А ведь, прах побери, смешно, что ты с Востока, чужак здесь, а мы на Западе, у себя дома, и все-таки в подметки тебе не годимся.
Из какого ты штата?
Из штата Нью-Йорк, - ответил Акула Додсон, садясь на валун и пожевывая веточку. - Я родился на ферме в округе Олстер. Семнадцати лет я убежал из дому. И на Запад-то я попал случайно. Шел я по дороге с узелком в руках, хотел попасть в Нью-Йорк. Думал, попаду туда и начну деньги загребать. Мне всегда казалось, что я для этого и родился. Дошел я до перекрестка и не знаю, куда мне идти. С полчаса я раздумывал, как мне быть, потом повернул налево. К вечеру я нагнал циркачей-ковбоев и с ними двинулся на Запад. Я часто думаю, что было бы со мной, если бы я выбрал другую дорогу.
По-моему, было бы то жк самое, - философски ответил Боб Тидбол. -
Дело не в дороге, которую мы выбираем; то, что внутри нас, заставляет нас выбирать дорогу.
Акула Додсон встал и прислонился к дереву.
Очень мне жалко, что твоя гнедая сломала ногу, Боб, - повторил он с чувством.
И мне тоже, - согласился Боб, - хорошая была лошадка. Ну, да Боливар нас вывезет. Пожалуй, нам пора и двигаться, Акула. Сейчас я все это уложу обратно, и в путь; рыба ищет где глубже, а человек где лучше.
Боб Тидбол уложил добычу в мешок и крепко завязал его веревкой.
Подняв глаза, он увидел дуло сорокапятикалиберного кольта, из которого целился в него бестрепетной рукой Акула Додсон.
Брось ты эти шуточки, - ухмыляясь, сказал Боб. - Пора двигаться.
Сиди, как сидишь! - сказал Акула. - Ты отсюда не двинешься Боб. Мне очень неприятно это говорить, но место есть только для одного. Боливар выдохся, и двоих ему не снести.
Мы с тобой были товарищами целых три года, Акула Додсон, - спокойно ответил Боб. - Не один раз мы вместе с тобой рисковали жизнью. Я всегда был с тобою честен, думал, что ты человек. Слышал я о тебе кое-что неладное, будто бы ты убил двоих ни за что ни про что, да не поверил. Если ты пошутил, Акула, убери кольт и бежим скорее. А если хочешь стрелять -
стреляй, черная душа, стреляй, тарантул!
Лицо Акулы Додсона выразило глубокую печаль.
Ты не поверишь, Боб, - вздохнул он, - как мне жаль, что твоя гнедая сломала ногу.
И его лицо мгновенно изменилось - теперь оно выражало холодную жестокость и неумолимую алчность. Душа этого человека проглянула на минуту, как выглядывает иногда лицо злодея из окна почтенного буржуазного дома.
В самом деле, Бобу не суждено было двинуться с места. Раздался выстрел вероломного друга, и негодующим эхим ответили ем у каменные стены ущелья. А невольный сообщник злодея - Боливар - быстро унес прочь последнего из шайки, ограбившей "Вечерний экспресс", - коню не пришлось нести двойной груз.
Но когда Акула Додсон скакал по лесу, деревья перед ним словно застлало туманом, револьвер в правой руке стал изогнутой ручкой дубового кресла, обивка седла была какая-то странная, и, открыв глаза, он увидел, что ноги его упираются не в стремена, а в письменный стол мореного дуба.
Так вот я и говорю, что Додсон, глава маклерской конторы Додсон и Деккер, Уолл-стрит, открыл глаза. Рядом с креслом стоял доверенный клерк Пибоди, не решаясь заговорить. Под окном глухо грохотали колеса, усыпительно жужжал электрический вентилятор.
Кхм! Пибоди, - моргая, сказал Додсон. - Я, кажется, уснул. Видел любопытнейший сон. В чем дело, Пибоди?
Мистер Уильямс от "Треси и Уильямс" ждет вас, сэр. Он пришел рассчитаться за Икс, Игрек, Зет. Он попался с ними, сэр, если припомните.
Да, помню. А какая на них расценка сегодня?
Один восемьдесят пять, сэр,
Ну вот и рассчитайтесь с ним по этой цене.
Простите, сэр, - сказал Пибоди, волнуясь, - я говорил с Уильямсом.
Он ваш старый друг, мистер Додсон, а ведь вы скупили все Икс, Игрек, Зет.
Мне кажется, вы могли бы, то есть... Может быть, вы не помните, что он продал их вам по девяносто восемь. Если он будет рассчитываться по теперешней цене, он должен будет лишиться всего капитала и продать свой дом.
Лицо Додсона мгновенно изменилось - теперь оно выражало холодную жестокость и неумолимую алчность. Душа этого человека проглянула на минуту, как выглядывает иногда лицо злодея из окна почтенного буржуазного дома.
Пусть платит один восемдесят пять, - сказал Додсон. - Боливару не снести двоих.
О. Генри - Дороги, которые мы выбираем , читать текст
См. также О. Генри (O. Henry) - Проза (рассказы, поэмы, романы...) :
Дороги судьбы
Перевод М. Урнова Передо мной лежат дороги, Куда пойду? Верное сердце,...
Друг - Телемак
Перевод М. Урнова Вернувшись с охоты, я поджидал в маленьком городке Л...